Этому значения!
Не со мной ли при луне
Пылко целовалася,
А теперь она во мне
Разочаровалася...
Для нее любовь — забава,
Все ей шуткой кажется,
Кто ей дал такое право
Надо мной куражиться?
Позабыть смогла она
Все, что мне обещано,
Вам, наверно, всем видна
В бедном сердце трещина.
Для нее любовь — забава,
Для меня — страдание,
Ей налево, мне направо,
Ну, и до свидания!(88)
Глава 12.
Праздник приближался к апогею. Гости Одрика уже поднабрались пива и разбились на группы по интересам. Молодежь отправилась танцевать, я тоже потанцевала, но мне это быстро надоело. Села у стола трубочку спокойно покурить, но не дали. Ко мне подсела Торкана, и стала объяснять местную политическую ситуацию и то, как все вокруг плохо, и что надо все менять. Странно это, раньше, когда она гостила в пустыне, ее политика интересовала не больше чем меня брачные игры шур-фургов, а может быть даже и меньше. А теперь! И кто интересно вложил в ее хорошенькую головку эти "революционные идеи". Мне тут только "пламенной революционерки" для полного счастья не хватает. Если я буду молчать и просто слушать, то ... она ж все равно не отвяжется, придется высказаться.
— ... И за покушением на тебя, когда ты с дальних застав возвращались, тоже видна рука Великого магистра, — я ей про это не рассказывала...
— Торкана, душечка, а про покушение ты откуда знаешь?
— Мне Дик рассказал... И про демона, и про пленного мага, и про нападение...
— А он откуда про это знает? — Торкана к чему-то прислушивается...
— А ей Мара "по секрету" рассказала?!?! И про свой бой с демоном, тоже она рассказала.
Я медленно закипаю... Кручу головой в поисках предательницы.
"Это почему сразу "предательницы"?!? Я в том бою тоже участвовала, и даже пострадала, части шкуры лишилась. И после этого, я о своих подвигах даже никому рассказать не могу? Это не справедливо! И ты мне не приказывала никому ничего не рассказывать! Что я со своими знакомыми и поговорить ни о чем не могу? "
Да, это я чего-то упустила.
"Ты в следующий раз, прежде чем что-то Дику рассказать подумай о том, что он все Торкане расскажет. Или с него клятву бери, ей ничего не рассказывать. А то прям..."
Все, нормальные слова кончились, остались только матерные.
— Вот я и говорю, что за покушением на тебя, маячит тень Великого магистра.
— Торкана, душечка, раз уж у нас с тобой зашла речь о политике и Великом магистре, давай я один раз выскажу, все, что думаю по этим вопросам, и ты ко мне больше с этими разговорам приставать больше не будешь. Договорились?
— Да. Договорились.
— Вот и славно... — наконец закуриваю трубочку. — То, что за тем покушением, если это было покушение на меня, а не на полковника, который ехал со мной, стоит Великий магистр или кто-то из Совета Великих — это и хвачику понятно. Когда асса Зита вводила меня в свою комбинацию с признанием и наследованием, то она предупредила, чем это может кончиться и предупредила обо всех возможных рисках. — Тут я Торкане немного вру, предупредила она меня не до, а после, но предупредила же.
— Даже после покушения, я лично к Великому претензий не имею. Он делает, то, что должен делать человек на занимаемой им должности — пытается устранить возможную угрозу. И делает это наверняка с полного одобрения всего Совета Великих, так что не один он такой плохой. Я для них действительно угроза, они про меня ничего не знают, и про мое отношение к власти и политике тоже не знают, я для них непонятная фигура на привычной политической доске и, значит, самое простое и очевидное решение — меня устранить для всеобщего спокойствия. Будь я на их месте, сама бы так поступила, так что тут все честно.
— Да он просто подмял под себя весь Совет, он, с помощью канцелярии, прикрываясь Советом, просто управляет страной...
— И правильно делает.
— Но, это же не демократично!
— Зато дешево, надежно и практично. И вообще любое единоначалие — уместнее, чем демократия. Демократия маленьких игрушечных странах, "где все чинно и гладко, где ни войн, ни катаклизмов, ни бурь", разве Союз похож на них? Великий — умный мужик и ведет очень дальновидную и трезвую политику. Он ведь умудрился захватить власть без революций и переворотов, принципиально ничего не меняя в стране. Ты сама попробуй, проанализируй изменения, что произошли в Союзе с тех пор, как появилась канцелярия, и во главе нее встал ваш Великий. — Торкана глупо хлопает глазами, про это с ней видимо не говорили.
— В вашем Союзе появилась более-менее внятная внешняя политика, вы стали меньше смотреть и слушать, что по любому вопросу говорят ваши ушастые соседи. А то раньше все им в рот смотрели и по любому поводу советовались. Канцелярия навела порядок в законодательстве и главное в финансах. До этого каждый Великий дом делал свою золотую и серебряную монету, и сам устанавливал и выдумывал налоги, ты не можешь себе представить, что творилось в это время в финансах! Я, правда, тоже это не видела, но читала. А сейчас в канцелярии есть монетный дом, он занимается, и хорошо занимается всеми финансами. А финансы — это кровь экономики, ты заметь, какая вокруг нас полнокровная розовощекая экономика. И налоги, кстати, стали умереннее, а собираются намного лучше...
Торкана молчит, а я набиваю и раскуриваю еще одну трубочку.
— А его политика в магии? — С надеждой вопрошает девушка.
— А в магическом плане его политика еще более грамотная и вызывает у меня "чувство глубокого всеобщего удовлетворения". До Великого магом мог стать только представитель какого-либо дома или кто-то находящийся под покровительством Дома, остальным патенты были не по карману, а сейчас ЛЮБОЙ талантливый в магии ребенок, имеющий природные способности, может быть уверен, что окончит школу, академию и получит соответствующее его таланту подготовку и статус, и ЭТО ПРАВИЛЬНО. Талантам, чтобы пробиться надо помочь. Причем, что мне нравится, помощь не безвозмездная, а за соответствующее образование магам приходится отслужить государству, там, куда пошлют. Это здорово укрепило государство и, главное, армию. Поэтому ты правильно тут лопотала, что Великий как никогда популярен в армии. Это естественно, армии гораздо полезнее один жесткий вразумительный мужик, чем куча склочных баб. Жалованье военным выплачивается вовремя. Оно конечно не большое, но, я специально интересовалась, там есть еще разные доплаты и льготы. Потом, после того как долг государству погашен маг может уйти на вольные хлеба или остаться на службе, никто его неволить не будет. Не удивительно, что многие остаются в армии или на государственной службе. А суммы, выплачиваемые после ухода в отставку магам — это предмет гордости, на эти деньги можно жить, и неплохо жить, просто положив их в банк. Только за эту систему обучения магии "безродных", но талантливых, с моей точки зрения, вашему Великому, нужно при жизни памятник поставить.
— А ты заметила, что с тех пор, как появился Великий, и в армии стало много магов, почти прекратились набеги орков на ваши южные земли? Раньше, как я читала в хрониках, почти каждый год... иногда орки даже до эльфийских лесов доходили, куда им собственно и надо, а сейчас уже больше ста лет — тишина. Ну, вялые военные действия в Гариаме не считаются. Еще и ста лет не прошло, как Союз его у орков оттяпал, и если так пойдет, то и еще оттяпает. Теперь, я так думаю на очереди земли орков, что между Союзом и Каравачем. Победоносная война с орками Великому сейчас не помешает. Вопрос, в победоносности, и относительной бескровности.
Сижу, вычищаю трубочку, Торкана на эти мои выводы с такой точки зрения не смотрела... да и вообще, она сама ни на что не смотрела, и не думала, она просто повторяла, то что ей рассказали или внушили.
— А политика вообще, и власть в частности — дело грязное, святых там нет и быть не может, у каждого своя фига в кармане. Я всегда старалась держаться от политики и власти как можно дальше. Жизнь меня, приучила, что кто бы ни был у власти, кто бы, что там ни говорил о благе для некоего абстрактного "народа", а любому политику и любой власти до народа есть только одно дело — налоги, солдаты и рабочая сила.
— И еще... должна тебе сказать, нет сильнее наркотика, чем ВЛАСТЬ! Еще никто и никогда ВЛАСТЬ по своей воле не отдавал. С этого наркотика еще живым никто не слез. А ты готова убивать за чьи-то сомнительные интересы, за чьи-то невнятные цели? Или тебя революционный романтический флер увлек? Это только поначалу так все красиво и благородно, революция не просто зверь, это оборотень, это только кажется, что впереди благоухает венок победителя, а на деле все оборачивается дерьмом, кровью и пеплом.... Да в твоем возрасте влюбляться положено и по ночам грезить о страстных свиданиях, а не об агентурной работе.
— Так что если не будет Великого, то будет кто-то другой и не факт, далеко не факт, что он будет лучше. Я даже так думаю, что будет хуже. Из того, что ты мне тут лопотала, я могу сделать вывод, что ты деточка вляпалась в политику, как покупатель ярмарки в дерьмо хвачика. Плюнь ты на нее, тухлое это дело. Ты, прежде чем, кого-то агитировать, сама разберись, за что ты тут вещаешь... Я так поняла, что вы собираетесь не только убрать от власти Великого, который как я уже говорила, много чего хорошего для государства сделал, но и насолил соответственно тоже многим, и вернуться к прежней бездарной политике и в области образования, и в финансовой, что приведет к полному бардаку в стране, и вообще... Единственная здравая мысль, что у тебя прозвучала — это отмена запрета на синюю магию. Но тут у меня, как говорится шкурный интерес. Поэтому, Торкана, душечка, давай-ка пойдем еще потанцуем, все же мы на дне рождения. А то видишь, вон на Одрика уже какая-то девица вешается. Не порядок это, только вчера оглашение было...
Сумерки темным теплым покрывалом окутали вольный город. Мгла наползала на город с востока, жара уже много дней мучающая жителей униженно отползала к западу, и на улицах стало многолюдно и шумно. В ресторанах и трактирах веселились удачливые торговцы, в обнимку с веселыми вдовушками, нарядные горожане гуляли по ярко освещенным магическими фонарями улицам, бегали и кричали дети. Лето — время зарабатывания денег, время веселья. Вот придет осень, закроется ярмарка, уедут торговцы, наемники и веселые вдовушки, разъедутся по своим землям нелюди, пойдут дожди и будет в Караваче тихо и грустно. А пока веселятся жители вольного города, веселятся его гости, только асса Вордер не поддерживает общего веселья, с мрачным видом сидит он в своем кабинете в небольшом доме на окраине города и сейчас более чем когда-либо походит на мрачного черного ворона, что любят жить вместе со священными животными при храме Двуликой.
Мрачные размышления ассы прервал настойчивый стук в дверь. "Все же пришла, старая ведьма."
— Добрый вечер, асса, я пришла, как вы просили — после заката.
— Проходите в гостиную, асса Галенгейра. — Поздняя гостья уверенно прошла в пыльную комнату и изящно села в кресло, хозяин уселся напротив.
— Асса Вордер, вы получили деньги по моему чеку?
— Да, этот чек мне обналичили, но если вам что-то от меня надо, то расплачиваться будете вперед и наличными.
— Я помню... Вот. — Асса достала из ридикюля, подобранного точно в тон длинного платья, тяжелый кошелек черной кожи. — Приступим?
— Что вы хотите?
— Я хочу найти свою девочку, живой или мертвой.
— Что требуется от меня? Я больше по мертвым специализируюсь...
— Я это знаю и помню. Вы должны будете вызвать сущность Лианы, чтобы я узнала, при каких обстоятельствах она умерла, если умерла... Вот, это старая рубашка с ее кровью. — Ведьма развернула маленький пакет, что до этого держала в руках.
— Кровь — это хорошо, плохо, что старая.
— Ну, что есть...
— Двадцать золотых.
— А не слишком ли дорого?
— С любого другого я взял бы десять, но если Вас что-то не устраивает, то можете идти куда-нибудь в другое место.
Ведьма скрипнула зубами, но на ее губах по-прежнему блуждала улыбка, правда, уже не такая сияющая.
— Ай-яй-яй, асса, как вам не стыдно, так обижать слабую женщину. Вы же прекрасно знаете, что в Караваче нет другого мага нужного уровня и цвета.
— Знаю, но я надеялся, что вы предпочтете обратиться к кому-нибудь в столице...
— А вам не приходило в голову, что обратилась к вам, потому что не хочу обращаться к магам в столице?
— Приходило, отсюда и такая цена, считайте, что это доплата за конфиденциальность.
Гостья, что-то про себя прикинула, и, не торгуясь более, отсчитала из кошелька двадцать золотых. Две стопочки монет, в каждой по десять штук. Хозяин одним хорошо отработанным движением смел монеты со стола себе в карман.
— Прошу вас асса Галенгейра пройти в подвальный этаж, там у меня уже все подготовлено.
— Значит вы не сомневались, что я приду и соглашусь на вашу цену?
— Да, я же вас давно знаю. Что-что, а считать вы умеете, если к десяти золотым, что обычно стоит эта услуга прибавить стоимость перемещения по порталам и прочие накладные расходы, то получится больше двадцати золотых. Прошу вас, вот тут порожек...
Маг с гостьей по удобной, но узкой лестнице, спустились в ярко освещенный подвал. На полу уже была расчерчена схема вызова и готово плетение, не хватало самой малости. Асса Вордер отработанным годами жестом положил рубашку вызываемой в центр, поправил, чтобы хорошо лежала, оглядел все еще раз, уменьшил щелчком пальцев свет в подвале, и активировал плетение.
В центре схемы стала сгущаться тьма, запахло озоном и серой, по углам подвала стали мелькать тени, слышаться шорохи и заметно похолодало. Гостья непроизвольно нахмурилась: "Вечно у этого мага все с разными побочными эффектами получается" и подняла защиту. "А защита-то у нее слабенькая, но гаденькая, как и сама магиня." Подумал про себя хозяин.
— И когда будет результат?
— Не знаю асса Галенгейра, это зависит, от того, когда она умерла. А когда она пропала?
— Не знаю точно...
— Когда вы получали от нее известия последний раз?
— В первых числах Урожайника прошлого года. Она поехала в гости и сообщила, что добралась нормально.
— Что она собиралась делать в гостях? Вот только не говорите, что она поехала к кому-нибудь с "дружеским визитом", ни за что не поверю.
Ведьма улыбнулась, но ее улыбка больше походила на оскал.
— Девочка собиралась добыть себе демона-охранника, и ей должны были в этом помочь.
— Как помочь? В таком деле помощь только помешает...
— Не знаю я. — Опять огрызнулась гостья. — Я плохо разбираюсь в этом вопросе.
