— Иди, умойся... и посмотри, чего ты там вчера у сестры хозяйки этого дома с ногой сделал. Она к тебе лечиться пришла, а ты ее, кажется, покалечил. Не хорошо это. Если сам исправить не сможешь, то веди ее ко мне.
Торкана еще спит, она почти до утра не спала, все ворочалась и ворочалась. Одрику задание выдала, пойду, посмотрю, чего там с колодцем, и вообще с водой. Вода, что я пила вчера имела такой интересный специфический привкус навоза. Как мне уже доложили воду для питья и готовки они из дальнего родника возят и это очень неудобно, воды вечно не хватает, а из ручья воду пить нельзя, заболеть можно.
У колодца с "журавлем" никого нет. Опускаю в него ведро и достаю вонючую водичку. Ой, как все запущено... Видимо в водоносный слой просачиваются разные прелести с местных ферм. Иду к ручью, в нем водичка не намного лучше... Как же они тут живут? За мной следит местная ребятня.
— Эй вы мелкие, ну-ка быстро сбегайте до дома и принесите мне какой-нибудь коврик, мне надо посидеть, тут на травке, поколдовать.
Быстрое мелькание голых пяток, несколько ребятишек побежали к дому, остальные остались, следят за мной из-за деревьев и из кустов. Пока я изучала красоты местного пейзажа, мне принесли вполне приличный коврик, одеяло и две подушки. Подушки я отослала обратно, а коврик с одеялом сложила и уложила на травку у ручья и уселась на этом со всеми удобствами. Эх, чувствую, что мне тут долго сидеть.
Вода, она течет в ручье, она просачивается через мелкие поры, она наполняет собой растения, клубится утренним туманом и выпадает на землю росой. Я вода. Вода в ручье хорошая, только одно из поселений, что выше по течению здорово его загрязняет. Потом мы туда заедем и я что-нибудь с этим придумаю. Сейчас слишком далеко не дотянуться. А что тут рядом? Вот водоносный слой из него вода попадает в колодец. А вот еще один водоносный слой глубже на пять локтей. По нему течет хорошая сладкая вода. А если немного потянуть за него, то можно вывести вот сюда совсем рядом с хутором будет веселый ключ. Тяну, раздвигаю, еще чуть-чуть. Готово...
Оглядываюсь по сторонам. Вокруг меня сидит детвора, кто играет, а кто просто на меня пялится.
— Она проснулась, она проснулась... — И от меня в разные стороны...
— Эй, погодите, коврик заберите! — Да куда там, я вижу только мелькание голых пяток среди кустов. Придется нести коврик и одеяло самой, да ладно, не надорвусь.
Нашла хозяйку хутора.
— Уважаемая смиз, колодец придется углублять. Иначе хорошей воды в нем не будет. Я вытащила вон туда родник, его хорошо бы обиходить, камнями обложить, спуск хороший к нему сделать, навес поставить. Да вы и сами знаете, но это можно и позже, а колодец углублять надо сегодня, чтобы мы завтра могли дальше поехать.
— А что от меня надо?
— Как что? Работников, углублять колодец, не сама же я копать буду. Четырех хватит.
— Сейчас я выделю кого-нибудь и пришлю к колодцу. А на родник можно посмотреть?
— Да, пожалуйста. Только там берег крутой, спускаться неудобно. Зато совсем рядом. Если место не понравится, тогда можно будет его в другое место перетащить, так что посмотрите.
Хозяйка хутора в сопровождении двух младших сестер и старшей дочери отправились смотреть на родник, а я пошла искать женишка. Нашла его спящим на солнышке, умаялся за ночь, переработал... Торкана тоже тут рядом сидит, сон его стережет и девок своим мрачным видом и огненно-рыжими волосами отгоняет.
— Одрик, просыпайся.
— А? Что?
— Докладывай, что там с твоей пациенткой.
— Не знаю, я ее не нашел.
— Как не нашел? А ты хорошо искал?
— Да, искал... Только я ее имени не знаю, так посмотрел никого похожего не нашел. А с жалобами никто не подходил.
— Торкана, душечка, а ты вместо того, чтобы его сон охранять, лучше бы занялась с ним фехтованием. — И шепчу ей в ухо. — Если он днем сильно умается, глядишь, на ночные подвиги сил не останется.
Окрыленная этим аргументом девушка в приступе ревности к вечеру загоняет Одрика до состояния не стояния, и сама умается, и нормально спать будет.
— Возьмите оружие и идите вон туда к ручью, там полянка, для тренировок, просто замечательная.
Торкана, воодушевленная перспективой, загонять Одрика до полусмерти мухой метнулась за его мечом и своими кинжалами переростками и уволокла парнишку на тренировку. А я отправилась к колодцу, возле него уже топтались четверо мужиков, вернее двое мужиков и два подростка-переростка. У нас в таком возрасте в армию призывают, а здесь пытаются в другой род сбагрить, чтоб своих близких родственниц не портили, а кого пристроить не получается, тех в армию или стражу.
— Асса, нас хозяйка прислала... Чего делать то?
— Сначала вычерпываете воду из колодца, потом углубляете и все.
— Так, как воду вычерпать? Она ж еще натечет...
— Ты об этом не думай, тут на это я есть, ты вычерпывай.
Сама сажусь рядышком на перевернутое ведро. Тянусь вниз и убираю нынешний водоносный слой немного в сторону и опускаю по стенкам колодца вниз изолирующие воду и попутно укрепляющие стенки колодца плетения.
— Асса, нам... это ... еще ведро нужно. — Приоткрываю один глаз, с трудом соображаю, причем здесь я? — Вы на нем сидите...
Пришлось встать и пересесть на дощечку, на травку у колодца. Двумя ведрами дело пошло быстрее. Скоро один из мужиков полез в колодец, и работа закипела. Через час мужик снизу вылез, а на его место спустился другой. А молодые, как заводные ведра с грунтом из колодца вытаскивают и в аккуратную кучку складывают. Пришла хозяйка посмотрела на все это. Что-то кому-то прошептала, откуда-то прибежали подростки и стали в корзинках землю от колодца куда-то оттаскивать. Всем работу нашла. На меня только краем взгляда посмотрела, мне не до нее, мне стенки как следует укрепить надо и воду плохую, что в него со всех сторон рвется не пустить, не до нее мне сейчас.
Скоро обед, но мужики останавливаться не собираются. Мне некое подобие обеда хлеб, молоко, сыр и кусок жареного мяса в каких-то листьях принес кто-то из мелких пацанят. Принес и застыл за мной наблюдая, стоит, открыв рот. О, так он плетения видит, будущий маг. Это хорошо надо хозяйку обрадовать. Обед подождет, там все равно все холодное, ловлю мальчишку за шиворот.
— Стой, не убегай. Эй, мужики, — кричу работникам. — Вы там аккуратнее лопатами махайте. Вы уже вот-вот до водоносного слоя дойдете. Перекурите чуток я сейчас приду. А ты мелкий отведи-ка меня к хозяйке.
Малец меня ведет, периодически пытается вырваться, но ведет. Зашли в дом, хозяйка уже пообедала и отдыхает в своих комнатах. Стучу в дверь...
— Уважаемая смиз, извините за беспокойство. У меня к вам дело.
— А что случилось?
— Да собственно ничего страшного. Вы этого мелкого знаете?
— Конечно, знаю. Племяш — это мой. А что он натворил?
— Пока ничего, но вы его по осени в школу отправьте... способности у мальчишки, магом станет.
— А каким?
— Пока точно сказать не могу, все еще может поменяться, но не сильно, голубенький он, с ветром и погодой баловаться будет или может на зеленый перейти, сейчас у него и тот и другой цвет одинаково представлен. Так что держите, приобретение.
— Да зачем он мне нужен, я его запомнила, пусть бежит, а то вон как перепугался. Беги, обедай, а то там все съедят.
— Извините смиз, у меня еще пара вопросов.
— Да?
— Место для родника подходит?
— Подходит, подходит, замечательное место, мы там бережок немного сроем, лесенку сделаем, камешками родник выложим, все как вы сказали.
— Ну и ладушки. Тогда еще вопрос. Вчера, юноша, что со мной приехал, попытался полечить от боли в коленке Фрему. С ней все в порядке?
— Ну, как вам сказать... Коленка у нее точно не болит.
— А что не так?
— Да, дело в том, что Фрема — моя сестра, но отцы у нас разные. Так вот Фрема, она внешностью в отца своего пошла, на лицо она уж очень рябая была, хоть и не рыжая, а вся в веснушках да родинках. А сегодня с утра ее никто не узнает. От родинок да рябушек ничего не осталось, кожа чистая белая, гладкая... Красавицей Фрема стала, так что боюсь, что она сегодня на сеновал к юноше сама явится, благодарность выражать.
— Ой, ядрена кочерыжка... Пойду юношу обрадую. Вы, если не сложно предупредите всех, что лечить он не умеет, и если тут рябушки убрал, то в другом месте может и добавить, у него неизвестно, что в конце получится. А то сейчас все захотят свою внешность поправить.
— Вы не волнуйтесь, все так и поняли. И потом Фреме вчера, после его лечения так плохо было, что желающие вряд ли найдутся.
— Спасибо. Пойду, посмотрю, что там с колодцем.
Бедный Одрик! Может Фрема передумает? Надо будет на нее кишечное расстройство навести. Девки — это еще ничего, а взрослая матрона испортит мне мальчишку.
Мужики у колодца отдыхают. Им то что... сказали отдыхать — отдыхают, сказали копать — копают. Увидели меня, вздохнули и один из них в колодец полез, а я обратно на дощечку уселась. Магией стены укреплять. Слава всем богам, скоро начался водоносный слой. Глина кончилась, и начался мокрый песочек. Мужики, они тоже не дураки всю глину сняли, а песочек трогать не стали, знают, где вода течет. Пока я стеночки укрепляла, вода уже начала в колодце скапливаться. Я пока в доме была, приметила несколько глиняных игрушек, и прихваризировала одну из них. Игрушка-лягушка сидит, глаза на всех пялит, обожжена хорошо, с кулак размером. Я к этой игрушке плетения для очистки воды привязала, и кончики плетений для укрепления стен в нее же сунула. И от воды все это запитала. Пока есть в колодце вода, будет она чистой и стены колодца не обсыплются и плесенью не обрастут.
О, мальчишка будущий маг опять стоит на меня таращится. Ну да, он же все мои плетения видит, ему интересно.
— Хочешь дело хорошее сделать?
— Хочу. А чего надо? — И на всякий случай отступает и оглядывается, куда бы убежать...
— Вот видишь игрушку-лягушку.
— Ну.
— Ее надо в колодец опустить, в уголок, куда-нибудь поставить. Пока будет лягушка в колодце сидеть, вода в нем хорошей будет. Справишься?
— Ага. — Схватил игрушку, ни за что не выпустит...
Мужики, что копали, еще у колодца топчутся. Я им объяснила, чего делать надо. Подвязали они мальчишку веревкой, в колодец опустили и обратно вытянули, он же легкий...
Я посчитала на этом свою работу выполненной и, захватив так и не съеденный мной обед, пошла к молодежи. Они как раз уселись на бережку ручья пообедать, и я к ним присоединилась. После обеда Торкана продолжила гонять Одрика и вымещать на нем все свои ночные страсти, а я легла подремать в тенечке... Хорошо!
По случаю обретения хутором родника и колодца хозяйка решила устроить праздничный ужин с пивом и общим застольем, под открытым небом и танцами вокруг костра до упаду. Одрик пользовался бешенной популярностью и с ним перетанцевало все женское население хутора. Я все же на всякий случай подсунула расслабляющее кишечник плетение Фреме, на богов надейся, а сам не плошай. Не знаю, как Одрик выдержит нашествие девиц ночью, если весь день фехтовал с Торканой, а весь вечер отплясывал вокруг костра. Моя попутчица за день, что махала с Одриком мечами, сама устала, потом за ужином хлебнула крепкого местного пива, и я не дожидаясь, пока она заснет за столом, увела ее спать, сама еще посидела, посмотрела на местное веселье и тоже пошла почивать. Тут вроде все сделали и завтра не торопясь поедем на другой хутор.
Утром стали собираться ехать дальше, вернее это мы собирались, а Одрик вышел с сеновала еле держащийся на ногах, м-да...укатали Сивку крутые горки. Эх! молодежь...
В дорогу нам с собой вынесли огромную корзину, разных местных деликатесов.
По утренней свежести ехали медленным шагом и занимались плетением, разных штук, в том числе сплели интересную защиту. На чудном лужке у крохотного ручейка с хорошей водой и устроили привал, аппетит уже разгорелся, мы с Торканой на завтрак выпили всего лишь по кружке парного молока, а Одрик вообще ни на что не смотрел, так набрался впечатлений за ночь. Стали разбирать врученную нам корзину, а там!... Это ж просто сказка какая-то, и пара кур фаршированных кашей вперемешку с чем-то вроде чернослива, и целая армия пирожков разных начинок заботливо завернутых в вышитый рушник, и шмат розового сала в чистой тряпице, и глиняный горшочек грибков запеченных в сметане, самой сметаны целая крынка, аж три круга домашней колбаски, упоительно пахнущей чесночком, и блюдо с крупной садовой полуденницей. Я уж думала расстроится из-за отсутствия хлеба, нет не забыли добрые селяне, положили две круглые лепешки, напоминающие лаваш. Что ж, совсем не плохо для позднего завтрака на траве.
Одрик решительно начал потреблять деликатесы, ну да, утром то он не позавтракал, вечером толком не поел, все танцевал. Теперь ему надо восполнить энергозатраты. Оценив кулинарное искусство каравачских крестьян Торкана глубокомысленно заметила:
— Вот видишь, денег у них нет, но они постарались отблагодарить тебя другим образом.
— Знаешь, Торкана, сдается мне благодарят селяне за услуги иного характера и совсем даже не меня. Это нам вон кому надо сказать спасибо, — я кивнула на активно питающего Одрика. Одрик отвлекся от приема пищи:
— Ну чего? Опять что-то не так?
— Не, не, не, все замечательно, ты молодец, продолжай в том же духе, — Одрик согласно кивнул головой и продолжил жевать в том же темпе. Торкана положила надкушенный пирожок и с пафосом истинной столичной леди заявила:
— Я больше ни к чему не притронусь, — и поджала свои милейшие губки.
— Подруга, извини, но "бананив нема". Ешь, что предлагают, и не строй из себя Гаарх знает кого!
— Девчонки, вы чего опять? — Это Одрик перестал так мощно работать челюстями, что кровь смогла прилить обратно к головному мозгу.
— Да вон Торкане, видишь ли, не по вкусу деревенская еда.
— Как это? — шутки до Одрика сейчас доходили плохо, видимо кровь не вся прилила к мозгам, значительная часть отправилась к желудку для переваривания пищи. Одрик внимательно посмотрел на Торкану, ее кислая мина не способствовала пищеварению. Он взял крупную полуденницу, закинул себе в рот, даже зажмурился как кот от удовольствия. У Торканы начали нервно раздуваться ноздри. Одрик взял еще одну полуденницу, самую красную, протянул Торкане, едва не касаясь ее губ,
— Ну что ты в самом деле? Кани, ну смотри, какая сладкая, — Торкана не выдержала и взяла ягоду с его руки.
А процесс-то у ребят продвигается, уже клубничка с рук и "Кани".... Хотя чего удивительного, гуляет парочка по летним лесам, наслаждается местными красотами. На одном варге путешествуют. Странно если было бы по-другому. Но только, детки, не здесь и не сейчас.... И я предложила Кани проверить нашу новую защиту на Одрике, после дневного привала. Торкана от этой идеи пришла в восторг. Ей так хотелось попортить его шкуру, что просто жуть. А тут такой повод.
Торкана захотела устроить очередной эксперимент прямо здесь, но я отказалась, не хотелось портить такое красивое и приветливое место, а что может остаться от полянки после наших развлечений я уже видела. Отъехали чуть в сторону и выбрали место поплоше, не такое живописное, старую вырубку.
