Записки принцессы. Невеста для демона

Сладкое до приторности, до тошноты сочувствие сильфиды душило. Пиявки расползлись под кожей, всё ближе и ближе подбираясь к сердцу. В стороне раздраженно прохаживался Леонгард, говорил что-то негромко в телефон, иногда резко взмахивая рукой, хотя едва ли собеседник мог видеть жестикуляцию василиска.

Мирейли высвободила локоть, отступила от Биргит.

Глупая? Глупая. И правильно Лис просит лишь молчать и улыбаться. Слишком часто глупая дриада открывала рот, слишком много говорила. И нельзя садиться в машину к незнакомцам.

Развернулась и ушла за грань, даже не оглядевшись, даже не убедившись, что никто посторонний не увидит её перемещения.

В тесном коридоре квартиры темно. Дверь в общую комнату приоткрыта, Жайя с ноутбуком на коленях сидела на диване, Оле клубочком свернулся рядом. Мирейли на цыпочках, стараясь не привлекать внимания девушки, прошмыгнула в спальню Лис и Ирвина. Через несколько минут в маленькой сумочке на бедре зазвонил телефон. Иная? Нет, просто номер. Нажала, куда показывала Кошечка, поднесла мобильник к уху.

— Алло?

— Мирейли? — Громкий, требовательный голос Леонгарда оглушил. — Ты куда сбежала? Что тебе эта с-с... сильфида наговорила?

Словно сама собой рука размахнулась и швырнула телефон об стену.

Только спокойнее не стало. Навалилась странная, пригибающая к полу тяжесть и пиявки облепили сердце, высасывая остатки крови и заменяя её и эмоции чем-то холодным, опустошающим.

— — —

Каюсь, мы с Лоури и Морган попросту заболтались и не следили за временем. Вернее, я не следила. В результате даже не заметила, как за окном стемнело, и сильно удивилась, когда в спальне Морган появилась Шиана и передала, что Трей просит меня спуститься в холл. Мы переглянулись и спустились втроём. Мужчина стоял у подножия лестницы и обхлопывал карманы уже надетой куртки.

— Далеко собрался? — полюбопытствовала Морган.

— На Адди, — ответил демон. — По-моему, я попросил спуститься только Ли.

— Мы трёхголовый дракон, а головы поодиночке не ходят, — парировала Лоури. — Но если у вас тут сугубо семейный совет, то я пока загляну к Кэйду. — И направилась в гостиную.

— Так поздно? — Я подошла к Трею.

— Вечером туда лучше лететь в сумерках — на озере бывает слишком людно.

— А можно мне с тобой? Я давно не видела Адди. — И успела соскучиться по кораблю. — Если что, я быстро соберусь.

— Я улетаю на всю ночь.

На всю ночь? А как же наш разговор и... и вообще?

— Ну... ладно, — неуверенно протянула я. — Переночуем на Адди, не страшно.

— Ли. — Мужчина посмотрел ласково, погладил меня по щеке. — Мне надо поработать, проверить все системы, иначе мы осядем в Брийске до весны.

— Не дай боги, — подняла глаза к потолку Морган.

— Я не буду мешаться, тихо посижу в уголочке, ты и не заметишь моего присутствия, — возразила я.

— Ещё как замечу, — улыбнулся Трей. — Зачем тебе всю ночь скучать на корабле и спать в стесненных условиях без особой на то необходимости? Завтра или послезавтра слетаем днем и вместе, хорошо?

— Хорошо, — смирилась я. — Будь осторожен.

— Буду, не волнуйся. — Демон коснулся моих губ нежным поцелуем и шагнул к двери.— Морри, ты за старшую.

— Я всегда за старшую, — вздохнула девушка.

Створка распахнулась, мужчина вышел и дверь закрылась.

Мы поужинали все вместе в столовой, убрали со стола и помыли посуду несмотря на уверения госпожи Мараны, что она и сама со всем справится, и разбрелись по дому. Я, Лоури и Морган посидели ещё немного, коротая время за беседой и чаем, и наконец я, пожелав подругам доброй ночи, отправилась в свою одинокую спальню. Что ж, раз сегодня в постели буду только я, то нет смысла наряжаться в соблазнительный пеньюар. Поэтому я надела теплую светло-синюю пижамку с дельфинчиками — подарок Этель, — натянула вязаные носки, достала привезенный ещё из дома Гейл любовный роман и забралась под одеяло. Почитала, вдоволь насладившись эротическими приключениями главной героини в гареме огненного дева, и когда от количества безудержных оргий стали закрываться глаза, отложила книгу и выключила светильник на столике возле кровати. Заснула я быстро.

И проснулась резко, словно от толчка или шума. С минуту вглядывалась в заполнившую комнату тьму и прислушивалась к окутавшей дом тишине. Вроде ничего подозрительного. Ладно, пройтись, что ли, раз уж проснулась?

Я уже вышла из туалета, когда услышала шум. Замерла, напрягая слух. То ли шорохи, то ли возня какая-то, но явно не здесь. Я миновала коридор, на цыпочках прокралась на лестничную площадку. Может, старичок-призрак развлекается? Правда, с того вечера я и не видела его больше. Осторожно спустилась на второй этаж, освещая себе путь огоньком. Шорох повторился, на сей раз погромче, и с примесью скрипа половиц. Кажется, это из той части этажа, где находилась спальня Виолетты. И я повернула в коридор. Сгорбленную фигуру перед окном в его конце я заметила сразу. На фоне светлого оконного проема хорошо видны длинные всклоченные волосы, слегка перекошенный халат и судорожные попытки выпрямиться. Не похоже на привидение, скорее на неудачно поднятое умертвие, однако вряд ли таковое могло попасть в дом в обход бдительного ока Шианы. Ну не Виолетта же это?!

А-а, вспомнила! Здесь ведь ещё тетушка Берта живет! Выходит, это она? И что она там делает?

Я подбежала к тяжело, с хрипами дышащей женщине. Скрюченные пальцы вцепились в край подоконника, темные с частой проседью волосы падали на лицо.

— Простите, с вами всё в порядке? — спросила я. — Могу я вам чем-нибудь помочь?

Берта вздрогнула и медленно повернула ко мне голову. На изможденном, бледном лице оказались неожиданно пронзительные синие глаза, смотревшие на меня с изумлением и испугом человека, застуканного на месте преступления.

— Л-лин? — запинаясь, произнесла тетушка.

— Вы меня знаете? — в свою очередь удивилась я. Конечно, Виолетта могла рассказать родственнице о гостях, но, во-первых, Морган упоминала, что тетушка основательно не в себе, и, во-вторых, как Берта поняла, что перед ней именно я, то есть Лин? И почему Лин, меня ведь так только сестра зовет и знакомые, не находящиеся в статусе близких друзей.

Я растерянно моргнула и пригляделась к женщине. И глаза будто знакомые, и вообще ощущалась в тетушке какая-то неправильность, что-то о-очень странное. Хотя сила молчала, значит, большой опасности или угрозы нет.

— Лин, я... — начала Берта и предприняла ещё одну попытку выпрямиться.

Я торопливо взяла тетушку под локоть, поддержала. И она холодная! Как снег, или как умертвие... или как привидение. Не может быть!

— Шиана? — недоверчиво уточнила я.

— Догадалась, — констатировала Берта... вернее, Шиана, наконец выпрямилась и повернулась ко мне лицом, прислонившись к подоконнику. — Ужасное тело, не так ли? Но это лучшее, что есть в моём распоряжении и что мне вообще попалось за долгие века.

Я отпустила руку женщины. И о скольких чудесах в собственном доме Виолетта ещё не имеет ни малейшего представления?

— В принципе, я понимаю, как ты это делаешь технически, однако не могу понять, зачем? — призналась я.

— Отец построил этот дом для нас, меня и трёх моих сестер. Я была старшей, и мне было девятнадцать, когда мы приехали сюда. Тогда ещё не было Брийского княжества, Вестральского и других, а было одно единое и большое. Имперский союз звался в те времена королевством Танния и границы его простирались далеко от этих мест. — Шиана тяжело вздохнула. — Столько надежд, чаяний, мечтаний. Княжеский двор. Поистине блестящее собрание, не чета тому, что сейчас вьётся вокруг князя Александра. За этот месяц я достаточно наслушалась рассказов о нынешнем дворе и увидеть его воочию не хотела бы. Отец любил нас и не требовал, чтобы мы выходили замуж лишь ради укрепления статуса рода и умножения состояния и связей семьи. Мы не торопились, ждали истинную любовь, как в стихах и балладах. Я больше заботилась о сестрах, присматривала за ними, словно наседка, и, возможно, поэтому была слишком разборчива вопреки "преклонному" возрасту. В те времена, Лин, девушек выдавали замуж в шестнадцать-семнадцать лет, в восемнадцать уже говорили, что, дескать, первый цвет юности облетел.

Всё-таки какое счастье, что родилась я в наше прогрессивное время!

— Ло тогда, наверное, вообще древней старухой посчитали бы, — заметила я.

— Через два года началась первая попытка поделить территории, — продолжила Шиана. — Север требовал независимости, юг требовал независимости, а мы болтались между ними, как между молотом и наковальней. Князь вел долгие переговоры с обеими сторонами, обещал исполнение всех требований, а когда соглашения были достигнуты, предводителей и зачинщиков бунта схватили и обезглавили, за компанию в назидание остальным вырезав ещё несколько сотен человек. Мятеж был подавлен, север и юг затаились, но, как показало время, ничего не забыли. И двор изменился, стал другим, настороженным, подозрительным, а привлекательный, обаятельный и великодушный мужчина, каким наш князь казался нам прежде, вдруг превратился в жестокого, нарушающего собственное слово человека. Ещё через два года случилась эпидемия. Кого не коснулся мятеж, пали жертвами неизвестной болезни. Умерших даже не хоронили с положенными церемониями, а просто сжигали. Иногда в прямом смысле целыми кучами.

— Так погибла твоя семья? — тихо спросила я.

— Да. — Негромкий голос Шианы звучал отстраненно, почти равнодушно. — Сначала заболела младшая из нас, за ней и мы, постепенно, одна за другой. Потом отец и слуги из тех, кто остался с нами, а не сбежал при первых признаках опасности. Разумеется, трудно винить их за это. Мы-то были уже обречены. Я продержалась дольше всех, день за днем наблюдая, как страдают и умирают мои близкие. Когда я осталась одна, измученная, ослабленная, едва понимающая, что происходит, пришли за телами. Были организованы небольшие отряды, ходившие по домам и собиравшие трупы для сожжения. Они забрали тела моей семьи, а меня... — Шиана вдруг невесело усмехнулась. — Честно говоря, я не помню, что именно они сделали, решив таким образом проявить милосердие по отношению к умирающему человеку. В моём сознании просто наступила тьма. Очнулась я, если можно так выразиться, спустя несколько часов, в нашем опустевшем доме. Не было ни тел, ни чего-либо ценного — видимо, сочли, что мертвецам материальные вещи ни к чему. Не знаю, как я не сошла с ума тогда. Я металась по дому, не понимая, что происходит, почему я не могу покинуть его пределов, почему ничего не чувствую и не ушла вместе с теми, кого люблю. Через несколько дней болезнь пошла на убыль, через несколько месяцев сюда заявился наш кузен, предок Виолетты, благополучно пересидевший эпидемию в Лире. И потянулись годы, десятилетия, века. Я привыкла, смирилась, срослась с этим домом, стала его частью. В княжестве сменилась правящая династия, возобновилась грызня за территории и власть, внезапно обнаружилась куча претендентов на трон. Чем дело кончилось, ты знаешь. Единое княжество разделилось на пять маленьких независимых. Когда покойный император союза был помоложе и активно расширял границы Империи мечом и обещаниями всяческих благ, два княжества клюнули на красиво расписанные золотые горы. Стоило, безусловно, вести кровопролитную войну за разделение, чтобы в конечном итоге исчезнуть в ненасытной глотке Империи.

Значит, поэтому Шиана стала привидением — её убили. Точнее, добили и, возможно, действительно из сострадания, а не потому, что надо было поскорее освободить дом и не хотелось ждать, пока последний его обитатель умрет сам. Хотя кто теперь знает, какими мотивами руководствовались на самом деле.

— Тем не менее, несмотря ни на что, новая ветвь рода Ридальских выжила. Сумела сохранить этот дом, а вместе с домом и меня. Но знаешь, Лин, чем дольше существуешь бестелесным духом, тем сильнее хочешь жить. Жить по-настоящему, дышать, слышать, как бьется собственное сердце, ощущать своё тело, ощущать мир вокруг. Я почти ничего не видела в свой человеческой жизни. Я умерла в двадцать четыре, по моим временам я считалась старой девой, но по нынешним я могла бы быть молодой девушкой, для которой всё только начинается. Иногда я ненавижу Виолетту лишь за факт, что она живая, у неё столько возможностей, а она сидит как приклеенная в этом разваливающемся особняке и не желает ничего менять. Она может встать и уйти из дома, хоть ненадолго, а я не могу! — Шиана закашлялась.

— И ты пользуешься телом тетушки Берты, — констатировала я. — А занять тело помоложе ты можешь?

— Могу, но это тяжело. — Шиана глубоко вдохнула, чуть дрожащей рукой достала из кармана халата платок и вытерла губы. — Берта давно выжила из ума, а то, что осталось, несложно "подвинуть". Подавить дух здорового человека труднее и деть его всё равно некуда, а без конца бодаться с ним на тему, кто в теле хозяин, мне неохота. — Шиана покосилась на меня. — Тело одаренного я не могу занять в принципе. Я пробовала как-то давно, однако не вышло. Возможно, магия защищает.

— Это, — я указала на болезненно худое тело Берты, — тоже не вариант. Она сама как привидение, того и гляди исчезнет.

— Выбора у меня нет.

— А Трей знает?

— Нет, — качнула головой Шиана. — Я и тело занимаю только в его ночное отсутствие. Если он заметит, то сразу всё поймет.

— А как же твои... верноподданнические чувства?

— Трей снимет с меня заклятие подчинения, когда покинет Брийск.

— И что дальше? — не унималась я. — Ты так и останешься здесь в компании Виолетты и тетушки Берты?

— Да. Повторяю, у меня нет выбора. И это тело — всё, что у меня есть, мой маленький глоток воздуха. — Шиана пристально посмотрела на меня. — Обещай, что ничего не скажешь ни Трею, ни своим друзьям, ни, тем более, Виолетте. Прошу, Лин. Даже Трей ничего не сможет сделать, а надеяться я так давно разучилась, что не хочу сейчас начинать вновь верить в чудо, которого никогда не произойдет.

И всё? А если с Бертой что-то случится или когда тетушка умрет? И несчастная Берта явно тоже не в состоянии выйти из дома.

— Обещаю, Шиана, — помедлив, ответила я.

— Благодарю, Лин. Всё не так уж и плохо. По крайней мере, в этом месяце мне есть с кем поговорить, а это уже большая радость для меня. — Женщина с заметным усилием оттолкнулась от подоконника.

— Давай помогу. — Я обхватила хрупкую фигуру тетушки за плечи, поддержала под локоть.

— Хм-м, это дельфины?

— Подруга моей старшей сестры живет в Железном мире и прислала мне недавно такой вот подарок.

— Трей видел?

— Нет.

— Покажешь?

— Ни за что!

— Почему?

— Не хочу, чтобы он досрочно во мне разочаровался.

— Уверена, Трея пижамой с дельфинами не напугать, — улыбнулась Шиана и добавила задумчиво: — Он тебя любит, Лин.

— Знаю, — откликнулась я, и мы неспешно направились к спальне Берты.

— — —

К моему утреннему пробуждению — не слишком раннему, кстати, — Трей не вернулся. Я спустилась на кухню, позавтракала в одиночестве и отправилась на поиски друзей. В гостиной никого, но одеяло и подушка аккуратно сложены вместе — значит, Кэйд встал точно, да и чайник на плите хранил немного тепла. Я позвала Шиану, и призрачная девушка сообщила, что Кэйд и Лоури гуляют вокруг дома, Морган у себя, а Виолетта вообще ещё не проснулась. Я поинтересовалась, нет ли в особняке библиотеки. Дом старый, новые книги, скорее всего, уже давно не покупались по причине отсутствия лишних денег и в местной библиотеке должны быть любопытные, а то и раритетные экземпляры.