— Сейчас лето. Как ты могла замерзнуть? — я скептически приподняла правую бровь.
— Я преувеличила, — буркнула Джулин, поднимая с пола книгу, которую только что туда бросила. — Просто... Ну что могло его задержать?! Даже когда в Риане орудовали демоны сна и ночные тени, у него все равно находилось время. А сейчас... Он нашел себе кого-то еще!
— Прекрати! — я досадливо поморщилась, затем через пару секунд продолжила,— кстати, не знала, что магистры в курсе, что вы с Ристером встречаетесь.
— С чего ты взяла. Они понятия не имеют...
— Тогда чего ты переживаешь? Сегодня даже Алехандро с экзамена вызвали. Я как раз отвечала ему. Ты же знаешь, как он ко мне относится. Никогда бы так не поступил, если бы это не было настолько срочно. Вот и Ристера так же вызвали. Уйти, или отказаться он не мог. Ну, как ты себе это представляешь: "Извините, меня ждет девушка, мне нужно идти"?
Джулин хихикнула.
— Приблизительно, — графиня немного помолчала. — Не хочешь вина?
— Ты точно хочешь меня сегодня споить! Ладно, давай! Все равно завтра можно подольше поспать.
Джулин кивнула, бросила быстрый взгляд на столик, заметив там только один бокал, скривила губы, переложила книгу с колен на стол и поднялась, подошла к бару.
От любопытства я подняла книгу, посмотрела на переплет. Алые буквы сообщили мне: "Ритуалы". Я быстро перелистала несколько страниц, не вникая в текст, затем подняла глаза на Джулин (девушка как раз вынимала два одинаковых бокала, сделанных из розового стекла на высоких длинных ножках):
— Что за книга? — я покрутила в руках фолиант, едва не уронив его на пол: толи он действительно был таким тяжелым, толи я уже была изрядно пьяна, а возможно меня просто утомили магические игры с иллюзиями и щитами. Но я ведь вышла победителем из них, а, значит, это стоило того.
Девушка махнула рукой, легко ударив бокал о стену. К счастью, он не пострадал.
— Ристер в прошлый раз оставил, — Джулин посмотрела на стопку книг на столике. — Их все. Он здесь их просматривал, говорил, что они ему для работы нужны. Ну, и оставил.
— А ты решила продолжить его дело? — с иронией в голосе уточнила я.
— Нет, конечно! Куда уж мне?! — Джулин хохотнула. — Просто сидела, вспоминала, как мы здесь были... Ладно! — девушка беспечно махнула рукой, и разлила вино по бокалам. Мы пригубили. Несколько минут посидели в тишине. Я уже хотела встать и уйти, чтобы не мешать графине, но она меня опередила:
— Пойду, посмотрю, что там внизу происходит. Какую ты говорила, вазу разбили, с позолотой?
— Тебя ведь это не интересовало? — втайне я порадовалась, что не сказала Джулин, кто это сделал. Впрочем... Я и сама не знала. Только осколки и заметила.
— Меня нет, а вот нашего дворецкого, — графиня закатила глаза, — он постоянно действует мне на нервы, да еще и ежечасно ноет, что напишет отцу какие... как же он сказал... "бесчестия" мы здесь творим, ну, или что-то в этом роде. В общем, ваза может быть последней каплей. А у меня нет желания... Ну, ты понимаешь? Впрочем, нет, — внезапно передумала она, — тебя ведь отпустили одну так далеко. Ты не пишешь длинные письма, свободна от...
— Хватит! — резко прервала я девушку, поставив бокал с вином на стол.
Джулин все еще хотела вырваться на свободу. А я? Чего хотела я? Прошлым летом, когда я еще не поступила в Университет Магии, больше всего — вернуться домой, где бы он ни был. В клетку, по словам Джулин.
Но сейчас... сейчас я была счастлива, была влюблена. Весело проводила время, но где-то в глубине души то и дело возникала мысль: "Это не надолго". Скоро все закончится: праздники, веселье, поцелуи. А все из-за моего прошлого. Вот только, из-за того, что его у меня нет, или все же, из-за того, что есть?
Джулин молчала, потом медленно кивнула мне и вышла в коридор. Я осталась в одиночестве, со всеми своими предчувствиями, о которых хотелось забыть. В руках поблескивал от свеч на стене бокал, переливалось вино. Я залпом выпила все, что осталось, налила себе еще. От нечего делать взяла в руки книгу. Узкий, но разборчивый почерк, аккуратные буквы, переходящие со страницы на страницу. Итак...
Что такое сила? Это власть, а власти без крови не бывает...
Старый белый алтарь, в некоторых местах уже успевший порасти мхом, смертельный холод и страх. Но ты все еще жива. Надолго ли? Сомнительно. Старик с бледно-голубыми глазами. Как будто на тебя смотрит сама смерть. И нож. Полосы, знаки создающие текст. Они сжимались и переплетались. Но я не понимала, что это значит. Что-то знакомое и далекое...
Я отбросила книгу в сторону, быстро налила себе еще один бокал вина, едва не разлив половину жидкости на столик, или на пол — как повезет. Выпила — снова залпом. Только бы не думать, не вспоминать... И еще вина. Мои руки дрожали, когда я вновь потянулась к книге, но остановиться я уже не могла.
Кровавый ритуал, ритуал крови, ритуал силы... Зачем я взяла в руки эту Джахалову книгу?! Зачем начала ее читать?! Почему тогда — год назад, выбрали меня? Не было ответов. Только воспоминания о тех, кого уже не вернуть, только ненависть, которая рождается, когда смотришь в его безумные глаза. Ни милосердия, ни сожаления, только бесконечная мощь.
Впрочем, так только казалось. Конец есть у всего...
Но новая сила вновь и вновь придет к нему, когда нож вонзается в тело несчастной, когда...
... В крови начнется бурление силы. Кончиками пальцев пробегут искры. Всесильность, мощь, которой нет равных. Весь мир у твоих ног. А нужно только одно — ее согласие. Но разве это так сложно — заставить невинную душу поверить, будто ее поступок во благо...
У меня по лицу уже давно текли слезы, руки дрожали. Я даже пролила на ковер немного вина. И снова судорога сводит все тело. От ненависти, от страха, от боли. Я отхлебнула вина, пытаясь сдержаться, не заорать на весь дом. Все, чтобы забыть те страшные часы, когда я считала, будто умерла.
— Вот ты где, а я никак не мог тебя найти, — позади послышался голос Фреда. Я быстро обернулась. Наши глаза встретились. Шутливый тон мгновенно исчез из его голоса, глаза сверкнули. — Что случилось?
Ничего не ответила. Только покачала головой, поднялась на ноги и, пошатываясь, приблизилась к Фреду. От выпитого вина ноги заплетались. Я вся дрожала, но продолжала идти, не смотря ни на что. Внезапно левая нога зацепилась за ножку столика. Я вскрикнула и начала падать. Фред подхватил меня, сжал в объятиях, осторожно прикоснулся губами к виску.
— Что с тобой?
Я лишь покачала головой. Затем подняла на него глаза.
— Обними меня, пожалуйста, — с глаз текли слезы, голова кружилась, все тело ломило. — Просто обними.
Я живая, живая. Там, в лесах призраков, погибла не я. Я жива, я никогда туда не вернусь, никогда... Если бы только я могла в это поверить!
Фред еще крепче прижал меня к себе, начал нашептывать что-то на ухо. Я не слышала его слов, не понимала. Все было как в тумане. Но этот шепот успокаивал меня. Я больше не была одна. Холод, воспоминания начали отступать.
Мужчина поднял меня на руки, и сделал несколько шагов, затем поставил на ноги и взял что-то в руки, все еще продолжая меня обнимать. Послышался шелест страниц, а в спину мне уткнулся твердый переплет.
— Не надо, пожалуйста, — тихо прошептала я, но Фред меня не услышал, или не захотел услышать.
Он обнимал меня, переворачивая вместе с тем страницы, углубляясь в каждую строчку. И вот я почувствовала, что и его руки начинают дрожать. Мужчина быстро, как прежде я, отбросил книгу.
— Ты ее читала?
— Да.
Он поцеловал меня. Раз, другой, третий. Я тянулась к нему, пыталась прижаться еще сильнее, почувствовать сквозь одежду его тело, поцеловать, почувствовать, что страх смерти отступает.
— Все хорошо. Ты жива. Это никогда не произойдет. Забудь. Фолиант... Ему пятьсот, тысячу лет. Сейчас невозможно все, что там описано. Это часть древней истории. У каждого в роду свои скелеты. Это было слишком давно, чтобы сейчас иметь значение, чтобы...
Я оттолкнула Фреда, желая заглянуть в его глаза.
Ведь это все ложь, это...
— Это моя история, не древняя — моя! И я не могу забыть лица девушек, которые погибли! Их черты, то, что я видела на этом обряде. Ты знаешь, что значит находиться с жертвой, когда ее убивают?! Чувствовать боль каждой точкой своего тела, понимать, что ты умерла, а затем ожить! — я осознавала, что кричу, но не могла остановиться. Было слишком страшно, больно.
— О чем ты? — голос Фреда звучал как-то отчужденно, но мне было все равно.
— Леса Духов. До того, как появились вы с Грегом. Селестин, Шер, Виера... — они все погибли. Пятнадцать девушек были заколоты только для того, чтобы какой-то старик получил лишних пару лет жизни. Это несправедливо, это безумно, это...
Фред резко отошел от меня. Я чувствовала, что он уходит куда-то, а потом новая дрожь сотрясла мое тело. Я до боли прикусила палец, пытаясь прийти в себе, но не могла. В какой-то момент появился Фред с бокалом в руке.
— Пей!
— За сегодняшний день я и так...
Он прервал меня:
— Пей!
Дрожащими руками я схватилась за бокал. Глотнула жидкость. Горло обожгло. Я закашлялась, схватилась руками за шею, чувствуя удушье, затем, наконец, смогла вздохнуть свободно и снова упала Фреду на руки.
— Успокоилась?
— Да, почти, — туман в голове усилился, да и в теле чувствовалась подозрительная слабость, но, по крайней мере, исчезли, причиняющие боль, воспоминания. — Что это было?
— Ром.
— Никогда раньше не пробовала.
— Догадался, — Фред легко улыбнулся и поцеловал меня в лоб, но я потянула его губы ниже.
— Я еще не до конца пришла в себя.
Наши улыбки встретились и сомкнулись, тела тянулись друг к другу, а руки касались оголенной кожи, продвигаясь все дальше.
Замок Риани обычно возвышался над улицей темным монстром. Огромный — хотя Риани и считали его небольшим домиком, в котором можно провести день-другой, только если придет острая нужда. В любом другом случае рианского замка для них как будто не существовало. Они не любили его, как, впрочем, и многие горожане.
Последних он пугал темными окнами, своей излишней громоздкостью и величиной. А в сумерках, вообще, казался притаившемся зверем, который нападет на тебя в любое мгновение.
Но в этот вечер все изменилось. И, если люди с криками разбегались кто куда, то не от страха тьмой. Скорее были виноваты шутки студентов Университета Магии. Откуда простым прохожим знать, что все те диковинные звери, которые то пропадали, то вновь возникали из ниоткуда — простые иллюзии?
Их научились создавать все студенты. Проблемы возникали только с долговечностью. Вот зверушки и пропадали, едва ли ни ежесекундно. А юные недоучки спорили, кто из них победил, чье творение долговечней.
А когда из окон, да и из сада начали доноситься громкие звуки, которые пугали и завораживали одновременно, перехожие стали обходить широким кругом не только эту улицу, но и десяток соседних.
Жителям ближайших домов скрыться было негде. Только и оставалось, что наглухо закрывать все окна и прятать головы под подушки, надеясь хотя бы так заснуть.
Магам не было до этого дела, не было дела вообще ни до чего такого. Они праздновали первую победу, и не собирались ограничивать себя ни в чем. А простые люди? Да кого они интересуют?!
Ристер быстро шел улицами ночного города, ни минуты не сомневаясь, что крики и визг, которые постоянно долетали до него, доносятся из замка Джулин. Только маги-недоучки могли так пренебрегать спокойствием горожан. В столь юном возрасте они не осознавали полностью своих сил и могли... Ох, сколько всего они могли сделать!
Магистр гнал от себя мысли о том, что вел бы себя так же, если бы сейчас находился в замке Риани. Его присутствие, или же отсутствие совершенно не имело значения. Дети будут веселиться, да и он сам... Ристер ускорил шаг.
Наконец за очередным поворотом показался замок. Не успев перейти улицу, маг остановился, с восхищением глядя на него. Залитый светом сотни свечей он выглядел великолепно. В небеса взмывались три остроконечные башни, на землю опускались две колоны по обе стороны от парадной лестницы. На втором этаже радовала глаз арка, увитая плюющем, медленно переходящая в небольшую веранду.
Внезапно позади послышался знакомый голос:
— Довольно ждать! Я уже понял, где вы оставили книги. Что вы там говорили на счет того, что бумаг никто не найдет, что они в безопасности, в надежном месте?! — голос быстро поменял окраску, стал с насмешливого, злым, наполнился нешуточной яростью. — В этом доме, здесь и сейчас, сотня юных недоучек! В отличие от простых людей сила благоволит им, но что, если они решат, будто ее не достаточно, будто им нужно больше?! Магистр, да вы хоть понимаете, что натворили?!
Ристер смотрел на землю, даже не пытаясь поднять глаза и встретиться глазами с Дорином. Он понимал, что его ошибка будет дорого стоить. Но откуда же ему был знать, что... что так сложится судьба, что Дириани потребуются бумаги именно сегодня, что Вердану посетит видение именно сейчас, что сегодня первокурсники устроят здесь вечеринку такого размаха, что Дорин проследит за ним?!
Он не мог знать!
— Идемте! — резко прервал невеселые мысли своего коллеги Дорин, — возможно, мы еще успеем.
Магистры перешли улицу, зашли в сад, окружавший дом, затем внутрь. Поначалу их ничего не отвлекало от цели, но всему свое время. Слишком многие в кругу друзей-приятелей Джулин знали Ристера, но не как своего магистра, а как ровню. И, понятное дело, ожидали его сегодня.
— О, магистр, — пьяно воскликнул один из трех игроков в кости, что развалились на креслах, заблаговременно поставив между ними игральный столик. Сейчас юные аристократы были настолько пьяны, настолько вымотанные от созидание множества иллюзий и других чар, что даже сделать шаг было в тягость, не то, что мебель передвигать (а слуги заперлись на кухне, боясь попасться на глаза недоучкам, и дозваться их не было никакой возможности). Единственное, что оставалось — сыграть.
— И вы здесь. А наша графиня вас уже заждалась, — Костас пригрозил вошедшему пальцем. Единственное, что утешало некроманта, так это обращение на "вы", а не на панибратское "ты". И, тем не менее, он чувствовал, что список вопросов к нему у Дорина все растет.
Но ни Костас ни другие игроки не замечали последнего. Анри даже пьяно расхохотался. Барон выпил больше других. Он не видел не то что Дорина, даже Ристера.
— Джулин? А зачем ей этот... — аристократ развел руки в сторону, не находя нужных слов. — Она ведь вроде бы моя невеста, или нет? — он с сомнением посмотрел вверх и, заметив там горящие свечи, провозгласил, — о, солнышко...
Ристер уже не находил себе места от стыда. И Дорин его понял без слов. Пускай некромант и был виноват, но не перед учениками. Так что, оскорблять его теперь... К тому, же Дорин сам крепко недолюбливал Анри, а приказ Дириани не ставить ему ниже четырех на экзамене его еще сильнее раздосадовал.
