— Несомненно, — кивнул великий князь. — Вслед за этими благими пожеланиями достаточно сложно определить, а что же конкретно необходимо рассказывать студентам. А главное, как это осуществить таким образом, чтобы данные рассказы не выглядели пустыми сказками.
— Но, есть же одобренная высочайше история Карамзина... — вставил своё слово Блудов.
Беседа опять прервалась, Жуковский провёл в комнату черноволосого господина. Надломленные брови придавали его кажущемуся вытянутым лицу немного страдальческое выражение.
— Александр Николаевич, Дмитрий Васильевич служит на должности товарища министра внутренних дел, — пояснил Уваров.
Великий князь поздоровался с Дашковым и после нескольких ритуальных фраз, попытался возобновить разговор с Уваровым. Однако, новые гости помешали этому. Денис Давыдов не нуждался в отдельном представлении, с ним пришёл Петр Иванович Полетика, которого Блудов между делом назвал очарованным челноком, пробудив интерес великого князя. Саша спросил об этом прозвище, когда им представилась возможность немного отделиться от остальных.
— Служба в министерстве иностранных дел требовала от него частых переездов. Где только не доводилось ему побывать. Даже до Америки добрался, — пояснил Блудов, на .
— И долго он был в Америке? — поинтересовался великий князь.
— В северной более пяти лет, а ещё в южной...
— Хм, — великий князь немного склонил вбок голову, наблюдая как увлечённые беседой Полетика, Дашков и Уваров кругами прогуливались по гостиной.
Прибывшие позже Воейков и даже Пушкин, намеревавшийся читать отрывки из готовившейся к публикации четвёртой главы Онегина, уже не могли изменить намерений наследника на сегодняшний вечер.
Застолье постепенно перешло в ту фазу, когда все утомились нахвалить друг друга и отпускать остроты в сторону шишковцев. Великому князю удалось выловить Полетику поодаль от шумной компании. Они невольно сместились к окну и присели возле него. Стулья оказались не очень удобными, спинка слишком сильно выгибалась в районе поясницы. Потому великий князь вынужден был держать спину без дополнительной опоры, это подвигло его начать разговор сразу по делу:
— Я слышал, вы длительное время жили в североамериканских штатах?
— Да, — кивнул Полетика. — Я наслышан о вашем интересе к Тихому океану, и готов рассказать всё, что может оказаться вам полезным.
— Прекрасно, и как вы полагаете, удастся ли России закрепиться на Тихом океане?
— Я уверен, что нет.
— Вот как. Поясните, — великий князь демонстративно откинулся на спинку стула, расправив плечи так широко, как это представлялось возможным.
— М-м-м. Мексика только кажется молодым и набирающем силу государством. Это охваченный непрерывной войной осколок старой империи. В котором правительство, состоящее из людей временных, не управляет даже собственной столицей. В каждой провинции власть держат враждующие друг с другом группки аристократов. Bellum omnium contra omnes, вот точная оценка жизни в той земле. Посланный государем корпус несомненно добьётся успеха. Даже если Испания не сможет помочь военной силой, взять Мехико не представляет сложности. Но что делать потом? Удержать прочную власть в этой земле также не возможно как умерить качку корабля во время сокрушительного шторма. Я слышал, государь намерен вернуть Мексику под руку испанской короны. Не пройдёт и месяца, как там случится новая революция. А следом, беспокойство охватит и земли, отошедшие под нашу руку. Потому я склонен считать эту экспедицию не более чем авантюрой. Но без Мексики совершенно невозможно иметь на Тихом океане незамерзающую базу для флота.
Полетика замолчал, очевидно, ожидая возражений. Не дождавшись их, продолжил:
— В тех краях есть старый, дряхлый, умирающий испанский лев. Глупо было бы связывать свою судьбу с ним. Старому российскому орлу, не способному защитить свои далёкие рубежи не разумно противостоять Великой Британии и молодому сильному американскому государству. Они отнимут у России всё, если не договориться с ними о небольших уступках. Ваше намерение крейсировать в океане приведёт лишь к одному, нас обвинят в нарушениях договорённостей о свободном мореплавании двадцать четвёртого и двадцать пятого года, и тогда мы потеряем всё, что имеем в Америке.
— Договорённостей? — великий князь приподнял бровь. — Так ли они важны? Наше присутствие в океане и Мексике позволит нам требовать большего, чем мы имеем сейчас.
— Большего? Тогда мы еле смогли уговорить оставить нам деясятимильную зону по берегу и по суше. С трудом удалось предотвратить американскую экспансию в Аляску. И вот теперь вы полагаете, что сможете диктовать свои условия этим государствам устроенным значительно более естественно, чем наша дряхлая империя.
— Не вижу смысла это обсуждать, — великий князь предупреждающе приподнял вверх палец. — Будут пушки, будут и неотразимые доводы в новых переговорах. Поясните лучше, можно ли потребовать выселения американце с земель, отошедших под нашу руку? Ведь согласно конвенции двадцать четвёртого года они не вправе устраивать поселения на нашей земле.
— Полагаю, это совершенно неважным. Если государь не будет иметь воли на поддержание мира в тех землях, война и последующие потери будут неизбежны. Само присоединение мексиканских земель уже основание для обвинения в агрессии. Я нахожусь в полной уверенности что ни Англия ни Североамериканские штаты не позволят России уничтожить свободное мексиканское государство.
Великий князь, склонив голову, пристально посмотрел на Полетику и коротко подытожил:
— Благодарю вас за беседу.
* * *
10 января 1828, Санкт-Петербург
Несмотря на то, что Кроун однозначно обозначил для великого князя обязательность ежедневного посещения верфи, выполнить это не представлялось возможным. Саша пошёл на своеобразную хитрость, по необходимости сводя своё пребывание у Попова к краткосрочным формальным визитам. Это вполне удовлетворяло Александра Андреевича, давая ему возможность заниматься чем-то ещё кроме обучения наследника. Так и сегодня почти весь светлый день великий князь планировал провести на полигоне, а на верфи объявиться только к шести часам.
Второй день шла репетиция манёвров роты. Бестолковая суматоха первого дня осталась позади и прошла без великого князя. Теперь же стоя на полуразрушенном бастионе, служащим артиллеристам мишенью, он с высоты наблюдал за эволюциями подчинённых, то и дело, приникая глазом к подзорной трубе, дабы разглядеть во всех деталях жесты, выражения лиц, ружейные приёмы, развёртывание ракетных установок. Юрьевич с улыбкой наблюдал за происходящим, удерживая в руке поблёскивающий жёлтым брегет. Жуковский в отличие от него имел безучастный вид, очевидно, чувствуя себя не при деле. Трое конвойных поляков стояли в ожидании распоряжений шагах в пяти от великого князя. Сегодня им была назначена роль вестовых.
— Эй! — великий князь махнул рукой одному из них. А когда тот встал рядом, указал трубой вдаль. — Обойдя тот холм слева, вышел эскадрон драгун и разворачивается в две линии.
— Понял. Эскадрон драгун, обойдя холм слева, разворачивается в две линии, — повторил вестовой и, впрыгнув в седло, умчался вниз.
— Я думаю, около двух минут до начала конной атаки. Вы согласны? — спросил великий князь Юрьевича.
— Пусть будет так, — улыбнулся тот, поглядев на часы.
В это время внизу раздались свистки командиров взводов. Рота начала перестраиваться в некое подобие треугольника, закрывая внутри ракетные установки. Юрьевич коротко бросил: "Пора!", и великий князь отправил вестового сообщить о начале атаки. К этому времени третий взвод, обращённый фронтом к предполагаемому противнику, никак не мог закончить перестроение. Отдельные звенья стояли слишком далеко друг от друга и не были сориентированы однообразно. Линия третьего взвода представляла какую-то рваную кривую.
— Слишком далеко звенья стоят, — отметил очевидное великий князь.
— Семьсот шагов, — сказал Юрьевич.
— Тянут с первым залпом, — великий князь обратился к вестовым: — красную ракету готовьте!... Хорошо уже то, что сами звенья держат форму треугольников... При перестроениях они конечно растягиваются, но весьма быстро устраняют этот недостаток.
Раздался залп. Отстрелялись вторые и третьи номера в звеньях.
— Пятьсот!
— Ракету!
Полоса чёрного дыма рванула в сторону холма и лопнула красным шаром. Следом послышались одинокие хлопки от винтовок первых номеров.
— Триста!
Три ракеты с пронзительным свистом вылетели со своих установок в сторону невидимого врага.
— Двести!
Было видно, что солдаты не успевают перезарядиться и пристегнуть штыки к намеченному рубежу. Вторые и третьи номер стали отстреливаться по готовности. Их поддержал ракетный залп второго и первого взводов примерно на ста двадцати шагах. Первые номера замерли в готовности дострелить отважных драгун, пока их товарищи принимали конницу на вставленные штыки.
— Полагаю, отбита, — улыбнулся Юрьевич. — Предложение Александра Дмитриевича снабдить ракеты свитками весьма удачно. В настоящем бою конница не смогла бы продолжать атаку даже после первого залпа.
— Хорошо... Эй! — великий князь махнул рукой, и дал новую диспозицию, — остатки эскадрона отходят к холму. А вот оттуда на сближение идут четыре пешие роты в повзводных колоннах. Сейчас они у того дерева.
Рота стала распрямлять строй, вытягивая в единую цепь первые два взвода, а третий остался вторым эшелоном.
— Долго перестраиваются, — отметил Жуковский, наблюдая, как ищет свои места в цепи каждое звено, выверяя интервал до соседей.
— Полагаю, снег сильно мешает, — ответил Юрьевич, наблюдая как одинокая снежинка пытается сесть ему на нос, — впрочем, сделать с этим ничего нельзя.
— Снег это хорошо. Пусть мешает...Отставить, — решил великий князь и указал на другой объект для артиллерийских упражнений стоящий южнее в семистах шагах, — идём в атаку на тот равелин...
* * *
11 января 1828, Санкт-Петербург
Ночью был настоящий снегопад. Он футовым слоем засыпал не только место прошлых учений, но и все окрестные дороги. Потому с утра было решено упражняться в перестроениях на дворе. Великий князь предположил, что через две недели можно будет повторить большие манёвры, чтобы оценить улучшения.
Утренние январские сумерки вполне позволяли Саше, сидя в возке, любоваться заснеженным полем у Чёрной речки. Он направлялся к Кларку, чтобы оттуда к четырём часам прибыть на верфь. На сегодня были намечены испытания котлов, и такое пропустить было совершенно невозможно.
"...Каждый день, находятся дела, мешающие мне с чистой совестью отчитаться перед стариком. И ведь невозможно ничего отложить. Скорей бы уже закончилась эта беготня. Постоянно, одно цепляет за собой другое. Когда батюшке паровозик показывали, я посмотрел на здешние манометры и ахнул. Кто бы мог подумать... Пришлось спешно воспроизводить на бумаге простейший манометр от насосной станции. Лично нестись к часовщику, хорошо хоть забирать можно было не лично. Будем надеяться новые манометры уже оттарировали, хотя бы грубо. Принц крови, второй человек в величайшей империи вынужден лично интересоваться формой фляжек, сколачиванием мишенных щитов из досок, всякими жалками-сеялками...
Когда же, наконец, я смогу заняться стратегическим планированием перекладывая всю эту мелочёвку на подчинённых... Хочешь чтобы было сделано правильно, делай сам. Кто за меня придумает новую пулю, ракетное топливо на карамели или единый патрон. И не только это, но и всё остальное. Ведь эти прорывы могу сделать сейчас только я. Местные могут продумать воплощение, провести опыты, доработать. Но сами прорывы в каждой области делать мне...
А для этого, юноша, прежде чем вещать о тихоокеанском флоте, извольте сначала изучить конструкцию корабля. Дабы не вести себя как наевшаяся зубного порошка личность в присутствии двух людей с университетским образованием.
С другой стороны, я вам не Фока, на все руки дока. Нет у меня должных знаний во всех областях и, наверное, не будет никогда. Одно радует, что я Батово в ручном режиме не веду. Сдох бы...
Ах, если бы я мог не самостоятельно изучать весь этот корабельный конструктив, а просто назначить кого-то изучить возможность, например, установки той же бомбической пушки на палубу брига. Но нет у меня таких людей. И взять их негде. И ещё очень нескоро их будет, где взять. Потому, извольте барин сами-с. Но это уже приобретает катастрофические масштабы....Надо быстрее выпускать Мельникова в свободное плавание, а для флота искать проштрафившегося мичмана.
...Пушки, пушки... Что же с вами делать. Не нарезать будет чугунные стволы, да и затвор не больно приспособишь. Хрупок материал и твёрд. А бронза держать нарезы не будет... Вот если было можно стальные вкладыши сделать, но я сомневаюсь в успехе. Негде сталь взять для такого дела.
С нарезами пробовать надо, с первого раза не зайдёт однозначно. Надо бы дядю уговорить на опытное производство. Возможно, там руку набьём. Заодно потренируемся, чем из нарезного стрелять. Снаряд не пуля, не факт, что фишка с расширяющейся юбкой прокатит. Пробовать надо, заранее не скажешь.
Значит, пока на гладких стволах. Так сказать, что есть. Продолговатым снарядом из них стрелять, это не в носу ковырять. Стабилизатор нужен. Материал для него должен быть относительно лёгок и прочен. Сталь не предлагать... Его при выстреле не должно корёжить. При этом, центр масс должен быть максимально вперёд вынесен. А ещё он должен быть настолько симметричен, чтобы на этих скоростях снаряд не уводило в сторону. По нынешнему опыту взводная ракета летит со скоростью раза в четыре меньше и на трёхстах шагах у неё разброс с радиусом где-то пятнадцать шагов. Для нашего пехотного случая приемлемо. Опять же есть надежда на отработку технологии и уменьшении разброса. Опять же при выстреле нагрузок на оперение можно сказать нет.
А в пушке стабилизатор будет непредсказуемым образом уводить снаряд на том же расстоянии шагов на сто... Впрочем, я могу ошибаться. Снаряд калиберный, оперение не может выступать за калибр. На больших скоростях оперение окажется в тени и может просто не работать... Пробовать нужно... Если бы ещё была уверенность, что оперение переживёт выстрел. Что-то слишком всё зыбко. Круглая бомба. Большая массивная пушка. Это, наверно, самое реализуемое решение. Тоже ещё, отлей такую, попрыгать придётся. На бриг её не поставишь. А при малых калибрах весь смысл в бомбовой затее теряется. Останется лишь ядром стрелять... Толку с этого чуть...
Всё в сталь упирается. Ничего не сделать без неё. Правильно старый вояка посоветовал, сейчас надо направить на тихий океан те корабли какие есть под рукой. А тем временем мутить в артиллерийской школе опытную батарею под будущий флот... Да, и не только флот. У меня найдётся чего предложить дяде для затравки этой идеи... Благо, элементарный дальномер есть и капсюль тоже. Вообще, нужно больше концентрироваться именно на учебных и опытных заведениях, а не на железках..."
