Но в этот момент на смену трагическим картинкам в его воспоминаниях, пришли другие — из тумана возник Аник. Он накричал на причитающего у моего бесчувственного тела паренька, и, подхватив меня на руки, куда-то понес. Я с трудом сглотнула застрявший в горле ком, и поинтересовалась.
— А что было после?
Ответ знала, но хотелось услышать. Рис ответил, что бригадир, появившийся как нельзя кстати, поднял меня на руки и отнес в лагерь.
— Это же несколько километров? — ошарашено воскликнула я. Юноша только развел руками, не найдя слов.
Так, значит, Аник спас меня. Теперь стало понятно, почему именно он оказался рядом с Мариони у моей палатки. Стал понятен и их спор прошлой ночью — Мари появился там позже. Но почему же, я ничего не помню?
* * *
Не слушая больше болтовню Риса, я принялась копаться в дальних уголках подсознания, в надежде что-нибудь, да найти. Кажется, есть! Понемногу из тумана стали проявляться кое-какие воспоминания, вернее голос... знакомый голос, который шептал мне
— Отдыхай милая, все закончилось. Главное, ты жива.
При этом, я вскрикнула и дернулась, пытаясь вырваться из его рук. Возможно, я все ещё дралась с врагами, не осознавая, что все позади. Как наяву, ощутила, как с меня осторожно снимают мокрую, изорванную одежду, тихо шепча... эльфийские заклинания. Он хотел исцелить меня от ран, как физических, так и душевных. Тело наполнилось покоем и блаженством, будто я попала на небеса. Незаметно воспоминания стали расплывчатыми — я погружалась в глубокий спокойный сон, с трудом различая нежное прикосновение прохладных рук мужчины и слова:
— Пусть кошмары сего дня уйдут из твоей памяти, не причиняя тебе больше страданий...
Теперь все стало на свои места. Следы вчерашнего дня стерли из моей памяти, в надежде, что это облегчит мою жизнь. Аник, Аниккоавиль Зирьярдяр хотел оградить меня от кошмарных воспоминаний. Значит ли это, что он беспокоится за меня? Если да, то почему? Чувствует ли он ещё что-то по отношению ко мне, или этот шаг объясняется чувством вины, и не более?..
Из полуопущенных ресниц я наблюдала за Аником, который небрежно развалившись на сиденье, с интересом читал книгу, и гадала, каков он, правильный ответ на мои вопросы. От неопределенности голова пошла кругом, и я отодвинула размышления до лучших времен.
... Три дня назад я получила письмо от Аника с настоятельной просьбой отправиться вместе с ним в столицу. Коротенькая записка, которую принес Рис, сообщала мне о решении бригадира. Я должна принять приглашение короля и явиться на торжественный прием, посвященный удачному исходу битвы. Должна! И это, похоже, не обсуждается!
— И не подумаю! — воскликнула я, комкая бумагу.
Мариони осуждающе покачал головой, а, когда я рявкнула на него, покрутил пальцем у виска.
— Ты подставишь бригадира, если откажешься от поездки. Да и король будет не в восторге.
— С чего это?
— Может, хватит уже нам изображать из себя бунтовщиков и пришло время одуматься?
Я стихла, понимая, что Мари отчасти прав. Хватит уже этой безалаберной жизни, пора и за ум взяться. С другой стороны, я догадывалась, почему мой друг принял позицию бригадира. С недавнего времени, он стал по-другому смотреть на него, и я знала, почему. Нет, об этом не говорилось открыто. Но Рис, будучи жутким болтуном, был также не сдержан и на мысли. Видимо, Мариони, поделившись с юношей, взял с него клятву, не рассказывать мне о случившемся, но думать об этом, ему запретить было нельзя. Так я узнала, что Аниккоавиль спас моего друга от верной смерти. Мари серьезно ранили в бою — меч врага вошел глубоко в тело, чуть не пронзив сердце. Не будь рядом Аника, не видать бы мне сейчас этих веселых лучезарных глаз... Маг залечил раны Мариони, вернул ему силы и жизненную энергию. Конечно, для этого потребовалось время. Поэтому, Мари появился у палатки только ночью, когда пришел в себя. Что ж, теперь я вдвойне обязана магу: за мою жизнь и за жизнь моего друга...
И вот я еду в столицу, да ещё и вдвоем с Аником. Согласившись на путешествие, я упросила Мариони стать моим сопровождающим. Он недовольно наморщил лоб, но согласился. Вещей у меня было не много — за годы жизни в лесу приличным гардеробом я так и не обзавелась. Перекинула через плечо походную сумку, и, отдав последние распоряжения Гвидо, который остался за старшего, скрепя сердце, шагнула на лесную тропу. Не слишком ли часто я стала появляться в армейском лагере? Мариони молча шел позади, не обременяя меня болтовней. В последние дни он сильно изменился — стал серьезнее и рассудительнее, наверное, взрослеет.
* * *
Чтобы к вечеру добраться до столицы, нам пришлось выехать рано утром. Мари разбудил меня ещё на рассвете. Да, забыла сказать, что для ночлега бригадир хотел предоставить мне свой шатер, но я категорически отказалась, дико закричав
— Не-е-ет! Ни за что!
Ещё не хватало, чтобы я спала там же, где и он, с этой...
Аник вздрогнул и отшатнулся от меня. А Мари, стоящий рядом, обнял меня за плечи и объяснил
— Нервная стала в последнее время. Это от усталости, наверное...
В конечном итоге, меня разместили в той же палатке, где и в прошлый раз. Неказистое местечко, но зато знакомое...
— Прошу — официальным тоном произнес Аник, распахивая передо мной дверцу кареты.
Я забралась внутрь, еле справляясь с дрожью в коленях. Неужели мне придется целый день провести рядом с ним? Совсем близко. Хорошо, что я догадалась захватить с собой Мариони.
Мари подвел меня, и очень сильно. Он категорически отказался ехать в карете, заявив, что теснота и закрытое пространство не для него. Не дожидаясь, пока я стану протестовать, ловко вскочил на облучок и уселся рядом с кучером. А скамью против меня занял... Аниккоавиль. Он не спеша захлопнул дверцу, расправил сбившуюся занавеску и приказал трогаться.
Минута, другая... Постепенно я стала осваиваться в общем пространстве с... мужчиной. Отложила сумку на другой край скамьи и уселась поудобнее. Аник в мою сторону не смотрел, и мне стало легче. Может быть, эта поездка будет не такой уж кошмарной, как я себе напридумала.
С волнением про себя замечала, что не так уж и злюсь на него. Место обиды и ненависти заняло теперь чувство благодарности. Во-первых, я была благодарна Анику за спасение. Но было ещё кое-что: он не взял в поездку свою пассию. Поначалу я не сомневалась, что та миловидная девушка пожелает прокатиться в столицу — любая каждая на её месте всенепременно бы захотела. "Вряд ли он откажет любимой женщине", — решила я, обдумывая такой вариант развития событий, и ужаснулась. Не хватало ещё, чтобы я всю дорогу наблюдала за тем, как дамочка вешается ему на шею. Б-р-р-р! Поэтому я с замиранием в сердце ожидала, когда начнут грузить многочисленные чемоданы и шляпные коробки... Этого не случилось. Оказалось, что моя походная сумка — единственный багаж в этом путешествии. Бригадир с собой почему-то вещей не захватил. Так и подмывало уточнить, почему же, но я сдерживалась, как могла.
Немного понаблюдала за проплывающей мимо природой, которая в утреннем сумраке казалась таинственной, как из старинных легенд о сказочных существах. Тишину нарушало только размеренно поскрипывание колес, да монотонный гул голосов снаружи — Мариони быстро нашел общий язык с кучером. Хорошо, что я научила его, да и остальных ребят из команды, разъясняться на наречии нариентов. Это облегчило им общение с солдатами, в бою. А теперь очень поможет Мари, когда мы приедем в столицу. Иначе он бы чувствовал себя белой вороной среди горожан, общающихся исключительно на нари.
Но Мариони — он справится. Этот совсем не глупый паренек и очень настойчивый, обязательно добивается всего, чего пожелает. А планы у моего приятеля грандиозные. Начнем с того, что он мечтает в будущем разыскать свою мать, если она жива, конечно. Если же это не удастся, то хотя бы родственников по материнской линии. Как? Ума не приложу, но если потребуется моя помощь, то я готова.
Утренний полумрак, размышления и тишина сделали свое дело. Сама не заметила, как задремала, убаюканная размеренным покачиванием кареты.
* * *
А теперь за окном уже давно был белый день, и солнце, посмеиваясь, заглядывало сквозь задернутые шторки. Аник оторвал, наконец, взгляд от книги и соизволил взглянуть на меня.
— Как поспала?
Я неопределенно покачала головой и нахмурила брови.
— Может, остановимся и передохнем?
Не дожидаясь моего ответа, он выглянул в окно, определяя наше местонахождение, и приказал кучеру остановиться у ближайшего постоялого двора. Через десять минут я смогла ступить, наконец, на твердую землю и с наслаждением потянулась, разминая затекшие косточки. Из небольшой избы выскочил средних лет мужчина в льняной деревенской рубахе и широких штанах в серо-черную полоску. Он любезно улыбнулся, предлагая нам номера для отдыха и конюшню для лошадей. От номеров Аник вежливо отказался, ответив, что мы хотим только немного отдохнуть.
— Обед? — сладко улыбаясь, продолжал настаивать хозяин.
— Перекусим? — этот вопрос был адресован мне. Но я тут же, замотала головой и поспешно зашагала по тропинке к ближайшему леску. Страх остаться один на один с бригадиром за столом, накатил с новой силой. Боюсь, у меня кусок в горло не полезет. И с каких пор я стала такой трусливой? Наверное, с тех, когда поняла, что он не желает мне ничего плохого. Ни намека на прошлое, будто ничего не было. Он ведет себя так, словно мы с ним знакомы сто лет. Но, одновременно с этим, относится ко мне, как вещи...
Я остановилась в тени молоденькой березки, и стала наблюдать за происходящим у кареты. Аниккоавиль проводив меня непонимающим взглядом, подозвал к себе Мариони. Надо же, парень тут же бросился к нему. Я сжала кулаки от злости, но устояла на месте. Мари получил от Аника несколько монет и побежал в избу. Вернулся через пару минут с двумя большими пакетами. Один передал бригадиру, а другой — кучеру. Что в них? Но раздумывать было некогда, потому что юношу уже бежал к леску. Я рванула вглубь, делая вид, что увлечена созерцанием природной красоты.
— Нора-а-а! Нора! Нам пора.
Вздохнула и шагнула из тени. Да, он прав, хочешь, не хочешь, а ехать нужно. Король нас ждать не будет.
Оказалось, что в пакетах была еда. Небольшая фляжка с горячим чаем и несколько бутербродов. Аник заставил меня взять один, выудил неведомо откуда небольшой медный стаканчик и наполнил его чем.
— Ешь, дорога долгая.
Я покорно ухватила бутер и откусила. Вкус копченой ветчины и свежего хлеба мгновенно разбудил мой аппетит, и один бутерброд я умяла — сама не заметила как. Потянулась за другим и только тогда увидела, что Аник к еде не прикоснулся. Он с легкой улыбкой наблюдал за мной, держа в руках стаканчик с чаем.
— А ты почему не ешь?
Мужчина чуть наморщил нос и покачал головой. Ну, уж нет! Решительно отодвинула пакет с едой
— Тогда и я не буду!
Ход удался, и Аник согласился разделить со мной скромный завтрак... или обед. Скоро мы уже глупо хихикали с набитыми ртами, поглядывая друг на друга и по очереди, запивая бутеры чаем. Как все же легко и просто в его обществе. А мои страхи — это все придуманные мной глупости. И путь он уже не мой, но сейчас он рядом и я счастлива.
Глава 15.
Совсем скоро нам стали все чаще попадаться встречные экипажи, спешащие куда-то всадники, крестьянские тележки. Не в силах справиться с любопытством, я отодвинула краешек занавески и стала наблюдать за проезжающими. Надо же, только теперь поняла, насколько сильно отстала от жизни, болтаясь среди лесов и полей Тикарии. Аник придвинулся ближе к окну и распахнул занавеси.
— Вот и пригород Нариенты. Через час с небольшим будем на месте. Посмотри — он указал на виднеющийся вдалеке замок. — Загородная резиденция короля. Он раньше часто здесь бывал, но теперь почти не выбирается на природу.
— Какой он осторожный! — не удержавшись, съязвила я.
Мое мнение о короле и его семействе, сложившееся ещё во времена жизни в Шаркгорри, с годами мало изменилось. Сведения, которые я нашла в библиотеке, благодаря наводке одногруппника — демона Криспина Суэзрири, до сих пор волновали душу. Недоверие, если не сказать, презрение, которое я испытывала к королю раньше, теперь, только усилилось. А как иначе — бросить своих подданных в оккупации на долгие годы — разве это достойный шаг для главы государства? Жители Тикарии, и других, соседствующих с ней провинций, оказались именно в таком положении. Я в упор смотрела на спутника, пытаясь предугадать его реакцию на мое восклицание. Губы Аника чуть дрогнули, в ироничной усмешке
— Первое лицо страны должно всегда думать о своей безопасности.
Я поняла, что бригадир высказал общепринятое мнение, которое на самом деле кардинально отличается от его собственного, и не стала развивать тему. Зачем говорить о вещах, которые обоим неприятны. Высунулась в окно в надежде получше разглядеть окрестности. Природа в здешних местах мало чем отличалась от местечка, где я выросла. Те же дубы и вязы вдоль дороги. От дуновения ветерка, они негромко шумели, словно перешептывались между собой, и махали нам вслед длинными раскидистыми ветвями.
* * *
Не прошло и четверти часа, как на горизонте появились первые домики столицы. Окраина мало чем отличались от других городов. Но Аник заверил меня, что столица красоты неописуемой.
— Город тебе понравится, — произнес Аник, заглядывая из-за моей спины на проплывающие мимо дома.
Я кивнула в ответ и замерла в предвкушении чего-то нового.
Мужчина оказался прав. Чем дальше въезжали мы вглубь города, тем краше и значительнее становились строения. Колеса кареты монотонно стучали по мостовой, заглушаемые уличным шумом проходящих мимо горожан и гамом снующих ребятишек. Один из них, позабыв об осторожности, бросился под ноги лошадям, убегая от погони. Более рослый и крепкий сорванец, кинул в мальчишку гнилую дыню, которая, не долетев до цели, упала и разлетелась на мелкие кусочки, прямо посреди улицы. Я отпрянула от окна, боясь оказать случайной целью нападения
— Вот хулиганы! — виновато глянула на бригадира, который подхватил меня под руки, и тем самым уберег от падения. Высунулся в окно, провожая убегающих мальчуганов полным укоризны и упрека взглядом.
— Здесь нужно быть осторожной. У местных шалопаев дикие нравы, — недовольно произнес он.
Карета медленно покачнулась, сворачивая с рыночной площади на центральную улицу.
— Сейчас увидишь самые красивые дома! — сказал Аник, освобождая мне местечко у окошка.
Сам он, видимо, бывал здесь часто и хорошо ориентировался. Почти каждый более или менее старинный особняк, по его словам, обладал собственной историей. Аник кратко пересказывал мне их, пока сама я, наполовину высунувшись их окошка, разглядывала здешние красоты. То и дело я бросала восхищенные вопли, жадно взирая на неширокие вымощенные улочки, которые в тусклых лучах послеобеденного солнца казались сказочным мирком. Казалось, что вот-вот дверь какого-нибудь особняка отворится, и на крылечке появится семейство гномов или великолепная пара эльфов.
