— Нет, — замотал головой Артём.
— Твоего мнения я не спрашивал!
Не выдержав напряжения, временной маг вскочил и надрывно закричал:
— Я не слуга! И не буду твоим учеником!
— Всё сказал? — спокойно осведомился Олефир. Он смотрел на Артёма и презрительно улыбался. — Говори, пока разрешаю.
— Мне не нужно ничьё разрешение! Я сам себе хозяин! Я лучше умру, чем буду подчиняться такому уроду, как ты!
— Как скажешь, — не переставая улыбаться, кивнул повелитель Камии, и Артём замер с открытым ртом. С издёвкой глядя ему в глаза, маг негромко позвал: — Стража.
— Не надо...
Олефир хмыкнул, посмотрел на вошедших гвардейцев и с расстановкой отдал приказ:
— Отведите мальчика в подвал и посадите в яму. Он решил умереть. Я выполню его желание...
Семь дней Артём провёл в грязной, сырой яме. Семь дней он ждал, что друзья придут за ним. Он звал Диму. Он звал отца. Никто не услышал. Никто не пришёл. Временами маг впадал в забытьё, и стражники пинками будили его. Пленнику не давали спать. И почти не кормили: раз в день ему приносили кувшин воды и кусок чёрствого хлеба.
На восьмой день, Артёма вытащили из ямы и приволокли в кабинет.
— Дима не придёт, — равнодушно сообщил Олефир. — Он забыл о тебе. Ты не нужен ему. Ты нужен мне. Смирись, и я сделаю тебя настоящим магом.
— Я не верю, — еле слышно прошептал Артём. От голода и усталости он едва держался на ногах.
— Ты всё ещё хочешь умереть, Тёма?
— Да.
— Как скажешь. — Одним движением Олефир вернул ему силы, и временной маг растерялся: пытка начиналась заново. — До встречи, — насмешливо бросил повелитель Камии, махнул гвардейцам, и те потащили пленника к дверям.
Артём опять оказался в яме. Он ждал и надеялся. Он продолжал держаться и терпеть. Теперь ему приносили только воду и по-прежнему не давали спать. К концу недели он мог думать только о еде и сне.
Утром восьмого дня временного мага вновь втащили в кабинет. Олефир завтракал.
— Дима не придёт, — уверено сказал он, с улыбкой глядя на дрожащего пленника. — Он забыл тебя. Ты не нужен ему. Ты нужен мне. Смирись, и я сделаю тебя настоящим магом.
Повелитель Камии с удовольствием вгрызся в сочное мясо, и золотистый ароматный сок потёк по его подбородку.
— Я не жду, — всхлипнул Артём, не сводя глаз с мяса. — Я хочу умереть.
— Как скажешь, — облизываясь, согласился Олефир. Он неторопливо закончил завтрак, и отправил пленника в яму...
Ещё семь дней. Артём больше не ждал. Теперь он звал смерть, но она тоже не приходила. Всё чаще он пребывал в полузабытьи. Он перестал понимать, что происходит.
Очнулся временной маг в знакомом кабинете.
— Неужели, ты до сих пор не сообразил? — нависнув над ним, спросил повелитель Камии. — Ты будешь умирать вечно! Но я могу прекратить твои мучения. Смирись, и я сделаю тебя настоящим магом. — Артём заплакал от бессилия, а путешественник сухо предложил: — Выбирай: гнить в яме или стать моим учеником. Что выбираешь?
— Смерть.
— Глупый мальчишка, — усмехнулся Олефир. — Урок не идёт впрок. Что ж, продолжим. Нам некуда спешить.
Маг вернул пленнику силы и отдал в руки солдат...
Дни тянулись неотличимые друг от друга. Время от времени Артём приходил в себя и видел склонившегося над ним Олефира. "Что ты выбираешь?" — спрашивал тот. "Смерть", — отвечал Артём и вновь оказывался в яме. Он не знал, сколько прошло времени, но, в конце концов, понял, что высший маг не лжёт, говоря, что будет держать его на грани смерти вечно. И когда, в очередной раз, очнулся в кабинете, покорно произнёс:
— Я согласен. Я буду Вашим учеником.
— Наконец-то, — хмыкнул Олефир и усадил Артёма в кресло. — Ты сделал правильный выбор, мальчик. Жаль, что ты такой слабый маг, но я постараюсь вложить в тебя хоть какие-то знания.
— Что я должен делать?
— Для начала, я научу тебя подчиняться.
— Я готов подчиняться, учитель.
— Ошибаешься. Ты не умеешь подчиняться, — ехидно улыбнулся Олефир. — Твой первый урок: не смей говорить, пока я не прикажу тебе. Усвоил?
— Да.
— Разве я разрешал тебе говорить, Тёма? — Маг сдёрнул ученика с кресла и бросил на пол: — Стража!
Артём с ужасом взглянул на солдат и зажмурился: "Я слаб, но я попытаюсь. Я выдержу. Я смогу. Дима смог, и я смогу. Я вырвусь"...
С этого дня Олефир не расставался с временным магом ни на минуту. Учитель восседал на троне — ученик сидел у его ног. Учитель обедал — ученик стоял перед ним. Учитель спал — ученик лежал на полу у его кровати. Олефир добивался беспрекословного повиновения и не прощал ошибок. Любое отклонение от установленных им правил, и высший маг начинал изощрённо убивать ученика, и лишь в последний момент, когда Артёму казалось, что всё кончено, прекращал пытки и лечил его.
Вскоре временной маг стал бояться, не только сделать что-то не так, но и подумать что-то не то. Он тупо повторял себе: "Я слаб, но я выдержу. Я буду терпеть. Дима смог, и я смогу!" — и постоянно чувствовал изматывающий утробный страх. Артём боялся громко вздохнуть, не вовремя повернуть голову, сделать лишнее движение, но Олефир всё равно находил к чему придраться.
Однажды учитель привёл его в роскошно обставленные покои и ушёл. Он не сказал, что делать, и временной маг почти двое суток, не шевелясь, простоял посреди комнаты, пока не упал от усталости. И тут же почувствовал ласковое прикосновение хозяина.
— Проснись, мой мальчик.
Артём открыл глаза и вскочил. Руки его безвольно повисли, плечи опустились, взгляд устремился в пол: "Терпеть. Пусть я слаб, но я попытаюсь. Дима смог, и я смогу".
— Молодец. — Олефир потрепал ученика по щеке. — Хороший мальчик. Прости, что был жесток с тобой, но главное в ученике — покорность. Высшие маги распустили тебя донельзя, Тёма. Дима впитал покорность с детства, а в тебя пришлось её вбивать. Но теперь ты готов учиться. Приступим сейчас же...
Маг сорвал с шеи Артёма ошейник и с любопытством уставился в тусклые шоколадные глаза: "Интересно, что ты сделаешь?"
Временной маг встрепенулся, неуверенно поднял руку, и на его ладони засверкал ослепительно-голубой диск. Артём тупо вытаращился на диск, словно тот появился сам по себе, но что делать дальше не знал: измождённый рассудок отказывался работать. И всё же на краю сознания ещё теплилось желание убить пленившего его мага.
"Замечательно! — благодушно улыбнулся Олефир. — Переместиться в Лайфгарм и мысли не возникло. Хочешь убить учителя и не можешь ударить без команды? Хороший мальчик! Мой мальчик!"
— Бей, Тёма!
Диск сорвался с подрагивающих пальцев и устремился к Олефиру, но Тёмин снаряд был слишком слаб, чтобы нанести хотя бы маломальский урон, и высший маг играючи уничтожил его.
— Продолжай!
Артём продолжил. Он очень старался убить учителя, но тот отмахивался от дисков, шаров и молний, как от назойливых мух.
— Хватит! — прервал "бой" Олефир, и ученик сейчас же опустил руки. — Я говорил, что ты слаб. — Он вмиг оказался рядом с Артёмом и залепил ему пощёчину. — Это второй урок: учитель сильнее тебя! За свой проступок ты будешь наказан! Стража!
В комнате появились солдаты. Временной маг тихо заскулил, опустился на пол, поджал ноги и закрыл голову руками. "Как Дима, — подумал Олефир. — Но в отличие от него, ты свихнулся, Тёма". Повелитель Камии хмыкнул и жестом отпустил стражников: в истязаниях больше не было нужды — Артём и так готов был сделать всё, что он прикажет.
События развивались именно так, как и ожидал путешественник. Ещё забирая временного мага в Камию, он знал, что капризный сын провидицы не выдержит обучения и сойдёт с ума, но не думал, что это произойдёт настолько быстро. Первый раз рассудок Артёма помутился в тот день, когда он согласился стать его учеником, и с тех пор медленно, но верно, скользил в пучину безумия, а, значит, необходимо было спешить и вложить во временного мага преданность и знания, до того, как сумасшествие целиком поглотит его сознание. "Я сделаю тебя магом, Тёма, и ты будешь до конца дней своих благодарить меня за это! Ты будешь опасен, как никто! А твоё безумие станет исступлением Смерти!"
Повелитель Камии присел на корточки и заглянул в затуманенные страхом шоколадные глаза:
— Вставай, мой мальчик! Продолжим учиться...
И с этой минуты Артём с головой окунулся в учёбу. Олефир превратил его жизнь в бесконечный урок боевой магии, где наградой за успехи были короткие часы сна. Но даже во сне временной маг повторял слова заклинаний, самозабвенно, без остатка отдавая себя магии. С азами (набором стандартных знаний и умений для выпускника УЛИТа) он разобрался за пару недель, и пришла очередь боевой магии. Начали они с теории. До поры до времени Олефир не позволял ученику убивать — он сам убивал и пытал несчастных на глазах ученика. Когда же высшему магу нужно было отлучиться, он оставлял Артёма на попечение харшидских палачей, и тот часами наблюдал за их кровавой работой. На первых порах временной маг беззвучно плакал, сострадая жертвам, однако продолжалось это недолго. Вскоре он привык к насилию и жестокости и стал воспринимать пытки и убийства неотъемлемой частью своего существования. Люди стали казаться Артёму куклами. Он смотрел на камийцев с полным осознанием того, что может сделать с ними всё, что захочет.
Радостный и доверчивый взгляд стал жестким и равнодушным, любимый лирийский костюм превратился в мрачные чёрные одежды. Чёрный — стал цветом, сутью, визитной карточкой временного мага. И хотя Артём никого не убивал, в Ёсском замке его боялись не меньше, чем Олефира. Камийцы видели страшную, разрушительную силу, таящуюся в бездушных шоколадных глазах, и с содроганием ждали, когда повелитель позволит ей вырваться наружу...
Вытянувшись струной, Артём стоял перед учителем и с трепетом внимал его словам.
— Ты многому научился, мальчик, хотя я рассчитывал на большее, — говорил повелитель Камии, укоризненно глядя на ученика. — Пришла пора сдавать экзамен, Тёма. Ты переместишься в будущее, в момент, когда Корней будет умирать, накинешь на него магическую сеть и вытащишь сюда. Действуй!
Временной маг облегчённо вздохнул: задание было простым. И через минуту до дрожи перепуганный маг-учитель стоял перед Олефиром.
— Что это значит, Фира?
— Во-первых, здравствуй, — усмехнулся путешественник и потрепал Артёма по щеке. — Молодец, хороший мальчик.
Ученик широко улыбнулся, с обожанием посмотрел на хозяина, и Корней ужаснулся: рядом с ним стоял оживший кошмар Вселенной — обученный временной маг, готовый убивать и повелевать Временем, перекраивая прошлое, будущее и настоящее так, как захочет хозяин.
— Как же так... — только и смог выдавить Корней, осознав, что сейчас ему предстоит умереть.
— Чему ты удивляешься? Мой ученик вытащил тебя за секунду до смерти. Поблагодари его, он подарил тебе лишних пять минут жизни.
— Я же вырастил тебя, Тёма... Пощади... — пролепетал маг-учитель, но Артём остался безучастен к его словам.
— Ты искалечил ему жизнь, Корней! Тебе нужен был клоун! А я сделал мальчика настоящим магом!
— Ты попрал все законы Вселенной! Мы совершили глупость, оставив временного мага в живых! Но пока Артём не знал о своём даре, пока он был безалаберным мальчишкой, он был безопасен! Его можно было убить! Ты же совершил преступление, равного которому не знает Вселенная! Ты сделал временного мага Смертью! Теперь Вселенной конец! Твоё создание уничтожит всё живое! Убей его, пока он не вышел из-под контроля! Он должен умереть!
— В самом деле? — Олефир посмотрел на ученика: — Слышишь, Тёма? Теперь ты понимаешь, что я сделал для тебя?
Временной маг с безграничной благодарностью воззрился на хозяина.
— Ты моя умница! — торжествующе расхохотался путешественник и, снова взглянув на коллегу, самодовольно заявил: — Я воспитал мага, который положит Вселенную к моим ногам!
— Ты пожалеешь... — сквозь зубы процедил Корней, силясь освободиться из магической сети бывшего ученика.
— Не думаю. Артём, он твой!
Временной маг растерялся и умоляюще посмотрел на хозяина, не смея задать вопрос.
— Хороший мальчик... Спроси.
— Что мне с ним делать, повелитель?
— Убей!
Олефир протянул ученику кинжал, и тот с благоговением принял оружие.
— Я знал, что тебе понравится мой подарок, Тёма!
Артём, не целясь, метнул кинжал, и клинок вошёл точно в кадык Корнея.
— В яблочко! Ты сдал экзамен, мальчик. Свой первый и главный экзамен. Дальше будет легче.
А временной маг смотрел на труп Корнея и счастливо улыбался: "Мой повелитель доволен!"
— И всё-таки ты далёк от совершенства, — притворно тяжело вздохнул Олефир и тут же приободрил ученика: — Но я сделаю тебя идеальным — ты станешь Смертью.
Временной маг обернулся и заинтересованно посмотрел на хозяина. Ему понравилось отнимать жизнь, и он жаждал продолжения.
— Сейчас ты выйдешь из кабинета, и будешь убивать всех, кто попадётся на твоём пути. Иди!
С пальцев Артёма посыпались чёрные искры. Низко поклонившись хозяину, он вышел в коридор, и его первыми жертвами стали гвардейцы у дверей кабинета. Потом слуги, натиравшие пол, придворный, не вовремя выглянувший из библиотеки, прачка с корзиной свежего белья...
А Олефир шёл за учеником и внимательно прислушивался к его ощущениям. На десятой жертве безумие поглотило временного мага, но учитель не остановил его. Артём топил Ёсс в крови, и счастливые шоколадные глаза светлели — в глубине зрачков разгоралось ледяное серебряное пламя. Оно полыхало всё ярче и ярче, пока не заполонило глазницы, и тогда Олефир скомандовал:
— Хватит!
Смерть опустил руки, повернулся к хозяину и лучезарно улыбнулся.
— Спасибо, учитель! Я счастлив, как никогда! — восторженно произнёс он и, откинув голову, дико расхохотался.
Олефир с удовлетворением смотрел на своё творение.
— Завтра я объявлю тебя принцем Камии, и блуждающий мир примет тебя с распростёртыми объятьями, Смерть, ибо я сделал тебя олицетворением силы!..
Временной маг утопил Ёсский замок в крови, но следующим вечером камийцы бурно рукоплескали ему. Безжалостный и холодный принц Артём стал живым воплощением силы — единственной добродетели, которую признавали в Камии. А когда Олефир объявил, что собирает свиту для сына, в Ёсс съехались представители всех знатных семей мира. И прежде чем свита принца сложилась, были пролиты реки крови: аристократы травили и убивали друг друга за право служить Артёму. Выжившим повелитель даровал роскошные покои в Ёсском замке, титулы, земли и рабов. К услугам свиты принца был весь мир, а требовалось от них лишь одно — "веселиться" вместе со Смертью. И они рьяно выполняли свою работу.
Вскоре на лицо временного мага вернулась располагающая улыбка, он словно стал прежним, весёлым и беззаботным. Но его магия больше не была чистой и светлой. Шарики, конфеты и котята остались в Лайфгарме. В Камии Артём забавлялся иначе: он заставлял окружающих захлёбываться кровавыми слезами и любовался дикими муками своих жертв. Смерть считал человеком только учителя. С остальными он играл — изощрённо, жестоко и беспощадно.
