Работать не хотелось.
— Полковник, — позвал адъютанта Николай, — вызови машину, еду домой. Всё — завтра.
— Есть, Шеф.
Его личный, а правильнее сказать государственный коттедж, находился тоже в охраняемой войсками зоне. И только он один мог провести туда в своем Мерседесе практически любого человека без пропуска. Правда его все равно обыскивали перед тем, как сядет в машину, да и в самом коттедже тоже. Негласно фотографировали и проверяли потом досконально. Был и условный сигнал для охраны на КПП, незаметный такой сигнал, говоривший лишь об одном, что везет шеф его добровольно, без какого-либо давления. Николай понимал, что без этих 'штучек' ФСБэшники не могли.
Дома он попросил горничную:
— Леночка, организуй мне столик в спальне — коньяк, лимончик, сообрази что-нибудь еще. Хочу просто отдохнуть, а пока приму душ. Нет, Лена, — он как бы остановил ее, — не надо лимончик, к Хеннесси лучше всего подойдет груша.
— Слушаюсь, Шеф.
Она так слегка приседала после таких слов, что вначале это удивляло, потом раздражало, а сейчас стало обыденным явлением.
Трое горничных работали в коттедже сутками. Завтра будет Татьяна, а послезавтра Ольга. Еще приходили днем две девушки, каждая убирала, мыла и пылесосила свой этаж. Третий этаж, где располагался спортзал, бильярдная и просто комнаты отдыха — мыли и убирали по очереди. Все, как на подбор, статны и симпатичны. Вот и вся обслуга, если не считать парня повара. Остальные — натасканные псы — охрана.
Николай с удовольствием принял теплый душ, вытерся полотенцем. Расчесывая волосы, всматривался как-то по-особому в зеркало — изучающее что ли. 'Да-а-а, можно выглядеть и получше. Хотя и так ничего — многие не дают и пятидесяти, хотя они все есть и даже немножечко с гаком. Может, закрасить пробивающуюся вовсю седину? Нет, не стоит'.
Он огляделся — костюма, в котором зашел, уже не было. Висел домашний халат и рубашка со спортивными брюками — на выбор. Свежие трусы и носки — это уже без выбора. Он накинул халат на голое тело и прошел в спальню.
На небольшом перекатном столике — коньяк, тарелочка с тонко порезанным и подсоленным лимоном, груши, форель на ледяной подушке, минералка и клюквенный сок. Сбоку его сигареты с зажигалкой и пепельница.
— Что-нибудь еще желаете, Шеф?
— Да, Леночка, желаю — побудь со мной и принеси еще вилку и бокал для себя. Ты не против?
— Как скажете, Шеф.
— Вот затараторила — другие-то слова есть?
— Хорошо, шеф, — сказала она и улыбнулась. — Я быстро.
Она, как всегда, слегка присела и испарилась. Он уже ничему не удивлялся. Все девушки в коттедже высокие, симпатичные, вышколенные. И не просто горничные или уборщицы, а наверняка девицы, владеющие рукопашным боем.
Появилась она действительно быстро, словно где-то рядом находились заготовленные бокал и вилка.
Лена открыла коньяк и налила в бокалы. Ухаживала она — так полагалось.
— Ну что ж, Леночка, давай выпьем. Выпьем за удачные мысли, которые посетили мою голову. И поверь — это действительно удачные мысли.
Он сделал глоток и подцепил рукой кусочек груши, съел с удовольствием, наблюдая, как и она проделывает то же самое, лишь взяла дольку лимона и то вилкой. Он закурил.
— Кури, если хочешь.
— А можно? — переспросила она и уже не назвала привычное — Шеф.
Николай улыбнулся.
— Можно, Леночка, можно. Но ты, наверное, другие куришь?
— Другие, Шеф.
Он слегка усмехнулся и понял, что она заметила это. Откинулся на спинку кресла и наблюдал за ней, как она достает тонкую пачку дамских сигарет, как прикуривает и с удовольствием глубоко затягивается дымом.
— А ты красива, Леночка! Фигурка, ножки, грудь, личико — все прекрасно!
Николай выдержал небольшую паузу, а она опустила чуть ниже веки. То ли в знак благодарности, то ли согласия.
— Может, разденешься? — тихо спросил он.
Она еще ниже опустила веки и встала. На пол полетели блузка и юбка. Трусиков и бюстгальтера не было, остались телесного цвета чулочки с необыкновенно привлекательной каймой наверху. Николай тоже поднялся, она скинула его халат с плеч, прижимаясь всем телом и пока не решаясь делать что-либо дальше. Но и он не проявлял никакой инициативы, ощущая прилив крови, заполнявшую плоть. Леночка сильнее прижалась к нему тазом и поняла, что инициатива отдается ей. Стала целовать в шейку, постепенно опускаясь все ниже и ниже...
Николай так и не пригласил ее в кровать. То ли потому, что она еще была не расстелена, то ли потому, что хотел получить первое удовольствие стоя.
Он уже сам сейчас освежил коньяк в бокалах.
— Да, Леночка, ты прекрасна! За твою красоту и умение!
Он выпил коньяк до дна и она, видимо, глядя на него, сделала то же самое. Николаю это понравилось. Закусили на это раз ломтиками груши.
— Леночка, подай, пожалуйста, халат.
Он накинул его на плечи.
— Мне тоже одеться? — в некотором замешательстве спросила она.
— Мне уютнее в халате, Лена. А ты делай, как хочешь. Как тебе лучше и удобнее. Кстати, хочешь узнать мое имя?
— Нет, Шеф, — она даже как-то отпрянула от его слов. — Меня просто потом уволят. А мне бы этого не хотелось.
— Вот даже как, — удивился Николай. — Ну, положим, если я этого не захочу — тебя никто не уволит, не посмеют. Хотя, впрочем, тебе это могут припомнить потом. Ладно — останусь Шефом. А какие инструкции, Леночка, ты получила в отношении меня?
Он заметил, как она действительно испугалась.
— Вы меня совсем не жалеете, Шеф.
— Ладно, Леночка, ладно. Успокойся и не будем больше об этом. Давай еще понемножку.
Лена вновь налила в бокалы коньяк, и они сделали глоток. Николай закурил.
— Скажи, Лена, а у тебя есть хобби? Чем ты занимаешься в свободное время?
Она немного задумалась.
— Хобби,.. наверное, нет. Люблю почитать, отдохнуть на природе, где-нибудь у воды, поплавать. Вот и все.
Николай почувствовал, что его плоть вновь наливается желанием. Скинул халат и лег на кровать, прямо поверх покрывала.
Лена прилегла к нему...
Через час он с удовольствием принимал душ.
'Как это прекрасно, что тебе не отказывают симпатичные и молодые девушки. А если бы не эта работа — разве бы она отдалась мне? Вряд ли... и наверняка — не так сразу. Значит, в этом есть своя прелесть'.
Николай улыбнулся, мыслить далее не хотелось. Захотелось выйти на улицу, подышать свежим воздухом, пройтись немного по снегу, который был чистым и белым. Не таким, как в городе — саженным и противным. Так он, как бы своеобразно, провожал свое одиночество, намереваясь вскоре связать свою судьбу с постоянной женщиной.
III глава
Утром он не поехал, как обычно, к девяти на работу.
Быть может, Лена его разнежила ночью, а может, просто захотелось задержаться и посмотреть, как ее увозят домой... Для себя он определился — хватит краткосрочных связей, пора остепениться и завести постоянную женщину. Женщину, с которой будет тепло, уютно, интересно поговорить и позаниматься сексом. Если и не любить, то привязаться душой и телом.
Но к десяти был непременно, выслушал краткий доклад адъютанта и приказал:
— Хорошо, вывози всех в поле — я следом подъеду. Да, и еще, господа, — обратился он уже ко всем присутствующим в приемной, — то, что вы сегодня увидите — это секрет государственной важности. Свой рапорт об увиденном напишите на имя верховного главнокомандующего. Командующим родами войск о происшедшем здесь знать не обязательно. Также и вы, господа академики, доложите все в письменном виде только Президенту страны.
Шеф прошел в свой кабинет и переодел обувь — натянул на ноги обычные валенки.
Когда он подъехал на полигон, все посмотрели с обычной человеческой завистью на его валенки. Мороз уже успел пробрать всех до костей.
— Ничего, господа, скоро согреемся. Командуй, артиллерия, — приказал он генералу.
— Но, извините, Шеф, в танке же люди — я так не могу, — развел генерал руками.
— Выполнять приказание, генерал — я здесь за все отвечаю, — повысил голос Посланник.
Артиллерийский генерал уже знал, что предыдущий не вернулся домой. По дороге внезапно схватило сердце и спасти не смогли, а может, и не хотели.
Мощное орудие, стоявшее в пятистах метрах от танка, выстрелило бронебойным и кумулятивным снарядами. Генералы, танкист и артиллерист бегом побежали к танку.
— Товарищи генералы, зачем же бегом — машины ведь есть, — прокричал им вслед адъютант.
— Ничего, — усмехнулся Шеф, — пусть согреются. Поехали.
Подъехав к танку, стали осматривать его и поджидать бегущих по полю генералов. Подбежавший первым танкист с радостью произнес:
— Слава Богу, промазали.
— Как это промазали? — возмутился артиллерист. — Точно в яблочко угодили, не могли промазать с такого расстояния.
Шеф подошел к танку и постучал.
— Эй, танкисты, выходите наружу.
Люки открылись и бледные, как полотно, военные повыпрыгивали на снег.
— Ну что, как ощущения? — спросил, улыбаясь, Шеф.
— Прекрасно, товарищ Шеф. Слышали три выстрела и по броне, как будто три раза камнем тюкнули, а потом три раза оглушительно грохнуло. Танк даже не содрогнулся. Но три раза кто-то стукнул и грохнул. Как и вы сейчас постучали, примерно так и снаряды, только без взрывов у вас и тише намного. Оглушило слегка и всё.
— Прекрасно, прекрасно, — произнес довольно Шеф. — Можно перекурить, посмотреть еще раз и через полчаса все у меня в кабинете. Экипаж танка и расчет орудия отправить в свои части.
Все уже давно забыли про мороз и крутились у танка, пытаясь отыскать хоть какой-нибудь след или царапину от снарядов. Все видели взрывы, но следов никаких не было. Даже краска на броне нигде не облупилась от жара и не треснула от взрывов.
Ровно через полчаса все собрались в кабинете. Возбужденные и взбудораженные генералы и академики никак не могли успокоиться.
— Горячего чаю всем, — скомандовал Шеф, — пусть согреются от мороза и остынут от волнений.
Он засмеялся и все внезапно успокоились, накинулись на чай, грея руки и внутренности.
— Вы, господа, все видели своими глазами, — начал свою речь Шеф. — И, если кто-то думает, что снаряды не попали в танк, он глубоко ошибается. Генералы не дадут мне соврать и подтвердят прописную истину, хотя некоторые и сами в ней сомневались. Но это так, сгоряча. Если бы снаряды не попали в цель, то и взорвались бы где-то далеко в поле, а не на танке, как вы собственно и убедились. Итак, господа, что мы имеем? А имеем мы необыкновенную и невидимую, неощутимую оболочку, которой был покрыт этот танк. Оболочку, способную отразить любой снаряд и сделать танк абсолютно неуязвимым для противника. Эта оболочка способна выдержать прямое попадание ядерной бомбы, которая не сможет не только уничтожить танк, но даже поцарапать или обжечь его. Кстати, радиацию оболочка тоже не пропускает, поверьте пока мне на слово. Этот танк — на сегодня единственный экземпляр и моя лаборатория усиленно над этим работает. Довольно скоро оболочка станет практически серийной. Мы сейчас работаем над оболочкой, способной защитить авиацию и военно-морской флот. Вы представляете армию, имеющую неуязвимые танки, авиацию, корабли и подводные лодки? Такая армия непобедима. И еще хочется добавить лишь то, что цена оболочки необыкновенна мала. Стоимость нового танка останется прежней и никакого удорожания не произойдет. Просто ему не понадобится дорогостоящая броня — обычная жестянка в моей оболочке станет надежной и непробиваемой защитой. Да, я шагнул далеко вперед. И присутствующие здесь академики, работающие на оборонку, вряд ли понимают из чего и каким образом эта оболочка создана. Я не выспрашиваю у вас военных секретов, но и своими формулами и чертежами, извините, не поделюсь. Так что Президенту страны вам придется доложить лишь увиденное и поделиться собственными впечатлениями. А сейчас всем спасибо и, пожалуйста, без вопросов. Вас всех проводят и отвезут домой. И прошу помнить — информация, увиденная и услышанная вами, носит гриф особой, государственной важности. Прошу еще раз этого не забывать. Всех благодарю за внимание и понимание и всего доброго вам, господа.
Академики и генералы вышли в приемную и опять зашумели, как прежде, обсуждая увиденное и услышанное. Но, скорее это было не обсуждение, а град вопросов. 'Кто этот Шеф, откуда он взялся, где учился, какой состав и принцип работы оболочки и что нам теперь — в отставку'?
А Шеф улыбался и был доволен. Вызвал к себе адъютанта.
— Давай, развози всех по домам и предупреди, что вне этих стен они не могут обсуждать затронутые вопросы даже между собой — уши везде найдутся. Да, и еще — соедини меня с генералом Федоровым.
Посланник через минуту взял трубку. 'Добрый день, генерал. Как самочувствие?.. Спасибо, у меня все замечательно. А как насчет той девушки, удалось что-то выяснить?.. Хорошо, пусть и немного, отправьте мне по электронке... Спасибо, всего доброго'.
Шеф закурил и попросил сварить ему крепкий кофе. Никто не заметил, но, наверное, все-таки он волновался больше всех. И сейчас волнение выходило обыкновенной усталостью. Сигарета и кофе немного освежили его. Пора было открыть и электронную почту.
'Давай посмотрим, что тут прислали. Так, интересные фотки.... А, вот — Малышева Ирина Петровна... по специальности учитель английского и французского языков, но работает секретарем в строительной компании. В школе работать не захотела и в другом месте по специальности устроиться не смогла. Живет с родителями, которые не работают — на пенсии. Отец, правда, подрабатывает сторожем в магазине. Семье катастрофически не хватает денег. Ирина любит отдохнуть на природе, зимой походить на лыжах, а летом поплавать. Мечтает съездить по турпутевке во Францию или Англию. Иногда заходит в кафе рядом с домом — выпить кофе, на большее не хватает средств. Домой ездит на общественном транспорте, в основном на автобусе и очень редко на маршрутках — бережет деньги. В рестораны не ходит — не выносит пьяных мужиков, пытающихся завязать знакомство'.
'Так, и что мы имеем? — стал рассуждать Николай. — Бедную, но красивую девушку 27 лет, которая не замужем и друга не имеет. Не старается познакомиться, не ходит в рестораны, знает иностранные языки и не может устроиться на работу по специальности. Родители пенсионеры. Вполне обыденная честная русская семья. А, может, у нее скверный характер, поэтому и нет друга, не говоря уже о муже? Вряд ли, скорее всего красота приманивает отъявленных подонков, пьяниц и прощелыг. От этого она замыкается в себе и гонит порядочных мужиков, которые не так настойчивы и активны, как бы хотелось. И именно настойчивость и наглость пугают ее. И что же делать, как познакомиться? Может, прийти в офис и познакомиться там? Нет, это не дело. Тогда где — прямо на остановке? А заговорит ли она вообще. Хм, чего я гадаю' ?..
— Полковник, — позвал из кабинета шеф, — вызови машину, поеду в город.
Ему показалось, что очень долго ждал он на остановке у дома. И вот она вышла из автобуса. Николай рванул прямо к ней.
