— Если мы не можем ее убить, может быть нам стоит с ней договориться? И узнать, что нам от нее ожидать? Может быть, она не захочет начинать все эти дрязги за место в совете? Вы все право же, слишком сильно держитесь за свои места. Было бы из-за чего драться... — вдруг влезла со своим предложением рыжеволосая Иллари аль Фридельвинг.
— Ну, ты даешь, так прямо она тебе все и скажет! — прокомментировала Ниовия.
— Но попытаться-то можно?
Великий с удивлением посмотрел на Иллари, вот от кого, а от нее такого дурацкого предложения он не ожидал. Члены Совета зашушукались, советуясь друг с другом и со своими советниками.
Но Ниовия никак не могла успокоиться:
— Раз уж уважаемая Иллари, — а сколько яда было в этом "уважаемая", его, наверное, можно было бы наливать в бочки и продавать гоблинам, — внесла такое предложение, то пусть она сама съездит в Каравач и пообщается с этой... Анной аль Зетеринг. Кто за это предложение?
Члены совета дружно вскинули руки. Сама Иллари, поскольку речь шла о ней, в голосовании не участвовала, а остальные дружно проголосовали "За", даже Илида аль Хармсорги тоже присоединилась ко всем. Первый раз за последние несколько лет Великий наблюдал такое редчайшее единодушие. Ах, какое это удовольствие отправить одного из Членов Совета к Гаарху на рога, на самый край света.
— Хотела бы обратить внимание Членов Совета, что одним разговором дело, скорее всего, не закончится. Да и нельзя сразу верить словам претендентки, хотя мы, конечно, понимаем, что претендовать на место в Совете будет не она, а ее возможные дети. Поэтому предлагаю дело не доводить до этого. — Смешки в зале... — Я не имею в виду, чтобы запретить девушке размножаться, вряд ли она нас послушает. Я настаиваю на кардинальном решении проблемы. — Выступила Майри аль Наттлиди.
— Вы предлагаете еще раз обратиться в Легион?
— Нет, я думаю, что это бесполезно, вот убрать потенциального мужа, на это они сгодятся. И вряд ли мы найдем в Легионе новых исполнителей на саму девушку. Я предлагаю обратиться в Халифат. Да, да, я знаю, что это дорого, но выхода другого я не вижу. А пока свяжемся с халифскими мальчиками, пока договоримся о цене и прочее, можно и поговорить. Одно другому не мешает.
Зал зашумел... Ниовия никак не могла остаться в стороне от обсуждения:
— Тебе еще и Халифских мальчиков надо, местных уже всех попробовала?
— Без привлечения мальчиков из Халифата нам никак не обойтись. А для того чтобы изыскать нужные средства, я предлагаю увеличить в этом году отчисления в общий фонд на одну двадцатую. Кто "за"?
"Вот это предложение, так предложение! На одну двадцатую! Да на эти деньги можно будет нанять пол Халифата, и еще останется... И чего это она так расщедрилась? А, забыл, Дому Наттлиди, при дележе владений Зетерингов тоже достался солидный кусок, они получили порт Ерт. "
К огромному удивлению Великого и это предложение было принято единогласно.
Члены совета облегченно вздохнули и решили на сегодня закончить, все остальные вопросы не столь интересны и могут быть рассмотрены завтра.
Ночь провели на хуторе Болотный Камень. Я к таким хуторам уже привыкла, переночевали все дружно на сеновале. К моему удивлению Торкана восприняла совместную ночевку с воодушевлением, хотя удивляться пора прекращать. Подруга устроилась по правую сторону от Одрика, а я не придала его сторонам никакого значения. По утру я обнаружила, что молодой человек ночью повернулся на правый бок, что ожидаемо. А что расстояние между ними значительно сократилось, это, безусловно, заслуга Торканы. Может мне благословить парочку? А то уже смотреть на эти томные взгляды и слышать эти тягучие вздохи сил нет. И чего она в нем нашла, чтоб так сохнуть? Правда, я не пойму Одрика, он с Торканой мил, приветлив, но не более. Но что ему останется, если я дам Торкане полную свободу действий? Девушка из аристократической семьи, с академическим образованием, любит его, да ему просто счастье привалило!
Оставили хуторянам варгов, на ответственное хранение, и утром, чуть свет пошли дальше. Все вещи нагрузили на Мару в облике варга. Она долго и не безуспешно пыталась отбиться, но пришлось в кои-то веки на нее прикрикнуть, обиделась, но обернулась и дала себя нагрузить. Пришлось пообещать, что вся живность, что будет нами встречена — ее, если количество криллов в болоте несколько уменьшится этого никто и не заметит.
Сразу после межевого столба, где Одрик помогал Юммиту выгружать товар, началось болото, мерзкое, сырое и гудящее комарами. От комаров хорошо помогла мазь с резким хвойным запахом, только кожа от нее приобретала противный коричневатый оттенок. Одрик все пытался разгонять комаров ветерком, пока Юмиит не попросил него прекратить магичить, и Торкана тоже на него шикнула. Прошлый поход в Топи произвел на нее сильное впечатление.
Целый день шли по болоту вслед за нашим проводником, небольшой привал с перекусом сухим пайком не считается. К вечеру я устала, как собака. Одрик тоже еле выдирал ноги из вязкой почвы, а Торкану откровенно шатало. И зачем она с нами поперлась?
— Все, на сегодня все. Привал. Разводим костер и готовим ужин.
Все с наслаждением упали на чуть более сухую, чем окружающая хлябь песчаную почву небольшого островка. Мара тут же заголосила:
— Разгрузите меня немедленно! Я больше всех устала! Я за вас все тащила!
Пришлось встать и срочно разгружать животное. Она тут же обернулась в болотного крилла, дескать, в таком виде ей по болоту ходить удобнее, а действительно удобнее, у них лапы широкие и с перепонками, и куда-то утопала. И пусть идет, не до нее сейчас.
Наплевав на запрет на магию потихонечку высушила развешенную у костра обувь, а то она так до утра сохнуть будет, причем без гарантии, что высохнет. Да и магии то было чуть-чуть, так поманила воду и все. Юммит, если чего и заметил, то ничего не сказал, а остальным было не до моих магических экспериментов. Одрик собирал хворост для костра и все ругался: "И зачем меня Гаарх понес в эти болота? Сидел бы дома делал стеклышки, там заказы на сны должны были привезти, а тут ходи по этой сырости. Еще и съесть могут..., если не твари болотные, то комары точно съедят."
Мара молодец, отличилась, приволокла какое-то животное, похожее на кролика, пришлось его срочно разделывать. Обнаружила, что делать этого не умею, практических навыков не хватает, пришлось сидеть и наблюдать, как это быстро и с большой сноровкой делает мой подданный. Буду брать у него уроки, вдруг пригодится?
Ночь прошла спокойно, сторожить наш сон привлекли Мару. Не знаю, как она сторожила, но храпела всю ночь знатно, наверно храпом отпугивала всех от нашей стоянки. Утром опять уговаривала ее принять облик варга, а потом был день абсолютно похожий на предыдущий. Комары, хлюпающая при каждом шаге топкая почва под ногами и жутко болящие к вечеру натруженные ноги. И так мы топали по болоту еще четыре дня.
Чем дальше мы заходили в болото, тем больше вокруг было воды, но не чистой и приятной, а мерзкой и вонючей грязи, и тем более нервно вела себя Торкана, ее словно что-то угнетало и не давало спокойно спать и есть.
Не смотря на запрет на магию, я все же потихоньку магичила, в основном подманивала или убирала воду. Подманивала, чтобы попить и умыться чистой водой, а убирала воду из одежды и сапог. Юммит сначала попытался возражать, но я сказала, что в мокрых сапогах больше и шагу не сделаю, и он замолчал. Одрик тоже время от времени разгонял ветерком комаров и помогал мне сушить вечерами наши вещи. Никто страшный из Топей не вылез, а мелкие мерзкие твари вроде слизней и пиявок меня не пугали. Пиявок даже есть можно, если больше нечего, так что кто кого съест — сложный вопрос. Мара, если не в образе варга с поклажей, ходила довольная и сытая. Наверное, ей мы были обязаны спокойным привалам, и вкусным ужинам из разных условно съедобных тварей. Некоторых зверей, что она приносила, мы есть отказывались, она обижалась, фыркала и съедала их сама.
На пятый день мы вышли к большому островку с приметными обвивающими друг друга соснами.
— Все, дальше будет хорошая дорога, а послезавтра нас должны встретить.
Возражать или расспрашивать Юммита о чем-либо сил не было. Я уже больше сотни раз пожалела, что ввязалась в эту авантюру с походом в Топи.
Утром Юммит велел мокроступы, такие плетеные штуки, их одевают на ноги, чтобы глубоко не проваливаться в болото, не одевать. Все удивились, но послушались. У меня эти штуки уже давно ассоциировались с орудиями пыток, наравне с испанскими сапогами и дыбой.
Наш проводник подошел к северной оконечности острова и уверенно пошел по грязи. Он только иногда чуть проверял перед собой посохом, куда ставить ногу, но шел уверенно и не проваливался. Я тоже вслед за ним шагнула в болото. Под ногами на глубине 1-2 ладоней, под слоем грязи была твердая почва, вернее не почва, а толстый, немного пружинящий под ногами слой бревен и веток. Кто-то построил в болоте дорогу, кажется, подобное сооружение называют гатью. Идти и вправду стало намного легче. Мара в образе варга больше не стонала и не плакала, как ей бедной тяжело приходится, а легко бежала вслед за нами по скрытой в грязи дороге.
К вечеру мы отмахали приличное расстояние, и вышли на еще один большой остров.
— Завтра нас встретят.
— Юмми, ты в этом уверен?
— Да. Утром придут другие оддньюкары, они понесут ваши вещи и если кто устал, то могу понести и их. Госпожа, вам будут поданы носилки. Не к лицу Вам ходить по грязи самой.
Сижу на более-менее сухой кочке, рассматриваю свои промокшие и до безобразия грязные сапоги и хочется долго и с выражением ругаться матом.
— Юмми, скажи, а нельзя ли было подать эти самые носилки, туда, в начало топей? Зачем надо было шесть дней тащиться по грязи?
— Госпожа, туда подать носилки было никак нельзя. Мы не можем выходить из топей. Охранная магия нас не пускает. Она закрывает топи от наблюдения, но и мы не можем отсюда выйти. Поэтому мы можем встретить Вас, свою госпожу, только тут, простите нас великодушно.
Стоит, такой весь виноватый, виноватый, сейчас на колени бухнется, и будет молить о пощаде. Одрик и Торкана наблюдают за этой сценой вытаращив глаза. Им-то что, это же за мной завтра почетный эскорт с носилками придет.
Завтра, будет завтра, а сегодня надо развести костер, сготовить что-нибудь поесть, попытаться почистить одежду и обувь, и выспаться бы не помешало.
Ранним утром, когда мы еще не успели толком привести себя в порядок, я все еще пыталась расчесать непослушные волосы и вычесать из них хвою и прочие прелести дикой природы, где-то на севере раздался протяжный и гулкий вой. Нет, скорее не вой, а ЗОВ, похожий на протяжный и тоскливый звук трубы. Торкана вздрогнула, вскочила и стала метаться по островку в явном приступе паники. Пришлось вмешаться:
— Одрик, успокой ее, а то свалится в болото, промокнет или утонет.
Одрик схватил мою подружку в охапку и чуть встряхнул. На личико Торканы вернулось осмысленное выражение, странно, что Дик не вмешался.
— Юмми, а ты пойдешь дальше с нами?
— Нет, госпожа. Мне надо возвращаться обратно в Каравач. Меня там ждут торговые дела. — Лицо нашего проводника заметно скривилось. Оказывается, ему не нравится заниматься торговлей, он бы с удовольствием бросил это занятие, но видно, что не может, это дело поручено ему, и он должен его делать, и делать хорошо, так ему велит ДОЛГ.
От наблюдений за проводником меня отвлек не то вскрик, не то всхлип Торканы, и шипящий, сквозь стиснутые зубы, мат Одрика. Я резко повернулась к тропе.
Месяц назад в номере гостиницы я видела сделанного дядюшкой оборотня, и была, в общем-то, готова к увиденному мной зрелищу, но ЭТО превзошло все мои ожидания. Юммит Кнон в своей звериной ипостаси не мог сравниться с видом этих Зверей, по сравнению с ними он был мал и как-то недоделан. Эти, бегущие на нас звери, были прекрасны! И ужасны! При взгляде на них волосы на голове непроизвольно встали дыбом, а сестры оказались у меня в руках. Они бежали на нас по тропе из легкого утреннего тумана, и от их бега слегка содрогалась зыбкая почва Топей. Пять огромных ящеров друг за другом бежали по тропе по направлению к острову. В их беге была мощь и целеустремленность хищников, преследующих свою добычу.
— Госпожа, не надо сердиться, они не хотели Вас пугать. — Спокойный и ласковый голос Юммита привел мои мысли в некоторый относительный порядок. Я вернула сестер на место. Первый ящер уже вступил на берег острова, и чуть отошел в сторону, чтобы освободить место идущим за ним.
Одрик стоит чуть в стороне и, клацая зубами, поддерживает Торкану за плечи, девушка почти без сознания от страха. Я тоже еще не совсем пришла в себя, но это не мешает мне с интересом рассматривать, прибывшую встречать меня, делегацию. Мара в привычном мне облике, прижалась к моим ногам и тоже наблюдает за пришельцами. Ящеры сошли с хлипкой гати и встали по краю островка, наклонили головы и словно принюхиваются к чему-то. "Съесть этих людишек сразу или погодить немножко".
На моем затылке неожиданно оживает родовой знак. Он начинает жечь мне кожу, резкая боль пронзает мой позвоночник, в глазах слегка темнеет, и если бы не стоящий рядом Юммит, который подержал меня под локоток, я бы упала. Боль так же резко отступила, и вместо нее всю меня наполнило ощущение силы и власти. Власти над этими животными. Я легко могла управлять силовыми нитями пронизывающими их от макушек огромных зубастых голов до сильных трехпалых ног. Концы этих нитей бились где-то в районе моих ладоней, эти нити были частью их и частью меня, и я могла, при малейшем признаке неповиновения, скрутить этих Зверей в бараний рог и еще круче. Я могла одним движением пальцев размазать их, стереть в порошок и ... не знаю. Вместе с ощущением контроля пришло спокойствие и любопытство. Я стояла напротив своих будущих подданных и с интересом их рассматривала.
Ящеры, очень похожи на земных, как, например, изобразили тираннозавра в фильме про парк юрского периода, но существенно меньше ростом, не такие массивные и с хорошо развитыми передними конечностями. Они у них почти как у людей, но с длинными, как кинжалы когтями, когти им, наверное, здорово мешают. В отличие от диких зверей на этих надето что-то типа юбочек, срам прикрыть и пояса с какими-то колюще-режущими предметами. Зачем они им при таких-то пастях и лапах не совсем понятно. Звери перекликаются между собой на каком-то птичьем языке.
Один из них, самый крупный и ярко окрашенный, тот, что бежал первым, отходит чуть в сторону. Я немного напрягаюсь и чуть сжимаю нити его контроля, все же нервы у меня совсем не железные. Но агрессии с его стороны я не ощущаю, чуть расслабляюсь. Всплеск силы, жуткий обряд выворачивания наизнанку, и передо мной стоит, затягивая на поясе юбочку, голый мужчина огромного роста и очень плотного телосложения. А какие мускулы! Арнольд Шварцнегер отдыхает! Голые грязные ноги, обнаженный торс, грязные до плеч светлые, почти белые волосы и приятные, чуть смешливые, голубые глаза. С ростом и весом все понятно — закон сохранения массы никто еще не отменял, а в остальном внешность оборотня вполне даже приятная. Но таких людей не бывает, он ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ, очень высокий и очень крупный. Если Юммит Кнон производил впечатление просто очень высокого и крупного мужчины, то принять этого за обычного человека — нельзя. Таких огромных людей не бывает, Юммит по сравнению с ним смотрится как ребенок лет десяти рядом со взрослым мужчиной.
