Тайны Флоренции

Тот взвыл от боли и упал на колени. Тогда Джансимоне направил удар в горло врага, но Сальванелли успел схватить молодого человека за запястье, вырвал кинжал из ослабевших пальцев и стал раз за разом бить в живот и без того умирающего противника.

Не замечая ничего вокруг, мужчина пропустил тот миг, когда Франческо с трудом поднялся с земли и взял в руки меч, оброненный Ферранте. В последнюю секунду Сальванелли почувствовал угрозу и обернулся, но было поздно: клинок вонзился в его шею. Во все стороны брызнула кровь.

Будь Франческо профессиональным палачом, удар этот снёс бы наёмному убийце голову. Однако, поскольку молодой человек был лишь учеником ювелира, Сальванелли не только не умер на месте, но даже попробовал поразить его кинжалом. Юноша вовремя отступил на шаг и остался невредимым. Не вполне сознавая, что происходит, глядя на мир сквозь багровую пелену, застилающую взор, он принялся наносить один удар за другим, пока, наконец, не понял, что клинок вонзается в землю.

Тогда молодой человек без сил опустился на колени и посмотрел по сторонам. Первым, что он увидел, была улыбка Ферранте — в теле его благодаря какому-то необыкновенному чуду до сих пор теплилась жизнь; затем заметил, что остатки банды Сальванелли бегут в лес. А потом взор юноши упал на безжизненное тело Симонетты — и в мгновение ока Франческо очутился подле возлюбленной.

Джансимоне тем временем сделал едва заметный знак Волоньяно. Тот подошёл к умирающему и склонился над ним.

— Вот и всё... — слабо улыбнулся Ферранте. — Сальванелли мёртв... и я тоже... Теперь вы можете успокоиться — тот, по чьей вине погиб ваш друг, получил по заслугам... Жаль только, войны между флорентийцами уже не остановить — тут уж я бессилен... До чего же жаль!

— В этом нет вашей вины, — покачал головой Симоне. — Рано или поздно флорентийцы взялись бы за оружие — слишком велика в их сердцах жажда денег и власти.

— Может быть...

— И знаете... — помолчав немного, выдавил Волоньяно. — Не будь ваша рука по локоть в крови безвинных людей, я бы, наверное, даже пожал её.

— Не нужно этого делать — мне хватит и ваших слов...

И Ферранте в последний раз улыбнулся.

А Франческо всё сидел возле тела Симонетты, едва сдерживая горестный крик.

Не в силах больше терпеть, он прижал к лицу окровавленные ладони — и не увидел, как девушка, чуть слышно вздохнув, открыла глаза...

ЭПИЛОГ

Ветреным осенним утром в порту Марселя царила страшная суматоха: встречали корабль из Италии, потрёпанный неслыханной бурей, несколько дней подряд бушевавшей в Лигурийском море.

Набережная полнилась бесчисленными зеваками: грузчиками и банкирами, рыбаками и купцами. Казалось, в этот час на берегу собрались все народы мира: можно было увидеть стоящих бок о бок флорентийцев и французов, венецианцев и генуэзцев, германцев и фламандцев, арагонцев и сицилийцев. Кое-где среди толпы мелькали тёмные лица мавров. Лишь несколько евреев, испуганно жавшись друг к другу, заняли места поодаль от других зрителей. Карманные воришки безо всякой опаски занимались своим промыслом — горожане напрочь позабыли о собственных кошельках.

Путешественники медленно, неверными шагами спускались по трапу на землю. Ноги их заметно дрожали, и толпа не теряла надежды, что кто-нибудь непременно упадёт в воду и подарит тем самым повод для веселья.

Всеобщее внимание привлёк один юноша, который сбежал на берег так легко, словно с самого рождения проделывал подобный манёвр. При этом он ещё и умудрился чуть ли не тащить на своих руках седовласого старца в одежде слуги — тот непременно соскользнул бы вниз, не помогай ему молодой человек. За ними следовал мужчина лет тридцати с громадным тюком за спиной.

Очутившись на твёрдой земле, юный господин, сопровождаемый слугами, зашагал к выходу из порта.

Вдруг на пути их выросли двое подростков — смуглых и черноглазых.

— Простите, — промолвил один из них. — Вы — флорентиец?

— Да, — в удивлении изогнул бровь молодой человек. — Как вы догадались об этом?

Подростки рассмеялись:

— Мы-то считали, любой флорентиец даже среди тысячи лиц узнает своих земляков!

— Так вы родом из Флоренции? — с радостным изумлением спросил юноша. — Какая удача, что мы встретились!

Незнакомцы замялись:

— Наши отец и матушка жили во Флоренции, мы же родились уже в Марселе...

— Это не имеет значения!

— Конечно! Когда-нибудь мы непременно вернёмся на родину!

— И поступите правильно! — воскликнул юноша. — Сейчас во Флоренции царит мир, и все, кто вынужден был уехать или отправиться в изгнание, смешат возвратиться назад, на родину.

— Мир? Война?! Но мы так мало знаем об этом... Расскажите, пожалуйста! — взмолились подростки.

Завязался разговор. Собеседники то и дело перебивали друг друга и сыпали словами с необычайной быстротой. Приведи мы эту беседу целиком, получилась бы книга, мало уступающая по величине предыдущей нашей повести, поэтому — да простят нас читатели! — мы лишь кратко перескажем всё, о чём поведал спутникам гость из Тосканы.

После гибели синьора Буондельмонте беды вновь и вновь обрушивались на Флоренцию, и во многом этому поспособствовал Моска Ламберти. Во время коронации императора Фридриха он вдруг возжелал заполучить крошечную собачку, принадлежавшую одному из кардиналов. Прелат не решился ответить отказом, хотя уже успел дать похожее обещание главе делегации Пизы. Тот, узнав обо всём, пришёл в ярость и поспешно покинул празднество. А как лучше всего отомстить врагу? Ударить по его кошельку! Поэтому пизанцы наложили арест на имущество флорентийцев в своём городе.

Как ни пыталась Флоренция примириться с давним своим союзником, ничто не помогало. Вспыхнула война, и хотя пизанцы потерпели поражение, победителям также пришлось несладко: по всей Тоскане начались гонения на флорентийцев, и кровопролитие не прекращалось ни на миг.

Между тем, распря между Буондельмонти и Уберти, затихшая было на время войны с Пизой, разгорелась с новой силой. Виной тому послужило поведение императора, который всеми силами разжигал в душах Уберти и Амидеи ненависть друг к другу. Стоило только кровавому пламени немного утихнуть, Фридрих подбрасывал в костёр очередную горсть золота.

Так было завершено дело, начатое Ферранте: Уберти и Амидеи окончательно перешли на сторону императора.

Благодаря хитроумной тактике, применяемой гибеллинами, которые собирались возле домов-крепостей Уберти и обрушивались всей мощью на разрозненные отряды противников, сторонники Фридриха одерживали одну победу за другой.

Казалось, исход войны предрешён. Но внезапно многие гибеллины, возмущенные высокомерием Скьятты, которые не делить власть даже с ближайшими союзниками, перешли на сторону гвельфов. Да ещё и Ламбертуччо Амидеи в одной из стычек получил смертельную рану. Силы партий вновь сравнялись, и теперь Уберти оставалось лишь надеяться на помощь императора. А тот грозил прислать во Флоренцию отряд своих рыцарей, чем страшно возмущал простолюдинов.

Пребывая в раздорах, город всё больше слабел. Этим поспешили воспользоваться сиенцы — извечные враги флорентийцев. Перевес оказывался то на одной стороне, то на другой. Захватывались крепости, ополчения двух городов терпели жестокие поражения и одерживали блистательные победы, которые, впрочем, не приносили никому окончательного превосходства.

Прошло долгих шесть лет, прежде чем Сиена запросила мира. Но и тут удача отвернулась от Флоренции: имперский суд наложил на город громадный штраф — мол, именно флорентийцы оказались зачинщиками войны. Разумеется, торжество горожан тотчас сменилось горькими слезами.

Казалось, Флоренция не устоит под натиском бесконечных бедствий, как вдруг случилось важнейшее событие: умер Скьятта дельи Уберти. Его сын Фарината ещё не добился такого влияния, чтобы повести за собой всех гибеллинов, а Моске Ламберти до смерти надоели бесконечные стычки и бойни, в чём он не раз признавался друзьям.

Между двумя партиями было заключено перемирие.

— И вот, — сказал молодой человек, завершая рассказ, — синьор Волоньяно, мой наставник, посоветовал мне отправиться в Париж, чтобы постичь там всяческие науки. У нас-то в Италии сейчас можно научиться разве что фехтованию — профессора в университетах чуть ли не режут друг другу глотки, если первый поддерживает Папу, а второй — императора.

— Так вы отправитесь в Париж? — протянул один из подростков. — А мы дальше Авиньона ни разу не бывали...

— И что с того? — перебил его брат. — Зато наш отец — лучший ювелир во всём Марселе! Да вот, кстати, и его мастерская...

Он указал на красивое двухэтажное здание, до боли напомнившее молодому человеку дома, в которых жили флорентийцы. Из окна на улицу смотрела черноволосая женщина.

— Это наша матушка...

Подростки улыбнулись — и женщина ответила им счастливой улыбкой.

Дверь мастерской распахнулась. На пороге появился мужчина лет сорока, с посеребрёнными сединой короткими волосами. При виде гостя он вздрогнул и неуверенно произнёс:

— Синьор Буондельмонте?..

Теперь настал черёд юноши удивляться.

— Как? Вы знаете меня?!

Мужчина поклонился и произнёс:

— Ювелир Франческо Романьоли к вашим услугам, синьор...

ПРИМЕЧАНИЯ

Контадо — В средневековой Италии сельская территория, прилегающая к городу и зависящая от него экономически и юридически.

Подеста — В ряде средневековых итальянских городов высшее должностное лицо, имевшее юридическое образование. Подеста должен был разбирать тяжбы, приводить в исполнение приговоры и осуществлять наказания.

Сестьера — Шестая часть города.

Оттон I (912 — 973) — Император Священной Римской империи с 962 г.; при нём Империя достигла своего наивысшего расцвета.

Романья — Историческая область Италии, вошедшая в 962 г. в состав Священной Римской империи.

Фридрих I Гогенштауфен (1122 — 1190) — Император Священной Римской империи, вёл яростную борьбу с Папой.

...память о бедствиях, которые сорок лет назад обрушились на Флоренцию... — Здесь говорится о войне семейства Уберти с консулами (1177 — 1179.

Франциск Ассизский (1182 — 1226) — Католический святой, именем которого назван нищенствующий орден францисканцев (миноритов).

Лира — Серебряная монета, введённая в обращение в 8 в. Считалась основной монетой до появления флорина.

Флорин — Серебряная монета, чеканившаяся с 1182 по 1252 г. Был равен 0,05 лиры.

Почётный Прелат Его Святейшества — Титул, даровавшийся священнослужителям непосредственно Папой.

Иннокентий III (1161 - 1216) — Папа Римский в 1198 — 1216 гг. Прославился тем, что организовал Альбигойский крестовый поход (1208), а также 4-й Крестовый поход (1199 — 1204).

Конклав — Собрание кардиналов, созываемое для избрания Папы.

Интердикт — Временное запрещение всех церковных действий, налагаемое Папой на какой-либо город или государство. Часто применялся в борьбе Церкви со светской властью.

Апулия — область на юго-востоке Италии, в 13 — 15 вв. входившая в состав Неаполитанского королевства.

Оттон IV (1175 — 1218) — Император Священной Римской империи в 1209 — 1215 гг. В 1214 г. потерпел сокрушительное поражение от французских войск в битве при Бувине. В 1210 г. был отлучён от церкви.

Левант — Обобщённое название всех крестоносных государств, основанных на Ближнем Востоке во время Крестовых походов.

Святой Сильвестр (? — 335) — Папа Римский в 314 — 335 гг.; по легенде именно он обратил в христианство римского императора Константина Великого, который впоследствии якобы передал Церкви власть над Западной Римской империей ("Константинов дар").

Святой Бенедикт (480 — 547) — Католический и православный святой, автор "устава святого Бенедикта", которому следовали средневековые монастыри.

Святой Доминик (1170 — 1221) — Монах, католический святой. Основатель ордена проповедников (доминиканцев). Один из лидеров Альбигойского крестового похода (1209 — 1213).

Симон де Монфор (1160 — 1218) — Один из руководителей Альбигойского крестового похода, по окончании которого стал новым графом Тулузским. Прославился неслыханной жестокостью.

Девятый канонический час — Три часа дня.

Еремиты — Члены ряда монашеских орденов, существовавших в Италии в Средние века; проповедовали строгую аскетическую жизнь.

Валломброзанцы — Члены монашеского ордена, основанного в 1038 г. Джованни Гвальберто. Орден был близок по обычаям к еремитам. Во Флоренции пользовался большой популярностью.

Келарь — должностное лицо в монастыре, ведающее его административными делами, главный эконом.

Ризничий — должностное лицо в монастыре, отвечающее за церковную утварь.

Визитатор — Лицо, производящее осмотр монастырей.

4