Сумерки стали достаточно густыми, искать кустов уже не было необходимости, и Одрик без смущения переоделся в деревенскую холщевую одежду. Костер у ребят разгорался вяло. Он вручил кому-то водяные фонарики и поспросил кострового закончить свои жалкие попытки. Костровой и все остальные благоразумно расступились. Одрику не составило труда устроить чахлому огонечку хороший поддув. С такой поддержкой огонь быстро охватил предложенные ему дрова и дальше справлялся сам.
— А сейн оказывается тоже маг? — Поинтересовался Карри.
— Оказывается, да.
— Вы и демона не боитесь?
— Какого еще демона?
— Нашего озерного. Мы не купаемся по ночам и не рвем фонарики, демон может разозлиться.
— Ну что он сделает?
— Утащит еще кого-нибудь под воду.
— Не бойтесь, не утащит.
— Но Вы же уедите, а демон останется.
— У вас тут котелка случайно нет?
— Есть! Сейн наш чай будет?
— Пожалуй, да. Только сначала вы попробуете мой. Я там рубаху свою положил, ты принеси, что найдешь в кармане.
В кармане обнаружились три стеклянных шарика, и маг стал что-то наматывать, нашептывать на один из них. Вода закипела, Одрик поставил котелок на песчаную полоску берега. Одрик что-то опустил туда и накрыл руками.
— А теперь все сели, — скомандовал он детворе, — Это эксперимент, так что смотрим внимательно!
Он распахнул ладони, и из кипятка вынырнул и развернул свои перепончатые крылья дракон, каждая его чешуйка светилась тем же бледно-зеленым светом, что и болотные искорки. Дракончик встрепенулся, оглянулся и принялся нарезать круги над туманным полем озера....
.... В темноте дома почти так же нарезала круги Торкана. Ей уже не хватало комнаты, она маячила по коридорам, выскакивала на крыльцо, всматривалась во всепоглощающий лесной мрак. За этим занятием ее застала хозяйка, не взирая на доводы девушки увлекла ее в душное нутро дома.
— Вот маета с тобой. Сама не спишь и мне не даешь. Ну что не так?
— Он не вернулся...
— Ах, ОН! Мужчинам полезно бывать на свежем воздухе даже по ночам, они дома закисают.
— Где он может быть, ведь лес кругом.
— Да с ребятней на Несо пошел наверняка, они там до утра костры жгут.
— Куда пошел?
— На озеро — Несо. Там спокойно, не переживай. И детки еще в невинном возрасте. Можешь к нему пойти, я провожу.
— Нет, что Вы! Я не могу, мне нельзя.
— Действительно нельзя? Жить так нельзя! Наставить запретов, и самой попасться в эту ловушку.
Одрик уже устал, ему рано было подниматься, тем более идти куда-то. У него все начинало плыть перед глазами, как от хорошей попойки. Дракончик уже не резвился над озером и висел над лежащим в траве хозяином и тыкался носом в поднятую руку. Надо было заканчивать аттракцион, но развеять по воздуху свое творение, это убить в детворе веру в сказку, он же сказочник, он на это пойти не мог.
— Ребят, кто смелый? Идите сюда. Кто Ормика погладит, тот его хозяином станет.
Ну, кому в детстве не хотелось иметь собственного дракона! Все же боязно, эти маги, у них все не как у людей. Но соблазн пересилил, Карри первым подошел к Одрику.
— Дай мне руку. Вот так не бойся. Видишь, он тебя слушается.
— Вижу.... Но, мне мама не разрешит. Где я его держать буду?
— Давай так, принеси мне шарик из котелка, там уже негорячо. Сейчас мы его отпустим в лес, он сам себе местно найдет. Но если он понадобится, ты его будешь вызывать, шарик бросать в горячий чай. Хорошо?
— Да, здорово!
— Отпускаю....
И дракон по имени Ормик (что означает просто Дракошик), скрылся за деревьями, а мальчик Карри назначен его владельцем.
— Не вызывай его слишком часто и без нужды, а то у него может не сохранится сил для важного дела. Пропитание он найдет сам, вопреки всем легендам драконы неприхотливы. Пусть никто не ищет его в лесу, он не покажется. Он будет приходить только на твой зов, Карри, ты его друг, поэтому не потеряй шарик. И не забывай о нем, потому что драконы, которые в принципе бессмертны, погибают только от одного, от тоски, — Ордик перевел дыхание. — Что-то я устал, ребятки, мне наверно надо возвращаться.
Он встал на ноги, но пройдя пару шагов, завалился в высокую траву. Подростки подбежали к нему, маг был без сознания.
— Что с ним? Он умер?
— Нет, маги так не умирают.
— Инкери, откуда ты знаешь про магов.
— А мне мама рассказывала.
— Твоя мать была чокнутая, и ты, говорят, такая же.
— Лучше пусть я буду чокнутая, как моя мать, чем разумная, как ты! Он пострадал в сражении, ему рано было вставать. А он еще вам тут чудеса показывал. И дракона отпустил на волю, а это значит, он отдал кусочек себя и не выдержал. Нечто живое можно создать, только отдав часть себя.
— И что теперь делать, мы его до дома все равно не донесем?
— И не надо, главное его не тревожить. Пусть спит.
— Прямо здесь?!
— Лучше там, под черемухой. Тут совсем рядом. Карри, там в сарайчике войлок был, принеси.
— А там темно.
— Ты боишься?
— Нет, я просто ничего не найду.
— Ну, так возьми болотный фонарик, посвети себе...
На последний хутор я съездила весьма и весьма удачно. Делать мне там особо было нечего. Вода там, в колодце, была тухлая, указала новое место для колодца и вывела рядом с хутором родник, переночевала и с утра поехала обратно.
Временный резидент ордена Равновесия в Караваче читал копии полученных третьего дня в Тайной страже донесений и размышлял. Ему было о чем подумать. Как и ассу Водрера его тоже смутила фраза "выброс магической энергии неизвестного происхождения". Правда, поговорить непосредственно с наблюдателем, написавшим такое, он не мог, но сплетни, которые ходили по Каравачу, резидент собрал весьма добросовестно. О состоянии оборудования на станции ему тоже было известно. И вот сейчас ему нужно было принять решение, что с этим всем делать? Просто выбросить или составить подробный рапорт и отправить дальше по инстанции.
Писать в рапорте по сути нечего. Ну, есть два донесения от 30 приветника и есть еще копия отчета патруля, но без записи допроса на кристалле, его достать не удалось. Но выводов, которые были сделаны Тайной стражей у него нет, а сам он их сделать не может, квалификация не та.
Да и какие выводы? Ну, выброс, ну есть пострадавшие, ну заказала Тайная стража новое оборудование на станцию наблюдения, а что в результате? Временный резидент еще раз просмотрел все бумаги и убрал их в ящик для бумаг, не имеющих выводов и не удостоенных быть включенными в отчет резидента.
Я приехала затемно, вымоталась как папе Карло и не снилось. Отсутствие Одрика конечно удивляло, но сил на всякие поиски не осталось. К тому же хозяйка сообщила, что он с подростками местными где-то болтается, но там все спокойно и безопасно. Нашел же себе компанию, главное, что по уму самая подходящая.
Прошла ночь, Одрик так и не явился. С утра пока во дворе разминалась, ко мне подкралась хозяйка и донельзя вкрадчивым голосом пригласила к чаю. Пока я попивала чаек, она поведала мне все вчерашние события. А не зарывается ли моя подружка? Придется ей напомнить, кто есть кто. Решила сама прогуляться к озеру, здесь недалеко...
Густой ивняк расступился, и взору предстала идиллическая картина, лесное озеро, в котором отражается кромка леса и плывущие в утреннем небе облака. Это и есть Несо. На берегу компания отроков вокруг костра. У ребят ивовые корзинки, посреди костра ведро. Все сидят, напряженно смотрят на ведро, в котором чуть теплая вода. Температуру воды я и без градусника могу определить.
— Привет, молодежь! Чего это вы тут делаете?
— Здрасти. Вот ждем, когда вода закипит.
— Ребятки, вы так еще долго ждать будете, — ну а мне это пара пустяков. Щелкаю пару раз пальцами, вода закипает.
— Так, детки, а теперь скажите...
— Ваш маг!? Он там. Ему опять плохо стало, он спит.
— Где там?
— С ним Инкери сидит. Вы не переживайте, Инкери охраняет лучше криллака, она слегка тронутая, ее все боятся.
— Заткнись, Хуги, а то схлопочешь! — Оборвал недоросля другой. — Асса, пойдемте, я Вас провожу.
Отрок с серьезным видом ведет меня к зарослям, здесь совсем близко, но надо знать, где проход сквозь этот частокол.
— А что за девочка? Инкери какое-то странное имя.
— А ее мать рабыня, беглая. Ее мама Тилла приняла, хотя рисковала, если бы нашли. Из какого-то северного племени, они мореходы и воины, там даже женщины владеют оружием наравне с мужчинами.
— У нас тоже это не редкость.
— Не в том дело. В Союзе у власти обязательно женщина, в Халифате обязательно мужчина. У нас в Караваче по-всякому может быть, но всегда кто-то один. А там у власти пара, они должны быть вместе.
— Вот это уже интереснее.
— Вообще ее мать странная была, заговоры всякие знала, гадала, младенцев заговаривала..., могла боль снять, могла и наслать. Говорят, что и Инкери такая же, но на меня она ничего не насылала. Осторожней, здесь кусты колючие.
— Кто там? Карри, это ты?
— Инки, асса пришла.... Мы верши подняли, сегодня полные. Может, Ормик так здорово загнал. Ты бы возвращалась, а то нашим сколько не дай, все равно ничего не останется.
— Карри, спасибо, но я их не ем, ты же знаешь. Иди, а то действительно ничего не останется. Асса, Вы не переживайте....
А чего мне переживать, я и так вижу, под раскидистым кустом черемухи, увешенной гроздьями ягодок-бусинок, спит мое чудище Лохо-Несское. Вот только-только был ни жив, ни мертв, а как ноги стал переставлять, так сразу за порог, на волю. И повязки на голове нет, спрашиваю у девочки про нее:
— Я даже не знаю, он из озера без нее вышел.
— Так он еще и плавал, ...!?! — Отпускаю неприличное выражение, надеюсь, девочка не знакома с русским устным.
— У нас вода хорошая, от нее ничего не будет. И ему сейчас не больно, я все сделала.
— А ему было больно?
— Да. Я так думаю..., — и смотрит прямо мне в глаза, кажется, в душу заглянуть хочет. Что ты можешь понимать, деточка? Мало того, что он вставал и ходил, так он еще и магичил потихоньку, я-то рассчитывала, что завтра мы поедем в город, но придется еще день торчать тут в глуши. Вот стоит оставить его на один день, так обязательно начинает искать себе приключения. Посмотреть на него, ну чисто спящий царевич: бледен, свеж и тих. Голова покоится на белых лепестках, только нимба еще ангельского не хватает. А девчушка все смотрит не отрываясь.
— Ты что-то сказать хочешь?
— Я не знаю...
— Говори как есть. Ты что-то знаешь, видела?
— Да...Но вдруг мне этого нельзя знать, вдруг это тайна?
— Ты давай рассказывай, разберемся.
— А он действительно лариец?
— То есть? А что, бывают НЕларийцы!? — Здесь у меня затылок похолодел.
— Как бы не совсем человек. Мне привиделось, я, наверное, задремала.... Я видела, как на него напали, их было много. Видела, он стоит, а из ран у него течет кровь, она белая.... Даже более того, она сверкает как снег под лучами Андао. Но она не проливается на землю, она собирается вокруг него и он уже не стоит, а висит в сияющем коконе. Блеск становиться все ярче, невозможно смотреть как на Андао в зените. Потом только один этот свет, он пронизывает все насквозь, и я ничего не вижу, меня ослепило. А когда зрение ко мне вернулось, то вокруг была голая выжженная земля, и он лежит.... А везде как будто роса выпала из того света. Я подошла посмотреть, живой ли он, может помочь чем-то. Ведь меня мама учила, когда жива была, я и кровь останавливать могу.... А у него все еще эта белая кровь сочиться, по капельке...А потом все как дымом заволокло, или туманом, и я очнулась.
— Ну, это тебе, деточка, приснилось. Кровь у него самая обыкновенная, краснее не бывает, сама видела. Хотя, спасибо за интересный рассказ.
За спиной слышится шелест веток, это опять Карри, какой заботливый!
— Асса, Вы клещелапых едите?
— Это еще кого? — Карри разворачивает широченный лист какого-то растения, там четыре красных рака.
— Мы ловушки ставим на ночь, а утром вытаскиваем.
— Спасибо, отрок! Только раки без пива — деньги на ветер.
— А нам пива не дают.
— А вам и рано еще, размечтался!
Возле дома меня ждала Торкана, вся на нервах...
— Где он?
— Кто? Одрик?
— Да.
— А чего это, подруга, тебя так интересует местоположение моего жениха? Уж не положила ли ты на него глаз? А?
Торкана краснеет и молчит, это плохо, это надо пресечь в зародыше.
— Ты, вот, что дорогая моя. Можешь кормить его с ложечки, если он позволит, можешь снимать с него на стоянке сапоги и вообще ублажать его как твоей душе угодно, но! Не смей выходить за рамки приличий и дружеских отношений! Это МОЙ ЖЕНИХ!
— Так что ж ты сама под своего жениха всяких подкладываешь? — Вот здесь я ей чуть в рожу не вцепилась.
— Он МОЙ! Запомни это! И не твое дело, когда и кого мне под него подкладывать, я сама решу. Может и твоя очередь настанет, но это будет не сегодня. И пока мы не объявили о расторжении взаимных обязательств, даже думать не смей ни о чем другом, выходящим за пределы дружбы. Иначе ты меня очень-очень-очень сильно разозлишь. А если ты меня разозлишь, то мало тебе не покажется, и тебе придется искать себе другое место жительства, подальше от вольного города и от ассы Одиринга. Я тебе ясно сказала? — Пока я все это говорила, я все сильнее и сильнее наступала на Торкану, а говорила все тише и тише, так что последний вопрос я задала, когда моя подруга спиной упиралась в стену дома, а я нависала над ней и тихо шипела, как та кобра над кроликом. Будь у Торканы нервы по слабее, то наверняка бы хлопнулась в обморок, а так только задрожала вся.
Постояла, полюбовалась подругой вжатой в стенку, чуть отодвинулась, отряхнула ее от пыли.
— Ну что? Я собираюсь по пивку, не хочешь со мной? Одрик у водички сегодня подремлет, ничего с ним не случится, завтра еще отлежится, а послезавтра уже и домой поедем. — Лучезарно улыбнулась и пошла в дом. Раздобыла пивка, устроилась на травке в тенечке, разложила на лопухе раков... Лепота!
Торканы не видно и не слышно, забилась в свой угол. А нечего моими мужиками командовать, пусть не лезет. Правда, Одрик только условно мой, но он мне нужен для дела. И потом, я еще ничего не решила, может и не условно. Вряд ли он превзойдет полковника в некотором отношении, опыт со счетов сбрасывать нельзя, но всякое бывает, так что пока пусть будет при мне.
После полудня Одрик сам дошел до дома и упал в койку, плохо ему, а нечего режим нарушать. То ли я так Торкану напугала, то ли она сама с Одриком поцапалась, но близко моя подруга к моему жениху не подходит, что радует. Я ему только немного головную боль сняла и прислала местных девиц с ложечки кашкой кормить, но с ложечки он уже не хочет, сам лопает, и с большим аппетитом, значит на поправку идет.
Вот оно время досуга! Опять удрала на сеновал, надо разобраться с предсказанием пифии. С первым абзацем полные непонятки, это она, скорее всего, для красного словца этот абзац сказала. Со вторым все проще, это она про моих подданных, что, дескать, пришло им время оттуда выйти. "Черная луна" — это Танис, а я попала в этот мир аккурат в день Таниса, и тело это было рождено тоже в день Таниса, остается вопрос, что за пути я должна открыть?
