— Круг!
— Просто прыгни на пару лет назад, Тёма, — продолжая улыбаться, сказал Смерть.
— Кто рассказал ему?! — прошипел путешественник, а миротворец начал бочком продвигаться к двери.
— Дима! — позвал временной маг, когда друзья выстроились в круг, но Смерть продолжал смотреть на хозяина: "Я уйду, и Высшие маги убьют его!" Видя, что побратим не двигается, Ричард рванулся к нему, схватил за руку и подтащил к остальным. Стася вцепилась в Диму и Валечку, временной маг ухватился за Ричарда, и круг замкнулся.
— Они уходят! Лайфгарм! — взревел Олефир и метнул в Артёма кроваво-красный диск.
Смерть выстроил щит, но Время уже перестало быть постоянной величиной, и защита получилась зыбкой и дырявой. Беглецы почти растворились в воздухе, когда диск пробил хлипкий щит и, задев голову Артёма, врезался в стену флигеля. Друзей окатила волна боли, и комната пропала...
Артём рухнул на руки Ричарда.
— Время... — слетело с губ, и он потерял сознание.
Дмитрий склонился над временным магом, с беспокойством осматривая его рану.
— Ерунда, царапина, — небрежно произнёс он, хотя и чувствовал, что с Артёмом что-то не так. Однако не стал пугать спутников заранее.
— Где мы? — беспокойно озираясь, поинтересовался Валечка. Он был пьян, и появление Олефира не вызвало у него столь бурных эмоций, как у остальных: — Кто-нибудь скажет, наконец, где мы?
Беглецы огляделись. Сумерки. Низкое серое небо. Тёмно-серая трава. Вокруг серая, почти чёрная стена леса. Тишина. Ни крика птиц, ни шелеста травы, ни ветерка. Мир, наполненный всеми оттенками серого — от грязно-белого до серо-чёрного — казался мёртвым.
— Что это за место? — испуганно прошептала Стася.
— Жуть! — поёжился Валечка. — Надо сматываться!
Дмитрий кивнул и попытался переместить друзей в Лайфгарм, но ничего не вышло.
— В чём дело? — встревожено спросил Ричард.
— Не знаю.
Дима снова попробовал переместиться, но тщетно: магия рассеивалась в сером сумраке странного мира.
— Что-то не так, — задумчиво произнёс он. — Я не могу воспользоваться даром. Похоже, мы в ловушке.
— Так я и знал! Вечно у вас всё не так! И наш главный специалист в отключке! Он бы разобрался! — проворчал Солнечный Друг и посмотрел на Артёма.
— Время... — пробормотал тот, дёрнулся в руках Ричарда и снова затих.
Беглецы удивлённо посмотрели на Валечку, и он, смущённый всеобщим вниманием, сел на траву и буркнул:
— Займитесь Тёмкой. Помрёт ведь.
— Нужно найти воду и промыть рану, — уверено сказал Ричард и зашагал вперёд.
Друзья двинулись следом. Но как только они вступили в лес, ветка ближайшего дерева ожила и хлестнула Артёма по лицу, оставив на коже багровую полосу. Временной маг дико закричал, и Дима, выхватив из-за спины инмарца меч, срезал хищный сук. Мир взвыл от боли, и серые ветви деревьев с удвоенной силой устремились к желанной добыче. Однако маг, виртуозно орудуя мечом, не позволил им коснуться друга. Под вой и треск хищного леса путешественники прорвались на большую поляну, к тускло блестевшему озеру. Гладкие серо-зелёные воды были мертвенно неподвижны, создавалось впечатление, что в траве лежит старое мутное зеркало.
Ричард уложил Артёма на землю, но трава зашипела и зазмеилась, стремясь оплести бездыханного мага, и он вновь подхватил друга на руки:
— Плохо, совсем плохо. Этот мир ополчился против Артёма. По какой-то причине он хочет убить его. И ещё я не понимаю, почему Тёма до сих пор без сознания. Никогда не видел, чтобы из-за пустяковой ранки кто-то так долго не приходил в себя!
Дмитрий положил руку на пылающий лоб Артёма, и в его глазах мелькнул испуг:
— Он умирает.
— Ты можешь ему помочь? — тихо спросил инмарец, но вместо ответа маг снова закрыл глаза.
Почти минуту он стоял неподвижно, а потом отшатнулся и полубезумным взглядом уставился на принца:
— Проклятый мир...
— Что не так?
— Это мир без Времени. И он до дрожи боится временного мага. Воспользовавшись беспомощностью Тёмы, он убивает его, высасывая силу, — нервно проговорил Дмитрий и замолчал: он знал, как спасти друга, но медлил, понимая, что тогда оставит без защиты Стасю, Ричарда и Валечку.
Инмарец же понял одно: Артём в любую секунду может умереть, и пришёл в ужас. Он сам не ожидал, что настолько привязался к взбалмошному великовозрастному мальчишке. И принц умоляюще посмотрел на Диму:
— Ты должен что-то придумать. Ты — маг! Ты можешь! Ты лучший маг Лайфгарма! Тёма должен жить! Слышишь? Жить!
Дима вздрогнул и вгляделся в серое лицо Артёма: "Странный у нас друг, Тёма. Он просит меня о том, что я и так сделаю. Потому что, пока я жив, никто не причинит тебе зла!" Маг виновато покосился на Стасю и с неколебимой решительностью произнёс:
— Тёма не умрёт, клянусь!
Голубые глаза тотчас вспыхнули ослепительным белым светом. Ученик Олефира взял Артёма за руку и из собственной магической силы выстроил вокруг него защитное поле. Мир взревел от бешенства и стал рвать его щит, но маг не позволил Безвременью дотянуться до друга. Он подпитывал щит своей жизненной силой, стараясь не расходовать её слишком быстро и предпочитая не думать о том, что будет, если сила закончится раньше, чем очнётся Артём — только временной маг мог вытащить их из ловушки.
Взгляд Ричарда упал на перстень мага, и инмарец не поверил глазам: в глубине ослепительно белого камня вызывающе полыхала алая буква "А". "Всё не так... Когда имеешь дело с магами, нельзя верить ни собственному зрению, ни их словам... Михаил говорил, что Димин перстень — клеймо, а выходит это — показатель верности хозяину. Очень удобно! Ты ещё большая сволочь, чем я думал, Олефир! Ты внушил ему, что он не может жить без хозяина! — с горечью подумал принц и вздохнул: — И всё же "А" лучше, чем "О"..."
А Стася с Валечкой ошарашено таращились на пылающие глаза Дмитрия, понимая, происходит что-то важное и страшное, но ни один из них не решался задать вопрос.
— Нужно искать людей, — нарушил молчание инмарец. — Мы не знаем, как надолго застряли здесь, а нам необходимы кров и еда.
— Что с Тёмой? — не выдержала Хранительница.
— Дима позаботиться о нём.
Ричард взвалил временного мага на плечо и зашагал вперёд. Смерть, не выпуская руки Артёма, пошёл рядом с ним. Стася с ужасом наблюдала за этой странной, дикой процессией, больше ни о чём не спрашивая. Она боялась услышать ответ.
Путешественники вступили под мрачные своды деревьев, и со всех сторон раздалось шипение. Крючковатые ветви потянулись к временному магу, но, наткнувшись на магию Смерти, рассыпались в прах. Однако мир не отступил: серые деревья упрямо рвались в атаку, и путники продирались сквозь лес, оставляя за собой серую дорожку пепла.
Наконец они выбрались на обочину широкого тракта.
— Если есть дороги, — приободрил спутников Ричард, — значит, и люди найдутся.
— Будем надеяться, — вздохнула Стася, и друзья побрели по пустынной пыльной дороге.
Бесконечные серые поля сменялись редкими хмурыми перелесками. Воздух был тяжёлым и влажным, словно перед грозой. Путники напряжённо оглядывались по сторонам, чувствуя приближение беды, но ничего не происходило — мир захлёбывался в гнетущей тишине.
Цокот копыт прозвучал, как пулемётная очередь. Друзья остановились. Смерть взял Артёма на руки, Ричард вытащил меч.
— Посмотрим на местных жителей, — почти весело сказал принц и подмигнул Хранительнице, но та не улыбнулась. Она насторожено смотрела на дорогу и обнимала себя руками, словно ужасно замёрзла.
И вот вдали показались всадники. Два красно-белых пятна на фоне бесконечно серой местности. Сияющие, как снег, лошади. Переливающиеся всеми оттенками красного наряды. Мужчина и женщина. Оба — олицетворение совершенства. Оба — неуместно яркие на фоне однообразного, тусклого пейзажа. Кони остановились. Прекрасная всадница взглянула на путников большими тёмно-карими, почти чёрными, глазами и улыбнулась, обнажив идеальные белые зубы.
— Здравствуйте, — поддавшись очарованию незнакомки, дружелюбно сказала Стася.
Соболиные брови дрогнули и поползли вверх. На прекрасном лице появился интерес. Полные алые губы растянулись в хищном оскале.
— Добрый день, дитя моё, — пропела незнакомка, и голос её прозвучал, как хрустальный колокольчик.
— Привет, вампиры! — за всех ответил Валечка.
Стася толкнула его в бок и снова посмотрела на всадницу:
— Извините, он устал.
— Пустяки, — прощебетала дама и ловко спрыгнула с лошади. — Как тебя зовут, дитя?
— Станислава.
— Как мило. А я — Стилла Ам. — Красавица указала рукой на своего спутника: — Мой кузен — Корин Ор.
— Очень приятно, — сказала Хранительница и слегка присела.
— Какая воспитанная девочка, — расцвела мечтательной улыбкой Стилла. — Просто прелесть. Какая белая кожа, какие дивные волосы, какие доверчивые глаза. Она — чудо, Кор!
— Ты права.
Корин довольно кивнул, облизнулся, спрыгнул на землю и стал внимательно разглядывать Стасю, не обращая внимания на остальных путников.
Ричарду не понравился его плотоядный взгляд, и он заслонил собой Хранительницу.
— Мы путешественники, и хотели бы знать, где оказались! — сжимая в руке меч, сурово произнёс принц, но оружие не произвело впечатления на нарядного молодого мужчину.
Он обошёл инмарца и снова уставился на Станиславу. Зато Стилла охотно вступила в беседу.
— Путешественники? Как мило! И откуда же вы?
— Из Лайфгарма.
— Лайфгарм? Никогда не слышала... — разочаровано протянула красавица. — Впрочем, не важно. Главное, сейчас вы в Вилине, лучшем из миров.
— Вилин? — произнесла Стася и вопросительно взглянула на Диму, но тот, склонившись над Артёмом, что-то шептал ему на ухо.
— Вилин... — восторженно выдохнула Стилла. — Наш мир прекрасен. Мы живём в любви и согласии. Мы не знаем ни войн, ни болезней. Мы любим друг друга и полюбим вас.
Красавица-вилина смотрела на Стасю и говорила, говорила, говорила... Хранительница почувствовала лёгкое головокружение. Ключ на груди раскалился, обжигая кожу, но боль была не важна, упоительно волшебный голос хотелось слушать вечно...
— Она готова! — неожиданно громко заявил Корин и, схватив Станиславу за руку, потащил к лошади. — Займись остальными, Стилла! Сегодня у нас праздник!
— Стоять! — проревел Ричард. — Оставь её!
— Да, пожалуйста, — фыркнул Корин и с силой толкнул женщину под ноги инмарцу.
Стася упала, больно ударившись о землю, но улыбаться не перестала. Ричард прыжком перемахнул через неё и вонзил меч в грудь вилина.
— Забавно, — усмехнулся тот и, раскинув руки, упал на серую землю.
— Как мило! — расхохоталась Стилла, шагнула к принцу и хлопнула его по груди: — Ты всегда такой грозный?
— Всегда!
Ричард, не мигая, смотрел в тёмные, как безлунная ночь, глаза.
— Я оставлю тебя себе!
Вилина кокетливо поправила локон, и, ощерившись, принц воткнул меч ей в живот. Красавица томно улыбнулась, закатила глаза и грациозно осела на землю.
— Как мило, — прошептала она и умерла.
— Здесь что-то не так. — Ричард напряжённо смотрел на трупы вилинов. — Они не боялись. Они радовались. Не понимаю... — Он толкнул ногой тело Корина и обернулся к Дмитрию: — Всё не так.
— Поехали, — тихо сказал маг.
Ричард помог ему усадить Артёма в седло и обернулся к Хранительнице:
— Залезайте на лошадь!
Стася сидела на земле и безумными глазами таращилась на трупы вилинов:
— Ты убил их! Зачем?
— Иначе, они убили бы нас!
Ричард легко подхватил Хранительницу и усадил в седло. Валентин молча взял её лошадь за повод, и друзья двинулись по пыльной дороге. Временной маг, откинувшись на плечо Смерти, тяжело дышал и шептал:
— Время... Время...
— Тише... — уговаривал его друг, но Артём не слышал.
— Время... Время... — всё повторял и повторял он.
— Время, — пробурчал Валентин, поглаживая лошадь. — Мы здесь часов пять, а всё не вечер, не утро, не ночь. Вечные сумерки...
Унылая дорога серой змеёй вилась среди мрачных полей и перелесков. Вдалеке показались островерхие крыши огромного дома. Вытащив меч, Ричард обернулся к друзьям:
— Я пойду на разведку. Ждите здесь! — И решительно направился к усадьбе.
Возле массивных деревянных ворот суетилось несколько человек в грязно-серых робах.
— Здравствуйте, — громко поприветствовал их принц.
Люди испуганно взглянули на него и бросились врассыпную. Ричард пожал плечами, вошёл в ворота и оказался перед каменным двухэтажным домом, окружённым просторным чистым двором. Тёмно-серое покрытие блестело, словно вымытое. Вокруг хозяйственных пристроек, как муравьи, копошились люди, одетые в одинаковые грязно-серые хламиды. Никто не обратил внимания на гостя. Никто не повернул головы. Ричард недоумённо огляделся и направился к конюшне. Легко перепрыгнул через низкий заборчик и вошёл внутрь. В денниках стояли ухоженные мощные кони, все, как один, молочно-белого цвета. Угрюмые конюхи в серых робах засыпали в ясли овёс, не обращая внимания на незнакомца. Уже ничему не удивляясь, инмарец подошёл к ближайшей лошади, оседлал её и выехал во двор.
— Что ты здесь делаешь? — раздался с крыльца удивлённый голос.
Ричард обернулся, хмуро взглянул на высокого стройного человека в роскошном алом костюме для верховой езды и выхватил меч.
— Я забираю эту лошадь!
— Зачем?
— Чтобы ездить!
— Но это моя лошадь.
— Ну и что? — равнодушно пожал плечами принц и направил коня к воротам.
— Стой! — завизжал вилин. — Давай поговорим!
— В другой раз!
— Да забери хоть всю конюшню, только не уходи! Ты такой забавный! Такой сердитый! Ты чудо! — завопил хозяин, устремляясь за Ричардом.
— Зато ты полный идиот, — сквозь зубы процедил инмарец и пришпорил коня.
Поняв, что "чудо" уходит, красавец капризно затопал ногами:
— Держите! Ловите! Не выпускайте за ворота! — И серые людишки, до этого мирно занимавшиеся своими делами, со всех сторон кинулись к чужаку. — Ату! Ату его!
— Прочь!
Инмарец угрожающе взмахнул мечом, но люди не отступили. Их становилось всё больше и больше. Они, как тараканы, выползали из всех щелей и сплошной серой массой надвигались на принца. Ни один из них не мог похвастаться даже намёком на мысль в глазах. Морщинистые, неподвижные лица походили на грубо вырезанные маски. Люди тянули к всаднику тощие руки, их узловатые пальцы сжимались и разжимались, загребая воздух. Медлить было нельзя, и Ричард рубанул наотмашь. На идеально чистые плиты двора хлынула кровь, и вилин радостно захлопал в ладоши:
— Как славно! — Он скинул широкополую шляпу и забрался на большую бочку, чтобы видеть резню во всех деталях.
Безответные серые люди гибли от меча, но на их место тут же вставали новые. Принц увяз в серой толпе. А ворота тем временем медленно закрывались. И Ричард понял, что не успеет. Последний раз взмахнув мечом, он вонзил шпоры в белоснежные бока, и, круша ряды безмолвных людишек, рванулся к серому куску неба меж створами. Вилин издал вопль досады, спрыгнул с бочки и бросился к воротам:
