Оказалось, что Одрик вышел из медитации как нельзя во время, его пациент трясся в судорогах, изо рта шла пена. Одрик вытащил Харди из-под навеса, позвал хозяина. Пивная кружка воды привела мага в чувство, но не вернула силы. Его рвало с кровью. Хозяин пивнушки зачерпнул прямо из моря соленой воды.
— Зачем? — удивился Одрик.
— Первое средство, когда перебрал, — объяснил тот, — желудок наверно слабый. Намешали вы вчера. Ему бы женится надо, или вдовушку какую завести, чтобы жить дома в тепле и заботе, и с регулярным домашним питанием. А то с корабля в пивную, с пивной на корабль, кто же так долго протянет!
Как ни странно, Харди выпил целую кружку горко-соленой морской воды, его вырвало еще раз, желудок очистился окончательно. Он встал, умылся той же соленой морской водой. Его пошатывало, но взгляд был ясным.
— У тебя получилось?— спросил он у Одрика.
— А ты сон не помнишь?
— Помню, но не очень четко. А что там у тебя в руках было, такое радужное?
— Во сне чего только не бывает. Главное, что ты теперь будешь спать спокойно. Только скажи мне, ты что, бывал в Магической страже?
— Нет, я у брата был в Канцелярии, а это сосем рядом. Слушай, я посплю еще, ты меня посторожишь.
— Хорошо, посторожу.
Тучи почти совсем затянули небо, начал накрапывать мелкий дождь. С востока оставалась узкая полоска неба, светящаяся красками рассвета. Одрик поднялся от берега на дорогу и его ослепил луч взошедшего Андао. Свет ударил в глаза, и он его видел, к нему вернулось обычное зрение. Но он еще ничего не видел, он отвык, все заливал свет Андао. Как только нижний край светила поднялся над горизонтом, его верхний коснулся туч, и оно скоро скрылось за их границей.
Когда Одрик наконец проморгался, то рядом с ним стоял гоблин Рийгу, принесший извинения за поведение молодого глупого соплеменника. Рийгу спустился с Одриком к навесу, много кратно повторял извинения. Сначала Одрик молчал, потом начал задавать гоблину вопросы. И Рийгу рассказал ему грустную повесть о клане проклятых гоблинов, рассказывал долго, пока у Одрика не кончились все вопросы....
Проснулась ближе к полудню... Ах, какая была ночь! Ах, какой мужчина! Сейн, конечно, тоже хорош, он нежен и опытен, а этот был — молодой задор и натиск, а какая выносливость... Но много такого тоже не надо, а одна ночь, самое то. Он ушел уже на рассвете, и только тогда я наконец-то заснула, но какие у меня теперь будут воспоминания!
Спустилась вниз, очень кушать хочется, что после такой ночи не удивительно. Погода испортилась, на море начался шторм, дождь, волны, ветер, все дела...
В уголке зала сидел Одрик:
— Ну и зачем ты погоду испортила?
— А причем здесь я?
— Не ври... это вы, ты и этот ветродуй этот шторм организовали. Так бы он только к вечеру начался.
— Да ты что... Какие мы не хорошие... Ты уже позавтракал?
— Тебя вообще, что-нибудь кроме еды и постельных развлечений интересует?
— Да, конечно, но только после всего этого и не на голодный желудок. Так что я сейчас поем и меня все остальное очень даже будет интересовать... Ей, там... принесите мне... что тут у вас съедобного есть?
Когда первый голод был утолен, я поинтересовалась у Одрика его планами на сегодня. Напомнила, что уезжаем сразу после моего визита в ратушу.
— Я все помню. Что ты мне как маленькому все по четыре раза повторяешь?
— А если ты все так хорошо запомнил, то повтори, что ты должен будешь сделать.
— Хорошо... После обеда..., обед позже обычного на час. — Поправился Одрик под моим скептическим взглядом. — Съезжаем из трактира. Я нанимаю двух, самых быстрых ририков, только не знаю, как отличить самых быстрых? И жду тебя у главных ворот ратуши. Моя и Мары задача, пока ты не вышла, никого подозрительного оттуда не выпускать... Кто такие эти "подозрительные" мне, правда, не совсем понятно. А еще... а еще... Вспомнил, а еще мне надо поменять пять золотых крон на серебро и медь. А, кстати, зачем менять? Это же большой мешок получится, носить тяжело будет.
— Ты главное поменяй и ририков найми, вещи наши в возки упакуй, а мешок с мелочью долго носить не надо будет. Ладно, будем считать, что ты все понял. Тогда за обедом встретимся.
Я оставила женишка в трактире и отправилась по делам, на почту за ящиками, потом к мэтру, а затем надо отдохнуть и вещи собрать. Еще надо бы по дороге неколько бутылок рома купить, сейну в подарок, и себе в запас.
Одрик стоял под дождем на пронизывающем ветру и изо всех сил старался согреться, дуя дыханием на сведенные от холода пальцы. Рядом с ним стояли два гоблина и лениво переговаривались между собой на своем языке. Удивительно, но они совершенно не мерзли. Маг еще раз посмотрел на башенные часы... Время, назначенное для встречи, еще не наступило, а Одрику казалось, что он стоит тут уже несколько часов.
Вдруг дверь ратуши приоткрылась, и из них выскользнул худой, как жердь клерк. Он затравлено оглянулся по сторонам, запахнулся поплотнее в плащ, и пошел к распахнутым воротам ратуши.
— Ну, что ты его берешь или я? — Спросил у Одрика Мара-Марат, неожиданно возникший у мага за спиной.
— А ты считаешь его подозрительным?
— Конечно, в такую погоду добровольно на улицу никто не пойдет. Значит, он по делу, а какое у него может быть дело? Правильно, на хозяйку в стражу донести.
— А как его брать?
— Ладно, смотри и учись.
Марат ловко подрулил к выходящему за ворота клерку, приобнял его за плечи. Со стороны это смотрелось, как будто встретились старые приятели. И клерк с демоном неспешной походкой пошли в сторону ближайшего навеса со столиками. Вот Марат усаживает клерка за столик, стоящий у стены, ласково поправляет на нем шляпу и прислоняет безвольное тело к стене. А потом перед клерком появляется наполовину пустая кружка с пивом, и Марат выходит под дождь, вежливо давая на чай официанту.
— Вот учись, пока я жива... И никто ничего не заметил! Следующий твой. Сажай его рядом с первым и кружку перед ним поставь обязательно, и официанту денег сунь, чтобы друга твоего не тревожил. Кружку можешь не заказывать, а как я, возьми с соседнего столика.
Одрик запахнулся поплотнее в плащ и стал изо всех сил молиться Пресветлой, чтобы ему не надо было бы разбираться ни с какими "подозрительными". Но у Пресветлой на сегодня были явно другие планы. Не прошло и получаса, как из дверей ратуши опять выбежал еще один клерк, совсем молоденький мальчишка. Плаща у него не было, и он, сжавшись в комочек, выбежал под струи холодного дождя.
— Вот будет тебе первый наглядный пример работы с аурой... — Стал зудеть в ухе Одрика учитель. — Иди вперед к подопытному, и постарайся слить ваши ауры. А как только они соприкоснутся сканируй его...
Одрик вздохнул и пошел навстречу жмущемуся под струями воды клерку.
— Позвольте у вас узнать... — сказал маг и, протянув руку, коснулся локтя молодого служащего. Ауры соприкоснулись, и клерк замер, с удивлением глядя на мага.
— Сканируй... Как я тебя учил... — Закричал на Одрика Учитель.
Одрик напрягся и попытался просканировать клерка, и тут на него хлынула волна мысле-образов.
— А теперь тасуй воспоминания и мысли. Воспоминания отдельно и по хронологии, мысли отдельно, и можешь их сразу выбрасывать. У этого индивида нормальных мыслей ты не найдешь. Если не получается отделить, ничего страшного, просто просмотри что тут у него последние полчаса было.... Не думаю, что тут всего много.
Одрик смотрел в глаза клерку и честно пытался разобраться в его последних воспоминаниях... Вот юношу выдергивают из сладкой полудремы. Над ним нависает жуткая рожа, а это старший клерк...
— Вставай, бездельник, и быстро беги в стражу. Где они там копаются? Мы не можем больше их задерживать, еще четверть часа, не больше. А стража уже давно должна была бы быть здесь...
Старший клерк хватает юношу за воротник и пинком отправляет в направлении двери.
— Беги быстрее, а то останешься без своей доли вознаграждения.
Младшему клерку не хочется идти под дождь, но старший клерк не спускает с него пристального взгляда злобных, заплывших жиром глазок.
— У меня плаща нет...
— Ничего, тут не далеко, и так добежишь. БЫСТРО!
Дверь ратуши, противный дождь, ворота и красивый мужской голос:
— Позвольте у вас узнать... — и глаза со сверкающими белыми зрачками...
— А вот последнее воспоминание я бы на твоем месте удалил... — влез с советом Учитель.
— А как удалить?
— Ну, поскольку ты художник, то представь это воспоминание в виде картинки и замажь его белой краской своей магии...
Одрик попробовал, но вышло грубо, и вместо крохотного кусочка замазался весь кусок воспоминаний, что он просмотрел.
— Ничего, страшного. Для первого раза очень даже хорошо. А теперь веди его под навес и положи спать в обнимку с пивной кружкой...
Порыв ветра почти сбил с ног шатающегося, как пьяницу, клерка. Одрик едва успел подхватить его. Сложнее всего было завести безвольное тело под навес и усадить на скамью у стены, но Одрик справился. Только он посадил свою ношу, как из заведения вышел официант. Помня наставления Марата, Одрик дал официанту серебряную монету:
— Мой знакомый, что-то устал... Он немного тут посидит и потом уйдет, не беспокойте его...
— Хорошо... — и монетка исчезла, а вслед за ней испарился и официант.
Маг не торопясь подошел к скучающему ририку. Дверь ратуши отворилась и на пороге наконец-то показалась Анна. Она закрыла за собой дверь ратуши и приложила свою руку к украшающему ее странному барельефу, быстро вышла за ворота и стала их закрывать. Рядом с ней материализовался Марат и быстро помог ей закрыть ворота, магиня опять приложила руку к украшению ворот и почти бегом кинулась к Одрику и ририкам.
— Быстро садись... Поехали... Где мешок с мелочью. Давай сюда!
— А Мара?
— Да тут она. Поехали! — Крикнула Анна ририкам.
— Куда едем-то? — поинтересовался флегматичный гоблин.
— За город по северной дороге. Плачу втрое!
Эта фраза произвела на гоблинов магическое действие, и они быстро побежали по площади. Гоблин Одрика бежал первым, перед выездом с площади Анна что-то кинула назад через голову, послышался звон монет. Такие же манипуляции Анна проделывала еще несколько раз...
— Во, какая хитрюга... — Проворчал Учитель. — А ты что не понял, что она делает?
— Нет, не понял...
— Ты ж сам ей мелочь дал. Вот она ее и разбрасывает... теперь за нами ни один гоблин не поедет, пока все монетки с мостовой не соберет.
Гоблины быстро бежали, и бежали, иногда первый оборачивался и вопросительно смотрел на Одрика, но тот приказывал ему бежать дальше. Вот за очередным подъемом показался знакомый холм с характерными силуэтами башенок, украшающих стену природного портала. Возки въехали на холм и остановились.
— Одрик дай им по золотому, а если скажут что отвезли нас в Лайокудль, то дай еще по одному...
— У меня нет столько золотых.
— Ладно, я сама. Мара, выдай мне четыре золотых.
— А меньше нельзя?
— Нет, нельзя...
— Ну ладно. На, держи, транжира.
Гоблины смотрели на золотые монеты, как только может смотреть человек никогда не державший золота в руках. Пока они рассматривали монеты и переговаривались с собой о чем-то, мы с Одриком бодрой рысцой полезли наверх, к природному порталу.
Наверху мы остановились отдышаться... Гоблины все еще стояли внизу и смотрели на нас. Потом они синхронно поклонились и не спеша потрусили в сторону города.
Портал встретил нас пылью и ветром в лицо. Мара бодро трусила вперед, поворот, еще поворот. И вдруг перед нами открылось широкое пространство. Мара резко затормозила.
— Не нравится мне тут...
— А что тебе не нравится?
— А ты смотри что здесь...
Посреди площадки было огороженное перилами пространство и лестница, уходящая куда-то вниз. Оттуда, снизу, пахло жаренным мясом и звучала бодрая мелодия флейты.
— А что там внизу? — Поинтересовался Одрик.
— Я не знаю, и исследовать сейчас нижний этаж у меня нет никакого желания. Пошли отсюда, здесь опасно.
— Почему опасно?
— Потому, что Маре тут не нравится.
И я, ухватив женишка за рукав, в принудительном порядке потащила его дальше. А вот уже и выход. Каравач встретил нас вечерней прохладой и запахом только-что прошедшего дождя. Мара сразу же перенесла нас на второй этаж трактира Джурга. Я отправилась в свой номер отдыхать и отсыпаться, а Одрик взял извозчика и отправился к себе в усадьбу.
Сижу внизу, в зале трактира и мирно завтракаю, заодно и рассматриваю публику. Ага, как я приехала, так все шпионы уже на месте. Правда, с тех пор, как я восстановила отношения с полковником, стражей, следящих за мной, не наблюдается, но остальные все в сборе. И еще в уголочке, за соседним столиком сидит Юммит и тихо ждет, когда же я соизволю его подозвать.
От всех этих мыслей и наблюдений меня отвлекает Джург:
— Вам тут письмо пришло. — И протягивает мне тощий конвертик.
О, узнаю руку ассы Зиты. Запечатано послание знатно, и на ауру завязано и на перстень помощника. Подвешиваю над собой дополнительный полог — искажающий, а вдруг кто-то не только подслушивает, но и подглядывает.
Асса как всегда в своем репертуаре. Мне непременно завтра утром через два часа после рассвета, надо встретить в пустыне у портала Притера и отправить его в магическую школу в Болен. А еще и взять для него рекомендательное письмо, как тут она выразилась: "возьми у кого-нибудь из своих знакомых из Каравача рекомендательное письмо для школы". Учебный год в школе начался еще месяц, а Зита спохватилась, только сейчас, поэтому и письмо нужно.
"У кого-нибудь" — это интересно у кого? Или асса очень хорошо осведомлена о моих отношениях с сейном или, наоборот, она ничего не знает, что я тут в вольном городе делаю, и просто действует наугад. Рекомендации я возьму, но не у сейна.
Сжигаю письмо и растираю пепел... Слишком многие видели, что я его получила.
Юммит за соседним столом уже весь извелся.... Машу ему рукой, приглашая за стол.
— Доброго вам утра, госпожа.
— И тебе того же... Ты чего весь издергался?
— Вас давно не было, а я как раз сегодня сформировал караван для Топей. Большой караван. Его отправить надо, а то за охрану доплачивать придется.
— Это прямо сейчас или после обеда?
— Лучше бы сейчас, — смущается, — товаров я очень много закупил. Через пару дней еще один караван будет, уже поменьше, но с илларями.
— Хорошо, сейчас пойдем. — Юммит мнется и смущается. — Что еще?
— Мне тут передали доспех. Его старейшина собрал и велел Вам отдать. Он у меня на складе на улице Трех Яблонь лежит.
— Понятно, а что тебя смущает?
— Так это еще хлопоты, и ... караваны и иллари, мы, наверное, совсем вас задергали.
— Да, ничего. Я знала, на что шла, когда соглашалась взять Вас под свою руку. Так что все нормально. Пошли наверх... Мара слышала?
— Вот опять Мара...
— Что поделать Марусь, жизнь такая... Пошли...
Караван в Топи я провела, мешки с шелком еле до выхода доволокла и отправилась на склад, смотреть на доспех. Красивая вещь, только как ее собрать вместе я себе не представляю. На нем раньше было множество разных ремешков, это если судить по местам для креплений. Есть только медные части, ремней давно уже нет.
