— Значит так! — мужчина поднял моё лицо за подбородок. — Оставаться с нами или нет, решать только тебе — это, во-первых. Во-вторых: бежать куда-то сейчас бессмысленно. С северянами мы всё равно будем двигаться вместе до Маргоса, а это ещё дней пять-шесть пути. Получается, что уже неважно из-за чего или кого на нас могут напасть: из-за груза золота или из-за тебя. Будем надеяться, что всё обойдётся. Маргос — город большой, тем более, начинается ярмарка и прибудет очень много народу. Северяне же поедут дальше, в столицу. Так что успокойся, всё будет в порядке. Если же надумаешь всё же нас покинуть, чего мне бы совсем не хотелось, то лучше это сделать в Банкоре. Там большой порт и можно отплыть куда угодно, плату с пассажиров многие берут не большую... так тебе будет легче затеряться...
В порыве благодарности, я обняла его и уткнулась лицом в кожаный жилет.
— Мне очень жаль, Кари, очень жаль, что ты попала в такую ситуацию. Обещаю, что не буду больше ни о чём тебя расспрашивать. Мы поможем всем, чем только сможем, ты нам уже как родная, как своя... Ты вернула нашего ребёнка, а за такое... — Гай покачал головой и ласково улыбнулся, — никак нельзя отблагодарить. Но больше никому ни слова о том, что сказала мне: ни Скаю, ни тем более Хейе, никому и нигде, поняла?
— Да, поняла.
— В противном случае, искать тебя будет не только "золотая" банда. И спасибо...
— За что?
— За откровенность... — и он нежно поцеловал меня в висок. — Пора Ская сменить, я пойду. А ты иди, отдыхай.
— Сейчас пойду...
Я осталась у костра. Подкинула ещё сучьев, веток и пару поленьев в догорающее пламя. Съев добычу, огонь разгорелся с новой силой. Рядом кто-то присел. Я повернулась:
— Скай?!
Но это был не он... это был "викинг".
— Эрдана... Разрешите составить компанию?
— Не разрешаю!
— Почему? Вы постоянно нас избегаете... — он смотрел в упор из-под широких светлых бровей, лёгкая улыбка то исчезала, то появлялась вновь. — Неужели вы боитесь? Разве мы такие страшные?
— Да, боюсь! Очень... — я попробовала включить "дурочку". — Простите, фаэдр. Я устала и пойду спать.
Когда же встала, чтобы уйти, он схватил меня за руку:
— Давайте поговорим, не спешите...
Я дёрнулась.
— Что здесь происходит?! — Скай стоял в нескольких шагах.
"Викинг" разжал пальцы и я, долго не думая, рванула к кибиткам.
Заснула я, наверно, только под утро. Мозговой пытался меня успокоить, но все его комплименты, добрые и ласковые слова, как-то не помогали. Было страшно, что из-за меня могут пострадать невинные люди, тем более такие близкие.
Решение было принято. Нужно уходить. Добраться до Маргоса с караваном, в этом Гай прав, а дальше затеряться в городе и двигаться дальше уже в одиночестве. Ещё необходимо как-то замаскироваться: слишком светлые волосы привлекают ненужное внимание, а вот ярко-синие глаза не спрячешь, цветных контактных линз тут не делают. На голову платок можно повязывать, благо длинная коса ещё не отросла. Так, что ещё? Купить лошадь, одежду, припасы на дорогу и до зимы добраться до Латраса, а дальше видно будет.
— Милая моя, давай спать, — Мозг опять встрял в мысли.
— Хочешь, спи, я тебе не мешаю.
— Мешаешь и ещё как! У тебя в голове паника, как можно заснуть в такой обстановке!
— А ты закройся в библиотеке и моя паника к тебе не пролезет.
— Вот за что я тебя люблю, девочка моя, так это за чувство юмора и оптимизм!
— И я тебя за это люблю, мой дорогой!
— Эх, приятно! Почаще бы ты мне в любви признавалась!
— Ха, почаще! Жирно не будет?!
— Нет! Всегда будет мало!
— Ты согласен с моим планом?
— Согласен... Только расставаться с караваном совсем не хочется.
— Да, не хочется. Совсем...
Путь до Маргоса прошёл благополучно. Погода стояла тёплая, даже жаркая. Как я поняла, мы были уже гораздо южнее, чем моя отправная точка. Караван двигался на юго-запад, почти вслед за заходящими солнышками. По пути встречалось много деревень и небольших посёлков, но надолго мы нигде не задерживались. От северян наш табор немного оторвался, однако, пара их разведчиков постоянно маячила за нашей последней телегой.
Скай со мной не разговаривал, даже не смотрел в мою сторону. Я не ожидала, что он так надолго разобидится и чувствовала себя не в своей тарелке, но потом успокоилась, решив, что должно быть так оно и лучше, ведь в Маргосе я собиралась покинуть своих дорогих и уже любимых попутчиков.
Несколько дней в голове постоянно крутилась скороговорка из тех, что пропевал со мной Гай на уроках языка. Мелодия была очень простая, но въедливая, нет-нет, да и всплывала. Но дело не в этом. По своей структуре и произношению она очень напоминала другую скороговорку, из моей прошлой, земной жизни: "Четыре чёрненьких чумазеньких чертёнка, чертили чёрными чернилами чертёж". В результате, я начала пробовать перевести на окатанский, которым уже вполне хорошо владела, родную детскую считалочку.
Загвоздка была в том, что понятия "чёрт" в окатанском фольклоре не было. Не было никакого загробного мира или подземного царства-государства, не было понятия об "аде", хотя "рай" как таковой, в местном эпосе присутствовал в виде беззаботной, счастливой жизни среди богов в небесных звёздных садах. В итоге, удалось перевести всё, кроме "чертей" и даже подобрать слова на одну букву. Чертенята же вогнали в полный ступор. А ведь такая трудноговорка могла бы получиться, если бы не эта "чертова четвёрка"!
В конце концов я не выдержала и на вечерней стоянке обратилась к Айре с вопросом:
— Айра, а писать или рисовать есть на чём?
Девочка уставилась на меня как на идиотку:
— Бумага, что ли?
— Ну да.
— Есть. Только у папы надо спросить.
Я пошла к Гаю.
— Гай, Хейа, можно? — и стукнула в деревянный бортик.
— Запрыгивай. — Хейа переодевала Натри, а Гай копался в одном из сундуков.
— Гай... Айра сказала, что бумага есть. Мне тут надо...
— А зачем? Хотя, что я спрашиваю, сейчас достану.
Он выдал мне небольшой плотный лист серого цвета, больше напоминающий картон, чем бумагу. Я повертела его в руках: ну точно картон! Но вполне сгодиться.
— А какого-нибудь, ну это... — не подбиралось нужное слово.
— И стилос имеется... — и протянул небольшую палочку.
Меня как громом поразило! "Стилос" — это же древнегреческое слово! Так называлась палочка для письма по восковым дощечкам, да и сейчас это слово на Земле иногда используется... Мысли закрутились бешеным ураганом...
— Кари? Что с тобой? — голос Хейи вывел из прострации.
— А... всё в порядке, я просто... хотела Гаю одну скороговорку предложить.
— Да-а-а?! Очень интересно! — и Гай задорно улыбнулся.
— Не переводится одно слово, и я хотела нарисовать, чтобы показать, что это такое, вернее кто.
— А ты умеешь рисовать?
— Немного... Я пойду, спасибо, — и опрометью выскочила из кибитки.
Прибежав к себе, я зажгла фонарь и сидя на сундуке, начала рассматривать это подобие карандаша. И это, действительно, был карандаш, только вместо деревянной оболочки, толстый заточенный грифель был плотно обмотан тонкой кожей, вероятно, чтобы не пачкать руки. Стилос! Стилос! Вот это открытие! Недаром часто казалось, что многие слова какие-то странные... Некоторые части слов местного языка очень напоминали мои родные, знакомые с детства. Но я постоянно отбрасывала эти мысли, так как не могла принять, что здесь, в этом мире, язык хоть чем-то может напоминать языки Земли.
"Значит, "стилос"... — я продолжала вертеть палочку. — Мозг, Мозговой, ты слышишь? Возможность вернуться есть, должна быть! Окатан и Земля каким-то образом связаны и я уверена, что не первая гостья с Земли, до меня были и другие... Ты слышишь?! Э-э-эй?!"
— Да слышу я, слышу. Что так кричишь?
— Слова языков! Они похожи! А стилос, вообще, чисто земное понятие!
— Почему ты думаешь, что земное? Может окатанское?
— Да?.. А, собственно, какая разница? Может быть можно ходить туда-сюда, ты представляешь?! Только бы узнать как!
— Ну пока это неизвестно. А то, что проход существует, мы и так знали.
— Как я раньше не уловила такие совпадения! Это же потрясающе! А ты куда смотрел? Почему не подсказал?
— А что бы это дало?
— Как что?!
Дёрнулось полотнище и Гай, склонив голову, зашёл в кибитку:
— Кари? Прости, мне не терпится услышать скороговорку и увидеть твой рисунок.
— Да... пять минут... я сейчас.
И быстренько нарисовала пузатенького чертёнка с рожками и длинным хвостом. А "пятачок", вместо носа, вообще, получился очень милым. Показав рисунок, я продекламировала перевод считалки в вольном стиле. Гай был в восторге, особенно от рисунка. Я долго объясняла, что это за зверь такой, что он ненастоящий, а герой сказок, который живёт под землёй и жарит плохих людей на костре. Но в целом, существо не такое уж и кровожадное, просто хитрое и вредное. Под портретом подземного жителя, Гай записал мою скороговорку. Так как читать и писать на местном языке я почти не умела, то внимательно наблюдала, как он выводил палочки, петельки и кружочки, параллельно спрашивая названия и значение этих знаков. Внешне, письменность походила на какую-то арабскую вязь.
— Я ещё простенькую мелодию придумаю, и будет прекрасно!
— И музыку тоже запишешь? — спросила я.
Мужчина удивлённо уставился:
— Как музыку можно записать? Это же не слова...
— Очень просто...— такого я не ожидала. — Ты же текст только что записал и музыку можно...
Несколько минут мы молча таращились друг на друга.
— Не понимаю, как можно это сделать... — прервал он, наконец, паузу.
— Для этого и существуют ноты.
— Ноты?!
— Сейчас покажу.
Хоть сама я от музыки была далека, но моя старшая сестра Катька, окончила музыкальную школу и очень долго мучила соседей воплями аккордеона. Так что, что такое "сольфеджио" и тому подобное, я прекрасно знала. Всё моё детство моя сестра играла со мной в музыкальную школу, где я, естественно, была ученицей, а она учителем. Вот уж не думала, что наши детские музыкальные игры могут когда-нибудь пригодиться.
Сколько мы сидели над нотной азбукой, не знаю. Пару часов, точно. И Хейа и Айра несколько раз приходили проверить, что мы тут делаем. Сначала Гай никак не мог понять ни что такое нотный стан, ни четвертные или восьмые, ни зачем нужен скрипичный или басовый ключ. Но когда Айра принесла гитару, дело сдвинулось с мёртвой точки. Однако нам пришлось прерваться, нужно было Ская сменить, который и так уже дежурил несколько лишних часов.
Гай был в шоке. Когда он уходил, то глаза его лихорадочно блестели, а руки слегка подрагивали:
— Кари! Ты не представляешь, что сделала для меня!
— Мы, вообще-то, только начали... — я улыбалась.
— Это... это... Я не знаю, как сказать... Я столько думал, столько бился, чтобы придумать, как можно записывать музыку, но толку было мало... А здесь... всё так просто и так красиво, что... У меня нет слов... Какой из богов это придумал?! Кого благодарить за такое чудо?!
— Такую систему записи придумали люди очень давно и боги тут не причём. На моей родине это нормально. Нотной грамоте учат всех, кто хочет играть на музыкальных инструментах или петь, в специальных школах.
— В школах?!
Наверно я сболтнула лишнее, так как, похоже, Гай впал в состояние близкое к обмороку. И как караван-то будет охранять в таком состоянии? Хейа всунулась в окошко:
— Гай, сколько же можно? Твой сын уже спит верхом, а ты никак его не сменишь, пожалей ребёнка!
— Всё, иду... Завтра продолжим?! — его глаза светились детским восторгом.
— Конечно!
Уже глубокой ночью, когда я наконец-то улеглась, посетила прекрасная идея:
— Мозговой, тук-тук... Слышишь меня? Просьба к тебе есть.
Сонный голос отозвался откуда-то из области шеи:
— Ну что ещё?
Неужели он действительно спал, а я его разбудила?
— Надо, чтобы к утру ты нашёл в моей памяти всё по теории музыки, сделаешь?
— Может ещё и симфонию для скрипки с оркестром в четырёх частях написать?
— Ну, это уже лишнее, не стоит так напрягаться.
— Сделаю.
— Спасибо... И спокойной ночи...
— Ещё издевается... — донеслось совсем тихо.
Следующие несколько дней я ехала в кибитке с Гаем и правила лошадьми, а Хейа с Натри перебрались в мою. Мозг постарался на славу! Я выдавала информацию как скоростной принтер. Гай еле успевал записывать. Все эти гаммы, тональности, октавы, интервалы приводили моего ученика в состояние благоговейного трепета.
Как только до него дошла основная суть, дело пошло быстро. Мелодия к "четырём чертенятам" была придумана и записана уже в конце второго дня наших занятий. За спиной я периодически слышала перешёптывания и смешки членов каравана, но вполне дружелюбные, так что остаток пути до Маргоса прошёл более чем плодотворно и как-то незаметно.
Город мне понравился. А особенно, широкий каменный мост, пересекающий реку. Людей было очень много. Телеги, кибитки, здоровенные тачки, всадники — все двигались к городским воротам, по разделённому на две продольные части, высокому мосту. Пейзаж вокруг очень напоминал средиземноморье, Грецию или Италию, будто фото c рекламных проспектов.
Маргос раскинулся среди высоких холмов на берегу голубой реки. Мы въехали в город через арочные ворота с двумя круглыми башнями по бокам. Такие города я видела в исторических фильмах и сказках, но больше он всё же походил на сказочный, чем на средневековый. Может из-за солнц, свет которых ложился на розово-красные крыши и бело-жёлтые стены крепости. А может из-за аккуратных улиц с небольшими домиками на склонах зелёных холмов. Красота!
Я крутила головой во все стороны. Это же первый большой город, в который я попала на Окатане! Остановились мы на большом постоялом дворе, недалеко от центральной площади. Олмана и Гая там знали и ждали, так как специально держали свободные комнаты именно для нашего каравана. Разместились мы быстро. Нам с Айрой досталась маленькая уютная комнатушка с мягкой кроватью и окном на улицу. Мне не терпелось рвануть в город, побродить, поглазеть по сторонам. А особенно хотелось сходить на большой рынок, мимо которого мы проезжали.
Слух о том, что прибыл Гай Голос, так его здесь называли, разнёсся моментально. Когда мы с Айрой сбежали вниз, в зал большой таверны, то там уже стояли люди, которые выспрашивали у хозяйки, когда прибыл Гай и будет ли он петь и где, на площади или в шатре на рынке. Хозяйка, стройная высокая женщина в красивом, пышном платье, отвечала с такой важностью, ни дать ни взять, личный импресарио. Она объясняла, что Гай приехал, но пока ничего не известно, объявление о месте и времени концерта будет вывешено на воротах завтра утром.
Ярмарка длилась неделю, то есть восемь дней. Мы опоздали к началу на два дня. Но Айра сказала, что это не страшно, самые выгодные сделки заключаются в самом конце. До вечера было далеко, и сидеть в комнате до ужина не было никакого желания. Поэтому я вернулась наверх, достала мешочек с деньгами, взяла пару золотых и мелочь, а остальное засунула обратно в карман рваных джинсов. Мало ли, вдруг что-нибудь куплю. Как я уже знала, сумма у меня была немаленькая. Спасибо Дайку! Ведь это его какие-то сбережения, наверно, а он мне отдал. Надеюсь, себе что-то оставил. На эти деньги, что были у меня, можно было купить двух лошадей и на каждую сбрую, одежду на зиму и ещё на еду много бы осталось. На то, чтобы добраться до Латраса вполне хватало.
