Записки принцессы. Невеста для демона

— Э-э... — К страху примешалась растерянность. — Вы уверены? Может быть, вам чем-нибудь помочь? Вы присаживайтесь, не стойте. Закажите что-нибудь?

— Слушай, парень, брось эти идиотские попытки задержать нас до приезда Лис и компании. — Лед в негромком голосе Леонгарда заставлял Мерла откровенно ёжиться. — Своей машины у них нет, "звезды" и метлы тоже, а на общественном транспорте сюда добираться всё равно дольше. Девушка, как видишь, в полном порядке, никто её силой не удерживает и ни к чему противозаконному не принуждает, остальное не твоего ума дело. Мы торопимся, поэтому давай то, за чем девушку сюда послали, и разойдемся без несовместимых с твоей жизнью травм.

— Мэдди Фокс предупредила... — Мерл сглотнул, побледнел, однако не отступил. — Я знаю, вы не человек... Но в этой ипостаси вы не можете... окаменить меня... а яд... Вы же не станете меня... кусать... Это общественное место...

— Чтобы ввести яд, мне достаточно одной царапины, и пачкать клыки о твою толстую шею совсем необязательно.

Но василиск же не станет... Круглый человек прав — вокруг другие люди. Или станет?

— Мерл, пожалуйста, — попросила Мирейли. — Отдай то, о чем говорила Лис, и мы уедем. Я... — Что ещё сказать, чтобы уговорить человека? — У меня действительно всё в порядке. И я... приехала с ним по своей воле. Потому что сама так решила.

Мерл помедлил, всматриваясь в лицо дриады. Искал признаки вынужденной лжи? Наконец полез в стоящий на стуле рюкзак, достал зеленую пластиковую папку и потерянно заморгал, глядя на собственную опустевшую руку. Даже Мирейли не заметила, как Леонгард выхватил папку из пальцев человека.

— Счет пришлешь мэдди Фокс. — Василиск открыл папку, глянул мельком на содержимое, закрыл и, взяв дриаду за руку, потянул к выходу.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась Мирейли на прощание.

Так будет лучше. Для Мерла, во всяком случае.

Вышли из кафе, Леонгард усадил Мирейли в машину, сел сам, передал ей папку. Несколько минут ехали в молчании. Тонкий пластик почему-то казался горячим, и ужасно хотелось узнать, что внутри. Наверное, это что-то очень-очень важное, раз василиск сам решил забрать её.

— Тебе надо чаще тренироваться.

— Зачем?

— Без трагических пауз и несчастного взгляда напуганного зверька звучало бы естественнее, а более уверенный тон придал бы твоим словам нужную убедительность. Но для первого раза неплохо.

— Не понимаю...

— Я о том, что ты сказала толстяку.

Леонгард тоже решил, что она соврала?

— Я сказала правду. — Только почему никто не поверил?

— Неужели? — Насмешка в голосе вдруг обожгла. — Хочешь сказать, что действительно поехала со мной добровольно, а не потому что я в любом случае затащил бы тебя в машину?

— Да.

— Лис тебя не учила, что садиться в авто к незнакомцам чревато нехорошими последствиями даже для дриад?

— Учила. Но я уже была в твоей машине, и я всегда могу переместиться.

— И поэтому считаешь, что ты в безопасности?

— Не понимаю твоих претензий. — Глупая папка! Мирейли положила её на приборную панель поверх путеводителя и карты и отвернулась к окну. — Мы знакомы, и ты сам говоришь мне: "Садись в машину".

— Ты слишком доверчивая.

— Это плохо?

— Плохо. На твоём месте я бы себе не доверял.

Но она-то на своём месте. Хотя и на своём месте не очень весело.

— Тоже считаешь меня глупой и беспомощной?

— Что значит "тоже"?

— Все думают, что я глупая, ни на что не способная дриада! — Обида вдруг забила фонтаном, захотелось выплеснуть все горькие мысли разом. — Что я могу только молчать и улыбаться, а говорить ничего не должна, потому что могу сказать лишь глупость! А ты... ты...

— Что я? — спокойно и заинтересованно уточнил василиск.

— Ты и вовсе считаешь меня ребенком!

— Я так не считаю.

— Ты сказал, что... что у меня лицо детское!

— Это не означает, будто я считаю тебя ребенком. И тело у тебя вполне сформировавшееся.

Обида затихла столь же быстро и неожиданно, как и прорвалась, заглушенная странным заявлением.

Леонгард припарковал автомобиль среди других машин, заглушил мотор и вынул ключ из замка зажигания.

— Выходи. Ты определенно чересчур много сидишь в четырех стенах.

Это не знакомый двор многоэтажки. Большая стоянка, а дальше фигурная ограда и кроны деревьев за железными зубцами. Зажав прихваченную из салона зеленую папку под мышкой, василиск пикнул сигнализацией, подошел к нерешительно замершей между автомобилямиМирейли.

— Идем, голову проветришь. Только просьба не убегать.

Центральный городской парк. Лис возила её и Ирвина однажды. Иная обещала обязательно выбраться ещё как-нибудь, но как-нибудь до сих пор не настало, а отправиться сюда одна дриада почему-то не решалась.

— Мы пойдем в парк? — Вдруг Леонгард пошутил?

— Да.

— И мне можно будет походить по траве?

— Можно.

— А поплавать в пруду?

— Нет.

— Ладно. — Походить по траве, по живой, нескованной равнодушным асфальтом земле тоже хорошо.

Василиск достал из внутреннего кармана куртки чёрные очки, но, прежде чем надеть, цепко, пристально посмотрел на Мирейли. Уже почти привычного льда во взгляде нет, лишь ростки ожидания и чего-то ещё, незнакомого, непонятного.

— Не сбежишь?

— Нет, не сбегу. А ты? — Хотя странный, наверное, вопрос.

— Куда я денусь? — усмехнулся Леонгард и надел очки. — Идем.

— — —

Когда не видишь близкого тебе человека больше года, при долгожданной встрече вам будет что рассказать друг другу. А если вас трое, то рассказы рискуют затянуться надолго.

Мне, Лоури и Морган было чем поделиться друг с другом. Если жизнь Лоури после выпуска сильно выдающимися или хотя бы просто интересными событиями не отличалась, то у меня и Морган новостей хватало. Как только мы с Лоури закончили со своими историями, Морган начала свою. Меня, правда, во время пересказа памятных событий конца лета посетило запоздалое озарение, что говорю-то я не только с близкой подругой, но и с сестрой Трея, а я, например, не уверена, что хотела бы знать столько подробностей об отношениях Ричарда с Евой, да и вообще в деталях о личной жизни брата. Заметив моё замешательство на путешествии в Железный мир, Морган лишь понимающе улыбнулась и напомнила, что мы теперь родственники и что она давно знает, что её брат далеко не идеал и поэтому особо удивить её нечем. Заворочавшееся было любопытство и вопросы относительно жизни и деятельности Трея до погружения в стазис я решила отложить до более подходящего времени.

Морган действительно начала с самого начала. Как и я, девушка родилась последним ребенком в правящем Доме маленького королевства из тех, что на карте обозначались невразумительной кляксой и заинтересовать кого-то могли исключительно в виде дополнительной территории. Но если на Флорансию по причине наличия выхода к морю и плодородных земель алчно поглядывали Империя, Вальсия и Лира, то маленькая, затерянная на севере Алиния никому и даром не была нужна. Брак родителей Морган был сугубо договорным. Мама, как рассказала нам девушка, любила всех троих детей, а отец, как часто бывает в королевских семьях, откровенно выделял первенца и наследника трона Гервиса. Морган и Трея воспитывали согласно их положению младших отпрысков и всё будущее подруги заключалось в традиционном замужестве на благо родины, но в тринадцать у Морган проснулся дар и без того короткий список потенциальных женихов сократился до нуля. В нежные детские годы Морган этот факт как-то не особо озаботил. Её единственными наставниками стали бабушка по материнской линии, один из придворных ведунов, по-отечески любивший принцессу, и Трей. Потом Трей всё чаще начал пропадать в "путешествиях по континенту", бабушка предпочитала жить на континентальных территориях Лидии и приезжать в Алинию отказывалась, ссылаясь на почтенный возраст, а пожилой ведун несколько лет спустя умер. Попытки отца выдать дочь хотя бы за местного придворного Морган жестко пресекала, да и сами придворные не горели желанием брать в жены одаренную двадцатилетнюю девицу с в прямом смысле огненным темпераментом. Трей отсутствовал иногда по целому году, а Морган казалось, что жизнь проходит мимо. В конце концов, во время одного из недолгих возвращений Трея домой девушка уговорила брата поддержать её идею по учебе в корпусе одного из крупных королевств. Демон охотно согласился и после затяжной череды споров и ссор с отцом, Гервисом и лордами-советниками Морган отправилась в выбранную вместе с Треем Вальсию. Для учащейся подруга оказалась слишком взрослой — в вальсийский корпус учеников старше восемнадцати не принимали, — однако благодаря загадочной протекции Трея взяли в качестве ассистентки магистра. Дальнейшее нам уже известно — промучившись в вальсийском месяц, Морган сообщила в корпусе, что передумала учиться и возвращается домой, а на самом деле улетела в Лиру. В лирский она поступила уже под именем Диона Лайфей и была назначена ассистенткой магистра Юлании Чен. Следующие три года стали счастливейшим и беззаботнейшим периодом в жизни подруги, несмотря на постоянную ложь семье и известиях сначала о гибели Гервиса, затем о смерти отца. Мы знали, что девушка за короткий срок потеряла и брата, и отца, но я помнила, как подруга старалась держаться и продолжала работать. Она улетала на похороны, однако каждый раз быстро возвращалась, словно опасаясь задерживаться на родине. А ещё я помнила, что вскоре Морган улетела в третий раз, и снова домой, только тогда подруга не уточнила причину. Теперь я поняла — на коронацию Трея.

После выпуска мы разъехались кто домой, кто на практику и Морган тоже пришлось вернуться в Алинию. А через год случился заговор, в результате которого местные ведуны погрузили Трея в стазис, а Морган с матерью лишили королевских титулов и заперли в каком-то глухом храме, откуда Трей забрал их три месяца назад. На этой оптимистичной ноте мы поняли, что сидеть в гостиной нам уже надоело, и отправились изучать особняк Ридальских. Побродили по первому этажу и поднялись на второй.

— Слушайте, а ведь Ден рассказывал мне о твоей семье! — вдруг вспомнила Лоури. — Я специально его расспрашивала для Ли. Так он знал правду или нет?

Вот и мне любопытно.

— Знал. — Морган улыбнулась. — Он о многом догадался сам, сопоставил факты и когда мы начали встречаться, я рассказала ему всё.

— А вы до сих пор... ну... — "Встречаетесь" не совсем верное слово, учитывая, что Ден придворный лирский ведун, а подруга всё это время находилась в Алинии. — Общаетесь?

— Да. В конце лета Ден связался со мной и сказал, что Трей жив. Когда он увидел Трея на вашем шабаше, он, разумеется, не сразу всё понял, но как раз после твоих, Ло, расспросов догадался, что к чему.

— То есть, получается, прилетев в Брийск, ты уже знала, что кровная половинка твоего брата — я? — нахмурилась я. Не больно-то подруга выглядела удивленной, в отличие от нас всех.

— Я эту важную информацию у Трея выпытала, — рассмеялась Морган. — А Ден лишь подтвердил и уточнил кое-какие детали, которые из брата и клещами не вытащишь. Я так соскучилась по вам и так хотела увидеть тебя, Ли, поделиться радостью, что мы теперь ещё и сестры, но Трей всё ссылался на какие-то важные дела в княжестве, говорил, что ты в Лире и прилететь пока никак не можешь. Потом Ден сказал, что вы с Ло улетели в Брийск на поиски Трея, и я поняла, что такой шанс нельзя упускать. Главное — как можно позже сообщить брату о моём визите, чтобы он не успел меня встретить и отправить обратно.

— А ты и Ден, вы сейчас как друзья общаетесь или?.. — вкрадчиво поинтересовалась Лоури.

— Или. Только Трею не говорите. Я сама расскажу... когда подберу подходящие слова, после которых мой брат не свернет шею моему мужчине.

— Извини, Дио... Ой, то есть Морган.

— Ничего, Ло. Пусть будет Дио. Для своих.

Я посмотрела на неторопливо идущую рядом девушку, пытаясь в сумраке коридора найти общие с Треем черты лица. Не слишком-то брат с сестрой похожи, разве что бледной кожей, а так глаза у Морган карие, волосы не черные и черты разные. И даже мысль, что я три года провела практически бок о бок с сестрой моего демона, кажется странной и с трудом укладывается в голове. Судьба? Или кровный зов, появившийся в моей жизни раньше, чем мне казалось?

— Просто мне удивительно, что наш Ден в принципе способен хранить верность девушке и в течение длительного срока, — продолжила Лоури. — Не обижайся, но сама помнишь, сколько у него подружек было.

— Как ни странно, но я уверена в чувствах Дена, — откликнулась Морган. — И мы постоянно связывались через зеркало и после моего возвращения в Алинию, и когда нас с мамой отправили в тот храм. Однако если вдруг Дену вздумается прогуляться куда-то на сторону, то он первый об этом и пожалеет.

— А что это за отравленная кровь проклятого рода? — рискнула спросить я. — Ну, то, о чем вы с Треем упоминали.

— Род мамы происходит от одного из древнейших Домов континента — Дома Вереска. Официально этот Дом не существует уже много веков, считается, что оставшиеся его представители давно затерялись, влившись в другие Дома. Однако наше наследие остается с нами, передается из поколения в поколение по женской линии.

— Потомственные ведьмы? — догадалась Лоури.

— Да, — подтвердила Морган. — Согласно одной из родовых легенд, Дом Вереска начался с союза человеческой девушки и представителя Воздушного мира из тех, кто в стародавние времена жили среди обычных людей. Думаю, вы понимаете, что никаких доказательств данного факта нет, способность управлять стихией часто передается от родителей к детям и наш дар ничем не отличается от талантов остальных ведунов. И есть другая легенда. Если верить ей, какое-то время спустя одна из представительниц Дома встретила и полюбила высшего демона. У неё родился ребенок, девочка-полукровка. Покровительствующих Вереску детей Воздушного мира глубоко возмутило подобное кровосмешение, и они отреклись от Дома, объявив род матери девочки проклятым.

— Потому что она отравила кровь следующего поколения недостойной смесью. — Нежные какие эти отпрыски мира Воздуха! Надеюсь, что хотя бы это были не какие-нибудь очередные сильфы.

— Ещё они пообещали, что скоро провинившийся род исчезнет, не способный сохранить имя.

— Только потому, что родилась девочка? Шовинисты! — презрительно хмыкнула Лоури.

— Как бы там ни было, выходя замуж, девушки вступали в семью и Дом супруга, принимая его имя, а мужчины в нашем роду умирали по разным причинам в возрасте тридцати с небольшим лет.

— Что?! — Я даже замерла.

— Гервис погиб в тридцать три года, брат бабушки — в тридцать один. — Подруги остановились следом за мной, Морган обернулась, улыбнулась ободряюще. — Не бойся, Ли, как говорит наша бабуля, мужчины в нашем роду слишком слабы для крови истинных ведьм, поэтому и умирают рано, если, конечно, над его созданием не потрудился демон.

— И потом, солнышко, с такой бурной жизнью твой демон мог уже раз десять помереть, но ничего же, не помер, — "успокоила" Лоури.