До рычага, который отодвигает камень, мы докопались быстро. На вид это был небольшой переключатель, типа "вверх-вниз" с закруглённым хвостиком. Я даже не удивилась: обычный переключатель, только из какого-то чёрного, полупрозрачного материала, похожего на стекло. Я зажгла небольшой факел и стала напротив камня. Пространство было узким, я еле-еле смогла выпрямиться во весь рост. Макс дёрнул за рычаг. Ничего... Мы переглянулись... Сердце камнем ухнуло вниз:
— Всё... Труба дело... Не работает древний механизм... Сломался...
Но тут стена дрогнула, раздался тихий щелчок, и каменная плита поползла в сторону. Потом опять глухо щёлкнула и... остановилась.
Запинающийся, судорожный возглас заставил нас с Максом вздрогнуть:
— От-тари-и-и!
Я бросилась к отверстию. В тусклом свете факела Грас выглядел ещё хуже, чем раньше. Но он улыбался! Так широко и так ошалело, что я испугалась за его рассудок. Первый раз я видела такую улыбку на его лице.
— Ты пришла за мной! Ты пришла! Отари! Это чудо! Чудо... Но как?! Как ты узнала, что есть выход?! Откуда?!
— Нам некогда, Грас... вылезай...
— Я не пролезу, отари... щель слишком узкая... — отверстие и впрямь было не слишком широким.
— Пролезешь, куда ты денешься... Я зря, что ли столько ночей землю рыла...
Схватив за руку, я дёрнула его на себя:
— Просовывай сразу две руки и старайся протиснуться... Я буду тащить...
Уперевшись спиной в каменную кладку, а ногами в стену камеры, я потянула пленника на себя. Гоблин старался изо всех сил.
— Вот не думала, что тащить тебя придётся в буквальном смысле... Выдохни!
Он послушался и, ободрав кожу, грудная клетка пролезла. Пока он ползал на коленях в узком проёме, я переключила рычаг обратно. С таким же тихим щелчком, камень пополз обратно. Макса в проходе уже не было, но я знала — он рядом. Грас сидел на земле, открыв рот и широко распахнув глаза. Он хотел что-то сказать, но от избытка эмоций у него ничего не получалось. Я воткнула факел в мягкий грунт, развязала мешок и достала флягу с водой. Он схватил и жадно присосался. Струи стекали по подбородку, заливая рубаху:
— Отари! Отари! Ты... Отари!
Я присела рядом:
— Ну как ты? Сможешь идти?
Шумно выдохнув и улыбаясь так широко, что видны были самые дальние зубы, он проговорил, задыхаясь:
— Я теперь не то, что идти, я взлететь смогу...
— Отлично! Тогда пошли.
Захватив копательный инвентарь, я пошла вперёд, а Грас за мной. Увидев лодку, мой Гоблин, расхохотался, быстро и ловко перераспределил груз и, усадив меня с факелом на нос, сел на вёсла:
— Я так понял, что куда грести ты знаешь...
— А то...
— Ну, отари! Ну, звёздочка! Кто бы мог подумать! Рассказать кому, не поверят!
Плыли мы быстро. Вот вам и измученный долгим заточением пленник! И откуда только силы взялись! Пару раз я замечала тусклый жёлтый свет под водой: "Максик! Ангалин мой золотой! Ты здесь, я знаю...". На развилке подземной реки, под высокими каменными сводами, мы притормозили:
— Бери левее... Так... Ещё... А теперь вперёд... Сложи вёсла и наклони голову, тут узкое место.
Гоблин послушно выполнял мои указания. Через несколько метров пространство опять расширилось, и мы двинулись вперёд с прежней скоростью. Вскоре, струя свежего воздуха ударила в лицо, течение усилилось и узкую пирогу понесло на свободу мощным потоком. Ночь была ясная, а невдалеке виднелась тёмная полоса. Берег! Нам туда!
Мы причалили, когда небо на востоке чуть-чуть посветлело, ночь пролетела незаметно... Грас вытащил лодку и выгрузил поклажу, а я распаковала один мешок.
— Отари! У меня слов... просто... нет...
— Меня зовут Карина или Кари, — ответила я, протягивая мужчине кусок мыла. — Тебе надо помыться и переодеться, только быстро.
— Я помню, как тебя зовут...
Он скинул свои вонючие, грязные лохмотья и побрёл к воде.
Одежду я подобрала удачно. Всё подошло, будто мерку снимала: и рубашка с кожаным жилетом, и штаны, и даже сапоги.
— Ну как? — он глядел на меня и широко улыбался.
— Прекрасно!
— Отари... то есть Кари... Карина...
Он схватил мои руки в свои лапищи, а потом обнял так, что кости затрещали.
— Я не могу поверить! Ты... Сделала невозможное! Спасибо!
Он крепко сжимал меня, а я смотрела на расцветающую зарю над морем. Горячие слёзы обожгли лицо...
— Ты знаешь куда пойдёшь? Тебя ведь начнут искать... — сдержаться не получилось, и я всхлипнула.
— Конечно... а когда начнут, я буду далеко. Заключённых для кормёжки обходят только после полудня...
— Один раз?!
Он засмеялся и смахнул с моей щеки несколько слезинок:
— Иногда и по три дня никто из охраны не показывался, так что опомнятся они не скоро. Кари, ты понимаешь?! Из Банкорской тюрьмы нельзя сбежать!!!
— Всё когда-то бывает в первый раз...
Как же искренне и счастливо он расхохотался:
— Ты! Ты — чудо! Что будет! Даже представить не могу! Наместника удар хватит! Да и самого Терра!
— Я тебе расскажу, если встретимся когда-нибудь...
— Зачем ты так говоришь, девочка?! Встретимся! Обязательно! Я же ничего о тебе не знаю, да и никто не знает... Ты так изменилась...
Я стянула с головы платок. Грас хлопал глазами, водя здоровенной ладонью по моим волосам:
— Не может быть... Отари! Что это значит?! Синие глаза... Такие светлые волосы... Как это понимать?! Но ведь это ты! Я узнаю тебя... А тощая какая! Мы тебя хорошо кормили!
Теперь я захохотала:
— Верно, хорошо... Не спорю... А то, что я так изменилась, так за это "райскому" полю надо спасибо сказать... — и протянула ладонь. Узкие, тонкие линии шрамов были хорошо видны.
— Ты так изрезала руки?!
— Да...
— И осталась жива?!
— Да... Пять суток провалялась без сознания. Люди, которые меня подобрали, думали, что я скоро умру, но я очнулась вполне здоровой, только вот волосы побелели и глаза стали такими синими. Я сама, когда себя увидела в зеркале, то чуть в обморок не упала... Еле-еле узнала... Долго не могла поверить, что это я...
— Ну... ну... я... даже и сказать не знаю, что... Ты богиня, да?! Только они на такое способны...
Он опустился на траву и потянул меня за собой.
— Что за глупости? Какая я богиня... Сначала Лакр меня в ящерицы записал, теперь ты — в богини... Я обыкновенная... Просто не отсюда...
Наверно, зря я это сказала... Бедный Грас! Похоже, что от всего, от всей этой сумбурной информации и невозможных, с его точки зрения, событий у него случился истерический припадок. Он хохотал, заливая слезами новую одежду, но при этом так крепко прижимал меня к себе, будто боялся, что я сейчас исчезну. Я гладила его по плечу и тихо повторяла:
— Да всё нормально, Грас, всё хорошо... У нас получилось, ты теперь свободен... Всё хорошо... Всё хорошо...
Вскоре он успокоился и посмотрел на меня уже вполне осмысленно:
— Откуда не отсюда? Ты же не северянка...
— Я совсем из другого мира, он называется Земля. Но это долгая история, сейчас нет времени... Я хотела спросить тебя... Ты помнишь точно место, где вы меня нашли?
— Помню... Ведь это я тебя нашёл, вернее услышал...
— Я знаю... И очень благодарна тебе за это. Где это место, Грас?! Это очень важно для меня!
— В одном дне пешего пути к северу от Кифового носа, есть деревня, называется Дикие петухи. Так вот... Лет пять-шесть назад там пару раз появлялись горные волки, резали скот. Местные понарыли вокруг волчьих ям, но так ни одного волка и не поймали. Волки больше не вернулись, а ямы засыпали, но про некоторые забыли. Вот в одной мы тебя и нашли, когда с охоты возвращались...
— А где?! В какой яме?!
— Ну... Я так прямо не могу описать... Вот если окажусь там поблизости, то точно найду... Но, Кари? Зачем тебе?
— Затем, что где-то там, рядом с этой ямой и был проход в мой мир, через который я попала сюда, на Окатан...
— Ты говоришь правду?
— Могу поклясться любой клятвой...
— Не надо никаких клятв, я верю тебе... Хотя этого не может быть, просто потому, что не может, но... Теперь я поверю во что угодно... И ты... Нас не предавала...
— Нет. Я тогда не понимала, где нахожусь, и что происходит вокруг... Грас, мне пора возвращаться в город, а тебе нужно бежать. Не хочу, чтобы тебя опять поймали.
— Не поймают! Не переживай... Меня схватили только потому, что сильно ранен был, да и остальных прикрывал... Так что за меня не волнуйся... А вот ты что будешь делать, звёздочка?
Не знаю почему, но скрывать свои планы от Граса я уже не видела смысла, да и бегать от Карелла тоже... И когда я успела принять такое решение?!
— Вернусь в город, найду нужный корабль и отплыву в Латрас после праздников. Мы договорились там встретиться... с Дайком. Грас! Что случилось тем утром?! Ну когда на вас напали, а я сбежала?!
Гоблин задумался, почёсывая широкий нос:
— Я проснулся от шума. Выскочил из хижины и увидел, как Карелл бьёт Дайка. Парень валялся весь в крови, а Карелл стегал его камортой и кричал: "Как ты мог?! Зачем?! Почему?! Она знает всех в лицо!!! Её нужно было держать при себе!!! Её нельзя было упускать!!!" Вот так я и понял, что ты сбежала... За мной и Лакр с Олли выскочили... Но тут в меня стрела вонзилась, потом другая... Глянули — сыскари террхана! Еле успели мечи похватать! Ну а дальше... было уже не до выяснений. Завязалась большая драка... Их было очень много, но половину мы положили, не меньше...
— А Дайк?! Что с ним?! Карелл убил его?! — с холодом в груди я ожидала ответа.
— Его парни забрали с собой. Я успел только заметить, что чего-то серьёзного с ним не было, кровищи только много. Я остался задерживать солдат, так как истекал кровью и меня бы они не утащили. Карелл с Олли потащили Дайка к тайному спуску. Наш Ящер своих не бросает...
— Значит... Карелл не убил бы его?
— Не-е-ет... Парнишка же когда-то жизнь ему спас, вылечил и выходил, когда тот в тюрьме умирал. Благодаря этому, Карелл потом и сбежал... значит, Дайк тебя отпустил...
— Да... Собрал припасы на дорогу, денег... Всё, что смог...
— Да-а-а... — Здоровяк глянул на меня долгим взглядом и провёл трёхпалой, искалеченной ладонью по моему лицу. — Смотрю... и не верю. Неужели это ты? И смогла провернуть такое...
— Долг платежом красен...
— Хорошая поговорка...
— Тебе пора... И спасибо...
— За что?!
— За то, что всё рассказал...
— Это тебе спасибо, девочка, — тихо и нежно прошептал он вставая. — Я могу взять лодку?
— Бери, она мне больше не нужна. Там в мешке еда, немного денег...
Высоченный, широкоплечий северянин, невзирая на то, что выглядел худым и измученным, лёгким движением спустил пирогу на воду. Мы крепко обнялись:
— Береги себя... мой дорогой гоблин...
— Гоблин?! Кто это?!
— Да так... Персонаж из легенд и сказок моего мира. Я так называла тебя про себя, пока не знала твоего имени...
Он искренне и тепло улыбнулся, а потом смачно расцеловал в обе щёки:
— И ты береги себя, отари...
Он ещё раз чмокнул меня, запрыгнул в лодку и оттолкнулся от берега. Я провожала его взглядом, до тех пор, пока узкое судёнышко не скрылось в густом утреннем тумане.
Шипение за спиной вывело из тоскливой задумчивости:
— Ну и з-зачем ты ему лодку отдала?!
Я обернулась. Из прибрежных камышей выглядывала тёмно-серая ангалинская морда:
— И как ты теперь в город попадёш-ш-шь?!
— Ма-а-акс... У нас получилось... Если бы не ты! Спасибо!!!
— Да ладно... — склонив голову, ящер отмахнулся когтистой лапой.
Раньше он так не делал... Знакомый жест... Голос в голове прошептал: "Я даже знаю, от кого он набрался таких движений...". Я хихикнула про себя. Окинув взглядом, водные просторы я поняла, что Макс, по-своему, прав, только в данный момент это совсем не беспокоило:
— Доплыву как-нибудь, расстояние не очень большое... Я хорошо плаваю...
— Неуж-ж-жели?! И крокодилов не боиш-ш-шься?!
— Тут есть крокодилы?! — я быстренько сделала несколько шагов от воды.
— А то, как ж-ж-же! — зубастая морда ехидно скалилась. — Вот что ты без-з меня будеш-ш-шь делать?!
— Ума не приложу, Максик...
— Поплыли... пока туман не рассеялс-ся...
Ангалин вылез из зарослей и прошлёпал ко мне. На нём была знакомая сумка и двойные ножны с парными мечами.
— Держ-жись за ремень, вот здес-сь... — и он указал в нужное место хвостовым пальцем.
Я зашла в воду по грудь и ухватилась за кожаную сбрую. Почти лёжа на своём друге, я впервые, за всё время нашего знакомства и общения, прочувствовала так явно, в буквальном смысле на себе, его мощь и силу, гибкость и подвижность, скорость и выносливость в его родной стихии — воде.
Доплыли мы быстро. Я пару раз нахлебалась воды, но без Макса преодолеть такое расстояние было бы проблематично. А на другом берегу он огорошил меня своими планами.
— И когда уплываешь?
— Сейчас-с-с... — последовал тихий ответ.
— Это что?! Так срочно?! И так важно?! Никак нельзя повременить?! — слёзы опять залили глаза. Только попрощалась с Грасом, а теперь Макс... И часа не прошло...
Влажное, тёплое тело прильнуло к боку, хвост обвил талию, а прекрасные изумрудные глаза с узкими вертикальными зрачками оказались напротив моих. Мы молча смотрели друг на друга.
— Я долж-ж-ж-ен, Кари... Если не сейчас-с-с, то потом путь к отцу займёт в два раза больш-ше времени... Течение с-с-свернёт в другую с-сторону... А так, я с-смогу обернутьс-с-ся очень быстро, и мож-жет быть, догнать тебя в пути.
Обняв ангалина, я спрятала мокрое от слёз лицо на бархатистой груди.
— Не плачь... Не плачь... Прош-ш-шу тебя... — он говорил тихо-тихо, шипя прямо в ухо. — Какая с-с-странная ш-ш-штука, ж-жиз-знь... С-с-сначала я чуть не убил тебя... а теперь... теперь не могу расстатьс-с-ся...
Горячий, шершавый язык коснулся шрама на шее, потом щеки:
— Обещ-щ-щай мне, что сделаеш-шь вс-сё так, как я с-скаж-жу...
— Обещаю... — пробурчала я в короткую, плотную шёрстку на груди.
— Тогда вот, воз-з-зьми... — он снял что-то, висевшее у него на шее под доспехами, и вложил в мою ладонь.
Это был круглый медальон на кожаном шнурке. С одной стороны выдавлен рисунок в виде медузы, а с другой — длинный двухмачтовый корабль.
— Это знак "Чёрной медуз-зы". Когда-то мне подарил его капитан Ают, в знак друж-жбы. Он помог мне, я — ему... В общ-щем, мы неплохо поладили... Он почти всю ж-жиз-знь в море, з-знает об океане как никто, только ему я могу доверить тебя... Каж-ж-ждый день, ты будеш-шь приходить в Восточную гавань и уз-з-знавать, не прибыла ли "Чёрная медуз-з-за". Покажеш-ш-шь капитану этот медальон, ес-сли он с-с-спросит, откуда он у тебя, скажеш-ш-шь, что я сам тебе подарил и прош-шу позаботится о тебе во время плаванья. Такж-же отдаш-шь ему вот этот ж-ж-жемчуг, я давно ему обещ-щ-щал...
И высыпал из мешочка потрясающий чёрный жемчуг! Пять крупных, идеальных жемчужин отливали стальным блеском...
— А вот этот, розовый и ж-ж-жёлтый... — и ящер опять полез в сумку за спиной, — Крианну, он его быстро продаст... Мою долю пусть отдаст тебе, так мне будет с-с-спокойнее...
