Самхейн. Алый Чертог

Вспоминая уроки мага, Шут настойчиво пробивался вглубь его сущности, считывая и копируя его ауру и то, что с небольшой натяжкой можно было назвать душой. Хвала богам, юноша не сопротивлялся. Похоже ему было совершенно наплевать на перевертыша, да и вообще на все. Бывший бродяга с содроганием думал о том, что же именно проделал с пленником его новый хозяин, что молодой лучащийся здоровьем парень превратился в вялое, равнодушное ко всему существо. И не это ли ждет и его самого, если он разочарует всемогущего безжалостного волшебника?

Впрочем он старался долго не ломать над этим голову, сосредоточившись на поставленной задаче. И ровно месяц спустя маг, как и обещал, вновь появился на пороге запертой комнаты. Он пристально смотрел на Шута пару мгновений и, не говоря ни слова, вышел вон. А затем один из молчаливых слуг отвел его в зеркальную залу, где проходило его самое первое испытание. Там облачился ровно в такие же тунику и шаровары, что были на юноше, которого пару мгновений спустя также привели в помещение.

Затем в комнату вошел маг. Шут буквально кожей ощутил сгустившееся в зале напряжение. Напряженный взор чародея скользил по ним обоим, бесчисленные незримые щупы проникали внутрь тела, выворачивая само естество перевертыша. Подчиняясь наитию, бывший бродяга не противился им, напротив максимально расслабившись и позволяя воле колдуна как бы обтекать себя или и вовсе проходить насквозь, не встречая ни малейшего сопротивления. Маг упорно не сдавался, то усиливая, то ослабляя колдовской напор, но наконец оставил свои попытки.

-Яви себя. — Устало выдохнул он, и когда Шут выполнил повеление, скупая улыбка стала ему наградой. — Поздравляю, ты справился. Если я не сумел вычислить тебя, то не сможет и она.

-Кто она? — вырвалось у парня, прежде чем он осознал, что вопрос может не понравится его новому хозяину.

-Белая волшебница, живущая на самом краю мира. — Вопреки ожиданиям вполне спокойно ответил маг. — Повелительница снегов и владычица ледяных ветров. Там в царстве вечной зимы она обладает практически абсолютной властью. Но ей этого мало, и она жаждет подчинить своей воле весь мир. Если ей это удастся, то все, что нас окружает, окажется навеки сковано льдом, и мир закончит свое существование.

-Как... как это предотвратить? — выдохнул юноша, пораженный словами чародея.

-Очень просто. — Жестко усмехнулся маг. — Колдунью надо убить. Сам я не могу сражаться с ней на ее земле, но ты другое дело. Ты сумеешь подобраться достаточно близко, чтобы нанести смертельный удар.

-Как...

-Юноша, которого ты воплотил. Она... неравнодушна к нему. В его облике ты должен будешь достичь ее земель и... Я дам тебе это. — Чародей вынул из широкого рукава тонкую остро отточенную спицу. — Это непростая вещь. Вонзишь ее в шею колдуньи, и она сгинет.

-Но я ничего не знаю о нем! Ни кто он, ни откуда! А если она начнет расспрашивать меня о прошлой жизни?

-Скажешь, что ничего не помнишь из-за пыток, которым я тебя подверг. Поверь, она клюнет.

-И даже свое имя?

-И даже свое имя! — неожиданно обозлился маг. — Так будет вернее.

-Но как же я доберусь до края мира?

-Это моя забота. — Отмахнулся хозяин замка. — Когда окажешься на месте, главное держись поувереннее и ничего не бойся. Остальное подскажет твоя суть.

* * *

Шут заслонился рукавом, тщетно пытаясь защитится от пронизывающего, бьющего прямо в лицо холодного секущего ветра. Север. Край мира. Он много слышал о нем от своего нового хозяина, но до последнего не верил, что на свете бывают подобные диковинные места. Особенно его поразил снег. Отчего-то он напомнил ему сладкую сахарную пудру на мягких пышных кексах, до которых бывший бродяга был столь охоч в детстве. Конечно полакомиться оными, учитывая его происхождение, парню удавалось крайне редко, но он до сих помнил этот ни с чем несравнимый вкус. У снега вкус был совсем иным, однако вид бескрайней белой как молоко равнины, простирающейся от горизонта до горизонта, в первое мгновение поверг его в самый натуральный ступор.

Очнулся он от громкого недовольного клекота. Вздрогнув, Шут поспешно отпустил руха, сотворив несложное заклятье, которому его обучил маг, и огромная тварь, оглушительно хлопая крыльями, полетела восвояси. По иному добраться до острова белой колдуньи было невозможно. Даже самые отчаянные моряки не забирались так далеко на север. Непереносимый холод, свирепые шторма и подводные айсберги, воплощенный кошмар для любого судна, были для мореходов непосильным испытанием. К тому же жуткие байки о злой волшебнице, обитающей в этих местах вкупе с пропадавшими без вести кораблями, чьи капитаны все же нашли в себе смелость зайти в запретные воды, еще более отвращали возможных искателей приключений, вселяя в их сердца непреодолимый мистический ужас.

Однако он добрался вопреки всему. Первая часть плана оказалась выполнена, теперь, если они все рассчитали верно, за ним должны вскоре прийти. Бывший базарный нищий дрожал от холода, тщетно пытаясь сохранить стремительно уходящее тепло и молясь, чтобы стражи острова обнаружили его как можно скорее. Ведь несмотря на свою новую природу, сделавшую его гораздо более живучим, и теплый меховой полушубок, долго он здесь явно не продержится. Ледяные снега острова высосут из него жизнь и тепло, оставив лишь мертвый промороженный насквозь кусок мяса на поживу местному зверью. Хотя неясно, как в таком холоде вообще может кто-то жить.

Он уже перестал чувствовать ноги, когда его неожиданно окликнули. Трое стройных воителей с молочно-белой кожей и волосами возникли словно бы из ниоткуда. В руках они сжимали длинные копья, полупрозрачные наконечники которых напоминали острые ледяные сосульки. Шут зябко поежился, ощутив недобрую смертоносную магию, исходящую от оружия. Получившему от такого копья даже самую мелкую царапину сильно не поздоровится.

-Назови себя. — Холодным как зима голосом произнес один из них. Наконечник копья был недвусмысленно направлен в грудь чужеземца.

-Я не помню своего имени, но я знаю вашу госпожу Венду. — Прохрипел Шут на родном языке. Он не понял вопроса воителя, а просто заученно повторил то, что велел ему чародей.

Не было ясно, понял ли его страж, но имя Венда оказалось ему явно знакомо. Он опустил копье, коротким жестом велев незнакомцу следовать за собой. Шут виновато улыбнулся, показав на свои закоченевшие ноги. Тогда воитель достал из-за пояса небольшую плетеную бутыль и протянул ее парню. Тот с благодарностью принял сосуд, сделав добрый глоток. Напиток не был хмельным, но обжигающей волной пронесся по телу, возвращая тепло и силы. Голова вновь стала ясной, и юноша ощутил, что может идти.

Путь до замка местной владычицы оказался не особенно длинным. Удобные натоптанные тропы среди высоченных непроходимых сугробов появлялись как по волшебству, будто само пространство услужливо развертывалось перед ними, помогая придти туда, куда нужно в наикратчайшие сроки.

Снежный замок поражал воображение. Будто бы гигантский сугроб, подчиняясь могучей магии, вознесся на недосягаемую высоту и принял форму огромной цилиндрической башни, от основания которой отходило пара таких же башен поменьше. И никаких цветов кроме ослепительно белого. Цвета первого снега. Шут поймал себя на мысли, что с высоты подобное строение здесь, в царстве вечного холода практически невозможно различить. Подле входа застыло четверо беловласых воителей, сжимавших точь в точь такие же копья, что были стражей, приведших его сюда.

Меж тем врата белой цитадели распахнулись, открывая просторную залу, выполненную все в тех же снежно-белых тонах. Тот же оттенок имел и изящный ажурный трон в самом центре холла, на котором восседал стройная белокурая девушка. Восемь хладных воителей служили ей охраной, по двое стоя спереди и по бокам от трона. При виде незнакомца лицо местной владычицы озарилось искренней изумленной улыбкой, столь не вязавшейся с совершенно бесстрастными, будто бы и вовсе неживыми лицами стражи.

С радостным возгласом, она вскочила с трона, устремившись к Шуту. Взяв его за руку, она все с той же улыбкой о чем-то спросила его. Парень виновато пожал плечами, показывая, что не понимает.

-Номикор, что случилось с тобой? — произнесла девушка на родном языке Шута. Голос ее был в чем-то под стать ледяным воителям, но звучал притом намного нежнее. — Неужели твой брат настолько измучил тебя, что ты позабыл наш язык?

-Боюсь, что так, моя госпожа. — Вымученно улыбнулся бывший бродяга. — Я не знаю сколько томился в застенках, пока однажды мне чудом не удалось сбежать.

-Он прибыл на рухе, владычица. — Бесстрастно произнес один из доставивших перевертыша воинов. — А вы знаете, кому они служат.

-Конечно знаю, Ледер. — Нахмурилась Венда. — Но он брат Номекрона, и владеет схожими заклятьями. — Как именно тебе удалось выбраться, любимый? — взгляд ее чистых как горный лед голубых глаз переместился на Шута, и под ним он почувствовал, будто нечто меняется в его душе. Нечто настолько тонкое и неуловимое, что он и сам толком не сумел бы объяснить природу оного.

-Боюсь, я не смогу удовлетворить ваше любопытство, госпожа. — Развел руками оборотень. — Я вообще мало что помню. Все как в тумане...

-Я понимаю, тебе много пришлось пережить. — Сочувственно кивнула Венда. — Прости мне излишнее любопытство. К тому же здесь слишком холодно, а ты не привык к подобному. Тебя проводят в комнату для гостей. Там достаточно тепло, и ты сможешь поесть и отоспаться. А после сообща мы сумеем во всем разобраться.

* * *

Сидя в своих покоях, Венда задумчиво перебирала в ладонях россыпь крупных голубых топазов. Камни были настолько чистыми, что казались почти прозрачными. Идеальные вместилища для ее магии. Магии, хранившей в неприкосновенности весь северный остров и остатки удивительного народа, обитающего на нем. Белая владычица нахмурилась. Когда-то дети зимы обитали на всей северной части континента, но люди постепенно выжали их с родных земель. Здесь находился их последний оплот. И как единственная хранительница древних знаний и обладающая даром, она обязана была заботиться о своих поданных и учитывать любые угрозы, исходящие извне.

Номикор попал на ее остров несколько лет назад в ходе совершенно невероятного стечения обстоятельств, и не было их вины в том, что меж ними вспыхнули чувства, в обычных обстоятельствах невозможные по определению. Конечно же волшебница испытывала неописуемую радость от того, что ее любимый жив и снова с ней, однако чутье, выработанное прожитыми веками и врожденной магической силой, говорило ей, что здесь далеко не все чисто. Странное ли отчужденное поведение юноши было тому виной или нечто иное, но смутная неясная тревога не давала ей покоя. В итоге, не выдержав, она велела разбудить юношу и доставить в ее покои.

Номикор вошел как и в прошлый раз тихий и растерянный. Он робко жался в дверях, отчего-то не решаясь поднять глаза на свою любовь.

-Ты хорошо отдохнул, любимый? — ласково произнесла Венда, с тревогой вглядываясь в родное лицо.

-Да... да, госпожа... — Заметно смущаясь, выдавил из себя Шут.

-Госпожа? Отчего ты зовешь меня так? Ну иди, сядь со мной. — Венда взяла перевертыша за руку и повела к широкому ложу, застланному шелковыми бело-голубыми покрывалами.

Ладонь Шута непроизвольно нащупала спрятанную за пазухой спицу. Всего один удар и... Но что потом? Возвращаться назад к жестокому хозяину, для которого он не более чем пешка? Да и как потом выбираться с затерянного в океане острова, полного чуждых и крайне опасных созданий? А Венда была к нему добра. Добра по настоящему, без притворства. Это выросший в трущобах юноша ощущал более чем отчетливо. И к тому же она так прекрасна... Не может подобная красота желать гибели всему миру! Маг наверняка солгал ему, да еще и послал на верную смерть! Ведь даже если удастся убить волшебницу, ее слуги тут же разделаются с ним в два счета несмотря на все его способности. И тогда он решился.

-Госпожа, я солгал вам. — Бросился Шут как в омут с головой. — Я не Номикор.

-А кто же ты. — Глаза белой колдуньи глядели на него с напряженным ожиданием.

-Посланец одного мага, жаждущего вашей гибели. — Перевертыш не без облегчения принял свой истинный облик. — Он создал меня, и я не мог ему отказать. Но увидев вас, я осознал, вы не зло. Я не смогу причинить вам вред, даже если вы решите казнить меня.

-Как именно он приказал убить меня. — Глаза чародейки гневно сузились.

-Вот этим. — Шут поспешно извлек злополучную спицу, протянув ее колдуньи.

-В ней крайне злые и опасные чары. — Венда не без брезгливости приняла предмет. — Но молю, скажи, что с моим возлюбленным, Номикором? Ты явно знал его!... Не бойся, даже если его нет в живых, я не трону тебя. — Поспешно добавила она, видя замешательство своего несостоявшегося убийцы.

-Он жив. Но его состояние... — Шут горестно покачал головой. — Похоже мой господин отнял его разум. Я даже имени его не знал, пока вы его не назвали.

-И своего собственного имени хозяин тоже тебе не открыл, верно? — если колдунья и была расстроена, то ничем не выдала своих чувств. Казалось, ее лицо превратилось в непроницаемую ледяную маску.

-Верно, но откуда вы...

-Старый змей Номекрон, всегда был крайне осторожен и расчетлив. — В голосе волшебницы вновь появились гневные нотки. — У него есть могущественный артефакт — саркофаг, похищающий жизненную энергию. Ключ к управлению им — заклинание, завязанное на имя обоих братьев. Больше всего Номекрон боится, что кто-нибудь этот узнает его секрет... Когда-то и Номикор был жесток сердцем и вершил недостойные дела, но я сумела обратить его к свету. Номекрон не простил нам этого. Он обманом выманил брата с моего острова, лишив свободы и разума. За века жизни злой колдун накопил колоссальное количество сил. Я не могу тягаться с этим чудовищем в его замке, но и он практически бессилен здесь, на моей земле... Наверное, я не вправе просить тебя, но молю, убей этого зверя! Лишь тебе это под силу. Лишь тебе он хотя бы отчасти доверяет. Иначе он похитит столько душ, что станет непобедимым!

-Но как же я смогу одолеть его?

-При помощи того оружия, что он вручил тебе. Вернись в замок, скажи, что исполнил порученное. Поверь, он не сумеет прочесть твои мысли и распознать обман! На самой вершине башни находится его заклинательный покой. Каждую седьмую ночь он ложится в саркофаг и выпивает душу очередного нечастного. Дождись, когда он ляжет в саркофаг и погрузится в колдовской транс, а затем пронзи его шею. После отрежь голову и сожги тело. Только тогда он окончательно погибнет. Однако будь осторожен, покой охраняют его верные стражи. Твоей силы должно хватить чтобы одолеть их.

-Нне знаю, госпожа... Я должен подумать... — Замялся Шут, ошарашенный столь неистовым напором обычно сдержанной и холодной чародейки.

-Я не тороплю тебя. Думай, сколько понадобится. Осмотри мой дворец, погляди на жизнь моих поданных И помни, даже если откажешься, я все равно предоставлю тебе кров, пищу и защиту.