-Я всего лишь раб, лои, — растерянно и грустно откликается тот.
-И что? У рабов не бывает имен? — удивленно вскидываю брови.
-Ханг, — покорно отзывается раб. А на лице каменной маской застывает страх. Почему? Лэ! Ну, как же это трудно — общаться с рабами. Зачем кто-то вообще такие сложности выдумывает?
-А меня зовут Ян, — откликаюсь с беспечной улыбкой и, замечая растерянность на лице мальчишки, спрашиваю, — Как я оказалась здесь, Ханг? Ничего не помню, — заканчиваю с виноватой улыбкой.
-Боюсь я не многое смогу Вам рассказать, сиятельная лои Ян, — тихо произносит мальчишка, — Я видел, как Вас принесли саэ воины. Потом пришел саэ хозяин, принес Вам одежду, сказал, что Вы — его лои и я в Ваше власти. И велел приготовить завтрак.
Да, не информативно. Только что, попала я сюда ещё утром, хотя сейчас солнечные лучи падают почти отвесно. Ладно, попробуем узнать ещё немного.
-И кто такой саэ хозяин? — тихо вздыхаю. Мальчишка бледнеет: смуглая кожа становится неприятно-сероватой.
-О, сиятельная лои Ян, да будут дни ваши долги, красота неизменна, а дети многочисленны. Ваш ничтожный раб, — неожиданно сочным и... отчаянным голосом начинает Ханг.
-Стоп! — не выдержав этих неискренних восхвалений, перебиваю мальчишку, — Если тебе нельзя говорить — так и скажи. Или тебе и о запрете говорить запрещено? Расскажи тогда, о чем можно. Где мы сейчас? Что это — какое-то поселение? Кочующее по степям племя? Я же ничего не понимаю, — позволяю проникнуть в голос ноткам отчаянья. Конечно, притворяться не хорошо, но иногда очень полезно.
-Мы в предгорьях Лапы, где-то недалеко от перевала, лои Ян, — покорно откликается мальчишка, постепенно успокаиваясь, — Это не племя, просто временное стойбище саэ.
-Угу, а что это за саэ и что они тут делают, говорить тоже нельзя, — задумчиво прикрываю глаза, — А, может быть, даже думать, — добавляю подмеченную мною в разговоре с Эдаром фразу.
-А скажи тогда, — устав от молчания, снова начинаю допрос, — Что будет, если я сейчас возьму столь любезно оставленное здесь оружие, и начну убивать всех, кого встречу? Так сказать, отстаивать свою свободу, — подпускаю в голос злой насмешки. Испуганный мальчишка, не сдержавшись, вскидывает на меня глаза. Неожиданно-светлые, серебристо-синие.
-Я в Вашей власти, сиятельная лои Ян. И, если таково Ваше желание, возьмите мою жизнь, — голос вновь стал тягучим, напевным, — Но в стойбище много воинов. Вы не сумеете взять жизни и одного из них. Вас вернут и жестоко накажут, лои. Не губите своей молодости, сиятельная лои. Если Вы позволите, я принесу кнут: быть может, моя боль сможет утишить Вашу ярость, лои.
Ттан-хе! Устало закрыв глаза, откидываюсь на подушки. Неужели я смогу хоть этин прожить в этом кошмаре?! Может быть, просто сорвать этот ошейник, обернуться драконом и уничтожить это "стойбище"? Нет, все равно, сначала нужно разобраться с Эдаром. И узнать, что с Нэри и Ачи. Да и с Асилем.... Может, позвать его? Да нет, не стоит. Лучше — позже, когда хоть немного разберусь в ситуации.
-Спасибо что подал мне напиться, Ханг, — произношу, не открывая глаз, — Если понадобится что-то ещё, я позову.
Мальчишка почти беззвучно поднялся и отошел. Должно быть, обратно к входу. Ладно..., что дальше-то делать? Хм, для начала проверить, есть ли в окрестностях упомянутые Эдаром телепаты. И, если есть, с обдумыванием возникают определенные проблемы. А пока же, я могут только ждать своего таинственного хозяина.
Глаза устало блуждали по однотонному, темно-серому "потолку" шатра, порой цепляясь за сияющее солнечным светом "окошко", пересеченное двумя черными линиями: веревкой и столбом.
Тихий шорох прервал порядком надоевшее созерцание. Загораживающая вход ткань отошла в сторону, пропуская внутрь ещё один золотой сноп солнечного света.
-Раб, поди вон, — прозвучал знакомый голос. Эдар. Все-таки Эдар.
Осторожно поворачиваю голову: возле очага, глядя на угли, стоит воин в такой же форме, как и те, у озера: бежевый халат, бежевые штаны, даже сапоги и шапка — и те бежевые. Вот так. Сажусь, плотнее закутываясь в одеяло. Молчим. Что дальше? Или ждешь, пока я первой к тебе обращусь? Ох, дождешься....
Подождав ещё хои, самым ласковым, каким только могу, голосом, произношу:
-Сиятельный саэ Эдаран желает развлечься со своей лои?
Ну и, что дальше? Если попробует теперь подойти — буду бить. Со всей силы! Так что камни лавины — пустяком покажутся.
-Дальше? — задумчиво откликнулся воин, все так же изучая очаг, — Скажу, что хорошей лои не следует разграничивать слова и мысли. Дерзкое слово — тяжкая вина, но ещё хуже сладкое слово при наполненных ядом мыслях.
Вот как. Значит, он телепат. Перехожу на магическое зрение, чтоб подтвердить догадку. Нити, дающие воину власть над Ша скрыты странным серебристым туманом, но, все же, вполне различимы. Маскировка? Должно быть. И совсем неплохая, тем более для человека.
Ясно. Значит теперь буду мыслить на драконьем. Хотя, иногда, специально для Эдара, можно выдать пару фраз и на человеческом.
Воин вскидывает на меня изумленный взгляд. Что? Был уверен, что знаешь все языки? Увы, всем иногда приходится разочаровываться. Человек растерянно вздыхает, успокаиваясь, и произносить:
-Вот как.... Неплохо. Но почему — сейчас, а не на перевале?
-Почему сейчас? Чтоб не вкладывать меча в руки врага. Почему не на перевале? Там я не видела врагов и не искала излишнего внимания тех, кого может заинтересовать иной язык.
Эдар устало склонил голову. Что, опять молчим?
-Вечером мы отправляемся в путь. Если тебе что-то нужно, долси Ян, скажи. Я сделаю все, что в моих силах, чтоб твоя судьба не была слишком тяжела для тебя, — Эдар устало вздохнул.
Вот как? Хм, долси Ян, но — на "ты".... Почти как "леди Ися". Вот только в этих словах искренняя благодарность, а не насмешка. Или ты просто хорошо умеешь играть, Эдар? Вот только для чего может быть нужна такая игра? Я ведь... всего лишь лои.
Так значит, что мне нужно? Ну, для начала:
-Быть может, снимешь ошейник? — в голосе против воли прорезается боль и обида, заставляя воина вздрогнуть.
-Долси Ян, — тихий усталый вздох, — Ты ведь понимаешь, что это — не возможно. Не здесь, не сейчас.
-Почему? — зло фыркаю. Тэ! Он выглядит таким виноватым..., что совсем не хочется на него злиться, — Я ведь всего лишь рабыня? К чему сложности, вроде зачарованного ошейника?
-Тебя не воспринимают в серьез, долси Ян, но я видел, на что ты способна. И слишком хорошо могу представить, что ты устроишь, если будешь свободна. Я не могу рисковать товарищами, — упрямо поджимает губы, вскидывая на меня глаза. Сейчас серые омуты переполнены отчаяньем и упорством. Вот как? Значит, ошейник — твоя личная инициатива, да, Эдар? Мило. Но вот цель... защитить от меня....
-Ладно, Бездна с ошейником, — почти рычу, и, сбавляя тон до шепота, спрашиваю, — Но хоть лезвие какое-нибудь?
-Долси Ян, — серые глаза становятся бездонными омутами, — Этого я тоже не могу позволить.
-И что, мне теперь когтями себя расцарапывать, чтоб Лилю покормить? — зло шиплю.
-Здесь довольно рабов, чтоб кормить твою... питомицу. Если нужно — я сам могу пустить им кровь, — решительно откликается Эдар. Лишь только... в глубине ещё остаются нотки боли.
-Подойди, — произношу, чтоб поймать ещё один удивленный взгляд, — Ну! Подойди же!
Задумчиво кивнув, воин приблизился ко мне.
-Режь, — протягиваю ему руку, — Что? Разве я теперь не рабыня? Или ты откажешься от только что произнесенных слов?
-Разве рабыня приказывает хозяину? — с грустной улыбкой отозвался Эдар и, сев на ковер, вытащил кинжал, — Где?
-Лучше — ладонь, — задумчиво откликаюсь. Может, попробовать выбить и приставить ему к горлу? Да нет, ни к чему... во всяком случае — сейчас.
Лезвие легко, почти незаметно прокалывает кожу, и воин вновь прячет оружие в ножны.
-Где Нэри? И Ачи? — спрашиваю, глядя, как Лили приступает к трапезе.
— Нэрит пленен, он станет воином черной сотни.... Ты ведь и сама знала, что у нас есть войска, состоящие из вампиров, — Эдар растерянно улыбается, — Ачи — исчез без следа: его ищут по всему перевалу, но не находят даже следов.
Вот как, что ж. Как говориться лучше, чем ожидала, хуже, чем надеялась. Ачи должен быть с Асилем. А Нэри... Нэри нужно найти и поговорить. Хотя бы о том, что лучше делать дальше. Вот только... на каком языке? Ладно, может он сам что-нибудь подскажет?
-Эдар, может быть, ты хочешь мне что-то сказать? — спрашиваю, не поднимая глаз. Лэ! Ну не похож он на предателя! Да и ненавидеть его как-то не получается....
-Как бы то ни было, я считаю себя твоим должником, долси Ян, — устало вздыхает воин, — Если ты не будешь слишком любопытна, думаю, смогу через какое-то время договориться, и отправить тебя с караваном, куда пожелаешь, — Эдар внимательно вглядывается мне в лицо. Что? Теперь, когда недоступны мысли, пытаешься читать мимику?
-Я никуда не пойду без Нэри, — зло фыркаю.
-Я ждал такого ответа, долси Ян. Значит, ты отправишься с нами в черную сотню. Но, тогда пути назад — не будет, — устало откликнулся воин. "С нами"? А ты что, в сопровождающие идешь? И как далеко?
-А больше ты ничего не хочешь сказать? — все же заглядываю в серые глаза. Теплые и решительные, со спрятанной в глубине виной. Правда? Игра?
-Ты..., — в голосе звучит сомнение, но, все же, воин заканчивает вопрос, — Ненавидишь меня?
Задумчиво прикусываю губу:
-Я, кажется, ещё не умею ненавидеть. Но и от моей злости бывает достаточно разрушений.
-Ты в праве винить меня, но... это моя страна, Ян, и мой долг, — решительно произносит воин.
Что? Слова разбивают сложившийся образ. Значит... не просто "стойбище саэ", молодые дворяне на охоте? Неужели это охрана границы?
Не рискнув говорить, в мыслях повторяю эту фразу на языке Ассиды.
-Ну не именно границы, — удивленно откликается Эдар, — Внутренняя стража. В связи с угрозой атаки — устроен стационарный пост. Но... за кого ты приняла меня? — тихий, растерянный шепот.
-К чему принимать за кого-то того, кто сам представлялся? — безразлично пожимаю плечами, любуясь насытившейся змейкой. Лэ! Если все так.... То мне не в чем тебя обвинять, Эдар. В конце концов, пусть мы и не враги Торгета, но уж и на законное наше поведение не слишком-то тянет. А, если добавить, обещание отпустить меня, то это и вовсе едва ли не преступление против родины! Вот только Нэри.... Стоп, а кем же тогда ты отправляешься в эту черную сотню?
-Контрабандист? Работорговец? — задумчиво прошептал он, — В таком случае, мне остается лишь удивляться, что ты вообще согласилась со мной разговаривать.
-Мне хотелось понять, — растерянно пожимаю плечами, — И, Эдар... мне не в чем винить тебя. Ты не причинил мне зла. "Каждый делает свой выбор".... Ты ведь так тогда сказал? И... ты тогда его и делал, да? Знаешь, я скорее назвала бы тебя предателем, поступи ты иначе, — задумчиво вздохнув, с улыбкой добавляю, — Но не надейся, что я буду защищать тебя, когда Нэри тебе за эту засаду бить будет. Кстати, где он? Я могу с ним поговорить?
-Конечно, Ян, — растерянная улыбка, появившаяся на лице воина во время моего монолога, пропала, — Только... на нем надет более жесткий ошейник, чем на тебе. Гораздо более жесткий....
Вот как? Тэ! Это может стать проблемой! Мне и Риста с его ошейником хватило.... А теперь ещё и Нэри.
Глава 6. Основные сведенья о структуре общества Торгета
-Отвернись, мне нужно одеться, — решительно приказываю, выпутываясь из одеяла.
-Конечно, — Эдар послушно поворачивается к очагу, — Если хочешь, мы можем навестить Нэрита сразу после обеда.
-Я не голодна, — фыркаю, натягивая одежду. Лэ! А в ней жарко не будет? Хотя... сейчас скорее время опасаться холодов: все-таки уже почти конец суши, — И не хочу терять время. А почему мы? Или оставаться наедине с ним мне тоже нельзя?
-Ян..., — мой вопрос заставляет Эдара растерянно раскашляться, — Конечно, мне не составит труда выти из шатра, но... на нем жесткий ошейник. Теперь он уже ни с кем не будет наедине. Только со своим направляющим.
Растерянно замираю. Тэ! Неужели контроль настолько жесткий?!
Хотя... едва ли его удалось бы удержать другим способом. Да и этот не кажется особо надежным. Сдержав вздох, натягиваю тунику.
Вот только... а этого самого "направляющего" им не жаль? Проживать сразу две жизни, причем одну — за абсолютно чуждое тебе существо... врагу такого не пожелаешь!
-Вот как, — растерянно шепчу, затягивая пояс халата. И уже твердым голосом продолжаю, — А сапог у тебя не найдется? Как-то не привыкла босяком ходить.
-Подобрать здесь что-то тебе по ноге не получилось, — виновато откликнулся Эдар, — Но можешь пока попробовать вот это.... Мне уже можно смотреть? — с ноткой насмешки уточняет.
-Угу, — задумчиво вглядываюсь в странные сандалии, уместившиеся в руках воина: просто дощечка со множеством кожаных ремешков. И, отдельно, теплые носки, — Наверное, подойдет. Спасибо, — подхожу и пытаюсь взять обувь, но воин останавливает меня:
-Думаю, лучше я сам. В этих ремешках не так просто разобраться с первого раза, — мягко и совсем необидно улыбается, — Садись.
Без промедления здесь же опускаюсь на ковер. Хм, а удобно: мягко, не хуже чем на кровати.... А, пожалуй, и лучше. Все-таки, в степняцком понимании комфорта есть своя правда.
-Вот и все, — произнес Эдар, старательно перепутав все ремешки, — Если не хочешь есть, то можем идти.
-Конечно, идем, — послушно вскакиваю и направляюсь к "двери". Хм, а ничего: конечно сандалии чуть тяжеловаты, но ремешки совсем не жмут, не сковывают движения, как я опасалась.
-Постой, Ян, — на плечо опускается ладонь, — Наедине ты можешь вести себя вообще как пожелаешь.... Да и при рабах — тоже, но сейчас, в лагере.... Было бы неплохо, чтоб ты хоть чуть-чуть демонстрировала смирение..., — Эдар растерянно замолкает. Вот как? Интересно, и как он себе это представляет? А, впрочем, почему нет? Если только в разумных пределах.
-Эдар, — растерянно вздыхаю, — Если честно, я вообще не особо представляю себе, как это должно выглядеть... и на сколько это сочетается с моим представлением о допустимых поступках. Так что ничего обещать не могу.
-Думаю, пока будет достаточно, если ты будешь идти за мной со склоненной головой и не будешь ни с кем заговаривать. Прости, — виноватая улыбка.
-Хорошо, Эдар. Я попробую, — устало улыбнувшись, застываю у щели-входа, ожидая пока выйдет саэ.
Вот только обещание нарушаю почти сразу: когда ещё будет возможность увидеть военный лагерь Торгета? Солнце заливает стройные ряды шатров, идущих вдоль гор в несколько рядов. Чуть дальше устроен загон для коней и быков, и коновязь с оседланными лошадьми. На случай тревоги? Здесь же, возле животных устроились и рабы: кто-то следит за скотом, кто-то, устроившись на шкурах, что-то чинит или чистит.
Быстро оглядев стойбище, склоняю голову и иду за Эдаром. Под ногами, меж частых камней, пробиваются сухие стебли всевозможных трав. Впрочем, не высокие: тропинка уже давно нахожена. Надо полагать, с начала суши.... Хм, интересно, а из каких тогда источников Торгет узнал о приближающейся войне, если так поторопился закрыть границу? Настолько хорошо устроена разведка? Или... быть может, и вовсе негласно поддерживали начало бунта: ослабление Ассиды Торгету только на руку. Ну и третий вариант: война — лишь прикрытие для каких-то ещё неизвестных причин.
