— Это крайне хлопотно, но тебе было бы полезно оказаться в военном хаосе. Ты готов заняться этим с моего благословения?
— Готов. К двадцатому я превращу эссе в план действий.
— Вот и посмотрим.
13 мая 1829, Варшава
* * *
С подачи Бенкендорфа в Варшавских газетах было напечатано известие о недомогании государя. Поэтому бал в честь коронации открывал наследник престола и императрица. Исполнив в меру своего умения два первых танца, великий князь отошёл в сторонку и некоторое время наблюдал за успехом госпожи Евагренковой. Какой-то рослый и широкий в плечах польский капитан из гвардейских гренадёр, упорно штурмовал её бастионы.
"Это что за Голиаф подкатывает шары к моей Харитине. Я же совсем забыл об этом." — подумал Саша.
Выждав удобный момент, он увёл Евагренкову с собой в комнаты.
— Сударыня, я совсем забыл рассказать вам о моём отношении ко всякими романтическим обстоятельствам. Вы красивы и желанны для мужчин. И я буду рад выдать вас замуж за достойного человека. Вы достаточно умны, чтобы сами определять принимать вам чьи-либо ухаживания или нет, и что позволять своему ухажёру. Я не намерен ничего запрещать вам, но романтическая влюблённость будет мешать вам исполнять вашу службу. И вот её, туманящую разум, влюблённость я вам позволить не могу. Как только вы начнёте терять голову, вы лишитесь места. А если вы посмеете скрывать от меня эти обстоятельства, я расценю это как предательство и не успокоюсь пока не уничтожу вас. Тем не менее, играя на чувствах мужчин, вы подталкиваете их быть услужливее, что может позволить мне извлечь выгоду для дела. И сказав всё это, я прошу вас вернуться к танцам. Я же навещу отца и направлюсь в полк. Помните, утром в девять мы покидаем Варшаву. Надеюсь, вы поняли меня?
— Да, Ваше Высочество, — Евагренкова улыбнулась и сделала реверанс.
— Тогда, до завтра, — великий князь вышел и направился к отцу, справиться о его расположении духа.
* * *
К девяти великий князь приехал в офицерское заведение первого конно-егерского полка, где праздновалась коронация государя. Младшие чины не могли быть приглашены на бал в Королевский замок и потому организовали свой небольшой праздник. Кроме конных егерей, здесь присутствовали офицеры конвоя и других полков, а также какие-то дворяне в без мундиров. Разумеется, офицерское общество не могло праздновать без дам и вина. К приезду наследника престола, все были уже несколько навеселе, что заставило великого князя напомнить Щербцову:
— Завтра едем в Лелиц. Полагаю вина мои офицеры выпили достаточно.
Конвойные стали собираться, чтобы покинуть торжественный вечер. И вот когда они уже собрались уходить, какой-то поляк в гражданском платье поднял бокал и провозгласил:
— Za Wielka Polske od morza do morza!
Раздались отдельные отклики: "Za Wielka Polske!". Однако многие обернулись на великого князя и его офицеров и молчали. Великий князь, решил разрядить обстановку.
— Завтра нас ждёт дальний путь и надлежит выспаться, но за Великую Польшу выпить необходимо. Щербцов, раздайте бокалы.
Когда вино было роздано великий князь резво вскочил на стол с бокалом в руке и сказал:
— Братья, в последние дни Польша достигла небывалого до того величия. На протяжении многих веков соседские польский и русский народы стремились объединиться. Людская жадность, тщеславие и властолюбие мешало этому, множа людские обиды. Но божий промысел день за днём сближал наши народы. Наличие общих врагов в лице Турции и Швеции сближали нас. Когда умер Сигизмунд Второй Август часть шляхты пророчила на трон сына Ивана Грозного царевича Фёдора. Когда же в России настали смутные времена, наше боярство пригласило на русский трон королевича Владислава. В тяжёлые для Польши времена потопа, Король Ян Второй Казимир предлагал моему предку Алексею Михайловичу стать наследником польской короны. И после представители шляхты предлагали королевский трон Фёдору Алексеевичу, а потом и самому Петру Первому. Да, тогда объединение народов не случилось в виду самых разных обстоятельств, в основе которых лежали человеческие грехи. Но чем больше проходило времени, тем всё больше наши страны от соперничества приходили к союзу. И если при Грюнвальде на стороне польской короны дрались только смоленские полки. То, когда Польша попала в настоящую беду и была уничтожаема шведской армией, на помощь к ней пришёл русский царь Алексей Михайлович. Он прекратил свою прежнюю соседскую вражду с Яном Вторым и в помощь соседу объявил войну Швеции. И в более поздние времена союз Петра Первого и Августа Второго продолжал сближать наши народы. Мешала окончательному соединению лишь человеческая жадность, глупость, тщеславие и властолюбие. Но божий промысел неумолим, и польский король Станислав Август Понятовский с почестями похоронен на русской земле. Объединение с Россией сделало Польшу сердцем огромной империи, фактически раздвинув её границы до Тихого океана. Русский царь даровал польскому народу конституцию, в которой закрепил права римско-католической церкви, польского языка, польского народовластия. Сейчас польские добровольцы вместе с русскими офицерами громят извечного своего врага Оттоманскую Порту. В подарок Варшаве и как дань памяти Яну Собескому из крепости Варны направлена дюжина орудий. Они символизируют победу над нашим общим врагом. И вот вчера в уважение конституции свершилась коронация польского короля Николая. Польша заново обрела государственные реликвии взамен утраченных по людской подлости и жадности. Польша снова возвысилась. Польские торговцы, защищённые русским государем, теперь могут свободно торговать даже с Китаем. Польский крестьянин наслаждается мирным небом. Ведь защищая его от военных тягот, русский царь даже не стал вовлекать Польшу в войну с Турцией. Над польской землёй уже пятнадцать лет мирное небо. Не льётся кровь, не плачут дети, не стенают матери. Мир и благоденствие царит в великой Польше. Потому что на её защите стоят славные русские и польские полки. И я рад видеть польских офицеров, которые защитят свою Родину от прельщённых славой, золотом и властью авантюристов, желающих ввергнуть мирные города в пламя войны. Za Wielka Polske od morza do morza!
Последнюю фразу тут же подхватили офицеры конвоя, а потом и весь зал. И уже слезая со стола, великий князь остановился и добавил.
— А ещё я благодарен полякам за то, что вы есть рядом с нами, русскими. Вы несколько отличаетесь от нас и, наверно, даже не представляете, насколько благодатно ваше влияние на нас. Я так рад, что часть моего конвоя поляки. А теперь извините, нам пора отдыхать, завтра дальняя дорога. Хорошей всем ночи. Bd zdrowy.
20 мая 1829, Варшава
* * *
Примерно в три час дня великий князь спешился на площади перед Королевским замком и вошёл внутрь. Обустроив Евагренкову в комнатах, он направился на доклад к государю.
Перед тем как впустить его, адъютант прошептал: "Не в духе".
— Здравия желаю Ваше Императорское Величество. Я прошу вас рассмотреть мой проект устройства трофейной службы, — сходу приступил к делу великий князь.
— Здравствуй, — государь улыбнулся, — вижу ты время не терял в дороге. Положи на стол, я потом посмотрю.
— Мне передали, вас что-то расстроило.
— Да, плохие вести из Константинополя.
— О чём?
— Австрийский посол в Константинополе передал сообщение от капитана Рафаила о сдаче корабля в плен. Мерзавцы!.. Новый фрегат!.. Без единого выстрела! — на лице Николая Павловича выступили скулы.
— Да, — великий князь сокрушённо покачал головой, — весьма неприятное событие. Виновных непременно надлежит казнить, особенно офицеров. Но сначала необходимо расследовать дело и осуществить суд. Впрочем, для себя я вижу в этом и хорошее. Сейчас как никогда уместно спросить у адмирала Грейга, насколько он выполнил моё поручение по блокаде Батума.
— Ты полагаешь сейчас для этого самое время? — вскинул брови Николай Павлович.
— Именно. Он сейчас слишком озабочен тем, чтобы сгладить произошедшее. Ведь один из главных вопросов, как такой капитан был назначен на Рафаил. Не удивлюсь если была задействована протекция, чтобы поднять этого никчёмного выскочку. И сейчас адмиралу будет не до того, чтобы складно придумать отчёт по блокаде Батума. А видимые провалы в отчёте я ему не спущу. Грейг должен это понимать. Он сейчас очень уязвим. Ему необходима победа над турецким флотом.
— Хм, — Николай Павлович почесал подбородок и задумчиво проговорил: — ну попробуй, попробуй.
21 мая 1829, Варшава
* * *
В девять утра вместе с полком конных егерей, великий князь стоял на торжественном, в честь тезоименитства цесаревича, разводе перед Бельведером. Они прошли парадом перед государем и цесаревичем, прокричали "ура" и "многие лета" и вернулись в казармы.
Тем временем с самого утра конвой вёл подготовку к выезду в Бреславль. Укладывались в повозки сушившиеся полотнища палаток, запас еды. Проверялась подпруга, состояние осей. Лошади отдыхали со вчерашнего дня. В десять великий князь с конвоем уже сопровождал императрицу к Ковно. Глядя на проплывающие пейзажи, Саша думал о своих делах:
"Папа, неуютно в Варшаве. Он выехал в Бреславль сразу после торжественного парада. К чему такая спешка. Совершенно очевидно, что дядя Костя устроит торжественный обед и бал в честь именин. С отцом что-то не так. Он, сказавшись больным, до шестнадцатого отсиживался во дворце. Девятнадцатого он получил известие о болезни деда Вильгельма и тут же воспользовался поводом к немедленному отъезду. Он с самого начала намеревался посетить Пруссию, но стоило ли сворачивать размеченный на месяц график торжеств. А так складывается полное впечатление что мы бежим из Варшавы. А может действительно бежим. Вдруг есть заговор. Мне же про это никто не расскажет.
Ещё этот Рафаил. Отец просто в гневе. А такое с ним бывает редко. Обычно, он демонстрирует гнев для публики, сейчас же он выведен из себя всерьёз.
Надеюсь, это не помешает ему одобрить мой проект по трофейной службе. Важно, начиная с Главного штаба выделить трофейный отдел и далее ему подчинить команды при армиях, корпусах и полках. Собирая потоки трофеев, перенаправлять их в мастерские и склады для хранения и переделки. Конечно, местные не идиоты и понимают, что трофеи вещь полезная, но для всех они лишь некий ресурс. Не совсем удобный, и потому его можно бросить или продать на сторону. А вот возиться с вывозом, хранением просто некому. В результате трофеи собираются либо с очень больших сражений, либо что чаще, просто с вражеских арсеналов. А это расточительство. А следующим шагом будет работа с пленными. Тут тоже нет профильных служб, и полевые командиры решают проблемы, как придётся. А ведь с пленными сложнее их кормить надо. Особенно тяжело сейчас, когда в армии карантины. Ведь в лагере пленных тоже необходимо устанавливать карантин. И убить их нельзя и отпустить нельзя, сплошные проблемы. Впрочем, в июне прибудет моя экспедиция с пленными. Посмотрим какие отчёты будут у них."
