Эриррис резко прервал свои мечтания, напомнив самому себе, что ещё ничего не окончено, а делить шкуру не убитого медведя по меньшей мере глупо. В несколько глотков осушив свою кружку, он встал из-за стола и последовал за стражей. Те, перебрасываясь между собой шутками, перешли через реку, а потом — за стены города, по направлению к форту Лунной Бабочки, как и ожидал имперец. Оплот власти Империи в этой части Вварденфелла находился у самого входа в фояду Мамея — длинную борозду, покрытую пеплом, которая шла от самой Красной Горы. Именно в ней в прошлый раз он потерялся и чуть не погиб, попав в даэдрическое святилище, куда, следуя зову Забвения, исходящего от демонического вида алтарей, посвящённых злым и неочень даэдра, забрёл огненный атронах. Сейчас его путь лежал не туда, хотя, может быть, однажды он наведается в гости под своды святилища, чтобы высказать своё уважение местному Лорду Даэдра, проведя ритуальную кражу всех пожертвований и методичное уничтожение всех его последователей, если таковые окажутся.
Хотя форт и находился в относительной близости от города, идти туда было не меньше часа, и Эриррис заметил, как устал патрульный, нёсший всё ещё находившегося в отключке Амшегара, которого, видимо, сильно приложили по голове, раз он так долго не подаёт никаких признаков жизни. Когда стражники миновали указательный знак на перекрёстке, Эриррис присел на одном из камней и, достав пакет из коричневой промасленной бумаги, распаковал свой обед, который он взял в трактире. Поджаренное со специями мясо гуара и свежие хлебцы из виквита слишком хорошо пахли, чтобы имперец терял лишнее время, и он, вооружившись танто и двузубой вилкой, купленной вместе с двумя маленькими деревянными тарелочками, принялся за еду.
Перед ним возвышались стены форта. Сам по себе он был небольшой — гарнизону тут было всего две сотни, чего уж тут. Но он считался самым укрепленным и мощным фортом на острове после Альд'рунского — Пёстрой Бабочки. Это, конечно, не принимая во внимания Эбенгард. Внутрь вело две высокие арки, одна из которых была закрыта тяжёлой стальной решёткой, а возле второй несли стражу трое солдат. Когда Эриррис подошёл ближе, один из них, высокий черноволосый румяный детина, кровь с молоком, на правом наплечнике которого был выгравирован бронзовый дракон, ставший на дыбы, — сержантские отличия, — приветливо оскалился в улыбке.
— Здоров, заблудший! Как дела-то? Не терялся больше?
— И тебе не хворать, служивый. Я к Варро. Пустишь?
— Ну, если к нему, то конечно уж, пущу, — пожал плечами начальник караула. — Помнишь, где он обычно обитает в это время?
— Угу. Ну, бывай, дружище, — махнув рукой на прощание, сказал имперец.
Пройдя мимо караула, Эриррис попал во внутренний двор форта. Форт был неправильной прямоугольной формы — с южной стороны прямоугольной же формы его часть выдавалась несколько дальше, чем находилась остальная стена. На углах укреплений размещались квадратные бастионы, а в восточной части — ещё одна высокая башня, которую здесь почему-то называли "Тюремной". Слева от входа, на севере, высилось большое здание, имевшее две небольшие круглые башенки там, где оно состыковывалось со стеной. Внутри размещались высшее начальство и самые опытные солдаты, тюрьма, оружейный склад и миссия Имперского культа. Там же находились и местные специалисты — алхимики, кузнецы, целители, один зачарователь, а также два коммерсанта, которые выбили разрешение на торговлю в этом форте. У самой стены же были пристроены бараки, складские помещения, кухня с кузницей и тому подобные вспомогательные здания. Посреди самого форта, перед главным зданием, располагался мощёный плац, на котором обычно проводили учения солдаты, отрабатывая шаг, занимаясь тренировками тела и оттачивая мастерство владения мечом. Сейчас же он пустовал. Форт слегка налезал на гору, у южного подножья которой он стоял, так что на севере земля была почти вровень со стенами, на которых прохаживались несколько лучников.
Эриррис прошёл через обитую железом дверь главной обители и попал внутрь. Он оказался в помещении с невысоким потолком, которое разделяло на две части большая перегородка. Здесь и располагались торговцы и те несколько специалистов, которым разрешено было предоставлять свои услуги не принадлежащим Легиону личностям. Его путь пролегал через лестницу вниз, ведущую в спальные помещения, а оттуда — в тюрьмы. Там обычно и обитал Ларриус Варро, капитан имперской стражи, отвечающий за порядок в Балморе. Фактически, его обязанности заключались в том, чтобы хлаалу не брали на свои плечи больше, чем нужно Империи, ничего более. Но этот тип оказался настоящим блюстителем порядка. Он постоянно охотился за местными контрабандистскими шайками, пытался переловить Камонна Тонг (Недолгое время, впрочем. После потери пятерых легионеров, отряженных вырезать небольшую группу камоновцев, переправлявшую краденое стекло-сырец, его чуть не лишили должности, но обошлось, слава Акатошу, для него. После этого он коней попридержал) и прищучить местных коррумпированных чиновников. Именно ради помощи в устранении одного такого чиновника — судьи Нолуса Атриуса, ручной собачки Камонна Тонг, Эриррис, оказавшийся в нужное время и в нужном месте, и был нанят. Сам того не зная, имперец сильно пошатнул влияние синдиката в городе, лишив его разом головы, главного учёного — он же оценщик качества товара и специалист по магическим вещицам, — и нескольких убийц, одних из лучших в наличии, к тому же оставив без их помощи Атриуса, которого наверняка в скором времени надолго упекут за решетку, с конфискацией имущества. К тому же, когда об этом узнает Гильдия Воров — если уже не узнала, — они наверняка сделают свой ход и ещё больше надавят на деморализованных Камонна Тонг. Скорее всего, это будет означать конец безраздельному властвованию этого синдиката в городе. И это будет большой радостью для законодея Варро, а значит, и для Эрирриса, который получит своё немаленькое вознаграждение, обещанное капитаном. Фанатичность закону делала этого человека очень честным и верным слову, хотя, признаться, его специфическое "чувство юмора" заставляло немного пересмотреть первое впечатление о нём. Но это был самый большой его недостаток, в общем плане.
Как и ожидалось, Ларриус находился в спальных помещениях, развалившись на одной из кроватей и читая какую-то книгу, обёрнутую в красный переплёт. Его график всегда был безупречен и, если это возможно, Варро старался его не нарушать. Заметив вошедшего Эрирриса, капитан отложил свою книжку, и с кряхтением поднялся. Доспеха он почему-то не снял, и лежал в нём.
— Здравствуй, здравствуй, мой дорогой друг, — приветливо распахнул руки Ларриус, — вести о твоих подвигах уже достигли моих ушей, и я крайне признателен тебе за эту услугу.
Внешне Ларриус был немного ниже Эрирриса, коренаст, с широкими плечами и плотной фигурой. Его правильные черты лица, русые, короткие волосы и ясные голубые глаза делали его достаточно красивым, но пейзаж портила недельная щетина, которая появилась благодаря желанию капитана заиметь бороду.
— Привет. Да, мне пришлось изрядно попотеть при устранении этих пятерых. Всё же не так уж и легко прирезать верхушку такой организации, как...
— Тише, милый мой друг, не следует упоминать здесь общество таких людей, — прервал его Варро. — Я полагаю, что ты пришёл за своим подарком? — вопросительно посмотрев на убийцу, спросил Ларриус.
— И за этим тоже, — кивнул головой тот.
— Ну что ж, получи, — из-за пазухи доспеха капитан вытащил нечто, завернутое в тряпочку. Когда он раздвинул складки матерчатой ткани, оказалось, что это было кольцо. Красивое кольцо, отделанное золотом и с большим продолговатым жёлтым цитрином, вделанным в длинную пластину. Взяв кольцо двумя пальцами, он передал его Эриррису. Тот, повертев его в руках, проверил его на наличие магии, а после того, как ничего не обнаружил, обратился к капитану.
— Это что?
— Кольцо, разве не видишь? Не обычное, зачарованное.
— Тогда почему я ничего не чувствую?
— Маг, да? Наверно, это какая-то особая форма наложения чар. Используй его, — кивнув на перстень, попросил он.
Эриррис, пожав плечами надел кольцо на правую руку. Теперь, наконец, он почувствовал слабую пульсацию, исходящую от перстня. Спокойное. Значит, не Разрушение, и не Мистицизм. Поймав этот пульс, он ментально "прикоснулся" к нему, и красивая вещичка, в которую было вплетено заклинание, дало ему силу, которая расплылась по всему телу. Внутренне имперец ничего не почувствовал. Никаких чужеродных сил, дающие ему определенные физические возможности, не было ничего. И только когда он посмотрел на свою руку, он наконец понял, что это было за кольцо. Рука не была видна. Нет, видна она была, даже вполне ощутимо, но вот только... было такое впечатление, будто на руку натянули перчатку с изображением окружающей среды. Ясно были видны камни, из которых был сделан пол и стены, а также гобелен и рисунок на нём — слегка размыто и смещённо, но вполне отчётливо.
Это был Хамелеон, заклинание школы Иллюзий. Оно позволяло принимать внешность окружающей среды, обретая своеобразную "прозрачность". Но не ту, что дает подлинная невидимость — магия, которая заставляет солнечные лучи как бы проходить насквозь владельца. Однако там остаётся проблема того, что легкая дымка, будто раскалённый воздух над костром, выдаёт зачарованного. Её, конечно, просто так не заметишь, а если невидимый не будет двигаться — то это почти невозможно, но всё же... Хамелеон в этом плане прогрессивнее. Он не заставляет исчезнуть владельца. Он помогает ему слиться с окружающей средой, "надеть" её шкуру. Слабое непрофессиональное заклятие очень легко опознать, но вот сильное колдовство помогает фактически исчезнуть из видимого мира. Мощь Хамелеона маги измеряют в процентах, от нуля то сотни, по возрастающей. Если вычислить мощь этого кольца, то здесь было около 30%. Но, принимая во внимание прерывистость эффекта, это значение могло меняться. Зато длительность неплохая — покров продержался четыре с половиной минуты, и только потом начал слабеть.
— Это называется Кольцо Окружения. Мы изъяли его у одной группы очень нехороших людей. Нам такие вещи ни к чему.
— Полезная штука. Спасибо, — честно признался Эриррис.
— Ерунда. Можешь ещё взять вот эту книгу, — он передал убийце ту самую книжку, которую читал. — "Биография Королевы-Волчицы". Советую. Говорят, мозгам помогает.
— А ты разве...?
— Я уже дочитал. Там только перечень дат остался, а он скучен, — снова перебил его, недослушав, Варро. — Ну, ладно, бывай, — протянул руку Ларриус.
— Прощай, — Эриррис пожал крепкую руку капитана, после чего встал и пошёл прочь. Но, что-то вспомнив, он резко обернулся к солдату. — Я наведаюсь в темницу. Не против?
— Нет. Но зачем? — удивлённо уставился на него Варро.
— Проведать одного заключённого, — бросил через плечо убийца, скрываясь за дверью.
Подвальные помещения тюрьмы скудно освещались несколькими факелами. Вниз вела завитая, длинная, крутая лестница. В конце неё, он таки нашел саму тюрьму. В неё вела окованная железом дверь, подле которой сидел измождённого вида имперец в одной только кольчужной кирасе, мирно посапывая. Не церемонясь, Эриррис толчком разбудил его.
— Че-е-его надо!? — рявкнул тот, свалившись на сырой пол. — Ща как дам больно, будешь знать, как честных людей от праведного сна будить!
— Не кричи так. Я тебя не просто так ото сна, с риском для своего здоровья, пробудил. Есть у меня к тебе просьба, — сразу начал убийца.
— Какая ещё просьба?! Щас я...
— Смотри, — он кинул стражнику два мешочка — один с монетами, а второй поменьше, с чем-то мягким на ощупь и резко пахнущим. — Тут пятьдесят дрейков. Выполнишь мое задание — получишь ещё семьдесят пять. Во втором мешочке — очищенный горьколистник. Ты должен будешь подсыпать его в еду одного заключённого по имени Амшегар — не перепутай! Это данмер с пепельными волосами, его недавно сюда принесли. Как узнаю, что он мёртв — получишь остальное. Вопросы есть?
— Подкуп стражи. Покушение на жизнь. Сколько там сроку?.. — нагло лыбясь, начал тюремщик.
— Да, ты можешь меня сдать. Но — во-первых, тогда ты не получишь свои деньги, и во-вторых — тебе придётся умереть, — безжалостным холодным голосом сказал Эриррис, сверху вниз смотря на распластавшегося на полу солдата. — Прямо сейчас.
— Как? — тюремщик побледнел. До него постепенно начало доходить. — Тебе... тебе же тогда не выбраться из форта! Тут всюду солдаты, они схватят тебя!
— Возможно. Но ты этого уже не увидишь. Ты можешь отказаться, в принципе. Но тогда ты не получишь денег. И, я надеюсь, не нужно будет напоминать, что меня здесь не было? — нарочито вкрадчивым голосом сказал Эриррис.
— Меня... Меня же за смерть... заключённого... — уже совсем вялым голосом продолжил протестовать охранник. В душе он уже сдался. Больше того — он согласился.
— Горьколистник не прослеживается как яд. Придётся сильно постараться, чтобы определить причину смерти. А если от того варева, что вы даёте узникам, они дохнут, так это вина повара, а не разносчика. Можешь отравить всех заключённых для этого, мне всё равно. Амшегар должен умереть, и за него я плачу. Запомни, — закончил Эриррис и, оставив распростертого на полу солдата, пошёл прочь из темницы.
Глава LV: Тюрьма.
— Эй... Ну вот скажи, почему ты приходишь ко мне всякий раз, когда меня бьют по голове?
Они вновь сидели друг напротив друга. Амшегар и таинственный незнакомец в маске. Обстановка была не менее зловещей, чем в прошлый раз — маленькая круглая комната, Металлические стены, металлический пол... всё было сделано из этого тусклого жёлто-оранжевого металла. Герой по-прежнему не мог пошевелиться. Ему оставалось только сидеть на своём стуле и лицезреть сидящую напротив фигуру.
— Хай Ресдайния..., Амшегар.
— Хай, хай! О, теперь ко всему прочему я могу не только дышать, но и говорить! Что же, пользуясь моментом, я скажу: Я ни черта не понимаю, что тут, скамп подери, происходит! Где я? Кто ты такой? И вообще, какого даэдр... — Амшегар оборвался на полуслове — он почувствовал, что эту фразу закончить уже не в силах.
— Ха-ха-ха-ха!.. — приглушённо засмеялся человек в маске. — Я ожидал этого. Вопросов у тебя много, но... так, впрочем, и должно быть. Я отвечу. Не сразу. Придёт время, и ты узнаешь всё, что хотел, и даже больше. Ну а сейчас тебе надо знать лишь только то, что ты очутился в весьма затруднительном положении. Ты в тюрьме. Ты должен выбраться, но сделаешь ли ты это или нет — зависит от тебя. Однако я тебе в этом помогу. Как и когда-то... так и сейчас. Говори.
— Я всё понял. Это заклинание мага. Я свихнулся, а ты — порождение моего воображения.
— Нер... Амшегар! Сон — такая же реальность как и та, в которой ты живёшь! И ты не сошёл с ума. Для того дара, что я тебе преподношу, ты должен быть отрешён от низших слоёв бытия.
— Прекрасно. Стражники мне в этом помогли. И теперь ты говоришь, что поможешь мне выбраться. И? Ты откроешь для меня дверь?
