Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Значит, как обычно, человеческий фактор, — устало выдал Зельдман, присаживаясь на любезно предложенный ему стул.
— Думаю, вы правы, профессор, — согласился Башаров. — Учитывая сроки, прошлые исследования планеты и лишь нынешнее обнаружение розовой. И главное — заражение...
— Как вы оцениваете шансы локуса в качестве защиты? А если ваше предложение не подтвердится? — с нажимом спросил Меш'ар.
— Доктор, вы сами должны понимать, что на данный момент, — это лишь гипотеза. Но пока самая жизнеспособная, учитывая обстоятельства гибели предыдущей группы. Отсутствие сообщений о массовой гибели заключенных в означенный период и множество других факторов, — наставительно ответил Зельдман за нас. — Нужны испытания...
— Верховным правительством и руководством ОБОУЗ принято решение о начале прямых исследовательских работ на месте обнаружения розовой! — торжественно объявил Гаю.
— К чему такая поспешность? — воскликнул Шитцини. — Или вы хотите рискнуть очередным отрядом смертников?
— Несколько часов назад с Т-234 пытался стартовать межзвездник. Экипаж на связь не вышел. Было принято решение об уничтожении корабля вместе с экипажем, вероятно захваченным заключенными. И главное — зараженными! — холодно отрапортовал х'шет.
— Кем принято? — потрясенно выдохнул цитранец.
А мне не требовался ответ. Рука Лейса напряглась и сжала мою до боли.
— Я возглавляю данную операцию, соответственно, отдал приказ.
— А вдруг проблемы со связью или это были...
Возмущенного Кшеолу жестко прервал Башаров, в голосе которого звенела сталь:
— Его обязанность — галактику защищать, а не гадать на кофейной гуще: было или не было.
Я облегченно выдохнула, а Лейс разжал руку. Неужели думал, что я осужу его? Отвернусь? Хотя вопрос, заданный Кшеолой, вертелся и у меня на языке.
— На Т-234 несколько крупных транспортников и мелких кораблей, — ровно заговорил Хеш'ар. — Кто-то из заключенных или обслуги может прорвать кордон и уйти от преследования. Риск слишком велик. Мы не знаем, выжила ли группа ученых, успели ли сообщить о катастрофических последствиях подобного побега, как для всего человечества, так и для самих беглецов, но факт на лицо. Уничтоженный корабль не отвечал на множество наших запросов, поэтому согласно протоколу безопасности был признан захваченным и опасным.
Зельдман встал и, заложив руки за спину, обратился к х'шету:
— Хорошо, согласны. Ситуация патовая. Сформируем группу, спустим на поверхность, а дальше что?
— Часть 'призраков' будет сопровождать научно-исследовательскую группу в долину к шурфам с розовой. Другая — идет к системам управления космопортом. Кроме того, мы обязаны выяснить, где предыдущая группа. Есть вероятность, что им удалось где-то закрепиться и провести работу по исследованию заразы.
— Но поймите же, они... та группа — обречены, если мы не правы и...
— Все мои призраки — х'шанцы, — оборвал Зельдмана Хеш'ар.
— А наша группа — нет! — с хмурой усмешкой возразил Башаров, пристально посмотрев на главный 'призрак'.
— Координационный центр получил данные по вашим разработкам. Было принято решение, что в поиск идет профессор Кобург, — объявление нашего куратора произвело эффект разорвавшейся бомбы. Особенно на меня. Тем временем Гаю пояснил: — Ее мутация и наличие в организме личных локусов... и э-э-э... х'шанца предполагают наличие защиты, как и у нас.
— Вы с ума сошли? — возмущенно выдохнул Зельдман, — Дарья Сергеевна — девочка совсем. А там заключенные, убийцы. В конце концов, не гуманно и не этично посылать женщину под пули вместо мужиков. Я категорически против подобного шага и...
— Я могу подписать любой документ, — перебил его Башаров, — что добровольно иду на риск. И твердо считаю свою кандидатуру более подходящей для данной миссии, и подготовлен лучше. И...
— Профессор, мы вас понимаем, — устало прервал патоморфолога Гаю, — но искусственный локус — не проверенная гипотеза. А если он неверно синтезирован? Или лишь натуральные, природные, имеющие какие-либо малейшие отличия защищают. И ошибка повлияет на результаты исследований? Мы потеряем время, возникнут сомнения. У нас нет права...
— Отлично! — рявкнул Башаров. — По вирусу еще более-менее понятно, а что вы намерены делать с самой розовой? Дарья лишь очередную гипотезу выдвинула. И если по локусам есть подтверждение в виде выжившего х'шанца Сая Мейн'ара, то в данном случае — предположение!
— Профессор Зельдман рассказал о возможностях блокиратора и нанотона в качестве внешней защиты от розовой...
— А о возможности размножения нанотона он тоже поделился? — Илья злобно уставился на коллегу, словно тот донос накатал.
— Мы обязаны вести протокол, господин Башаров. И докладывать о любых версиях, — обиженно оправдался Зельдман.
Илья раздраженно отмахнулся, он тоже понимал, что старый профессор не виноват. Решение приняли на более высоком уровне, а нам остается только выполнять поставленную задачу.
Мало того, что у меня внутри ледяной комок разрастался, так еще и стала объектом общего пристального внимания нескольких пар разноцветных глаз. Я откашлялась и возмущенно просипела:
— Не надо на меня преданно и заинтересованно смотреть, господа. Я не готова заниматься размножением... сейчас!
Участники совещания мгновение-другое помолчали, а потом редкие смешки переросли в общий гул.
— А ведь я предложил свою кандидатуру, — громко напомнил Башаров.
И я всем телом ощутила, как напрягся рядом мой личный тролль, ледяным голосом осведомившийся:
— Я не понимаю, о чем сейчас речь идет, господа.
И слава богу, тактичный Шитцини сам рассказал о недавнем разговоре с коллегами на тему увеличения количества нанатов для защиты большего количества исследователей и группы сопровождения.
Я искоса посмотрела на Лейса и поймала его заинтересованный, повеселевший взгляд. Он снисходительно покачал головой, мол, эх ты, Шалая...
Меш'ар с минутку рассеянно смотрел на меня, потом, встрепенувшись, уверенно заявил:
— Мы на полностью укомплектованном самым новейшим оборудованием корабле. Поверьте, профессор Кобург, решить столь деликатную проблему вполне возможно.
— И каким же образом? — одновременно спросили мы с Башаровым, который затем довольно ухмыльнулся, вызвав скрежет тролльих зубов.
— Я решу этот вопрос с профессором лично. Но ничего такого, у нас есть специальные сенсорные камеры, и... как я понимаю, необходима лишь соответствующая эмоциональная составляющая — и тогда ваш нанотон запустит программу размножения, да? — Видимо заметив мои горящие щеки, Гаю оборвал пояснения и перевел тему: — Значит после решения проблемы с количеством нанатов, доктор Кобург в составе ориентировочно двадцати десантников отправится на поверхность и...
— Я пойду с ней! — настаивал Башаров.
— Нет, профессор, с ней пойду я, — ровно, без малейшего всплеска эмоций произнес Хеш'ар.
Илья хмыкнул с сарказмом:
— И вас отпустят, х'шет?
— Мое непосредственное участие уже согласовано. Управление перейдет к куратору миссии Меш'ару и моему заместителю командору Рейш'ару.
Киш коротко кивнул, посмотрев на ученых. А я ощущала себя как в нескончаемом страшном сне — вижу, а проснуться не могу никак. Какие-то заключенные, десантники, горы серые... Может пора уже ущипнуть себя, да проснуться.
— Эй, ты чего щиплешься? — мне на ухо прошипел Лейс.
— Прости, — виновато пожала плечами, — я нечаянно. Хотела себя в чувство привести и ноги перепутала.
Он вновь подхватил мою ладошку и пожал:
— Меня радует скорость, с которой ты ко мне привыкаешь. Уже вон ноги... путаешь.
— Да уж, — уныло вздохнула я.
Еще час у военных ушел на споры и переговоры с моими коллегами. Я в них почти не участвовала — ушла в себя, затаилась, слишком страшно было думать о предстоящей высадке на планету. Лишь тот факт, что Лейс будет рядом, не давал сорваться в истерику и в панике не сбежать с совещания и вообще с этого корабля. Я совсем не герой. Совсем-совсем, увы.
* * *
Открыв глаза, я потрясенно смотрела на мужчину, стоявшего у... хм-м-м... кровати, на которой лежу, вернее, на спину этого мужчины. Судорожно сглотнув, я быстро огляделась: небольшая комната, выдержанная в золотисто-зеленых тонах с огромной кроватью, занимающей почти все пространство. Справа, к моему неописуемому изумлению, увидела окно во французском стиле — от пола до потолка — белоснежные легкие занавески шевелит легкий прохладный ветерок, приятно обвевая тело. Жаль, что не видно пейзажа за окном.
Я опять обратила внимание на мужчину и снова нервно сглотнула. Он повернулся ко мне лицом, и я невольно 'ощупала' его взглядом сверху донизу, изучая, восхищаясь, можно сказать, облизывая.
Молочного оттенка кожа, под которой перекатываются тугие мышцы, широкие мускулистые плечи и грудь, сильные руки, сжатые в кулаки, бедра под тонкой шелковистой тканью штанов. Черный цвет этой единственной одежды невероятно сексуально сочетается с белой кожей. Серебристая дорожка волос спускается от пупка и дальше прячется под резинкой штанов. Пах напряженно выпирает, выдавая желание мужчины.
Я смутилась и быстро подняла взгляд к лицу с четкими, резковатыми, волевыми чертами, чувственными губами и упрямым подбородком. До зуда в пальцах захотелось провести по его переносице и прямому носу, обвести идеальные дуги серых бровей и бледные скулы, на которых разгорается лихорадочный румянец. Облизнула губы и тут же приковала к ним его жадный, почти плотоядный взгляд. Мужчина разжал ладонь, длинные пальцы скользнули к поясу штанов, с явным намерением снять последнюю преграду.
— Не надо! — вскрикнула я, пытаясь остановить его.
— Что именно? — воркующий баритон завибрировал у меня внутри на незнакомых ранее струнах.
— Раздеваться, — неуверенно выдохнула.
— Но ведь ты уже разделась, а мне хочется присоединиться к тебе, — чувственные губы раздвинулись в улыбке, показав белые ровные зубы.
Я недоверчиво посмотрела вниз, на себя, и предела моему потрясению не было. Словно нимфа разлеглась на сказочной красоты зеленом покрывале, ласкающем обнаженную кожу, идеально подчеркивающем золотистый загар. Полную грудь венчают призывно затвердевшие розовые вершинки, а ноги я развела в стороны, полностью раскрывшись перед мужчиной.
Первым порывом было прикрыться, но помешал пробежавшийся по комнате шелест тихого смеха. Мужчина смотрел на меня с улыбкой и... уже без штанов.
— Лейс, ты совсем рехнул... — мой возмущенный вопль оборвался, стоило взгляду опуститься вниз.
Я на миг забыла обо всем на свете, разглядывая его ниже пояса. Природа щедро одарила моего х'шанца. Сейчас его мужское достоинство в окружении легкой светлой поросли гордо стремится вверх и слегка угрожающе покачивается.
— Какой ты... большой, — выдохнула я испуганно, — а-а-а... я передумала. Обещаю придумать что-нибудь другое...
Я оперлась на локти и начала отодвигаться от него в сторону изголовья кровати.
— Замри! — Лейс смотрел так горячо, что почти обжигал. Но ведь это неправда, это...
— Нет! Сам замри. Все, отстань, я передумала.
— Я тебя чем-то напугал, принцесса?
Виновато кивнув, я продолжила трусливо отползать. Лейс плавно нагнулся, опершись коленом о кровать, и потянулся ко мне:
— Моя храбрая принцесса испугалась вида обнаженного мужского члена? Детка, он доставит тебе неземное наслаждение, вознесет на вершины сладострастия...
— Фу, как пошло и пафосно, — скривилась я.
— Ты права, разговоры во время секса — зло, давай помолчим, — легко согласился этот Мистер Большой... Большое Самомнение.
Лейс сцапал мою лодыжку и резким движением, заставив вскрикнуть, дернул на себя. Навис надо мной, вглядываясь в лицо. Вблизи его глаза были не просто красивыми — прекрасными, и я буквально тонула в их сияющей, ласковой зеленой глубине, осененной длинными, чуть подрагивающими, темно-серыми густыми ресницами.
— Так нечестно, это не правда, это... — у меня кружилась голова.
Положив руки на кровать по бокам от меня, Лейс прижал мое тело своим обнаженным, подмяв под себя.
— Моя красивая вкусная девочка, расслабься, я доставлю тебе удовольствие.
— Перестань говорить мне подобную ерунду, — буркнула я, хотя брыкаться и пытаться выбраться из-под него передумала — замерла, ожидая продолжения.
— Поцелуй меня, — попросил он.
— Ты же сказал, что пока лучше не надо полного контакта...
— Тогда я сам. Сейчас нам можно все, принцесса.
Под его пристальным взглядом казалось, даже кожа становится сверхчувствительной. А потом я сама зарылась руками в белоснежные волосы, потянулась к его губам. Коснулась... Чего-то не хватало, но поцелуй был невероятным. Губы покалывало от наслаждения, а воздух между нами словно искрился от напряжения.
Лейс стал более осторожным, тягуче страстным, но не таким необузданным, голодным и разрушающим все грани, каким был в спортзале недавно.
— Закрой глаза, принцесса... — Сначала напряглась, но сделала, как он просил.
Твердая широкая ладонь коснулась моего живота и мягко, нежно погладила, даря потрясающие ощущения. Его губы сомкнулись вокруг одной вершинки груди, а вторую — он приласкал ладонью. Контраст непередаваемый, я вскрикнула, и не думая сдерживаться. Мое тело словно прошивали сотни электрических разрядов, от которых я дрожала, покрываясь потом и чувствуя невероятное напряжение.
Не в силах утерпеть, я открыла глаза и уставилась на белоснежную макушку эльфа, занятого моей грудью. В душе что-то новое всколыхнулось, сродни животному. Я задыхалась от удовольствия, вцепившись в его волосы и прижимая к себе. Грудь отяжелела, ныла, а внизу живота скапливалось что-то горячее, терзающее, требующее освобождения.
Лейс оторвался от груди, снова посмотрел мне в глаза, а его ладонь скользнула вниз, проникла между моих ног и быстро преодолела сопротивление, когда я попыталась сжать бедра, спрятаться. Эльф соблазнял меня легко и непринужденно, лаская и разжигая чудесный огонь в моем теле.
Задыхаясь, я выгнулась дугой, подаваясь ближе, теснее — и, наконец, потерялась в невероятных ощущениях, а потом мой мир распался на тысячи осколков от яркого, первого в моей жизни оргазма...
— Ты невероятный мужчина, — выдохнула я, расслабившись, и — вернулась в реальность, где надо мной мерцает белесый плотный купол капсулы.
Включилась легкая подсветка, позволившая освободиться от датчиков и проводников, прикрепленных к моей груди, низу живота, голове и вдоль тела. Липучки отлеплялись с противным чмокающим звуком, а руки дрожали от пережитого удовольствия и эмоций. Да что там руки, у меня дрожала каждая мышца. Испробовав к двадцати семи годам несколько способов личного удовлетворения, я ни разу не достигла даже сотой доли удовольствия, испытанного сейчас.
Нажала на крышку, чтобы отъехала, но не полностью, а приоткрывая меня до груди. Судорожно вдохнула и осмотрелась:
— Убью!
Помещение для сенсорных исследований заполнил рой моих нанатов, похожий на злобный осиный, готовый жалить и уничтожать все на своем пути. Только на врага пальцем ткни...
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |