Принцесса и Генерал

Этим, условно, утром, если по-прежнему следовать режиму Тру-на-Геш, к своему внешнему виду я отнеслась внимательнее, даже пристрастнее, чем обычно. Надела красивый костюм — приталенный жакет с плиссированной пышной юбкой до колен — королевского синего цвета. Под него, конечно, 'просились' соответствующие туфли, но я предпочла белые, напоминающие кеды, в которых здесь ходить удобнее. Кроме того, они слишком нарядный для военного судна костюм хоть немного приглушают, делают более утилитарным.

Но волосы я расчесала до золотистого блеска, а от висков заплела тоненькие косички и закрепила их на затылке заколкой-бабочкой с хрустальными крылышками. Прическа сделала лицо более открытым, подчеркнула овальный контур, чистую ровную кожу, по-прежнему покрытую легким загаром, а синий цвет одежды — голубые глаза. Губы я слегка выделила бледно-розовым стойким блеском.

Наверное, подобным образом я прихорашивалась лишь в детстве, точно как сейчас, надеясь на скорую встречу с Лейсом. С той разницей, что тогда я, покрутившись перед зеркалом, радостно бежала в соседний сад, а теперь еще и опасалась. Целуясь вчера с х'шанцем, я полностью меняла свою жизнь. Самым кардинальным образом. Лейс — военный, высший офицер звездного флота. А я — лабораторная 'крыса', избегавшая любых полевых исследований и обожавшая предсказуемую суету университетских занятий со студентами. Как настолько непохожим личностям объединиться и наладить совместную жизнь, упорядочить? Сделать счастливой? Конечно, еще можно изменить и отыграть все назад, но я уверена в собственных чувствах. В свой личный омут я прыгнула с головой. А проблемы, как известно, решают по мере возникновения! Вот с такими мыслями я отправилась завтракать.

В салоне тихо беседовали два офицера х'шанца, да негромко вещал новостной канал. Они привстали, поздоровались и продолжили есть. Быстро заказав себе завтрак, слегка нервничая, я крутила сережку в ухе, слушая новости. Больше чем розовая, меня беспокоил Лейс. Как он поведет себя со мной сегодня? Погрузившись с головой в свои думы, я вздрогнула от неожиданности, когда мои плечи чуть стиснули, а щеку опалил короткий поцелуй — под таким же как и у меня, наверное, удивленным взглядом х'шанцев за соседним столом, рядом со мной присел Лейс.

— Выспалась, принцесса? — в его глубоком баритоне звучали веселые мягкие нотки, но в глубине сияющих глаз заметила толику неуверенности. Видимо он тоже сомневается в моих чувствах. — Из лаборатории не вылезаешь.

Я облегченно вздохнула и широко улыбнулась, не скрывая радости:

— Генерал, а когда последний раз отдыхали вы?

Лейс положил свою ладонь поверх моей, пожал:

— Пока времени не было.

— Понятно, — усмехнулась я, — большая космическая улитка еще не доползла до кровати?

— Видимо, — хмыкнул Лейс.

— Послушай, давай без шуток, — уже серьезно предложила я. — Мы находимся в таком положении, что от состояния здоровья может зависеть твоя жизнь. Поэтому режим нагрузок и отдыха необходимо соблюдать всем членам команды.

— Включила профессора? — Хеш'ар слегка приподнял серебристые брови. — Но ты права, учту.

— Приятного аппетита, госпожа Кобург, — обратился ко мне повар, лично расставляя тарелки на столе мне и Лейсу, хотя он еще ничего не заказывал. Должно быть, его вкусы хорошо знают. — И вам, х'шет Хеш'ар.

Когда повар после обмена приветствиями ушел, Лейс посмотрел мне в лицо, невольно тревожа пристальным внимательным взглядом, а затем тихо произнес:

— Ты потрясающе выглядишь. Жаль, что в космосе нет возможности... подарить тебе... цветы.

— Ты наконец-то решил за мной ухаживать? — опять меня почему-то одолевают смущение и неуверенность, хоть я и старательно прячу их за улыбками и словами.

Лейс разломил кусочек хлебца; мне показалось, он тоже нервничает, будто к схватке готовится. Мы проводили взглядами офицеров, которые покинули салон, оставив нас наедине. Потом мой эльф положил половинки хлебца на край тарелки, оперся локтями о стол и сцепил пальцы.

— По нашим традициям, там, в спортзале — чувствовалось, что он тщательно подбирает слова, — у нас с тобой была, по-вашему, помолвка.

Мне больше не улыбалось, но я упрямо держала маску беззаботного веселья:

— Ух ты! А предложения руки и сердца от тебя не получила. Не порядок, генерал!

— Ешь лучше. Остывает твоя каша, — поморщился он. — Как ты вообще овсяную кашу есть можешь?!

— Ты серьезный вопрос поднял, а потом кашей мне рот закрыть пытаешься, — усмехнулась я грустно. — И вообще, нечего на мою любимую кашу коситься, если ты о помолвке сейчас серьезно речь завел. Придется смириться с ней до конца жизни. Представь себе, принцессы обязательно едят овсянку для красоты.

— Меня ждет серьезное испытание длиной в жизнь, — повеселел Лейс.

— Пожалуй, с этим испытанием молодой и сильный х'шет должен справиться, — фыркнула я.

— Даш, я чувствую себя сейчас полным идиотом, — резким жестом он взлохматил идеально причесанные волосы.

— Почему? — сникла я. Неужели конец? Сейчас он попытается извиниться и...

Лейс снова взял кусочек хлебца и с хрустом смял, наждаком проехавшись по моим нервам.

— Потому что так оно и есть, — глухо произнес он, глядя не на меня, а на дверь. — Недавно Киш сказал, что это отклик из прошлого... Я привык считать тебя своей. И это наложило отпечаток на происходящее сейчас. И на мое идиотское поведение.

Я прикусила губу, чтобы не крикнуть на него от обиды. Потом не выдержала, подняла ладони вверх и выдохнула:

— Не надо, Лейс. Не мучайся, подбирая слова. Я поняла, что ты поторопился... с поцелуями и не хочешь...

Меня оборвал резкий неприятный звук ножек стула, проехавшихся по полу: Лейс стремительно придвинулся и чуть развернул меня к себе, слегка сжимая мои ноги коленями. Его большая ладонь скользнула мне сначала на шею, а потом на затылок, вынуждая наклониться к нему поближе, словно мы секретничающая парочка.

— Не думай за меня, ты сама недавно так говорила. Полным идиотом я себя чувствую по одной причине: не знаю, как к тебе подступиться, как себя с тобой можно вести, чтобы не напугать и не оттолкнуть. Даш, юность давно позади; я сильно изменился.

— Я догадываюсь, — хрипло согласилась.

— Даже не представляешь насколько, милая, — мрачно усмехнулся он. — У меня взрывной темперамент, хотя я умею себя контролировать. И х'шетом стать не просто, а в моем возрасте еще сложнее. Я привык действовать стремительно, иногда очень жестко, принимать решения за доли секунды, бывает — идти напролом, невзирая на чужие жизни или чувства. Профессия обязывает!

— Сочувствую... — грустно прошептала я. — Думаю, тебе это не доставляет большого удовольствия.

Его лицо не дрогнуло, но в глазах блеснула снисходительная насмешка.

— А может, ошибаюсь, — я поджала губы.

— Не бойся, меня ценят и уважают за то, что я никогда не рискую понапрасну. Ничем. И никем.

— Утешил, — усмехнулась в ответ.

— Прости, но у нас с тобой вынужденное экспресс-знакомство в связи с недавним серьезным событием.

— Думаешь — надо? — я с вызовом посмотрела ему в глаза.

Длинными сильными пальцами Лейс массировал мне затылок, удерживая, успокаивая, приручая, наверное, а зеленые глаза, казалось, дырку во мне прожгут.

— Необходимо! — глухо ответил он. Нахмурился, отведя взгляд, тем самым давая мне возможность дышать чуть свободнее.

Сейчас он меня пугает.

— Пока ты до сути доберешься, я поседею, — проворчала я, убирая его руку от своей головы.

Не долго думая, мужчина взялся оглаживать мои колени, словно невзначай забираясь под юбку.

— Лейс, — возмутилась я, хлопнув его по руке.

— Отлично, зубки показала, а то бесит, когда ты боишься меня, — неожиданно обрадовался он. — Пусть другие боятся, но не ты!

— Тогда может уже подойдешь к тому моменту, когда понял, что ты полный идиот? — мрачно спросила я.

— Это самое трудное, — усмехнулся он. — Мне кажется, когда окончательно убедился, что ты и моя принцесса — одна и та же красивая девушка. И потом, пока мы летели сюда на шаттле, я глаз не мог оторвать от твоих коленок и этих... ленточек от босоножек на ногах. Не поверишь, но я помнил девчонку, а она неожиданно выросла в женщину. В желанную...

— Ну почему не поверю? — съязвила я. — Очень даже, учитывая, что пятнадцать лет прошло, а я все еще живая.

Лейс скользнул ладонью по моим бедрам, погладил, потом вместе со стулом придвинул еще ближе к себе, вплотную.

— Дарья, я решил, что ты будешь моей, сразу по прилету сюда, пока разгружали шаттл.

— Да-а-а.... самоуверенности тебе не занимать, — проворчала я, чувствуя коленями его пах. Весьма напряженный, между прочим. Может дернуть коленом... нечаянно?

— Честно? Хотел дать тебе время привыкнуть к этой мысли. Сначала выполнить миссию, а потом ухаживать, как положено у х'шанцев.

— Меня терзают смутные подозрения, что я знаю причину твоей поспешности и столь срочного изменения намерений, — мои губы сами по себе искривились в усмешке.

— Я тебя сейчас сам кашей кормить буду, — с хитроватой улыбкой предупредил Лейс. — Да, Башаров ваш, паразит... олог похотливый...

— Илья патоморфолог, вообще-то, — фу-у-х, я снова улыбалась до ушей.

— Плевать, сути это не меняет. Из-за него я поторопился, а ты... ты так смотрела на меня во время тренировки, что сдержаться не хватило силы воли.

Чувствуя, как щеки опалило жаром, я просипела:

— Ну-у-у... остановиться у тебя силы воли хватило, — кому же приятно быть застуканной на 'горяченьком'?

— Хвала Х'аре, мозг до конца не отключился, — сухо пояснил он, а сам поглаживал мои ноги под подолом. — Даш, я не боюсь за себя, слишком привык к риску. Сейчас меня заботит только твоя безопасность и защита.

— Верю... — выдохнула в ответ, погладив его по щеке. Гладкой...

— Дашка, когда ты так смотришь на меня, я... мне сложно думать о нужном и важном, — теперь сипло говорил Лейс. — И слишком многого хочется...

— Думаешь, я не понимаю, о чем речь? Самой не сладко! — хихикнула я и отчетливо услышала скрип его зубов.

— Принцесса, ты меня доведешь... — он еще раз стиснул мое бедро, а потом резко отодвинул стул и поставил так, чтобы мне было удобнее есть. — Ешь кашу, и нам пора работать.

— Знаешь, а ты меня с ума сведешь, — разочарованно выдохнула я, не услышав продолжения. — К чему ты вообще разговор сейчас завел?

— Профессор, меня с детства родители учили: близкие должны научиться общаться друг с другом, обсуждать общие проблемы, трудности. Тогда их ждет долгая и счастливая семейная жизнь...

Я не донесла ложку до рта и, замерев, уставилась на х'шанца, который, оказывается, готовит меня к долгой семейной жизни с ним.

— Хорошо, принимается, — улыбнулась я, помня уроки ари Майшель. — А разве они о любви не говорили?

Неожиданно недоэльф хохотнул, засунул в рот оставшийся целым кусочек хлебца, прожевал, проглотил и затем весомо заявил:

— Зачем о любви попусту говорить, — а продолжил мечтательно, — среди х'шанцев ее принято проявлять иными способами.

— Заинтриговал, — предвкушающе наиграно пропела я, правда совершенно неуверенно, искоса взглянув на него.

Лейс заметил, но ответить не успел — в салон зашла очередная группа голодных военных, старательно скрывающих любопытство, — и, мягко улыбнувшись, попросил:

— Ешь кашу, принцесса.

Я разочарованно вздохнула, мы быстро поели и отправились каждый по своим делам.

* * *

По дороге в лабораторию на служебный коммуникатор, который я получила, как и все ученые, после первого совещания, пришло сообщение — Зельдман пригласил к себе. Недолго думая, все-таки сомнения были, поспешила в каюту за тенью, чтобы взять с собой.

В лаборатории у Зельдмана, выглядевшего свежим и бодрым, собралась наша научная группа: неизменно аккуратный, чисто выбритый цитранец в свободной рубашке и коричневых брюках; утомленный ашранец с голубовато-серым лицом, явно невыспавшийся из-за вчерашнего поручения, в короткой плотной куртке с грязными локтями — видимо испачкал и не заметил; Башаров в белой футболке, неизменном твидовом пиджаке и голубых, облегающих мускулистые ноги, джинсах. Илье удалось поспать: синяки под глазами исчезли вместе со щетиной на подбородке. Красавчик!

— Здравствуйте, господа, рада видеть вас, — кивнула сразу всем и прошла к свободному стулу.

— Какие-то новости? — с надеждой на хорошие эти самые новости посмотрела на пожилого профессора, внимание которого привлек нанотон, темным облаком повисший за моей спиной.

Он перевел взгляд с нанатов на меня, кивнул, затем, удобнее устроившись в кресле, объявил:

— Уважаемые коллеги, спешу сообщить, что руководство ОБОУЗ и совет при объединенном правительстве, выслушав мои доводы, согласовал синтез искусственных локусов в исследовательских целях.

— А что х'шанцы? — поинтересовался Башаров. — Не против?

— В связи с опасностью для других рас, кроме них, давление на хшанцев, полагаю, было оказано серьезное. В связи с чем они выдвинули встречное условие.

— Какое? — выдохнули мы почти синхронно.

— Мы подпишем бумаги о неразглашении. Синтез, исследования, профилактика и лечение — все будет проводиться под жестким контролем Х'шана. И за пределы орбиты Т-234 не выйдет...

— Не понимаю я подобную секретность, — хмуро заявил Шитцини. — Любой более-менее подготовленный биолог или генетик сможет синтезировать локусы. К чему такие сложности?

— И сама вакцина станет достоянием общественности при внесении в общий реестр... — поддержал коллегу Ом.

— И вирус Ома, и бактерия Зельдмана тоже, сразу после публикации данных по ним, — я в недоумении пожала плечами.

— Как вы их назвали? — весело воскликнул Башаров.

Я смутилась, неуверенно посмотрев на коллег, но они по-доброму улыбались мне.

— Профессор Ом первым вычленил вирусные тельца в розовой, и, согласитесь, честь их открытия должна принадлежать ему. — Отметив, что ашранец польщенно потемнел, я продолжила более уверенно: — А доктор Зельдман, как наиболее опытный руководитель, направлял наши поиски.

Башаров смотрел на меня искрящимися радостью добрыми глазами, и я в очередной раз ощутила легкое сожаление, что не ему принадлежит мое сердце. Жить с ним было бы гораздо проще и удобнее.

— Я голосую за предложенные названия! — поднял он руку.

Глаза Зельдмана заметно повлажнели, растрогался он:

— Мне очень лестно, конечно, но я не думаю, что мои заслуги в этом деле столь высоки.

— Я тоже — за! — присоединился Шитцини.

У него тоже глаза на мокром месте — явно пытается справиться с накалом наших эмоций. Да, тяжело быть эмпатом! И, судя по выдержке, этот цитранец еще не самый сильный из них.

Башаров стремительно оттолкнулся от переборки и подошел к экранам. Одел манипулятор на палец и быстро начал вносить данные, комментируя:

— Не будем терять времени, я сейчас внесу наше решение в протокол.

— Поздравляю, коллеги, — я встала и сначала пожала руку Ому, а потом — Зельдману, сначала крепко обнявшему меня.