Артём убивал и получал от этого ни с чем не сравнимое удовольствие...
Глава 4.
Король Инмара.
С каждым днём Дима всё острее чувствовал вину перед Тёмой. Он до дрожи боялся представить его Смертью и до изнеможения гонялся за проклятой Камией, но та ускользала, и шансы друга остаться самим собой стремительно таяли. Раз за разом Смерть проигрывал сражение с блуждающим миром и впадал в отчаяние. Он запирался в своих покоях, садился на диван и курил сигарету за сигаретой, тупо глядя в потолок. Пытаясь отвлечься от грустных мыслей о Тёме, он смотрел на сестру, но становилось лишь хуже: Стася, назло ему, напропалую флиртовала с мужчинами. Дима бесился, закатывал роскошные балы, перераставшие в неистовые, разнузданные оргии, но, несмотря на старания придворных дам, которые из кожи вон лезли, стремясь угодить своему королю, Дмитрий не мог забыть ни о любовных похождениях сестры, ни о страданиях друга.
И, выскользнув из объятий керонских дам, он загружал себя государственными делами. Собственноручно проверял многочисленные счета, изучал доносы и жалобы, а раз в неделю собирал министров, выслушивал их отчёты и раздавал указания. Однажды, во время доклада военного министра, Дима вдруг вспомнил, с каким презрением Ричард отзывался о керонских гвардейцах, и, прервав Виннера на полуслове, спросил:
— Сколько продержится наша армия без магической поддержки?
Маршал смутился:
— Но Вы же...
— А если меня не будет в Лайфгарме? Сколько времени потребуется инмарским войскам, чтобы захватить Годар?
— Ваш отец...
— Сколько?!!
— Максимум — месяц, Ваше величество, — мужественно признался маршал.
— Даю Вам полгода, чтобы сделать армию боеспособной! Иначе, я распущу её, а Вас отправлю на эшафот!
Маршал побледнел, поклонился и исчез, а Дима отпустил остальных министров и сосредоточился на поисках блуждающего мира...
Прошло полгода, и маршал Виннер доложил королю, что теперь армия Годара способна противостоять объединённым армиям Инмара и Лирии.
— Даже без Вашей поддержки, мы сможем отразить вторжение! — закончил свой отчёт маршал.
Виннер говорил правду, и Дмитрий, не раздумывая, даровал ему титул графа, замок на севере Острова Синих Скал и потерял интерес к годарской армии. Да и прочими государственными делами он занимался всё меньше: министры настолько боялись Смерти, что были готовы в лепёшку разбиться, лишь бы их ведомства работали, как часы, и не привлекали к себе внимания. И Дима целыми днями смотрел на Землю и ловил Камию. Он почти не покидал Керонский замок. Единственный официальный визит король Годара нанёс в Герминдам, заставив Лайфгарм признать Содружество гномов суверенным государством, как планировал Олефир. Совет высших магов и монархи Лирии и Инмара безропотно приняли независимость Содружества — они не хотели ссориться со Смертью, тем более что в Годаре полным ходом продолжалась модернизация армии. Маршал Виннер, как и прочие министры, панически боялся, что король снова заинтересуется армейскими делами.
Зара и Литта пристально наблюдали за превращением парадных годарских войск в боевые единицы, но если лирийцев несколько успокаивала помолвка Смерти с их принцессой, то инмарцы всё чаще поговаривали о войне с Годаром. И эти разговоры были, по большей части, заслугой мага-миротворца. Вернувшись в Зару после коронации Дмитрия и снова став советником короля, Михаил начал распускать слухи о том, что новый правитель Годара, как и его предшественник, планирует захватить власть в Лайфгарме. День за днём Михаил внушал Леониду Степенному, что именно с этой целью Смерть обручился с лирийской принцессой, а теперь готовит армию для захвата Инмара. Ричард пытался разубедить отца. "Дима мой побратим и никогда не нападёт на Инмар! Нужно опасаться не его, а Олефира, который похитил временного мага. Когда они вернутся, только Дима сможет противостоять им!" — говорил принц, но речи Михаила казались Леониду правдоподобнее, чем слова сына, кроме того, они подтверждались военной политикой Годара. К словам же Ричарда Леонид не мог относиться серьёзно. Воскреснув из небытия, принц словно забыл о долге перед страной. Большую часть времени он проводил с Валентином: друзья целыми днями пьянствовали, охотились и распутничали. Сначала Леонид сквозь пальцы смотрел на бессмысленное времяпрепровождение сына, надеясь, что тот образумится, но время шло, а принц и не думал прекращать пьянки-гулянки. И тогда король обратился к своему советнику-магу. Он предложил миротворцу взять под опеку разболтавшегося наследника, и тот с воодушевлением принял его предложение. Таким образом Ричард с Валентином оказались под домашним арестом, а Инмар начал готовиться к войне...
Появление в Кероне маршала Жеврона с ультиматумом короля Леонида, стало для Дмитрия громом среди ясного неба. Инмар требовал возвращения своих исконных территорий, упразднения государства гномов и расторжения его помолвки с лирийской принцессой. "Кретины!" — раздражённо подумал маг и, оставив Жеврона в тронном зале Керонского замка, перенёсся в Инмар.
В углу парадного зала Зарийского дворца тихо напивался Валечка. Он отсалютовал другу бокалом, и Дима на секунду замер, недоумевая, как землянин сумел разглядеть его сквозь заклинание невидимости. "Потом разберусь", — решил маг и с интересом прислушался к разговору Леонида, Михаила и Ричарда.
— Он опасен! Его надо раздавить, как паршивую гадину! — визжал миротворец. — Он женится на Веренике и, объединившись с Лирией, нападёт на Инмар! Мы должны выступить немедленно и избавить Лайфгарм от этой падали!
— Нет! — отрезал Ричард. — Он — мой побратим! Инмар не выступит против Годара!
— Михаил прав! — напустился на сына Леонид. — Дмитрий опасен. Он создал боеспособную армию. Зачем?
— Он один стоит всей своей армии, папа! Если бы Дима хотел Лайфгарм, он уже получил бы его!
— Мы видим, что он творит! — затопал ногами Михаил. — Он устроил в Годаре диктат! Он терроризирует жителей! Он устраивает оргии! Он погряз в жестокости и разврате!
— Не тебе судить его, маг! Он — король Годара, и годарцы любят его!
— Любят? Боятся, как бешеного зверя!
— Это ты боишься его!
— Он — Смерть! Он — проклятье нашего мира! Он должен умереть!
— Так пойди и убей его, миротворец! Или духу не хватает?.. Пошлёшь на смерть наших солдат, а сам отсидишься в какой-нибудь норе?!
— Я против войны! Ты же знаешь, принц, мы отправили в Годар послов. Если твой побратим выполнит наши требования, войны не будет! Кстати, не так уж много мы просим. Лично я считаю, что керонский выродок должен отречься от престола, который он занял, не посоветовавшись с высшими магами! Он, как и Олефир, нарушил закон — маг не может править людьми!
— Ты сам возложил на него корону Годара! — ухмыльнулся Ричард. — Дмитрий — официальный наследник Олефира, и занял престол по праву!
— Твои слова равносильны измене! Хочешь погубить собственную страну ради дружбы с кровожадным шакалом?! Он околдовал тебя, принц! Ты невменяем!
— Молчать! — рявкнул Леонид и сурово посмотрел на сына: — Ты действительно ведёшь себя неразумно, Ричард. Война с Годаром дело решённое, если конечно твой названный брат не выполнит наши требования. Мы не можем допустить, чтобы он захватил Лайфгарм.
— Отец...
— Значит так. Вернулась Роксана, ты поступаешь в её распоряжения. Вы вместе отправитесь в Краст! Тебе нечего делать в Заре. Твои слова вносят смуту. Я помню, что король Годара твой побратим, но это ничего не меняет! Если сегодня наши требования не будут выполнены, завтра армия выступит в поход!
— Прелесть какая! — Дмитрия "проявился" и насмешливо посмотрел на высшего мага и короля: — Сам миротворец организует моё убийство! А, заодно, уложит в могилу пару тысяч ни в чём неповинных солдат. Мелочь, а приятно. — Он подмигнул Михаилу и кивнул принцу: — Здравствуй, Ричи.
— Привет, Дима. Наконец-то, ты решил навестить друзей. Тебе стало лучше?
— Ещё бы, — хмыкнул маг, — мне не дают скучать. Вот, войну затеяли.
— И давно ты здесь?
— Не очень, но услышал всё, что нужно. — Дима вздохнул и посмотрел на короля Инмара: — Плохой у вас советник, Леонид. Трус и предатель.
— Ты много себе позволяешь!
— Неужели? Пока я ничего себе не позволил. Я лишь зашёл сказать, что войну вы проиграли. Давайте обсудим условия капитуляции.
Леонид беспомощно уставился на Михаила.
— Это произвол! — завопил высший маг. — Я не позволю!
— Что ж, вызови меня на поединок, — равнодушно пожал плечами Дмитрий. — Хочешь, пообещаю, не сражаться в полную силу?
Миротворец побледнел, как полотно, и, взмахнув руками, исчез.
— Он ничуть не изменился, — констатировал Дима и взглянул на Леонида: — Мне очень жаль, но Вы больше не король Инмара.
— Не надо, Дима! — поспешно вмешался Ричард.
— У нас нет выбора, Ричи. Войны не будет! Ты станешь хорошим королём, побратим, я уверен.
— Как ты смеешь распоряжаться в моей стране?! — возмутился Леонид.
Дмитрий нахмурился, и взгляд его стал тяжёлым.
— Неужели Вы не понимаете, что обречены? Я смету Вашу армию одним ударом... — Голубые глаза полыхнули белым огнём. — Годар не будет воевать с Инмаром. Я не допущу ненужных смертей! Ричард станет королём, и наши страны будут жить в мире.
Несколько секунд Леонид пристально разглядывал мага, а потом решительно встал, снял с головы корону и положил её на трон.
— Что ж, я уйду. Наверное, ты прав, Дима. У меня был плохой советник. Не расстраивайся, Ричи, у тебя всё получится. А я возвращаюсь в свою усадьбу. — Неожиданно Леонид улыбнулся: — Я заслужил право на отдых. Прощайте! — И лёгкой пружинистой походкой он вышел из зала. Казалось, Леонид помолодел, сбросив груз королевской власти.
Ричард растерянно смотрел вслед отцу.
— Он счастлив, Ричи. Я даже завидую ему...
— Хорошую же свинью ты мне подложил, братишка. Ты же знал, что я не хочу власти...
Дмитрий взял корону Инмара и возложил её на голову друга:
— Теперь ты король, Ричи.
Уныло вздохнув, Ричард уселся на трон и с кислой физиономией оглядел пустой зал.
— Такое важное и ответственное событие нужно обмыть, — заявил Валечка и, покачиваясь, подошёл к друзьям.
— Привет, Солнечный Друг, — улыбнулся Дима.
— Привет, повелитель Лайфгарма! Надеюсь, ты не объявишь сухой закон, и сегодня мы наконец напьёмся.
— Наливай, — безнадёжно махнул рукой Ричард и сполз с трона. — Присоединяйся, Дима, и не вздумай отказываться, ведь именно ты обеспечил нам повод для пьянки.
— Но...
— Никаких но! Садись! — новоявленный король Инмара похлопал рукой по ступеням, и, немного поколебавшись, Дмитрий сел рядом с ним.
Землянин тотчас наполнил невесть откуда взявшиеся бокалы и провозгласил:
— За встречу!
Ричард и Валя мгновенно выпили, а Дима всё сомневался.
— Давай, не тормози, — прикрикнул на него Солнечный Друг, и безнадёжно усмехнувшись, маг выпил вино до дна.
— Между первой и второй — перерывчик небольшой! — со знанием дела, сообщил землянин и вновь наполнил бокалы.
Со следующими порциями Дима справлялся куда быстрее. Ричард и Валечка, открыв рты, смотрели, как напивается Смерть: в голубых глазах мага заплясали белые искры, а губы растянулись в бессмысленную улыбку.
— Знал бы, давно тебя споил, — добродушно усмехнулся инмарец и хлопнул побратима по спине.
— Какие вы замечательные, — обнимая друзей за плечи, сообщил Смерть.
— Больше ему не наливай.
Король Инмара погрозил пальцем Солнечному Другу.
— Без вопросов! — ответил тот, приложив руку к груди, и наполнил три бокала.
— Я тебе что сказал?! — возмутился Ричард, но Смерть, не дожидаясь тоста, расправился со своей порцией, протянул пустой бокал Валечке и хихикнул:
— Став королём, Ричи превратился в зануду!
— Не обращай внимания.
Солнечный Друг налил Смерти вина.
— Ты поишь мага, Валентин! — строго предупредил Ричард.
— Волков бояться — в лес не ходить! А, вообще, он добрый. — Валя ласково потрепал мага по плечу. — Ты добрый?
— Добрый, — послушно кивнул Смерть.
— Вот видишь, Ричи, какая замечательная у нас компания. Все на редкость добрые и милые люди. Загляденье, — говорил землянин, подливая и подливая вино в бокал Смерти. — Ты пей, пей, не стесняйся, Дима. Мало будет, король нам ещё бочонок выделит. Ты же не жадный, Ричи?
— Похоже, вместо одного алкоголика в моём замке будет два, — проворчал инмарец.
— Я не могу без неё, — неожиданно для себя сказал Смерть, и белый свет в его глазах потух. — Она всё для меня, и я потерял её. — Он смотрел в наполненный бокал и тихо бормотал: — Она моя сестра... Глупость какая-то! Она не может быть моей сестрой. Я люблю её! Я могу справиться со всем, но что делать с этим? Я хочу, чтобы она была со мной, но она отвергла меня... Почему она моя сестра? Лучше бы её совсем не было! Лучше бы я никогда не знал её! Я хотел любить. Но не знал, что это так больно.
Ричард и Валечка замерли. Ради друга они были готовы умереть, но их смерть ничего не изменила бы. Им оставалось лишь слушать.
— Я плохой маг. Я ничего не могу. Я потерял Стасю. Я два года пытаюсь поймать Камию. Артём там. Я знаю, как ему плохо. Вокруг него боль и кровь... — Дима с отчаяньем посмотрел в глаза Ричарда. — Он надеялся на меня, а я подвёл его.
— Ты справишься, я уверен.
— Поздно... — Маг замолчал, и его глаза стали иссиня-чёрными: он увидел, каким стал Артём. — Тёма...
Видение стало последней каплей, и Дима сорвался. Он сотворил кувшин вина и залпом опустошил его. В голове зашумело, а лица друзей стали мутными и расплывчатыми.
— До чего мы докатились, — глядя на него, вздохнул Валечка. — Выпить и то нормально не можем. Хватит киснуть. Мне тоже несладко!
Дмитрий встряхнул волосами и, с трудом сфокусировав взгляд на Солнечном Друге, спросил:
— А... с тобой-то... что... не так?
— Как что? Я боюсь Фёдора, и не могу вернуться домой. А там моя мамочка! Меня нет уже три года! Она, наверное, с ума сходит! Как представлю, что она думает — жить не хочется! Она у меня такая ласковая, такая добрая, такая заботливая. Всегда так за меня переживает! А как она готовит! Какой борщ варит! Какие блинчики жарит! Какие пироги печёт!
Дмитрий и Ричард огорошено переглянулись.
— Мамочка, где ты?! — возведя руки к сводам тронного зала, запричитал Солнечный Друг: — Как я по тебе скучаю! Как я хочу тебя увидеть!
— Ты бы помог ему, Дима. Вишь, как убивается.
Ричард пьяно икнул и привалился плечом к трону.
— One moment, — заплетающимся языком проговорил маг и развалился на ступенях. — Говори адрес... Тьфу... — махнул он рукой. — Сейчас... — Он попытался встать, но ноги не держали. — А... так... — Дима потряс головой и лукаво посмотрел на Валечку: — Крибле-крабле-бумс!.. Господи, о чём ты думаешь, Валя?.. Думай о маме.
Валечка хлебнул вина, прижал бутылку к груди и преданно уставился на друга.
— Валентин! Ты пьёшь?! — раздался рядом строгий женский голос.
— Мамочка!
Валечка вскочил и... упал.
