-Ты..., — от такой новости у меня перехватило дыхание, — Ты в своем уме, Ша! Он же ребенок!
* * *
Не смотря на возражения, меня вернули в нашу комнату в гостинице, на пробитую сильфийским копьем постель.... Спасибо, хоть белье на ней сменили и дыру в матрасе подштопали, так что б набивка не высыпалась! А для присмотра оставили Иру. Звери!
-Ты ложись, — предложила (или приказал?) девушка, стянув с меня доспех и "заковав" мне руки в шины. Левое плечо и правое предплечье. Ничего, к утру заживет, — Поговорить с тобой?
-О чем? — задумчиво уточняю, — Скорее уж прощаться следует: осаду мы сняли, так что теперь поспешим продолжить путь.... Кстати, Ира, хотела тебя кое о чем попросить....
-Конечно, Ян. В чем дело? — убийца нагнулась ко мне. Темная коса, перевалившись через плечо стукнулась о боковину кровати.
-Видишь ли, в Лиарне я разминулась со своим другом. Думаю, он будет меня искать. Если объявится здесь, передай ему этот кристалл, — вытащив из кошеля алый камень, вкладываю его в ладонь девушки.
-Конечно, Ян. Только... как я его узнаю?
-Ну..., думаю узнаешь. Да и искать он меня будет очень старательно. Черно-красные волосы, обрезаны в паре пальцев от головы, пронзительные серые глаза. И ещё... он очень хороший воин. Это ты должна почувствовать. И кристалл прочитать сможет только он, — задумчиво наматываю на палец рыжую прядь.
-Хорошо, я передам, — Ира замолчала, словно раздумывая, а затем произнесла, — Раз ты скоро уезжаешь, хочу чтоб ты знала.... Если у меня родится девочка, я назову её Айаной.... А если мальчик — Атьярсом.
Лэ! Она... она скоро станет мамой? А погибший начальник стражи — отец. Так вот почему она тогда спрыгнула со стены.... И почему так быстро успокоилась....
Не могу сдержать улыбки:
-Ты скоро станешь матерью, — а затем хмурюсь, — И зачем ты тогда сегодня полезла в бой?
Ира рассмеялась:
-Ян, не надо. Я и так все это знаю.... И меня ещё ожидают нотации от всех родственников.
-Ладно, живи пока, — тихо фыркаю. В конце концов, она и сама все понимает. Если её отец выбирал между честью и долгом, то ей пришлось выбирать между долгом и безопасностью ребенка. Это дракон всегда выбирает в пользу потомства.... Хотя нет, не всегда.... Ради любви можно забыть и узы крови. За такими размышлениям усталость и затянула меня в сон.
* * *
Солнце сияло на безоблачном яростно-синем небе, отражаясь от снеговых вершин. Легкие воздушные потоки упруго наполняли крылья.... Полет! Как же я люблю летать. Забравшись так высоко, что на чешуе начали замерзать льдинки, кувыркаюсь и, сложив крылья несусь к земле. Ветер бешено свистит, скалы несутся на встречу.... Лишь влетев в ущелье, распахиваю крылья и по пологой дуге выхожу на горизонталь: уже у самой земли, так что валуны едва не царапают брюхо. Несколько минут лавирую меж каменных колонн, а затем ныряю в темный проход. Обожаю летать по пещерам!
Но, едва за спиной тает небесный свет, останавливаюсь.... Пол огромной пещеры застилает алый длинноворсный ковер, стены украшены золотым литьем, с потолка свисают огромные хрустальные люстры с сияющими магическими шарами. Пара десятков природных колонн украшена резьбой и вызолочена. У дальней стены, полускрытая шелковой ширмой, расшитой бутонами экзотических цветов, прячется огромное ложе. А в центре расположился уставленный яствами стол, окруженный легкими на вид резными стульями. Лишь одно из них отличается некоторой массивностью и наличием подлокотников. И оно занято: облаченный в свободное золотое одеяние, чернокожий демон с пронзительно-синими глазами смотрит на меня. Полукругами от висков до уголков губ идут ряды ослепительно-белых шипов, чуть припухлые губы не скрывают мощных верхних клыков, выглядывающих на пару сантиметров. Густые черные волосы уложены правильными волнами спадают по плечам, рукам, текут по ковру.... И как с таким украшением ходить можно? За спинкой кресла, скрестив руки на груди, вытянулся ещё один демон — сегодняшний знакомец. Кожа темная, но чуть светлее, чем у первого. Да и лицо безо всяких шипов-костей. Зато глаза — словно пламя костра, без зрачков, лишь переплетающиеся и непрерывно движущиеся полоски разных оттенков алого. Темно-медные волосы небрежно перехвачены черной лентой. Над плечами возвышаются рукояти парных мечей.
Возле стен, в тени колонн, в ногах кровати... везде застыли коленопреклоненные полуобнаженные фигуры, больше похожие на мебель, чем на разумных существ. Рабы?
-Это она? — по комнате шорохом поземки прокатился вопрос... господина? Ну, в общем того, что сидел.
-Не могу сказать, Альялье, — виновато выдохнул мой сегодняшний противник. Господин недовольно изогнул губы и прищелкнул пальцами, призывая какую-то магию. Воин чуть вздрогнул, как от боли, из уголков глаз брызнули алые капли и не думаю, что это слезы. Кровь.
-Я сражался с человекоподобным существом, — дрожащим голосом закончил воин.
-Плохо, Эльеттэ, очень плохо. Ты расстроил меня, — задумчиво выдохнул Альялье.
-Я буду счастлив принять любую кару, властительный, — воин грациозно опустился на колени чуть в стороне от кресла.... Или трона?
-Не сомневаюсь, — тихо фыркнул господин и, повинуясь его жесту, один из рабов поднес ему золотое блюдо с крохотными змеями. Выбрав одну, демон взял её и поднес к покорно протянутой навстречу руке воина. Рептилия тут же вцепилась в плоть.... Как ни странно, у неё, в отличии от обычных змей, зубы не ограничивались парой ядовитых клыков: прогрызая себе дорогу в живой плоти, она скрылась в теле провинившегося. И лишь судорожно сжатые губы демона подсказывали, что боль при этом гораздо сильнее, чем от простой механической травмы.... Была в змейке какая-то магия. Или яд.
Альялье проводил полным равнодушного любопытства взглядом рептилию и жестом отослал раба. И тихо повторил:
-Это она?
Воин поднял на меня отчаянные глаза, пытаясь что-то рассмотреть. Тэ! Так это никогда не кончится. Да и места в этой пещере маловато, чтоб сражаться в истинном облике.... Ну и в крайнем случае я всегда смогу снова перекинуться. Миг, и в зале оказывается рыжеволосая девушка, одеждой вполне подходящая к оформлению зала: я а виновата, что у меня родовые цвета — алый и золотой? Так что платье с глубоким декольте, и подметающей пол юбкой с разрезом до середины бедра вполне вписывалось в окружающую остановку. Хотя я предпочла бы, чтоб у меня был хотя бы меч. На поясе неожиданно появляется тяжесть: клинок из черного кристалла в сетке серебристых ножен абсолютно не сочетается с вечерним платьем, но... мне это даже нравится.
-Да, это она, — выдыхает Эльеттэ и склоняет голову.
-Что ж, — Альялье поджимает губы и с презрением смотрит на декольте и разрез. Если учесть, что сам он затянут в глухой балахон, можно подозревать, что меня сейчас осуждают за распущенность... демоны..., ага. Интересно, мир сошел с ума? Или, все-таки, только я?
-Я собирался говорить с тобой, — задумчиво вздохнул господин, — Но, как видно, ошибся. Кому ты принадлежишь?
Я? Принадлежу? Ттан-хе! Да что он себе позволяет?
-Мое сердце пока свободно, моя верность принадлежит моей Империи, моей волей в праве распоряжаться мой университет, — выпрямив спину тихо ответила я, судорожно вспоминая, что ещё можно вставить в ритуальную фразу. Про подчиненность жизни, кажется, говорят, лишь когда собираются мстить... или берут на себя смертельно опасное дело. Честь? Не, от неё, вроде отрекаются иногда, но я даже и случаев таких толком припомнить не могу. Ещё может кому-нибудь принадлежать свобода, но это у рабов и преступников, согласных со своей судьбой. Судьба, кстати тоже может принадлежать чему-нибудь. Например, предсказанию или проклятью. Кстати, не согласные со своей судьбой рабы говорят о принадлежности кому-либо тела....
-Я говорю о твоей плоти, женщина! — с тихим рыком, выдохнул он. Синие глаза наполнились злостью. Впрочем, мои, янтарные, подозреваю, тоже.
-Ещё никто не рискнул попытаться подчинить меня! — по телу пронеслись волны изменения, превращая кожу в чешую и обратно, — Хочешь рискнуть? — голос понижается до опасно-нежного.
Демон вновь смотрит на мои плечи, теперь уже недоуменно.
-Тогда почему ты показываешь всем свое тело? Оно достаточно красиво, что возможность увидеть его почитали наградой, — с сомнением спросил Альялье.
С трудом сдерживаю смех. Какие... необычные у них нравы. Вот бы о ком диссертацию подготовить!
-Так лучше? — следуя наитию, представляю плащ-накидку, алую при прямом взгляде и золотую на излом. Легкая шелковая ткань ложится на плечи. Все же, это грезы, а, значит, все зависти от моего желания.
Насмешливо гляжу в глаза демону и натягиваю капюшон.
Тонкая рука растерянно взлетает к ряду шипов на щеке. А в следующий миг по залу перекатывается смех, похожий на вой вьюги.
-Что ж, свободная, — со странной насмешкой выговаривает это слово, — Почему ты посмела претендовать на чужое? Моя дочь расстроится, когда узнает, что у неё захотели отнять любимую игрушку. Мне не малых трудов стоило уговорить её отпустить его в помощь нашим войскам.
Так, а это, похоже, о Асиле. Лэ! Надеюсь, он был искренен.
-Он не приносил вам клятв, — пожимаю плечами, — И он распорядился своей свободой, как пожелал.
По залу вновь разносится смех:
-Глупая! Он — вещь, он не вправе распоряжаться собой. Просто верни его и я даже соизволю простить тебе эту ошибку.
Ттан-хе! Вещь! Кажется, в Ассиде тоже было рабство, но не в такой же степени! А в Империи Небесных допустим только вассалитет, хотя мы и признаем за другими странами право на рабов, иногда даже из числа наших сородичей.
-Боюсь, мы слишком по разному видим мир. Мой народ иногда признает за кем либо право считать разумных существ своими вещами, но это другой случай. Впрочем, чтоб избежать конфликта, я готова представить Вам компенсацию по вашему выбору, разумеется, в пределах разумного, — чуть склоняю голову, подчиняясь необходимости.
Демон недовольно скрещивает на груди руки.
-Жаль, — тонко вздыхает, — Нам сложно добиться даже понимания. Едва ли мы сможем мирно договориться. Поверь, тебе лучше отказаться от своих прав на него.
-Нет. Я приняла его клятву, а, значит, согласилась защищать, как вассала, — произношу устало, но твердо.
-Боюсь, что тебе придется передумать, — раздается в ушах его голос, а пещера плавится, словно в вулкане. Алый огонь полыхает кругом. Но... разве может красный дракон бояться огня? Меняя тело, легко плыву в теплой лаве. Хуже, чем полет, но тоже неплохое развлечение.
Огонь сменяется тьмой, легкость — усталостью. Решил воздействовать прямо на меня, а не на окружающий мир? Глупый! Думаешь, я испугаюсь и начну бороться? Зачем? Если я устала, а вокруг темно — самое время поспать. А если вдруг возникнет опасность — успею проснуться. Интуиция у меня хороша-а-а-ая....
Впрочем, поспать мне не дали появившиеся непонятно откуда крылатые демоны. Хочешь устроить битву? А зачем мне драться, если я все равно быстрее летаю? Взмах крыльев и чернокожие твари не могут меня догнать.
Свободное черное небо, в котором мое сознание уже нарисовало звездочки, затягивается тучами. Внизу бьет волнами море.... Шторм.
Немного полетав меж молний и дождавшись, что они заполнили едва ли ни все пространство, поднимаюсь выше туч. Даже младенец знает, что грозу лучше перелетать сверху: они никогда не заходят слишком высоко.
Купаясь в сиянии звезд, любуюсь медленно поднимающимся солнцем. На "земле" рассветет ещё не скоро, но с такой высоты уже виден алый край. Лэ! Как же я соскучилась по полетам! Под лапами все ещё "кипит" хаос бури. Надеешься, что выдохнусь? Глупый! Разве ты можешь устать сидеть? Разве что, заскучать от ничего не делания, но мне и это не грозит. Легкое парение в рассветных лучах легко сменяется стремительными кувырками и — обратно. Как же я люблю парить в бескрайних, чистых небесах. Хотя, на горизонте иногда мелькали темные точки, но — несколько минут стремительного полета — и никто уже меня не тревожит.
Да, если закрепить сон знаниями о реальном мире — изменить его сложно. Тем более, что это — мой сон!
Вдруг, прямо передо мной вынырнул... грифон! Ну да, горние умеют строить порталы... вот только демону никогда помогать не будут!
Уворачиваясь от столкновения, зову мыслеречью:
-"Ты что здесь делаешь!"
-"Замолчи и умри!" — яростный клекот.
-"Почему это? Во-первых, это ты в мой сон влез — вот ты и умирай!..."
-"Сон? Уверена?" — насмешка пернатого, упорно не желающего отставать.
-"Знаешь, я могу представить, что какая-то немыслимая сила перенесла меня в нижний мир.... И даже, что это его исконное свойство, создавать вещи в ответ на одно лишь мысленное движение.... Но вот куда тогда делась та одежда, в которой я засыпала? И, во-вторых, почему ты помогаешь нижнему?"
Грифон растерянно взмахивает крыльями и чуть отстает:
-"При чем здесь нижний?" — мыслеречь пернатого переполнена удивления.
-"Так ведь это он крутит мой сон!"
-"Зачем?"
-"Так, мальчишку одного не поделили", — пожимаю плечами, тоже сбиваясь с ритма. Впрочем, агрессии в горним уже нет.
-"Можешь сделать что-нибудь, чтоб я поверил, что это сон?", — с сомнением спрашивает грифон.
-"Не-а, — равнодушно закладываю петлю вокруг крылатого. А красивый он: коричневые перья легко переливаются в лучах солнца до медового, мощный клюв блестит как золото..., — Тогда сон станет зыбким. А мне это не нужно. Пока я привязываю реальность сна к настоящему миру, демон очень ограничен в выборе оружия".
-"Ты — повелительница снов?" — уточняет, флегматично наблюдая за моими петляниями.
-"Не-а, так, знаю кое-какие основы, которые умудрилась не проспать на лекциях по видам магии. Ну да, как видишь, мне и этого хватает".
-"Знаешь, что мне не нравиться в твоем рассуждении? — задумчиво тянет грифон, — Что я не чувствую себя чьей-то фантазией!"
-"А ты и сам мог благополучно провалиться в мой сон. Во-первых, вы и так вечно играете с пространством-временем. Во-вторых, сон, в который уже проник кто-то посторонний, становится едва ли ни проходным двором, каждый желающий может на огонек заглянуть. И, в-третьих, это демон мог и тебя сюда затащить, внушив необходимость меня уничтожить".
Грифон продолжал задумчиво парить, а я нарезала вокруг него круги. Затем, что-то для себя решив, построил портал и крикнув:
-"Удачи, если смогу — попробую помочь из реального мира", — скрылся в серебристой воронке.
А в бескрайнем небе вдруг возник черный разрыв из которого выбралась крылатая девушка... Если конечно эти всполохи молний можно назвать крыльями. Впрочем, а Асилья тоже что-то подобное. Хм, сильф-полукровка? Не, кажется, крови полуночных в ней будет больше половины. Черные волосы развивались третьим крылом, в синих глазах горела ярость, она же уродовало довольно милое и вполне человеческое лицо.
-Он — мой! Отдай его! — её злость, словно настоящие волны расходились по ткани сна, заставляя меркнуть звезды, а солнечные лучи — огибать её.
