От подобной новости я потеряла дар речи и ошарашено смотрела на мужчину, не веря своим ушам. Та самая женщина, которая была рядом с Аником после смерти матери?..
— Когда я решил купить этот дом, то выписал Ивен в столицу. Отец... не посмел противиться моему желанию. К тому же, кормилица напоминала ему о прошлом, поэтому он был даже рад избавиться от неё. Вот так! — растерянно развел руками. — А если ты считаешь, что она относится к тебе с пристрастием, то это объясняется привязанностью Ивен ко мне. Она... она... Знаешь, если Ивен тебе не по душе, я могу нанять для тебя служанку. Кого предпочитаешь — местных или из приезжих?
Пока бригадир пронзал меня взглядом, ожидая ответа, я с трудом старалась подавить приступ смеха. Он что обо мне думает, задавая такие вопросы? Каких служанок я предпочитаю? А впрочем!..
— Я знаю, кого хочу... — запнулась на полуслове и тут же поправилась — какую девушку хочу для себя в компаньонки. Лаурия!
— Лаурия?
Я вспомнила о девушке, которая обслуживала меня в парных Шарка. Милая и добрая Лаурия ещё тогда показалась мне родственной душой. Думаю, мы смогли бы найти с ней общий язык. Конечно, если она согласится. Только бы разыскать её!
— Для этого нужно поехать в Шарк и постараться найти девушку. Жаль, что у нас нет на это времени. Через пару дней мне придется вернуться в гарнизон. — Бригадир задумался, почесав висок. — Но можно поручить это твоему другу.
— Думаешь, Мариони справится? Он совсем не знает этих мест... — опешила я.
— Ерунда, он ведь не мальчишка. Разберется.
После небольшого раздумья я решительно тряхнула головой. Была не была, пусть Мари поедет в Шарк и отвезет письмо для Лаурии. А заодно и в школу заглянет. После разговора в Крисом я чувствовала себя неловко, постоянно накатывали приступы совести. Напоминая мне о том, что я до сих пор не дала о себе знать друзьям.
* * *
Я придвинула к туалетному столику стул и ухватилась за карандаш. Легко сказать — напишу письмо! Рука повисла в воздухе, не решаясь уронить на бумагу первую фразу. Что, что мне сказать в свое оправдание? Как объяснить ректору двухгодичное молчание?
Промучившись с полчаса, решила начать с послания Валли. Хотя знала, что сварливый гоблин — не самый легкий вариант для желающего получить прощение.
Сами собой, нарисовались строки, адресованные любимому дружку, с которым меня связывало немало приключений во дни моей студенческой юности... Юности? Смешно!
Я умоляла гоблина не держать на меня зла за долгое молчание и пообещала при встрече рассказать ему обо всех приключениях, выпавших на мою долю за эти годы. Подумала немного и приписала ниже, что за мной гостинец в виде большой пачки сухариков с ветчиной. Знала, что ради такого презента Валли простит мне все.
Так, первый шаг сделан. Осталось ещё парочка, причем не самых легких. Я задумчиво грызла кончик карандаша, рисуя в мыслях образ эльфа. Каким будет выражение его лица, когда он прочтет на конверте мое имя? Наверняка тонкие изогнутые брови медленно поползут вверх от изумления, а на красивом лице появится небрежная, чуть ироничная улыбка. А может быть он даже обрадуется моей весточке? Надо же, я мечтала, чтобы ректор обрадовался новости о том, что я жива и здорова. Все же, он один из немногих, кто может пролить свет на мое прошлое...
Над письмом Ксаниэлю я провозилась добрых полтора часа. Поначалу хотела ограничиться несколькими строками с банальными извинениями, но, сама не заметила, как меня прорвало на откровенность. Подробно, день за днем, я пересказала ректору свою жизнь в последние годы. Три раза подстругивала списавшийся грифель карандаша и вновь писала, писала, писала... Споткнулась лишь дойдя до пересказа нашего с Мари появления в военном лагере. Встреча с Аниккоавилем... о ней я рассказывать не стала. Кратко обмолвилась, что благодаря героическому поведению бригадира битва была выиграна, а я осталась жива...
Письмо, адресованное Лаурии я накропала быстро. Кратко напомнила о себе и предложила девушке стать моей компаньонкой. Не знаю, сможет ли Мариони разыскать девушку. И согласится ли она переехать в другой город, но я очень надеюсь на удачный исход дела.
Глава 20.
Не разбуди меня Ивен на рассвете, я бы сладко спала ещё несколько часов кряду. Оно и понятно, пока все нормальные люди десятые сны видели, я письменами занималась... Вскочила, как ужаленная, от решительного прикосновения к моей руке и уставилась на женщину, которая выглядела как всегда свежо и аккуратно. Такое впечатление, что ей не пришлось вставать затемно, чтобы собрать нам в дорогу провизию. Я даже почувствовала аромат выпечки, которым пропахла одежда Ивен. Кажется пороги с черникой! М-м-м, вкусно, наверное!
Пока я таращилась на домоправительницу, она смерила меня ироничным взглядом, молча, стащила с ног одеяло и указала на дверь ванной. Ясно, мне пока умываться, одеваться и отправляться в дальний путь...
— Слушаюсь! — козырнула я и, спрыгнув с кровати, помчалась в ванную. Когда я, проснувшаяся и посвежевшая, вернулась назад, то вместо Ивен наткнулась на Аника. Он уже был во всеоружии, вернее, одет по-дорожному. Черный бархатный костюм поверх серой с отложным воротничком рубашки, и мягкие сапоги с короткими голенищами. Красавчик! Надо же, а я ещё в ночной сорочке разгуливаю!
— Доброе утро! — улыбнулся мужчина, глядя на мое сконфуженное лицо и неловкие попытки прикрыть некоторые части тела. — Вижу, ты уже почти готова.
— Да, сейчас переоденусь и поедем. Кстати, ты не знаешь, где моя одежда?
— Какая? — удивленно глянул на меня — А-а-а, те узенькие брючки, в которых ты привыкла скакать по лесам, по горам. Нет, леди, в таком виде вы больше в обществе не появитесь.
Я оторопела. Отлично сказано, в таком виде не появляться. А другого-то у меня нет! Но бригадир, не обращая внимания на мою растерянность, продолжал
— Шкаф открой и подбери себе что-нибудь. Платья, наверняка вышли из моды за эти годы. Но на пошив новых времени не было, прости.
Входная дверь хлопнула, а я осталась ошарашено стоять посередине комнаты, не веря своим ушам. Неужели в этом огромном, на полкомнаты шкафу висит одежда, приготовленная специально для меня? Дрожащими руками распахнула дверцы и замерла — ого! Шикарные, по-моему, платья! Различные фасоны и расцветки. А он ещё говорил, что они из моды вышли! Я выбрала одно, не самое броское. Коричневое, расшитое золотистыми листьями — с длинными узкими рукавами и застежкой по переду. По всей длине с низа и до верха поблескивало множество малюсеньких пуговичек, придавая одежде загадочную притягательность. Ну, это мне так показалось? Я же, как та сорока — кидаюсь на все, что блестит. А если серьезно, то меня подкупило то, что в нем не было возмутительного корсета и никакого открытого декольте. Застежка по шейку и маленький воротничок — стоечка. И пускай я выгляжу, как монахиня... подошла к зеркалу и сразу же изменила свое мнение. Чего уж на себя наговаривать, платье очень идет к цвету моих волос, выгодно оттеняя загар лица. А если добавить к наряду легкий шелковый шарфик в цвет глаз, то вообще отлично будет.
Но, главное, из-за чего я безоговорочно выбрала этот наряд — широкий пояс, больше напоминавший кушак, украшенный несколькими короткими позолоченными цепочками. Как раз для того, чтобы прицепить к ним мой кинжал... и кошелек тоже... Опа, готово!
Ещё разок осмотрела себя в зеркало и осталась довольна. Я бы даже магией такого создать не смогла. Фантазии бы не хватило.
Скоренько собрала волосы в немудреную прическу и спустилась вниз, чтобы разыскать Мари. Паренек был уже готов к отъезду и нетерпеливо поджидал меня на диванчике в холле, нервно постукивая пальцами по спинке.
Завидев меня, легко вскочил и бросился навстречу.
— Привет, Нора, как ты? Может быть, не нужно было ещё сегодня никуда ехать?
Я засмеялась в ответ
— Что ты, Мари, я отлично себя чувствую. Ни к чему время терять. А где бригадир, пора ехать?
— Вообще-то он тебя к завтраку ждет. Я есть не хочу, а тебе обязательно нужно перекусить.
— Хватит уже нянчиться со мной! — воскликнула я, недовольно всплеснув руками. — Что я вам — маленькая несмышленая девочка что ли?
* * *
От завтрака я отказалась и через десять минут мы тронулись в путь. Я заняла привычное уже местечко в уголочке. Аник расположился напротив. Мариони, получив от меня подробные инструкции, письма и десять золотых, бодренько вскочил в седло и приготовился следовать рядом. Надо же, как в лучших романах о светской жизни. Я подумала, что всего каких-нибудь десять дней даже и не представляла, что окажусь в подобной ситуации, и невольно отмахнулась от собственных мыслей.
— Все нормально? — неподдельная забота в глазах мага.
— Все отлично! — буркнула в ответ, не желая высказывать своих мыслей. Это наше, женское и мужчинам не понять...
Поначалу я беззаботно глазела в окно на проплывающие мимо дома, деревья, изредка прислушиваясь к разговору Аника и Мариони. Но постепенно стала замечать, что меня раздражает их болтовня. Мужчины обменивались мнениями о проезжающих мимо повозках, говорили о грации и породе запряженных в них лошадей. Ещё о каких-то глупостях. Но меня бесило не это... Слишком быстро мои знакомые нашли между собой общий язык. А я вроде как уже на втором плане. Мариони в последнее время, ещё до приезда в столицу, стал все чаще и чаще упоминать в разговоре о бригадире. Мнение мага по любому вопросу становилось решающим. Вот и сейчас, он живо интересуется его рассказом о каком-то происшествии в армии, даже не глядя в мою сторону. Да и Аник хорош... я украдкой взглянула на спутника... меня будто вообще нет...
К моменту, когда наши пути разошлись, и Мариони пришлось свернуть направо — в сторону Шарка, я уже была на взводе. Обида на мужчин за несносное поведение и острое чувство одиночества, больно давила в груди. Но я постаралась не подать вида — высунулась из окна и пожелала юноше доброго пути. На что, он обернулся и беззаботно ответил
— Я выполню, все, что приказано, командир. И вам удачи! — помахал мне рукой, пришпорил коня и скрылся из вида в облаке пыли. А наша карета покатила в другую сторону. До приюта оставалось ещё несколько часов пути, а солнце уже в зените. Полдень.
Оставшись без собеседника, Аник тут же переключил свое внимание на меня. Надо же, а я думала, что стала маленькой незаметной букашкой!
Сперва я получила нагоняй за то, что отправилась в дорогу на пустой желудок. Видимо, на протяжении всего пути он злился на меня не неповиновение и специально игнорировал присутствие непослушной девчонки.
Правду сказать, есть уже хотелось ужасно. Но из-за обиды я не решалась поинтересоваться, что там, в корзинке, которую Ивен поставила на скамью рядом с хозяином. Поэтому, понуро опустив голову, выслушала тираду, соображая, как долго она продлится.
Аник стих довольно быстро и стал деловито выкладывать на полотенце еду, за меня решая, что мне съесть. Очень хотелось взбрыкнуть и высказать все, что на душе. Но неожиданно для себя самой я решила смолчать и не нарушать наметившееся между нами в последние дни хрупкое перемирие. Могу же я чуть-чуть побыть девочкой-паинькой? Приняла из рук мага спелый персик, мило улыбнулась в знак благодарности и сразу же вонзила зубки в сочную мякоть. Вкуснотища!
Аник не спеша ел бутерброд с ветчиной и наблюдал за мной. Улыбается, наверное, я смешная? Или испачкалась...
— Что? — недовольно воскликнула, справившись, наконец, с фруктом
— Ничего! — протянул салфетку — ещё хочешь?
Я замотала головой. Спасибочко, один чуть одолела!
Попила из фляжки ещё теплого настоя каких-то пряных трав, и повеселевшая, принялась рассматривать окружающую нас природу. Вон там, на горизонте появились едва заметные очертания города.
— Это Сарпина? — махнула рукой в сторону темнеющей громады строений.
— Знакомые места?
Кивнула и, не сдержавшись, ударилась в воспоминания. Сначала, рассказала спутнику о том, как настоятельница выставила меня за ворота приюта и отправила в свободное плаванье по бурным водам взрослой жизни. Вспомнила и добрую жительницу Сарпины, которая по-матерински отнеслась к бездомной девчушке — приютила, обогрела и даже нашла транспорт, чтобы добраться до Шарка.
— Если бы не та женщина, я бы наверняка несколько дней добиралась до школы и опоздала бы на вступительные экзамены.
От осознания этого варианта, как возможного, я задумалась и испугалась.
— Куда бы я тогда девалась? — спросила сама себя ипожала плечами — Ума не приложу. Возвращаться обратно я бы точно не стала. Пошла бы куда-нибудь в прислуги или в посудомойки...
— Не выдумывай глупости! — Аник коснулся моей руки, безвольно упавшей на колени — все сложилось как нельзя лучше. А как могло бы быть — зачем гадать об этом понапрасну. Расскажи лучше ещё что-нибудь о своей жизни в приюте. Помню, раньше ты любила вспоминать свои детские шалости...
И я дала волю чувствам. Начала с первых воспоминаний, когда я была ещё совсем малышкой и не понимала разницы между мной и окружавшими меня эльфийскими детьми. Много позже пришло ощущение "белой вороны" и одиночества. Но думала о грустном я не долго. Воспоминания о весельях и проказах местных ребятишек победили. Один за другим на память приходили отдельные эпизоды общаковской жизни. И я, не стесняясь, пересказывала их Анику. Так увлеклась болтовней, что, не заметила, как приняла из рук мужчины кусочек персика. Аник предусмотрительно извлек из серединки косточку и разрезал плод на дольки. Болтая, я один за другим умяла ещё два мясистых фрукта. Очнулась лишь, когда карета вплотную приблизилась к городу. Дорога проходила чуть в стороне от массивных дубовых ворот. Рядом с крепостной стеной по-прежнему, как и несколько лет назад, раскинулись торговые ряды, предлагая прохожим и проезжим еду, домашнюю утварь, одежду...
— Нам нужно остановиться! — воскликнула я, разглядывая многочисленных торговцев. — Я хотела подарки для детей купить. Негоже в гости, да без гостинца.
— Нора, тебе помочь? — маг принялся торопливо укладывать остатки еды в корзинку. Но я возразила, объявив, что и сама справлюсь с покупками.
— Что может быть проще — игрушки, да сувениры! — воскликнула я, хлопая дверцей.
Но кто бы меня послушал. Зирьярдяр выбрался из кареты и присоединился ко мне. Добрых полчаса мы просто слонялись меж торговых рядов, глазея и удивляясь разнообразию товаров. Наверное, я просто давно не бывала в подобных местах...
Итогом наших с Аником усилий стала полная корзинка игрушек. Здесь были и глиняные свистульки, и маленькие тряпичные куколки, несколько барабанов и, конечно же, красочные картинки — головоломки. Помню, я сама в детстве любила заниматься разгадыванием шарад и загадок.
— Им обязательно понравится! — сказала я, взгромождая корзину на свою скамью. — Нас не очень-то баловали подарками.
— Ну, зато ты постаралась на славу, — согласился Аник, помогая мне забраться в карету.
Мы снова тронулись в путь, и я, наконец, смогла отдышаться. Что ни говори, а с непривычки мне было не удобно в длинном, закрытом платье. Куда лучше было бы сейчас распахнуть ворот рубашки, закатать рукава и от души насладится свежим воздухом. Ан нет, нужно вести себя прилично! К демону эти приличия, в следующий раз не позволю бригадиру решать за меня, что надеть. Вот вернемся в столицу, обязятельно себе что-нибудь куплю...
