Посланник тоже думал об этом и корил себя, что не нашел повода пригласить к себе. Не стал ложиться, а вышел обратно в гостиную. Сел в кресло, закурил, включил телевизор. Хотелось побыть одному, поразмышлять, а телевизор включил так, для фона.
'Еще не все потеряно и можно зайти к ней — наверняка не спит. Но тогда она подумает, что у меня не чувства, а похоть. А может, и правда похоть? Нет, она мне нравится. Конечно, все определится позже, но утром я предложу ей остаться в этом доме. Интересно — о чем она сейчас думает, может, о том же, что и я? Нет, женщины более медлительны и без прелюдий не примут скоропостижных решений. Надо немного поухаживать и все образуется. Судя по глазам, я ей понравился. Почему понравился, может, она удивлена бытом, ведь для нее это роскошь?
— А ты не смотришь телевизор, Николай...
Он вздрогнул, не заметив, как она вышла из своей спальни.
— И правда — не смотрю.
— О чем мысли?
— Так... размышляю о тебе.
— И мне не спится...
— Так, может, мы вместе...
— Может...
Они видели и понимали, что оба волнуются и стало окончательно ясно, что не уйдут отсюда поодиночке. Николай подошел и взял ее на руки, а Ирина крепко обвила его шею руками.
Утром, после приглашения остаться, она не задавала ненужных вопросов — надолго ли и в качестве кого? Сказала лишь о своей работе.
— Не волнуйся, милая, там все уладят и без тебя. А работу я найду тебе и здесь, если захочешь. Но, думаю, что ты дома одна сидеть не станешь. Я не общаюсь с иностранцами, и переводчик мне не нужен, и своего адъютанта заменить не могу. Но вы можете поделить неким образом обязанности первое время, а там ты сама освоишься, подскажешь чего-нибудь. Согласна?
— Конечно, согласна, Коленька. Самое главное — быть рядом с тобой. Скажи — а как мне тебя называть на людях — Шеф?
Николай засмеялся.
— Все же просто, Ирочка, ко мне станешь обращаться по имени, а при разговоре с кем-то — конечно же, Шеф.
— Все правильно, — покивала головой Ирина, — могла и сама догадаться.
— Я сейчас уеду и вернусь в обед, а ты пока освоишься здесь, тебе все покажут. Потом поедем знакомиться к твоим родителям, но можно и привезти их сюда. Как тебе лучше?
Это особенно обрадовало Ирину, значит, у Николая серьезные намерения, а не так — переспать. Она не сомневалась в нем, но лишнее подтверждение всегда приятно.
— Не знаю, Коля. И сюда хочется, и забрать бы что-то из дома надо.
— Забирать как раз ничего не надо, и по магазинам ты ходить не станешь. Для тебя все привезут сегодня. И одежду, и обувь, и белье, и косметику, и все, что нужно женщине. Все новое, из магазина.
Она хотела сказать, что вдруг ей не понравиться что-то или не подойдет, но промолчала.
— Хорошо, Коля, я тогда съезжу за папой и мамой.
— И этого не надо, милая. Ты только позвони им, предупреди — их привезут. Объясни, что выходишь замуж. За... за генерала, поэтому все немного секретно.
— А я выхожу замуж?
— Конечно, милая, за меня. И очень скоро сыграем свадьбу. Ты не против?
Ирина лишь взвизгнула от радости и кинулась к нему на шею, потом заплакала.
IV глава
Директор ФСБ Александр Бортовой нервничал. Нервничал, потому что не понимал многое в, казалось бы, простых вещах. Никаких формул и чертежей никто не видел, не трогал и не ощущал эту сверхматерию. Но она есть и действует. Иначе как объяснить, что орудия не могли расстрелять танк с самого близкого расстояния, он стал неуязвим. И если, как утверждает Михайлов, таковыми вскоре станут самолеты, корабли и подводные лодки, то это прорыв. Величайший прорыв в науке, позволяющий диктовать свои правила любым политикам.
Но как охранять того, чего нет, вернее то, чего никто не видел и не ощущал. Ученые академики не могут объяснить ничего. Каждому он дает конкретное небольшое задание, но, даже связав все воедино, они не могут разгадать не только деталей, но и сути, смысла изобретения. Какой-то основной узел Михайлов держит лишь в своей голове, а без него невозможно понять, а, следовательно, и получить в реальности сверхматерию.
'Что ж, значит, будем охранять его голову. Наверняка по Российским глубинкам есть куча талантливейших мужиков, которые и сами не подозревают об этом или не могут пробиться. Но этот пробился'.
Бортовой собрал своих сотрудников, чтобы обсудить и согласовать конкретные мероприятия. Предусмотреть все возможные и невозможные действия в отношении Михайлова спецслужб других государств и даже бытовые возможные проблемы.
Бортовой закрыл дело с кодовым названием 'Посланник' и внимательно слушал генерала Федорова, начальника областного управления ФСБ. План мероприятий разработан четко и грамотно. Не нравилось лишь одна деталь.
— Почему, Олег Иванович, вы настаиваете на том, чтобы не выпускать Посланника за границу? — спросил директор.
— Александр Васильевич, я специально подчеркнул этот вопрос в плане. Ранее он не вызывал никаких проблем, потому что Посланник не собирался за границу. И даже если бы он поехал, то только с нашего согласия и у нас было бы время подготовиться. Но сейчас, в связи с его новым знакомством и, полагаю, скорой свадьбой, Посланник может потребовать вылет во Францию, например, в любое время суток нежданно-негаданно. У нас не будет времени подготовиться. Он может повезти туда свою возлюбленную и, естественно, посетит парижские достопримечательности. Вы понимаете, Александр Васильевич, что обеспечить его безопасность в данном случае очень сложно. Масса людей и...
— Да, я понимаю, — перебил его директор. — Но как поведет себя Посланник в случае отказа, вы это просчитали?
— Предусмотреть всё здесь практически невозможно, Александр Васильевич. Вероятно, устроит скандал, но — он же разумный человек и должен понять.
— Понять что? — вновь перебил директор. — Такие люди недисциплинированны... в плане охраны. И в чем будет заключаться этот скандал? Он может пойти на элементарный шантаж — отказ от работы. Тогда это будет стоить вам головы, Олег Иванович. Вы это понимаете?
Генерал Федоров это понимал. Он понимал и то, что Посланник многое делает для России, но понимал и то, что он доставляет лично ему только одни проблемы.
— Я исходил из того, Александр Васильевич, что отказ в выезде заграницу будет лучше, чем какой-либо теракт или убийство Посланника за рубежом. Вы понимаете сами, что там его будет легко похитить, а это еще хуже. Впрочем, товарищ генерал-полковник, вы вправе утвердить план со своими коррективами.
Федоров весь вспотел и вытирал лоб и шею платком.
— Перекладывание ответственности на другого.... Не замечал за вами, товарищ генерал-майор, подобной нерешительности... и трусости. — Недовольно высказался директор. — Вот его невесту действительно нельзя выпускать одну. Могут похитить, а здесь шантажировать Посланника. Я... мы не имеем права допустить в этом архиважном деле никаких проколов. Надо предвидеть, заранее предугадывать ситуацию, предотвращать возможные проблемы. Посланник — ученый, который неимоверно повышает боеспособность нашей армии, а страну выводит на иной, более высокий политический уровень. И мы должны обеспечить ему все условия, я подчеркиваю — все условия для работы, отдыха и личной жизни. Надеюсь — это понятно всем. Ограничение передвижения тяготило бы любого из нас. Стране нужен ум, мозги этого ученого, что бы он думал о работе, а не о том, как обойти эти ограничения.
Генерал Федоров нарисовал здесь очень мрачную картину не случившихся возможностей. Но он плохо подумал о том, как предотвратить эти возможности. Пожелает Посланник поехать за границу — пусть едет. Можно организовать тургруппу только из наших людей. Проживание в соседних номерах, посещение достопримечательностей, ресторанов всей группой — разве это ненавязчивая и ненадежная охрана? Думать надо, генерал Федоров, ваш план не утверждаю. Перерыв десять минут и продолжим.
Генерал Фролов нервно курил в перерыве — теперь его очередь. Кажется, все предусмотрено, но чем черт не шутит. Совещание еще не началось, а он уже тоже вспотел весь. Как отнесется директор к его плану?
— Товарищ генерал-полковник, охрана объекта осуществляется достаточными силами и средствами, — начал Фролов. — В связи с появлением новых людей, я имею в виду невесту Посланника, ее родственников и знакомых, план мероприятий существенно корректировался. Предлагаю следующее — вместо внутренних войск, сейчас охраняющих периметр объекта, передислоцировать сюда войска связи. Есть воинская часть, командиром дивизии которой является полный однофамилец Посланника. Его невеста уже сообщила родителям, что выходит замуж за генерала, так ей посоветовал сам Посланник. Это существенно облегчает задачу. Во-первых — объясняется секретность работы, во-вторых, связисты вызовут меньше подозрений и вопросов. Внутренние войска всегда кого-то или что-то охраняют. А что или кого? Со связистами этот вопрос отпадет сам собой. Однофамильца связиста можно и ограничить в передвижениях, запретить появляться вне воинской части. Это не ученые мозги. — Фролов заметил, как улыбнулся директор, и продолжил: — Пусть все думают, что Посланник и есть тот генерал. Генерал связист вряд ли вызовет большой интерес у иностранной разведки.
— Хорошо, — подвел итоги директор, — пригласите ко мне этого генерала. Полагаю, что Президент одобрит данную передислокацию и даст необходимые указания министру обороны. Спасибо, все свободны.
V глава
Совершенно секретно
Директору службы внешней разведки
г-ну Фрадкину М.Е.
экз. единственный
Из достоверных источников в ЦРУ получено сообщение о том, что в России разработан новый танк, неуязвимый для орудий любого калибра. Первые успешные испытания танка прошли около месяца назад под Иркутском.
Справка — танковых частей и полигона под Иркутском нет. Возможно, ЦРУ получило недостоверное сообщение. Однако, источник сообщает, что агентуре в России даны указания о проверке указанной информации и сбору сведений. Нашему источнику неизвестно, откуда получена данная информация.
Генерал-майор Измайлов В.С.
Директор СВР прочитал сообщение и отложил его в сторону. 'Все какие-то хитрожопые стали, — подумал он, — и сообщение напишут и тут же под сомнение его поставят. Надо бы с Бортовым переговорить — а вдруг это правда'. Он набрал номер.
— Александр Васильевич, темка одна есть, не будешь в наших краях?
— Что ж, Михаил Ефимович, заеду, если темка есть. До встречи.
Он появился в СВР минут через пять.
— Ты что, на ракете ко мне летел? — удивился Фрадкин
— Было бы неплохо — иметь ракеты для передвижения, — улыбнулся Бортовой, — как раз мимо ехал, вот и завернул.
— Будешь чай, кофе?
— Нет, Миша, ничего не буду. Тороплюсь, что там у тебя за тема?
Бортовой знал, что просто так Фрадкин его не пригласил бы, значит, нарыли они что-то по его службе или попросят оказать содействие в проводимой операции. Разведчик ничего не ответил — протянул чекисту лист бумаги.
— Почитай.
Бортовой побледнел и Фрадкин понял, что не зря пригласил его к себе. Видимо предстоит работа и его службе в этом направлении.
— Не прав твой Измайлов — есть такой танк, правда всего один пока, но есть. И испытания действительно проходили под Иркутском. Этот танк не берет ни один снаряд и его создатель утверждает, что он способен выдержать прямое попадание ядерной бомбы. Представляешь, что это за танк? Он неуязвим для современного оружия.
— Представляю, Саша, представляю. Есть какие-то мысли? — с интересом и озабоченностью спросил Фрадкин.
— Какие там к черту мысли... Даже не представляю себе откуда утечка. Сложная предстоит работа, хотелось бы, чтобы и ты помог мне в этом.
— Понимаю, мои люди попытаются выяснить все возможное.
— Главное, Миша, найти крота, кто мог сдать эту информацию врагу? Здесь свой замешан. Конечно, можно сменить весь персонал, но это вызовет неимоверный интерес. И сможем ли мы его контролировать, вот в чем вопрос. Поэтому, Миша, любая твоя информация из ЦРУ будет архиважной. Если ЦРУшники зацепятся, потянут ниточку, то бросят сюда все свои силы. Танк — это только начало. Будут еще корабли и самолеты. Представляешь себе неуязвимую армию, армию, которую невозможно уничтожить и победить. И мы должны сделать все, чтобы информация не просочилась за границу. Если мы вычислим крота, а это мы обязаны сделать в кратчайшие сроки, то даже неплохо, что американцы узнают о новом оружии. Это сделает их более сговорчивыми в политике. Ты пойми, Михаил Ефимович, это самая первостепенная наша задача. Очень жаль, конечно, но, полагаю, что крот среди военных. Людей, которые могут и должны уметь хранить информацию.
— А почему ты отвергаешь ученых?
— Какие там к черту ученые. Наши академики ни бельмеса в этом не понимают. Представляешь — пришел человек, обычный мужик, ни кандидат наук, ни профессор, никто. Простой работяга. И предложил создать танк. Естественно — никто в это не поверил. Но он доказал, мгновенно доказал, что это возможно. Принес с собой две куклы, ничем не отличающиеся между собой куклы.
— Какие еще куклы? — удивился Фрадкин.
— Обыкновенные куклы, которыми девчонки играют.
— Но куклы-то здесь причем? — вновь перебил Фрадкин.
— Да ты не перебивай — дослушай. Он предложил расстрелять эти куклы. Мы и на это долго не соглашались, предполагая, что из нас клоунов делают. Но навстречу мужику все же пошли, в конце концов. Одна кукла разлетелась вдребезги от выстрела, а вторая так и осталась стоять не тронутой. Только пули об нее плющились и на пол падали. Мы ее и гранатами потом взрывали, и из огнемета жгли, и ничего — даже платьице не обуглилось и не потемнело. Академики ее наши обследовали и пришли к выводу — обычная кукла, не нашли никаких посторонних примесей в ее составе. Академики в шоке, мы все в шоке, а он и танк таким сделал, от снарядов даже краска не потрескалась. Поэтому академики ничего сдать не могут — они просто не знают ничего. Никаких формул и чертежей нет. И как он это делает — не знает никто. Но делает, и мы его охраняем.
— Фантастика какая-то, — резюмировал Фрадкин.
— Вот тебе и фантастика, Миша, а факт на лицо. Поэтому, очень прошу тебя, сделай все возможное, установи российский источник со своей стороны.
Разведчик поломал чекисту все планы своим сообщением. Необходимо было доложить Президенту и лететь немедленно в Иркутск. А этого говнюка Федорова снимать с занимаемой должности и снимать незамедлительно. Сначала Бортовой не собирался этого делать, плохой план еще не повод к снятию, но после услышанного в разведке сомнений не осталось. И повод как раз был, никто не догадается о фактической причине.
Бортовой летел в Иркутск, летел с двумя своими полковниками и генералом, новым начальником управления, которого одобрил Президент. Один из полковников станет работать непосредственно в управлении, другой у Фролова в охране. Задача одна — выявить и уничтожить крота. О том, что крот есть, не будет знать даже Фролов, рисковать не стоит. Полковникам даны особые полномочия, их вполне хватит разобраться с возможным местным противодействием.
