Аниккоавиль с Джарнистаном подъезжали к гостинице в тот момент, когда грифон, подхватил меня и понес в небо. Все, кто наблюдал происходящее, буквально обомлели от ужаса. Исчезновения людей в Озерной стране не редкость. Но, чтобы нападали средь бела дня — невиданная наглость. Прохожие кричали вслед похитителю, но все было бесполезно. Аник узнал в жертве меня и побежал вслед, но грифон быстро набирал высоту, удаляясь от гостиницы в сторону леса.
— И тогда демон взлетел! — рассказывал Аник, поглаживая мою ладонь и поминутно целуя пальчики. — Никогда раньше я не видел их крыльев и не знал, что преображение может быть таким быстрым.
— Он... превратился в огромного страшного черта?
— Вовсе нет, — покачал головой мужчина. — Внешне он остался человеком. Только крылья — огромные полупрозрачные, словно сотканные из воздуха. Джар раскрыл крылья, и в два взмаха нагнал похитителя. Крикнул варлоку, чтобы отпустил тебя, но тот в ответ грубо толкнул демона ногой в грудь. И тогда Джар разозлился. Одним ударом он оглушил всадника, тут же вырвал его из седла и бросил вниз. Наверное, он разбился при падении или скончался от переломов в густой лесной чаще. Грифон, оставшись без седока, чуть оторопел, но демон не дал зверю возможности опомниться. Одной секунды оказалось достаточно, чтобы свернуть монстру шею. Демон попробовал привести тебя в чувство у леса, но не смог. Ты потеряла слишком много крови. Принес сюда. Почти два дня ты была на грани жизни и смерти... Нора!
— Что! — прошептала я, не открывая глаз. От слабости любой свет, даже самый тусклый вызывал резь в глазах.
— Обещай наперед, что побережешь себя!
— Обещаю...
Глава 36.
С тех пор я берегу себя. Никуда не хожу в одиночку. Не влезаю ни в какие споры и распри с незнакомыми людьми, даже если очень хочется. После недельного лежания в постели и огромных трудов милого Аника от ран на моем теле остались лишь небольшие шрамики. Но та боль, которую я видела в глазах любимого мужчины, останавливала меня всякий раз, когда хотелось совершить взбалмошный поступок. Не ради себя — ради него...
Я на секундочку отвлеклась от воспоминаний и выглянула из окна. Зирьярдяр скакал со стороны небольшого поселения, что расположилось неподалеку от дороги. За время путешествия он не упустил ни одной возможности расспросить местных жителей об Аквариане. Пока никаких следов.
Резко осадил жеребца у кареты, низко склонился ко мне и спросил
— Устала, радость моя?
— Как ты догадался? — съязвила я в ответ. Но Аник — само терпение и доброта, сделал вид, что не понял моей колкости и безмятежно добавил.
— За леском будет Булган. Это небольшой, но ухоженный городок. Мы легко найдем там место для ночлега.
— Скорей бы уж, — облегченно выдохнула я. — Жутко устала.
Я отдернула занавесь и стала глазами искать признаки приближающегося города. Аник неспешно ехал рядом. Вскоре на горизонте показались первые домики города. Наконец! Наконец-то можно будет выбраться из тряской кареты и размять ноги.
— Ты бывал здесь?
— Никогда.
Разузнать, есть ли поблизости гостиница или постоялый двор я решила у женщины, чей небольшой домик ютился у самой дороги. Не обращая внимания на промозглый ветер, она вешала белье, ловко перекидывая через веревку простыни. Я попросила Мариони остановить, и он натянул поводья. Хозяйка обернулась на шум, но при виде притормозившей у калитки дома кареты, она тут же оставила свое занятие и поспешила к нам на ходу вытирая покрасневшие от холода руки о фартук. Это была светловолосая круглолицая женщина, с широкими плечами и высоким, отнюдь не маленьким бюстом. Точно определить её возраст я не смогла, потому что полнота, которая совсем не портила, все же наверняка добавляла собеседнице пару-тройку лет. Однако, стоило ей улыбнуться, как в облике наступила разительная перемена. Она словно помолодела сразу лет на десять, превратившись в женщину лет тридцати, не более.
— Доброго дня Вам! С приездом в наш гостеприимный городок! — с любопытствующим взглядом приветствовала она.
Я ответила тем же, и, не теряя времени на банальные любезности поинтересовалась, где можно было бы остановиться на ночлег.
Оказалось, что в зимнее время городок вовсе не располагает к приему приезжих. И это, несмотря на то, что Булган считают в округе городом, благоволящим к приезжим торговцам и просто туристам. Женщина не отрицала, что есть у них и гостиницы и постоялые дворы, да уж больно часты там драки и поножовщина. В период зимнего застоя Булган превращается в скопления мелких воришек, промышляющих летом у Лазурного моря, и бандитов, занимающихся разбоем на дорогах. Ничего себе, приятный городок!
— Не подходящее место для молодой семейной пары, — закончила она представление города.
При этих словах я украдкой улыбнулась, удивляясь прозорливости собеседницы, и попросила все же посоветовать нам какую-нибудь гостиницу.
— Мой вас совет, езжайте-ка вы к Фаско. Правда он чаще всего сдает комнаты путешествующим эльфам. Те не скупятся на расчет, что на руку хозяину пансиона. Но вы, я вижу, люди приличные. А с постояльцами в это время года плоховато. Так что думаю, сговоритесь.
— А где он живет? Далеко ли?
— Через три дома повернёте направо и сразу увидите двухэтажный особняк. Он слишком отличается от местных строений, чтобы проехать мимо.
— Спасибо огромное!
Сообщение о том, что скоро нашему путешествию придет конец очень одушевило меня. Неважно, что лишь на сегодняшний день. Завтра, будет завтра...
— Мари, едем!
Женщина оказалась права. Дом Фаско я признала сразу. Он, в отличие от серых, выложенных из камня хижин, крытых самодельной черепицей, был выбелен и являлся ярким пятном среди мрачного постоянства местной архитектуры. Даже крышу хозяин не оставил обыденного коричневатого цвета, а выкрасил в яркий зеленый. Высокое крыльцо, выложенное белыми, видимо гранитными плитами, сияло чистотой. И это не смотря на беспрерывный моросящий дождь!
— Здесь!
Аник спешился и помог мне выбраться из кареты. От долгого пребывания в неподвижном состоянии ноги отказывались слушаться, и с минуту я просто держалась за руку Аниккоавиля, осваиваясь на земле. Такая история со мной происходит практически каждый вечер уже без малого три месяца. О нет, когда же закончится это нудное путешествие?!
Но я не жалуюсь. Не жалуюсь больше. Однажды, после недельной тряски по размытым дорогам я посетовала на усталость, и Аник сразу же предложил оставить поиски и вернуться в Нариенту. Знаю, это было сказано из лучших побуждений. Но это означало бы отказаться от поисков Аквариана. То есть, отказаться от попытки разыскать близких. Я ответила категоричным отказом, постаралась убедить, что выдержу путешествие. В ответ на мои заверения, Аник испытывающее посмотрел на измученную дорогой девицу с лицом землисто-серого цвета и пообещал, что в следующий раз прикажет Мариони поворачивать лошадей в сторону перевала. О нет!
* * *
Хозяин не заставил себя долго ждать. К нам выскочил пожилой, но шустрый мужчина с огромной лысиной на голове и великоватым для его небольшого роста брюшком. Округлое лицо с тусклыми, почти бесцветными глазками, украшала открытая, но скорее неестественная улыбка. Руки, с закатанными по локти рукавами, не находили себе места и что-то постоянно теребили.
— Милости прошу! Проходите! — воскликнул он, торопливо сбегая по ступеням. — Вас ждет вкусный ужин и приятный ночлег в удобных мягких постелях. Милости прошу!
Видимо женщина сказала правду. Если нас так ласково встречают, значит с постояльцами в пансионе действительно туго.
Пока мужчины договаривались между собой, я осматривала дом. Странное щемящее чувство ностальгии появилось в глубине души от вида небольшого, но ухоженного особняка. Будь рядом ещё пара тройка таких же, я бы посчитала, что попала на улицу Шарка или на окраину Нариенты. Хозяин явно родом из той части страны. Он и жилье свое выстроил в стиле, который присущ тем местам, где прошло мое детство.
— Идем, Нора, господин Фаско любезно предоставляет нам комнаты на ночь.
В подтверждение слов, хозяин быстро закивал и добавил, что мы можем оставаться у него в гостях сколько пожелаем.
— Для ваших лошадей уже приготовлено свежее сено и ячмень. И слуге местечко найдется.
— Он не слуга,— тут же оборвала я рассуждения старика. — Есть у вас приличная комната для нашего друга?
Фаско утвердительно кивнул и указал рукой в сторону дома, приглашая войти.
Зирьярдяр поспешил за багажом, а я осторожно, опасаясь запачкать мраморные плиты грязью, поднялась на крыльцо.
— Весна, знаете ли, непогода, — как бы оправдываясь, лепетал Фаско, предупредительно распахивая двери. — Летом наш город гораздо привлекательнее. Приезжайте к нам отдохнуть в сезон, останетесь довольны.
Я поблагодарила за приглашение и заверила, что обязательно воспользуюсь его гостеприимством. Знать бы только, где я буду летом...
Нам пообещали обильный ужин и главное — настоящую ванну! То чего мне так не хватало во время путешествия. Тазы и кувшины с водой, предлагаемые в гостиницах никак не могли утолить мою жажду энергии воды. В дорогу Аник всегда запасался лишней флягой, специально для меня, но, ни они, ни жалкое умывание в тазике меня не удовлетворяло. С момента отъезда из Озерной страны я ни разу не купалась. Организм ощущал недостаток и слабел. Кажется, и настроение мое напрямую зависит от достатка воды.
Я застыла на пороге большой ванной комнаты, уставилась на сверкающую белоснежную ванну и тихонько охнула от восторга.
— Довольна?
Аник занес чемоданы и заглянул мне через плечо, присвистнув от удивления.
— Чур, я первая! — взвизгнула и тут же бросилась включать краны.
— Осторожно, наверняка холодная — попытался остановить меня мужчина.
— Ерунда, нагрею! — я подхватила походную сумку, в которой хранила разные нужные мне мелочи, в том числе и жар-камень, и захлопнула дверь перед носом любимого. Его порядковый номер — два!
Старик не обманул. Ужин удался на славу. Кухня, кстати, тоже отличалась от местной. Не было в блюдах той чрезмерной остроты и приторного переизбытка приправ, коими изобилуют столы в гостиницах. Почти все было приготовлено на пару, но очень вкусно и украшено с той изысканностью, какая присуща не каждой женщине. Хозяин же объяснил все просто
— В основном мои постояльцы — переезжие эльфы. Они большие гурманы в еде и придерживаются здорового питания, стараясь не злоупотреблять. Так что я, так сказать, уже приноровился и готовлю в угоду гостям.
— И очень хорошо готовите! — заверила я и потянулась за третьим куском рыбы. — Объеденье!
За десертом зашел разговор о жизни. Фаско, надо сказать, оказался человеком общительным. Видимо, долгие зимние месяцы одиночества тяжелы для него. Теперь же он решил оторваться и говорил, не переставая. Так, мы узнали, что родом он вовсе не отсюда (как я и предполагала!). Много лет назад волею трагической случайности он оказался вдалеке от родных мест.
При этом он невольно коснулся запястья, и я заметила застарелые уродливые шрамы от веревок, или кандалов. Спросить, что это язык не повернулся, но старик явно не лгал.
— Когда справедливость восторжествовала, и я оказался на свободе, то понял, что родина моя за высокими горами. И вернуться туда мне вряд ли под силу. Да и не по средствам. Пришлось обживаться здесь.
Фаско тяжело вздохнул, понурил голову, но быстро пришел в себя.
— Нет, не подумайте! Я вовсе не жалею, что остался в Филандрии — торопливо воскликнул он. — Собственно в Булган я перебрался лет десять назад. До этого жил в Фидре — столице провинции. Чужой город, в котором нужно было как-то приспосабливаться. И тут мое умение печь булки и сдобу очень помогло. Вспомнил кое-что из блюд жены, она признаться была мастерица кашеварить, и устроился в кабак поваром. Понемногу скопил денег, открыл свое дело. Дальше — больше. Несколько лет назад Силы Небесные сжалились надо мной, — Мужчина вознес руки к небу. — Я помог одному состоятельному человеку и тот щедро одарил меня за мою доброту. И вот, благодаря усердию и непосильному труду я смог купить этот участок и выстроить дом. Хотелось бы, конечно поближе к столице, но там жилье уж больно дорого. Не по карману.
Хозяин пансиона долго рассказывал о местных обычаях, нравах и привычках тутошнего населения. Встретить в Филандрии эльфа или гнома можно так же часто, как и обычный местный люд. Многие гномы попадают сюда с моря и остаются в поисках лучшей доли. Что до эльфов, то это странники, не нашедшее своего места в родных кланах, избравшие для себя стезю вечных переселенцев. На лето они приезжают в такие людные места, как приморские провинции и развлекают отдыхающих россказнями старинных легенд мифов. А в зиму перебираются в родные леса.
— Но есть и достойные эльфы с серьезными занятиями, — с уважением в голосе заметил Фаско. — Уже три года кряду у меня останавливается один... — он замялся, видимо решил не называть имен. — Он приезжает в Филандрию по делам торговым. А останавливается у меня. Так сказать, вдали от шумного города.
— Далеко ли от Булгана до столицы? — поинтересовался Аниккоавиль. Почти весь вечер он молчал, кратко и односложно отвечая на вопросы хозяина. Изредка он бросал в мою сторону обеспокоенные взгляды, значения которых я не понимала. Что до Мариони, то он вообще в разговор не ввязывался. Парень набил, как следует свой желудок и теперь уже дремал, пригревшись в кресле у камина.
— Путь не близкий. Но у вас резвые лошади. Думаю, за один световой день поспеете.
Понемногу разговор сошел на нет. Я уже клевала носом, и поддерживать беседу не имела никакого желания. Зирьярдяр пожелал хозяину доброй ночи и проводил меня наверх.
Кровать в комнате, которую предоставили нам с Аником, так и манила к себе мягкими пушистыми подушками и огромным балдахином с кремовыми занавесями. В другое время бы повизжала от восторга. Но теперь ограничилась банальным "ух ты!" и запрыгнула под одеяло. Кажется, я готова проспать трое суток к ряду. Когда закончится наше путешествие, позволю себе эту маленькую слабость.
— Как тебе показался хозяин пансиона? — поинтересовалась я, устраивая голову на плече Аника. — Мне почему-то кажется, что Фаско родом из Нариенты. И стиль архитектуры и обстановка в доме... Даже манера говорить... Надо же, такая сложная судьба, а он молодец!
Зирьярдяр усмехнулся и поцеловал меня в макушку.
— Нора, солнце мое, и когда ты уже перестанешь быть такой доверчивой? Пока ты, развесив уши, слушала байки старого рассказчика, я заглянул в его воспоминания...
— И что? — насторожилась я.
— В той части истории, где Фаско говорил о помощи состоятельному человеку, он, как бы так сказать, немного слукавил.
— Аник! Не дразни меня! О чем старик умолчал?
— На самом деле вся его помощь заключилась в том, что он попросту позволил путнику умереть у него на крыльце. Мужчина, видимо страдал от какой-то неизлечимой болезни. Так вот, наш новый знакомец всего лишь поднес ему стакан воды перед смертью. А после, когда все было кончено, без зазрения совести обшарил все карманы и вещи почившего. Лишь потом сообщил о трагедии городским властям. Улов был немалым, потому, как сказал сам Фаско, его благодетель был человеком состоятельным. Деньги, золото, драгоценности. Кое-что он до сих пор не распродал, и хранит в потайном сундуке в подвале.
