— Садись, моя прелестная невестушка.
Маг хлопнул принцессу по попе, подтолкнул к стулу, и, одарив узурпатора ненавидящим взглядом, Вереника плюхнулась на стул. Гордо выпрямила спину, обвела презрительным взглядом гостей и просияла, увидев Диму и Артёма. Она хотела броситься к ним, но, повинуясь молчаливому приказу мужа, осталась сидеть на месте.
Артём же толкнул друга в бок.
— Я больше не могу ждать! Они всё съедят, и нам ничего не достанется, — громко шепнул он и направился к императорскому столу. — Кыш! — шикнул он на Михаила, и миротворец проворно вскочил, освободив временному магу место рядом с Вереникой.
Взглянув на единственный пустой стул, Дмитрий тяжело вздохнул, но выбирать не приходилось, и маг заставил себя сесть рядом с сестрой. Артём посмотрел на друга, церемонно поклонился ему и на весь зал объявил:
— Теперь можно начинать!
"Ах ты щенок!" — сгорая от унижения, мысленно проревел Фёдор, однако тут же взял себя в руки: устраивать склоку с сумасшедшим временным магом было ниже достоинства повелителя мира, и, конечно, небезопасно. Надменно скривив губы, экспериментатор с деланным пренебрежением посмотрел на Артёма, затем поднял чашу и радушно улыбнулся гостям, разрешая приступить к трапезе.
По залу разлилась тихая приятная музыка, зазвучали тосты во славу императора. Прямо на зеркальной поверхности озера появились шуты и шутихи, жонглёры и акробаты. Они разыгрывали фривольные сценки под громкий хохот придворных и гостей. Слуги сновали между столами, едва успевая подносить гостям закуски и разливать вино в кубки, чаши и бокалы.
Временной маг, отмахнувшись от слуг, навалил в тарелку гору разнообразной еды, облизнулся и, склонившись к Веренике, заговорщически прошептал:
— Подожди минутку, королева, сейчас я всё это съем и буду ухаживать за тобой.
Девочка благосклонно кивнула: её замечательный и опасный муж сидел неподалеку, и она больше ничего и никого не боялась. Артём же накинулся на еду, как голодный зверь. Он в мановение ока смёл всё, что лежало на тарелке, вытер губы рукавом и сыто рыгнул. Схватил бокал вина, в один присест отхлебнул почти половину и повернулся к подружке. С минуту маг разглядывал девочку, словно только что заметил её рядом с собой, а потом хихикнул и хрустальный бокал превратился в дивную голубую розу.
— Какая прелесть! — воскликнула Вереника и потянулась к цветку, но тот пропал, чтобы секундой позже появиться в её пышных светлых волосах.
— Ты прекрасна, Ника, — с искренним восхищением произнёс временной маг, и на его ладони затрепетала маленькая разноцветная пташка.
Принцесса улыбнулась, но тут же поджала губы — в круглых, выпученных глазах птички горел ледяной свет Смерти. С трудом подавив желание отодвинуться, девочка подняла голову и настороженно посмотрела в лицо временного мага:
— Ты ведь не обидишь меня, как прошлый раз?
— Я больше никогда не обижу тебя, Ника. Клянусь!
Вереника кивнула и робко улыбнулась:
— Ты стал другим, Тёма...
— Я прошёл хорошую школу.
Артём отвёл взгляд, еле слышно хмыкнул, и птичка превратилась в маленькую серую мышку. Принцесса с восхищением наблюдала, как мышонок, стоя на задних лапках, потешно шмыгает носиком. Но вот мышка пропала, и на ладони мага появился пушистый котёнок, который умильно лизал лапку розовым язычком, искоса поглядывая на девочку.
— Какая прелесть! — воскликнула Ника и хотела погладить котика, но Артём жестом фокусника спрятал зверька в кулаке:
— А-ап! Не дам! Моё!
Вереника разочарованно скривила губки:
— Ты стал жадным!
— Я?! Жадный? О, как ты ошибаешься! — И временной маг принялся вытаскивать из карманов разноцветные шарики, игрушки и конфеты. — Поиграй! — предложил он ошарашенной девочке и обратился к императору: — Поболтаем? О жизни, о смерти...
— Прекрати свои глупые шутки!
— Ой, молчу-молчу.
Артём картинно прикрыл рот рукой и покосился на друга. В руке Дмитрия дымилась сигарета. Он курил и с непроницаемым лицом слушал пышущую злобой Хранительницу.
— Ты предал меня, братец! Из-за тебя я пришла в Лайфгарм. Рискуя жизнью, я вырвала тебя из лап Олефира. Благодаря мне, ты стал свободным. Я прошла Вилин. Из-за тебя я сошла с ума в Кероне. А ты оказался служить мне! Я буду мстить тебе до последнего вздоха!
Над залом поплыла витиеватая мелодия, зазвучала баллада о великой любви Легенды Лайфгарма к родному миру, и Дима не выдержал. Он резко поднялся и, перекрывая голос певца, скомандовал:
— Артём! Уходим!
Певец растерянно замолчал, а временной маг вскочил и начал отвешивать поклоны императору:
— Простите, Ваше величество, мы, и в правду, что-то засиделись. А у нас дела, знаете ли.
— До завтра, наместник, — хмуро проворчал Фёдор.
Дима смерил отца презрительным взглядом: "Бедная Лирия! Сначала я, потом Олефир с Артёмом, теперь ты, вшивая легенда!"
— Так его! — расхохотался Артём. Он исчез и появился на столе прямо перед императором: — Да здравствует Лайфгарм! Пока ребята! — заорал он и посмотрел в глаза Фёдору: — Я вернусь за тобой. А сейчас — домой! В Керон! — Маг спрыгнул на пол, упал на колено и протянул руку Веренике: — Идёмте, моя королева! Ваш дом — Годар! — Артём сжал маленькую детскую ладошку, посмотрел на Диму, и они исчезли.
Новоиспечённый император заскрежетал зубами: он напился из Источника, магическая сила переполняла его, едва не выплёскиваясь наружу, но, в отличие от сына и временного мага, Фёдор никогда не убивал. А поединок со Смертью был неизбежен. "Что ж, придётся подготовиться", — с яростью подумал маг и перенёсся в городскую тюрьму — ему нужна была практика...
— Ты очумел, Тёма? — раздражённо произнёс Дмитрий, когда друзья оказались в тронном зале Керонского замка. — Фёдор мог убить тебя!
— Ну и что? Зато было весело!
Едва сдерживая гнев, Дима повернулся к Артёму спиной и мягко произнёс:
— Ты дома, Ника. — Маг щелкнул пальцами, и тяжёлое царское одеяние девочки превратилось в лёгкое шёлковое платье. — Иди в свои покои, милая, и отдохни. Нам с Тёмой нужно поговорить. — Вереника кивнула и исчезла, а Дмитрий вновь посмотрел на друга: — Ты опять переигрываешь, Тёма! Зачем ты дразнил Фёдора?
— Мне было интересно, попытается он убить меня или нет. Он оказался трусом!
— Он — трус, ты — идиот! Я не хочу потерять ещё и тебя! Я устал! Сколько можно?!
На нервно подрагивающих пальцах задрожали яркие искры. Дима взмахнул руками, и огненный дождь смыл со стен картины и гобелены.
— Зачем она здесь?! — закричал маг, и по залу заметались молнии. — Фёдор, сволочь, что ты творишь?! Ты же отомстил! Ты получил Лайфгарм! Чего ты хочешь ещё? Я не стану служить тебе, пусть даже мне придётся убить Стасю!
— Не мели ерунды! Ты её не убьёшь! — усмехнулся Артём.
Дмитрий крушил тронный зал, но тот, как заговорённый, возвращался в первоначальный вид.
— Чего ты добиваешься, Тёма?
— Ничего, просто прибираюсь за тобой, хозяин.
— Хозяин?! — Дима схватился за голову. — Это переходит все границы! Сначала она, теперь ты! Последний раз спрашиваю: чего ты добиваешься, Тёма? Хочешь умереть? С Фёдором не вышло — ко мне подбираешься?! Не дождёшься! — заорал он и вцепился в разноцветный плащ друга. — Убью!
— Ты чего? — опешил временной маг.
— Говори! Что ты ко всем цепляешься?
— Пусти!
— Ну, уж нет! Сейчас ты у меня попляшешь! Хочешь сдохнуть? Я помогу! Начинай! — Дмитрий оттолкнул друга. — Начинай! — угрожающе повторил он. — А не то, я сам!
— Как скажешь, хозяин, — нервно усмехнулся временной маг и запустил в него маленького розового слоника.
Остервенело рыкнув, Дима треснул слоника кулаком, и розовые ошмётки разлетелись по всему залу.
— Здорово! Твоя очередь, хозяин. Не стесняйся.
Дмитрий поджал губы, сосредоточился, и к Артёму устремилась огромная чёрная птица с загнутым серпом клювом. Глаза временного мага загорелись азартом. Он сложил ладони лодочкой, и из них вылетела фарфоровая супница полная кипящей воды. Чёрная птица визгливо крякнула, рухнула в кипяток, и по залу разнёсся аромат куриного супа.
— Шутки прочь!
— Как скажешь, хозяин.
— Ещё раз назовёшь меня хозяином — убью!
— Сначала догони! — хихикнул временной маг и исчез. — Привет, хозяин! — отсалютовал он из противоположного угла зала.
— Гад!
— Рад? — Артём приложил ладонь к уху. — Когда хозяин счастлив, это здорово! — добавил он и снова исчез.
— Убью! — прошипел Дмитрий, и глаза его затопил холодный белый свет.
Ни секунды ни раздумывая, Смерть накинул на тронный зал магическую сеть и, появившись, временной маг оказался в ловушке.
— Доигрался?
— Так не честно! — пискнул Артём и, словно бабочка в сачке, забился в невидимых путах, но чем сильнее он дёргался, тем прочнее становилась сеть.
— Хочешь умереть? Я помогу, — вкрадчиво произнёс Смерть, наступая на друга. — Я убью тебя, Тёма.
"Пощады не будет", — тоскливо подумал временной маг и, взглянув в белые холодные глаза друга, с отчаянием прошептал:
— Я не хотел...
— Чего не хотел?
— Не хотел обидеть тебя.
— Да, что ты говоришь?! — нервно расхохотался Смерть. — Тогда, чего же ты хотел, Тёма?
На глазах временного мага заблестели слёзы.
— Играть... — еле слышно выдавил он, и Смерть недоверчиво покачал головой:
— Ты смеёшься надо мной? — Маг перешёл на шепот. — Ты всё время звал меня, Тёма. Зачем?
— Только играя, я чувствую себя живым, — жалобно проскулил Артём, опустился на пол и закрыл лицо руками. — Я хочу жить...
Холодный белый свет потух. Дима убрал сеть, уселся на каменные плиты, и временной маг уткнулся в его плечо. Артём плакал навзрыд, а Дмитрий гладил спутанные пшеничные волосы и ждал, когда вместе со слезами уйдёт боль.
— Мне очень плохо, Дима. Я не могу без моего любимого магистра. Почему он погиб?.. — всхлипнул временной маг, утирая слёзы. — Я так любил его!..
— Я знаю, Тёма. Прости...
— Я чувствую себя бесполезным! Я не могу убить Фёдора! И у меня нет сил играть, как приказал магистр! Я...
Временной маг неожиданно выскользнул из объятий друга и исчез в тёмном облаке, мгновенно сгустившемся вокруг него.
— Тёма... — Дмитрий поднялся и растерянно оглядел тронный зал. — Тёма... — чуть слышно повторил он и переместился в покои Маруси.
Девушка сладко спала, свернувшись клубочком. Чуть приоткрытые губы подрагивали от вожделения, а тонкие пальцы поглаживали шёлковую наволочку, словно щёку возлюбленного — в грёзах Маруси царил Смерть.
Маг приглушённо рыкнул, сдёрнул с любовницы одеяло и рванул тонкую сорочку. Маруся подскочила:
— Что?..
Девушка осеклась: бледно-голубые глаза источали боль — и без дальнейших слов обняла возлюбленного.
— Ты нужна мне... — прошептал Смерть, и они упали на шёлковые простыни...
Дмитрий расслабленно улыбался, поглаживая бедро любовницы, и Маруся счастливо подумала: "Как бы то ни было, он всё же пришёл ко мне". Услышав мысли девушки, маг усмехнулся, приподнялся на локте и стал с удовольствием разглядывать её нагое тело: изящная линия шеи, покатые плечи, точёные острые груди, завораживающий изгиб талии, округлые бёдра, стройные длинные ноги с узкими ступнями и ухоженными пальчиками.
С ленивым наслаждением осмотрев тело любовницы, Дмитрий перевёл взгляд на её лицо: в серых, как пепел, глазах, обрамлённых пушистыми тёмными ресницами, искрилось обожание, щёки полыхали жарким румянцем, а истерзанные поцелуями губы молили о продолжении. "Какая же она красавица... И почему я раньше этого не замечал? — мысленно вздохнул маг. — Как только она покинет мою спальню, у неё отбоя от мужчин не будет... Чёрта с два! Пока я не готов делить её ни с кем!"
— Я не готов расстаться с тобой сейчас! Будешь жить здесь! А потом... — Дима осёкся и задумался. Он не хотел обижать любовницу, но и лгать не желал. — Стася вернётся ко мне, и ты... Я что-нибудь придумаю.
Маг впился в манящие губы, и девушка страстно ответила на поцелуй.
"Жаль, что он не любит меня... — с горечью подумала она и тотчас осадила себя: — Ты знала, на что шла, Маша! Так что, не ной!"
Дверь спальни скрипнула, болью отозвавшись в пустой голове, и инмарец застонал.
— Я лекарство принёс! — весело сказал землянин. Он уже похмелился и выглядел довольным и счастливым. — Вставай, лежебока, бражка киснет!
Ричард, кряхтя, как старый прожжённый ветеран, сел в постели, и Валечка протянул ему кувшин. Крепкая, шипучая брага пролилась в желудок, успокоила тошноту и прояснила мысли.
— Который час?
Инмарский принц вернул другу кувшин, потянулся и удобнее устроился на подушках, словно собирался провести в постели весь день.
— А кто его знает? Часов пять, наверное. — Валентин присел на кровать, заглянул в кувшин и задумчиво поморщился, прикидывая, не допить ли остатки. — Чего зря добру пропадать? — наконец сказал он, прикончил бражку, вытер рот рукавом и вдруг хлопнул себя по лбу: — Кстати, на кухне сказали, что в Лайфгарме переворот.
— Да, что ты? — От изумления инмарец даже подпрыгнул: — Не врёшь?
— Не-а! — замотал головой Солнечный Друг. — Фёдор восстановил Источник и стал императором! А ты больше не принц, а сын наместника.
— Что? — взревел инмарец, выхватил из рук Валентина кувшин и, сообразив, что тот пуст, швырнул его об пол. — Где Дима? Куда он смотрит?
— Вереника вернулась, — невозмутимо продолжил Валентин. — Она сказала, что Дима присягнул Фёдору, и тот назначил его наместником Годара.
— Не может быть! — Ричард отбросил одеяло и, едва не уронив землянина, вскочил. — Сейчас я ему задам! — В минуту натянув чёрный кожаный костюм, заботливо разложенный на стуле возле кровати, инмарец пристегнул меч и воинственно посмотрел на Солнечного Друга: — Так где Дима?
— А кто ж его знает? Говорят, они с Тёмой были в тронном зале, но сейчас там пусто. Пойдём лучше поедим. Дима никуда не денется!
— Как ты можешь думать о еде, когда в Лайфгарме — хаос?
— Да ладно тебе. Что ж теперь не есть и не пить? Или ты решил объявить голодовку? Фёдор будет только рад, если ты помрёшь голодной смертью.
— Шут!
— Сын наместника! — не остался в долгу Валечка, запрыгнул на кровать и, соскочив с другой стороны, подбежал к двери. — Грызи свой меч, а я пойду есть мясо!
Он помахал рукой и выскользнул из спальни, а Ричард задумчиво погладил себя по животу. Весть о перевороте и присяге Димы ошеломила его, но голод не утолила. Желудок требовательно урчал, будто сговорился с землянином не пускать хозяина в бой без обеда, и, вздохнув, инмарец последовал за Валентином, который, покинув покои принца, уже весело болтал с миленькой, пухленькой служанкой.
— Пошли, — буркнул Ричард и зашагал по коридору, глядя прямо перед собой.
Валентин чмокнул девушку в румяную щёчку и, нагнав друга, пошёл рядом. В Керонском замке землянин чувствовал себя как дома и, как ни странно, керонцы тоже считали его своим. А вот с инмарским принцем дело обстояло иначе. Чёрный боевой костюм вкупе с мрачным взглядом и недовольно поджатыми губами выделял его из толпы керонских придворных, как чёрное оперение выделяет ворона из стаи разноцветных попугаев. Завидев Ричарда и Валечку, придворные оживлялись — приятели Дмитрия были кладезю новостей. Однако хмурое лицо инмарского принца не располагало к общению, и вельможи ограничились приветственными поклонами и кивками, которые Ричард не замечал. А Валя, хоть и отвечал на приветствия, в разговоры не вступал, лишь кивал на угрюмого спутника и разводил руками.
