Прижав руки к груди и затаив дыхание, Вереника смотрела фантастическое представление и была его единственным зрителем: Солнечный Друг угрюмо изучал вино в бокале, а временной маг с сосредоточенным видом обрывал цветочные головки.
— Церемония закончилась, — внезапно произнёс Артём и поднял глаза.
Дмитрий вздрогнул, обернулся и, наткнувшись на сочувственный шоколадный взгляд, потрясённо замер — друг всем сердцем желал взять его боль себе. Маг отрицательно покачал головой и бесцветным голосом сказал:
— Учитесь без меня.
— Что это с ним? — спросила Вереника, растерянно глядя на примятую траву, где только что сидел муж.
— Ничего, совсем ничего. — Артём растянул губы в широкую улыбку и протянул девочке красный воздушный шарик. — У короля дела, милая, а мы, его верные подданные, будем выполнять приказ — учиться, учиться и учиться! — Временной маг легко поднялся, вскинул руки и объявил: — Для начала затушим небесный пожар!..
Свадебный пир был в разгаре, когда император объявил, что молодым пора "лучше узнать друг друга". И под пьяный рёв придворных, в котором слились пожелания счастья и щедрые советы, как обустроить семейную жизнь, Ричарда и Станиславу вывели из трапезного зала. В окружении шумной толпы новобрачные дошли до своих покоев. Перед дверями, увитыми живыми цветами, особо рьяные лирийцы разбили несколько десятков глиняных горшков. Взглянув на черепки, инмарец скептически хмыкнул: примета обещала скорое и обильное пополнение в императорском семействе, а у него был свой взгляд на дальнейшие отношения с супругой. Стасе же смысл битья керамической посуды объяснить никто не додумался, и она, хоть и сообразила, что это какая-то примета, тоже недовольно скривила губы — грязи на полу, пусть и ритуальной, женщина не терпела.
Новоявленные супруги вошли в покои, и Станислава тотчас упорхнула в ванную комнату, а Ричард налил себе вина, сел в кресло, закинув ногу на ногу, и стал мысленно проговаривать заранее приготовленную речь. Инмарец надеялся, что, прояснив свои отношения с Хранительницей, заглушит гнетущую вину перед побратимом, но тут дверь ванной приоткрылась, и в спальню вплыла новобрачная. Рыжие волосы каскадом струились по хрупким плечам, зелёные глаза горели желанием, чувственные губы призывно блестели. Взгляд Ричарда упёрся в пышную грудь, едва прикрытую невесомым кружевным пеньюаром, и умная, тщательнейшим образом обдуманная речь вылетела из головы.
Инмарец поёрзал в кресле и неуверенно произнёс:
— Мне жаль, что так вышло, принцесса, но наш брак — фикция. Я не люблю Вас, Маргарет.
— Глупости! — отрезала Хранительница и скинула пеньюар, оставшись в короткой бледно-зелёной сорочке. — Обними меня, муж мой!
Ричард не шелохнулся. Станислава пожала плечами и, недолго думая, уселась к нему на колени.
— Не надо! — запротестовал ошарашенный её настойчивостью супруг и вжался в спинку кресла. — Остановись, Стася!
— Я твоя жена, Ричи! Мужчина ты, в конце концов, или нет?! — Принцесса выпятила грудь и похотливо оскалилась: — Я знаю, что нравлюсь тебе. Ты тоже всегда нравился мне.
— Я... — протянул Ричард, не сводя глаз с пышных, аппетитных грудей, и осёкся, ибо тело, в пику разуму, требовало удовольствия.
Руки сами собой потянулись к вожделенным прелестям, но, когда ладони почти коснулись белоснежной холёной кожи, перед глазами мелькнуло искажённое мукой лицо побратима.
— Нет!
Ричард спихнул жену с колен, но Станислава, предполагавшая такую реакцию, ловко вскочила на ноги и упёрла руки в бока:
— Ты ведёшь себя как идиот!
— Я не могу!
Инмарец схватил бокал, залпом выпил вино и прижал ко лбу холодный ребристый хрусталь. Широкоплечий, могучий воин выглядел сейчас беспомощным, как ребёнок, что от души позабавило принцессу. "Обломать тебя — легче лёгкого!" — подумала она и, положив руку на плечо мужа, с преувеличенной заботой поинтересовалась:
— У тебя проблемы, дорогой? Давай позовём Витуса!
Лицо инмарца стало пунцовым.
— Не надо, — пробормотал он и, повертев бокал в руках, пристроил на край стола.
— Тогда выполняй супружеский долг!
Станислава скинула сорочку, шагнула к мужу и с вызовом посмотрела в стальные глаза. Ричард сглотнул — тело Хранительницы притягивало его, как огонь мотылька — и упрямо повторил:
— Наш брак — фикция! Я не буду спать с тобой!
— Хорошо, — сухо кивнула Стася, подняла с пола пеньюар и, накинув его на плечи, позвала: — Папа!
Фёдор не заставил себя ждать. С плохо скрытым презрением маг взглянул на зятя, подошёл к дочери и ласково поинтересовался:
— Что случилось, деточка?
— Он пренебрёг мною, папа!
— Не может быть! Такой женщиной пренебречь нельзя! Разве что... — Император сочувственно посмотрел на принца: — Такой молодой и уже проблемы?! Подойди, сынок, я вылечу тебя.
— Не надо. Я здоров.
— Тогда в чём дело? Может, проблемы с головой? Их я тоже умею лечить.
— Не надо, — повторил инмарец, чувствуя себя попавшим в ловушку зверем.
"Действуй по ситуации!" — всплыли в памяти слова Димы, и Ричард горько усмехнулся: побратим знал, что от близости с женой ему не отвертеться. "Разберусь с тобой позже, дипломат хренов!" — сердито подумал он, повернулся к молодой супруге и широко развёл руки:
— Прости меня, Стася! Я вёл себя непростительно глупо! Иди ко мне, дорогая! Обещаю, тебе понравится!
Хранительница обворожительно улыбнулась и скользнула в его объятья.
— Вот и славно. Наслаждайтесь, голубки!
Фёдор сально усмехнулся и исчез, а Ричард подхватил жену на руки и потащил к кровати...
Мерно потрескивали дрова в камине. Лёгкий дымок витал над чашками с горячим чаем. Мрачная, гнетущая тишина поглотила гостиную целиком, без остатка. Витус и Розалия вот уже несколько часов неотрывно наблюдали за Дмитрием, а тот всё лежал на кровати и курил одну сигарету за другой.
— И чего мы ждём? — не выдержал гном. — Ясно же, если уж Артём не смог до него достучаться, на это не способен никто. А вероятность того, что Дима быстро примет верное решение — ничтожно мала!
— Я понимаю.
— Хорошо уже то, что он не напился из Источника, — обрадованный тем, что землянка поддержала разговор, продолжил Витус.
— Наверное, — пробормотала Розалия Степановна, схватила кочергу и воткнула её в угли.
Сапфирово-красный рой взметнулся над горящими дровами, разлетелся в стороны и исчез, не коснувшись пола. Густые брови Витуса сползлись к переносице: впервые со времени их знакомства землянке изменила выдержка. Маг понимал и разделял беспокойство Розалии, и на его лице проступило сочувствие.
— Не смотри на меня так! — сухо сказала Роза, не отрывая взгляда от огня. — Сочувствием делу не поможешь. — Женщина осторожно поправила откатившееся полено, с выверенной аккуратностью повесила кочергу на стойку, рядом с совком и метёлкой, и повернулась к гному. — Зря я послушалась тебя, Витус. Нельзя было отсиживаться в горах. Дима слишком наивен и прямолинеен. От него трудно ожидать неординарных решений. Он привык действовать по указке Олефира.
— Вряд ли бы он нас послушал. Да и что мы могли ему предложить?
— Для начала — отложить свадьбу Стаси и Ричарда. Тянуть, юлить, затягивать приготовления — дать Диме то время, в котором он так нуждался. — Розалия хлопнула ладонями по подлокотникам кресла. — Да, что теперь говорить! — Землянка посмотрела в глаза магу и нервно улыбнулась: — Считаешь, раз Дима не напился из Источника, самое страшное позади? Ошибаешься! Я не провидица, Витус, но вижу, к чему всё идёт. Стася, Ричард, Валя и эта сиротка-Ника — мы потеряем всех, если Смерти и Фёдор столкнуться! И больше не заикайся об уходе! Мы с тобой, не меньше Димы, виноваты в том, что происходит! И мы не имеем права отмахиваться от лайфгармских проблем!
— Предлагаешь пойти в Керон?
— Да!
— Иди, но без меня! Я по-прежнему буду соблюдать нейтралитет.
— ..?
Гном пожевал губы и неохотно пояснил:
— Я не собираюсь облегчать Диме жизнь, Роза. И подтирать ему сопли не стану! Он должен научиться самостоятельно принимать решения, только тогда его можно будет считать полноценным магом. — Витус помолчал и добавил: — Это касается и всех остальных.
— Но они не маги! То есть, Ника, конечно, маг, но начинающий...
— Это их мир, Роза! Это им жить в Лайфгарме, договариваться с ним и выстраивать свои судьбы. Мы не должны мешать! Но, что бы ни произошло, обещаю: я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы Валя остался жив. Не ходи в Керон, Роза! Останься со мной.
Розалия несколько долгих минут рассматривала цветной узор под ногами, а потом кивнула.
— Хорошо. — И вышла из гостиной.
Витус горько усмехнулся: судя по всему, их вновь ждало длительное молчание и бесконечное созерцание пьющего Валентина и страдающего Дмитрия. Гном прикрыл глаза, взглянул на мечущегося по Белолесью Волка и кисло протянул:
— А ещё ты, полусумасшедший временной дружок... Долго ли ты сможешь держать себя в руках? Вот ведь вопрос...
Фёдор придирчиво оглядел сервированный к завтраку стол и отпустил слуг. Маг не хотел, чтобы кто-либо отвлекал его от созерцания собственного триумфа. Смерть подыхал от тоски в Кероне, новобрачные предавались разврату в спальне, и настроение у императора было отменным. "Идея поженить Ричарда и Стасю — гениальна!" Маг мысленно пропел себе осанну, потер руки, уселся за стол и... выругался — посреди столовой сгустилось тёмное облако.
С досадой проследив, как из антрацитовой черноты появляется огромный серебристый Волк, Фёдор скривился и забарабанил пальцами по столешнице:
— Каким ветром тебя надуло, Артём?
Волк потянулся, подошёл к столу, оставляя на белоснежном мраморе глубокие царапины от когтей, перекинулся в человека и схватил тарелку с мясным ассорти. Жадно оглядев тонко нарезанные ломтики ветчины, колбасы и буженины, Артём подцепил сразу несколько кусочков и отправил их в рот.
— Вкусно. Кстати, доброго утречка, Ваше императорство, — самодовольно улыбаясь, воскликнул он, стряхнул с радужного плаща мокрые травинки и вновь потянулся к мясу.
— Я, кажется, спросил: что ты здесь делаешь?
Фёдор не собирался любезничать с временным магом. "Сейчас же забирай своего питомца домой, Дима!" — мысленно прокричал маг, но ответа не получил и, прикрыв глаза, заглянул в Керон. Покои сына закрывал мощный непроницаемый щит. Осознав, что Смерть оставил дружка без присмотра, император едва не задохнулся от возмущения: "Вот идиот! Надо же уродиться таким разгильдяем!.. Спокойно, Федя. Ничего он тебе не сделает. Тебя оберегает заклятье. И мир на твоей стороне!" Немного успокоив себя, император сердито посмотрел на временного мага и недовольным тоном сообщил:
— Можешь кривляться сколько влезет, Тёма. Меня этим не проймёшь!
— В самом деле? — вскинул брови Артём. — Жаль. Жаль, — повторил он и поставил тарелку на стол. — В общем, так: нравится тебе или нет, я пришёл навестить друга. Вчера он женился, и я должен убедиться, что молодая жена не прибила любимого супруга в первую брачную ночь. Стася ведь может, ты в курсе — отец, как-никак.
— Ричард полностью оправдал чаяния моей малышки. Так и передай Диме.
— Обязательно!
— Немедленно!
— Не смей мне приказывать! — прошипел временной маг, и его глаза опасно засеребрились.
Но Фёдор лишь улыбнулся:
— Смелее, Тёма! Убей меня, и хозяин никогда не простит тебе смерти Хранительницы!
Артём остановился, глухо рыкнул и с ненавистью уставился на императора:
— Всё равно я раздавлю тебя, жалкая трусливая гадина!
— У тебя не будет шанса, Тёма. — Фёдор закинул ногу на ногу и расслабленно откинулся на спинку стула. — Пока ты окончательно не спятил от ярости, отправляйся в Керон и передай Диме, что я жду его с утренним докладом. Свадьба принцессы Лайфгарма не повод отлынивать от службы! Пусть явится в мой кабинет через час! Запомнил?
— О, да, — зло отозвался временной маг, мысленно рисуя картины зверской расправы над императором. Вот он медленно, растягивая наслаждение, отрезает палец за пальцем, потом прижигает раны раскаленным прутом, чтобы жертва не умерла от кровопотери. Потом осторожно начинает снимать кожу с обнажённой груди...
— Да, ты фантазёр, малыш. Что ж, помечтал, а теперь за дело! Убирайся с моих глаз, пока я не придумал для тебя занятие менее приятное.
Артём сжался в пружину, став похожим на готового к прыжку хищника:
— Например?
— Чистить конюшню или мыть ночные горшки!
— И как ты меня заставишь?
— Заставлю? Ни в коем случае. Ты же сделаешь всё, лишь бы твой хозяин не страдал? Поверь, я могу сделать Димину жизнь невыносимой. Куда хуже, чем сейчас. Хочешь убедиться?
Временной маг отступил и качнул головой:
— Нет.
— Тогда выполняй приказ!
— Ты мертвец, — прошептал Артём и исчез.
Фёдор довольно крякнул, восстановил сервировку стола и налил себе чаю. Он разобрался с временным магом как раз вовремя: Стася уже закончила утренний туалет и вместе с мужем направлялась в столовую.
Император встретил молодожёнов насмешливой ухмылкой. Проследил за тем, как заботливо Ричард усаживает жену за стол, как мило улыбается мужу Стася, и с ехидцей заметил:
— Вижу, вы поладили, дети. Надеюсь, Ричи, ты по достоинству оценил мою дочь?
— Ещё бы, она великолепна.
— Вот и славно. С остальными проблемами я справлюсь сам!
Ричард устроился рядом с женой, положил на тарелку немного салата и мяса и замер с вилкой в руке, увидев на снежном мраморном полу следы когтей и несколько изумрудно-зелёных травинок. "Тёма..." И словно ножом по сердцу полоснуло. Инмарец почувствовал, как краска стыда заливает лицо: предавшись постельным утехам, он совершенно забыл о друзьях. Ричард покосился на улыбающуюся жену, и ему стало невыносимо тошно от сознания того, что он поддался зову плоти и отнял у побратима самое дорогое в жизни.
— Не привык я целыми днями в постели валяться, — сухо проворчал принц и уткнулся в тарелку. — Поручите мне какое-то дело. Я мог бы вести переговоры с... кем-нибудь или проверить состояние лирийских войск.
— У тебя медовый месяц, мой дорогой зятёк, — всё так же насмешливо возразил Фёдор. — Упивайся прелестями молодой жены, а политику оставь старым мудрым дядям.
— Папа прав, милый, — очаровательно улыбнулась Стася и погладила мужа по руке.
— Видишь, какая она умница, Ричи? Тебе досталась воистину лучшая женщина Лайфгарма. Куда лучше, чем её мать.
— Я оценил, — расстроено кивнул инмарец, покосился на Станиславу и с ужасом понял, что в нём опять просыпается желание: он жаждал оказаться в постели с сестрой побратима.
Фёдор прочитал мысли зятя и довольно расхохотался:
— Я распоряжусь, чтобы еду вам приносили прямо в спальню, голубки. Идите, милуйтесь на здоровье!
Станислава с благодарностью взглянула на отца:
— Ты выбрал мне замечательного мужа, папа!
Император выжидающе посмотрел на принца.
— А мне замечательную жену, — выдавил тот, и супруги оказались в спальне.
Хранительница с любовью посмотрела в глаза инмарцу, кокетливо повела плечами, и он сдался. "Ты сам отдал её мне, Дима!" — решительно и отчаянно подумал Ричард и, сорвав с жены лёгкое шёлковое платье, повалил на кровать.
