Обстрел не прекращался ни на мгновение. В первые же полминуты из состава нашего взвода выпала почти половина легионеров. Нас с Миком спасло то, что мы все это время практически не двигались, стараясь хоть как-то разобраться в происходящем: потери уже катастрофические, а врага по-прежнему не видно.
Из прострации нас вывела только воткнувшаяся в телегу стрела. Произошло это очень вовремя: мрак выплеснул нападавших.
Когда первого из них осветило пламя костра, я смог его рассмотреть. Иг оказался не очень высок и не очень массивен. Определить истинный цвет кожи не представлялось возможным. С кончиков пяток до самых корней волос горец был покрыт краской, делающей кожу угольно-черной. Единственное, что было хорошо видно в темноте, так это его глаза: покрасневшие от вздутых сосудов, они светились одной лишь ненавистью. Из одежды, несмотря на прохладную погоду, на иге не было ничего, кроме штанов с короткими гачами, сделанными из какого-то грубого материала.
Но прежде всего я обратил внимание на пару кривых недлинных мечей — по одному на каждую руку. Клинки немного подрагивали, выдавая невероятное возбуждение. Должно быть, его кровь почти кипела.
— Спрячься за телегу и прикрывай меня, — шепнул я Мику.
— А маг?
Ах, да. Мы же еще и мага должны охранять вроде бы...
— Он пока сам справляется, а если этих сейчас не тормознуть, то нам что с магом, что без мага будет одинаково неприятно, — в ответ Мик только кивнул: если в такой ситуации и существовала более удачная тактика поведения, то никому из нас она не была известна. А вообще это я неплохо решил — 'тормознуть' их...
Так или иначе, я вскочил на ноги. Бросив щит на землю, я взял в левую руку кинжал. Меч появился в правой практически сам по себе. Я неспешно двинулся вперед.
Появились крики, но я старался не обращать на них внимания, смотря только на противника. Иг посмотрел в ответ — и я с трудом подавил желание дать стрекача. Никакого сравнения с дракой против бандитов в Алемане. От горца веяло опасностью и безумной силой. Он явно наслаждался и предвкушал кровь...
Вспомнив уроки сержанта, я постарался очистить свой разум от всего, кроме цели.
'Сильный противник легко поймет, что творится у тебя в голове, и какие бы чувства ты ни испытывал, какие бы мысли ни посещали твою голову, все будет обращено против тебя. Но если ты сумеешь скрыть свои чувства, то этим уже наполовину обеспечишь себе победу. Пустота должна стать для тебя надежнейшим щитом.
И помни: нельзя просто драться, просто стараться сохранить себе жизнь. Необходима цель. И даже не просто цель, а абсолютная уверенность в итоговом достижении этой цели. Нельзя давать времени пройти, а бою закончиться, нужно опережать. Видеть перед собой не партнера для спарринга, и даже не опасного противника, который может навредить тебе, а цель. Видеть уязвимые точки, быть уверенным, что все зависит исключительно от тебя одного. Не давать шанса, даже не подразумевать возможность существования шансов у кого-то кроме тебя. Абсолютная уверенность. Абсолютная направленность мысли. Не давать себе времени на процесс. Вообще, исключить понятие времени. Есть только действие и итог, окруженные пустотой и состоящие от нее. Этим бой должен отличаться от спарринга. Единственное, что может помочь тебе сохранить себя, оставаясь меньше чем пустотой для других, и достичь цели — саабат'.
Что ж, этому я научился давно.
Иг видел меня в первый раз, но уже ненавидел. Он атаковал стремительно, но я ожидал этого и легко ушел в сторону: я был быстрее. Горец атаковал во второй раз, и в третий, когда и допустил, наконец, ошибку.
Оказавшись справа от ига, с кинжалом я мягко отвел его меч влево, ограждая себя и от второго меча. Главная проблема боя против противника с двумя мечами — в том, что, даже отразив один удар, ты тут же можешь получить второй. Приходится больше внимания уделять обороне, практически лишаясь возможности атаковать. Но я не планировал строить бой от обороне. Мой меч проткнул незащищенный бок противника.
В последний момент, понимая, что уже умирает, иг захотел прихватить меня с собой, но я был готов и к этому: отрубленная кисть, все еще сжимающая рукоять, медленно полетела к земле.
Я двигался дальше. Из мрака появлялось все больше темных фигур.
Щелкнула арбалетная тетива, а сразу за ней — предсмертный крик в нескольких метрах от меня: Мик тоже не сидел без дела. Спустя мгновение пришлось резко нырнуть вниз — над головой просвистела шальная стрела. Сейчас лучник вряд ли бы обратил на меня внимание, даже если бы разглядел в темноте. Я вновь вскочил на ноги, сразу же подставляя кинжал под прилетевший сбоку меч, тут же тыкая противника острием в живот, — кажется, он был не намного старше меня. Через секунду удары посыпались почти со всех сторон. Пора назад. Отходя, успеваю достать еще двоих, но падают трое. Надо будет потом поблагодарить Мика. Я, конечно, отразил бы атаку и сам, но этот иг мог бы доставить мне еще немало проблем — шибко уж длинные у него были руки. Засунув меч в ножны, подбираю с земли чей-то кинжал и напоследок успокаиваю еще одного ига. Почувствовав сзади повозку, тут же скрываюсь за ней.
Реальный бой отнял намного больше сил, чем обычно отнимает тренировка, но без саабат мне было не справиться. С начала не прошло и пары минут, а мне уже была нужна передышка. За телегой кроме Мика был еще Книл, даже в темноте его кожа казалась немного зеленоватой — до обморока оставалось недалеко.
— Ну, ты даешь, — прошептал мне Мик, — я, конечно, знал, что ты весь из себя, но не настолько же.
— Можно подумать, ты что-то разглядел в этой темени.
— И это благодарность? За все те великолепные попадания...
— Где маг? — перебил я его.
Во время боя я чувствовал что-то... это сложно объяснить на словах, но я подумал, что это магия — магические толчки. Что-то похожее на то, как я чувствовал обращенную ко мне опасность, но все же подругому: сложное сочетание тепла и холода, касающееся то ли моего тела, то ли моих мыслей. Толчков было несколько, но потом они прекратились.
— Пару огненных шариков он бросил... довольно впечатляюще, надо сказать... но потом сосредоточился на собственной безопасности: до него стрелы не долетали, но на солдат этот козел сил решил не тратить, двоих подстрелили в метре от него. А сам он, кажется, туда пошел, — Мик показал куда-то назад. Там виднелись с полдюжины перевернутых телег, где, кажется, удалось организовать кое-какое подобие обороны.
— Сержант наверняка там, — сказал я. — Думаю, и нам лучше продвигаться туда же.
— Без щитов хреново, — угрюмо проговорил Мик, — хотя здесь нам и вправду каюк.
Насчет щитов Мик был прав. Свой Мик почему-то не захватил, когда прятался, а мой я уже не помнил, где бросил.
— Поработай пока арбалетом... Э-э, нет, лучше тихо сиди, — шепнул я ему, — я сейчас вернусь.
Я вовремя показался из-за телеги: к нам крадучись приближалось трое горцев. Через мгновение их стало на одного меньше: арбалетный болт угодил игу в живот. Мик меня слушаться не стал. Один из оставшихся шел немного впереди второго. Чтобы не драться с обоими, я метнул в первого кинжал. Хоть он и был длинноват для метательного оружия, но в грудь шедшему спереди игу зашел почти по самую рукоять. Горец опрокинулся на спину, попутно сбивая с равновесия шедшего за ним, после чего тот сделался легкой добычей.
Выдернув из груди ига кинжал и вернув его в ножны, пригнувшись к земле, я стал оглядывать землю вокруг в поисках щитов.
Щиты, в конце концов, нашлись. Сначала один, затем второй. Вернувшись к телеге, я вручил первый Мику, а другой Книлу. Последнему пришлось не только вручить, но согнуть пальцы на ручке — видок у него был совершенно невменяемый.
— Быстро уходим.
— Но у тебя-то щита нет, — возразил Мик, тут же бросив недовольный взгляд на Книла.
— Там только два было, — ответил я, — а стрелу я в случае чего и мечом отобью. И вообще: может, потом спорить будем?
Сказать ему явно что-то хотелось, но он просто кивнул.
— Тогда идем, все одновременно. Книл дальше всех от леса. Вторым ты, Мик, прикрывая мечом и себя, и то, что может прилететь в Книла. Я чуть ближе к лесу, постараюсь отвлечь на себя внимание. Идем быстро и пригибаясь к земле, телеги лучше обойти сзади и по дуге, а то как бы свои не подстрелили. — О том, что нас могут подстрелить свои, даже если мы сзади подойдем, просто приняв за горцев, пробирающихся в тыл, я решил не упоминать. — Все понятно?
— Понятно, — недовольно буркнул Мик. — Ему явно не нравилось то, что я хочу отвлечь обстрел на себя, но спорить он больше не стал, вместо этого протянув мне арбалет вместе с десятком оставшихся у него болтов: — Пригодится.
— Спасибо, — я взял арбалет в левую руку, а вот болты оставил у Мика: вряд ли у меня будет время на перезарядку. — Книл, ты в порядке?
Ученик мага в этот момент здорово походил на труп. О готовых к выполнению задачи боевых единицах не могло идти никакой речи. В ответ он только ошарашенно уставился на меня, и через мгновение щит выпал у него из руки.
— Ясно, — проговорил я, всаживая меч в ножны, забирая арбалет в правую, а шит в левую руку. — План Б: Мик, ты тащишь этого, а я вас прикрою по возможности.
Как я и подозревал, стрелы, пущенные легионерами, оказались для нас более опасными, чем те, что пускали иги. Под то, что летело из леса, я подставил щит всего один раз, в то время как от своих пришлось защищаться трижды. Нас признали, только когда мы были уже метрах в восьми от укреплений — нескольких заваленных набок телег.
Когда мы наконец добрались, Книл бухнулся в обморок, к нам подбежал сержант Киото. Его меч был обнажен и залит кровью, на нем самом не было ни царапины.
Сержант внимательно оглядел нас.
— Спрячьте этого, — указал он на Книла, — скоро снова нападут.
'Скоро' оказалось даже скорее, чем я предполагал. Едва сержант договорил, через укрепления прорвалось с десяток горцев. Легионеров внутри все еще было немало — больше половины роты. С этими игами справились быстро, хотя опять были потери. Потом наступило относительное затишье. Именно относительное. На нас не нападали, но и справа, и слева из темноты стали доноситься звуки...
Крики ужаса, боли, хруст... И — никаких ударов металла о металл. Люди вокруг, кажется, даже не дышали. Я, как и все, старательно вглядывался в темноту. Прошло около минуты, прежде чем из смешения звуков удалось вычленить еще один. Нечеловеческий рев — на одной протяжной ноте и до ужаса близкий... Я натурально задрожал. Хотя меч из руки, как кое у кого из солдат, не выпал. Тот же инар Ристок, который обнаружился за укреплениями, был на грани обморока.
— Что это? — шепотом спросил я у сержанта.
— Тролли, — спокойно ответил он.
Я позавидовал его выдержке. Для него имело значение только келото. Таким голосом, каким он сказал про троллей, кто-нибудь другой мог бы заметить, что дождь пошел.
— А отчего и на нас парочку не спустили?
— Не знаю, — он пожал плечами, — вполне возможно, что на весь полк просто не хватило. Потому их и натравили на головную и замыкающие части, чтобы потом они прошли от краев к центру. А на нас напали просто: чтоб не сбежали.
— И что же делать?
— Ждать, — просто ответил он, — без лошадей нам в любом случае не уйти, потому их в первую очередь и постреляли. Недолго уже осталось.
Я не был рад это слышать...
— Приготовиться к обороне! — внезапно крикнул сержант.
К сожалению, толку в этом предупреждении было немного. Всего через мгновение мы оказались в окружении дюжины разъяренных чудовищ.
До этой ночи видеть троллей мне не доводилось, потому я испытал особые, незабываемые ощущения. Ни опровергнуть, ни подтвердить того мнения, что тролли похожи на огромных лысых макак с большими зубами, но без хвостов и в одежде, я не могу. Простой потому, что внешний вид макак был для меня даже большей загадкой, чем внешний вид троллей. О макаках я так ничего и не узнал, а вот о троллях ...
Безусловно, главной отличительной чертой последних были размеры. Трехметровые чудища были одарены мощными, толщиной в два, а то и три моих туловища, ногами и длинными, бугрящимися от мышц полутораметровыми руками. Зеленовато-синяя пупырчатая кожа только добавляла им колорита. Слух о том, что из-за малого количества мозгов у троллей совсем крошечные головы, не подтвердился. Головы у них были большие — размером с приплюснутый двухсотлитровый бочонок. Просто при такой пасти — зубастый ковш в три четверти от всей головы, с таким количеством — и размером! — зубищ, — для мозгов элементарно не оставалось места. В этой пасти кто-нибудь пониже и постройней, вроде Книла, вполне мог бы уместиться полностью. На запястьях были шипастые браслеты, а в руках по громадной дубине, с вколоченными в концах металлическими штырями. На прилипшие к дубинам куски мяса я решил не смотреть.
Грозно взревев, звери бросились на людей. На этот раз для того, чтобы настроиться на бой, мне потребовалось существенно больше времени, чем десятью минутами ранее. И если бы в нашу с сержантом сторону направилось больше одного тролля, то... в общем, было бы мало приятного, однако тролль был только один, что некоторые шансы оставляло. Хотя размеры...
Меч и кинжал покинули ножны. Чуть пригнувшись, я двинулся в сторону тролля, так чтобы оказаться чуть левее него: дубину тролль держал в левой руке, и это давало мне преимущество. Щелкнули арбалеты. С трудом удалось сохранить концентрацию — ни один из болтов не смог не то чтобы ранить тролля, — ни одному из них не удалось даже оцарапать грубой кожи. Краем глаза я заметил, что параллельно мне движется сержант. Он приближался к троллю чуть справа.
На расстояние удара тролльего кистеня мы с сержантом подошли в одно и то же мгновение. Тролля это озадачило. Он никак не мог решить, кого разорвать в клочья первым. Этого времени оказалось достаточно.
Синхронно ринувшись вперед, мы оба нанесли удар. Мир замер — ненадолго, спустя мгновение реальность вернулась в привычный ритм, а мы с сержантом стояли уже позади тролля. Через секунду на землю упала отрубленная троллья кисть, так и не отпустившая тяжеленного кистеня. Еще через мгновение на одно колено завалился сам тролль — отрубить ногу полностью я не мог даже надеяться, этот удар и так чуть не лишил меня сознания, но перерубленное сухожилие дало эффект не худший. Следующим ударом сержант вспорол троллю шею.
Меня трясло, но я сумел не упасть. Оглядевшись, понял, что скоро, кроме троллей, вокруг мало кто останется. Полк перестал существовать. Почти перестал. Причем у этого 'почти' были все шансы в скором времени превратиться в 'совсем'.
В живых пока — не слишком оптимистично — оставались: я, сержант и Мик с Книлом, которые, оказавшись во время атаки троллей позади меня и сержанта, в бой вступить еще не успели, — точнее, Мик успел, но его арбалет видимого эффекта не произвел. Остальные солдат роты... мысли об их участи отзывались во мне сильными позывами к рвоте. Одного взгляда на землю хватило: она была красного цвета.
