| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Хорошо, я согласна, — вдруг сказала Змея окрепшим голосом. — Это судьба. Бери меня, и будем счастливыми. Я сделаю для этого все, что смогу. Я постараюсь.
Я повернулся к Альте. Она как-то через силу улыбалась, глядя на нас.
— Альта, милая, позови девочек: нам нужны свидетели. Я делаю официальное предложение, а Ветка, то есть Лиана, и ты — дворянки, и можете быть свидетелями.
— А что, Лиана тоже дворянка? — с недоумением спросила, приободряясь, Змея. — Я думала, она — охотница в изгнании, убила кого-то...
— Нет, она тут малость шпионит, — слегка покривил я душой. — А вообще-то она из дворян Великого Леса, и бывший офицер Стражи. Для свидетеля в самый раз.
Пользуясь тем, что Альта вышла, я обнял Змею и мы сладко поцеловались.
Альта моментально притащила "девочек", так что они одевались и завязывались на ходу. Лица Гоби и Ветки были удивленными. Я официально заявил, что женюсь на Калиле и забираю ее из армии. Они сразу расслабились и понимающе переглянулись.
— Давно пора, — сказала Ветка. — Я на твоем месте, Змейка, еще бы и залетела сразу. Война идет, надо делать детей, пока есть время.
— Уже, — краснея, сказала немногословная Калила.
— Та-ак, — протянула ехидная Ветка. — Значит, оттуда скоро сынок вылезет?
— Дочка, — сказала Альта коротко.
— Лун через семь с половиной появится, наверно, — добавила хладнокровная Гоби. — Только Змее надо уезжать сразу. Последнее время по ней часто стреляют.
— Вот именно, — мрачно сказал я.
Через несколько минут я уже входил в палатку сержанта. Он сидел, сгорбясь, за писарским столом под тусклой масляной лампой, занимаясь, как и все, рутинной работой по вечерам: проверял ведомость на жалование наемникам. Его амулет освещения у него выпросила Гоби в палатку.
— Сержант Медведь, — начал я. — Сообщаю тебе для передачи в полк по команде.
Медведь поднялся и встал во весь свой немалый рост по стойке смирно, что было не вполне обычно для наемников. Мне пришлось задрать голову, чтобы продолжить разговор.
— Я сделал предложение Змее, и она его приняла, — продолжал я. — С этого момента Змея — моя невеста, то есть невеста графа, и по закону выходит из подчинения армии и подчиняется, по своему желанию, моему отцу и мне. То, что она иностранка, служит в армии, находится в районе боевых действий — наплевать на это дерьмо. Змея — моя, и война для неё окончена. Скоро мы отпразнуем это дело здесь, и я отвезу её в свое поместье.
— Понятно, господин граф, — четко ответил Медведь, в первый раз не назвав меня Конником. — А это ничего, что она не дворянка?
— Она — дворянка, просто из другой страны, — пояснил я.
Медведь сразу повеселел. Дело уходило из его ответственности. Кроме того, Гоби оставалась сержанту, как приз.
— Я, пожалуй, тоже женюсь тогда, господин граф... На Еве, то есть на Гоблинше. Так-то они были такие подруги, что не влезешь между ними... ну, сами знаете, а теперь можно. Но Гоби не уедет к моей матери, останется на войне. Скажите, господин граф, а вы уверены, что Змея уедет от вас, с фронта?
Медведь действительно хорошо знал своих наемниц.
— Придется, — пояснил я, делая рукой округлое движение перед животом.
— Ну это другое дело! Тогда поедет. И правда, чего ждать? Война, надо спешить. Мало ли...
— Именно, — сказал я. — Помнишь, как девок послали под огонь? Если бы эльф и я за ними не вышли, не было бы у тебя наемниц.
— Вы думаете, это за ними была засада? — насторожился Медведь.
— Скорее всего. Надо бы зубы Лимару посчитать за это задание, но потом. Сейчас я хочу убрать её отсюда побыстрее. Передай мое письмо вверх по команде в полк, а я от себя имею право обратиться в дивизию. У меня в связи с затишьем есть законный отпуск. Завтра, я надеюсь, мы подпишем бумаги и уберемся. С этого момента она не идет на службу. А тебе совет, как другу (при слове "друг" Медведь внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал): женись скорее. Подробностей сказать не могу. Но спеши. И присмотри пока за Змеей, прошу тебя. Мне все эти засады не нравятся, они не просто так случаются.
— Ясно, — сказал Медведь. — Я присмотрю.
Уже выходя, я повернулся к нему с порога:
— А чего это ты Гоби Евой назвал?
— Так Гоби по-настоящему Евлалией зовут, господин граф, — весело ответил Медведь.
— Так она христианка, что ли? — удивился я.
— Христианка и венедка, господин граф, — пожал плечами сержант. — Или, как они говорят, славянка. Сам-то я Одину поклоняюсь, как все даны, но это не мешает.
— Не знал... Ну, пока, — сказал я и ушел. Мне надо было взять коня и спешить в дивизию. Горман, естественно, поехал со мной, а Адабан остался присмотреть за Калилой (по моему приказу).
Когда я вечером вернулся, злой Медведь сидел с простреленным и перевязанным плечом, а девушки, сидя рядом, поили его самогоном и ругались последними словами. Из их рассказов я, как представитель короля, легко восстановил случившееся.
После обеда Медведь, как обычно, раздал задания патрулям, поменял караулы и ушел в полк по делам. Через полчаса быстрым шагом подошел Лимар и, войдя в женскую палатку и выставив вперед бороду, объявил девушкам, что они сейчас пойдут в дополнительное патрулирование (что случалось и раньше, и он был в своем праве). Гоби и Ветка посмотрели на него, пожали плечами и сказали: 'Ладно', а Змея преспокойно сказала:
— Я ушла из роты и выхожу замуж. В патруль я не пойду.
Лимар обалдело уставился на нее, и, моментально придя в бешенство, тем не менее очень тихо сказал:
— Это неповиновение приказу...
... вытащил из-за пояса пистолет со взведенным курком — и даже не смог поднять его: Гоби железной хваткой взяла его за запястье, а в руках Ветки и Змеи появились кинжалы.
Лимар начал ругаться и довольно комично, по словам Ветки, дергаться, но сделать с Гоблиншей ничего не смог — не хватило силы. Он позабыл, что Гоблинша в отряде уступала в физической мощи только Медведю, орку и мне. Крик поднимать Лимар почему-то не стал, а схватил левой, свободной рукой второй пистолет, но не успел даже вытащить его, как Ветка приставила лезвие к глазу наемника. Все застыли.
В этот трудный момент внезапно вошли Адабан и... Медведь. Все думали, что сержант ушел по делам в полк, а на самом деле вместе с Адабаном стоял в тени за палаткой, прикрывая девушек, как и обещал мне. Этот человек вообще умел держать слово и не пренебрегал опасностью.
— Это бунт! — взвыл Лимар.
— Сложить оружие! — скомандовал Медведь, а Адабан приглашающе поднял свои две пистолета, направив их почему-то на Лимара. Все остальные разоружились, то есть побросали на пол оружие — сержант не любил шутить.
Несколько минут он внимательно слушал жалобу Лимара, затем сказал:
— Неубедительно говоришь. Убирайся из палатки! Это приказ. Потом поговорим.
Лимар мрачно оскалился, подобрал пистолеты с пола и вдруг быстро взял на мушку Змею...
И полетел на пол от сильного удара в челюсть. Прямой удар Медведя легко вырубал большинство наемников, и Лимар упал на спину, но не потерял сознания. Несмотря на сильное потрясение, оружия наемник не выпустил, и лежа выстрелил из одного пистолета в Медведю в голову, но попал только в плечо — Гоби толкнула сержанта и Змею в стороны с быстротой и силой необыкновенной. Затем Лимар навел второй ствол на Змею и... заорал во весь голос от боли. Метательный нож, брошенный Веткой, попал ему в локтевой сустав, а второй в плечо.
Засадив свои летающие кинжалы во врага, Гоби и Змея начали перевязывать раненого Медведя, пока Ветка и Адабан избавляли от пистолетов и по-быстрому пинали лежащего раненого. Затем в палатку вломились поднятые выстрелом наемники.
Начался разбор конфликта по всем гильдейским правилам — вещь достаточно серьезная. Гильдия не терпела предательства, а дело в общем-то было ясное. Хорошо еще, что ближайший авторитетный гильдеец, Горман, имевший право быть главой отрядного суда, был со мной в дивизии, иначе суд был бы по быстрому собран, раненому Лимару попекли бы пятки на костре на допросе и в присутствии всего отряда живо вздернули бы на дереве.
Сейчас предатель сидел перевязанный и связанный под охраной, и все ждали меня, как представителя короны, чтобы решить его участь.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
