Котелок быстро опустел, а разговор на время прекратился. Все дружно работали ложками. От мороза горячая похлебка была еще вкусней. Да и бутылка рома, пущенная по кругу, подняла настроение.
— Знаете, я вот одно никак не могу понять, — задумчиво произнес Харальд. — Вот вы аристократы. Богатые люди. Пили вино, которое стоит больше, чем я за год получаю. Ели деликатесы.
— И к чему это ты? — спросил Кобек.
— А теперь здесь спокойно, не морщась, едите варево из прошлогоднего пайка. И запиваете заваренной бурдой, которую мы здесь называем чаем.
— Ну да, — кивнул Кайал, отхлебывая из кружки с чаем. — Гадость это редкостная. С прессованным черным чаем из провинции Альгха не сравнить. Но где он, этот чай?
— Далеко и еще дальше, — усмехнулся Ричард.
— Все просто, Харальд, — вмешался в разговор я. — Есть возможность жить красиво — живи. Ну а нет — пей заваренные дубовые листья, как первосортный чай.
— Дворяне потому дворяне, что не боятся трудностей. Да, в Райхене мы ездим в каретах. Весело пьем шампанское по сотне империалов за бутылку и задираем пехотных офицеров. Но здесь война. Любой может завтра умереть, а остальные даже похоронить его не смогут. Но воевать надо, хотим мы этого или нет. Поэтому нам приходится залазить в грязь и дерьмо по уши. Перелазить через горы и пить воду из первой попавшейся лужи. Чтобы потом можно было вернуться в Райхен и снова брезгливо морщиться, если в ресторане устрицы слегка несвежие, а кофе недостаточно хорошо сварен.
Кобек говорил тихо и спокойно. Но его слушали очень внимательно.
— Дворяне — это основа страны. Когда они об этом забудут — страна погибнет, — добавил я. — Не переживай, Харальд. У тебя еще будет возможность узнать, каково это — быть дворянином.
— Откуда? — фыркнул Харальд. — Я родился в глухой северной деревне. Для меня счастье, что я до полковника дослужился.
Мы с Кобеком переглянулись. Он герцог, а я маг. Нашей совместной просьбы достаточно, чтобы Ассамблея дворян присвоила Харальду дворянский титул. И мы это сделаем. И Харальд будет не первым офицером, получившим по протекции Кобека дворянство. Потому что, хотят этого дворяне или нет, их сословие должно постоянно пополняться из простых людей. Иначе застой, упадок и смерть. Для всей страны.
Первыми неладное почуяли кони. Но нам они не сказали. Правда, опытные наездники — кочевники и кавалеристы — обратили внимание на беспокойство лошадей. Потом наши проводники заявили однозначно — приближается буря. Офицеры им не поверили, и зря. О чем сразу же сказал им Ричард.
— Знаете, сударь Кобек, за свою жизнь я понял одно. Если местные говорят, что скоро быть плохой погоде, надо не смеяться над их глупыми суевериями, а искать укрытие от непогоды.
— Буран приближается, — кивнул Харальд, глядя на понятные ему одному приметы.
Солнце еще высоко стояло в зените и снежные пики больно резали глаза своим сиянием, а я уже знал, что идет не просто буран. Стихийные духи, так досаждавшие нам, пропали. Вопреки распространенным суевериям, они не вызывают бури. И даже более того, они сами их очень не любят. Запоздало я подумал, что, возможно, их нежелание пускать нас на перевал было вызвано как раз тем, что они хотели защитить нас от бури.
Но в любом случае выбора у нас не было. На следующий день нас накрыл сильнейший снежный буран. Ни я, ни Харальд никогда таких не видели. Надо было оставаться в лагере и ждать, пока он закончится. Но у нас не было времени.
— Такая буря может длиться и несколько часов, и несколько дней, а то и целую неделю, — недовольно заметил я. — У нас нет времени. Идем дальше.
Дорога превратилась в ад. Волшебники уже были не в состоянии закрыть весь отряд щитами от ветра. А без них мы не прошли бы и шагу. Щит пришлось держать мне. Он останавливал сильный ветер, но снег задержать не мог. Не мешал он и поземке.
Видимость была нулевой. Солдаты видели только спины впередиидущих людей. Из-за ветра они закрывали лица капюшонами. Поэтому в опасных местах приходилось ставить людей, чтобы они предупреждали идущих почти вслепую солдат. Но несколько все равно шагнули не туда и сорвались с обрыва. Одному повезло, и он упал на уступ и всего лишь сломал ногу. Его быстро подняли. А двое других разбились насмерть.
Мы едва плелись, но все-таки продвигались вперед. Мокрые, облепленные снегом, умирая от усталости и замерзая от сильного холода, но мы шли. Шаг за шагом мы приближались к своей цели.
Но именно в такие моменты и начинаешь испытывать гордость за людей. В снежной круговерти форму было не разобрать, и отряд перестал разделяться на кочевников, дворян, восточников и стрелков Ричарда. Все стали просто бойцами одной армии. Я сам видел, как двое графов несли подвернувшего ногу инарита.
Вечером все, наскоро поужинав, падали спать. А для меня работа продолжалась. Ураганный ветер легко сорвал бы палатки, если бы не мой щит. Мне приходилось держать его день и ночь. Сил хватало. В этих горах было много силы. Но ее изобилие не избавляло от банальной усталости.
Спасала меня Арья. Она просто ложилась рядом, и мне становилось легче. Она не делилась силой и не лечила меня. Просто ее аура странным образом поддерживала. Я все больше понимал, как мало я знаю о старом ритуале единения мага и некроманта. Без Арьи я просто бы не выдержал такой нагрузки.
Девушка тихо лежала рядом со мной. А я слушал ее дыхание и поглаживал ее грязные, давно не мытые волосы. И пафосные слова о долге перед империей превращались в короткое и емкое осознание того, что я выдержу. Переведу армию через буран и выиграю эту войну. Иначе просто не может быть.
А по ночам меня терзали кошмары. Я вновь и вновь видел человека, стоявшего ко мне спиной. И каждый раз, когда он поворачивался, я просыпался.
Так продолжалось четыре дня. Четыре дня мы боролись с бураном и шли дальше. Одно было хорошо. Тирион наконец бросил свою хандру и вновь стал спокоен и решителен, как и прежде. Потом буран закончился, и идти стало легче.
Большая часть пути осталось за спиной. Ярко сиявший на солнце снег до слез резал глаза. Но ничего поделать с этим мы не могли. Нам хорошо бы помогли обычные темные очки, но где было их столько взять? Тем более в такой спешке.
Сотни людей обращались в лазарет с жалобами на глаза. Мне пришлось наколдовать над отрядом небольшое облако, закрывшее нас от солнца.
Мы шли по пологому склону горы. Стояла тихая и безветренная погода, и все было замечательно. Спугнутые бураном стихийные духи пока не возвращались и нам не мешали. Как вдруг послышался странный треск.
Я повернулся в сторону звука и увидел почти у самой вершины горы небольшое облачко снега, быстро спускавшееся вниз. Я не придал этому никакого значения и продолжил ехать дальше. Подумаешь, обвал в горах.
Ехавший недалеко от меня инарит вдруг посмотрел на верх склона и замер от ужаса.
— Белая смерть! — громко крикнул он.
Я резко повернулся и понял свою ошибку. Небольшое снежное облачко превратилось в огромную массу снега, несущегося прямо на нас!
— Разделиться! — скомандовал я и повернулся назад. — Назад, быстро всем назад со склона!
Я от души стегнул лошадь задумавшегося кавалериста и крикнул ему:
— Быстро вперед! Быстро!
Я стоял ровно посередине склона. Поэтому я и разделил отряд, приказав всем как можно быстрее уйти со склона в разные стороны. Я и сам пришпорил коня и поскакал по расчищенной тропе назад. К счастью, заминок не случилось. Офицеры не до конца осознали опасность, но четко выполнили приказ и развернули колонну. Зато все очень хорошо поняли кочевники. Они сломя голову убегали с пути снежного обвала и гнали всех остальных.
На скаку я создал на пути снежного потока несколько щитов. Но огромная масса снега играючи снесла их. Внезапно я понял, что всей моей силы просто не хватит, чтобы остановить этот снежный обвал. Все, что я смог сделать, — так это защитить людей от идущей воздушной волны.
Уйти успели не все. Не меньше сотни людей были погребены тяжелой массой. Как только снег остановился, солдаты и офицеры бросились искать их. Но я их остановил. Промедление недопустимо.
— Всех волшебников ко мне! — скомандовал я. — Колонна продолжает движение.
Не слушая возражений, я повернулся к Харальду и Тейгар-кану:
— У нас мало времени. Разворачиваем прямо здесь лазарет. Харальд, ты ведешь колонну дальше. Тейгар-кан, твои люди помогут раненым, потом вы нагоните отряд. Выполнять.
Я повернулся к склону, засыпанному огромной массой снега. Где-то там лежали люди и лошади. У нас было мало времени, но у них его еще меньше. Снег хуже камней, он не оставит выжившим больших шансов на спасение.
Я развел руки в стороны и поднял голову к равнодушному небу. Неслышимый ни для кого, кроме волшебников и духов, зов раздался над горами. Через несколько минут поднялся небольшой ветерок. Он быстро усиливался, и вскоре над склоном бушевал сильный буран.
Ветер срывал не успевший слежаться снег и уносил его в сторону. Вскоре из-под него стали появляться тела людей и лошадей. Я быстро остановил ветер. Некоторые люди сами вставали на ноги, но многим потребовалась помощь. Наш лазарет сразу оказался переполнен, но, к счастью, повозок для тяжело пострадавших людей хватило.
Мы искали попавших под снежный обвал до заката. И нашли всех. Восемнадцать человек погибло. Три десятка получили переломы. Трех людей снег утащил за собой к самому подножию склона, и прежде чем мы до них добрались, они сильно замерзли.
— Могло быть и хуже, — сказал Ричард, протягивая мне еще одну последнюю бутылку рома.
— Что это вообще было? — мрачно спросил Кобек. Именно его полк попал под удар стихии, и все погибшие были его подчиненными.
— Белая смерть, — тяжело вздохнул Тейгар-кан. — Время от времени горы наказывают людей, осмелившихся бросить им вызов. Тогда они посылают на них обвалы, бураны и белую смерть.
— Это лавина, — добавил Ричард. — Инариты не зря назвали ее белой смертью. Пять лет назад в горах Аль-ахара под лавиной погиб восьмой полк Колониальной армии. До последнего человека. Только весной люди нашли на склоне их замерзшие тела. Нам еще повезло, что отряд сильно растянулся.
— И что мы вовремя заметили ее, — кивнул Тейгар-кан. — Мы еще легко отделались.
— Ты никогда не сталкивался с этим? — поинтересовалась Лира у Харальда, но тот покачал головой.
— Он и не мог столкнуться, — ответил за него Ричард. — Лавина бывает только в горах. Огромная масса снега совершенно внезапно и порой без какой-либо причины срывается и на огромной скорости несется вниз, сметая все на своем пути. А в Северной области нет таких гор.
— Не вини себя, — тихо шепнула Арья.
Девушка с укоризной смотрела на меня. Ее зеленые глаза мерцали в дрожащем свете небольшого светляка. Освещать маленькую палатку магией было безопасней, чем свечой или лучиной.
— Я заметил угрозу, — покачал я головой. — Но не придал ей значения. Если бы не кочевники, мы бы вообще не успели уйти от лавины и погибших было бы гораздо больше.
— Откуда ты мог знать, что такое лавина? Часто ли мы сталкиваемся с таким явлением?
— Я должен был знать, раз уж додумался вести людей через перевал зимой.
Я потянулся, пытаясь размять уставшие за день плечи.
— Ну-ка, ложись на живот, — неожиданно сказала Арья.
— Зачем?
— Ложись-ложись.
Я подчинился. Арья села на меня и начала разминать плечи. Мне сразу стало легче.
— Где ты этому научилась?
— Ты же не спрашивал меня, где я научилась делать людям операции? — фыркнула девушка.
— Ну это понятно. Все некроманты изучают хирургию и анатомию людей, — произнес я.
— А где мы это изучаем?
— Насколько мне известно, в медицинском училище Археема.
— Вот там я заодно и массажу научилась.
— У тебя хорошо получается, — похвалил я.
— У сестры получалось лучше, — глухо ответила Арья.
Перевал закончился внезапно. Нет, я знал, что мы почти прошли его. Разведчики докладывали, что уже проверили спуск с гор. Но все равно в один прекрасный момент, поднявшись на очередную вершину, я замер. Вместо привычных заснеженных гор я увидел впереди только кучу невысоких холмов. Мы прошли.
Идти сразу стало легче. Кончились обрывы, крутые опасные подъемы и не менее опасные спуски, когда лошади порой ломали ноги. Сразу стало гораздо теплее. Теплые ветра с юга спокойно добирались до этих мест. Это дальше их не пускали горы и вокруг Риола всю зиму властвовали холодные ветра с севера, а здесь уже пахло весной.
Через несколько дней я приказал остановиться на дневку. Люди устали, и им нужен был отдых. Надо привести в порядок одежду и оружие.
— Все, ребята, это последняя бутылка, — грустно заметил Ричард.
— Опять?
— Нет, на этот раз действительно последняя.
— У нас проблема, — хмуро заметил Кобек. — Фуража осталось на три дня.
— Где обещанные припасы? — недовольно спросил у Тейгар-кана Кайал.
— Они должны быть. Среди инаритов нет предателей.
— Речь не о предательстве, — вмешался в спор Харальд. — Гонца могли убить. Он мог попасть в буран и замерзнуть насмерть. А даже если он и успел донести твой приказ, это племя могло нарваться на врага, попасть в окружение. Идет война, могло случиться что угодно.
— Что будем делать дальше? — спросил Тирион.
— Попытаемся реквизировать, — спокойно ответил я. — А пока — вдвое уменьшить выдачу фуража и продовольствия.
— У кого реквизировать будем? У местных или у мятежников?
— А кто первым попадется.
Мне никто не ответил. Выбора у нас все равно не было. Хотя "реквизиция" — очень удобное и красивое слово. Сразу снимает с человека ответственность. Мы не грабили, мы реквизировали.
Ночью мне опять снился кошмар. Но на этот раз все было по-другому. Оказавшись на залитом кровью поле, я сразу закрыл глаза. Я знал, что недалеко от меня стоит человек, но смотреть в его сторону я не собирался.
Вскоре местность вокруг меня изменилась. Я открыл глаза и понял, что стою в Изнанке. Со всех сторон меня окружала плотная серая пелена.
— Маэл... Маэл... Маэл... — Странный жутковатый шепот шел со всех сторон.
— Этими фокусами меня не испугать, — чуть усмехнувшись, сказал я.
— Где ты? Где ты? Где ты? Тебя нет в Риоле, куда ты делся? Где ты? Маэл, тебя нет в Риоле? Маэл... Где ты... Маэл...
— Покажись, тварь! — приказал я.
— Это мой мир... мой мир... мой мирррр... у тебя нет здесь власти... нет власти...
— Ошибаешься.
Я взмахнул рукой и рассек серую пелену. За ней стояла жуткая многоглазая бесформенная амеба.
— Демон сновидений, кто же еще это мог быть?
— Маэл... ты легкая добыча... в твоей душе столько сомнений... столько раскаяния...
Жутковатый шепот твари шел со всех сторон и порождал эхо. Обычного человека это вполне могло свести с ума. Меня это только раздражало.
