Предсказание. Общий файл

Предсказание. Часть первая. Начало

Пролог

25 студня1, Королевский двор

— Достопочтимый Кроникэл Mелл Альфранс Тройнэ, согласны ли вы взять в жены достопочтимую Эльвиру Дэрадин Эльнштас Киa?

— Да, согласен.

— Достопочтимая Эльвира... согласны ли вы выйти замуж за достопочтимого Кроникэла...?

— Да, согласна.

Тогда, властью данной мне Истинным королем Киринеи, объявляю вас мужем и женой, можете поцеловаться.

Это была самая пышная свадьба за последние пятьдесят лет. Огромный зал с множеством цветов — отличительная черта брачных церемоний у эльфов, прелестная музыка лучших менестрелей. Многие из них добирались из самой Зарии2, а то и с Раада3, присутствие самых видных людей Киринеи: бароны, герцоги, лорды... — все это говорило о многом, но...

Эльфийские рода Тройнэ и Киа не были такими уж значимыми. На протяжении последних столетий они упрямо боролись, пытаясь защитить себя от нищеты: интриговали, обращались с прошением к своему монарху. Ничего не помогало. Пришлось склонить голову и согласиться и поехать в Киринею в качестве послов лучезарных. Это было немыслимо: аристократы выполняющее работу... Как бы сказать помягче... Шпионов! Но выбора не было. Пришлось соглашаться: ехать к ненавистным соседям — людям.

Официально Мелл и Дэра должны были составить новый договор между Киринеей и Эльтой, не допустить войны между двумя расами, а не официально... потянуть время, просмотреть нужные бумаги, поговорить с некоторыми людьми — лояльными к эльфам. Хуже не придумаешь! Еще месяц назад Дэра рыдала на плечах у своего кузена и умоляла не отправлять ее в Киринею. Ведь если что-то сорвется...

Но тот оставался глух к рыданиям родственницы: эльфы в совершенстве владели своим лицом, эмоциями, и рыдания, что для них были всего лишь трюком. Да и родственные узы мало что значили для лучезарных, которые заботились только о себе.

В какой-то момент Дэра встала с колен, прошептала что-то вроде: "Я должна была попробовать" и вышла за дверь. Шестидесятисемилетняя эльфийка уже представляла, как опозоренная возвращается на родину.

От своего собственного имени, а также от имени всех подданных Киринеии... - король Киринеи Серженс присутствовал на бракосочетании и даже счел нужным лично поздравить молодожен.

Только по этой причине весь двор и собрался на свадьбе, сохраняя вежливые улыбки, громко выражая свое одобрение и скрывая то, что хранилось в сердцах: страх, злость, зависть.

— Я слышал, дело в бумагах. Они что-то отыскали. Договора с Зарийцами о скорой войне против эльфов. Вот им и...

— Нет. На самом деле...

— Не о том вы думаете. Какая разница, за что, главное, что будет дальше.

Действительно, чего ожидать в будущем — именно это и волновало всех присутствующих. Мужчины тихо переговаривались, раздумывая над сменой в приоритетах во внешней политике, и о том, как это коснется их собственных шкурок. Ведь что ни говори, а каждый шаг в сторону от желаний короля может стать последним в жизни. А сейчас монарх вел себя странно, если не сказать больше.

Дамы тоже пребывали не в лучшем настроении. Как раз сейчас они тихо перешептывались, обсуждая подвенечное платье невесты:

— Как оно вульгарно.

— И не говори, шелк неизвестного происхождения и эта бахрама на рукавах. Никогда не видела ничего более безвкусного.

Или же попросту завидуя молодой красавице, на свадьбе у которой собрался весь высший свет.

Был только один человек, помимо самого Короля и эльфов-молодоженов, который доподлинно знал, отчего Серженс так благоволит эльфам. Сейчас он держал в руке шар и смотрел, как та, кого он любил больше жизни, связывает себя узами брака с другим.

"Дэра... Зачем?" — короткий взмах головой. Жест выглядел так, будто парень хотел поставить точку в затянувшейся любовной истории, а вместо этого воспроизвел запятую.

Второй сын Короля Киринеи был привлекательным семнадцатилетним юношей. Улыбчивый и веселый брюнет, который, конечно же, предпочтет хорошую шутку учебе, а сердце любимой — горе золота. Но, несмотря на это, Фредерик был не похож на своих младших братьев-близнецов. Вот уж кто доставал своего отца и всю тайную службу королевства по-полной: карты, дурман, выпивка, бесконечные долги.

Единственным недостатком юного принца, естественно не с точки зрения самого Фредерика, а, по мнению его отца, была чрезмерная влюбчивость. Сегодня он дарит горы цветов фрейлине своей матери, а завтра целует дочь посла соседнего государства. А какая из дам будет противиться чувствам будущего короля? Сумасшедших нет. Ведь каждая до последнего надеется, что повезет именно ей: предложение руки и сердца, а вслед за ним и короны, не заставит себя ждать.

Потому и отвечает "бедняжка" на поцелуи будущего короля со всем пылом, на который способна, а потом кусает губы, видя недавнего поклонника, флиртующего с другой. Впрочем, будет и на ее улице праздник, когда принц бросит свою новую подружку ради кого-то еще.

Таким образом, все победы доставались Фредерику легко и непринужденно. Как в той пословице: "день-два — она твоя".

Но всему наступает конец. В тот солнечный день, когда он с братьями возвращался с охоты, закончилась его веселая и беззаботная жизнь. А ведь ничто не предвещало беды...

— Вставайте, сони, ку-ку, проснитесь! — орал Фредерик на свои младших братьев, пытаясь разбудить. Это процедура была обязанностью их служанок. Хотя, к слову, они выполняли ее с меньшим рвением, чем родной брат. В ход обычно шла лесть, поцелуи, ненавязчивая щекотка... Но сегодня две прелестные дамы были не в состоянии кого-то будить. Их до сих пор отпаивали успокоительными настойками после вчерашней проделки Леонса и Торберта.

А так как Фредерик тоже виноват, правда, косвенно, в расшалившихся нервах двух молоденьких служанок: ну откуда, скажите на милость, ему знать, зачем его братьям светляки и громовой голос?! То и отдуваться пришлось ему. Вчера принц наколдовал двум пятнадцатилетним лоботрясам то, что они просили (попробуй, откажи этим нахалам!), и, посчитав, что легко отделался, забыл обо всем. А сегодня...

Фредерик был единственным ребенком в семье, который имел магический дар. Но его отец не считал, что умение колдовать входит в обязанности принца. Поэтому, в отличие от фехтования, конной езды, политологии, танцев и многого, многого другого (вы не поверите, сколько всего должны знать принцы!), входившего в обязательную программу и изучавшегося с лучшими учителями королевства, до всех законов магии будущий король доходил самостоятельно. Впрочем, дальше шуток его "познания" не распространялись.

Вот сейчас Фредерик будил младших братьев, и в который раз зарекался не выполнять их "скромных" просьб. Минут через десять близнецы соизволили проснуться, и юноша, посочувствовал их служанкам, которым приходилось ежедневно выполнять эту операцию. А уж когда Леонс со словами: "Дорогая, почеши мне спинку" потянулся поцеловать брата, вовсе разозлился.

Впрочем, на его родственника это не подействовало. Потом еще около часа после пробуждения тот рассказывал всем желающим и не очень, историю про то, как Фредерик подкупил служанок, чтобы под покровом рассветных сумерек признаться в своих чувствах. И то, что его разбудили в двенадцатом часу, ничуть не беспокоило юного пакостника.

Наконец, настало время охоты. Четверо братьев выехали из замка, подбадривая себя криками и размахивая шляпами. Если принцы что-то делали, то с размахом, обязательно сообщая об этом всем вокруг.

Как обычно на опушке они разделились, и каждый выбрал себе жертву. Фредерик погнался за великолепной ланью, дикой, неукрощенной. Она бежала быстрее ветра, и принц пытался оказаться на подходящем для выстрела расстоянии. Это было не так-то просто, но в этом и была особая прелесть — победить сильного противника, а не вконец запуганную жертву. Как всегда, охота захватила все чувства. Юноша забыл о времени. Их осталось лишь двое: ловец и жертва.

Инстинкт охотника вечен. Наконец — долгожданный миг.

— Давай же, еще один шаг, — Фредерик прищурился и выстрелил.

Стрела резво сорвалась с лука и полетела навстречу к живой мишени. А меткости охотнику было не занимать. Еще бы, с детства упражняться в стрельбе.

Через мгновение все закончилось. Принц затрубил в рог, показывая, что охоте пришел конец, и дожидался остальных. У братьев будущего короля дела также обстояли хорошо. Даже очень. У каждого из троих не менее двух жертв.

Фредерик взлетел на коня, после принятия поздравлений в меткости. Собой юноша был недоволен: его родственники сегодня взяли реванш за предыдущие неудачи, да и слушать поздравления, в которых явно звучит: "Ха-ха, сегодня везенье на нашей стороне: трофеев больше", не особо приятно.

Охотники повернули обратно к замку. Вскоре Фредерик забыл про поражение и включился в обсуждение предстоящего бала.

Конечно, обычно охота длилась гораздо дольше. Охотники, выехавшие с рассветом, возвращались только к первым звездам. Но в таких развлечениях учувствовало почти все королевство, все придворные так уж точно. Сегодня же принцам просто захотелось развлечься, покрасоваться друг перед другом, а потом похвастаться всем остальным своими успехами в военном деле.

А то, что в "военке", как называли этот предмет принцы, необходимы не только меткость и храбрость, но и умение составить план будущей операции, найти союзников, составить договор после победы, или после поражения — это уж как повезет, как-то забывалось. Несмотря на бурные, хотя и довольно безобидные, протесты их учителя. Он и сам был когда-то молодым. И как никто другой понимал юношей. Ведь принцы, несмотря на их положение и власть, такие же подростки, как и все. Сейчас, по крайней мере, а там будущие покажет.

Еще издалека Фредерик заметил карету с эльфийскими гербами — приехали посланники лучезарных. До этой расы принцу не было никакого дела. Он считал, что это те же люди, разве что с заостренными ушками и голубыми глазами. Все россказни о красоте и коварстве пропускал мимо ушей. Мало ли о чем говорят "любители пообщаться".

Потом он увидел ее. Девушка поспешно вышла с кареты, игнорируя протянутую руку. Она была прекрасна. Хрупкая, высокая блондинка с удивительно белой кожей и кукольными чертами лица. Принц смотрел только на красавицу. Остальное: лошадь, слуги, провожающие — все исчезло. Остались лишь он и она. Эльфийка подошла к нему, как бы не замечая расширенных глаз и застывшего тела, а, может быть, именно поэтому, и представилась:

— Эльвира Дэрадин Эльнштас Киa, для вас просто Дэра, — ее голос тоже был прекрасен: чистый, мелодичный.

К счастью, Фредерик наконец обрел дар речи, не успевая полностью упасть в глазах девушки и также представился:

— Фредерик Серженский — второй кронпринц...

С этого дня сердце, тело и душа принца принадлежали белокурой красавице.

Фредерик взмахнул головой, отгоняя воспоминания. В комнату вошел его старший брат Престон — высокий человек двадцати девяти лет с угольно-черными волосами и глазами. Его можно было назвать красавцем, если бы не слишком широкий нос и узкие губы. Да и глаза... В них слишком часто мелькали мысли, которые не сделали бы чести ни одному человеку: ненависть, зависть. Впрочем, с венценосной особы и взятки гладки. Да и не все обладали достаточно ясным зрением, чтобы увидеть истинные чувства Престона Серженского — первого сына Киринейского короля, который к тому же, обладал еще и острым умом. У Фредерика, например, зрение было недостаточно ясным.

— Хватит, — спокойно сказал он, смотря на принца, — она предала тебя, пора бы уяснить и забыть об этом.

— Да неужели. Что ты знаешь?! Дэра не могла поступить иначе. Это приказ старейшины рода. Она не могла ослушаться. Ведь эльфы не люди!

За последние полгода Фредерик стал ведущим специалистом в деле эльфов, по крайней мере, ему так казалось.

Престон смотрел на брата со странной смесью жалости и понимания в глазах.

— Ты хочешь узнать правду, или предпочтешь жить иллюзиями? — внезапно спросил он.

— О какой правде ты говоришь? — Фредерик посмотрел своему брату в глаза. — О моей собственной, или же о твоей, вашей?! Отец не хотел, чтобы я ушел с ней, оставил корону и все то, что он называет... обязательствами! — юноша скрипнул зубами. — Поэтому и разыграл этот спектакль. Я все равно уйду! Не с ней, за ней. И не имеет значения... — Фредерик не договорил. Но не, потому что пожалел о минутной вспышке, потому, что не счел нужным. Все и так уже было сказано. А все эти намеки и пустые фразы годятся только для бессмысленных приемов и флирта.

Снова воцарилось молчание, насыщенное злобой и недомолвками. А потом один из собеседников не выдержал.

— Возможно, ты прав, может... Не знаю, но я уважаю твое решение, — сказал Престон, — да пребудет с тобой Амин4.

Фредерику показалось, что он не расслышал. Так эти слова не подходили уверенному в себе Престону, который всегда точно знал, как нужно поступить. И не только знал, но и делал.

— Спасибо, спасибо, брат. Не ожидал. Как оказалось, зря, — Фредерик потянулся за сумой, потом вновь обернулся, — надеюсь, ты не скажешь об этом отцу раньше времени?

— Нет, это твоя жизнь. И ты сам должен выбирать, а не идти по выстланной дорожке из роз, — Престон вышел из кабинета, обняв брата напоследок. — Удачи!

В коридоре принц остановился, качая головой. На его губах появилась усмешка. Если бы в этот момент брата увидел Фредерик, то, несомненно, что-то заподозрил бы, даже несмотря на почти слепое доверие к родственнику. Но у Фредерика даже в мыслях не было следить за родственником. Да и мысли он читать не умел.

А зря!

"Фредерик еще глупее, чем я думал. Надо же. Просто нет слов. И это его собираются сделать королем! А все из-за нелепости, слепой случайности, по глупому договору. Фредерик же разорит казну в первый год своего правления. Как же, его фаворитке не хватает бриллиантового колье. Догадайтесь, кто ей его преподнесет? Трон будет моим, — подумал первый сын Серженса, сжав пальцы в кулаки, — нужно лишь немного помочь ему уйти... Из жизни. Мало ли что может случиться с одиноким путником в этом огромном мире. Все приготовления давно сделаны, а сейчас Фредерик решил еще больше упростить ему дело своим побегом. Фортуна на стороне истинного короля. Так было и будет всегда!"

Фредерик смотрел на закрывшуюся дверь и понимал, что безмерно уважает брата за мудрость, силу и понимание. Юноша взял сумку и тихо прошел в тайный ход, обнаруженный им всего несколько дней назад.

Темная дорога, или, скорее, ход, проходила в толщине стен. То тут, то там виднелась паутина, некоторые ступеньки прогнили, а штукатурка обсыпалась со стен. Все говорило о том, что ходом давно не пользовались, а, возможно, и вовсе позабыли о нем. Сам Фредерик обнаружил его совершенно случайно и потом даже подумывал поискать о нем что-то в библиотеке, или поспрашивать отца. Но не успел.

Что ж, к лучшему.

Путь из замка лежал мимо покоев отца. Принц решил последний раз глянуть на того, кто исковеркал ему жизнь, заставил выбирать между короной и любовью. Сейчас одержало победу сердце. Но будет ли так всегда? Не начнет ли он жалеть о своем выборе? Рвать на себе волосы и мечтать о возвращении?

Ни за что!

Вот небольшой глазок. С той стороны нипочем не приметишь: прямо над подсвечником в углу. В кабинете Король Серженс был не один. Напротив него сидело двое до боли знакомых эльфов: Мелл и Дэра. Было непонятно, почему они здесь. Сейчас же свадебный бал в самом разгаре. Поздравления, подарки, танцы. Фредерик с недоумением прищурился и подошел ближе. Нужно было выяснить все перед тем, как уходить.

Разговор, видимо, подходил к концу, потому что Фредерик услышал:

— И последнее, еще раз приблизитесь к столице Киринеи или заговорите с принцем, намекая на несуществующие чувства, дарованные титулы не спасут вас от плахи, — голос был тихим, но пробирал до костей — Серженс.

Фредерик не стал смотреть на отца, сейчас его волновала только Дэра. Эльфийка прикусила губу, и Фредерику даже показалось, заметила его, бросив взгляд на тот угол, за которым он стоял.

Поверь, так будет лучше для всех.

Но нет, она бы не произнесла медовым голосом:

— Зачем же угрожать, Ваше Величество. Вы получили сына, мы — деньги. Кто о чем мечтал. У вас не должно быть... претензий.

— Я рад, что мы поняли друг друга. Надеюсь никогда больше вас не увидеть и не услышать, прощайте, — первым поднялся Мелл, потом Дэра.

В комнате зашуршали платьями, расправили веера, застучали каблучками по полу. Фредерик поспешно отскочил в тень. Нет, заметить его не могли, но вдруг все же... На душе было мерзко. Сердце уже не колотилось, как в первые мгновения, принца накрыло бешенство.

Один подслушанный разговор разрушил его счастливую жизнь. Счастливую ли? Думать об не хотелось. Просто забыть обо всем и выместить на ком-то свою злость. И не имеет значения, на ком именно. Хорошо бы, конечно, на Дэре — эльфийке Эльвире Дэрадин Эльнштас Киa, в замужестве Тройне — истинной дочери своего народа.

Ненависть, злость, желание уничтожить и обыкновенная боль... — постепенно Фредерик приходил в себя. Но что-то изменилось во взгляде, в движениях, еще более стремительных, чем раньше, в самом облике. Фредерик поднял сумку и пошел вперед. Еще совсем недавно он хотел последовать за Дэрой, а сейчас шел в никуда.

Один шаг, второй. Решение было принято: уйти от лести, косых взглядов и перешептываний. Фредерик никогда не любил фальшь и маски. А теперь и вовсе ненавидел. Его чувства стали разменной монетой, и их отбросили в сторону, когда необходимость в них отпала. Все очень просто, даже слишком.

Что ж, рюкзак за плечо, фамильные кольца в реку (пускай водолазы поплавают, поищут утопленника), он же уйдет, чтобы никогда не возвращаться в этот фальшивый мирок.

— Студень — последний зимний месяц

— Зария — маленькая страна на юг от Киринеи.

— Раад — юго-восточный сосед Киринеи.

— Амин — дух, покровительствующий путникам.

Глава 1

Три года спустя

27 цветня5, Элрон — восточная провинция Киринеи

— Ты восхитительно танцуешь, Элен. Я уже и позабыл об этом, — мы выводили последнее па. И Михель решил сделать мне комплемент, явно рассчитывая на еще один танец со мной. Я бы согласилась: люблю ходить по острию ножа. Ведь два-три танца подряд с одним кавалером означают едва ли не объявление о помолвке.

Я представила выражение лиц других моих кавалеров после подобного, и их удвоенные усилия в деле завоевания моего сердца. Хотелось бы это увидеть. И, едва не сказала: "Спасибо" с вытекающим: "Да, почту за честь станцевать с тобой еще один танец". К несчастью, сегодня я не могу позволить себе ничего подобного. Да, сегодня...

— Михель, ты меня забыл?! И так спокойно об этом говоришь? — я округлила глаза и сделала умоляющий взгляд.

— Элен, я... — кавалер хотел положить руку мне на щеку и начать что-то объяснять: "Ты не правильно поняла, как бы я мог тебя забыть..." — сколько раз я уже слушала подобные речи из уст очередного поклонника, не прерывая их иногда шутки ради, иногда, чтобы почувствовать себя королевой. Но не сегодня. Так что, через несколько мгновений меня уже не было рядом с Михелем. Я сделала еще несколько шагов. Потом обернулась и послала поклоннику улыбку: "Я не могу на тебя сердиться, а, потому, прощаю".

Было бы за что! Самовлюбленный кретин!

Мы находились под кровом графини Стефаль на последнем весеннем балу. В наших краях подобные балы были не редкостью — надо же как-то развлечься. И проводились едва ли не каждую неделю. Так что, тихое шуршание юбок, вежливые поклоны, смех, улыбки, расточаемые направо и на лево, тихий шепот где-то в углу зала, легкий ничего не значащий флирт — мне уже давно приелись. И вызывали только скуку. Тщательно скрываемую, впрочем.

Впервые на бал я попала в четырнадцать лет — два года назад. Помнится, я ждала этого дня несколько лет. Как же, быть представленной высшему обществу, стать полноценной его частью. До этого я могла только подглядывать за танцующими парами в маленькие окошки и мечтать, как стану одной из этих дам и с горделивой осанкой буду носить бледно-розовые туалеты (в тот год именно этот цвет был в моде). Сейчас черед алого.

Первый бал меня действительно не разочаровал: танцы, игры, соперничество, несколько фривольные разговоры (такими они мне показались в тот далекий день, потом я привыкла и с нетерпением ждала новых комплиментов).

Но сегодня...

"Ладно, — я поморщилась, — буду честна сама с собой, дело не только в том, что прошло два года, балы мне приелись, от речей кавалеров щеки перестали краснеть, а сердце колотиться. Проблема была в том, что сегодня у меня должна была состояться встреча с будущим мужем. А эта встреча просто не могла принести мне ничего хорошего. Так что, я заранее готовилась к худшему".

С Карлом Джензбургом мы были помолвлены с самого детства (моего детства, в его же случае...). И не нужно обвинять во всем меня, не моя это идея. Как никак, я в те годы даже говорить не умела, не то, что...

— Свет моих очей, как я рад видеть вас, — в центре бального зала не спрячешься. Считается, что на танцах никто не должен скучать. Конечно, это пустые слова. И кто-нибудь вроде Клоди Шлиан так и простоял бы в одиночестве несколько танцев подряд (если не весь бал). Но я то не она. Сейчас ко мне приближался Джефри. И приближался очень быстро.

— Взаимно, взаимно сер Джефри, — я подала поклоннику руку для поцелуя и соблазнительно улыбнулась. То, что сегодняшний вечер не будоражит мне кровь, еще не означает, что я должна потерять одного из поклонников и стать совершенно скучной, пускай и на один единственный бал, одну ночь.

— С вас танец, Элен, помните? — произнес Джефри, как только его губы оторвались от моего запястья.

Такое забудешь: снова потом неделю хромать придется. Еще не было ни одного танца, чтобы Джефри не отдавил ноги своей партнерше. Но отказываться было нельзя: я обещала. Джефри тогда оказал мне одну услугу, и будет невежливо "забыть" о своих словах, хотя...

— Танец с вами — это удовольствие, — я провокационно облизала губы и на мгновение прикрыла глаза, будто бы вспоминая один из них. — Но... "Я уже обещана другому, и верность хранить, обещала ему".

"Пожалуй, от книг, даже от старых с пожелтевшими от времени страницами, есть какой-то прок", — с улыбкой подумала я, замечая, как от моих последних слов изменилось лицо Джефри. У меня теперь всегда есть возможность сказать что-нибудь эдакое. И несказанно удивить поклонника. Сейчас, например, на лице Джиана написано что-то вроде: "Неужели я успел предложить ей руку и сердце? Не собирался ведь. Но иначе, зачем мне ее верность?!" — интересный вопрос, между прочим.

— В этом зале присутствует мой жених, — с мягкой улыбкой проговорила я и замолчала на несколько секунд. Подожди, ты еще не слышал самого главного. Вот сейчас... — Карл Джензбург, — одно это имя повергает в трепет и не меня одну. Оно подобно раскату грома, — сегодня мы назначим день свадьбы.

— Я не знал, простите! — Джефри побледнел и даже выпустил мою руку, которую так и держал, то и дело, поглаживая пальцами, после поцелуя и в преддверие танца, — я могу что-то сделать для вас, как-то загладить свою вину? — продолжал поклонник, стараясь не смотреть мне в глаза.

Уже для вас, не для тебя, что ж, забавно. Я попыталась отбросить все предчувствия беды, которые охватывали меня при одном воспоминании о Джензбурге — моем будущим... Нет, не думать! И улыбнуться с искренней радостью.

— Конечно, давай ты забудешь о моем долге. И у нас будет общая тайна, — последние слова я произнесла совсем тихо, будто бы опасалась, что и у стен есть уши.

— Договорились, — быстро проговорил Джефри, сделал реверанс мне на прощание и затерялся среди других гостей.

Я следила за ним, пока он окончательно не скрылся в толпе. Со стороны это смотрелось так, будто меня бросили посреди танца. Я скривила губы в ухмылке. Впечатления слишком часто бывают обманчивыми, особенно, когда ты начинаешь играть какую-нибудь роль.

Вновь зазвучала музыка. И я, наверное, впервые за все балы, что здесь — у Стефалей, что в нашем замке, или еще чьем-либо родовом гнезде, стояла в одиночестве, а не танцевала с одним из кавалеров.

— Ты должна спасти наш род. Это твой долг, как старшей дочери, — когда-то мая мать произнесла эти слова, не объясняя, впрочем, как это сделать. Я и не настаивала. Очередной поклонник пригласил меня на конную прогулку, и все мои мысли были заняты ею и им. Для всего остального просто не хватало места. Я забыла об этом разговоре, казалось навсегда.

Я ошибалась.

Наш род Мирра уходил вглубь истории на тысячелетия. Древнее, могущественное дерево, которое гордилось своими отважными воинами и прекрасными дамами: Катрин, Торбальд, Есмира, Габриэль, пожалуй, я смогу продолжать список до бесконечности.

История моего рода было почти единственным из того, что я вынесла из уроков с многочисленными учителями. Я гордилась своими предками, разглядывала их портреты в галереях, а потом забывала обо всем, при взгляде на свое новое бальное платье с рюшами и цветами: настоящее привлекало меня гораздо больше, чем овеянное туманами прошлое.

Времена ведь меняются. Когда я вижу наш обветшалый замок, то понимаю, что еще пару десятилетий и наш род просто канет в лету. Не будет больше пестрых ярких платьев, не будет звонкого стука новых башмачков по полу. А мои вчерашние друзья и последователи пожмут плечами и найдут себе новых фаворитов.

У всех бывают несчастливые дни, месяцы, которые некоторые не переживают. Мирра не повезло, его черная полоса тянется уже пятьдесят лет. Он потерял большую часть влияния, обеднел, (не следовало ввязываться в бесконечные интриги против короля, или хотя бы выиграли пару раз для разнообразия).

Не знаю, но как по мне, гораздо выгоднее было бы примкнуть к победителю, чем бесконечно вспоминать о войне двух или даже трехсотлетней давности. Я нахмурилась, стараясь вспомнить хотя бы приблизительную дату этого сражения — войны лилий — но, так ничего не вспомнив, махнула на это рукой. Все это снова была ненавистная история, которую мне почему-то приходилось учить. Впрочем, не больно то много я и знала под конец своего образования.

С другой стороны я не сомневалась, что все эти знания мне никогда не понадобятся. Представляя свою жизнь чредой балов и развлечений, я не могла даже представить, что вскоре моя беззаботная жизнь навсегда изменится.

Конечно же, мои мечты не могли быть правдой, и вчера вечером я окончательно это осознала...

— Рада, что ты приехал. Мне давно нужно обсудить кое-что с тобой, — вечер начался довольно обыденно. Я возвратилась с прогулки, поужинала, затем затеяла мелкую сору с сестрой (в результате зачинщицей объявили меня, что мне и требовалось). В качестве наказания мне приказали сидеть в своей комнате.

Наверху я не стала терять времени и вытянула из-под подушки (хорошо, что у нас в замке такие ленивые слуги, и им даже в голову не приходит лишний раз взбить подушки, чтобы господам было удобней спать) книгу — старый фолиант, найденный несколько дней назад в лесу.

Я уже не помнила, что меня привлекло на той поляне, заставило отдалиться от своих спутников, а затем слезть с коня и углубиться в чащу, ведя животное на поводу. Там-то я и нашла книгу. Вначале брезгливо поморщилась, отодвинув ее ногой в сторону, а затем, по непонятной мне самой причине, наклонилась и подобрала находку, открыла толстый переплет, провела пальцем по шершавой бумаге. И тут же захлопнула фолиант, подняв облако пыли.

Дело было в том, что я услышала топот лошадей, а показывать свою находку остальным не хотелось. Я спрятала книгу и...

— Элен, я уже было подумал, что ты заблудилась.

— Ну, что ты, это ведь земли моего рода. Я просто немного подустала.

— Давай остановимся, и я...

— Не нужно, со мной уже все в порядке, — я быстро вскочила в дамское седло — продолжим прогулку?

На следующий день я вернулась за книгой уже в одиночестве. Меня влекло к ней. В ту ночь я даже уснуть не могла. Все думала...

Многое из написанного я не понимала, но некоторые вещи показались довольно занятными. Например, узнать свое будущее. Я не была уверена, что поверю предсказанию, но было бы забавно послушать, увидеть. Кроме этого на глаза попалось заклинание вызова духов.

Но спиритический сеанс я бы все-таки предпочла провести не в одиночестве (к тому же мне и без этого заклинания порой казалось, что в нашем замке обитают призраки и они постоянно следят за нами), так что, я пока сосредоточилась на предсказании своего будущего. Хотя... я снова посмотрела на книгу. В моей душе бушевали разнообразные мысли. Любопытство, непонятная мне самой досада, желание прикоснуться к неизведанному. Порой появлялся страх. Но, скажу честно, я не верила до конца, что у меня что-то получиться, поэтому и не боялась. Если бы книга действительно представляла какую-то ценность, ее бы не выбросили в лесу.

Я было пробежала глазами начало главы, какие-то советы, предостережения. Меня гнало нетерпение. Я и сама, в общем-то, не понимала, зачем мне все это. Но опираться... мм... любопытству (а мои чувства походили именно на него) становилось все сложнее.

Так что, я, даже одним глазом не проглядев предостережения, запалила свечу и начала читать:

— K'eмс ерист лаеф миноэр.

Когда судьбы сплетаю я причудливую нить

Черен вериас эн эмбер

И не мне решать, кому из нас на свете жить

Виаран ливес черс эндар мире k'эcт

Есть раб, есть господин

Эндер мирем. Эн эмбер джест

Отдам все, что бы будущему послужить!

Свеча упала. Я испугалась, что загорится одеяло, и хотела быстро схватить ее. Но за окном грянул гром. Пришлось перевести взгляд на улицу. Дождя не было, но небо озаряли вспышки. Красно-желтая молния возникла, будто бы прямо перед нашим замком. Красивая и смертельно опасная в своей красоте.

Еще одна молния и еще... И раскат грома. А дождя все не было.

— Где же ты? — небо не ответило.

В какой-то быстротечный момент мне показалось, что я увидела мужское лицо в стекле. Но это произошло так быстро, что могло мне и почудиться. К тому же у меня резко закружилась голова, я упала на пол. И...

Острая боль — я схватилась за руку: ударилась ею при падении, да еще и обожгла: свеча, которую я уронила, как только закончила читать заклинание, упала на книгу. И та сейчас пылала. Огонек на мгновение коснулся моей руки.

Я поднялась с колен и начала тушить пламя. К счастью, мне это удалось, почти ничего не пострадало. Да и книга... Духи6, она не пострадала! Ни одна страница не обгорела. Я нахмурилась, аккуратно прикоснулась к ней ладонью и... В голове снова появилась тяжесть, глаза начали закрываться. Я одернула руку, отошла от книги на несколько шагов, с недоумением поглядывая на нее. Затем схватила еще одну свечу и бросила ее на пожелтевшие страницы, повторяя про себя:

— Гори, ну, гори же!

Фолиант вспыхнул. Я вздохнула с облегчением: "Что бы я еще раз прикоснулась к чему-то подобному!". А за окном снова ударила молния. Это было так неожиданно, что я вскрикнула и бросилась вон из комнаты. В конце концов, я могла признать свою вину перед сестренкой и освободиться от наказания. А еще лучше было бы не попадаться никому на глаза. Я знала несколько мест в замке, где меня не могли найти. Вот и дверная ручка. Я обернулась. Демон! Книга! Фолиант продолжал пылать. Я схватила кувшин с водой и бросила его на огонь.

Раздалось шипение, и огонь потух. Но книга... Она опять не пострадала. Духи! Я снова взялась за ручку, когда меня пронзила мысль: "Зачем я вообще взяла эту книгу в руки, зачем прочитала заклятие?!"

Черен вериас эн эмбер — это староэлронский. К несчастью, мои "глубокие" познания в этом языке — языке, которому меня учили трое учителей, но, что примечательно, никто из них не говорил на нем прилюдно, да меня пытались удержать (и на что он в таком случае нужен?) — не давали мне возможности перевести эти слова, если мне вообще это было нужно.

Но киринейский: "И я отдам все, что бы будущему послужить!" не вязалось с предсказанием. Ведь я ни за что на свете не лягу на алтарь ради будущего, в котором меня, боюсь, не будет. А, значит...

"Это не могло быть предсказанием", — с неожиданной ясностью осознала я. Но что же это было? И зачем я это сделала? Вопросы... Я ударилась головой о косяк двери, потом еще раз, и еще.

— Зачем?...

Наконец, мне надоело себя казнить, и я вышла из комнаты, громко хлопнув за собой дверью. На душе было паршиво. Не оставляло чувство, что я совершила непоправимую ошибку.

Мужчина поднялся с колен, быстро немного дрожащей рукой схватил бокал с вином, стоящий на столике по-соседству с ним самим, и сделал большой глоток.

— Какая гадость! — он поморщился, но заставил себя допить жидкость. Он ненавидел красное столовое вино. Приторно-сладкое... Как оно могло кому-то нравиться? Единственное, что хорошо, оно прекрасно восстанавливает силы. А он в последнее время был слаб, но с ритуалами крови можно было подождать, а вот эксперимент нужно было провести немедленно. Может быть, он когда-то неправильно прочитал какой-то знак, как-никак предсказания не были его сильной стороной. И он мог ошибиться в Элен.

Ошибки не было. Хотя поначалу аристократ боялся чего-то подобного. Слишком легко девушка поддалась внушению, как оказалось, дело было в детской глупости и тягой к чему-то новому. Что-то вроде: "А почему бы мне не поиграть с огнем? Он такой красивый. Что в нем может быть опасного?"

Кретинка!

Впрочем, это и замечательно. Значит, она ни о чем не догадается до конца. До своего конца. Все пойдет, по давно намеченному, плану. Сила ведь в ней есть, да еще и какая: молнии в небе засверкали нешуточные. Мужчина и не рассчитывал на такой успех. И под конец обряда не сдержался, захотел попробовать девушку в тот же миг. Его планам помешал загоревшийся огонь. Но это не спасет глупышку. Она ведь сама отказалась от своей судьбы, передала власть в его руки.

Виаран ливес черс эндар мире k'эcт — есть только один король

Эндер мирем — и пожертвую ради него я собой.

Мужчина уселся за стол и взял в руки перо.

Я прошлась по замку, ощущая странное беспокойство в крови. Губа уже опухла от моих постоянных покусываний, да и рука побаливала. Хорошо хоть я никого не встретила, пока бродила привидением по коридорам. Впрочем, в этом была заслуга не только судьбы, но и моя лично: как только я слышала чьи-то разговоры, то старалась отступить в тень, а то и шагнуть в соседний коридор.

Эти бессмысленные блуждания надоели мне через пару часов, но возвращаться к себе не хотелось, как и кого-то встречать. Не разрешив дилемму, я просто села на пол возле лестницы и начала бессмысленно теребить ленты на корсаже.

Прошло еще с пол часа. Я как раз успела уговорить себя вернуться к себе, но тут во дворе послышались шаги, и я решила повременить со своим решением. На пороге появился отец. Я тотчас хотела подняться на ноги и подбежать к нему. Как-никак, а папа отсутствовал, почти месяц. И я успела соскучиться.

Но моя мать меня опередила. Она как раз спускалась по лестнице, спеша навстречу к отцу.

— Рада, что ты приехал. Мне давно нужно обсудить кое-что с тобой

Граф коротко кивнул матери.

— Я к твоим услугам. Не забудь только дать распоряжение Чичите, чтобы поговорила с конюхом. Он вечно забывает почистить лошадь.

— Конечно, дорогой. А сейчас пойдем в наши покои. Кое-что произошло.

Отец с матерью поднялись по широкой лестнице, и пропали с поля моего зрения. Я еще немного посидела, потом поднялась и зашагала к себе. Проходя мимо опочивальни родителей, случайно услышала обрывок разговора.

— Несколько минут назад приехал почтовой. Джензбург пишет, что тянуть больше нельзя: завтра за балу мы назначим день свадьбы.

"Свадьбы?! Завтра?!" — я опешила и прислонилась ухом к двери, стараясь не упустить ни слова.

— Не глупи, она еще не готова!

— Ей шестнадцать, она могла быть за мужем уже два года, а вместо этого кокетничает и заигрывает. Я не знаю, чем это может закончиться. Точнее, знаю, просто не хочу даже думать о подобном.

А то, что Тирин меняет фавориток каждый день, ну, точнее, ночь, Креста флиртует не хуже меня. Нет хуже! Но она еще ребенок. Вот пройдет год другой...

— Элен не дитя. Она прекрасно осознает, что делает.

— Но может забыться. Тогда все, мы окончательно пойдем ко дну.

— А то, что наша дочь пойдет ко дну тебя не волнует? Две его жены пропали. Третьей официально признали смерть. А ему ничего, цветет и пахнет, как будто не разменял шестой десяток.

— Ну, ты же не хочешь сказать, что веришь пустопорожним выкрикам крестьян, дескать, он демон. Это глупо.

Я не стала слушать дальше, просто медленно пошла вперед. Карл Джензбург — человек, которого все боялись, и я должна выйти за него замуж. Мое мнение никого не волнует. Внезапно в памяти всплыли недавно прочитанные строки:

— Есть раб, и есть господин...

Но я не желала быть ничьей рабыней. А в особенности, так шестидесятилетнего демона!

— Графиня Стефаль, на этом балу вы превзошли саму себя, все настолько прекрасно... нет слов. Скажите, вы не видели Элен? — слова, долетевшие откуда-то справа, вернули меня из воспоминаний.

Голос матери я узнала сразу, как и ее манеру разговора: немного лести, и коротко о том, что ей на самом деле нужно, пока оппонент и сам не начнет выплетать из слов кружева. Так, подождите: "Элен?!". Мелькнула мысль: "Нужно уходить". Встречаться с матерью мне пока не хотелось: я еще не была морально готова к знакомству с женихом.

Трусиха!

"Например, к тому окну, — почти сразу решила я, — оно в тени, не сразу заметят".

Заодно, обследую сад. Я попыталась тихо проскочить ту часть зала, где была для матери, как на ладони и села на подоконник. Может, найду объект для слежки, а то просто смотреть на пустынные лужайки нет смысла. Неинтересно. Ведь даже луны не видно.

Эх, ничего примечательного! Я вздохнула. Вот так всегда. Ладно, о чем я там раздумывала?

Но вернуться к воспоминаниям не удалось (впрочем, они того не заслуживали). Меня все-таки отыскали.

— Дорогая, как я рада, что ты здесь, мы так долго не виделись, — воскликнул звонкий голос моей главной соперницы.

— Привет, Катрин, ну как я могла пропустить последний весенний бал, тем более в твоем доме? — интересно мне удалось изобразить неземную радость с легким удивлением и даже обидой? Вот Катрин играет великолепно, даже странно: обычно я насквозь вижу ее ложь.

— Это была бы невосполнимая потеря для нас, — в последний момент девушке удалось скрыть сарказм в своем голосе, и она улыбнулась.

— Рада, что ты так считаешь. Твоя поддержка так много значит для меня, — "О, да, безумно много! Интересно, когда нам надоест играть в наши игры?"

— Я не могу иначе. Ты же знаешь, что ты моя лучшая подруга. Кстати, мы завтра идем к гадалке. Хотим узнать о своем суженом. Ты с нами?

— Нет, я уже знаю, с кем свяжу свою судьбу, зачем же мне гадания? — я хитро улыбнулась, успев придумать, как можно досадит Катрин. Ну, что, спросишь кто мой жених?

Зрачки Катрин расширились.

— И кто же счастливчик? — в голосе Катрин звучало безразличие и легкое любопытство, но если вспомнить, что лгать она умеет едва ли не лучше меня...

— Прости, не могу сказать, боюсь сглазить, — я покачала головой.

— Так тебе еще не сделали предложение, — в глазах собеседницы прямо на моих глазах рождалось пламя.

Судя по всему сплетница решила, что кандидат на мои руку и сердце ее бывший поклонник. Пару дней назад он переметнулся из ее свиты в мою.

Забавно. А жизнь-то налаживается. Отомстим за все ее наговоры!

Ты говорил, что у тебя знакомый целитель.

— Может он сможет помочь Элен. Я боюсь за нее. Она воет на луну, прямо как оборотень. Только это секрет. Кроме меня никто не знает.

А я еще удивлялась, почему на меня потом Джефри неделю как-то странно смотрел!

— Сделал, но мало ли, — я в "неописуемом" волнении поднесла руки к груди, — дикий зверь на охоте, неудачная дуэль. Не хочу рисковать любимым.

— Ты мне не доверяешь? — отшатнулась от меня "подруга".

— Что ты, почти как себе самой! — "А если учесть, что и себе я верю крайне редко!" — Но и у стен есть уши. Обещаю, ты первая узнаешь, кто он, — я заговорщически ей подмигнула.

Дальнейших издевательств не последовало. Эх, я ведь так много могла рассказать! Впрочем, Катрин и так побледнела (мне даже стало немного, самую малость, жаль ее), так что кое-чего я достигнуть успела. В любом случае моя мать не оставила мне выбора. Она все же смогла выделить мою фигуру среди остальных. Нелин Мирра подошла поближе.

— Милая Катрин, Элен, — два коротких кивка.

— Мое почтение, Нелин Мирра, — Катрин сделала реверанс, я ограничилась кивком и улыбкой.

— Я бы хотела поговорить с дочерью, если ты позволишь.

— Не буду вам мешать, — девушка кивнула и поспешила удалиться.

— Мама, вы ведь хотели поговорить о свадьбе? — успела вставить я, пока Катрин еще была рядом. А вдруг это моя последняя возможность досадить Катрин?!

"Подруга" застыла, я бы даже сказала, окаменела, впрочем, мать тоже. Я ведь не должна даже подозревать.

— До скорого, вечер еще долог, — сказала я статуе номер один с премилой улыбкой на лице.

— До встречи, — в голосе девушки прозвучала дрожь. Катрин отошла на пару шагов, но внезапно оглянулась. Она смотрела не мне в глаза, вообще даже не на меня, а куда-то вдаль, как будто я лишь стекло.

Странное ощущение. По моему телу даже пробежал холодок. В глазах Катрин была пустота, боль. Я ожидала увидеть злость. Это ведь моя победа в нашем вечном соперничестве. Но... Неужели она его любит? Это ведь игра! Детские шалости, так и не переросшие во взрослую жизнь. Мы могли бы стать настоящими подругами, и со смехом вспоминать эти годы. Но не сейчас, когда жизнь бурлит, а в сердце одно желание — быть лучшей.

Я отвернулась от Катрин: захочет — вернет. Я теперь ей не соперница. Это была последняя шпилька. И снова посмотрела на мать.

— Как ты узнала?

— Что ты подошла, чтобы поговорить о свадьбе? — я пожала плечами. Жест был машинальным. Ответ готов. — Мне уже шестнадцать, не хочу быть причиной, по который наш род пойдет ко дну, — я почти дословно повторила ее вчерашние слова. Интересно, догадается? Но мать лишь кивнула головой. Похоже, ответ ее не интересовал, и она не вслушивалась.

— Пошли, пора познакомится с суженым. Не заставляй Карла ждать, — Нелин Мирра повернулась и углубилась в толпу.

А в моем сердце начала рождаться злость. Хотя нет, лгу, она появилась там задолго до этого дня. Я ведь уже очень давно знала, что не нужна своей матери. Нелин Мирра интересуют только вопросы, связанные с нашим родом, честью. Я тряхнула волосами, выпрямила на мгновение поникшие плечи и быстро зашагала следом. Хватит оттягивать неизбежное. Я ничего не смогу изменить. Пора встретиться со страхом лицом к лицу. Вот только в зеркало загляну.

В огромном на несколько сиг в длину зеркале с золоченой рамой вглядывалась темноволосая девушка: ярко алое с вставками черного платье, с глубоким, но в рамках приличия декольте. Голые руки покрыты легким загаром. Темные глаза (на самом деле они карие, но при таком освещении кажутся почти черными). В длинных волосах сверкали рубины. Достойная спутница жизни для некроманта. Но вряд ли оценят. Буду лишь игрушкой — в лучшем случае, в худшем — жертвой, рабой!

Я вдавила ногти в ладонь, заставляя себя забыть о словах в заклятье. Они ничего не стоят. Я смогу все изменить, если они вообще имеют какое-либо отношение к моей судьбе!

Все эти мысли проносились в моей голове, а ноги продолжали нести куда-то вперед. Поминутно приходилось кивать знакомым и улыбаться: лучше уж так, чем потом объяснять свое "возмутительное" поведение, а если еще и Катрин начнет его трактовать по-своему... Долго я в таком темпе не продержусь. Не Цер7 ведь!

Демон! 8 Я все-таки столкнулась с кем-то. Упасть мне не дали, но конфуз возник. Я подняла глаза.

— Простите, я была не осторожна. Вы не пострадали? Может, мне удастся все уладить? — медленно с улыбкой проговорила я, на миг прикрыв глаза. Знаю, неприлично флиртовать в день помолвки (или что там у меня сегодня?) но удержаться не могу, хоть какое-то развлечение, да и объект привлекательный.

Брюнет посмотрел на меня. Я дернулась. Нет, конечно, я была виновата перед ним, но это не повод окатывать меня презрением вдобавок к самоуверенной усмешке, не исчезавшей с его губ.

К счастью, выразить все, накопившиеся за этот вечер, эмоции словами я не успела, только зубами и заскрипела. В поле зрения возникла мать.

— Карл Джензбург, рада вам представить мою дочь Элен. Элен познакомься.

Глубокий реверанс. Я всеми силами пыталась скрыть, охватившую меня, растерянность. Карлу Джензбургу исполнилось минимум шестьдесят лет (он не отмечал свои дни рождения, как делало большинство из нас, и я не могла назвать его точный возраст). А человеку передо мной было около тридцати! Скорее, даже меньше. Какой-то родственник: сын, кузен... Я мотнула головой: глупости! Все прекрасно знали, что Карл был последним представителем рода Джензбургов.

Я снова подняла глаза. Эх, поспешила я с официальным приветствием! Интересно, какое выражение была на лице у Карла, когда он понял кто я? В наших краях я имею некоторый вес. Сейчас глаза напротив не выражали ничего.

— Забавное у нас вышло знакомство, не находите? — решила начать я разговор.

Карл не находил. Не обращая ни малейшего внимания на мою, судя по его поведению, не заслуживающую и толики внимания, персону и пропустив мимо ушей слова, он повернулся к матери и легко махнул ей головой. Его жест можно принять как за поклон, так и за непроизвольную судорогу. Я решила остановиться на первом варианте, как на более лестном.

— Благодарю за оказанную честь, сударыня, я высоко ценю ваш вассальный род.

Далее шло еще множество важных и не очень слов, но я их уже не слушала. Этот наглый выскочка обозвал нас своими вассалами! В былые времена он бы дорого заплатил за свою оплошность (да и оплошность ли?). Мирра находился под опекой Джензбургов много лет, но мы не были его вассалами. Это тоже самое, что и назвать дворянина крестьянином. Неужели мы обязаны это выслушивать?!

Я перевела взгляд на мать. Она тоже уловила его слова о вассалах, но видно, была готова к подобному повороту, поэтому даже не поморщилась, а ведь род был для нее всем. Но Нелин мастерски владела своим лицом. Мне до нее было далеко. Жаль!

Одно интересно: что они все такого знают про Карла, чего не знаю я?

Внезапно слух зацепился за слова:

— У вас прелестная дочь, она украшение любого бала.

"Приятно слышать, — я слегка улыбнулась, — возможно, я погорячилась на счет Джензбурга".

Не так уж он плох. Волнуется, вот и говорит глупости, да и мне ни словечка. Ну что ж, пора приступить к более конкретному осмотру жениха. Хорошо хоть я могу ничего не бояться, пока он занят разговором. Итак:

Довольно высок, неплохо сложен, даже очень неплохо. В Карле аристократические внешность: тонкость костей, белая кожа и аристократические манеры (этого у него не отнять) переплелась с силой, выносливостью. Длинные иссиня-черные волосы падали на плечи и подчеркивали голубизну глаз. Мне понравилось все, кроме надменной усмешки и презрения, а также того, что он не обращал на меня внимания.

Снова слова, изредка прерываемые короткими паузами. Кажется, теперь мать выражает безграничную радость от встречи. Тут двумя словами не отделаешься — не поймут, оскорбляться.

Знали б вы, как мне все это надоело!

Я уже минут пять стояла без движения, как бы вне круга избранных, тех, кому позволено говорить. И это я, привыкшая находится в центре внимания, над чьей шуткой, какой бы жестокой она бы не была, смеется вся наша молодая аристократия!

Ладно, так просто я не отступлюсь! Возможно, Карл, ты не понимаешь, но я не хочу, не желаю и не буду пустым местом. Для тебя я ведь никто, просто, надо же на ком-то жениться. Ее чувства, внешность, даже имя — не имеет значения. Разве только родовое.

Ни за что!

— Я — Элен Мирра и ты будешь у моих ног, клянусь! — тихо пробормотала я, впрочем, настолько тихо, что не думаю, будто даже, стоящие рядом мать и Карл, меня услышали. Что уж говорить об остальных. Я клянусь!

Это была плохая идея, но Элен не могла этого знать: ярость играет с людьми злую шутку.

Я прищурилась, окидывая взглядом зал: сыграем в игру — королева и ее верные подданные. Акт первый.

Почти сразу же на глаза попался...

Олин?! Мой бывший ухажер, с которым я недавно рассталась. Я тогда начала охоту на кавалера Катрин — Джиана, а "ручной" Олин был забыт. Около двух недель назад он уехал в свое второе поместье — немного западнее от нас. Что ж, удачно, что он вернулся. Я об этом не знала. Олин-то мне и поможет!

Я смотрела ему прямо в глаза: "Давай, забудь о собеседника, посмотри на меня!" Минута-две. Постепенно просыпался гнев. В былое время он бы душу Демонам продал за такое внимание, а сейчас...

Есть!

Теперь взгляд наверх: "Какое небо голубое" — пробило меня на новомодную песню (это в зале с коричневыми потолками!). Снова на Олина. На этот раз он смотрит на меня.

Замечательно!

Смущено опускаю глаза. Жаль нельзя покраснеть по собственному желанию, но я и так справлюсь. Это всего лишь Олин!

Снова глаза в глаза, радостная улыбка, показное смущение, даже маленькая слезинка, набежавшая на глаза.

Олин покачивает бровями. На языке флирта сие означает: Я весь твой, но оценишь ли ты мою жертву, жестокосердная, или предпочтешь, что бы я играл роль дрессированной мартышки? (авторство над второй частью приписывается Катрин). Нет, все же поездка его изменила. И не в лучшую сторону! Где мой покорный слуга?!

Я касаюсь рукой корсета и на миг закрываю глаза — мое сердце твое на веки. Только в твоих силах разбить, или возродить его.

Даже так? — Олин касается большим пальцем подбородка.

Конечно, сейчас, идиот! — короткий взмах ресниц.

— Еще увидимся, — слышится от поклонника. А затем Олин начинает подходить ко мне медленным кошачьим шагом. Сразу видно, профессиональный танцор. С ним действительно танцевать одно удовольствие, но в остальное время он до невозможности скучен.

— Нелин Мирра, позвольте пригласить Элен на танец?

— С радостью принимаю твое приглашение. За время твоего отсутствия я ужасно соскучилась, — произнесла я, прежде чем мама успела сказать свое твердое материнское "нет".

Олин увлек меня на середину зала. Я лишь мельком увидела недовольство на лице матери и что-то отдаленно напоминающие злость на роже Карла. Ну, что ж, это лучше, чем невнимательность.

Туфельки призывно стучат по ковру. Еще миг — я танцую масандру9 — один из моих любимых танцев.

— Что ты хотела, Элен? Ради чего сыграла радость от встречи? — тихий шепот возле уха. Я ничего не забыл, просто смирился.

— Почему я должна что-то играть? Все мои слова — правда, за ними не уследишь. А на лицо надеть маску гораздо проще.

— Ты не раз доказывала, что я тебе полностью безразличен, — в голосе Олина просыпаются чувства, сначала надежда, безнадежная надежда.

— Я не раз доказывала, что я — заблудившийся ребенок, который ищет, сам не зная что, — медленно с придыханием проговорила я в ответ.

Олин смотрел ей в лицо. Сначала задорное, с веселыми искорками в зрачках, безудержной улыбкой. А потом слой за слоем слетел смех, радость, исчезло притяжение губ, привычные яркие краски, окружавшие Элен с их первой встречи. Сейчас перед юношей стояла беззащитная девушка, которой он — Олин, был необходим, а не бездушная кокетка, с легкостью разбивающая сердца.

— Кто ты? — не успев подумать, прошептал молодой граф.

— Элен Мирра! — и вновь из глаз брызнули искорки, а мир вернул себе привычные краски. Это снова была та Элен, которую он знал.

Вот только достойная продолжательница рода Мирра была всего лишь маской за которой скрывалась нежная и ранимая душа. Роза с длинными колючками, цветок, нежнее, которого нет, и не будет.

— Объясни!

Но удовлетворить свое любопытство Олину не удалась. Быстрая смена партнерами, потом еще одна. Мы вращаемся по безумному кругу. Над нами сияют и переливаются свечи, сотни свечей. Веера поднимаются в воздух. А люди, увы, принадлежат земле. Даже этот безумный, волшебный танец не в силах ничего изменить. Ганс, Михель, Джошуа, улыбки, поклоны, приветствия, повороты головы, новые па, где-то еле слышный шепот:

— Люблю тебя, — я начала вертеть головой, пытаясь определить автора слов, но на лицах окружающих невинные выражения. Кто же из них? Не важно! Есть только танец.

— Я не понимаю тебя, — Олин вновь возникает рядом со мной

— Не понимаешь? — легкая улыбка, — я ведь... Я очень скучала.

Олин притянул меня ближе. Наши тела соприкасались. Да, это против приличий, на грани допустимого, но мне не впервой их нарушать, к тому же Олин сейчас важнее. Точнее, важнее ревность Карла — первый шаг на пороге к любви.

— Ты ведь знаешь, что значишь для меня. Я люблю тебя всякую: веселую хохотушку, придумывающую все наши розыгрыши, холодную льдинку, с повадками королевы и нежный цветок — твою истинную душу.

Откуда тебе знать мое "я", если я и сама не представляю, каково оно?

— Но ты ведь уже сказала мне "нет".

— Ошибка, я поняла, что значит быть без тебя. Это не назовешь жизнью. Но ведь еще можно все изменить?

— Готов на все. Лишь одно слово.

— Просто будь рядом.

Массандра окончена. Последние звуки меркнут вдали. Я смотрела на Олина с грустью, обреченностью и страхом. Есть один волшебный взгляд. Ну, как, истинного волшебства в нем ни капли, но перед зеркалом я его долго тренировала.

— Не бойся, я с тобой, я смогу защитить тебя, — проговорил он, глядя мне в глаза.

Захотелось расхохотаться, только не весело, с озлобленностью: "Он?! — Меня?!" Но я сдерживаюсь. А читать мысли брат Катрин пока не научился, а-то не был бы так ласков со мной еще с нашей первой встречи.

— Прости, это сильнее меня, — тяжкий вздох, дрожь, — но я постараюсь ради тебя, ради... нас?

Олин коснулся пальцами моего подбородка, нежно провел по нему.

— Ради нас? Еще вчера я не мог мечтать о таком.

Собеседник взял мою руку и покрыл ее поцелуями.

"В губы, конечно, было бы лучше, — пронеслось в мозгу. Я поискала глазами Карла и не нашла. — Ничего, надеюсь, у него нет проблем со зрением" — с вызовом подумала я.

А потом пришла боль.

Глаза застелила черная пелена. Захотелось упасть, согнуться в комок и лежать без движения. Перед глазами проплыли злорадные и презрительные усмешки на лицах "любимых подружек", жалостливые лица приятелей, безжалостная улыбка матери, прозвучали их презрительные слова, слова мнимого соболезнования. Я вцепилась во что-то, пытаясь удержать, не упасть в водоворот боли, который все приближался и приближался. Только бы выдержать, не сломаться!

Рядом послышался какой-то звук, а фигура Олина начала явственно отдавать красным, и внезапно боль отступила. Это как глоток чистого воздуха после смертельного яда. Я была так счастлива, что спаслась от неожиданной напасти, что не обратила внимания, на того, кто тряс меня. К счастью, ступор быстро прошел. Я подняла глаза на Олина.

— Что с тобой произошло? — с непонятным страхом в глазах спросил Олин.

— О чем ты? — я решила разыграть непонимание. А потом перевела взгляд вниз, на свои руки. Одна из них выглядела нормально, а вот вторая... Масштабных изменений не предвиделось и с ней, да и то, что я вцепилась в руку Олина вполне предсказуемо, но почему она в крови?!

— Что это?! — в моем голосе прозвучала настоящая паника — первое истинное выказанное чувство за вечер. Я разжала пальцы.

Олин поднял свою руку и мне открылась довольно большая рана. Неужели это я ее нанесла? Какой ужас!

Спутник смотрел на меня с опасением. В мыслях он уже раз сто пожалел, что вообще связался со мной. Наверное, посчитал сумасшедшей, а теперь удивляется, как это он так долго не мог этого понять.

"Значит, вот как ты меня любишь?" — мысленно возмутилась я. Ты не лучше сестры. Но Катрин хотя бы не лжет сама себе. Она ненавидит меня и сознается в этом. Но ты... Ты видишь себя рыцарем в сверкающих доспехах, которого в конце пути ожидает дама сердца. Глупец! Кому ты нужен?!

Придется вновь сыграть. Ты хочешь даму сердца? Что ж, посмотрим, кто тебе достанется в конце этой мизансцены!

— Прости, прости меня, это я во всем виновата, — я поднесла его руку ближе к глазам, в которых сверкали слезы. — Тебе необходима помощь. Лекарь...

— Брось, это царапина! У настоящих мужчин раны бывают и похуже, — "А какое ты имеешь к ним отношение?!"

— Тогда... ты, вероятно, боишься заражения? Я вижу в твоих глазах страх. Лекарь поможет!

— Нет! — вскричал Олин, — тебе кажется, зачем кому-либо знать об этой мелочи!

Мужчины, какие же вы предсказуемые. Стоит только намекнуть на вашу трусость, и вы забудете все на свете, доказывая, что вы на свете всех храбрее. А больше всех стараются сами трусы!

— Но я полагаю...

— Еще один танец?

Олин, неужели ты решил, что у девушек такая плохая память? И я забуду о том, что произошло после очередного танца? Если бы это ни было в моих интересах... Впрочем, не один ты так думаешь.

— Он уже обещан мне, — из-за спины слышится чей-то голос. Я стремительно оглянулась, надеясь, что это будет... Великолепно, мои действия достигли цели: Джензбург. Карл все-таки обратил на меня внимание. Один: ноль в мою пользу. И я надеюсь, что это не последняя моя победа. Но для начала хватит, ведь игры с Олином изрядно надоели.

— Один танец ничто в сравнении с жизнью, — сказала я в пространство между кавалерами (пусть подумают, кому из них предназначались мои слова, да и что они значат, а то я и сама не знаю) и подала Карлу руку.

Пары начали кружиться в каравелле10 задолго до появления новой пары. Потому, казалось, нашим уделом будет танец в самом углу. Но у Карла, похоже, были другие мысли на этот счет, а, возможно, он предугадал мои желания.

Через несколько мгновений мы парили в самом центре пар — в центре зала, будто это закон, непреложная истина, и по-другому быть не может.

— Вы, кажется, употребили свою власть надо мной, сир, — "Почему я боюсь поднять на него глаза?"

— Когда же успел? Ведь только сегодня я имел счастье познакомиться с вами. А шестнадцать лет назад, когда я видел вас впервые, вы были новорожденным младенцем. Я и подумать не мог, как вы похорошеете.

— Да, это так. И скажу вам правду, я совершенно не помню нашей предыдущей встречи. Давайте считать, что мы познакомились сегодня. Это гораздо романтичнее

— Желание дамы — закон, — галантно ответил кавалер, наклонившись к самому моему уху, а затем закружил меня в новом па.

— Но раз мы познакомились только сегодня, когда я успела пообещать вам танец, милорд Джензбург.

— Бросьте, какие могут быть церемонии между женихом и невестой. Просто: Карл. И я надеюсь на ответную уступку с вашей стороны, — жених легко улыбнулся.

— Конечно же, для вас я просто Элен, — я улыбнулась в ответ и быстро положила голову на грудь партнеру, пока он не заметил выражения моего лица. Обращение по именам, на "ты" — все это было очень мило, но передо мной стоял Карл Джензбург — Демон во плоти, а вовсе не мечта моей жизнь. Где-то в глубине души начало появляться ощущение, будто меня водят за нос, показывают только то, что я хочу увидеть.

Джензбург решительно прервал ход моих мыслей.

— Что до танца, то вы предложили мне самому загадать желание, после нашего столкновение. Или вы уже забыли? - аристократ нарочно приподнял мою голову, чтобы заглянуть в глаза.

"А он не глуп, — пронеслось в мыслях, — глаза ведь почти всегда правдивы".

Они — "зеркало души", или как там? Но с моих губ слетело совершенно иное:

— Вот только я не обещала его выполнить.

— Вы могли отказаться от танца. Я ни к чему вас не принуждал, — наконец, я подняла на него глаза, и меня бросило в жар от его уверенного лица, ничего не выражающей улыбки и черных как смоль глаз.

— Отказать вам, Карл? — я улыбнулась самой провокационной из своих улыбок, — вы действительно верите в то, что я смогла бы так поступить?

— Тогда я жалею, что не загадал что-то более весомое, нежели танец.

Ха-ха!

— О чем вы? — в моих глазах непонимание.

— Например, поцелуй, — Карл притянул мою руку к губам и медленно прикоснулся к ней.

Я вздрогнула и с трудом подавила желание прильнуть ближе к партнеру. В крови просыпалась какая-то чуждая мне сила. Я почти до крови прикусила губу, заставляя себя продолжать невинный разговор.

— Вы замечательно танцуете, где учились?

— Вы меняете тему разговора?

"Вы совершенно правы, Карл. Но вы могли бы сделать вид, что не заметили этого!"

Но мои губы между тем снова лгали:

— Нет, мне действительно интересно. Хочу знать о вас все, — я отвела взгляд, как бы смутившись своих слов.

— На западе Киринеи

— Неужели вы посещали королевский двор? — мои глаза загорелись: мне на самом деле было интересно, так как, самой до безумия хотелось попасть туда.

— Да, я уверен, мы сможем выбраться туда вдвоем, как чета Джензбургов.

— Не могу дождаться этого момента, — "Поездки, не свадьбы, а вы о чем подумали, Карл?"

Мы помолчали, наслаждаясь танцем. Мелодия извивалась, смеялась и плакала, а пары своими движениями вторили ей. И я внезапно почувствовала, что рада, что мой партнер в этом танце Джензбург. Его присутствие придало танцу особый смысл. Но хочу ли я, чтобы он был всегда рядом со мной?

Кто знает! Я еще не решила.

— Не хотите ли вы выйти в сад, — спросил Карл, когда танец был окончен.

— С радостью, — мой ответ не вызвал даже улыбки: Джензбург знал его заранее.

Мы медленным шагом направились к выходу с зала. Остальные пытались держаться подальше от нашей пары, обходили широким кругом. Ну, избегали скорее Джензбурга. Я-то не имею подобной репутации.

А было бы забавно! Или нет? Но времени на раздумья, да еще и такие бесполезные, не было. Карл одной рукой касаясь дверной ручки, ни на миг, не отпуская из второй меня, медленно поворачивал ее и выходил на улицу. Мне приходилось не отставать от него ни на шаг. Еще несколько ступеней — мы в ночном саду.

Деревья отбрасывали странные тени. На небосводе пылали звезды. Ах, да, еще и луна вышла из-за туч. Впереди лежала темная алея. Днем она была самым прекрасным местом во всем саду. У меня часто появлялось желание покинуть наш родовой замок и отправится сюда. В тени вековых дубов невероятно спокойно. Почему-то именно здесь жизнь кажется прекрасной, а твои возможности поистине безграничными.

Я люблю наш фамильный замок. Он красив, грациозен. Да и вид оттуда открывается просто великолепный. Но где-то в глубине души чувствую: он мертв. Не знаю, порой не понимаю саму себя, но здесь мне легче. Я дышу полной грудью, я живу, а там... Там нет! Не могу объяснить, не понимаю, но знаю — я там не выживу. Может, я иная, не такая как все, или просто выдумываю, как знать?

Вернуться к реальной жизни помогла ветка, зацепившаяся мне за ногу. Я почти упала на землю, но в последний момент Карлу удалось поймать меня. На короткое мгновение я оказалась прижата к его телу, почувствовала силу, свою зависимость от этого странного человека.

Мне понравилось это чувство. Оно захватило меня. Пламя рождалось в моей душе, и я ничего не могла с этим поделать. Да и хотела ли?

Карл отстранился. Ко мне вернулось способность рассуждать логически. Я оглянулась вокруг.

— Где мы? — эти слова прозвучали против воли. Я поискала знакомые места, но не нашла ни одного. И это в парке, знакомом с детства, обследованном вдоль и в поперек во время пряток и других наших игр!

— Это парк Стефалей, — ответил Джензбург.

— Я не узнаю место, — теперь я смотрела прямо на Джензбурга, не отвлекаясь на природу вокруг.

— Его редко посещают. Оно довольно далеко от привычных маршрутов гуляющих пар.

— И все же, где именно мы? — попыталась я настоять

— Неужели для тебя это так важно? — в голосе у Карла слышалась легкая (легкая ли на самом деле?) насмешка.

— Да! — Я не смогла сдержать панику. Сразу вспомнились страшилки, которые замогильным голосом рассказывали по очереди Михель с Джошуа. Карл идеально подходил под определение ночной тени: бледный, с длинными черными волосами, поражающим долголетием, да и сплетни на пустом месте не возникают. После этой прогулки... Если выживу! Обязательно поинтересуюсь, что все-таки о нем говорят за глаза.

Карл повернул мое лицо к себе. Не знаю, что он увидел на нем, но в его глазах появилось презрение, будто он вновь прочитал мои мысли и они его забавляют. Я бы тоже расхохоталась, услышав подобное про себя. Ночная тень — ха-ха! Но сейчас не до сравнений. По моему телу прошла ощутимая дрожь. Не от страха, от бешенства: кто он, что бы судить меня!

— Мы в двух шагах от западных ворот.

— Почему именно здесь? — "Главное — не покраснеть, главное..."

Было очень стыдно за свой страх. Выставила себя боягузкой. Да и перед кем?! Теперь его самоуверенную усмешку точно не смыть! Ночную тень нашла! Ха-ха. Еще многоликим назвала бы!

— Я хотел остаться с тобой наедине. Эта ночь слишком волшебна, что бы тратить ее на пустые разговоры.

— Но почему именно я?

— Люблю красоту, преклоняюсь пред ней, а ты — ее часть.

— Сумерки скрывают лица, окутывают силуэты дымкой. Сейчас я лишь призрак, одинокая фигура в ночи — снова строка из прочитанной книги. Я так люблю ими пользоваться.

— Ночь не прячет, а наоборот — показывает истинные обличья, души людей. Здесь и сейчас нет места лоску, блесткам, фальши, за которыми мы обычно прячем истину. Ночь — время желаний, время истины, — речь Карла тоже соответствовала эталонам. Но заподозрить его в том, что он где-то вычитал эту фразу, я не могла. Не тот он человек.

Я смотрела на Карла. Это не я — он принадлежал ночи. Белое лицо, вновь ничего не значащая улыбка, и глаза — бездонные пропасти, через которые с тобой говорит сам мрак. Я боялась его. Неудивительно, что про него ходило такое множество страшных рассказов. От Карла веяло опасностью, тайной. Но в то же время граф притягивал меня, волновал. Любопытство — это порок, и я не смогу остановится пока не пойму этого человека, пока не докажу, что я тоже чего-то стою!

Флирт, музыка, яркий свет, вызывающий смех — все осталось позади, отошло на второй план. Я стояла в ночном саду и чувствовала руки Карла на своих руках, его дыхание в районе шеи и стук своего сердца, с каждой секундой ускоряющего бег.

Потом был поцелуй: волнующий, одуряющий, отчаянно желанный. Эмоции закружили меня в бешеном ритме. Не осталось ничего. Только его губы на моих губах.

Карл отстранился. Я подняла на него глаза в безумной надежде на продолжение. Хотелось крикнуть: "Чего же ты ждешь? Я здесь!"

Но я молчала.

Карл медленно потянулся ко мне, как бы делая одолжение, вот только мне было все равно, по какой причине он это делает, в голове стоял туман, глаза закрывались... Было все равно...

Пока не послышались голоса, смех. В глазах прояснилось. Ко мне приближалась надменная и вызывающая улыбка Карла. Губы все еще помнили вкус поцелуя, но целоваться с человеком, который, я уверена, презирает тебя, мне претило. Я оттолкнула от себя неожиданного поклонника,

— Вернемся к гостям. Я не успела пообщаться с некоторыми друзьями. Мне очень не хватает их общества. Не в обиду вам, — "В обиду!"

— Я думал мое общество вам приятней.

— Нет сомнений, но с вами меня связывает сама судьба, а их я могу уже завтра не увидеть.

— А, по-моему, вы просто боитесь, — Карл зло усмехнулся.

— Вас? Не думаю, — с кем-то другим я бы рассмеялась в ответ на такие речи. Но ведь я действительно его боялась.

— Страх — чувство иррациональное. Это прерогатива сердца и чувств, а не холодного рассудка, — Карл коснулся ладонью моей шеи, я задрожала. Но все же нашла силы вскинуть голову, насмешливо ответив:

— Не буду спорить. Благодаря вашему почтенному возрасту, вы наверняка испытывали страх чаще, нежели я.

Карл резко схватил меня за руку и вновь повернул лицом к себе.

— Ты останешься здесь, любимая, — вновь усмешка, — ведь ты же об этом мечтаешь.

Сил, чтобы произнести слово, или каким-то жестом продемонстрировать свои чувства не было. Я тонула в его глазах, а сердце молило: "Ну же!"

Где-то в углу сознания еще мелькали разумные мысли, но я не желала их слушать. Казалось, Карл околдовал меня. Хотя как это возможно?

И снова его губы...

— Элен! Тебя я и ищу, — губы Карла замерли. Я резко открыла глаза и обернулась. На дорожке стояла Катрин... О, нет, рядом с ней был Джиан — мой теперь, по-видимому, уже экс-кавалер. Баронет, между прочим. Не то что бы он мне сильно нравился ...мм... нет — не то что бы я была влюблена в него, но терять поклонника жаль. Надо же было им застать меня рядом с Джензбургом, да еще и вовремя поцелуя!

— Катрин, Джиан, рада видеть вас, — мои губы расплылись в улыбке, хотя глаза продолжали метать молнии, — кстати, я уже говорила, что вы замечательная пара? Когда-то я думала, что буду смотреться...— грусть, тоска во взгляде. — Мы тоже замечательно подходим друг другу, не так ли, дорогой? — я быстро повернулась к Карлу.

Нет, его точно ничем не проймешь. Никакого удивления от моего вызывающего поведения. Его вывел из себя только мой танец с Олином. Как же давно это было? А ведь действительно как?!

— Час назад у нас был занимательный разговор, — неожиданно ответила Катрин на мой невысказанный вопрос. "Всего час?!" — я не думаю, что тебе стоит бояться неприятностей. Ты, кажется, что-то говорила о дуэлях? — в ее голосе ощущался неприкрытый сарказм. Действительно, кто посмеет вызвать великого и ужасного Джензбурга на поединок?

— Объявите обо всем — это такое событие, — Катрин на миг отвела от меня усмехающийся взгляд и посмотрела на Карла, — я не права, сер?

Возможно, Катрин была права, возможно, нет. Но самоуверенность в ее голосе нельзя было не услышать. А ведь многие именно это качество и ненавидят. Карл, видимо, не исключение. По телу моей соперницы прошла дрожь, кожа побледнела, а губы прошептали:

— Простите.

Катрин начала медленно заваливаться на бок, почему-то не в сторону Джиана, который стоял гораздо ближе, а в мою. Я запаниковала. Хрупкая фигура Катрин оказалась неимоверно тяжелой.

"Еще минута и я упаду", — пронеслось в охваченном паникой мозгу. Моя репутация... Фух, мне все-таки удалось устоять, но ноги заметно подрагивали.

— Джиан, — крикнула я, — Джиан, помоги мне. Катрин...

Но тут стало не до разговоров. Земля внезапно стала слишком слизкой, что-то затрещало под ногами и я, не удержавшись, упала.

И почему земля не пуховая, а тело Катрин, даже изнуренное многочисленными голоданиями, имеет не маленький вес? Я распласталась на холодном и далеким от идеала чистоты грунте. Голова болела, невероятной красоты платье, которое меня заставили одеть по случаю знакомства с женихом (в открытую мне это не сообщили, но после подслушанного разговора я хорошо понимала намеки), было испорчено: все в грязи, на подоле юбки зияла дырка. Зато Катрин, кто бы сомневался, оставалась чистой, ни одного пятнышка на платье!

"Она же сверху", — пронеслось в мозгу, и я покраснела. Надо заканчивать с подслушиванием разговоров, в частности разговоров служанок. Благопристойной девушке нельзя даже подозревать о том, о чем я сейчас подумала. Какое счастье, что здесь полумрак и мое красное лицо никто не видит.

Катрин застонала. Джиан быстро сорвался с места и подскочил к нам.

— Катрин, все в порядке?

Младшая Стефаль еще не окончательно пришла в себя, а потому Джиану пришлось удовольствоваться ее молчанием. Юноша поставил девушку на ноги, слегка поддерживая за талию, совсем слабо, чуть-чуть... В общем, если бы ни он, Катрин вновь оказалась бы на земле, или на мне. На ее выбор.

Я застонала — ноль внимания. Мой плач или скорее вой усилился — ни один из благородных рыцарей не спешил мне на помощь. Я решила усилить нажим.

— Джи-а-н, — он даже головы не повернул.

— Карл. Джензбург! — в ответ мне достался лишь холодный блеск его глаз. Это было местью.

Как ты могла подумать, что сможешь дергать за веревочку, а я, как кукла, послушно выполнять приказы?!

Мир стремительно переворачивался с ног на голову. Я не могла поверить своим глазам. Впервые никто не рвался мне помочь, не считал себя обязанным защищать от жизненных бед, которые подстерегают "наивную девчушку" на каждом шугу. Я была настолько ошарашена, что даже не могла самостоятельно подняться, и так и лежала на земле, не замечая ни холода ни боли.

К счастью, раздавшиеся за деревьями голоса. Да что за день такой: в эту же часть парка почти никто не ходит?! Заставили меня поспешить. Нельзя было допустить, что бы меня увидел кто-то еще. Мало ли на какие мысли натолкнет непрошеных зрителей мой внешний вид. Я вскочила, не обращая внимания на, раздавшийся треск. Одним бантом больше, одним меньше — кто считает?

— Мы идем смотреть фейерверк, или вы предпочтете провести все время здесь? — обратилась я к обнимающейся парочке.

Катрин уже пришла в себя и закрепляла сегодняшний успех в отношении Джиана. На Карла я не смотрела: мои действия были игрой, которая никому не вредила, да и попробуй найти что-то, что навредило бы ему! Джензбург же унизил меня, втоптал в грязь, хотя и не своими руками.

Ну не верю, что Катрин упала сама по себе. Девушки любят казаться нежными и легкоранимыми. На самом деле силенок у нас хватает, но парни так любят чувствовать себя героями, невиданными храбрецами, что грех не подыграть. Катрин периодически прибегает к этому приему. Но не сегодня: она бы красиво упала на руки Джиану, а не грохнулась бы на меня.

— Я бы предпочел остаться... — начал Джиан, но Катрин его перебила:

— Конечно, мы составим тебе компанию, ты не против, дорогой?

Как будто Катрин на самом деле интересовало мнение Джиана на этот счет.

Баронет окатил меня презрительным взглядом.

— Нет, конечно, да, о чем ты вообще думаешь?! Милая Элен, вы не против нашей компании? — это "милая" он произнес с таким сарказмом, что я пожалела об отсутствии зеркала: неужели я так плохо выгляжу?!

— Что вы, как можно, — я улыбнулась. — Карл, вы с нами? — обратилась я к безмолвному участнику разговора, стараясь интонацией показать, что это лишь вежливость, и он нам совершенно не нужен.

Катрин с Джином, как ни странно, уже забыли, кто рядом с ними, и потому резко повернули головы.

"Какая слаженность!" — мысленно восхитилась я.

— Нет, мне по душе это место. Говорят, здесь происходят странные вещи: исчезновения, явления духов. Меня притягивает мистика, или же я притягиваю ее, — собеседник вновь улыбнулся, не надменно — вызывающе, пугающе.

— До встречи, сир, — наши три голоса слились в один. Страх объединяет, а мы были напуганы. Не словами, а тем, как он их говорил. Мысли о Демонских корнях Карла перестали казаться мне глупостью.

Дальнейшие наши действия можно охарактеризовать так, как если б солдаты выполняли команды капитана (или кто там имеет право им приказывать? Я-то с солдатской муштрой знакома только понаслышке):

— Кругом!

— Бегом марш!

Три фигуры не сразу взяли скорость лучших королевских скакунов. Более того: первые шаги с поляны делались обыденной для аристократов походкой. Не показывать же Джензбургу, что мы боимся его до дрожи в коленях. Карл внезапно с мифического монстра превратился в реального, жизненного.

И все же я твердо убеждена, что "герой моих грез" и так прекрасно понял, что произошло. Он не стал бы уважать нас меньше и в том случае, если бы мы сразу понеслись сломя голову. Но одно дело просто абстрактно догадываться, а совсем другое принять догадку за непреложную истину и выставить себя глупцами, дождавшись укоризненного:

— Что с вами?!

Возможно, у моих спутников были схожие мысли, либо же они в большей мере аристократы, нежели я. И все эти поклоны, любезности, правила приличия — часть их самих. Но все наши действия были, на удивления, схожими.

Когда я смотрела на Карла, то чувствовала презрение. Я не могу применить к нему термины: пользоваться большим уважением или меньшим.

"Как вообще можно уважать букашек?!" — так и было написано на холеном лице моего будущего мужа.

Мужа... Было обидно из-за того, что я вынуждена связать свою жизнь с человеком, которой не считает меня равной. Так, фигура на шахматной доске, которой он лично повелевает.

Самое смешное, что Карл на самом деле стал для нас кукловодом, а ведь ни я, ни Катрин, ни Джиан не безвольные тени, а упрямые, свободолюбивые люди. Джиан в меньшей степени, нежели я или младшая Стефаль. Он ведь попался в сети и сделал объектом своего поклонения сначала меня, а теперь, похоже, Катрин. Жаль, что я его потеряла. Эта хищница своего не упустит. Пусть со второй попытки, но она взяла бастион, получила того, кого хотела.

Тишину прорезал крик Катрин: она поскользнулась и налетела бы на куст роз, но Джиан опять проявил себя истинным рыцарем и спас даму своего сердца.

Бег сам собой прекратился. Мы переглянулись. В лице Катрин читалось удивление. Она переводила взгляд с Джина на меня и обратно. Ее рот слегка приоткрылся, глаза стали круглыми как тарелки.

"Где мы? Как попали сюда? Что происходит?" — так и читалась в них.

Но Катрин это Катрин. Она взяла себя в руки и улыбнулась. Я повернула голову в сторону Джиана. Наши глаза встретились. Баронет был не в силах вымолвить ни слова. Я вздернула подбородок.

— Что-то не так?

— Что с тобой случилось? — задал, мучавший его вопрос, Джиан. — Упала ведь Катрин, а не ты. Или у меня временное помутнение рассудка?

Я перевела взгляд на платье. Ужас! Все банты испарились, и из-за этого с левой стороны обнажился вырез от колена до щиколоток, цвет с ярко малинового стал грязно-бурым, а подол юбки вообще серо-черным, на руках виднелись синяки. Конечно, все это богатство может увидеть каждый, ведь полезной привычки носить шаль, я так и не приобрела.

Только волосы все еще оставались в относительном порядке и могли радовать окружающих. Прическа "ветер", довольно популярная в наших краях, не предполагает большой изысканности и утонченности.

— Так что все-таки произошло?! — с нарастающим любопытством спросила Катрин.

— Я... м-м... поскользнулась, — мой ответ прозвучал не убедительно, но они же присутствовали при моем падении, зачем же задавать глупые вопросы?

— Ты... Что ты делала тут одна? — Джиан казался растерянным, но меня не покидало ощущение, что они смеются надо мной.

— Не думаю, что это тебя касается. Все прошедшее только мое дело!

Зря я это сказала. Тон не тот. Да и слова, сама ситуация...

Джиан вздрогнул.

— Вот уж не думал...

— Это не то... — Джиан перебил меня так же, как минутой ранее это сделала я.

— Пойдем, — юноша повернулся к Катрин, забывая про меня.

— Куда? — спохватилась я.

— Мы с графиней Стефаль, — молодой барон особенно сильно выделил: я и графиня Стефаль, тебя в списке нет, — возвращаемся на бал.

— Джиан, нужно захватить Элен. Сейчас ей как никогда требуется поддержка.

Катрин подошла ближе ко мне и подала руку.

— Я не хотела бы опоздать. Но если ты не можешь идти быстро, только скажи.

Почему она помогает мне? Я уже ничего не понимала и позволила схватить себя за руку и потащить к свету, толпе друзей.

— Как мы могли так далеко зайти? — недоумевал Джиан.

- Не хотели, что бы нам помешали, неужели ты не помнишь?

"Нет", — пронеслось в моей, начавшей болеть от загадок, голове — он ничего не помнит, да и ты лишь хорохоришься и пытаешься повернуть все происшедшее в свою сторону. А что произошло на самом деле, тебя не волнует. Это ведь прошлое, его не изменишь. Жить настоящим — хороший девиз. А будущие и прошлое только картины, которые можно перерисовать, а можно просто выбросить и забыть. Я тоже пыталась так жить, но последствия не заставляли себя ждать...

— Как ты могла?! Да и с кем?! Почему забыла о своем долге?!

— Я помню.

— Не смей перебивать меня! Больше никогда не посетишь Креад.

— Но мама...

— Это решено!

А ведь я всего лишь протанцевала три танца подряд с одним кавалером.

Это был мой первый бал в Креаде. Тогда я не потрудилась выслушать все правила приличий.

Вокруг заметно посветлело: мы приближались к освещенным аллеям, веселому гомону, шуткам, танцам. Стать самой собой, забыть обо всем, что произошло в тени вековых дубов — это было самое заветное желание. Но вопросы преследовали меня, не давали покоя уставшим нервам: Кто такой Карл Джензбург? Почему я то таю в его руках, то боюсь, задыхаюсь от ужаса? Что с Катрин, и с Джианом?

Прошлое загадывало загадки, будущие манило, но жить приходилось настоящем, с его усиливающейся головной болью и младшей Стефаль, которая что-то явно задумала. Окунуться в атмосферу обожания, танцевать до полуночи с одним из тех, кто считает тебя идеалом — я стремилась к этому, безумно желала. Еще несколько шагов.

Если только...

Как же я покажусь им? Побитая, в грязном порванном туалете. Почему это не пришло мне в голову раньше? Какое мне дело до Джензбурга и его загадочности. Пора спасать себя!

— О, нет, куда запропастился мой веер? — внезапно завопила я. И пускай фальшь в голосе не заметит разве что глухой. Обозвать лгуньей не хватит смелости, — Джиан, Катрин, стойте. Я не могу показаться в обществе без своего талисмана. Это чревато. Неправильно поймут.

Спутники переглянулись.

"Веер тебя не спасет" — было написано на их лицах.

— Что за веер? В первый раз слышу.

— Ну, как же Катрин, — в мнимом замешательстве, окинула я взглядом подругу, — веер — это...

— Я знаю что это, но никогда не видела его у тебя, — девушка нетерпеливо топнула ногой, — откуда он у тебя?

Самой интересно.

— Это подарок.

— И ты приняла? А как же ненависть к опахалам, — это уже Джиан решил показать свою осведомленность о моих вкусах.

— Катрин, неужели ты не помнишь? Я же рассказывала о нем пол часа назад. Ладно, Джиан, на него разговоры об одежде наводят тоску. Но ты ведь завзятая модница должна помнить, — я сделала молящие глаза и затаила дыхание: только бы мое подозрение оказалось правдой. Мне почему-то казалось, что ни Джин, ни Катрин не помнили, что произошло в парке, а значит...

— Напомни, пожалуйста, если тебя это не затруднит, — пришел Джиан на помощь подруге.

Будет вам история.

— Опахало привезено с королевского двора. Все предыдущие владельцы вместе с ним обрели счастье и удачу во всем. Одной из последних была эльфийка Эльвира Дерадин. А вы ведь знаете, она покорила сердце самого будущего короля.

— Сказки! На это покупаются только младенцы! — со злостью сказал Джиан.

Надоела ему моя ложь.

— Как же, история об Эльвире гремела во всем королевстве, да и принц ушел вслед за ней. Неужели ты ничего не слышал?

— До меня доходили слухи, заметь, слухи — не более. Хорошо, допустим это правда, не могу знать наверняка. Но я не верю в силу безделушки.

— Магию ты тоже будешь отрицать? Джиан, пойми: в жизни всегда есть место загадке, опахало — одна из них.

— Элен, я все понимаю, тебе хочется, как бы сказать повежливее... стать вровень с нами, доказать, что твое имя имеет вес при дворе и тебе посылают оттуда магические обереги. Не хочу разбивать иллюзии, но... — Катрин развела руками.

Вровень с ними? — ну, все. Меня еще и унизили.

"Обещаю — я сжала руки в кулаки — ты ответишь за эти слова, я найду способ отомстить, чего бы это мне не стоило!"

А сейчас подавлю злость в глазах, не думай, что это просто, и спрошу, мягко и слегка оскорблено:

— Ты мне не веришь?

— Я бы хотела поверить, но доказательства против тебя.

— Спасибо, я знала, что ты согласишься помочь мне в поисках опахала, — "Есть, она попалась в ловушку!" — Кажется, я забыла его на осенней тропе. Недалеко от оранжереи. Туда идти меньше десяти минут. Джиан, мы скоро, займи нам лучшие места, — скороговоркой выпалила я, схватила Катрин и быстро потащила за собой, пока она не пришла в себя от моей наглости. Все же ее реакции уступают моим. Странно. Это наталкивало на мысль, вот только на какую?

Мне нужно лишь минуты три: я успею уйти. Джиан не сплетник. Он промолчит о том, как я выглядела. Катрин будет изолирована. Завтра все будут теряться в догадках: куда, и главное — с кем, я запропастилась. Слова Катрин, если она и откроет рот, воспримут как зависть. На сцену выйдет тайный поклонник, а моя ценность, как потенциальной дамы сердца, возрастет многократно. Нашему обществу подавай ярких, но таинственных и недоступных жар-птиц. Мы здесь правим бал. До застенчивых же соловьев, пусть они в тысячу раз прелестней, никому нет никакого дела.

— Джиан, где пропадаешь? Мы тебя уже искали.

Не успела. Под бешеный стук сердца, я принимала решение. Времени на раздумья не было. Она или я — надо решиться.

— Михель, Джошуа — рада видеть вас, — я повернулась к ним: все равно минутой раньше, минутой позже они заметят, кто перед ними и как выглядит, но так я хотя бы помешаю Катрин взять разговор в свои руки. — Мы совершали прогулку втроем. Знаете: накопилось много проблемных вопросов.

Лучше бы, я промолчала! Авось сошла бы издалека за служанку.

— Элен?!

— Я. Михель, ты так удивлен нашей встречи? Ты видишь меня впервые в жизни? А я то думала, мы друзья детства. Джошуа? — улыбка.

— Да.

Кивок от Джошуа.

— Пройдемте к северной арке: оттуда открывается весьма волнующий вид. Мы увидим фейерверк во всех подробностях.

— Элен, не нужно потакать всем моим капризам. Я знаю: ты мечтаешь потанцевать. Идем на площадь к остальным.

Нахалка! Воспользовалась моим приемом! Теперь уже графиня Стефаль тащила меня вперед.

— Ох, Катрин...

Девушка на миг остановилась и посмотрела мне в лицо. Я онемела: это были не ее глаза, не ее взгляд.

— Джензбург, — прошептали мои пересохшие губы так тихо, что даже троица парней, идущая рядом, ничего не услышала.

Усмешка, ставшая привычной за последний час, мой липкий страх, смешанный с потом, дрожавшие руки и тьма вокруг. Меня закружило. Все вокруг смешалось, потеряло смысл. Была лишь я и безумный мир вокруг.

Свет! Еще шаг и я спасена. Он прогонит мрак. Ведь день всегда побеждает ночь. Я улыбнулась, выпрямила спину: безумная надежда на спасение, но иной нет. Я выстою, не сломаюсь!

— Карл, я знаю, ты слышишь даже сейчас, когда я молчу, знай — ты проиграл. Добро всегда выигрывает в битве со злом.

Слышится издевательский шепот.

— Это ты-то добро?!

Я сидела на скамейке в тени и видела, как мимо пролетают смеющиеся лица. Это последний парный танец. Сейчас, под звуки скрипки новоприбывшего менестреля, девушки начнут сольное выступление, во время которого выберут лучшую — королеву последнего весеннего бала. Все в предвкушении: "Победительницей буду я", — думает каждая из них. А пока просто танец.

На меня никто не обращал внимания. Появление, в прошлом признанной красавицы, произвело фурор, но сейчас мое имя забыто. Ни жалости, ни сопереживания, лишь радость: "Теперь она нам не помеха, впрочем, кто знает, надо быть на чеку!"

Я не первая избитая девушка в разорванной одежде и не последняя. Но никто из предыдущих не появлялся с улыбкой на губах, с ярким, а не потухшим взглядом, с королевской осанкой. Я сходила с ума от страха и боли, безумно надеялась на поражение Карла в нашей безмолвной схватке, а они считали — пытаюсь доказать, что все еще лучшая, центр вселенной.

Глупцы!

Новый круг танца, новые лица... Меня передернуло. Мне было больно видеть перед собой счастливые улыбки, слышать этот ненавистный шепот с бесконечными признаниями в любви. Как же это глупо! Нелепо! Бессмысленно!

И как я вновь хочу стать частью того мира!

Злость, ненависть и банальная жалость к себе самой сплелись в душе в тугой комок, разрушить который не было возможности. Я закрыла глаза: "Нужно успокоиться, взять себя в руки. Если кто-то увидит выражение моих глаз — сочтет сумасшедшей!"

Я так и сидела. Минуту, две, больше... Не знаю! А потом что-то неуловимо изменилось. Зазвучала необыкновенная музыка. А вместе с ней пришло успокоение, даже некое подобие счастья. Я слушала завораживающие звуки, которые, как казалось, звучали отовсюду. Нежность, предвкушение, надежда на лучшее — вот что пришло вместе с ними. А перед глазами возникали картины балов, дуэлей, поцелуев... Откуда? Как музыкант смог вплести в свое творение так много? Это просто звуки, игра моего воображения.

— Правда, так ты сумасшедшая?

— Нет!

— Почему сидишь здесь?

— У меня нет выбора.

— Твое место там. Иди.

— Почему?

Вопрос, оставшийся без ответа. Да и зачем отвечать на пришедшие из ниоткуда мысли-слова? Я уже все решила. Пускай это глупо, безрассудно. Меня, наверняка, сочтут сумасшедшей, но...

Я поднялась, расправила юбки, тряхнула головой, подставляя лицо свежему дыханию ветра. Пусть горит все в пламени, пусть рушатся мосты — я буду там! У меня нет выбора. Либо я иду сейчас, зубами и когтями вырываю себе право на место под солнцем, либо я уже никто. Вперед, только вперед. Безразлично, что там. Просидеть всю свою жизнь, а потом корить себя?

Нет!

Первые шаги самые тяжелые. Дальше проще — просто двигайся вперед. Неожиданное препятствие — толпа, заворожено наблюдавшая танец. Я обошла ее полукругом. Не понимаю: что такое обычный танец, по сравнению с этой божественной музыкой? Почему никто из зрителей не ощущает того, что чувствую я? Снова загадки, набившие оскомину за этот вечер. Нет времени думать. Ноги сами несут вперед. Такое чувство, что внизу алая дорога. Она и показывает мне путь в неизведанное.

Я вышла на свет. Кое-кто из зрителей наверняка подметил это.

— Что она делает здесь? Танец только для достойных.

Все равно. Их мысли и чувства не имеют значения. Есть только я и невероятная музыка, ведущая вперед.

Музыкант ловит мой взгляд.

— Кто ты?

— Я это я.

— Тебе здесь не место. Уходи!

— Нет! Ты такой же, как они: глядящий, но не видящей истины. Пусти меня! — со злостью, с отчаянием: до финиша два шага, я должна дойти.

— Почему ты здесь?

— Музыка.

Менестрель отступает, позволяет пройти. Получилось! Был дан правильный ответ.

Еще два-три шага — я врываюсь в строй. Не знаю, кто есть кто. Лица расплываются, а вот эмоции нет. Я впитываю их: недоумение, зависть, безразличие... так естественно, будто делала это всю жизнь. И танцую.

Это не обычные па, повторяющиеся из танца в танец. Я соединилась с музыкой. Она звала меня. Я стала рабой звуков, а остальные — люди-тени — уже моими слугами. Счастье захлестывало, придавало нечеловеческих сил. Переходы, прыжки, волны...

В какой-то момент я закрыла глаза, остановилась и подняла руки над головой. В небо взлетели яркие огоньки — последний аккорд танца.

Выбор есть всегда!

5. Цветень — последний весенний месяц.

6. Духи — в данном случае используется как ругательство.

7. Цер — один из основателей Киринеи, известный тем, что мог делать три дела одновременно.

8. Демон — еще одно ругательство.

9. Массандра — смесь вальса с кадрилью.

10. Каравелла — медленный танец с одним партнером, в котором встречаются элементы сальсы, танго и фокстрота.

Глава 2

— У тебя нет выбора, красавица.

— Простите.

— Ты пришла, что бы задать вопрос, красавица, я жду...

Со времени вечеринки у Стефалей прошло пять дней. Тогда я стала королевой последнего весеннего бала, одним танцем вернула все потерянные ранее позиции. Теперь ежедневно меня приглашали на пикники, прогулки на лошадях, охоту. Я и раньше особо не скучала, но в эти дни меня буквально преследовали.

Еще недавно я бы с головой ушла в эту жизнь: флиртовала б с герцогами и графами, подкалывала соперниц, особо усердствовала в отношении Катрин. Хотя Катрин я и так не забыла отомстить. Воспользовалась ее собственным оружием — сплетней. И нашептала несколько слов ее брату. Этот прием, конечно, немного не в моем вкусе, но Олин после бала ходил за мной по пятам. Грех не воспользоваться случаем.

Но все же что-то изменилось. Нет, мир остался прежним: все та же зеленая трава, несмолкаемые пикировки с сестрой, озабоченная только положением рода, мать. Но меня преследовали вопросы, в голове рождались странные мысли. Джензбург... Да, он больше всех интересовал меня. За прошедшие пять дней я видела его всего однажды. Безукоризненно вежливый, он приехал в наш замок. Помню беготню слуг, старавшихся предугадать все его капризы, крик Кресты, обнаружившей пятно на любимом платье, льстивые приветствия матери... А потом я смотрела на Карла и ощущала невероятный стыд за родных, за саму себя. Простой разговор:

— Счастлив видеть вас. Как поживаете? Вы прелестно выглядите, чего, наверное, не скажешь про меня: дни разлуки с вами были не выносимы.

— Ну что вы сир...

— Карл, позвольте представить...

— Для вас просто Креста...

Казался пыткой. Я не могла отделаться от ощущения, что среди пятерых участников беседы (отец, мать, Креста, Джензбург и я) только Карл — истинный дворянин. Бред! Но какой навязчивый.

Потом была верховая езда для жениха и невесты, как я ни упрашивала мать перенести ее на потом, помня последствия "невинной" прогулки по саду. Отказ, как же иначе. А вдруг великий Джензбург разорвет помолвку.

— Ты будешь делать все, что он скажет, предугадывать невысказанные желания. Запомнила?

В итоге я ожидала самого худшего, а Карл(!) извинялся!

Мы вновь перешли на "ты". Обсудили, как нам повезло, что судьба связала "красотку" Элен Мирра и "загадочного" Карла Джензбурга.

Я тихо кивала в ответ, пораженная его словами.

Поцелуи, смех, улыбки краешком губ — меня переполнял восторг.

Карл уехал к вечеру.

— Я не прощаюсь, — в духе старых пьес сказал он.

— До встречи, до скорой встречи, дорогой, — я смотрела ему вслед и спрашивала себя: каков Карл на самом деле, когда он предстал передо мной в маске, а когда открыл свое настоящие "я"?

А может, оба лика лживы?

Наступила ночь, но не принесла успокоения. Как раз наоборот. Восторг от прогулки с женихом начал проходить. Я возрождала в памяти каждую подробность: разговор, природу вокруг нас, одежду, жесты, но не могла понять свои чувства, которые еще недавно бушевали во мне. Они казались наваждением.

А ведь я едва искренне не призналась ему в любви.

Я теряла последние нити, связывающие меня с реальностью.

Только одно оставалось бесспорным: Карл Джензбург — необычная личность. Но хочу ли я его понять, провести всю жизнь рядом?

Что-то сомнительно! Но, почему тогда в его присутствии я думаю иначе, почему я чувствую себя такой счастливой, какой никогда раньше не была?

Вопросы...

В конце концов, они мне безумно надоели. Ведь, из-за отсутствия слушателей (не родителей же спрашивать: они безмерно счастливы, что мне уготована такая блестящая партия, да и брат говорит тоже самое), их приходилось задавать себе самой. Я и не выдержала, напросилась вместе с девчонками к гадалке.

Тот обряд, который я пыталась провести несколько дней назад, ничего не дал (да я на это и не рассчитывала), не спрашивайте, зачем я его проводила: сама не знаю. А предсказательница, возможно, сможет ответить на мои вопросы. Возможно... Как же я на это надеюсь!

— Катрин, можно тебя на минутку? — я подошла к девушке во время одного из пикников. Она в ответ на мой вопрос, высоко подняла брови, но не отказалась от разговора тет-а-тет.

Джефри и Михель, с которыми до этого болтала Катрин, были слегка обескуражены, но я только улыбнулась, добавив:

— Девичьи секреты, — и прижала палец к губам, в знак, что сие великая тайна.

Катрин тоже быстро надела маску таинственности на лицо, не забыв добавить:

— Я скоро вернусь, не скучайте без меня.

Решив не искушать судьбы, я промолчала, хотя безумно хотелось позлить Катрин, сообщив приглушенным до шепота голосом:

— Я тоже...

Впрочем, мои усилия пропали даром. Катрин даже не стала играть в приветливость, начав разговор с шипения. Толи она все еще злилась на мою победу на балу (в прошлом году, между прочим, я тоже стала королевой), толи ей досталось от Олина. Я ведь под большим секретом сообщила ему, что Катрин собирается сбежать вместе с Джианом и тайно выйти за него замуж. Брата Катрин легко обмануть.

— Ну, и в чем дело? — резко оборвала мои мысли Катрин.

— Помнится, ты говорила, что вы собираетесь к гадалке.

— Ты... — девушка резко замолчала, раздумывая о чем-то, — мы все еще собираемся к ней.

— Когда именно? Ты предлагала мне пойти с вами. Я, в общем-то, не против, — разыграла я легкое безразличие, хотя на самом деле сгорала от любопытства и желания попасть к ней.

— Думаешь, предложение еще в силе? После того, что ты сказала Олину?

Интересно, она знает точно, что это я "проговорилась", или только делает вид? Да, ладно, какая разница!

— Ты обиделась на мою маленькую шутку? Она же совершенно безобидна, — Катрин едва не заскрежетала зубами. Да, хорошо ей досталось. Я даже не думала, что Олин воспримет это всерьез, — я быстро скрыла маску беззаботности и немного посерьезнела, — но настоящие тайны я никогда не выдаю.

— Допустим, — Катрин слегка прищурилась и сменила аргументы, — но ты ведь говорила, что знаешь, кто твой суженый. Вы уже даже обручились.

— Катрин, не уподобляйся Клоди. Неужели меня может волновать только брак? Не ты ли на прошлой неделе перечисляла Тирину другие варианты?

— А ты подслушивала за дверью? — в голосе у Катрин мелькнуло любопытство, как будто она и в самом деле хотела услышать мой ответ, но в душе, я была в этом уверена, "подруга" мечтала меня убить.

— Нет, что ты. Просто мы много общаемся с братом. У нас нет секретов друг от друга.

— О нашем визите к Ундине ты тоже сообщишь?

— Возможно, ты ведь так и не сказала, когда вы к ней собираетесь, но я не думаю, что это его заинтересует.

Катрин молчала, затем бросила на меня взгляд из-под прищуренных ресниц.

— Сегодня. В половину первого ночи. Если ты опоздаешь, мы не будем тебя ждать, — девушка махнула мне рукой и подошла к кавалерам, которые в разрез ее словам, действительно начинали скучать.

"Снова подойти к ним?" — я медленно облизала губы, раздумывая.

— Не стоит этого делать, почему бы тебе не вернуться в замок, да и ночью... — внутренний голос начал затихать, но я все равно сделала несколько шагов к дому, а потом резко остановилась: это не был внутренний голос. Что же это было?

До конца дня почти нечего необычного не произошло, (и, если бы не это "почти", я бы не пошла к Ундине: побег из замка может дорого стоить) но лицо Джензбурга, как будто, преследовало меня. Я видела его везде, и к вечеру, меня уже, то и дело, начинала бить дрожь, в преддверии нового видения.

Нужно было идти.

Гадалка могла если и не решить полностью мою проблему, то хотя бы сказать что-то, что натолкнуло бы на мысль. Все предыдущие клиенты уверяли: "Она мастер!" Один из плюсов — полная анонимность. Ундина приглашала людей по очереди. Никакие восклицания: "Мы лучшие подруги, у нас нет секретов друг от друга" ничего не меняли. А это означало, что мои тайны, так и останутся тайнами.

— Сеньор, вы меня вызывали? — массивная деревянная дверь распахнулась. На пороге появился невысокий человек в поношенной одежде

— Да, слушай внимательно. Сегодня ты кое-что должен сделать для меня...

Разговор был не долог. Вскоре дверь вновь отворилась. По длинному коридору, со стен которого смотрели, похожие одно на другое, лица, шел человек. На его лице было безразличие. Работа, которую давал ему сеньор, уже давно стала рутиной.

Аристократ стоял возле окна, в том же месте, где его оставил слуга. Темнота вокруг скрывала черты его лица, многочисленные морщины, которыми был усеян лоб и подбородок. Был виден только блеск в глазах и решимость в стальных глазах: он сделает это во чтобы то ни стало! Даже хорошо, что девчонка не послушалась, что будущее изменилось. Так гораздо проще, да и свидетели сгодятся!

Нас было четверо в тот вечер, если первый час ночи можно назвать вечером: я, Катрин Стефаль, Лиса Асперенса и Клавдия Шлиан. Столь позднее время объяснялось просто: нужно было подождать, пока все заснут. Родители всегда с предубеждением относились к разного рода гадалкам и предсказательницам. К тому же пребывали в уверенности, что у их детей не может быть от них тайн, а потому последние обязаны рассказать все, что им нагадали.

Крики: "Нельзя. Не сбудется!" не станут помехой на пути узнавания желаемого.

Что же заставило нас солгать и, пусть не на долго, но сбежать из дома? Катрин так и не удовлетворила мое любопытство, ответив:

— В девушке должна быть загадка.

Лиса и Клоди напротив были рады обсудить то, что их гложет.

Клавдию интересовало только одно: когда она выйдет замуж. Ее мать, которая, справедливости ради, отмечу, связала свою судьбу весьма удачно (простая крестьянка стала в одночасье баронессой, а это редкость в нашем мире), с детства прививала ей мысль, что это главная задача для каждой девушки. И Клоди не была против, нет. Она могла часами говорить о том, какой хорошей женой и матерью она станет. Вот только других тем для разговоров у нее не было. Это угнетало, заставляло кандидатов в мужья искать общества более веселых дам, таких как я, или Катрин. И сейчас Клавдия хотела только одного: узнать, когда появится тот — единственный.

Лису же волновали совсем другие вещи. Ее отец был серьезно болен, и девушка хотела помочь. Даже если шансов нет, нужно действовать и верить, а вдруг произойдет чудо — это ее девиз, которым она заразила и меня. Правда, сферы применения этих слов у нас были слишком разные. Лиса на самом деле была безумно доброй и старалась всем помочь. Когда я с ней только познакомилась, подумала, что это маска, за которой скрывается монстр. В четырнадцать я мерила всех по себе. Но с тех пор прошло два года. Я стала лучше понимать Асперенсу и даже зауважала девушку, что и вовсе немного странно для меня.

Кстати, я сама, подобно Катрин, не пожелала поделиться наболевшим. Будь рядом только Лиса, я бы не стала скрывать (хотя о видениях все же умолчала, а вот все остальное...). Но Клоди и Катрин не те люди, которым я бы доверилась.

Мне повезло, я умело повернула разговор в сторону, заинтересовав девушек чем-то другим. Но презрительное выражение все же появилось в глазах Катрин. Она, как всегда, поняла, чего я добивалась. Просто воспользоваться своими знаниями не успела: за поворотом появилась хижина гадалки.

Издалека домик Ундины казался вполне обыденным. Небольшой, деревянный, с красивыми цветами возле порога, двумя маленькими окошками. Таким могло быть обычное жилище небогатых крестьян. Разве что нигде не было ограды. Неужели у нее нечего красть? Хотя, может, она умеет не только предсказывать, и жестоко карает незадачливых воров, посмевших покусится на чужое?

Первой в дом к гадалке прошла Катрин.

"Смотрите, я не трусиха, не то, что некоторые", - показывала она.

Ведь мы и вправду застыли у входа в избушку, не решаясь зайти. Но бравада не помогла: несколько минут спустя младшая представительница рода Стефаль выскочила обратно на улицу.

— Что там? Как? — в один голос завопили Лиса и Клоди.

Мне тоже было интересно, но я старалась сохранить лицо.

— Кто она, что бы учить меня?! Как она вообще посмела?! Шарлатанка! — выдохнула Катрин и, не глядя на нас, побрела домой.

Мы снова переглянулись. Желания заходить не прибавилось.

"Так: я добиралась сюда треть мили, выскочила ночью из дома (если узнают — мне конец)", — пытаясь убедить себя зайти, думала я. Нет, не убедительно!

— Может, нам действительно здесь не место? — боязливо спросила Клоди.

— Нет, я пойду! — сказали мои губы, прежде чем я задумалась. Демон! Теперь просто так не уйдешь. Я резко шагнула вперед, что бы окончательно не потерять решимость, и схватила ручку на входной двери...

— Почему вы сказали, что у меня нет выбора?

Я осматривала комнату, в которую попала. Ничего необычного: побеленный потолок, такие же стены, стол в центре, два стула, кровать в углу. Внимание привлекли только предметы на столе: белый шар на подставке, стопка карточек с непонятными рисунками11, свечи, крест в тени, на котором висело несметное количество маленьких кулонов.

В Ундине тоже не было ничего особо интересного. Встреть я ее на улице, не догадалась бы, кто передо мной. Женщине было лет шестьдесят-шестьдесят пять. Время давно посеребрило ее волосы. И сейчас нельзя понять, какого цвета они были раньше. Лицо и руки покрылись морщинами. Других частей тела я не видела так, как женщина завернулась в черную муфту. В ее глазах сверкнуло что-то, когда она спросила:

— Ради ответа на этот вопрос ты пришла, красавица?

— Да, нет, наверное... Не знаю, — растерялась я. — Ответьте!

— Судьба, красавица.

— Хватит называть меня так, — мне в самом деле надоело. Каждый день одно и то же. Вот и здесь.

— Почему? Ты действительно красива. От поклонников нет отбоя.

И тут я не выдержала. Оказывается, мысли, которые тебя преследуют так легко обречь в слова:

— Потому что надоело быть куклой, красивой вещью без души, одним лишь телом, оболочкой, о которой забудут сразу же после покупки. Я хочу сама решать с кем и кем мне быть. Почему я лишена права выбора?! — я сорвалась на крик и только после нескольких минут молчания пришла в себя.

"Сейчас меня выгонят из этого домика", — промелькнуло в голове, но я не жалела, что сорвалась, в конце-то концов, это ведь правда!

Впрочем, извиниться я все же решила.

— Простите, — тихо произнесла я, готовясь в любой момент выйти за дверь.

— Тебе не за что извиняться, лесть ни всякому приятна.

— Что? — я резко подняла голову и посмотрела на Ундину.

— Ты думаешь твои мысли — закрытая книга. Спешу разочаровать, — старуха смотрела на меня так, словно я — ребенок.

— Так ваши предсказания — это лишь проекция желаний, а не истинное будущие, — я была в замешательстве.

— В логике тебе не откажешь, но какой ответ ты хочешь услышать?

— Правду!

— Правду, и ничего кроме правды — это ответ ребенка, с его способностью делить мир на черное и белое. Зачем она тебе? — гадалка смотрела мне в лицо и улыбалась материнской улыбкой.

— Значит все ложь, — тихо проронила я, еще не зная как реагировать на открывшееся. Может, Джиан прав: магии вообще не существует, а все, что мы видим — обман зрения, удачный гипноз?

— Тебя бы это обрадовало.

— Не понимаю.

— Такие как ты любят, когда есть выбор, или хотя бы его иллюзия. Зачем пришла ко мне, если хочешь оставаться в неведенье?

"Действительно, зачем", — пронеслось в мыслях. Еще один вопрос, нерешенная загадка.

— В мире множества тайн и каждый новый день дарит нам еще одну, — сказала Ундина, избавляя меня от необходимости говорить.

Мы помолчали. Я пыталась привести мысли в порядок, сложить какое-то подобие плана из бушевавшего среди них хаоса.

— Расскажите о моем суженом, о нашей свадьбе.

Ундина вновь улыбнулась: о чем еще может думать шестнадцатилетняя девушка, а она то считала, что многообещающее начало выльется во что-то большее.

— Дай мне руку, красавица.

Я вздрогнула, вырвала ладонь с уже державших меня пальцев:

— Вы опять?!

Наши глаза встретились: мои — мечущиеся, дерзкие, с ее — спокойными, всезнающими. На мгновение мир застелила тьма, как тогда — когда Катрин, или Джиан?, тащила меня к танцующим парам. А в следующий миг я пришла в себя. Чувства страха и боли исчезли как прошлогодний снег, осталось только непонимание: "Что со мной все время происходит?"

Ундина встала, выпрямила, поникшие от времени, плечи и заговорила...

Ты просишь рассказать о судьбе,

Что ж, поведаю тебе.

Поклонники, встречи, балы...

Ты забудешь кто ты.

Гадалка резко расхохоталась и подошла ко мне ближе, взглянула прямо в лицо: глаза в глаза.

Он начнет с насилия, обмана,

Но имеешь ли ты право

Осуждать его за этот шаг?

Ведь он твой враг.

Поцелуи, боль и стоны.

Маг отведает твоей крови.

И ты навсегда потеряешь покой,

Но некому будет крикнуть: "Стой!"

Тогда сила твоя проявится,

И, быть может, душа живой останется.

Но подожди, подумай об одном:

Не лучше ли, если это все будет сном?

Вот только... Будущие предрешено:

Чудовище ожило.

В его сердце одна месть,

Для тебя же: белое — весть

Красное — твой крест...

Ундина медленно подошла к окну и долго смотрела в ночную темноту.

— Иди, милая, домой и не старайся понять мои слова. Когда-нибудь ты осознаешь...

Я встала в недоумении. Быстро поклонилась, как того требовали обычаи, заплатила две серебрушки — больше она не взяла: "Не стоит, дитя. Открывать людям будущие — мое призвание", и повернулась, что бы уйти.

Ундина провожала девушку взглядом. Она уже забыла, как ее зовут, точнее не вслушивалась, когда та представлялась. Зачем, если можно отделаться простым "красавица"? Но она пробудила в ней дар, чего уже давно не происходило. Своих сил не хватало, а пользоваться чужими было гадко. Лучше пусть верят в сказку, чем платят за часто горькую правду частью собственной жизни. Как сейчас по-настоящему вышло увидеть чье-то будущие Ундина не знала, не ведала об этом и сама ночная посетительница. Гадалка не умела читать мысли, но видеть чувства на лицах людей научилась превосходно.

Демон же тебя дернул прийти сюда, "красавица"! Ундина слишком давно жила на свете, что бы не понимать: истинные предсказания сбываются всегда. И что бы она сегодня не наговорила, все произойдет один в один.

Нужно ли было девушке узнавать все это? Теперь у нее нет выбора, кроме как исполнить предначертанное, даже если в прошлом он существовал.

Я шла к выходу, а в голове крутилось:

"Допустим... Допустим что? Что это все — правда?! Но зачем я Джензбургу, что во мне ценного? Мы ведь обручились с моего рождения. Он не мог знать, какой я буду! А, если мог?

У самой двери я оглянулась и вновь посмотрела на старуху.

— А что вы имели в виду, говоря...

— Это ты должна понять сама. Я только показала путь. Пройти его твоя задача. Если б я знала, девочка, но, когда тебя ведет сила, ты не слышишь, что говоришь. Эти знания только для одной — тебя — Иди. У тебя все будет хорошо.

Ундине было шестьдесятпять лет. Она уже давно научилась лгать.

Взяться за ручку, повернуть ее, выйти на залитую луной дорогу и повернуть домой. Я сделала лишь половину из перечисленного, остановившись на пороге и облокотившись о дверь. Звезды притягивали мой взгляд. Они казались совсем близкими.

"Эридан, Ворон, Феникс, Хамелеон" — повторяла я загадочные названия.

Где-то полгода с лишним назад, или что-то вроде того, Олин с Гансем соревновались в том, кто из них знает больше созвездий. А заодно они оба периодически поглядывали на меня: "А какое я произвел впечатление?"

Помнится, я их не разочаровала, глядя на обоих как на высших созданий. До того я не знала названия ни одного созвездия, после — с сотню, так как заставила не только перечислить их, но и показать мне каждое. Тогда победил расчетливый Ганс, начав счет с широко известных, а не с мелких и редких как его противник. Он проходил неделю в моих фаворитах, а потом романтик Олин пригласил менестреля.

Это была его самая удачная идея за все время нашего знакомства. Всю ночь я слушала серенады, и на утро была готова бежать за Олином хоть на край света. Останавливало то, что пел не сам воздыхатель, а кто-то другой за деньги. Знаю, пошло думать о деньгах в такие моменты. Но я всегда была на диво практичной. Видно, досталось в наследство от матери. Что-то же должно было перепасть!

Я не могла органически соединить Олина и менестреля. А поэтому недели через две-три Олин Серженс мне надоел. Парень все время подражал кому-то, мне в том числе. Первое время это замечательно, когда человек смотрит тебе в рот и ловит каждое слово, но неделя, две, в крайнем случае, месяц, и у тебя уже скрипят зубы от подобного. А уж когда, сдавшись на мои уговоры, он запел... Какой кошмар! Не знаю, как мне хватило выдержки дослушать песню до конца. Я, с полным отсутствием музыкального слуха, и то пою лучше!

Потом Михель, Лукас, Анри, Джиан...

Я растворилась в ночи, вспоминала прошлое: победы, поражения, сами схватки, перипетии судьбы. Не знаю, зачем я это делала, неужели могла тогда предсказать, ЧТО потеряю?

Мысли вскоре вернулись к балу у Стефалей. За эти пять дней я тысячи раз вспомнила о нем, право, уж лучше б не пошла, чем постоянно изводить себя мыслями о том, что там произошло: с Джианом, Катрин и главным образом со мной. Хотя, если б я не пошла, то не стала б королевой, потеряла б половину поклонников... Да ладно, кого я обманываю, меня не оставили б дома! Как же, долгожданная встреча с женихом. Карл...

Маг отведает твоей крови...

Нет, прости, мама. Твоим мечтам о восстановлении престижа нашего рода не суждено сбыться. Я могла шутить по поводу трех предыдущих жен Джензбурга, но не буду шутить с предсказаниями. Ундина вызывает доверие. Ее слова могут оказаться правдивыми. Я не буду рисковать. Просто выйду замуж за кого-то другого. Благо кандидатов хоть отбавляй. Пусть не таких родовитых, но безопасных. А, если родители будут против, я всегда могу выйти замуж тайно. Многие из моих поклонников пойдут на все, лишь бы я стала их. Олин, к примеру.

Я снова задумалась: интересно, что именно подразумевала Ундина, называя Карла магом? Нет, наверное, лучше не знать и забыть о нем навсегда, как о страшном сне. Просто закрыть глаза и...

Истинные предсказания сбываются всегда!

Последний раз взглянуть на дом, где было принято судьбоносное решение и... Подождите. Где же Лиса и Клоди? Я оглянулась по сторонам. Ведь их не было здесь, когда я вышла от Ундины. Или были? Нет, они окликнули бы меня. Я должна была услышать, да и увидеть их.

Я обошла маленький домик — ни следа девушек. Толи я слишком долго задержалась, толи им перехотелось узнавать свою судьбу после печального опыта Катрин, но их нигде не было.

Странно. Клавдия Шлиан несомненно трусиха, но Лиса? Это ведь она была инициатором похода сюда. Да и не в правилах Асперенса бросать своих. Их род гордится этим качеством. Но где же они?

Еще минуту я постояла, раздумывая, а затем медленно побрела в замок. Конечно, лучше поспешить. Все же ночь на дворе, а значит опасно гулять в одиночестве. Да и поспать было бы не плохо. Наверняка, ведь, завтра, хотя нет — уже больше двенадцати, значит, уже сегодня, разбудят рано, не думая о том: выспался человек, или нет. Я зевнула, закрыв глаза. Затем с сожалением вновь открыла их, и прибавила шагу. Нужно было придумать.

Я так и не успела больше ничего придумать, потому что в следующий момент что-то оглушило меня.

11. Это были обычные карты, но Элен как аристократка, да еще и девушка, никогда не играла в них, поэтому просто не могла узнать.

Глава 3

Пришла в себя я от криков:

— Пустите! Как вы смеете?! Возьмите лучше ее! Почему я?!

Знакомый голос. Но сил на то, что бы раскрыть глаза и проверить свои ощущения, не было.

А потом захлопнулась дверь, и все снова затихло. У меня было желание перевернуться на другой бок и продолжать спать, но кто-то (странно, казалось, тут больше никого нет) уже заметил, что я проснулась, и принялся меня тормошить.

Я пробормотала что-то бессвязное, дернулась левой ногой (почему не правой не знаю). Может, я левша? Конечность врезалась во что-то мягкое. Раздался новый визг.

"Наконец-то, от меня отстанут", — мелькнуло в подсознании, но оформиться в полноценную мысль не успело: меня ударили по лицу.

Пощечина?!

Что я сделала? Глаза резко открылись, явив взору странную картину, хотя, может, она и привычна для меня, а я просто позабыла об этом. Темная комната с низкими потолками (сиги12 полторы не больше), с которого свисало непонятно что, грязные неоштукатуренные стены, разбросанные повсюду предметы одежды. В придачу на меня смотрело, не мигая страшное лицо с горящими глазами и торчащими во все стороны патлами.

Я заорала — еще одна пощечина.

— Леси, может, хватит? Девушка явно не в себе.

Кем бы ни был говоривший, к нему стоило прислушаться. Меня трясло как в лихорадке, тело покрылось пупырышками. Я боялась перевести взгляд с этой, Леси, кажется, из боязни получить еще один удар.

— Кто ты? — наконец спросила любительница пощечин.

Я молчала. Горло как будто сдавили тяжелым обручем.

— Что ты на меня так смотришь? Не местная, что ли?

Я все еще не могла заставить себя произнести хоть слово.

— Леси, отойди, я сама.

В поле моего зрения появилась миловидная девчонка. Голубые глаза, длинная золотистая коса, правильные черты лица, ладная фигура — в общем, все, что бы стать покорительницей сердец. Но сейчас меня волновало не это, а доброта на лице, желание помочь, которое явно читалось в ее глазах.

Страх отступил. На губах появилось некое подобие улыбки.

— Спасибо.

— Да не за что. Тем более ничем особенным я тебе не помогла.

Я вновь улыбнулась. Попыталась встать. Для начала на колени, потом — в полный рост. Потолок, к счастью, позволял, но будь я немного выше, пришлось бы передвигаться только на коленях, или, нагнувшись, что еще хуже: горб никому не добавляет привлекательности.

Я качнула головой, приводя в порядок волосы, и чуть не упала от нахлынувшей боли. Голова взорвалась как от удара, перед глазами затанцевали звездочки. Я поднесла пальцы к вискам и начала медленно их массировать, поминутно вздрагивая и постанывая.

Слова Златовласки, как окрестила я вторую девушку (первой бы подошло что-то вроде... м-м... — кикиморы), еще не зная ее настоящего имени: "Как ты, все в порядке? Может тебе помочь? Что случилось?!" Не сразу дошли до моего сознания. Но вскоре голова перестала взрываться, правда, все еще не много побаливала, и я вернулась в реальный мир.

— Что это было? — участливо спросила девушка.

— Не знаю, — собственный голос казался ужасно хриплым, — голова заболела. Наверное, мне лучше присесть.

— Конечно, конечно. Может, лучше приляжешь? Сон помогает.

— Зачем же вы меня тогда разбудили? — удивилась я.

— Понимаешь, — девушка замялась, — за последние два дня ты ни разу не пошевелилась. Мы думали: мертва. Я даже пробовала щупать пульс — его не было. Так что, когда ты пошевелилась, мы обрадовались и не смогли удержаться.

— Ты лекарь? — "Вряд ли, конечно, но надо же о чем-то спросить".

— Нет, просто у меня мать знахарка. А насчет лекарства от головных болей, говорю из собственного опыта, не раз прибегала к этому средству.

— Неужели всегда помогало? — с хитринкой в голосе спросила я. Хотя, казалось бы, зачем мне это знать?

— К несчастью, нет. В особо тяжелых случаях приходилось пить разные настойки, а-то и обращаться к матери. Но здесь такой возможности нет, — Златовласка развела руками и вымучено улыбнулась.

— А здесь, это где? — я наморщила лоб, вспоминая, куда меня могла занести судьба, и обнаружила полный провал в воспоминаниях. Нд-ам.

— Если бы мы знали?

— Мы? А ну да, еще Леси, — как я могла забыть про ту, кто нагнал на меня столько страха?

— И не только она, — Златовласка приподняла одну из свисающих с потолка тряпок, (местный интерьер определенно "вдохновлял"), и я увидела еще троих девчонок. Они тоже улыбнулись. Никогда не думала, что бывают насмешливо-грустные улыбки. Оказалось, на свете можно увидеть абсолютно все. Вот только хорошо ли это? Интересный вопрос.

Я перевела взгляд на собеседницу.

— Что все это значит? Кто ты? Кто вы все? — голова и так ныла, а тут еще какие-то загадки. Они мне заранее надоели!

— Меня зовут Селестин. Я родилась... Впрочем, тебя это не заинтересует.

— Ну что ты. Я любопытна. Продолжай.

— Ты права. Хотя бы время скоротаем.

Не понимаю: мы кого-то ждем?

— Как я сказала, меня зовут...

Селестин родилась в небольшой деревушке Заречье. Ее матерью была травница: собирала растения, варила лекарственные отвары. В общем, пользовалась всеобщем уважением и доверием. Случалось, к ней наведывались и дворяне, когда их лекари оказывались бессильны против, нападавших на господ, хворей.

Травница никогда никому не отказывала. Старалась и дочь приучить к лекарскому делу. Но не лежала душа Селестин к магии природы, не чувствовала она Земли и ее силы. Каждый раз, отправляемая на поиски какой-нибудь более-менее редкой травки, приносила что-то не то. Как же иначе, ведь про себя девушка постоянно называла эти растения, с заумными названиями сеном. Но лекарка не унывала. Такого целеустремленного человека еще поискать. Если уж решила, своего добьется. И вновь отправляла дочь на поиски. Так произошло и в то переломное утро.

Это был теплый солнечный день. Селестин хотелось подпеть птицам, выразив хоть этим свою, в общем-то, беспричинную радость. Она задорно улыбалась односельчанам и, кажется, даже тихо мурлыкала что-то веселое себе под нос. Девушке нужно было отыскать бельвацер цветущий.

Бельвацер, офицер, — привычно перевирала заумные названия дочь знахарки. Как говорят в таких случаях: природа, потрудившись над родителями, решила отдохнуть на детях.

Село, наконец, закончилось, и девушка вышла к сосновому бору. Именно в нем, она планировала провести поиски бельвацера. Но зайти в него Селестин не успела. На дорогу выехал всадник. Никакой черной одежды, длинных волос и прочих атрибутов сказочных злодеев не наблюдалось. Да и выражение лица было безобидным, а глаза так и вовсе светились добротой.

— Не подскажешь дорогу к Вольному, красна девица, — спросил человек. Кстати, лет ему было около двадцати пяти. Это-то Селестин подметила прежде всего.

— Отчего ж не подсказать, — село Вольное находилось где-то в двух милях13 от родного для Селестин Заречья, — вам нужно сейчас повернуть Северо-восток. Поезжайте через лес, но не углубляйтесь в чащу. Доедите до подснежной поляны, там свернете на заячью тропу...

Незнакомец глядел на Селестин с все возрастающим удивлением по мере возникновения новых названий.

Селестин прервала саму себя, не дожидаясь пока это сделает собеседник.

— Вы не местный?

Всадник усмехнулся.

— Определенно нет. Так что ваши слова ничего мне не говорят.

— Но как же, — Селестин удивилась, — названия ведь говорят сами за себя.

Мужчина вздернул брови.

— А, ну да, — дошло до девушки: подснежников, ради которых дали название поляне: очень уж там всегда много их было, да и какие красивые, уже нет. Поздняя весна, как ни как. А заячью тропу можно легко спутать, скажем, с лисьей.

— Давайте, я вас проведу, — наконец, решилась Селестин.

— Ну что вы, — начал отказываться всадник, — не хотелось бы причинять столько неудобств такой молодой красотке.

Селестин покраснела. Не каждый день удается получить комплимент, который, к тому же, ни к чему не обязывает.

— Прекратите! Сами вы до вечера не доедете. А мне все равно нужно в лес: одну лекарственную травку отыскать.

— Как же вы одна? — с изумлением воскликнул собеседник.

"Кажется, меня перепутали со знатной дамой", — подумала Селестин. Девушке было безумно приятно.

— Вот вы и защитите меня, — усмехнулась она.

— Ну, если только так, — незнакомец засомневался, — садитесь-ка на коня. Вы сказали две мили, а это путь не близкий.

Селестин подошла ближе. Лошадей она не боялась. Конечно, стать хорошей наездницей девушке было не суждено, но пару раз крестьянка довольно удачно ездила верхом. Недавний собеседник с легкостью поднял Селестин, и посадил на лошадь перед собой. Они въехали в лес, радостно обсуждая что-то. Первое время с опушки еще слышались голоса и смех, а потом все стихло. Видно, молодые люди отъехали достаточно далеко.

— Последнее, что я помню, — говорила Селестин, — заячья тропа, которая ведет прямо к Вольному. Я сказала спутнику, что необходимость в моем присутствии отпала: нужно ехать все время прямо, никуда не сворачивая, а с этим справится каждый. Но он ничего не ответил. Просто ударил чем-то тяжелым по голове. Так я оказалась здесь в обществе еще десяти, похищенных днем ранее, девушек. Это случилось восемь дней назад. Мы не имеем ни малейшего представления, где мы. Только так — догадки.

Я поддалась вперед, выказывая вспыхнувший, от ее последних слов, интерес.

— Нас всех пленили на Севере Сиеры. Вряд ли одиннадцать девушек специально потом перевозили куда-то. Ведь нас мог увидеть кто-то знакомый и поднять шум. Хотя, все возможно.

Я облизала языком пересохшие губы. Куда я вляпалась?

— С тех пор доставили еще пятерых: двоих — в течение следующих трех дней, а позавчера — тебя с подругами.

— C подругами? — переспросила я, — как чудесно! — у них и узнаю, как я, точнее ми, сюда попали. Не может же быть амнезия одновременно у троих?!

Лицо Селестин как-то странно потемнело (как будто она растерялась, или разозлилась?), когда я выразила свою радость от присутствия в этом м-м подвале ... помещении для прислуги — не знаю точно, подружек. Но мне было уже не до нее. Я вскочила на ноги с вопросом:

— Где они?

И тут же, не удержавшись, упала на четвереньки. Голову вновь пронзила адская боль, о которой я благополучно забыла. Оказывается зря! Через несколько ужасных минут, мне удалось перекатиться на спину. Все же предыдущая поза не вдохновляла.

Селестин вновь оказалась рядом и начала что-то говорить. Но я не слышала ничего. Боль мешала. Она застилала все вокруг. С глаз против воли потекли слезы.

Не знаю, сколько времени я пролежала, но в какой-то момент почувствовала, что могу пошевелиться, не ощутив боли. Я аккуратно поднялась и, стараясь не менять положения головы, прислонилась к стене.

Селестин оставалась рядом. Увидев, что я пришла в себя, она спросила с беспокойством:

— Тебе лучше?

— Да, — кое-как нашла в себе силы ответить я.

— С тобой часто случаются такие припадки? — в голосе собеседницы звучало неподдельное участие, но меня в ее словах больше заботило нечто иное:

— Я не безумна! Как ты могла так подумать?!

— Нет, нет. Приступы бывают не только у сумасшедших. Я думала: может, ты больна.

Я молчала. Лишь пристально разглядывала собеседницу: такой ли она добрый Дух, каким хочет казаться?

— Прости, — извинилась Селестин.

"Ладно, будем считать, я тебе поверила!"

— Забудь. Ты что-то говорила о моих подругах. Не могла бы ты их позвать? Я вряд ли смогу сама подойти к ним. Голова мешает, — сказала я, усмехнувшись своей шутке. Селестин вздохнула.

— Боюсь, я еще не все тебе рассказала.

— Давай перенесем разговор на более позднее время? — сейчас самым главным было пообщаться с подружками. Мне ведь просто необходимо напомнить некоторые вещи из случившегося. Селестин же оставим на сладкое.

— Ради общения с твоими подругами? — девушка покусывала губу.

— Да, знаешь ли: мы знакомы с детства, понимаем друг друга с полуслова, — интересно: я хоть правду сказала, или, как всегда попала пальцем в небо? — так что сейчас мне необходима их поддержка.

— А как же я? — Селестин всем своим видом демонстрировала обиду.

Она точно что-то скрывает!

— Ты замечательная подруга, — я сделала вид, что приняла правила ее игры, - но у нас с тобой нет общих воспоминаний, о которых хотелось бы вспомнить. К тому же...

— Хватит! Я все поняла. Наверное, надо было рассказать сразу всю правду, а не довольствоваться полумерами.

Я торопливо закивала.

Ну что, скормишь мне очередную байку, или...

Селестин провела в темнице, а это помещение было именно ею, а не комнатой для прислуги, как полагала я, восемь суток. Каждый день к ним заходило два человека, и приносили с собой еду. Это не были деликатесы на золотых подносах, но силы пища восстанавливала не плохо, да и голод перебивался. Пару раз являлось трое тюремщиков одновременно — в эти дни у Селестин и ее подруг появлялась новая соседка. Ни разу приходившие не перекидывались ни одним словом с заключенными. Вопросы, мольбы, просьбы — все натыкалось на глухую стену. Ни эмоций, ни чувств — черная пустота.

За прошедшие дни Селестин не увидела того, кто пленил ее, ответил на помощь черной неблагодарностью. Но девушка не жалела об этом. Что она могла ему сказать:

— Ты предатель, из-за тебя я страдаю здесь, схожу с ума, не зная, что меня ждет в будущем.

Глупо.

Он знал, на что шел. Селестин вновь и вновь вспоминала их разговор на опушке, пока, наконец, не увидела одно несоответствие: незнакомец сам первый сказал, что до Вольного две мили, хотя ранее как раз интересовался у нее, где оно и далеко ли до туда. Почему она не услышала, не поняла этого тогда? Прельстилась льстивыми словами? Захотела почувствовать себя желанной?

Тогда — сама виновата. Он будет прав, когда при встрече, если такова произойдет, рассмеется ей в лицо в ответ на обвинения. Хотя, скорее подобно остальным тюремщикам не проронит и слова. Можно... Можно, конечно, бросится на встречу врагу и попытаться расцарапать лицо. Но Селестин мутило от одного вида крови, а уж что бы самой нанести удар — нет. Да и вряд ли ей удалось бы добраться до объекта предполагаемой мести: уже не раз сокамерницы пытались напасть на своих мучителей, но в конце пути их всегда ждало поражение. Конвоиры даже не принимали их попыток всерьез, отмахиваясь двумя-тремя движениями.

В тот день, или быть может ночь: в подземелье не попадало ни малейшего лучика света, а попасть на улицу не представлялось возможным, в камере впервые появились одновременно четверо тюремщиков. Трое из них уже были знакомы пленницам, а вот четвертого они видели впервые. Впрочем, причина такой перемены обнаружилась сразу: двоим тяжело нести три бездыханных тела. А вот троим — в самый раз! Четвертый же доставил еду. Тени (а как еще назвать особ, ходивших в черных одеяниях?) положили бездыханных девушек на, раскиданное по полу тряпье, и удалились. Пленницы бросились к новеньким и принялись их тормошить.

Двоих они довольно быстро привели в чувство, а вот третья не желала подавать признаков жизни. Ее, в конце концов, оставили в покое. От двух других они узнали имя — Элен, но о том кто она не было сказано ни слова. Так же Лиса и Клоди, а именно так представились девушки, обошли и самих себя: "Ну, что вы, мы такие незначительные персоны, что не стоит и говорить", очень многих при этом обидев:

"Мы ведь не скрывали ничего, а здесь такое пренебрежение"

Возможно со временем дружба все же установилась, но времени, как, оказалось, было в обрез. По прошествии нескольких часов со времени предыдущего визита в подвале вновь появились темные фигуры, сильно удивив своим приходом пленниц. Все же лицезреть охранников два раза в день было в новинку. Тени подхватили сидящую возле двери девушку, с огненно-рыжей шевелюрой, и вышли до того как остальные успели опомниться, не то что, помешать.

Казалось, пленницу отпускают. Ее ведь принесли несколькими часами ранее, а значит, не исключена возможность ошибки. Но... Никто не верил в счастливую развязку. Они слишком боялись и устали, как от неизвестности, так и от безумных надежд, которые питали по началу. С глаз слетела розовая пелена, мир погрузился в отчаяние. Но умирать, несмотря ни на что, не хотелось. А значит...

— Надо действовать, — громко, с уверенностью говорила Леси своим сокамерницам. Нас больше. Поэтому они и ловили каждую по одиночке. Вместе мы справимся. Все же пятнадцать против троих.

— Тринадцать, — поправила Шер — голубоглазая брюнетка с северных провинций, которая на свою голову решила повидать мир, — одну из нас забрали, другая давно мертва.

— Она жива! — вскричала Селестин.

— И поэтому, мы за пол дня не смогли ее разбудить, — скептически подняла брови Шер.

— Эта несчастная все еще с нами. Я знаю! — Селестин не понимала, что заставило ее так яростно защищать интересы незнакомки, но была уверена, что поступает правильно.

Шер хмыкнула, показывая, что она думает по поводу влезшей Селестин. Но возразить не успела, а, быть может, просто не хотела подрывать возникший командный дух. Снова прозвучал громкий голос Леси:

— Хорошо, тринадцать-четырнадцать — не важно! Все равно численное превосходство на нашей стороне.

— Но, тринадцать — число неудач, — вставила недавно появившаяся Клоди. Это были ее первые слова за все время отсутствия подруги.

— Оно и будет неудачным... Для наших мучителей! — решила поддержать Леси Селестин. Та поблагодарила ее улыбкой.

— У нас такой план...

Потянулись часы — длинные как никогда. Нервы всех были взвинчены до предела: все придумано, а никто не заходит!

Пленницы ждали и с каждой минутой их решимость, вера в свои силы таяли. Девушки вздрагивали от каждого шороха, боялись уснуть, что бы не пропустить прихода тюремщиков, и молчали, опасаясь, что голос выдаст их...

— Знаешь, возможно, у нас бы получилось, но Клоди, а пришли именно за ней, впала в панику.

— Пустите! Как вы смеете?! Возьмите лучше ее! Почему я?!

Вслед за ней разуверились в своих силах и мы.

Я кивнула. Это было известно с самого начала. Так как именно крики подруги разбудили меня.

Селестин помолчала, потом прикусила губу.

— Вот, я снова лгу.

Еще несколько мгновений тишины. Девушка собиралась с силами.

Леси не потеряла мужества. Она бросилась к нашим мучителям и... — Селестин отвела глаза, — мы должны были ей помочь. Она ведь сделала самое сложное — пошла в бой первой. Но мы стояли и смотрели, как будто ожидая итога схватки, что бы примкнуть к победителю. Предатели! Один из тюремщиков ударил Леси по животу, заставляя упасть перед ним на колени. Потом дернул за волосы и чуть не свернул шею.... Она чудом выжила.

— Но как же тогда эта Леси, ведь это была она, могла еще и будить меня. Она ведь так пострадала?

— Ну, прошло уже два часа, — значит, я снова уснула. Ничего себе! — Но, я бы так не смогла.

— Я тоже, я тоже...

Я вновь подумала об ушедших, боюсь, навсегда, девушках. Клоди, Лиса.... Жаль, что мы так и не поговорили. Хотелось бы узнать... Так, стоп. О чем я думаю?! Подруги мертвы, а меня волнуют только собственный провал в памяти. Это ужасно...

— Подожди, но вы ведь не можете точно знать, мертвы они, или нет. Это не доказано. Да и подумай мы все здесь такие разные. Кому может понадобиться наша смерть? Клоди и Лиса, определенно, живы! И нам повезет выбраться.

Селестин посмотрела на меня, и в ее глазах я прочла: надежды нет.

— Ты чего-то не рассказала?

Девушка помедлила с ответом:

— Ты знаешь все.

Мы смотрели друг на друга, и я поняла, что от меня не скрыли ничего. Вот только, чем это могло помочь им, мне?

Снова тишина. Я не знала, что спрашивать, о чем говорить. Ко мне передалось состояние девушки: мы все умрем, надежды нет.

— Расскажи о себе? — прервала затянувшееся молчание Селестин.

— Давай, я не такая скрытная, как подруги. Ума ни приложу, что в наших жизнях такого таинственного.

— Может, ужасного?

Мы переглянулись и расхохотались. Не спорю, место для веселья выбрано не особо, но мне хотелось хоть не на долго прогнать ощущение безысходности. Смех крики, пускай даже плач — все равно лучше, чем бездействовать и покорно сходить с ума от кошмара всего происходящего. Наверно, Селестин тоже захотела хоть на миг освободиться от присутствия ангела смерти. Сейчас, к счастью, веселье и жизнь так и бьются в ее глазах. Интересно, что отражается в моих?

— Ну, давай рассказывай свою страшную, — она сделала большие глаза, — тайну.

Я улыбнулась и...

— Как ты говорила меня зовут? — мой голос внезапно стал глухим, надломленным, ошеломленным.

— Элен, — ответила Селестин, нахмурив брови.

— Элен, Элен, — я пробовала свое имя на вкус, закрывала глаза, надеясь, что ко мне вернется память. За рассказами Селестин, своей головной болью, удивлением я не поняла главного — у меня не было вообще ни одного воспоминания... — Элен, Элен... — Кто же я такая?

— Эй, очнись. Я уже поняла, что тебя зовут Элен. Может, еще что-нибудь добавишь? — Селестин замахала рукой перед моими глазами, привлекая внимание к себе.

Я отбросила мрачные мысли.

— Больше ничего не помню. Да и это не воспоминания, а твои слова. В голове одна пустота, неведенье.

— Зачем лгать? — спросила Селен, — не хочешь говорить, не надо!

Я покачала головой, снова забыв о боли, которая уже дважды настигала меня. Но, видимо, она решила на этот раз сделать себе выходной.

— Это правда.

— Конечно же, — в голосе собеседницы звучал неприкрытый сарказм.

— Селестин, если бы я хотела солгать, то придумала бы, что-то поинтересней. Например, что я принцесса... Нет, будущая королева нашей страны! — я прислонила указательный палец к подбородку (наверное привычка, от которой я никак не могу избавиться). Слушай, а как она называется?

— Кто? — опешила Селестин. — Принцесса?

— Ну, наша страна, где мы родились, живем. Я надеюсь, ни одна из нас двоих не приезжая?

У собеседницы округлились глаза.

— Ты и этого не знаешь?

Кажется, она начинала мне верить. И не зря — я не лгала. Хотя до этого ... Нет, воспоминание скрылось, не дав себя хотя бы пощупать. Жаль, ладно переживу! Начну, так сказать, жизнь с чистого листа. Главное, что бы она завтра не закончилась!

— Вообще ничего: ни кто я, ни где, ни как выгляжу... Кстати, у тебя есть зеркало?

— Нет, — голос Селестин насквозь пропитался удивлением. Потом, впервые за время нашей беседы, появился гнев. — Как ты можешь думать о том, как выглядишь, если до твоей смерти остаются считанные дни?!

А зачем думать о неизбежном? Я еще жива. А там... Смерть ожидает каждого: в темнице и на воле, в богатстве и в нищете.

Но Селестин не стала слушать моих оправданий. Она порывисто вскочила и пошла к другим девушкам. Неужели сплетничать обо мне и переворачивать с ног на голову все сказанное?

Что ж, пускай. Легче будет в свое время покинуть эту приветливую местность. Я закрыла глаза, попыталась вернуться к прерванному сну. Не дождетесь, что бы я подошла к вам сама. Гордость, конечно, грех, но я не невинный младенец, что бы считать себя свободной от него. Не буду никому навязываться!

Сон не шел. Вновь приходили неприятные мысли, как я ни старалась избавиться от них, погрузившись в дремоту.

Я умру. Не через сорок лет, пятдесят, а сейчас: сегодня, завтра. Возникнет еще одна безымянная могила. Кто эта девушка, лежащая здесь? — никому нет дела. Я...

"Все хватит! — я открыла глаза, повторяя про себя. — Я выживу! Катитесь в бездну, но я выживу!".

Мой взгляд пересекся с чьим-то еще. В чужом была решимость схожая с моей. Единомышленница!

Я медленно встала, не пытаясь в этот раз поправить прическу. И, не отрывая взгляда от незнакомки, прошла несколько шагов, и нависла над ней. Девушка встала:

— Ты двигаешься как королева, — сказал ее голос.

Это не лесть — вызов.

— А ты — нет.

Губы девушки расплылись в улыбке:

— Всегда ценила хорошие ответы

— Рада за тебя.

Передо мной сидела Леси, которая так напугала меня по началу. Я уже готова ее простить. Человек, которому причинили боль, которого предали, унизили, просто не может быть ласковым и улыбчивым. Сейчас она не кажется мне монстром. Просто девушкой, которая поставила себе цель, открыто объявила об этом, и идет к ней, не обращая ни на что другое внимания.

Далекое от идеала чистоты, лицо, спутанные волосы, поломанные ногти... Но она попыталась выбраться отсюда, вышла одна против троих и проиграла. Это вызывало уважение. А наша пикировка — так, проверка на вшивость.

Леси заметила мой интерес к ее внешности.

— Что, красавица?

— Нет! — правду и только правду. Она уже понадеялась на ложь и проиграла. Второго поражения можно не пережить, а значит...

— Леси.

— Элен.

Мы смотрели друг на друга, ничего не говоря. Конечно, Леси, как прежде Селестин могла бы рассказать мне свою историю, потом обидеться за молчание в ответ. Только зачем? Словами играешь, запутываешь, водишь за нос. Молчание искренней.

— Нам нужно отдохнуть.

Она не спросила, почему может довериться мне, я — если у нее план.

Просто кивнула Леси, вновь поднялась на ноги и вернулась туда, где провела последние дни. Это покажется странным, но мы заключили договор за несколько секунд. Я поверила девушке. Но поверила ли она мне — человеку без прошлого, который еще вчера казался мертвецом?

12. Сига равна приблизительно 1,2 метра.

13. Имеется в виду старорусская миля, равная 7467,6 м.

Глава 4

На следующий день я проснулась раньше... минут на пять. Если бы я знала, что это окажется так важно... Авось проспала бы! Вчера я давала себе обещание провести ночь бодрствуя (а вдруг, она последняя в моей жизни!), но позорно проиграла сну. Вокруг царила жуткая скукота. Кроме разговоров с двумя девушками: с Селестин и Леси, нечего существенного не произошло. Хотя нет. Помнится, мне удалось выпросить зеркало у еще одной узницы — Марти. Моя внешность меня вполне устроила. Нет, конечно, нос мог бы иметь правильную форму, да и ресницы чуть-чуть подлиней, губы... Но и так сойдет! Фигуру я рассмотрела еще раньше. Итог осмотра вдохновил: здесь у меня конкуренток нет! Хотя зачем они мне, спрашивается? Нас определенно выбирают не по красоте. А по чему тогда?

Вы скажете, глупо на границе между жизнью и смертью думать о внешности. Но лучше делать хоть что-то, чем постоянно вздыхать о былом и жаловаться на злодейку-судьбу!

Проснулась я вовремя. Открыла глазки, огляделась вокруг с затаенной мечтой. Она не осуществилась.

Ну, почему это не сон, я так надеялась! Потянулась всем телом (надо же делать зарядку, а то с тутошним режимом совсем потеряю форму) и тяжко вздохнула: "И что теперь делать-то?" Впрочем, скучать не пришлось. Через несколько минут послышались шаги с той стороны двери.

Началось...

— Нет, прошу вас, только не я! — послышалось в разных вариациях с нескольких мест одновременно.

Я недоуменно переводила глаза с одной пленницы на другую.

"Что с ними?" — захлестнуло непонимание, и, пожалуй, капля гордости: я смелее!

Но вот дрожь достигла и меня. Еще мгновение, и я почувствовала, что тоже обращаюсь неведомо к кому с аналогичной трусливой просьбой.

— Кто угодно, только не... Пожалуйста, спасите! Ни в чем не виновата!

Страх сковал все тело, а я ведь еще не видела наших мучителей. Ох, как я теперь понимала Клоди, которая молила отпустить ее, Селестин и других — тех, кто бросили Леси одну. Я встретила глазами с последней.

— Прости, я не смогу. Никто не сможет. Мы обречены, все умрем. Это неизбежно.

Она не смогла бы прочитать все мои мысли, но общая картина видна не вооруженным глазом:

Я струсила.

Презрительная усмешка в ответ:

— Я в тебе не сомневалась, — горечь, презрение, ярость... Леси нарочито медленно отвернулась и посмотрела на открывающуюся дверь.

Я уронила голову на пол, сжала кулаки, прикусила нижнюю губу, что бы не расплакаться, но слезы все равно упали на каменный пол. Я презирала себя за слабость, за предательство, которое только что совершила, а еще я чувствовала, что утратила последний шанс к спасению. Теням нужно сделать два шага, и я в их руках, сломленная, слабая. Раньше Леси могла меня спасти, могла хотя бы попытаться, но сейчас я ее враг. Как же — предательство. Такого не прощают даже лучшему другу, не то, что человеку, с которым едва ли перемолвилась парочкой слов. Девушка ни сделает, ни шагу, что бы помочь.

Сверху послышалось:

— Вставай!

Ну, вот и все. Я знала, что сегодня придут за мной. Надеялась, отмахивалась от предчувствий как могла, но все равно знала...

— Нет! — голос Леси. Неужели она все же решила мне помочь? Не верю... но...

Спасибо, ты вновь проиграешь — иначе быть не может, но все равно, спасибо.

Мои руки дрожали, с глаз, того и гляди, закапают новые слезы. Это не имеет значение, уже не имеет. Я подняла голову, улыбнувшись. А вдруг все же получится и...

Рядом никого не было. Я сидела в одиночестве и глупо улыбалась. Тени пришли не за мной. Их интересовала Леси. Мы, сообщницы в прошлом, сидели слишком близко друг от друга. Я приняла слова, обращенные к Леси, за слова ко мне.

"Я не умру, не сегодня. Пускай сегодняшней жертвой будет Леси. Какая разница кто, главное — не я!" — первой от шока оправилась трусость. Низменные желания всегда одерживают верх.

Конвоиры заломили девушке руки за спиной и тащили ее вперед, в неизвестность. Я не хотела этого видеть. Зачем заранее знать, что тебя ждет? Но не успела отвернуться. Наши глаза вновь встретились, как тогда, когда тени только начали открывать замок. В моих были слезы пополам с счастьем, в ее обыкновенный страх и боль. Она такая же, как я, как все мы. Ей тоже страшно, больно и хочется жить.

Я встала.

— Не надо, не делай этого!

— Остановись, пожалеешь!

Они правы эти голоса, орущие в голове: я пожалею, буду спрашивать, что на меня нашло.

— Стойте! — здесь слишком тихо, хочется услышать хоть чей-то голос, пусть даже свой. Я бросаюсь вперед. Нельзя иначе. Пусть будет поражение, пусть я уйду вслед за Леси, но стоять и смотреть, как человека ведут на смерть нельзя. Это не правильно. Если выжить можно только так, то я хочу умереть!

— Ты и умрешь, разве станет кому-то легшее?

— Станет, мне!

Глаза Леси оставались напуганными, безжизненными. Она еще не поняла, что помощь близка. Подожди еще немного. Сейчас я... Леси не зря ни на что не надеялась. Я успела только коснуться ее руки, а потом одна из теней ударила меня по лицу, заставив отлететь на несколько сиг и впечататься в стену. Боли не было. Одно лишь удивление: "Как можно обладать такой силой?!" Мои глаза закрылись.

Где-то недалеко кричала Леси, пытавшаяся вновь вырвать себе свободу. Она действительно смелая, отчаянная в своей решимости. Но грубая сила берет верх над силой духа. Девушка безнадежно опоздала, опоздали все те, кто смотрел на нее с обреченностью и болью, вновь не сделав ни шагу на встречу.

Раздалось несколько ударов, потом заскрежетал замок, отгораживая пленниц от всего мира. Кто-то начал шептать молитву14, понимая, что еще жив, раздался смешанный со слезами хохот, зашелестели приближающиеся, к распростертому на полу, телу, юбки... Но я не слышала никаких звуков, ничего не видела, вновь потеряв сознание.

Мокро. Холодно. Только что все было прекрасно: тишина, спокойствие, тепло. Сейчас же...

— Креста, прекрати. Еще слишком рано. Скажи маме, я встану позже. Бал только в шесть, — последние слова я произнесла еле слышно, снова погружаясь в объятья Морфея.

Холодно, не хочу вставать! Я пошарила рукой вокруг, в поисках одеяла. Неужели оно упало с кровати. Я приоткрыла глаза.

— Кошмар, какая темень! Еще глубокая ночь. И как только она решила меня разбудить так рано? Она, она... Кто она?! — последний вопрос я произнесла вслух.

— Элен, это я, — как будто это что-то мне сказало! Пришлось открыть глаза. Загадки, как же я вас ненавижу! — какие знакомые слова...

А, может, ну его?

— Элен, Элен, очнись, — голос зазвучал подозрительно громко, будто бы над самим ухом. Кто-то определенно хочет, что бы я оглохла, а заодно перестала ориентироваться в пространстве, иначе зачем меня трясти.

Пришлось все же открыть глаза и узнать, кому я так понадобилась.

— Селестин, что ты делаешь? — кто бы сомневался. Определенно, обязанность меня будить досталась ей. Интересно, кто ее назначил на эту "почетную" должность? Точно не я!

— Прости.

— За то, что ты в очередной раз не дала мне выспаться? — немного грубо (она же наверняка из лучших побуждений), да и с патетикой я переборщила.

Но Селестин не обиделась, даже не округлила глаза, показывая, насколько жестоко я себя веду. Девушка задумалась.

Чудесно! Обожаю людей, которые сначала делают, потом извиняются, и под конец задумываются: "К чему все это было?"!

— И за это тоже.

— А за что еще? — в моем голосе прозвучало любопытство.

— Ты только вчера появилась, а уже попыталась защитить нас. Бросилась на помощь к человеку, который не сказал тебе ни слова, — ошибаешься, я сначала предала доверие, и лишь потом... — А мы вновь смотрели, как одну из нас уводят, боюсь, на смерть, — Селестин, судя по ее виду, стала еще больше презирать себя, а все из-за одного моего поступка.

Я покачала головой. Не то, что бы отказываюсь от своих действий, но...

— Я теперь тоже одна из вас... из нас и просто хочу выжить.

— Но теперь они, возможно, придут за тобой... — Селестин прервала свою речь, невинно заморгав ресницами.

Неужели ты думаешь, я сама не поняла, что стала на шаг ближе к могиле? Первыми забрали Лису с Клоди Демон знает почему. Но сегодня пришли за Леси. А ведь именно она поднимала бунт, и она же кинулась на помощь подруге. Это не может быть простым совпадением. Сегодня так же поступила я.

— Не вижу разницы: сегодня, завтра, через пять дней.

— По мне, лучше поздно, — тихо проронила собеседница.

— А, по мне — никогда! — слова, всего лишь слова.

— Разве это возможно? — Селестин вздохнула, как человек, полностью утративший надежду.

Девушка не спрашивала у меня, да и нет ответ на ее вопрос. Когда я вырвусь отсюда... Если смогу вырваться, я отвечу, не ей — нам обеим, но не сейчас.

— Может, познакомишь меня с подругами?

— С подругами... — Селестин ушла в свои мысли.

— Да. Ты вчера так неожиданно ушла. Я не успела обо всех тебя расспросить. А сейчас одиночество поднадоело. А самой подойти боязно.

Какая я все-таки трусиха!

— Конечно, познакомлю, — Селестин вернулась на бренную землю, — но сначала еще пару слов. Я вчера так грубо повела себя.

— Ну что ты! — "Помню, помню: оскорбленное лицо и злой взгляд". Я думала, собеседница нашла повод сбежать и рассказать всем о моей "несравненной" персоне. Еще радовалась, что не успела полностью открыть перед ней душу. — А, что с тобой произошло?

— Да так, воспоминания из прошлого.

Жаль, мне не о чем вспоминать!

— Расскажи, во избежание казусов в будущем.

— Я тебе не надоела своими историями за вчера? — высоко поднятые брови, удивленная улыбка, — чужая жизнь все-таки.

Снова возникло чувство фальши: Селестин переигрывала! Хотя, быть может, она намекает, что не следует влезать в частную жизнь.

— Я бы не просила.

Чужая, говоришь, мне бы хоть какую-то, взамен потерянной своей...

Селестин бросает мимолетный взгляд на пол (ей действительно было тяжело говорить об этом, но я ведь не настаивала, так зачем...)

— Его звали Лестэр. Он был гостем нашего барона. Я... Мы должны были пожениться. Быстрое знакомство, мгновенная любовь и такое же быстрое...

История проста до банальности. Лестэр Нешенский — хороший друг барона, на землях которого проживала Селестин с матерью, приехал погостить к товарищу. С самого начала маркиз, а именно таким титулом обладал Лестэр, не предупредил своего друга о приезде: решил сделать сюрприз. Ведь двадцать семь лет — самое время для розыгрышей. Ну что ж, он удался. В дороге на хорошо одетого, явно не бедного, одинокого путника, а взять с собой провожающих Лестэр не додумался, напали.

Перстень рода — существовал в Дионе15 обычай передавать наследникам родовые кольца — знак власти, золотая уздечка, превосходная лошадь не раз выигрывающая призы на королевских скачках — все это привлекло разбойников. А одному, даже хорошему воину, не выстоять против десятка вооруженных до зубов злодеев, пускай и не умеющих профессионально фехтовать. Так Лестэр лишился всего. Хорошо хоть жизнь оставили, не побоялись, что придет в себя и отомстит. А, возможно, просто не подумали, что их жертва окажется крепким орешком, да и лечение будет не за горами.

Маркизу повезло: на него набрела местная знахарка — мать Селестин. Она же в последствии и начала его лечить. Не к барону же везти. Ведь первые дни маркиз лежал без сознания, одежды, сбруи. А отличить на глаз дворянина от крестьянина оказалось не всякому по силам.

Десять долгих ночей Лестэр тихо стонал, не приходя в себя. Все это время Селестин ухаживала за ним: делала мази из трав, накладывала бесконечные повязки. Даже спать приходилось в близи: а вдруг что-то случится. Внимание матери девушки было всецело приковано к другой пациентке, больной никрой.

А в сутках, увы, всего двадцать четыре часа. И всюду не поспеть. Но Селестин не горевала. Ухаживать за ранеными было не в тягость (это вам не сено собирать!), особенно за этим. Ведь обычно больные во всю принимаются кокетничать с лекаркой, заставляя девушку поминутно краснеть, и искать в каждом слове потаенный смысл. Сейчас же мужчина спал и не внушал лекарке опасений. Но...

— Сон или ведение?

— Что с вами? Вам хуже? — Селестин вскочила с кресла и нагнулась над кроватью.

"Неужели у меня начались галлюцинации? Ведь я явно слышала голос", — пронесловь в мозгу у девушки. — Но пациент безмолвствовал, глаза его были закрыты, дыхание спокойным.

- Показалось, — Селестин и не заметила, что произнесла последние слова в слух. Но, кто услышит: матери-то снова нет.

— Уверены? — губы мужчины дрогнули, глаза смеялись.

— Вы живы? — Селестин испытала прилив сил: ее усилия были не напрасны: человек не покинул этот мир.

— А вы во мне сомневались? Как же... — мужчине пришлось прервать свою мысль, разразившись кашлем. Но он был достаточно упрям, что бы продолжить. — Как же я мог огорчить такую прелестную чаровницу, как вы. Ведь вы б огорчились?

— Конечно же, будьте уверены... — девушка не договорила.

Мужчина вновь обмяк, потратив слишком много сил на простой разговор. Селестин подошла к нему потрогала лоб — лихорадка почти спала. Она прошептала пару слов. То ли выражая свою радость, то ли колдуя. И вновь вернулась на полюбившееся кресло. Взяла в руки недавно отброшенную книгу и принялась за чтение, то и дело, поглядывая на спящего мужчину.

Лестэр быстро пошел не поправку. Лекарства да умелые руки сделали свое дело. К маркизу возвращались силы, память не претерпела никаких изменений. Он вспоминал, как и почему оказался в Сиере, кто на него напал.

В начале мужчина не сказал, кто он. Просто промолчал в ответ на вопросы. Это разозлило мать Селестин: она привыкла к тому, что пациент сразу раскрывал все карты. Все же к ней обращались часто в почти безнадежных ситуациях, когда малейшая ложь или недомолвка ведут к смерти.

Селестин и самой было интересно, кто этот мужчина, стоявший совсем недавно на границе жизни и смерти. Но отказ выздоравливающего сообщить ее матери о себе, скорее обрадовал девушку. Она знала: травница умеет хранить секреты, не сообщая ничего даже дочери. А оставаться одной в неведенье обидно. Так что все было прекрасно.

Девушка часами разговаривала с Лестэром, он учил ее рисовать, рассказывал истории. Выдуманные, реальные — не важно. Главное не в этом, а в том... Главное в том, что Селестин влюблялась в незнакомца, о котором не знала ничего кроме имени. Влюблялась первый раз в жизни, если, конечно, не считать детских увлечений, которые были скорее играми, а не реальностью.

Прошло несколько дней. Лестэр уже мог вставать с кровати, да и на улицу вышел, если бы не угроза Селестин перестать его лечить. Впрочем, еще немного и его уже ничего не удержало б. Молодой организм быстро справился с болезнью. И был готов к новым подвигам. В тот день мужчина задал уже долго мучавший его вопрос:

— Кого же я должен благодарить, за свое спасение, ну помимо тебя, разумеется? — Молодые люди давно перешли на ты.

— Простите? — Селестин действительно не понимала. Ведь это только благодаря ей...

— Человек, который доставил меня в этот дом. Кто он? Хочется отблагодарить за помощь.

— О, не стоит. Я не могла поступить иначе, — Селестин не знала, что заставило ее солгать. Она не желала об этом думать. Единственной мечтой дочери ведуньи было раствориться в голубых глазах Лестэра. Прекрасная нереальная мечта. Впрочем, кто сказал, что мечты сбываются?

"С матерью я потом разберусь. Не может быть, что бы она мена не поняла..." — самоуверенно считала Селестин.

На седьмой день после прихода в себя Лестэр открыл свое инкогнито. Селестин в начале не поверила, посчитав очередной байкой рассказчика. Но она ошибалась. После того, как барон узнал в ограбленном путнике своего друга, сомнений быть не могло.

Первые дни девушку приглашали в замок, и Лестэр с упоением рассказывал о своей спасительнице. Он даже начал ухаживать за Селестин. Сначала тайно, а до потом дело не дошло. Молодые люди большую часть времени проводили в лесу, в котором Селестин знала каждую травинку. Слишком часто собирала в нем лекарские травы по настоянию матери. К тому же в самую чащу, они и не заходили: Лестэр не забыл о разбойниках и тех уже давно искали. Селестин была счастлива как никогда. Молодость, любовь — что нужно еще для счастья?

Вот мать отчитывает девушку:

— Я же просила тебя справится о здоровье...

Но Селестин даже не слушает ее. Сегодня Лестэр снова предложил ей встретиться. Ночью, возле их дерева, когда взойдет луна. И она будет там.

Прошла неделя, две. На земли Сиеры пришла осень. Листья окрашивались в золотистый цвет, желтела трава, пение птиц стало не таким радостным как еще неделю назад. Да и погода ухудшилась. По вечерам холодало. На землю опускались туманы. Только звезды все еще призывно светили с небес на землю, да настроение Селестин не падало ниже: "Жизнь ведь такая прекрасная. А то, что на дворе осень — подумаешь трагедия, скоро вновь придет весна!"

Сказка окончилась внезапно. Еще вчера они целовались под луной, и он просил ее руки:

— Ты выйдешь за меня?

— Да...

А сегодня все пошло прахом. Вчера Лестэр сообщил Селестин, что приезжает его сестра. Так что с утра, как обычно, в лесу встретится, не получится. Но он ее ждет вечером на балу в замке у барона.

Весь день Селестин бегала с одного конца села в другой. Выпросить у подружки красивое светло-зеленное платье — своего собственного, к сожалению, не было, собрать цветы, что бы украсить его, сделать прическу — всего не перечислить. Наконец, все готово. Бросить последний взгляд в зеркало, скорчить себе рожу и пуститься в путь. Идти было не далеко. Что такое треть мили? Обычно да, но не в длинном до щиколоток платье и с, соскальзывающей с плеч, после каждого десятка шагов, накидкой!

Селестин дошла. Кто знает: сколько раз девушке хотелось повернуть назад, но от матери ей досталось упрямство. А присутствовать на балу в качестве гостьи, особенно если имеешь приглашение, хотелось до безумия.

Возле входа в замок стояло бесчисленное множество карет, кучера переговаривались между собой, туда-сюда слонялись слуги, явно по приказам своих господ, но Селестин никто не ждал. Девушка, конечно, не думала, что перед ней бросят красную дорожку из роз, но...

Во дворец ее пропустили без вопросов. Один из стоящих охранников решил, было преградить ей путь, но второй шепнул ему что-то на ухо и с усмешкой предложил даме пройти.

Зал был огромен. Все вокруг переливалось всеми цветами радуги. Блеск, роскошь, дивная музыка, танцы — высший свет завораживал, манил. Неужели ей суждено стать его частью?

Селестин замолчала. Я ожидала продолжения, не издавав ни звука, но его не последовало.

— Что было дальше? — наконец решилась я.

— А что могло быть дальше? — Селестин посмотрела мне в лицо. В ее глазах застыли слезы, нежная улыбка превратилась в гримасу боли — зеленый цвет оказался не в моде, живые цветы вызывали приступы смеха, туфельки... О них лучше вообще не вспоминать! Я оказалась никому не нужна, разве только посмеяться. А роль клоуна, знаешь ли, не вдохновляет.

Сестра Лестэра привезла с собой подругу, и маркиз во всю увивался за ней. Я подошла к нему, улыбаясь, а он даже не заметил этого. Конечно же, Лестэр не отрывал взгляда от девушки. Весь вечер она крутилась возле витражей и поминутно спрашивала окружающих:

— Это платье мне идет? Ах, перенесите сюда большое зеркало. Мне кажется, мой румянец утратил свою прелесть...

Не знаю, что Лестэр в ней нашел!

— Величину кошелька и длину родословной, вероятно, — с усмешкой бросила я. Кажется, эта тема была мне знакома.

— Ты знаешь, тоже самое мне ответила мать, когда я прибежала домой.

Я кивнула головой: "А чего ты хотела?" Попасть в наш мир не легко... В наш мир? Неужели я графиня или баронесса?

— Но я не поняла, почему упоминание о зеркале ввело тебя в ярость. Ведь ни девушка виновата, что этот Лестэр Нешенский оказался таким ветряным парнем, падким на богатство. В конце концов, не одна так другая.

— Знаю, просто твои слова напомнили мне о том вечере. А я ведь давно хочу стереть все воспоминания о нем, — Селестин с сожалением покачала головой.

— Прости.

Селестин тряхнула головой.

— Вот, теперь ты извиняешься. Пора знакомить тебя с остальными. А то у нас еже начинаются формальные разговоры:

— Простите.

— Извините.

— Благодарю.

Девушка поднялась, я за ней.

Интересно, как ко мне отнесутся другие пленницы? Расскажут ли о своей жизни, или же начнут выспрашивать о моей?

"Златовласка" была рада, что поведать Элен о своем разбитом сердце, а оно так до сих пор не зажило. Девушке давно надо было выговориться (разговор с матерью не в счет, ей ведь не все можно рассказать). Впрочем, она и Элен поведала не далеко не полную историю. Тот разговор между ней и ее родительницей, например. Он так и останется только между ними двоими.

— Ну что, он так и остался маркизом, а ты крестьянкой?

Селестин промолчала, пряча пришедшие слезы и горечь в сердце.

— Радуйся, что пелена спала с глаз сейчас, а не через месяц-другой.

— Радоваться?! Да я лучше прожила б год иллюзией, — выкрикнула девушка и, не разбирая дороги, побежала, куда глаза глядят. Селестин не обращала внимания на изменившийся пейзаж, не боялась встретиться с разбойниками. Она хотела просто побыть одна, не видить укоряющих глаз матери, которая вновь оказалась права.

Опомнилась девушка только в лесу. Как она успела так быстро зайти в него, Селестин не знала. Да и какая разница, не заблудилась ведь. Вот волчьи ворота, плакучая ива, чуть в стороне подснежная поляна. Только вчера она гуляла здесь с Лестэром. А возле этой березы они впервые поцеловались. Селестин ударила кулаком ни в чем не повинное дерево. Теперь все в этом лесу будет напоминать о человеке, который ее предал.

— Ненавижу, — еле слышно прошептали губы.

Девушка прижалась к дереву и горько расплакалась.

Одним звездам ведано, как долго она рыдала, и какими проклятиями сыпала. Но вот Селестин мало-помалу пришла в себя. Девушка подобрала юбки и побрела домой. Уже выйдя на опушку, она содрала с корсажа и длинных юбок цветы, которые еще недавно с улыбкой собирала, и отшвырнула их в сторону. Как бы Селестин хотелось сделать тоже самое с воспоминаниями, с болью в груди!

Она тихо отворила калитку и зашла во двор. Что-что, а беспокоить мать после своего безобразного поведения девушке не хотелось. Свет в окнах не горел. Селестин на цыпочках зашла в дом, надеясь, что мать уже спит, открыла дверь в свою комнату, зажгла свечу. Девушка медленно снимала некогда нарядное платье.

И как она завтра отдаст его подружке? Да какая разница, есть вещи похуже.

Дверь тихо открылась, словно от ветра. Но силы природы были ни при чем. Зашла травница. Селестин вздрогнула, попыталась спрятать глаза, боясь, что та начнет ее отчитывать, но мать не вымолвила ни слова, просто присела на краешек кровати. Прошло, наверное, минут пять, прежде чем она заговорила:

— Восемнадцать лет назад я была миловидной девушкой. И однажды, как ты, безнадежно влюбилась. Мне было девятнадцать лет, ему тридцать пять. Он был аристократом: известная, уважаемая семья. Имя не имеет значения. Оно все равно ничего тебе не скажет. Для меня эта любовь стала смыслом жизни, он сам — чуть ли не богом. Я же была просто игрушкой. И однажды он забыл обо мне, увлекшись другой. Через восемь месяцев родилась ты, но об этом уже никто не узнал: еще раньше я покинула отчий кров, понадеявшись на свою судьбу.

А потом мать с дочерью плакали, прижавшись друг к дружке. Ведь каждой было о чем жалеть и кого вспоминать.

— Элен, познакомься: это Жозефина, Клодет, Присита, Ненси, Элен, ... — "О, тезка!" — Шер, Марианн, Сения, Лиана, Марти...

Я приветливо кивнула последней из названых девушек. Это ведь она одалживала мне зеркальце. Так что с ней мы знакомы. Остальные же... Ну, не в состоянии я сразу запомнить, как кого зовут:

— Селестин, может, помедленней? — я сделала грустное лицо.

Одна из девушек прыскает в кулачек. Наверное, она тоже еще не всех запомнила.

Кто-то из выше перечисленных, Ненси, или Марианн, вроде бы, предложила:

— Давайте, каждая из нас сама расскажет о себе. Так гораздо проще.

Я кивнула, улыбнувшись, и поражаюсь про себя их странной логике: я не могу запомнить десять имен, а они предлагают мне запомнить десять историй!

Забавно.

Первой начала Марианн. Кто знает, почему выбор пал на нее. Да и какая разница, я все равно половину прослушала. Не умеет девушка рассказывать, то ли дело Селестин, которая почти воочию дала мне увидеть и бал, и Лестэра, и его сестру. Занятно, кстати, что она ни назвала, ни одного имени, помимо своего собственного и горе-женишка. Почему? Меньше знаешь — крепче спишь?

Зато Марианн просто сыпала именами и родословными вплоть до десятого колена. В общем, не жизнь, а какой-то поток слов без начала и конца. Если коротко, и если я правильно ее поняла, то Марианн — дочь разбогатевшего купца. Мать девушки умерла во время вторых родов. А вот ее дитя — младший брат Марианн, выжил.

Потом рассказывали свои истории другие девчонки. Но красноречием никто из них не страдал. Так что их я слушала даже не в пол, а в четверть уха. Надоело!

Рассказчики, видя как "внимательно" я их слушаю, и себе не горели желанием поведать что-либо о своей жизни. Всеобщее мучение прекратилось, когда Ненси начала показательно зевать. Сразу же выяснилось, что все остальные тоже ужасно устали и хотят восстановить силы.

Я осталась в одиночестве. Сама-то поздно проснулась, а потом еще в обмороке побывать успела. Так что спать не хотелось. Оставалось разве что ходить из угла в угол, останавливаясь по долгу возле каждого: а вдруг где-то здесь потайная пружина и она откроет мне дорогу к бегству. Но на глаз ничего найти было нельзя, а простукивать стены я боялась: не хотелось разбудить наших "спящих красавиц". Ладно, завтра кого-нибудь подключу к поискам. Если ничего не найдем, то хотя бы развеселимся.

Я подошла к двери, подергала ручку. Надежды на забывчивость тюремщиков, естественно, не было, но надо же с чего-то начинать. Потом подошла к нише в стене. Ее было сложно заметить с любой другой части комнаты, но человеку, стоящему возле двери она была видна как на ладони. Именно в ней "люди-тени" оставляли подносы.

Большинство еды сейчас было съедено, но мне удалось засечь несколько кусочков хлеба, скорее даже сухарей, и один полупустой стакан води. Эта пища не отвечала моим требованиям в выборе еды, да и вода... Но внезапно проснулось чувство голода. Я вспомнила, что ничего не ела с момента попадания в эту камеру. Плюс те два дня, которые я провалялась без сознания. А в прошлой жизни... может, я голодала? Успокоив себя подобным образом, я взяла в рот сухарик, потом другой, третий...Потянувшаяся в очередной раз рука наткнулась на пустоту. Обидно: только вошла во вкус, и на тебе.

Мысли снова отправились в свободный полет, оставив бренную оболочку изнывать от голода. Наверное, именно тогда я, не заметив, уснула. Но проспать всю ночь не удалось: примерно через полчаса я почувствовала холод. Удивительным было то, что замерзла только левая часть моего тела: рука и бедро. В голову пришло, что в этом кто-то виноват, и я уже готова была возмутиться:

"Пора заканчивать пользоваться варварскими методами пробуждения", — но вовремя прикусила язык. На этот раз это была полностью моя вина: я, заснув, уронила стакан с водой, лишив нас последней капли влаги. Ладно, завтра все равно принесут новую. Сейчас же не помешало бы покинуть негостеприимную нишу. Она слишком близко от двери, а значит... Я зевнула и медленно приподнялась.

Каюсь, на новом месте я снова подозрительно быстро уснула: может, они подсыпали что-то в еду? — это была последняя разумная мысль. Я вновь погрузилась в сон...

...На следующий день "тени" пришли за мной. Я кричала, вырывалась с их цепких пальцев, но их было не остановить. В какой-то момент мне так согнули руки, что еще немного и кости сломались бы. Только тогда я прекратила вырываться: становиться калекой не хотелось. Хотя если придется выбирать между жизнью, какой угодно, и смертью, я выберу первое.

Меня начали поднимать по лестнице. Не тащить за шкирки, заставляя саму передвигать ноги, а именно нести. Это удивляло и вселяло надежду. Значит, меня хотят не просто убить — тогда не церемонились бы. Я для чего-то нужна. Наконец, мы прекратили подниматься, но на землю меня так и не отпустили. Впрочем, вчерашняя демонстрация показала: силы у тюремщиков хоть отбавляй. Они не устанут. Вновь послышался звук открываемой двери, потянуло сквозняком:

"Вот сейчас бы броситься от сюда, убежать, скрыться..." — жаль, это лишь пустые мысли, несбыточные мечты.

Я снова начала крутится, пытаясь вырваться, заорала:

— Пустите, оставьте меня, кто вы вообще?! — один из тюремщиков быстро коснулся моей шее, выискивая там что-то.

— Как вы... — договорить я не смогла: начался неудержимый кашель. Я захлебывалась, но все равно пыталась вымолвить хоть слово. Не получалось. Горло свело судорогой. Казалось, я сейчас задохнусь.

На мгновение я потеряла мучителей из виду, перестала фиксировать происходящее, сосредоточившись на боли и потери голоса. Только сейчас я испугалась по настоящему. Что же меня ждет, если это только начало?

Меж тем меня положили на каменную плиту. Она была ледяной. Я спиной чувствовала холод. По телу начала распространяться дрожь. Я усилием воли пыталась изгнать ее:

"Не думай, только не думай, — приказывала я себе. — Мне бывало хуже. Я переживу! Выживу!"

У меня почти получилось убедить себя, но внезапно темнота охватила все тело. Я боролась с собой, пытаясь не впасть в смертельное забытье: впивалась ногтями в кожу ладоней, кусала губы. Но добраться до крови не удавалось. А ведь так хотелось, чтобы боль от пореза вернула меня в реальность, изгнала страх с души.

Наконец, когда силы были на исходе, тьма начала рассеваться. То тут, то там ее пронизывали лучики света. Действительность возвращала все свои краски. Вернулись осязание, слух. Я поняла, что лежу на алтаре. Руки и ноги прикованы к нему цепями. Левый рукав платья разорван до плеча. Неглубокое декольте прорвано в центре, оголяя левую грудь. Стало еще страшнее.

Передо мной стоял старик с кинжалом в руке. Его глаза горели безумием и... да-да — скукой. Увидев, что я пришла в себя, он, не церемонясь, сделал глубокий порез на моей руке, возле локтя. Я застонала. Боль, пронзившая тело была невыносимой. Пожалуй и в бездне так больно не будет!

Я дернулась, извивалась как змея. Но не было от нее спасения...

Старик стоял рядом и упивался моими страданиями, впитывал их, становясь сильней. Кровь быстрым потоком лилась с раны. Казалось, все вокруг окрасилось в красный цвет. Смерть — не черная старуха с косой, она кроваво-алая. Я заорала. Мужчина резко схватил нож и всадил его мне в сердце...

Я умерла...

14. В молитвах люди обращались не только к богам, но и к духам и демонам.

15. Дион — одна из одиннадцати провинций Киринеи.

Глава 5

— Не хочу, не надо, нет! — я резко поднялась на локтях и села. Мучила задышка, как после тяжелых упражнений, грудь сжималась от боли. В первые мгновения, я не осознавала, что происходит, и просто радовалась, что боль прошла. Потом одолело любопытство. Вокруг стояла темнота — неужели это ад? Я представляла его иным: демоны, злые духи, сатана на троне из костей... Где все?

Я повернула голову сначала в одну сторону, затем в другую. Обстановка не изменилась. Неужели... Сон, это был всего лишь сон. Смерть отступила, но не на долго. Уже скоро ее жертва навечно соединится с ней. Обреченность, безразличие к своей судьбе. Я чувствовала, как моя душа покидает тело, и сейчас не могла поверить в то, что еще жива. Ведь я могла поклясться, что все увиденное и в прям происходит. Да и не может быть этот кошмар простым сном. В нем слишком много деталей, всепоглощающего страха, боли.

Я вновь закрыла глаза, попыталась отрешиться от всего. "Нет, это был не сон". Я начала прокручивать в памяти каждую деталь: приход "теней", отказ горла повиноваться, жертвоприношение, в конце концов. Было страшно и больно. Я ведь все еще чувствовала, как нож пронзает мое тело, как медленно по капле вытекает из раны кровь...

Я поморщилась, отгоняя вновь пришедший кошмар. Бр-р, ужасные ощущения. Врагу не пожелаешь. Хотя тому старику с печатью безумия ни лице (кого-то он мне напомнил, но вот кого?), я бы с удовольствием предоставила алтарь в качестве посмертного ложа.

Внезапно я вздрогнула: в мозгу родилась догадка, боюсь, верная.

Так вот откуда... Нет, не возможно! но ведь другого объяснения нет! Списать увиденное на излишне бурную фантазию, я не могу. Зачем себя обманывать. То, что мне привиделось, произошло на самом деле, только не со мной, с Леси. Это она кричала, задыхалась от ужаса и она же умерла. А я всего на минуту соприкоснулась с ее душой и была скорее зрителем, чем участником действия. Что же чувствовала она, если мне было так плохо? Скоро узнаю!

Где-то в глубине души проснулась, задремавшая было злость: "Зачем, по какому праву, провиденье открыло мне будущие. Ведь этот же алтарь примет и меня в свое время. Не хочу существовать, зная наперед, где и как умру. Это несправедливо. Я хочу жить, вспоминать, что такое радостный смех, свет солнца, любовь...Я ведь потеряла все воспоминания, все, что должно быть у каждого человека, а взамен получила мрачное ведение".

Надо забыть об увиденном, слой за слоем наложить на него другие мысли и чувства, придумать сказку — свое потерянное прошлое. Это может сработать. Нужно просто верить в себя. Хм...Просто верить...

А я не верю. И сказка будет с грустным концом!

Где-то поблизости раздались голоса. Я уже не была одна в этой темноте. Девушки начали просыпаться, переговариваться друг с другом, даже делать ставки на того, кто сегодня нас покинет. Они были смелы, но лишь до прихода "теней". Конечно, большинство ставило на меня. Как же иначе.

Мне было все равно. Я лежала в своем углу и не открывала глаза. Хотелась послушать о чем говорят вокруг, и о чем замолчат, когда я буду рядом.

Я все еще была подавлена. Конечно, было бы лучше кому-нибудь рассказать свой сон-ведение, например, Селестин. Ее голос не был слышен во время обсуждения того, кто сегодня нас покинет. Это еще раз подтвердило мою гипотезу о добром сердце девушки, и, возможно даже, неком простодушие. Но я не хотела перекладывать груз на кого-то еще. Зачем вселять еще большую панику в, уже зараженные ею, сердца. Они не смогут ничего противопоставить неведомому чернокнижнику, или... да какая разница кто таков наш убийца: архимаг, колдун, чернокнижник, некромант. Угрызения совести не будут мучить его больше, даже если я и узнаю, кто он.

Интересно, мы на самом деле знакомы? Ведь показался он мне похожим на кого-то. Только на кого? Или это вообще очередная шутка подсознания?

Новые вопросы, требующие ответа. На предыдущий: возможно ли выбраться отсюда?, ответ дан. Нет, вы требуете невозможного. Но этот...

— Элен, можно с тобой поговорить, — ко мне подошла невысокая брюнетка с темными волосами — Шер. Ее сложно не запомнить. Акцент в речи, чрезмерно короткие волосы, бросающие вызов общественному мнению, — это выдавало в ней иностранку.

— Конечно, — безразлично киваю в ответ.

— Ты ведь знаешь, кого сегодня должны забрать? — "Интересно, на меня намекает?"

— Нет, откуда?

— Мы думаем, тебя, — "Хм, они думают! Вы же не абсолютная истина!"

— Я в этом не уверена, — да, девяносто девять шансов из ста еще ничего не доказывают!

— Элен, посмотри в глаза правде, — уже посмотрела, ночью, когда вы предавались законному отдыху. Она меня не вдохновила.

— Шер, чего ты от меня хочешь? — мне надоел разговор полный намеков. Хотелось ясности, даже если она не входила в планы собеседницы.

— Извини, что прошу об этом, но могла бы ты не противиться этим людям, — а как я могу им помешать? — Когда они придут за тобой, — великолепно, вы уже решили, что жертвой буду я!

— Может, мне еще к двери поближе пересесть? — мой голос источал яд, сарказм, но девушка не слышила ни того, ни другого.

— Мы будем рады, если ты так поступишь. Спасибо за понимание, — Шер быстро встала, собираясь уйти и передать всем заинтересованным лицам о моем согласии. Она так ничего и не осознала...

— Я тебя не поняла и я тебя не извиняю, — каменным голосом проронила я, глядя ей в спину.

Шер резко повернула голову в мою сторону. Мои губы расплылись в змеиной улыбке, видя страх на ее лице.

— Мне наплевать, что будет со всеми вами, а с тобой в особенности! Я и пальцем не пошевелю, что бы помочь, — ложь, которая, возможно, когда-нибудь и станет правдой, но не сейчас. Шер причинила мне боль своими словами, своей бездушностью. И я лишь ответила ей тем же.

Девушка хотела возразить, может, пристыдить меня, но не успела: за дверью послышались шаги. Сегодня тени решили посетить нас пораньше. Неужели их хозяину мало предыдущих жертв?! Шер как подкошенная упала на пол, испугавшись настолько, что позабыла об опасности, находится рядом со мной, выдуманной ли, реальной — не знаю. Ее руки дрожали, лоб покрылся испариной. Какое счастье, что я ничего не чувствую. Полное безразличие ко всему это даже удобно.

Открылась дверь. В темницу зашли трое человек. Один из них поставил поднос с едой и сразу же вышел за дверь. Двое других подошли к... к Шер, и забрали ее. Я снова была спасена. Фортуна улыбалась мне, если это можно назвать улыбкой, вот только, зачем?

За время пока безвольную девушку несли к выходу, никто не проронил ни слова. А потом дверь захлопнулась. Вскоре затихли и шаги за ней.

"Шер, почему ты, а не я? Это ведь была ложь, что мне все равно, что произойдет с тобой, со всеми вами. Я не церемонюсь только со своей судьбой, увидев ее окончание и осознав неотвратимость. Лучше б забрали меня!" — я уронила лицо на пол и расплакалась.

Мне было жаль, о сказанных в запале словах, жаль, что нельзя повернуть время вспять и... Жизнь, как же я тебя ненавижу! Лицо было уже мокрым от слез, а я все еще не могла остановиться.

— Элен, ты не в чем не виновата, — это Селестин, наш добрый ангел.

— Она умрет, а я буду жить. Разве это справедливо? — громко спросила, почти закричала, я.

Но ответить Селестин не успела. Вмешалась Марианн:

— Ты права, это несправедливо! — в голосе девушке слышалась злость.

Я оттолкнула от себя Селестин. Когда тебе сочувствуют, хочется продолжать рыдать и жаловаться на свою судьбу, но когда начинают в чем-то обвинять... Тут уж совсем другой расклад!

— А тебе-то что? Неужели ты так много поставила на то, что вас сегодня покину я?

— Да что ты вообще понимаешь?! — Марианн скривила свои, и без того тонкие, губы так, что они превратились в две нити.

— Куда уж мне до дочери разбогатевшего торговца? — съязвила я. — В денежных вопросах ты ас, не так ли? Небось, сама некогда стояла за прилавком, выдавая третьесортную подделку за эксклюзив.

Марианн отшатнулась: она ведь так хочет походить на аристократку. Все разбогатевшие крестьяне мечтают об этом. Марианн ничем не лучше других!

— Я тебя ненавижу!

— Взаимно, — я откинула волосы и улыбнулась. Да нет, ты мне просто безразлична. Вот уж из-за кого я точно не начну рыдать.

Марианн повернулась ко мне спиной и величественно, по крайней мере, ей так казалось, отправилась к другим сестрам по несчастью. Знала бы она, как глупо выглядит.

Я повернулась ко второй девушке.

— Спасибо за поддержку.

— Да не за что. Извини, за эту сцену. Мы просто все перенервничали.

— А ты за что извиняешься? — я удивленно приподняла брови, — брось, все в порядке, — я махнула рукой. В моей душе была даже появилась даже некая благодарность к Марианн за то, что она остановила бессмысленный поток моих слез. Но это не помешало мне причинить ей боль. Возможно, я слишком жестока. Но меняться и становиться жертвой для кого бы то ни было, не желаю!

Мы помолчали еще несколько минут.

— Ладно, я наверно, пойду, — Селестин поднялась.

— Да, конечно, еще раз спасибо.

Я смотрела Селестин вслед и думала о том, что больше никогда не расплачусь. Зачем, что бы тебя бесконечно жалели? Благодарю покорно!

Он улыбался. С тех пор как в родовой библиотеке несколько веков назад он отыскал древний, распадающийся на глазах, фолиант в жизнь вернулись все потерянные ранее краски. Первое время уже тогда немолодой мужчина не мог решиться на подобное. Он противился сам себе.

— Это предки могли совершать подобное, не задумываясь. Я не должен, не должен!

Но с каждым днем все ближе подступала старость, а жизнь еще не потеряла смысл, что бы отказаться от подарка, так щедро предоставленного судьбой. Последней каплей стало нападение на его род со стороны королевской лилии16. Он не выдержал.

— Это первый и последний раз, я больше никогда... Сколько было в его жизни этих никогда...

Все оказалось до неприличия просто, а одна жизнь дала целый год могущества. Его хватило на то, что бы разбить врага, но на то, что бы развязать другую войну — нет. Все роды королевской лилии были вырезаны под корень. Но приверженцев короля все равно оставалось слишком много.

Тогда был подписан договор, позорный для его семьи. Трусливый монарх объявил королевскую лилию вне закона, официально приговорив к смерти всех их наследников, а неофициально...они и так все были погребены. А род бывшего противника прировнял к своим спасителям, ненадолго, всего на пять лет.

А потом вновь началась война, невидимая невооруженному глазу...

Он пробовал снова собрать силу: одно убийство, второе, третье — количество не имело значение. Что вообще значит человеческая жизнь в сравнении с победой?! Но сил все равно не хватало, даже если ее отдавали лучшие маги по собственной воле. Очередная попытка и новое поражение...

Тем временем проходили годы, десятилетия. Горечь поражения стиралась, память о договоре осталась только у историков, сменился ни один монарх, а мстить потомкам, которые даже не знали за что, было бессмысленно. Он и перестал жаждать мести, но убивать не прекратил. Он был слишком стар для этого. И пусть, чтобы прожить лишних пять лет ему нужно загубить пятнадцать девушек в расцвете сил, пусть ничтожно слабых, не способных ни на одно колдовство, но все же природных ведьм. И он будет это делать, будет рисовать картины из их смертей и будет жить вечно!

Прошло восемь дней. Ко мне так и не вернулась память, только ее короткие отрывки: чьи-то лица, имена, воспоминания о моих предпочтениях, о мире, Киринеи... Но не капли о том, кто я такая! За это время ничего не изменилось, разве что количество узниц уменьшилось. Дворянки, простые крестьяне, представительницы торгового люда — неведомый чародей не щадил никого. Ему, кажется, было безразлично, кого он отправляет на встречу со старухой с косой.

Первыми нас покинули Жозефина и Клодет. Потом пришла очередь Сении, Марти... А вчера "тени" пришли за Марианн. Я не буду вспоминать, как уходила каждая следующая жертва. Не вижу смысла. Да и больно это. Что бы мы не делали, тюремщики забирали того, за кем пришли. Чем они руководствовались в своем выборе, так и оставалось загадкой, которую никто не мог решить.

У меня мелькало подозрение, что выбирал маг, а "люди-тени", которые внушали нам панический ужас, были всего на всего марионетками в его умелых руках. Их дергали за веревочки, и они безропотно исполняли чужую волю. Но я упрямо отгоняла подобные мысли, ведь так хотелось забыть свой кошмар... О, если бы это было возможно!

Сегодня нас осталось всего трое: Я, Селестин и Элен Виера. Дочь сельской травницы, маркиза с древнего Аквистского17 рода и человек без прошлого — последние жертвы.

Мы мало говорили в последние дни, наверное, готовились провести вечность в молчании. Моим сердцем еще после гибели Леси овладела тоска. Селестин напротив только недавно погрузилась в меланхолию. С Элен Виерой все было гораздо сложнее. Иногда она с живостью вступала в обсуждение волнующего вопроса, в другой раз наоборот — угрюмо замыкалась в себе.

— Вы бывали в Аквистии? Это чудесный край, лишь немного уступающий Эльте.

— Что прекрасного может быть в бесконечных лесах?

— Ты про Эльту? Не могу объяснить. Она просто прекрасна. Когда я была там, на меня снисходило озарение. Земля, воздух — там все пропитано колдовством, древней и могучей силой.

— Может, хватит об Эльте? Расскажи о себе?

— Я ведь уже говорила: единственная дочь Адриана и Анны Виеров...и снова молчание, тишина. Элен считала, что больше рассказывать не о чем.

Я открыла глаза. В последние дни у меня вошло в привычку просыпаться рано, когда все остальные еще спят. Вокруг, как обычно стояла темень. Но мы все уже так привыкли к ней, что казалось странным увидеть когда-нибудь еще свет. Это было ужасно грустно: не увидеть перед смертью солнце, не услышать пения птиц. А ведь как небрежно мы относились к этому в прошлом, не замечая того...

Рядом внезапно раздался стон. С недавнего времени мы пытались держаться как можно ближе друг к другу. Так что не было ничего удивительно в том, что я услышала этот тихий звук.

— Селестин! — я наклонилась над девушкой. Ее губы посинели, кожа стала прозрачной, все тело сотрясалось от дрожи. Еще вчера она выглядела нормально, только кожа слегка побелела от отсутствия солнца, постоянных волнений и переживаний за свою и чужие судьбы. Ей еще не стало все безразлично, как мне. Селестин хотела верить в лучшее.

— Что с тобой? — я начала трясти девушку, пытаясь вырвать с цепких лап кошмара. Она не реагировала, оставалась безучастной ко всему.

— Селестин, Селести..., — я кричала ей прямо в ухо, надеясь, что хоть это поможет...

— Прости меня, я должна попробовать, — вконец отчаявшись, прошептала я себе тихо под нос и со всей силы ударила Селестин по лицу: раз, другой. Если это не поможет, то я уже не знаю...

Он вздрогнул. Объятая страхом душа начала выбираться с его паутины. Да как она смеет. Он еще не до конца насладился ее ужасом.

— Я тебя не отпускал. Человек протянул руку в сторону яркого света, еще недавно имеющего форму женского тела, а сейчас превращающегося в клубок и тающего на глазах.

Девушка открыла глаза. В первые мгновения она ничего не видела, сознанием оставаясь где-то в другом измерение. Но вот Селестин задышала ровнее и посмотрела на меня:

— Ты тоже умерла?

— Нет, мы живы, но ненадолго!

Он опустил руку. Жертва смела противиться ему, ему! Тогда она умрет следующей. Сейчас, к чему ждать? Жаль, что придется менять картину. Но такого не прощают. Да и главный приз никуда не денется.

Селестин покачала головой.

— Нет, меня только что убили. Он держал в руке нож с рунами, а потом замахнулся и... странно, финального удара я не помню. Неужели, истекла кровью?

— Это был всего лишь сон, — я произнесла эти слова с уверенностью, которой на самом деле не чувствовала.

— Элен, если бы ты была там, ты бы не считала это сном! Я знаю, что мертва, а ты... ты, наверно, всего лишь кошмар, мучающий меня. Уходи, пожалуйста, — последние слова она прошептала почти не слышно.

"Обидится или нет? — подумала я. — Кем-кем, а ночным кошмаром я быть не желаю. Наверно, не стоит: она ведь не виновата...".

— А я была! — Селестин с непониманием смотрела на меня. — Восемь или девять — не помню точно, дней назад. Я видела, как умирала Леси. Я чувствовала, как тело на алтаре пронзает нож. Это было мое тело и тело Леси одновременно. С той только разницей, что она умерла, а я выжила. Ты права, Селестин, это не сон, это часть прошлого, которая настигнет и нас с тобой.

— А если...

— Ты видишь другое объяснение? Предлагай! Но помни: мы обе еще живы!

— Почему ты не рассказала о своем ведении раньше? — к Селестин начали возвращаться силы. Она даже смогла приподняться на локтях и заглянуть мне в лицо.

— Разве что-то изменилось бы? Вы просто потеряли бы последнюю надежду, — я закусила губу.

— Изменилось бы все! У них бы был шанс выжить! — Селестин затряслась от гнева.

— Не понимаю, о каком шансе...

Селестин дернула косой.

— Какое это теперь имеет значение?! Двенадцать человек погибло, а все, потому что ты смолчала!

— Мы еще живы, живы! — я тоже перешла на крик, стараясь внушить девушке, что наша троица тоже имеет право на жизнью. — Если знаешь, как помочь — помоги. Но почему ты ничего не сделала раньше. Ведь изначально было ясно, что нас похитили не просто так. Какой смысл ждать чьей-то смерти?!

— Думаешь: все так просто?! Как сильно же ты ошибаешься.

— Так объясни мне! Неужели это так сложно?!

— Слишком долго...

— Я терпелива, — резко оборвала я собеседницу. Мы смотрели друг другу в глаза, пытаясь показать, кто прав. В один миг исчезли легкомысленная и веселая бабочка — Селестин, и безразличная ко всему, считающая последние часы до смерти уже погибшая девушка — я. Две воли столкнулись. Не знаю, зачем беречь секрет Селестин, но я хочу выжить. Слишком долго не было надежды на это. А я не хочу умирать! Если есть даже крохотный шанс, его нужно использовать. И Селестин отступила.

— Оговорюсь сразу, эта история приснилась мне десять лет назад во время весеннего солнцестояния, когда на небе появилось созвездие Морганы18... — молчание... — А, знаешь, не имеет значение, что мне тогда привиделось. Я была слишком мала, что понять все, что происходило на моих глазах. Единственное, что важно...

Селестин вытащила из-под воротника рубашки гроздь кулонов и на ощупь перебирала каждый из них.

— Это амулет Морганы — черно-белый с крапинками красного камешек в форме кинжала, или меча — не разбираюсь я в оружии. — Он приснился мне, а на следующее утро я нашла его на подушке. Знаешь легенду о Моргане?

Я кивнула.

А кто ее не знает? Историю о любви и предательстве, о том, как Моргана — дочь простого рыцаря, взошла на эшафот вместо любимого, и о том, что в последние мгновения ее жизни к девушке пришло ведение: любимый пьет вино, наслаждаясь обществом двух красоток, даже не вспоминая о том, что именно в этот миг она — Моргана, погибает.

— А говорила, что потеряла память, — в голосе Селестин звучала легкая насмешка. Если бы я хуже ее знала, то и вовсе не заметила б.

— Я не помню ничего о себе. А только так — легенды, истории, танцы... — я отмахнулась от девушки. В конце концов, не хочет верить, не надо! — Так, что об этом амулете?

— Он выполняет любое желание и как плату забирает жизнь, — она сказала это так просто, что не поверить было нельзя.

— Ты пойдешь на это?

— А разве есть у меня выбор? — Селестин замолчала, обдумывая что-то — Я хотя бы попытаюсь.

Девушка сжала маленький камешек в кулаке, и повторила про себя: "Я попытаюсь".

Ни одна из Элен ее не услышала, но таинственному чародею это, как видно удалось. Иначе с чего вдруг на лестнице раздались бы шаги. А ведь было еще слишком рано для прихода тюремщиков. За десять дней девушки изучили все немногочисленные повадки "теней". Благо их было не много.

Хрустнул, поворачиваемый в замке ключ, заскрипели двери, в темницу зашли тюремщики. Уже во второй раз их ждали, испытывая при этом что-то похожее на нетерпение...

Я бегала помещением: из одного угла в другой, из одного... поминутно вслушиваясь в то, что происходило снаружи. Но до нас не доносилось ни одного звука. Неужели не получилось?! Не верю. Моргана не отступает просто так. А если амулет подделка, а если...

— Элен, успокойся! — раздался усталый голос моей последней подруги по несчастью, — чего ты хочешь добиться бесцельными блужданиями?

— Не знаю, — я резко остановилась и присела на пол, потом вновь встала. — Не могу я просто сидеть, ведь ты же слышала Селестин, сейчас там решается наша судьба.

— Но ты ведь ничем не сможешь ей помочь, — она говорила со мной, как с ребенком.

Я хотела закричать, но... Девушка ведь не виновата, что я не умею держать себя в руках. Я присела рядом с ней.

— Расскажи что-нибудь.

— О чем, — голос Виеры все еще не утратил своей мягкости.

— О чем угодно, я не могу ждать: все время думаю о... Расскажи о себе, о детстве, юности, как попала сюда... Только не молчи!

— Это поможет?

Я кивнула и, не ограничиваясь только этим, сказала:

— Да-да.

— Детство... Я была единственным ребенком в семье. Мой отец погиб, когда мне только-только исполнилось двенадцать лет. Мать тогда второй раз была в ожидание — ребенок родился мертвым. Больше Анна Виер замуж не выходила. Она посвятила всю себя мне, а я не ценила этого... Больше ни на что времени у нее не оставалось, и дела наши начали приходить в упадок. Нет, до полной разрухи было еще очень долго. Наш род не зря считался одним из самых богатых не только в Аквистии, но и во всей Киринеи. Вот только я об этом забывала, хотела большего. В тот день мне удалось уговорить мать отправить меня на восток Ниана19. Семнадцать лет все-таки... будет через три... уже через две недели. Там нам принадлежит одно поместье. И мать как раз решила его продать, а я... а мне... — девушка замялась, — не нравилась цена, — говорить о деньгах, бережливости всегда было слишком пошло. — Мало желающих приобрести замок на границе с лесами духов. Но даже за него тысячу пятьсот злотых очень мало. Это ведь бывшая собственность королей, подаренная несколько веков назад моему роду толи за храбрость на поле брани, толи в наказание — исторические хроники того времени найти очень трудно.

— А дальше? — история меня заинтересовала, заставив на несколько минут забыть о Селестин.

— Не важно! Элен, прости, но это личное, — Виера отвернулась, погрузившись, как это бывало ранее, в молчание.

— Расскажи о чем-то другом, — мне безумно не хотелось сидеть в тишине. У меня еще будет время ею насладиться, если у Селестин ничего не выйдет.

— Извини, но я бы хотела подумать, — тезка даже не повернула голову в мою сторону. Она определенно не страдала от одиночества, и моя компания была ей не нужна. Надо бы и мне научится ждать и не требовать невозможного.

И я ждала. Снова ходила по комнате, садилась на пол, пыталась заснуть, придумывала причины, которые могли задержать Селестин, но никак не остановить — верила в лучшее. Потом билась головой об стену — уж не знаю, зачем и снова убеждала себя, что все будет хорошо.

Заснула я поздно: все думала, вот-вот. К счастью, в этот раз мне ничего не снилось. Впрочем, за все эти две недели кошмар приходил только однажды, после гибели Леси.

Проснулась я как от толчка, посмотрела на Виеру. Девушка лишь покачала головой: мы все еще здесь. Высказать свою мысль вслух она не успела: за дверью раздались шаги. Мы обе побледнели и прочли друг у друга в глазах отголосок своего страха. Не получилось. Селестин проиграла.

Шаги приближались.

— Элен, послушай, если пришли за мной, обещай, что найдешь мою мать, и расскажешь ей, как я умерла. Передай ей, что она права: я должна была остаться с ней, выйти замуж, родить детей, а не... Обещай!

— Как я могу обещать подобное, если переживу тебя на один день, а, возможно, уйду за грань даже раньше.

— А вдруг — получится, Элен... — у девушки был полубезумный взгляд. — Она сейчас должна быть в Риане. Там у нас дом недалеко от ратуши. На соседней улице от Университета Магии. Он (наш дом) небольшой, двухэтажный из голубого камня с белым золотом на углах.

— Я поняла, поняла. А что за Университет?

— Для магов, понятное дело, — собеседница удивилась. Это чувство даже пересилило ее страх, но не надолго, — туда каждый стремится поступить. Я тоже хотела... Впрочем, не важно. Обещай!

Заскрипел замок, отворилась дверь, все те же "люди-тени"... Они вновь забирают не меня. Я оставлена на закуску.

Элен Виеру уже донесли до дверей, а девушка все еще шептала:

— Обещай, обещай...

Я не успела ответить. Дверь закрылась, становясь преградой между нами. Она не могла услышать, но я все равно прошептала:

— Я нечего не обещаю, но я постараюсь, — с глаз брызнули слезы. Я начала бить кулаками об стену — за что? Я не хочу умирать, не хочу! Возможно это повторение, и я не впервые произносила подобные слова, но что не говори, а смерть до отвращения банальна.

— Грэг, я уверен, что что-то слышал!

— Да неужели? Ты говорил тоже самое час назад. И что же? Мы углубились на милю в чащу и не нашли источник. А сейчас не можем найти дороги назад.

— Но ты же уверял, что лес для тебя — дом родной. И заблудиться в нем не возможно.

— Если ты напряжешь память то... — его спутник поднял руку, призывая к тишине.

— Вот опять, неужели не слышишь?! — воскликнул он минутой позже.

— Нет, и вообще, ты разве не помнишь слов крестьян: тут никого нет, и быть не может, иногда правда духи шалят, — передразнил Грэг их осведомителя — давай делать привал. Сейчас отдохнем, и будем выбираться отсюда.

— Устраивай, если хочешь, а я пройдусь еще не много.

— Нет, ну тебя не переубедишь, — Грэг взмахнул рукой с плетью, заставив лошадь под ним подняться на дыбы — идем еще десять и минут и все — потом ты меня с места не сдвинешь!

Но так много и не потребовалось...

— Стой, что здесь... — Грэг не договорил, провалившись по пояс в землю — Джахал20, так и знал, что ничем хорошим это не закончится!

— Руку давай, крот.

— Смешно до... Знаешь, действительно крик, как с под земли.

— Предлагаешь проверить?

— Ну, вообще-то, это у тебя была тяга к свершению добрых и главное — бескорыстных деяний.

— Давай обойдем, может тут рядом низина.

Мужчины проехали еще немного, и действительно дорога повернула вниз.

— Смотри, пещера, — Грэг перевел взгляд на то место, где только недавно провалился вниз, — она как раз под тем местом, где я...

Его спутник тем временем осмотрел вход:

— Кони туда не пройдут, спешиваемся?

— Да, тебе же не терпеться!

Мужчины привязали коней возле входа, надеясь, что на таких доходяг никто не позарится, и зашли внутрь.

— Джахал, тут не только Духи с Демонами на пару ноги поломают, но и Бог какой! — выругался Грэг, оступившийся в который раз. — Зажигай свой огонек.

Его спутник кивнул, неизвестно, правда, зачем: в такой темноте все равно ничего не видно и тотчас на его руках вспыхнул огонь. Глазам путников предстала довольно обыденная пещера, если бы не голоса, которые они слышали совсем недавно, то никто и не обратил бы на нее внимание, а так нужно было, хотя бы для очистки совести, обойти ее по периметру.

— Что это? — в самом углу пещеры была лестница. Грэг внимательно осмотрел ее: желания подвернуть ногу у него не было.

— Тут еще одна, — крикнул его спутник с противоположного угла. — Давай, я сюда, а ты туда? — бросил он и, не услышав ответ друга, начал спуск.

Грог только покачал плечам.

Сколько раз он говорил другу сначала думать, а потом... Нет, два нападения и три бегства его ничему не научили. Хорошо, хоть огонек ему оставил!

Грэг подхватил светящийся шарик и пошел вниз. Лестница закончилась дверью: старой, осыпающейся на глазах. Желания заходить внутрь не прибавилось — ему с самого начала не нравилась эта история.

— Есть здесь кто-то живой? — безо всякой надежды на ответ крикнул мужчина и, как ни странно, услышал тихое:

— Да, да.

Странно, почему владелец голоса не выйдет сам, дверь то явно не заперта? Ну, да, ладно. Грэг толкнул двери. Напротив него стояла дрожащая девушка. Она смотрела на него и повторяла:

— Пожалуйста, не надо, я не хочу умирать, не хочу, не хочу! — с каждым новым возгласом ее голос все больше увеличивался. Под конец она почти кричала.

"Как я ненавижу бить женщин", — отстраненно подумал Грэг и ударил несчастную по голове. Пусть его друг разбирается с этой безумной сам. Он это затеял, ему и...

16. Королевская лилия — рода самых ярых приверженцев короля, не гнушающиеся нападать на врагов первыми.

17. Аквистия — центральная провинция Киринеи.

18. Моргана — смертная девушка, пожертвовавшая жизнью ради любимого, который на самом деле обманул ее, и ставшая в последствии богиней смерти.

19. Ниан — еще одна центральная провинция Киринеи или см. карта Киринеи.

20. Джахал — имя демона неудач, используется как ругательство.

Глава 6

А пока нести девушку доводилось Грэгу.

"Хорошо Фреду, взмахнул рукой, и любая ноша поплыла бы, а тут приходится самому напрягаться. Ладно, лгу — другу и руками махать не надо. Все на одних эмоция — как он говорит, что бы это не означало".

Наконец, лестница окончилась. А значит, самое сложное было позади. Грэг оказался перед дилеммой: вынести девушку на свежий воздух, где она быстрее придет в себя, или оставить в пещере до возвращения друга, чтобы все время была под присмотром. Он, пожалуй, выбрал бы второй вариант: а то мало ли чего она может натворить (в рассудке спасенной мужчина сомневался). Своя жизнь все же дороже. Но тут появился Фред и избавил своего друга от необходимости выбирать.

— Ты решил принести тело сюда, а как же теория о том, что мертвым все равно? — Фред с легким пренебрежением, кивнул в сторону девушки.

— Тело?

— Ну, да, я нашел еще одно внизу коридора. Такое чувство, что тут проводили какие-то ритуалы. И совсем недавно.

— Да нет, эта девушка жива, — Грэг нахмурил брови.

— Заметно, — парень хохотнул. Потом стал заметно серьезней.

— Больше ты никого не нашел?

Грэг покачал головой: "Только еще парочки сумасшедших ему не хватало!".

— Давай тогда выбираться отсюда. Желания встретится с тем, кто все это устроил, у меня нет.

Парни покинули пещеру и стали вновь подниматься наверх. Им хотелось поскорее убраться с этой местности. Точнее чувство опасности, которое так и кричало Фреду уходить, передалось и Грэгу. Даже не то, что бы передалось, эмпатом никто из друзей не был. Просто Грэг привык доверять Фреду, а тот часто чувствовал опасность заранее. Но как он это делает, объяснить не мог.

Как всегда.

Привести девушку в сознание парни решили немного погодя.

— Ты же говорил, что мы шли этой дорогой.

— Ну, ошибся. Я знаю западные леса, а не этот...

— А как же врожденная память?

— Чего ты хочешь? Голова этой доходяги закрывает мне весь горизонт. А нести сам ты вроде как отказался. Что, надеялся спасти принцессу, а получил... — в голосе Грэга прозвучал сарказм.

Его спутник поморщился.

— Я ведь уже говорил, что выдохся.

— А мне показалось, ты просто хочешь увильнуть от работы.

— Когда это я увиливал? — от удивления Фред даже остановился — просто ощущения от той пещеры не лучшие. Как будто кто-то питается твоей силой.

— Думаешь, я бы не заметил? — Грэг возмущенно поднял брови. — Или это мы такие нежные? — он с пренебрежением окинул далеко не слабое тело друга.

— Я имею в виду магические силы. А ты, увы, не маг.

Следующие несколько шагов были сделаны в молчании. Но оно было недолгим.

— И все же, я думаю, ты не договариваешь, — Грэг покачал плечами.

— Ладно, — решился, наконец, Фред, — я потратился на то, чтобы спалить тело, не мог его там оставить. Сам знаешь, зверям не всегда хватает путников в собственном соку. А брезгливостью они не страдают. Вот немного и не рассчитал силы. А потом и пещера начала тянуть с меня мощь... — он сменил тему разговора, заметив недовольный взгляд Грэга. Фред так и не смог научиться, так же безразлично относиться к смерти, как его друг. К жизни — своей ли, чужой, — пожалуй, но не к стихии Морганы!

— Может, остановимся здесь? — путешественники как раз выехали на привлекательную поляну, так что, предложение Фреда было не лишено смысла, — вроде ехать еще долго, а кони устали.

Грэг кивнул и осторожно, чтобы не сбросить девушку на землю, спешился.

— Пойду, хворост соберу, — крикнул Фред и удалился в заросли.

— Ку-ку, ку-ку — нежно пела сойка. Что-то необычайно яркое слепило глаза, но не раздражало. Было тепло и уютно. В нос ударил легкий запах костра. Я свернулась калачиком и улыбнулась:

Как же все-таки хорошо.

Возле уха раздались прищелкивания, голоса. Я открыла глаза, вначале немного, наслаждаясь яркими цветами: зеленым, оранжевым, красным... потом шире. Давно я не видела таких ярких красок. Что можно разглядеть в темноте, которая недавно царила повсюду?

И почему я так боялась умереть? Ведь здесь прекрасно. В прошлый раз я ошиблась: мое место в святилище Духов, а не в бездне.

— Да неужели? — проснулся внутренний голос. А я уже начала за ним скучать.

Именно так! Что бы я себе ни придумывала. Интересно, а где сами Духи? Я открыла глаза во всю ширь и таки заметила двоих.

Неужели это они?! А как же крылья, длинные светящиеся волосы?! Да и одежда не совсем та: грубые брюки и рубахи... Где пресловутые балахоны?

— Кажется, кто-то соизволил проснуться, — один из... Не знаю, язык не поворачивается называть их добрыми Духами, впрочем, как и Демонами. А кто еще может быть в кущах? М-м... Один из существ, как им, наверное, приятно: так их точно никто не обзывал, бросил на меня быстрый взгляд.

Второй только усмехнулся, так как мне снова захотелось закрыть глаза. Какая все-таки я соня!

— И не надоело прикидываться?! — насмешливый голос явно обращался ко мне, так что я решила повременить со сном: еще будет время, и подняла голову немного выше.

— И почему никто за последние... мм... пол месяца мне не верит?!

— А это так необходимо? — в голосе собеседника звучала явная насмешка.

У меня не нашлось слов в ответ. Да и так ли нужны эти пререкания? Для начала было бы неплохо узнать, где я (в мир Духов мне определенно рановато), кто мои спутники, ну и так, по мелочи.

Я решительным жестом откинула одеяло, которым кто-то заботливый меня укрыл. Встала и медленно, шаг за шагом приблизилась к костру. Опыт с пребыванием без сознания у меня уже был не малый, а потому я пыталась не делать резких движений. Но как всегда благие намерения... Я не заметила ямки и повалилась на землю. Парни, сидящие возле костра, переглянулись и синхронно покачали головам, судя по всему — поражаясь моей неуклюжести.

Какая есть!

Потом один из них медленно поднялся, не иначе копируя мое поведение несколькими минутами ранее, и подошел ближе. Мужчина подал мне руку (я еще не успела подняться своими силами) и резко поставил на землю. Мы вместе подошли к костру. На этот раз обошлось без происшествий. Впрочем, для того, что бы упасть на четырех сигах, надо иметь талант.

— Кто вы? — я задала первый интересующий меня вопрос и присела поближе к огню. Земля оказалась довольно холодной и лежание на ней, даже укрытой одеялом не прошло даром. А заболеть не хотелось.

— Ты знаешь, то же самое интересует и нас. Почему бы не уступить прекрасной даме право рассказать о себе первой, — речь мужчины напомнила мне о чем-то далеком. Только вот о чем? Что показалось знакомым: голос, звучание слов?

— Но я задала вопрос первая, — я подняла глаза на говорившего. Только сейчас мне удалось по настоящему его разглядеть.

Молодой, лет двадцать-двадцать два от силы. Ладная загорелая фигура, в которой, пожалуй, имелась сила. Карие глаза, темные длинные волосы. Наверное, пытается подражать аристократам. Ведь это среди них модно носить такие прически. Как же, еще одно различие между ними и другими сословиями: крестьянским, торговым.

Не то что последним запрещается носить подобные прически, но достаточно трудно держать длинные волосы в порядке, если целью твоей жизни является не "себя показать, на других посмотреть", а заработать на жизнь. Волосы ведь должны лежать в идеальном порядке. А не так, как на голове моего ... э-э ... спутника.

— Брось, Фред, — прервал, возникшее было, молчание второй голос, — почему бы нам не представится первыми.

— Грэг.

— Фред, как уже было сказано, — мужчина, или скорее, — парень, усмехнулся

— Элен.

Смешно: он считает, мы спорили из-за одного имени. Боюсь, мне этого мало. Ладно, зададим вопрос поконкретней. Надо ж узнать об этих людях что-то посущественней. Для начала будем вежливыми, подобное поведение иногда окупается. Правда, кажется, мои спутники этим не страдают.

— Приятно познакомиться. А кто вы такие? Где мы находимся? Для меня это так странно: я просыпаюсь, и обнаруживаю... — я с улыбкой развела руками в сторону, в знак полного фиаско, но внутренне оставалась собранной. Я была на шаг от смерти, а такое не забудешь, да и прежней, какой бы я не была, уже не стать.

— Что ж, мы... путешественники, — "Ха-ха, так я вам и поверила!" Заминка в словах собеседника не осталась вне моего внимания. Кажется, я здесь не единственная, кому есть что скрывать. — Ехали из Диона в Базаас. Мы планировали пересечь Коуарт21, но на опушке леса Фреду показалось, что он слышит чьи-то молящие голоса.

— Какого леса? — перебила я рассказчика. Нужно было убедиться, что Селестин не ошиблась в расчетах и мы все еще на севере Сиеры. Это давало хоть какую-то надежду на то, что я смогу вспомнить кто я, или меня вспомнят, и на возвращение домой. Надо ведь куда-то податься. А бродить по свету в поисках приключений меня не тянет.

Дам... еще неделю назад я мечтала только об одном — выбраться из темницы, увидеть солнце и жить, безразлично, как и где, главное — не умирать. И как же все изменилось теперь. Жаль только, мне не смешно, а грустно.

— Лес духов, конечно же, тут на мили вокруг другого нет.

Лес духов... где-то я слышала это название... Ах да, Элен Виера говорила, что их замок находится вблизи от него. Но это воспоминание ни на миг не приближало меня к ответу на вопрос: где я сейчас? Эх, была, не была.

— А где это здесь? Это покажется глупым, но я не имею ни малейшего представления, где нахожусь, — я вновь попыталась изобразить улыбку и глуповатый взгляд. Моим спутникам не удалось внушить мне особого доверия. Хотя, скорее всего, они к этому и не стремились. Да и я сама еще не скоро научусь доверять людям, а не бояться их, сохраняя приветливую улыбку на губах и дрожь в сердце.

— Не знаю точно. Мы довольно далеко зашли в чащу. Так что, можем быть либо в центральной Сиере, либо все еще в Дионе.

Даже не знаю, хорошо это, или плохо. Мы на востоке Киринеи, но достаточно ли близко от моего дома. Я уверена, он у меня есть!

— И как же вы меня нашли? — на самом деле меня больше интересовало, где. Но было бы неплохо узнать все, что известно этим людям. Я не уверена, что в ответ на их расспросы, а они последуют, нет сомнений, расскажу всю правду. Скорее умолчу о половине, а то и вообще — от себя добавлю.

— Это было довольно трудно. Но Фред, как будто знал дорогу. И мы не останавливались. А теперь вот думаем, правильно ли поступили.

Слова мужчины не сразу дошли до моего сознания. Я как раз занималась изучением его внешности.

Грэг тоже был по-своему привлекательным (тоже... забавно, я ведь не имела в виду, что Фред мне понравился). Очень темные волосы, резкие черты лица, небольшой шрам на скуле. Годами он был несколько старше своего спутника, по крайней мере, на вид, а там кто знает — может, он маг стихий. Они ведь умеют изменять внешность. Но я бы дала ему лет двадцать пять.

А когда дошли...

— Что?! — я невольно подняла голос почти до крика.

Грэг улыбнулся:

— Шутка.

Я отвернулась, пытаясь сдержать дикую усмешку на губах — настоящий оскал. Для них это быть может и шутка, но не для меня. Когда увели Элен Виеру, я почти сошла с ума. Сначала я просто плакала и била кулаками об стену. Потом начала кричать и угрожать, как будто от этого мог быть толк...

...— А-а! — из моего горла вырвался уже не плач, и не стон. Уничтожить, разорвать на куски — мое тело сотрясалось от дрожи, в кожу впивались ногти. Первый раз в жизни я поняла оборотней с их безумным гневом и нескончаемым желанием убивать. Более того, мне захотелось стать одной из них — волчицей, яростной, стремительной, бесчеловечной, способной отомстить за свою боль и страх.

Ведь месть — это самое лучшее, что может быть. Сама по себе я ни на что не способна. Да и что может сделать слабая, трусливая девушка, стоящая на пороге безумия? Только умереть кому-то на радость. А волчица могла бы. Ее бы не мучило раскаяние и страх. Животные живут инстинктами. Они не думают о том, что причиняет боль. И пусть в конце пути на каждую многоликую по законам Киринеи ждет смерть. Сейчас она была бы спасена, а я умру.

Я бросилась к двери, пытаясь придти в себя.

— Все хорошо. Я выживу! Нужно попытаться открыть дверь. У меня получится, — я вслух произносила эти короткие фразы, пытаясь найти в них успокоение, но, не веря им, себе. Сейчас все равно. Любые средства хороши, чтобы прийти в себя. Да и чего страшится? Осуждения? Но чтобы обвинить меня в безумии, нужен хотя бы один зритель, а его нет. Вокруг вообще никого нет. Я сталась одна.

— Я не хочу умирать... так, — я билась кулаками о дверь, дергала ручку и снова приказывала себе успокоиться. В какое-то мгновение мне пришло в голову закрыть глаза. "В темноте все кошки серы", а значит, я могу попытаться уговорить себя, что это лишь сон, просто очень-очень долгий.

Я закрыла глаза: успокойся, расслабься, дыши глубже. Казалось, помогло, но я ошибалась. Но кровь вновь ударила в голову:

— Я вас всех ненавижу! — глаза вспыхнули ярким светом, освещая на миг унылую картину вокруг. А, быть может, мне это только показалось. Так же, как потом привиделись сотни теней, кружащие вокруг меня в безумном хороводе. Они что-то говорили, смеялись, задавали вопросы, а я стояла, прислоняясь к двери, и боролась со своей злостью, с желанием убить их. Но и здесь я была бессильна. Чем можно навредить призраку? Точно не криками и приказами убираться. А уж идти на физический контакт... просто смешно.

В какое-то мгновение, я уже не замечала в какое именно, пытаясь глухой стеной отгородиться от происходящего, все изменилось. Призраки исчезли, но на меня начали давить стены. Казалось, еще мгновение и я исчезну вслед за привидениями. Появилась ужасающая слабость, безразличие, дикие галлюцинации и, наконец, я начала задыхаться. Истекали последние капли воздуха, а вмести с ним и моя жизнь.

А потом на лестнице раздались шаги, и я заголосила. Какая угодно смерть лучше, чем этот кошмар!

— Извини, — примирительно сказал Фред.

— Да чего уж там, — мой голос прозвучал немного хрипло. Я еще раз пережила те события, о которых хотела забыть навсегда. Премного благодарна тебе, Грэг. Я этого не забуду!

Но мне не хотелось показывать свое истинное состояние. Спасибо, конечно, этим людям за то, что они спасли мне жизнь, но не сегодня-завтра мы расстанемся. А они могут рассказать мою историю кому-то не тому, например, человеку, который это все затеял. Он ведь все еще жив. Опасно верить в обратное пока ты не увидела тело. Хотя порой так и хочется погрузиться в сладкую иллюзию, овеянную безопасностью.

— Тогда твоя очередь рассказывать, — вновь напомнил Фред.

И на что ему мой рассказ? Ведь не отцепится. А я не хочу в очередной раз обо всем вспоминать. Итак, благодаря Грэгу пришлось. Ладно, для начала:

— Конечно, конечно, — новая улыбка, немного грустная в этот раз. Какое счастье, что на лице можно изобразить все, что угодно помимо истинных мыслей и чувств — но можно сначала еще один вопрос?

— Всегда, пожалуйста, — бросил Грэг.

Да, вот он точно не страдает излишним любопытством. Хоть в чем-то повезло!

— Вы не находили моих подруг? Селестин, Леси, Марианн — я начала перечислять имена девчонок, с которыми меня некоторое время назад связала судьба. Сомнительно, почти невероятно, ведь смерть Леси я видела собственными глазами. Но вдруг им повезло, так же, как и мне.

Парни переглянулись.

— Как выглядели твои подруги? — осторожно спросил Фред после недолгого молчания.

— Выглядели? — переспросила я, — да все по-разному: Селестин — невысокая голубоглазая блондинка, Шер... — нас было пятнадцать человек. Вам описывать каждую? — Вот я и сказала первые слова о своем прошлом, которое должно было оставаться тайной для всех.

— Не стоит, — Фред посмотрел мне в глаза, — я видел тело одной девушки. Она странно выглядела: очень худая, по виду — лет двадцать пять, но седые волосы. Так странно.... Она была мертва.

Последнее можно было не добавлять, он ведь начал с того, что видел тело, а не живого человека.

— Да еще, у нее вот здесь, — парень прикоснулся к виску, — была родинка.

Родинка? У кого из наших была родинка. Внезапно пришло воспоминание: Элен Виера закидывает прядь иссиня-черных волос за ухо и ненароком касается маленького красного пятнышка. Значит, все-таки она. Предчувствия не обманули маркизу. Странно только, что у нее были седые волосы, да лет ей никак не двадцать пять. А всего семнадцать... нет — шестнадцать. Семнадцать уже не исполнится никогда.... Но все остальное сходится: болезненная худоба, родимое пятно на виске.

Я встала.

— Извините, мне нужно подумать, — я быстро развернулась и побежала вглубь леса, не реагируя на прозвучавшие мне вслед голоса.

Мне хотелось отбежать подальше, поэтому я не щадила себя. Все время двигаться только вперед, не останавливаться... Но усталость вскоре взяла свое: я выдохлась. Пришлось постоять, прислонившись к дереву и думая о том, что моя физическая подготовка желает лучшего. Наверное, раньше я вела совсем иную жизнь. А, возможно, просто отвыкла от нагрузок за пятнадцать дней безделья. Наконец мне удалось отдышаться, и я побрела дальше.

Мои слова о желании побыть в одиночестве и подумать были ложью. На самом деле, в глубине души я была давно уверена, что девушки мертвы. Да и не одна я, мы все так думали. Просто не знали почему, ради чего нас досрочно отправляют на встречу к Моргане?

Так что, слова Фреда не стали ошеломляющим известием. Просто на миг стало грустно оттого, что все, кого я знала, погибли. Мне не забыть лица девчонок, с которыми мы прожили пол месяца: разговаривали, шутили, дулись друг на друга, и плакали, когда считали, что никто не видит.

Но жизнь продолжается, и я не хочу ее терять. Это слишком глупо: спастись от обезумившего мага, управляющего людьми, как марионетками, и попасться в третьесортную ловушку. Я и ушла по этой причине. Мне не нравилось, как мои спутники переглядывались, не нравилась история, которую они рассказали (как Фред мог на таком расстоянии меня услышать, зачем они вообще пошли в лес, о котором ходит такая дурная слава?). Мне постоянно чудились недомолвки, и что-то, что ускользало от моего сознания. С Грэгом все понятно — простой рубаха-парень, но Фред... не знаю. Он вызывал у меня странное чувство фальши. Как будто, парень играл роль, но иногда забывал сценарий.

А, возможно, я это только что придумала, пытаясь объяснить свое нелогичное поведение. Ну, или у меня развивается паранойя. Хотя она ничем не хуже, чем излишняя доверчивость. Лучше даже: меньше шансов попасть в ловушку.

Как бы там ни было, я не хочу рисковать. На себя всегда можно положиться, а на кого-то еще — увольте. Будем играть сольную партию.

Я отдалялась все дальше и дальше. Теперь и огонька не видно и тишина вокруг стоит. Я остановилась: странно, только недавно слышалось пение птиц, ветер шелестел листьями, а сейчас лес накрыло странной, мертвой тишиной. Это было неправильно, более того — жутко. Мне внезапно пришло в голову, что я не представляю, куда иду. Этот лес пользуется мрачной славой. И очень мало шансов встретить кого-то здесь. Я имею в виду, кого-то живого, а не призрачного с желанием поразвлечься со смертным.

Мое мнение резко изменилось. Это была плохая идея выбираться своими силами. Захотелось повернуть назад. Вот только я не представляла куда идти. Внезапно с глубин памяти пришли рассказанные кем-то страшные истории о том, как лесные призраки водили людей за нос, мешая им покинуть свои владения. Нет бы, чего хорошего вспомнить! Кто я такая, например.

Но тут стало не до воспоминаний и жалости: пришел страх. Я не могла сдвинуться с места и так и стояла, прислонившись к дереву. А потом подул ветер страшной силы.

— Никогда не понимал женщин! Смерть друга — это, конечно, ужасно, но убегать неизвестно куда так надолго — просто глупо. Заблудится ведь!

— Девушка могла просто сбежать от нас куда подальше. Не захотела рассказывать о себе — вот и повод нашла, — Фред безразлично вертел в руках небольшую побрякушку.

— Глупости! — Грэг с удивлением поглядел на друга, — откуда в тебе такое неверие к людям?

— Как откуда? — Фред удивленно и насмешливо приподнял брови, — ты ведь сам еще недавно учил меня, что людям доверять нельзя.

— Доверять — да, по крайней мере — не всегда и не все. Но ты не доверяешь, а вообще — не веришь. Иногда я тебя не понимаю.

Фред бросил быстрый взгляд на друга. Если уж Грэг что-то заметил,... Но как он мог верить людям, если сам постоянно лгал, и носил маску.

— Ладно, — махнул рукой Грэг, — не бери в голову. Я иногда становлюсь очень подозрительный, — скорее, просыпается твоя интуиция. - Давай лучше сыграем пару партий. А-то потеряем сноровку и проиграемся вчистую в следующем трактире.

Он полез за картами, но Фред остановил его, подняв руку. Воцарилась тишина. Грэг застыл и с любопытством уставился на спутника. Фред, наоборот, резко поднялся и закрыл глаза. Налетел порыв ветра, разметав его длинные волосы. Но парень не обращал на него внимания. Он, казалось, вообще не дышал.

Фред открыл глаза.

— Собираемся! Надо уходить.

Разложить немногочисленные вещи по сумкам, потушить костер — мужчины проделали все это очень быстро. Не иначе, не раз в спешке покидали стоянки. Это наводило на нерадостные мысли по поводу их профессии, не всегда шедшей под руку с законом.

— А как же девушка, Элен, кажется? — спросил Грэг, когда все было собрано.

Фред вновь закрыл глаза, потом выругался про себя и сжал зубы.

— Грэг, выезжай из лесу. Он заканчивается за теми деревьям, — Фред указал на, едва различимые глазу, сосны. — До опушки не больше мили. А я вернусь за Элен.

— Поехали вместе. Да и, в конце концов, кто она нам? Если это так опасно... сама виновата!

— Конечно, сама. Вот только оставлять ее одну — верная смерть. Я справлюсь. А ты ничем не поможешь: тут замешана какая-то магия, какая точно — не могу разобрать.

— В тебе живет неистребимый рыцарь.

Фред хохотнул.

— Какой есть. Да, кстати, забери моего коня. Животные не любят магию, а ее здесь будет много, — очень много. Какого Джахала, я вообще лезу?! - Встретимся на опушке. Парень углубился в чащу.

Грэг что-то пробормотал о том, какие умные люди его окружают: одни убегают в неизвестном направлении, другие — идут их спасать. Потом вскочил на коня и поскакал вперед.

Фред заходил все дальше и дальше. Он знал, куда идти, так как увидел, где приблизительно должна быть эта Элен. В прошлый раз, когда они с Грэгом впервые искали девушку, ну, точнее человека, который молил о помощи. Надо будет все-таки убедиться, что им была Элен, а то, мало ли. Он не мог воспользоваться магией. Ею можно отыскать только человека, которого видел хоть раз в жизни. По крайней мере, с помощью именно этого заклятья. А другого парень не знал.

— Нет, но какой ... не будем выражаться, надо быть, что бы сбежать от своих спутников и попытаться самой выбраться из леса духов?! Она что, легенд об этой местности в детстве не слышала, или ее с люльки пару раз уронили? Но, что еще лучше: я, зная девушку, один час, тащусь ей на выручку. И кто из нас двоих глупее после этого?

Фред внезапно остановился и осмотрелся.

— Кажется, он на месте. Да, точно, Элен где-то рядом. Можно, конечно, еще раз осмотреться внутренним взором, для окончательной проверки, но тратить силу не хотелось. Кто знает, куда эта ненормальная вляпалась, и сколько сил ему понадобится. Фред ощущал магию, но какова она не представлял. Силы, парившие вокруг, были не похожи на те, с которыми ему доводилось встречаться ранее. И это пугало.

Фред прошел еще несколько десятков сиг и, наконец-то, смог увидеть Элен. Девушка сидела в небольшой яме возле дерева, чьи корни окружали ее.

Мне было ужасно страшно. Я пробовала сделать еще хотя бы шаг, но вместо этого повалилась на землю и расплакалась. А потом я увидела тень. Она была далеко от меня, но быстро приближалась. Я задрожала

— Не подходи, не...

— Совсем с ума сошла? — тень вышла на солнце и оказалась одним из моих спасителей — Фредом, кажется.

Как же я рада была видеть его. И почему парень так не понравился мне раньше? Я искренне улыбнулась. Страх на какое-то мгновение улетучился. Я даже смогла подняться на ноги и задать вопрос:

— Как ты меня нашел?

— Это было не так уж трудно, — Фред помолчал, — давай договоримся: когда тебе в следующий раз вздумается убегать, ты подождешь, пока мы покинем места обитания призраков, а еще лучше выйдем к жилью людей? Желания, чувствовать вину за твою смерть, у меня нет.

Я кивнула. Нет, можно было бы поспорить, сказать, что просто заблудилась. Но не буду лукавить, и, ради разнообразия, отвечу честно.

— Хоро... — я недоговорила. По телу снова прошла дрожь. Что-то приближалось. Глаза Фреда ярко сверкнули: он тоже почувствовал это. Парень прислонил руки к дереву по обе стороны от меня и сосредоточился. Я смотрела на него с надеждой.

— У тебя забавное выражение лица.

— Какое есть... — я вновь не успела выразить свою мысль. Впрочем, и Фреду стало не до шуток. Вокруг заметно потемнело. Со всех сторон начали доноситься разные звуки: голоса, стоны, вскрики. Призраки!

Я как будто вернулась в темницу. Только вот теперь меня обуревала не злость, а страх. Хотелось бежать прочь от этого кошмара. Но есть ли из него выход? Если бы я была одна, я бы, не задумываясь, побежала. Но рядом со мной стоял Фред, и я чувствовала, что должна остаться. В какой-то быстротечный миг прозрения я поняла: эти голоса, запугивания..., они были ловушкой. Наверно, неведомому чародею, который уже забрал не одну человеческую жизнь, не понравилось мое исчезновение. И он решил вернуть свою жертву таким способом.

По лбу Фреда покатилась капля пота, он судорожно вздохнул и начал опускать руки.

Надо бежать, бежать. Этот парень желает мне смерти. Он нарочно держит меня здесь. Наверное, ждет своих друзей-демонов, чтобы накормить их...

Руки Фреда вновь уперлись в дерево, и я избавилась от чужих мыслей, звучавших в голове и подстрекающих меня к бегству. Скорее случайно, чем намеренно, а, возможно, по наитию, я коснулась своими руками рук Фреда, наши глаза встретились.

Мы так и стояли несколько минут. Исчез мой страх вместе с тягостными воспоминаниями, голоса вокруг стали гораздо тише и, как бы отдалились. Вот только навалилась усталость. Но стерпеть ее было гораздо проще, чем бездумную панику.

Прошло еще несколько мгновений, и тишина исчезла. Прозвучало нежное пение сойки, стук дятла по коре дерева...

Мы улыбались друг другу: у нас получилось, мы справились. Теперь все будет хорошо. С ветки надо мной сорвался листок. Он упал мне на волосы. Фред потянулся, что бы убрать его и вновь послышались голоса, странные шорохи, страх. Но теперь я знала, как нужно поступать.

Эта борьба длилась немного дольше, а, может, Фреду так только показалось... но... враг снова отступил. Враг... не просто призраки, нападающие не одиноких путников. Они бы сразу отстали: не любят магию, боятся развоплащения. Здесь же чувствовалась рука мастера, который насылает призраков на жертв, сам, оставаясь в тени. Сейчас он отстал, но надолго ли? Проверять не хотелось.

— Сматываемся отсюда! — одними губами прошептал Фред, и я вторила ему.

Мы побежали, не разжимая рук, и, боясь, что вот-вот все повторится. И придется принимать бой. Я не знаю, как мне удалось помочь Фреду, но если придется, я сделаю это вновь, что смогу. Ведь на кону именно моя жизнь.

— Ты знаешь, как отсюда выбраться? — я посмотрела на спутника.

Фред поморщился.

— Не уверен, дай свою руку.

— Зачем? — я не понимала на что она ему, а поэтому даже не собиралась выполнять эту просьбу-приказ. Непосредственная угроза жизни исчезла, ну, или скорее — затаилась до поры до времени, и я снова стала собой.

— Хочу посмотреть, где выход, а своих сил не хватит, — зло бросил спутник и, не дожидаясь того, что бы я сменила гнев на милость, притянул мою руку к себе.

Снова накатила слабость, и до меня дошло, чьей силой воспользовался колдун. Прелестно: своих сил ему не хватает, а у меня, их, как будто, море.

— Туда, — махнул рукой Фред и потащил меня дальше.

Мне уже было все равно, куда, зачем, и почему. Я изо всех сил боролась с обмороком. Последние силы вытянул наглый парень на свое заклятье.

— Все хватит, — донесся голос Фреда, — мне надело тащить тебя на своем горбу.

Безумный бег закончился. Я снова прислонилась к дереву, пытаясь отдышаться и вернуть хотя бы малую толику прежних сил.

— Сам виноват. Кто у меня силы украл. Не ты ли случаем, колдун?

— Я не колдун! — глаза Фреда вновь блеснули.

Конечно, на бесполезный блеск и мишуру сил ему хватает, а на то, что посмотреть, куда бежать, — увольте, мы устали!

— Да неужели, а кто тогда? На простого путешественника ты, увы, не похож, — я с вызовом посмотрела на спутника. Забавно, мы — недавние союзники, вновь стали врагами, соперниками.

— Встречный вопрос. Кто ты, если тебя преследует далеко не слабый маг?

Мы вновь смотрели друг другу в глаза, пытаясь выразить свой гнев, ну, а заодно — выпытать правду. Силы начали возвращаться ко мне, что безумно радовало.

— Баш на баш. Я рассказываю о себе, ты о себе? — внесла я альтернативу. Все равно ведь ничего существенного не знаю.

— Согласен, — бросил мужчина.

Ему, видно, тоже было любопытно.

— Ты первый.

Фред усмехнулся:

— Кто бы сомневался.... Имя ты знаешь. По профессии наемник и игрок. Путешествую несколько лет. Дар магии с детства, но развить не пытался.... Твоя очередь.

Дам... он, конечно, "все объяснил".

— Что ж. Полмесяца назад меня похитили, кто и почему — не знаю. И вместе с еще четырнадцатью девушками держали в той пещере, где вы меня нашли, — я замолчала: а что еще сказать?

— Ты так и не сказала, кто ты.

— Элен, а своего полного имени ты мне и сам не назвал!

— Чудесно, я их жду, а они лясы точат! — раздался знакомый голос.

Фред отступил на шаг от меня и обернулся. Я тоже посмотрела на говорившего, когда спина Фреда перестала загораживать мне весь обзор. Грэг. Ну, что ж, все в сборе.

— Мы тебя ждали, — не моргнув глазом, солгал Фред, — ну и заодно обсуждали, — короткий кивок в мою сторону, — чье-то поведение.

— Да, — поспешила я подтвердить слова рассказчика, опасаясь, что он скажет что-то не то, — я извинялась за свой побег. Хотелось отойти подальше и подумать о подруге, ну, и слегка переборщила — вот и заблудилась. Спасибо, что не бросили, — я благодарно улыбнулась. Может, растает от моих благодарностей?

— А меня-то за что благодарить? — хмыкнул Грэг. — Вот он герой. Кстати, чего ты так разволновался на поляне? — мужчина повернулся к другу.

Получилось! От меня отстали!

— Да духи начали шалить. Но до нас не добрались, остановились на Элен, — Фред бросил на меня быстрый взгляд: "Наш разговор по душам еще не закончен", — в общем, все оказалось менее мрачно, чем я думал.

— А по мне, было ужасно страшно, — я покачала головой и даже смахнула с глаз слезу, показывая, насколько сильно испугалась. Потом бросила быстрый взгляд на Фреда: "Ну, что, доволен спектаклем?!"

— Понятно, — проговорил Грег. — Что ж едем. Лошади вон пасутся.

— А куда? — без разницы! Чем дальше, тем лучше.

— Довезем тебя до ближайшего жилья, а там уж не обессудь.

Фред кивнул, задержав на мне взгляд немного дольше, нежели требовалось. Мы еще поговорим перед тем, как расстаться. Тебе никуда не деться!

Мы подошли к лошадям. Их было всего две. В принципе, понятно: никто не рассчитывал, что я свалюсь им на голову.

— Э-э, — я остановилась, не зная, что предпринять.

— Садись, — бросил Фред, — моя очередь тебя катать.

Ехать пришлось довольно долго. Лошади оказались очень старыми и упрямо не хотели двигаться быстрее. Особо усердствовал конь Фреда, не желая нести двойную ношу. Но кто ж его будет спрашивать?

Мне было очень неудобно ехать в юбке. Попробуйте сами, если не верите, как это "комфортно". Но другой одежды не было. С другой стороны, я не свалилась с лошади. Хотя за это, наверное, стоит сказать спасибо Фреду, который поддерживал меня.

К счастью, мучения скоро окончились. И мы въехали в небольшой город, ну или в разросшееся село — это как посмотреть. Три улицы, еще недавно бывшие тропинками, несколько лавок купцов и небольшие домики — вот, пожалуй, и все, чем мог похвастаться Резвый23. Трактир на весь город нашелся всего один, но неплохой: маленький, опрятный, с улыбающейся гостям хозяйкой.

— Клиянна, — вежливо и радушно представилась она. Гости в их краях были в редкость и упускать прибыль почтенная не хотела.

Фред с Грэгом, посовещавшись, решили, что они люди не бедные и оплатить мне комнату на одну ночь вполне способны, а дальше, как знаешь. Две другие они сняли себе.

Я кивнула спутникам на прощание и поднялась наверх. Комната меня не впечатлила: крохотная, неприбранная с незваными гостями в виде тараканов и других жучков-паучков. Но я настолько устала, что не воздала им должного внимания, даже не вскрикнула от неожиданности.

Эх, сейчас бы сбросить одежду и завалиться на кровать! Силы, потраченные в лесу, худо-бедно восстановились, но поездка на лошади вконец меня измотала. Сначала было бы не плохо освежиться. Я скинула одежду. Какой кошмар: грязная, рваная то тут, то там. Как бы подвести спутников к мысли о необходимости приобрести мне новую? Я на миг остановилась, обдумывая подобную идею. Но, в конце концов, пришлось ее отбросить и отправится в уборную приводить себя в порядок и чистить эту.

— Два пива, — Грэг подозвал разносчицу — бледную усталую девушку, грозившую упасть от усталости в любой момент, и бросил ей на поднос две мелкие монеты.

— Сыграем? — Фред достал из сумки новую колоду карт.

— А смысл? Наших клиентов здесь нет. А рисковать ради пары медянок не хочу. Тут же все друг друга знают. Облапошишь парочку неудачников, через минуту объявится с десяток их друзей.

— Давай вдвоем? А-то мастерство потеряем. Девятку от туза на ощупь не отличим.

— Думаешь? — в сомнении поднял брови Грэг, — ну, давай пару партий.

Руки Фреда споро раскидали карты. Игра началась...

— Что ж, не везет в игре, повезет в любви, — усмехаясь, проговорил Фред после трех выигрышей подряд.

— А, по-моему, это у тебя все тип топ. Весь день клеился к Элен.

— Нужна она мне больно, — проговорил Фред, — хотя... делать то до утра все равно нечего. Наведаюсь. В какой она комнате?

— В самой крайней от лестницы, — проговорил Грэг после молчания.

— Какие познания. И кто к ней клеится после этого? — хмыкнул Фред и добавил, — ладно, до скорого.

Мужчина поднялся и пошел к лестнице. Уже покидая зал, он услышал слова друга:

— Эй, девушка, еще пива.

21. Базаас, Коуарт — юго-западная и центральная провинции Киринеи.

22. Резвый — название города.

Глава 7

— Входите, — бросила я, услышав стук в двери. Что ж, я освежилась (у них ледяная вода, предупреждали хотя бы!), почистила одежду (ну... почистила это слишком сильно сказано, скорее замаскировала пятна и попробовала зашить дыры — швея из меня никудышная), пора и гостей принимать. Хотя, лучше — предалась бы законному отдыху.

Дверь открылась. На пороге появился Фред. Вот уж кому неймется: не мог до завтра подождать со своими вопросами. Хотя, в принципе, у меня было, что обсудить с этим человеком. Неудачный побег в лесу духов показал, что я не способна позаботиться о себе сама. Обидно, что ни говори.

Вот сейчас я и собиралась напроситься в дорогу вместе с Грэгом и Фредом. Если, конечно, получится. Если, получится... но я могла попробовать. Пусть путь и отдалит меня от дома. Но я буду также далека и от своего врага, кем бы он ни был. Когда опасность исчезнет, я вернусь. Но, боюсь, это случится не скоро.

— Вечерней зари!23

— И тебе того же! — я изо всех сил пыталась вспомнить что-то такое же пафосное и официальное, но, увы.

— Можно войти? — глупый вопрос.

— А ты еще не зашел? — ну, не знаю, может, у меня видения, и на самом деле рядом никого нет.

Фред поморщился. Затем подошел ближе ко мне. Я как раз сидела на кровати и раздумывала над тем: встать мне, или нет. Вежливость и правила хорошего тона, конечно, взывали именно к первому варианту, но мне было так лень, что не передать. В конце концов, я решила: много чести и осталась на месте.

— Мы собирались закончить разговор, — Фред прислонился к стене. В комнате даже стула не было, что бы предложить ему присесть. Я мучительно боролась со стыдом. Хотя чего уж тут?

— Я помню, хотя не понимаю, о чем еще говорить. Свое полное имя я тебе не скажу. Не привыкла, знаешь ли, выбалтывать его первому встречному.

Конечно, не скажу — я его не помню.

— Первому встречному? Забавно, я то думал, что спас тебе жизнь. Дважды.

— Я помню, и я благодарна тебе за такой, не знаю... героический поступок. Но тебе не кажется излишним постоянно напоминать мне об этом. Такие деяния не характерны для рыцаря в светящихся доспехах.

Фред дернулся.

— Прости за то, что разочаровал тебя, — его голос источал сарказм, ехидство — Но, насколько я помню, форма благодарности в форме простого "спасибо" в ходу только среди высшего сословия.

— Какие познание, — я нервно провела рукой по волосам, — а ты сам, случаем, к ним не имеешь отношения? — без всякого подтекста, или же скрытого смысла, спросила я. Просто, что бы не молчать. И внезапно вздрогнула:

... Почему бы не уступить прекрасной даме право рассказать о себе первой...

...Вечерней зари — приветствие, которое в ходу только среди знати...

...Странная настойчивость во время вопросов о моем имени, роде, который так важен для...

Я перевела на Фреда взгляд. Если бы не спутанные волосы, мне бы сразу бросились в глаза и тонкие черты лица, и довольно ухоженные руки, и отсутствие сильного загара. Первое, конечно, бывает и у незаконнорожденных детях, но.... Наши с Фредом глаза встретились. Я не успела спрятать свою догадку в глубь сознания — туда, где ей было самое место. Мужчина все прочел по моему лицу. Он сверкнул глазами, упрямо сжал рот и, судя по его виду, задумал меня убить.

Нет, он, определенно, законный наследник. Какой-нибудь граф, или герцог. А волосы — просто способ припрятать правду от таких любопытных, как я.

— С чего такие вопросы?

— Да есть у меня теория, очень занятная, — скорее это случайная догадка, неизвестно как забредшая в мою голову.

Глаза Фреда опасно блеснули (ему бы светильником работать — цены б не было):

— А если, я скажу, что твоя идея бред, очередная глупость, вроде прогулки ласами духов.

— Я рассмеюсь тебе в лицо и скажу, что... — я не договорила, упав ничком на кровать и расхохотавшись. Далее угрожать с каменным выражением лица было мне не под силу. А, возможно, сказалось напряжение последних дней, усталость, страх.

— Да, что с тобой, — чья-то рука, ну, в принципе, я догадываюсь чья, легла мне на спину. — Успокойся. Но я не могла остановиться. Вслед за смехом пришли слезы, и вот я уже рыдала, на подставленном плече. Все потрясения, произошедшие с того времени, как я пришла в себя в ловушке, не прошли даром для моей психики.

— Отпусти! — дернулась я через несколько секунд, освобождаясь из чужих объятий, — со мной все в порядке.

— Не заметно, — Фред насмешливо поджал губы, — или ты всегда такая... — мужчина задумался, подбирая слова, а, может, просто не желая называть вещи своими именами.

— Не всем же быть бесчувственными. Такими, как ты, например.

— Это да, — парень безразлично пожал плечами, выражая свое отношение к чужим желаниям, — но я пришел поговорить не об этом.

— Знаю, знаю. Ты, что-то говорил о благодарности, о том, что простого "спасибо" тебе мало.... — "Рха'л24!" — Но у меня ничего нет, к сожалению, — или к счастью, не придется придумывать отговорку, почему я не могу лишиться именно этой, дорогой моему сердцу вещицы. Я ведь такая жадина!

— А, по-моему, ты ошибаешься, — Фред нагло усмехнулся.

Наши глаза вновь встретились (не слишком ли часто для одного дня?). И на меня снизошло озарение. Рха'л! Рха'л! О чем может думать мужчина, находясь ночью в комнате с красивой девушкой. А, простите за нахальство и самомнение, но я себя именно таковой считаю!

Эх, если бы я ему хоть на грамм нравилась! То, возможно, я бы и...Хотя... точно не знаю. Но раз разговор идет в таком тоне, на это надежды нет.

— Но мы же пришли к выводу, что принадлежим к высшему обществу, — я ухватилась за последнюю соломинку, дававшую возможность на мирное соглашение.

— Разве? — Раздражающая меня, улыбка не сходила с губ собеседника. — А ведь на счет тебя уговора не было.

Фред подвинулся ближе. Я порывисто вскочила на ноги.

— А моему слову ты не поверишь? — я вновь попыталась надеть на лицо ничего не выражавшую маску, но удалось ли это мне?

"Страх прерогатива сердца и чувств, а не холодного рассудка", — из глубин памяти пришли сказанные кем-то слова. Как же этот человек был прав. Я не боялась Фреда до дрожи в коленях, но опасалась достаточно сильно. От колдунов, как мужчина не отнекиваться от подобного статуса, а его возможности я видела в деле, добра не жди.

— Не думаю, — Фред продолжал сидеть на кровати и смотреть на меня со странным выражением лица.

А думать на самом деле полезно... Но это, так — лирика. И мне жаль. Видят Духи, я хотела этого избежать!

— Элен Виера, единственная дочь Адриана и Анны Виеров, — я тряхнула волосами — этого достаточно? — мой голос дрогнул: "Прости, Элен, у меня нет выбора. Но я обещаю тебе одно: твою просьбу я выполню. Чего бы мне это не стоило!".

— Благодарю за оказанную честь, сударыня, — Фред отвесил шутовской поклон, — не надлежит ли мне теперь обращаться к вам на "вы"?

— Прекрати издеваться! — сквозь зубы проговорила я, и рухнула на кровать. Затем резко повернула голову в сторону, сидящего рядом, мужчины.

— Не соблаговолите ли вы удалиться, — еще одна улыбка, — или попросту, убирайся! — я была дико зла на себя, на Фреда. Он заставил меня солгать, предать чужое доверие, заманил в мышеловку, как грызуна. Какая же я.... Ну что он бы мне сделал? Ничего. А намеки на то и намеки, что бы понимать их двусмысленно.

В полумраке, уже настала ночь, а светильник в углу был тусклым, как и луна за окном, глаза Фреда вновь блеснули. Неужели он умеет читать мысли, и показывает, что я не права? Он вовсе не такой беспомощный, каким я его считаю. Мгм.... Да кто их, колдунов, разберет. Но что-что, а играть на публику парень умеет и любит.

— До встречи, — Фред поднялся и пошел к двери — Мы завтра уезжаем. Амин даст — встретимся.

— А как же помощь даме, раз мы уяснили, кто я и кто ты? Долг дворянина? — я, наконец, вспомнила то, о чем хотела поговорить, да так и забыла, начав реагировать на намеки.

Может, еще не поздно.

Фред сделал несколько шагов назад, подошел ко мне ближе и наклонился к самому лицу.

— А кто я? Всего лишь путешественник, игрок и начинающий колдун. Так, что катись ты к Демонам! — мужчина вновь пересек комнату, открыл дверь и с силой захлопнул ее с другой стороны.

Разговор был окончен.

Раздался глухой удар. Я вновь упала на кровать. Все пропало. Что же я сделала не так? Где ошиблась? Валяться в ногах, умолять о помощи — не мое. Я не сумею. Да и не похож Фред на человека, который откликнется на подобное. Другой способ — ошарашить мужчину, едва ли не приказывать ему, тоже не подействовал. Вот уж не думала, будто встречу еще более наглого человека, нежели я сама. Я откинула голову на подушку:

— Что же мне делать? Я не могу здесь оставаться. Это опасно. К тому же, обещала приехать в Риан25. Но проделать такой путь в одиночку не смогу. Это слишком опасно. Да и я не знаю я, как за это взяться, с чего начать. А поехать надо. Если говорить на чистоту, дело не только в том, что я обещала. Я просто должна быть там. Не только ради Виеры, но и ради себя самой. Вот такая я корыстная, но что поделаешь.

Зачем мне это нужно? Я надеюсь на то, что в память о дочери, Анна Виер поможет мне найти мой дом, мою семью. Она ведь тоже была матерью и сможет понять чувства человека, как и она, потерявшего дочь. Да и Элен говорила о доброте матери. В общем, шансы были не плохими, если только мне удалось бы добраться до Риана. Но как, как?!

Из туч наконец-то вышла луна и осветила убогую обстановку вокруг. Она как будто старалась утешить меня, помочь. Но силы были не равны.

Я долго лежала без сна, вглядываясь в распахнутое окно, и со всех сил сдерживала слезы. Мне было очень грустно. Я даже начала терять надежду на то, что смогу вернуться к нормальной жизни, а не превратиться в очередную "девушку, готовую на все"... Мне все же не удалось сдержаться, и я расплакалась.

— Эх, если бы у меня был еще хотя бы один шанс договориться!

Фред захлопнул за собой двери и начал быстро продвигаться по коридору. Его комната была недалеко, на том же этаже. А возвращаться в зал не хотелось. Весь день мужчина упрямо боролся с усталостью и сейчас хотел только одного — завалиться на кровать и уснуть. К тому же Фред помнил, что его друг предпочитает выезжать на рассвете. Часов в шесть-семь, как правило. Так что, на отдых остается слишком мало времени.

Но это все потом. Сейчас же на лице человека можно было легко прочесть злость, которую надоело скрывать. Элен, если, конечно, девушку на самом деле зовут именно так, просчиталась. Дело было в том, что Фред видел ни раз Элен Виеру. Не просто видел, они были друзьями детства. И, хотя в последствии знакомство было прервано, он узнал бы ее при любых обстоятельствах. Да и она его должна была помнить. Даже не смотря на то, что они не виделись лет пять.

Спасенная девушка солгала, и не в первый раз. Если в прошлом ее слова можно было списать на шок, перенапряжение, та сейчас она полностью контролировала себя. И лгала, глядя прямо в глаза.

Фред открыл замок на двери и зашел внутрь.

— И она еще надеется на помощь, смешно. Как вообще можно иметь дело с лгуньей, — произнося эту фразу, мужчина напрочь забыл, что и сам уже давно никому не говорил чистой правды.

Фред сбросил одежду и улегся на кровать. Пришло время и для отдыха. Восемь-девять часов сна, в зависимости от того, когда явится Грэг, ему обеспечено.

Стук в дверь. Вначале осторожный, потом, как видно, изо всех сил.

— Кого это принесло, еще ведь ночь на дворе? — Фред протер глаза и с ненавистью уставился на дверь. Придется вставать. Жаль, нельзя посредством магии отпереть замок, тут нужен ключ. Или можно? Да, иногда Фред безумно жалел, что он не маг. Тех крупиц знаний, какие у него имелись, было недостаточно, как для чего-то широкомасштабного, так и для многих полезных мелочей.

— Привет! — За дверью стоял Грэг.

— Привет! — неужели уже утро. А такое чувство, что только что прилег, — выезжаем?

— Нет, — Грэг прошел в комнату и уселся на кровать. Такая мелочь, как спросить разрешение, перед тем как войти, ему не приходила в голову. Грэг, вообще, был очень простым человеком, не способным на предательство и игру на два фронта. Кому-кому, а ему можно было без сомнений поручить защищать свой тыл. Если что будет не по нраву — выскажет в лицо, иногда, правда, с применением кулаков. — Нашлась для нас работа. Обещали хорошо заплатить.

— Что за работа? — Фред был настроен менее оптимистично, чем его друг.

— Да, нечего особенного. Местные сказок перечитали. А вчера еще и выпили так — основательно. Вот и начались у них видения. Будто спустилась на бренную землю богиня Смерти, как бишь ее там?

— Моргана, — вставил Фред, все еще не понимая, к чему ведет друг.

— Да-да Моргана, вот уж имечко, не приведите духи. На чем я остановился? Ах, да... — вспомнил Грег. — Спустилась на бренную землю Моргана, дабы покарать нас за грехи тяжкие. Но не самой же пачкать руки, вот и приказала лесным духам принять физическую оболочку и напасть на людей, когда те спят. Убивать по одному, по двое, но не останавливаться... И прочий бред, ну, знаешь, о чем обычно в легендах говориться. Только эту историю искренне считают правдой. А сегодня по утру нашли четырех мертвецов. Раньше никто не обратил бы внимания, ну, оступились, ну, упали. Возле леса то живут. Смерть читай, на каждой охоте видят, да и в такое время несчастье может с каждым приключиться. Но после хмельных сновидений они во всем выглядывают обещанную кару. Вот и в этом почудилось им что-то мистическое.

— Понятно, а мы здесь при чем? — Фреду было не до смеха. Конечно, многое в рассказанной истории выглядело надуманным. Но если вспомнить, что перед ним лишь пересказ с чужих слов. Да и дыма без огня не бывает.

— Я к этому веду. Люди решили сами разобраться с призраками. Очистительный огонь, молитвы — сам понимаешь, народные средства. Но лес-то большой, и заблудиться в нем проще простого. Они ведь даже на охоте дальше опушки не заходят — суеверные очень. А призраки как раз в чаще и прячутся. Вот тогда как раз я и рассказал, что мы недавно проехали лесами духов и духи не только не тронули, но и, вообще — испугались. Нас и наняли в роли проводников, да и помочь, в случае чего.

Фред потерял дар речи.

— Работа на одну ночь, а заплатят пять злотых. Коней новых купим, а то на этих уже страшно смотреть, — продолжал Грэг, не замечая шока друга от, прозвучавших ранее, слов.

— Откажись! — Фред резко прервал собеседника.

— С ума сошел? — опешил Грэг. — Ты же сам говорил, что там нечего опасного нет. Только детям да женщинам бояться.

— Когда я такое говорил? — Фред решительно не мог вспомнить ничего подобного.

— Ну, не точно эти слова, но что-то похожее. Когда мы встретились на опушке. Элен, еще помниться, едва не расплакалась от пережитого страха. Она то женщина, ей простительно.

"Джахал! — ругнулся про себя Фред, — зарекаюсь лгать друзьям!"

Призраки, конечно, оставили их в покое. Но какой ценой? Они ведь едва не погибли. Жаль, только Грэг этого не знает. И как уговорить его отказаться от этой прибыльной, не на золото, на неприятности, работенки?

— Но это было днем, а не ночью. В темноте призраки становятся сильнее, — хоть здесь не солгал.

— Это проблема. Староста с каким-то местным ведуном, или, кто он там, уверены, что нападать нужно ночью. Их не переубедишь, — Грэг задумался.

— Тогда нечего не выйдет, — резко проговорил Фред, — самый слабый призрак ночью становится едва ли не Демоном с бездны.

— Думаешь? — Грэг скептически поднял брови. — Ладно, я поговорю с местными, поставлю условием выезд днем.

— Ты разве не помнишь, сколько времени мы добирались от опушки до Резвого? Если выедем днем, только к ночи на месте будем, — прибегнул к последнему ухищрению Фред. Ему совсем не улыбалось еще раз встречаться с душами неупокоенных.

— Ошибаешься, — покачал головой Грэг, — мы просто объехали лес. Он начинается на околице этого славного города. Так, что будем вовремя.

— Ладно, я пойду, — мужчина поднялся, — поговорю со старостой, да выспаться нужно и за эту ночь, и за следующую.

Сегодня я проснулась очень поздно. Солнце уже начало садиться, а я все еще была в постели. В первые минуты после пробуждения я еще понежилась в кровати, кожей чувствуя мягкое тепло одеяла. Потом со вздохом потянулась за одеждой. Странно, что никто не зашел и не попросил освободить помещение, или заплатить за еще одни сутки. Но мне это только на руку. Денег то нет, таких больших, по крайней мере, а отдохнуть хочется. Я оделась, застелила постель, бросила последний взгляд на комнату: ничего ли не забыла? И вышла за дверь.

Сейчас я чувствовала себя гораздо лучше, чем вчера (ну, понятно: столько проспать). Одно было плохо — мучила страшная жажда. Я зажала в руке несколько мелких монет. Разбирая одежду, я нашла их в складках своего платья, надеюсь, этого хватит хотя бы на стакан сока... ну или воды, на крайний случай.

Я спустилась вниз. Как странно, в зале не осталось ни следа вчерашнего оживления, громких криков и смеха. Он был абсолютно пуст. Только за стойкой стояла все та же дородная матрона — хозяйка сие заведения. Но выражение ее лица изменилось. На смену радушной улыбке пришла тревожность, задумчивость и даже страх.

— Можно, попросить сока, — я встала возле стойки и обратилась к женщине.

Клиянна перевела на меня взгляд, несколько минут вглядывалась в лицо, затем улыбнулась:

— Конечно, какой вам?

Я растерялась. Мне почему-то не приходило в голову, что будет из чего выбирать.

— Э... на ваш вкус. Сколько с меня?

— Держите, морковный. Что до цены, то прекратите. Мы все вам так благодарны.

Я схватила побыстрей стакан, пока женщина не передумала, а то мало ли. И лишь затем отважилась спросить:

— Мне? За что?

— Не конкретно вам, а вашим спутникам. Они ведь прошли лесами духов и повергли его обитателей в трепет. А сейчас согласились и наших провести туда.

— Зачем это им?! — неужели у населения этого города скрытая тяга к неприятностям. Вот уж не думала, что есть желающие пообщаться с неупокоенными.

— Ох, девонька, грехи-то наши тяжкие, надо бы уничтожить нечисть поганую святым огнем, да словом.

Я смотрела на тетку с все возрастающим удивлением: а грехи к призракам какое отношение имеют? Но та, кажется, не поняла моего взгляда и приписала мне совсем другие чувства.

— Неужели ты не знала, куда отправились твои спутники, или вы не вместе? — женщина с крайним неодобрением посмотрела на стакан в моих руках, уже жалея о своей щедрости. С него то прибыль могла бы быть небольшой, но все же лучше, чем ничего.

— Конечно, знала, — поспешила я успокоить собеседницу, с тайной надеждой выдурить у нее за бесплатно что-нибудь еще, — просто я очень волнуюсь и пытаюсь не думать об опасности, подстерегающей на каждом шагу, — я опустила глаза и даже попыталась покраснеть, что бы показать смущение. Сделать последнее было не сложно: в зале стояла ужасная жара. К тому же солнце било прямо в глаза.

— Ох, девка, да ты никак влюбилась, — выдала трактирщица.

Я как раз отпивала сок, действительно неплохой, и чуть не захлебнулась от подобной идеи.

— Что-что?!

— Да не таись ты. Сама молодой была. Помню и этот взгляд томный, и ночи бессонные, — женщина подмигнула мне, — и щеки, как мак красные. А молодцы они видные. Как видишь, наверняка, сердечко бьется?

Я кивнула, не в силах открыть рта. Меня сотрясал смех. Но дать ему вырваться наружу я не могла. Пока Клиянна вспоминала молодость, я просчитывала варианты. Если я соглашусь или промолчу, женщина увериться в своей правоте. А значит самое худшее, что меня ждет — это выслушать парочку историй столетней давности (ну, ладно — тридцатилетний, разницы то нет: меня что тридцать, что сто лет назад на свете не было) пока нет посетителей. Зато, возможно, ужином накормят.

Если начну отказываться, то либо не поверит, попеняет на стеснительность, и все те же истории о прожитых годах и былых чувствах. Я просто сил больше потрачу. Либо поверит, но начнет сомневаться в том, что я вообще путешествую с парнями. А это много хуже. Ведь не только ужина не получу, но и комнаты лишусь.

— Да, хорошее время молодость, не то, что я сейчас... — продолжала женщина, не замечая того, что я ее почти не слушаю.

— Ну, что вы, вы и сейчас прекрасно выглядите. Всем бы так! — я не успела развить свою мысль. А ведь в перспективе планировалось сказать, что Клиянна прекрасный человек, и я бы хотела послушать истории о ее молодости... за хорошим ужином (в моем случае, за завтраком), например.

— Открылись двери, и в трактир зашел посетитель. Все внимание Клиянны переключилось на него:

— Что там? Как? — первым делом вырвалось у женщины.

— Да, я сам не знаю. Вот и волнуюсь: младший сын пошел.

— Торберт? — спросила трактирщица.

— Да, он. Не смогла мать уговорить остаться. Оно и правильно: нечего под юбкой отсиживаться! Взрослый уже. Восемнадцать этой весной стукнуло. Мы еще у тебя справляли, — старик помолчал, затем попросил — плесни наливочки. А -то сердце нет, нет, да сожмется. Виданное ли дело, с нечестью столкнуться. А вдруг сил не хватит...

— Заходи, конечно, налью я тебе. Вот как раз... — Клиянна продолжала говорить что-то, но я уже не обращала ни на нее, ни на посетителя внимания.

А если им действительно не хватит сил?! Что-то сомневаюсь я, что бы огонь, да речи фанатиков представляли серьезную опасность для призраков. Они же не материальны. А слова: "повергли обитателей леса духов в трепет" не имеют ничего общего с действительностью. Грэг... тот призраков даже в глаза не видел. А Фред... Что-то кольнуло в груди. Нет! Я мотнула головой и повернулась в сторону лестницы.

Ну, и пусть погибает!. Он ведь обманул меня, а затем еще и... Будем считать, что Духи отомстят за... хм..., как бы сказали в романах, за мою поруганную честь, или еще за что-нибудь пафосное. Я открыла замок на двери и зашла в свою комнату.

"Но ведь с призраками сражается не только Фред, но и многие другие! Они тоже могут погибнуть, — пронзила меня внезапно ужасная мысль. — Как же Грэг, восемнадцатилетний Торберт и другие. Они ведь не колдуны, с их силой и безразличием к чужому горю, а простые люди".

Я протянула руку к двери с намерением открыть ее и тут же замерла: "Какая глупость!"

Чем я смогла бы помочь, даже если бы захотела. Правая рука все еще тянулась к замку с, зажатым в пальцах, ключом. Но я резко ударила ее левой. Затем, подумав, совсем отошла от двери и присела на кровать. Желания засыпать не было (только ведь недавно проснулась), но я упрямо легла на одеяло и закрыла глаза.

Волнение захлестывало меня. Но желания поддаваться ему, и впадать в панику не было. Я вообще очень упрямый человек. И стараюсь поступать разумно, а, не полагаясь на обманчивую интуицию. Я закрыла глаза: нужно подумать о чем-то помимо леса призраков и... Фреда. Рха'л!

О-о! Предадимся мечтам. Почему бы и нет...

... В одной стране жил могущественный король. Он держал в повиновении тысячи людей. Был любим многими. Но на душе была грусть: приближалась старость, а детей все не было...

Я попыталась нарисовать в воображении лицо сказочного короля, но вместо этого увидела лицо одного хорошего знакомого. Нет, это уже слишком! Неужели колдуны научились в чужие мечты проникать? Я резко встала и подошла к окну: может, вид природы заставит меня успокоиться, перестать нервно поглаживать плечи и изводить себя нелепыми мыслями.

Солнце уже садилось, и я могла наслаждаться прекрасным закатом. Могла, но не наслаждалась. Я нервничала и вглядывалась в пустые улицы в надежде увидеть усталые, но довольные лица, возвращавшихся с леса людей. И каждый раз, не замечая ничего и никого нового, вздрагивала, боролась с желанием вскочить и побежать. Тогда пальцы впивались в деревянный подоконник, останавливая меня, на миг приводя в чувство. А затем снова...

Я тяжело задышала, постаралась привести мысли в порядок... Но потерпела неудачу в своем начинании. В голове все перемешалось. Ни осталось как таковых, ни мыслей, ни чувств.

"Сейчас что-то произойдет, — внезапно с неожиданной ясностью осознала я. — Так не может долго продолжаться".

Зашло солнце. И мир вокруг потерял последний смысл. Он стал сосредоточием красок, как будто художник бездумно вылил на холст всю свою палитру.

Я встала.

Второй раз Фреда разбудило солнце. Но это произошло днем, так что, на тот момент мужчина уже восстановил силы и не чувствовал себя таким убитым, как ночью.

Фред оделся и спустился вниз, надеясь, что Грэг уже там. Он не ошибся. Фред увидел друга, едва вошел в зал. Тот сидел в компании человек двадцать. Грэг тоже заметил своего компаньона.

— О, Фред, наконец-то, тебя-то мы и дожидаемся! Нужно обсудить план операции.

— Операции? — с недоумением подумал мужчина и внезапно вспомнил вчерашний разговор. Если бы не кошмарная усталость, он бы еще тогда уговорил Грэга отклонить "заманчивое" предложение. Но сейчас, видя решимость на лицах мужчин, осознал: теперь уже поздно.

Процессия быстрым шагом приближалась к лесу. В руках все несли факелы. Как Фред ни пытался отклониться от подобного, ему тоже вручили один. Так что, хотя герой и понимал полную бесполезность обыкновенного огня в битве с неупокоенными, пришлось играть очередную роль. Ведь как объяснишь фанатикам, что магия — единственное, чего устрашаться призраки. Только откроешь рот, и чего доброго тебя самого примут за выходца из бездны.

Один-два факела, безусловно, необходимы. На всякий случай. Но двадцать пять, а именно столько человек решило побороться с духами, скорее помешают затее, нежели помогут. Бывали случаи, когда люди от страха уничтожали сами себя. А призраки обычно и занимаются тем, что пугают и сводят с ума. Значит, огонь из союзника в любую минуту может превратиться во врага.

Людей было не только видно, но и слышно издалека. Один из человек громко пел что-то унылое. Услышав подобное в первый раз, тебе захочется найти веревку и мыло. Фред в очередной раз поморщился, когда начался третий куплет. Впрочем, надо сказать, и от этих "песен" был прок: животные разбегались прочь, не тревожа покоя людей. Видно, они берегли свои нервы.

Возле опушки отряд разделился. Одну часть увел за собой Фред, другую Грэг. Это было частью плана: разойтись и встретиться только на месте, и не вызвало недовольства. Все с почтением и даже каким-то благоговением относились к людям, пересекшим призрачный лес без потерь.

Изначально Фред был очень не доволен тем, что им с другом придется разойтись. А вдруг придется сматываться? Но сейчас даже обрадовался: он, наконец, избавился от надоедливых стонов старого почтенного ведуна, а, по мнению Фреда, простого шарлатана, которые тот по недоразумению называл песнями.

Да и тревога начала постепенно развеиваться. Грэг сказал, что именно Фред встречался с Духами, а, значит, сможет отыскать "место пересечения материи с духом, где ткань миров слишком тонка для того, чтобы...", как называл это ведун. Общеизвестно ведь, что знающий человек объяснит в двух словах, а незнающий разовьет дискуссию на несколько дней, но не скажет ничего.

Но у Фреда были иные планы. И раз уж ему доверили составлять маршрут, мужчина постарался максимально обезопасить его. Фред нарочно изменил цель, собираясь привести людей на безопасную поляну, находящуюся недалеко от опушки. А если, по их приходу на поляну, призраки не появятся, то можно будет обвинить неупокоенных в трусости (им-то все равно) и вернуться в город без потерь. Скажите — обман, нет, просто разумная осторожность.

Но благие намерения себя не оправдали. Духи все равно явились к чужакам, посмевшим потревожить их покой.

— У-у-у, — раздался леденящий кровь вой.

По коже прошли мурашки. Фред закрыл глаза и попытался увидеть, не волк ли вышел на тропу охоты. Это было бы замечательно: животные боятся огня. Значит, не тронет путников. Но в глубине души он знал, что обычный вой не внушает такого страха.

Так и есть. Вокруг путников не было ни одного живого существа. Джахал!

Фред оглянулся.

— Нам осталось пройти совсем немного. Продолжим путешествие? Если, конечно, вой вас не напугал.

Понятное дело все покачали головами: кто ж признается в трусости, и продолжили путь.

Фред ускорил темп. Было просто необходимо быстрее добраться до цели похода. Дело в том, что мужчина водил спутников кругами, заставляя поверить, будто они заходят в чащу. На самом же деле, сейчас группа наоборот возвращалась к опушке.

— Хи-хи, какие гости, а мы вас ждали, — внезапно раздалось из кустов. А вслед за словами появились и их обладатели — бледные девушки-призраки с лицами, внушавшими ужас. Фигуры начали окружать путников, брать их в кольцо. С каждой минутой неупокоенных становилось все больше и больше. Казалось, их сотни.

Фред до боли сжал руки в кулаках и прислонился к дереву. Затем еще раз посмотрел вокруг себя. Люди были в панике. Кто-то еще пытался обороняться огнем, но большинство замерли, боясь пошевелиться. Мужчина быстро прочитал заклятие, создавая щит, и, надеясь на чудо, попытался растянуть его на своих спутников. Он должен был защитить от влияния темных сил, не уничтожить страх, а дать людям возможность рассуждать здраво. Вот только мужчина впервые накладывал его на такое большое количество людей. Это было очень тяжело, но на несколько секунд сил должно было хватить. Через несколько мгновений, с непривычки показавшихся вечностью, мужчина проорал:

— Бежим!

Фред понесся вперед, слыша за собой топот чьих-то ног. Маневр сработал: ошарашенные люди, не сознавая до конца, что делают, выполнили приказ.

Щит Фреда слетел уже через пару шагов. Но он был и не нужен больше: люди пришли в себя, а призраки не стали преследовать путников. Неужели побоялись? Что-то не верилось!

Люди медленно начали останавливаться. Они вспомнили о том, с какой целью посетили призрачный лес и были немного недовольны тем, что с охотников внезапно стали жертвами. Фред осмотрел всю "честную" компанию и догадался: сейчас, как обычно, начнется поиск виновного. И, несомненно, им окажется чужак Фред. Не дождетесь, — со злостью подумал мужчина и сказал в голос:

— Нужно добраться до поляны. Там сосредоточие сил призраков. Поспешим! — как ни странно, люди вновь поверили своему проводнику и без слов проследовали б за ним, но внезапно совсем рядом раздались крики ужаса. Фред хотел снова призвать к бегству, но вдруг один из его спутников предположил:

— А если это наши?

— Действительно, а если это наши? — Фред ощущал страшную беспомощность. Выдавать спутникам свои магические способности желания не было. Одно дело создавать щит в кругу призраков, когда на тебя не обращают ни малейшего внимания, а совсем иное — на глазах у десятка суеверных мужиков. Кто знает, какое здесь отношение к колдунам, да и магам в целом26. Но как по-другому определить, кто там?

— Я пойду и проверю, — решился Фред и медленно направился в противоположную, от раздавшихся криков, сторону. Затем обернулся, объясняя свои действия:

— Пройду справа, не хотелось бы попасть в засаду, — и вновь устремился вперед.

Обойдя очередное дерево, Фред остановился и вновь обратился к магии. Силы уже были на исходе. Не такая пустота, как вчера, но тоже ничего хорошего. Минуту спустя мужчина вздохнул немного свободнее. Тот человек оказался прав: на расстоянии сотни сиг стояли другие борцы с духами. Но увидеть что-то большее, например, того, кто внушил им ужас, было вне сил Фреда. Так что мужчина не представлял, с чем предстоит столкнуться.

В мозг забрела предательская мыслишка: бросить всех и спастись одному. Но Фред отмахнулся от нее. Это была простая усталость и ничего более. Мужчина осторожно направился назад. Крики с поляны призывали его быть осторожнее. Фред выбрался на тропинку, где его ждала часть населения славного города Резвого. Затем кивнул им и, не говоря ни слова, медленно пошел на недавний крик.

Оставалось пройти совсем мало, когда под ногами, откуда ни возьмись, появилась деревяшка. Фред перецепился за нее и вылетел на поляну, где стояли другие люди. Вслед за ним высыпали остальные и замерли на местах, не в силах пошевелиться.

Фред поднял голову, не понимая, откуда взялась дикая усталость. Он потратил силы на щит, но не в таких же количествах! Голова кружилась, но Фреду удалось встать, пошатываясь, правда. Мужчина посмотрел по сторонам: все застыли в разных позах, по вискам у многих стекали капли пота.

"Без магии тут явно не обошлось" — подумал Фред и как можно быстрее попытался создать вокруг себя щит. Сколько раз он уже прибегал к этой защите, мужчина припомнить не мог. Да и так уж это важно, помогает ведь.

Невидимая для обычного взгляда стена обвилась вокруг Фреда. Только после этого мужчина смог вздохнуть спокойно и осмотрелся вокруг магическим взором.

— Джахал! — наконец ругнулся парень. Да и было от чего: у всех людей вокруг вытягивали жизненные силы, все, до последней капли. Хорошо, хоть его щит защищал. Но это не повод для бурной радости. Еще от силы полчаса и поляна наполнится трупами.

Фред посмотрел вокруг: куда уходит вся сила, кто забирает ее? Может, удастся остановить зарвавшегося мага? Но для этого его нужно хотя бы увидеть. Фред сжал кулаки и снова прибегнул к магии. И пускай после подобного ему пришлось облокотиться об дерево, что бы не упасть, или не сбросить с себя щит. Главное, мужчина все же узнал: марево текло в сторону города. Кто, Джахал его возьми, кто?!

21. Базаас, Коуарт — юго-западная и центральная провинции Киринеи.

22. Резвый — название города.

23. Вечерней зари — местный аналог Доброго вечера. Чаще используется уменьшенный вариант — Зари.

24. Рха'л — ругательство, подслушанное Элен у Марианн. Точного перевода она так и не узнала, но надо же как-то выражать свои эмоции.

25. Риан — магическая столица Киринеи, находится в самой крайней южной точке Киринеи.

26. Решила внести ясность. Ведьма — это девушка или женщина, обладающая зачатками магической силы, но не способная использовать ее (ведьмаки встречаются крайне редко). Колдун (колдунья) — человек, который владеет магией и может ее использовать в своих целях, но при этом его силы очень ограничены. Также колдунами называют людей, которые являются учениками ведунов и других колдунов. Маг — человек (и не человек), обладающей огромной силой и знаниями.

Глава 8

Усталость внезапно сменилось бешенством: здесь и сейчас погибают люди, а он, посмотрим в глаза правде, без пяти минут колдун, не способен ни на что. Банальная пустышка!

Никаких идей не было. Фред просто не представлял что делать, да и с кем он борется тоже. Что же делать? Мужчина поморщился: он снова лжет сам себе, идеи то были, но мало выполнимые.

Можно было попытаться оградить людей от ненасытного мага. То есть, создать такой же щит, как в прошлый раз. Но сейчас сил на подобное катастрофически не хватало. Как никак, в прошлый раз ему надо было спасти двенадцать человек, а не двадцать пять.

— Это глупость в чистом виде, идиотизм... — как жаль, что иногда нет выбора, кроме как совершить глупость!

Фред несколько минут ничего не предпринимал, погрузившись в свои мысли. Он понимал, что каждый миг может стать последним для кого-то, кто сейчас находился вокруг него. Слабое сердце, головные боли — все, что угодно могло быть началом конца. Но было и другое. С каждой минутой Фреду удавалось с боем вырвать у собственного организма куски, или, скорее, кусочки, силы. Он не умрет, лишившись их, просто будет вынужден обходиться несколько дней без магии.

Это, возможно, и было правильное решение — пожертвовать малым, что спасти большинство. Но как же мерзко было на сердце оттого, что совершаешь подобное. Пусть учителя кичатся фразой: "проиграть битву, что бы выиграть войну". Эти слова так и останутся пустым бессмысленным лозунгом: "А разве может быть иначе?" Пока тебе самому не придется выбирать.

"Пора! — в какой-то момент решил Фред, — больше я нечего не соберу".

Мужчина закрыл глаза для лучшей концентрации, и что бы не видеть мучений людей. Потом прочел слова. Навалилась боль, но Фред был к ней готов, готов... По крайней мере, именно так он думал.

А зря! Самоуверенность ведет к могиле.

Сила выскользнула из рук и бездарно рассеялась лесом.

"Хотя почему бездарно — Фред позволил себе горько-насмешливую улыбку, — она досталась все тому же беспринципному магу. Как он, наверное, счастлив!"

Фред чувствовал, как его силы тают. Еще несколько мгновений и он не сможет даже удерживать щит над собой. А это конец. Мужчина еще раз посмотрел на поляну, где теряли последние жизненные соки его спутники. Он надеялся собрать хоть немного злости, а значит и сил. Но все было бесполезно. Фреду было тяжело сделать банальный шаг. Не то, что создать огонек и иже с ним.

Мужчина боялся, что как только он отодвинется от дерева, то сразу упадет. Это было нелепо: столько раз чувствовать, что тебя переполняет сила и не знать, куда ее деть, а сейчас медленно умирать от ее отсутствия.

Фред скосил взгляд на Грэга. Друг столько раз спасал ему жизнь за три года их странствий, что теперь было просто необходимо помочь ему. Но как?! Накатило отчаянье. Захотелось удариться головой об дерево, потерять сознание, что бы не чувствовать угрызений совести. Но Фред еще не утратил последней надежды на чудо.

Мужчина отвернулся от вида умирающих людей и осмотрелся вокруг: а вдруг маг решит посмотреть на творение своих рук? Может, ему нужны не только силы людей, но и их страдания. Фред мог бы помешать ему..., или хотя бы попытаться свершить подобное. Это была еще одна безумная идея, которая появляется, когда человек в отчаянье. Конечно, тут никого нет, да если бы и был!

С правой стороны появился силуэт человека. Он был довольно далеко, но мог даже с такого расстояния спокойно обозревать картину своих рук, не боясь никого и ничего. Он ведь охотник, а люди на поляне жертвы, возомнившие о себе неизвестно что. Они бессильны против него.

Тень пошевелилась и направилась ближе к поляне. Сердце застучало сильней. Это было на руку Фреду. Он все же нападет, когда маг подойдет ближе, даже если это будет последним, что он сделает в жизни.

Фред оторвался от дерева, которое поддерживало его уже несколько минут, и чуть не упал на землю. Он все же немного, ну, или много, переоценил свои силы. Идея о том, что бы ударить магией, огнем, например, сразу стала неосуществимой. В связи с полным отсутствием сил. Оставался только нож. Даже меча нет! Фред вспомнил, как проиграл меч в карты на заре своей наемничьей жизни. Подумать только, каким же дураком он тогда был!

Фигура приближалась. Фред затаил дыхание и зажал в руках оружие. Осталось буквально несколько десятков сиг.

"Только бы повезло!"

Внезапно из-за туч вышла луна и осветила нерадостную картину вокруг. Фред всмотрелся в приближающуюся фигуру. Что-то было не так. Какое-то воспоминание, несоответствие...

Луна добралась и до лица мага. Фред вздрогнул.

"Этого просто не может быть!"

К поляне приближалась Элен. Неужели испуганная девочка, невесть как оказавшаяся в лесу, всего лишь маска?! Джахал! Он же сам уличил ее во лжи, а теперь сомневается. И зачем он спасал ее вчера в лесу? Ха-ха, спасал! От кого? Да Духи, наверняка, сами были б радешеньки от нее избавиться. Фред похолодел: а ведь именно он привел этого монстра к людям, а, значит, сам, как бы выписал индульгенцию на убийства. Мужчина крепче сжал нож. Ну, ладно, посмотрим кто кого.

Девушка приблизилась еще на пару сиг. В ее походке, во взгляде было что-то странное.

"Что бы это могло быть? — мужчина мотнул головой, — да какая разница!"

Через секунду другую она умрет.

Фред приготовился к прыжку

"Сделай еще пару шагов, что бы я мог..." — пронеслось в голове у него.

Но Элен этого не сделала. Девушка просто подняла глаза перед тем, как пройти вперед. Фред окаменел: ее глаза были абсолютно пусты. В них не выражалось ничего. Элен смотрела прямо на мужчину, но не замечала его. Девушка вообще ничего не видела. Она не осознавала, что делает, повинуясь инстинктам и... Силе.

Элен сделала шаг в сторону. Фред сорвался с места: нужно было ее остановить. Девушка, стоящая перед ним, не была тем магом, который уничтожал людей. Но сила шла именно к ней, на то, что бы привести ее в этот лес, в ловушку к магу. Что же она такого натворила? Кому она нужна настолько сильно, что жизни двадцати пяти людей меркнут в сравнении с...

А к Демонам! Главное, ее остановить и попытаться вернуть силу ее законным владельцам.

Фред схватил Элен за руку и повернул к себе. Вокруг было столько силы, что мужчина смог зачерпнуть и себе кусочек. Хотя и неосознанно. Так что, сейчас он чувствовал себя гораздо лучше, чем несколько минут назад.

— Стой! — крик Фреда, казалось, пронесся по всему лесу (он немного не рассчитал силы). Но Элен его не услышала. Девушка все так же решительно направлялась вперед. Ее не могло ничто остановить. Фред был гораздо сильнее физически, но это ничего не решало. Элен пользовалась чужой силой и бездумно рвалась вперед.

Из последних сил Фред удалось прижать ее к дереву. Но что делать дальше?

Мужчина ударил девушку по лицу. А как еще привести ее в себя? В прошлом если Фреду и надо было привести кого в чувство, он использовал нюхательные соли, или глупый сказочный прием — поцелуй. Но те обмороки были просто игрой, приводимые в исполнение ради того, что бы на симулянтку обратили внимание. Сейчас же все было взаправду и требовало решительных действий.

На миг лицо Элен утратило свою безжизненность, в глазах промелькнули чувства (кажется, раздражение и... радость), разум.

— Ты... — Элен не договорила. Глаза вновь застелила пелена. Девушка дернулась, вырываясь с державших ее рук, и вновь застыла, стала послушной марионеткой в руках кукловода.

"Если она еще раз вырвется, придется воспользоваться кинжалом. Выбора не будет", — отстраненно подумал мужчина.

Его вновь накрыло презрение к самому себе. Элен была ни в чем не виновата. Девушка просто оказалась не в то время не в том месте. Но сейчас на одной чаше весов лежала одна жизнь, а на другой двадцать пять. На жалость времени не было.

Фред сжал кинжал в руке, но снова не успел применить его.

Как можно уничтожать такое прекрасное невинное создание, как можно мешать ему? Зачем я это делаю? — в мозг ворвались чужие мысли. Они подавляли волю. Пытались помешать.

Пальцы мужчины разжались. Нож полетел в траву. Фред не обратил на это внимание. Одной рукой он все еще пытался удержать Элен, а другой коснулся виска.

Убирайся из моей головы. Убирайся! — мысленно кричал мужчина, но не мог произнести ни слова в голос. В мозг хлынул целый поток чужих мыслей и чувств. Фред начал забывать кто он и где, но на затворках сознания все еще теплилась мысль: "не отпускать". И какая разница кого, главное не отпускать.

Тела начали сближаться.

Холод, боль и вкус чьих-то губ. Я открыла глаза. Первое, что я увидела, было лицо Фреда: бледное, осунувшееся, холодное.

"Он жив!" — мелькнула мысль.

На лице начала проявляться улыбка. Хотя, синяки под глазами, бледное, как у покойника лицо — в гроб и то краше кладут. Я начала улыбаться еще сильней, а потом пришла другая более здравая мысль:

"А какое мне собственно дело? Ну, жив, и жив, ну, мертв и... Нет, пожалуй, лучше жив!"

Я провела рукой по губам.

— А какого... Ладно, этот вопрос оставим на потом.

Я огляделась вокруг: "Неужели, снова лес?"

— Что случилось? — я посмотрела на Фреда. К мужчине начали возвращаться силы. Лицо утратило свою бледность, исчезли синяки, бессмысленный блеск в глазах. Фред вновь начал походить на человека, а не на покойника, или призрака.

— Нас это тоже волнует, — донеслось за моей спиной, — кто ты такая?

Я обернулась, что бы понять с кем имею дело. Это однозначно был не голос Грэга. Его я бы узнала. На меня смотрело довольно большое количество людей. Я не успела ничего сказать, подавленная их численностью.

— Она с нами, — Фред все же пришел в себя и помог мне.

Спасибо!

— А разве ты шла с нами? Откуда взялась? Знаешь, лес не самое подходящее место для такой, как ты?

Как же я люблю слова: "Такая, как ты". От них веет холодом и презрением. И так и хочется заявить: "А какое вам дело?". С другой стороны вопрос: Откуда я здесь взялась? — очень интересен и заботит меня саму. Если бы я только знала ответ на него. Последнее, что я помню — это ужасное волнение, которое не покидало меня ни на минуту, это заход солнца, это...

— Я очень волновалась и поддалась панике, — наконец произнесла я, решив не заострять внимание на некоторых деталях. Ведь в целом все сказанное — правда. А нюансы... Да кого они волнуют?! Помимо Фреда, конечно, который вновь буравил меня глазами.

В глазах людей промелькнуло что-то вроде презрения к моему страху и глупости, которую я совершила, придя в лес в одиночку. Как будто я сама этого не знала?!

Но их мнение мне было безразлично. Я была уверена, что избежала гораздо большей опасности. А презрение — подумаешь, напугали. Неприятно, конечно, но не смертельно.

— Я думаю, нам пора возвращаться, — сказал Фред и отошел от меня на несколько шагов.

Со стороны его маневр был мало заметным, но я сразу почувствовала страх. Пока он был небольшим, но грозил в любую минуту разрастись до небывалых размеров.

Мне теперь что, не отходить от Фреда ни на шаг?!

— Ради нее? — еще один презрительный кивок в мою сторону.

Я начинала тихо ненавидеть этого человека с длинной бородой и усами. Какое он имеет право на свое высокомерие?! Да и вмешательство в чужую жизнь никогда не вело к добру. И, кажется, он мне отвечал взаимностью (я ему совершенно не нравилась). Хотя и не понятно почему. Мы видимся первый раз в жизни. Или не в первый?

Да нет, глупость!

— При чем здесь Элен? — быстро проговорил Фред — наша затея увенчалась успехом. Мы на месте. Призраки ушли. Ваши молитвы, — мужчина посмотрел в сторону человека, который только что демонстрировал мне свою неприязнь — услышаны. Чего еще ждать? Давайте вернемся, успокоим всех. Они ведь тоже волнуются.

— Пошли, — Грэг поддержал Фреда, видя, что тому не терпится идти. Деньги им уже заплатили. Так что, далее ублажать нанимателей не было нужды.

— Я пойду первый, — Фред даже не стал дожидаться, пока его поддержит кто-то еще, — Грэг, будешь замыкающим. Кстати, не одолжите факел?

Один из мужчин потянулся и отдал Фреду свой огонек. Тот кивком поблагодарил его, взял меня за руку и быстрым шагом направился к опушке (по крайней мере, я думаю, что именно туда).

— А теперь ты объяснишь мне, какого демона тебя потащило в лес?! — голос у Фреда был достаточно громкий, так что, наши спутники, наверняка, тоже услышали вопрос.

Я попыталась незаметно оглянуться, что бы посмотреть на их реакцию, но Фред остановил меня:

— Они нас не слышат.

— Уверен? — спросила я шепотом и скептически подняла брови. Фред даже не старался понизить голос. Соответственно, мало вероятно, что бы...

— Уверен, я закрыл нас. Можешь не понижать голоса и прекрати отделываться пустыми фразами, — мужчина был явно зол на меня, хотя и защищал перед этим на поляне. Дам... чужая душа — потемки.

Не предусмотрел он только одного: я не мальчик для битья и не позволю сгонять на меня злость. Не дождется! Что бы не произошло, я в этом невиновна!

— А какое тебе дело. Хотя... помниться мы вчера перешли на "вы". Как же к вам обращаться?

Фред до боли сжал мне руку.

— Я, кажется, предупреждал...

— Отпусти, — я дернулась, пытаясь вырвать свою руку из его пальцев, — мне больно!

— Как скажешь, — Фред легко оттолкнул меня. Но я не была готова даже к легкому толчку и полетела в кусты. Сразу же стало жутко. Что-то зашелестело в сиге от меня. Это мог быть обычный зверек, а могло быть кое-что пострашнее. Я быстро вскочила на ноги и вернулась на тропу.

Сзади кто-то прошелся по поводу моей неуклюжести. А один парень лет девятнадцати сказал, что ему такая девка не нужна.

Смешно! Как будто мне он нужен.

— Хотя, быть может она хороша в другом..., — раздался хохот. Я густо покраснела и поспешила вперед. Уж лучше обменяться еще парочкой колкостей с Фредом, чем выслушивать подобное.

Мужчина быстро схватил меня за руку.

Я окрысилась:

— Тебя вообще учили хорошим манерам, рыцарь?

Фред проигнорировал мой вопрос и задал свой:

— Неужели ты ничего не чувствуешь? — в голосе прорезалось удивление и волнение.

— А что я должна чувствовать? — я посмотрела на собеседника, совершенно не понимая, чего он от меня хочет. Но лицо Фреда оставалось бесстрастным. Я и то так не умею.

— Забудь! — резко бросил он мне.

Вот и поговорили.

Через несколько шагов я поняла, что меня сжигает любопытство.

— Может, все-таки объяснишь? — я попыталась повесить на лицо умиленно-нежную маску, которая обычно действует на оппонентов, но Фред даже не посмотрел на меня.

— Ну, ты же не пожелала ответить на мои вопросы.

Ненавижу, когда он прав!

Мы еще немного помолчали. А потом и говорить стало некогда: наш... мгм... отряд вышел на опушку и приблизился к городу. Вот и ворота. Сразу же раздались приветствия и поздравления, улыбки и похлопывание по плечам.

"Борцы с призраками" не пожелали расходиться по домам и дружно завернули в трактир, что бы отметить свою победу. Вино полилось рекой, зазвенели кружки, начали провозглашаться тосты.

Я, Грэг и Фред очень быстро завернули в сторону своих комнат. Точнее как, мы с Фредом сразу же покинули зал, даже не вслушиваясь в чужие возгласы, а Грэг остался принять стакан другой вина в свою честь.

И вот сейчас я стою возле двери в своей комнате и подсматриваю в щелку в коридор. Ни один из разговоров с Фредом не приблизил меня к цели — уговорить парней довезти меня до Риана, ну, или, хотя бы взять с собой, куда бы они не направлялись.

А ведь сегодняшнее приключение еще раз наглядно доказало, что оставаться в Резвом для меня опасно. Понятное дело, я не хотела рисковать.

Но Фред, казалось, чувствовал малейшую уловку с моей стороны и не собирался поддаваться. А, возможно, он читал мои мысли. Это злило. Ведь соврать гораздо проще, чем сказать правду, по крайней мере, в моем случае.

Теперь я хотела попытаться воздействовать на Грэга. Мужчине с самого начала не было дела до моих секретов. Да и моя улыбка на него действовала.

Ждать пришлось не очень долго, но от этого не менее тоскливо. Снизу доносились крики и звон посуды. Кто-то смеялся и просил налить еще. Меня это достаточно сильно раздражало, да и стоять надоело. Но игра стоила свеч.

Наконец, на лестнице послышались шаги, и мужская фигура прошла дальше по коридору. Я посмотрела шедшему вслед и, убедившись, что он открыл нужную дверь, поглубже вздохнула: все-таки, Грэг.

Пришлось подождать несколько минут, что бы убедиться, что мужчина никуда больше не собирается. А, быть может, я лишь придумывала причину для задержки. Но дальше тянуть было нельзя, если, конечно, я не хотела остаться в Резвом навсегда. Грэг мог уснуть и...

Я еще раз глубоко вздохнула и вышла в коридор...

— Можно? — стук в дверь прервал Грэга тогда, когда он снимал обувь.

— Заходите, — буркнул мужчина.

Я заглянула в комнату:

— Не помешала? — я делала вид, что нахожусь в нерешительности, хотя на самом деле ничего подобного не чувствовала.

— Нет, что тебе? — Грэг, видно, очень устал и хотел поскорее добраться до кровати.

Я слегка нервничала и не знала с чего начать, но постаралась перебороть эти чувства, увидев нетерпение в глазах Грэга:

— Я слышала, вы завтра уезжаете, — решила начать издалека.

— Да, не вижу смысла задерживаться, — проговорил Грэг достаточно быстро.

Я показательно вздохнула и на миг отвела взгляд.

— А можно мне с вами?

Грэг выглядел удивленным.

— Зачем это тебе? Да и вообще не думаю, что тракт подходящее место для беззащитной девушки. У нас с Фредом нет желания снова спасать тебя из ловушек, в какие ты по неопытности попадешь.

— Вы ошибаетесь, — я медленно покачала головой, выигрывая время для того, что бы придумать достойный ответ. — Я путешествую уже несколько месяцев с братом. Мы хотели повидать мир, море. Но... На нас напали разбойники. И... спаслись только я, — я замолчала.

Выражение лица Грэга немного смягчилось. Но он все еще не принял решения в мою пользу.

— Не думаю, что путешествие с братом равносильно путешествию с нами.

— О, я готова к этому, — мое лицо расплылось в улыбке, глаза заблестели. Я рассчитывала, что победа уже у меня в кармане.

Грэг что-то заподозрил. Мужчина резко поднялся.

— А теперь правду!

Я опустила глаза и покраснела.

Ладно, ничего лучше мне в голову все равно не придет! Главное, что бы Грэг не сообщил об этом все заинтересованным лицам, или точнее, одному лицу...

— Я бы хотела поехать с вами. Понимаешь, — я вновь замолчала и склонила голову, вроде бы засмущавшись, — это просто любовь с первого взгляда, — я уже предчувствовала, как брови Грэга поползли вверх, — дело во Фреде... Так, можно?

— Ладно, я утром постучу к тебе. Не услышишь, ну, что ж, значит не судьба.

Я расцвела в улыбке и потянулась к двери.

— Спасибо за понимание, — я захлопнула за собой двери и пошла в свой номер. Теперь оставалось придумать, чем я буду заниматься ночью. Спать не хотелось, да и нельзя было пропустить стук Грэга. Спросонья мне могло показаться, что никуда ехать не надо, и я справлюсь со всем в одиночку. Сейчас это кажется глупостью, но с утра я достаточно туго соображаю, и меня могут посетить разные "гениальные" мысли.

Уже открывая двери, я вспомнила, что забыла попросить Грэга ничего не говорить "объекту моей страсти". Но возвращаться, как-то не хотелось. Будем надеяться, что мужчина проявит себя джентльменом и не расскажет о моем секрете.

— Открыто! — бросил Фред, услышав стук в дверь.

В комнату вошел Грэг.

— Ну, что герой, отдыхаешь после своих подвигов?

— Каких подвигов, — особого желания отдыхать у Фреда не было. Он получил достаточно силы после того, как Элен пришла в себя. Слишком близко находился возле девушки. Вот остальные люди могли многое потерять. Но угрызений совести не было. Как ни как, это ни ему в голову пришла глупость посоревноваться с духами — вроде, в последнее время ничего такого не совершал?

— Ну, как же, внушил людям, что они победили, иллюзии создал...

— Грэг, — Фред поморщился, — я не умею создавать иллюзии.

— А как же те тени, странные звуки? — Грэг выглядел слегка озадаченным.

— Я здесь ни при чем. Лично мне ничего не казалось... — помимо немертвых, естественно.

Грэг нахмурился. Вероятно, прикидывал, не шутит ли его друг.

— Так я тебе и поверил! — Грэг решил свести разговор к шутке, не хотелось выглядеть паникером. — А теперь еще и Элен...

— И что с ней на этот раз? — Фред покачал головой, поражаясь умению девушки попадать в неприятности. Впрочем, у нее и враг опасный и жестокий. Для другого два десятка жизней что-то да стоили б.

— Она напросилась с нами в дорогу. Как говорят, сердцу не прикажешь, — Грэг хохотнул.

Прости? — Фред задумался: "Интересно, чего такого Элен наплела Грэгу?"

— Сказала, что влюбилась с первого взгляда, — мужчина выдержал эффектную паузу, — в тебя.

— А... — Фред хмыкнул: "Забавно", — пусть едет.

— Ну, как знаешь, это надо тебе, — Грэг махнул другу рукой и вышел из комнаты. В отличие от Элен и Фреда, он хотел спать.

Фред усмехнулся, глядя на закрытую дверь. Надо же Элен таки придумала повод для того, что бы ее взяли с собой. Мужчина не заблуждался на счет истинных чувств будущей попутчицы. Как никак, он разговаривал с ней достаточно часто и видел, с какой легкостью та лжет. Вот только Фред и сам был не против того, что бы захватить в дорогу Элен, даже без ее выдумки.

Во первых, девушка действительно находилась в серьезной опасности, и оставлять ее в Резвом, означало бы поставить по удар его жителей. А, во-вторых, хотя нет, пожалуй, эта причина была гораздо важнее, Фред понял, в чем уникальность девушки: Элен обладала огромной силой, но даже не догадывалась о своем потенциале. Никогда раньше мужчина не встречал человека, который смог бы делиться с ним силой для его заклинаний.

Если в первый раз это можно было принять за случайность, то два повтора — это уже закономерность. Фред усмехнулся: "Вот уж не думал, что те несколько уроков математики, которые я посетил, так повлияют". Все эти случайности, закономерности... Забавно!

Конечно, обычно у Фреда не было недостатка в силе, хотя в знаниях... ладно, — это уже другая история... — но перестраховаться на будущие не помешает.

Пусть Элен едет. Да и ее идея о любви к нему интересна. Привлекательная девушка..., будет, чем заняться в пути!

Мужчина с бешенством смотрел в окно. У него уже давно не было такой полосы неудач. Сначала Джахалова гадалка и изменившаяся нить судьбы, затем этот амулет! Подумать только, он принял его за обычную безделушку и бросил недалеко от алтаря! А девчонка узнала и пустила в ход.

Ему удалось спастись. Он уже достаточно долго убегал от Морганы, так что, еще один раз не составил труда. Но контроль над темницей, над Элен, которая согласно его ожиданиям должна была сойти с ума от призрачных соседей, от чувства страха, одиночества... и добровольно отдать ему силу, был потерян. И кто бы мог подумать, что именно в это время девушку найдут и бросятся спасать.

Мужчина заскрипел зубами. И спасут не деревенские крестьяне, которых можно в два счета обвести вокруг пальца, а сильный маг. Да этот сумасшедший не только спас, но и начал по мере сил защищать его жертву. Вначале после ее глупого побега, а потом и во время, прихода крестьян в его владения.

А ведь казалось, все прекрасно. Глупость и невежество в который раз были ему на руку. Люди подумали, что Моргана решила покарать их, хотя, на самом деле, объектом ее мести был он (девчонка на алтаре успела активировать амулет, заплатив за это своей жизнью — только такую плату принимала Богиня), и решили напасть первыми. Интересно, неужели они действительно думали, что смогли бы отомстить Моргане — Богине?!

Он начал забирать у них силу и внушал страх Элен, заставлял ее бросить все и кинуться в объятия призраков. Ему почти удалось, не смотря на упрямое сопротивление девушки. Это в прошлый раз удалось с легкостью внушить Элен все необходимое, но не теперь. Толи девчонка поднаторела в магии, толи соседство с магом придало ей сил, толи сил стало меньше у него самого. Кто знает!

Но ему повезло. Вновь помогла Тьма. Она стала его союзником. Но тогда опять вмешался этот до ужаса надоедливый маг, вернув девушку в действительность, а силы людям.

Глупо, ведь все могло достаться ему одному!

Глава 9

Сдержать обещание и бодрствовать всю ночь не удалось. Я все же попала в объятия Морфея. Заснула прямо на подоконнике где-то около двух-трех часов ночи. В это время люди внизу закончили отмечать свою победу и разошлись по домам.

Хотя, разошлись — это слишком сильно сказано. Многих донесли, кто-то доплыл сам, едва ли не падая после каждого шага. Я вдоволь насмеялась над попытками пьяниц вновь стать людьми и переместиться с четверенек и четырех лап на две ноги.

Лишь самым стойким удалось сохранить некое подобие гордости и дойти до дома самим. Впрочем, кто знает, как они себя вели в неосвещенных переулках, куда я не смогла заглянуть своими любопытными глазками.

К половине третьего поток людей иссяк, а потом замолкли звуки и внизу: тарелки собрали, с клиентов высчитали суммы за каждый разбитый стакан (а их явно было не мало), записали выручку. Трактир был готов к новому дню и к новым посетителям. Кажется, именно на этой мысли я закрыла глаза. Вроде бы только на минутку. А получилось на всю ночь. Хотя, от той ночи остались только рожки да ножки (максимум три часа). Жаль, конечно, что я заснула на подоконнике, так и не добравшись до кровати. Там мне было бы гораздо удобней. Да и когда в следующий раз удастся выспаться на нормальной постели.

С другой стороны стук в дверь я услышала. А, значит, без меня не уехали. Я вздохнула с легкой грустью и поднялась. Все, что ни делается, все к лучшему.

— Привет, — я высунула голову в коридор и кивнула Грэгу, — подождете меня на улице?

— Куда деваться. Я надеюсь, твои сборы не затянутся на несколько часов. Столько времени у нас просто нет. Так и уедем без тебя.

Я улыбнулась, кивнула и прикрыла дверь: "Да тут и собирать-то нечего". Хотелось просто умыться и посмотреть на себя в зеркало. Неизвестно ведь, когда мне еще удастся лицезреть свое милое личико. А выглядеть хочется хорошо. Никаких видов на спутников у меня нет, хотя... Нет, никаких видов! А вчерашние слова простой повод напроситься в путь.

Как же я надеюсь, что Грэг ни слова не сказал Фреду. Чистосердечно объясняться с парнем гораздо тяжелее, чем вести себя двояко: кидать нежные взоры, когда этого никто не видит, тяжко вздыхать, вытирать глаза от мнимых слез...

Это будет забавно!

Я умыла лицо, не забыв при этом немного повизжать (как же я могла забыть, что у них тут ледяная вода?!), бросила короткий взгляд в зеркало: длинные, уложенные в некую прическу, волосы. Слегка потрепавшуюся, правда (зато удобно). Но все еще привлекательную. На щеках сверкает румянец, глаза блестят — все в порядке. Не писаная красавица, но и мимо, не заметив, не пройдут. Я бросилась к выходу.

Объясняться с Клиянной не пришлось. Трактирщица отсутствовала на месте. Вместо нее за стойкой стоял юноша с меланхолическим взглядом (видно, выпил вчера лишнее). Он не горел желанием пообщаться со мной, сосредоточив свой взгляд на стакане в руке. Я положила ключ от комнаты возле него и поспешила откланяться: а вдруг у нас с Грэгом различные представления о времени.

Я вышла во двор, и слегка ослепла от солнца. Потому Фред с Грэгом заметили меня раньше, чем я их.

— Вот видишь, а ты каркал, что мы здесь час проторчим, — послышался насмешливый голос Фреда.

У меня почему-то возникло подозрение, что смеется он с меня, а не со своего друга. Но не спрошу же я его об этом? Это выглядело бы очень глупо.

Грэг лишь пожал плечами, особо не интересуясь ни мной, ни словами Фреда. Мужчина держал в руках емкость с жидкостью желтого цвета — пиво, наверное. И медленно допивал. Всегда знала, что пофигизм — замечательная позиция. Если так будет продолжаться дальше, я смогу не изображать безумную влюбленность. Грэгу это безразлично, а вот Фред может заметить.

Я не знала, на что способен колдун, но заранее записала Фреда в опасные противники. Не хотелось бы мне иметь его во врагах и встретиться с ним как-то на кривой дорожке в темное время суток.

— Ладно, поехали, — Фред поднялся с места, видя, что все в сборе — нам все-таки далеко добираться. Элен, ты уверена, что хочешь ехать с нами?

Фред-то был уверен, но не мог избавиться от желания пощекотать нервы спутнице, рассердить ее и заставить, в конце концов, говорить правду.

— Да, да, конечно, — от волнения я вдавила ногти в ладонь. И сделала умоляющий взгляд.

Фред пожал плечами и пошел по направлению к лошадям. За ним последовали мы с Грэгом.

Парням не удалось приобрести хороших лошадей за те деньги, которые им заплатили. У большинства в Резвом лошади были ничуть не лучше, чем у моих спутников. Так зачем же менять шило на мыло, да еще и приплачивать за это?

Грэг решил, что вполне можно доехать до следующего городка на имеющейся. А там, возможно, повезет приобрести другую. Лошадь же Фреда чувствовала себя, да и выглядела не в пример лучше своей товарки. Так что, друг не возражал.

Сегодня мне вновь пришлось ехать вместе с Фредом. Грэг хмыкнул, увидав подобное, и что-то тихо сказал другу. Слов мне разобрать не удалось. Но ответный кивок от Фреда и его улыбку я заметила.

Сразу взыграло любопытство, но утолить его было сложно. Пришлось довольствоваться догадками и предположениями. Они меня не радовали.

Сперва мы ехали в молчании. По всему было видно, что оно витает среди нас исключительно по моей вине: парни просто не знают о чем говорить в присутствии не совсем желанной слушательнице. Я решила немного разнообразить путешествие своими вопросами, а то, как бы спутники не решили, что я им мешаю. Просьбу рассказать более подробно о себе лучше отложить на потом. Что бы Фред не вспомнил, о своем интересе к моей ничем не примечательной персоне. От него всего можно ожидать.

— Фред, а как зовут твоего коня, он такой лапочка? — знаю, глупый вопрос, но ничего умнее мне в голову не пришло. Я погладила лошадь по гриве.

Мужчина усмехнулся.

— Ветер, по крайней мере, если верить словам его бывшего хозяина.

— А ты не веришь?

Фред сидел за мной, и я не могла видеть его движений и выражений лица, но интуитивно мне показалось, что он покачал головой.

— Ну, знаешь, он доказывал, что лошадь бежит быстрее ветра. А это, увы, не правда. Так что, вера к его словам у меня пропала.

— А твоего, Грэг? — я повернула голову в сторону второго наездника.

— Просто Доходяга: ему уже столько лет, что давать другое имя просто глупо. А с чего это ты вдруг начала интересоваться лошадьми?

— Ты имеешь что-то против? — я посмотрела своими "кристально чистыми" глазками на собеседника и усилено ими захлопала.

Грэг отвернулся и начал делать вид, что пейзаж вокруг его очень сильно беспокоит. Хотя в нем и не было ничего интересного? Обыкновенная дорога. С правой стороны простилались поля. На них что-то зеленело. Сейчас было сложно определить что именно. Летом все растения на одно лицо. Для меня, по крайней мере.

Вдалеке показались деревья. Я присмотрелась к ним по внимательней: кажется, это был лес. Я вздрогнула. Мне, наверное, никогда не удастся забыть то зеленое царство, ставшее для меня ловушкой и едва не послужившее причиной смерти. А если мы едим именно к нему?!

— Впереди нас, случаем, не призрачный лес? — в моем голосе прозвучал отголосок страха.

— Нет, — послышался голос Фреда, — мы уже давно проехали его. Но в Коуарте очень много лесов. Ты так плохо ориентируешься в пространстве? Как тебе удалось путешествовать несколько месяцев и не знать этого? Мы же едим в противоположную сторону.

— Я хорошо ориентируюсь по карте. А без нее немного теряюсь, — я улыбнулась обезоруживающей улыбкой, — тем более пришлось пережить несколько неприятных мгновений в лесу духов. Чувствую, мне каждый следующий лес будет их напоминать. Это ведь вы не боитесь встреч с призраками. Я же...

— Да, ладно, с кем не бывает, — Грэг пожал плечами — хотя лично я призраков не встречал.

Я улыбнулась.

— Тебе повезло.

Разговор мало помалу завязывался. Все чаще появлялись улыбки, правда, в основном у меня на лице. Но ведь еще не вечер!

— Может, сделаем привал? — предложил Грэг, как только мы въехали в лес. Хотя какой это лес, так — рощица небольшая.

— Давай, — согласился Фред.

Мужчина спрыгнул с коня и помог слезть мне. Если бы не он, чувствую, я бы полетела на землю. Платье — это вам не легкая амазонка.

Фред быстро зажег костер с помощью маленького огненного шарика. Я испытала жгучие чувство зависти: а быть колдуном не так уж плохо. В сумке у парней были бутерброды и мясо, пожертвованные сердобольной Клиянной. Так что, объявлять охоту на животных не было нужды. Впрочем, роща была настолько маленькой (буквально с тысячу сиг), что поиски еды могли затянуться надолго.

Грэг куда-то отошел. Я посмотрела на Фреда. Кажется, ему надоело задавать вопросы, на которые я заведомо не отвечу. И он молчал. Хотя, чужая душа это..., перестраховаться не помешает.

— А у вас есть карта? — спросила я у мужчины.

Фред посмотрел на меня, как на ненормальную:

— Конечно. Высчитывать дорогу по звездам мы пока не научились — мужчина встал и порылся в сумке — держи.

— Спасибо! Хочется посмотреть, где мы будем проезжать. Всегда интересовалась картами, — я улыбнулась.

Фред смотрел, как Элен изучает карту: Да уж, интерес к картам у нее в крови. Иначе, зачем бы она вместо того, что бы изучать Коуарт, или хотя бы Киринею в целом, смотрела план Зарии?!

Я долго и вдумчиво изучала карту. Сначала мне не удалось найти ни лесов духов, ни Резвого. Но потом мне показалось, что я увидела знакомые названия. Я приблизила ту часть карты, которая была мне нужна и начала искать нас.

— Элен, мы вот здесь, — Фред присел возле меня на корточки и показал мне совсем другой кусок карты.

Я посмотрела в веселые глаза мужчины и покраснела: "Надо же так опростоволоситься?!"

Пришлось уткнуться с головой в карту и сделать вид, что нашла что-то интересное. Хотя ничего подобного я там не увидела. Судя по всему, мы должны были проехать 3 провинции на пути в Базаас: Коуарт, Гоарн и Терру. Хотя... Я присмотрелась к карте. Мы могли бы заехать в Ролерн вместо того, что бы проезжать через Гоарн. Расстояние было примерно одинаковое. А от границы и до Риана недалеко. Можно будет попробовать уговорить спутников сделать небольшой крюк? Как же мне узнать...

Но расспросить Фреда более подробно о маршруте не удалось: на поляне появился Грэг.

— Поехали?

— Да, — вместе ответили мы с Фредом и с досадой переглянулись: "Еще чего не хватало отвечать в унисон!"

Грэг улыбнулся.

— Вижу, вы поладили.

Я пожала плечами и отдала Фреду карту. Расспрошу его, когда мы снова окажемся наедине. Надо же будет о чем-то говорить.

И снова дорога. Вот и роща осталась позади. Она была настолько маленькой, что даже не имела названия. По крайней мере, на карте его не значилось. Может быть, местные жители знают? Впрочем, какое мне дело?

На горизонте показалось небольшое село. Но желания заезжать туда не было (у моих спутников). У меня то было. Ехать верхом в платье было катастрофически неудобно. Все тело болело, седло натерло почти до крови. В общем, это был какой-то кошмар, и я была бы не против короткой (а еще лучше долгой) остановки. Но от голосования воздержалась: все равно большинство голосов было против меня.

До темноты удалось проехать еще несколько сиг. Потом решили сделать привал. Мы как раз заехали в очередной лесок (не в поле же ночевать). Я, наконец, слезла с седла и поспешила присесть. Все ужасно болело. Даже есть не хотелось. Так что, парни разделили еду на двоих. За трапезой они о чем-то говорили, но я не вслушивалась. Хотелось только одного: расслабиться, не думать ни о чем. Но спать, как ни странно не хотелось. Так что, я просто лежала с открытыми глазами и смотрела на звезды. Красивые...

Послышался очередной взрыв смеха. Грэг поднялся и подошел ко мне.

— Ну, что ж, действуй, — мужчина усмехнулся и с факелом в руке прошел по тропинке.

Нет, ему, что делать больше нечего?! Я поджала от досады губы и поднялась. Сомневаюсь, что Грэг будет следить, но ...

- Что делаешь? — я подошла к Фреду и присела рядом с ним.

- Да ничего, — мужчина отвернулся от костра и посмотрел в мою сторону. На его лице, губах, руках... и других частях тела отражались блики от огня. Фред был похож на огненного Духа: яркого и смертельно опасного. Мне захотелось прикоснуться к нему, сделать свою наспех придуманную выдумку правдой.

Я мотнула головой. Только этого не хватало! Фред нагло улыбнулся и блеснул глазами. Он все знает. Грэг рассказал ему о...

Я опустила глаза.

— Что произошло в призрачном лесу? — мой голос слегка дрожал.

— Да нечего особенного. Мы покончили с призраками. Теперь жители Резвого могут быть спокойны.

С каким же безразличным голосом мой оппонент говорил неправду.

— И это меня ты называл лгуньей? — я откинула голову немного назад.

— А у тебя есть возражения? — Фред улыбнулся еще более нагло, чем минуту назад.

Вот только меня подмывало, увы, не дать пощечину, что наверняка было бы правильней. А поцеловать его, прикоснуться к лицу, обнять. Я стиснула зубы и тоже улыбнулась. Назло оппоненту. Мы помолчали, так и сидя друг напротив друга с дерзкими улыбками.

— Как ты оказалась в лесу? — прервал молчание Фред.

Я на миг закрыла глаза: "А нужно ли вообще отвечать?"

— Не знаю. Я помню закат солнца, волнение за ваши с Грэгом жизни...

— Что опасалась навсегда остаться в Резвом?

Я покачала головой

— Это разумная мысль... сейчас, но тогда... Не знаю! Просто меня что-то звало идти за вами. Я не могла думать не о чем другом. Это было как наваждение. Как будто... Не могу ответить! — я немного помолчала. Потом вновь спросила:

— Так, что там все-таки произошло?

Фред посмотрел на костер.

— Грэг думает, что мы так и не встретили призраков, что я создал иллюзии и обманул доверчивых людей, — мужчина покачал головой — это не так. На нас напали призраки и начали вытягивать у людей силы, — в голосе у Фреда начали появляться металлические нотки, — я не знаю, кому это было нужно, но силы шли к тебе. Кто-то завлекал тебя в лес. Зачем, почему — не спрашивай. Самому интересно, — Фред посмотрел на меня.

Я развела руками.

— Ничем не могу помочь. Но, спасибо, что снова спас меня. Вот только, как? — я вспомнила, как пришла в себя, как Фред целовал меня... Что?! Как я могла об этом забыть?! Ну, не то, что бы забыть, скорее это просто вылетело из головы.

Мужчина усмехнулся и потянулся ко мне. А мне не пришло в голову ничего лучше, чем ответить на его поцелуй. Ведь я хотела того же... Наверное... Это было приятно, даже очень. Его губы были неожиданно мягкими и сладкими. Я закрыла глаза. Руки Фреда были уже на моей талии, мои на его шее. Потом он начал подниматься выше: к горлу, к расстежке на лифе платья, голому телу. Губы коснулись моей шеи.

Я дернулась.

— Пусти!

Фред не обратил на внимания на мои попытки вырваться и продолжил меня целовать. По моему телу прошла дрожь. Только этого мне не хватало! Я сосредоточилась и оттолкнула мужчину от себя. Получилось!

Мы все еще оставались слишком близко и смотрели друг другу в глаза. Я тяжело дышала и пыталась разобраться в своих чувствах. Резкий порыв ветра разметал мои волосы и на мгновение закрыл меня от Фреда. Проснулась, задремавшая было, злость.

— Ты знаешь, не следует верить всему, что говорит Грэг.

— А я и не верю, но... — Фред приблизил свое лицо к моему. Наверное, я ожидала еще одного поцелуя, но не отодвинулась. Пожалуй, спрашивать: "почему" нет нужды. Вот только его не последовало. — Тебе я не верю еще больше.

Меня обуревала жалость и злость. И кто знает: чего было больше. Я сжала зубы, боясь потерять над собою контроль, поднялась и направилась к другой стороне костра. Сон — это именно то, что мне сейчас необходимо. Да, кстати... Я развернулась к Фреду:

— Спокойной ночи! Сладких снов! — произнесла я это так, будто желала Фреду гореть в аду.

— И тебе того же, — Фред слегка приподнял брови.

Я отвернулась, отошла подальше и снова легла. Ненавижу колдунов. Почему кто-то может повелевать силой, а кто-то нет. Что за несправедливость. А Фреда ненавижу больше всех. Какое он имеет право использовать на мне свои заклятия. Какое...

З глас потекли слезы. Я лгала сама себе. Проблема была в том, что Фред и не пытался на меня воздействовать. Иначе сейчас, когда передо мной не стоят его глаза, я смогла бы увидеть мужчину в истинном свете, а не мучиться вопросом: правильно ли я поступила? Р'хал! Он действительно мне нравится. Зачем мне это. У меня и так проблем выше крыши, что бы обращать внимание на подобные глупости.

Я улыбнулась сквозь слезы и закрыла глаза. Фред хороший противник. Мне нравится торговаться с ним, говорить ему правду, какой бы она не была, и... целоваться. Но я знаю его три дня и не могу... Или могу?

Фред смотрел, как Элен ложится, нарочно отворачиваясь от него. Забавная девушка. Решительная и отчаянная. А, ну, да, еще и красива, как кукла. Наверняка, завлечет в свои сети не одного простака. С ее талантами это проще простого. Но какого к ней полез он. Посмотреть на реакцию? Она была очевидна с самого начала. Джахал! Зарекался ведь!

Утро встретило меня солнечными лучиками, которые безумно хотели тебя разбудить. Я не поддалась на провокацию и повернулась на другую сторону. Но поспать подольше не удалось. Теперь меня разбудил Грэг. Пару слов о том, что они уезжают, подняли меня на ноги лучше всего.

Позавтракать не удалось. Я слишком поздно встала. Ладно, фигуру поберегу. К тому же, мы ведь когда-нибудь остановимся передохнуть. Остановимся... Я с тоской посмотрела на лошадь. Для начала нужно было доехать куда-то. Эх!

Сегодняшний день почти ничем не отличался от вчерашнего. Разве что, парни были многословнее. Я же наоборот, помалкивала. И возвращалась в мыслях ко вчерашнему разговору у костра. При свете дня вчерашние думы казались мне очень глупыми. Я придумала еще один аргумент в пользу той теории, что бы держаться от Фреда подальше — я ведь назвалась маркизой, а значит должна помнить о правилах приличий и не позорить древний род. Виеры, кажется. Благородные и прекрасные маркизы.

Сейчас меня беспокоила еще одна вещь — руки Фреда на моей талии. Я, конечно, понимаю, что, если бы ни его поддержка, я бы давно упала с лошади, да и вчера они вели себя так же само. Но раньше и его руки, и он сам меня не волновали! Хотя...

Через несколько часов на горизонте показался город. Мои спутники решили, что было бы неплохо заехать туда. Я, понятное дело, не возражала. Еще через пару минут мы подъехали к воротам. Платы за проезд, к счастью, не просили. И мы без возражений заехали в Адмунт.

Сначала мужчины решили отвести коней в конюшню, что бы те отдохнули пару часов, а потом пошли на площадь. Так получилось, что люди вокруг в основном стекались именно туда.

На главной площади как раз происходила ярмарка. На продажу выставляли все: одежду, оружие, скот. Фред с Грэгом решили разделиться и поискать подходящих для себя скакунов. Естественно, мне пришлось идти вместе с Фредом.

— Думаешь, удастся что-то найти? — спросила я у спутника, когда Грэг скрылся из виду.

— А, почему бы и нет? — Фред пожал плечами, — цену, конечно, заломят нешуточную. Как не для своих. Но можно будет поторговаться. Купцы это любят.

Мы проходили долгими рядами. Фред останавливался то тут, то там и осматривал того или иного скакуна. К некоторым продавцам даже подходил и спрашивал цену. Но она ему, видно, не подходила.

Для меня все лошади были одинаковыми. Все молодые, красивые. Но я же не такой профессионал, как Фред. Хотя, он что-то говорил о том, что при предыдущей покупке его надули.

— А не боишься, приобрести еще одного Ветра? — наконец спросила я.

— Определенная опасность имеется. Но сейчас я гораздо лучше разбираюсь, что в людях, что в лошадях, — Фред в очередной раз остановился и посмотрел на понравившегося коня. Действительно красавиц.

— Сколько?

— Семь злотых.

Дам, все предыдущие купцы больше шести не просили.

— Не многовато ли? — Фред приподнял брови.

Торговец покачал головой?

— Я не торгуюсь.

Фред бросил еще один взгляд на лошадь и с сожалением пошел дальше, больше не останавливаясь. Мы прошли ряд до конца и хотели свернуть в следующий. Но на нем продавали поросят. А они нам, понятное дело, не особо подходили.

Фред облокотился о какую-то стойку и задумался.

— Чем тебя так заинтересовала та лошадь? Остальные ведь ничем не хуже, да и дешевле, — решила я прервать его мысли.

— Она единственная, кто стоила тех денег, которые за нее просили. Наверняка растили на западе.

— А что там? — надо же собрать побольше сведений о Киринее, пока я не верну свои собственные воспоминания.

— Лучший конный завод в стране. Удивлен, что ты не знаешь.

— Ну, я же не энциклопедия, — я широко улыбнулась, глядя на Фреда. Возникло непреодолимое желание наговорить ему гадостей. Но, но...

— Ладно, давай еще раз пройдемся рядами. Может, я что-то пропустил.

— Давай, — я безразлично пожала плечами.

Мы вновь углубились в ряды. Но ничего особенного не увидели. Ладно, ладно, не буду приписывать себе чужую славу, Фред не заметил. Я то и не пыталась. Зато я первой увидела Грэга.

— Ну, что нашел что-то интересное? — Фред, наконец-то, заметил друга.

— Не совсем. Зато новость узнал занятную. Выйдем — Грэг направился к выходу из толкучки. Нам с Фредом не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним.

— Посмотрел я на товар — либо ничего стоящего, либо цену выставляют несусветную, — Фред согласно кивнул. Я лишь пожала плечами, — но есть способ заработать.

Фред скривился.

— Если такой же, как в Резвом, то я не согласен.

Хоть в чем-то я согласна с мужчиной. Еще одной встречи с призраками я, боюсь, не переживу.

— А чем тебе не понравилось? Немного иллюзий, один потерянный вечер, да надобность выслушивать чужие стоны и пять злотых в кармане. Ладно, сейчас не о том. Дело по нашему профилю. Сейчас в городе гостит один известный игрок. Говорят, еще ни разу не продул.

— Мошенник. И сами не выиграем, и денег лишимся, — Фред был явно настроен скептически.

— А мы с тобой кто? Посмотрим на его игру. Разработаем план. Нас все же двое против одного. Обычно тебя гораздо легче уговорить, — Грэг бросил короткий взгляд на меня.

— Да, я уже согласен. Просто хочу перестраховаться. Где и когда игра? — намек Грэга, определенно, не понравился не только мне.

— Вечером в Дрэдэне — одном из лучших здешних баров. Пошли, осмотрим место.

Фред кивнул и зашагал рядом с Грэгом. Я поморщилась: про меня забыли. Просто прекрасно. Пришлось идти в хвосте и жаловаться себе самой на судьбу. Нет, не подумайте, что я такой нытик. Просто делать больше нечего.

Дрэдэн произвел на меня сильное впечатление. Возле входа фонтаны, позолота на двери, чуть ли не красная дорожка под ногами. Да и само строение напоминало больше миниатюрный замок, чем простую питейную. На входе стоял охранник. К счастью, он не проронил ни слова. И мы спокойно вошли внутрь.

Мужчина за стойкой, услышав, что парни собираются вечерком сыграть, предложил комнату со скидкой. Что-то здесь было не так. Кажется, моих спутников тоже все это насторожило. И они переглянулись. Затем Грэг медленно достал из кармана мелкую монету.

— На несколько часов сдадите?

— Для вас все что пожелаете, — монета мгновенно растворилась в руках хозяина, а на прилавке появился ключ. Фред аккуратно приподнял его. И мы втроем направились в сторону комнаты. В этот раз нам попался номер на первом этаже.

— Девушка, а вы куда? — голос застал меня врасплох.

Я бросила, не поворачиваясь:

— Я с ними, — и попробуй, возрази.

Фред задержался возле двери, поджидая меня. Затем запер дверь.

— Знаешь, если бы не человек за стойкой, я бы про тебя забыл, — Грэг выглядел немного растерянным.

— Я заметила. Да, ладно, не бери в голову, — на этот раз я опять не улыбнулась. Мне просто надоело вести себя так, будто я кукла. Хватит. Я и так слишком устала.

Я села на стул и принялась ждать объяснений. Не может быть, что бы только мне казалось, будто дело здесь не чисто. Но парни молчали. Я немного расстроено переводила взгляд с одного лица на другое. Наконец-то, послышались слова:

— Ты знаешь, меня терзают сомнения, что хозяин в сговоре с этим твоим "профессиональным" игроком. Наверное, и выручку делят по-братски. Пятьдесят на пятьдесят. Слишком уж он предупредителен.

Ура, Фред со мной согласен. Значит у меня не мания преследования.

— А, может, он просто решил устроить тотализатор. Вот и старается привлечь всех, кого можно.

Я задумалась. Мужчины, пожалуй, тоже не могли прийти к единому мнению и молчали. Затем я встала и подошла к окну. Значит, не показалось...

— Если здесь банальный тотализатор, то почему нас поселили в комнату с решетками на окнах?

Парни подошли ближе:

— Интересный вопрос. Но, — Фред подергал решетку — в принципе, это не проблема. Ее можно сжечь.

— Это же метал, а не дерево?

— Магия, Элен, магия.

Я отвернулась. И как можно было забыть, что передо мной колдун? И для него нет ничего невозможного. Хотя, не все можно предусмотреть.

— А не боишься, что нас подслушивают? Мало ли, какие здесь порядки. А ты сразу сжечь.

— Ой, не смеши, — вмешался Грэг, — следить за всеми, мороки не оберешься.

— К тому же, я поставил щит. Нас никто не услышит.

Грэг окинул нас с Фредом немного странным взглядом:

— А, по-моему, у вас, ребята, мания преследования. Ладно, вижу, вы найдете, о чем поговорить. А я пока пройдусь. Может, еще какие-то новости узнаю. А то так гадать и переживать попросту глупо.

Мужчина вышел. Я отошла от окна и снова села. Чем бы себя занять? Что бы не думал Грэг, нам с Фредом особо не о чем говорить. Интересно, что он узнает? Да и узнает ли. Мои мысли переключились на мое прошлое, на то, что я еще даже не пыталась заговорить о поездке в Риан. Как бы потактичней сделать это?

Пока я предавалась своим тяжким думам, Фред тоже не скучал. Сейчас он раскладывал на столе какие-то карточки. Кажется, где-то я уже видела такие. Я заинтересовалась и подошла ближе.

— Что это?

Фред проследил за моим взглядом.

— Карты. Если Грэг не узнает ничего сверхъестественного, мы останемся и сыграем.

— А ты хочешь уехать? — я села напротив мужчины и посмотрела ему в глаза.

— Не то что бы очень сильно, — Фред усмехнулся — люблю рисковать. Да и деньги нужны. Та лошадь мне сильно приглянулась. Но это уже второстепенно. Главное — риск.

— Неужели игра в эти разноцветные бумажки может приносить еще какую-то радость помимо денег?

— Может.

Фред быстро раскидал карты по столу, затем сложил их веером. Ловким, незаметным глазу, движением руки сменил карточку с картинкой на цифру. Затем проделал еще несколько махинаций. Я не понимала, зачем он это делает, но по неволе все больше заинтересовывалась. Было увлекательно смотреть на жесты профессионала.

— Научи меня.

— Не смеши. За полчаса я ничему путному научить тебя не успею. Ведь ты впервые видишь карты.

Я кивнула.

— Вот видишь. Да и зачем? Ничем помочь ты не сможешь. Только время потеряю.

Я облизала губы:

— А, если все же смогу. Вот, вы профессионалы. А меня новый взгляд. Быть может, я замечу то, что пропустили вы. К тому же, зачем тебе тренировать? Ты и так прекрасно мошенничаешь... Ведь ты мошенничаешь?

— Для куклы ты неплохо соображаешь. Не хочешь сменить амплуа? — Фред улыбнулся — ладно смотри. Всего карт шестьдесят три. По двенадцать каждой масти: боль, злато, любовь — мужчина ловко тасовал колоду и, не глядя, доставал карты. На картах боли были изображены мечи — боль, по-видимому, злато — горка монет, любовь — пронзенные сердца — каждая масть делится на три ранга. Низшие: двойки, четверки, шестерки, восьмерки, десятки. Простые: менестрели, дамы, рыцари, маги. Высокие: духи, богини. У всех карт кроме богинь есть обратные аналоги — тени. Они перечеркивают значение главных. Таким образом, каждой карты, будь то двойка, или маг, шесть. Карт богов только три. Богиня смерти — Моргана (масть боли), Злато — понятно, золото, Митоски — любовь.

Я заморгала ресницами, привлекая к себе внимание собеседника.

— Как ими можно играть? Как их вообще можно все запомнить? — я окончательно запуталась во всех этих мастях, рангах.

— Что непонятно? — Фред с видом мученика закатил глаза.

Я перевела взгляд с лица мужчины на карты. Несколько минут подумала, пытаясь запомнить, как выглядит каждая карта:

— Знаешь, пожалуй, все понятно. Просто их слишком много, что бы вот так сразу запомнить все, — я коснулась пальцами одной карты — маг боли, — затем других, — менестрель злата, Митоски, дама любви.

— А говорила, их слишком много. Ну, что ж, ты быстро учишься. Только вот эта, — Фред коснулся дамы, — не любовь, а перевертишь — ненависть. Да и имен Богинь обычно не называют. Так, богиня любви, богиня боли...

— А как ими играть. Ведь вы не просто угадываете картинки. Это слишком просто, даже для меня.

— Понятное дело. Игры разные. В основном — преферанс. Так же — очко, бридж, покер.

— Научи, а? — я посмотрела на Фреда умоляющим взглядом.

— Еще два часа времени. Тебе оно надо?

— Конечно. Да и делать особо нечего, — я кивнула.

— Делать нечего, много времени, — мужчина встал и подошел ко мне со спины. Взял в руки мои волосы, коснулся шеи.

— Что ты делаешь? — я попыталась скрыть волнение в голосе.

Фред проигнорировал мой вопрос, решив, что его гораздо важнее:

— Интересная прическа. Хотя сейчас уже достаточно потрепанная. Сама бы ты не справилась. То тут, то там непокорный локон, — мне нравилось ощущать чужие прикосновения и это пугало, — не хочешь сказать, кто ты? А я научу тебя играть.

— Я уже говорила, кто я — Элен Виера. И, вообще, прекрати!

— А то, что? — Фред снова улыбнулся. Я как раз подняла голову, что бы видеть его лицо — ты лгала, Элен. Скажешь, нет.

— Скажу...

Внезапно дверь открылась, и в комнату заглянул Грэг. Я вздрогнула и поспешила убрать руки Фреда с моей шеи. Пожалуй, даже покраснела. Но здесь зеркала нет,... кстати, интересная мысль. Оно просто обязано здесь находиться. Если даже в Резвом висело.

— Я вам не помешал. Может быть мне выйти, — Грэг усмехнулся, стоя на пороге.

— Нет. Ты что-то узнал? — Фред наконец оставил в покое мою шею и отошел от меня.

Жаль, только его поступок не вызвал во мне одобрения. Разве что далеко в глубине души (очень далеко).

— Да всего понемногу. Тотализатор организовывается. Но люди выкладывают денежки в основном за нашего победителя. Так что, его выигрыш не выгоден букмекеру. Скорее сегодня-завтра появится новый игрок. Если это все подстава, конечно же, — Грэг сложил руки на груди, дожидаясь мнения Фреда, и наглядно демонстрируя свое.

— Ну, давай попробуем. Начнем с мелочевки, а там посмотрим.

Я освободила стул. И Грэг с Фредом уселись друг напротив друга. Грэг разбросал карты. Началась игра. Я следила за движениями рук. Поймать парней на передергивании не удалось. Но суть игры я, кажется, поняла — собрать необходимую комбинацию. Для лучшего понимания игры я стала за спиной у Фреда. Ну, и заодно, что бы ему отомстить. Многим ведь не нравится, когда кто-то стоит за спиной. Двойка, десятка, менестрель, дама, две боли и по одной злата и любви. Я затаила дыхание. Если я правильно прочитала карты, и адекватно усвоила правила, Фред почти проиграл.

— Открываем! — Грэг бросил на стол карты. Они были не ахти, но все же лучше, чем у противника. Фред развел руками, признавая поражение, и посмотрел на меня. Грэг повторил его взгляд. Я инстинктивно отступила на шаг назад.

— Знаешь, а это идея!

Глава 10

— Какой красавчик, — медленно проговорила служанка в углу — девушка лет восемнадцати в чепце и с ярким румянцем на щеках.

— И не говори, — послышался второй голос, — так бы и съела.

— Говорят и удача на его стороне. Стоит позвать, и она тут как тут — неужели правда?

— Да, конечно, разве ты не слышала, он еще ни разу не проиграл. Это просто не возможно: за него сама судьба.

Занимательный разговор прервал рык (просто криком это назвать было нельзя) трактирщика:

— Эли! Отнеси поднос с вином на второй стол. Да смотри, будь поласковей. Не разочаруй господина.

— Хорошо, хозяин, — владелица первого голоса подхватила поднос и с улыбкой поспешила к столу.

Вторая девушка лишь завистливо вздохнула. Разве это справедливо: Эли только сегодня пришла к ним, а ее уже отправили обслуживать этого лапочку. Ох, будь бы она на ее месте, ни за что не упустила бы такой шанс. Хотя — служанка, присмотревшись, скривилась — ее новая подруга тоже девица себе на уме. Игрок что-то крикнул про то, что Эли приносит удачу, прижал к себе и попросил присесть. И вот девушка уже сидела рядом с мужчиной, отчаянно стреляя глазами. Он приобнял ее за талию и отпил еще немного вина из бокала.

"Ну, почему не я?"

Я сидела за столом рядом с одним из четырех игроков и глупо улыбалась. Тот был уже изрядно пьян (впрочем, тоже самое можно было сказать и про трех других), но блефовать пока еще не разучился. Жаль. Хотя на то, что бы посадить меня к себе на руки, вина ему хватило.

Напротив меня сидел неизвестный игрок — высокий блондин с неприятным выражением лица (такое чувство, будто весь мир ему должен). По правую сторону находился Фред, по левую — Грэг. Две минуты назад мужчине рядом со мной действительно подфартило. Хотя за это нужно было благодарить не судьбу, а его противников.

Несколько часов назад Фред с Грэгом окончательно разработали план. Частью которого, несмотря на мое отчаянное сопротивление:

У меня очень плохое предчувствие, это плохо закончится, я вообще не умею играть... должна была стать я...

— Три богини с духом боли — высший преферанс. Две богини: любви и злата, дух боли, десятка боли — простой пре..., в общем — выигрыш. Три духа, один... Может, хватит? — я с надеждой посмотрела на Фреда, — я уже все запомнила.

— Две десятки: злата и боли, дама любви, менестрель перевертишь боли? — спросил у меня Фред.

— Э-э... седьмой выигрыш? — я попыталась вспомнить одну из тех безумных комбинаций, которые внушали мне игроки. Может, повезет?

— Тринадцатый, — голос Фреда не лишает ни малейшего сомнения. А я ведь почти угадала!

— Джахал! — я ударилась лбом о стол. Как же я устала. Запомнить все эти комбинации просто невозможно. Затем, вспомнила, что только что произнесла: ужас, еще и чужие ругательства повторяю.

Прошло еще с пол часа. Я окончательно загрустила. Грэг с Фредом решили не добивать меня. Тем более для воплощения в жизнь нашего (их) плана нужно было время. Спускаясь за информацией о будущем противнике, Грэг кроме всего прочего увидел надпись о том, что трактир нуждается в служанке. Именно ею мне и предстояло устроиться.

— Я не на долго, — крикнул Фред человеку за стойкой, когда мы покинули комнату и вышли в зал, — сейчас только даму провожу и вернусь.

Тот лишь что-то тихо буркнул себе под нос.

Мы вышли из здания и попытались найти подходящее место.

— Быстрее переодевайся, — Фред вручил мне какую-то темную грубую юбку и кофту — у тебя мало времени.

Я зло сверкнула глазами и в который раз пожалела, что решила поучиться играть в карты. Делать мне, видите ли, было нечего. Зато теперь... Но, тем не менее, покорно натянула одежду. Как жаль, что мою собственную забраковали. Грэг заявил, что она слишком нарядная для служанки, да и запомнить ее могли.

— Уже все? — через несколько минут Фред повернулся в мою сторону.

— Отвернись! — я была едва ли не в панике. Одеться, понятное дело, не успела и стою в неглиже. Только ведь разобралась со всеми крючками и завязками. Моя одежда была совсем иной. Хотя в чем различие так сразу не скажешь. А тут Фред...

— Можешь, открыть глаза. Я уже отвернулся. Хотя понять сложно, зачем ты их вообще закрывала, — в голосе слышалась насмешка надо мной.

Я покраснела: действительно глупо. И попыталась поскорее натянуть одежду. Но вместо этого едва ли не полетела на пол. Кофта как раз впору. Но юбка... и как Грэг ее выбирал? Она на размер больше, чем нужно.

— Фред, юбка мне велика, — все-таки пришлось обратиться за советом к парню. Как самой решить проблему я не знала.

Мужчина обернулся и посмотрел на меня. Затем подошел ближе, окинул еще одним взгляд.

— Да, нормально выглядишь. Сейчас немного увеличим твою фигуру.

— Что сделаем?!...

— Все?

— Да, почти, — мужчина, наконец, оставил в покое мой туалет.

— Сейчас еще румянец нарисую, — Фред чем-то натер мои щеки. Потом задумчиво посмотрел на творение своих рук — ах, да, держи чепец. Повяжешь им волосы. А то твоя прическа слишком необычна.

Я быстро взяла в руки головной убор и завязала его на шее. Глупо, наверное, выгляжу. Этот чепец... Как монашка, честное слово!

— Как я выгляжу? — я посмотрела Фреду в глаза — только правду, пожалуйста, если тебе не сложно.

Мужчина хмыкнул, окинул меня еще одним взглядом, усмехнулся:

— Неплохо. Для подвыпившего кавалера сойдешь.

— Значит, я гожусь только на то, что бы обольщать пьяниц? — я повысила голос до крика и резко схватила Фреда за руку.

— А у тебя есть другие цели? Может, ты вообще заочно влюбилась в него? — собеседник высоко поднял брови, подошел ближе и посмотрел мне в лицо, — если это для тебя так важно мое мнение, то, не думаю. Ты способна очаровать едва ли не любого, — мужчина провел рукой по моей скуле и улыбнулся краешком губ.

— Очаровывать тебя я не собираюсь, не надейся! — я с вызовом посмотрела на Фреда, но не отодвинулась. Спорный вопрос.

— Больно надо!

Игра продолжалась. Блондин скрипнул зубами и высыпал на стол последнюю горку монет.

— На все.

— А не боишься? — Фред сделал вид, будто колеблется, — на все, так на все!

Грэг и игрок возле меня кивнули и тоже сдвинули на середину стола все свои деньги. Я собралась: сейчас нужно быть начеку.

Одна карта, вторая... Люди по очереди вытягивали карты с колоды. Взгляд у каждого был сосредоточен. Я следила за руками моего игрока. Сейчас он видно играл честно, а, возможно, я просто не видела некоторых его движений.

— Меняю, — человек положил карту на стол и потянулся к колоде. Взял другую карту. Я мельком взглянула на них — проигрыш. Такой комбинации, как у него на руках, нет. Можно подавать сигнал.

Я слегка моргнула. Игрок возле меня этого не заметил, а вот человек возле стойки сузил глаза. Но это лишь подозрение, да еще на последней партии. Он не успеет предупредить своего протеже. Можно расслабиться. Наверное...

На пол упала золотая монета. Парень, сидящий возле меня потянулся за ней и ненароком сорвал с меня чепец. Я успела его схватить, прежде чем он упал на пол, но, в конечном счете, опоздала. Глаза хозяина Дрэдэна на миг округлились.

— Это же она, — крикнул трактирщик своим громовым голосом и показал пальцем в мою сторону.

Я вздрогнула от его крика и обернулась.

— Девчонка с ними заодно. Они мошенники.

Вся комната вокруг погрузилась в тишину. Слышен был бой часов. Я мельком бросила на них взгляд — двадцать минут одиннадцатого. А через миг, другой разразились крики. Шулеров очень не любят. Свести все к шутке вряд ли выйдет.

Первым опомнился мой сосед. Он быстро протянул руку за пазуху и начал вытаскивать что-то острое, отбрасывающее странный блеск... — нож. Но не успел. Грэг с Фредом оказались быстрее. Первый смахнул все монеты со стола в мешочек за поясом. Второй перекинул стол и схватил меня за руку.

Подсвечник со стола упал на деревянный пол. Загорелись половицы. Кто-то кинулся тушить пожар, пока он не перерос в настоящую катастрофу. Несколько человек бросились к выходу, перекрывая путь к отступлению. Поднялся страшный шум. Люди что-то орали друг другу и пытались спасти свои деньги.

Голос трактирщика прорвал на мгновение шум:

— Схватить их!

Но отозвался ли кто-то на подобный приказ, я не знаю (хотя скорей всего да, тем же вышибалам именно за это и платят). Мы бросились бежать в свою комнату. Перед дверью вышла заминка: ключ никак не попадал в скважину, а шаги все приближались. Наконец, Грэгу удалось справиться с замком, мы вбежали в комнату, и Грэг закрыл ее с этой стороны. Затем бросил наверх шкаф.

Фред подошел к окну. Что-то прикинул про себя и ударил волной огня по решетке. Потом еще одной и еще. Та даже не дрогнула.

— Мне понадобится немного больше времени. Грэг, продержишься?

— Попробую. Главное, что бы дверь не подожгли. Тогда все.

— Зачем им уничтожать ее. Ведь мы и так у них в руках. Если Фред не справится, мы будем вынуждены сдаться. А люди в зале не знают о его способностях.

Фред с Грэгом синхронно посмотрели на меня. Нехорошо так посмотрели. Я переводила взгляд с одного лица на другое:

— Я предупреждала, что у меня плохое предчувствие. Да и, вообще, это была не моя идея!

Внезапно в дверь замолотили с невиданной до этого силой. Грэгу пришлось отвлечься и попытаться закрыть ее еще чем-то помимо шкафа. Фред вновь вернулся к магии и создал еще несколько огненных волн. А потом его глаза загорелись, и он устроил настоящий огненный кошмар.

Решетка начала поддаваться. Но до победы было далеко. Мужчина тяжело задышал, опустил голову на грудь. Потом резко выпрямился.

— Элен, дай руку.

Я не спросила: "зачем", просто подошла ближе и подала руку. Если Фред сможет нас спасти, то пусть берет мою силу. Переживу. Надеюсь.

А потом мою душу заполнил огонь. Он был повсюду. Брал меня в огненное кольцо, которое с каждым мгновением сжималось. В прошлый раз я не чувствовала ничего подобного. Была просто тяжесть. Сейчас же мне казалось, еще немного и я сама стану безумным пламенем. Ненадолго, на несколько секунд..., минут. А потом сгорю в нем безвозвратно.

Я судорожно схватилась за руку Фреда и тяжело задышала. В следующее мгновение мы вздрогнули оба, а затем...

— Получилось! — в голосе Грэга послышалось удивление.

Раздался резкий звон, и куда-то вниз полетели осколки стекла. Я упрямо закусила губу и заставила себя вернуться в реальность. На меня, не мигая, смотрели глаза Фреда. Я вздрогнула.

— Все в порядке? — спросил мужчина прежде, чем я окончательно пришла в себя.

Я кивнула. Конечно, это была ложь. Я чувствовала себя обессиленной, но лишаться чувств не собиралась. Это было бы немного... не вовремя.

— Грэг, быстрее. У меня получилось, — Фред приписал всю славу себе. И замечательно. Не хочу, чтобы Грэг относился ко мне с подозрительностью.

Фред скользнул к окну. Я последовала за ним. Следующим был Грэг. Внизу никого из зала не было. До сюда доносились только крики. Да и они были еле слышными. Окно выходило на совершенно другую улицу. Здесь еще никто не знал о сегодняшней игре. Хоть в чем-то нам повезло.

— Быстрее, нам еще за лошадьми заходить, — Грэг быстрым шагом направился в сторону конюшен. Так уж получилось, что лошадей парни оставили в центре города еще перед тем, как зашли на рынок, — вы идете?

— Может, лучше ты один, чтобы не привлекать внимания? — через несколько шагов предложил Фред.

Согласно кивнула. Дело было не в привлечении внимания, а в том, что я еле стояла на ногах. Боюсь, Фред чувствовал себя не лучше.

— Ладно, тогда встречаемся возле ворот. Помните тот двор перед рынком? Давайте там.

— Договорились, — быстро проговорил Фред.

Грэг кивнул и быстро направился вперед.

Усталость навалилась с большей силой. Но теперь ее можно было не скрывать. Я облокотилась о какое-то здание, в котором не светилось ни единого огонька, и вздохнула. Рядом стоял Фред. Он прикрыл на некоторое время глаза, не мешая мне рассматривать свое лицо. Что ж, черты лица заострились еще больше, чем раньше, кожа как-то странно побелела. Сейчас мужчина выглядел старше — лет на двадцать пять. Внезапно Фред открыл глаза. Хмыкнул, глядя на меня.

— Что ж, идем. Нам нужно поскорее добраться до места. Грэг не будет дожидаться попусту, — Фред отделился от стены и сделал несколько шагов.

Я повторила его действия. Но через несколько секунд поняла, что как всегда переоценила свои силы. Фред, по-видимому, тоже. Пришлось остановиться и передохнуть. Мы с досадой взглянули друг на друга. Потом улыбнулись. В общем, дальше пришлось двигаться, облокотившись друг другу о плечо.

Осталось пройти несколько улиц, когда за углом послышались чьи-то голоса. Возможно, искали нас, возможно, это просто разгуливал патруль. Мы остановились. Я уткнулась спиной в стену очередного дома. Голоса приближались. Еще немного и мы окажемся в поле их зрения.

Фред повернулся ко мне лицом. Увидел страх на моем, обнял и поцеловал. Я обвила руками его за шею. Разумная идея: не пойдут же стражники разнимать парочку. А наши собственные преследователи ищут троих преступников, а не двоих влюбленных. Главное — не переиграть.

Фред отстранился. Люди действительно обошли нас стороной.

— Мог бы иллюзию создать, — я решила подразнить спутника.

Фред вздохнул.

— Элен, ты все время забываешь, что я не маг. Так — недоучка, — мужчина с сожаление вздохнул.

— А хочется стать магом? — я подняла руку, — не отвечай. И так понятно. Только почему же ты не поступил в Университет Магии, или в ученики к какому-то магу, или даже к колдуну не пошел. Ведь это может каждый. Из тех, кто владеет магией, понятно.

Фред покачал головой.

— Вряд ли сил хватит. Я ведь не единственный желающий. Да и такая жизнь меня вполне устраивает.

Я округлила глаза.

— Владеть силой, но не знать, как ее применить, рисковать всем, включая жизнь, за карточным столом, то и дело убегать от преследователей... Разве это жизнь?

Мужчина усмехнулся и вновь посмотрел на меня.

— Какая тебе разница? Не сегодня-завтра, ты окажешься там, куда так стремишься. Мы ведь наверняка проедим через это место. Иначе ты бы с нами не увязалась. Хотя, — Фред заправил мне за ухо один вылезший из прически локон — если хочешь, я могу поверить в то, что слова Грэга правдивы.

Я улыбнулась и посмотрела Фреду в глаза. Мы оба знали, что это шутка. Да и сил у мужчины сейчас не больше, чем у меня.

— Может, пойдем. Грэг нас уже заждался.

Две темные фигуры продолжили свой путь к воротам. Я улыбалась: кажется, мне все-таки удалось найти повод заехать в Риан.

Знакомый дворик нашелся достаточно быстро. А там нас уже ждал Грэг. Фред без слов взял своего коня за поводья и помог мне сесть. Потом вскочил сам.

Возле ворот стояли, переговариваясь, двое стражников. Грэг кинул им мелкую монету за то, что мы их потревожили в неурочный час. Те нас пропустили.

Ночевать вновь пришлось в лесу. Мы решили не ехать дальше, на ночь глядя. Кто знает, что впереди, а, наоборот — вернуться. До ближайшего леса было совсем недалеко. Лошади уже отдохнули и ехали быстрее, чем раньше. Вот и знакомая опушка. Быстро разбили лагерь, сказывался, видимо, опыт. Огонь решили не разжигать, что бы не привлекать случайных проезжих. Что до диких зверей, то в прошлый раз мы не увидели никого из их братии. Так что, можно было спать спокойно.

На следующий день нужно было ехать вперед. Но вновь проезжать через Адмунт, или даже мимо него было опасно. Я успела первая предложить проехать через Ролерн. Мы были всего в нескольких шагах от границы. Так почему бы не посмотреть еще одну провинцию.

Грэгу было безразлично, как ехать. Фред, бросив на меня взгляд, ("Да-да, ты был прав, — сказала я ему глазами), согласился.

И снова была дорога, усталость, бесконечные разговоры.

Прошло еще несколько дней. Ни Грэг, ни Фред никогда не были в Ролерне. Карта тоже была не идеальна. Я же... Ну, чем я бы могла помочь? Мы немного заблудились. Конечно же, можно было вместе проехать еще немного той же дорогой, какой мы ехали до этого. Какое-нибудь село, или маленький городок встретился бы. Но парни рассудили по-другому.

Фред решил проехать немного вперед и узнать дорогу заранее. Грэг должен был дожидаться на привале. Я тоже решила остаться. Во первых, зачем коня мучить двойной ношей, а, во вторых, трястись несколько лишних часов в седле я не желала. К тому же, было еще в третьих... Мне было нужно поговорить с Грэгом. Наедине, естественно.

— Слушай, а зачем вам в Базаас, если конечно, не секрет?

— Да какой там секрет, — Грэг улыбнулся, — на праздник собираемся. Знакомства хотели завязать, сыграть пару раз. Призы там неплохие.

— То есть это не очень важно? Понимаешь, Фред говорил, что хотел бы попробовать свои силы в Риане. Ну, как маг. Это ведь магическая столица. Может, стоит заехать?

Грэг задумался.

— А тебе какая польза?

— Ну, как же, — я сделала обиженное лицо.

— Ах, да, — мужчина посмотрел на меня немного насмешливо. Кажется, не догадался о истиной причине, — почему бы и не заехать.

Я расцвела в улыбке:

— Обрадую Фреда, когда он вернется.

Да, надо бы его предупредить, что он хочет проверить свои силы. Он то мне немного другое говорил.

За прошедшие дни мы с Фредом начали часто общаться. Особенно по вечерам. Иногда просто смеялись над шутками, в другой раз рассказывали о себе. Я старалась особо не лгать и говорить то, о чем действительно помнила. Но подобного было немного. Только и разговор о той темнице.

Фред рассказывал о том, где он путешествовал, показывал различные магические фокусы, от которых я буквально приходила в восторг. Настоящий ребенок, честное слово. Разговоры о своем детстве, юности мы оба обходили стороной. Порой у меня возникала идея придумать что-то, но я вновь натыкалась на взгляд Фреда и понимала, что он почувствует любую ложь. Почему молчал колдун о своем прошлом, я не знала...

— Тебе не холодно. Ночь, все-таки.

— Нет. Наоборот, такой ветерок приятный. Да и костер греет. Ты его будешь тушить?

— Конечно. Не оставлять же на всю ночь. Мало ли, что может случиться.

— А если мы замерзнем. Ты же сам сказал: ночь, холод.

Фред потянулся и обнял меня

— Так лучше?

— Конечно, — я улыбнулась и тоже прижалась к нему...

Фред приехал только через час. По его словам, мы действительно немного отклонились от нашего маршрута и взяли на юго-восток вместо того, что бы ехать на запад. К счастью, Грэг не успел рассказать о новом пункте в нашем маршруте, потому что заржала его лошадь. Парень пошел выяснять, что с ней на этот раз случилось. Я украдкой вздохнула: "повезло".

— Ну, и что на этот раз произошло? — Фред как всегда заметил мою реакцию.

— Фред, — я посмотрела, далеко ли отошел Грэг и может ли он меня услышать, — я рассказала твоему другу, что поскольку ты маг, тебе было бы интересно заехать в Риан. С родственными душами пообщаться, свои силы проверить.

— По мне, я говорил все в точности до наоборот, — мужчина покачал головой.

— Да? — я сделала вид, будто удивилась — неужели я ошиблась?

Фред подошел ко мне ближе, повернул мое лицо в свою сторону:

— Назови мне хотя бы одну причину, согласно которой мне действительно стоит поехать в Риан, а не поговорить с Грэгом на чистоту.

— Я ее уже назвала: знакомство с коллегами, проверка силы. К тому же, твой друг сказал, что ваша поездка в Базаас не больше, чем прихоть, — я говорила все медленней и тише пока совсем не замолчала. Потом прикрыла на миг глаза, убрала руку Фреда и посмотрела в сторону — неужели ты не можешь мне помочь в подобной малости? Обещаю, в Риане я навсегда оставлю вас в покое, перестану действовать на нервы. Ты ведь прекрасно видишь: такая жизнь не для меня. Я просто не создана для постоянных переездов и поисков непонятно чего, — я отвернулась, пытаясь скрыть набежавшие на глаза слезы.

— Слезы на меня не действуют, — слова Фреда долетели до меня как будто издалека.

— Я знаю, знаю, — я несколько раз моргнула, прогоняя непрошеные капли влаги с глаз. Сама не люблю плакс. И обернулась к собеседнику. Неужели это конец?

— Хорошо, я помогу тебе, — Фред повернулся ко мне спиной и пошел помогать Грэгу — кстати, — мужчина на мгновение остановился и вновь посмотрел на меня, — с чего ты взяла, что я мечтаю от тебя избавиться?

Глава 11

Риан произвел на меня неизгладимое впечатление. Это действительно был магический город, город магов. Он был огромен и безумно красив, необычен. Высоченные шпили взмывались в небо, доставали до облаков. Их было видно издалека. Мы еще в город не успели заехать, а башни уже увидели. А уж когда заехали...

Вымощенная камнями дорога, несколько вычурных мостов из белого мрамора, по крайней мере, этот камень был очень похож на мрамор, каменные арки. В Риане каждый домик был произведением искусства. С самого начала становилось понятно, что живут в них люди далеко не бедные.

С одной стороны Риан выходил к морскому побережью. Мне казалось, можно вечно смотреть на голубые волны, которые ветер гонит на берег.

Эх, наверное, о Риане я могла бы говорить долго, очень долго. Город действительно этого заслуживает. Он великолепен, если не сказать идеален.

Сегодня в нем проходил праздник — седьмой день магии. Именно сегодня (ну, не только сегодня, а на протяжении последней недели) в город стекались многочисленные молодые люди, уверенные в том, что магия — это их дорога. Они все держали пути к Университету Магии. Нас троих приняли за еще одних поступающих, поэтому без вопросов пропустили в Риан. Ничего не скажешь, вовремя приехали.

Грэг, кажется, был со мной согласен.

— Фред, ты хотел попробовать свои силы, вперед. Правда конкурентов у тебя море, но... дерзай, может, даже поступишь, — мы сидели за столиком какого-то бара и тихо переговаривались.

— Почему б не попробовать, раз уж все равно приехали, — Фред бросил на меня насмешливый взгляд.

— А вдруг выиграешь, — я подмигнула Грэгу, — лично я в тебя верю.

— Я тоже, — Грэг поднял бокал, — пью за победу, давайте до дна, — мы чокнулись.

Фред поставил бокал на стол.

— Ладно, я пойду. Сейчас по быстрому все сдам, — мужчина поднялся и усмехнулся, — и вернусь оплакивать свое поражение.

— Я с тобой, — я поднялась вслед за Фредом, — подожду тебя возле Университета. А, возможно, — я прищурила глаза, — у меня тоже дар магии обнаружат.

Грэг хохотнул, Фред только легко улыбнулся.

— Пошли.

Мы махнули рукой Грэгу, который с усмешкой глядел на нас, и зашагали прочь с бара. Выйдя на улицу, сначала все равно продолжали молчать. Потом, завернув за переулок, остановились.

— Я так полагаю, здесь наши дороги расходятся? — Фред резко остановился, и мне как обычно пришлось уткнуться спиной в стену.

— Именно так. Передашь привет Грэгу.

— Обязательно.

Мы стояли молча и просто смотрели друг на друга. Я не знала, о чем еще спросить, о чем вообще говорить.

— Ты все-таки пойдешь пробовать свои силы?

— А почему бы и нет. Не подставлять же тебя. А ты чем займешься?

— Мне нужно к матери. Она сейчас как раз обещала приехать в Риан. Я ведь сбежала из дому. Ну, не то что бы сбежала, так..., мы в одном вопросе не сошлись, — я вспоминала, о чем мне говорила Элен Виера и повторяла все ее слова Фреду. Честно признаться в том, что я никто и только надеюсь получить помощь, не хватало смелости. Да и стыдно было за свою ложь, за то, что я... — Прощай.

Фред легко поцеловал меня в щеку, как младшую сестру, честное слово, посмотрел несколько минут в глаза.

— Прощай, — мужчина развернулся и зашагал прочь.

А я смотрела ему в след и думала о том, что в жизнь закралась какая-то ошибка, несоответствие. Наверное, я больше никогда его не увижу. Мне жаль. Да, честно признаться, я жалею. Но разве есть выход?

Я развернулась и пошла прочь. Затем обернулась и расхохоталась. Наверное, это смотрелось глупо. Но я просто вспомнила, что особняк Виеров находился на соседней улице от Университета Магии. Я могла пройти вместе с Фредом еще с треть мили. Хотя — я вздохнула — это нечего не изменило бы. Нужно учиться выпутываться из всего, что может произойти, самой, а не рассчитывать на чужую помощь.

Я медленно прошла вперед той же улицей, которой прошел Фред немного ранее. Сегодня многие, очень многие, направляются в сторону Университета. Так что, с определением маршрута проблем не было. Я решила вначале дойти до магического учреждения, а уже потом решать, куда идти дальше.

Наконец, первый пункт плана достигнут. Перед моими глазами раскинулся целый городок — несколько башенок с переходами, арками. На переднем плане семиэтажное здание с колонами. Оно было белого цвета. Другие башни были выкрашены в иные цвета: нежно голубой, ярко красный, синий, коричневый. Было несколько башенок в глубине, цвет которых я не смогла рассмотреть. Солнце било прямо в глаза, так что, цвета сливались.

На улице, и по одну, и по другую сторону от Университета стояли торговки с разными напитками. Их лотки пользовались спросом. Было довольно жарко, а захватить с собой воду многие не догадались. Я поглубже вздохнула и тоже подошла к одной из них. Правда, нечего покупать я не собиралась.

— Извините, не подскажете, где дом Виеров?

— Ты что-то брать будешь? — женщина явно не услышала моего вопроса. Я решила переспросить еще раз — не подскажете, где дом Виеров?

Торговка подняла на меня глаза.

— Я же спросила, берешь что-то? Если нет, то катись отсюда, — резко и зло бросила она и отвернулась.

Я отскочила от неожиданности и испуга. Какая-то женщина рядом проговорила:

— Через этот переулок пройди, сиг через десять на соседнюю улицу выйдешь. Там и до их дома недалеко. Обязательно заметишь.

— Спасибо, — я благодарно кивнула и пошла в указанном направлении.

Элен говорила, что у них двухэтажный особняк голубого цвета, окаймленный белым золотом. Что ж, поищем. Ничего похожего мне на глаза пока еще не попадалось.

Я медленно шла улицей, то и дело, сталкиваясь с кем-то поблизости. Судя по всему поток людей, направляющихся к Университету Магии нескончаем. Это было довольно странно. Ведь даже Фред сомневался, что пройдет отбор. А силы у парня были и не маленькие. Хотя, возможно, он просто не хочет учиться здесь по непонятной мне причине. Неужели в Риане все владеют магией? Это казалась сомнительным, хотя кто там знает.

Наконец-то, я увидела нужный мне дом. Нельзя сказать, что бы он сильно мне понравился. Скажу честно, ожидала большего. Хотя, чего конкретно не знаю. Наверное, на меня так просто действовал город в целом с его, бросающейся в глаза роскошью, богатством. Я подошла к крыльцу и позвонила в колокольчик на двери.

Дверь открылась. Возле входа появился мужчина лет 45. Он бросил на меня презрительный взгляд и проговорил:

— Милостыню не подаем.

Дверь захлопнулась так же быстро, как и открылась. Я даже не успела возразить, или рассказать об истинной цели своего прихода. Пришлось звонить еще раз.

— Простите, я по другому вопросу...

— Ты еще здесь? Я, кажется, уже сказал тебе убираться! — в голосе мужчины послышалось нетерпение.

Мне надоело ходить вокруг да около, и я спросила напрямик:

— Анна Виера есть? Я к ней.

Мужчина поморщился.

— Госпожа уела в свое поместье в Аквистию. Да и, если бы она была на месте, нищенки к ней не допускаются. Уходи, — мужчина толкнул меня с крыльца, и я упала на землю.

Дверь захлопнулась во второй раз. Сегодня, определенно, не мой день!

Я сидела на ступеньках, тяжело дышала и со всех сил пыталась сдержать слезы. Анна Виерa была на другом конце нашей страны — Элен ошиблась, меня вытолкали из ее дома, как обычную попрошайку. Конечно, в последнем я сама виновата. Моя настоящая одежда осталась в Дрэдене. После игры нам было недосуг ее забирать. То же, что сейчас было на мне, могла бы позволить одеть на себя только нищенка.

Я была в отчаянье: мой план провалился, я официально рассталась с Фредом и вряд ли он решит терпеть меня дальше. Да и Грэгу я надоела. Это чувствовалось во всем.

Внезапно мне на подол юбки упала мелкая монета. Я посмотрела вверх, но вычислить, дарителя было сложно. Слишком много людей было вокруг. С глаз потекли слезы: теперь мне и милостыню полают. Неужели это только начало моего падения?

Я подняла монету и встала на ноги. С глаз все еще продолжались литься слезы, но сидеть дальше было глупо. Я медленно побрела куда-то, даже не замечая куда. Кажется, я прошла несколько сот сиг, пока силы оставили меня. Я облокотилась о что-то и горько расплакалась.

Наверное, глупо это смотрелось: взрослая девушка, а рыдает будто ребенок!

— Что с тобой на этот раз произошло?

Я подняла голову и убрала набежавшую на глаза прядь: Фред.

— Ну, и, — мужчина как обычно пытался получить ответ.

Я только покачала головой, уткнулась ему в грудь и еще сильнее расплакалась.

— Ничего, просто жизнь ужасна.

Фред сильнее прижал меня к себе, провел руками по волосам, легко коснулся губами виска. Мужчина так нечего и не сказал, но я чувствовала его поддержку, поняла, что могу рассчитывать на чью-то помощь, или хотя бы сочувствие.

— Ты уже прошел отбор? Ну, как, победил? — я, наконец, почувствовала себя лучше и отстранилась. На лице появилось даже некое подобие улыбки.

— Смеешься? Да, кстати, — Фред обернулся и всмотрелся в людей возле ворот, — пожалуй, скоро мой черед заходить.

— Тебе пожелать удачи? — я отклонила голову назад и спросила с искренним любопытством. — А то я уже сомневаюсь в твоем желании выигрывать. Все вокруг буквально сходят с ума в предвкушении, ты же...

Фред покачал головой. Элен действительно верила в то, что у него есть шанс. На самом же деле...

— Герцог Валлийский? Прошу вас заходить. О, так вы с сыном! Он желанный гость в нашем Университете. Считайте, что он уже сдал экзамены...

Фред стоял недалеко от разговаривающих людей и мог прекрасно слышать весь разговор. А говорят, маги не лгут. Смешно. Ими то и становятся отобранные по положению и длине родословной люди. А все эти экзамены, толпа на входе всего лишь фикция. Если из них и выберут нескольких достойных, то они будут исключением.

Интересно, зачем он здесь стоит? Нет, если бы у него возникло непреодолимое желание стать магом, это было бы не так сложно устроить. Но он то на эту авантюру согласился только ради Элен. Хотелось бы знать, где она? Не попала ли в очередной раз в неприятности?

Хотя, в конце концов, какое мне дело? Если и попала в переплет... — Фред осмотрелся вокруг, — да, вот же она!

— Если хочешь, пошли вместе. У тебя тоже есть шанс победить.

— У меня?! — я подняла от удивления брови, — не смеши. Я ведь ничего не умею.

— Зато сила есть. Идем! — Фред схватил меня за руку и, ничего не объясняя, потащил к воротам. Маги как раз объявили о том, что приглашают очередных желающих.

Мы вслед за толпой прошли в ворота и оказались в саду (снаружи не было видно, что происходит в нем, а вот изнутри мы могли наблюдать за тем, что делается на улице).

Сейчас мы находились в неком подобии беседки: с пяти сторон нас окружали деревья. Ворота находились немного сбоку. Я бы, наверное, продолжила осматривать окрестности, но внезапно раздался громкий голос. Он пронесся над всеми нами — человек (а, возможно, не только) пятьюдесятью (возле ворот, кстати, было больше, где же остальные?) и заставил выслушать себя.

— У вас у всех здесь магические способности. Других людей барьер просто не пропустил бы. Но для настоящего мага важны не только его силы. Самое главное — это уверенность в том, что он выбрал правильный путь. Именно ее мы сейчас проверим. Если кто-то почувствует, что он ошибся в своем выборе, или испугается, спокойно выходите на улицу. Это не будет трусостью, наоборот, вы покажете, что умеете признавать свои ошибки и учитесь на них. И последнее, это испытание индивидуально. Поэтому собираться группами не рекомендую. К тем, кто отвергнет мой совет, внимание будет особое.

Я посмотрела на Фреда и подошла к нему ближе. Во всем испытании чувствовался какой-то подвох: ну, не может столько людей внезапно поменять свое мнение. Что-то было не так. К тому же, я ведь здесь по ошибке, нелепой прихоти спутника. Мне уж точно ничего не светит. Разве что отвлекусь от переживаний.

— Итак, начнем, — проговорил голос и замолчал.

Мы стояли без движения, ожидая, что вот-вот... Но ничего не происходило. Появились первые улыбки, смех. Люди расслабились, перестали волноваться..., хотя... Один парень внезапно вздрогнул, побледнел и медленной, деревянной походкой направился в сторону ворот. Перед самим выходом к нему присоединилось еще двое, потом еще...Люди медленно покидали сад. С каждой минутой нас становилось все меньше и меньше.

Я не понимала, что с ними. Если только... появилась неуверенность, даже легкий страх. Со мной тоже что-то происходило. Уходить я не собиралась, но в душе появилось непонятное сомнение.

— Фред, что происходит? — я посмотрела на стоявшего рядом мужчину.

— Судя по всему, это магия страха. Хорошее испытание, ничего не скажешь. Знаешь, что это?

Я покачала головой. Пока Фред говорил, страх исчезал совсем, когда замолкал — появлялся вновь.

— В лесу призраков мы уже встречались с ней, — мужчина понизил голос почти до шепота. Но остальным не было дела до чужих разговоров. Они боролись.

— Но ведь там было гораздо страшнее. Даже сравнивать нельзя.

Фред улыбнулся, хотя явно через силу: магия подействовала и на него.

— Наверное, тогда было использовано более мощное заклинание. Я уже давно читал об этом и сейчас не помню всех подробностей. Но основа та же. Сначала она воздействует на самых слабых, людей в которых и магии то кот наплакал. Потом приходит черед для сильнейших.

— Не понимаю, почему те люди покинули сад. У меня ведь тоже ни капли силы, а я все еще здесь? Или это все ты?

Фред покачал головой.

— Элен, если бы в тебе не было ни капли магии, ты не смогла бы мне ничем помочь ни в лесу духов, ни в Дрэден. Ты просто не умеешь пользоваться своей силой. Мне в данном случае повезло больше. Да, кстати, если все еще не веришь мне, вспомни голос. Он ведь сказал, что в сад зашли только те, у кого есть дар.

На миг я возгордилась собой, а потом накатила волна отчаянья. Я вздрогнула, окинула взглядом всю поляну: нас осталось всего восемь. Пятеро парней, включая Фреда и три девушки со мной. Мое внимание привлекла одна особа. Девушка была уже зеленого цвета. Казалось, еще немного и она лишится чувств. Я искренне пожалела несчастную. Интересно, почему она не уходит? Ведь до конца все равно не выстоит.

А потом лицо девушки вернуло свою прежнюю окраску. Он вдохнула и победно улыбнулась. Я наоборот вздрогнула и чуть не упала на траву.

— Фред, — я вновь взглянула на спутника. Мужчина застыл и побледнел. — Фред!

Я схватила его за руку и впилась в нее ногтями:

— Очнись! — Фред вздрогнул, бросил на меня благодарный взгляд и быстро произнес что-то.

Я почувствовала, что страх отступает, и улыбнулась

— Тебе помочь?

— Было бы неплохо, — Фред в очередной раз притянул к себе мою руку и сжал ее.

— Лорд Бианим, рад, что вы решили присутствовать на нашем испытании, — пожилой тучный мужчина лет пятидесяти пяти в темной одежде обратился к стоящему рядом аристократу — неужели решили выбрать себе будущего помощника из нашей братии.

— О, нет, магистр Алехандро, хотел посмотреть на свою внучку. Она как раз сегодня решила проходить испытание. Да, вот же она, — старик подошел к окну и показал магу свою гордость, — что это с ней?!

Магистр побледнел.

— Почему же вы не сообщили мне ранее о ее намерении поступать к нам? Теперь ей придется соревноваться с чернью.

— Лиин хотела попробовать свои силы. Но... Что происходит?! Это испытание хотя бы не опасно? — голос лорда поднялся на несколько ступеней в гору.

— Что вы, конечно же, нет, — магистр быстро сделал несколько пасов руками — это были временнее трудности. У вашей внучки большой потенциал. Она уже победила. А теперь если позволите, мне необходимо удалиться, — магистр кивнул и быстро покинул кабинет.

— Дорин, сколько ректор говорил сегодня принять людей?

Молодой человек приблизительно двадцати пяти-тридцати лет оторвался от книги и слегка нахмурил брови.

— Максимум троих, кажется, не считая тех, кто по договорам. А что, есть проблемы?

— Да, лорд Бианим, герцог Валлийский и барон Зиар со своими чадами неожиданно появились. Вот я и уточняю.

Дорин поморщился.

— А точно среди остальных участников нет никого достойного?

— Ну, а кто там может быть. Если бы действительно... Наши бы его давно заметили! — Алехандро кивнул на прощание коллеге и вышел за дверь.

Дорин несколько минут посидел за столом. Затем поднялся и вышел следом.

— Не устала?

— Да, нет, не особо, — я улыбнулась — знаешь, по сравнению с тем, что происходило в прошлые разы, это мелочь, хотя и досадная.

Фред тоже улыбнулся и подошел ближе.

— Не хочу создавать такой большой щит, — поспешил объяснить он.

Я хмыкнула. Так я тебе и поверила. Впрочем, я только за.

Интересно, как долго нам еще здесь стоять? Я осмотрелась вокруг. Нас осталось всего четверо: мы с Фредом, девушка, которая так заинтересовала меня ранее и сидящий возле самого дерева парень. Последний, не переставая, дрожал и смотрел на нас дикими глазами. Я удивилась настойчивости этого человека. Мне бы такую.

Это, наверное, была моя последняя разумная мысль. Потом пришла дикая усталость и боль. Я повернулась к Фреду и тяжело задышала. Мужчине тоже досталось. По его лбу каплями стекал пот, зрачки были расширены. Когда наши глаза встретились, Фред через силу сжал зубы и мотнул головой. Потом еще крепче сжал мою руку.

— У меня нет выбора!

Дорин прошел длинным коридором к смотровой площадке. Что бы не говорил магистр Алехандро, а проверить, как проходят испытания, было необходимо. Дорин знал про политику Университета касательно поступающих. Из них только единицы становились действительно хорошими магами. Основная же масса вела жизнь бездельников. Они многого не умели, а еще больше просто были не в состоянии сотворить. Ведь силы у всех этих представителей аристократических ветвей было кот наплакал, а вот гонору...

Родители самого Дорина были простыми ремесленниками, но мальчику повезло. У него обнаружился по настоящему выдающийся дар. Не принять его просто не могли. Хотя многие презрительно кривились по началу: как же их сын, или дочь будет учиться вместе с человеком из низов. Но голоса со временем поутихли: Дорин стал магом стихий, а, значит, несмотря на свою молодость, и одним из самых влиятельных людей в магическом мире Киринеи — вторым заместителем Ректора Университета Магии.

Магистр подошел к окну и взглянул в сад.

— Что за...

— Магистр Алехандро, что вы делаете?

Старый маг поморщился: "Как это все не вовремя!", отвернулся от окна и взглянул на своего молодого коллегу.

— Дорин, да все в порядке. Я только и наблюдаю за испытанием. Места то закончились, а дети этого еще не поняли, — в голосе старого магистра слышалось раздражение.

— Именно поэтому вы решили применить второй круг силы? — Дорин был в бешенстве, но старался говорить спокойно.

— Они знали, на что шли. Будет уроком на будущие.

— Каким уроком?! — магистр все-таки не удержался и сорвался на крик, — я только что видел, как взрослый мужчина на четвереньках выбирался за арку. Он ведь мог сойти с ума. А трое до сих пор продолжают держаться.

— Они еще могут уйти. Победит только одна.

— Одна, говорите, не один — Дорин прищурил глаза и всмотрелся в действие в саду, — так вот она ваша протеже. Но как же... Ведь это ваш щит? А ребята создали свой. Не идеальный но... — улыбка на лице мага погасла так же быстро, как и появилась, — я думаю, вам придется найти резервные места, иначе совет узнает о некоторых изменениях в испытаниях. А прямого вмешательства и нарушения они не потерпят!

Внезапно боль отпустила. По моему лицу текли слезы. Последние несколько минут стоили мне очень дорого (надеюсь, не части жизни!). Я уткнулась Фреду в грудь и начала что-то говорить. Кажется, благодарила, но точно сказать нельзя. Я все еще не пришла в себя окончательно. Вновь раздался голос. Пришлось отойти от Фреда и вслушаться.

— Поздравляю, вы трое приняты в Университет Магии. Приглашаю вас в первый корпус. Пятый кабинет.

Мы переглянулись и пошли к зданию с колонами. Сад вновь начал заполняться людьми. Они входили через арку с тайной надеждой на поступление. Знали б они чего это стоит. Я вздохнула. Как я вообще решилась на подобное. Я вздрогнула. А ведь действительно, как? Точнее — зачем. Я ведь не маг и не собиралась им становиться. Но, постепенно приходило понимание и другого: теперь можно не переживать, не мучиться, не зная как быть, не придумывать оправдания, не лгать. Я могу остаться здесь — в безопасности. Напасть на оплот магии точно не придет никому в голову.

Я улыбнулась с искренней радостью. Теперь все будет хорошо. Я повернулась к Фреду:

— Спасибо.

— Элен, — мужчина посмотрел на меня и тоже улыбнулся, — ты бы справилась и без меня. Сила в тебе есть, иначе ничего бы не получилось.

Наконец, мы подошли к зданию, тому, что с колонами. Надеюсь, именно его голос назвал первым корпусом. Мы по очереди зашли в дверь: вначале одна девушка, потом я и, последним — Фред. Пятый кабинет тоже нашелся быстро. Стоя перед ним в коридоре, мы в нерешительности переглядывались. Первым решился зайти Фред. Мы с девушкой гуськом последовали за ним. Вокруг стояла тишина и, понемногу в нас начал закрадываться страх. Только он уже был наведен не магией, как во время испытаний, а нашими собственными чувствами.

В кабинете никого не оказалось. Мы растеряно переглянулись, не зная, толи подождать снаружи, толи расположиться на стульях в маленьком кабинетике. Я и так уже устала стоять, а потому неуверенно предложила:

— Ну, раз мы и так уже зашли, — нет, если большинство будет против, я соглашусь с ними. Но, хм... будущие коллеги молчали.

И началось ожидание. Наконец, девушка не выдержала.

— Позвольте представиться, Лиин Бианим.

— Очень приятно, Элен.

— Фред.

Мы переглянулись и расхохотались. Смешно не было, но сказывалось напряжение, усталость, страх за будущее.

— Весело, ничего не скажешь, может, про нас вообще забыли?

Ответить ребята не успели. В комнату вошло двое мужчин. Один был одет в мантию — наверное, маг, другой в яркий камзол. На боку у него висела шпага. Лиин, увидев последнего, улыбнулась. Человек был явно знаком ей. Возможно, даже был ее родственником. Она кивнула ему.

Тем временем маг начал свою речь:

— Рад приветствовать вас в нашем Университете. Я надеюсь, вы не опозорите его. Сегодня вечером после бала вам объяснят все правила, которые вы должны будете соблюдать. Если вас что-то не устраивает, скажите сразу. Нарушителя выгоняют сразу, не давая возможности оправдаться. Сейчас вас отведут в ваши комнаты. На кроватях будет лежать одежда. Она ваша. Желательно носить ее, но это не обязательное требование. На остальные вопросы ответят после бала. Он в девять здесь, на четвертом этаже. Теперь я попрошу вас, — мужчина показал рукой на нас с Фредом — подождать, пока за вами придут в коридоре. За вами Лиин зайдут позже.

— Но, — девушка сначала улыбнулась и посмотрела на старика, а затем нахмурила лоб — мне рассказывали, что у вас комнаты рассчитаны на двоих. Я думала, нас поселят вместе с Элен.

Я благодарно улыбнулась, глядя на Лиин. Маг наоборот скривился. Потом что-то быстро просчитал про себя.

— Я хотел предложить вам другой вариант, но, если вы настаиваете, будь по вашему, — мужчина помолчал несколько секунд, — что ж, оставлю вас.

Маг вышел за дверь. Я тоже вскочила на ноги.

— Мы не будем вам мешать.

— Подождите, — старик подошел ближе к Лиин — я бы хотел узнать с кем будет учиться моя внучка.

— Элен, — с улыбкой проговорила я: приятно видеть, что твоя персона кого-то интересует, и сделала легкий реверанс.

— Фред, — Фред тоже назвал себя и кивнул мужчине.

— О, да, простите, забыл назваться, лорд Бианим — дед Лиин.

Мы еще раз кивнули.

Разговор как-то не клеился. Мы просто стояли и молча рассматривали друг друга. А затем в кабинет постучали, и на пороге появилась женщина лет тридцати.

— Магистр Алехандро сказал, чтобы я показала вам ваши комнаты, — у женщины был спокойный голос, и она не бросала то и дело на меня презрительные взгляды, как это делал ее коллега.

Это радовало. Мы с Фредом кивнули на прощание и вышли. Лиин задержалась буквально на несколько минут. Прощалась, наверное.

Мы вышли следом за женщиной обратно в парк и прошли по одной из дорожек. Потом свернули на другую, третью... Маршрут был достаточно запутанным, и Лиин не выдержала:

— Извините, а мы не заблудимся?

Женщина обернулась и улыбнулась.

— Сомневаюсь. Если вам удастся подобное, то вы сразу станете известной. Подобного еще не было. Дорогу к первому корпусу, я надеюсь, вы найдете, а все остальное вам объяснят после бала. Дело в том, что в некоторые башни могут входить только магистры, в другие еще и старшие ученики. Так что, пока вам нужно запомнить не слишком многое.

Тем временем мы подошли к одной из башен. Она была белого цвета — одна из тех, какую я не смогла рассмотреть, стоя возле ворот, из-за солнца.

— В этой башне живет весь первый курс. У нас всегда довольно много новичков, но к последующим курсам многие отсеваются. Девушки живут на верхних этажах (начиная с шестого). Лично вам, — женщина посмотрела на нас с Лиин, — достанется комната на десятом этаже. Вам на третьем.

Мы медленно поднимались верх по лестнице. Я бубнила себе под нос что-то вроде:

— Маги, маги, а ничего нового не придумали. Как же я ненавижу лестницы, а ведь по ним еще ходить и ходить.

Фреда мы оставили возле его комнаты. Ему достался номер двенадцать. Мужчина успел шепнуть мне, что мы встречаемся внизу через полчаса. Нужно было найти Грэга и рассказать обо всем, что произошло. Ну, может, и не обо всем. Но предупредить, что в Базаас он поедет сам, было необходимо.

Наконец, мы добрались до десятого этажа. Женщина показала нам комнату и вышла. Теперь мы были предоставлены сами себе.

Знакомства, разговоры, встреча с Фредом и прощание с Грэгом. День прошел очень быстро. Понемногу начали сгущаться сумерки. Наступал вечер, а вместе с ним и время для бала. Я вымыла и высушила волосы, и уложила их в красивую прическу. Одежда. О которой говорил магистр, тоже шла мне. Это был черный костюм: брюки и кофта. Было довольно непривычно надевать подобное, но красота требует жертв. Едва ли не каждую минуту я подбегала к зеркалу и смотрела, как выгляжу — опасно, таинственно. Даже Лиин немного достала и девушка не смолчала:

— Элен, успокойся, ты прекрасно выглядишь. Ты обязательно ему понравишься!

— Кому? — я посмотрела на соседку и нахмурила брови. Неужели, она считает...

— Я ведь не слепая. Видела, как вы прощались, как уходили, держась за руки. У тебя все получится.

Я промолчала, глядя в окно. Не знаю, можно было сказать, что это все притворство, но... Мне уже не нужно было притворяться.

— Ты идешь? — спросила, наконец, я.

— Нет, я попозже подойду. Встретимся на паркете, — Лиин махнула мне рукой, — до скорого.

Я начала спускаться. Девушка была совершенно права: мне нравился Фред. Я была рада, что мы поступили вместе, что я буду видеть его каждый день, что... Так, хватит! Пришлось прервать самою себя. Пока мне в голову не пришли совсем уж интересные мысли.

Вот и третий этаж. Я постучала в двенадцатый номер и, не дожидаясь приглашения, зашла. Зря я это сделала. А, возможно, и нет. Кто-то там говорил, что горькая правда лучше сладкой лжи. Не уверена.

В комнате было трое парней и две девушки. Двое из них стояли в центре обнимались и целовались. Двое... Фред и... Я вздрогнула, дернулась всем телом и прикусила губу, что бы не сказать ни слова. Потом все так же молча развернулась и бросилась прочь.

Я летела, не разбирая дороги: вниз по лестнице, так по лестнице, через парк — хорошо! Было очень больно. Я и не предполагала, что мне будет настолько больно. Что я изо всех сил буду сдерживаться, чтобы вновь не расплакаться. Не дождется! Уж точно не ради него! Как же я его ненавижу!

Внезапно я налетела на кого-то.

— Простите, я не хотела. Надеюсь, я не очень помешала вам?

— Что вы, это я виноват. Как я мог вас не заметить? Вы куда-то спешите? — голос мне понравился: мягкий выразительный, да и внешность у парня была яркая — высокий блондин с голубыми глазами.

— Я хотела попасть на бал, но немного заблудилась.

— Почту за честь проводить вас, — мужчина взял меня за руку, — пойдемте.

А потом мы кружились под музыку в медленном танце, и мужчина что-то шептал мне на ухо. Я отвечала, смеялась над его шутками, обнимала за плечи. А в голове звучала только одна мысль: "Фред, как же я тебя ненавижу!"

Часть вторая. Охота на оборотня

Глава 12

— Простите, магистр, можно войти, — я заглянула в дверь аудитории и смущенно потопталась на пороге.

— Заходите, — проворчал старый маг, даже не глядя в мою сторону и не прерывая рассказа.

Замечательно, значит, не запомнит!

Я быстро прошмыгнула на свое место, разложила немногочисленные вещи и окинула взглядом пространство. Улыбнулась, глядя на Фира (он ответил мне тем же). Потом положила под голову руку и начала неотрывно на него смотреть. Однокурсник несколько минут думал над тем, что ему важнее: лекция, или я. Моя персона одержала победу (как всегда). Фир послал мне короткий поцелуй. Я еще сильнее улыбнулась.

Не могу дождаться, когда нам начнут преподавать телепатию. Вот это было бы интересно: лично пообщаться вместо того, что бы слушать ненужную нудную лекцию. Но, увы, до этого еще не скоро. На кафедре ментальной магии говорили, придется не один месяц ждать. Эх!

— Конечно, вряд ли в одной из этой легенд содержится хоть крупица истины, но, тем не менее, люди в такой способ пытались объяснить странный феномен, — голос лектора все-таки достиг моих ушей.

Я с усилием подавила зевок. Вот так всегда, едва начну его слушать, так сразу же тянет в сон. Хорошо, хоть экзамен по этой магической географии не надо сдавать. На лекциях отсидели (жаль, спать с открытыми глазами не умею. Пока. Чувствую, у меня все впереди, если подобных пар будет много) и вперед на другие предметы. Я вновь сосредоточила все свое внимание на Фире и подмигнула ему.

Со времени моего поступления в Магический Университет прошло две недели. Раны постепенно зарубцовывались. Теперь даже Лиин не могла сказать, что со мной что-то не так. А ведь по началу она видела мои слезы на подушке и дрожь в руках по вечерам. Днем, к счастью, ничего заметить было нельзя. Иллюзиям нас пока тоже не научили, но я всегда умела нарисовать на лице все, что угодно. Сейчас это здорово помогало. По крайней мере ко мне не приставали с мнимым сочувствием!

Я сознательно создавала репутацию игривого веселого мотылька. Кокетничала напропалую со всеми, закатывала глаза, смеялась над любой шуткой. В другой раз вела себя немного высокомерно, но все равно расковано. В общем, создавала репутацию соблазнительной, но неприступной красавицы, раскусить которую и, собственно — соблазнить, не всякому по зубам. Мое прошлое было овеяно тайной, которую я ото всех скрывала. Пару раз "обмолвилась", что я маркиза. Какая именно, решила не уточнять: а вдруг в Университете знают Виеров.

Кое-кто пытался переспросить мое полное имя, но я невинно хлопала глазами и заявляла, что простая горожанка. Когда мне напоминали об моих предыдущих словах касательно маркизы, я смущалась и заявляла: "Все ложь!". А мне не верили. Считали, что я что-то скрываю.

В общем, я добилась того, чего хотела.

Это было просто. Иногда мне даже казалось, что раньше, в прошлой жизни, я вела себя так же: смеялась, играла, стреляла глазами и наслаждалась жизнью, а сейчас все вернулось на круги своя. Плен же, спасение, долгая дорога в Риан — это все сон. Долгий, мучительный. Но подобные мысли приходили ко мне не надолго. Я вновь вспоминала Фреда, наши разговоры в дороге, поцелуи, объятия...

Влюбилась ли я в своего спутника, не смотря на все, создаваемые мною же, запреты? Пожалуй. Что-то было в этом человеке необычного. Я не могла играть с ним, как кошка: делать шаг вперед и два — назад. Приходилось говорить правду. И мне понравилось. Ненадолго. Сейчас я вновь твердо убеждена, что сладкая ложь лучше всего. Снова приходиться создавать воздушные замки, которые в любой момент могут развалиться и похоронить меня под своими обломками.

Но пока мне везет. Сейчас для всех вокруг (за исключением Лиин) мы с Фредом просто знакомые, которым удалось в одно время пройти испытание. Пару раз мы встречались в коридорах, или аудиториях и говорили другу ничего не значащие слова:

— Ты снова опоздала на лекцию.

— Да, ты знаешь, по утрам я никак не могу проснуться, — я украдкой зевнула. — Вы ведь все равно ничего важного пройти не успели. А конспект я потом у Лиин возьму.

— Что ж, как знаешь. Был рад встречи.

— Я тоже. До скорого.

Ничего, я не была рада! Век бы мне видеть Фреда! За время таких коротких разговоров мое сердце билось посильнее, чем во время медленных танцев с тем же Фиром, или с Анри. Я вновь кусала губы и заставляла себя не смотреть Фреду в след.

— Ну, что ж, лекция окончена. В следующий раз мы рассмотрим Зарию, — голос лектора вновь проник в мои мысли. Но в этот раз, не вызывая неудовольствия. Лекция-то закончилась!

Я начала медленно собирать вещи, дожидаясь пока подойдет Фир. Это произошло довольно быстро (кто бы сомневался!). Однокурсник поцеловал мне руку (что мне в нем нравится, так это галантность!).

— Тебе помочь отнести вещи?

— Спасибо! — я вновь улыбнулась. — Без тебя я бы не справилась, — да уж, однозначно не справилась бы, — кстати, о чем говорил магистр Бурин?

Фир замялся.

— Что-то о том, как распределяются магические потоки над Киринеей.

— И как же? — забавный я человек: сначала отрываю студента от лекции, а потом требую, что бы он рассказал мне, о чем она.

— Не симметрично, — послышалось справа от знакомого голоса.

Я оглянулась — Фред. Можно не сомневаться! Если бы это был кто-то другой, мои руки бы не дрожали, а сердце не колотило бы. Интересно, он хотя бы знает, как действует на меня его присутствие? Эх, если бы я могла влиять на него так же, или даже в половину меньше. Хватило бы!

— Может, объяснишь? А то, я пропустила половину, — помня, насколько сильно Фред ощущает ложь, я даже не пыталась показать, будто жалею о случившемся.

— Все очень просто, — он насмешливо улыбнулся. — В центральных провинциях часто рождаются люди с магическими способностями, в западных они редкость. Восток не изучен.

Неужели это стоило объяснять целую лекцию? Все-таки я никогда не пойму магов!

— Почему восток не изучен? — я удивленно вскинула брови.

— Элен, ты меня удивляешь, совсем не знаешь истории. А как же война, — Фред посмотрел на меня немного пристальней, чем следовало, потом безразлично пожал плечами. — Ладно, встретимся на следующей паре.

Фред отошел в сторону. Я привычным усилием заставила себя посмотреть на своего спутника, подмигнула ему.

— Если хочешь, я могу тебе рассказать о той войне, — предложил, уже вошедший в курс дела, Фир.

Как будто она мне нужна!

— Давай лучше позже. А то, мы сейчас на следующую лекцию опоздаем.

Мы медленно направились в сторону огненно красной башни. Сейчас начиналась пара по атакующим заклинаниям: волны, шары, плети... Все эти заклятия были направлены на физическое воздействие. Работать с духовной сферой нас пока не учили. Первый курс, все же.

Сейчас нам должны были давать общие знания, а заодно определять наше будущие направление: целительство, алхимия, боевая магия, ментальная сфера, некромантия. Те, кому не хватит сил (и длины родословной) на то, чтобы учиться на одной из этих кафедр, вынуждены будут пойти на общую магию, и станут теоретиками. Конечно же, существовали отдельные счастливчики, которым придется в будущем учиться сразу на нескольких факультетах. Но такие люди были редкостью.

Вторая пара должна пройти гораздо интересней. Во-первых, я уже проснулась и готова к... хм... героическим свершениям! Во-вторых, людей будет меньше. Это на теории мы сидели все вместе (сто человек). А другие пары проводятся для групп, на которые нас поделили. В каждой по двадцать человек. Я, Фред, Лиин, тот же Фир и многие другие были в пятой.

В-третьих, магистр Реанин умеет заинтересовать каждого. Так что, даже такие бездельники, как Анри и Джулин (в миру — барон Анриан Войский и графиня Джулин Риани) ходят на его пары и вслушиваются. Первую же пару они решили пропустить. Их-то уж точно не выгонят — положение в обществе занимают очень высокое. Насколько у нас все родовитые, но уж эта парочка...

Их семьи на пару владеют самым большим портом в Киринее — в Терре (второй важный порт находится здесь, в смысле, не в самом Университете, а в городе — в Риане, но в него не допускаются многие корабли — магическая столица, как никак). Отсюда у обоих родов деньги и немалые. Да и родословная длинная.

Они и в Университет поступили только затем, чтобы развлечься перед тем, как завести свои семьи с избранником (избранницей) родителей и продолжить дела на благо всего рода.

— Элен, рад тебя видеть, — ко мне подошел Анри. — У меня для тебя замечательная новость.

— Надо же! Я внимательно слушаю, — я улыбнулась, глядя на Анри, и не отпуская руки Фира (лорда Фирианисита).

Это было не так уж легко: завлекать одновременно двоих. Но, по крайней мере, у меня не было времени на то, что бы задуматься о чем-то ином.

— Я хотел сообщить тебе это наедине, — высокопарно изрек Анри и наклонился ко мне ближе. Потом зло взглянул на Фира.

Ревность всегда забавна. Особенно, когда ты ее объект.

— Люблю тайны, — я облизала губы. — Фир, ненадолго. Встретимся после пары. Может, быть... — я подмигнула одному из кавалеров и отошла в угол с другим.

— Помнишь, я рассказывал о наших вечеринках? Мне удалось поговорить с Джулин. Считай, что приглашение у тебя в кармане.

— А, если я вовсе не горю желанием туда идти? — я мучительно пыталась вспомнить, что конкретного Анри рассказывал об этих встречах. Но, увы. Наверное, мои мысли как всегда во время нашего разговора парили где-то далеко, очень далеко.

— Какая жалость, а я ведь сказал ребятам, что не приду без тебя! — юный барон нахмурился. Потом на его лице вновь появилась улыбка, и он потянулся, что бы заправить мой выбившийся локон обратно в прическу. Я остановила его руку, когда она уже касалась моего виска.

Голое тело всегда манит.

— Мне кажется, это лишнее пока что. А сейчас... — я нарочно замолчала, давая Анри время, чтобы продолжить мою мысль. Интересно, какие варианты у него будут? Анри не похож на Фира с его галантностью, а значит, можно ожидать много чего занятного. Вопрос только в том, понравится ли мне это?

Но в аудиторию зашел магистр и помешал получить ответ на животрепещущий вопрос.

— Прошу садиться. Сегодня у нас огненные волны.

Я затаила дыхание. Припоминаю наше бегство из Дрэдена. Там ведь Фред применил именно эту огненную волну. Как же долго я потом приходила в себя. Оно ведь вытягивает силы, похлещи полосы препятствий. А у нас в Университете есть и такое. Зачем магам хорошая физическая подготовка, нам не объяснили, но ходить на подобные пары заставили. Не всех, правда. У Джулин обнаружилась какая-то редкая болезнь, да и Вельса что-то давно не появлялась. Эх...

— Присядешь рядом со мной? — Анри успел схватить мою руку до того, как я отошла.

— Всего-то? — я улыбнулась ему немного игриво. — Почему бы и нет.

Пара прошла не совсем на ура. Но большинству студентов понравилось. Жаль, я не вошла в это число. Магистр показывал действие заклинаний. Это действительно смотрелось феерическим шоу. Аудитория даже аплодировала. Но мы так и не приступили к самим практическим действиям. Так, чертежи, схемы, теоретические выкладки. Интересно, конечно, но немного не то. Я загрустила: "Когда же нас начнут учить по-настоящему?!" Это ведь Университет Магии, а не обычная школа для аристократов. Но пока единственный человек, для которого магия доступна — это Фред. И даже за это надо благодарить не Университет. Грустно!

Параллельно с лекцией приходилось то и дело отодвигаться от Анри, а то и убирать его руку со своих колен. Барон, хотя, как и почти все, считал меня маркизой, предпочитал далеко не рыцарские методы обольщения. Но сегодня он перешел все границы! И что на него так подействовало?! Я ведь не первый раз сажусь рядом!

Когда пара была окончена, я наклонилась к Анри и сказала волнующим шепотом:

— Я подумаю над твоим предложением.

А потом медленно (я долго тренировала эту походку перед зеркалом) направилась на очередные пары. Что ни говори, а брюки не такая уж плохая одежда, как я думала по началу. В платье эта походка бы так не смотрелась.

Фир ко мне не подошел. Что не говори, а слова "встретимся после пары", в моем случае, означают — найдешь меня сам. Я точно не буду его искать. Он мне не настолько дорог, как... Не важно!

Я медленно направилась в сторону башни воздуха — белому, отливающему блеском на солнце высоченному зданию. Там мы обычно изучаем методы защиты.

Вокруг слышался чужой смех, голоса. Я раздумывала над тем, как пройдет следующая пара. У меня начало появляться желание учиться. Этим нужно было воспользоваться. Оно гостит не часто.

Внезапно меня окликнул девичий голос. Я обернулась — Джулин со своей свитой: подружки-прилипалы, кавалеры. Девушка никогда не бывает одна. Богатый папочка, не отягощенная ничем, кроме желания хорошенько поразвлечься, жизнь привлекали к ней внимание очень и очень многих. Я вздохнула: "А быть может, это просто зависть к более удачливой сопернице?" У Джулин ведь кроме всего прочего и внешность и манеры очень примечательные.

Девушка подошла ко мне ближе и выдавила из себя улыбку.

— Я слышала, Анри пригласил тебя на наши встречи. Это может быть поучительным для тебя.

Что она имеет в виду? — я слегка нахмурила лоб, раздумывая над словами однокурсницы. — То, что Анри меня пригласил, или куда именно меня пригласили? Непонятно.

— Поучительным... — протянула я вслух, нарочно скопировав интонацию девушки (девушки ли все еще?). — Боюсь, одно это слово нагоняет на меня тоску. Я бы предпочла поразвлечься. А так даже не знаю...

— Мне кажется, тебе понравится. Наши встречи немного напоминают балы в замке Саада, — один человек из шлейфа Джулин решил настоять на приглашении. Но объект его воздыханий была против. Джулин на миг забыла про меня и повернулась к тому из своих спутников, который только что посмел ко мне обратиться.

— Я думаю, твои слова ни о чем не говорят Элен, — поспешила проговорить она.

Джулин, не понравилось то, что ее поклонник стал ближе ко мне и начал что-то объяснять. А вдруг ему понравиться менторским голосом разъяснять этой "глупышке" очевидные для него вещи!

— Ошибаешься. Это очень занятное место. И, если все так, как ты говоришь, то я, пожалуй, подумаю над вашим настойчивым приглашением, — я улыбнулась кавалеру Джулин (нужно же было позлить однокурсницу), кивнула ему на прощание, снова нарочно проигнорировав Джулин (когда-нибудь я точно доиграюсь!) и продолжила свой путь.

По мере того, как я отходила от свиты графини, на моем лице стали проявляться истинные эмоции. Джулин была абсолютно права. Слова: "Балы в замке у Саада" абсолютно ничего мне не говорили. Не появлялось ни намека на воспоминание.

Надо будет узнать у Лиин, что это. Она ведь настоящая аристократка, в отличие от меня, и должна знать. Жаль, в последние дни подруга учебу пропускает: что-то не здоровится ей. К тому же, вряд ли соседка правильно оценит мое желание "поразвлечься". Лиин уж точно поступила для того, что бы получить новые знания и возможности, а не для того, чтобы бесконечно развлекаться и отдыхать. А что, на счет меня? Зачем я поступила в этот Университет Магии?

— Элен, ты идешь на пару защиты? — меня догнал Анри.

— Да, конечно, — я все еще раздумывала над вопросом: зачем я здесь? И почти не слышала своего спутника. Но он, как обычно, не замечал этого. Слишком гонору много. Анри даже в голову не придет, что кто-то не слушает его, а попросту делает вид.

Действительно, зачем? Почему? За предыдущие две недели нас ничему не научили. Все те же глупые схемы, таблицы, что и сегодня. Тогда...

— Зачем?

— Точно не ради знаний. Просто выбора не было, куда податься, — я даже не заметила, что произнесла последние слова вслух.

— Как это, нет выбора? Как это некуда податься? Давай лучше прогуляемся, познакомимся ближе перед вечеринкой? Ко мне зайдем. Там как раз никого не будет, — Анри подошел ближе и заставил меня замедлить шаг. А насколько сильно мне не понравилась его улыбка. Юноша хотел показать, что я в его власти. А ведь это не так. Я в любой момент могу махнуть ему рукой и уйти.

Но, тем не менее, я разозлилась: "За кого он вообще меня принимает?" Если за маркизу... Хотя, если вспомнить истинную графиню — Джулин. Я спрятала гнев вглубь сознания, мечтая посмотреть на то, как долго Анри будет ожидать исполнения своих желаний, и тоже подошла ближе к нему. Теперь нас разделяло меньше сиги.

— Предпочитаю оставить все, как есть. А вот там... — я хотела быстро отодвинуться согласно плану и оставить Анри с носом, то есть, без прощального поцелуя, на который он рассчитывает.

Но внезапно увидела Фреда. Он был достаточно далеко, но видеть меня мог. Даже не просто мог — видел! Наши глаза на мгновение пересеклись. Я так и не поняла, что увидела в его: возможно, гнев, возможно, что-то большее. Хотя мне могло просто показаться. Фред ведь прекрасно блефует и почти всегда хранит на лице безразличие. Но люди часто видят только то, что хотят увидеть.

Я обняла Анри и начала его целовать. Правда, на прощальный поцелуй это походило мало, но барон не имел ничего против. Наоборот. Он был обеими руками за!

Через несколько мгновений я отстранилась.

— На счет вечеринки... Зайдешь за мной?

— Конечно. В восемь.

— Договорились. Идешь сейчас на пару? — я не отодвигала от Анри и продолжала глупо улыбаться, не зная, где Фред.

— Нет. Лучше к вечеру подготовлюсь, — Анри хотел снова притянуть меня к себе, но я с улыбкой увернулась: Фреда на дорожке уже не было.

От следующей пары я ожидала наихудшего, несмотря на свое появившееся желание учиться. Магистр Алехандро с самого начала невзлюбил меня. Утешало лишь то, что к Фреду он относился не лучше, если не хуже.

В аудитории обнаружилась еще одна неприятность: мою любимую последнюю парту заняли. Пришлось садиться ближе к центру.

— Я уже объяснял вам основные методы защиты. Сегодня работаем со щитами. Перейдем сразу к практике. Мне необходим доброволец, — маг окинул нас взглядом.

Естественно, никто не изъявил желания стать добровольцем. Несколько раз магистр останавливался на мне, заставляя паниковать. "Кажется, я опять пропустила теорию. Беседовала тогда с Анри о чем-то... ээ... "высокоинтеллектуальном".

— Фредерик, прошу вас, — магистр Алехандро нашел свою жертву и сделал ей знак подниматься и идти к нему.

Я вздохнула свободно. Мой бывший попутчик создаст щит проще простого. Даже без моей помощи. Вот я одна не справилась бы. Потом стало смешно: "Да уж я так хотела перейти к практике! Желаниям свойственно сбываться".

Магистр сделал почти неуловимый жест рукой.

— Я решил еще раз напомнить вам то, что мы проходили ранее. Теперь у вас точно не возникнет проблем. Повторите!

Я поморщилась: "Нечего сказать, хорошо магистр объясняет". Лично я вообще ничего не увидела!

Фред усмехнулся, глядя на преподавателя, но не сдвинулся с места.

— Фредерик, чего вы ждете? Приступайте! — маг, наконец-то, потерял терпение.

— Я уже создал его, — мужчина был абсолютно спокоен, так ни разу не шелохнувшись.

В аудитории раздались смешки. Магистр нахмурился и зло посмотрел на веселящихся. Те сразу умолкли — злить старого мага никому не хотело. — Ну, что ж, посмотрим!

Маг создал огненный шар и бросил его во Фреда.

Я затаила дыхание. Да, и не только я. Фред считался довольно известной личностью среди первокурсников. Длинные волосы, аристократические манеры и прочие атрибуты высоких родов заметила не только я. Так что, большинство видело в юноше аристократа, который скрывает свое имя. Те же, для кого он был никем, все равно предпочитали не связываться. О том, что Фред владеет магией и в состоянии совершить то, или иное колдовство по отношению к своему обидчику, знали все.

Ну, и последнее — возраст. Большинству (точнее почти всем наши однокурсникам) было лет семнадцать-восемнадцать. Обычно именно в это время у молодых людей появлялось желание вкусить запретный плод, под названием "свобода". А Университет Магии именно такую свободу и предоставлял потомкам аристократических линий. А других тут почти не было (что такое семь человек из ста).

Конечно, был еще второй курс, третий... И там учились люди постарше. Но мы с ними почти не пересекались. Расписание слишком разное. К тому же, именно сейчас у них была практика. В день нашего поступления она еще не началась. Ведь именно второкурсник провожал меня на бал, а потом танцевал каравеллу под медленную музыку, улыбался, что-то шептал на ухо — я его даже не слышала, изо всех сил сдерживая слезы. Больно вспоминать. Но сейчас они все разъехались.

Шар до Фреда не долетел, растаяв на пол дороге. Но магистр не был рад расторопности своего ученика.

— Так я и думал, Фредерик. Вы должны были поставить щит против физической атаки, а не против магической. Неужели вы считаете, что навредить может только маг и только силой стихий?!

Типичный пример того, как преподает Алехандро: ты победил — я просил сделать не это! Проиграл — нужно предсказывать требования учителя до практики, а не после его слов! Так что, тебя ожидает крик, что бы ты не сотворил.

С полки прямо, над головой Фреда, слетела книга и начала быстро падать на голову студента. Я стиснула зубы: "И за что магистр Алехандро так невзлюбил и меня, и Фреда?". Сегодня не повезло парню, в прошлый раз мне. Хоть монетку кидай. Выпадет цифра — сегодня мишень Алехандро я, лик короля — Фред.

Но сегодня удача, явно, была на стороне студента. Щит вновь спас Фред (впрочем, не думаю, что бы книга могла причинить маломальский вред мужчине). Литературка, как по дуге, соскользнула на пол.

Магистр позеленел. Потом посмотрел Фреду в глаза. Мне пришлось даже зажмуриться, осознавая, насколько он силен. Когда через несколько секунд я вновь открыла глаза, магистр улыбался. Фред наоборот побелел, впился зубами в губы, а руками в стену рядом.

— Это типичный пример того, как некоторые бестолково тратят свои силы. Учащийся Фредерик переоценил свои возможности, понадеявшись, что с первого раза сможет создать универсальный щит. Я надеюсь, больше никто не захочет выделиться и продемонстрировать нам свои силы во всей красе. Впрочем, я всегда могу предоставить вам подобный шанс, — магистр вновь окинул всех нас своим взглядом.

Аудитория молчала. Я лишь тихо качала головой. Впрочем, с четвертой парты все равно ничего не видно — значит, не пострадаю. Создать щит с первого раза... как же сильно вы ошибаетесь, магистр. Впрочем, ошибаетесь ли? Скорее — лжете. Это только говорят, что маги всегда правдивы. Фред переутомился, переоценив свои возможности? Смешно! Просто ни один первокурсник не сможет справиться с магистром, практикующим не одно столетие.

— Садитесь, Фредерик. В следующий раз выполняйте четче мои инструкции.

Фред медленно отделился от стены и прошел к себе. Каждый шаг давался мужчине с трудом и только под конец он смог расслабиться. Я снова перевела взгляд на магистра: "А какие инструкции мог выполнять Фред?" Вы ведь так ничего не объяснили. Просто в очередной раз показали, что вы умнее, сильнее первокурсника. Но разве могло быть иначе?!

Глупый вопрос. Ответ очевиден!

До конца пары магистр еще раз продемонстрировал, как нужно создавать щит. На этот раз более понятно: создать его образ в своем подсознании, потом вытянуть из себя часть силы, в достаточном количестве для его создания, и направить в нужное русло.

Вытягивать из себя силы мы научились ранее, так что дело было за малым — создать необходимый образ и наполнить его энергией. Но именно здесь возникали проблемы. Кому-то не хватало сил, кому-то воображения. Кто-то бездумно размахивал руками, кто-то бормотал какую-то бессмысленность. Но от этого щит не становился реальностью.

И все-таки кое у кого получилось. У четверых человек из двадцати. Пятая часть группы. Как ни странно, но я оказалась в числе этих ребят. Ну, не забавно ли?

Желания сообщать магистру о своих успехах у меня не было. Так что, официально у меня сегодня незачет. Но, вряд ли, это так важно. Слишком много тех студентов, у кого ничего не получилось.

Наконец, магистр вышел в коридор. Я быстро собралась и бросила взгляд на Фреда: "Подойти к нему?" Но возле парня уже столпилась группа друзей (преимущественно женского пола). Я и решила, что Фреду без меня достаточно, кому плакаться в жилетку.

К тому же, меня ждет вечеринка. Если Анри готовится к ней целый день. Хотя, возможно, он и солгал — Анри не тот человек, словам которого можно слепо доверять. То, сколько времени потребуется мне?!

Глава 13

Я заглянула в столовую. Меню как всегда отличалось великим разнообразием, а еда — вкусовыми качествами: пересоленный суп, каменные котлеты, зеленоватая картошка. Большинство студентов предпочитало есть в городе, или приносить с собой в комнаты готовые продукты, но у меня на подобное не было средств, а пользоваться щедростью Лиин не хотелось. В Университетской же столовой все было бесплатно.

Но за весь день я проголодалась, поэтому даже такую неаппетитную еду съела быстро, и поспешила в сторону жилой башни, как мы ее прозвали. Ох, чувствую, старшекурсники присвоили ей совсем другое имя (что вы хотите, в ней живут только первокурсники). Но я не хочу его знать сейчас. Через год, другой — согласна! Тогда-то я тоже начну относиться к первокурсникам с презрением. А пока я одна из них.

Моя дорога лежала через парк, в котором еще так недавно решалась моя судьба. Сейчас казалось просто не мыслимым, что здесь кто-то, или что-то может навевать страх. Но испытание произошло недавно, и воспоминания не успели полностью стереться. К счастью, они не преследовали меня. Я не просыпалась от ночных кошмаров, не плакала от страха, то и дело, вспоминая происшедшее. Даже леса призраков стили всего лишь воспоминанием. Жизнь постепенно налаживалась.

Все ученики были заняты своими делами. Правда, мало кто уделял время учебе. Но, что вы хотите от детей, вырвавшихся на свободу? Они смеялись, отчаянно флиртовали, влюблялись на день-два, писали скорбные письма родителям, моля забрать их с "этой глуши". И никого не волновало, что происходит вокруг — в самом Риане.

Не было запрета на посещения города, но большинство не пользовалось подобной привилегией. Те же, кто пользовался... Создавалось впечатление, будто это два совершенно разных мира: город и Университет, со своими правилами и законами в каждом.

Так никого из студентов... Почти никого. Не заинтересовали таинственные и дерзкие похищения и убийства людей. В основном по ночам, но и свет не был помехой для похитителей. А потом юношей и девушек, которым еще жить да жить, ведь, что такое двадцать-двадцать пять лет, находят с разорванным горлом, с маской боли и страха на лицах.

Но разве может подобное произойти с ними — будущими магами, вершителями судеб миллионов. А что происходит со смердами, никого никогда не волновало!

Несколькими часами ранее...

— Магистр Диарини, рад приветствовать вас. Как поездка? — магистр Алехандро почтительно склонился перед архимагом, ругая про себя эльфийских магов, которые не сумели задержать магистра еще хотя бы на недельку на межрасовом совете!

— Удачно, Алехандро. А что здесь у вас? Как прошел набор? — немолодой уже магистр с безразличием глядел на своего помощника.

Впрочем, безразличие было искусственно. Трехсотпятидесятилетний архимаг редко выказывал свои истинные чувства. Глядя на этого человека, сложно было догадаться, что перед вами один из самых влиятельных магов в мире.

Только глаза выдавали магистра Дириани — главу Университета Магии. Но эту почетную должность маг занял не только благодаря им. Скорее помогла паутина интриг, которые магистр плел очень умело и еще более осторожно.

— Все как всегда. Если хотите боле детально ознакомиться с новым потоком, то возьмете бумаги у Дорина.

— Ничего срочного, я надеюсь? — голос архимага был усталым.

— Что вы. Я проверил всех учеников несколько раз. Ничего необычного.

— А, как в целом? Мне показалось, город бурлит.

— Все в порядке. Вам совершенно не о чем волноваться, — Алехандро украдкой вытер выступивший на лбу пот.

Наконец, оставалось только подняться по лестнице на мой десятый этаж. Я быстро пошла вперед. За прошедшие две недели подниматься приходилось десятки раз, так что, трудностей не возникало.

На третьем этаже увидела Фреда. Странно, что я не заметила его раньше! Однокурсник не должен был меня обогнать. Он же позже вышел из кабинета позднее, и зашел в столовую, когда я уже выходила: как же, поклонницы. Ненавижу!

— Фред? Что ты здесь делаешь? — мой голос был полон безразличия, но я все равно была недовольна сбой: это ведь первый раз за все время учебы, когда я первая к нему обратилась. Я ужасно не хочу навязываться!

— Собираюсь к себе. Ты уже забыла, что я здесь живу?

Я пожала плечами и глуповато улыбнулась: "Нет, я ничего не забыла". Но не волнуйся, я пытаюсь, и у меня все получится. Дай мне еще несколько дней.

— Просто хотела узнать, как ты так быстро дошел? — нашла предлог завести разговор я.

Собеседник самоуверенно усмехнулся.

— Ну, я же маг, перенесся.

Я покачала головой: "Застенчивым человеком Фред никогда не был. Но это уже слишком!"

— Ты ведь еще не маг, а такой же ученик, как и все мы. К тому же, магистр Алехандро выжал тебя досуха, — я улыбнулась первый раз за разговор и перевела дух: "Все не так уж и плохо". — Раньше ты не лгал, или это просто я ничего не замечала?

Фред резко схватил меня за руку и подтолкнул к окну, освобождая проход.

— Я никогда не лгу!

— Все лгут!

Мы смотрели друг другу в глаза. Я уже забыла, какого это: пытаться выпытать правду у Фреда. И совершенно не имеет значение, нужна ли она мне. Я просто жажду борьбы, противостояния. Мне нравится чувствовать, как сердце бьется в груди. Единственное, чего я хочу еще...

— Я знаю короткий путь между третьей и четвертой башнею.

— Понятно, — я отвела взгляд и присела на подоконник. — Покажешь его мне как-нибудь?

— Мне кажется, у тебя есть, кому проводить экскурсии: барон Анриан, герцог Джулиан, лорд Фирианисит. Я не прав? — Фред насмешливо улыбнулся.

Я прищурилась: "А кто такой герцог Джулиан?" Что-то не припомню такого. Неужели Фред знает о моих поклонниках больше, чем я сама. Значит, я ему не безразлична. Хотя...

— Это тебя интересует? Насколько я знаю, у тебя тоже много подруг. Жаль, я не припомню всех имен. Наверное, их слишком много. Впрочем, это не мое дело. Ты каждую водил на экскурсию, или они тебя?

Лицо Фреда побелело. Кажется, я немного (самую малость) перегнула палку. Фред наклонился ближе ко мне. Потом резко отвернулся и прислонился к стене с правой стороны. Мы немного помолчали. Я наблюдала за игрой его мускулов. Было такое чувство, что Фред еле сдерживает себя.

А хотела ли я, чтобы он взорвался?

— Не думаю. Я просто хотел узнать...— он помолчал. — Что ты делаешь сегодня вечером?

— А тебе зачем? Впрочем, — я пожала плечами. — Не важно. Собираюсь на вечеринку. Меня Анри пригласил... Барон Анриан, — уточнила со злостью, видя, что Фред не реагирует.

Фред нахмурился.

— И ты пойдешь?! — у него в голосе прозвучало искреннее удивление.

— А почему бы и нет, музыка, танцы...— я махнула Фреду рукой и пошла к лестнице.

Одна ступенька, вторая... Я мучительно боролась с желанием оглянуться. И все-таки не сдержалась.

Фред смотрел мне вслед. Наши глаза снова встретились. Я вздрогнула. Захотелось вернуться. Ведь нас отделяло всего несколько шагов. Но я не сделаю это. Только не я!

— Пока, — бросила я и побежала вверх по лестнице...

А говорят, время лечит. По мне, стало только хуже. Я покачала головой: я пойду на эту вечеринку, что бы мне не рассказала Лиин. Еще пол часа назад я сомневалась, но не сейчас. Я буду там развлекаться и наслаждаться жизнью, не думая ни чем ином... Ни о ком ином!

— Лиин, как ты? — я заглянула в нашу комнату. — Совершенно обыкновенную, нужно сказать: две кровати, кресло, два стула, стол, в углу шкаф. Маленький коридорчик ведет в уборную. Такую же крошечную. Возле моей кровати окно с подоконником.

Когда остается время, я люблю сидеть на нем и смотреть на прохожих. Я от природы любопытна. Окно выходит на парк: а там может многое произойти. Конечно, свидетели нужны не всегда, но кто будет спрашивать разрешение? Впрочем, я не часто подглядываю. Жить своей собственной жизнью интереснее.

Подруга выглядела здоровой. Но на самом ли деле ее ничего не беспокоит, или мне так только кажется, я сказать не могла. К чему у меня точно нет ни грамма способностей, так это к лекарскому делу. Да и желания тоже, если говорить начистоту!

— Уже все хорошо. Я даже пожалела, что не пошла с тобой на занятия. Что вы сегодня проходили?

Я скривилась.

— Долго рассказывать. Давай я тебе вечером объясню, если получится. А пока... Меня Анри пригласил на вечеринку. Хочу там хорошо выглядеть. Поможешь? — я с надеждой взглянула в добрые глаза соседки.

— Конечно, — Лиин улыбнулась, — а с каких пор тебе нравится Анри?

— А почему бы и нет? — я подмигнула подруге. — Привлекательный человек, интересный собеседник и титул барона, к тому же.

— Титул так важен для тебя? — Лиин подняла брови, — не смеши! К тому же тебе, если не ошибаюсь, еще недавно нравился...

— Лиин! — прервала я собеседницу, — кажется, я просила тебя кое о чем.

— Я имею в виду Фира, — Лиин подмигнула мне, — но кто о ком думает.

Я расхохоталась.

— И все-таки пойду на вечеринку с Анри. Фир то меня не пригласил. А, если бы даже пригласил... Поможешь мне?

— Конечно, я ведь уже сказала, что да...

— Прекрасно выглядишь, а ты не хотела.

— Я не могу, Лиин. Это ведь твое платье.

— Перестань! У меня весь гардероб забит вещами. К тому же, это платье мне длинновато. А тебе в самый раз. Да и ты просила тебя помочь.

— С прической, украшениями, но не с...

— Прекрати! — Лиин сердито топнула ногой. — Кстати, на счет украшений. Подожди секунду. Когда зайдет Анри?

— В восемь.

— Отлично, — Лиин бросила взгляд на большие деревянные часы на стене, — подарок от лорда Бианима — деда Лиин. — У нас еще есть время. Хотя, не поздновато ли вы идете? Сейчас же темнеет рано.

— Нет, все нормально. Я ненадолго. И вообще, прекрати! Ты же мне не мать. Я и то тебя старше!

— Что-то незаметно, — Лиин снова улыбнулась, — сейчас принесу ожерелье.

Я подошла к зеркалу. Иногда мне кажется, что я провожу рядом с ним больше времени, чем в собственной кровати. Лиин была права: платье очень мне шло. Черный с золотом — мои цвета. Я закрыла глаза и представила, как буду танцевать с Анри вечером. Интересно, а что будет кроме танцев? Да, кстати...

— Лиин, а ты ничего не слышала о... балах в замке...э-э... Сада, кажется?

Подруга вздрогнула. На пол полетела ваза с цветами — лилиями. Их мне подарил Фир несколько дней назад.

— Какая я неуклюжая, — Лиин подняла вазу с пола. Та, к счастью, не пострадала. И вновь поставила в нее цветы, — на счет этих балов. Не думаю. А почему ты спрашиваешь?

Я пожала плечами.

— Да, так, мне кто-то рассказывал о них. А ты точно ничего не знаешь? — я не знала, что заставило меня настаивать на своем, и вновь задать вопрос. Особенно, если учесть, что я решила идти с Анри независимо от того, что Лиин мне скажет.

— Нет, конечно, — голос подруги немного дрожал.

Я нахмурилась, не понимая, что с ней. Но тот час забыла о своих подожрениях.

Подруга, наконец, отошла от шкафа и подошла ко мне, держа что-то в руках.

— Это тебе, — девушка развернула меня лицом к зеркалу и повесила на шею колье. Потом сделала несколько шагов назад, восхищаясь делом своих рук.

Я тоже замерла, глядя на свое отражение.

— Надеюсь, это не настоящие камни? — я провела пальцем по колье.

— Элен, — Лиин покачала головой. — Бианимы не носят подделок.

Мои глаза округлились.

— Но, как же?

— Брось! — возражения Лиин прервал стук в дверь. Мы переглянулись. Я осторожно подошла к двери и спросила: "Кто?".

Снаружи послышался голос Анри. Барон решил не дожидаться восьми. Я улыбнулась, бросила последний взгляд в зеркало и посмотрела на Лиин.

— Спасибо за все. До скорого.

Я ослепительно улыбнулась, так и не поглядев на подругу, и открыла дверь.

— Рада тебя видеть, Анри...

Дверь захлопнулась, но голоса все равно попадали в комнату. Смех, просьба поцеловать руку, шутливые советы.

Лиин молча стояла, глядя на дверь. Она не пошевелилась, пока голоса окончательно, не затерялись в глубине коридора. Потом устало опустилась на кресло.

Неужели, Элен обо всем знает? Как это возможно? Но, иначе... Зачем бы она перевела разговор на тот бал? "Элен, Элен... Но, откуда ты могла узнать? Как? Дедушка говорил, что продал замок в Терре — часть ее приданого, для того, что бы заставить всех замолчать, а ее отправил на несколько лет в Зарию. Он тогда сказал: "Ты виновата, тебе и платить!".

Лиин писала тысячи писем, умоляя его разрешить ей вернуться. Ведь о том, что она была там, знали единицы, и прошло так много времени: год, потом еще один и еще несколько лет.

Наконец, лорд Бианим разрешил ей, но поставил условие — учиться в Университете Магии и поступить туда так, что бы другие рода ничего не знали. Лиин согласилась. Пускай у нее магического дара очень мало, пускай из-за этого ей придется заниматься целительством, если и вовсе не стать теоретиком. Но она сможет вернуться домой — в Киринею.

А теперь снова. Жизнь исковеркана из-за одного шага в сторону. Зачем она пошла туда? Почему выбор пал на нее? Бесконечные вопросы, на которые девушка искала ответ уже несколько лет. И не находила. А потом еще один год. Воспоминания заносило песком забвения. А Лиин все чаще и чаще выходила на берег моря, смотрела вдаль — туда, куда она хотела вернуться больше жизни.

Девушка глубоко вздохнула: "Как же быть дальше, если Элен обо всем знает? И чем расплатиться с той, кто в любой момент может отправить тебя на виселицу?"

Я закрыла дверь и посмотрела на Анри.

— Ты, кажется, говорил, что вечеринка в восемь. Но еще так много времени... — недоговоренность всегда нравилась мне. Конечно, только в том случае, если ее использую я.

— Не волнуйся, я знаю, чем тебя занять, — барон притянул мою руку к своим губам и поцеловал ее. Впрочем, одним поцелуем, он, как обычно, не ограничился, с ладони плавно перешел на запястье, локоть...

Я с улыбкой вырвала руку.

— И чем же? Я не люблю сюрпризы.

— Увидишь. Этот тебе понравится!

"Надо же, а лично я в этом сильно сомневаюсь! — я шла следом за Анри, стараясь не выдать своих чувств и спрашивая себя, — если это так, зачем я иду с ним?"

Не могу понять. Впрочем... могу!

— Магистр Алехандро, надеюсь, вы поговорили с магистром Диарини?

— Я счел необходимым повременить с подобными донесениями. Послезавтра он снова уезжает. Зарийцы ведь в прошлый раз выказали ВАМ акт недоверия. И теперь магистр вынужден выполнять ВАШУ работу, — Алехандро попытался побольнее уколоть Дорина, чтобы заставить молодого, не по годам навязчивого, магистра забыть суть дела.

— Я знаю, — но Дорин не дал себя провести. — А еще я знаю о семи убийствах в городе.

— Помниться, мы говорили о шести, — магистр Алехандро нахмурил брови.

— Уже семи. Сегодня утром нашли дочь Дионского купца — Мариситу. Те же признаки: все тело в порезах, синяках, ссадинах, сильно изуродовано лицо, большая потеря крови.

— Не думаю, что еще одно происшествие существенно меняет дело.

— Существенно не меняет дела, говорите! — в перепалку вступил еще один голос.

Магистры резко повернули головы, надеясь, что знакомый голос им только почудился. Но, увы!

— И вы, Алехандро, говорите, что все в порядке?! — голос магистра Дириани окончательно потерял свою мягкость. — О чем еще вы забыли умолчать?

— Ни о чем! — магистр Дорин первым пришел в себя. Он слишком хорошо помнил, как бесконечно оправдывался перед главой Университета за свои шалости и прогулы во время учебы.

Дорин не раз видел своего нынешнего непосредственного начальника в бешенстве. При чем, в те годы, расстояние между ними было гораздо глубже и талантливого юношу часто лишали даже права голоса, превращая разговор в выслушивание упреков. К тому же сейчас магистр был рад, что архимаг узнал правду. Жаль, конечно, выказывать свою неспособность, но, по крайней мере, люди не пострадают.

— Идемте ко мне в кабинет, — архимаг развернулся и быстро направился к себе, не сомневаясь, что магистры последуют за ним.

— Я считаю, все не так плохо, — зайдя в кабинет, магистр Алехандро перехватил инициативу в свои руки.

Между ним и Дорином уже давно существовало некое соперничество. По магическому потенциалу Дорин превосходил Алехандро. Но последний считался более опытным. Как, никак шестьдесят восемь и двадцать шесть лет.

Именно магистр Алехандро официально заменял главу Университета, когда тот отсутствовал. Но эту должность он получил благодаря связям своего рода, члены которого не хотели оставаться без важного козыря. А не из-за своих, довольно посредственных, надо заметить, способностей.

В последнее время все больше власти и полномочий переходило в руки магистра Дорина. Он быстрее реагировал на нестандартные ситуации, всегда находил выход, не прося о помощи. Пока он заменял Дириани неофициально, но, кто знает, что будет дальше.

— Вы уверены? — архимаг удивленно приподнял брови.

— Нашим ученикам ничего не угрожает. Если говорить о населении города, то я собирался отозвать некоторых старшекурсников с практики и направить их в помощь к стражникам. Будут патрулировать город. Не магистрам же этим заниматься! У студентов ведь еще две недели до занятий. Они как раз успеют.

— Почему вы не сделали этого до сих пор? Или шесть убийств для вас ничего не значат?! Кстати, почему вы так уверены, что ученикам ничего не угрожает?

— Простите магистр. Я сделал несколько шагов, что бы обезопасить их — показал первокурсникам основные методы защиты. Это воздушные щиты.

— И у многих получилось? — Дорин не сдержал саркастическую улыбку.

— Хватит! — магистр Дириани властно поднял руку, — пропуск в город открыт?

— Конечно! Ведь иначе они напишут письма домой. Все может дойти до короля. Монарх даже может подумать, что мы не владеем ситуацией. А этого...

Архимаг прервал магистра:

— Закройте!

— Но...

— Дорин, закройте выход.

Молодой магистр кивнул архимагу и покинул кабинет.

— Алехандро, вы обследовали раны людей?

— Я полагаю...

— Мне не нужны ваши предположения! Через час рапорт должен быть у меня на столе!

— Как это вы нас не пропускаете?! Да вы знаете, кто я?! — Джулин кипела от ярости. Приближалось время вечеринки. Она всегда проводилась в городе в небольшом доме, принадлежавшем роду Джулин.

До сегодняшнего дня у охранника возле ворот не возникало ни единого вопроса. Только сейчас что-то изменилось.

Очень не вовремя!

В последний момент в вечеринке решил поучаствовать еще один участник. А ведь по началу графиня была настроена на отрицательный ответ на свое приглашение. Но Фред сам нашел ее и уговорил принять его.

Джулин предвкушала, как танцы и невинные поцелуи перейдут в более... мгм... интересные развлечения. Крепких напитков: вина и более... предостаточно. Да и без этого... Скоро в ее свите появится настоящий маг. Все шло по плану. Даже с Анри все получилось идеально. Друг просто хотел переспать с этой Элен. Вот и пригласил ее к ним.

Со своей стороны Джулин не хотела видеть девушку среди своих друзей. Конкурентки были графине ни к чему. Так что, согласно плану Элен до места встречи не дойдет. Этого хотела Джулин. Ей удалось перетянуть на свою сторону Анри. А мнение самой Элен никого не волновало.

В общем, все было прекрасно до того, как их отказались выпускать в город!

Мы с Анри медленно двигались по одной из аллей парка. Темнело сейчас довольно рано. Последний летний месяц подходил к концу. Но было все еще тепло. Тем не менее, Анри обнимал меня за талию, прижимался щекой к моей щеке.

Мы шли все медленней и медленней. Я даже начала опасаться, что мы опоздаем на вечеринку. Но решила никуда не спешить. Самые важные гости ведь всегда опаздывают!

В тени высокого дерева мы остановились

— Ты обещал сделать мне сюрприз, помнишь? — я подмигнула Анри и улыбнулась.

— Помню, — Анри притянул меня к себе еще ближе и начал целовать.

"Хороший сюрприз, однако" — промелькнуло у меня в голове. Но остановить спутника я даже не подумала. Одним поцелуем меньше, одним больше — какая разница. К тому же, я ведь хотела забыть...

Анри еще крепче меня обнял. Я оказалась зажата в тиски.

Как бы я хотела, чтобы сейчас рядом со мной был вовсе не Анри. Мечты, бесполезные мечты. Но такова жизнь!

Внезапно руки Анри проникли сквозь шнуровку на спине к голому телу. Губы коснулись шеи, потянулись к груди. Темп все нарастал. Барон не собирался останавливаться. А я была в нерешительности. И так и стояла, заставляя Анри делать все самому. Но и не препятствуя ему.

Дышать стало свободней. Холодный ветерок достиг, неприкрытой одеждой, кожи на моей спине. Пальцы Анри расстегнули еще один крючок на платье.

Его теплые руки на моем теле, и холодный ветер, что заставлял еще сильнее прижиматься к барону. В теле должен был появляться жар, но ничего не происходило.

Я открыла глаза, увидела обыкновенную аллею где-то в самой середине парка, почувствовала шершавость дерева позади.

Зачем я это делаю? Что за глупость?

Я оттолкнула от себя Анри

— Что вы себе позволяете? — от волнения я перешла на "вы".

— Не хочешь унять свой характер? — Анри высокомерно поджал губы. Еще бы, кто я такая в сравнении с этим человеком — одним из самых богатых в Кирине. — Ты ведь согласилась. Так что... — Анри сделал еще один шаг в мою сторону, предоставляя мне возможность додумать все самой.

— Мне кажется, ты меня неправильно понял!

— Нет, это ты неправильно меня поняла! — Анри схватил мою руку и до боли сжал ее.

Я застонала. Потом резко наступила Анри на ногу и быстро, пока он снова не схватил пеня, провела ногтями по его руке, царапая ее.

— Дрянь! — прошипел Анри, разжимая мои пальцы.

Я не стала отвечать и попросту бросилась бежать, не разбирая дороги. То и дело попадались освещенные аллеи. Но я пыталась их избегать. Мне не хотелось никогда видеть. Просто побыть в одиночестве.

— Ну, что ж, раз ничего не вышло, я пойду, — мужчина пожал плечами.

— Фред, подожди, — Джулин подошла к, собирающемуся уходить, парню, — сейчас мы что-то придумаем.

— Вот в следующий раз, когда вы действительно что-нибудь придумаете, я присоединюсь к вам. А пока у меня другие планы, — Фред поцеловал Джулин руку и пошел в сторону башен.

Джулин повернулась к остальным однокурсникам. Ее, на миг потухшие, глаза вновь загорелись.

— Кажется, у меня появилась идея...

Фред быстро двигался к жилой башни. Хорошо провести время, на его взгляд, можно было где угодно, кроме как в обществе Джулин. Если бы Фред захотел, он бы каждый день наслаждался бы жизнью в ее обществе, или в обществе другой подобной красотки. Меняя девушек, как перчатки и забывая, как кого зовут на следующий же день.

В принципе, парень так и поступал. Фред хмыкнул и ускорил шаг. Нужно было все-таки зайти к Элен: убедиться, что все в порядке.

Странно, что он не видел ее на встрече. Наверное, Лиин все-таки просветила ее по поводу того, что обычно происходит на вечеринках, устраиваемых Джулин, помимо музыки и танцев...

В замке у маркиза Саада собиралось представители высшего общества центральной Киринеи. Бывали гости с других провинций. Несколько раз наведывались бароны с Зарии. Все эти люди не обременяли себя правилами приличий, но, скорее, дали бы убить себя, чем выдали бы тайны других.

Все начиналось с бала, прогулки по саду. А потом гости парами, или небольшими группками по-трое-четверо устраивали состязания, разнообразные игры, смотрели необычные постановки после которых уединялись в роскошных спальнях. Это было на поверхности. Все знали, каким эротическим приключением должно закончиться каждое посещение бала. И стремились к этому. Но большинство людей так и не узнало, что те забавы, в которых они принимали участие, только верхушка ...

— Папа, папа, я хочу домой! — маленькая девятилетняя девочка дергала за руку немолодого мужчину. Но он не обращал на нее не малейшего внимания. Все свое внимание лорд сосредоточил на сцене, где знойная цыганка избавлялась от последних предметов своего туалета.

Мужчина не в первый раз гостил у Саада. Но каждый раз тут происходило что-то новое. А соответственно интерес от балов не ослабевал. Единственное, что мешало — присутствие маленькой дочери. Но ее нельзя было сегодня оставить в его замке. Бросать же здесь, в одной из комнат, было чревато последствиями. Хотя... Снова раздалось нытье Лиин. Лорд поморщился.

— Подожди немного. Мы скоро пойдем. Я сейчас освобожусь. А пока посиди вон там, — мужчина подтолкнул дочь к дивану в углу, обещая себе, что не потеряет ее из виду.

— Ты кто? — девочка уже давно не видела отца даже начала медленно засыпать, когда к ней подошел красивый парень со светлыми волосами лет пятнадцати.

Ребенку он показался очень взрослым и таким красивым.

— Лиин, — тихо прошептала она.

— Что ты тут делаешь? — задал новый вопрос мальчик.

Девочка ничего не ответила, растеряно посмотрев на юношу.

— Пойдем со мной.

Лиин доверчиво подала ручонку этому человеку с таким мягким голосом. Он был так не похож на грубый бас ее отца. Особенно на тот, каким он был здесь после выпитых стаканов. Они медленно шли длинным коридором, потом начали спускаться по лестнице. Арка, переход, новый коридор, многочисленные двери — Лиин окончательно растерялась и запуталась. Но ведь она не одна!

Наконец они зашли в какую-то комнатушку.

— Смотрите, кого я привел...

Лиин резко открыла глаза. По ее лбу и вискам каплями стекал пот. Девушка тяжело задышала. Потом вновь закрыла глаза. С глаз потекли слезы. Кошмар снова вернулся. А ведь ей казалось, что он в прошлом. Ведь с той жуткой ночи многое изменилось, многое ушло из ее жизни. Семь долгих лет.

Сегодня все вновь повторилось. Это Элен напомнила обо всем. Если бы не она... В дверь постучали. Лиин бросила взгляд на часы: "Кто это так поздно?" Но часы показали всего-то начало девятого. Девушка просто ненадолго задремала в кресле.

— Фред? — Лиин открыла дверь, забыв спросить, кто там, и увидела однокурсника. — Что случилось?

— Хотел узнать, вернулась ли Элен с вечеринки?

Лиин нахмурилась, снова бросила взгляд на часы: не ошиблась ли она в прошлый раз со временем.

— Но еще очень рано. Вечеринка начинается только в восемь.

— Нет, ее вообще отменили, — отмахнулся от ее слов Фред. — Когда Элен ушла?

— Где-то час назад зашел Анри, — проговорила Лиин, задумчиво прищурившись.

Собеседник буркнул что-то вроде: "Где ее Джахал носит?". Потом проговорил более внятно:

— Ладно, до завтра.

Наконец, я оказалась в полной темноте. Можно было остановиться и отдышаться. А заодно подумать, с чего Анри решил, что я согласилась на подобное продолжение нашего романа. Романа...

Смешно! Глупо! Теперь придется... Я резко сжала зубы и взмахнула волосами: "Ничего не придется!". Жизнь сама все объяснит, разложит по полочкам. Я ведь для Анри такое же развлечение, как и он для меня. Только он может себе позволить себе большего, а я нет. Если бы я помнила, кто я... просто Элен. Надо же было девушкам смолчать, когда мы были в плену! Почему я не очнулась на несколько часов раньше?!

Ну, и вопрос! Хорошо хоть я вообще в живых осталась!

Сбоку до меня донеслись чьи-то голоса. Я осмотрела себя с головы до ног: подол немного истрепался, а так все нормально. Можно было появиться в каком-никаком обществе. Я стала подходить ближе.

— Джахал, где она?!

— Анри, брось. Зачем тебе вообще эта девчонка? Что ты в ней нашел?

— До сегодняшнего дня она была доступна. И еще не надоела мне, как Джулин, или Вельса.

— Ну, и ладно, забудь о ней. Если хочешь знать, у нас сегодня тоже все оборвалось.

— Забыть?! А как же моя репутация?! Я должен ее найти!

Я начала медленно отступать назад. Анри с Ристом не те люди, которых я хочу сейчас видеть. Да и не только сейчас. Меня всю колотило: "Я даже не предполагала, что произвожу впечатление дешевки!".

Не сознавая до конца, что делаю, я ударила кулаком о дерево, стараясь выместить на нем весь свой гнев. Затем снова бросилась бежать.

— Тихо! Я что-то слышал, — послышалось позади меня. А потом раздались чужие шаги. Меня преследовали.

Я ускорила темп, надеясь, что нигде не споткнусь. Пока что мне везло. Но везение не бывает постоянным. Как и все хорошее... К сожалению!

Впереди показалась стена. Я в растерянности остановилась. Потом медленно начала медленно двигаться вдоль нее. В какой-то момент она просто окончилась. Я стояла напротив набольшего проема. Он был явно магического происхождения. Не задумываясь (порой я действительно сначала делаю, а затем думаю), прошла через него.

Неужто... Так и есть — Риан! Я вышла в город, минуя ворота.

Я медленно шла пустынными улицами, пытаясь наугад выбрать нужную дорогу. Но я гуляла Рианом только дважды.

Так что, совершенно не знала город. Поэтому отыскать путь в Университет было довольно проблематично (скорее, вовсе — невозможно!). Конечно, можно было подождать возле проема. А через несколько часов вернуться им же обратно. Но поначалу, я испугалась, что раз я его нашла, то найдут и другие. А потом окончательно заблудилась. Сейчас мне не удавалось определить, даже с какой стороны я пришла.

Внезапно послышался чей-то отчаянный крик. Я вздрогнула от неожиданности и бросилась на помощь. В памяти всплывал щит, которому нас сегодня учили. Я начала вытягивать силы для его создания, не зная, что ждет меня дальше. С силой проблем не возникло, но поиски источника крика прошли менее успешно. Звуки уже прекратились, а я продолжала искать: один дворик, второй...

В очередном переулке мне повезло (скорее — не повезло, да и не только мне!). На мостовой лежала девушка. Я бросилась к ней. Потерпевшая выглядела ужасно: вся в крови, грудная клетка разворошена. Лицо вообще рассмотреть не удалось. Только волосы — огненно рыжие.

Я поспешно отвернулась, стараясь навечно вычеркнуть из памяти увиденную картину. Ничем помочь несчастной я не могла. Девушка была мертва. С такими ранами не выживают!

Внезапно рядом раздались чужие голоса. Я вздрогнула и, не оглядываясь, побежала вперед. В голове звучало только одно: "Только бы меня не заметили рядом с телом!".

На очередном повороте я наткнулась на кого-то. Хотела броситься дальше, не обращая на человека внимания. Но мою руку перехватили. Я резко подняла глаза и увидела лицо молодого парня моего возраста. Высокий, довольно мускулистый, густые бакенбарды на лице — это все, что я успела заметить. Но все равно его лицо показалось мне знакомым. Я только не могла припомнить, откуда я его знаю?

— Элен, кажется? — парень прищурил глаза.

— Да, а вы? — я все еще тяжело дышала и не могла полностью прийти в себя.

— Ваш однокурсник Пирсон. Я с третьей группы. Давай на "ты"?

— Да-да. Мой однокурсник, — с моих глаз полились слезы. — Там, там... — я затряслась от пережитого кошмара. Перед глазами снова возникла страшная картина. Меня лихорадило.

Пирсон тряхнул меня. Затем, видя, что это не помогает, нежно провел ладонью по лицу, прижал к себе.

— Что случилось? — спросил очень нежно.

— Ничего, — я покачала головой и еще раз вздохнула. — Я заблудилась. Проведешь меня до Университета?

— Да, конечно, — Пирсон улыбнулся искренней улыбкой.

Я смотрела только на нее.

— Спасибо...

Мы медленно шли к Университету. Видя, что меня колотит, Пирсон отдал мне свою куртку. И сейчас остался в одной рубашке. Сквозь ее ворот просматривалось мускулистое тело. Мне хотелось быть ближе к нему. Если бы здесь был Анри... Впрочем... Хорошо, что его нет!

На арке возле входа нас встретил охранник

— Как вы попали в город? Выход за границы Университета запрещен.

Я округлила глаза: "Как же так?" Нам ведь еще в первый день говорили, что вход (как и выход) свободный.

— Когда мы выходили, то не слышали ни о чем подобном.

Охранник буравил нас взглядом несколько минут. Затем посторонился, пропуская.

— Входите.

— Тебе в жилую башню? — Пирсон замедлил шаг, как только мы отошли от ворот настолько, чтобы охранник нас не услышал.

— Да, — меня хватило только на шепот: страшная картина все еще стояла перед глазами. Я еще крепче прижалась к Пирсону и даже закрыла глаза. Однокурсник воспринял мой прием с воодушевлением.

— Не возражаешь, если я проведу тебя к ней?

— Буду рада.

Мы стояли возле башни, готовясь расстаться.

— Завтра встретимся?

— Конечно. Спасибо за все.

— Не преувеличивай, я ничего такого не сделал, — Пирсон махнул рукой и легко поцеловал меня в губы. — На прощание, — объяснил через минуту.

— Я не против, — я улыбнулась. — Еще раз спасибо.

Фред и не представлял, что будет так сильно волноваться за Элен. Оговориться словами: "Сама виновата!" не получалось.

И почему он сам не рассказал Элен о вечеринках?! Понадеялся с одной стороны на Лиин. С другой — хотел сам присутствовать рядом. Потому и принял приглашение Джулин. А теперь переживает, что с ней. А зная Элен...

За время путешествия в Риан Фред неплохо изучил повадки спутницы. Элен любила кокетничать, призывно улыбаться, целоваться. Но не более. А еще у Элен была гордость, умение добиваться своей цели... Кто же она на самом деле? Ответ на этот вопрос Фред так и не смог найти. Но сейчас стало не до него.

Беготня по парку, бесконечное обращение к магии в надежде отыскать девушку. Но что-то мешало, глушило способности. Получалась какая-то бессмыслица. Приблизительно через полчаса Фред решил еще раз зайти к девушкам в комнату. Но на этот раз ему даже никто не ответил. Элен, судя по всему, еще не возвращалась. Да и Лиин куда-то запропастилась. Будто бы другого времени для прогулки не нашлось!

Около одиннадцати Фред наконец-то заметил Элен. Она стояла внизу возле башни и целовалась с кем-то. В сердце проснулась злость. Парень расхохотался — отличный стимул, чтобы ее забыть. Первый шаг был сделан еще в день поступления — показательный поцелуй. Тогда ему показалось, что, если он слишком сильно увлечется, то, как и в прошлый раз окажется в полной зависимости от объекта своей страсти. К тому же, он ведь обещал себе только короткие романы. А с Элен не получилось бы. Да и потом ее было бы сложно забыть. Было бы... Ее и так сложно забыть. Это Фред почувствовал на собственной шкуре.

Чего ж достиг будущий маг? Элен стала его избегать, переключать свое внимание на других. А он все равно не смог ее забыть, затевал шуточные разговоры с девушкой, не терял надолго из виду.

А теперь мнимая маркиза еще и отомстила!

Глава 14

В комнате Лиин не оказалось. Я удивилась, но ничего предпринимать не стала. В последнее время девушка часто выходила погулять, иногда даже наведывалась в город. В основном по вечерам. Она говорила, что ей нужно о чем-то подумать в одиночестве, и я не хотела ей мешать. У каждого в жизни бывают моменты, когда... Мне только было интересно, в кого она влюбилась?

А сейчас я даже обрадовалась, что не придется ничего рассказывать соседке. Я слишком устала и для того, чтобы говорить правду, и для того, чтобы лгать!

Спасибо Пирсону, что довел меня до Университета. Если бы я была сама, то так и бродила бы улицами города наподобие призрака.

Утро встретило меня прохладой и мелким дождем. Лиин вернулась, когда я спала, но ее все еще что-то беспокоило. Более того, подруга выглядела гораздо хуже, чем вчера: вздрагивала от малейшего звука, то и дело уходила в себя. Судя по всему, болезнь, съедавшая ее в последние дни, еще не отступила. О платье, которое было на мне вчера, она не сказала ни слова, хотя пятна на подоле заметила.

Надеюсь, это была не кровь!

Девушка просто бросила на меня странный взгляд. От него веяло холодом.

— Лиин, что случилось?

— Ничего, — глаза у девушки забегали. — Я снова чувствую себя не очень хорошо. Ты иди.

— Ладно. Встретимся после пар, — я взялась за ручку двери, но так и не открыла ее. — Может, обратишься к магистрам за помощью? А вдруг ты серьезно больна?

— Нет, не нужно, — голос Лиин снова дрожал. В ее глазах застыла паника.

Я в нерешительности покачала головой. Потом все-таки вышла с комнаты и побежала вниз по лестнице, раздумывая о том, что могло случиться с подругой.

Дождь закончился, и было по-осеннему свежо. Но порадоваться отсутствию жары не удалось. Мимо меня проходили люди со странным выражением лица. Нигде не было слышно смеха, веселых голосов. На лицах окружающих были написаны страх и боль. Я переводила взгляд с преподавателей на студентов. Что-то определенно произошло!

Внезапно я замерла. Неужели дело в той девушке, тело которое я видела в городе... или произошло что-то еще? Я ускорила шаг и теперь почти бежала. Надеюсь, магистр Дорин объяснит на паре, что произошло.

Наконец, я вбежала в аудиторию, на сей раз не опоздав, как вчера. Магистра еще не было, но десять человек, которые в сидели в небольшом кабинете, все, как один, посмотрели на меня очень нехорошим взглядом. Я даже отступила на шаг, подавленная их численностью.

С последней парты поднялся Анри и быстро направился ко мне. Его лицо пылало злостью. Я отступила еще на шаг, мельком взглянув на аудиторию. Никто не собирался меня защищать. Они все были на стороне барона Войского.

— Ты знаешь, что вчера из-за тебя произошло?! — Анри схватил меня за руку и прижал к стене.

Я сжала руки в кулаки и тотчас разжала. Я не боялась одного Анри. В конце концов, вчера я смогла от него сбежать. Но сегодня мы были не один на один. Десять человек расправятся со мной быстро.

— Нет, — с фальшивым испугом проговорила я.

— Рист погиб, — сквозь зубы проговорил Анри и еще сильнее сжал мои плечи.

— А я здесь при чем? — ошеломленно проговорила я.

Так вот, что произошло!

— Если бы мы не пошли за тобой в город...

— Но ты же жив, — я прикусила язык, но проклятые слова уже вырвались наружу.

— А ты хотела, что бы я тоже умер?! Как чудесно! — лицо Анри перекосилось от гнева, и он взмахнул рукой, чтобы ударить меня.

Внезапно распахнулась дверь. В аудитории появился Фред. Все сразу повернули головы в его сторону. Анри смотрел со злостью. Я с надеждой.

— Что происходит? — Фред смотрел на Анри.

— Тебя это не касается! — однокурсник вновь занес руку надо мной. Но Фред перехватил ее.

— Ты мне мешаешь пройти.

— Да как... Ты смеешь?! — от удивления Анри начал заикаться.

Не знаю, кто бы одержал верх. Но дверь вновь отворилась. На пороге появился магистр Дорин.

— Что происходит? Проблем и так невпроворот. А тут вы... Как дети малые, честное слово!

— Простите, магистр, этого больше не повторится, — Фред медленно отпустил руку Анри и сделал шаг в сторону (очень маленький шаг — шажок).

Анри хотел добавить что-то от себя, но вовремя сдержался, вспомнив, кто перед ним. Я молча склонила голову.

— Надеюсь! — убедительно проговорил магистр, не поверяя, видимо, ни единому нашему слову. — Садитесь по местам. Сегодня мы перейдем к телепатии. В связи со смертью одного из учеников, программу изменили. Теперь всю теорию вы будите учить сами. А на всех без исключения парах заниматься практикой.

— Фред, можно сесть с тобой? — тихо спросила я, пока магистр подходил к столу.

— Да, — мужчина пропустил меня вперед перед собой.

Мест в аудитории было предостаточно. Но я потянула Фреда в сторону первой парты. С одной стороны я только недавно мечтала научиться владеть телепатией, с другой — хотелось сесть подальше от Анри и других. Кто знает, что еще они могут придумать. Фреда, конечно, побаиваются. Но их ведь намного больше.

Не то, чтобы я была такой уж трусихой. Но зазря рисковать всегда казалось мне глупостью!

Я бросила еще один взгляд на ребят позади. Там даже Фир был. Наши глаза встретились.

— Прости.

— И не подумаю! — я жестоко улыбнулась.

Бывают моменты, когда каждый из нас вынужден сбросить маску. Тогда на месте учтивого кавалера появляется обыкновенный трус, который не сделает ни шага, чтобы помочь тебе. А потом будет лить "искрение" слезы над твоей могилой.

Я вновь посмотрела на магистра. Он как раз начал объяснять принципы телепатии.

— Передавать мысли на расстояние очень сложная штука. Для этого требуется опыт и большая осторожность. Поэтому для начала мы будем пытаться не передавать выборочные мысли, а читать все мысли своего партнера, или же наиболее стойкие, которые невозможно скрыть при ментальном контакте. Поделитесь на пары. Теперь возьмитесь за руки. Представьте, что вы одно целое. Не скрывайте ничего, откройте свое сознание. Если в нем были какие-то секреты, то забудьте о них на эту пару.

Я взяла Фреда за руку и улыбнулась ему.

— Спасибо. Ты в очередной раз очень мне помог.

— Что произошло с... — Фред замолчал, не закончив фразы. За него это сделал магистр Дорин:

— Если вы будите разговаривать вслух, то никогда не научитесь телепатии. Обсудите все мысленно.

Я слегка насмешливо улыбнулась: "Как же, получиться у нас!" Смешно!

Фред взял мою вторую руку. Наши глаза встретились. Я как-то отстраненно вспомнила слова магистра: "Представьте, что вы одно целое, откройте свое сознание...". А почему бы и нет?

— Ты — это я. Я — это ты. И я благодарна за...

— Не стоит. Мне надо было с самого начала рассказать тебе о вечеринках. Я ведь знал...

— Тогда почему

— Я думал, это сделает Лиин. Не хотел влезать в твою жизнь.

— Ты и так в нее залез. И уже давно.

Вижу, у вас получилось, — магистр Дириани встал рядом с нами, — передача мыслей, или чтение?

— Передача, — проговорил Фред, пока я с недоумением смотрела на преподавателя.

— Странно. Обычно это довольно сложно дается. А как на счет чтения мыслей?

Мы с Фредом переглянулись и синхронно пожали плечами

— Ну, что ж тренируйтесь, — бросил, наконец, магистр и прошел в конец аудитории.

— Ты не знаешь, почему запретили выход в город.

— Рист ведь погиб.

— Но это случилось гораздо раньше.

— Раньше, чем что? — в моей голове снова возник образ мертвой девушки, которую я увидела вчера в городе. Может, причина в ней?

— Кто это? — последние слова Фред произнес вслух.

Я вздрогнула и вернулась в реальный мир.

— Что ты имеешь... Как ты смог увидеть? Я ведь не пыталась показать тебе эту картину.

— Она была слишком яркой, да и... Какое это имеет значение. Кто это? Элен!

— Я не знаю. Я пойду, — я попыталась вырвать руки и подняться на ноги.

— Я все равно выясню. Кто?

— Не знаю. Вчера в городе, когда меня преследовали Анри с Ристом, я видела ее.

— Расскажи мне все!

— Я, пожалуй, пойду, — Лиин смотрела на приближающихся людей, и в ее душе расцветал страх. Даже лицо мальчика, что находился совсем рядом больше не казалось прекрасным. Он перестал быть мечтой и сейчас, презрительно усмехаясь, подталкивал Лиин ближе к толпе.

Внезапно в руке одного из мужчин блеснул нож. Девочка вздрогнула и, уже не пытаясь скрыть своего страха, бросилась к двери. Их отделяло всего несколько шагов. Вот уже и ручка... Но взяться за нее ребенку не удалось. Кто-то сзади схватил ее за волосы и дернул изо всех сил назад в комнату. Тогда на глазах выступили слезы. Лиин закричала, начала царапаться, вырываться из чужих рук.

Ребенок, всего лишь ребенок...

Кто-то еще подошел к ней и начал обнимать, шептать на ухо нежности, говорить, что его друзья только веселились, а сейчас все будет хорошо. Лиин начала успокаиваться. Она крепче прижалась к груди своего спасителя и вдохнула аромат его куртки. Запах был похож на запах отца. Но чем-то неуловимо отличался.

"Вино, трубка с табаком, армат полевых цветов и еще что-то новое — солоноватое, насыщенное", — Лиин не знала, что это. Да и не хотела знать. Было важно лишь то, что ее вытащили из кошмара.

Мужчина нежно поднял Лиин на руки и медленно понес куда-то. Девушка ожидала увидеть дверь, услышать, как поворачивается ручка. Но они, казалось, двигались не туда. Девочка снова вздрогнула и более пристально вгляделась в лицо мужчины. На нем сверкала та же улыбка, которая так напугала ее минуту назад на лицах других людей.

Человек резко остановился и бросил ребенка на что-то твердое. От страха Лиин не могла понять на что именно. Она вообще ничего не могла сделать, даже закричать. Горло сдавило судорогой. Все тело окаменело.

А потом ее приковали наручниками к плите. Вокруг зажгли свечи, что отделили Лиин ото всех остальных людей, от всего мира. А громкий голос начал выводить странную молитву. Она завораживала, пугала. Это были просто слова, но с каким трепетом, благоговением произносили их эти люди... Сумасшедшие... Они все...

Уже не слышен звон бокалов,

Доносятся лишь крики недавно умерших рабов.

Смерть жизнь подарила,

И с тех давних пор за ней бездумно шла.

Теперь мы призываем ее раньше срока,

И не уйти нам от оброка.

Двадцать душ сплелись в один единый миг,

И сейчас нам явится твой лик!

Последний дар тебе от нас,

И уже слышится приказ.

Освободи же душу от оков,

Явись и покажи насколько ты зол!

Было страшно. Лиин была абсолютно беспомощна и не знала, что с ней сделают эти люди. Раньше они казались ей нормальными, но сейчас пугал блеск в глазах, дикие ноты, звучавшие в голосах, эта песня, что звала неведомое зло, ирреальный ужас, сковавший ее тело.

А потом девочка почувствовала, что может пошевелиться, даже закричать. Но кто бы ее услышал сквозь громкое пение, сквозь все те бесконечные коридоры, которыми они проходили, широкие каменные стены? К тому же в руках и людей за поясом были ножи. И Лиин боялась их.

Может, это просто развлечение, и эти люди отпустят ее, когда основательно напугают? Она никогда больше к ним не сунется, да и отцу не будет докучать. Правда! Правда...

Девочка так ничего и не сделала, думала подождать, просто повернула голову набок и... Заорала. В сиге от нее лежало еще одно тело — мальчик. Его тело было окровавлено, вся кожа покрыта, сделанными ножом, символами. Но хуже всего досталось лицу: кровавое месиво, которое еще недавно...

Лиин не могла больше смотреть на него и заорала, прогоняя, поселившийся в душе, ужас. Человек, выводивший молитву на секунду умолк. Кто-то рядом с ним потянулся за кинжалом, но достать его не успел: в воздух начала подниматься огромная черная тень.

В глазах у людей появился благоговейный трепет. Они начали медленно становиться на колени и склонять голову перед ней

— Повелитель. Мы твои верные слуги и хотим предоставить тебе подарок — невинную душу. Тебе достанутся еще двадцать душ, которые помогли нам открыть путь к тебе. Они здесь, — человек снял шеи кулон и протянул его Демону.

В этот момент Лиин почувствовала, что оковы с рук спали. Девочка, покорившись инстинкту, схватила амулет и сжала его как можно скорее. Кулон оказался очень острым, но хрупким. Он треснул, с пальцев ребенка начала капать кровь.

— Что ты наделала?! — мужчина вскочил на ноги и тотчас же упал.

Демон захохотал.

— Я заберу ваши души вместо их. А тебя, — Демон опустился ниже, ближе к ребенку, — заставлю вновь открыть портал и принести мне новые дары.

Демон медленно приблизился, но сделать еще что-то не успел. Дверь распахнулась. В комнату ворвались люди. Один из них резко взмахнул рукой — свечи погасли.

Что было дальше Лиин знала только по рассказам. Она сама упала на алтарь и потеряла сознание.

— Урок закончен. Меня не интересует, как, но к следующей паре все должны научиться передавать и читать открытые мысли партнера при прикосновениях. Это в ваших интересах. Через два дня мы перейдем к настоящей телепатии, а без основы вы не сможете ничего! — магистр кивнул головой, прощаясь, и покинул аудиторию.

Мы тоже надолго не задержались. Лично у меня до сих пор болела рука от захвата Анри. Не хотелось бы снова обсуждать с ним смерть Риста. Что бы с ним не произошло, я не считала себя виноватой в смерти однокурсника. Это просто случайность! Но человек умер, и никто не смог предотвратить это.

На следующей паре мы должны были изучать целительство. Я попыталась быстро проскочить в коридор, не пересекаясь с однокурсниками. Но во второй раз начинать разговор о Ристе Анри не стал. Возможно, понял, что ничего не добьется, возможно, попросту испугался Фреда, который шел рядом со мной.

Хотел подойти еще и Фир, но я покачала головой, не говоря ни слова. Ненавижу предательства, когда человек в нужную минуту отворачивается от тебя. А тебе приходится выбираться из неприятностей самой.

— Ты не знаешь, что могло произойти с девушкой? — я подождала, пока мы с Фредом не отойдем на приличное расстояние от других студентов, и задала интересующий меня вопрос.

— Ее убили, — однокурсник развел руками, — это мог сделать кто угодно. Больше ты ничего не видела?

Я медленно покачала головой, не раскрывая рта.

— Ну, все равно, почему ты ничего никому не рассказала? Это ведь важно! — продолжал, начатые на паре, расспросы Фред, заметив мой жест.

— Для кого важно? — я подняла на Фреда глаза, — тело нашли и без меня. Да я и не хотела рассказывать о том, как оказалась в городе. А про это бы спросили, прежде всего.

Мы еще немного помолчали. Фред положил мне руку на плечо. Я на мгновение облокотила об нее голову. Было приятно чувствовать чужое участие, поддержку. Особенно, если это человек, в которого ты влюблена... Я провела рукой по волосам, прогоняя непрошеные мысли. От Фреда можно ожидать чего угодно. В том числе и чтения моих горьких дум.

А потом и вовсе отстранилась. Зачем тешить себя надеждами? Не хочу вновь радоваться присутствию Фреда день-два, а потом месяц переживать, вспоминая, как была счастлива. Мне свойственно учиться на своих ошибках. Хотя порой и хочется все забыть, начать жизнь заново.

Но это не возможно и точка!

— Будь осторожна, — наконец сказал Фред.

Я легко улыбнулась.

— Буду, конечно, не желаю умереть в семнадцать лет. Но что мне может угрожать в Университете?! Тут же собрались сильнейшие маги страны. А в город нас теперь не выпускают.

— Я знаю. Просто не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Я украдкой посмотрела ему в лицо, стараясь разглядеть на нем что-то важное. Но ничего такого не было...

За очередным поворотом дорожки показалась башня жизни — в ней проводились пары, связанные с целительством, магией жизни. Эта башня была самой низкой. Магистры объясняли, что для лекарей важно находиться близко от земли. Почему это именно так, я не поняла. Впрочем, если вспомнить, сколько вещей я еще не понимаю...

Возле входа в кабинет заметила Лиин.

— Что ты здесь делаешь, тебе ведь было плохо утром? — обратилась я к соседке.

— Сейчас уже гораздо лучше, спасибо, — Лиин улыбнулась, а на ее щеках заиграл легкий румянец. Но даже он не смог до конца стереть какую-то странную бледность с лица девушки.

В аудитории нас ждала магистр Вердана. Сегодня мы изучали лекарские свойства лиандра — небольшого растения с маленькими листочками и длинными острыми колючками. В этом растении больше всего ценились именно листья. Именно их использовали во множестве отваров и мазях. По-крайней мере, именно это рассказывала магистр Вердана.

Теория закончилась на том, что нам перечислили, в каких случаях нужно использовать лиандр: переломы, ожоги, обморожение...

Я механически записывала все, о чем нам говорили, не задумываясь о смысле. Гораздо больше меня интересовал Фред. Временами мне казалось, что я чувствую его взгляд на моей спине, но когда я оборачивалась, однокурсник спокойно писал что-то. Рядом со мной сидела Лиин, то и дело, пытаясь увлечь меня парой, но у нее ничего не выходило.

Какая уж тут может быть пара?!

Ближе к концу занятия магистр попросила нас попытаться сорвать листья с лиандра. Мне почему-то показалось, что это очень легко, и я в спешке схватила растение.

— А! — моя рука зацепилась за что-то. Я дернула и...

— Я же просила вас быть осторожными! — магистр покачала головой и подошла ближе.

На всю ладонь простирался глубокий порез. С него быстро капала кровь.

— Идите сюда! — магистр повела меня к столу. А у меня снова появилось ощущение взгляда в спину. Я с раздражением оглянулась. Ближе всего стояла Лиин. Она еще больше побелела, в глазах появилось какое-то странное выражение, они вспыхнули. Я вздрогнула, не понимая, что происходит с подругой. Хотела подойти ближе к ней, но девушка быстро, через силу, отвернулась.

После пары ко мне подошел Фред. Спросил, в какую нам теперь аудиторию. Я закрыла глаза, вспоминая.

— В сто девятой.

— Спасибо.

Я снова посмотрела мужчине вслед.

Надо бы подойти, нам же по дороге.

Я уже сделала первый шаг, когда меня опередила Джулин. Она медленно подошла к Фреду, взяла его под руку. Парочка о чем-то тихо зашепталась.

Я разметала волосы по плечам, создала улыбку на губах и медленно пошла по одной из дорожек. Перемена была большая, я еще должна была успеть на пару. А пока не хотелось никого видеть. Просто подумать о том, что делать дальше, просто...

С глаз потекли слезы. Я даже не старалась их сдержать, облокотилась о какое-то дерево, и старалась забыть обо всем и обо всех.

Минут через пятнадцать я начала успокаиваться, возвращать себе былую самоуверенность и манерность. Мелькнула даже мысль помириться с Анри.

Или, не мириться?

Я медленно направилась на пару, пытаясь ни о чем не думать. Опоздать я не боялась. Сейчас у нас был урок истории. Не думаю, что за те несколько минут, что я буду отсутствовать, магистр Бурин скажет что-то по-настоящему важное. Это же история, а не боевые заклинания!

Еще минут через десять я подошла к корпусу, поднялась по лестнице, громко постучала в дверь и, не ожидая ничего плохого, заглянула в аудиторию.

— Можно войти?

Магистр обернулся. Я застыла на месте: передо мной стоял Алехандро.

— Можно, входите, — голос магистра был обманчиво мягок.

Я попыталась, как можно незаметней проскользнуть в аудиторию и сесть на свободное место.

— А вот садиться я вам не разрешал. Что вы себе позволяете?! — магистр орал что-то еще.

Я смотрела на него "испуганными" глазами и думала о своем. Но с Алехандро этот трюк не прошел.

— Раз вы меня так внимательно слушаете, немного самообразования вам не помешает. На следующей паре мы будем проходить войну лилии. Вы будете выступать с докладом. А теперь — вон!

Я как ошпаренная выбежала с кабинета. Надо же было так попасться. Не забудет же, наверняка. Это же не магистр Бурин. Интересно, кстати, куда он делся?

Я покачала головой, отметая ненужные мысли, и быстро пошла в библиотеку. Не хотелось сидеть там до ночи, а ведь магистр, наверняка, задал мне приготовить что-нибудь эдакое. И учебников, лежащих в комнате, мне не хватит.

Идти до библиотеки было недалеко. Я неплохо запомнила дорогу, хотя и была в ней всего один раз — когда получала учебники. Библиотекарь, к счастью, оказался на месте. Я спросила его войне лилий. Старик молча указал на один из шкафов. Я тяжело вздохнула и приступила к работе.

В течение многих лет в Элроне — в западной провинции Киринеи, творилось запрещенное колдовство: черные обряды, приношение в жертву, набеги на соседние земли...Ничто не могло остановить кровавые рода в их желании убивать.

Наконец в жаркое лето 314 года27 крики несчастных крестьян достигли восточных провинций — Аквистии, Ниана, Фелиастера. С каждым днем их становилось все больше. Люди попробовали вкус крови своих собратьев и не собирались останавливаться. Они окончательно перешли рубикон, отделяющий человека от чудовища.

Тогда король понял, что тянуть больше нельзя. Мир и так навсегда запомнит имена родов, что купались в крови: Джензбурги, Эсперансы, Заиры, Мирра...

Я зевнула: "Какая скука". Все написанное можно было вложить в одно предложение. Так нет же!

Я открыла оглавление: "Ужас, сколько всего: причины войны, повод войны, начало, коренной перелом, перемирие..." — все это занимало больше трехсот страниц. И кому вообще нужна эта история, война трехсотлетней давности, родовые деревья Элронских родов?

— Я слушаю вас, магистр. Какие новости о жертвах, — спросил архимаг, не поднимая головы от кипы бумаг на столе.

Отцу Риста уже сообщили о трагической смерти его сына. И сейчас граф Дженски самолично рвался в Риан, дабы отомстить убийцам. А так же и для того, чтобы поговорить с тем, кто допустил смерть наследника.

Достучаться до короля графу Дженски не удалось. В королевстве и так была напряженная ситуация, чтобы выслушивать о смерти сына небогатого графа. Вот если бы погиб Войский, или графиня Риани, тогда на уши было бы поднято все королевство. А так только бесконечные письма, как от самого Дженски, так и от родителей других студентов, прослышавших о трагедии и выказывающих беспокойство о своих чадах.

— За последнюю неделю были убиты восемь человек. До вчерашнего дня убийцы ограничивались одной жертвой в день. Вчера были убиты двое. Первая уличная проститутка. Второй...

— Я знаю, кем был второй. Говорите только то, чего я действительно не знаю! — Дириани поднял глаза на Алехандро.

— Причина убийств — большая потеря крови. Одна из жертв умерла от разрыва сердца. Но это только ускорило ее кончину. На телах множество шрамов, сделанных острым предметом. Скорее всего, нож. Лица всех обезображены. Но удалось выяснить, что жертва знала, что на нее нападают, и испытывала страх.

— Что-нибудь еще?

— Предположения на счет убийцы. Это может быть какой-то ритуал, например, открытие портала для Демона. Некоторые порезы на коже похожи на символы. Но есть некоторые несоответствия. Как будто это новый ритуал, никогда не проводимый ранее. И исполнитель — дилетант. Немного похоже на ритуалы семилетней давности, те, что проходили в замке Саада.

— Других предположений у вас нет? — прервал магистра архимаг.

— Нет!

Я захлопнула книгу.

Надо бы пройтись немного, а то так много информации сразу... Как ее запомнить?!

Я медленно шла длинными рядами. Каждый стеллаж посвящался отдельной теме: жизни эльфов, геральдике, специфике предсказаний, ночным существам...

Рука наткнулась на толстую книгу в яркой обложке. Я пробежала глазами по обороту: "Ночные твари". Потом потянулась к соседней книге.

— Элен?! Что ты здесь делаешь?

— Привет, — я с предвкушением подняла голову над полкой. — Пирсон? Рада встречи. Меня попросили кое-что найти.

— В отделе ночных созданий? — Пирсон удивленно поднял брови. — Мы же еще ничего подобного не проходили. Наверное, интересная тема?

Я округлила глаза и улыбнулась.

— О, не особенно. Это скорее повинность.

Пирсон несколько секунд постоял, раздумывая. Потом предложил.

— Давай я тебе помогу.

— Буду очень благодарна, — я улыбнулась еще шире, чем минуту назад: хоть кому-то я нравлюсь. Иначе, зачем бы он предлагал мне свою помощь?

Пирсон ответил на улыбку. Немного странно, правда. Как будто не доверяя мне до конца.

Я махнула головой, отгоняя странные предчувствия. Парень поднес к глазам книгу, что привлекла мое внимание минуту назад, и прочел название: "Ночные твари". Он с безразличием пролистал несколько страниц. Затем поднял глаза на меня.

— Буду искать в этой книге.

— Вообще-то, меня просили найти что-то о войне лилий. Это на соседних полках. Если ты не против? — я с надеждой улыбнулась.

— Наоборот, это же прекрасно, — Пирсон резко захлопнул книгу. — Пойдем!

Из переписки между Киринейским лордом Бианимом и Зарийской графиней Бельтой

Лиин начинает меня пугать. Она постоянно уходит в себя, иногда даже не осознает, что делает. Я думаю, вам лучше забрать ее домой.

Что именно не в порядке? Опишите симптомы. Возможно, вам стоит занять Лиин чем-то. В письмах ко мне она постоянно жалуется на скуку.

Давно не отвечала вам. Дело в том, что Лиин сожгла часть дома. Теперь я твердо убеждена: с ней что-то не так! Я боюсь оставаться с вашей внучкой наедине. Да и не только я. Ее боятся все в округе: дети, животные. Соседи шепотом начинают говорить, что она одержима. Даже за те деньги, которые вы мне платите, я не согласна терпеть подобного. Либо вы забираете ее, либо я рассказываю ее историю нашему магу.

Решайте!

27. Отсчет времени ведется от окончания первой войны между Киринеей и Элроном.

Глава 15

Мы с Пирсоном честно читали все, что только смогли найти в библиотеке, о войне лилий, но особого удовольствия это нам не доставляло. Да и знаний не добавляло...

... Ранним утром второго летнего месяца войска королевской лилии перешли большие озера и вступили на земли Элрона. Их было не так много — всего несколько тысяч против десятитысячной армии. Но на их стороне была внезапность. А так же справедливость, честность. Они шли бороться за правое дело и отдавали одну свою жизнь за десяток жизней противника.

Бесконечная отвага, ненависть к врагам, поддержка друзей — все это помогало им в бою. Их даже стали называть неукрощенными львами. И они не осрамили это прозвище. Просто врагов было слишком много. А благородство и чистота помыслов не всегда одерживают верх в схватке с грубой силой и безграничным могуществом сил зла.

Кровавые рода вновь воспользовались своими бесчеловечными ритуалами...

В первый день осени началась одна из самых широкомасштабных битв за всю историю войны лилий. Она длилась долгих два месяца. За это время воды великих озер окрасились в красный цвет. Их стали называть красными, кровавыми. Потому что они так и не вернули свой природный цвет и на протяжении веков напоминали о тех далеких ветряных днях, когда...

Я захлопнула книгу: "Ну, вот, и здесь тоже самое!". Везде говорилось, что кровавые рода выиграли бой только благодаря тайным ритуалам. Но что это за ритуалы, оставалось совершенно непонятным. Если это такая тайна, то откуда представители лилии вообще узнали о них?

Не то, чтобы это на самом деле так сильно меня интересовало (кого вообще может взволновать события пяти вековой старины), но ведь Алехандро наверняка начнет задавать вопросы!

Из глубин памяти всплыл давний сон, что привиделся мне в темнице: я лежу на алтаре, а какой-то сумасшедший маг приносит меня в жертву, по капле пьет мою кровь.

Эти картины, к счастью, так и не стали моим настоящим. Я выжила, выбралась из лесов призраков, а остальные девушки нет.

Возможно, в этих книгах имеются в виду именно эти ритуалы? Северо-восток Сиеры близок к Элрону. Это могли быть одни и те же люди. "Так, стоп, — я отложила книгу в сторону, чтобы она не мешала мне думать, — прошло двести сорок лет". Никто бы не смог прожить так долго. Хотя...

— Пирсон, а ты не знаешь, человек может прожить больше двухсот лет?

— Человек нет, — бросил спутник, листая страницы очередной книжки.

— А кто может? — я подошла к парню ближе и, оттеснив книгу в сторону, посмотрела ему в глаза.

— Ну, оборотни, ночные тени29, те же архимаги. А что? — Пирсон придвинулся еще ближе ко мне и положил руки на плечи.

— Да так, — я на миг томно прикрыла глаза, — прочла о войне лилий и вспомнила о... — я замолчала и отошла от Пирсона на несколько шагов: рассказывать о том, что меня едва не принесли в жертву, не хотелось.

— О чем? — Пирсон повторил мой маневр и вновь оказался очень близко ко мне. — Скажи, или ты мне не доверяешь?

— Доверяю, я... — он единственный, кто не бросил меня, кто спас мне жизнь, кто помогает мне сейчас. Я не хочу его терять... — Я вспомнила об убийствах, которые происходят в городе.

Прости, я еще не готова тебе все рассказать.

— Не волнуйся. Все будет хорошо, — Пирсон обнял меня. — На когда тебе задавали подготовить доклад?

— У нас пара через неделю.

— Прекрасно. Значит, еще есть время. Пошли пока я тебя кое с кем познакомлю, — Пирсон отложил книгу обратно на полку и сделал приглашающий жест.

— Ты думаешь? — мой голос выражал сомнение. — Мне кажется, я лучше еще немного поработаю. А ты иди, если хочешь.

— Ну, что ты? — однокурсник осторожно провел рукой по моим волосам, — я останусь с тобой. Как же тебя можно бросить-то?!

Пирсон коснулся губами моей щеки. Я и против настоящего поцелуя не протестовала бы.

— Что вы себе позволяете?! Это библиотека, а не... Вон отсюда! — рядом внезапно появился библиотекарь — сухонький старичок, в мыслях бродивший где-то в прошлом веке и отчитывающий всех за малейшее нарушение приличий.

— Простите, мы не... — я недоговорила.

— Все в порядке, Элен. Пойдем, — Пирсон обнял меня за талию и увлек в сторону двери...

— Извини. Это я виноват.

— Брось! — я с хитринкой во взгляде посмотрела на Пирсона. — Нам действительно стоит отдохнуть. И ты предлагал меня с кем-то познакомить.

— Действительно? — Пирсон слегка нахмурился. Потом, как будто решив что-то для себя, кивнул, — пойдем. Нам в жилую башню.

Мы медленно шли долгими тенистыми аллеями. Спешить-то было некуда. Я чувствовала себя в безопасности, а это уже немало важно в моей жизни!

Чтобы встретится со знакомыми Пирсона нам пришлось подняться на шестой этаж, к ним в комнату. Стоя перед их дверью, Пирсон еще раз привлек меня к себе и легко поцеловал в щеку. Потом постучал.

— Войдите! — мгновенно раздался из комнаты низкий голос, даже не поймешь сразу: мужской, или женский. Но на этот вопрос был быстро найден ответ.

В комнате сидели две миловидные девушки моих лет.

— Элен, познакомься, это мои кузины с Ниана: Джессика и Берта. Девушки, познакомьтесь, это Элен — моя хорошая подруга.

— Очень приятно, — проговорила я, улыбаясь.

Кузины Пирсона молчали, заставляя меня нервничать: "Возможно, я сделала что-то не так, но, что?", и бросали на Пирсона отнюдь не ласковые взгляды. Я было, уже совсем хотела попрощаться и выбежать из комнаты. Но Берта поднялась с кресла на ноги и жестом руки остановила меня.

— Прости, мы забыли о правилах приличий. Нам тоже очень приятно с тобой познакомиться. Пирсон рассказывал нам о тебе. Он ведь тебя вчера в городе встретил?

— Да, — я слабо кивнула.

— Прекрасно, в смысле, — поспешила объяснить девушка, — мы думали над там, какая ты. Теперь загадка разгадана, — Джессика расплылась в улыбке, — как же ты там оказалась?

— Да и садись сюда, — Берта показала мне на кровать, — расскажешь нам все.

В голосе девушек было столько участия, что я чуть было не открыла душу полностью. Но в последний момент решила выдать сокращенную версию:

— С парнем поссорилась. Хотела побыть наедине. Вот и...

— Неужели я помешал тебе, — Пирсон сокрушенно покачал головой.

— Да, нет, что ты. Еще до твоего прихода я заблудилась. Так что, если бы не ты, так и бродила бы. И вообще, я очень рада, что познакомилась с тобой, — я смутилась. Или только сделала вид... Но иногда сложно отличит маску от своего настоящего "я".

Джессика подмигнула мне и перевела разговор на другую тему.

— Давайте пить чай. У нас очень вкусные пирожные.

— Договорились!

Берта заварила душистый напиток. Пирожные просто таяли во рту. Мне было тепло и уютно. Мы болтали с девушками с такой легкостью, будто были знакомы уже несколько лет. Все было так просто.

И Джессика и Берта оказались прекрасными собеседницами. Пирсон несколько раз переводил взгляд с одной из нас на другую, не понимая, о чем мы. Тогда мы снова заливались смехом: "Мужчины, да что вы понимаете в женщинах?"

К несчастью, нужно было вспоминать о домашнем задании. Магистр Дорин просил попрактиковаться в ментальной магии, точнее, как сказал маг, в ее основах.

Разговаривать мысленно я научилась, а вот читать все мысли еще нет. Необходимо было найти Фреда. Мы ведь с ним в паре работали. "Фред..." — я скривилась. Я опять о нем вспоминаю. Пускай и по учебе.

— Что с тобой? — голос Берты вернул меня в реальность.

— Да, вспомнила об учебе. Я должна была тренироваться... — Но Магистр Дорин же не говорил, что я обязательно должна готовиться вместе с Фредом. Значит... — Пирсон, можно твою руку?

— Да, конечно, а зачем? — парень стал подходить ближе ко мне, чтобы подать свою руку.

— Хочу сотворить черную волшбу, — я хмыкнула. — Шучу, конечно. Хотела потренироваться в чтении мыслей, если ты не против.

Пирсон вздрогнул и быстро убрал руку.

— За вами разве не закрепляли отдельные пары?

— Закрепляли, но...

— Элен, мы бы очень хотели, чтобы ты осталась, но тебя могут выгнать за невыполнение заданий. Магистр совершенно определенно говорил, что бы все тренировались только со своей парой. Давай лучше завтра встретимся. Приходи к нам.

— Хорошо. Проводишь меня? — я посмотрела на Пирсона.

— Конечно, — однокурсник помог мне подняться.

Я махнула рукой девчонкам и вместе с Пирсоном вышла за дверь. Парень рассказывал что-то веселое, но я не слушала. Мозг пытался найти ответ на один вопрос: почему они солгали на счет задания? Я прекрасно помню, что говорил магистр: главное научиться!

— Тебе куда? — все же проник в мое сознание один из вопросов Пирсона.

— На третий, если можешь, — мягко ответила я, стараясь ничем не показать свои мысли. — Пойду договариваться за подготовку к телепатии.

Фреда я заметила сразу. Он стоял возле окна и смотрел во двор. К счастью, был один.

— Вот мы и пришли, — я поцеловала Пирсона в щеку. — До встречи.

Услышав, наш разговор Фред оглянулся. И теперь смотрел, как я иду к нему. Мне понравилось его выражение лица, когда он смотрел на меня, во время прощания с Пирсоном. Захотелось усилить впечатление. Я обернулась и помахала парню рукой.

— До встречи!

Пока я шла к Фреду, выражение моего лица меня менялось. На смену провокационной улыбке приходило ... мм... "смущение", невинность. Демон превращалась в светлого доброго Духа. И ведь не поспоришь же!

Хотя он прекрасно знает, кто я на самом деле. Знает... Но тогда зачем я вообще играю в эти игры? Кого пытаюсь обмануть? Его, или, быть может, себя... В чем "прелесть" мысленных вопросов к самой себе — на них никогда нет ответа!

Фред тоже натянул маску — привычное безразличие. И, кажется, у меня входит в привычку сбрасывать ее. Это приносит мне несравненное удовольствие. Иногда даже, кажется, что я играю с огнем. Главное, чтобы он не спалил меня.

А, быть может, я именно этого и хочу!

— Не ожидал снова увидеть тебя сегодня. Что-то случилось? — поинтересовался Фред.

— Нет, ничего. Помимо того, что мне задали доклад по войне лилий, — я махнула рукой. — Мелочи! Я подошла не из-за этого. Мне уже Пирсон с докладом помог.

— Рад за тебя, — Фред беззаботно присел на подоконник. — А кто он?

— Один наш однокурсник. С третьей группы. Он вчера мне помог, сегодня... Просто душка, — я расцвела в улыбке, — и чтобы я без него делала?

Фред посмотрел куда-то вдаль, зло улыбнулся и снова перевел взгляд на меня.

— Ты все больше напоминаешь мне Джулин. Все те же слова, жесты. Я рад, что Пирсон тебе помог. Встретимся завтра, — Фред сделал несколько шагов в сторону. Я перехватила его руку и заставила посмотреть на меня.

И какая разница, что мы оба, не снимая, носим маски? Иногда ты забываешь об этом, и маска становится твоим настоящим лицом.

— Тебе же, как и всем прочим нравится Джулин. Что плохого в том, чтобы я стала на нее похожа?

— А тебя так волнует мое мнение?

— Как будто ты сам этого не знаешь, — я взяла Фреда за вторую руку и притянула к себе. — Я хотела потренироваться в телепатии и в чтении мыслей. Мы же с тобой в паре.

— Почему бы и нет.

Я потянула Фреда назад в сторону окна и заняла его место.

— О чем вам сегодня рассказывали на истории магии?

— Тебе это действительно интересно, или ты спрашиваешь просто, чтобы спросить?

— Я спрашиваю просто, чтобы спросить.

— Тогда зачем я тебе нужен. Ты могла бы потренироваться с тем же Пирсоном. Научила бы его, если он не умеет.

— Он сказал, что нам задали тренироваться в парах.

— Значит, он солгал.

— Согласна!

Я снова посмотрела Фреду в глаза и улыбнулась: "Наши мнения иногда сходятся. Пускай и не часто!"

А еще я чувствовала его руки на своих руках, его дыхание на шее... И неосознанно радовалась этому. Как бы глупо это не звучало. Пускай он со мной только ради подготовки к паре. Пускай в следующий раз нас научат передавать мысли без прикосновений. Но это все будет потом. Сейчас Фред рядом, что бы он не чувствовал и как бы не относился ко мне на самом деле.

— Почему он так поступил?

— Откуда я могу знать! Это ведь твой друг, а не мой. У него могут быть от тебя секреты.

— Могут. Но я ведь не смогла бы узнать их. Я ведь не умею читать мысли!

— Он мог этого не знать. Помнишь, магистр Дорин говорил, что легче научиться читать все мысли, а не только те, которые предназначены тебе. Это только у нас получилось наоборот.

— Не у нас, у меня. Ты смог меня прочитать, увидел ту... картину из города. А вот я прочитать тебя не могу. Почему?

— Может, я тебе тоже не доверяю? — Фред разжал мои пальцы на его руке и положил ее на шею.

Я усмехнулась и облокотила об нее голову.

— Как будто Анри полностью доверяет Джулин, а Вельса Миранде. Но у них ведь получилось!

Фред не ответил. Он вновь смотрел куда-то вдаль, раздумывая о чем-то. "Этому человеку есть, что скрывать", — отчетливо прозвучало в моей голове. Но это были не переданные мне мысли Фреда, а мои собственные!

— Мы можем попробовать, — Фред смотрел мне в глаза, — не думаю, что ты узнаешь что-то новое.

А я в этом убеждена! Я подошла к Фреду еще ближе и закрыла глаза.

...Зачем ей знать о моей жизни. Это только мое дело. Все ошибки, убеждения, потерянные года. Я должен вернуться домой, осознать, что совершил глупость и стать тем, кем я есть на самом деле. Эти каникулы должны когда-нибудь закончиться. Они и так длились три года.

А вместо этого я стою здесь и мучительно раздумываю в тот момент, когда нужно действовать...

Фред отошел от меня на несколько шагов и убрал руку, прерывая сеанс.

— Ты узнала все, что хотела?

— Не все, — я осталась сидеть на месте, решив не приближаться. Это были его секреты. И, если он не хочет говорить, его право. Но, как же я хочу знать... — О чем ты жалеешь? Что такого ты совершил в прошлом?

— Встретил тебя.

Я дернулась, как от пощечины. Сил вновь надеть маску, и спрятать за ней свои чувства не было. Так же, как и сдержать, рвущиеся наружу, слова:

— Как же я тебя ненавижу. Иди ты к Демонам! — я бросилась вверх по лестнице. Знаю, это глупый детский поступок. Но уже поздно что-то менять!

Фред что-то говорил, но я не желала слышать. Потом, все потом! Ноги гнали меня вперед, глаза застилали слезы, вот я и не видела, куда лечу. Через несколько пролетов я с кем-то столкнулась.

— Куда ты так летишь? Что-нибудь случилось?

Я подняла глаза — Пирсон.

Что ж, начнем разговор с улыбки.

— Нет, но, это судьба. Она снова сталкивает нас вместе, — я с неподдельным удивлением покачала головой. Я, и впрямь, была рада его видеть. Хотя постоянные встречи немного настораживали.

— Я очень рад этому, хотя мы и расстались всего несколько минут назад, — Пирсон улыбнулся.

— Может, снова зайдем к твоим кузинам? У них весело, — предложила я.

Парень облизал губы.

— Боюсь, они сейчас очень заняты.

— Правда? — я загрустила. — Какая жалость. А чем?

Пирсон отвел от меня взгляд, как еще недавно сделал Фред. Я едва не скрипнула зубами. Получается, им обоим, как, впрочем, и каждому из нас, было, что скрывать. А мне до безумия надоели загадки!

— Ты меня раскусила: ничем. Я просто хочу побыть с тобой вдвоем. Не хочешь пройтись парком?

— Конечно, хочу! — я попыталась улыбнуться. — Это даже лучше!

Я взяла Пирсона под руку, и мы начали спускаться вниз. Читать мысли я научилась, в телепатии потренировалась. По медицине нам задали повторить теорию, а, значит, ничего. По истории магии у меня персональное задание и до нее еще не скоро. Можно отдыхать!

Пирсон великолепно знал наш парк. Я сама часто здесь гуляла, но спутник сумел меня очень сильно удивить: красивые поляны, вычурные деревья, тот же лиандр, у которого оказались прекрасные нежно белые цветы. А потом мы, обнявшись, смотрели на багряно-красный закат.

— Я прекрасно провела время. Спасибо тебе!

— И тебе спасибо, — Пирсон легко, как и вчера при прощании, поцеловал меня в губы, добавив. — До встречи.

Я распахнула двери и зашла к себе. В этот раз Лиин оказалась на месте, хотя она явно куда-то собиралась. Когда я зашла, девушка посмотрела на меня.

— Надо же, в первый раз после бала, в честь нашего поступления, я вижу у тебя на лице настоящую, а не фальшивую улыбку. Что случилось? — с улыбкой спросила она.

— Да, вчера познакомилась с классным парнем — нашим однокурсником с третьей группы, — принялась рассказывать я. — Мы сегодня по парку гуляли. И знаешь, мне безразлично, что происходит с Фредом. В первый раз за последние недели я могу вздохнуть свободно. Это так замечательно. Будто я вырвалась из оков и, наконец-то, свободна! А с тобой что происходило? — вспомнила я о состоянии подруги. — В последнее время ты тоже выглядела подавленной. Влюбилась?

— Нет, что ты. Я же говорила, что плохо себя чувствовала, — Лиин опустила глаза и отвернулась от меня.

— Что с тобой? — я положила сумку с учебниками, с которой проходила весь день, на пол и подошла ближе к подружке. — Я же вижу, что что-то произошло! Почему ты не хочешь, мне рассказать? А, если я смогу тебе помочь?

— Чем ты можешь мне помочь? — резко выдохнула Лиин, затем насмешливо прищурилась, и продолжила подняв голос до крика, что раздавался по всему этажу. — Тем, что снова начнешь меня шантажировать, выманивая очередную безделушку?! Неужели колье с топазами тебе мало?!

— Но я же... — от удивления я не находила нужных слов и молча стояла, пытаясь собраться с мыслями.

— Не желаю тебя слушать! — снова заорала подруга, не давая времени, чтобы что-то объяснить. — Я просто не могу больше, устала делать вид, будто не понимаю твоей двойной игры! Пойду и расскажу все магистру Алехандро. Пусть он решает, чья вина больше, — Лиин оттолкнула меня и хлопнула дверью. До меня доносился лишь стук ее каблуков о ступеньки.

В голове стояла каша. Я совершенно ничего не понимала. Я ведь вернула Лиин колье вместе с платьем, или... О, нет! — я бросилась к шкафу, ключом открыла верхнюю полку (мы с Лиин договорились, что эта полка моя, а нижняя ее).

В самом низу лежало колье. Я вчера, побоявшись, что драгоценность украдут, спрятала его здесь. Лиин-то в комнате не было. А сегодня я про него забыла... Нет, если бы Лиин мне напомнила про него, я бы сразу отдала, но она не сказала ни слова, думая, что я... Но, чем я могла ее шантажировать? Я же не делала этого. Внезапно поток моих мыслей немного поменял направление: магистр Алехандро... Только не это!

Я закрыла дверь на ключ и побежала за Лиин, не выпуская из рук колье. Опередить девушку я уже не успевала, как и догнать ее. Слишком долго думала, искала украшение. А магистр Алехандро будет только рад меня исключить. Я бросилась к кузинам Пирсона. Они показались мне очень хорошими людьми.

Знаю, мы познакомились только сегодня, и сразу же просить их о помощи немного не правильно, что ли. Но разве у меня есть выбор? Моя единственная подруга — Лиин. Но она мне не поможет. Фред сказал, что жалеет о встречи со мной. Фир — трус. А все остальные будут только счастливы, если недосчитаются меня на очередной паре. Жаль, я не знаю, где комната Пирсона, пошла бы к нему!

Я долго стояла перед комнатой Джессики и Берты и стучала в нее. Но никто не отзывался. Потом, решившись, я наклонилась и заглянула в замочную скважину.

— Что ты тут делаешь?

Я вздрогнула, и начала медленно поворачиваться в сторону говорившего

— Это не то, что ты думаешь, я просто хотела узнать... Пирсон, — я сразу не узнала его по голосу. Но, обернувшись, заметила лицо. — Это ты! Какое счастье! Мне нужна твоя помощь, — я начала вставать с колен.

— Элен, я сейчас не могу. Очень спешу. Кстати, девушек тоже нет. Так что, пойдем, — собеседник схватил меня за руку и потащил вниз. Я поразилась его силе: он почти нес меня на руках.

В холе Пирсон прощально махнул мне рукой и куда-то убежал.

Я в растерянности остановилась. Потом махнула рукой и побежала в первый корпус: магистр Алехандро должен был быть именно там. Через парк было ближе, я и побежала туда. На одной из аллей меня окликнул Фред. Сил на то, чтобы сказать ему хоть слово, ровно, как и на то, чтобы продолжать путь, не было. Я тяжело дышала, и остановилось, поджидая однокурсника.

— Что с тобой?

Я только качала головой и пыталась отдышаться. Бессвязные мысли так и не сложились в одну историю.

— Лиин... Я не знала... К магистру Алехандро... Меня исключат!

Фред тряхнул меня за плечи и вгляделся в глаза.

— Приди в себя и объясни все нормально!

Но я не могла успокоиться и продолжала повторять какую-то бессмыслицу. Тогда мужчина, не отпуская моих плеч, закрыл в глаза. Я замерла, закрыв глаза вслед за ним, и сосредоточилась на том, что действительно было важно.

Фред пришел в себя первым. Он снова тряхнул меня, возвращая к чувствам.

— Все будет хорошо. Ты мне веришь?

— Да, — здесь и сейчас я действительно ему верила. И будь, что будет потом, завтра...

— Пошли! — Фред потянул меня к первому корпусу.

— Но тебя магистр Алехандро ненавидит так же, как и меня. Он не будет даже слушать нас.

— Он выслушает, поверь! — от Фреда веяло такой уверенностью, что я начала успокаиваться и пошла за ним.

Возле колон Фред остановился и посмотрел на меня.

— В чем-то ты права. Мы не пользуемся благосклонностью у магистра Алехандро, — Фред хмыкнул, вспомнив последнюю пару с ним. — Это еще мягко сказано. Он, возможно, действительно не захочет нас слушать. Но есть и другие маги. По слухам, наиболее лояльный Дорин. Идем к нему. Ты все объяснишь.

Я кивнула. Мы поднялись на второй этаж и постучались в кабинет. Но мне сегодня явно не везло: никто не ответил. Заглянуть в щель от замка я не посмела, а вот повернуть ручку, смогла.

Дверь отворилась. Мы с Фредом переглянулись и зашли внутрь. Зачем — не знаю, любопытство. Хотя, нет, знаю, в глубине виднелась еще одна дверь. Магистр мог быть там. Впрочем, честно говоря, ее я заметила гораздо позже. Так что, виной тому, что мы заглянули в кабинет к Дорину, было любопытство и только! Теперь постучал Фред, но вновь никто не ответил.

Внезапно в коридоре послышались голоса. Они приближались к внешней двери. Фред схватился за ручку и втолкнул меня в соседний кабинет. Снаружи раздался звук, открываемой, двери. Кто-то зашел в помещение. Мое тело покрылось мурашками: этот кто-то мог в любой момент открыть внутреннюю дверь и увидеть нас.

Утешало только одно: если меня выгонят, то не одну!

Лиин выбежала из комнаты, едва сдерживая слезы. Было обидно, что человек, которого она считала подругой, оказалсь совсем игым. Еще вчера Лиин думала, будет легко скрыть свои настоящие мысли и чувства, но она переоценила свои способности. То и дело накатывала злость и, в конце концов, девушка не выдержала. Лучше уж она сама расскажет магистру свою версию происходящего. И не будет зависеть от прихотей Элен. Он вряд ли захочет в чем-то обвинить представительницу рода Бианимов. Особенно не имея доказательств. А у Элен защиты нет.

Лиин дошла до кабинета магистра Алехандро. Ей даже в голову не приходило, что что-то пойдет не так. Вот только судьбе было на это наплевать. Удача оставила ее. В коридоре девушку подловил магистр Дорин.

— Лиин Бианим, если я не ошибаюсь?

— Это я, — осторожно подтвердила Лиин, не зная, чего ей ожидать.

Маги умели предсказывать будущие, но не настолько же точно, чтобы предугадать ее появление здесь.

— Прекрасно! К вам пришла ваша родственница графиня Бельта. Она ожидает вас на третьем этаже. Я провожу вас, — магистр Дорин повернулся и прошел вперед, ведя вперед свою спутницу.

Он не видел, как Лиин побледнела, услышав имя гостьи. У мага были свои планы, и он спешил приступить к ним, а не заниматься чьими-то родственниками!

Графиня Бельта действительно ждала свою племянницу в одном из кабинетов. Но поговорить там не удалось: было слишком людно.

— Магистр, я бы хотела поговорить с Лиин наедине. Где мы можем это сделать?

Магистр Дорин уже собрался уходить, и слова графини и застигли его врасплох. Он досадливо поморщился.

— Давайте я провожу вас в свой кабинет. Там вас никто не потревожит, — Дорин предложил графине свою руку и прошел по коридору.

Кабинет оказался открытым, что еще больше ухудшило и без того отвратительное настроение магистра: "Надо же, как он сегодня замотался!". Хорошо, что тащить у него особо нечего. Все по-настоящему важное скрыто с помощью магии — ученики не доберутся. А магистрам все это не нужно.

Маленький кабинет подошел аристократкам. Дорин, сочтя свою миссию выполненной, оставил их одних.

— Лиин, я приехала сообщить вам, что больше не могу скрывать вашу историю. Вы снова взялись за старое. Я не хочу быть причастной к этому.

— К чему? Я вас не понимаю, — Лиин еще больше побелела. — Что изменилось за время нашего расставания?

— Так я вам и поверила, будто вы не знаете, что происходит в городе! — проворчала Бельта.

— Но я действительно не понимаю, — Лиин пыталась показать, что не осознает, о чем говорит ее родственница.

Но графиня Зарийская уже давно не верила, ни ее милому голосу, ни кукольной внешности, ни словам. Слишком многое прошло у нее перед глазами, чтобы она продолжала считать Лиин милой племянницей.

Когда начали пропадать крестьяне, из принадлежавших ей деревень аристократка могла закрыть на это глаза. В конце концов, те сбегали и до приезда Лиин. Глупцы уходили в поисках лучшей жизни, хотели стать свободными.

Но в этот раз все было иначе. Людей находили мертвыми. Пускай все смерти походили на несчастные случаи: нападение диких зверей, падение с утеса, болезни. Но, если сложить все смерти вместе, получалась страшная картина. Их было слишком много для простой случайности.

После двенадцатого происшествия графиня не на шутку забеспокоилась. Но ничего сделать не успела, не предотвратила следующего убийства — убийства родного сына. А в том, что он был убит, графиня не сомневалась.

Фридрих исчез на рассвете. А потом она видела кровь, читала ложь в глазах своей подопечной. А в ночи ей являлись сны, в которых ее племянница хладнокровно убивает самого дорогого для нее человека. Аристократка просыпалась в поту, ее руки потом дрожали весь день, заставляя окружающих не на шутку беспокоиться о ее собственном состоянии. Но ничего сделать графиня уже не могла. За день до того, как пришел первый сон, лорд Бианим приехал за своей внучкой и забрал ее.

— Если ты не понимаешь, о чем я, это еще больше усугубляет твою вину. Еще, когда твой дед увез тебя в Киринею, я сказала ему, что ты одержима. И можешь быть опасной.

— О чем вы? — Лиин почти плакала, но разжалобить родственницу ей было не дано.

— Я говорю об убийствах, которые начинают происходить всюду, где ты появляешься. В Зарии, непосредственно в моем доме и, наконец, здесь — в Киринее.

— Убийства, — на этот раз голос Лиин был еле слышен, и она перестала отрицать и делать вид, будто удивлена.

— Вижу, ты знаешь, о чем я. Впрочем, у меня не было ни тени сомнений в этом. Иначе я бы не приехала. Ты совершила двенадцать убийств в Зарии и девять здесь. Покайся, пока не поздно. У тебя еще есть время. Я не хочу позорить наш род, поэтому не доложу обо всем магистрам, но я уже написала твоему деду. Завтра-послезавтра он будет здесь. Готовься, — графиня, не прощаясь, вышла из кабинета. Лиин упала на стул и горько расплакалась.

— Она может быть опасна.

— Не верю. Что может сделать глупая девчонка.

— Да все, что угодно. Она убьет за каждый взгляд в сторону. Уж я-то знаю таких, как она, поверь!

— Не ровняй всех по себе! И даже, если ты права, мы гораздо умнее ее. Элен не хватит фантазии выдумать такое.

— А, если ты ошибаешься?

— Тогда она умрет!

29. Ночные тени — вампиры.

Глава 16

Когда плач за дверью прекратился, и Лиин вышла из кабинета, мы последовали за ней. Я была в ужасе от услышанного.

Неужели это была она?

Просто не возможно было поверить в то, что хрупкая и нежная девушка может оказаться замешанной в такое количество преступлений — жестоких убийств. Но голос второй женщины, кем бы она ни была, звучал очень убедительно. К тому же, она говорила, будто у нее есть доказательства.

— Фред, я не верю, что это могла быть Лиин. Это просто не возможно, не возможно, слышишь?

Мужчина ничего не ответил, держа меня за руку, быстро спустился вниз. И только тогда, когда мы зашли вглубь парка, он остановился, посмотрел на меня и соизволил ответить.

— Если ты хочешь помочь подруге, то не могла придумать ничего гениальней того, чтобы рассказывать обо всем возле кабинетов магистров?! Или ты считаешь их глухими?

Я смутилась: "Действительно, очень глупо получилось". Хорошо, что Фред не стал мне отвечать сразу, а, значит, и выдавать Лиин". Но признаваться в своих ошибках, как и в том, что я ему благодарна, я сочла лишним. Не хотелось, чтобы парень получил очередной козырь. Их у него и так, на мой взгляд, было слишком много!

— Я просто находилась под впечатлением от рассказа. Это не может быть правдой!

— Не знаю, — Фред отвернулся, — Лиин не производит впечатления хладнокровного убийцы. Но я ничего не знаю про одержимость. Эта тема еще недавно была под запретом. О ней предпочитали молчать, а, если и упоминали, то намеками. Сейчас стало проще, но эта информация все равно не является уделом большинства. Я не знаю, Элен, я просто не знаю!

— Фред! — я подошла к мужчине ближе и развернула его в свою сторону, чтобы видеть его глаза. — Это не Лиин! Я ей верю. Та женщина, должно быть, сумасшедшая. Другого объяснения нет.

— Элен, — Фред покачал головой и положил руки мне на плечи, — ты хочешь, чтобы я поверил. И я верю. Но я верю тебе, а не ей!

— Если ты веришь, то помоги! — едва не закричала я.

— Как?! — Фред вгляделся в мои глаза.

— Сейчас я пойду к нам в комнату. Расскажу Лиин все, что услышала, и, вообще, все, что знаю. Отдам колье, — я показала Фреду украшение, о котором почти забыла, — и предложу свою помощь.

— Нет! — Фред почти кричал. Он больно схватил меня за руку, будто хотел остановить. — Ты сошла с ума! Это может быть очень опасно. Неужели ты не понимаешь, что ты свидетель?! А от свидетелей избавляются.

— Это слишком сложно. Настоящая жизнь гораздо легче.

— Вряд ли. Все логично.

— А я, значит, по-твоему, не умею мыслить логически?! — я вырвала руку. — Если не хочешь мне не помочь, так и скажи!

— Я бы сделал все возможное, если бы дело касалось тебя, — со злостью сказал однокурсник. — Но я не могу поставить свою жизнь на то, что твоя подруга невиновна!

Я покачала головой и на несколько секунд уткнулась Фреду в грудь. Мужчина обнял меня, словно фарфоровую куклу. Так же бережно, и так же холодно. Все было понятно без слов: я была ему совершенно не нужна, а Лиин жизненно необходима, пускай она мне об этом и не говорила!

Я медленно отстранилась, наслаждаясь последней минутой объятий и разговора, в котором я все равно проиграла.

— Не могу я ее бросить. Лиин бы сделала для меня тоже самое, несмотря на ее слова про шантаж. Она просто запуталась, испугалась, — я покачала головой. — А ты сам решай, что она для тебя значит. И что для тебя значу я.

Я развернулась и пошла прочь. Пускай, я влюблена в него, нет! Пускай, я люблю его. Но, в конце концов, у меня много поклонников, а подруга только одна. И именно она сейчас в опасности!

Фред так и остался стоять на внезапно опустевшей дорожке. Он уже жалел, что повел Элен к магистру Дорону. Но в тот момент он не мог поступить иначе. Стоило только раз взглянуть в лицо Элен, в котором, как в зеркале, отражались отчаяние и страх, чтобы понять: нужно действовать!

К тому же Фред и так был немного виноват перед ней. Во время предыдущего разговора он в шутку сказал, что жалеет об их встречи. Тогда-то ничего лучше ему в голову просто не пришло. Не рассказывать же о том, что он сбежал из дому, обуреваемый ненавистью к отцу! Это был глупый, детский поступок. И порой Фред жалел о нем, осознавая, что его отец, возможно, и правильно поступил. Впрочем, в последнем он был не уверен.

Как оказалось, зря Фред солгал. Нужно было исправлять свою ошибку. Парень и окликнул девушку, чтобы объяснить ей. Но сразу, же стало не до этого. Элен в очередной раз влезла во что-то, сама не понимая во что. Сейчас ей необходима была помощь.

За то, что она угрожала аристократке (правда это, или досужие выдумки — не имеет значения), ее могли не то, что выгнать из Университета — казнить, чтобы другим неповадно было. Всего одно слова, и Элен умрет. Аристократам не нужны доказательства, чтобы подвести простолюдина к петле. А Элен вряд ли окажется, такой же благородной крови, как и ее жертва.

А потом кабинет магистра Дорина неожиданно оказался открытым, а они с Элен не в меру любопытными. Ну, и дальше просто не выбора, кроме, как затаится и слушать. Впрочем, сказать, что Фред хорошо слышал весь разговор, было нельзя. Элен стояла слишком близко от него. Мужчина чувствовал ее прерывистое дыхание, дрожь в теле. Ему хотелось прикоснуться к ней, обнять, начать целовать...

От подобных мыслей было невероятно трудно избавиться, хотя Фред и прилагал к этому огромные усилия, понимая, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Но как хотелось поверить в невозможное. Забыть об обязательствах, предчувствиях и наслаждаться жизнью с девушкой, которая за время их непродолжительного знакомства стала ему дороже всего.

К тому же собственное прошлое показало, что от подслушанных разговоров гораздо больше неприятностей, чем пользы. И лучше держаться от них как можно дальше. Но как бы Фред не старался, он услышал, в чем подозревают Лиин — одержимость, убийства. А это уже были не пустые слова. Он плохо знал соседку Элен, а, потому не мог слепо ей доверять. Одно он знал точно: вчера, когда в городе убивали Риста, Лиин в комнате не было. И, если Элен смогла оказаться вне Университета — в Риане, то почему бы этого не сделать второй девушке?

— Посмотри на нее. Она одна, беззащитна. Ты успеешь. Быстрый прыжок и она не успеет вымолвить и слова.

— Нет! Мы не можем здесь ни на кого нападать.

— Она никому не нужна. Ее смерть не затронет ничьих интересов. Решайся!

Я быстро пошла через парк к нашей башне. Конечно, было уже темно, на небе появилась луна, зажглись звезды, а одна — особенно ярко, но что может случиться в нашем парке? Сюда и попасть из города сложно, если не сказать — невозможно.

Внезапно в кустах раздалось какое-то шипение. Сердце сжалось от, внезапно нахлынувшего, страха. Никакие доводы разума не действовали. Хотелось бежать к освещенным аллеям, к людям! Зайдя в неосвещенную часть парка, я хотела сократить дорогу. Мне даже не пришло в голову, что здесь может быть опасно. Но сейчас меня опутал иррациональный страх. Создавалось такое ощущение, будто за мной наблюдают!

Я оглянулась, выискивая глазами Фреда. Мы расстались не совсем дружественно (как всегда!), но сейчас я безумно хотела его увидеть. Вот только никого вокруг не было. Стояла тишина... слишком полная тишина, чтобы быть настоящей. Захотелось громко крикнуть и броситься бежать без оглядки, но я вдавила ногти в ладонь, заставляя себя успокоиться. Вот только это не помогало. Интуиция подсказывала мне убраться подальше как можно быстрее. Но я не хотела, чтобы кто-то заметил гримасу безрассудного страха у меня на лице.

Я закрыла глаза, прогоняя страх, и тут же вспомнила о щите, который нам показывал магистр Алехандро. Быстро создала его образ и наполнила энергией. Но долгожданное спокойствие не приходило. Пришлось сесть на траву, успокаиваясь. В этот раз получилось. Шорохи смолкли, ощущения взгляда в спину пропало. Можно было успокоиться и продолжать путь.

Но что это было? — думать над этим вопросом не хотелось. Не хотелось вообще ни о чем думать! К счастью, дальнейшая дорога прошла без осложнений, но щит на всякий случай я решила не сбрасывать. Сил на его поддержание уходило немного. А с ним я чувствовала себя в безопасности.

Ведь это главное!

В башне мне тоже повезло. Лиин оказалась в нашей комнате. Правда, она даже не повернула головы в мою сторону, когда я зашла внутрь. Но и я не стала утруждать себя приветствиями.

— Это твое, — я положила колье Лиин на колени и отошла в сторону. — Извини, вчера я забыла тебе его отдать.

— Что это значит? Ты решила, что собственная безопасность важнее пары тройки злотых? — девушка с беспокойством смотрела на колье в своих руках.

Я хмыкнула.

— Нет, конечно. Кстати за подобную ценность я бы выручила гораздо больше пары тройки монет. Но я не о том. Лиин, как тебе могло придти в голову, что я тебя шантажирую?! Я ведь ничего о тебе не знаю, кроме, разумеется, того, что ты мне сама рассказывала. Откуда я взяла бы информацию?

Подруга посмотрела на меня с недоверием. Потом покачала головой и залилась слезами.

— Тогда почему ты спрашивала... — девушка замолчала.

— О чем? Я действительно не понимаю!

Лиин подняла глаза и зло усмехнулась.

— Знаешь, мне теперь все равно, знаешь ты, или нет... О балах в замке Саада.

От удивления я приоткрыла рот.

— Ну, я же тебе говорила, что Анри пригласил меня на вечеринку. Он сказал, точнее это сказала Джулин... Впрочем, не важно, что эти вечеринки напоминают балы в замке Саада. Я не знала, что это. Вот и хотела выяснить у тебя, а вдруг ты в курсе, — я замолчала. Все. Больше рассказывать не о чем.

Лиин смотрела на меня с удивлением. Потом еще сильнее разрыдалась.

— Прости. Просто все знают об этих балах, и когда ты спросила меня...

— Но если все знают, — я погладила подругу по волосам. — Что страшного в том, что я спросила?

Девушка не ответила, продолжая плакать. Я тоже молчала, не мешая ей. Наконец Лиин пришла в себя.

— Не могу тебе ответить, — девушка подняла руку, не давая мне вставить слово. — И не потому, что не доверяю тебе. Просто это опасная тайна. А я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Я смотрела на Лиин и понимала, что подожду, не стану рассказывать ей о подслушанном разговоре. И она, и Фред сходятся в том, что эта тайна слишком опасна. Не надо говорить, что я оказалась в нее замешана!

Быстро настала полночь, Лиин уснула, а я еще долго сидела на подоконнике и смотрела на освещенные аллеи парка. Все было очень странно и мне хотелось разобраться в том, что происходит. В городе произошло девять убийств. Я не знала, как умерли эти люди, если так же, как и та девушка...

Я покачала головой в такт своим мыслям. Кто бы это ни был, он заслуживает виселицы, или какая там смерть полагается убийцам — пеньковая колода?, даже если им окажется Лиин...

— Вставай, соня, нам пора! — с утра Лиин минут десять будила меня, пока я наконец не проснулась.

Признаю, идея просидеть до трех часов ночи без сна, выдумывая план будущих действий, не такая уж замечательная, как я думала поначалу. Так как, пяти часов для сна мне оказалось недостаточно.

Но в девять уже начиналась пара, и мне пришлось, отчаянно зевая, на нее идти.

Окончания занятий сегодня я ожидала еще с большим нетерпением, чем раньше (хотя любовь к учебе и так никогда не входила в перечень моих достоинств). Еще вчера меня бы заинтересовали и огненные волны, и щиты от магического воздействия. Но сегодня было не до этого. Если создать огненную волну, я еще пыталась (и у меня получилось), то слова о новом щите я пропустила мимо ушей, решив разобраться в его создании как-нибудь потом.

Сейчас мне хотелось одного — пойти в библиотеку и найти что-нибудь про одержимость Духами. Меня интересовало, какое отношение к нему имеют убийства, особенно такие жестокие. Еще я хотела проверить гипотезу о ритуалах, о которых я подумала еще вчера. Ну, и в самую последнюю очередь меня интересовала война лилии. Я уже решила, что возьму нужные книги и просто вызубрю все, что нужно к докладу в последнюю ночь.

Все равно по-другому запомнить такое большое количество информации у меня не получится. Да и зачем она мне? Это только учителя могут говорить, что лишних знаний не бывает. На самом же деле их великое множество. К примеру, все то, что говорит магистр Бурин.

Последняя пара прошла хуже всего. В этот раз все тот же магистр Бурин (он у нас вел и историю магии, и магическую географию, сегодня шло последнее) появился, и его нудный голос действовал мне на нервы. Если бы не Пирсон, вместе с которым я сидела, то я и вовсе заснула бы.

Жаль, мысленного разговора у нас с ним не получилось. Однокурсник сказал, что пока еще не освоил до конца это умение. Пришлось скучать и бороться со сном.

Но все когда-то заканчивается. После пар мы с Пирсоном заглянули в столовую, а оттуда в библиотеку.

— Значит, договорились, я ищу что-то о ритуалах, которые проводили кровавые рода, а ты об одержимости Демонами? — уточнила я.

— Да. Хотя я так и не понял, зачем тебе одержимость.

Я улыбнулась.

— Лично мне она ни к чему. И без нее хорошо живется. Но я нашла гипотезу, будто глава кровавого рода был одержим Демоном и из-за этого совершил столько ужасных деяний. Поэтому-то я и хочу, чтобы ты мне помог в поиске данных. Ты же не против?

Одна маленькая ложь, кому она может навредить?

— Нет, с радостью тебе помогу, — Пирсон провел рукой по моему подбородку. Я с улыбкой убрала его руку.

— Прекрати. Ты же не хочешь, чтобы нас снова выгнали. Давай лучше как-нибудь потом.

Глаза Пирсона немного расширились, брови удивленно взмылись вверх.

— Договорились! — проговорил он с хитринкой в голосе.

Я кокетливо махнула ему рукой и пошла вдоль стеллажей, выискивая нужный ряд. Книги, книги... Им здесь не было конца. Как же это было скучно. И главное, что это моя прихоть, а вовсе не Университетское задание. Эх! Ну, ладно, хватит оттягивать, начнем!

— Граф Дженски, мы не ждали вас так скоро, — магистр Креанир провел родовитого гостя к магистру Алехандро и удалился.

— Неужели вы думали, что я буду сидеть в Терре, пока убийца моего сына на свободе?! — взорвался аристократ, видя, что маг молчит.

— Но, граф, мы делаем все возможное. Лучшие силы брошены на поиски. Мы оповестим вас первым в случае победы, — попытался оправдаться маг.

— А, если вы проиграете?! Это ведь не первый случай, когда всемогущие магистры оказываются бессильны, не так ли?

— Что вы себе позволяете?! — от возмущения магистр Алехандро подскочил на ноги. — Вы забылись!

Граф Дженски заскрипел зубами, но все-таки склонил голову в знак согласия. Он не был глупым человеком и понимал, что в случае прямого столкновение и сила, и король окажется не на его стороне.

Аристократ, в который раз вспомнил своего богатого и влиятельного соседа — барона Анриана Войского старшего, с сыном которого он велел свить дружбу своему отпрыску. И из-за которой, тот и погиб.

Но не мог же граф обвинять во всем себя, или Войских. И теперь в его сердце росла ненависть к магам — "истинным" виновникам происшествия.

— Вы правы, приехав сюда, я только хотел узнать, как продвигается расследование.

— Не беспокойтесь, — магистр Алехандро тоже пришел в себя (впрочем, по-настоящему он из себя и не выходил, иначе граф Дженски так легко не отделался бы). — Мы на правильном пути.

— Что вы имеете в виду?

— Простите, пока я не могу вам этого сказать. Но день наказания убийцы вашего сына уже не за горами.

— Неужели? — граф Дженски скептически поднял брови, снова забывая, с кем разговаривает. — У меня есть предположение, касательно мотива убийства.

— Поделитесь, — маг первый раз за разговор посмотрел собеседнику прямо в глаза. — Ну же, я вас внимательно слушаю.

— Родовая вражда. Я знаю людей, которые хотели бы отомстить нашему роду. И сейчас они здесь, в вашем Университете. А ведь это весьма могущественные люди!

— Я вас понял, граф Дженски, — прервал речь аристократа Алехандро. — Мы проверим вашу гипотезу. А вы ни о чем не волнуйтесь и отправляйтесь домой.

Оставшись наедине с самим собой, магистр ударил кулаком о стол. Его настроение оставляло желать много лучшего, и это еще мягко сказано! Как смел этот граф так с ним разговаривать, будто он — Алехандро, смерд, такой же, как Дорин!

Магистр Алехандро не забыл, кем является его коллега. И не забудет этого никогда. Да и не он один. Слишком большая лежит пропасть между потомственным аристократом и нищим ремесленником, которому случайно повезло выбиться в люди. И как только Дириани может иметь с ним дело?! Магистр из низов — еще несколько десятков лет назад это было бы возмутительным, а сейчас — пожалуйста, никого этим не удивишь.

Поэтому-то граф Дженски, не зная, кто перед ним, и смел так разговаривать. Но, если он явится еще раз... А он явится: погиб наследник. Так вести себя требовал закон, не менявшийся уже несколько столетий. Пусть он казался несовременным еще во время юности самого Алехандро — более сорока лет тому назад. Это не имело никакого значения. Новшества в высшем свете всегда принимались с трудом.

Если он явится, магистр объяснит ему, кто есть кто!

Раздался новый стук в дверь — на пороге появился Дорин.

— Элен, может, хватит себя изводить, — Пирсон подошел ко мне сзади и обнял. Я положила голову на его плечо.

— Ты что-то нашел? — спросила я минутой позже.

— Ты думаешь только о работе. Так нельзя! — пожурил меня однокурсник.

— Пирсон, — я посмотрела на человека возле себя, своим усталыми, мечтающими о долгом-предолгом сне, глазами. — Это очень важно!

Однокурсник покачал головой.

— Если это действительно так... — он вздохнул. — Духи — порождения бездны. Они вырываются в наш мир, когда создаются так называемые дыры. Это происходит под влиянием разнообразных ритуалов, или вызовов. Но мало кто обладает силой достаточной для того, что бы просто вызвать нужного Духа. Разве что архимаги. У всех остальных Духи потребуют слишком высокую плату — жизнь. И последнее, большое количество смертей притягивает Духов. Они не могут сопротивляться подобному зову. Это слишком сложно для них.

— Понятно, — я нервно начала мять пальцы и с удивлением спросила. — Неужели это все, что ты нашел?

— Извини. А у тебя что?

— Ладно, это ты меня извини. У меня тоже не многое. И знаешь, — я быстро отложила книгу в сторону, — пойдем лучше пройдемся. Ты же сам сказал, что нельзя думать только о работе. Так мы с тобой в зомби скоро превратимся.

Возможно, это было очень глупо, но я не хотела рассказывать Пирсону о том, что искала, и, что нашла. Я не хотела никому рассказывать о том, что я пережила в лесах призраков. То, что тогда чуть не произошло со мной, то, что сейчас происходит в городе и то, что совершали кровавые рода свыше двухсот лет тому назад, было похожим одно на другое. И я была замешана в двух случаях с трех.

Только лишь в двух ли?

А это само по себе было очень подозрительно. Даже для меня. А я ведь знала, что ни в чем не виновата.

— Идем, я знаю отличное место, а с зомби мы пока немного повременим, — повел меня из зала Пирсон.

— Я собрал вас здесь... — традиционное собрание магистров в полном составе с правящим кругом Ролерна началось вполне обыденно. Все те же фразы, набившие оскомину за несколько столетий (а, что вы хотите — этикет!), тот же порядок. Решаемые вопросы ничем не отличались от тех, что задавались раньше, разнообразные решение, никогда не доходящее до споров: маги, прежде всего, хотели сохранить иллюзию спокойствия, что бы ни произошло.

Так было даже во время войны лилий, о которой вообще забыли упомянуть на одном из таких собраний, из-за чего впоследствии и под влиянием короля Серженса VII пришлось переписывать историю. Впрочем, об этом сейчас мало кто помнил. Сегодня так же поступили и с убийствами в Риане.

Только по окончании совета, магистры смогли уединиться и обсудить насущную проблему.

— Как продвигается дело?

— Сегодня ночью произошло два новых убийства. Первое — один из солдат. Из роты Бельтса. Внешние данные: блондин двадцати трех лет, один из самых сильных человек в отряде. В тот день отпросился со службы, чтобы наведаться к больной матери. Я навещу ее, проверю его слова, — магистр Дорин перевернул очередную страницу. — Кто вторая жертва пока неизвестно.

— Скорее всего, какая-то нищенка, — Алехандро презрительно поджал губы.

— Это еще не доказано! К тому же, нас интересуют все жертвы, а не только избранные, — Дорин как всегда начал затевать спор с Алехандро.

В другой бы раз Дириани с удовольствием посмотрел на это. Его подчиненные были слишком разные, чтобы хоть раз решить дело мирно. Но дальше язвительных фраз дело не заходило. Архимаг не допустил бы этого, прекрасно понимая, насколько для него важны они оба.

Но сегодня было не до наблюдения за "петушиными боями". Барон Войский, граф Риани, лорд Бианим, граф Дженски и многие, многие другие требовали результатов. Король еще не обратил свой взор на убийства в Риане, но и это было возможно и весьма вероятно в свете последних событий!

— Прекратите! — призвал к порядку подчиненных Дириани. — Как на счет подозреваемых?

— Граф Дженски подозревает, что это месть его кровных врагов, — первым высказался магистр Алехандро. — Род Дерба, так же, как и род Малийских достаточно могущественны, чтобы устроить нечто подобное. А на Дженски у них большой зуб.

Выслушав его, Дорин поморщился.

— А как быть с остальными жертвами? Совпадение?

— Убийца Риста Дженски мог подражать другому убийце, чтобы запутать следы. Я проверю это.

Архимаг кивнул и посмотрел на второго магистра.

— А ты будешь рассматривать идею о ритуале?

— Нет, магистр, меня что-то беспокоит в этом деле. Какой жрец будет выбирать для приношения в жертву храброго солдата, проявившего себя в бою, мельника, работающего за троих? Они могли дать отпор. Не легче ли, убить чахоточную барышню, или ребенка. Да и внешность убитых, к тому же. Погибшие были очень красивыми людьми. Я хочу проверить другие версии.

— А как же похожесть убийств с ритуалом в замке Саада семилетней давности? И с более ранними вызовами Демонов?

— Способ убийства схожий: измывательства над жертвами, а потом короткий удар, — согласился молодой магистр. — Но семь лет назад убивали детей. Знаю, это зависит от Демона, которого хотят призвать. Но все рано что-то здесь не так!

— Хорошо, рассмотри, какие еще могут быть варианты. Версией с ритуалами займусь я сам, — после минутного молчания решил архимаг.

Магистр Алехандро первым кивнул архимагу и вышел из кабинета. Дорин хотел последовать за своим коллегой, но Дириани остановил его:

— Есть еще кое-что. Ты прав жертвы умели хорошо защищаться и наверняка так и поступали. Но их все равно убили. Никто не спасся от убийцы, или убийц. Проверь наших учеников. Старших курсов сейчас нет, а вот первокурсники...

— Но они же еще ничего не умеют. И, если бы не изменили программу, не умели б еще долго.

— Знаю, но они могли что-то уметь еще до поступления, — архимаг помолчал. — И помни, этот разговор только между нами. Мне не нужны проблемы с влиятельными родами. Можешь, идти.

Магистр Дорин задумчиво кивнул и оставил Дириани одного. В этот момент молодой маг как раз вспоминал седьмой день магии, когда двое новичков держались против магистра.

Глава 17

Я снова гуляла с Пирсоном по парку. Моего спутника почему-то больше всего привлекали темные уголки. Поначалу я пыталась что-то изменить, но скоро окончательно забыла, что вчера пережила в одном из них не самые прекрасные минуты. Тогда я была здесь одна. К тому же на несколько часов позднее. А кому не будет страшно бродить ночью в одиночестве по парку? Никому!

Так что, я окончательно решила, что взгляд в спину мне привиделся. А интуиция... Ну, мало ли. Еще на первых парах по защите нас учили, что маги должны доверять своей интуиции, так, как она от природы развита у нас гораздо сильнее, чем у остальных людей. Но сейчас думать об этом не хотелось. Потом, все потом!

К несчастью, об убийствах в городе, о ритуалах крови, про которые я все-таки нашла пару строк в книгах (не много, правда, но для начала и это хорошо), об одержимости... Я не могла забыть, отложить до лучших времен.

Я постоянно отвечала невпопад на вопросы, и Пирсон даже начал что-то подозревать. Но я снова попыталась изобразить интерес, а потом, в самом деле, увлеклась. Вот только времени оставалось мало. Нужно было переходить к тому, ради чего я действительно затевала эту прогулку.

— Жаль, что выход в город закрыт. Мне хотелось бы там побывать, а-то я его совсем не знаю. Наверняка еще не раз буду блуждать по нему.

— Я бы не прочь тебе помочь получше узнать Риан, — с улыбкой произнес Пирсон, как я и подозревала. — Был там не один раз, но нельзя. Запрет стоит.

Я вздохнула.

— А возможно как-то обмануть охранника?

Я-то знаю, что можно, и знаю, как: пройти там, где я вышла в прошлый раз. Но, что я буду делать в городе в одиночестве? А спрашивать прямо, не прогуляешься ли ты туда со мной, не хочу, пока не выясню твое отношение к подобным отлучкам.

— Как? — Пирсон от удивления даже остановился. — Здесь даже заклятие невидимости не поможет. У него ведь амулет — предосторожность от старшекурсников.

— Подожди, но зачем он ему? — удивилась я, на мгновение забывая о своей цели. — Раньше-то спокойно можно было выходить. А сейчас старшекурсников нет.

— Ночью и раньше выходить было запрещено, — объяснил Пирсон.

Мы прошли еще несколько шагов. Я снова погрузилась в свои мысли, но не хотела, чтобы Пирсон это заметил. Вот и спросила, чтобы занять чем-то образовавшуюся тишину.

— Откуда ты все это знаешь? — ответ на вопрос меня, в общем-то, не интересовал, но, когда его не последовало, я заинтересовалась и заглянула спутнику в глаза. — Так откуда?

Лицо Пирсона оставалось безразличным. Он, казалось, тоже ушел в себя. Но я не успела ничего добавить: парень мотнул головой.

— Брат здесь учился. Он и рассказывал.

— Надо же. Неужели у всех твоих родственников есть магические силы?

— Что-то вроде этого, — Пирсон перестал улыбаться. Да и прогулка ему, видно, разонравилась. — Кстати, если придумаешь, как выйти в город, не забудь позвать меня с собой.

— Договорились, — я заговорщически подмигнула. — А, знаешь... — но договорить мне не удалось.

Пирсон взглянул на небо — солнце уже садилось. Было все еще светло. Но нужно было спешить: приближалось время ужина. Спутник, будто прочитав мои мысли, проговорил:

— Идем, я провожу тебя до столовой.

— А как же ты?

— Ко мне сегодня брат приезжает. Тот самый, о котором я тебе говорил,бывший здешнй ученик. Так что, я немного спешу.

— Тогда не волнуйся. Я могу дойти сама.

— Мне так будет спокойней, — безапелляционно заявил спутник.

Мы дошли до столовой и простились у всех на глазах. Запрет на выход в город заставил аристократов посетить это место и попробовать университетскую пищу, чему они были очень не рады.

Пирсон быстро удалялся и скоро вовсе исчез из виду. Тогда я более пристально осмотрела людей вокруг. Взгляд натолкнулся на Лиин. Я подмигнула ей и, убедившись, что других близких знакомых поблизости нет, развернулась и вновь зашла в парк.

Ужин подождет!

Дорогу к проходу в стене я приблизительно помнила и быстро зашагала туда. Я не думала, что мое присутствие в городе, может как-то помешать убийце, хотя и надеялась на это. Но я хотела проверить, не Лиин ли все это делает.

Спрашивая у Пирсона, можно ли обмануть охранника, я преследовала две цели. Во-первых, хотела заручиться его поддержкой (я сделаю это завтра) и пойти в город с ним, а во-вторых, узнать, нет ли другого выхода из Университета.

Конечно, парень мог и не знать о нем, но это лучше, чем ничего.

В нескольких шагах от прохода у меня вновь появилось ощущение взгляда в спину. Но я ограничилась тем, что поставила щит. С каждым днем он получался у меня все лучше. Сейчас на него ушло не больше нескольких секунд.

Наконец я была на месте. В последний момент остановилась, услышав шорох в кустах, но потом отбросила все сомнения и нехорошие предчувствие.

Я не могла отступиться! Нужно было идти вперед.

— У нас проблемы. Кажется, Элен начала что-то подозревать.

— Что?! Ты понимаешь, как это опасно для нас?!

— Она здесь никто. Это будет ее слово против нашего. Мы в безопасности.

— О какой безопасности ты говоришь?! Я с самого начала говорила, что ничем хорошим это не закончиться. Элен должна умереть, она вообще должна была умереть в тот момент, когда увидела тело! Но на тебя снизошло человеколюбие. Или, быть может, ты, в самом деле, влюбился?

Послышался звук пощечины, а вслед за ней рык.

— Не говори ерунды, там появился кто-то еще! А, если бы Университет в одночасье лишился бы троих студентов, мы бы так легко не отделались!

— Ладно, хватит оправдываться! Нам уже пора.

— Сегодня идите без меня. Появились кое-какие дела.

Фред бесцельно поглядывал в окно, когда заметил Элен. Девушка как-то странно смотрела на людей вокруг. Она, вроде, кого-то искала и одновременно не хотела находить. Потом мнимая маркиза быстро пошла в сторону парка.

Фред резко встал, на миг забыв о людях вокруг. Кто-то другой, вероятно, поплатился бы за неуважение к приближающемуся Войскому, но на Фреда многие правила не распространялись. Анри только поморщился, вспоминая утренею перепалку, неуважение, проявленное сейчас. И посторонился, мечтая о мести. Когда спина Фреда окончательно исчезла за дверью, он кое-что придумал.

"И так он сможет отомстить не только этому парню, но и главной виновнице..."

Фреду было не до Анри. Он медленно направился за Элен, стараясь одновременно, и не потерять ее из виду, и не попасться девушке на глаза. Фред не забыл, что соседка Лиин собиралась помочь подруге. А ведь лучше всего помочь ей, найдя настоящего убийцу. Если, конечно... Джахал, если она действительно решила сделать что-то опасное... Он ее сам придушит!

С каждым шагом они заходили все дальше в парк. Фред уже начал думать, не назначила ли Элен кому-нибудь свидание. Вот смешно же он будет выглядеть! Но что-то мешало повернуть назад, выбросить Элен из головы и зажить своей собственной жизнью.

Старания мужчины все же были вознаграждены в полной мере. Элен дошла до стены, а потом прошла сквозь нее. Фред подошел ближе и с удивлением заметил проход в ней. Он был похож на стекло, и рассмотреть его можно было, только подойдя совсем близко.

"Портал. Магия! — пронеслось в мыслях. — Но откуда Элен знает об этом месте? — Фред поморщился. — Да, какая разница, главное, что он оказался прав. Девушка влезла во что-то опасное!"

Мужчина вышел в город следом за Элен, даже не задумываясь о том, что будет, если его заметят.

Магистр Дорин зашел к Амелии Денски.

— Простите, если я помешал вам, но мне нужно поговорить о вашем сыне, — сказал он ей еще стоя на пороге.

Немолодая женщина слабо кивнула, пропуская гостя в дом. На вид ей было лет пятьдесят, хотя на самом деле, магистр знал об этом из документов, "любезно" предоставленных стражей (стражники были вынуждены работать с бездействующими, на их взгляд, магистрами, хоть это всегда было им не по нутру), женщине было тридцать восемь. Толи ее подкосило страшное известие, толи дело было в болезни, ради которой ее сын и отпросился со службы в роковой для него вечер. А возможно, и все вместе.

— Чем я могу вам помочь? — Амелия предложила магистру присесть и сама села напротив него.

— Расскажите о своем сыне. Это может помочь в поисках его убийцы.

— Джеф... — лицо Амелии на миг смягчилось, — он замечательный мальчик. Всегда мне помогал, не то, что другие дети, — женщина все-таки не сдержалась и расплакалась. Дорин не стал ее утешать, понимая, что так она быстрее успокоится. И не прогадал. Амелия вскоре продолжила, — простите, я до сих пор не могу придти в себя после его смерти. И, наверное, уже не приду. Сколько там мне осталось... Главное только Джефа похоронить.

— Прекратите, вам станет легче после того, как мы найдем убийцу. Расскажите о вашей вчерашней встрече.

— Но я вчера не видела сына. Он уже неделю ко мне не заходил, — Амелия нахмурилась.

— Капитан Бельтс сказал, что Джеф отпросился вчера, чтобы зайти к вам, проверить, как вы.

— Милый мальчик, — с глаз Амелии вновь покатились слезы — он, наверное, не успел дойти до меня. И почему он решил навестить меня именно вчера? Если бы не это, может быть и жив остался, если бы... — женщина заслонила лицо ладонями.

— Джеф сказал, что вы сами просили зайти к вам, потому что болеете.

— Да нет, вы, наверное, ошиблись, — удивилась Амелия. — Я не просила сына ни о чем таком. Я вполне здорова.

— Вы уверены? — Дорин нахмурился, — куда же он мог пойти?

— Наверное, к подруге. Джеф рассказывал, что познакомился с очаровательной девушкой. Она, кстати, у вас в Университете учится. Джеф обещал меня с ней познакомить, — женщина судорожно вздохнула и поднесла платок к глазам.

— Как зовут эту девушку? — Дорин сосредоточился, понимая, что сейчас узнает что-то важное. Даже если магистр Дириани не прав, все равно было важно узнать, кто это. А уж если прав...

— Зовут... — Амелия замолчала. — Джеф говорил мне, но, боюсь... Я не помню, простите.

— Не волнуйтесь. Это не проблема. Сидите спокойно... — Дорин закрыл глаза.

Магистр, в отличие от своих студентов, умел читать мысли и на расстоянии от объекта...

— У меня есть к тебе разговор, — сильная рука оттолкнула собеседницу к стене. — Зачем ты это сделала?

— Что сделала? Боюсь, я тебя не понимаю.

— Не прикидывайся. Я об этом солдафоне, с которым ты гуляла. Неужели уже забыла?

— А что с ним?

— Он мертв. Только не делай вид, будто не в курсе!

— Но я действительно...

— Если еще хоть раз! Зачем он тебе вообще понадобился, тебе мало наших вылазок? Так вот, если еще хоть раз! Я от тебя мертвого места не оставлю. И убийца будет найден. Ты ведь наверняка наследила. Весь город будет праздновать победу над монстром. Больше никто им будет не нужен. Даже я.

— Обо мне никто ничего не знает. А, почему я это сделала, тебя не касается. И не смей мне угрожать. Иначе я тоже хорошо поцарапаю тебя своими коготками.

Я прошла сквозь проем и вновь оказалась в городе. От предчувствий захватывало дух, дрожали руки, липкий пот струился по лбу. Но я пыталась успокоиться, прийти в себя. Для осуществления моего плана мне надо было оставаться совершенно невозмутимой, что бы ни произошло.

Для начала нужно было отыскать место, где я могла бы наблюдать за проходом, оставаясь незамеченной. А потом и проследить, не выйдет ли оттуда Лиин. И, если она это сделает, не выдать своего присутствия и пройти весь путь за ней, до конца.

К счастью, вокруг было столько закоулков (не иначе это окраина города — в прошлый раз я как-то не обратила внимания на подобное), так что, это не вызывало трудностей. Проход и сам размещался в одном из этих уголков. Я зашла в соседний от портала и затаилась, то и дело, поглядывая на темную улицу.

На самом деле было не так поздно. Солнце еще окончательно не село, но здесь была такая грязь, бесконечная паутина, сажа, да и привычных на территории Университета огней не наблюдалось, что казалось, будто на дворе поздняя ночь.

Где-то поблизости раздались шаги. Сердце заколотило, дыхание сбилось, как от бега, а руки задрожали еще больше от предвкушения. Я выглянула наружу, следя за соседним проемом, но там никто не показался.

Неужели, показалось?

Я вздохнула немного свободнее. Потом раздался скрип. Я снова струхнула.

"Если я каждую минуту буду так вздрагивать, я же поседею прямо сегодня!" — пронеслась в уме весьма здравая мысль. План, казавшийся блестящим еще совсем недавно, внезапно перестал быть таковым.

— Что ты здесь делаешь? — за моей спиной раздался резкий голос.

Я вздрогнула и начала поворачиваться назад...

— Фред, это ты?! — я была настолько сильно удивлена, что даже не подумала понизить голос, или придумать вероятную причину своего присутствия здесь. — Но, почему?

— Что, почему? Зачем я здесь? Ты знаешь, меня волнует то же самое, — Фред прислонился руками о стену по обе стороны от меня, отрезая пути к отступлению. — Не хочешь объяснить, почему я, вместо того, чтобы заняться своими делами должен следить за кем-то?

— Так ты следил за мной? — с его словами пришло облегчение: "Это не он!" Теперь самым важным мне казалось то, что убийца не Фред, если он не лжет... Нет, не думать!

— Конечно же, как бы иначе я здесь оказался. — Фред оказался еще ближе ко мне. — А теперь не хочешь ответить на мои вопросы: зачем ты здесь? Как узнала об этом проходе? Ручаюсь, магистры о нем не ведают, иначе не оставили бы без внимания, закрывая основные ворота. И последнее, ты сказала кому-нибудь, кроме своей очаровательной подружки, где надо будет искать твое тело?

— Лиин... Подожди, тело? — я напряглась.

— А ты думала, что с тобой ничего не может случиться? — Фред посмотрел мне прямо в глаза, и мысли о том, что со стороны Фреда мне что-то угрожает, отошли в прошлое. Это был не тот взгляд, и не тот человек...

— Лиин не знает, что я задумала. Никто не знает.

— Еще лучше! — Фред покачал головой и, кажется, начал приходить в себя. Его тело все еще было напряжено до предела. Я чувствовала, как под рубашкой натягиваются мышцы, осознавала, что я начинаю снова дрожать. На этот раз не от страха. Голос мужчины теперь звучал спокойно. — Ты вообще, думаешь, что делаешь?

— Я хочу помочь Лиин, но... А вдруг это действительно она? Я должна выяснить. И сейчас хотела только узнать, не она ли это. Я видела тело одной из жертв. Кто бы это не сделал, он не заслуживает снисхождения. А Лиин грозит только уход из Университета.

— Тебе не приходило в голову, что убийцей может быть кто-то другой из нашего же Университета? — с издевкой спросил Фред. — И сейчас именно он выйдет из портала. Этот кто-то сможет легко вывести тебя на чистую воду.

Я нахмурилась, только сейчас осознавая, что подобное не пришло мне в голову. Магистры закрыли выход. Может, они заботились не о нашей безопасности, а о безопасности горожан? С Лиин я еще могла справиться. Она выглядит слабее меня, да и по магическому потенциалу уступает. У нее не так часто получается то, что с легкостью делаю я. А вот если это какой-то другой ученик, знающий и умеющий больше, или даже кто-то из магистров.

— Кто еще знает об этом выходе? — голос Фреда вырвал меня из раздумий.

— Откуда я могу знать? — поразилась я. — Я и сама только позавчера его нашла, когда убегала от Анри с Ристом. Только если Анри. Точно, — я щелкнула пальцами, — по парку парни должны были бежать вместе, а разделились они только потом — уже в городе. Риста убили, а Анри... — я недоговорила, потому что Фред зажал мне рот ладонью и уставился на что-то позади меня.

Я оглянулась и оцепенела: из проема выпрыгнули две огромные тени. Я не успела рассмотреть ничего больше так, как Фред потянул меня назад за выступ и крепко прижал к себе. Я чувствовала сполохи силы вокруг, видела горящие глаза мужчины напротив. И за какую-то секунду меня накрыло щитом, отрезая от окружающего мира. Это был совершенно не тот щит, которому нас учил магистр Алехандро. Где-то глубоко в подсознании мелькнула мысль, узнать у Фреда, что делает этот. Но я знала, что это будет потом. А сейчас я боялась пошевелиться, чувствуя, что за спиной тени остановились и внимательно прислушиваются к тому, что происходит в десяти сигах от них.

Только бы они не заметили, только бы... Снова пришел страх. И будь я в одиночестве, то не смогла бы ему сопротивляться. А так я хотя бы пыталась. Но сердце все равно колотило как сумасшедшее, и мне казалось, что именно его стук мешает теням уйти. Они слышат его. Но еще я знала, что не успокоюсь, пока не узнаю, кто там, не увижу их хотя бы на долю секунды.

Я посмотрела Фреду в глаза, заставляя его сделать то же самое: я — это ты, ты — это я. Дай мне увидеть! И резко закрыла их, чтобы прочесть его мысли, увидеть то, что видит он.

На улице стояли, прислушиваясь двое диких животных. Неестественно огромные, из-за сумерек кажущийся почти черным, волк и снежно-белая рысь. Многоликие... Оборотни...

— Магистр Алехандро, можно войти? — стук в дверь и голос позади нее оторвали магистра от написания письма графу Дженски.

Аристократ ошибся, обвиняя в убийстве сына кровных врагов. Дерба и Малийские — конечно же! Среди первокурсников не было представителей от этих людей. Были двое на третьем курсе. Но они еще не вернулись в Риан. Магистр вызвал весь третий и четвертый курс для патрулирования. Некоторые из них приехали уже сегодня, но основная масса обещала быть только завтра, в том числе и эти двое.

Магическая проверка подтвердила это. Алехандро взял в кольцо поисков весь Риан, а выйти из города убийца или убийцы не могли. Одновременно с запретом выхода из Университета, магистр Дириани запретил выход из самого Риана. Так что, преступник оставался в городе, как в ловушке.

Конечно, запрет не касался высшей аристократии, которая уже сегодня днем собиралась вместе с магистрами на совет в замке герцога Валлийского — в пяти милях от Риана. Но среди них не было названых фамилий, стража за этим следила по личному приказу Алехандро и определенно не могла никого проглядеть. Людей такого ранга, как он, слушались, а приказы выполняли, не задумываясь.

Теперь следовало сообщить графу о результатах и настоятельно попросить больше не вмешиваться в ход дела. Когда оставалось дописать только последние слова, магистру и помешали. Алехандро с досадой положил перо в чернильницу и пригласил посетителя к себе.

На пороге появился первокурсник.

— Приветствую вас, магистр. Я — барон Анриан Войский, хотел бы сообщить некоторые, неизвестные вам, подробности смерти моего друга и однокурсника — графа Риста Джинкого, — студент начал очень официально, как будто заранее готовя эту речь.

Магистр ничем не выказал своего удивления и, молча, предложил гостю присесть.

— Начинайте!

— Позавчера мы видели, как одна из учениц — некая Элен, — Анри улыбнулся. — После того как запретили покидать территорию Университета, вышла в город. Она это сделала с помощью портала в западной части парка. Мы с Ристом поспешили за ней, чтобы дать ей понять, что она совершает ошибку, но она сильно опередила нас. И нам пришлось разделиться. Я не видел больше ни Элен ни Риста, но слышал чей-то крик. Судя по всему, это был крик друга. Я поспешил ему на помощь, но не смог его найти. Мне пришлось вернуться в Университет, и надеяться, что крик мне почудился, или, что это был вовсе не Рист. Но друг так и не вернулся. Утром мне сообщили, о его гибели. Я хотел добиться объяснений от Элен, не желая выдавать ее поначалу. Но девушка рассмеялась мне в лицо, не сказав ничего. И я понял, что тянуть больше нельзя.

За время разговора лицо магистра так и не поменяло выражения, хотя его эмоции бушевали вовсю.

"Хорошо, что Дорина нет на месте, теперь вся слава достанется ему. Давно пора было поставить этого заносчивого магистра, слишком много берущего на себя, на место".

— Что за Элен?

— О... она предпочла учиться инкогнито. Так что, я не знаю, с какого она рода. Эта девушка из моей группы. Из пятой.

Магистр, наконец, смог позволить себе улыбку. Все складывалось как нельзя лучше! Алехандро уже понял, о ком говорит Анриан. На Элен у него самого был даже не зуб, а клык. Она ведь была именно тем человеком, из-за которого магистр столкнулся с Дорином. Он — Алехандро, оказался прав: девчонке было не место среди их учеников.

— Да не из какого, она не рода. Простая горожанка, — магистр презрительно скривил лицо. — Возможно, даже нищенка в прошлом. Ты не знаешь, где она сейчас?

— Наверное, у себя. Я могу проводить вас, — Анри поднялся.

— Ну, что ж, — магистр тоже встал, порадовавшись, что не успел отправить письма графу. "Он это сделает, когда убийца окажется под замком", — на каком этаже она живет?

— На десятом, — ответ Анри последовал мгновенно, что что-то означало. Но Алехандро не стал об этом задумываться и за какую-то долю секунды перенес их с Войским на нужное место. А, услышав, номер необходимой комнаты, постучал в нее. И, не дожидаясь приглашения, первым зашел в середину.

В комнате он увидел довольно неожиданную картину: на кресле сидела заплаканная девушка, а возле окна стояла женщина с каменным выражением лица, которая безо всякого сожаления смотрела на сидящую. Когда отворилась дверь, она перевела взгляд на входивших людей.

— Кто вы? Чем мы можем вам помочь?

— Магистр Алехандро, — мужчина поклонился, после него так же поступил Анри. От женщины веяло древними корнями, и она требовала к себе хотя бы вежливости, — мы ищем некую Элен.

— Я думаю, это подождет, — резко высказалась аристократка. — Я бы хотела рассказать магистру Дириани об убийствах в городе и о том, кто их совершает, но раз здесь вы...

Магистр нетерпеливо покачал головой.

— Нам уже известно, что убийца Элен. Не думаю, что вы сообщите нам что-то новое.

— Я говорю о своей племяннице Лиин, — аристократка показала рукой на плачущую девушку.

Графиня Бельта собиралась, как и обещала, поехать к лорду Бианиму и все рассказать о его внучке. Но возникло непредвиденное препятствие в виде стражников, никого не выпускающих из города. Въехать в город мог каждый, а вот выехать только единицы. И графиня к ним не относилась. Ограничение обещали снять к концу расследования дерзких убийств. А пока даже почтовые кареты не могли покинуть Риан.

Да и не могла графиня доверить бумаге сведения о Лиин. Неизвестно ведь кто прочтет. Маги могли мысленно передавать сообщения на большие расстояния. Но сейчас цены на подобные услуги резко взлетели, и аристократке было просто жаль денег.

Графиня оказалась в странной ситуации: ей не разрешат уехать, пока убийца не будет найден. А его не найдут до тех пор, пока лорд Бианим не образумит свою внучку. Аристократка долго искала выход из заколдованного круга и, в конце концов, не придумала ничего лучше, как рассказать обо всем магистрам.

Для начала она зашла к самой Лиин: объявить о своем решение, а потом собралась навестить директора Университета — магистра Дириани, но сейчас ей представился шанс рассказать обо всем сразу же. И она не хотела его упускать.

— Прошу вас, присядьте. Нам предстоит долгий разговор. Дело в том, что Лиин одержима...

Фред резко отпустил меня и отошел на несколько шагов. По его лбу стекала капля пота. В глазах стояла тревога. Но они перестали светиться. Щита на нас уже не было

— Оборотни ушли? — мой голос прозвучал неестественно тихо. Но Фред прекрасного его расслышал.

— Да. Ты была права Лиин не убийца. Если, конечно она не проводит каждую ночь по несколько часов на улице?

— Нет, — только через несколько секунд, когда Фред тряхнул меня за руку, до меня дошло, что это был вопрос. — Лиин ложиться раньше меня. Это я могу полночи не спать, так что, заметила бы. Она только раз легла позже меня, но это исключение.

— Мы должны найти магистров и все им рассказать.

Я покачала головой.

— Мы ведь не знаем, кто это были. Каждый может оказаться многоликим.

— Можно вернуться на территорию Университета и проследить оттуда за порталом. Они ведь не пойдут к себе в звериных личинах. И мы сможем узнать, кто они, — предложил Фред, подталкивая меня к проходу.

— Но тогда они совершат еще одно убийство! — я не двинулась с места с мольбой в глазах, смотря на Фреда.

— Пожертвовать малым, чтобы выиграть войну... — Фред скрипнул зубами. — Если с тобой что-то случится, я себе этого не прощу!

— А я себе не прощу, если не попытаюсь что-нибудь сделать! Мы будем очень осторожными, — попыталась убедить его я, зная, что не смогу просто так вернуться в Универоситет.

Наши глаза на мгновения встретились, Фред резко взмахнул головой, отгоняя от себя мои воспоминания о распростертом на холодной земле теле одной из жертв многоликих.

— Я попробую их найти!

Дорин простился с Амелией Денски и медленно направился к Университету. У него было имя. Достаточно редкое, но не настолько, чтобы среди сотни первокурсников, оказалась только одна девушка, носившая его. Круг поисков, конечно, сузится, но доказательств-то, нет. Если верить словам матери Джефа, Дорин-то верил, но за остальных магистров не ручался, ее сын встречался с девушкой по имени Берта. Но ведь то, что она встречалась с ним, еще не значит, что она же и убила его!

Само по себе это было подозрительно: обычно студенты не пытались завязать романы с кем-то не из Университета. Часто считали себя выше обычных людей. Но мало ли, что могло случиться: любовь, страсть... Да и за то время, что Дорин закончил учебу, могло многое измениться. Прошло целых шесть лет. Магистр поморщился: "Но это вряд ли!"

Фред открыл глаза.

— Ты хорошо знаешь эту часть города?

— Я не знаю города вообще, — я растеряно покачала головой. — А ты?

— Нет, я бы не спрашивал, — он прищурился. — Ладно, нам туда, — Фред рукой показал направление, — будем надеяться, что это не ловушка. Но сейчас они двигаются очень медленно. Нужно быть осторожными.

Я кивнула, и мы побежали вперед, не разжимая рук. Через несколько минут пришлось остановиться. Мы стояли на перекрестке, и Фред снова закрыл глаза, чтобы понять, куда нам нужно повернуть.

— Туда! — он резко открыл глаза. — Они снова начали быстро отдаляться. Наверное, не хотят привлекать внимание к порталу. И охотятся в другом месте.

Я согласно кивнула и снова побежала. Вперед, только вперед! Пока мы стояли возле прохода, солнце село. На город спустилась тьма. Все было как тогда, когда я впервые воспользовалась порталом. А значит, оставалось совсем немного времени до того, как многоликие снова нападут.

Меня захватил азарт погони: быстрее, быстрее! Иногда мы останавливались, чтобы узнать дорогу, но и в эти моменты я ни о чем не задумывалась, и только переводила дух. Как-то сразу стало понятно, зачем будущим магам физкультура.

— Подожди, мы отдалились от них. Повернули, наверное, не туда. Сейчас я посмотрю, — Фред закрыл глаза, но, видно, что-то не заладилось. — Джахал, сил не хватает. Не успеваю восстановиться. Как у тебя?

— Полно, бери, — я протянула руку Фреду, ожидая, когда на меня навалится усталость. Так и случилось, но длилось не долго. Внезапно нас окликнул знакомый голос:

— Что здесь происходит?

Фред быстро опустил мою руку и посмотрел куда-то вправо. Я проследила за его взглядом. Магистр Дорин. О нет!

— Я, кажется, задал вопрос, — маг подошел ближе к нам. — Откуда вы здесь взялись? Как прошли через охрану, так же, как и всегда?

— Как всегда? — эхом повторила я. — Нет, дело в том, что...

— Мы только что видели в городе двух оборотней. Волк и рысь.

Магистр нахмурился.

— С чего вы взяли, что я вам поверю?

— Проверьте! — Фред смотрел магистру прямо в глаза, не пытаясь отвести взгляд.

Магистр скрипнул зубами.

— Это займет слишком много времени. Где вы их видели?

Мы переглянулись. За то время, что мы бежали, мы заблудились и теперь не представляли, ни, где мы, ни, откуда пришли.

— Я могу увидеть, где они сейчас находятся, — Фред снова закрыл глаза. Магистр смотрел на него, сузив свои. Потом кивнул, явно увидев что-то, бросил на нас странный взгляд и застыл на несколько секунд.

А потом в глазах потемнело, а пейзаж вокруг изменился. Совсем рядом раздался крик. От неожиданности я вздрогнула и, закрыв глаза, крепче прижалась к Фреду. Его руки обхватили меня, закрывая от окружающего мира, таившего в себе угрозу.

Только через несколько секунд я нашла силы, чтобы обернуться и открыть глаза. Чтобы еще через мгновение снова закрыть их. На этот раз надолго. Везде была кровь, на тротуаре валялись клоки шерсти, а под самим огнем в воздушной сфере (здесь они уже были, хотя лучше бы вокруг стояла полная темнота) валялось тело. Оно... В сравнении с ним... Прошлая жертва... Наверное, именно на этой мысли я потеряла сознание.

Пришла в себя я в чьих-то объятиях.

Фред?

Было тепло и уютно. Хотелось остаться в этих теплых и надежных руках навсегда. Но кто-то начал трясти меня. Пришлось открыть глаза. Сначала немного: страшная картина все еще стояла перед мысленным взором. Но сейчас уже все было нормально. Отовсюду престали доноситься крики и дикие, какие-то наполовину звериные визги, от которых еще недавно звенело в ушах.

Теперь мы находились в большем помещении. Передо мной находился небольшой деревянный стол с несколькими стаканами (мой мозг отказывался посчитать их точное количество) и, оббитые красным банджином28, лавки. Скорее всего, мы находились в какой-то таверне.

А мертвые тела, клоки шерсти повсюду, и кровь... кровь... Остались далеко, на улице. Так что, можно было начать уговаривать себя, что все это мне привиделось.

— С тобой все в порядке? — в голосе Фреда слышалось неприкрытое беспокойство.

— Да... Нет... Не знаю... — мысли сбивались. — Что со мной случилось?

— Ты упала в обморок, — рядом послышался еще один голос. Я, наконец, полностью открыла глаза и посмотрела на его владельца. Магистр Дорин! Выражение его лица мне очень не понравилось, и я начала пытаться встать (не скажу, чтобы очень успешно). — Лежи, у тебя упадок сил, — маг попытался остановить меня, но я не желала подчиняться и снова попыталась подняться (на этот раз у меня получилось).

Магистр подождал, пока я села на лавку рядом с Фредом и начал разговор.

— Итак, у вас не больше десяти минут, чтобы все мне объяснить. Начинайте. Я буду задавать вопросы, если что-то не пойму.

Мы переглянулись. Первое слово досталось мне.

— Все началось с того... С того, что я поссорилась с Анри, и мне пришлось бежать от него...

— Если я правильно понял, — начал магистр, когда мы закончили рассказ. — Вы видели тело, но не сообщили об этом. Более того, убежали от стражи. Потом пробрались в мой кабинет и начали подслушивать разговоры, снова никому не сообщив об услышанном. А под конец решили сами поймать убийц, — маг покачал головой. — Победителей не судят, но, если я еще, хоть раз узнаю, что вы занялись чем-то подобным... — Дорин окинул нас насмешливым взглядом и глубоко вздохнул, — а ведь вы, наверняка, займетесь. Сегодня-то, на ваш взгляд, ничего страшного не произошло. Все обошлось. Гремят фанфары!

— Как обошлось? — я подняла глаза на магистра. — А тот человек на улице? — перед глазами вновь всплыла та картина, которую я увидела, когда магистр Дорин перенес нас к оборотням: окровавленное тело, заплывшее лицо, на котором я видела только один глаз, рука, лежавшая отдельно от... Я задрожала, к горлу подступила тошнота, все силы, как будто, снова ушли.

Фред быстро придвинул к моим рукам один из стаканов.

— Пей!

Я мельком взглянула на бесцветную жидкость и быстро глотнула. Горло обожгло, с глаз покатились слезы. Я быстро замахала руками, чтобы добыть себе побольше воздуха, который внезапно закончился. Но были и плюсы: ужасная картина, стоявшая перед глазами, исчезла.

— Тот человек выжил. Магия, знаешь ли, творит чудеса, — Дорин тоже взял в руки стакан и отпил немного. — Но меня интересует другое: с чего ты решила делиться силой, и как тебе это удалось?

— Я не умею искать что-то, как это делает Фред. Но у него закончились и силы. А я могла помочь.

— Да, это еще один вопрос. Но как ты это сделала? Читала какое-то заклинание, использовала...

Я прервала магистра на полуслове:

— Это произошло само собой. Мы познакомились до того, как поступили в Университет, и как-то я просто почувствовала, что часть моей силы переходит Фреду. Мы тогда...э-э... попали в передрягу, как сегодня.

Магистр поставил стакан на стол и очень странно посмотрел на меня, будто просвечивая каждый кусочек моего тела.

— Ладно, допустим, — маг перевел взгляд на Фреда. — Твоя очередь отвечать. Откуда ты знаешь, как создавать щит безмолвия и осуществлять пространственный поиск? Где ты этому научился?

— У меня в домашней библиотеке было несколько книг о магии, и я их изучал. Пытался попробовать все заклинания, которые там были. Хотя иногда не совсем успешно.

— Хорошо, — маг взял в руки стакан и выпил немного. — Все остальные вопросы потом. Сейчас, чтобы вы не имели проблем, я скажу в Университете, будто просил вас помочь мне. В чем, не буду уточнять. Если спросят у вас, скажете — тайна. В городе вас никто не видел (заклятие невидимости — хорошая штука), так что, вас тут и не было. Все понятно?

Мы синхронно кивнули.

— Тогда идемте обратно. Вам осталось не так много времени для сна. Уже второй час ночи, а от пар вас завтра никто не освобождал, — Дорин устало поднялся. И я отчетливо поняла, что он такой же человек, как и мы. А магистерский балахон не сделал из него надутого павлина, какими мне часто кажутся маги.

— Можно несколько вопросов? — я подняла голову, но не спешила вставать.

— Задашь в дороге, — маг подозвал мальчишку и кинул ему монету. Потом провел рукой по лбу и сделал нам с Фредом знак следовать за ним.

— Что с многоликими? Кем они были?

Магистр немного раздраженно махнул головой.

— Ну, вы уже догадались, что ими были двое из наших студентов. Две сестры: Джессика и Берта Лонганы.

Я споткнулась и, если бы Фред не подхватил меня, упала бы на землю.

— Не может быть! Я их знаю. Это веселые, улыбчивые люди. Они не могли...

— Людские личины скрывают многое. Меня бы удивило, если бы они и выглядели убийцами. Многоликие почти всегда внешне тихие спокойные люди. Истинные инстинкты проявляются только в звериных ипостасях, — маг говорил спокойно, будто бы читая очередную лекцию в аудитории.

— Не может быть, не может... — я качала головой из стороны в сторону, с глаз капали слезы. Не то чтобы я не верила магистру, просто горько, когда люди, которых ты знаешь, оказываются совсем иными. Мне было бы легче, если бы убийцами оказались незнакомцы. Не было бы так больно. — Что с ними?

— Они обе погибли. Стража уже забрала их тела (после смерти оборотни вновь становятся людьми). Я очень надеюсь, что вы забудете про то, что рядом с вами учились двое многоликих. Подобная информация плохо скажется на престиже нашего Университета. Официальную версию еще не придумали. Но, я не думаю, что с этим возникнут проблемы.

— Зачем они убивали? — теперь Фред посмотрел на магистра.

— Допросить их, как вы понимаете, не удалось. Но оборотням для того, чтобы контролировать свое человеческое "я", нужно убивать. И часто они это делают с особой жестокостью. Сначала играют с жертвой в страшные игры, из которых те просто не могут выйти победителями. А потом наносят смертельный удар. Иначе они не могут. И начнут перекидываться не тогда, когда надо им, а когда наружу выйдет зверь, то есть в любой момент. Вы будете проходить многоликих к концу этого года, или в следующем году, если программу снова изменят. Угроза-то исчезла.

— А если среди нас есть еще оборотни? — я даже вздрогнула, когда подобная идея пришла мне в голову.

Пирсон... Нет, не верю!

— Магистры проведут проверку. У нас долгая память. Да, портал в город мы закроем, так что, не надейтесь воспользоваться им еще раз. И лучше вообще забудьте о сегодняшнем дне.

— А что будет с Лиин?

Магистр улыбнулся.

— Об этом не волнуйся. Ворота настроены таким образом, что не пропустили бы человека, одержимого Демоном. Да и не справилась бы она с жертвами. Сил бы не хватило.

Маг замолчал. Теперь надолго. Мы как раз подошли к воротам. Увидев Дорина, охранник начал открывать тяжелые створки и пропускать магистра в середину. На нас с Фредом он взглянул только мельком. Наверняка, забудет, как мы выглядим уже через несколько минут!

Можно было расслабляться и начинать спать на ходу. Эта ночь была действительно очень тяжелой.

Магистр прощально махнул нам рукой и направился к себе. А я стояла и смотрела ему вслед. Сил на то, чтобы сделать хотя бы один шаг не было.

— Пошли, я доведу тебя до комнаты, — Фред обнял меня за талию еще сильнее (хотя я и так висела на нем последние сиги), увлекая куда-то в сторону.

— Может, лучше донесешь? — я откинула голову назад и взглянула Фреду в лицо. Первый раз за очень долгое время на нем не было маски. Наверное, тоже устал ее носить.

— Я подумаю, — мужчина улыбнулся. А я смотрела, как он радуется, и тоже начинала расплываться в улыбке. Пускай завтра мы снова поссоримся и, возможно, даже перестанем разговаривать друг с другом. Но сейчас он рядом, и я счастлива. А все, что будет потом, не имеет значения. Есть только это мгновение, этот миг...

28. Банджин — недорогая ткань.

Глава 18

В комнате меня ждала Лиин. Не смотря на позднее время, она не спала. А, значит, расспросов было не избежать. По радостно-предвкушающему лицу девушки становилось понятно, что ждать до утра она не намерена.

Эх, магистр просил никому не рассказывать о происшедшем, но... Всегда можно сделать исключение! Тем более данная история непосредственно касалась подруги.

— Лиин, со мной сегодня...

Но подруга меня перебила. Как оказалось, она жаждала поделиться своими новостями, не менее увлекательными...

Когда прозвучали последние слова, люди, сидящие в комнате, повели себя по-разному. Лиин еще сильнее залилась слезами, Анри выпучил глаза и отодвинулся подальше (на всякий случай от обеих женщин). Магистр Алехандро просто пристально посмотрел на Лиин. Потом на некоторое время закрыл глаза, не пытаясь вслушиваться в то, что продолжала говорить странная посетительница. В это время он стал похож на каменное изваяние, от которого добиться чего-то попросту невозможно. А еще через несколько секунд маг вновь расслабился, насмешливо покачал головой и открыл глаза.

— Защита в порядке, — буркнул маг себе под нос. Потом произнес более внятно. — Я всегда ценил хорошие шутки. Надеюсь, это была именно она. В любом случае, с вашей племянницей все в порядке. И я повторяю свой вопрос...

— Как это, все в порядке?! — графиня Бельта прервала магистра, повысив голос. — Я совершенно определенно знаю, что Лиин одержима и смертельно опасна для каждого.

— Пожалуйста, успокойтесь, — магистр нетерпеливо передернул плечами, — с вашей родственницей все в порядке. Барьер бы не пропустил никого, если бы он был одержим Демоном. Это нонсенс!

Лиин подняла глаза на мага. В них светилась надежда.

— Так, значит, я не...

— Кого вы слушаете?! Конечно же, нет! И как вы с вашей чрезмерной доверчивостью собираетесь стать магом?! — магистр оборвал себя но полуслове, осознав, что девушка перед ним была не простолюдинкой, а, значит, в любой момент могла показать зубки.

Но Лиин не обратила внимание на грубость, начав светиться с середины. На ее губах заиграла радостная, беззаботная улыбка, на щеках мгновенно вспыхнул румянец. За несколько секунд барышня, несущая на хрупких плечах слишком большой груз превратилась в беззаботную девушку, которую ничего не волнует.

Магистр покачал головой, поражаясь этой метаморфозе. И тотчас вспомнил, ради чего собственно пришел.

— Где ваша соседка Элен?

— Элен... — Лиин задумалась, потом побледнела, и отпустила вниз глаза. Магистр нахмурился, понимая, что девушка рядом с ним знает что-то. Но вряд ли скажет правду. А допрашивать аристократку в присутствии ее же родственницы (да и Войский немного лишний) не очень хотелось. — Она гуляет по парку с Пирсоном Лонганом, если я не ошибаюсь.

— Ну, что ж, я наведаюсь к Пирсону. Если он не подтвердит ваших слов, я вернусь. Попытайтесь освежить память до этого времени, — Алехандро кивнул и исчез.

Следом за ним поднялся Анри. Последний выглядел очень заинтересованным. Лиин внезапно подумала, что из всех поклонников Элен, этот нравится ей меньше всех. Что-то было в нем порочное. И как Элен этого не замечает?! Хотя, может быть, именно этим он ей и нравится? Порой девушка не понимала свою соседку, вот и сейчас. Но это не мешало им общаться и считать себя подругами.

— Знаешь, — заговорила Лиин. — Я почему-то подозреваю, что Элен ищут по твоей вине. Так что, катись отсюда! — девушка подошла к двери и сделала приглашающий жест.

— Лиин, как ты можешь? — графиня Бельта поднесла руки к груди, показывая, что таких манер она от племянницы не ожидала.

Но девушка не обратила внимания на возглас родственницы. Она вообще сейчас мечтала только об одном — остаться с графиней наедине и высказать той все, что она о ней думает. И отплатить за те ужасные часы, которые провела по ее милости.

Анри зло усмехнулся, глядя на раскрасневшуюся девушку. Барон уже не помнил, когда его (его!) выгоняли с подобной бесцеремонностью. Уходить без прощального слова было нельзя.

— Желаю тебе придумать к приходу магистра более правдоподобную ложь, — Войский с издевкой поклонился и вышел в коридор. Лиин с шумом захлопнула дверь за ним и повернулась к графине Бельте. Девушке было, что сказать своей родственнице...

Вечер у Лиин казался не менее необычным, чем у меня. Я была рада слышать, что подруге больше ничего не угрожает. А, значит, мне не придется по несколько часов в день просиживать в библиотеке на пару со скучнейшими книгами и нарушать правила Университета.

Каюсь, я так и недослушала ее историю до конца, заснув с открытыми глазами (вот, а еще недавно у меня не получалось!). Но, что вы хотите от бедного ребенка, который и в прошлую ночь-то почти не спал? А сегодня еще все эти ужасы и потрясения...

Утром Лиин снова проснулась раньше, чем я, и принялась меня будить. К счастью, подруга не очень обиделась на меня за то, что я уснула "на самом интересном месте", по ее словам. Разве что совсем немного.

Чтобы окончательно развеять ее обиду, я согласилась рассказать о том, как сама провела день. Это очень интересовало подругу. Дело было в том, что магистр Алехандро очень скоро вернулся от Пирсона с сообщением, что тот не видел меня уже несколько часов.

Лиин не думала, что до этого дойдет. Она надеялась, что мой поклонник меня прикроет, так что, не успела придумать ничего другого.

— Но я почти уверена, что она с ним, так что, — лепетала девушка.

— Боюсь, Лонган это отрицает. По его словам, они расстались еще перед ужином. И с тех пор он ее не видел. Может быть, вы вспомните, где Элен на самом деле?

После долгого молчания девушки, маг, наконец, улыбнулся. И начал мысленно разговаривать с кем-то.

Лиин боялась, что Алехандро рассказывает кому-то о ее соседке. А потом лицо магистра начало краснеть, брови поднялись в воздух, а глаза округлились. Все это исчезло уже через несколько секунд, когда магистр бросил взгляд на Лиин и, скорее всего, наложил на себя иллюзию.

Теперь девушка терялась в догадках, что могло так сильно вывести магистра из себя. И это ее интересовало весь вечер, до самого прихода Элен.

Несколько минут я поводила Лиин за нос, а потом согласилась все ей рассказать. Я не знала точно, что именно сообщили магистру, но предположения у меня были, еще и какие!

Магистр Дорин очень устал за последнюю ночь. Но нужно было еще столько всего сделать, что мысли об отдыхе пришлось оставить до более подходящего момента. Кто бы мог подумать, что в ряды студентов магического Университета затесались многоликие. Это было немыслимо и очень страшно. Не хотелось думать, что у них учится еще кто-то, помимо Джессики и Берты, из этого страшного племени. Но сбрасывать такую возможность со счетов, было нельзя. А значит, магам будет, чем заняться в ближайшее время.

Это перед учениками Дорин мог разыгрывать спокойствие и уверенность в их завтра. Но не перед самим собой. По внешнему виду нельзя было отделить оборотня от обычного человека. Закрытие портала ничего б не дало, разве что, подставило бы многоликому сотню беспечных первокурсников. Ловля на живца был испытанным годами методом, но ловить оборотня на учеников никто никогда бы не позволил!

Нужно было придумать что-то другое. Но, что именно магистр не представлял. Хорошо, что ученики поверили, будто все под контролем. Но надолго ли? Сегодня они просто были очень усталыми. Элен так точно. А вот Фред... — магистр покачал головой. Странный он какой-то. Они оба необычные люди. Элен способна передавать силу без каких-либо ритуалов. А это было нонсенсом. Хотя... У Дорина было ощущение, что он когда-то давно уже слышал о людях, обладающих такой способностью, но когда и где? Непонятно. Вот уж точно — дырявая память!

Да и Фред что-то недоговаривал. Почти все книги, посвященные магии, хранились в Университетской библиотеке. Где же парень смог найти другие? Магистр с самого поступления обратил внимание на эту парочку. Но постепенно забыл о своем интересе, погрузившись в рутинные проблемы, а потом и в расследование убийств. Кажется, нужно было вновь вернуться к ним, пока они не влезли во что-то еще. А в том, что это случится, маг не сомневался. Слишком хорошо он помнил себя в их годы.

Перед первой парой магистр Креанир сообщил нам несколько новостей. Первая не заинтересовала почти никого, разве что мы с Лиин переглянулись, да и Фред напрягся, а вот вторая...

— Двух ваших однокурсниц внезапно забрали родители. Граф с графиней решили, что магическая карьера их детям не нужна. И уже нашли девушкам женихов. Теперь Берту и Джессику Лонганов ожидает замужество и дети. И не более того.

Я смотрела на своих однокурсников. И замечала на лицах многих зависть. Теперь, когда выход в город был закрыт, когда нас начали по-настоящему учить, многим захотелось вернуться домой — к легкой беспечной жизни. Пусть и под присмотром родителей, но ведь от них можно сбежать, а вот от магов — нет.

Я снова повернула голову в сторону магистра.

Чему уж тут завидовать: безымянной могиле где-то на задних аллеях Рианского кладбища, или смерти в мучениях? Да и их родителям не поздоровится!"

Еще одной "новостью" оказалось обезвреживание жестокого убийцы, который вносил ужас в сердца жителей Риана. Им оказался "один простой горожанин, который сошел с ума после смерти своей жены". Теперь людям было нечего бояться. Могущественные маги спасли людей. И спасут в будущем еще не один раз...

Патетика и пустые слова. Я, конечно, не думала, что магистры расскажут всю правду, да и Дорин об этом предупреждал, но все равно было грустно слушать эту новую "правду".

А потом снова пары: ледяные стрелы, огненные шары, основные принципы работы с зомби. Что-то я записывала, что-то запоминала, устало отложив перо в сторону, что-то вообще прослушивала. Жизнь, казалось, вернулась на круги своя. Но меня это не радовало. Вчера Фред почти донес меня до двери. Коснувшись на прощание губами.

— Больше ты никого не собираешься "спасать" рискуя своей жизнью?

— Ты знаешь, — я наморщила носик, — мне не очень понравилось та часть, когда я лежала в обмороке. Зато в городе побывала!

Фред усмехнулся и поправил мне прическу, задержавшись на несколько минут на моем затылке. От чего наши лица оказались очень близко друг от друга. Опасно близко, если вспомнить в какой жар меня бросает, когда я нахожусь рядом с этим мужчиной.

— До завтра, — голос Фреда на этот раз был хриплым. Он легко коснулся моих губ и поспешил вниз по лестнице.

Я думала, что-то изменится.

В тех романах, что любит читать Лиин, опасность обычно сближает героев. И потом они уже не могут друг без друга. Но в жизни все было намного прозаичней. Фред снова не обращал на меня ни малейшего внимания, как я не пыталась поймать хотя бы его взгляд. Дошло до того, что Лиин начала смотреть на меня с жалостью. А вытерпеть подобное у меня уже сил не было.

— Ты не знаешь, где Пирсон? — дождавшись конца пар, спросила я у Лиин, но подружка безразлично пожала плечами. Сейчас ее интересовала моя история, а не мой очередной поклонник.

Сразу же после окончания пар Лиин потащила меня в столовую. Там мы собирались совместить обед с моим рассказом. Сегодня магистры разрешили студентам выходить из города. И большинство сокурсников воспользовалось подобным предложением. Так что, сейчас столовая была почти пустая, и мы могли не бояться лишних ушей.

— Да, а я считала, что это у меня был вечер веселый, а это оказывается у тебя... — Лиин восхищенно покачала головой после того, как я пересказала ей вчерашние события. — И, знаешь, я очень благодарна тебе за то, что ты захотела мне помочь. Никогда не забуду.

— Брось! — я лишь отмахнулась от подруги. — Я не могла иначе. А сейчас... Лиин, ты не обидишься, если я тебя оставлю? Хочу найти Пирсона. Помочь ему, в случае чего. Это ведь его кузины оказались убийцами, даже не верится.

Глаза Лиин загорелись.

— Я уверена, ты поможешь ему забыть об этом. Только, — подруга окинула меня взглядом, — так идти нельзя. Но я знаю, как можно, — девушка подскочила с места и начала поднимать и меня.

— Прекрати! Я же не на свидание собираюсь.

— Совместим! К тому же, я узнала, где Пирсон и я расскажу тебе об этом, если ты согласишься — Лиин улыбнулась еще шире. Потом, на мгновение забыв свою роль, добавила, — Элен, это единственное, что я могу для тебя сделать, чтобы извиниться за те нелепые обвинения и поблагодарить за помощь.

Я махнула рукой.

— Делай все, что хочешь. Только ответь еще на несколько вопросов. Ты ведь не одержима. А я тебя не шантажирую... Что все-таки произошло в замке Саада?

Маги уже давно следили за тем, что происходит в замке Саада. Они заметили, что после того, как его посещает определенный круг людей, в окрестностях исчезают дети. Сначала крики крестьян не принимали всерьез, но когда исчез сын посла Зарии, который вышел из кареты на несколько минут, пришла пора действовать. Скандал мог привести к катастрофе: разрыву договора между дружественными странами и даже к объявлению войны. Нужно было найти убийцу как можно скорее. Маги сделали все возможное и остановили заговорщиков в последний момент...

...Пятьдесят солдат во главе с тремя магами ворвались в подвал. Они едва не опоздали. Над головами взывающих летал Демон, но он еще не собрал достаточно сил, и маги могли одолеть его.

— Призрачная плеть, давай, я добавлю огня. Быстрее, отдали его от алтаря. Тела дают ему силы.

— Не хватает времени. Еще немного и...

— Открываю портал.

— Посмотрите, девочка все еще жива, но без сознания.

— Забирай ее с собой! — маг пристально взглянул на ребенка. — С ней все в порядке. Возможно, она сможет рассказать нам, почему у этого Демона не было сил.

Маг, который спас Лиин от Демона, и чьего имени она так и не узнала, ошибся. Когда лорд Бианим узнал, что случилось с его внучкой, он употребил все свое влияние, да и деньги немалые, чтобы оградить девочку от того, что с ней произошло. И от тех людей, которые могли напомнить ей о самой страшной страницы из ее жизни.

Он увез внучку к родственнице в соседнюю страну, чтобы новые впечатления заслонили старые. Лорд считал, что там она будет счастлива, найдет свою любовь и позабудет Киринею, но он ошибся, да и за семь лет многое изменилось. Аристократ постарел. Он боялся, что может умереть в любой момент. Потому-то, и решил отправить Лиин в Университет Магии. Там она смогла бы научиться защищаться. Да и проблемы с наследством исчезли бы.

Богатство лорда Бианима во многом зависело от его собственных поступков. И он боялся, что Лиин не сумеет принять правильное решение, а ее будущие соседи и компаньоны воспользуются этим.

Но к магам совсем другое отношение. Им не лгут, над ними не смеются. Лиин должна стать магом!

— Это не самая хорошая история, — подруга покачала головой. — Но я обещаю, что расскажу тебе... Потом. Но сейчас ты идешь на встречу со своим кавалером и должна быть счастлива, а не переживать за меня...

Через час я с трудом узнавала себя в открытом красном платье с распущенными и завитыми волосами. Сейчас я выглядела гораздо старше, опытнее, раскованнее. Только от украшений наотрез отказалась. Впрочем, Лиин не особо настаивала. По ее словам, к этому платью ничего особо не подходило. Но, если я действительно хочу...

Я не хотела. На этом мы и сговорились. Я глубоко вздохнула и сделала первый шаг.

У однокурсника — друга Пирсона, Лиин узнала, что Лонган сразу же после пар отправился в город. И даже узнала адрес его дома — восьмая Прибрежная. Мне это ни о чем не сказало, но я решила выяснить более подробно, где находится нужный мне дом, у прохожих. Наверняка, ведь кто-нибудь знает, как туда пройти!

С этим действительно не возникло проблем. Третий по счету человек объяснил мне, как найти нужную улицу. И я отправилась вперед, предвкушая, как обрадуется Пирстон моему появлению, и какой замечательный вечер мы с ним проведем. Охранник на входе в Университет предупредил, что вернуться нужно до десяти, когда закрываются ворота. В противном случае придется провести ночь в городе. А к себе попасть только утром. Ну, и понятное дело, об этом будет сообщено магистрам. А они очень не любят, когда нарушают правила. Но времени еще было много. Сейчас шел только шестой час. И все складывалось великолепно.

Нужную улицу я отыскала приблизительно через полчаса. Мне хорошо объяснили, где она находиться. Но добираться туда пришлось довольно долго. Я снова отдалялась от центра Риана, некоторое время пришлось потратить на то, чтобы пройти квартал с трущобами. Прибрежная улица находилась недалеко от морского берега, что явно можно было понять из ее названия. Увидев нужную вывеску, я не стала спешить к Пирсону, а сначала постояла на берегу, вдыхая приятный морской воздух, чувствуя, как маленькие капельки оседают на моем платье и голом теле.

Приятным было и то, что моя персона произвела фурор среди местного населения. Изысканное платье из ужасно дорогого шелка было уж точно не по карману окружающим людям. Да и блеск в глазах находился в контрасте с усталостью в очах жителей Прибережной. Большинство из которых, продолжало работать и сейчас — поздним вечером. Хорошо, что я хоть не поддалась уговорам Лиин и не надела ее украшения. Готова биться об заклад, она что-то придумала, если бы я так сильно не отказывалась от оных.

Наконец, я решила идти дальше. И сделала первый шаг по нужной улице. Домики, выстроенные на ней, были под стать этому месту: маленькие, часто неухоженные и просевшие. Я недоуменно нахмурилась, не понимая, как один из моих однокурсников решился приобрести здесь жилье. Да большинство из них побрезговало бы даже прийти сюда, не то, что поселиться. И мне в голову не могло прийти, что в этом граф Лонган чем-то отличается от этого большинства.

Восьмая Прибрежная оказалась почти в самом конце улицы — возле причала. Этот домик был немного больше, чем остальные. К тому же, на вид нельзя было сказать, что в любую минуту он мог развалиться: крепкие двери с несколькими засовами, второй этаж без балкона, а только с маленькими окошками (что-то вроде бойниц). Меня охватило какое-то странное предчувствие. Захотелось повернуть назад, вернуться в Университет и дождаться Пирсона там. Но я привычно не обратила внимания на интуицию и постучала в дверь.

— Магистр Дорин, можно войти?

— Да, конечно, — мужчина поднял голову от бумаг. — А это вы, магистр Велирн. Как магическая проверка? Осуществили?

— Да. Вы оказались правы. Все убийства были совершены многоликими. Но есть одно "но". В девяти случаях из десяти убийц было трое.

Ждать пришлось довольно долго, но вот в дверном проеме появилась голова Пирсона. Когда он увидел меня, в его глазах отразилось огромное удивление. На какое-то мгновение мужчина даже потерял дар речи. Тогда я решила взять инициативу в свои руки.

— Привет. Я услышала о твоих кузинах и пришла тебя поддержать. Можно пройти?

Пирсон тяжело задышал, но все же пропустил меня в дом.

— Очень рад, что ты пришла навестить меня, — в лице Пирсона появилось небольшое изменение, глаза ярко блеснули, зубы упрямо сжались. Мне даже показалось, что последние слова дались ему очень тяжело. Но парень упрямо переборол себя. — Вот только мне кажется, что твое беспокойство лишнее.

Я отошла немного в сторону от однокурсника и осмотрелась вокруг. Мое платье вновь смотрелось неуместным. Оно было из другого мира. И здесь для него не было места. Я пожалела, что все-таки одела его. Сейчас моя повседневная одежда подошла бы лучше всего.

— Я просто не хотела оставлять тебя одного. Поэтому и пришла. Да и в истории с твоими родственницами я немного виновата.

За спиной послышался какой-то треск. Я быстро обернулась, но все вроде бы было в норме. Вот только на лице у Лонгана застыла боль. Я закусила губу и подошла ближе.

— Прости меня, — я положила руку Пирсону на скулу, — я не хотела, чтобы все случилось так.

— Чего же ты хотела? — злым голосом прошептал Пирсон, не отдергивая моей руки — чего?! — внезапно заорал он, внушая мне страх. Я быстро убрала руку, понимая, что происходит что-то не то. Что-то очень страшное.

Лицо Пирсона свело судорогой. Он снова очень странно посмотрел на меня, потом дико улыбнулся и из его глаз пропал всякий намек на мысли, эмоции. Остались только неконтролируемые страсти. На скулах начинала расти шерсть. Лицо... Нет, уже не лицо — морда. Начала удлиняться. Руки превращались в лапы, ногти... Передо мной стоял оборотень — один из тех, кто несет смерть.

Я медленно отходила к стене, пока огромный бурый медведь окончательно не стал собой. На моем лице застыли растерянность, страх. Я смотрела на него с мольбой, понимая, что не успею уйти, отпереть три замка, которые Пирсон предусмотрительно запер. Окон на первом этаже не было. Да и те, что были наверху, построили крошечными. Идти было некуда. Я была в ловушке.

Медведь оскалил пасть, его глаза загорелись зеленым светом. Он резко прыгнул на меня. Позади была стена. Двигаться было некуда. Я машинально вскинула руки в безрассудной надежде защититься и неосознанно создала щит.

"Вряд ли он мог помочь против оборотня, — пронеслось в мыслях. — Но не стоять же, безучастно ожидая своей участи!"

Многоликого откинуло в сторону. Я собрала все свои силы, собираясь держаться до конца. Но внезапно вновь началась трансформация. В следующее мгновение на пол упал уже Пирсон. Он так и лежал несколько секунд, тяжело дыша, но, не поднимая головы. Я медленно двигалась по направлению к двери. В нескольких сигах от нее спокойствие оставило меня. Я бросилась вперед и начала быстро прокручивать, оставшийся в замке, ключ.

— Подожди! Стой! — позади послышался голос Пирсона. Я обернулась, пытаясь одновременно держать под наблюдением многоликого и вставить ключ во второй замок. — Я объясню. Пожалуйста.

— Что ты мне объяснишь? — закричала я, почти плача. — Что все произошедшее мне привиделось?! И нужно жить дальше, забыв об увиденном кошмаре?! Что ты не можешь причинить никому вреда, а все убийства в городе совершили твои кузины?!

Пирсон поднялся и прислонился к стене в десяти сигах от меня.

— Я действительно оборотень. В моем роду на протяжении последних столетий одно из пяти поколений рождалось многоликим. Это проклятие — кара за грех моего далекого прадеда. А отвечаем мы — его дети, — Пирсон зло усмехнулся, потом посмотрел мне в глаза. — Но я не убивал людей. Иначе у меня хватило бы сил не превращаться сейчас перед тобой.

— Ты убивал раньше. Пускай вчера на охоту вышли двое из трех оборотней. А до того вы убивали втроем. В тот день в городе, когда мы познакомились... Это ты был убийцей. Потом на следующий день, когда ты так спешил куда-то. Не иначе к новой жертве, — мои глаза горели ненавистью: этот новый, неизвестный мне, Пирсон был опасен, но я не могла сдержать свои чувства к нему.

Пирсон сделал шаг в мою сторону. Но, видя, что я снова создаю щит, отступил назад.

— Я был с ними, но я никого не убивал. Я умею сдерживать себя и пытался сделать все, чтобы и девушки осознали, что они люди, а не животные. Только в полнолуние, как вчера или сегодня, зверь вырывается наружу, — по лицу Пирсона вновь прошла судорога, но в этот раз он лишь тряхнул головой, не начав превращения. — И все же, даже сегодня я могу контролировать себя. Не убивать.

— Ты — оборотень! — я отмахнулась от его слов. Вложив в свой ответ всю свою ненависть. — Ты знал, кто орудует в городе, но не сказал ни слова и молча смотрел, как твои родственницы убивают людей, как их преследует жажда крови, что они не могут остановить.

— Я не мог ничего сказать! Если бы пострадали только девушки — одно дело. Но на этом бы ничего не закончилось. Мои родители, друзья, знакомые... Все, и не важно, знали они или нет! Да я — оборотень, — Пирсон горько усмехнулся, — и я спас тебе жизнь. Неужели ты думаешь, что Берта или Джессика оставили бы в живых возможного свидетеля. Ты появилась возле той женщины слишком рано. Никто не знал, что ты видела. И, что она могла сказать тебе, умирая.

— Поэтому ты и был со мной. Перерывал библиотечные книги, не давая мне заглянуть в те, что могли дать мне правильный ответ. Целовал меня перед носом у библиотекаря, в надежде, что он этого так не оставит и попросту выгонит обоих.

— Поначалу, да. Но потом мне просто понравилось быть с тобой. Мне не нужно было больше следить. Ты не знала, что искать и где. Даже, если бы ты прочла о многоликих, то не догадалась бы... А я все равно оставался рядом.

— Понравилось быть со мной?! — с моих глаз все-таки полились слезы. — Но ты чуть не убил меня сегодня!

— Никто не знал, где я. Я бы не стал встречаться с людьми по своей воле. Поэтому пришел сюда. Я не могу не быть оборотнем, но я могу попытаться не убивать.

— Кто-то знал, где тебя найти. Какой-то твой друг. Если, конечно, у оборотней бывают друзья, — я отвернулась в сторону, вытирая от слез глаза.

— У оборотней бывают друзья, любимые... — лицо Пирсона вновь изменилось. Теперь на нем была нежность. — Послезавтра полнолуние закончится. Я снова стану самим собой. Вернусь в Университет к друзьям, к тебе.

Я сделала шаг в сторону Пирсона. Потом запрокинула голову назад и закрыла на миг глаза: "Я не могу". Сжала зубы и вернулась обратно к двери, быстро вставила ключ в замок и повернула его.

— Ты не вернешься в Университет, — мой голос звучал хрипло, надломлено. — Я не смогу промолчать. Скажу, кто ты. Завтра. У тебя есть эта ночь. Уходи. И прости меня, — я открыла дверь и захлопнула ее с обратной стороны. Один из замков защелкнулся. Я не стала запирать остальные, а просто бросилась бежать. Куда угодно, лишь бы подальше от этого дома, от Пирсона. Я знала, что, если он убьет кого-то, это будет на моей совести. Но запереть его в доме и сразу пойти к магистрам я не могла. Просто не могла!

— Вы уверены, магистр Велирн?

— Да, это очевидно. И во многих случаях именно удар последнего, еще не известного нам убийцы, был роковым.

Одна улица сменялась на вторую, на месте небольших трущоб начали появляться дома зажиточных горожан. Грязь постепенно исчезала. А окружающие продолжали смотреть на меня с удивлением во взглядах. Но мне было не до наблюдений за городским пейзажем, было безразлично, что про меня подумают. Я бежала, не оглядываясь и не зная, что оставляю позади себя.

Постепенно людей на улицах становилось все больше, и вот я уже была в толпе. Она с криками несла меня куда-то, а мне было все равно. Безразлично, куда и зачем. В какой-то момент меня выбросило на мостовую, и я устало села на тротуар. Я не знала, где я. Можно было спросить, но я боялась, что даже во время такого короткого разговора не смогу сдержать слезы.

Я окинула взглядом место, где оказалась: вдруг оно мне знакомо. Но память не просыпалась, хотя... Я более пристально посмотрела на дальнее здание, освещенное огнями. Кажется, это тот трактир, где мы прощались с Грэгом.

Я нахмурилась, вспоминая, куда мне двигаться дальше. Потом решила подойти к питейному заведению ближе и осмотреться на месте.

Пришлось вставать и устало двигаться дальше. Возле трактира я решила сменить маршрут, тем более оказалось, что это совсем другое место, и зашла в середину. Стул возле стойки был свободным, и я присела на него.

— Что вам? — трактирщик повернулся в мою сторону. — У нас просто так сидеть не принято.

— Что-нибудь покрепче, — я вспомнила, что вчера мне помогло то пойло, какое мне предложил Фред. Каким бы гадким оно не было на вкус. А значит, сегодня тоже можно было им воспользоваться.

— А деньги-то у вас есть? — трактирщик насмешливо посмотрел на меня.

Я скривилась, вспоминая, что у меня не должно было быть ничего подобного. Потом, ни на что не надеясь, заглянула в сумочку (ее мне тоже дала Лиин), и действительно увидела на дне два золотых. Я достала один из них и предъявила человеку.

— Конечно же.

Фред кивнул охраннику на воротах и прошел в Риан. Мужчина довольно часто выходил в город, так что, проблем не возникло. Ему даже не стали напоминать, когда нужно вернуться. Он и сам прекрасно это знал. Да и надоело это охраннику за весь день.

Сказывалось такое ощущение, что половина Университета решила сегодня заглянуть в Риан. А, быть может, это и было правдой. Человек даже не стал интересоваться, в какую сторону пошел ученик.

"Сегодня многие собирались в таверны, наверное, и этот, небось, туда же, — с безразличием подумал он. — Тем более приближается время ужина".

Фред действительно направлялся в одну из таверн, но не для того, чтобы есть. Он хотел сыграть. За первые две недели он выиграл довольно много злотых. Потом пришлось пропустить несколько игр: выход из Университета был закрыт, а о портале он узнал только благодаря Элен. Но сегодня можно было вновь сесть за карточный стол.

До места Фред дошел быстро. Он уже неплохо знал центр города и научился сокращать дорогу на маленьких улочках. В близлежащие к Университету таверны Фред не заходил: не хотел встретить кого-нибудь из однокурсников. Да и слишком дорогие обходил десятой дорогой. Там собиралась не та публика. И ради совсем иных целей.

Наконец, Фред нашел то, что искал. Он уже познакомился с некоторыми игроками и три дня назад обещал зайти к ним как-нибудь еще, проверить, чья удача крепче. Сегодня как раз выдался хороший денек. Может, и они сегодня зайдут, а, если нет, то желающих сыграть всегда хватает.

Мужчина зашел в середину, нашел свободный столик, бросил мальчишке монету с просьбой принести легкого вина. Во время игры нужно было иметь трезвую голову, но и обходиться совсем без спиртного, не принято: могут заподозрить неладное.

Стакан появился в считанные минуты. Фред кивнул, но пить пока не стал, медленно тасуя, вытянутую из кармана колоду карт. Первое время его не замечали, но постепенно за окном сгущались сумерки, и таверну заглядывало все больше и больше народу. Мужчина видел на себе несколько заинтересованных взглядов и кивнул парочке из них.

— В преферанс?

— Не откажусь.

Зашелестели карты.

— На все!

— Меняю!

— Открываем!

— Эй, мальчишка, еще вина!

Игра проходила с переменным успехом. Пока Фред только завлекал игроков. Да и играть двое против двух совсем не то, один против всех. Подмену масти могли заметить, да и прокалывать карту рискованно...

Наконец выделилась тройка лидеров. Сейчас нужно было быть особенно осторожным. Фред полностью сосредоточился на игре, не замечая, что происходит вокруг. В том числе и того, кто заходит в середину трактира, из-за кого начинаются споры, грозящие перейти в драку. Это было не сложно. Перед самой игрой мужчины пересели подальше в угол, чтобы им никто не мешал. И сейчас к ним подходил только подавальщик, то и дело, поднося новые стаканы с вином.

Один стакан, второй, третий... Меня начало качать из стороны в сторону. Губы, то и дело, расплывались в бессмысленной улыбке. Но я так и не смогла избавиться от мыслей о Пирсоне. Каждую минуту я твердила себе, что должна рассказать магистрам о нем, а потом доказывала себе, что оборотень ни чем не виноват. Многоликий не виновен? Смешно! Зубы снова сжимались от отчаянья, и я заказывала еще и еще вина.

В одном злотом было пятьдесят медянок, так что, деньги у меня пока еще были. Надеюсь, Лиин мне их простит, а, если нет, я все равно что-нибудь придумаю. "Наверное, возможно, может быть...", — я расхохоталась и уткнулась лицом в ладонь.

Сзади ко мне кто-то подошел и обнял за талию.

— Красавица, что-то случилось? Тебя кто-то обидел? Так ты скажи, меня тут все знают, поможем и виновного накажем. Эй, хозяин, два стакана неси.

— Убери руку! — я подняла голову и повернулась к неожиданному кавалеру — бородатому мужчине неопределенного возраста: толи тридцать лет, толи все пятьдесят!

— Да, ты что, девка, знаешь, кто я?! — мужчина поднял палец вверх и уставился на него своими маленькими глазками.

Я в раздражении толкнула его в сторону, одновременно убирая руку со своей талии. Кавалер повалился на стойку и захрапел.

Пьяница!

Я устало провела рукой по волосам, окидывая взглядом зал. И собралась вновь повернуться к трактирщику. Но моя персона привлекла внимание еще некоторых людей.

— Это ты правильно сделала, что отшила старика. Такой красотке нужен кто-то помоложе, — ко мне приближался еще один поклонник. На этот раз парень лет двадцати пяти. Он с презрением посмотрел на своего предшественника и улыбнулся мне. — Что прикажешь? Заказать тебе что-нибудь, или сразу пойдем ко мне.

— Убирайтесь отсюда! — сквозь зубы проговорила я, мечтая о том, чтобы меня, наконец, оставили в покое.

— Зачем так грубо. Я заплачу. Сколько? Ты, видно из дорогих, крошка.

От злости я затряслась. Потом поднялась на ноги.

— Я не понятно объяснила?! Катись! — перед глазами все поплыло. Я схватилась за стойку, чтобы не упасть. Вина, пожалуй, было слишком много! Хотя последние стаканы и напоминали мне по вкусу воду (трактирщик, видно, хотел сэкономить). Пришлось вновь садиться и ждать, пока пейзаж перед глазами вернет себе четкость.

Пока я приходила в себя, мужчина времени не терял. И сейчас стоял возле меня. Прижимал мои руки к стойке и наклонялся ближе. Я дернулась, пытаясь вырваться, но не смогла даже сдвинуться с места. К счастью, выручил трактирщик.

— Здесь вам не бордель, — проворчал он. — Но, если нужно, могу сдать комнату.

Я покраснела. Кавалер улыбнулся и слегка ослабил захват. Я выхватила руки и оттолкнула мужчину, потом, не дожидаясь его реакции, вытянула из себя магическую силу. И, молясь всем Духам разом: "Только бы получилось!", наполнила ею необходимый образ.

Есть!

На моей руке появился огненный шарик. Я взглянула на пристающего мужчину.

— Я неясно выразилась: убирайся отсюда!

В ответ он дернулся. Потом отвесил легкий поклон и удалился. Я повернулась к трактирщику.

— Надеюсь, в будущем вы воздержитесь от намеков, — я смяла шарик и тот час почувствовала навалившуюся усталость. Кажется, о том, что в нетрезвом состоянии нужно воздерживаться от магии, магистры нас предупреждали, да я не послушала. — Налейте мне еще!

— Вам сегодня везет, — проговорил владелец седьмого выигрыша (у его противника был второй), обращаясь к Фреду. — Не хотите еще как-то составить мне партию. Хочу отыграться.

— Почему бы и нет. Давайте, завтра в это же время.

— Договорились, — один из игроков махнул Фреду рукой и удалился.

Фред следом за ним тоже поднялся. За столом остался только один любитель карт. Но сейчас он был слишком пьян, чтобы подняться самостоятельно. Его хватило только на то, чтобы выругаться Фреду вслед. Он не любил проигрывать... Как и все азартные люди! На чем можно было сыграть!

Фред шел к двери. Он выиграл пять злотых и сейчас подумывал о том, на что потратит монеты. Особой надобности в них у мужчины не наблюдалось. Разве что пригласить друзей отметить это событие. Открывая дверь наружу, он последний раз бросил взгляд на таверну. И замер.

— Откуда?!

"Пить, или не пить?", — я задумчиво смотрела на стакан, решая очень важный для меня вопрос. С одной стороны, я уже еле стояла на ногах, с другой... Деньги-то еще были! Хорошо хоть другие посетители таверны больше со своими предложениями ко мне не приходили. Огненный шарик их хорошо попугал.

— Что ты здесь делаешь? — я поморщилась. Все-таки наворожила. Пришлось поворачиваться, узнавая, кого еще заинтересовала моя персона. Попутно я увидела испуганное выражение на лице трактирщика: "А вдруг, опять огнем угрожать будет?"

Передо мной стоял Фред. Я вздрогнула. Быстро поставила стакан на стойку. Потом поморщилась, рассердившись на себя, и снова подняла его.

— А какое тебе дело? Иди, куда шел.

— Я шел к тебе, — Фред по одному разжал мои пальцы и вытащил стакан. — Что случилось?

— Это тебя не касается! — я отвернулась и уставилась на пол.

Фред повернул мое лицо к себе и вгляделся в глаза.

— Ты так думаешь?

— Конечно, я же тебе полностью безразлична, — я повысила голос почти до крика.

Фред поморщился и сделал какой-то пас. Щит, наверное, создал, чтобы меня не было слышно на всю таверну.

— Это причина, чтобы так напиваться? Ты же на ногах не стоишь!

— Нет, — я криво улыбнулась, сдерживая слезы, — всего лишь объяснение, почему тебя не касается, что со мной происходит!

— Меня это касается. И мне не все равно, — Фред притянул к себе мою руку — И я узнаю, что случилось. Хочешь ты этого, или нет!

Мы смотрели друг другу в глаза. В этот момент я ненавидела Фреда настолько сильно, насколько это вообще возможно. Он был сильнее меня. И раньше мне нравилось играть с ним, как с огнем, а сейчас я чувствовала, что уже обожглась!

Я вырвала руку, чтобы сделать хоть что-то.

— Пирсон — оборотень. Я встречалась с оборотнем! Ты это хотел услышать?! — я снова отвернулась, чтобы Фред не заметил моих слез. Опять стало очень больно, хотя до прихода мужчины мне казалось, что я начала успокаиваться.

— С чего ты взяла? — голос Фреда вернул меня в действительность. Я попыталась украдкой вытереть слезы и ответить спокойно.

— Он превратился при мне. В медведя.

— Ты сообщила магистрам?

— Нет! — я начала беззвучно хохотать. — Я не могу показаться им в таком состоянии. Завтра, все завтра...

— Поэтому ты и здесь, — Фред покачал головой, — а если этой ночью он кого-то убьет? Ты понимаешь, что вина будет на тебе? — мужчина был очень спокоен, но я чувствовала, что он только делает и в любую минуту может взорваться.

— Он этого не сделает! Он сдерживает свои инстинкты. Я была с ним, а теперь сижу перед тобой. Живая. Понимаешь, живая! В том, что Пирсон — оборотень, его вины нет. Ему просто не повезло родится... таким, но он борется. И он уйдет. Куда-нибудь далеко. А я его не убью.

— Элен, ты не имеешь права решать. — устало произнес Фред.

— Я вообще ни на что не имею права, — я покачала головой, — но я должна. Мне ведь нужно будет с этим жить. И я не могу иначе.

Фред поднялся и потянул за собой меня.

— Идем, я помогу тебе дойти до Университета. Иначе ты не успеешь до закрытия ворот.

— Не нужно. Я прекрасно справлюсь сама. Твоя помощь лишняя, — я покачнулась и упала на Фреда. Хотела подняться, но вместо этого уткнулась ему в грудь и расплакалась. Фред обнял меня за талию и начал поглаживать по волосам.

— Все будет хорошо.

— Я не маленький ребенок, чтобы верить в сказки, — запротестовала, но не разомкнула объятий.

— Конечно, нет. Ты просто первый раз напившаяся леди. Будущий маг, девушка, которую я... — Фред недоговорил, но я хотела услышать продолжение. Пришлось отстраниться и заглянуть ему в глаза.

— Которую ты...

— Которую я доведу до Университета. Пойдем.

Мы, обнимаясь, вышли из трактира. В принципе, я не была настолько сильно пьяна, чтобы не стоять на ногах, но мне нравилось, что Фред меня обнимает. И, если для этого нужно немного притвориться, то я не против!

С того времени, когда я бродила улицами Риана, прошло уже достаточно много времени. Людей вокруг стало поменьше. И мы могли сами выбирать путь, не боясь, что толпа нас снесет. Я не стала спрашивать у Фреда, знает ли он дорогу. Если нет, нам придется дольше гулять. А это не так плохо. Но мужчина рядом со мной уверено двигался вперед и, ни разу не останавливался, чтобы уточнить у редких прохожих правильность маршрута.

В какой-то момент мы даже свернули на маленькую улочку — срезать путь. Время было уже позднее, и Фред, вероятно, спешил. Я загрустила, расставаясь с надеждами подольше побродить по городу. Скоро Университетские ворота раскроются, пропуская нас внутрь, а потом мы снова расстанемся.

И все пойдет по-старому.

Сейчас мы проходили какой-то по-особенному темный переулок. Мне даже послышался какой-то шум. "Наверняка, показалось", — успела подумать я. А потом Фред оттолкнул меня в сторону. А на то место, где я стояла секунду назад, ринулся медведь. Он лапой ударил Фреда, отбрасывая в сторону. Я вскрикнула и метнулась к нему.

— Все в порядке?

— Да! — мужчина рывком прижал меня к себе и создал щит, обогнав оборотня на несколько ударов сердца.

Пирсона отбросило в сторону, так же, как и в его доме, когда я только узнала, кто он. Медведь зарычал и приготовился к новому прыжку.

— Пирсон, зачем? — я прислонила ладони к, невидимому глазу, контуру щита и вгляделась в маленькие точки глаз оборотня, пытаясь найти в них, если не саму мысль, то хотя бы ее отзвук. И я ее отыскала — ненависть, не безумие, а точное осознание, что он хочет и кого — убить... Меня! Я знала его тайну, знала, кто он. И Пирсон не собирался отпускать меня с такими знаниями. Я должна была умереть сегодня. В его доме, или здесь и сейчас — не важно. Тайна осталась бы тайной. А все его слова — такая же ложь, как и то, что оборотни могут сдерживать свои инстинкты!

Многоликий снова прыгнул на щит. Фред успел подняться к тому моменту и оттолкнул меня от границы нашей защиты.

— Прости меня! Я должна была сразу пойти к магистру, а не применять благородство к оборотню.

— Брось, мы справимся!

Опровергая его слова, многоликий еще раз прыгнул. Щит дрогнул. Фред закусил губу и до боли сжал меня.

— Джахал, чего мне стоило пройти по освещенной улице?! Там был бы шанс отбиться всем миром.

— Не было бы. Мы бы просто подставили людей. А так, какая разница, где умирать, — щит треснул. Еще один удар, и...

— Магистр Дириани, магистр Алехандро, магистр... — архимаг перебил третьекурсника:

— Оставьте любезности! Ближе к делу.

— Сейчас на территории Университета отсутствует двенадцать первокурсников: барон Анриан Войский, графиня Джулин Риани, баронесса Вельса Инжевская, лорд... — мужчине снова не удалось договорить.

— Оставьте нам список и выйдете, — приказал ректор.

Ученик поклонился и с недоумением покинул кабинет. Он не понимал, что творится уже несколько дней, с того часа, как его отозвали с практики. Впоследствии оказалось, что не его одного. И вместе со своими однокурсниками будущий маг терялся в догадках: "Что происходит?".

А потом магистры дали им странное задание — проверить, кто из учеников отсутствует на территории Университета. Они и выяснили, кто. Но, зачем это было нужно оставалось загадкой. Ведь маги и так должны были знать это. На воротах же фиксировались все отлучки. Странно... Все это было очень странно.

— У нас двенадцать подозреваемых, — магистр Дорин провел пальцем по списку.

— Хуже, у нас двенадцать возможных жертв нападения. Как бы только определить, кто из них волк, а кто — беззащитная овечка? — проворчал Алехандро.

— Стоп, — магистр Дириани остановился на одной из фамилий — многоликими оказались графини Лонганы, а здесь есть некий граф Лонган. Брат, кузен... Самая вероятная кандидатура.

— Да, вы правы. Но, если он сейчас в зверином облике, мы не сможем его найти. На них ведь не действуют заклинания поиска по человеческой ауре.

Магистр Дорин еще раз взглянул на список. На этот раз ему на глаза попались два очень знакомых имени: Элен и Фред. Вероятность, что эти двое снова влезли в самую гущу событий, была небольшой. Но все же. Вчера они показались ему способными на многое. Так, почему бы и нет!

Маг решил рискнуть.

— Оставь пессимизм! — Фред закрыл мне рот ладонью. — Сможешь накрыть оборотня щитом?

Мне оставалось только кивнуть, даже не спрашивая, зачем. Я прищурилась, и начала с боем вырывать у организма куски силы.

Не надо было так напиваться!

— Давай! — крикнул спутник, когда многоликий приготовился к новому прыжку.

Я вскинула руки, высвобождая заклятие через щель в нашем щите и, кажется, даже выкрикнула что-то, дабы спрятать поглубже страх.

Фред прищурил глаза и послал какое-то свое заклинание следом за моим. На середине пути они встретились. Грохотнуло, что-то ярко блеснуло.

А потом оборотня подкинуло вверх. Воздух вокруг него загорелся и взял его в кольцо. Медведь заревел, замахал лапами на пламя в тщетной попытке, загасить его. С каждым мгновением в его глазах появлялось все больше страха, паники. И он не смог им противиться. Еще через несколько мгновений перед нами появился уже не оборотень — Пирсон. Он выпрыгнул, или скорее выпал из сферы. Потом поднялся на ноги и со злостью посмотрел на нас.

— Вы никогда ничего не докажете. Ваши слова, в сравнении с моими — ничто! Вам лучше молчать. Не создавать себе проблем.

— Мне тоже лучше молчать? — из тени деревьев выступил магистр Дорин. Он сделал рукой какой-то жест, и Пирсон повалился на землю. А потом и вовсе исчез. Маг перевел взгляд на нас.

— Вы оба завтра после пар возле моего кабинета, — не дожидаясь наших ответов, магистр сделал еще какой-то пас. В глазах почернело. И вот мы уже стоим напротив ворот. А они медленно открываются...

На следующий день я без стука зашла в комнату к Фреду.

— Мне нужно с тобой поговорить.

— Прошу, — Фред сделал приглашающий жест. Хотя я в нем, в общем-то, не нуждалась. — Если ты поблагодарить за вчерашнее, то лучше б начала со стука в дверь.

— Я не собираюсь тебя благодарить, — отрезала я.

— Даже так? — он, определенно, удивился. — Считаешь, что справилась бы сама? — мужчина слегка насмешливо поднял брови.

— Считаю, что, если бы я умерла вчера, то не мучилась бы сегодня!

— Открой клуб самоубийц, а, если хочешь, я сам помогу тебе уйти из жизни, — в голосе Фреда был сарказм. Он не поверил мне ни на грамм.

А зря.

— Хочу! — я смотрела ему прямо в глаза, давая оценить мою решимость.

Фред нахмурился и заметно встревожился, переставая воспринимать разговор в шутку.

— Иногда я тебя не понимаю.

— А я тебя не понимаю никогда, — я отвернулась от мужчины и посмотрела в окно. — Ты спасаешь мне жизнь, а потом целуешься с другой, ты рискуешь ради меня всем, а потом не обращаешь внимания, ты смотришь мне в спину, когда думаешь, что я этого не вижу и отводишь взгляд, когда я смотрю на тебя, — я снова повернулась к Фреду. В моих глазах стояли слезы, — что я тебе сделала, что ты, то возрождаешь во мне надежду, то толкаешь в отчаяние? Зачем все это?

— Я люблю тебя, — просто сказал мужчина, подошел ко мне ближе и положил руки на плечи.

— И я тебя люблю, — я закрыла глаза и почувствовала вкус чужих губ на своих губах. На этот раз мы не отстранились.

— Лиин Бианим, где ваша соседка. Почему ее нет на паре.

— Магистр Дорин, простите, Элен сегодня очень плохо себя чувствует и не может присутствовать на занятиях. Я передам ей ваше задание...

Часть третья. Смертельная тайна любви

Глава 19

Раннее утро. Очертания месяца становились все более расплывчатыми, звезды уже не казались такими притягательными и необыкновенными, как всего несколько минут назад. Вставало солнце, волнующее, яркое, дарящее краски безликой действительности. Как художник, выливший на холст всю свою палитру. Оно притягивало к себе взгляд, манило, обещая всевозможные блага, чтобы потом посмеяться над глупцами, которые купились на ее ложь. Солнце всегда было эдакой музой для чреды художников и поэтов. Ведь оно там — в безоблачной выси, а здесь лишь камни и песок.

Резкий порыв ветра обрушил на меня соленые капли морской воды. Я улыбнулась: определенно, здесь, на земле, тоже можно найти что-то прекрасное: бушующее море, волны в мой рост, каменистый берег то тут, то там, поросший мхом. Это же так красиво и так близко от меня. Но почему тогда так сильно тянет туда — в неизведанное?

С глаз неожиданно покатились слезы, в сердце прорастала тоска и безысходность. Что же со мной происходит? Я не ждала ответа на свой беззвучный вопрос, ведь это глупо, но какой-то голос стал нашептывать:

— Ты знаешь, что. Тебе здесь не место. Уходи. Мы ждем тебя дома. Только там ты обретешь себе, Элен, Элен... — голос то нарастал, то становился глух и едва слышен. Я оглянулась, сделала шаг в сторону, пытаясь понять, кто это, и... — Возвращайся, приди ко мне, Элен, Элен...

— Элен, просыпайся! Ты же завтра не встанешь. Элен, да хватит спать! — кто-то тряс меня и под конец даже начал щекотать, чтобы привести в чувство. Голос был приятным, меня так и подмывало поцеловать его владельца, даже не смотря на то, что он нарушил мой покой.

— Фред, ты? — я открыла глаза и задала очень глупый вопрос, если учесть, что уже узнала его по голосу.

— А кого ты хотела увидеть? — мужчина потянулся и легко поцеловал меня. Я прильнула к нему. Потом все же отстранилась.

— Неужели уже утро? Да, кстати, — я провокационно улыбнулась, — что ты делаешь в моей комнате?

— Вообще-то, уже вечер. И это, — Фред вернул мне мою улыбку, — моя комната.

— Что? — я обвила глазами комнату: действительно, были некоторые изменения, и вряд ли их сделала Лиин. Потом легко ударила себя по лбу и уткнулась собеседнику в грудь — какой кошмар. Я все забыла.— Я вздрогнула и резко подняла глаза на Фреда, — надеюсь, у нас все получилось?

Я с мольбой смотрела в глаза Фреду, забыв об обычной гордости. Мужчина наоборот отыгрывался за предыдущие разговоры, разыгрывая то скорбь, то наглую усмешку. Я задрожала и придвинулась к Фреду еще ближе. Наши лица соприкасались.

— Ты сдала, — быстро проговорил однокурсник немного хриплым голосом и снова потянулся поцеловать меня.

Я никогда не считала Университет Магии местом для развлечения (разве что совсем немножко), но все же не ждала такого удара. Вечеринки до утра, ежедневный пропуск пар, поцелуи на дальних аллеях парка... — именно это происходило в первые недели учебы, и мы рассчитывали, что после того, как убийца Риста будет найден, все вернется на круги своя.

Но магистры, вот незадача, так не считали. Требования ужесточились, пар прибавилось. Возможно, маги планировали поступить так с самого начала, а возможно, что-то действительно произошло (сообщить нам никто не потрудилась, а выспрашивать самой не хотелось — не ответят ведь). В сущности, это и не имело значения. Главное результат.

Поначалу меня не особо волновало ужесточение требований. Сил на практические занятия всегда хватало (чего не скажешь про других моих однокурсников, ту же Лиин), но теория...

Магистры не солгали, сказав, что у нас не будет экзаменов ни по магической географии, ни по истории. Они просто забыли упомянуть о зачетах. И когда магистр Бурин сказал, что через три дня у нас этот самый зачет, я приняла его слова за шутку (ну, или скорее, вообще прослушала о них, мысленно общаясь с Фредом на более интересные темы). Маги ведь часто лгут и преувеличивают. К тому же от голоса магистра Бурина меня клонило в сон. Это оказалось правдой.

— Элен, может, поможешь мне подготовиться к этому зачету. Я ведь пропустила несколько пар, — Лиин подошла ко мне после занятия.

— К чему? — я удивленно подняла брови, — к каким зачетам? У нас же сейчас целительство. Разве нам задавали что-то подобное?

— Я имею в виду магическую географию. Магистр Бурин будет проверять наши знания. Не знаю, зачем это. Все равно выгнать наших бездельников не выйдет. Но... в общем, выносятся пять тем, которые мы прошли. Две из них я пропустила, так что... — Лиин продолжала говорить что-то, но я ее уже не слушала.

Пары магистра Бурина были для меня временем, для того, чтобы послать несколько томительных взглядов и волнующих улыбок, узнать последние новости, а в последнее время — и для мысленных разговоров с Фредом. Я попросту не слушала пожилого магистра, до конца отдавшись своим чувствам и желаниям. А теперь... ни Анри, ни Джулин, ни Вельсу, ни даже Лиин не выгонят, а вот меня...

На подготовку было три дня и мне пришлось выучить за это время все, что мы учили на протяжении месяца.

— Фред, ты обещал мне помочь, помнишь? — сначала мы планировали просто пройтись парком, посидеть на отдаленной аллее, глядя на звезды. Но романтической прогулки не получилось.

— Да, конечно, — спутник беспечно махнул рукой, считая мою просьбу простой неуверенностью в своих силах, — что ты знаешь о магии эльфов?

Я развела руками:

— Ничего.

— Ладно, — Фред слегка удивленно приподнял брови, — о магическом совете. Почему Риан стал магической столицей? Откуда в Элрон пришли черные обряды? Почему...— я только качала головой, даже не пытаясь что-то ответить (наверняка ведь будет неправильно). Фред прервал свою мысль — ты хоть раз слушала магистра Бурина?

— Нет.

Следующие три дня прошли как в тумане. Каждую свободную минуту я пыталась что-то выучить. Даже на сон времени не хватало. Приходилось пить настойки, выпрошенные на кафедре целительства, которые постепенно превращали меня в зомби. И продолжать читать чужие конспекты.

— Фред, этот вопрос мне не попадется. И я так хочу спать, — я попыталась незаметно закрыть глаза, пользуясь тем, что мужчина с головой ушел в книгу (последние лекции благодаря мне он ведь тоже прослушал).

— Я тоже хочу, — собеседник окинул меня насмешливым взглядом - спать. Но ты права, можно найти что-то поинтересней чем...

— Так, что ты там спрашивал про Риан — я покраснела и снова скосила взгляд в конспект, не задумываясь о том, что меня только что провели.

На зачет я пришла с красными глазами, то и дело зевая. Магистр Бурин даже поинтересовался, не заболела ли я. И предложил перенести зачет на другое время.

После того, как я выступила с рассказом о войне лилий, магистр считал меня едва ли не лучшей ученицей. По видимому Алехандро забыл сообщить своему коллеге о своем задании. И маг посчитал, что весь этот рассказ — моя личная инициатива. Ха-ха!

На зачете я упрямо покачала головой: если я не сдам работу сейчас, то не сдам уже никогда, забыв половину сведений, которые еще вчера (или уже сегодня?) пыталась выучить слово в слово...

— Спасибо за все, — проговорила я, когда мои губы уже не были заняты поцелуем, — если бы не ты, меня бы выгнали из Университета.

— Брось, ничего бы не случилось, — Фред нежно провел рукой по моей скуле, — я слышал, Джулин не сдала зачет. Но ее пока выгонять не собирается.

— Сравнил, — я хмыкнула, — я и Джулин... Просто смешно, — я положила голову Фреду на плечо и на мгновение закрыла глаза: "Все закончилось. Теперь, наконец-то, я могу отдохнуть!"

Мужчина приобнял меня. Потом, видя, что я снова собираюсь заснуть, отодвинулся.

— Знаешь, я, конечно, только за то, что бы ты осталась здесь на всю ночь, но, боюсь, мой сосед этого оценит. Но вот на следующей неделе он собирается на вечеринку к Джулин.

— И ты приглашаешь меня к себе? — я решила все-таки более активно поучаствовать в разговоре. С этой целью отодвинулась, слегка прищурила глаз а и провела кончиком языка по губам.

— Конечно же.

К несчастью, волнующий разговор, полный намеков и игры, пришлось прекратить. Раздался стук в дверь, и на пороге появился Стеан — сосед Фреда, о котором мы как раз говорили. Увидев меня, он не удивился. В последнее время я часто мелькала у него перед глазами. Просто кивнул и зашел внутрь.

— Надеюсь, я вам не помешал.

— А ты сам как думаешь? — Фред подмигнул другу, — как зачет?

— Да написал я там что-то, — Стеан поморщился, — даже вопросов не помню. Да, ладно, что-нибудь поставят. Завтра узнаю. Это ведь вы, счастливчики уже сегодня результаты получили, — парень открыто улыбнулся, показывая, что ничуть нам не завидует. Он не боялся. Практических то заданий на зачете не было, а теорию всегда можно придумать. Это ведь только у меня все наоборот.

Фред махнул Стеану рукой, и мы вышли из комнаты.

— Тебя проводить к себе? А-то ты заснешь по дороге, — мужчина сделал первый шаг наверх по лестнице и остановился, ожидая моего ответа. Но я молчала. Потом тряхнула головой.

— Знаешь, как-то спать расхотелось, — в подтверждении своих слов я зевнула.

Фред усмехнулся.

— Надо же, — ну, да я бы тоже не поверила себе на его месте.

— Ладно, шучу, — я с усилием подавила еще один зевок, — просто к Лиин приехал дед. Не хотелось бы им мешать. Может, лучше пройдемся. В Риан выйдем.

— Пойдем, пройдемся, — мужчина подал мне руку, я со вздохом приняла ее. Если честно, сейчас идти гулять меня совершенно не тянуло. Скорее лечь в мягкую, пушистую кровать и проспать эдак дня два.

На воротах проблем не возникло. Слишком часто мы с Фредом покидали территорию Университета (за исключением последних трех дней). Поначалу нам было запрещено это делать. Магистр Дорин постарался. Он не стал сообщать другим магам о том, что произошло в городе, но предупредил охранника, что бы нас не выпускал. Толи это было наказанием, толи магистр беспокоился за нас, чтобы не случилось еще чего-нибудь. К счастью, через несколько дней у нас состоялся еще один разговор с магом, и мы вновь получили возможность бывать в Риане. Это радовало.

— Фред, может, сходим к морю? Мне оно как раз приснилось, — я заглянула спутнику в лицо, когда створки ворот открылись, выпуская нас из логова магов.

Мужчина в ответ безразлично кивнул.

— А что тебе еще снилось?

— Да так, ерунда, — я махнула рукой, — волны, солнце, голоса какие-то. Знаешь, бывали сны и пострашнее. А после трехдневной подготовке к зачету я ожидала кошмара. Даже странно, что мне не привиделось что-нибудь страшное, с большими зубами и кожей, покрытой лохматой шерстью.

Фред засмеялся, потом внезапно стал грустным.

— Ты все еще не можешь забыть ту историю, — это было не вопросом, а утверждением. Так что, я всего лишь криво усмехнулась, — но она в прошлом. И вряд ли мы снова встретимся с кем-то из многоликих.

— Знаю, просто не могу забыть, — я обессилено покачала головой, устав бороться со своими страхами. — Когда опасность где-то там, за поворотом, как это было в лесах Духов, да и во время поступления, можно заставить себя поверить, будто ее не существует, будто это простой мираж, наведенный Духами за какие-то твои провинности. Но когда человек, которому ты верил, а нельзя сказать, что я многим верю, тебя предает. И ты смотришь ему в глаза и видишь там только ненависть... — я недоговорила, глядя на тихую улицу, по которой как раз шла, но, не видя ее по-настоящему. Снова перед глазами стояли желтые безжалостные глаза зверя, который не знает, что такое сочувствие и милосердие. Обычно я старалась вытеснить эти воспоминания куда-то подальше. Но сейчас я слишком устала, чтобы бороться с ними, изгонять из своей, порой слишком хорошей памяти.

— Иногда иллюзии опаснее, чем реальность. Да и не только Духи имеют власть над нашими душами, страхами и подспудными желаниями. Маги, призраки, ночные тени... — список можно продолжать до бесконечности, — медленно, будто бы читая лекцию, проговорил мой спутник.

— Откуда ты все это знаешь? — я остановилась и взглянула Фреду в лицо, чтобы хоть в этот раз избежать увиливаний с его стороны.

Губы Фреда расплылись в улыбке.

— Я книжки умные читаю, слушаю магистров на лекциях. В общем, делаю все то, — мужчина нежно провел пальцем по кончику моего носа — чего не делаешь ты.

Я нахмурилась.

— Тебя послушать, я жутко ленивая девчонка, которая попросту прожигает жизнь. Я тебе не верю, — я вздернула подбородок кверху.

Фред рассмеялся.

— Ну, положим это твои слова, а не мои. И я такого не говорил. Но ты не так уж далека от истины.

— Что? — от удивления я подняла голос. Шутка шуткой, но если Фред действительно так считает... И даже замахнулась на него рукой.

Собеседник перехватил орудие мести, не дав свершиться возмездию.

— Я пошутил, просто пошутил. Веришь?

— А что мне остается, — я закрыла глаза и прижалась к нему. Конечно же, я тебе верю. Даже если это глупо.

Мы как раз дошли до морского берега. Так что, не было ничего особенного в том, что мы остановились, и я прижалась к своему спутнику. Может быть, я замерзла и жажду тепла? Здесь же всегда ветер сильный. И ничего удивительно в этом нет.

Все вокруг было в точности, как и в моем сне: море, скалистый берег, огромные волны, иногда пугающие, иногда просто завораживающие свое красотой. Местные жители говорили, что в начале осени море сильно штормит, пугая приезжих. А летом оно спокойно и безмятежно.

Разве что во сне я видела рассвет, а сейчас наоборот — закат. Но это не так уж важно. Да и таинственного голоса не слышно. Впрочем, если бы это было не так, было бы гораздо хуже: а вдруг я сумасшедшая, да еще и буйная?

Ветер окатил меня солоноватыми каплями воды, и я почувствовала, что абсолютно счастлива. А дурацкие вопросы: почему? Зачем? И что было бы, если... Совершенно не имеют значения.

— Я люблю тебя.

— И я тебя люблю.

Чувствуя вкус его губ на своих губах, я подумала, что магия иногда здорово помогает в жизни. Она дает возможность высказать то, что ты не хочешь, или не можешь сказать вслух.

— Нам нужно поговорить. Это очень важно.

— Говори потише. Нас может кто-то услышать. А магия любопытных только привлечет, — мужская рука на мгновение зажала девичий рот. И так же быстро отпустила. Мужчина, определенно, делал вид, будто ничего не произошло. И это просто рядовая встреча.

— Хорошо, — девушка тоже перешла на шепот, — но нам действительно нужно...

— Я не могу сегодня. Магистр Дириани собирает всех. Я не могу просто взять и не прийти.

Девушка выпрямилась и упрямо сжала губы.

— Ах, вот как. Прости, милый, — говорившая нарочно выделила последнее слово — но ты придешь! Меня не волнует, что ты им скажешь. Теперь Анри подозревает, потому что Милина... в общем, если я не увижусь с тобой наедине...

— Ладно, давай ночью. В три часа. Незаметно выйдешь из башни. Все уже будут спать, так что, времени нам хватит, да и чужих глаз не будет...

Назад в Университет мы возвращались в молчании. Правда, особо продолжительным оно не было. На одной из улиц Фред повстречал знакомого. Они разговорились. Я стояла молча и чувствовала, что мое настроение, до того великолепное, начинает стремительно ухудшаться.

У Фреда было множество друзей за пределами Университета. В основном азартные игроки, которые день за днем пытаются поймать счастье за хвост. Некоторым удавалось. Другие же спускали все: золото, чистокровных скакунов (да и простых кляч тоже), поместья, иногда даже любовниц.

В этом мире все было разменной монетой. А выиграть можно было, только имея железные нервы и каменное выражение лица. У Фреда было и то и другое. А кроме этого и желание получить свою долю адреналина. Он говорил, что даже деньги ему не особо нужны. Разве что покупать мне подарки. Лиин что-то говорила о том, что не прилично принимать от поклонника что-то помимо цветов, но мне так нравились те сережки, да и браслет тоже...

В общем-то, дело не в этом. На самом деле мне тоже хотелось поучаствовать в игре, понять, что это такое. Но как же, девушке неприлично садиться за карточный стол. Об этом говорил Фред, отказываясь принимать меня в игру. Хотя обычно плевать он хотел на все условности. Здесь же я наткнулась на каменную стену, и обойти ее не было никакой возможности. Это вызывало досаду. Пользоваться моей наблюдательностью во время мошенничества было можно, а предложить место за игральным столом, никак.

К тому же перетянуть кого-то из знакомых на свою сторону не получалось. Фред настоятельно просил не распространяться о его хобби. Неизвестно ведь как на это отреагируют те же маги, а слухи доходят до них хорошо. Я могла бы довериться только Лиин, попросив ее помалкивать. Но смысла в этом не было. Она, наверняка, взяла бы сторону Фреда. Порой я представляла наш разговор:

— Лиин, не хочешь помочь мне уговорить Фреда. Дело в том, что я хотела бы как-то принять участие в карточной игре. Это ведь так интересно...

— Элен, как ты можешь только думать об этом?! Я полностью согласна с Фредом (а уже это говорило о многом: ведь мнения этих людей обычно были кардинально противоположными): ты не можешь появляться в подобных местах, да еще и брать карты в руки. Надеюсь, это шутка?

Это не было шуткой, но... но — одно это короткое слово, и все мои планы рушились.

Наконец разговор был окончен. Мужчины договорились о следующей встрече, пожали друг другу руки и разошлись. Можно было возвращаться в Университет. Вряд ли лорд Бианим задержится так надолго у своей внучки.

Возле моей комнаты мы еще некоторое время постояли с Фредом, прощаясь. Потом я открыла двери, кивнула сидящей возле стола Лиин и поспешила лечь в постель. Сегодня она мне показалась на удивления мягкой. Я не ворочалась, как обычно, пытаясь призвать сон, а мгновенно уснула. Даже не смотря на раннее время — всего лишь девять часов.

Когда я проснулась, было еще темно. Как-то странно болела голова, а интуиция подсказывала, что больше я сегодня не усну (а, возможно, она говорила, что мне лучше этого не делать, вот уж не знаю, почему — интуиция — это ведь не холодный расчет). Я потянулась к ночнику — зажечь свет. Но вовремя одернула руку. Будить Лиин не хотелось. Так что, я просто создала маленький тусклый светлячок и взглянула на часы в углу. Десять минут четвертого. Вот уж не думала, что когда-нибудь так рано проснусь.

Сна не было ни в одном глазу. Я поднялась с кровати и села на подоконник, возле открытого окна. Лето уже закончилось, а осень не баловала нас теплом. То и дело налетал холодный ветер и теребил мои распущенные волосы. Я надеялась, что прохлада все-таки сделает свое дело, и я захочу спать. Но текли минуты: одна, две, пять, десять... А все было по прежнему.

Я смотрела на пустынные дорожки, понимая, что я единственный бодрствующий человек во всей нашей башни. Постепенно веки начали тяжелеть, глаза закрываться. Я уже хотела подняться и отправиться спать, но внезапно, на границе сна и бодрствования увидела две тени.

Вначале пришлось даже протереть глаза, чтобы убедить себя, что мне ничего не привиделось. Но, нет. Две тени встретились, кажется, даже обнялись украдкой. Я прищурилась, пытаясь увидеть больше. Не берусь судить, зачем мне это было нужно. Простое любопытство, и ничего более (как всегда!).

Люди-тени о чем-то говорили. Я не могла слышать их слов, но что-то подсказывало, что они сорятся. Я высунула голову из окна, чтобы попытаться увидеть что-то большее. Время указывало на то, что эта встреча связана с какой-то тайной, и мне захотелось ее разгадать. Воспоминания о многоликих, об обещание Дорину (не искать неприятностей, когда возможно их избежать) ушли в прошлое и перестали меня волновать, если последнее мне вообще когда-либо волновало.

А потом вдруг одна из теней подняла глаза и увидела меня. Я быстро втянула голову, и даже начала закрывать окно. Но стекло не стало помехой для летящего мне на встречу заклинания. Последним, что я увидела перед тем, как закрыть глаза и ничком упасть на кровать была темная мантия на одном из говоривших — одежда Университетских магистров. Его лица я так и не увидела...

— Вот мы и встретились, дорогая, любимая. В прошлый раз нам помешали, но сейчас ты в моей власти, — вокруг стоял туман, и этот немного насмешливый хрипловатый и такой желанный голос доносился из него.

— Кто вы? Что вам нужно? — шептали мои пересохшие губы. В голосе незнакомца, в его словах не было ничего, что могло бы внушить ужас, но я страшно боялась его, не пытаясь понять причины своего страха. — Покажитесь!

— А ты забавная, — послышался тихий смех, — боишься меня, но пытаешься мной руководить. Жаль, что мы не встретились раньше, до того, как ты стала мне необходима... — в тумане стали появляться очертания моего собеседника. Но ничего конкретного заметить мне не удалось, так — образ. А потом голос поменял свою окраску, и мне стало не до наблюдений, — иди ко мне, иди...

И я пошла за ним, не осознавая, что делаю и, не пытаясь понять самою себя. Этот желанный голос и слова: "Иди ко мне, иди..." они стали для меня целым миром, смыслом существования и я не могла противиться им. Только не это!

Внезапно руку пронзила дикая боль. Я вскрикнула, но голос не дал мне повернуть назад. Он зазвучал еще сильнее, и я поневоле двинулась дальше, все больше утопая в этом тумане, растворяясь в нем.

А потом кто-то схватил меня, дернул назад прочь из тумана, от таинственного голоса, прочь из этого сумеречного мира, в который я так неожиданно для себя попала.

— Элен, Элен!

Глава 20

— О, это вы, магистр Вердана. Как ваш обход? Что-нибудь показал?

Невысокая фигура, завернутая в плащ, устало подняла голову и в течение нескольких минут смотрела на неожиданного собеседника. Потом моргнула.

— Я бы хотела сказать, что все прекрасно, — женщина вздохнула, — но, нет сил притворяться. Люди в городе напуганы, очень напуганы. Были даже несколько критических случаев. Пришлось потратить на несчастных отвары. Иначе они не дожили бы до утра. Кто-то нагнал на них такого страха. Но выявить очаг, того, кто виновен во всем этом, не удалось. Я бы хотела попросить помощи в моих поисках у магистра Дириани. Сейчас уже очевидно, что все это не мои выдумки, — магистр Вердана была опытным травником и лекарем. Одним из лучших.

Из людей, конечно же. Многие, правда, говорили, что и среди эльфов магистр пользовалась заслуженным уважением и доверием, но в открытую лучезарные об этом не говорили. Как же, для них люди так и остались второсортной расой, которая никогда не сможет соперничать с ними. Маги и не особо пытались доказать им обратное, справедливо считая эльфов противниками. И пусть те лучше недооценивают чародеев, чем увидят в истинном свете.

Магистр Вердана, к примеру, кроме всего прочего могла предсказывать будущего. Она не была гадалкой, читающей по картам, или по кофейной гуще чужую судьбу. Но она видела картины того, что может произойти. Иногда расплывчатые, иногда ясные, ничем не омраченные. А еще у нее часто бывали предчувствия. Такие, как в последние несколько дней, в течение которых, каждый вечер магистр подходила к окну и смотрела на закат, чувствуя, что новый день несет новые беды. — Что-то происходит. Боюсь, самые худшие подозрения могут подтвердиться. Ночные..., — договорить магистр не успела. Дорин поднял руку, опережая ее слова.

— Сейчас ночь, не забывайте. Это их время.

На лице женщины отразилось некое подобие улыбки.

— Действительно. Тьма быстро сгустилась. Таким старикам, как я, давно пора ложиться, — довольно странно было слушать такие слова от женщины, на вид которой давали не больше тридцати пяти. Да и то, если приглядеться.

Невысокая прямая фигура, которую нельзя было рассмотреть более пристально из-за темного плаща. Белое лицо, ничуть не тронутое загаром, ни единой морщинки, даже в кончиках зеленых глаз. Темно-русые волосы, спускающиеся до плеч. Впрочем, последнее сейчас заметить было нельзя.

Только глаза выбивались из общей картины. В них было слишком много понимания, мудрости, которую могут дать только годы жизни, стариковской мягкости. Эти глаза видели слишком многое. И далеко не всегда подобными воспоминаниями следовало делиться. Магистр и не собиралась, понимая, что ее воспоминания не только никому не нужны, но и, превращенные в слова, могут принести немало бед. Но о том, сколько ей на самом деле не забывала, хотя и не говорила об этом в открытую. Так, упомянуть вскользь могла, но чтоб навязываться. Нет.

Те, кто плохо знал магистра, относились к ней, как к молодой женщине, которая иногда бывает слишком умна. Те, кто знали чуть лучше, как к бабушке, которая охотно придет на помощь. Конечно же, были и третьи.

— Что вы, магистр? — вежливо запротестовал Дорин. Молодой маг уже давно выучил правила игры. И не собирался попросту расстраивать Вердану, — вы не старше меня. А, если устали, то оттого, что совсем себя не жалеете. Возможно, мне самому следовало заняться этой проблемой?

— А не слишком ли многое ты на себя берешь, мальчик? — Вердана прищурила глаза. Потом поняла, что взяла неверный тон: Дорин нахмурился, — извини, я сейчас очень устала, поговорим завтра, — быстро закончила она.

Магистры несколько холодно кивнули друг другу и разошлись. Вердана поспешила к себе в башню. Ей предстояло о многом подумать. Пока мысли путались, заслоняли одна другую. Нужно было во всем хорошо разобраться.

С одной стороны, это предчувствие беды и беспричинный страх в глазах обитателей Риана. Впрочем, причину можно было поискать, да и найти в случае чего. Но искать то особо не хотелось. Правда могла оказаться слишком страшной.

Ночные тени — вот, кто первыми приходил на ум. Это они любят внушать страх простым людям, перед тем, как перейти непосредственно к охоте, и утолить свою жажду крови. К тому же это объяснило бы недавние видения целительницы. Нужно было, во что ни стало, найти гнездо немертвых и уничтожить, пока не стало слишком поздно.

А, если это не они? — Вердана покачала головой, пытаясь отделаться от невысказанного вопроса. Но не могла. Что-то подсказывало ей, что все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд, и их ждут не лучшие времена. А, значит, нужно было проверить все более тщательно. Магистр была уверена, если ты знаешь врага в лицо, ты уже почти победил. И сейчас во что бы то ни стало, нужно было понять, что происходит и кто тому виной.

А происходили многие вещи. И не только в Риане, но и в самом Университете Магии. Дорин... Он стал слишком много брать на себя. Это могло стать опасным. Алехандро просто так не сдаст свои позиции. Хотя его бездействие сейчас внушало большие опасение. Вердана уже давно приняла решение, за кого ей быть в противостоянии двух магистров, но сейчас начинала сомневаться, что поставила на ту лошадку.

Дорин слишком быстро укреплял свои позиции, одна история с многоликими чего стоила. Молодой маг сам обнаружил убийц, защитил жителей Риана от опасности, нашел убийцу аристократа Риста... о чем там еще они писали королю? Тогда ведь было произнесено много слов, порой излишне помпезных.

Милостивый государь. Это счастье, что мы привлекли внимание вашей венценосной особы. Мы всегда рады приветствовать вас в нашей скромной обители, особенно сейчас, когда благодаря мужеству одного нашего коллеги мы одержали славетную победу. Многоликие — одно из зол, которое остается бичом нашего времени, наказанием, посланных Демонами, дабы устрашить род людской. В них одна ненависть, зверье. От людей от них одна лишь личина.

В этой ситуации магистр Дорин действовал выше всяких похвал. Не щадя себя он вывел убийц на чистую воду, предал их в руки закона. К несчастью, дело коснулось одного из наших учеников. Этот прекрасный юноша навсегда останется в нашей памяти и...

Но будьте уверены, убийцы были наказаны со всей строгостью, не взирая на их положение и связи. Последнее слово остается за вами. Мы не стали действовать более решительно. Ведь только в вашей власти сделать, чтобы этого более не повторилось и... — и все в таком же таком же духе. В целом письмо получилось довольно занятным. Магистр Дириани, когда хотел, умел пустить пыль в глаза.

Алехандро же только заподозрил невинных, да еще и их учеников. Это было плохо, очень плохо.

Вердана редко меняла свои решения. За миловидной внешностью, ласковой улыбкой и добрыми глазами скрывался холодный и безжалостный ум человека, который остается, верен своим идеалам несмотря ни на что. Семьдесят два года — большой срок. Вердана не хотела ничего менять, как, впрочем, и меняться самой. Женщине претило кричать: "Король умер. Да здравствует король!" И переходить на сторону Дорина. Но нужно было быть готовой ко всему. Слишком многое было на кону.

Мысли. От некоторых из них было не так-то легко отделаться, другие же появлялись и сразу же исчезали. Хотя именно они и были важны. Маг вздохнула, осознав, что прийти к какому-то решению сейчас не удастся. Она слишком устала.

Женщина ускорила шаг, проходя мимо жилой башни. Она прекрасно знала дорогу. Сейчас следовало свернуть и пройти еще несколько сотен сиг до башни земли, не впервые ведь она пользовалась этой дорогой. Так что...

Сверху послышался стук разбиваемого стекла. А потом на дорогу в нескольких шагах от магистра упало тело. Вердана бросилась к девушке, призвала всю свою силу, чтобы попытаться ее спасти. Но не успела.

С губ несчастной полилась струйка крови. Глаза застеклянели, так и оставшись открытыми.

— Он меня любит!

Лиин проснулась от странного шума. Какой-то звон, потом вскрик и вновь тишина. Возможно, следовало перевернуться на другой бок и продолжать спать, но любопытство взяло верх. Девушка слегка открыла глаза, чтобы, как ей казалось, через секунду-другую вновь их закрыть, и замерла. На подоконнике стояла Элен. Она только что распахнула окно и собиралась прыгать вниз.

— Элен! — Лиин вскочила с кровати и бросилась к подруге, пытаясь остановить ее. Она успела, возможно, в последний момент.

Лиин схватила подругу за ночнушку, и что было сил, потянула ее назад в комнату, а еще через мгновение они обе полетели на пол...

В себя я приходила долго. Меня кто-то звал, потом тряс, даже влепил несколько пощечин (об этом сказали следы на лице — я ничего подобного не помнила). А потом я открыла глаза, резко, не задумываясь о том, что я делаю. Как будто только сейчас, в один момент, с очей спала пелена, и я вернулась из мира грез (скорее кошмаров) в реальность.

Вначале не понимала, что происходит. Мне казалось, что водоворот стремительно несет меня, а я, как бы к этому не стремилась, как бы этого не хотела, не могу остаться, замереть на месте. А потом... Черное с красным — эти цвета составляли реальность. Других не было.

Я вздрогнула, испугавшись, что ослепла. Снова закрыла глаза. Потом поднялась на локтях, прождала несколько минут, пока сердце перестанет колотиться, а до легких доберется воздух. И, наконец, вновь решилась оглядеться. Мир стал прежним — с моих глаз покатились слезы, а на губах заиграла глупая улыбка. Я жива. Пусть все катится в бездну. Я жива!

Со мной все в порядке, а сны... подумаешь, кошмары бывают у каждого — я хотела продолжить уговаривать себя, будто ничего не случилось, но тут заметила Лиин. Она сидела в углу, уткнувшись в свои ладони, то и дело, вздрагивая.

— Что с тобой? — я поднялась на ноги подошла к подруге. Сердце все еще билось, а губы подрагивали, но я старалась обуздать себя, всем своим видом показать, что все великолепно. Если бы это было правдой...

Лиин на мгновение окаменела, застыла, как какое-нибудь изваяние, зарывшись лицом в ладони, потом подняла голову на меня.

— Ты жива? — голос подружки звучал хрипло, и она начала поспешно вытирать слезы с лица.

— Конечно же. Все в порядке. А что могло случиться? — я с любопытством посмотрела на Лиин, не понимая, что могло довести ее до такого состояния. И не желая показывать, что мне самой не легче.

— Ты смеешься? — подружка хотела снова расплакаться, но сдержала себя, — ты едва не выпрыгнула в окно, потом порезала руку. Или нет, наоборот. Сначала порезалась стеклом, а потом... впрочем, не важно. Крови было море. А ты знаешь, я боюсь вида крови, и едва не потеряла сознание, когда увидела все это. К счастью, быстро вспомнила исцеляющие заклинание. Попыталась произнести его. В принципе, — Лиин взяла мою руку и поднесла ее к свету. Затем показала мне длинную царапину от ладони до локтя. Я вздрогнула от удивления и страха, — у меня получилось тебя излечить. А потом я начала тебя трясти, звала по имени, а ты не отзывалась, лежала, как мертвая. Я уже хотела бежать звать на помощь. Но кого? И, кто знает, что случится, пока меня не будет рядом. Вдруг ты снова... А потом — Лиин замолчала — это глупо я должна была что-то сделать, но на меня навалилась тоска, и сила вся исчезла. Я не могла ничего. Тупая боль. Только слезы лились, и я... я... — девушка судорожно вздохнула и снова расплакалась.

А я пыталась ее успокоить, гладила по волосам, что-то говорила (все, что угодно, только бы не замолкать) и даже прошептала успокаивающее заклятие. Правда, без особого толку: у меня тоже совсем не было сил. В груди ощущалась странная пустота, как будто кто-то вытянул из меня все соки. Это было похоже на то, как я чувствовала, поделившись с Фредом силой. Только в этот раз все было гораздо хуже, гораздо тяжелее, непосильная ноша... — мысли стали путаться, сменяли одна другую. В какой-то момент я забилась тревожным сном, так и не дойдя до своей кровати...

Сначала я услышала стук в дверь, а потом увидела его... Нет, пожалуй, начать следовало не с этого. Та ночь была ужасной. Я ворочалась и даже что-то шептала. Какие-то имена, непонятные слова, отрывки слов: "Он придет... Зер энэвер... Глупцы не остановят ЕГО, вторая война... Элсе мире... Зло, ночь, их время, время силы..." потом вздрагивала и снова проваливалась в тяжелую дремоту.

Да и с Лиин дела обстояли не лучше. Она была очень бледна и дрожала, как от холода. Ее губы посинели, а когда я пыталась привести ее в чувство, девушка лишь отмахивалась от меня. Голова Лиин была запрокинута, и, если бы не прерывистое дыхание, я бы решила, что она мертва. А так, я даже не знала, что и думать. А потом снова приходила странная дрема. И мои пересохшие губы шептали неизвестные слова:

— Эн эмбер... — кашель, сводящие судорогой губы, — ненавижу вас... Всех!

В одно из своих пробуждений я заметила, что стало светлее. Вставало солнце. Через прозрачное стекло в комнату проникло несколько лучиков. Один из них попал мне на лицо. Я зажмурилась, но открыла глаза только когда услышала стук в дверь (по-видимому, я снова заснула — провалилась в долгожданный покой).

В нашу комнату заглянул парень лет девятнадцати-двадцати. Светлые волосы, темные глаза, небольшое родимое пятно на скуле и хмурое выражение лицо. Впрочем, последнее сменилось почти сразу же, как только он увидел меня с Лиин. Брови поднялись, выдавая невысказанный вопрос, рот приоткрылся.

Наверное, со стороны все действительно смотрелось довольно странно. Разбитое стекло с каплями крови на нем и две, забившиеся в угол девушки в открытых ночных одеяниях (короткая полупрозрачная туника до бедер почти не оставляла места для воображения). Кроме того, по всей комнате были разброшены вещи: одежда, какие-то безделушки, разбитая ваза и лежащие возле нее цветы. Подобная картина впечатлит любого. Даже меня проняло.

Наши с неожиданным посетителем глаза встретились. Парень прищурился. В его взгляде появилось любопытство. Он даже хмыкнул. Мои чувства были разнообразней: страх, усталость и только начавшая проспаться злость.

— У вас все хорошо? — голос гостя источал сарказм.

Я вздернула подбородок и через силу заставила себя улыбнуться.

— Все в полном порядке. Не думаю, что ваша помощь потребуется.

— Я ее и не предлагал, — хмыкнул парень и, не произнеся больше ни слова, захлопнул дверь.

Я подождала несколько минут на случай, если посетитель вернется (интересно, зачем он вообще заходил?), но ничего подобного не произошло. За дверью слышались чьи-то голоса. Так что, вряд ли кто-то станет подслушивать, что у нас происходит. Я начала будить Лиин, применяя ее же методы: трясла, разговаривала с ней, кричала на ухо. Подруга медленно приходила в себя, но, конец концом, ей это удалось.

— Это кошмар? — эти слова подружка произнесла сразу же, как только очнулась и открыла глаза.

Я покачала головой.

— Суровая реальность. Ты помнишь, что было ночью?

Лиин тяжело вздохнула и бессмысленно покачала головой.

— А я так надеялась, — подружка еще раз вздохнула. Потом подняла на меня глаза, — что с тобой произошло? Ты же едва не погибла!

— Знаю, — я посмотрела на оконное стекло, трещины на котором подтверждали слова соседки, — но твой вопрос... — я развела по сторонам руки, — мне снился сон. Кто-то звал меня, и я шла на этот голос, ни о чем не думая, — я замолчала, не зная, что еще сказать, — давай не будем об этом? — я быстро поднялась на ноги, стараясь не думать, что со мной произошло и, что могло произойти.

Лиин поднялась следом и осмотрелась вокруг.

— Нам нужно все убрать, пока кто-то в гости не наведался. Не представляю, как нам удалось все здесь перекинуть. Это кажется невозможным.

Я пожала плечами (было только раннее утро, а я уже чувствовала себя усталой — что же будет дальше?) и пошла за тряпкой. Больше всего мне хотелось стереть кровь со стекла. Лиин к нему даже не подойдет. Боится одного вида (не представляю, как она собирается становиться целителем). К тому же, это моя вина.

Когда я стояла возле двери, меня пронзила внезапная мысль. Пришлось остановиться.

— Боюсь переборщить с патетикой. Но ты спасла мне жизнь. Я тебе должна.

— Брось. Да и в прошлый раз ты мне помогла, так что... — я не дослушала то, что Лиин пыталась мне сказать. Просто повторила. Не столько для нее, сколько для себя:

— Я тебе должна.

Убрать удалось довольно быстро. Хотя удовольствия эта работа не доставила. Где-то через пол часа мы устало опустились на кровати. Меня вновь потянуло в сон. Сегодня у нас не было занятий (как же я люблю выходные!), и реализация этой идеи не вызывала трудностей. Особенно, если вспомнить, что сейчас было только раннее утро. Несколько часов отдыха, сна... Глаза, то и дело, останавливались на подушке, руки поглаживали одеяло.

Ну, что ж, сладких снов мне, — успела пожелать я сама себе, а потом замерла. В памяти вновь всплыл ночной сон, да и вчера вечером меня тоже кто-то звал. А вдруг сейчас опять придет этот кошмар? Я закусила губу, пытаясь что-то решить для себя. Но снова раздался стук в дверь, и мне стало не до подобных решений.

В комнату заглянул предыдущий посетитель. И, не глядя на изменившийся интерьер, пригласил нас к магистру Алехандро. Мы с Лиин переглянулись, синхронно пожали плечами, и пошли за своим провожатым.

Лестница, несколько знакомых лиц в гостевой комнате, которым пришлось кивнуть, изобразив на лице неземную радость. На улице нас ждал привычный для последних двух недель ветер и мелкий дождь, привыкнуть к которому мне пока не удалось (да и не хотелось: я надеюсь на лучшее). Под навесом деревьев стало теплее и суше. Хотя порой капли все же проникали сквозь, начавшую желтеть, листву.

В какой-то момент я оглянулась на нашу жилую башню. И поразилась: в ней появилось что-то жуткое, хотелось бежать без оглядки в неведомою даль. Мне даже показалось, что в этой дали гораздо безопаснее, чем здесь. Я снова упрямо закусила губу (это уже начало входить в привычку). Что-то происходило или со мной, или и вовсе со всем миром. Ни Лиин, ни наш провожатый, представиться он так не пожелал, как и сказать лишнее слово, не заметили ничего особенного. Только я. Это пугало до дрожи в коленях.

Первый корпус, а мы направлялись именно туда, ничем нас не порадовал, как и сам магистр Алехандро, которого пришлось ожидать перед кабинетом довольно долго. Мы с Лиин смотрели друг на друга, не решаясь произнести ни слова. Вокруг стояла тишина, не хотелось ее прерывать. Да и не знала я что сказать. А ведь придется. Магистр Алехандро просто так к себе бы не позвал. Эх!

Маг все-таки появился. Взглянул на нас без удовольствия (моя особа не приглянулась ему особенно) и пригасил к себе. Кабинет неожиданно, хотя чему тут удивляться?, оказался довольно большим и богато обставленным: стол из красного дерева, темное кресло, огромный шкаф с гербами: черно-золотые круги с высеченными на ними кровавыми звездами (потом Лиин объяснила мне, что это герб рода Вераскес), тяжелые шторы на окнах, перевязанные красными лентами, магические огни в воздушных сферах в углах комнаты, какие-то картины на стенах. На одной из них были изображены бушующие море и одинокий кораблик возле самого горизонта. Другая оказалась пасторалью.

Я мельком взглянула на все это и перевела взгляд на магистра. Алехандро не предложил нам присесть, и мы стояли возле самой двери, как будто надеясь покинуть кабинет в любой момент (хотя, кто ж нам позволит). Сам маг подошел к шкафу и заглянул в него, начал перебирать бумаги.

— Что у вас произошло? — вопрос магистра прозвучал так резко, как будто был ударом хлыста.

Мы с Лиин переглянулись. О том, что говорить Алехандро мы так и не договорились. Сначала нам и в голову не приходило, что магистры будут задавать вопросы, а потом побоялись, что и у стен есть уши. Подруга слегка наклонила голову, спрашивая у меня, что отвечать. Я слегка поморщилась, но все же повернулась в сторону магистра. Хотя последний и продолжал стоять к нам спиной и не мог этого видеть. Впрочем, от магов...

— У нас все в порядке. Все хорошо, — я опустила глаза, боясь, что Алехандро повернется, и мы встретимся с ним взглядом. Боясь, что магистр прочтет все то, что я упорно пытаюсь скрыть.

Но маг не спешил. Он молча продолжал перебирать бумаги. В тишине слышался легкий шелест страниц. По моему телу прошли мурашки. Я не понимала, что происходит, и боялась неизвестности. Губы начали подрагивать, и я прикусила одну из них, чтобы хоть немного успокоиться. Но вместо этого начала дрожать еще сильнее. Страх опутывал меня своей липкой паутиной. Наверное, именно этого добивался магистр.

В какой-то момент я решилась поднять глаза на Алехандро. И с удивлением обнаружила, что маг уже давно повернулся в нашу сторону.

— Я уверен, вам есть, что сказать, — его голос действительно звучал очень уверено.

— Нет, магистр Алехандро. Вам совершенно не о чем беспокоиться. Никаких проблем у нас не возникло, но, если бы что-то действительно произошло, вы узнали об этом первыми, — я очень нервничала, оголенные нервы были натянуты до предела. Но голос, к счастью, звучал совершенно естественно. Разве что иногда подрагивал, но я старалась не обращать на это внимание. И говорила, говорила...

Порой просыпался внутренний голос и тихо нашептывал:

Расскажи ему о снах, о таинственном голосе. Ты же чуть не погибла. Он сможет помочь, сможет... А потом просыпался разум — смог бы, если бы захотел. А он не захочет. Кто угодно, только не Алехандро.

Я все еще продолжала что-то говорить, когда магистр досадливо поморщился и более пристально взглянул на меня. Я замолчала. Язык сковал холод, губы сомкнулись. Теперь я не могла сказать ни слова. У магов спрятано слишком много заклинаний, которыми они могут воспользоваться в любой момент на вас.

Алехандро взглянул на Лиин:

— Возможно, вы правильно ответите на мой вопрос?

Подруга вздрогнула. Перевела взгляд на меня, потом снова взглянула на магистра:

— Мне нечего добавить. Извините.

В лице Алехандро что-то изменилось. Выступила злость. Губы сжались, выдавая желание смести все преграды, но узнать то, что он хочет. Он был готов силой заставить нас говорить. Наши желания ничего не значили для него. Ведь, кто мы, в сравнении с ним? Так, горстка пепла под ногами.

Внезапно, Алехандро досадливо поморщился.

— Если вы уверены, что все в порядке, то можете идти, — маг махнул рукой в сторону двери.

Лиин, как сомнамбула двинулась вперед. Она, казалось, даже не видела куда идет. Я хотела обогнать ее и открыть дверь. Но властный голос Алехандро остановил меня:

— Элен, останьтесь.

Не нас, а меня.

На мгновение я зажмурилась. Потом, стиснув зубы, сжав руки в кулаки и неосознанно отметив, что Лиин открыла дверь и вышла из кабинета, обернулась.

Огонь. Безжалостное пламя, сметающее все на своем пути. Оно был повсюду. И постепенно уничтожало меня. Я горела, а по лицу капали кровавые слезы. Нет! Никогда! Нет!

— Остановитесь! Магистр Алехандро, что происходит?

Я стояла в центре комнаты. По моему телу, то и дело, проходили судороги. Становилось нечем дышать. А в нескольких сигах от меня стаял магистр Алехандро. На его лице читалась досада, а вся фигура была окутана в фиолетовую дымку. Впрочем, не зря. На входе в кабинет стоял еще один магистр — Дорин. Его эмоции тоже были доступны. Злость — черное марево, окутывающее фигуру. И горящие голубым глаза. Я вздрогнула и моргнула. Все стало прежним. Но что я видела до этого? Чужие эмоции? Но это не возможно. Просто не возможно. Неужели я схожу с ума?

Я затряслась от ужаса и начала медленно оседать на пол. А потом уткнулась лицом в ковер и расплакалась. Мир раскачивался перед глазами, а я пыталась найти точку опоры, но не могла. Слышался хохот, и холодные пальцы сжимали мою беззащитную шею... Рядом быстро возник магистр Дорин — теплые руки, участливое выражение лица, помощь, которая ни к чему не обяжет (надеюсь!). Он помог мне подняться, и вывел из кабинета, не говоря больше ни слова...

Не помню, как мы шли по коридору, как зашли в другой кабинет, как... Меня всю колотило. Лицо уже было мокрым от слез. А голова казалась невероятно тяжелой. Все тело болело, а мир продолжал качаться. Помню только вкус настойки, которую меня заставили выпить — приторно сладкий с горьковатым привкусом.

Когда я пришла в себя настолько, что начала осознавать, что происходит вокруг, то обнаружила, что сижу в кабинете у магистра Дорина, укутанная во что-то. Маг заметил, что я пришла в себя.

— С тобой все в порядке?

— Нет, — я подняла глаза на магистра, — мне кажется, я схожу с ума. Я не знаю, что произошло в кабинете магистра Алехандро. Это как сон, кошмар, когда я хочу, но не могу проснуться.

Дорин откинулся на спинку стула и вздохнул.

— Я не знаю, что хотел у тебя узнать Алехандро. Есть специальные заклинания, которые могут развязать человеку язык, но они очень сложны и выматывают мага. Алехандро решил не применять их, а просто воздействовать на тебя чистой силой. Как правило, это помогает. Человек начинает говорить. А ты молчала. Как будто уже не раз переживала нечто подобное. Что ты об этом скажешь?

— Ничего, — я опустила глаза вниз, бездумно рассматривая рисунок на ковре, — очередные, непонятные для меня, узоры.

Дорин подождал несколько минут, но так, как я больше не добавила ни слова, продолжил:

— Все, что произошло... Будет лучше, если ты будешь считать все произошедшее сном, во время воздействия чистой силой у человека часто бываю галлюцинации, так что, с твоим разумом все в порядке. Запомни: подобное больше никогда не повторится. Я поговорю с магистром, — маг немного помолчал, глядя в сторону, — можешь идти. Сможешь добраться до своей комнаты?

Я пожала плечами, отложила в сторону накидку и поднялась. Все вроде бы было в порядке. Хотя меня все еще слегка трясло. Я сделала несколько шагов.

— Спасибо вам.

— Не за что, — маг мягко улыбнулся.

Я ответила на улыбку и пошла к двери. Мне нужно было прийти в себя, узнать, что с Лиин, поговорить с другими однокурсниками, чтобы понять, что происходит. А где-то в глубине души притаилась мыслишка: "А, может, ну его?" Любопытство ушло в прошлое, все было слишком запутано, слишком непонятно, чтобы пытаться отгадать все эти загадки, любезно (пожалуй, слишком любезно) предоставленные судьбой. Хотелось забиться в комок и заснуть, просто заснуть, ни о чем не думая.

— Элен, что ты знаешь о самоубийстве Милины? — вопрос застал меня на пороге. Я медленно обернулась и посмотрела округлившимися глазами на магистра.

— Ничего. А что произошло?

Дорин досадливо поморщилось. На его лице читалось: "Если бы я знал, то не стал бы спрашивать". Маг махнул мне рукой.

— Ладно, иди.

Я постояла еще некоторое время, ожидая ответа на свой вопрос. Но Дорин, как прежде Алехандро, углубился в бумаги. Мне не оставалось ничего кроме, как уйти. Я уже и забыла, что от магистров ответов не жди, только одни вопросы. А мне еще казалось, что магистр Дорин иной.

Дверь захлопнулась. Дорин отбросил бумаги в сторону и переплел руки в замок, раздумывая надо всем, что произошло. После разговора с магистром Верданой, Дорин собрался идти к себе. Маг уже создал портал, чтобы переместиться. Но услышал какой-то удар, а потом крик коллеги. Пришлось немного задержаться — сила, предназначенная для создание портала рассеялась в воздухе. Эх, если бы это было единственной проблемой!

На земле лежало тело девушки. Вероятно, когда-то она была красива: темные волосы, белая кожа... А сейчас... Прежней осталась только улыбка — безграничный восторг. Она была счастлива. С чего бы? Да еще и эти слова: "Он меня любит".

Дорин поморщился, вспоминая увиденное. Он знал людей, которые считали смерть счастьем, избавлением от жизненных мук. Хотя и не понимал этого, всех этих людей с их желанием побыстрее покончить со своей жизнью. Редко удавалось помочь им, спасти. Так и сейчас. Несчастная была мертва.

А потом начался кошмар. Имя девушки выяснилось быстро Милина Азер — баронесса в третьем поколении: ее дед получил титул от монарха. Ничего особенного. Обыкновенная жизнь: наряды, балы, распри с наследством. Нет ничего нового под солнцем. Кроме, разумеется, одного: зачем она это сделала?

Милина открыла окно и выпрыгнула из него. Никто ничего не видел и не слышал. Ее соседки Джулин не было в комнате в момент трагедии. К себе графиня вернулась только утром, отказываясь отвечать, где провела ночь. Более того, начала угрожать магистрам, кричать, что она всех ненавидит и напишет обо всем отцу.

Аристократку оставили в покое, ограничившись тем, что наслали на нее сонные зелья. Магистры были не против применить его и к себе. Но было еще слишком много дел, которые нужно было сделать, не смотря на бессонную ночь, которая уже давала о себе знать: написать родителям Милины, проверить остальных учеников — в их комнаты послали несколько старших учеников. Одному из них повезло найти нечто необычное в комнате Лиин Бианим и Элен.

Магистр Алехандро расплылся в улыбке, услышав второе имя. И сказал, что лично допросит их... Расспросит. Дорину не понравилась эта отговорка, не понравилось выражение лица магистра, блеск в глазах, но помешать ему он не мог. Номинально ведь молодой магистр подчинялся ему. А вот приглянуть, на случай чего-то неожиданного попытался. И едва не опоздал.

Дорин откинулся на спинку кресла. Элен можно было оставить в покое, не задавать вопросов об однокурснице, если бы не одно но: вызвать дух Милины у некромантов не получилось. А это могло означать только одно: ночью произошло не самоубийство. Это было убийство.

Вскоре после того, как я покинула кабинет Дорина, оказалось, что я переоценила свои возможности. С каждым новым шагом силы покидали меня, пока я, наконец, не остановилась совсем. Пришлось присесть на корточки рядом с одиноким деревом и тяжело вздохнуть. Все тело болело, но не сидеть же посреди парка: так и корни недолго пустить. Буду, как это дерево — я провела рукой по шершавому стволу и закрыла глаза. Впрочем, подольше отдохнут не удалось, разве что какую-то минуту-две.

— Элен! Что ты здесь делаешь? Что-то случилось? — всего в нескольких шагах от меня появился Фред. Я не видела, как он приблизился, сосредоточившись на своих чувствах.

Мужчина подошел ближе и присел рядом со мной.

— Так что, котенок?

Я ничего не ответила. Но мои губы поневоле начали расплываться в улыбке. На душе стало как-то легче, силы начали возвращаться. Я уткнулась Фреду в грудь и обвила руками шею. Захотелось даже расплакаться. На этот раз от счастья, что ты кому-то нужна. Не просто кому-то, любимому человеку. Но я вовремя вспомнила, что ненавижу слезы. Перед магистрами не грех разыграть спектакль, даже, если это и не спектакль вовсе. Но точно не сейчас.

Мужчина помог мне подняться, убрал волосы с лица, невинно поцеловал в нос.

— Все в порядке?

А я внезапно расхохоталась.

— Ты уже третий, кто задает мне этот вопрос. И я только в первый раз могу ответить, что все прекрасно. Кстати, а откуда ты здесь?

— Тебя ищу, — Фред посерьезнел — Лиин сказала, что ты у магистров. Они вам допрос устроили. Твоя подруга сама не своя от страха было. Но говорила, тебе меньше досталось, чем ей.

— Не уверена. Я еще толком в себя не пришла после допроса. До сих пор мутит, — я сжала руки в кулаки, — ненавижу магистра Алехандро. Если так пойдет дальше, я до конца учебы просто не доживу.

Фред еще крепче прижал меня к себе, стараясь успокоить. Потом коснулся подбородка и заглянул в мои глаза.

— Что произошло?

— Магистр Алехандро вызвал нас к себе, начал задавать вопросы, потом... — Фред мягко прервал меня:

— Я имею в виду до этого. Что произошло ночью?

Я отвела глаза, потом и вовсе закрыла их, положив голову Фреду на грудь, и стараясь успокоиться, чувствуя игру мускулов у мужчины под рубашкой:

— Мне сон приснился. Странный сон. Туман, голоса, потом какие-то слова. Вперемешку: киринейские и какие-то другие. Во сне я знала, что они означают, а сейчас это просто пустые фразы, безо всякого смысла. Сейчас попытаюсь вспомнить, — я подняла голову, прищурила глаза, — если интересно, конечно же.

Фред кивнул, с любопытством и беспокойством глядя на меня.

Я почесала мочку уха.

— Эн эмбер зер эн верлс... Нет, подожди, — я щелкнула пальцами, — эн эмбер зер элсе мире — что-то в этом роде. Точно не помню.

Я скорее почувствовала, чем поняла, что Фред отстранился. Между нами пробежал холодок. А потом я ощутила руки мужчины на своих плечах. Он вновь повернул мою голову к себе и вгляделся в глаза.

— Ты мне так и не сказала, кто ты.

Я нахмурилась, не пытаясь отвести взгляд. Это были странные слова, странный вопрос, я не могла понять, к чему он. Что-то произошло с Фредом, когда я повторила эту бессмыслицу. Зря, наверное, я это сделала.

— Я говорила, Элен Виера — Аквистская маркиза...

— Лжешь! — мы все еще стояли, глядя в глаза, но, не касаясь друг друга телами. Фред даже руки убрал с моих плеч. Теперь только его горячее дыхание доходило до моей шее и груди. Это пугало. Я сглотнула. Внизу живота рождалось пламя, руки начинали дрожать, а тело наоборот застыло, как перед прыжком.

А в следующую секунду мы уже целовались. Яростно, неистово, казалось, желая причинить друг другу боль. Как будто в последний раз. Мои руки на его плечах, его — на моей талии... до боли сжимающие в объятиях.

Я бы хотела остановить время, чтобы продлить это мгновение, когда ненависть сплеталась с любовью, когда желание выиграть, доказать что-то и себе, и ему, оказывается сильнее всего остального. В нашем поцелуе не было любви, только страсть, желание обладать этим человеком. И пусть все катится к Демонам!

Но страсть не длится вечно. Она мимолетная, как раскат молнии. Я тяжело дышала, прислонившись спиной к дереву. Фред снова отстранился от меня, опасаясь, что еще чуть-чуть и одним поцелуем дело не ограничится.

По аллеям пронесся ветер, разметая мои волосы, холодя кожу, приводя мысли в порядок, загоняя безрассудные желания глубоко внутрь (так ли глубоко, как мне казалось?). Я убрала волосы с лица, скрутила в хвост на затылке, а потом резко отпустила.

С глаз Фреда пропало пламя, которое вспыхнуло в них совсем недавно. Он, как и я, пришел в себя.

— Так, кто же ты? — теперь в голосе звучала издевка. Мужчина заранее знал, что я не отвечу. И был прав.

— Не твое дело! — я оттолкнула Фреда от себя и побежала вглубь парка.

Когда силуэт мужчины скрылся вдали, я перешла с бега на шаг, но останавливаться не собиралась. Разговор с Фредом (и не только разговор), нежный и ласковый поначалу и неистовый, страстный под конец, придал мне силы. Я снова наслаждалась жизнью, дышала полной грудью.

Но ненадолго. Вскоре глаза потухли, руки перестали трястись, а сердце колотиться. Я даже подумала о том, чтобы вернуться, рассказать о себе (было бы, что рассказывать), переложить груз проблем на Фреда, поискать защиты у него на груди, выплакаться, если нужно — я вдавила ногти в ладонь, стараясь напомнить о своей гордости, о том, что нельзя возвращаться, а пытаться изменить прошлое — глупо. На несколько шагов увещеваний хватило, потом снова проснулись отчаяние, усталость, боль...

Я почти решилась повернуть назад, когда услышала чьи-то всхлипывания, грозящие перерасти в истерику. Любопытство возобладало над здравым смыслом. Я подошла ближе и оказалась на небольшой поляне. В нескольких шагах от меня стояла Джулин и рыдала.

— Что с тобой? — я подошла ближе к девушке, забывая о том, что мы никогда не были подругами. Скорее соперницами, никогда не упускающими возможность пустить шпильку, другую.

— Тебя это не касается, — Джулин подняла на меня покрасневшие от слез глаза — не хочешь поискать себе другое место? — зло добавила она.

— Вот еще! — фыркнула я из духа противоречий, высоко приподняв голову — сама убирайся.

Несколько минут мы разглядывали друг друга. Потом Джулин произнесла:

— Жизнь — ужасная штука.

— Хуже некуда, — хмыкнула я, сев прямо на траву, не мало не заботясь о своей одежде.

Глава 21

— Занятно, — после нескольких секунд молчания произнесла Джулин, покачав головой, — что, счастье закончилось? Ты же в последнее время ходила с вздернутым носом, как будто воображая, что весь мир крутится вокруг тебя. А все остальные — так, ничтожества.

— Глупости! — я нахмурилась, а потом, глядя в презрительные глаза собеседницы, и вовсе отвернулась. Не то, чтобы Джулин была права, но что-то в ее словах было. Но я не хотела об этом думать, просто забыть — не ровняй всех по себе.

Девушка хмыкнула, потом расхохоталась злым смехом.

— Ровнять по себе. Не смеши. Я — графиня, любима дочь и сестра, прекрасная партия для любого, да и богатая невеста, в конце концов. Куда тебе до меня?

Это было оскорбление, желание унизить, втоптать в грязь. Доказать, что я хуже, чем она. Вот только Джулин и сама не верила в то, что говорила. Это был просто способ защититься, выставить броню между собой и окружающей действительностью (сама не раз так поступала). Пусть бы ее ненавидели, как угодно называли за глаза, но не жалели, не презирали. Как же, королева...

С первых дней в Университете я завидовала Джулин. У нее было все то, что было у меня: красота, поклонники, успех, признания в любви..., а кроме этого было и то, чего я не имела — прошлое, имя, родословная, красивые платья и дорогие украшения. Иногда я намерено старалась быть похожей на Джулин: так же призывно улыбалась, закатывала глаза, а потом посылала все в бездну, не желая быть второй. Ведь на ее поле битвы я не могла победить.

А потом Анри, целующий и бесстыдно раздевающий меня, отвернувшийся в нужный момент Фир и Фред — единственный, кто остался рядом. Не знаю, в какой момент я поняла, что весь этот мир фальшив, что не я одна ношу маску, что мы все послушные марионетки в руках судьбы. Мне надоели иллюзии, которые в любой момент разобьются, как хрупкие стекла. Я забыла о Джулин, о том, какое я произвожу впечатление на других, о том, что, говоря: "Я люблю тебя" можно лгать, а во время поцелуев думать, что ты всего лишь одержала очередную победу.

Реальность оказалась много лучше, чем я считала. Оказалось, что ложь — это не самое важное, а показать свои настоящие чувства бывает не так уж и больно. А ведь еще совсем недавно я считала иначе.

— Да, ты права, любящая дочь, невеста. Но, если это правда, почему ты сидишь здесь и плачешь?

— Не твое дело! — проговорила графиня сквозь зубы.

— Не мое, — я встала, отряхнула юбку и повернулась, чтобы уйти, но, не удержавшись, добавила, — не понимаю, как я могла тебе завидовать. У меня, по крайней мере, есть свобода, — последняя стрела была пущена наугад. Я и предположить не могла, что попала в цель. Хотела просто сказать красивую фразу.

Джулин вздрогнула и тяжело задышала. Я была готова услышать от нее любое ругательство, смех, еще один презрительный взгляд. А вместо этого девушка уткнулась носом в холодную сырую землю и еще сильнее разрыдалась.

Не знаю, зачем я это сделала. Вряд ли Джулин был нужен свидетель ее слез. Но бросить ее я не могла. Мне казалось, что это будет предательством. Глупо, излишне самоуверенно, но я просто не могла одернуть юбки и зашагать прочь. Я подошла ближе, не пытаясь, впрочем, утешать, или успокаивать собеседницу. Не думаю, что пустые слова: "Успокойся, все будет хорошо, приди в себя" могут чем-то помочь. Ничто так просто не проходит, а мир не так прекрасен, каким бы его хотелось видеть. Впрочем, Джулин об этом знала не хуже меня.

Через несколько минут девушка действительно начала успокаиваться. Она вытерла глаза, подняла голову над землей и тихо прошептала:

— Я тебя ненавижу.

— Мне уйти? — я снова начала подниматься, но девушка схватила меня за руку.

— Он рассказал тебе? Нет, не думаю. Впрочем, не важно, откуда ты узнала. Ты думаешь, что свобода это все. Я тоже считала так еще вчера. А он смеялся и все равно сделал это. Нет, Элен, это слишком дорогая цена. Я была уверена, что смогу, но нет, я не заплачу ее, — хотя Джулин и произнесла мое имя, она обращалась не ко мне, а к самой себе. Взгляд девушки был обращен вдаль. Она забыла, что я нахожусь рядом и слышу каждое ее слово.

Не меня ей хотелось убедить, а саму себя.

— Кто он?

Собеседница перевела на меня взгляд, моргнула несколько раз, приходя в чувство.

— Ты собиралась уходить? Иди, — Джулин разжала пальцы и выпустила мою ладонь.

Теперь ничто меня не держало. Я могла идти. Но именно сейчас хотелось остаться, узнать, что за таинственный "он". Но мне было не суждено, по крайней мере, сейчас, утолить свое любопытство. Джулин окончательно пришла в себя и не собиралась ничего больше говорить. А умением развязывать человеку язык я не обладала.

Когда я уже отошла от Джулин на несколько десятков сиг, до меня долетели ее немного запоздалые слова:

— Только попробуй сказать хоть слово из того, что сегодня услышала от меня!

Я несмешливо улыбнулась и оглянулась, чтобы показать Джулин, что я ничуть не боюсь ее угроз (что она мне сделает?), но увидела неприкрытый страх в глазах однокурсницы, и передумала.

— О чем мне говорить? Ты же так ничего не рассказала.

Элен быстро прошла вперед и скрылась за деревьями. Она не могла слышать, что Джулин вновь начала повторять сказанные не так давно ею же слова: "Любимая дочь, сестра, невеста..." Только не свобода. Это несправедливо иметь почти все, кроме одного, самого дорогого. Но ее свобода не стоит человеческой жизни. А Милина мертва. И это ее руки — руки Джулин Риани в крови. Но она ведь совсем не этого хотела. Просто улыбнуться краешком губ, взмахнуть веером. А потом эти несколько взглядов, несколько встреч и разговоров. Если бы она раньше знала, к чему это приведет?! Но, нет.

Джулин затянуло в омут удовольствия и наслаждения. А обязательства... Кого они волнуют? Ведь жизнь только одна, и она может пройти мимо. Жизнь не прошла мимо. Джулин завязла в ней, как в трясине, и не могла выбраться наверх.

Никто не позволит обвинить ее в убийстве. Никто не докажет, что она вообще причастна к нему. А, если попробуют, то их же головы и полетят. Она не окажется по ту сторону тюремных решеток, только не она, и не придет на собственную казнь, но ее совесть изо дня в день будет повторять одно и тоже: "Ты виновата. Ты убийца!".

Джулин положила голову на ствол дерева и вздохнула. У нее ведь было все, не было только этой свободы. Прекрасно она бы прожила и без нее. Так, зачем же...

А было ли у тебя все остальное, графиня Джулин Риани?

Семья Риани была одной из самых богатых во всей южной Киринее. В течение последних столетий их состояние только увеличивалось: новые поместья, титулы от монарха, удачные вложения, великолепные партии для сыновей и дочерей. Все было великолепно. Духи явно оказывали благосклонность этому роду.

В тот год у графини Джасмин — бывшей первой красавицы графства, родился третий ребенок. Девочку нарекли Джулин.

В день ее рождения устроили пир, провозглашались тосты, кубки взметались верх, слуги сновали туда сюда с многочисленными подносами, уставленными яствами и графинами с вином. Все было, как в сказке. И никто не мог предположить, что это последний счастливый день для всего семейства.

Графиня Джасмин не присутствовала на пиршестве. Она еще не отошла от родов, и все время лежала в своих покоях. Мало кому было позволено заходить туда, только личной камеристке. Именно она на следующий день и нашла тело своей госпожи. Графиня приняла слишком большую долю снотворного. Ее уже нельзя было спасти.

Старый граф очень любил свою жену. Ее смерть буквально подкосила его. Вначале он пытался справиться с горем, приложив все усилия для того, чтобы узнать, что произошло на самом деле. Он не верил, что Джасмин могла сама сотворить с собой такое.

Она не могла, не могла... Я найду того, кто это сделал!

Под покровом вечерних сумерек в замок Риани прибыл маг. Он должен был поднять дух мертвой графини и задать ей несколько вопросов. У него получилось. А еще через несколько часов его с позором выгнали из замка. Как есть пошли слухи, что маг оскорбил графа, что он позволил себе не лестно выразиться о его детях, что Джасмин Риани унесла с собой в могилу слишком страшную тайну, что маг оказался шарлатаном.

Слухи и ничего более, но и они очень решительно пресекались. Граф в ежовых рукавицах держал и своих слуг и детей. Он любил последних, баловал их, но воспитывал со всей строгостью. Впрочем, порой был излишне мягок.

Когда он смотрел на младшую дочь, в его глазах мелькали странные искры. Девочка не видела этого. Она льнула к нему, строила рожица и заливалась смехом. Аристократ гладил дочь по курчавой голове и шел к себе в кабинет работать.

Работать... Слуги шептались, будто хозяин запил. Через год это подтвердилось. Граф больше не мог жить без горячащих кровь напитков.

Я медленно шла длинными аллеями, положившись на судьбу и, не задумываясь, куда меня несут ноги. Было очень тоскливо. Даже солнце, стоящее в зените, не радовало. Слишком многое сегодня произошло, а ведь до вечера было еще далеко. И еще столько всего могло случиться. Я глубоко вздохнула, чтобы сдержать, рвущиеся наружу слезы. Одна слезинка все-таки смогла пробиться. И сейчас медленно текла по лицу. Я смахнула ее рукой, закрыла глаза, попыталась подумать о чем-то хорошем, радостном, забавном. Рассмешить себя мне не удалось, но улыбка на лице появилась.

Тем временем ноги (или судьба) привели меня к выходу из Университета. Я пожала плечами, раздумывая, что мне делать в городе. Потом махнула рукой и вышла в Риан.

В городе бурлила жизнь. Многочисленные торговцы предлагали свои товары "почти за бесценок". То тут, то там слышалось: "Отдаю три на серебрушку", "Да ему сносу не будет!", "берите-берите, не пожалеете!" С безразличием прошла сквозь торжище. Деньги у меня были: спор я как-то выиграла, но тратить их на ерунду я не собиралась. Лучше уж в трактире каком-то посижу, на посетителей посмотрю. А вдруг что-то интересное произойдет.

Но это потом. Сейчас мне просто хотелось находиться подальше от магов (я и раньше не особо любила оставаться в выходные в Университете, а сейчас меня там и подавно ничего не держало), так что я планировала вернуться в Университет только вечером. Одна улица сменялась другой, а я молчала, пытаясь понять, что из всего, что сегодня произошло, волнует меня больше всего.

Меня волновало все: пугающие сны, непонятные слова, произнесенные мною же, Фред, магистры, Милина. А еще меня волновало мое прошлое, которое не касалось никого помимо меня, и разобраться с которым мне никто не смог бы помочь.

Лиин отложила книгу в сторону и тяжело вздохнула. Прошло уже пол дня с того времени, как Алехандро задавал свои вопросы, а девушку все еще колотило. Она вспоминала холодный блеск глаз магистра, его резкие движения и вопросы: "Что у вас произошло? Что у вас...". Даже книга не помогла забыть о пережитом. Сосредоточиться на судьбе главных героев не получалось. Более того, страдания романтических персонажей вызывали только горький смех. Как это все было далеко от настоящей жизни, безумно далеко.

Книга полетела на пол. Лиин поднялась на ноги, решив начать что-то делать. Элен так и не вернулась, и девушка начинала переживать. Сейчас, правда, был еще день, и Элен могла пойти гулять с Фредом. Мужчина, в самом деле, собирался за ней зайти. Так что, возможно, беспокойство было излишним. Но оно не исчезало, не смотря на все эти разумные мысли.

Чтобы занять себя хоть чем-то, Лиин решила пройтись по башни. Можно было попытаться выяснить, зачем Алехандро позвал их. Поверить в то, что маг сошел с ума, было довольно сложно.

Сперва девушка решила зайти к соседям по этажу, потом спуститься ниже на этаж, потом еще. Если бы она хотя бы знала, что и где искать! Но пока что приходилось бродить в абсолютном тумане.

Спустя несколько часов бесплотных блужданий я оказалась перед знакомой таверной. Меня здесь неплохо знали и не пытались подсесть за стол, даже когда я сидела в одиночестве. Огненный шарик, горевший на моей руке в первый день моего пребывания здесь, подрезал крылья местным жуирам. Со мною не связывались, решив, что себе дороже.

Я села за столик в центре зала. Здесь слышались почти все разговоры, происходящие в таверне, так что, я вряд ли буду скучать. Официантка принесла мне стакан яблочного сока, я бросила ей монету.

Вначале было довольно скучно сидеть. Посетителей было мало, а те, что были, сидели в одиночестве, медленно цедя что-то из кубков. Небольшая компания сидела возле окна. Но они уже были изрядно пьяны. И слушать их было не интересно.

— Да я тебе...

— Неужели ты думаешь, что меня это волнует? К тому же...

Лацканы на мужских рубахах были расстегнуты, лица покраснели, глаза стали мутными. Головы все больше накренялись к столу, грозя в любой момент окончательно упасть.

Но постепенно зал заполнялся. Приближалось время ужина, и люди спешили к столам. Я тоже почувствовала голод, подозвала официантку, и мы вместе начали выяснять, что сегодня есть в меню и что я хочу на ужин. Наконец, точка пересечения была найдена, и девушка поспешила (если медленные ленивые шаги в сторону кухни можно назвать поспешила!) за едой.

Прошло еще, наверное, с пол часа. Пустая тарелка лежала в углу стола и ждала прихода официантки, я продолжала прислушиваться к разговорам вокруг. А их не было. Люди тихо, как мышки, сидели за столами, стараясь не проронить ни единого слова. Их лица были обеспокоенными, волнение перебегало с одного на другое, казалось, что люди, как натянутые струны, готовы в любой момент лопнуть.

Мало помалу, я тоже начала нервничать, руки задрожали, щеки побледнели, в голове начали проноситься, холодящие кровь, мысли. Все чего-то ждали, и я ждала вместе с этими людьми.

Тишина. Только часы тихо стучали в углу, да шаги девчонок по залу, подливающих посетителям еще вина, разбавляли эту тишину. А потом все затихло совсем...

В наступившей тишине раздался стук. Сердце подпрыгнуло, я сжала руки в кулаки. Дверь отворилась. На пороге появился очередной посетитель.

Я скрипнула зубами и тряхнула волосами, злясь на себя за свой страх. Потом громко позвала девушку, кинула ей последнюю монету и поспешно вышла за дверь.

Туфельки постукивали по мостовой. А я все еще не могла прийти в себя. Проторчала несколько часов в прокуренном зале, испугалась неизвестно чего, слегка поцарапала ладони ногтями — вечер, определенно, "удался"!

Сзади послышался шум, я обернулась, но ничего не заметила, разве что тень, метнувшаяся в сторону. Сделала еще несколько шагов к Университету, потом замерла. До моего разума дошел смысл, только что пронесшейся, мысли. Я вновь обернулась. Осенью темнеет рано. Так и сейчас, если бы не фонари, ничего не было видно. А так, пустынная улица, тянущаяся вдоль помпезных особняков. В некоторых из них горели огни, большинство же были темными, как ночь вокруг.

— Кто здесь? — звук моего голоса напугал меня саму. В нем было слишком много паники, которая шла за мной по пятам весь сегодняшний день и всю ночь. — Кто?! — я перешла на крик, испугавшись еще больше.

Ответа не последовало. Вся улица была окутана тишиной, только листья шелестели на ветру. Новый шорох. Я побежала. Страх, неподвластный рассудку, паника. Я забыла о том, что владею магией, с легкостью создам щит, или даже, жизненно необходимый сейчас, огонь.

Тьма обступала меня со всех сторон. Она пугала, уничтожала все здравые мысли, все, что могло мне сейчас помочь.

Я по привычке шагнула в переулок, через который всегда шла по дороге к Университету, но в котором никогда не горело ни одного огонька. Возвратиться? — я обернулась назад, горя желанием выбраться на главную улицу, но сзади послышался шум, чьи-то осторожные шаги, и бросилась дальше.

Вдали уже были видны огоньки. Я поспешила к ним, но не успела. Навстречу мне кто-то шел. Я не слышала его шагов, не видела чужого расплывчатого силуэта. А вот он меня видел.

На полпути мы столкнулись.

Лиин стояла на девятом этаже и раздумывала о том, как ей зайти в комнату. Своих соседей по площадке девушка знала. Так что, вполне могла зайти к ним на чашечку чая, рассказать о своих переживаниях, порасспрашивать о новостях. Но людей, которые жили здесь Лиин не знала и нужно было придумать причину, которая объяснит ее вторжение.

"Скажу, что, что... — Лиин взялась за дверную ручку и тут же отдернула руку. — Нет, не могу. Поговорю для начала с теми, кого я знаю, а потом буду заводить новые знакомства".

Девушка быстро кинулась вниз, зная наперед, что ограничится разговором со своими знакомыми.

— О, Лиин! Давно не виделись. Зайдешь к нам? — на седьмом этаже девушка встретила однокурсницу. И порадовавшись, что больше не нужно напрашиваться в гости, кивнула.

Впрочем, радость была преждевременной. Ничего нового она не узнала. Так что, расследование не продвинулось ни на шаг. Может, ну его?

Когда Лиин спустилась на первый этаж, она уже едва ворочала языком. Девушка устала говорить одни и те же фразы, бессмысленно улыбаться. А до какой степень надоел чай?! Хорошо хоть от пирожных почти всегда удавалось отказываться.

Внизу в холе неожиданно оказалось людно. Здесь почти всегда кто-то был, но обычно людей все-таки было гораздо меньше. И раньше они не пытались перекричать друг друга.

Лиин попыталась незаметно подойти поближе к группе людей, разговаривающей громче всех. Но один из них — Анри, заметил ее.

— А тебе что здесь нужно? Наш разговор, дорогуша, не для твоих ушей.

Лиин покраснела до корней волос, но, решив, что отвечать на подобное оскорбление ниже ее достоинства, просто отвернулась.

С того дня, когда она указала Войскому на дверь во время визита ее родственницы, последний не упускал возможности унизить ее, прилюдно оскорбить. К счастью, в холе находился не один Анри, и другие студенты относились к Лиин более лояльно. Таким был, к примеру, Сорин.

— Уже слышала новость: Азер погибла?

— Нет, — Лиин неосознанно прижала руку к груди, — а что произошло?

— История совершенно безумная. Пошли, отойдем, расскажу, — Сорин взял Лиин за руку и повел к окну.

— Безумная? — переспросила Лиин.

— Да уж, безумная. Ну, или романтическая, это уж как посмотреть.

— Ваше лицо мне кажется знакомым. Мы не могли встречаться раньше? — к одиноко сидящему в углу таверны, человеку подсела девушка в ярком платье. Подобное было не редкостью, как здесь, так и в другом схожем заведении. Да и слова, как нельзя лучше подходили для знакомства.

Мужчина окинул взглядом неожиданную соседку:

— Вполне возможно. В Университете Магии.

Девушка смутилась. Как бы это не выглядело со стороны, а к знакомству с этим человеком она не стремилась. Скорее наоборот:

— Странно. Я вас не помню. Вы студент?

— Не совсем, — мужчина поднял руку, подзывая официантку, и кинул ей несколько монет — был рад знакомству.

— Но вы даже не назвали мне свое имя.

— Оно вам не к чему!

— Что в моей особе вас так заинтересовало, что вы решили следить за мной? — все та же пара. Мужчина в темной одежде, пытающийся в вечерних сумерках скрыть черты своего лица. И дама в ярком платье, не лишенном, однако, вкуса. Впрочем, были бы деньги...

— Пустите меня, — в отчаянии заголосила девушка. Вторая встреча произошла в переулке, где людей не было вовсе. Кроме нее и таинственного субъекта, сжимающего ее запястье.

— Не кричи! Здесь ни души. Зачем ты следила за мной?

— Я думала это вы следите за мной, — девушка опустила глаза, — мой жених... Кстати, он очень влиятельный человек. И вам не стоило... — говорившая начала воодушевляться.

— К чему он мне?

— Я думала, он попросил вас приглядеть за мной...

— Я бы хотела извиниться за свое поведение. Было глупо пытаться следить за вами, даже, если ваше лицо и показалось мне знакомым. Я бы хотела как-то загладить свою вину и...

— Ты говоришь это, как заранее заготовленную речь. К чему? Что ты чувствуешь на самом деле?

— Ты... Вы... — ярко светило солнце, туда-сюда сновали люди. Бояться было нечего. Но сказать в открытую, что она думала, девушка не могла. Теперь, когда она знала, кто этот человек.

— Ну, и? Мое время, в отличие от твоего, дорого стоит.

Кровь прилила к лицу. Девушка подняла глаза на собеседника.

— Вчера вы причинили мне боль, до смерти напугали, а потом просто бросили, не задумываясь, что со мной может случиться.

— Я приглядывал за тобой.

— Премного благодарна тебе... вам, — девушка еле слышно заскрипела зубами, потом опустила глаза и глухо пробормотала — мне следует извиниться и за эту вспышку. Иногда на меня находит, я сама не понимаю, что.

— Брось, ты просто сказала правду. Вовсе незачем извиняться. Я не собирался писать ни твоим родителям, ни жениху.

— У меня нет жениха. Только родительская опека.

— Что ж, мне все равно. Прощай.

— Подождите, — девушка поддалась вперед и неожиданно для себя самой сказала — приходите сегодня вечером на вечеринку. Я уверена, она вам приглянется.

— Вы все же пришли. Знаете, я была уверена, что вы тотчас забудете о моих словах.

— Как я мог забыть о приглашении такой очаровательной девушки, как вы? — легкий поклон со шляпой в руке.

— Вы флиртуете? — на лице начала проявляться улыбка.

— Не думаю, слишком много у меня соперников.

— Это единственная причина?

— Нет. Просто не хочу вторгаться в ваш мир. Ночь закончится, и я исчезну. А сейчас я просто потакаю своим капризам, — мужчина подал даме руку и пригласил на танец под медленную музыку.

— У нас схожие желания. Почему бы их не осуществить?

— Кто вы? Графиня? Маркиза? Баронесса? Иногда желания слишком опасны. А некоторым людям и вовсе не за чем встречаться.

— Я еще не решила, кем буду этой ночью. Но уже поняла, что буду делать — танцевать и только с вами.

О магии в тот момент я даже не вспомнила, начав вырываться с помощью кулаков. Самым удачным был первый удар (от меня, явно, не ожидали такой прыти), но потом везение отвернулось. Силы были не равны. Еще один болезненный толчок под ребра и меня обездвижили.

Мои руки оказались прижаты к груди, по спине шарили чьи-то пальцы. Только теперь я вспомнила про магию. Совсем недавно нам объясняли, как создавать щит точно по контуру тела. Если бы я чаще слушала магистров, то вспомнила бы, как это делать. А так...

— Ты пришла в себя? — знакомый голос. Я подняла глаза, все еще дрожа, толи от страха, толи от гнева, что проиграла, и облегченно вздохнула: Фред. — Что на этот раз произошло? — как видно, задавать вопросы мужчине не надоело, хотя я не ответила ни на один из них, вместо этого попросив:

— Отпусти меня!

— Вот еще, — фыркнул Фред, но слегка расслабил захват, — чтобы ты снова начала драться?

— Дважды на те же грабли не наступаю, — я потянулась и поцеловала мужчину в жилку на шее. Фред напрягся. Коснулся пальцами моего подбородка и приподнял его.

— Так что же, все-таки произошло?

— Одним словом и не скажешь, — я прикусила губу и тут же ругнулась про себя: пора бы уже избавляться от этой привычки, — ночь, темно, а тут еще чьи-то шаги. Я испугалась, вот и накинулась на тебя.

— Не думал, что подобное может тебя испугать, — Фред нахмурился.

— Я тоже не думала. Просто так много произошло за этот день, и я все время себя накручивала, боялась неизвестно чего, вздрагивала от малейшего скрипа. Да еще и в городе какая-то атмосфера страха стоит. Ни разговоров, ничего, — я подняла глаза на Фреда, — считаешь, что я все выдумываю?

— Нет. Не считаю, — мужчина вгляделся мне в глаза, — ты слишком сильно напугана. Случилось что-то еще?

— Не знаю, — я пожала плечами, — но что-то точно происходит.

Фред прищурился.

— Попытаюсь завтра что-то узнать. Или даже сегодня. Давай доведу тебя до Университета и вернусь в город?

— Лучше пойду с тобой, — я, наконец-то, отстранилась и сделала несколько шагов, приглашая Фреда следовать за мной. Мужчина вздохнул, но все же догнал меня и положил руку на плечо.

— Тебя ведь не переубедишь?

Я улыбнулась.

— Конечно же, нет.

В конце переулка показалась небольшая таверна. Фред повернул к ней. Но перед входом все-таки остановился.

— Может, подождешь меня здесь?

Я нахмурилась.

— У тебя есть какие-то секреты от меня?

— Нет, но... — я прервала Фреда:

— Тогда я войду.

Зал меня разочаровал: пыль, грязь, неубранные столики, серые от грязи передники девчонок. Зато цены были низкими. Мы сели за стойку. Хозяин мельком посмотрел на нас и плеснул что-то темное в кружки. Фред пригубил. Я ограничилась тем, что принюхалась к сомнительному пойлу (ну, и запах!) и отставила его в сторону. Потом стала рассматривать зал.

— А тебе, куколка, заказ не по нутру? — прозвучало из-за спины. И я как-то сразу не сообразила, что мужчина обращается ко мне. Затем начала медленно поворачиваться в его сторону, придумывая на ходу ответ. Что-то вроде: "Я же вас ни о чем не просила. Так что, этот заказ ваша личная инициатива". Но Фред меня опередил:

— Твой клиент я. И я за все плачу, — Фред положил руку мне на плечо.

В словах, в голосе, в жесте была насмешка, презрение, как к человеку за стойкой, так и ко мне.

Я вздрогнула и начала краснеть. Хорошо, хоть трактирщик этого не видел: я сидела к нему спиной. Потом хотела поспешно вскочить на ноги и выбежать наружу. Но нас не зря учили разговаривать мысленно.

— Я предлагал довести тебя до Университета, а сюда прийти в одиночестве. Если хочешь что-то узнать, сиди на месте.

— Ты потом все равно мне все расскажешь, и мне не придется сейчас выслушивать оскорбления.

— Прости, — легкое, почти незаметное касание рук, — иногда приходится играть по чужим правилам. А ты еще не понимала, почему тебе не место за карточным столом.

— Не вижу связи.

— Увидишь!

— Зря ты сюда пришел, — трактирщик, обманутый долгим молчанием собеседника, решил первым начать разговор.

— Ты мне угрожаешь? — кажется, в голосе Фреда снова прозвучала насмешка. Но я не знала этого точно, не видя выражения его лица. Пришлось поворачиваться в сторону говоривших. Любопытно. К тому же, зачем-то я действительно пришла сюда.

— Нет. Не вижу смысла. Твоих приятелей сегодня не будет, да и в ближайшие дни тоже. Такие убытки терплю. От магов одни неприятности.

— А они-то здесь при чем? — Фред недоуменно поднял брови. Я нахмурилась, успев, к счастью, сдержать похожий вопрос. Может, люди просто нашли крайних?

— Заходила вчера одна. Целительница, по-ихнему. Все выспрашивала о чем-то. Тирс что-то ляпнул дружку. Нет бы, помолчать пару минут, она и осерчала. А сегодня еще один магистр, — мужчина скривил губы, — явился. И все выспрашивали о чем-то. Видно, что-то у них там не заладилось. Вот они и ищут на кого свалить.

Я легонько хмыкнула, заметив, что у нас схожие мысли. Только трактирщик обвинял во всем магов, а я простых людей. Забавно, даже очень. На душе стало как-то мерзко. Оказывается, все мы одинаковые: любим перекладывать вину на других. От таких мыслей я, забывшись, взяла кружку в руку и пригубила. Закашлялась, обратив на себя внимание соседей. Один взгляд оказался презрительным, другой просто рассерженным.

— Мне надо было остаться снаружи.

— Так что, маги хотели? — ответить мне Фред не пожелал, сосредоточившись на одном собеседнике.

— Да кто их разберет. По сторонам зыркнула и все.

Сбоку раздался звон посуды, а вслед за ним ругань. Одна из девушек уронила бутылку с вином к огромному неудовольствию клиента, который, судя по всему, уже успел за нее заплатить. Трактирщик поморщился и отправился утрясать, готовый разгореться скандал, махнув напоследок Фреду.

Мы не стали дожидаться разрешения конфликта (монеты за вино, если, конечно, это было оно — по вкусу не скажешь, Фред оставил на стойке). Судя по, налившимися кровью, глазам клиента, дело вполне могло закончиться дракой. Лично мне присутствовать при ней не хотелось. А трактирщик вряд ли мог добавить что-то еще к своему рассказу. Так что...

Мы с Фредом в молчании прошли несколько сот сиг. Потом я все-таки не выдержала и заговорила:

— Зачем ты это сказал?

— Что сказал? — в голосе снова звучала насмешка, до ужаса надоевшая мне за этот вечер.

— Сказал, что ты... что я... — я не могла точно вспомнить, какие именно слова меня так сильно раздосадовали — просто ты... — а, возможно, и не было никаких особенных слов, только холодно оценивающие взгляды, собственническая манера держать себя со мной, насмешка и пренебрежение, сквозившие в каждом слове. Я не могла выразить свои мысли словами, как-то объяснить, что я чувствую себя... дешевкой. Да, именно так. Впрочем, к чему слова? Фред все понял и так. Остается только добавить... — Я тебя ненавижу, ненавижу!

Мое лицо пылало от гнева, а руки дрожали, когда я бросилась бежать по одной из маленьких улочек. Кажется, такие расставания входят в привычку. Я забыла о странной тени, о страхе, которые так недавно испытала. Теперь меня подогревал гнев, так что, остановиться и подумать, не было никакой возможности.

Темная мостовая, огромные особняки, мрачные деревья и никого вокруг... Я остановилась, прислонившись к фонарю и, пытаясь отдышаться. Думала, что услышу топот позади себя и снова начну убегать. Но вокруг стояла тишина, только и слышалось, что мое прерывистое дыхание.

"Значит, я ему не нужна, не нужна..." — гнев, ненависть, боль вспыхнули с новой силой. И я снова бросилась бежать.

— Стой! Ты же только навредишь!

— Не мешай мне. Кто может помешать? Хватит того, что ты остановил меня в прошлый раз. Только не надо ухмыляться. Я просто был слишком увлечен и не заметил свидетеля. Подумаешь, разнообразил бы рацион.

— Глупец! Подожди два-три дня. Забудь о голоде. Мы так долго ждали. Неужели несколько дней что-то изменят? Они все будут в нашей власти. Или ты посмеешь ослушаться леди Марвель ради какой-то девчонки?

— Ты знаешь мои вкусы, да и она не узнает...

— Она знает все! — резко оборвали говорившего, — что до вкусов, то тут таких девчонок полно, а нет, так найдешь эту. Никуда она не денется за два дня. Идем!

На этот раз ноги привели меня к морскому берегу. Дальше бежать было некуда. Ветер хлестал меня по мокрым щекам, приводя в чувство. Вокруг не было ни души, я могла не бояться, что придется применить магию, отваживая ненужных соседей.

"Духи, как же я здесь оказалась? Почему давлюсь слезами, вместо того чтобы быть счастливой, флиртовать, целоваться, чувствовать его руки на своих руках? Зачем он так поступил, зачем?!" — я вытирала лицо рукой, а из глаз капали новые слезинки.

Я не видела, как Фред подошел, не слышала шагов, но и не удивилась, когда теплые сильные руки заключили меня в объятия, а губы прошептали мне на ухо:

— Прости.

Я молчала, закрыв глаза, и, не двигаясь с места. Фред тоже не проронил больше ни слова. Нечего, наверное, было сказать.

Потом все-таки открыла глаза и сразу же почувствовала солоноватый привкус на губах. Что бы это ни было: морская вода, или слезы.

Сделаем вид, будто во всем виновата стихия.

— За что ты извиняешься, Фред? Это твой мир со своими правилами и... — мужская рука заставила меня умолкнуть на полуслове

— За то, что привел тебе туда, сделал вид, будто в том мире тебе самое место. К Джахалу странную атмосферу в Риане, предчувствия магов и их, безумные на первый взгляд, поступки, меня волнуешь только ты!

— А где мое место? — я усмехнулась. — Знаешь, я ведь все равно, рано или поздно, окажусь там. Так к чему откладывать встречу?

— Маги не оказываются на самом дне. Разве ты не слышала слов Анри в день нашего поступления: "Мы — будущие вершители судеб сотней тысяч человеческих жизней...".

— Он и сейчас... вершитель, — я поморщилась, — а бумага с печатью Университета будет заброшена за ненадобностью глубоко в стол.

— Согласен, пример не удачный. Но есть еще магистр Дорин, те пять человек, которые поступили в Университет благодаря своим способностям, есть я... — теперь я зажала Фреду рот ладонью.

— Знаю. Просто я никогда не думала, что жизни по эту и по ту стороны от университетских ворот так отличаются. И сейчас я тоже не хочу об этом думать. Сейчас есть только ты и я. А все остальное не имеет значения.

А потом мы сидели, обнявшись, на песке, кутаясь в одну куртку. И ни ветер, ни холодный песок, ни брызги воды не имели значения.

— Ты не думаешь, что нам пора возвращаться? Скоро закроют ворота.

Я покачала головой.

— Мы уже опоздали. Так что, до утра нас не впустят.

— Знаешь, а меня это радует.

— Меня тоже, — я обвила руками его шею и снова начала целовать.

Глава 22

И начался новый день. Солнце медленно вставало на востоке, окрашивая воду в бледно-голубой цвет. Впрочем, я этого уже не видела. Идти до Университета было достаточно далеко, а тратить драгоценные минуты на то, чтобы понаблюдать за рассветом, не было желания. Хотя магистры, наверняка, узнали, кто из студентов отсутствовал ночью в Университете, желания в ближайшее время попадаться им на глаза не было. А до завтра они могут и забыть перечень людей, отсутствующих этой ночью на вверенной им территории.

Впрочем, даже если их память окажется лучше, чем я думаю, я ни о чем не пожалею. Эта ночь ... Если бы до нее я не была влюблена во Фреда, то обязательно бы влюбилась.

Мысли наперекор моим желаниям начали возвращаться во вчерашний день. Что-то в поведении людей меня смущало. Какое-то несоответствие. Хотя нет, их было несколько...

— Фред, а о каких убытках говорил трактирщик, когда рассказывал о магах?

— Ставки на игры. Обычно многие хотят рискнуть несколькими монетами, ставя их на своего фаворита. Часть монет тогда отсыпается в лапы хозяина трактира за закрытые глаза, а порой он сам ставит несколько монет, если уверен в чьей-то победе. А маги прикрыли лавочку. Кому захочется играть при их неусыпном контроле? Да и среди игроков порой встречаются люди, находящиеся в неладах с законами. А магистры закрывать на это глаза не будут. Для них-то два-три злотых не деньги, так, к чему рисковать?

— Тебе не кажется, что ты слишком... — я помолчала несколько секунд, пытаясь облечь мысль в наиболее корректные слова, потом мысленно махнула рукой, — очерняешь магов.

Фред удивленно поднял брови, потом хмыкнул и пожал плечами.

— Возможно. Привычка. Слишком часто общаюсь с людьми, у которых зуб на магов, и они тихо (или многословно — когда как) ненавидят их.

— Зависть? — предположила я.

— Конечно же.

— А почему они не завидуют тебе? Студент Университета Магии — это еще не маг. Но, вполне возможно, в будущем...

— А они знают кто я? — вопросом на вопрос ответил Фред, потом снова хмыкнул, — пусть это будет сюрпризом.

— Хороший сюрприз, — я криво улыбнулась, — и много у тебя таких сюрпризов, от меня, например?

— Не больше, чем у тебя от меня, — мужчина посерьезнел и между нами снова пробежал холодок.

Я еле слышно вздохнула, глядя на темную улицу.

— Почему ты спросил, кто я, едва услышав ту тарабарщину из моего сна?

— А ты не догадываешься? — в голосе Фреда послышалось еле заметное удивление.

— Для меня это полнейшая бессмыслица. Ничего не значащее соединение звуков, — я недоуменно покачала головой, — нет, можно было бы попытаться найти что-то в библиотеке. У магов столько старых, распадающихся на глазах, фолиантов, что, возможно, в одном из них я действительно обнаружу что-то похожее. А можно просто забыть об этом, попытаться уговорить себя, что я неправильно расслышала.

— Почему же ты все еще не уговорила себя? Это же так легко.

Я нахмурилась, раздумывая о том, отвечать ли, потом вздохнула.

— Не могу избавиться от мысли, что именно из-за этих слов я едва не погибла.

Фред резко остановился и повернул меня к себя.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, как же... — я замолчала. Только сейчас до меня начало доходить, что Фред не знает всего о ночном инциденте. И я снова начала подбирать слова. Не говорить же прямо.

Мужчина до боли сжал мою руку и зло прошептал:

— Еще один секрет?

— Нет. Отпусти руку мне больно! — Фред медленно разжал пальцы. Я посмотрела ему в глаза и тут же отвела взгляд, взглянув на улицу перед собой, — я рассказывала о сне, о странном голосе, но, — я еще немного помолчала, собираясь с силами. Все, что я собиралась сказать, было правдой, и мне было больно говорить об этом, даже вспоминать... — В себя я пришла, лежа на полу. Я не помнила, что произошло, так — туман. Но Лиин сказала, что я едва не выпрыгнула из окна. Она в последний момент успела меня удержать. Я стояла на подоконнике и была готова спрыгнуть вниз.

Я боялась поднять на Фреда глаза, потом, вдавив ногти в ладонь, все-таки решилась. Мы смотрели друг на друга. В его глазах были ярость, злость и капля непонимания, боли.

— Зачем? — еще один вопрос. На этот раз очень короткий и... глупый.

— Если бы я знала, — я покачала головой, — нет, не подумай, что я решила распрощаться с жизнью. Вот уж чего не дождешься. В смысле, я ценю свою жизнь, и мне даже в голову не придет расстаться с ней. Я слышала голос. Он звал меня, манил. Я просто не могла остановиться, даже если бы от этого зависела моя жизни. Да, пожалуй, так и было. Это как магия, когда ты не можешь сопротивляться, как... как в Резвом. Тогда ведь я тоже пошла на голос и застряла в лесу Духов. Если бы не ты! — мысли были ясными, как никогда, но они никак не желали облечься в слова, — в этот раз все было почти таким же.

— Ты поэтому решила не возвращаться вчера в Университет? Боялась повторения? — Фред снова заглянул мне в глаза, я криво улыбнулась в ответ.

— И поэтому тоже. Но не могу же я все время прятаться. Все равно придется туда вернуться.

— Расскажи обо всем магам, — предложил Фред.

Я скривила губы и хмыкнула.

— Чтобы тот же магистр Алехандро нашел повод выгнать меня с Университета. Он ведь с легкостью придумает что-то такое пафосное, выбивающее слезу, и ворота закроются за моей спиной.

— А ты хочешь просто забыть обо всем, выбросить из головы, положиться на судьбу... — с каждым словом Фред распалялся все больше, — это глупо, безумно опасно. Ты же можешь погибнуть в любой момент. Лиин не будет рядом и... — но я не дала ему добавить что-то еще, коснувшись его губ рукой.

— Я хочу разобраться, не посвящая во все это магов. Возможно, потом, если окажется, что я сама не справлюсь... Ты ведь мне поможешь?

— А куда я денусь. Ты одна, наверняка, натворишь глупостей.

— Как будто вместе мы ничего не натворим? — я весело рассмеялась, потом прищурила глаза, — если еще не натворили... Пойдем быстрее, — я прибавила шагу на пути в Университет, — Лиин волнуется. Я же ее даже не предупредила, что выхожу в город. Представляю, что она мне выскажет при встрече.

— А как же умение владеть собой, Лиин же всегда держит себя в руках?

— Да уж, — я едва не рассмеялась, — ты мужчина. Ты никогда не присутствовал при женских разговорах. Пойдем, — я снова потянула Фреда вперед.

Впрочем, через несколько сиг я вспомнила, зачем начинала этот разговор и решила вернуться к прерванной беседе. Все равно молча идти не интересно.

— Так что, ты знаешь о тех словах: "Элсе мире" и тому подобное? Или мне самой идти в библиотеку, рыться на пыльных полках? — решила воспользоваться запрещенным приемом я — шантажем.

— Не уверен, что это поможет, — Фред не обратил внимания на странные нотки в моем голосе — если ты не лжешь, и действительно не представляешь, где искать.

Я остановилась и посмотрела мужчине в глаза.

— Я НЕ ЛГУ! — медленно, выделяя каждое слово, проговорила я, — и, знаешь, выбирай: либо ты мне веришь, либо разворачиваешься и уходишь, не оборачиваясь.

Фред долго смотрел мне в глаза, потом посмотрел вдаль и без воодушевления начал:

— Это староэлронский, если я не ошибаюсь, — проговорил мужчина таким голосом, будто это все объясняет. А на деле... — Повтори те слова еще раз.

— Что еще за староэлронский? — я нахмурилась.

— Все время забываю, что ты совсем не знаешь истории, — Фред покачал головой, — объясню, только повтори вначале слова, вдруг я ошибаюсь.

Я закатила глаза и тоже покачала головой: до чего же Фред не любит расставаться со своими секретами, а еще говорит, что это у меня их полно!

— Ладно. Сейчас попытаюсь вспомнить, — я прищурилась, как будто действительно хотела вспомнить что-то. На самом же деле те бессмысленные, на первый взгляд, да и на второй тоже, фразы прочно утвердились в памяти. Казалось даже, будто я где-то уже слышала их. Но говорить об не хотелось. Должны же у меня быть свои секреты, — зер энэвер элсе мире эн эмбер.

— Вернись сила, защити врага.

— Прости? — я нахмурилась, не понимая, о чем говорит Фред.

— Я был прав. Это староэлронский, — радости от осознавания своей правоты в голосе у своего спутника я не услышала, как и простого воодушевления, — зер энэвер — вернись сила, даже скорее просто приди сила, элсе мире — защита, или амулет, или страж — много значений, эмбер — враг. Эн — приставка.

Я еще сильнее нахмурилась, переставая что-либо понимать. Все было так странно, так непонятно.

— Что бы это означало?

— Бессмыслицу, — быстро проговорил Фред взял мою руку и потащил вперед, — ты была права, эти слова совершенно ничего не означают

Но я не спешила верить своему спутнику. Чужой язык не может быть бессмыслицей. Особенно если учесть, что сегодня я впервые услышала о нем. "Вернись сила, защити врага" — что бы это означало? А, может, действительно ничего. Когда-то я услышала эту фразу и теперь... Некоторые воспоминания ведь вернулись, может, и эти слова принадлежат моему прошлому, может быть, я даже владела этим староэлронским. Кстати, что это вообще за язык? Я мотнула головой вопросов все еще оставалось слишком много.

— А почему ты так удивился, в первый раз услышав все это?

— Не ожидал, что ты владеешь этим языком, — Фред безразлично пожал плечами. Я прищурилась: не слишком уж безразлично?

— Почему?

Но вопрос остался без ответа. Мы как раз подошли к Университетским воротам. Фред постучал (створки все еще были закрыты). Вначале не происходило ничего, мы просто стояли и смотрели на каменную стену. А потом часы на площади пробили восемь утра. И ворота начали медленно открываться, пропуская нас в середину.

Перед тем, как сделать последний шаг, Фред еще раз посмотрел на меня и тихо прошептал:

— Потому что Элен Виера не может владеть староэлронским.

Я хотела ответить что-то. Просто чтобы показать, что Фред не задел меня. Для начала улыбнулась и посмотрела на мужчину. Что бы такого сказать? А если... Но слова застряли в горле. Они все равно ничего не изменили бы. Фред был прав и прекрасно об этом знал. Не знаю, владела ли Элен Виера староэлронским, но главное в том, что я-то не она. И с этим ничего не поделаешь.

Впрочем, времени на раздумья не было. На дальней дорожке показался магистр Алехандро. Это же надо было так попасться! И, почему именно он?! Вот сейчас маг махнет нам рукой, подзывая к себе, и снова начнутся расспросы, подкрепленные магией. Только магистра Дорина в этот раз не будет рядом. Я даже закрыла глаза, напряженно ожидая, когда он... А когда открыла, мага в поле зрения уже не наблюдалось. Только шаги все еще слышались за поворотом аллеи.

Я с облегчением вздохнула и потянула Фреда вперед, пока магистр не передумал. До жилой башни мы так и не перемолвились ни единым словом. Я все еще не могла прийти в себя после того, как увидела мага. О чем размышлял Фред, не знаю. Но, не думаю, что его мысли были чистыми и светлыми: слишком уж напряженным было лицо, а глаза не замечали ничего вокруг.

— До скорого. Ты ведь не будешь искать ответы на свои вопросы без меня?

— Я подумаю, — насмешливо бросила я, невинно чмокнув Фреда в щеку, и махнула на прощание рукой.

Когда я вошла в комнату, то увидела сидящую на кровати Лиин, увлеченно поглощающую какую-то очередную книгу. Я решила не мешать человеку и тихо прошмыгнуть в уборную, но успехом попытка не увенчалась. Как и все остальные мои сегодняшние затеи: незаметно войти в Университет, выведать что-то у Фреда (он ведь так и не рассказал мне об этом таинственном языке, только перевел).

Книжка отлетела в сторону. Лиин долго смотрела на меня, потом легла на кровать, укрылась одеялом и отвернулась к стенке.

Я облокотилась о дверь.

— Привет.

— Доброе утро. Не мешай мне, пожалуйста, спать, — голос был уставший и злой. Доброй, отзывчивой Лиин подобное совершенно не подходило. Для меня это выглядело не менее странным, чем, если бы кошка залаяла. Меня накрыло раскаяние. Лиин нужно было предупредить, надо было вернуться на ночь в Университет, а не проводить ее на пляже на мокром песке... Нет, лучше просто предупредить.

Я подошла к подруге ближе.

— Извини, не хотела, чтобы ты волновалась, просто я не успевала вернуться в Университет и...

Лиин бросила на меня насмешливый взгляд: "А хотела ли ты возвращаться?" и сказала вслух:

— Я действительно хочу спать. Поговорим потом... Если захочешь.

— А как же ночь? — заикнулась я, но вовремя умолкла и отошла от девушки. Лиин отвернулась к стене и закрыла глаза.

Я с трудом удержалась от того, чтобы ударить кулаком о стену. И мысленно ругая себя, пошла в душ. На сердце было тяжело.

К счастью, теплая вода оказала благотворное воздействие. Несколько минут я нежилась под ее струями, потом вытерлась полотенцем, решив, что несколько часов сна не помешают и мне.

Несколько часов неожиданно растянулись на весь день. Когда я открыла глаза было уже по вечернему темно (в последствии оказалось, что еще не так поздно, просто солнце спряталось за тучу). Лиин в комнате не было. На полу я заметила книжку, которую подруга как раз читала перед моим приходом. Пришлось вставать с кровати и поднимать ее. Я бросила короткий взгляд на обложку: "Дар Духов" — забавно.

Делать до прихода Лиин было совершенно нечего. Я начала медленно перелистывать странницы. Содержание меня интересовало мало, но... Назовем это интуицией. Внезапно в глаза бросились наспех сделанные пером надписи:

Элен

Милина

Анри

Сорин

Джулин

Я нахмурилась, более пристально просмотрела следующие страницы, но больше надписей не было. Я еще раз посмотрела на ряд имен, который начинался с моего собственного. Однозначно их написала Лиин. Хотя это было на нее не похоже: корявый почерк, наклоненные в разные стороны буквы. Но все книги соседка получала прямо с лавок, и мало вероятно, что эти надписи были производственным браком. Тем более мое имя в этом списке...

Какое я имела отношение к погибшей Милине, при чем здесь Анри, Сорин и Джулин? Хотя Джулин с Милиной были соседками, но при чем здесь Анри, и я, и Сорин? Я провела пальцем по бумаге, почувствовав, что краска еще до конца не впиталась. Значит Лиин написала это совсем недавно. Я нахмурилась, потом бросила взгляд на почерневшие пальцы, отшвырнула книгу в сторону и насухо вытерла руки, избавляясь от чернильных следов. Затем вышла в коридор, осторожно прикрыв за собою дверь.

Мне хотелось найти Лиин. Где жила Джулин я точно не знала, просто слышала краем уха ее слова о том, что Милина ее лучшая подруга и о том, как она рада, что они соседи. О Сорине я вообще мало знала. Незаметный он какой-то.

А вот к Анри я порой, еще до нашей ссоры, наведывалась. Поэтому сейчас начала спускаться на второй этаж. Номера его комнаты я точно не помнила (память на числа плохая), но знала, где именно она находится...

— Значит, вынюхиваешь. Знаешь, ты мне никогда не нравилась. И я с превеликой радостью... — быстрый удар под ребра.

Лиин застонала.

— Отпусти! — новый удар.

Лицо девушки упало на колени. Она тяжело дышала, но сил на то, чтобы посмотреть мучителю в лицо не хватало. Все тело болело. Каждую минуту Лиин вздрагивала, боясь ощутить еще один удар. И он следовал. Один за другим.

Анри за волосы поднял голову жертвы вверх.

— Что же ты такого хотела узнать? Ну!

Лиин еще сильнее затряслась.

— Мил... — стук в дверь, еще один, — Лиин затаила дыхание и с надеждой смотрела на выход. Простая деревянная дверь с, постоянно поворачиваемой, ручкой. Она была единственной надеждой, возможностью выбраться из этого кошмара. Ведь рассчитывать на милосердие палача не приходилось. Он ее, конечно, не убьет, но... Новый стук. А потом тихое перешептывание за дверью. И шаги начали отдаляться.

В глазах девушки появились слезы, на лице отпечатывалось отчаяние. Анри криво улыбнулся.

— Не думаю, что кто-то придет тебе на выручку. Так что ты там говорила?

Я быстро спустилась вниз и подошла к двери. Мне хотелось внезапно появиться перед Анри, застать его врасплох (правила хорошего тона можно было оставить на потом: Войский тоже часто про них забывал, чем я хуже?). Поэтому я не стала стучать, решив просто отворить дверь. Она не поддалась. Я нахмурилась и подошла вплотную. С середины доносились голоса. Разобрать, о чем люди говорили, не представлялось возможным, но там точно кто-то был.

Я постучала, потом еще раз. Желание увидеть Анри возросло, но мне по прежнему никто не открывал. Я снова ударила по двери (на этот раз изо всех сил). И снова тишина. В голову начали закрадываться подозрения, что голоса мне привиделись и, что я напрасно трачу время.

На лестнице послышались чьи-то разговоры: кто-то поднимался наверх. Возможно Анри? Хороша же я буду! Я быстро отошла к окну, стараясь сделать вид, будто пейзаж внизу очень меня интересует (не первый раз прибегаю к этой уловке), и я вовсе не жду никого. Люди прошли наверх, едва ли заметив меня. Анри среди них не было.

Я задумчиво посмотрела на дверь в комнате Войского. До безумия хотелось попасть туда, хотя я и представляла, как это будет выглядеть. Впрочем, все равно открывать замки без ключей я не умела, да и, если бы умела... Залезть в покои к барону точно не лучшая идея. Я быстро пошла назад к лестнице...

За дверью стояла тишина. Лиин снова уронила голову на руки: "И на что она надеялась?". Раздался смех Анри. А потом, хотя, возможно, девушке это только показалось, новые шаги.

— Помогите! — от боли, долгого вынужденного молчания... голос стал хриплым, еле слышным. Рука Анри стремительно приближалась к лицу. Барон ведь предупреждал: после крика последует новый удар. Лиин зажмурилась. — Помогите!

И снова голоса и непонятный шум. Я уже стояла возле лестницы, когда вновь услышала их. Я знала, что в этот раз мне точно ничего не послышалось, но зная Анри... Если это очередная его подружка, я сгорю от стыда, да и Анри этого никогда не забудет. И будет прав. Я буду выглядеть глупо, потом не однажды с внутренним содроганием вспомню об этом дне. Да и не могу я просто взломать дверь и войти...

Мысли. Некоторые из них я, забываясь, произносила вслух. А руки сами тянулись к замку. В пальцах уже была зажата шпилька для волос, стремительно вытащенная из прически (волосы грозились в любой момент рассыпаться по плечам).

У меня ничего не получится. Это смешно. Я никогда не делала ничего подобного, не выйдет и сейчас, — я повернула шпильку в замке. Что-то не получалось. Не смотря ни на что, я думала, что это будет легко, что у меня получится. Я дернула.

— Ну что, помогли? Помогли?! — наконец, мне удалось разобрать слова. Особой радости оттого, что ты проводишь вечер в замечательной компании, в них не было. Только злость.

Я снова дернула шпильку. Она не поддавалась, окончательно застряв в замке. Как-то отстраненно я подумала: "преступникам оставлять следы никак нельзя" и ударила огнем. Дверь со скрипом отворилась...

Краснеть не пришлось, разве что от гнева. Возле кровати, сжавшись в комок, сидела Лиин. Возле нее стоял Анри и со злостью переводил взгляд с нее на меня. Я все же оказалась предпочтительней.

— Что ты себе позволяешь?! Немедленно убирайся!

— Что я себе позволяю?! — я не верила своим глазам, ушам, — это ведь не я измываюсь над беззащитной девушкой!

Глаза Анри блеснули, руки сжались в кулаки. Он хотел что-то сказать, но сдержался, бросил взгляд на дрожащую Лиин.

— Как тебе такое пришло в голову?! Я нашел твою подругу в таком состоянии. Хотел ей помочь, но она молчала.

— Ты... ты, — от гнева я начала заикаться, не могла вымолвить лишнее слова, потом все-таки взяла себя в руки — ты смеешься надо мной?! Я все слышала — ложь. Мне удалось разобрать только одну реплику, — и я не слепая!

— А я вижу перед собой выжженный замок, — Анри вызывающе улыбнулся, — воровка, — я неосознанно сжала кулаки, — выйди. Нам нужно договорить, — приказной тон и уверенность, что выполню его требование.

Я смотрела на Войского и понимала, что я ему не соперница. Одно его слово, что я силой проникла к нему в комнату, и Алехандро меня растерзает. И никто не поможет. Я могу тысячу раз повторить, какую картину увидела здесь. Ответ магистров не изменится. Меня вышвырнут на улицу.

Анри еще сильнее улыбнулся, догадываясь какие мысли бродят у меня в голове, потом и вовсе начал приглядываться с интересом, не имеющим ничего общего с Лиин и все этой ситуацией.

Если я уступлю ему сейчас, он уже не остановится и будет раз за разом приказывать мне, угрожая в противном случае рассказать обо всем магистрам — с ошеломляющей ясностью промелькнуло в мозгу, и я, не ответив на улыбку Анри, подошла к Лиин, помогла ей подняться.

— Кажется, ты не поняла... — Анри замахнулся. Вот уж чем меня нельзя было напугать, так это кулаками. Внешне я оставалась безучастной, молча стояла, глядя, как рука Анри летит мне в лицо. На самом же деле еще в тот момент, когда я вошла в комнату, передо мною замерцал щит. Внешне заметить его было нельзя, особенно, если и не пытаться, будучи абсолютно уверенным в себе, и презирающем всех остальных. Сил, на его поддержание, тратилось не так уж и много, зато сейчас я могла наблюдать, как улыбка медленно сползает с лица аристократа, как костяшки на кулаках сбиваются в кровь. С магией шутки плохи. Парень еще легко отделался.

— Может, еще раз попробуешь? — ехидно спросила я, глядя на капающую на пол, кровь врага.

Но Анри вместо того, чтобы еще сильнее разозлиться, начал расплываться в улыбке.

— А вот и доказательство того, что ты на меня напала. Что ж, Элен, теперь ты у меня на крючке, — Анри бросил взгляд на руку. Рана была не такой уж страшной, но только, на мой взгляд, — и я этим воспользуюсь!

— Я свидетель. И я докажу, что это ты напал на нас, — Лиин, наконец-то решилась поднять глаза на Анри.

— Не думаю. Я не причинил, — короткий кивок в мою сторону. — Элен вреда. Это не так уж и сложно выяснить с помощью магии. А вот она... — Анри поднес пострадавшую руку к свету.

— Но есть еще я, — перебила Лиин Анри.

Парень рассмеялся.

— Твое слово против моего. Кому поверят: дочери искателя счастья, или сыну барона, бывающему при дворе?

— Ты прав, Анри, поверят тебе, — неожиданно для себя сказала я, — поверят не только магистры, но и остальные студенты. А знаешь, почему? — я насмешливо улыбнулась, — как маг ты ни на что не годен. У тебя просто не хватит сил нанести мне маломальский вред. Ты пустышка, Анри.

— Об этом завтра же все забудут, после того, как тебя вышвырнут отсюда, — Анри заскрипел зубами (я ведь все-таки разозлила его — правда всегда пробирает до костей) и снова замахнулся на меня.

И все же барон был прав, и я об этом знала, поэтому, не теряя времени, коснулась его руки своей, вытягивая из себя силу и исцеляя рану.

— Теперь все.

Анри посмотрел на свою руку. Сначала нахмурился, потом вновь улыбнулся.

— След остался, как и отпечаток твоей магии.

— Я исцелила тебя своей магией. Вот и все, — с моих губ не сходила улыбка — кстати, у меня тоже есть шрам, — я подняла руку, показав рану, которую после вчерашнего врачевания Лиин все еще можно было разглядеть. Ты нанес мне ее, а исцелять пришлось Лиин. Как видишь, у меня тоже есть "доказательства".

Мы с Анри пристально смотрели друг на друга, желая доказать свою решимость идти до конца.

— Я нашел Лиин, плачущей в холе и помог дойти до ее комнаты. С тобой мы сегодня не виделись.

— Отчего? — я с деланным недоумением пожала плечами, — ты отвел Лиин в комнату. Там мы обменялись приветствиями и распрощались.

— Идет!

Я развернулась и пошла к двери. Лиин шла передо мной. Подруга первой вышла в коридор. Слегка замешкавшись, вновь глянула на Анри.

— Я еще достану тебя, — Войский смотрел мне в глаза, потом глянул на Лиин, зловеще (точнее ему только казалось, что он выглядит зловеще) хмыкнув, — вас обеих!

— Посмотрим, — я вышла из комнаты следом за Лиин, громко хлопнув за собой дверью.

Последнее слово должно быть за мной.

Глава 23

Кабинет магистра Дириани не пользовался популярностью среди других магистров. Слишком часто их здесь отчитывали и давали невыполнимые задания. А потом, когда они их все же выполняли, не одаривали даже улыбками. Вот и сегодня им вновь пришлось собраться здесь, да еще и в полном составе (ну, почти в полном). Причина была слишком серьезной, чтобы игнорировать ее и пустить на самотек. Двоим она уже стоила жизни, и, сколько еще будет жертв, не знал никто.

А тут еще и магистр Вердана со своими предчувствиями. Вот только у нее опасения вызывали события в Риане, а не в самом Университете. А ведь там еще ничего не произошло и, как знать, быть может, и не произойдет. Дорин хотел сказать все это магистру, то и дело, порывался подойти к ней, а потом натыкался на взгляд этой довольно необычной женщины и в бессилии опускал руки.

Видения всегда были слишком тонкой материей, чтобы попытаться объяснить их логически. А сказать Вердане, что ей все привиделось, не представлялось возможным. Нет, попробовать, конечно, можно. Затыкать рот ему никто не будет: магистру Дириани не до этого, а остальные не решаться, разве что Алехандро.

В последнее время их отношения обострились еще больше, хотя, казалось, и так дальше некуда. По мнению пожилого магистра, Элен рассказала Дорину что-то важное, и маг просто не хочет поведать об этом всем, рассчитывая снова справиться со всем в одиночку.

Глупость несусветная. Не в правилах Дорина было рисковать чьей-то жизнью. А то, что во время своей студенческой жизни он не сообщал магистрам о некоторых своих проделках. И несколько раз даже делал их объектами своих розыгрышей (до сих пор удивляет, как это его не выгнали) ничего не означило. Что взять с семнадцатилетнего паренька? Ничего.

Тоже самое, кстати, сейчас происходило и с его учениками. В вихрь событий снова попала Элен. Дорин прищурился: "В чем-то Алехандро был прав. Элен, определенно, что-то знает". Нужно будет еще раз ее расспросить. Еще одно убийство. Да, убийство, хотя в письмах к родителям и было предусмотрительно сказано "самоубийство", чтобы смягчить их праведный гнев и ослабить беспокойство за других чад.

Эта ночь. Второе происшествие.

Все было идентично первому случаю: темная ночь, разбитое окно, прыжок в неизведанное, отсутствие соседа по комнате, восторженное восклицание о чьей-то любви и... почти мгновенная смерть. Только жертва была выбранная иная. Сначала Милина Азер, теперь Сорин Монескью — оба мелкие дворяне, для которых поступление в Университет было счастьем. И кто мог предвидеть, что именно здесь они встретят смерть?!

Никто, как и при чем здесь Элен. Справиться с Сорином она не смогла бы, да и не было ее в Университете. Вот уж никогда бы не подумал, что нарушение правил может спасти от чего-то более страшного — подозрения в убийстве. А, если учесть, что воздействие чистой силой не помогло, можно было только догадываться, как Алехандро выбивал бы из девушки правду.

К счастью, для Элен ее не было в роковую ночь в Университете. Это не снимало всех подозрений, но все же удерживало от активных действий. В ночь, когда умерла Азер, Элен никуда не отлучалась, а, значит... Значит...

Дорин знал, что поговорит с девушкой, и не раз, если потребуется. Что бы он не вытворял в прошлом, его шутки никогда не заканчивались смертью невинных...

— Разрешите пригласить вас на танец, — к мужчине в мантии магистра магического Университета подошла молодая девушка, еще девчушка. Ну, сколько ей было — шестнадцать? Семнадцать? Не больше, возможно, даже меньше. Но какой красавицей она была: золотистые волосы, голубые глаза, тонкие черты лица... — Вы весь вечер один. Сегодня нельзя скучать.

— Я не танцую, — буркнул мужчина. Потом, посмотрев в грустные глаза собеседницы, уже готовые залиться слезами и добавил, — извините.

— Бросьте, я вас научу! — девушка подхватила кавалера и повела на паркет, — это же так легко. И вы не будете скучать!

Магистр, и впрямь, скучал. Он должен был следить за балом на случай, если здесь появится один человек. Поначалу задание возмутило его: он, без пяти минут архимаг, должен подрабатывать ищейкой. Но преступник и сам владел магией. Так что, магистр самоуверенно утешал себя тем, что кроме него никто просто не справится с предстоящим заданием.

Тем временем девушка довела мага до центра зала, и они начали свой танец. Новые па маг схватывал на лету, не смотря на свой возраст. Правда, порой ему казалось, что люди вокруг танцуют совершенно другой танец и, что некоторые, из совершаемых им движений, смотрятся довольно глупо: наклоны, чрезмерное размахивание ногами, слишком стремительные переходы (или попросту прыжки). Но его партнерша только смеялась в ответ на эти подозрения и предлагала ему довериться ей.

— Да перестаньте! Как вы можете мне не верить?! Если вы не прекратите, я обижусь!

А затем громкий голос, усиленный магией, разнесся по залу. Магистр силился что-то услышать, но девушка рядом с ним начала весело хохотать и говорить что-то веселое, явно рассчитывая, что и он рассмеется в ответ.

И он смеялся...

— А вы еще говорили, что не умеете танцевать! Как вы могли мне лгать? — партнерша изобразила рассерженную мину на лице, которая, впрочем, тут же сменилась улыбкой, — я знаю, знаю, как вы загладите вину, — она даже в ладоши захлопала от своей идеи.

"Какое дитя" — успел подумать маг. А девушка между тем извлекла из кармана алую ленту и начала завязывать партнеру глаза. Магистр протестовал, но девчушка привычно не обратила на это внимание и таки завязала ленту узлом. Даже двойным, чтобы хватило на дольше, и она не спала не вовремя. Потом снова рассмеялась и закружила мага.

— Быстрее! Быстрее!

Одно движение второе. У магистра закружилась голова. Ему даже показалось, что они поднимаются вверх. Хотя это было невозможно. Они ведь все время кружились на месте (так, по крайней мере, казалось магу). А потом партнерша шепнула:

— Это последнее па танца. Давайте мы сделаем кое-что необычное: станцуем парный танец, не касаясь друг друга. Это будет восхитительно.

— Но... — запротестовал магистр, чувствуя какой-то подвох, вот только девушка не дала ему договорить.

— Итак, на три. Раз, два, три... — маленькие руки исчезли с его плеч, голос теперь доносился издалека, — ну, давайте, давайте!

И маг не смог отказать. Один шаг, второй, поворот, наклон до земли, взмах ногой. Музыка внезапно смолкла. Магистр не сразу заметил это, увлекшись, особо понравившемся ему, па: наклоном вперед с вытянутыми руками. Корпус при этом оказывался параллельно земле. Маг так и замер в этом положении, услышав смех вокруг.

Мужчина хотел рывком сорвать повязку, но она не поддалась. Маг быстро прошептал что-то, и повязка исчезла. Он стоял на помосте, рядом с музыкантами, нелепо согнувшись, а вокруг во все глаза на него смотрел весь зал. Кто-то громко крикнул:

— На бис!

А через несколько секунд эту просьбу уже повторяли с разных концов зала. Кто-то хохотал, кто-то аплодировал, слышалось несколько шутливых советов. Маг покраснел и исчез, не сообразив поначалу, что до того, как он открыл портал, для всех был простым сумасшедшим, или, на худой конец, подвыпившим кавалером. После вновь стал тем, кем был на самом деле — магом. И уже к утру всем станет известно и его имя — Алехандро Вераскес...

— Ну, что доволен представлением? — девушка тихо прыснула в кулачок.

— Куда уж сильнее? — весело рассмеялся Дорин, — сестренка, ты мастер. Особенно твои дополнения к танцу. Все эти прыжки, поклоны до земли, размахивание ногами. Хватило бы, чтобы он залез на сцену. Аншлаг был бы обеспечен. А так вообще — комедия. Как это он ни о чем не догадался?!

— Ну, ты же сказал: я мастер, — девушка снова рассмеялась, потом прищурилась, — а он меня не найдет?

— В этом парике?! Да тебя мать сейчас не узнает. А завтра и он. Не забудь только платье выбросить на всякий случай.

— Но ты же обещал мне за это представление новое платье и сережки! — возмутилась девушка.

— Помню, вымогательница. Завтра в лавку зайду, куплю и то, и другое. А это лучше выбрось от греха подальше. Мне почему-то кажется, что Алехандро очень рассердился и все же попробует тебя найти. Так что...

— Ну, хорошо, хорошо. Кстати, Дорин, ты невыносим! Не забудь выполнить обещание. А я пока пойду. У меня тоже могут быть дела

— Магистр Алехандро, я слышал, вы вчера произвели фурор на балу. Я имел честь присутствовать и скажу... — что хотел сказать ученик магистра на следующий день, так и осталось тайной. Ведь маг резко повернулся и посмотрел глаза в глаза столь любопытному пареньку. Тот задрожал и медленно склонил голову в знак извинения, — простите, — голос был хриплым, далеким от того, каким он говорил еще несколько минут назад, — я могу идти?

Алехандро молчал, перебирая пальцами что-то невидимое для глаза студента, но тому постепенно становилось тяжело дышать. Юноша сжал зубы и снова посмотрел в глаза своему мучителю.

— Я могу идти?

— Идите, — без выражения молвил (просто "сказал" для этого случая не подошло бы) магистр и махнул рукой в сторону жилой башни.

Студент медленно пошел к себе, не поднимая при этом головы и говоря себе, что легко отделался. Он дошел таким образом до башни, быстро открыл дверь, шагнул внутрь... и только теперь дал волю своим настоящим чувствам.

Возле двери стоял невысокий брюнет с искрами в зеленых глазах и весело смеялся. А с другого конца зала к нему уже приближался Дорин — однокурсник и хороший друг, такой же сумасшедший человек, как и он сам.

— Ну, что убедился? — весело подмигнул другу Дорин.

— Убедился, нечего сказать. А я еще не верил тебе! Думал ты нам иллюзию показываешь.

— Нет, что ты! — студент еще шире улыбнулся, — только правду! Пришлось покопаться, конечно, в библиотеке, чтобы увековечить вчерашнее действо для потомков, но я ни чуть, не жалею об этом. Да, кстати, амулет помог? Тоже в библиотеке охранное заклятие для него нашел.

— Помог. Алехандро думал, что мне не долго осталось, а я пытался не расхохотаться. Не боишься, что поймает?

— Не особенно. Нужно ведь еще доказать, что я к этому происшествию причастен. Спасибо, что показал лазейку, как выбраться из Университета, минуя ворота.

— Всегда обращайся. Для хорошего дела мне секретов не жалко...

— Дорин, что с вами? Придумали что-то интересное? — от воспоминаний, безусловно, приятных воспоминаний, магистра отвлек чей-то голос.

— Да, возможно, возможно, — маг с трудом вернулся в реальность. Его взгляд сфокусировался на собеседнике, точнее — собеседнице — Вердане.

— Вы весь вечер смотрели на меня. Хотите сообщить что-то важное? — голос женщины звучал сухо, без намека на любопытство, или другие эмоции.

— Нет. Просто хотел кое-что уточнить. Ваши видения. Возможно, они не связаны с событиями здесь, в Университете. А вы просто не заметили какого-то важного нюанса и...

Вердана нахмурилась, затем на ее лице начала проявляться презрительно-насмешливая улыбка.

— Оказывается, в свое время я не всему тебя научила. Ты слишком много мыслишь, не полагаешься на свои чувства, интуицию.

"От чего же, — подумал Дорин, — вот только я привык полагаться на себя, а не на кого-то. Университет не очень-то учит работать в паре. Хотя, возможно, это только у меня есть подобная проблема — недоверчивость".

Женщина усмехнулась, порадовавшись, что Дорин так и не научился полностью скрывать свои мысли от тех, кто умеет их слушать.

— Ты хочешь увидеть? — спросила женщина и тут же предложила. — Почему бы и нет? — Вердана посмотрела в глаза своему коллеге и вздрогнула, погружаясь и погружая своего собеседника в воспоминания...

... Холодно. Темно. Страшно. Солнце только село. Еще несколько минут назад можно было, вооружившись осколком стекла, пускать солнечные зайчики, смеяться, когда эти зайчики попадают людям в глаза и с радостным улюлюканьем убегать от особо ретивых ценителей прекрасного.

А сейчас ужас сковывает сердце, и ты уже и сам бежишь, прячась неведомо от кого. Ведь улица пуста. Только тени снуют туда сюда, готовые запустить в тебя когти. По телу пробегают мурашки, деловито снуют туда сюда. А ты в отчаянии кусаешь губы, не зная, что делать, боясь выйти из своей захоронки, боясь идти домой. Ведь до туда целый квартал. И почему ты не решился прийти туда раньше. Как же, с тобой ничего не может случиться. Да и Солька смотрела. Не мог же ты...

А потом резкий удар и хохот. И брызги крови на мостовой в сиге от тебя. И тяжелый удар падающего тела, все еще распространяющего прекрасный аромат духов. Пышные юбки закрывают улицу от взора. Теперь даже теней не видно, а вот голоса доносятся:

— На сегодня хватит. Не думал, что, когда-нибудь скажу это, но я насытился. Если бы не леди Марвель, мы бы так и остались...

— Падальщиками? — предположил второй голос и сам же ответил — о да.

— Что ж, будем возвращаться.

- А нашу охоту продолжат другие, — тень развернулась и прошла вперед на несколько шагов, за ней по пятам следовала другая.

Раздался вздох облегчения и тихий голос начал нашептывать молитву:

— Благодарю Духи-Спасители-Избавители. Благодарю, Изначальные, за ваши дары, за жизнь мою смертную. Благодарю, Моргана, за то, что еще не прибыл мой час. Благодарю, что не пришла за мною сегодня, что у меня есть этот миг, и час, и день, и...

Нет у тебя этого часа, этого дня. Есть это мгновение, пока тени идут вперед, пресытившиеся, унявшие вечный голод. Но ничто в мире не способно надолго утолить их жажды. Стук сердца, тихое дыхание снова выведут их на тропу охоты. А затем будет мир и яркое солнце, и чьи-то веселые голоса, не ведающие, что такое страх, и легкое беспокойство и настоящая паника, когда твой сын не вернется домой, а потом печаль и одинокие слезинки при воспоминании тех, кто так и не вернулся.

Тени остановились, повернулись и сделали шаг назад.

... Смерть. Когда-то она, начитавшись сказок, считала ее старухой с косой, эдакой черной фигурой, завернутой в плащ, с морщинистой кожей, сухими губами и безжизненными потухшими глазами. Сейчас перед ней стояла женщина в ярком серебристом платье. Белое лицо, нежные кукольные черты — она была во сто раз привлекательней, нежели сама жертва. А какой мелодией казался голос, как светились полные жизни, огня, глаза. А потом алые губы приоткрылись, обнажая клыки, и все исчезло. Не было ни боли, ни удивления, не было ничего. Только ослепительно прекрасная смерть...

...Боль и быстро холодеющее тело, руки уже не повинуются. Теперь черед ног, живота, шеи, сердца. Еще один удар. Он мог бы стать последним. Но нет. Душа не желает расставаться с оболочкой и до последнего надеется, что...

— Хватит! — голос Дорина, казалось, разнесся по всему залу. Кое-кто даже начал с удивлением поглядывать на него. Но молодому магистру не было до этого дела. Он сжал руки в кулаки и закрыл глаза, чтобы прийти в себя от увиденного. И не мог. Быть с жертвами до последнего удара сердца, чувствовать все то, что чувствовали они, но не иметь возможности спасти людей, или хотя бы облегчить их участь, подарить желанное забвение. Так вот, что чувствую предсказатели, когда уходят в себя, а потом еще и выслушивают чьи-то насмешки над собой, читают недоверие во взглядах. Умирать вместе с кем-то, умирать ради кого-то... Благодарю, Духи, что этот дар достался не мне. Проклятый дар, ненавистный дар! Маг склонил голову, — простите.

— Перестань! — Вердана досадливо поморщилась и вновь взглянула на Дорина своими холодными глазами, — я давно привыкла ко всему, и не склонна себя жалеть. Не дам и тебе делать этого. А ведь работать нам предстоит вместе.

— Что вы имеете в виду? — Дорин непонимающе нахмурился — они ведь с Верданой почти, что ненавидели друг друга, хотя на людях и хорошо скрывали свои чувства. Впрочем, кому это было действительно нужно, знал, как обстоят дела на самом деле. И Дорин был последним человеком, к которому целительница могла обратиться за помощью. Так все же, о чем она?!

— Мои ведения иногда не сбываются. И все, что ты сегодня увидел, еще может не произойти. Это будущие, пока не существующие. А убийства у нас в Университете — реальность. Магистр Дириани решил, что на то, что бы разобраться в ситуации в Риане, хватит двух человек. Остальные займутся другим. Эти двое ты и я. И поверь, это не я выбирала тебя себе в компаньоны.

— Догадываюсь, — Дорин слегка насмешливо улыбнулся, подумав про себя, что это только магистру Дириани пришло бы в голову делать их (их!) напарниками.

Вердана тоже улыбнулась, потом кивнула Дорину на прощание и отошла. А маг начал против воли смотреть вокруг, пытаясь развеять мрачные предчувствия, которые пришли вместе с видениями Верданы.

Вокруг было множество знакомых лиц. Кто-то в свое время преподавал у Дорина, пытаясь научить чему-то, а-то и бесконечно шпыняя студента, кто-то приехал в Университет издалека, прослышав, что там приключилась беда (читай, был вызван архимагом, но не пожелавший в этом признаться), кто-то учился вместе с Дорином, а-то и был на курс, или на два младше. Все эти люди были до того знакомы, а их лица — привычны, что воспоминания начали меркнуть, рассеваться. Чувство безысходности прошло.

Где-то на горизонте вновь засверкала надежда.

И пускай на лицах окружающих не было улыбок. Встречалось даже несколько откровенно угрюмых взглядов. Другие маги напротив натянули маски, и их лица были абсолютно бесстрастны. Хотя, кто знает, что таится под безразличием — этой, во всех отношениях, удобной личиной?

Еще через несколько минут томительного ожидания появился магистр Дириани. Он быстро подошел к своему столу и начал вводить других магистров в курс дела (еще вчера самоубийства — хотя вчера самоубийство было только одно — хотели держать в секрете, но не сегодня). Дорин почти не слушал архимага, вновь унесшись в свои мысли и продолжая кидать любопытные взгляды на других магистров.

Алехандро и Вердана — спокойные как никогда, зевающий Бурин, хмурый Реанин. Казалось, никого особо не трогает то, что говорил Дириани. Как будто все это было одной из историй, которыми они потчевали студентов на своих уроках.

Впрочем... возможно, он был не прав. Дорин вздохнул, надеясь, что безразличие коллег ему просто показалось. Тем более, магистры редко выказывают свои чувства даже в кругу себе подобных. Дорин еще раз обвел глазами зал и вздрогнул, заметив неприкрытые эмоции в глазах своего, в прошлом, бывшего ученика, и, в настоящем — коллеги — подающего надежду некроманта.

Это Ристер пытался вызвать дух погибшей Милины и одержал поражение — первое за свою жизнь. Сейчас на его лице было написано нешуточное волнение и настоящая боль. Мужчина на самом деле принимал смерть двух студентов близко к сердцу. Даже, пожалуй, слишком близко...

У магистра Дорина было множество умений и даже талантов, благодаря которым он стал тем, кем стал. Но умением читать чужие, закрытые от него, мысли на лицах окружающих, не обладал. Что ж, каждому свое...

— Ну, наконец-то, я уже не знала, что и думать! — темная фигура (впрочем, в темноте, а вокруг стояла безлунная ночь, все кажется темным, мрачным, пугающим) отделилась от дерева и приблизилась к новоприбывшему.

— Что я не смог прийти, что забыл о тебе, о своем обещании, что погряз в многочисленных свитках и чьих-то работах и предпочел их общество твоему? — по какой бы причине мужчина не опоздал, все его предположения уж точно и медянки не стоили. Иначе он бы не стал обнимать свою спутницу, нежно целуя ее волосы, зарываясь в них с головой.

Девушка мягко улыбнулась, потом упрямо вздернула носик и топнула каблучком.

— Но ведь по правилам должна опаздывать я!

— Но ты ведь так любишь нарушать все эти правила, почему бы и сегодня не забыть про одно из них? — с ласково-насмешливой улыбкой спросил мужчина.

Девушка улыбнулась, а затем поспешно обернулась, чтобы скрыть непрошенную улыбку с губ и замерла. С окна наверху на нее смотрело чье-то лицо. Бледная кожа и темные волосы — это было все, что она рассмотрела в незнакомке (ее лицо освещал небольшой огонек, но расстояние было все же слишком большим). Но ей и не нужно было видеть что-то еще. Девушка и так знала, кто перед ней — Милина Азер, всюду сующая свой любопытный нос. Больше некому.

Их глаза внезапно встретились. Фигура наверху вздрогнула и начала поспешно закрывать окно, но не успела. Мужчина посмотрел туда, откуда не спускала глаз его собеседница, и прищурился. Что-то блеснуло, а потом все вокруг на миг завлекло туманом.

Когда туман рассеялся девушка со злостью посмотрела на собеседника.

— Как же я ее ненавижу! И как ей удается все замечать?! Как собака, сидящая на цепи, принимающаяся рычать при каждом следующем моем движении. Я бы хотела... — девушка замолчала, так и не закончив своей мысли.

Мужчина провел рукой по ее лицу, шутливо заправляя выбившийся локон в прическу, но в его глазах не было радости, смеха.

— Чего бы ты хотела? Ее смерти? Внезапного исчезновения?

— Я, — девушка уныло усмехнулась, решив скрыть правду, потом все же не сдержалась. — Я бы хотела получить свободу. И ровным счетом не имеет значения, какой ценой она мне достанется.

— Не глупи! — теперь нахмурился мужчина, — это того не стоит. Есть вещи, гораздо ценнее свободы.

— Для тебя, возможно, — меланхолически ответила собеседница и резко вырвалась из объятий, — а для меня она ценней всего! — женская фигура отвернулась и сделала шаг.

Сзади послышался горький смех. Девушка обернулась и с болью посмотрела на человека позади себя.

— Всю жизнь мне говорили, что я должна и чего не должна, заставляли учить бесконечные правила приличий. А потом я узнала, что это все ложь, что мой отец... — девушка упрямо сжала зубы, с ее глаз скатились несколько слезинок, — птица в тесной клетке. Пускай и с золотыми прутьями, инкрустированные бриллиантами. Эта все равно клетка! Такая жизнь ничто в сравнении со свободой, а ее то у меня и нет.

Две фигуры смотрели друг другу в глаза, пытаясь что-то сказать друг другу, но они стояли слишком далеко, сил не хватало. А потом одна из них все же спросила вслух, устав играть в молчанку.

— Уже уходишь? — в голосе слышалось легкое удивление, — ты же так и не сказала, о чем хочешь поговорить?

— Ты знаешь не хуже меня, о чем я хотела поговорить. Только это бессмысленно. Разговоры, встречи. Я не могу уйти, отказаться. Кто же мне позволит? Род, честь, чужое грубое, но безумно дорогое кольцо на безымянном пальце... Так я лишь приближу развязку. А совсем иного "счастливого конца" я ожидаю, — девушка снова повернулась и зашагала прочь, больше не оборачиваясь.

Глава 24

— Что произошло? — мы с Лиин поднялись по лестнице наверх, зашли в свою комнату, не забыв запереть за собой двери. Я села на кресло, Лиин прилегла на кровать. Вид у нее был измученный, но я все же должна была кое-что узнать. Ведь завтра, как знать, Лиин может не захотеть разговаривать, замкнется в себе, и будет обращать примерно столько же внимания на мои вопросы, как я на разговоры магистра Бурина на его лекциях.

Услышав мой вопрос, девушка нахмурилась, потом опустила глаза, и у нее задрожали губы. На лице отразилась боль. Я даже хотела подойти к ней, начать успокаивать, опасаясь, как бы подруга не расплакалась, но соседка взяла себя в руки.

— Я узнала, что вчера ночью погибла Милина Азер, наверное, именно поэтому магистр Алехандро нас вызывал, — я кивнула, еле сдержавшись от того, чтобы не хлопнуть себя по лбу: "Как же я могла забыть о ее смерти?!"

— Да, но это не объясняет, как ты оказалась у Анри и, почему он так вел себя с тобой?

Лиин еще раз вздохнула.

— Вчера я поговорила с Сорином, ну с Монескью, — уточнила подруга, на случай, если я не поняла, кто это, — он рассказал мне, что Милина была по уши влюблена в Анри и постоянно следила за Джулин.

Я нахмурилась, переставая что-либо понимать.

— Не вижу связи.

— Ты что? — Лиин округлила глаза, — Джулин и Анри помолвлены с самого детства. Они собираются пожениться сразу же после окончания Университета. Говорят, даже их отправили сюда, чтобы они лучше узнали друг друга. Хотя это совершенно излишне: все равно, даже, если они возненавидят друг друга, это ничего не изменит. Брак могут расторгнуть только главы их родов, а никак не сами Анри с Джулин. Впрочем, насколько я знаю, это не особенно их расстраивает. Они явно испытывают симпатию. Иначе Анри не ходил бы на все вечеринки, которые устраивает Джулин, — я внимательно слушала Лиин, иногда качая головой в такт ее словам. Все было правильно. Только вот последний аргумент меня не воодушевил. Почему бы Анри не ходить на эти вечеринки? Я и сама туда наведываюсь и довольно частенько. Барон ведь, явно, не сидит там без дела.

Шлейф поклонниц... Хотя, нет. Шлейф поклонников у Джулин, а Анри меняет подруг очень быстро (одна из причин, почему я тогда в парке сбежала от него). За мной он ухаживал целую неделю, но большинству девушек везло гораздо меньше.

Я хотела прервать Лиин, поделившись с ней своими мыслями, но внезапно вспомнилось еще кое-что, а именно, разговор с Джулин. Хотя это вряд ли можно назвать разговором: мы ведь сказали друг другу всего несколько слов. Впрочем, обычно мы вообще играем в молчанку. Так что, и это достижение.

Девушка что-то говорила о свободе, о том, что у нее нет выбора, или, нет... — я закрыла глаза, пытаясь точно вспомнить, что тогда услышала от однокурсницы, но не могла. Внезапно одна фраза все-таки всплыла: "Это слишком дорогая цена". За что? Что Джулин так хотела купить себе? Свободу? Кажется, именно так. Я поморщилась, так, как не могла вспомнить что-то еще. Слова Джулин в свое время разожгли во мне любопытство, но я не смогла сразу же удовлетворить его, и, попросту, забыла обо всем. Тем более, потом еще столько всего произошло.

— Элен, что с тобой? — прервала Лиин своим вопросом мои мысли. Впрочем, я была не в обиде на нее, так как, больше ничего не могла вспомнить, а пустые рассуждения не стоят ни медянки.

— Ничего. Просто задумалась над твоими словами. Ты узнала что-то еще?

— Нет! — решительно ответила подруга, — не совсем, — секундой позже поправилась она, — понимаешь, Милина буквально не давала проходу Джулин. Она постоянно искала что-то, что могло скомпрометировать ее, в надежде, что Анри посмотрит на нее. И... — Лиин замолчала, решив, что некоторые мысли лучше оставить при себе. Можно намекнуть на них, но не в коем случае не говорить в открытую.

— То есть, Милина выбросилась из окна от несчастной любви? — я скептически приподняла брови, затем, смешавшись, опустила глаза. Я-то никогда не сделала бы ничего подобного. А Милина? Как знать? С подобным не шутят.

Лиин нахмурилась.

— Знаешь, я ведь о подобном даже и не думала. Но, в общем-то, ты права, — снова смешалась девушка и опустила глаза.

Заметив ее реакцию, я более пристально посмотрела на подругу. Лиин, определенно, что-то скрывала. Хотя, возможно, она подталкивала меня к какой-то мысли, и сейчас недоумевает, глядя на мою непонятливость. Я нахмурилась, раздумывая про себя, пока, наконец, не вздрогнула от пришедшей на ум мысли.

— Ты же не хочешь сказать, что Джулин...

— Элен! — резко перебила меня Лиин, — я ничего не хочу сказать, а, если бы и хотела....

На этот раз отвернулась я. Затем поднялась с кресла и подошла к окну. Спросите, что меня там заинтересовало? Да, ничего. Я, попросту, не видела ничего вокруг, снова пытаясь разобраться в собственных мыслях. В чем-то Лиин была права: некоторые вещи не стоят того, чтобы говорить о них вслух. Слишком опасно. Но...

Мои пальцы машинально гладили трещину на стекле, которая еще долго будет напоминать мне о той страшной ночи. Это ведь ложь, что я все забыла, сделала вид, что ничего не было, и с восторгом взялась устраивать свою собственную жизнь. Как вчера, месяц назад, или еще когда-либо.

Где-то далеко под кожей по телу все еще пробегали мурашки. Я боялась, что это — и сон, и медленно капающая по руке, кровь и боль еще могут повториться. Но в следующий раз Лиин не будет рядом, и я...

Ветер и мелкий надоедливый дождь, стучавший по стеклу. Я сжала руку в кулак и с вызовом посмотрела на пустынную дорогу внизу. Милина, Джулин и Анри — почему бы и нет?! Все лучше, чем бесконечно вспоминать и трястись от страха!

Я резко повернулась к Лиин.

— Попробуем разобраться! В конце концов, это единственное, что мы можем сделать, — на моих губах играла грустная улыбка, с глаз исчезли пугающие меня саму огни, которые появлялись всякий раз, когда я была в бешенстве, и мне приходилось делать выбор. Иногда необходимый, иногда вынужденный. К чему Лиин знать, что я делаю все только ради себя? А Анри, Джулин, Милина просто повод, чтобы забыться, заглушить страх.

"А он смеялся и, все равно, сделал это — неожиданно всплыло в памяти. Неужели Джулин говорила об Анри? Но зачем он... Милину? Надо же, — я горько усмехнулась, — я даже в мыслях не могу сказать то, о чем подумала. Такой себе любовный треугольник. Ничего нового в этом мире. И все же, зачем ее смерть Анри?"

— Лиин, что тебе сделал Войский?

Девушка снова отвернулась и легко вздохнула.

— Когда я услышала эту историю от Сорина, то решила поговорить с Анри, — Лиин насмешливо скривила губы, — глупо! Я подумала, что он переживает и, поэтому накричал на меня до этого в холе. Решила найти его, но поблизости Войского не было. Я решила, что он у себя. Поднялась наверх. Хотела постучаться, но услышала голоса и решила подождать, пока Анри останется в одиночестве, а до этого...

— Захотелось побольше узнать об Анри? — предположила я, загоревшись интересом: всегда хотела узнать что-то необычное про этого самоуверенного барона, не все ж ему меня пугать — услышала что-то занятное?

— Как ты можешь?! — Лиин покраснела, потом опустила глаза, — да, захотелось. Но ничего узнать не удалось.

— Опыта мало? — снова предположила я. Потом, увидев, что Лиин начинает хмуриться, взмахнула рукой — ладно, извини. Больше перебивать не буду.

Соседка только покачала головой.

— До меня доносились отдельные слова, сейчас уже не помню, какие, — скороговоркой выпалила она, — я решила прийти позже, но отойти от двери не успела. На пролет зашел Бриан. Увидел меня, начал выяснять, что я...

— Лиин?! Не верю своим глазам! Что ты делаешь?

Тишина. Только испуганный взгляд в ответ и мгновенно покрасневшие от стыда щеки.

— Да скажи ты хоть что-то, а-то я поверю, что ты...

А у Лиин от испуга отнялся язык. Она не могла вымолвить ни слова. Тогда Бриан постучал в дверь. Шаги за дверью. Лиин уже дрожала и не пыталась этого скрыть. Вышел Анри. Бриан начал что-то говорить.

Глаза Анри засверкали, как драгоценные камни, губы расплылись в змеиной улыбке. Весь облик барона начал внушать еще больший страх. Он тоже что-то сказал Бриану (в голове у Лиин все перемешалось от страха, и слова Анри звучали полной бессмыслицей), тот в начале поморщился, но затем согласно кивнул.

Потом из комнаты барона кто-то вышел, а Анри издевательским жестом предложил Лиин зайти. Девушка боялась поднять на него глаза от стыда. Но все же не ожидала чего-то опасного. Они просто поговорят, как взрослые люди. Не убьет же ее Анри. Тем более столько людей видело, что она здесь крутилась. А заставить их всех замолчать, дорого стоит, если это вообще возможно. Лиин покорно сделала шаг вперед. За ее спиной Анри тихо закрыл дверь, а затем резко ударил ее.

Теперь уже Лиин начала бегать по комнате, то и дело, размахивая руками. Она действительно безумно испугалась. Впрочем, я с самого начала, как только увидела ее, ничуть в этом не сомневалась. Иначе и быть не могло. Анри умеет, когда хочет, внушить страх. И Лиин, и мне, и даже некоторым нашим преподавателям. Я улыбнулась, вспомнив некоторые происшествия на парах, которым я по началу не придавала значения, но которые в последствии всплыли в памяти и выстроились в вовсе нерадостную картину. Так что, улыбка вышла грустной. Я встала с кресла и подошла к Лиин.

— Мы что-нибудь придумаем! Да, он барон с родословной, длиною в несколько сиг. Но когда-нибудь этого окажется недостаточным. Возможно, в случившемся с Милиной есть и его вина. Если это так, — я прищурила глаза, — мы должны что-то сделать! Даже в том случае, если на первых порах наши усилия будут казаться бесполезными. Ты мне поможешь?

Лиин подняла на меня удивленные глаза и рассмеялась.

— Это ведь я должна просить тебя о помощи, а вовсе не наоборот. Ты действительно думаешь, что у нас получится?

— Я в этом почти уверена, — сказала я очень убежденно и улыбнулась, — для начала нужно, — я задумалась, не зная, что предложить, и неосознанно бросила взгляд в окно: "Надо же, уже темно", — выспаться. У нас завтра очень тяжелый день.

— Да уж, пары...

— И они тоже, — я поморщилась: вот уж о чем, я совершенно забыла, — завтра мы обязательно разберемся в том, что происходит. А сегодня отдых, набираемся сил, завтра разработаем план и вступим в схватку.

— У тебя все так легко, — Лиин улыбнулась и покачала головой, сомневаясь, видно, что из моих слов что-то выйдет, но уже не испытывая такого отчаяния, как в начале нашего разговора. Так что, я старалась не зря.

Мы выключили свет и легли. Довольно скоро дыхание Лиин выровнялось: она заснула. А я лежала без сна и думала о том, как легко обмануть кого-то, засверкать улыбкой на губах и сказать, что все будет хорошо. Вот только себя так просто не убедишь. Вновь и вновь перед глазами начнут мелькать безрадостные картины, а в душе прорастать боль, страх и отчаяние. Для того чтобы успокоить себя нужно что-то большее, нежели простые слова, жесты и мимика. Гораздо большее...

Если бы я только знала, что... Но нет в мире совершенства. Снова накатывает волна ужаса, а ты не знаешь, как с ней бороться...

Я ворочалась довольно долго, пока не поняла, что к беспокойству за завтрашний день, недоумению касательно Анри и его вклада в то, что случилось с Милиной, примешивается страх за сегодняшнюю ночь, за ее итог. А если... Я не хочу умирать, не хочу. Идти на голос, зная, что в конце пути тебя ждет смерть — только не это. Что же делать?

И, почему я не выпросила успокаивающие настойки на кафедре целителей?! Они мне здорово помогли перед зачетом. Я ведь тогда три ночи не спала. И ничего не случилось. Я прижала пальцы к вискам и начала их массировать, чтобы успокоиться. Но лучше не становилось. От досады я едва не заскрипела зубами.

Потом встала, подошла к шкафу и начала перебирать стоящие там склянки (чего тут только не было — чай, собранные травы, которые еще нужно принести магистру Вердане, некоторые косметические средства магического происхождения...), заранее зная, что мои усилия ничего не дадут.

Последнее выпрошенное зелье, дающее нужный эффект я выпила до дна. Нет бы, оставить несколько капель на случай! Я покачала головой, досадуя на себя. Оставался только один способ. Вот только проверить его действенность я смогу только утром, когда (если!) останусь в живых. Но выбора-то нет.

Я снова прилегла на кровать, закрыла глаза, и начала вытягивать из себя магию и превращать ее в щит. Теперь, если я и сегодня захочу...э-э... "полетать, глядя на луну и звезды", то щит меня не пропустит. Он вообще никого не пропустит, пока я его не развею (надеюсь!), разве что магию. Создавать щиты, как и многие другие заклинания, у меня получалось довольно легко. Но было одно но: я никогда не ставила их так надолго — на всю ночь, да и не засыпала после этого, так что, не могла предугадать, хватит ли мне сил. Рискнем!

Магистр Алехандро медленно водил пером по бумаге: всю бумажную работу в очередной раз поручили ему. Досадно. С другой стороны и этим можно было воспользоваться: сделать в письмах несколько завуалированных намеков, поделиться своими подозрениями в адрес недружелюбных коллег. Никто из магистров ведь не станет перечитывать письма, а, значит, послание дойдет до своего адресата.

Наконец, маг поставил точку, и устало протер глаза. Затем бросил взгляд на часы в углу и досадливо поморщился. Было только начало двенадцатого. В две предыдущие ночи убийства совершались ближе к часу ночи. И сегодня магистр Дириани попросил большинство своих коллег оставаться на ногах до двух-трех ночи и следить за всем, что может стать опасным. Алехандро также был в числе этих людей. И, конечно, не мог отказаться.

Магистр снова взял в руки перо и подвинул ближе очередной лист бумаги. Его глаза постепенно закрывались, и, чтобы не уснуть окончательно, нужно было заняться хоть чем-нибудь, например, написать еще парочку писем Вераскесам и Динским — двум могущественным родственникам — тем, кто был кровно заинтересован в успехе Алехандро и, кому можно было рассказать о его первом триумфе — Дорин в сегодняшней операции участия не принимал. Вместе с Верданой они обследовали Риан. А в Университет собирались вернуться только утром. А, значит, отсутствие нового преступления, не их заслуга. Это успех Алехандро.

Постепенно мысли становились все более радостными, вырисовывалась радужная перспектива навсегда заставить Дорина играть вторые роли. А самому выполнять сольную партию.

К тому же нужно отблагодарить Вердану — промелькнуло в мозгу у Алехандро. Ее идея на счет патрулирования Риана оказалась очень кстати. Теперь оставалось только договориться с ней о цене. И она не будет очень большой, ведь дело уже сделано. И повернуть назад попросту невозможно.

А потом прозвучал одинокий стук в дверь. Он нарушил ход мыслей магистра, а ведь он был таким приятным.

Алехандро поморщился, снова взглянул на часы — было еще довольно рано, всего без пятнадцати двенадцать, и коротко бросил:

— Войдите!

Дверь открылась. В кабинет заглянул Ристер — один из самых молодых магистров в Университете, сам только недавно закончивший обучение.

— Магистр, — начал бывший ученик. А Алехандро не нужно было слушать дальше, чтобы понять: они снова лишились чьей-то жизни.

— Кто? — только и спросил пожилой магистр.

— Оливер Нерин.

Джулин проснулась довольно поздно. Девушка вообще не любила вскакивать ни свет ни заря. Толи дело пол ночи протанцевать на вечеринке, танцуя, флиртуя, улыбаясь, соблазнительно покачивая бедрами в такт музыке и отчаянно стреляя глазами в поисках очередного поклонника, а потом нежиться в постели до полудня. Вчера она, правда, никуда не пошла. И весь вечер провела у себя. Даже ей, с ее неистощимой тягой к развлечениям, бывало порой больно, а сердце стучало в груди, не желая угомониться и причиняя боль своей владелице.

Неделю назад, да что там неделю — три дня назад, ее соседка Милина, к которой ежечасно приходилось разыгрывать дружеские чувства, все еще безумно раздражала ее. И порой Джулин не могла сдержать опасный блеск своих миндалевидных глаз, порой выбегала во время разговора из комнаты, а потом придумывала причину, согласно которой она так поступила. Какую-то совершенно невинную причину. Что-то вроде: "Я совсем забыла поговорить с магистром Алехандро на счет его задания. Ты ведь не обиделась, что я так быстро исчезла?"

Азер, конечно же, отвечала: "Нет, ну, что ты. Я все понимаю". Или другую вежливую фразу с тем же смыслом. Это все было частью игры, роли в которой были распределены между двумя девушками. И они обе делали вид, будто искренние в проявлении своих чувств, хотя на самом деле обе лгали и знали про чужую ложь.

Множество раз Джулин представляла смерть Милины. Особенно в те моменты, когда замечала, что любопытные глаза соседки следят за ней из-за угла. А потом Милина подходила к Анри, и они еще долго о чем-то шептались, иногда даже уходили, обнявшись, чтобы избежать чужих глаз и ушей.

Джулин не испытывала по этому поводу ревностей и была бы счастлива, если бы Милина и вовсе отбила у нее Войского. Хотя ее тщеславие и было бы задето. Но, понятное дело, это было вне сил Милины. Ведь по-настоящему ни сама Джулин, ни Анри ничего не решали, будучи марионетками в руках родителей и слепо выполняя их волю (а как порой хотелось освободиться из пут, зажить своей жизнью?!).

И, когда графиня вспоминала об этом, ей начинало казаться, что она сама от безысходности, от нелепости всех попыток Милины, может задушить ее, или выбросить из окна, или... — Джулин смахнула с лица, набежавшую было, слезу, и сжала руку в кулак. А потом резко встала и подошла к зеркалу, пытаясь сосредоточиться на своей внешности и выбросить Азер из головы.

Длинное приталенное платье до пят нежного бирюзового цвета, оставляющее открытым руки и плечи, смотрелось безумно изысканно, а небольшая накидка на плечах добавляла в образ некого шарма. Джулин покрутилась вокруг, осматривая себя со всех сторон, и снова расплакалась. Как бы ей сейчас хотелось перекинуться парой слов с Милиной. Даже если в ее словах будет скрыт укор, или издевка.

Но Милина больше не произнесет ни слова. Разве что ее дух явится к Джулин, чтобы укорить, или... Девушка внезапно пожалела, что тело ее соседки увезли в родовой замок Азеров и она не может даже сходить на кладбище и извиниться за все то, что сделала той и что еще собиралась сделать, жаждала сотворить. Она жалела о своих чувствах, поступках, и жалость мешала ей сделать следующий шаг, пройти хоть немного вперед. И начать оплакивать человека, который никогда не был ей близок и дорог при жизни, но чья смерть повлияла на нее с ошеломляющей силой.

Наплевать на все!

Джулин со злостью сжала зубы и откинула назад свои роскошные темные волосы.

— Прекрати думать о подобных глупостях, лучше брось последний взгляд в зеркало и покинь комнату! — тихо сказала она себе, стараясь вновь не разрыдаться.

Джулин уже давно пора было быть на парах. А вдруг магистры решат забросить свою ежедневную предупредительность и перестанут делать поблажки ей, Анри, Вельсе и многим другим?

Девушка захлопнула дверь и медленно пошла вниз по ступеням. Ей нужно было время. Она должна собраться. Сейчас, наверное, многие из однокурсников, да и из тех, кто появлялся на ее вечеринках кинуться выражать ей свое сочувствие и предлагать помощь. Это ни к чему, а, значит, нужно принять все это со слегка отсутствующим видом на лице, безразличием и надменностью. А в ее глазах не должно быть ни намека на слезы. Ведь чем они все могли ей помочь? Абсолютно ничем!

Первую пару, откровенно говоря, я проспала. Нет, номинально я присутствовала на ней и, когда меня окликнул преподаватель, даже смогла подняться и что-то пробормотать в ответ на его вопрос. Вероятно, какую-то бессмыслицу, но выгнать меня из кабинета магистр не решился. Хоть в чем-то повезло!

У меня совершенно не было сил. И я, то и дело, закрывала глаза, снова и снова погружаясь в сон. У решения поставить ночью щит были свои плюсы (все же я осталась жива), но были и минусы — все силы были потрачены. Возможно, в пустую. Сегодня ночью мне ничего не снилось. Хотя утром Лиин и говорила что я, то и дело, что-то невнятно — ей не удалось разобрать ни слова — бормотала во сне. Но мало ли, что я там шептала. Кто знает, а вдруг у меня действительно есть такая привычка, а раньше на нее просто не обращали внимания?

В придачу у меня разболелась рука, которую в свое время залечила Лиин. Шов на глазах начал расходиться прямо на паре, и пришлось даже обвязать ее жгутом, чтобы не начала литься кровь. Ведь сил на то, чтобы вновь залечить рану не было. Я была совершенно пуста и от бессилия кружилась голова. И если сейчас нас бы попросили выполнить какое-то практическое задание, даже легкое, я точно ничего не смогла бы сделать.

Впервые в жизни я поняла Лиин, Анри и других. Тех, для кого создание того же универсального щита оказывалось невыполнимым задачей. А ведь как я раньше дружелюбно (а порой и с озлобленностью) подтрунивала над ними. Нужно будет обязательно извиниться — кажется, именно на этой мысли магистр Реанин вновь решил вызвать меня. И, если бы не чей-то толчок под ребра, то я бы так и осталась сидеть на месте, испытывая терпение магистра. К счастью, мне опять повезло.

А через несколько минут и пара подошла к концу. Я начала собирать вещи, иногда прерывая свое занятие тяжкими вздохами. Сил за эту пару так и не прибавилось, а сейчас снова нужно был куда-то идти и тратить силы. Это просто сводило с ума.

— Что с тобой сегодня происходит? — однокурсники постепенно расходились. И, наконец, в кабинете остались только мы с Фредом и с магистром Реанином. Впрочем, последний привычно не обращал внимание на задержавшихся студентов и перебирал какие-то бумаги у себя на столе. Я даже не поручусь, что он слышал вопрос Фреда, обращенный ко мне. Что было к лучшему... для меня. А вот для магистра... Не знаю, меня пугало выражение его лица — усталость, злость (сегодня же ничего особенного не произошло) и какое-то непонимание, безотчетная тревога.

— Элен, да что с тобой? — Фред тряхнул меня, и я отвлеклась от созерцания магистра Реанина.

— Прости, я просто очень сильно устала. Не могу понять, что со мной. Я просто засыпаю.

— Чем же ты таким увлекательным всю ночь занималась? — Фред подмигнул мне. А у меня не было сил даже на то, чтобы достойно ответить ему. Мужчина заметил это и быстро посерьезнел — тебе чем-то помочь?

Я наморщила лоб и тяжело вздохнула.

— Помоги дойти до кабинета. А-то я сама могу заснуть по дороге. Не знаю, что со мной творится (не знаю, но догадываюсь, просто посвящать тебя во все это не хочу — зачем зря волновать). Нам только и нужно, что спуститься на первый этаж.

— Конечно, — Фред улыбнулся. "Какая замечательная у него улыбка", — пронеслось в голове. И я тоже начала расплываться в ответной улыбке, а затем меня снова начало клонить в сон, — пошли.

Мы медленно вышли из кабинета, кивнув на прощание магистру. Хотя он, вряд ли, что-то заметил, с головой погрузившись в бумаги и в собственные мысли.

С каждым шагом я все больше и больше висела на руке у Фреда. В голове начинало что-то звенеть, а перед глазами мелькали тысячи (хотя может быть и больше — я не считала) маленьких огоньков.

— А теперь говори, что с тобой! — внезапно мы остановились, и я оказалась прижата к стене. Фред не сводил глаз с моего лица, стараясь заметить малейшее изменение в нем. А мне становилось все хуже. Если в первую минуту, когда Фред остановился, я еще видела его лицо, то сейчас перед глазами начало двоиться. Весь мир качался из стороны в сторону, а меня начало подташнивать. Я чувствовала, что сейчас упаду.

А потом послышался какой-то глухой удар, Фред вскрикнул и начал убирать от меня руку. Это было последнее ясное воспоминание, а потом фигура стоящего рядом мужчины окрасилась в ярко желтый образ, который в одном месте, явно, отдавал красным. Я потянулась к нему. К Фреду ли, к этому сиянию — не знаю — и глубоко вдохнула...

И снова ярко светило солнце, слышался чей-то радостный смех, на лицах у людей вокруг виднелись улыбке. Все вокруг были счастливы. Я чувствовала это. И меня переполнял восторг, счастье, веселье, царившее вокруг.

А потом мою руку пронзила боль. Я вскрикнула и открыла глаза. Напротив меня стоял бледный Фред. По его виску стекали капли пота, глаза были напряжены. Он тяжело дышал. Казалось, что с тех пор, когда я последний раз смотрела на него, прошло много времени. Хотя на самом деле... — я прикусила губу — а, сколько времени прошло на самом деле? Я помнила счастье, которое укрыло меня, как пелена и больше ничего.

— Что случилось? — непонимающе спросила я и поднесла руку к лицу Фреда, желая стереть с него каплю, но мужчина отмахнулся от моей руки, сделал шаг в сторону.

— Именно это я хочу спросить у тебя! — его голос звучал неестественно хрипло. Я против воли вздрогнула, и начала тяжело дышать, понимая, что что-то произошло. И в этом что-то не было ни капли хорошего, или даже просто веселого. С глаз Фреда на меня смотрели злость, боль и капля брезгливости.

Глава 25

Дорин безумно устал. С него буквально ручьем стекал пот, а о том, чтобы отдохнуть, не могло быть и речи. Магистр Алехандро "забыл", что его коллега всю ночь был на ногах. Да еще и во всю использовал магию. Так что, уже на второй паре его ждали ученики. Не то, чтобы они прямо так сильно жаждали увидеть своего преподавателя (дети, что с них взять?), но идти против расписания без официального разрешения Дорину не хотелось.

Когда молодой магистр впервые услышал, что в ту ночь, когда его коллеги будут разбираться в том, что происходит с их учениками, он проведет в Риане, то буквально остолбенел от удивления. Это просто не укладывалось в голове. И Дорин даже решил, что архимаг пошел на поводу у Алехандро. А мотивы последнего всегда были очевидны. Маг кипел от гнева. К счастью, ему хватило выдержки не высказать Дириани в лицо все свои мысли, а скрыть маской свое лицо было и того проще.

В тот день Дорин шел по коридору, кипя от гнева. Он не понимал, что ему делать в Риане в тот момент, когда в Университете каждый маг был на вес золота. И, почему он, а ни какой-нибудь аспирант?!

А потом снова в памяти всплыли видения Верданы. Перед глазами возникли лица людей, на помощь к которым так никто и не пришел.

— У магов всегда полно своих забот. И о том, что существуем мы — простые люди, они слишком часто забывают, — именно эти слова много лет назад (впрочем, как много — девять лет назад, как раз перед тем, как шестнадцатилетний Дорин впервые, с опаской зашел в арку, ведущую в Университет Магии) произнесла его мать.

Юноша, помнится, тогда пылко пообещал матери, что никогда про нее не забудет. Ни про нее, ни про отца, ни про сестру, ни про кого. И, что в итоге? Его родители умерли, когда он был в Эльте у эльфов.

В первое время после своего обучения Дорин исполнял роль посла, заменяя на этом посту Дириани, которому захотелось больше времени проводить в Университете. Дорин должен был отсутствовать несколько месяцев. Перед отъездом он проведал родителей. В тот раз он видел их в последний раз. На девятый день поездки пришло предчувствие беды, но ничего поделать маг не мог.

Дорину не сообщили о болезни родителей: магистры и сами об этом не знали, а вырваться хотя бы на один день, вернуться в Риан и проверить своих стариков Дорин не мог. С советов архимагов так просто не уходят.

А, когда в эльфийский лес пришло письмо, было уже поздно. Семью ремесленников похоронили недалеко от ограды кладбища, как поступали всегда с людьми их сословия. Если бы Дорин находился в момент их смерти в Риане, тех бы похоронили со всеми почестями, а не в грубых деревянных гробах в наспех вырытых ямах, дорога к которым зарастет уже через год, а надписи сотрутся.

Тогда в Риане не появилось бы на две безымянные могилы больше.

Подобные мысли преследовали Дорина до конца его пребывания в Эльте (и, в конечном счете, так все и вышло: маг не смог изменить предначертанное), не смог вырваться с совета архимагов, хотя все оставшееся время и не мог думать ни о другом и несколько раз во время официальных ужинов даже попал впросак. А потом акт недоверия, и два года, которые потребовались магистру Дириани, чтобы выйти из щекотливого положения и исправить то, что натворил его молодой коллега.

С тех пор Дорин почти не покидал Риан. У магистра остался один близкий человек — сестра. И Дорин хотел быть поблизости, на случай, если... если... Правда, маленькая сестренка, которая когда-то на балу вскружила голову Алехандро и выставила его перед всеми в глупом свете уже давно вышла замуж и даже родила ребенка — мальчика. Но дела это не меняло.

Прошло еще два года. И сейчас все-таки случилось то, о чем его предупреждала мать жарким летним днем — Дорин стал "истинным" магом в том смысле, который женщина вкладывала в это понятие.

Магистр взглянул в окно — везде снова были знакомые лица. Его ученики, коллеги, бывшие учителя. Он знал их силы, возможности. Так неужели все вместе они не справятся с тем, что происходит в Университете?! Это казалось немыслимым.

Они не справились!

И теперь перед Дорином вновь встали вчерашние вопросы, мелькали сожаления, и появилась даже какая-то уверенность в том, что он совершил ошибку. Всю ночь магистры: Дорин и Вердана провели в Риане. Она задавали людям бесконечные вопросы, пытались вызвать тех на откровенность, то и дело, пользовались магией поиска, и даже накрыли город пеленой, пытаясь выявить чужаков, несущих опасность. Ничего. Все вокруг дышало спокойствием. Паника, бурлящая в душах людей несколько дней назад, улеглась. И, как это случилось, никто не понимал.

Магистрам удалось найти нескольких карманников, да одного грабителя, залезшего в чужой особняк. Об этом мгновенно было сообщено страже, которая следовала за магами по пятам. Преступники очень пожалели, что решили выйти на промысел именно в эту ночь, так как, стража не просто поймала их, а и отомстила за отсутствие видимых успехов у магов, из-за чего пришлось потратить на них всю ночь. А об отдыхе попросту позабыть.

Утром измученные магистры вернулись в Университет, где их ждало еще одно потрясение...

Маг быстро шел по коридору, то и дело, поглядывая на часы. Он уже опаздывал на пару минут на десять, а ведь нужно еще было подняться на два этажа вверх. В другой раз магистр перенесся бы, вместо того, чтобы тратить время попусту. Но за ночь он так вымотался, что одна мысль об использовании магии казалась кощунственной.

Дорин свернул за угол, собираясь быстро пройти к лестнице и начать подъем, но тут заметил еще кое-что ...

Фред зашел в кабинет одним из первых. Кроме него внутри сидело только двое студентов и магистр. Маг перелистывал странницы какой-то пожелтевшей от времени книги. Как видно он не опасался любопытных взглядов студентов, а потому даже не подумал скрыть ее древность иллюзией. Впрочем, от кого ее было скрывать. Двое, уже пришедших в аудиторию, студентов, естественно, заняли последнюю парту. И теперь резались в кости. Фред увидел несколько презрительных взоров, которые на него бросили игроки. И усмехнулся. Глупцы! Ждут, вероятно, что он им будет завидовать. Делать ему больше нечего. Это уже скорее их удел.

Внезапно что-то полыхнуло. На лицах игроков на этот раз отразился страх, проступила, тщательно скрываемая, злость. Костас даже поднялся, горя желанием отомстить за испорченную игру, но, встретившись глазами с магистром Реанином, послушно опустился назад на сидение.

По лицу Костаса все еще ходили желваки. И чувствовалось, что он готов наброситься на любого. Вот только магистр...

Да, играть в азартные игры перед его глазами было не лучшей идеей. Реанин, как ни горько это было сознавать, в своем праве. В любом другом случае можно было нажаловаться, кому следовало. Но за кости по голове никто не погладит. Придется держать язык за зубами, а ведь как хочется... Джахал, за утро парень уже успел проиграть Фиру пять злотых, и сейчас, когда ему, наконец, удалось схватить удачу за хвост, так бездарно выпустить ее из пальцев просто глупо... — Фред вынырнул из сознания однокурсника, в которое он проник исключительно от безделья.

Ничего нового. Простые сожаления. Впрочем, ни на что другое, он и не рассчитывал. Но прочитывать предыдущую лекцию, или смотреть в окно было еще менее интересно. Так мужчина хотя бы проверил свои способности на деле, а еще убедился, что книга "Ментальная Магия", взятая несколько дней назад в библиотеке способна многое дать. Это ведь в ней Фред нашел, как усовершенствовать умения читать мысли, основы которого им преподавал Дорин с месяц назад.

Дверь кабинета распахнулась. Появился еще один первокурсник. Фред кивнул ему, парни пожали друг другу руки. Джонс отправился здороваться с Костасом и Фиром. Они были друзьями Анри и сориться с ними никто особо не хотел. Слишком дорого обходится. Те могли сами наброситься на тебя, как стая шкар30, а могли и написать представителям своих благородных семейств, чтобы те разделались с врагами своих детей на своем поле битвы.

Только Фред мог не обращать на них внимания, а иногда и наступать самому Анри на хвост. О его роде никому ничего не было известно. Поначалу ходили некоторые неопределенные слухи, но со временем о них забыли. А, если бы и стала известна правда, то хуже стало бы отнюдь не Фреду.

В остальном, силы у мужчины было предостаточно. Он все еще оставался самым сильным и самым умелым первокурсникам. Анри наоборот не отличался ничем, кроме родословной. И дружков подбирал соответствующих...

В течение следующих минут в кабинет зашло еще около десяти человек. Одними из последних появились Элен с Лиин. Элен подсела к Фреду, Лиин прошла чуть дальше. Лиин, как всегда не хотелось, чтобы магистр ее заметил и предложил продемонстрировать выполнение того или иного практического заклинания.

— Привет!

Элен повернулась к соседу, но ничего сказать не успела. Девушка почти всегда появлялась на первой паре впритык и обычно не успевала вымолвить ни слова. Вмешивался преподаватель, и разговоры приходилось прекращать, так и не сказав ни слова. Впрочем, это не мешало общаться мысленно. Никаких ограничений, к счастью, пока не было. Второкурсники рассказывали, что им позволяли уже меньше шалостей, но когда еще ты станешь вторым курсом?

— Как спала? Сегодня кошмары не мучили? — беззвучно спросил мужчина Элен, касаясь ее руки (о том, что он мог читать мысли на расстоянии, сообщать девушке не было никакого желания).

Элен молчала, с безучастным видом глядя на магистра Ренина. Фред нахмурился, тоже бросил несколько взглядов на мага. Сейчас он напоминал материал предыдущей пары — ледяные стрелы — оружие сферы воды. В общем, ничего интересного. Так, почему...

Фред снова посмотрел на Элен. Бледное лицо, расширенные зрачки, глубокая морщина, проложенная на лбу, и прикушенная губа. Нет, девушка смотрела не на магистра, она вглядывалась в пустоту, не замечая никого вокруг.

— Что с тобой? Элен, ответь! - Фред снова коснулся руки девушки и оторопел: она была холодная. Не ледяная, конечно же, но и не...

А потом магистр Реанин задал вопрос аудитории. Элен поднялась, несколько минут стояла молча и, когда молчание стало особенно тягостным, произнесла:

— Но вы же говорили, что магия всех сфер важна?

— Я не отрицаю этого и сейчас, — магистр нахмурился и посмотрел на студентку с укором — но причем здесь, скажите на милость, магия иных сфер. Я же спросил конкретно о способах повязать огненные заклинания с водяными. Вы должны были об этом прочесть! Садитесь, Элен. Сегодня я вами недоволен.

Девушка медленно опустилась на стул. Фред снова попытался привлечь ее внимание:

— Да что происходит, в конце концов? Не молчи!

Элен медленно повернула голову в сторону Фреда. На ее губах появилась легкая улыбка. Все было бы в порядке, если бы не мертвенная бледность лица.

— Элен...

Девушка снова перевела взгляд. И посмотрела на магистра Реанина.

Фред все больше и больше недоумевал. С Элен что-то происходило, а мужчина никак не мог взять в толк, что именно. Часы в углу кабинета показывали начало десятого. До конца пары оставался еще почти час. И его нужно было прожить.

До конца занятия сосредоточиться Фред так и не смог. Он, то и дело, поглядывал на Элен, видел усталость и боль, написанные на ее лице. И ругался про себя, жалея, что не может прочесть ее мысли. Но ему с самого начала не удавалось этого сделать. Разговаривать мысленно — без проблем, а вот прочесть девушку, когда она не собирается ему помогать — никак.

Иногда приходили мысли, что Элен вовсе не понравилась бы подобная бесцеремонность, так же, как она не понравилась бы ему самому. Они ведь находились в равном положении. Элен подобно Фреду не могла читать его мысли. Не так уж плохо, если подумать. Но не в данный момент.

— Не забудьте подготовить все увиденное и услышанное сегодня на следующий раз, — наконец произнес магистр, кивнув студентам и разрешая им расходиться. Теперь Фред мог задать интересующий его вопрос вслух...

— Что здесь происходит? Мне почему-то кажется, что у вас сейчас должна быть пара. Или я ошибаюсь? — усталый голос принадлежал магистру Дорину, который только что свернул за угол и увидел нас с Фредом.

— Мы именно туда и собирались. Просто я... — мужчина, стоящий рядом со мной, замолчал, придумывая причину, которая могла нас задержать. Я чувствовала, что наша пауза не понравилась магистру и, потому, хотела что-то вставить, но не успела.

— Не теряйте время на то, чтобы придумать что-то стоящее, — Дорин поморщился, — просто отправляйтесь на пару.

Мы синхронно кивнули и, медленно обойдя магистра по дуге, пошли по направлению к лестнице. Первым шел Фред, я за ним. Пока мы спускались вниз, я не услышала от своего спутника ни слова. Мне не нравилась эта тишина. Кто-то скажет, что это глупость и нужно держать себя в руках, но я не могла.

— Так, что все-таки случилось? — Фред не остановился и как будто не услышал моего вопроса. И продолжал спускаться вниз.

Я ускорила шаг и схватила его за руку.

— Может, все-таки ответишь? Лишних пять минут опоздание никому не навредят.

Фред презрительно скривил рот.

Согласна, про опоздание я сказала просто, чтобы что-то сказать.

Это настолько несущественно, что... Но мой спутник все же повернулся ко мне. Мы как раз прошли один пролет и сейчас стояли на площадке.

— Ответишь, что? Какую-то очередную банальность вроде того, что я не думал, что ты... Что я не верю своим глазам, и это просто не может быть правдой?!

— Что не может быть правдой? Что случилось?

— Не прикидывайся!

— Не прикидываться в чем? Фред, я, правда, ничего не понимаю. Я... Я клянусь, я не знаю о чем ты, — я действительно ничего не понимала. Весь этот день не понимала, что со мной творится. Но что-то все-таки произошло, что-то изменилось. Я не представляла, что именно, даже догадки были какими-то неопределенными, но... С моих глаз тихо капали слезы, и я даже начала шмыгать носом. А затем и вовсе уткнулась в ладони, начав размазывать слезы по лицу и, тяжело дыша, — объясни! Я не знаю ... ничего не знаю!

Фред убрал одну руку от моего лица и вгляделся в глаза.

— Ты просто не можешь...

— Я не понимаю, я, правда... — снова проговорила я и уткнулась Фреду в грудь, продолжая рыдать.

Сила, пришедшая с радостными картинами, покидала меня. Я снова оказалась обессиленной. Не такой, как во время пары, когда я вообще не осознавала, что делаю, но сил на какие-либо заклинания у меня не было по-прежнему.

Фред обнял меня, прижал к себе. Начал осторожно гладить по волосам. Потом отстранился и посмотрел на меня с какой-то отчужденностью. Мы смотрели друг на друга. Я затаила дыхание, боясь сделать лишнее движение, издать лишний звук. Лицо у мужчины напротив меня было напряженно. Он смотрел мне в глаза, ища что-то, и одновременно боясь это найти. А потом, видно, махнув на все рукой, зарылся с головой в мои волосы.

Я облегченно вздохнула и даже улыбнулась.

— Так, что же все-таки произошло? — ответ на свой вопрос я так и не получила. Еще немного и я вовсе решу, что он заколдованный. Чего уж проще сказать: "Все в порядке, прости". Но, нет. Все время что-то мешает ответить. В этот раз на лестнице раздались шаги. И на верхних ступеньках даже показалась фигура магистра Дорина.

Мы с Фредом переглянулись и осторожно побежали вниз. Не хотелось, чтобы магистр что-то заподозрил и отправился к Алехандро, перепроверять добрались ли мы до кабинета. А так старый магистр, быть может, и не заметит нашего отсутствия. Идти-то на пару мы не собирались. Фред так ничего мне не объяснил, а я хочу понять хоть что-то, и, пожалуй, он хочет того же.

Лиин быстро записывала все, что говорил магистр Алехандро, не забывая, то и дело, поглядывать по сторонам. Среди ее однокурсников проходили какие-то волнения. Лиин постоянно замечала взгляды, направленные на Джулин (та сидела в соседнем ряду, и Лиин было все хорошо видно). Графиню нельзя было назвать прилежной ученицей, но сегодня происходило что-то совсем непонятное. Подмигивания, легкие поклоны головы, а-то и приглушенный шепот на ухо, из которого ничего не удалось почерпнуть (разговор был очень тихим).

А кроме этого Лиин казалось, что Джулин сейчас расплачется. Девушка постоянно вздрагивала и даже подносила небольшой платочек к глазам. Издалека могло показаться, что она поправляет макияж, но Лиин сидела слишком близко, чтобы заблуждаться относительно истинных мотивов однокурсницы.

Когда Лиин вновь посмотрела на Джулин, глаза девушек встретились. Графиня в возмущении подняла брови, недоумевая, что привлекло к ней Лиин. Девушка быстро отвела взгляд, вновь посмотрев в свою тетрадь и начав выводить по монотонный голос Алехандро: "Защитные заклинания — это не только щиты, но и множество других полезных вещей. От них зависит многое. Это скорость мага, его способность вплетать как можно больше силы в свои творения и делать их уникальными. Людей, способных на подобное называют Мастерами, иногда, реже, — просто Учителями. В последствии именно они становятся архимагами...".

Джулин уже давно презрительно отвела взгляд в сторону от неожиданного наблюдателя. Вот только Лиин этого не видела, продолжая выводить аккуратные буквы: "Но об этом мы будем говорить немного позднее, а пока займемся тем, что попробуем вплетать в заклинания больше силы и создавать их как можно быстрее. Для начала я кое-что покажу вам ..."

Правда, через несколько минут девушке пришлось отложить перо в сторону и, подобно всей остальной аудитории, посмотреть на магистра, который начал наглядно показывать все то, о чем только что говорил.

Лиин смотрела на иллюзии, созданные Алехандро, и кривилась про себя, жалея о том, что ее магической силы никогда не хватит на подобные "фокусы". Чтобы не расстраивать себя еще больше девушка снова начала смотреть по сторонам. Лиин недоумевала, почему Элен и Фред отсутствуют на паре. Она вышла с предыдущего занятия одной из первых, чувствуя, что Фред хочет поговорить с ее соседкой. И с тех пор не видела эту парочку.

А между тем она хотела поблагодарить Элен за то, что она поднялась отвечать у магистра Реанина. Лиин была уверена, что в противном случае магистр через минуту другую вызвал бы ее. Не зря ведь он все время смотрел на нее. А в этот раз Лиин как раз, едва ли не в первый раз за время учебы, не подготовилась.

Допрос Алехандро, исчезновение Элен (хорошо еще, что объяснение оказалось довольно-таки прозаическое, а ведь Лиин едва не побежала к магистрам) и бессонная ночь, смерть Милины, разговор с Анри — все это повлияло на Лиин. И на подготовку просто не осталось времени.

А, если Элен действительно начала предпринимать некоторые шаги в отношении этого барона? Лиин украдкой посмотрела на Анри. Тот казался совершенно спокойным. Хотя... Лиин усмехнулась, подумав, что она не самый объективный свидетель. Войский ведь не только ударил ее (на утро, кстати, следов на теле уже не было, хотя магию Лиин не применяла: просто забыла о ней), но и унизил. Его слова про то, что она дочь искателя счастья попали в точку (откуда он только узнал об этом?!). Хорошо, хоть Элен не поняла этой фразы и не начала вчера допытываться, что к чему.

Мать Лиин в свое время вышла замуж не за человека своего круга, а по любви. При чем любовь исходила только с ее стороны. Со стороны жениха, а в последствии — мужа, был лишь холодный расчет. Ничего более. И сразу же после свадьбы новоиспеченный лорд перестал играть комедию, показал жене свое настоящее "я".

Вскоре после родов, быть может, месяца через два молодая мать умерла. Лиин и все приданное ее матери оказались в руках отца. Ее дед потратил много сил и времени на то, чтобы вернуть себе и то, и другое. Но сделать это ему удалось только после памятного ритуала в замке Сада, в котором Лиин оказалась замешена.

Тогда дело замяли. Ее отец попал за решетку и вскоре погиб. Все благосостояние вернулось к роду Бианимов. Старый лорд все прекрасно устроил. Не зря ведь в определенных кругах его называли Лисом, старым Лисом.

Лиин вздохнула и продолжила следить за Анри. Войский тихо перешептывался со своим соседом, и в какой-то момент его лицо превратилось в злую гримасу, глаза сверкнули. Костас, сидящий рядом с Анри, видимо, продолжал что-то говорить. И вот злость на лице барона сменило презрение. Он наклонился вперед и что-то проговорил сидящим перед ним Фиру и Вельсе, или кому-то одному из них (Лиин точно не видела), а затем начал беззаботно барабанить пальцами о стол.

Внезапно Лиин разозлилась. Вместо того, чтобы слушать магистра она занимается неизвестно чем. Какое ей дело до Джулин, Анри, его многочисленных друзей? Попросту никакого. Элен, вероятно, предпочла прогулку с Фредом паре. Не в первый раз, в сущности, да и, наверняка, не в последний. Да и... Ну, да, мало ли куда они направились?!

Магистр Алехандро, к счастью, не заметил отсутствие Элен и Фреда, а, соответственно, не нужно привлекать к этому факту внимание. Лиин распахнула пошире свои голубые глаза и изобразила неиссякаемые интерес и внимание к тому, что говорил и показывал Алехандро (она, правда, не видела, как у нее получилось реализовать эту затею, но тешила себя мыслью, что выглядит вполне естественно — в конце-то концов, это не так уж и сложно). Почему бы не отвлечь магистра на себя?

— Итак, наверное, в жизни у каждого из вас наступит момент, когда скорость плетения заклинаний сыграет большую роль, если подобного не встречалось до сих пор. А, если подобное уже происходило, просто вспомните об этом дне, или часе, не знаю. Итак, вы должны научиться создавать заклятия за считанные минуты. Все маги прошли через это. Не думайте, что это легче легкого. И уже завтра вы сможете посоревноваться хотя бы с магистрами. Но вам это и не понадобится...

Лиин пыталась сосредоточиться на магистре, и не обращать внимание на то, что происходит вокруг. Поэтому девушка и не заметила, как Джулин встала со своего стула и с каким-то даже вызовом посмотрела на Алехандро.

— В чем дело, Риани? — магистр посмотрел на вставшую студентку, — вы что-то хотите добавить?

— Хочу! — Джулин уперлась руками о стол. Ее лицо казалось восковой маской, щеки горели алым, — вы говорите, что соревноваться с опытными магами нам не удастся, да и не нужно это, что мы сможем одолеть только кого-то из наших же однокурсников. А, если... — девушка упрямо сжала губы и опустила глаза, затем и вовсе отвернулась, — простите!

Джулин бросилась вон из кабинета. Все ее вещи так и остались нетронутыми, но она про них, казалось, позабыла.

— Риани, вернитесь! Джулин Риани! — Алехандро попытался проявить свою власть и вернуть девушку на место. А после пары оставить ее еще на некоторое время и заставить объяснить свое странное поведения. Но вся эта ситуация оказалась для него полной неожиданностью, и применить магию он не успел. А Джулин возвращаться не собиралась. У нее были совсем другие планы.

Джулин выбежала на улицу, затем углубилась в парк, чтобы спрятаться от любопытных взоров. И только здесь горько расплакалась. Вот уже несколько дней юная графиня находилась на грани. Она винила себя в смерти Милины, говорила сама себе, что она свидетель и должна рассказать обо всем магистрам. А потом вспоминала Ристера и не могла сделать ни шагу. За все, прошедшие со времени смерти ее соседки дни, они не встречались ни разу. Но это не имело значения.

Иногда Джулин казалось, что маг ее попросту зачаровал. И она в его власти. Тем более, подобного с ней никогда не происходило. И девушка боялась. За Ристера, за себя, за других учеников, чьи жизни также окажутся платой за ее свободу.

А теперь еще магистр Алехандро начинает свой рассказ, просит вспомнить, когда скорость плетения заклинаний становилась жизненно важной. Да, подобное случалось, хотя Джулин предпочла бы навечно забыть об этом. Но, как же глуп Алехандро, уверяя, что никому из учеником пока (пока, что?! Что должно случиться?!) не придется меряться силами с матерыми чародеями. Когда-нибудь потом, через год, два — возможно. Девушка со злостью вогнала ногти себе в ладонь. Идите вы в бездну с вашими предположениями, магистр!

Джулин не хотела прерывать Алехандро и выбегать из кабинета. Последствия могли быть не самыми приятными, но, когда он предложил им вспомнить, и к ней явились эти ненавистные воспоминания во всей своей красе. А, главное — лицо. Его она, уж точно, никогда не забудет. Джулин не сдержалась, не смогла. Сил не хватило. Не магических — обыкновенной выдержки...

Девушка встала и пошла по тропинке куда-то вправо. Ее трясло, но находиться в одиночестве она больше не могла. Даже встреча с магистрами была предпочтительней, чем подобное.

— Думаешь, здесь нас не найдут? — я скептически прищурила глаза.

— Я надеюсь, магистры не будут и пытаться, в противном случае... — Фред развел руками, потом добавил — но случайно заметить нас довольно сложно. Ты ведь сама знаешь, тут редко, кто бывает.

— Да уж.

Мы помолчали. Я хотела привести мысли в порядок и понять, ответ на какой вопрос я хочу узнать первым. Но Фред, как всегда, опередил меня.

— Ну, что, может, хоть сегодня выложишь все карты на стол?

— У меня одни только двойки.

Фред удивленно приподнял брови и улыбнулся.

— Неужели не забыла? — в ответ я только покачала головой, ответив на улыбку собеседника, — удивлен.

— Приятно?

— Возможно, — Фред подмигнул мне.

Я рассмеялась. Потом тяжело вздохнула и посмотрела в сторону.

— Ну, что, теперь поговорим серьезно?

— Давай.

30. Шкары — довольно большие животные, повадками напоминающие гиен.

Глава 26

— Что произошло в коридоре?

— А ты не знаешь, — Фред покачал головой, — понятия не имею, а хотел бы знать!

...А теперь говори, что с тобой! — Фред вглядывался в лицо Элен и не представлял, как так вышло, что в аудитории ему показалось, будто с девушкой все в порядке. Она была сама не своя, похоже, даже не слышала его слов.

Рядом резко открылась дверь. Фред вздрогнул, схватился за стену, чтобы не упасть, по инерции провел по ней рукой, зацепился за щепку над головой Элен.

Джахал! Боли не было, так — досада. Да и рана была пустяковая. Даже не рана — простая царапина. Кровь, правда, выступила, но под рукой была магия, довольно простое заклинание, о котором им не так давно поведала Вердана. Затянуть царапину было делом одной минуты, но сделать этого мужчина не успел.

В глазах Элен появилось какое-то дикое, неестественно яркое свечение, девушка выпрямилась и улыбнулась.

Это было странно — смотреть в ее глаза, ставшие таким далекими за какую-то секунду, неуловимое мгновение. Да и вся фигура приобрела какое-то величие, непонятную гордость (гордыню даже). Фред мотнул головой, стараясь отогнать непрошенную мысль, да, и вообще, как было бы прекрасно закрыть глаза, загадывая, что, когда ты их откроешь, все станет прежним. С Элен не будет происходить, Демон знает что!

Но, Джахал, время детства прошло! И, если он закроет сейчас глаза, то, возможно, больше никогда их уже не откроет. В ногах ведь действительно появилась слабость, а глаза начали закрываться сами собой, постепенно все сильнее слезились. Накатывала зевота.

Начать трясти Элен, закричать, чтобы в округе появилось несметное количество магистров? Они ведь не позволят долго нарушать свое спокойствие в своей же обители. Что бы не происходило с девушкой, а это следовало бы держать в секрете, а, значит... значит... Кружилась голова, ощутимо подташнивало. Бешенство захлестнуло Фреда. Он схватил руку Элен и с силой сжал, не задумываясь, причинит ли он ее боль.

— Прости, — я взяла Фреда за руку, заставляя его остановиться, вынырнуть из его воспоминаний, причинявших боль нам обоим.

Теперь он смотрел на меня почти так же, как и тогда в коридоре, когда я только пришла в себя. От этого взгляда веяло холодом, и ко мне вернулся страх, как будто он и вовсе никуда не уходил — я не знаю, что это было, что на меня нашло, — я, как всегда в минуты волнения, опустила глаза. Потом, все же решив, что, если я не узнаю сейчас, что Фред чувствует ко мне, то буду еще долго мучиться, бесконечно задавать себе этот, безусловно, очень важный вопрос, снова подняла голову и встретилась с ним взглядом.

— Перестань извиняться. Это просто глупо.

— Зато сколько всего можно придумать, говоря эти пустые фразы, которые уже давно потеряли свою ценность, свое истинное звучание, — я покачала головой и начала молча разглядывать ногти на руках, затем улыбнулась саркастической улыбкой, — мне почему-то кажется, что ты сейчас задашь мне уже давно надоевший вопрос.

Фред точно так же, как и я с насмешкой улыбался. Только в уголках глаз мелькало что-то похожее на беспокойство, печаль, от которой нельзя уйти и не скрыться. Как будто он заранее знал что-то, что неподвластно мне, и что бы я сейчас не сделала, что бы не сказала, ничего не изменится.

— Кто ты?

— Кто я, — я снова опустила глаза. Определенно, разговор в шутливом тоне мне нравился гораздо больше. Но... еще несколько дней назад, услышав этот вопрос, я попросту сбежала. А потом еще долго приходила в себя, заставляла поверить в то, что я поступила правильно. Моя жизнь касается только меня. А все остальные ничего не могут поделать. Вот только сейчас все изменилось. Не думаю, что Фред солгал на счет происшествия в коридоре. Да и я, в глубине души, знаю, что это правда. А значит, я опасна, я...

— Знаешь, возможно, стоило рассказать тебе об этом давно, еще при знакомстве. Но тогда я только и мечтала, чтобы уехать с вами с Резвого. Вот и хотела сохранить некую загадочность, подобие тайны. К тому же, чем ты меньше рассказываешь, тем сложнее поймать тебя на лжи. Даже если весь твой рассказ правдив от слова до слова.

За время моего монолога Фред не произнес ни слова. И я даже начала бояться, что он и вовсе меня не слушает. Пришлось замолчать на несколько секунд, посмотреть на его реакцию. А потом и уточнить кое-что:

— Ты меня вообще слушаешь?! — это действительно важно, а, если нет, если для Фреда это ничего не означающий разговор, то, зачем мне вообще начинать что-то рассказывать. Это просто бесполезно.

Мужчина подошел ближе ко мне, обнял. Так, что я оказалась спиной прижата к его груди, и заговорил:

— Конечно, слышу, слушаю. Элен, не смеши, ты собираешься рассказать то, о чем я мечтал узнать с нашего знакомства.

— Я помню, — я улыбнулась, — все это: свечение глаз, "тонкие" намеки и предложения, — я хитро прищурилась — я ведь едва не поверила. Так что, ты был очень убедительным. Не иначе учился людям зубы заговаривать и выпытывать правду.

— Но ты ведь солгала, — не согласился Фред. Я в ответ лишь пожала плечами: нельзя же получить все и сразу. Хватит того, что я испугалась, — а сейчас я просто не хотел мешать тебе выговориться.

— Ты не мешаешь. Да и к тому же всю сложность я придумала сама.

— Если ты скажешь, что ты никто. Родилась в маленькой деревне, у тебя пять братьев и три сестры... Не поверю! Ты совсем иная... Не могу объяснить!

— Я не знаю, кто я, — просто произнесла я, — ничего не помню из своей прежней жизни. Совершенно ничего. Так, иногда в голове возникают какие-то догадки, смутные образы, приходит ощущение, что я когда-то видела что-то смутно похожее на что-то, или чей-то голос знаком. И я начинаю выискивать говорившего, пытаюсь попасться ему на глаза. А вдруг мне повезет: он узнает меня. План удается воплотить в жизнь, а затем он терпит крушение. Ведь в глазах собеседника я не вижу... не вижу того, что хотела бы увидеть. Не знаю, зачем я это делаю. Мне ведь не так плохо здесь. Хотя порой магистр Алехандро делает все, что бы я поверила в обратное, что мне здесь не место, что я так навсегда останусь изгоем без будущего, ровно, как и без прошлого...

Фред еще сильнее обнял меня. Я осторожно начала его целовать, неуклюже размазывая по лицу слезы. Я ненавидела свою короткую историю жизни. Ненавидела уже потому, что и сама начинала себя жалеть, а уж если кто-то другой...

— Если ты ничего не помнишь, откуда всплыло имя Элен Виеры?

— Элен Виеры, — я глубоко вздохнула и на короткий миг даже закрыла глаза, вспоминая, что я так и не выполнила обещание, данное девушке перед тем, как мы расстались... перед тем, как она умерла... Джахал! Я стиснула зубы, успокаивая сама себя, пытаясь убедить, что ничем не могла ей помочь. Если бы это случилось сейчас, когда я овладела хотя бы основами магии, у меня могло бы получиться. Джахал! Я еще раз выругалась — Так и верь после этого мне! — я ее знала совсем недолго, но как ты догадался, что я это не она?

Фред замолчал, обдумывая что-то, как и я до этого. Потом все же не смолчал, решился ответить:

— Я знал ее лет пять, или шесть, или даже семь, не помню точно, лет назад. Друзья детства, можно сказать, если у меня вообще были в детстве друзья, — горько закончил мужчина.

— Мне жаль, — я коснулась его руки, надеясь поддержать.

— Чего жаль? А, понятно, — Фред провел по лицу, как будто освобождаясь от неприятных мыслей, мне ли не знать, какого это, — детство у меня было... такое же как у всех прочих людей, просто нынешнее время, события... мне нравятся гораздо больше. Несравненно больше...

Я бы поверила Фреду, если бы в его глазах, когда он объяснялся, не мелькала насмешка, как будто даже презрение к самому себе. Если бы он не делал пауз, как будто выдумывая, что еще сказать. Но сейчас речь шла совсем о другом. Да и я, в конце концов, жалела вовсе не своего собеседника. Он то, к счастью, жив. А все остальное...

— Я не об этом. Она погибла. Элен Виера.

Я почувствовала, как Фред вздрогнул, видела, как затем он долго смотрел мне в глаза, не давая отвернуться, или посмотреть куда-то вдаль.

— Расскажи мне все!

Джулин устало провела рукой по волосам и приблизилась к высокому зданию из небесно голубого кирпича. Башня казалась очень высокой. А ее шпили как будто даже подпирали небеса. Было ли так на самом деле (вряд ли, но все же...) выяснить не удавалось. Да и не очень то Джулин жаждала этого. Здесь размещалась библиотека. А книги редко привлекали Джулин, особенно магические. Десятки заумных фраз на каждой следующей странице, глупые рассуждения о жизни старых (можно бы даже сказать, древних) магов.

Раньше девушку интересовали небольшие новеллы о любви, необычных приключениях где-то на другом конце мира. Главное, что бы в них не было бесконечных нравоучений и правил приличий, рассказов о том, как вести себя в обществе, чтобы никого не оскорбить, а в случае чего и указать собеседнику на место. Джулин и сама знала, как поступать в таких случаях (и ее методы давали лучшие результаты), а длинные пространственные рассуждения о чести рода были ей мало интересны.

Да и сама по себе честь рода... Если бы девушка могла она бы отказалась от своего имени, только для того, что бы избавиться от постоянных упреков в свой адрес, мрачных взглядов и перешептываний за своей спиной. Но тогда бы она осталась без гроша в кармане, без какой-либо помощи, или друзей. А мир слишком жесток. Она и сама такая. И прекрасно знала, что никогда не пришла бы на помощь такой, как она. С чего тогда брать эту миссию на себя кому-то другому? А работать... нет уж, увольте. Лучше оставаться птицей в клетке, чем нищенкой на воле.

Если бы можно было найти золотую середину. Отдать часть богатства за свободу. На жизнь не признавала полумер. У тебя могло быть либо все, либо ничего.

Джулин еще раз глубоко вздохнула и зашла в башню. Сейчас ей просто не было куда податься, иначе она никогда бы не пошла в это... царство книг и пыльных фолиантов. Но выбора не была. Графине надоело одиночество, все ее друзья сидели на паре. Если бы она предупредила их раньше о своем уходе, они бы последовали за ней (или скорее, попросту не пошли бы на пару), но ее желание было минутным, а сориться с магистром никто не пожелал. Алехандро вообще отличался завидной мстительностью и мог в случае чего даже написать кому-то из представителей твоего рода. А кому это нужно? Джулин надеялась, что ей повезет. Придется пережить один-два неприятных разговоров с Алехандро, и дело не сдвинется с мертвой точки. Но, кто знает?

— Что вам угодно? — степенно спросил библиотека Джулин, когда она подошла к его столу.

— Что-нибудь о защитной магии. Хочу хорошо подготовиться к следующей паре у магистра Алехандро, — к счастью, ответ был у девушки наготове, и она не ударила в грязь лицом. Хотя Алехандро, наверняка, покоробило, если бы он услышал ее ложь.

Старик задал еще несколько наводящих вопросов. Ответить на них удалось с большим трудом, но в принципе, ей поверили. Джулин подхватила названные книги на руки и отошла к диванчику в тени. Графине не хотелось, чтобы ее случайно заметили, и облегчать задачу магистрам девушка не стремилась.

— Ты действительно думаешь, что здесь что-то найдем? — я остановила Фреда перед дверью, не давая ему зайти внутрь. По себе знаю, стоит только на минутку зайти, и ты проторчишь в середине пол вечера, а о развлечениях, или даже простом отдыхе можно надолго забыть.

— Думаешь, я прямо мечтаю сюда попасть? — скептически подняв брови, спросил Фред.

— Да, — я закивала головой, демонстрируя глупый вид, затем открыто улыбнулась, — почему бы и нет? Ладно, ладно, — я пошутила, — добавила я через несколько минут, начав размахивать руками, и первой зайдя в библиотеку.

Впрочем, сначала нужно было пройти по длинному коридору. И в каждую следующую минуту я все больше замедляла шаг. Я рассказала Фреду все, не только о тех двух неделях проведенных взаперти, но и о снах, которые преследовали меня в последнее время. У мужчины возникло предположение, что ко мне возвращается воспоминания о предыдущей жизни (не знаю, лично я немного скептически отнеслась к этой идее, хотя возможно Фред был прав, а я просто не хочу верить, что кто-то так сильно желает моей смерти, и все же что-то в этом было). Вот мы и хотели (я бы даже сказала, что хотел Фред) взять несколько книг о снах и попытаться разобраться.

Кроме того, мне было немного стыдно, мне казалось, что библиотекарь предложит нам взять что-то вроде сонника, и это будет очень смешно выглядеть. К счастью, Фред повел разговор так, что краснеть не пришлось. Если опустить все приветствия, поклоны и слова благодарности, которые заняли едва ли не десять минут (да, когда я была здесь с Пирсоном, мне и в голову не приходило быть настолько вежливой) разговор состоял всего из нескольких фраз:

— Вы не подскажете, где можно найти о магических снах: пророческих, искусственно наведенных и других разновидностях, — старик слегка нахмурился, слушая Фреда, наверное, припоминая, где мы можем найти то, что нас интересует. Затем все же показал на одну из полок в самом конце третьего ряда.

Я даже предположила, что этими книгами редко пользуются, иначе они стояли бы на виду. Последующие слова библиотекаря подтвердили мои догадки.

— Вам тоже магистр Алехандро задание дал? — видно другой причины, сподвигшей нас на поиски такой информации, кроме, как приказ магистра, просто не существовало.

Мы с Фредом переглянулись, лично мне не хотелось прикрываться именем Алехандро. Он нас за это по головке не погладит. И это еще мало сказано.

— Нет... мм... магистр Дорин. Это его идея, — предположила я. Дорин это ведь не Алехандро. С ним можно было договориться. Хотя бы попробовать!

Библиотекарь слабо кивнул нам и вновь показал на полку. Свой интерес он уже утолил.

— Итак, начнем, — мы подошли к полке. Я на глаз выбрала самую тонкую книжечку (надеюсь, впечатление не было обманчивым) и поднесла ее к глазам — Джахал! — тихо, почти беззвучно, ругнулась я, когда обнаружилось, что это "Сказание о пророческих снах великих чародеев прошлого". Что-что, а подобная тема меня совсем не интересует. Фред уже углубился в одну из книг, ее оборот мне рассмотреть не удалось, хотя, на что он мне нужен?

Я обошла полку с другой стороны, стараясь найти то, что мне могло помочь (или скорее, бездумно пробегая взглядом с корешка одного фолианта на другой — вряд ли от этого был бы какой-то толк). Когда я перешла в другой ряд, то, буквально в нескольких шагах от себя, заметила Джулин.

— Что ты здесь делаешь, сейчас же идут занятия? — я сама вздрогнула, когда произнесла свой вопрос. Но встреча с графиней настолько меня удивила, что я забыла, что и сама должна сейчас находиться в совершенно другом месте. Впрочем, об этом не вспомнила и Джулин.

— А какое тебе дело?! Решила поменяться местами с Милиной, занять ее место?! — я не понимала о чем говорила Джулин. Милина Азер ведь была мертва, а тезки у девушки среди наших первокурсников, вроде бы, не было. А это ведь глупо предполагать, что я сама стремлюсь отправиться на встречу к Духам. Так что она имеет в виду?

Джулин была в бешенстве и даже не пыталась понизить голос. Мой ответ, пускай я и не понимала сути вопроса, был очень важен для графини. И я из духа противоречий крикнула:

— Да, захотела!

Джулин растерялась.

— Но, зачем это тебе, ты же не думаешь... — голос собеседницы звучал растерянно, но она быстро взяла себя в руки и продолжила, с ненавистью глядя на меня, — я полагала, ты умнее. А, пожалуй, это действительно так! Тебя ведь интересуют злотые, а не чье-то расположение. Завидуешь... — Джулин не договорила, так как, мы обе послышали чьи-то приближающиеся шаги.

Библиотекарь!

Моя собеседница выглядела растерянно, и, пожалуй, у меня на лице были написаны схожие чувства. Старик ведь мог ограничиться устным порицанием, прикрикнуть на нас пару раз, чтобы мы не мешали и шли выяснять свои отношения куда-то в другое место. А мог и настучать (хотя в его понимании скорее встретишь благозвучный синоним: "доложить") магистрам, которые вовсе не давали мне, да и Джулин...

До меня только что полностью дошел смысл, сказанных ранее слов: "Вам тоже магистр Алехандро задание дал?"... тоже... Значит, Джулин, воспользовалась той же отмазкой, что и мы с Фредом. Мы просто магистров выбрали разных.

Графиня бросилась вон из библиотеки, стараясь не попасться на глаза здешнему привратнику31, я, немного подумав (буквально секунды две-три), кинулась за ней. Не хотелось, чтобы библиотекарь увидел меня, голос-то мой он, наверняка, узнал.

— Элен... — слова (точнее, мысли) Фреда долетели до меня, когда я была уже возле дверей. Странно, но во время разговора с Джулин я совсем позабыла о нем. Слишком увлеклась, пытаясь еще больше разозлить Джулин и заставить ее раскрыть свои секреты. А в том, что они у Джулин были, я не сомневалась. К тому же разговор, пускай и с самоуверенной графиней, был предпочтительней, чем погружение в мысли очередного "великого волшебника".

— Поговорю с Джулин. Она что-то знает. Встретимся позже у меня.

Когда я выбежала на улицу, Джулин уже не было видно. Несколько раз обошла вокруг башни, но ничего необычного не заметила. Графина как сквозь землю провалилась. Я даже подумала о том, чтобы вернуться к Фреду, но желания встречаться с библиотекарем (а в том, что я его встречу, сомнений не было) не прибавилось.

Решила углубиться в парк, надеясь, что отыщу Джулин хотя бы там. Она могла пойти еще в тысячу другую мест, но надо же было с чего-то начинать поиски. День выдался теплым, и я не спешила, проходя одну дорожку за другой. Минут через двадцать мне надоели эти, на первый взгляд, бесполезные поиски, и я даже решила возвратиться в жилую башню, подождать пока вернется Фред.

Но внезапно я вспомнила, где в прошлый раз нашла Джулин — недалеко от ограды, где-то в ста сигах от того места, где еще так недавно стоял портал, ведущий в Риан. Жаль, что теперь его нет. Было бы неплохо вырваться из-под неусыпного контроля магистров, обмануть их, сбежать из-под самого носа. Не то, что бы мне не хватало свободы, но порой так хотелось разнообразить жизнь, нарушить чьи-то правила и выйти победительницей. Да уж, как будто мне без этого нечем заниматься, а все тяга к неизведанному.

Я, как можно тише, старалась подойти к поляне, чтобы заранее не спугнуть Джулин, если, конечно, она там была. Мои усилия не прошли даром. Сначала я услышала какой-то стук, а уже потом увидела графиню. Как и в прошлый раз она сидела на сырой земле, только в этот девушка не плакала, а со злобой колотила кулаком о стоящее позади дерево.

По всему выходило, что я выбрала не самое удачное время для общение с Джулин, но ждать другого (наступит ли оно вообще) я больше не могла.

— Извини, — это были первые слова, которые я сказала, выходя на поляну.

На мгновение в глазах Джулин вспыхнул гнев, потом появилось безразличие.

— За что? За то, что достаешь меня?!

— И за это тоже, — я хмыкнула и подошла к собеседнице ближе — вообще, в основном за разговор в библиотеке. Просто ты предположила, что я хочу занять место Милины, а это просто глупо.

— Неужели? — Джулин скептически подняла брови, и устало покачала головой.

— Конечно, я считаю, что мне еще рано умирать.

Джулин нахмурилась, пытаясь понять меня. Я ведь делала все, чтобы запутать ее, пробудить в ней интерес и, наконец, договориться выложить все карты на стол. Не мне — ей.

— Элен, я ее не убивала, не убивала, — Джулин тяжело вздохнула.

Я снова не понимала Джулин. Убивала... Но я ведь ни в чем ее не обвиняла. А если ревность и... Нет, не верю! Но...

— Ты так уверена. А вот я убеждена в обратном.

Джулин смотрела на меня с каким-то странным выражением лица.

— Я его люблю...

Как можно любить Анри. Он же редкостная...

— Я знаю, но разве это стоит жизни Милины?

— Не стоит, — Джулин все-таки расплакалась, а мне было так ее жаль, что я почти призналась в том, что солгала, преувеличила, — он не мог, просто не мог...

— Что не мог? — я все-таки не сдержалась и прервала Джулин.

— С чего это вдруг мне отвечать на твой вопрос? — в голосе Джулин появилось высокомерие, за которым она хотела спрятать растерянность и страх.

Самой интересно. Это надо мне, а вот тебе...

— Потому что тебе нужно выговориться, поговорить с человеком, который сможет посмотреть на ситуацию объективно. А твои подруги будут выгораживать тебя до конца. Правды от них ты не дождешься.

— Как будто ты мне все сразу же выложишь на чистоту! — девушка рассмеялась злым смехом. Она никак не могла прийти в себя. Я несмело положила руку ей на спину и начала успокаивать.

— Не трогай меня! — вновь взорвалась аристократка.

— Нужна ты мне больно, — я поднялась, — я действительно хотела тебе помочь. Иногда, правда, нечасто у меня возникают благородные порывы.

— Брось, тебя мучит любопытство и только. Но скажи, как бы ты относилась к человеку, который следит за каждым твоим шагом, а потом рассказывает в подробностях о том, что ты делала целый вечер?!

— Ты о Милине?

— Я, в общем, — буркнула Джулин.

— Я бы ненавидела такого человека... Милину... пыталась бы при любом удобном случае причинить ей боль, но убить...

— Вот так и я ее не убивала! Признаю, я хотела это сделать. Не хватило бы мужества. А Ристеру, — Джулин зажала ладонью рот и посмотрела на меня с испугом.

— А Ристеру хватило, — закончила я за нее, — кто он?

Девушка молчала, только бросила на меня короткий злой взгляд и вновь уткнулась в дерево.

— Ристер, Ристер, — в пол голоса бормотала я, подначивая Джулин, — где-то я уже слышала это имя... Не может быть! — я, как прежде Джулин, закрыла себе рот ладонью и выпучила глаза.

— Он не хотел. Просто применил слишком сильное заклинание. Она должна была просто уснуть, а не умереть, — мое лицо медленно расплывалась в улыбке: Джулин купилась на мою игру. Я понятия не имела, кто такой Ристер, и, вообще, до последнего думала, что, говоря: "он", Джулин имеет в виду Анри, а оказывается... — Я хотела рассказать о письме из дому, мои родные нашли новый способ держать меня на привязи, но не успела. Мы встречались возле парка, она видела нас из окна, снова следила за каждым моим шагом. Когда она поняла, что я ее увидела, попыталась спрятаться, закрыть окно. Но Ристер оказался быстрее. Почему так вышло? Как?!

— Когда это произошло? — мой голос стал глухим. Я слушала Джулин и погружалась в свои воспоминания, — когда?!

— Я и так сказала слишком многое, — Джулин тоже встала и теперь смотрела прямо мне в глаза — это тебя не касается.

— Ошибаешься. Это произошло два, нет, три дня назад. Где-то в три, половину четвертого, или что-то около того. Мне не спалось. Я сидела у открытого окна и смотрела на пустынные дорожки. А потом появились две тени. Они обнялись, начали говорить о чем-то, а затем одна из них заметила меня. Я испугалась, помню, как щеки покраснели от стыда, и начала захлопывать окно. Но не успела. Джулин, это я тебя видела, только при чем здесь Милина?

Графиня снова упала на траву.

— Но ты жива. Значит, он никого не убивал, это действительно было сонное заклятие. Смерть Милины не имеет ко мне никакого отношения. Это совпадение, всего лишь совпадение. Спасибо, — девушка порывисто обняла меня, — ты, конечно, не имела права за мной наблюдать, но спасибо за это. Я этого не забуду, — по щекам у графини стекали слезы, она шморгала носом, но девушку это не волновала. Она справилась с тем, что волновало ее столько времени, она победила!

— Ты думала, что, это была Милина, а она умерла, а, значит, Ристер ее убил, — медленно начала я, — он ведь магистр, насколько я успела разглядеть. Кто он?

— Я думала, ты догадалась.

— У меня хорошо получается играть разные роли, — я пожала плечами.

— Это уж точно, — Джулин немного растерялась, — он ведет у нас некромантию. Ты ведь ничего никому не расскажешь?

— Нет. Я не сплетница. Это твоя личная жизнь. Зачем залазить в нее, особенно, если вспомнить, что случилось с последним человеком, который это проделал.

— Элен!

— Я шучу, шучу...

Джулин сделала шаг по направлению к башням.

— Знаешь, а ты ведь, в сущности, не такой плохой человек.

Я улыбнулась. Те же мысли были и у меня.

— Ты тоже.

31. Привратник — Дух, который ждет людей в царстве мертвых. Отличается особой мстительностью

Глава 27

Фред поставил книжку на полку и задумчиво огляделся. Несколько минут назад он столкнулся с библиотекарем. Тот резко выскочил с соседнего ряда. Так уж получилось, что Джулин с Элен все-таки не попали в поле его зрения, успев выбежать из комнаты на несколько секунд раньше. Так что, Фред сделал вид, будто не замечает старика, увлекшись книгой. Библиотекарь, которого Элен почему-то сравнивала с Привратником, вовсе не был таким уж опасным или жестоким человеком — обыкновенный старик, который просто выполняет свою работу. В нем вовсе не было ничего страшного.

Впрочем, какое ему до него дело? — Фред задумчиво прищурил глаза. По настоящему его сейчас волновал вовсе не этот старик, а то, что происходит с Элен. Узнать пока что удалось не много. Иногда в бессознательном состоянии люди действительно вспоминали свое прошлое, или, по крайней мере, его обрывки. А порой случалось, что это прошлое им кто-то напоминал. При чем такой "доброжелатель" обычно оставался в тени, о его присутствии могло вообще ничего не напоминать.

Элен держали взаперти, потом собирались пожертвовать жизнью двадцати пяти человек, пускай и простых крестьян, чтобы вернуть ее обратно. Не получилось. Стечение обстоятельств, благосклонность Духов, простое везение... Элен осталась на свободе. Может ли быть, что ее решились убить, если не получилось пленить? Ответа на вопрос не было.

Девушка не знала, чем досадила неведомому чародею, не мог этого знать и Фред, но и спокойно стоять, ожидая дальнейших действий противника, не собирался. Слишком многое не нравилось мужчине. Например, то, что с Элен кто-то говорил на староэлронском — на мертвом языке...

Как говорится в легендах, много-много лет тому назад в одной стране — в Элроне, правил жестокий король. Он обирал крестьян непомерными налогами, истязал людей, любил смотреть на их страдания, даже присутствовал при пытках. Да и с детьми был жесток. Некоторых из своих отпрысков он даже убил... В легенде говорилось о многом, детально описывались все прегрешения монарха. Было одно но, это была всего лишь легенда. И правды в ней было, кот наплакал.

На самом же деле... на самом деле Элрон был страной, богатой на драгоценные камни — рубины и сапфиры — иллам, как называло их местное население.

Вот уже шестьсот лет их добывали из недр этой земли, а месторождения все еще не истощились. Это говорило о многом. И, прежде всего, о том, что Серженс II поступил разумно, напав на Элрон, захватив его и сделав одной из своих провинций. Деньги полились, в порядком прохудившуюся от войн и других бедствий, казну рекой. А то, что пришлось немного переписать историю, придумать парочку устрашающих легенд, найти свидетелей (а прегрешения найдутся у любого монарха), сущая мелочь.

Серженс II не мог представить, что через триста с лишним лет его потомок будет делать почти тоже самое, объявляя новую войну Элрону. Причиной снова станут деньги — золотые монеты, звон коих так приятно ласкает слух, и искрящиеся на солнце илламы, что так любят носить дамы на баллах.

За прошедшие со времен первой войны годы знать Элрона начала медленно поднимать голову. Люди даже всуе плохо отзывались о бывших соседях, которые поработили их, а уж какие мысли бродили у них в голове... К тому же слишком часто они начали находить пустые породы, при чем в тех местах, где еще вчера лежали дорогие илламы...

История пошла по кругу. Разница была только в том, что Серженс VI был глупее своего предка и из-за своей жадности едва не потерял все, что имел. Он ведь проиграл в той войне, и какая разница, почему. Его сын был умнее, гибче, но отнюдь не добрее (по слухам он завладел троном, отравив своего отца — доказательств не было ни тогда, ни за двести лет по тому, но несколько хронистов не забыли в своих трактатах упомянуть о ходивших в их время, слухах, так они и дошли до потомков).

Новый монарх заключил договор с Элроном, а затем постепенно, законным путем вновь поставил провинцию на колени: повышение налогов, уступки тем, кто присягнут ему и всему его роду на верность, введение обязательного киринейского языка, запрет на использование элронского, запрет на использование магии в границах Элрона, запрет на...Сколько еще было этих запретов, направленных на то, чтобы стереть даже само воспоминание о том, что когда-то Элрон был независимым государством...

И теперь Элен... прошло более двухсот лет, а Киринейские монархи не пошли на уступки Элрону. Язык, по словам послов, был давно забыт, да и маги больше не рождались на западе. Фреду никогда не приходило в голову в этом сомневаться. Наоборот, он пытался сопротивляться, чтобы самому не учить мертвый язык. Зачем? Но его отец был неумолим. Фреду пришлось подчиниться. Теперь, спустя десять лет, он впервые был рад этому...

Джулин убежала, а я медленно пошла к себе. Была середина дня, и мне хотелось пройтись, а не без дела сидеть в комнате. Был еще вариант наведаться на пару к Алехандро, но, честно говоря, его я в серьез не рассматривала. Старый магистр мне только нервы попортит и, возможно, какое-то очередное наказание придумает. А так, может быть, и не заметит, что меня на паре не было. Чего в жизни не бывает. Во всяком случае, можно было рискнуть. Я ведь ничего не теряла.

Хорошо, что с Джулин все выяснилось и не нужно придумывать что-то еще, чтобы выпытать у нее правду. Любовного треугольника, как выяснилось, не существовало. Разве что, какая-то более сложная фигура: Милина, Анри, Джулин, Ристер. Квадрат, призма? Интересно, а в кого влюблены сами Анри и Ристер? Я покачала головой: "И какое мне собственно дело? Да уж, мое любопытство не иссекаемо, не одно, так второе".

Внезапно, мысли поменяли направление. На какое-то время радость Джулин передалась и мне, и я забыла все непонятные детали того, что произошло со мной совсем недавно, которые, собственно, я и хотела выяснить.

"Забавно" — промелькнуло в голове, я хотела заставить Джулин заговорить, а вместо этого сама выложила карты на стол. Хотя... Что тут забавного?

Джахал, я же едва не погибла от заклинания Ристера. Виноват ли он в смерти Милины не известно, мне, по крайней мере, но я точно знаю, что сама только чудом осталась жива. Что же делать? Я задумалась, прислонившись к дереву и кусая губы. Потом резко пошла вперед. Нужно было предупредить Джулин, а для начала найти ее...

Джулин уже несколько минут бежала вперед. С ее губ не сходила улыбка, правда, и с глаз, то и дело, капали слезы, но на них можно было не обращать внимания. Впервые за последние три дня девушка была счастлива. Теперь она не понимала, как она могла заподозрить Ристера в том, что он убийца, как она могла быть такой слепой. Она ведь любит его, а он любит ее. А Анри... Джулин резко остановилась и прищурилась. Ристер не виновен, но разве это что-то меняет? Через несколько лет она выходит замуж за Анри — младшего барона Войского. Как же она его ненавидит!

Их родители уже давно все решили, а дети должны покориться воле предков. У Анри еще был шанс отказаться, что-то изменить (жаль, только он к этому не стремился — барона абсолютно все устраивало), у нее нет. Джулин узнала об этом несколько лет назад, узнала случайно. И очень жалела, что в тот день спряталась в отцовском кабинете: хотела появиться перед родителем внезапно и первой поздравить с днем рождения. Какого Демона эта идея тогда пришла ей в голову! Не было бы ее, все могло случиться совсем иначе.

Джасмин — будущая жена графа Реани и мать его детей, с детства отличалась красотой. Высокая, стройная, с ослепительно белой кожей, тонкими пальцами на руках, яркими почти черными глазами и длинными роскошными волосами. Ее семья не испытывала особенных материальных трудностей. В их жилах не текла древняя благородная кровь, но деньги, деньги были.

В общем, никто не сомневался, что Джасмин составит прекрасную партию. Но девушка превзошла все возлагаемые на нее надежды и ожидания. Однажды ее увидел граф Реани...

Ярко светило солнце и порой даже слепило глаза. Граф Реани возвращался от соседей. Его настроение было испорченным. С бароном из соседних владений они собирались решить вопрос о спорном куске земли. На нем разместилась одна деревенька. Ничего важного, но на кону был престиж его рода, его самого. Граф Реани не хотел отступать, выказывать свою слабость и потому использовал все уловки. Его соперник тоже не уступал.

А, если... — граф поморщился, отметая, пришедшую в голову, идею. Будет еще время подумать, а сейчас нужно дать отдых голове, понаблюдать за полями, к примеру, которые приносили ему такой большой доход, можно пустить коня вскачь, а можно... больше Реани ничего не успел придумать. На кромке поля сидела девушка. И пела. На ее голове с иссиня-черными волосами лежал, только что, по-видимому, сплетенный, венок, в глазах сверкали илламы...

Это была любовь с первого взгляда. Предложение руки и сердца не заставило себе ожидать. По прошествии трех недель Джасмин обрядили в свадебное платье, и отец повел ее на встречу с женихом...

Джасмин не жалела о проведенной церемонии. Она ведь приложила массу усилий, чтобы эта свадьба все-таки состоялась. Ведь становиться очередной любовницей графа (а очень и очень многие считали, что так и будет) у красавицы желания не было. Другое дело получить его деньги, начать жить в настоящем замке, посещать балы у аристократов и быть там королевой. О любви с ее стороны и речи не шло, по крайней мере, к старому графу, можно говорить разве что любви к роскоши, богатству, комфорту...

Так пролетел год, второй. У Джасмин родилось двое мальчиков. Муж боготворил ее, слуги выполняли любой приказ, любую прихоть, женщина продолжала блистать на балах... А счастья не было. Оказалось, что деньги и положение в обществе — это не все. Нужна любовь. А ее все не было. И Джасмин постепенно начала срываться, кричать на слуг, запираться в своей комнате и рыдать, уткнувшись лицом в подушки.

Пришлые лекари разводили руками, не понимая, что происходит с всегда такой уравновешенной, улыбчивой и ласковой женщиной. Они не говорили об этом прямо графу, выписывая какие-то бесконечные настойки. Но за их вежливой обходительностью скрывалась растерянности. Врачеватели были в тупике, хотя никогда бы в этом не признались.

А потом в фамильном замке рода Реани впервые появился компаньон мужа Джасмин — Кристоф. "Перспективный молодой человек" — так охарактеризовал его граф Риани, не подозревая, что произойдет через месяц-другой...

Как-то граф в очередной раз уехал по делам, а Кристоф заехал в замок, не зная об этом (именно это он сказал Джасмин, но, возможно, он и солгал, ведь определить, где в словах Кристофа была ложь, а, где правда, всегда было сложно). Гостя встретила графиня, предложила разделить с ней вечерние кушанья, затем завязалась "невинная" беседа, а за одним бокалом вина следовал второй.

— Я никогда не мог понять, почему такая красавица, как вы, решили свою судьбу со стариком.

— Мне кажется, вы забываетесь! — Джасмин резко встала из стола и отбросила от себя салфетку, — да, как вы смеете?!

— Простите, — Кристоф опустил глаза вниз.

Джасмин подошла к окну и посмотрела на звездное небо. Когда она обернулась, Кристоф уже стоял рядом с ней.

— Ты прекрасна, — мужчина нежно коснулся рукой лица женщины напротив него.

— Прекратите! — Джасмин задрожала. Она слишком рано вышла замуж и не понимала, что с ней твориться. Но хотела понять, слишком долго она была одна, а ее желания — желания молодой женщины, великолепно сознающей силу своей красоты, не горели, а тлели где-то глубоко в душе. Тем временем лицо Кристофа с каждым моментом становилось все ближе и ближе, а губы все притягательнее и притягательнее.

Вот так и начались эти отношения, встречи, порой длинные, порой короткие, за которые любовники могли позволить себе только ласковые улыбки и пересечения страстных взглядов...

Но ничто не вечно, а за удовольствиями следует расплата, в данном случае — рождение ребенка — малышки Джулин.

Графиня была на девятом месяце, когда ее муж решил уволить Кристофа. Тот перепутал какие-то бумаги — репутация Риани был изрядно подмочена.

— Ты должна мне помочь! — он ворвался к ней спальню за какое-то мгновение и сразу же перешел к делу, так и не сказав ни одного комплемента, которых так ждала Джасмин. А ведь ее собственный муж осыпал жену ими.

— Кристоф, я не понимаю, о чем ты, — Джасмин никогда не лезла в дела своего мужа, она действительно не понимала, о чем говорит ее любовник.

— Старый граф — именно так в приватных беседах называли мужа Джасмин двое любовников — выгнал меня взашей. Ты должна исправить ситуацию.

— Я попробую, — графиня нахмурилась, — поговорю с мужем. Возможно, он меня послушает...

— Не возможно, ты должна это сделать! — Кристоф ударил кулаком по столу.

— Какое ты имеешь право так разговаривать со мной! — Джасмин, наконец-то, вспылила.

— Такое, моя дорогая, что иначе я расскажу графу о наших отношениях, о том, чьего ребенка ты ждешь. Интересно?

— Ты не посмеешь! Он убьет тебя.

— Он уже меня убил. Теперь вопрос о тебе.

И снова хлопнула дверь. А Джасмин все еще продолжала в оцепенении сидеть на кровати, кусая губы от отчаяния. Когда ее муж узнал, что она беременна, то осыпал ее подарками. Ему так хотелось иметь, помимо двух сыновей, еще и дочь.

— Я попытаюсь, попытаюсь, — шептали внезапно пересохшие губы, а в сердце снова росла тоска: если бы Кристоф на самом деле ее любил, он бы не пришел так, не начал бы угрожать и требовать помощи, особенно в тот момент, когда любое волнение скажется на ребенке, его ребенке...

Джасмин действительно попыталась, но Риани отказал ей, возможно, впервые за все время их брака, за все время знакомства. Женщина заплатила сама. Продала часть драгоценностей и отдала деньги Кристофу. Их оказалось недостаточно.

Кристоф ушел, обещая вернуться через пару дней. Джасмин долго смотрела ему вслед, а потом покачнулась и беззвучно упала. У женщины начались преждевременные роды.

Граф не отходил от покоев жены и позволил себе глоток вина только тогда, когда ему сообщили о рождении дочки.

А потом начался пир.

— Какая прекрасная малютка, — возле колыбели с маленькой Джулин стоял один из гостей — барон Войский. Он говорил комплименты в адрес девочки, ее отца, матери, предлагал выпить за их счастье.

А затем двое аристократов: граф Риани и барон Войский уединились в кабинете. Именно тогда решилась судьба их обожаемых детей: Анри и Джулин.

— Свадьбу сыграем летом, через восемнадцать лет.

— Договорились, а сейчас выпьем за их будущие, за будущие обледенение наших родов!

А затем смерть графини. Магу удалось вызвать ее дух, и женщина во всем призналась, рассказала, кто настоящий отец Джулин. Это был удар. Но разорвать договор с Войским не было возможности. Он в любом случае почувствовал бы себя оскорбленным. Соответственно тайну рождения Джулин нужно было держать в секрете.

Ее и держали, пока двенадцатилетняя девочка волею случая не подслушала один разговор, а потом еще и показалась на глаза, потребовала объяснений. Джулин действительно все объяснили, а затем с ней перестали считаться. Она была нужна для достижения одной единственной цели. Больше не для чего. Она не Реани, хотя от Войских это следовало скрыть, она обыкновенный бастард. И ей следовало об этом помнить!

"Я должна выйти замуж за Анри Войского. Это мой долг, только так я могу исправить всю эту ситуацию". Джулин закрыла глаза, пытаясь не расплакаться. Она не хотела расплачиваться за ошибку матери, у нее просто не было выбора. Выбор...

"К Демоном обязательствам! Я уже выбрала. Выбрала за эти три дня, когда часами рыдала и ломала себе руки. И пройдет ли месяц, год, ничего не изменится!"

Джулин криво улыбнулась и пошла вперед. Она уже сделала выбор, а сейчас просто нужно было его принять. Как там говорят, яблочко от яблони. Пожалуй, это правда. Она думала, что влюблена в Анри, но он показал ей свое настоящее лицо. Нет, лучше не вспоминать, что она тогда узнала, увидела!

Барон Войский младший последний человек, с которым можно связать свою судьбу, даже если они будут жить в разных замках и встречаться по нескольку раз в год, только для того, чтобы не распускались слухи. К тому же она любит Ристера, и от этого никуда не деться. А повторять судьбу матери она не хотела. Слишком дорого обходиться, да еще и расплачиваться должны дети...

Джулин снова побежала. Вот, наконец, первый корпус. В одном из кабинетов сейчас Алехандро рассказывает что-то о методах защиты, в другом сидит Ристер. Осталось не попасться на глаза одному, да и остальных магистров следует избегать, и встретиться с другим.

— Привет! — Джулин поднялась на пятый этаж и подошла к нужной двери. Несколько секунд постояла перед дверью, прислушиваясь к тому, что происходит в кабинете. Оттуда не доносилось ни звука. Девушка решила рискнуть. Если с Ристером будет кто-то рядом, она может извиниться, сказать, что ошиблась, перепутала аудиторию.

Он был один.

— Привет. Что ты здесь делаешь здесь?

— Хотела извиниться. Я обвинила тебя в смерти Милины, и это глупо. Я... Мне действительно ужасно стыдно! — быстро выпалила Джулин.

Ристер подошел к девушке и обнял ее.

— Все в порядке. Она была твоей подругой, и тебе нужно было привыкнуть к тому, что ее больше нет. Я оказался крайним.

— Нет, мы не были подругами. Я говорила, что ненавидела ее, — девушку прорвало. Ей уже давно необходимо было выговориться, — эта правда, но я не хотела ее убивать. Что бы я не говорила, а смерти я ей не желала. Я постоянно талдычила про свободу. Знаешь, во многом я сама виновата. Если бы я сразу же решила, что для меня главное, а что можно отбросить, я бы забыла о Милине, или поговорила бы с ней на чистоту. Как оказалось, это не так уж плохо. Сегодня я попробовала, и все стало ясным. А вместо этого я представляла Милину всемогущей, и во всем плохом, что происходило со мной, винила ее. Глупо...

— Глупо, — Ристер заглянул в глаза Джулин, — не боишься сломать себе жизнь? Если я правильно понял...

— Боюсь. Поэтому и хочу быть с тобой.

В дверь постучали. Ристер беззвучно выругался.

— Не дадут побыть наедине. Я сейчас вернусь, — мужчина вышел из кабинета, плотно притворив за собой дверь. Через пару минут он вернулся, — не хочешь выйти в город. Здесь нам не дадут спокойно поговорить.

— Давай, — Джулин искренне улыбнулась. Она могла пойти за Ристером куда угодно.

Они вышли из кабинета, Ристер поспешно захлопнул двери за Джулин и закрыл ее на ключ. Они один за другим пошли вперед.

— Кстати, — когда они спускались по лестнице, Ристер щелкнул пальцами на руке, как будто вспомнив о чем-то, — ты сказала, что Милина не всемогуща. То есть это не она тогда следила за тобой?

— Нет. Это Элен. Да и вовсе она не следила. Просто не могла уснуть, вот и нашла себе развлечение.

— Бывает, — глаза Ристера прищурились и сверкнули, но Джулин этого не видела. Девушка думала о том, какой идиоткой она была, когда обвинила Ристера в убийстве.

— Зачем ты это сделал?! Как ты мог?!

— Прости, что сделал? Пришел в тот день ужинать в трактир, не сделал вид, будто не узнал тебя на следующий день в Университете, или откликнулся на приглашение на вечеринку?

— Ты знаешь, что! Ты убил ее, именно ты! И я жалею, что встретила тебя. Смерть Милины ничего не решила, но ты, наверное, надеялся на другое. Я тебя ненавижу, не желаю больше видеть... Никогда!

— Джулин, прекрати!

— И не подумаю! — девушка развернулась и громко хлопнула дверью за своей спиной, даже не пытаясь вслушаться в оправдания мага.

Джулин глубоко вздохнула. Она все никак не могла отделаться от воспоминаний о том разговоре. Поэтому даже не замечала, как они с Ристером вышли из здания, прошли насквозь парк и оказались возле ворот. Она не слышала, как кто-то звал ее, не видела ту, кто бежала к ней и опоздала всего на несколько секунд.

Из прострации Джулин вывел только голос Ристера:

— Вот мы и в Риане.

Я задумалась, куда могла пойти Джулин. К себе? Обратно на пару? Джахал, откуда я могу знать. И почему я не спросила у Фреда, как воспользоваться его заклинанием поиска. Сил мне должно было хватить. А, если найти его, затем попросить поискать Милину и... Нет — я махнула головой — слишком долго. Я могла не успеть. Куда же Джулин пошла?!

— О Духи! — внезапно воскликнула я в голос и остановилась — она пошла к нему. Нужно было найти черную башню — название опять же было придумано какими-то студентами. И сейчас, в первый раз в жизни, оно показалось мне не излишне мрачным, как я полагала еще вчера, а подходящим. Там у нас проходили занятия некромантии (скорее даже, ее основы). Настоящей некромантией занимались курсы постарше, а-то и выпускники Университета.

К несчастью, башня находилась достаточно далеко от того места, где я находилась. Нужно было пройти едва ли ни через весь парк. Но была бы цель. Я пыталась идти как можно быстрее и периодически даже срывалась на бег, а потом останавливалась, чтобы перевести дух. Но ничто не вечно (к счастью). Наконец, башня возникла перед глазами. Вот только Джулин я так и не увидела. В принципе, это было не удивительно (просто досадно). Я ведь ей дала такую фору во времени.

Итак, задача: как в огромной башни найти одного человека? Невыполнимая задача. Я зло прищурилась и кое-что... кое-кого заметила — одинокую фигуру, которая как раз выходила из башни. Рискнем!

Я подошла ближе к идущему человеку. Первый взгляд не оказался ошибочным: на человеке действительно была мантия магистра, а, значит, он, скорее всего, знает, где сейчас Ристер (по крайней мере, мне хотелось верить в это).

— Не подскажите, где сейчас находится магистр Ристер?

— А, зачем он вам? — маг окинул меня подозрительным взглядом.

Джахал! Об этом я не подумала.

— Магистр Дорин просил его найти. Он зачем-то ему понадобился, — я улыбнулась, надеясь, что поступила правильно, уже во второй раз за один единственный день использовав имя магистра Дорина.

— Почему здесь? Ристер сейчас в первом корпусе. У него на третьем этаже свой кабинет.

Я вздрогнула: "Нужели Джулин с самого начала знала об этом? Только не это!"

— Наверное, я просто ошиблась, не переспросила у магистра Дрина, куда мне идти. Спасибо вам, — я бросилась бежать обратно.

Еще один шаг, последний шаг — умоляла я сама себя, приближаясь к нужному зданию, надеюсь, в этот раз я вытянула выигрышный билет.

Но Джулин не было и здесь.

В этот раз я по-настоящему растерялась. Даже постояла несколько минут перед запертым кабинетом. Но... Я ведь не нашла ни Джулин, ни Ристера. Они ушли вместе. Решили поговорить, объясниться... Куда бы я пошла? В Риан — внезапно поняла я. Если там Ристер избавиться от Милины, у него не будет свидетелей.

Нельзя думать о плохом, о худшем, у меня нет ни одного доказательства, только смутные подозрения, они просто поговорят, просто...

Я снова побежала.

— Джулин, Джулин! — я все же увидела их, выходящими из ворот. Но Джулин не услышала моего крика, а обращаться к Ристеру я не догадалась. Добежать, только бы добежать...

Я не успела. Ворота захлопнулись перед моим носом.

— Мне нужно в Риан, не выпустите ли вы меня? — обратилась я к охраннику, пытаясь быть вежливой, несмотря на отчаяние, охватившее меня.

— Простите, я не имею права никого выпускать. Сегодня все студенты останутся в Университете.

— Но ведь только что, — я потеряла дар речи, — только что они вышли.

Мужчина окинул меня строгим взглядом.

— Магистр — это вам не безликие они — правила не для них, для студентов.

— Но ведь он был не один, — я была в отчаянии, — с ним Джулин!

— Я не имею права удерживать магистра, с кем бы он не шел. Уходите, я и так сказал вам слишком многое.

Магистр Дириани устало сел в кресло. Нужно было отдохнуть, выспаться. Это молодым достаточно одной настойки, чтобы не бодрствовать две, а-то и три ночи к ряду. Ему следовало беречь себя. Предыдущую ночь он не спал, хотел первым узнать, если в Университете произойдет какое-то происшествие, или же (что гораздо лучше), что в этот раз Духи будут милостивыми.

Он действительно узнал об этом первым. Магические нити, на плетение коих он потратил едва ли не весь день, послали сигнал. Маг вздрогнул и стал ждать, пока его подчиненные доложат ему, кого высшие силы забрали на этот раз.

Через несколько минут к нему заглянули, а, увидев понимание в глазах, рассказали только о том, кем оказалась третья жертва — Бриан Нерин. Парень девятнадцати лет. Он, как и двое ранее убитых, оказался мелким дворянином. Второй ребенок в семье. Первый пошел по ступам отца — выбрал военную службу, у второго оказался магический дар, небольшой, но для поступления в Университет его хватило.

Небольшой магический дар, отсутствие связей при дворе, кредиторы, обступившие семью со всех сторон — это было все, что было схожим у трех жертв. Больше ничего обнаружить не удалось. Они даже жили в разных провинциях, да и здесь, в Университете, не водили между собой дружбы. Их ничего не связывало.

Магистр Дириани кивнул вестнику, тот поспешил откланяться, а маг погрузился в раздумья. Это было его обязанностью — обязанностью Ректора Университета Магии, защищать своих студентов, и он не собирался перекладывать эту обязанность на других.

К утру план был готов — собрать всех магов, всю их силу и накрыть Университет защитной пеленой. Если враг воздействует на студентов извне, его усилия в эту ночь ничего не дадут, зато маги будут знать, откуда начинать поиски. И в этот раз у них все выйдет, они не придут с пустыми руками, как сегодня явились Дорин с Верданой. Если убийство все равно произойдет, значит, виновный находится на территории Университета, и действовать придется другими методами.

А еще нужно было, чтобы все студенты оставались на территории Университета. Так, на всякий случай, если именно тот человек, который устроил три смерти, выйдет наружу.

— Все, спать, спать, — еле слышно проговорил сам себе Дириани. Ночью ему потребуется как можно больше сил...

Я медленно возвращалась к башням, не зная, что еще можно предпринять. К беспокойству за Джулин примешивалось непонимание ситуации в целом. Почему запрещено покидать Университет? Из-за смерти Милины, или произошло что-то еще, о чем я не знаю?

Да, кто его знает! — я устало махнула рукой. Впрочем, через несколько минут вновь пришла надежда — магистры то, наверняка, знают, а, значит,... я с насмешкой покачала головой — ничего это не значит. Я ведь не пойду к магистрам, ни о чем не буду их спрашивать. Я просто не решусь. Даже ради Джулин. Смешно, еще вчера Джулин была для меня никем, и я даже не заметила, если бы она исчезла. Сегодня все изменилось. Если сегодня с ней что-то случится, я буду винить во всем себя, только себя...

— Элен?! Ты-то мне и нужна! — погрузившись в раздумья, я, как всегда, не замечала ничего вокруг, пропустила и появление Дорина.

— Да, магистр.

— Я только что услышал новость, оказывается, я разыскиваю магистра Ристера. И даже попросил вас его найти. Что вы можете сказать?

Покраснела и опустила глаза. За всеми волнениями я просто позабыла, что прикрывала свои поиски Ристера и Джулин именем Дорина.

— Простите, магистр, — сказала я, так и не рискнув поднять глаза и взглянуть на собеседника, — просто мне очень нужно было отыскать магистра Ристера, и ваше имя как-то вырвалось, а затем я просто не стала менять свои слова и...

— Что же мне с вами делать? — хмыкнул магистр, прислонив одну руку к дереву — вы лжете на каждом шагу.

— Я не лгу... — я замолчала, затем резко выпалила, — помогите мне выйти из Университета. Это очень важно, прошу вас!

Дорин нахмурился.

— Я не понимаю. Если вы хотите в такой способ избежать наказания...

— Нет, это действительно очень важно, — прервала я магистра, успев подумать, что избежать наказания я тоже не против.

— Хорошо, но, зачем вам моя помощь?

— Охранник меня не выпускает, сказал, что только магистры могут выходить и те, с кем они идут.

— Первый раз слышу, — Дорин еще больше нахмурился, с удивлением поглядывая на меня, — вы уверены?

— Да, конечно. Я только что разговаривала с ним и... — нужно что-то придумать, иначе он не согласится. "Мне очень надо" — звучит слишком иллюзорно, неправдоподобно — крутилось в голове, — магистр Алехандро сказал, что... что к ночи все должны быть в Университете, а Джулин этого не знает. Она успела выйти в город до того, как это запретили, и хотела провести там всю ночь. Я бы ее предупредила. Мы бы успели вернуться вовремя.

— С чего вы взяли, что я вам поверю? И, зачем, вообще, это вам?

— Я бы заглянула к Джулин на обратном пути. Мне же нужно зайти... к родным — это очень важно, очень, — я смотрела на Дорина молящими глазами и в одно мгновение поняла, что попала в цель: глаза у Дорина блеснули при упоминании о моих родных, он вздрогнул.

— Хорошо, я провожу вас, но не забудьте вернуться вовремя и захватить с собой Джулин.

— Обещаю!

— Да, что за день такой, — Трин — часовой на рианских воротах, устало провел рукой по лбу — куда все прутся? Ни ярмарки, вроде, в городе не предвидеться, ни состязания какого-то, турнира там. Так какого же?

— Да, ладно, не переживай! — хлопнул его по плечу напарник, — нам-то тоже по пару монет с каждого фургона достается.

— Это единственное, что примеряет меня с жизнью, но как же все-таки достало работать, — Трин махнул рукой. А в ворота тем временем снова постучали, — Эх! Не жизнь, а... — Трин цокнул языком и подошел ближе к очередному фургону, хозяин которой мечтал попасть в Риан. Это уже была седьмая повозка за последние два часа.

Глава 28

— Простите, вы не видели несколько минут назад здесь магистра... с девушкой?

— Не думаю, — помимо неутешительных слов меня наградили презрительным взглядом. Я скривилась: до сегодняшнего дня мне и в голову не могло прийти, что магов так открыто не любят. Я даже порадовалась, что на мне еще нет такой же темной мантии. Хотя к цели меня это и не приблизило.

Я уже не в первый раз задавала прохожим один и тот же вопрос (так что, уже успела заучить его на память), а ответа все не было.

— Простите, вы не видели...

В первый момент пребывания в Риани я немного растерялась, не зная, с чего начать поиски. Охранник на воротах все же задержал меня и на довольно большое время, к сожалению. Надежды на то, что я просто увижу идущих впереди Джулин и Ристера не было никакой. Так я и начала выспрашивать о них прохожих. Сначала мне пришло в голову задать вопросы торговцам: они уж точно что-то видели. Но сегодня их было не так много, а те, что стояли, теряли к тебе интерес уже в тот момент, когда ты заявляла, что их товар тебя не интересует.

Я пыталась проявить хитрость, но люди не желали говорить ни о чем, кроме своих прилавков, а когда я начинала ходить вокруг да около, предпочитали обслужить других покупателей.

Пришлось обратиться к прохожим, но и они были слишком заняты, чтобы предаваться воспоминанием, да и с магами никому не хотелось связываться. Пару раз меня даже обругали, что я лезу не в свое дело, но в основном мы обменивались вежливыми фразами.

— Мне кажется, я могу вам помочь, — внезапно сказала старая сгорбившаяся женщина в старом платке, закрывавшем половину ее лица. Да и вообще, вся ее одежда говорила о бедности, отчаянной нужде: длинная грязная юбка да щиколоток, бесформенные сапоги, кофта с длинными рукавами, и еще какая-то тряпка (скорее всего в далеком прошлом это было муфтой, сейчас же называть это так было бы кощунством), в которую старуха кутала руки. Ее голос был очень низким и к тому же хриплым, но, сказанные женщиной, слова, как ни странно, я хорошо понимала. — Только это было довольно далеко отсюда, — в прибрежных районах, если я не ошибаюсь.

— Спасибо, — я расцвела в улыбке. Удача все-таки улыбнулась мне. И побежала в, указанном старухой, направлении. От Университетских ворот до моря было довольно далеко.

Элен так долго искала какую-то зацепку, хоть что-то, что ей не пришло в голову усомниться в словах неожиданной помощницы, задать свой вопрос кому-то еще. Девушка не потрудилась даже взглянуть в лицо старухе. Немудрено, что она не заметила, как на мгновение глаза у той опасно блеснули...

Фред, ни на что не надеясь, перелистывал очередную книгу. Он уже пересмотрел в такой способ не один десяток фолиантов, а ничего нового уже давно не находил. Страницы пестрили либо ненужными деталями, либо авторы писали одно и тоже, правда, в совершенно разных выражениях. Так и здесь — видения, соприкосновение с миром Духов, Демоны снов... Стоп! Такого раздела он, еще читал. Фред быстро взглянул на часы на стене — четыре. Да уж, время пролетело незаметно. Мужчина немного постоял, раздумывая, просмотреть ли еще об этих Демонах сна. Читать, вроде бы, было совсем немного — каких-то двадцать страниц. Время терпело, так, почему бы...

Книга неожиданно заинтересовала мужчину, а больше того, сама тема. Но вначале информации пришло не так много — просто основные данные, но на двадцати страницах много го и не разместишь. Пришлось еще немного полазить по полкам, надеясь на удачу.

Наконец, в руки попался какой-то пыльный фолиант у самой стенки. С трудом прорвавшись сквозь шелуху витиеватого текста (впрочем, если принять во внимание несомненную древность книги, то в ней не было ничего необычного), Фред действительно отыскал кое-что полезное.

— Да, и, вроде бы, Элен что-то говорила о тумане... — мужчина не заметил, что произнес последнюю фразу вслух. Затем все же спохватился и продолжил додумывать свою теорию молча.

Еще минут пять взгляд Фреда блуждал где-то далеко, а сам он выглядел очень сосредоточено. Стороннему наблюдателю и в голову не могло бы прийти, что мужчина мечтает, скорее, раздумывает и не на самые приятные темы. Затем решительно положил книгу на место и быстро вышел из башни, не забыв кивнуть на прощание библиотекарю.

До жилой башни Фред добрался на удивление быстро, затем поднялся наверх.

— Привет! — Фред Приветливо кивнул Лиин, увидев ее возле окна в жилой башни — Элен у себя?

— Нет, я ее не видела, — девушка нахмурилась, — а, куда вы вообще делись после пары магистра Реанина?

Фред неопределенно махнул рукой, не желая тянуть время, рассказывая, в общем-то, бесполезную в данный момент историю.

Не услышав ответа, девушка еще больше нахмурилась.

— А, если бы магистр Алехандро заметил ваше отсутствие? Вам повезло, что на Джулин что-то нашло. Она прямо посреди пары сбежала. Едва не высказав до этого все, что она думает об Алехандро, его парах. Все, что думает половина из нас.

— Забавное, наверное, было зрелище, — предположил Фред.

— Куда уж забавней, — Лиин хмыкнула, — Алехандро едва молнии не метал. А, между прочим, никто не понимает, что на Джулин нашло. Только Анри высказал что-то вроде того, что его суженная была всегда не от мира всего, сумасшедшая. Вот только его предположение особого успеха не имело. Джулин едва ли не превратилась в героиню дня. А, может, на самом деле превратилась...

Фред нетерпеливо повел рукой. Успехи Джулин ни в коей мере не интересовали его. Разве что любопытство свое он толил.

— Ты точно не знаешь, где Элен?

— Я думала она с тобой, — в глазах у Лиин появилось беспокойство, — вы же одновременно пропали. Вот я и подумала...

— Да, да, — Фред прищурился, пытаясь вспомнить, правильно ли он понял слова Элен. Да, нет, ошибки быть не могло. Впрочем, может, девушка сидит у него в комнате. Чего произойти не может? — Ладно, наверное, мы не правильно поняли друг друга, — Фред развернулся и начал спускаться вниз, надеясь, но так до конца и не поверив, в только что сказанные им слова. Интуиция-то подсказывала совершенно иное.

Лиин смотрела, как Фред спускается вниз (правильнее было бы даже сказать, несется), и недоуменно хмурила брови. Что-то было не так в их разговоре, в исчезновении Элен (хотя оно было далеко не первым). У Лиин снова начали появляться черные мысли касательно Анри. А вдруг Элен принялась воплощать свой план? Она ведь так и не рассказала, в чем он заключался. Так, пустые фразы. Неужели они были нужны только для того, чтобы спрятать правду, чтобы дать Элен время разобраться во всем самой.

Лиин стала сама себе противна. Она переложила на подругу груз своих проблем, хотя именно ей было проще с ними разобраться. Но нет, она испугалась, расплакалась, как маленький ребенок...

— Фред! — крикнула девушка и подбежала к поручням, надеясь, что мужчина не успел далеко отойти, и он услышит ее. Его ведь нужно было предупредить на счет затеи Элен, чтобы он, в случае чего (мало ли, что Элен собирается предпринять — осторожность не помешает), все правильно понял. А-то иногда случаются казусы, причем далеко не забавные. Но в ответ до нее долетела одна тишина. Даже топота ног уже не было слышно...

Алехандро давно не находился в таком кошмарном состоянии. Проблемы сваливались на него одна за другой. А ведь еще вчера жизнь казалась прекрасной. Как же, он избавился от соперника, теперь ничто не мешает возвыситься, а... а оказалось все хуже некуда.

Магистр нахмурился, снова и снова вспоминая поражения этих суток (убийство Бриана Нерина, правда, произошло немного раньше, но разве пятнадцать минут имеют такое большое значение?), а ведь они еще не закончились. Алехандро скрипнул зубами и пошел дальше по коридору. По расписанию у него сегодня было еще две пары, и нужно было на них успеть. Какого Демона Дириани запретил переносы (архимаг попросил магистров ограничить использование сил в эти сутки), теперь вот сбивай ноги! Пары-то ставили, не заботясь о расстоянии между корпусами и количеством в них этажей. Никто ведь и представить не мог! За очередным поворотом извилистого коридора Алехандро увидел Вердану.

— Магистр Вердана, я бы хотел с вами поговорить, — начал ее коллега очень официально.

— Что ж, я не против, — целительница тоже ничем не выказала своих чувств (а были ли они у нее?) — но не здесь же нам разговаривать, — женщина брезгливым взглядом окинула пространство вокруг — пройдемте ко мне в кабинет.

— Простите, но я спешу, — Алехандро скривился, быстро вспомнив о неприятном, а ведь он почти согласился — я, надеюсь, здесь, в нише, нас никто не потревожит.

— Прошу вас, — приглашающий голос Верданы был приторно сладким.

— Я про нашу договоренность относительно Дорина. Вы же понимаете, что сделали только хуже. Если бы Дорин был здесь... А так я могу обвинить его только в черствости, а в убийстве буду виноват один. Но нет, вы взяли его для борьбы с несуществующим злом, в то время как здесь, в Университете...

— Положим, виноваты не вы один. А половину магистров Университета Магии никто не посмеет ни в чем обвинить. Вы это знаете не хуже меня. Что будет с Киринеей без магической поддержки? Руины и прах. Король не пойдет на это. Он слишком осторожен. И, если кого-то и обвинит, то точно не вас! А ведь, возможно, монарх ни о чем не узнает. У него, я слышала, своих проблем полно. И до разных слухов просто дела нет.

— Если он узнает, то виноватыми окажутся отнюдь не пешки, а те, кто ближе к вершине. Дириани, я...,вы, кстати говоря.

— Но ведь меня тоже не было в эту ночь в Университете, или вы забыли? — Вердана слегка презрительно улыбнулась, — и вот еще что, хочу сразу решить все вопросы. Я не предлагала кандидатуры Дорина. Дириани сам предложил его, как лучшего мага после себя. Неужто, забыл про вас? — Вердана позволила себе еще одну насмешливую улыбку, — я только согласилась и все. И, конечно же, последнее, хотела бы я, что бы вы собственными глазами увидели ваше несуществующие зло. Уверена, вы бы очень удивились, голос женщины стал выше, громче, значительнее. — Мои видения никогда не лгут, и мне даже в голову не пришло бы использовать их в вашей борьбе за власть. Простите, — Вердана сделала шаг в сторону, чтобы уйти.

Алехандро схватил ее за руку. Их восклицания: "Да что вы себе позволяете" слились в один голос. Впрочем, добавить что-то посущественней магистры не успели: к ним подошел Дорин.

— Приветствую, магистры.

— Взаимно.

На этих трех словах приветствия официальная часть встречи закончилась. Теперь Дорин мог узнать то, что его интересовало. Не поболтать же он подошел — собеседники не те.

— Я бы хотел узнать, почему вы запретили выходить в город?

— Я запретил? — возмутился Алехандро, — это приказ Дириани.

— Почему я о нем не слышал? — Дорин был удивлен и даже не пытался этого скрыть за холодной маской безразличия.

— Возможно, ректор просто не счел нужным сообщать вам об этом, — во время разговора с Верданой Алехандро и так досталось, вот он и хотел выместить все зло на Дорине, — посчитал, что для вас эти знания будут лишними.

— Но я тоже ничего об этом не знала, — внезапно взяла слово Вердана. И на несколько минут в компании трех волшебников наступила тишина. Магистров поразило не то, что Дириани не счел нужным сообщить Вердане о нововведениях, а то, что Вердана поддержала Дорина, приняла его сторону.

Алехандро побелел, сузил свои, и без того небольшие, глазки и, наконец-то, соизволил относительно правильно и корректно (нет предела совершенству) ответить:

— С чего бы мне знать, почему вам обоим не сообщили? Наверное, Дириани просто не успел.

Архимаг и в самом деле просто забыл сообщить о своих планах троим людям, всего троим. Он и представить не мог, к чему это приведет.

— Впрочем, не мое дело. Это нужно для того, чтобы собрать всех учеников в Университете и накрыть их защитной пеленой. Или вы хотите, что бы убийства продолжались? — закончил свою речь магистр, все же не сдержавшись и задав, мучивший его вопрос.

— Но защитная пелена забирает слишком много сил. Нам не хватит сил удерживать ее всю ночь, — нахмурилась Вердана.

— Дириани принял решение о том, чтобы поставить сплошной барьер между Университетом и Рианом. Мы будем в кольце.

— Но это ведь означает, что все защитные заклинания, все амулеты в городе перестанут действовать.

— Они уже перестали. Да что с вами?! — Алехандро посмотрел на бледные лица своих коллег, — всего-то на одни сутки. Мы можем пожертвовать жизнью десятка нищих ради безопасности наших студентов, или даже купцов, простых горожан.

— А сотней можете? — в голосе Верданы прорезались боль, усталость, даже в какой-то мере отчаяние, — я уже говорила вам: мои видения сбываются всегда!

Дорин не сказал ни слова, но его сердце забилось быстрее от воспоминания, что сейчас в городе две его студентки, смерти которых не пойдут никому на пользу и не покажутся мелочью — Джулин и Элен...

Джулин и Ристер сидели в небольшом дворике и весело болтали о чем-то. Лицо Джулин, то и дело, озарялось улыбкой. Магистр вел себя более сдержано. Магам все же не пристало открыто проявлять свои мысли и чувства, даже, если это просто дань традициям. Впрочем, было и другое объяснение, куда менее радостное — Ристер просто не испытывал тех чувств, которых от него ждала девушка. И в самом деле, беспокоился о чем-то, переживал. Но Джулин второе объяснение и в голову не приходило. Она была так счастлива, что почти не обращала ни на что внимания. Зачем, когда жизнь так прекрасна, когда ты уже победила, и такие мелочи как долг, твоя, возможно, сомнительная репутация в будущем ее просто не волновали?

— Знаешь, а я ведь рада, что думала, будто ты убийца. Нет, это не потому, что я бесчувственная кукла, и мне не хватает в жизни острых ощущений, просто у меня появилось время, чтобы подумать, принять решение. Только потеряв что-то, начинаешь понимать, на сколько это что-то... кто-то тебе дорог. Осознаешь, какую цену ты готов заплатить, чтобы вернуть все, как было.

— Но ведь уже не будет, как было, или Анри продолжит маячить черной тенью за твоей спиной?

Глаза Джулин потухли, она вся даже как-то вся скукожилась.

— Не будет. Я могу в любой момент ему сказать, что между нами все кончено (а разве между нами когда-то что-то было, помимо пустых разговоров, да двух-трех танцев после выпитых коктейлей), что я никогда не стану его женой. Я думала об этом вчера, позавчера... все, эти дни. Это мерзко, то, чем он занимается. Я полагала меня это не касается. Эти девушки... они ведь никто. Были никем, и так и останутся. А подвернется им на пути барон Войский, или нет, не важно. А потом я поняла, что, возможно, стану одной из них. Пускай свет и смотрит сквозь пальцы на все это, но я не могу. А значит... значит, я напишу. Хочешь, сделаю это сегодня, нет, завтра? Ты же не собираешься меня бросать в этот вечер?

— Вот уж не думал. Иногда мне кажется, ты считаешь меня бессердечным. Я так долго не видел тебя по-настоящему, — Ристер поднял руку Джулин и прикоснулся к ней губами, — что расстаться сейчас идиотизм в чистом виде. Но, почему ты спрашиваешь, хочу ли я, чтобы ты написала своему отцу? Это же очевидно.

— Мое письмо... как только я напишу его, мой отец откажется от меня, ну, или, возможно, вначале самолично приедет в Университет для решающего разговора. Я уже не буду Риани, а затем меня вышвырнут из Университета. Зачем магам безродная нищенка?

— Но я ведь тоже принадлежу к касте магов, а мне ты нужна!

— Решать-то будет Дириани, или Алехандро, а после сегодняшнего он захочет хоть в чем-то отыграться, а не ты.

— Официально тебя выгнать не имеют права, — не согласился с Джулин Ристер. — Ты ведь ничего не сделала, а не официально... Мы им не дадимся!

— Ты мне поможешь? — Джулин затаила дыхание.

— Глупый вопрос, — фыркнул Ристер и снова потянулся поцеловать девушку. На этот раз в губы...

Элен в комнате у Фреда не было, Стеан недоуменно пожал плечами, сказав, что вообще не видел сегодня девушку и снова уткнулся носом в книгу. Магистр Ристер пообещал им завтра на второй паре провести практическое занятие, связанное с зомби, а это в глазах Стеана не было пустым звуком.

Впрочем, на иной результат мужчина и не рассчитывал, просто зашел на всякий случай, надеясь, что его интуиция в этот раз его провела. Но, нет. Где же она может быть?

— Да, совсем забыл, — Фред хотел снова выйти из комнаты, уже даже взялся за дверную ручку, но резко застыл на пороге и обернулся к другу, — Джулин не видел?

— Нет, — медленно протянул Стеан, все-таки отвлекаясь от учебника и поднимая вверх глаза, — а ты, наконец, решил, что две лучше одной. Я-то видел пару раз, как наша графиня на тебя смотрит (и что они все в тебе нашли?), а после ее сегодняшнего выступления... Ты поднимешься к уровня Анри, а-то и выше.

Фред закатил глаза.

— Больно нужны они мне... Оба! Ладно, увидишь Элен, или Джулин, передай им, что я их искал. Хотя, нет. Джулин ничего не передавай, только Элен.

— Ладно, дерзай, — улыбнулся Стеан, потом его взгляд снова перенесся на книгу. Парень нахмурился и вздохнул. Если бы не эта Джахалова некромантия, он бы выпытал у Фреда все подробности, но, как завтра объяснить зомби, что он предпочел зубрежку нужных заклинаний, веселому мужскому разговору с Фредом? Не поймут ведь.

Стеану даже в голову не могло прийти, что завтра у него и вовсе не будет некромантии, что завтра магистрам будет просто не до этого. А Ристер...

Фред кивнул на прощание другу и вышел, постоял возле окна, раздумывая, что предпринять. А в том, что, что-то делать все же нужно, он был абсолютно уверен. Если бы пресловутая интуиция еще и намекнула бы, что, Фред был бы счастлив, но чего нет!

Мужчина побарабанил пальцами по широкому подоконнику. К несчастью, магия поиска на территории Университета не действовала, нужно было придумать что-то другое. И как можно скорее. Время-то утекало.

Минуты через две Фред со злостью стукнул кулаком о подоконник и снова начал спускаться вниз. Был только один способ узнать, что с Элен. Вряд ли, он бы понравился девушке (он и Фреду то, честно говоря, совершенно не нравился), но выбора не было — обратиться к магистрам, к Дорину, к примеру. Фред седьмым чувством ощущал, что Элен снова во что-то влипла (не надоело главное ей с предыдущих раз).

До первого корпуса Фред так и не дошел. В парке он увидел Дорина, которого как раз искал, и поспешил к молодому магистру. Маг тоже, по-видимому, куда-то спешил (иначе он не шел бы сквозь парк коротким путем, минуя дорожки), но это не помешало Фреду подойти к нему.

— Магистр Дорин, не могли бы вы помочь мне кое в чем, — от волнения Фред даже забыл про привычные вежливые приветствия и сразу же приступил к сути вопроса.

Но Дорин этого и не заметил. Он злился на себя, за то, что разрешил Элен выйти в город и, то и дело, прощупывал ворота, ожидая, когда возникнет сигнал о том, что девушки благополучно вернулись в Университет. Город уже несколько часов был лишен магической защиты, и, в случае чего, студентки должны будут рассчитывать только на себя, свои силы (да и те, вследствие вакуума, должны были изрядно уменьшиться). Но они ведь еще почти ничего не умели, особенно Джулин. Выйти наружу Дорин не решался. Осталось ведь каких-то пол часа, и он мог не успеть вернуться, а его силы потребуются.

Маг снова и снова прощупывал защиту. А сигнала все не было. И Дорин даже подумывал о том, чтобы зайти к Дириани, попытаться уговорить его перенести задуманное им на следующую ночь.

— Дело в том, что Элен... — продолжил Фред, но магистр его перебил:

— Элен, Элен, — действительно, дело в ней и в Джулин, — Фред застыл, чувствуя, что магистр что-то знает, но не решился задать наводящий вопрос, надеясь, что Дорин и сам заговорит. Так и оказалось. — Ты ведь умеешь применять магию поиска? — Фред кивнул, — нужно, чтобы ты нашел Элен и Джулин. Они в Риане. Стой! — крикнул магистр, видя, что Фред, услышав его слова, собирается бежать, — тебя все равно не выпустят из Университета без моей помощи. — Вы трое должны вернуться до темноты, — Элен обещала вернуться до ночи и прихватить с собой Джулин, но, как оказалось, у них гораздо меньше времени, чем они думали. План приходилось менять, да еще и в рекордные строки. — Осталось каких-то пол часа. Сейчас я черкану тебе несколько строк на бумаге. Отдашь ее охраннику на воротах, иначе не пропустит, — в руках Дорина появился небольшой кусок бумаги и перо. Он что-то быстро нашкрябал и передал Фреду. Тот, не глядя, бросился вперед.

Стояла середина осени, и темнело довольно быстро, так что, когда Джулин с Ристером на мгновение отвлеклись друг от друга, вокруг уже царил сумрак. Сидеть на скамье дальше не хотелось. Вместе с сумерками пришла прохлада. И Джулин постепенно начала мерзнуть. Ристер быстро создал вокруг них поле с теплом, да еще и обнял девушку на всякий случай, но все же продолжать сидеть в этом одиноком дворике желание пропало. Вот только расставаться не хотелось. Парочка решила заглянуть в замок Риани, в котором Джулин не раз устраивала вечеринки. Посидеть, обнявшись, перед растопленным камином, выпить коктейль, просто помолчать в тишине...

Они медленно направились в нужную сторону, не прерывая, впрочем, объятий, и улыбаясь друг другу, когда их взгляды встречались. Пара прошла уже, должно быть, несколько кварталов, вокруг окончательно стемнело, а потом справа раздался короткий отчаянный крик. А затем снова тишина.

Я быстро шла к морю. Так уж вышло, что в последнее время я снова начала носить платья, а про университетскую одежду — более удобную, между прочим, позабыла. В основном это было следствие влияния Лиин.

— Элен, ну, подумай сама, черное не будет смотреться на черном. И, если ты все же решила носить это колье из черного жемчуга, хотя знай, я против — это все-таки слишком дорогой подарок - нужно одеть платье с белым корсетом.

— Но я привыкла...

— Как ты могла привыкнуть носить брюки за месяц?! Это ведь мужская одежда и ты просто не можешь... Я уверена, магистры сошли с ума, когда предположили, что девушки будут носить штаны. Это не мыслимо!

— Брось, все не так плохо, к тому же...

— Не желаю ничего слышать. Быстрее одевай, а-то мы опоздаем!

Сейчас это здорово мешало, точнее, мешал корсет, бежать в котором было попросту невозможно.

Я дошла до порта, обследовала ближайшие к нему кварталы, с неким внутренним напряжением заглянула даже на Прибережную. Результата не было. Разве то, что я довольно сильно устала. Но мысли об отдыхе пришлось оставить. Я двинулась к центру Риана, надеясь, что там мне повезет больше. На мое решение повлияло то, что другие части города я знаю гораздо хуже, так что, обязательно заблужусь.

Постепенно на город начала спускаться темень, а надежда на то, что я найду Джулин, таяла на глазах. Даже появилась мысль вернуться в Университет, но я к ней не прислушалась, продолжая идти вперед.

Не знаю, что заставило меня в какой-то момент обернуться. Никаких шагов я точно не слышала, но я обернулась... и заорала. За спиной стоял бледный мужчина. Длинные волосы, голубые глаза... Меня испугало не это. Его улыбка. Мужчина улыбался, а над его нижней губой отчетливо виднелись два клыка...

— Магистр Дириани, неужели мы не можем выполнение вашего плана на завтра, проблема в том... — магистр постоянно прислушивался к тому, что происходит на воротах, и понимал, что Фред все еще в Университете. Передумал? Не захотел? Его не выпустили? Он не знал, что случилось, но волнение за девушек только возросло. Он подошел к Дириани, что бы уговорить того перенести задуманное на другой день, но...

— О чем ты говоришь, Дорин?! В следующий раз нам просто не собрать такой силы.

— Но...

— Никаких но! Мы сделаем это сегодня. Через несколько минут барьер сомкнется...

Фред сунул охраннику на воротах, подписанную Дорином, бумагу. Несколько секунд мужчина вглядывался в нее, раздумывая, чей приказ, Алехандро (Дириани передал свой приказ через помощника), или Дорина выполнить. Они ведь противоречили друг другу.

— Я могу идти? — под конец не выдержал Фред.

Но человек только поднял руку, заставляя его замолчать, и вновь уставился на лист.

Алехандро, или Дорин, Дорин, или Алехандро? Ответа не было, как и всегда, когда имеешь дело с магами. Алехандро, вроде бы, занимал высшее, чем Дорин положение. Но полной уверенности у охранника не было. Такие мелочи ведь никогда его не интересовали. Мужчина еще раз пробежал взглядом написанное — никакой подсказки не было, одно недоумение.

Фред дрожал от нетерпения, то и дело, поглядывая на небо, видя, как из голубого оно превращается в серое, а затем и в черное. Нельзя было терять ни минуты.

— Но вы же видите, это почерк магистра Дорина. Он просит выпустить меня наружу.

— Но магистр Алехандро запретил всем студентам выходить, — запротестовал охранник.

Фред застыл, пытаясь придумать выход.

— Но просьба Дорина датируется более поздним временем. Он знает про приказ Алехандро и делает новый.

— Да что вы говорите, — охранник, прищурившись, посмотрел на Фред, поморщился, — хорошо идите.

Фред благодарно кивнул, порадовавшись, что нашел выход, и выбежал в Риан, быстро сделал несколько шагов по широкой улице, готовясь применить магию поиска. Но кое-что его задержало.

Внезапно позади раздался хлопок. От удивления Фред обернулся и увидел, что ограда Университета покрылась тьмой, да и он сам — все башни, парк оказались обнесены черным куполом...

— Вот и все, — немного устало произнес Дириани, — приступим?

Магистры, стоявшие возле него кивнули. Только Дорин продолжал смотреть в пустоту, успев почувствовать, как в последний момент Университет покинул еще один студент...

Джулин с Ристером переглянулись. Мужчина первым сделал шаг в сторону голоса — инстинкт сработал. Джулин немного замешкалась, но через секунду-другую поспешила вслед за своим спутником.

В сплетении переулков разобраться было не так легко, но у магистра перед глазами стояла та часть Риана, в которой они очутились, так что, он справился. Джулин и Ристер выскочили на небольшую улочку, где и лежало два тела...

Глава 29

Женщина стояла возле окна и смотрела на город. Он весь был у нее на ладони: каждый переулок, каждый дом. Что ж, у стопроцентного зрения тоже есть свои плюсы. Хотя порой женщина ненавидела его. Видеть всех этих людишек, читать их мелкие мыслишки на лицах, а-то и банальный страх, и быть лишенной возможности подойти ближе, получить то, что тебе жизненно необходимо. Жизненно... скорее уж смертельно...

Женщина улыбнулась и потянулась рукой, к стоящему рядом с ней, бокалу, сделала маленький глоточек, медленно провела язычком по губам. На сколько же сильно его вкус пьянит! Напиток не потерял свою прелесть, разве что немного остыл. Что вы хотите, урожай собранный с полгода назад. Если бы не магия, он бы так долго не простоял.

Но иногда есть прок в том, чтобы напроситься спутницей к магу — всего на одну ночь -и уговорить его наложить заклятие на подарок ее деду на день рождения — вино с ее собственных виноградников.

А затем исчезнуть, когда он попросит плату за свой поступок. Эпоха благородных рыцарей-то давно отошла в прошлое — а как хорошо было раньше!

Впрочем, для кого как. Для аристократки — да, прелестное время, а вот для крестьянки, считавшейся кем-то вроде рабыни, которой можно не платить: сыпнуть матери несколько монет выкупа за дочь и хватит им, теперь девчонку можно избивать до смерти, можно считать своим имуществом, можно...Можно все!

Теперь же приходится платить даже благородным.

Женщина сделала еще один глоток, на этот раз более долгий. Напиток был терпким, сладким, как настоящее красное столовое вино. Вот только это было далеко не вино — кровь. Кровь какого-то... не то графа, не то маркиза. Женщина расхохоталась. У нее действительно было превосходное настроение, если она начала шутить и в собственных мыслях.

У нее ведь, как и у всех представителей ее рода была стопроцентная память. Того юношу звали Лестэром Нешенским. Он прямо лучился самоуверенностью, когда представлялся ей:

— Маркиз Лестер Нешенский. Я родом из Диона. Гостил у здешнего барона. Но он никогда не говорил, что в его землях обитают такие необыкновенные существа, как вы. Позвольте пригласить вас в свою карету. Ах, давайте я помогу вам подняться...

Ей не нужна была его помощь, было глубоко наплевать на все слова. К чему они, если на лице написаны все его мысли и желания? Впрочем, среди всех нужно было выделить только одно, самое важное, — хорошенько поразвлечься с понравившейся девчонкой (а чем еще заниматься в двадцать сем, когда ты молод и полон сил, а в кошелке так приятно звенят злотые?). Вот только объект маркиз выбрал не подходящий. Откуда ему знать, что у нелюдей иные развлечения?

— Леди Марвель, — в комнату вступил длинноволосый мужчина и поклонился. Женщина в ответ благосклонно кивнула, — все готово. Мы все кожей чувствуем, как садится солнце. Осталось немного. Каких-то...

— Знаю, — нетерпеливо перебила говорившего женщина. Она ведь тоже этой самой кожей чувствовала приближение ночи, после которой многие людишки не увидят рассвет — это все?

— Все. Да, ваш приказ выполнен — Демонята мертвы. Они наши первые жертвы за эту ночь, — еще один поклон. Как же они ей надоели! Но нужно ни словом, ни жестом не выразить это. Слишком хорошо Марвель помнила, что произошло с ее предшественником, предпочитавшим панибратство со своими подданными. Нет, Марвель не была королевой ночных теней и пуще того всех ночных созданий. Скорее богиней, посланницей Ночи. Точнее, ее считали таковой, на самом же деле...— Я могу идти?

Марвель рассеяно кивнула длинноволосому. Кажется, его звали Вресий. Не то, чтобы ночная тень что-то подзабыла, просто она не очень-то обращала внимание на того, кто именно к ней зашел. К чему?

К тому же ее мысли бродили сейчас в прошлом, когда она, хрупкая девушка в разорванной одежде и с выпачканным лицом буквально ввалилась в хижину. Тогда она упала прямо на пороге, на столько обессиленная, что не могла больше сделать ни шагу. Он и не понадобился. Казалось, само провидение прислало сюда девушку — в недалеком прошлом личную камеристку графини, сейчас — начинающую ночную тень.

Она так и пролежала на пороге в полудреме, а перед глазами у нее проносилась вся ее жизнь...

— От этих смотрин зависит твоя судьба. Ты обязана понравиться ГРАФИНЕ. Помни все мои советы, следуй им во всем... — ей было четырнадцать, когда мать выставила ее за порог. Мимо их деревни как раз проезжали местный граф с графиней — хотели набрать себе служанок в замок.

"На что им столько народу?" — еще успела подумать девочка, прежде чем к их ряду подъехала карета, подняв облако пыли.

Девушка действительно понравилась. Только не графине — графу.

— Чем, дорогая, вам не пойдет эта? Деревенщина, конечно, но разве здесь найдешь кого получше?

— Полагаюсь на ваше мнение граф. Милочка, ты нам подходишь...

Графиня всегда и во всем соглашалась с графом. Чтобы не вылететь из замка, нужно было выполнять все приказы сеньора, все его причуды. А их было ой как много. Всех не перечесть. Но с теми, кто был послушен, граф был мягок, нежен, ласков. И не только на словах.

— Пустите, пустите! — вот только молодая служанка не приняла правил игры. Сглупила, не догадалась, берегла свою честь для того, единственного. Кто ее знает. Она дала графу отпор, даже оставила след от когтей на лице.

— Дорогая, эта мерзкая девчонка... Я ошибся на ее счет. Она нам не подходит, — заявил граф жене, когда следы на лице перестали бросаться в глаза.

— Прости, но наша дочурка попросила ее для себя. Ты знаешь, она уезжает в эту школу в Аквистии. Ты же сам не хотел, чтобы она училась дома. Не может же она поехать без служанки. Подумай о ее репутации.

Граф мог настоять на своем, уволить, пуще того, убить нахалку. Но он ограничился тем, что велел избить девчонку до крови.

— Пожалуйста, прошу вас. Что я вам сделала? За что? — крестьянка пыталась вырваться, спастись, а вместо этого следовал новый удар. Эти люди знали свое дело, и мольбами их было не разжалобить, не остановить.

А затем Марвель бросили на сырую землю в саду с наказом быть готовой выехать через полчаса. Быть готовой ехать в карете. По длинной дороге, покрытой колдобинами. И ни словом, ни жестом не выказать свое состояние. Пуще того, быть послушной рабой своей госпожи, предугадывать ее невысказанные желания...

Прошло два долгих года с тех пор, как Марвель лежала на земле и давилась слезами от боли, унижения, отчаяния, гнева, ненависти. Молодое горячее сердце, еще не окаменевшее, не запутавшееся в собственной лжи. Тогда она поклялась отомстить всем тем, кто возжелал стать хозяином ее жизни. Убить их, если потребуется.

Но прошло время. Ненависть утратила свою силу, горечь ушла вместе с синяками на коже, да и боль притупилась. От молодой крестьянки не осталось ни следа. Все изменилось. Она изменилась.

Марвель была одного возраста с дочерью своих хозяев. И очень скоро девушка стала, ей если не подругой, то дорогой и жизненно необходимой игрушкой, куклой, которой можно выплакаться, а можно и накричать, или обрядить в свое платье и заставить представиться собой. Графиня сваливала всю школьную работу на Марвель, походя учила ее правилам приличий, манерам, которые должна была проявлять сама и как-то даже сделала ее главной героиней своего спектакля, собираясь разыграть подруг.

Все это не могло не сказаться на Марвели. И уже через год-два девушка сожалела, что тогда отказала графу. Она просто научилась играть словами, стала думать обо всем, как о товаре, включая свою честь, которую, к слову, она потеряла уже через год после начала обучения ее госпожи. И ничуть об этом не жалела. Только вот ребенок...

Марвель привязалась к графини. Конечно, она немного завидовала своей госпоже, но все же именно благодаря ей, крестьянке не так уж плохо жилось. Да и выучилась она, сама могла при случае сойти за благородную. Однажды, всего один раз она совершила низкий проступок — украла у своей госпожи двадцать серебрушек. Как же она переживала, чтобы это не вскрылось...

Ночью, пугаясь собственной тени она пошла к местной ворожеи.

— Дайте мне, дайте... — Марвель дрожала, заикалась и не могла сказать.

— Вижу, согрешила, дочка, — правильно поняла ее старуха, — держи. Этого должно хватить. Выпьешь в полную луну, стоя одной ногой в воде, другой на земле в лунном свете... — в руки к Марвели опустился маленький пузырек с лекарством... Скорее, с отравой!

Девушка выполнила советы старухи, выпела, сделав все, как старуха велела, а затем еще несколько месяцев вскакивала с постели в холодном поту, видя во сне личико своего нерожденного ребенка.

Единственное, о чем она жалела до сих пор, спустя много-много лет. Но тогда, в шестнадцать, она просто испугалась, избрала легкий путь.

Прошел еще год. Графиня засобиралась домой. Естественно, Марвель, как ее собственность тоже начала собирать чемоданы. Хотя, почему "тоже"? Она одна собирала чемоданы за двоих, хотя ее вещей там было.

Что ж, в путь. Зазвенели колокола, открылись настежь ворота. Еще одна птица покинула временное гнездышко.

— Быстрее, быстрее! — аристократка заставляла кучера гнать лошадей. Она хотела вернуться домой поскорее, — ну, почему так медленно? Марви — так сокращенно Марвель звала ее хозяйка — сделай что-нибудь!

— Конечно, госпожа, давайте я пересяду на вожжи к кучеру, — в отличие от графини, Марвель не хотела возвращаться. Ей так хорошо жилось эти три года. Да и не знала она, что ей принесет отчий кров, отметала от себя все мысли о нем.

Поздно вечером карета все же остановилась.

— Госпожа, давайте переночуем в трактире. Лошадям нужно дать отдых, да и вам, милые барышни, хорошо бы провести ночь с удобствами, — учтиво обратился кучер к своим пассажиркам.

Но графиня, возмущенная тем, что кучер, по ее мнению, проявил больше заботы о лошадях, чем о ней, отказалась.

— Мы выедем сейчас же, слышишь?! Напои лошадей и хватит с них. Кто ты, что бы решать?!

Тот, кто спас бы тебе жизнь, графиня, если бы ты только прислушалась к его словам...

Нападение было неожиданным. Вот они еще едут по каменистой насыпи, а уже в следующий момент за окном резко темнеет и раздается звон разбитого стекла, короткий вскрик и хохот.

Марвель не помнила, как вырвалась из когтистых лап, как убежала в лес подальше от всех. А вот лицо своей госпожи с кровоподтеком на виске, лицо мертвеца, навечно осталось в ее памяти.

Впрочем, преследовать девушку и не было нужды. Укусить-то ее успели. И лежа на полу в маленькой хижине, на которую девушка набрела спустя несколько часов блужданий, она медленно превращалась в ночную тень...

На следующую ночь ее разбудили: поднесли ко рту какой-то грязный стакан. Марвель и выпила, не задумываясь. И только под конец заметила непонятный солоноватый вкус. Девушка провела рукой по губам и ужаснулась, заметив красные разводы на руках — кровь. Превращение свершилось...

Прошло еще два дня. Марвель медленно приходила в себя. Днями она отсыпалась, а по ночам начала выходить на охоту. В лесу еще можно было встретить кого-то из грибников, или рыбаков, еще не прослышавших о появившихся в их краях монстрах.

В хижине кроме Марвели жила еще стая вампиров. Девушка подозревала, что это именно те, кто напал на нее и сделал одной из них. Но доказательств у нее не было. Она не запомнила лиц убийц, да и они, кажется, совсем позабыли о ней.

Каждую ночь в хижине звучали разговоры. Ночные тени хвастались друг перед другом, делали какие-то планы и просто бездумно упивались кровью. Мало кто из них думал о следующей ночи. Они жили этим мгновением, а что будет дальше, не имело значения. Марвель так не могла. Поэтому она и держалась особняком, сидела тихо, как мышка в своем углу. Как будто ждала чего-то. И таки дождалась...

Однажды в сумерках, когда ночные тени только начали покидать свои ложа — кому достались кровати, кому просто стога сена, в окно влетел ворон. Марвель только-только очнулась, поэтому поначалу удары крыльев ее немного испугала, но, когда она открыла глаза, на ее губах появилась улыбка.

— Черен!

Это была птица ее хозяйки. Графиня заметила как-то в толкучке птицу в клетке. И загорелась мечтой приобрести ее себе. Она не пожалела денег — целых три злотых — огромная сума. Для Марвели, по крайней мере. Девушка заплатила их. А потом всучила клетку служанке и приказала ухаживать за птицей. Еще денька два она вспоминала о пернатом друге, а потом выбросила его из головы, забыла точно так же, как еще о множестве других вещей.

Порой Марвель даже приходило в голову выпустить птицу из клетки. Пусть бы хоть одна из них двоих приобрела свободу. Но ворон не улетал. Раз за разом Марвель "забывала" запереть клетку, оставляла дверцу настежь открытой, а птица оставалась на месте.

Сейчас они снова встретились. Умная птица отыскала ее.

— Иди сюда, — позвала девушка птицу и подставила ей ладонь. Ворон медленно подлетел и степенно сел на руку. Он держался с таким апломбом. Куда уж Марвели до него.

— Твоя птица? — долетел до девушки вопрос.

— Да, — рассеяно ответила та — Черен.

— Черен... черен, — в несколько голосов проговорили голоса, — посланник ночи!

Так уж иногда случается, что не только люди могут не правильно понять друг друга, но и ночные тени. Марвель не знала, не могла знать, что у ее нового народа ворон — посланник Духов. А ее теперь приняли за поводыря, который указывает посланнику путь, помогает читать его послание.

И она стала им!

Много воды утекло с тех пор. Марвель утвердилась в своей роли. И девушка постоянно боялась только одного, чтобы птица не умерла. Но, как всегда, то, чего ты боишься больше всего, обязательно происходит...

Солнце село.

Марвель быстрым движением руки отогнала от себя воспоминания. Ведь дальше следовала та часть, которую следовало забыть еще с век назад. Женщина распахнула двери и вошла в круглый зал, пробежала взглядом по присутствующим, улыбнулась.

Ее план удался: маги заперлись в своей цитадели, а ее народ из-за отсутствия магической защиты смог проникнуть в город. Она с несколькими слугами прошла в Риан немногим раньше. Но для этого потребовалось ОЧЕНЬ много крови. Остальным пришлось ехать по пятеро-шестеро в одной телеге. Когда защита магов перестала действовать.

Но все же постепенно ночные тени заполняли город. К утру все исчезнут. Но эту ночь они отпразднуют. Ведь прошло ровно двести лет с того времени, как клыки неизвестного впились в ее шею. Юбилей... его нужно отметить не хуже, чем предыдущий.

— Что ж, охота началась.

Фред какую-то секунду смотрел на ворота. В голове билась мысль: "Я опоздал! Путь в Университет отрезан. Опоздал..." Ну, нет уж! — Фред скрипнул зубами. Затем повернулся в сторону города и попытался почувствовать, где Элен. Ее нужно было найти, во что бы то ни стало, даже если они и не успеют вернуться в Университет. Но девушки нигде не было. Фред продолжал увеличивать круг поисков, надеясь, что в него вот-вот войдет Элен.

Но Риан был слишком большим. Сил не хватало. Да еще мужчину не оставляло чувство, что город опутан какой-то липкой паутиной, которая мешает сосредоточиться. То и дело, на карте возникали красные точки и тотчас гасли... Есть! Фред все же нашел однокурсницу. Джахал, как же далеко она забралась. Фред побежал, пытаясь понять, где именно находится Элен.

Так, портовый район. Кажется, за две улицы от таверны, в которой он играл с неделю назад. Что заставило Элен пойти туда? Она же ненавидит прибрежные районы. Неужели просто посмотреть на шторм? И что в нем такого интересного?!

Снова захлестнуло волнение. Как Фред ни пытался доказать себе, что Элен уже ни раз бродила в сумерках по Риану. И ничего не происходило. У нее ведь магия, а значит... Да ни Джахала это не значит. На каждую силу всегда была, есть и будет большая сила.

Фред забыл, что помимо Элен, магистр Дорин попросил его найти еще и Джулин. У него это вылетело из головы почти сразу же. Да и если бы не вылетело, гнаться за двумя зайцами не выход. Можно упустить обоих. И Фред выбрал ту, кто была для него важней. Хотя вряд ли Дорин одобрил его подход, пуще того, человека, поиски которого он начал в начале. Вот только Фреда это не волновало. Он хотел найти Элен, а уже потом...

Но у судьбы были другие планы.

— Фред?!

Мужчина услышал окрик, оглянулся и замер. На другой стороне темной улице, по которой он как раз бежал, желая сократить путь, стояли две тени. Одна совсем маленькая, вторая покрупнее. А перед ними на земле лежали еще двое. Внезапно из-за тучи вышла луна. Фред бросил еще один взгляд на стоящую пару и оторопел — это были Джулин и магистр Ристер, который сейчас как раз начал подниматься с колен. Но какого Демона ему поручили найти девушку, если с ней магистр?!

— Не мог бы ты позвать сюда стражу? — попросила Джулин, избегая смотреть на тела возле ее ног.

Ответить Фред не успел. Его опередил магистр:

— Не стоит. Этим не поможешь. Они мертвы. К тому же стража помогает людям, а эти твари уже давно не люди, — магистр брезгливо поморщился, поднимаясь с колен.

Фред подошел ближе. Вгляделся пристально, но так и не понял, что позволило Ристеру дать такую характеристику умершим. Юноша и девушка со схожими чертами лица (брат с сестрой?). Лет им было обоим где-то по двадцать. Светлые волосы, какие-то хрупкие черты лица, мертвая бледность (что ни удивительно) и какая-то полуулыбка на губах.

— Их лишили последних сил, ну, и последней капли крови заодно, — отвечая на незаданный вопрос, проговорил Ристер.

— Бедные. Что же это за монстр такой? — с горечью спросила Джулин.

— Их жалеть? Монстр? Да его благодарить надо! — Ристер оторопел, затем быстро проговорил, — ах, да, вы же еще не умеете видеть чужих аур.

— Разве их можно увидеть после смерти? — поразился Фред. Он как-то читал про эти ауры, хотя сам еще ни разу не пробовал их увидеть.

— Хороший вопрос, — Ристер еще раз взглянул на тела и поморщился, отвел взгляд, — если аура очень плотная, очень сильная, насыщенная она исчезает не сразу. Хотя, признаюсь, я первый раз вижу подобное. Здесь, черно-серая грязь. На этих двоих слишком много смертей. Да еще и алым поблескивает — хуже некуда!

Черно-серая аура, остающаяся с владельцем и после смерти... — где-то он уже сегодня видел это, читал... — Фред интуитивно наклонился и расстегнул у мужчины ворот рубахи, затем тоже самое проделал и с одеждой женщины. У него в руках лежали два медальона с изображенным на них...

— Согн, — ошеломленно проговорил Ристер

— Демон сна, — вторил ему Фред.

Джулин переводила взгляд с одного мужчины на второго. Девушка ничего не понимала.

— Да объяснить вы, в конце концов! — все-таки не выдержала она.

— Демоны снов, призрачные убийцы, палачи Согна, — начал Фред, — это все названия этих... хм... людей. На самом деле, это существа из-за грани, из мира Духов. Они заключают договор с Согном. Он делает их людьми, по крайней мере, внешне. А они становятся его палачами. Являются людям в снах и принуждают к самоубийствам. Их оружие — иллюзии: туман, слепое обожание жертв, готовность последовать за убийцей хоть на край света.

— В нашем случае хватило и десяти шагов. Вот вам убийцы Милины Азер, Сорина Монескью, Оливера Нерина. Если, конечно, в Риане не затесался еще кто-нибудь из их племени.

"Только Элен повезло, — пронеслось в мыслях у Фреда, — Элен... он совсем забыл о своих поисках..."

— Магистр, может ли сейчас быть в городе опасно?

Ристер задумался, механически катая ногой камешек по мостовой. Его смущали красные пятна на ауре. Их не должно было быть. У Демонят — Фред немного ошибся, рассказывая Джулин, кем при жизни были распростертые на мостовой тела. Демон сна был только один — Согн, его палачей называли Демонятами — не могло быть таких пятен, даже, если они умирали, как простые люди (за что боролись, на то и напоролись!) от кинжала в сердце, магии, во время драки... Как простые люди. Но такие следы на ауре могли оставить только одни существа — ночные тени.

Ристер вздрогнул, пораженный своей догадкой. Конечно, это было только предположение, почти ничем не доказанная теория. Но, если он все же угадал? Магистр забыл об ожидающем его ответа Фреде и попытался связаться с другими магистрами, рассказать о своем предположении, каким бы невероятным оно не казалось. Ночные тени в городе, им удалось обойти защиту... но, как это возможно, как?

— Магистр Дириани... нет это только догадка... Алехандро... Дорин! — вот, кто был ему нужен — Магистр Дорин, — Ристер все никак не мог привыкнуть, к тому, что он и сам маг и поэтому обращался ко всем магистрам, даже, если они были всего на несколько лет старше его, очень вежливо и на "вы" — возможно ли, что в городе появились ночные тени? Я понимаю, это только предположение, но мне было бы спокойней, если бы кто-то это проверил. Надежность защиты, к примеру... ну, вы меня понимаете. Магистр Дорин... Дорин! — ответа не было. В голове не звучало ни чьих слов, одна безликая тишина, которая пугала и...

Ристер, наконец, понял, что еще его смутило — магические потоки, которые еще вчера весело пробегали городом (что бы "хорошего" не думали горожане о магах, а те всегда в меру своих сил заботились об их безопасности, создавая бесчисленное число амулетов и даже накрыв город паутинкой, которая не давала опасным чужакам проникнуть в его пределы, хотя, конечно, такая защита не была идеальна и казусы порой все же случались, но ночные тени...) исчезли. Испарились, как будто их и не было вовсе. Город остался не защищенным.

— Магистр Ристер, — решил напомнить о своем существовании Фред, — вы не ответили.

— Это не возможно, — медленно проговорил магистр, глядя в пространство. Он не отвечал Фреду, он просто пытался убедить себя, что перед ним мираж, что ему просто привиделось все. Сейчас он откроет глаза и проснется, а тогда... — я должен вернуться в Университет.

— Не получится, — мрачно сообщил Фред.

— Не понимаю, — магистр нахмурился, и у него на лбу даже проступили морщины, глаза прищурились и загорелись не добрым огнем, — что ты имеешь в виду?

— Магистр Дорин сказал, что нужно обязательно вернуться до темноты. А сейчас ворота уже захлопнули и...

— Меня не впустят в Университет?! Глупости! Я же магистр, — Ристер бросил короткий взгляд на Джулин, — итак, я возвращаюсь. Вы, — маг посмотрел по очереди на Фреда и Джулин идете со мной.

— Магистр Дорин сказал мне найти Элен. Она в городе, — не согласился Фред.

Ристер нахмурился. Его идея казалась почти сумасшедшей. Но все же такая вероятность существовала, и оставлять студента в городе он не хотел. С другой стороны приказ Дорина был предельно ясен... если, конечно, Фред не солгал.

— Вы уверены, что он вам это сказал? — Зачем это нужно Дорину? Подумаешь, проведет одна студентка здесь ночь, да какую ночь — один вечер. Это же не запрещено, не...

— Уверен, найти Элен и Джулин. Но Джулин с вами...

— Хорошо, иди, — развивать разговор вокруг графини Ристеру совсем не хотелось. Еще слухи, чего доброго, пойдут. Ристер развернулся и пошел к Университету.

Джулин пожала плечами, растеряно кивнула Фреду и, по-видимому, случайно посмотрела на тела возле своего подола. Брезгливо сморщила носик, пожалев о необдуманном поступке, и пошла вслед за Ристером.

О том, что бы вызвать стражу все трое как-то позабыли.

Фред снова воспользовался своей магией поиска. Элен отошла вправо на несколько десятков сиг с того времени, когда он в прошлый раз, увидел ее. К счастью, теперь до нее было меньше добираться. Мужчина опять побежал. Слова Ристера ни чуть его не успокоили. Где-то в глубине души мужчина знал, что магистр ошибся. И сейчас пытался сделать хоть что-то.

Время утекало. А в голове все ясней и ясней звучало: "Только бы успеть!"

Я быстро отпрянула в сторону. Человек напротив... Джахал, какой же он человек — монстр, убийца, неумерший, ночная тень лишь злорадно усмехнулся и медленно сделал шаг в мою сторону. Я отпрянула еще на несколько шагов, едва не поскользнулась, но успела схватиться за столб с магическим огнем... вот только огня на нем не было. Когда я коснулась его своими пальцами, он миг вспыхнув, осветив монстра, его горящие диким красным огнем глаза, презрительно-жаждущее выражение лица, когда он смотрел на меня и... огонь погас. Я сделала еще один шаг, под ногу попался камешек, маленький, острый. Я вскрикнула и начала падать на мостовую.

Глаза у ночной тени загорелись еще сильнее, изо рта проступили белоснежные клыки, казалось, он вдохнул воздуха на полные груди, готовясь прыгнуть на меня. Хотя, это были только видения. Немертвые ведь не дышат. Да и эта "игра" причиняла ночной тени огромное удовольствие, осознавание своего могущества, безграничной власти надо мной...

Я мотнула головой, отметая ненужные, мешающие мне мысли, быстро сплела руки в замок для лучшей концентрации и создала щит. Только бы помог, только бы... я закрыла глаза, чтобы не видеть. если у меня не выйдет, если его клыки вопьются в мою кожу...

Мужчину отбросило в сторону. Он быстро поднялся и снова взглянул на меня. Чувство удовлетворения не сошло с его лица.

Ему нравилась боль, нравились мучения девушки, бессмысленные попытки защититься, спастись. Он был уверен в своей победе. Даже хорошо, что жертва оказалась столь строптива. Это так отличает ее ото всех остальных. Не зря он выбрал именно ее!

Вресию было тридцать лет, когда он стал ночной тенью. Это был его собственный выбор. И он не разу не пожалел о нем. Жизнь немертвого давала столько наслаждений, столько возможностей... а к своим тридцати человеческим годам Раадский герцог познал почти все удовольствия, доступные людям: нежность с похотью, смех от созерцания чужой боли, чужих страданий, вино, смешанное с кровью, женщин, мужчин... — всех и все, что можно вкусить за золото, а его у герцога было слишком много...

Оставалось меньше и меньше того, чего Вресий не пробовал, чем не наслаждался. И под конец почти все забавы наскучили ему. Герцогу хотелось попробовать что-то новое. Это ему и дали ночные тени, за что он осыпал их золотом...

Со времен второго рождения тоже прошло много лет. Вресий точно не считал их количество, что-то около сорока. За это время он путешествовал по всему миру. Уничтожил сотни людей даже не ради того, чтобы выжить самому, чтобы не заскучать. Богам ведь позволено все. А он никто иной, как Бог!

Так и сейчас.

Вресий наметил себе жертву три ночи назад. Не в первый раз это происходило. И жертве ни разу не удавалось уйти. Не удастся и сейчас, слишком много было вложено усилий в это дело, да и не привык герцог отступать.

Вресий заметил Элен три ночи назад. Его привлекла в ней какая-то сила, бежащая в крови, а еще чувственность, какая-то почти детская непосредственность. Когда она бежала вперед, понукаемая страхом, так читавшемся на ее лице, в ее голосе движениях... Но Фавн остановил его, не дал насладиться ее кровью еще тогда, начал угрожать гневом Марвели.

Ну, что ж, Вресий умеет ждать. Три ночи с мыслями о белой коже незнакомки, ее крови. И сегодня, когда план Марвели должен был быть приведен в исполнение, удача ему улыбнулась.

Утром Марвель приказала Вресию незаметно приглядеть за тем, как ночные тени будут прибывать в город. Пришлось ему напяливать лохмотья — чтобы стража не особенно приглядывалась к нему: милостыню не просит, так на что он им? Если бы его заподозрили в последнем, пришлось бы делиться вырученными деньгами. А так он просто стоял в грязном углу, даже не пытаясь протянуть руки. Их ведь пришлось спрятать еще в какую-то тряпку, а на голову натянуть платок, чтобы солнце не попало и в воздухе не запахло горелой кожей.

Ближе к вечеру Вресий хотел уйти — ему с Фавном еще нужно было разобраться с Демонятами. Проходя площадью, бывший герцог заметил ЕЕ. Но было еще слишком рано, чтобы наслаждаться кровью своей жертвы. Солнце не зашло, да и приказ Марвели... Вресий ограничился тем, что направил девушку подальше от толпы, на окраину города — туда, где ее не перехватит кто-то другой из его многочисленных родственников, туда, где они останутся одни.

Я все-таки поднялась с колен, тяжело дыша и глядя в глаза монстру, который собирался меня убить. Сил, на поддержание щита пока хватало... Пока, но ночь длинна. И, когда встанет солнце, от меня останется только оболочка. Нужно был уходить.

Я сделала шаг в сторону.

— Ты все равно будешь моей! К чему эта затянувшаяся прелюдия? — спросил мужчина, быстро преодолев, разделяющее нас, расстоянии. Теперь он стоял впритык к моему щиту (хорошо, что я сделала его довольно большим, или плохо: быстрее иссякнут силы). Я не могла двигаться с такой скоростью: мне бы пришлось одновременно передвигать щит, а это было довольно сложно, я ведь сделала его круговым — эта стена... неужели ты думаешь, что я не смогу ее разрушить.

— Не сможешь! — я вздернула подбородок, — иначе не запугивал бы меня сейчас, — прервала я говорившего, пытаясь поверить в свои слова, перестать трястись от страха, успокоиться, а, заодно, воскресая в памяти плетение щита и готовясь бежать... так, на всякий случай...

— Мне это нравится, нравится чувствовать твой страх, нравиться смотреть, как он искажает прекрасные черты твоего лица. Твои глаза, губы, кожа, кровь... — монстр прикоснулся руками к щиту, нежно провел по нему ладонью.

Монстр, Демон в людском обличье. В прекрасном обличье. Его пальцы и губы могли дарить мне наслаждения, а вместо этого... — я мотнула головой, отгоняя наваждение, пытаясь сопротивляться его силам, пытаясь сделать хотя бы шаг в сторону, пытаясь не смотреть в его глаза.

Щит лопнул.

Не знаю, как я успела создать еще один, пожалуй, помогла самоуверенность противника. Он так медленно стал приближаться ко мне, ощутив, что преграда исчезла, что дал мне время на еще один шанс.

Теперь щит стоял впритык ко мне. Я почти ощущала холод тела немертвого, когда он проводил по нем рукой, когда касался губами. Я боялась, и по моим щекам капали слезы. А, кроме того, силы истекали. Я переоценила себя. Нужно было сразу же убегать, а не...

— Иди ко мне, иди! — шептали его губы, ставшие в один момент такими желанными.

— Смерть — это только начало. Не бойся. Только так мы сможем быть вместе целую вечность. Без страха, запретов, рабства... — я впилась ногтями в ладони, пытаясь защититься, мешая себе впасть в забытие.

А затем где-то рядом раздалось:

— Кончай ее!

Я вздрогнула, потеряла концентрацию, попусту растратила последние капли своей силы.

Раздался грохот — это лопнул последний мой щит, затем хохот, и его холодные руки коснулись моей кожи, губы нашли ложбинку на шее, а клыки вошли в меня, пробуя на вкус, даря наслаждение и боль одновременно...

Глава 30

Ристер быстро подошел к воротам, несколько минут постоял, ожидая, когда они распахнуться во всю ширь, пропуская его в середину. Так происходило всегда. С чего бы сегодняшнему вечеру отличаться от сотни предыдущих? Мысли магистра были не радостными.

Где, Демоны, все огни?! Почему город покрыт этой абсолютной тьмой? Дорин с Верданой провели здесь всю вчерашнюю ночь и потратили несколько часов в отчаянных спорах, чтобы доказать всем, будто в Риане все благополучно. Особо усердствовал Дорин, желая обьяснить Дириани, что его присутствие в ту ночь было бы желательнее в Университета, а не в городе: "И, зачем вы только ..." А вот Вердана не была так убеждена. Она постоянно хмурилась и даже отводила глаза. Почему? Неужели... неужели они солгали?! Не может быть. Не возможно, просто не...

Если только Дорин... Вердане то, явно, ее игра не доставляла удовольствий, а вот Дорин... Во время учебы в Университете, еще до того, как Дорин стал всеми уважаемым магистром, он был одной из самых популярных личностей среди студентов.

За время своей учебы он нарушил столько правил, что другие только диву давались. И это только учитывая только те случаи, о которых знал широкий круг людей и непосредственно Ристер. А ведь они не были друзьями. Целых три года отделяли их. И о многом он просто не имел представления. Но слухи все равно разносились и кое-кто даже пользовались случаем, чтобы пожать Дорину руку, выразить свое восхищение, предложить свою кандидатуру в новом деле.

Возможно, магистру и сейчас захотелось что-то устроить? Не хватило свободы? Детские шалости переросли в нечто большее?

Ристер с досадой покачал головой. Он просто не мог поверить в это, просто не мог!

Маг со злостью посмотрел на ворота, только сейчас начиная понимать, что они еще не открыты. Ристер постучал, воображая, что он сделает с охранником. У него даже зачесались руки. Что ни говори, а есть вещи, которые хотелось бы сделать без использования магии. Но в ответ не долетело ни звука.

Магистр снова ударил кулаком по воротам.

— Все в порядке? — Джулин надоело без дела стоять перед воротами, особенно, если учесть, что Ристер, казалось (да так оно и было), совсем про нее забыл. Девушка даже не вспомнила о том, что хотела на людях держаться с магом исключительно официально. Впрочем, где здесь люди?

— Не знаю, — Ристер еще раз ударил по воротам. И только потом обратил внимание на то, что мог заметить еще пять минут назад. Территория Университета, всегда освещенная тысячей огней, уходящая своими башнями в небеса, сейчас была покрыта тьмой, казалась притаившемся зверем, который может в любой момент напасть. Вокруг нее пульсировала энергия. Ее было на столько много, что даже архимаг не пробил бы брешь в защите, куда уж простому магистру?

Ристер вспомнил слова Фреда, о том, что вход в Университет закрыт. Это оказалось правдой в полной мере. Но, откуда первокурсник мог об этом знать? Он что-то говорил о Дорине... Что именно?

Магистр прищурил глаза, стараясь вспомнить точно слова Фреда, но в тот момент его волновали совершенно иные проблемы. Он даже, помниться, подумал, что студент пошутил, или скорее просто придумал более или менее правдоподобную ложь. Ристер ведь даже не вслушивался в его слова, пытаясь понять, каких бед, кроме уже названных, могли причинить палачи Согна. Проблем и без того хватало, но если все еще хуже?

Какая все-таки радость, что Демонята сейчас лежат мертвые на мостовой. Последнее их появление в мире произошло с месяц назад в Арвлене — небольшом городке, на самой границе с Раадом. Тогда за считанные дни была уничтожена треть города — слишком много Демонят собралось в одном месте.

Но в тот раз проблема была решена. Все монстры, падкие на человеческое горе и смерти, уничтожены, вырезаны под корень. Ристер сам не принимал участие в этой облаве, но знал со слов Дириани и Креанира, что происходило. Магистры ведь не только разрабатывали план нападения, но и брали в нем активное участие.

Затем, спустя всего месяц, Демонята появились у них под носом, в Риане, правда, несколько минут назад магистр видел перед собой тела — он специально наклонялся, чтобы проверить это — а не живых существ. Значит, главная проблема решена, а все остальное... если их пырнули ножом в спину (хотя следа от удара магистр не увидел, но он не очень-то и старался, быстро просмотрев ауру погибших и, брезгливо поморщившись, отвернулся), применили какое-то заклятие — это великолепно. Кто бы не занялся самосудом.

Но красные пятна на ауре остаются только после смертельного укуса ночной тени. Или нет?

Меньше надо было прогуливать общую магию, ну и что, что в некромантии она не нужна!

— Вы уже проходили ночных теней, — резко спросил Дорин у Джулин.

Один шанс из тысячи, один шанс...

— Понятия не имею! — вырвалось у Джулин, которую и на парах видели ой как не часто, а уж о том, чтобы что-то учить и речи быть не могло. Жаль, только теперь все может кардинально измениться, если она напишет отцу... — В смысле, нет, такого у нас еще не было, — через минуту другую поправилась девушка. Выглядеть лоботряской в глазах Ристера ей не очень-то хотелось.

— Жаль, — искренне проговорил Ристер, не заметив заминки Джулин и задумавшись, могли ли ночные тени проникнуть в город. В том, что сил покончить с Демонятами, которые вне человеческих снов становились обыкновенными людьми, сомнений не было. Но, зачем им это?

За неделю до юбилея...

Марвель сидела в роскошном кресле, которое даже можно было принять за трон, и поглаживала птицу, сидящую у нее на коленях, по груди. Это уже был пятый "черен", ведь дольше шестидесяти лет не жил ни один ворон, хотя обычно они умирали раньше — в тридцать, сорок. Этой птице было всего десять лет, но Марвели она уже изрядно надоела — слишком наглая, переборчивая. Она даже как-то вздумала клюнуть ее в ладонь. Только выдержка женщины помогла ей не дать своим подданным увидеть это. Иначе ее правление, скорее всего, окончилось бы навсегда.

Точно так же, как если бы ночные тени узнали бы, что это вовсе не та птица, которую они видели двести лет тому назад, если бы узнали, что Марвель лгала им с первого дня... Дам, в ее жизни были одни "если".

Раздался стук в двери. На пороге появился мужчина в темном плаще — Фавн — один из ее ближайших помощников, который выгодно отличался от большинства ночных теней разумом, не желанием совершать зло только лишь ради зла. Марвель ценила его за это. И порой даже думала признаться в том, кто она на самом деле. Но не долго.

— Позволительно ли мне будет обратиться к вам, леди? — проговорил немертвый, степенно опускаясь на колени.

— Прошу тебя, встань и говори, — милостиво разрешила Марвель, воображая про себя, куда она бы хотела засунуть этот Рха'ловский этикет.

Поначалу почтение и неизменная вежливость, готовность подчиняться любым приказам и скрытая боязнь нравились бывшей служанке, которой до этого все помыкали. Но лет через пятьдесят ей все надоело. Жаль, только изменить что-то она была не властна. Слишком дорогой оказалась бы цена. А умирать, когда жизнь обещает так много радостей, было просто кощунством.

— В наших краях появились чужаки. Это не люди, хотя они очень похожи на них внешне. Но мой нюх... — Марвель нетерпеливо махнула рукой, показывая, что объяснений с нее довольно, — я подумал, они, возможно, понадобятся вам.

— Чем они тебя так привлекли? — проявила любопытство ночная тень.

— Они с Арвлена. А вы помните, что там что-то необычное в последнее время. Я думал, вы захотите утолить любопытство, — Фавн позволил себе легкую улыбку.

Марвель ответила на нее, отметив про себя, что Фавн хорошо ее узнал... Слишком хорошо! С этим нужно было что-то делать и, чем скорее, тем лучше. А она все тянула и тянула. Фавн был одним из немногих, о чьей смерти она бы жалела, даже если сама приложила бы к ней руку.

— Ты прав. Что ж, пригласи их, — глаза у женщины насмешливо блеснули, — мне действительно любопытно.

Еще один поклон, затем быстрый скачок к двери и короткий кивок кому-то в коридоре (если бы Марвель хотела, она бы узнала, кому подавал сигналы Фавн, но ей это было не интересно). За двести с лишним лет жизнь вообще так приелась, что уже почти не радовала. Все это: обыденность, ежедневная рутина — скука, одним словом.

В зал ввели двоих: мужчину и женщину. Марвель быстро пробежала по их лицам и, не увидев необходимого благоговения перед своей персоной и, не дождавшись, уже привычных поклонов от незнакомцев, велела всем ночным теням удалиться.

На лице Фавна промелькнуло удивление. Но немертвый быстро справился с ним. Стоящие посреди зала люди (или нелюди?), наверняка, вообще ничего не успели заметить. Слишком быстро лицо вновь превратилось в камень.

Немертвые кивнули и один за другим вышли из зала, оставив Марвель наедине с пленниками.

— Кто вы? — ночная тень смотрела на, связанную крепкими веревками, пару.

— Не ваше дело! С чего бы нам отвечать? — неизвестная бросила на нее испепеляющий взгляд, высоко вздернув подбородок.

Марвель похвалила себя за сообразительность: опасаясь, что беседа с самого начала пойдет в таком тоне, она отослала всех подданных вон. Зачем подрывать свой авторитет? Ничего сделать незнакомцы ей не могли — они ведь были связаны, да и ночная тень была в сотни раз сильнее их обоих.

— Иначе смерть, — коротко бросила немертвая.

— А если мы ответим, вы выпустите нас на свободу? — незнакомка истерически расхохоталась.

— Зависит от ваших ответов. Если они будут мне не по нраву...

— Вот теперь вы угрожаете, — мужчина, наконец, подал голос, — наша смерть ничего вам не даст, а вот жизнь... Мы можем быть полезными друг другу.

— И какая же мне от вас польза? — лицо Марвели не выражало ничего, — мои слуги поймали вас в два счета. Это говорит не в вашу пользу.

— А удалось ли вашим слугам хоть раз уйти от магов. Мы, к примеру, смогли. В Арвлене. Они все охотились на нас. В городе их полно. Тем не менее, мы смогли покинуть город, мы здесь.

— Все маги охотились на вас двоих? Не велика ли честь? — ночная тень надменно подняла брови, пытаясь сделать свой жест как можно более заметным.

— Нас было больше. Уйти смогли только мы вдвоем, — медленно, с почти интимной интонацией произнес незнакомец, пытаясь воздействовать на немертвую всеми возможными способами.

Глупец!

— Интересно, — и без того узкие глаза Марвели превратились в совсем тоненькие ниточки, — что ж, поведаете об этом. Но начните с того, кто вы.

— В вашем мире нас называют великими и опасными палачами Согна, Демонами сна...

— Хватит патетики! — невежливо прервала собеседников Марвель, — не забывайте, пока что вы в моей власти.

Незнакомец скрипнул зубами от злости, но ничего не сказал, Марвель еще шире улыбнулась.

— Я все еще жду. Но мое терпение не безгранично.

— Что ж, мы не люди. Мы вообще не из этого мира. Здесь мы появляемся, когда этого хочет наш господин Согн. Он рвет ткань миров, и мы появляемся... где появляемся. Иногда на улице, в доме, в городе, в деревне, в чистом поле... Кому как повезет. Мы не рождаемся, не растем, не стареем... — по крайней мере, в этом мире, — пленник слегка насмешливо улыбнулся, как будто показывая свое превосходство над собеседницей, но тут же попытался скрыть свою улыбку, не желая сердить слушательницу, — здесь мы постоянно находимся в одной и той же форме, которую изначально выбрали. В наших силах попадать в любой сон и заманивать человеческие души в свой мир. Они в последствии тоже начинают служить Согну, признают его своим повелителем...

Через десять минут разговор подошел к концу.

— Что ж, я удовлетворила свое любопытство. Но вы так не объяснили, чем можете быть мне полезными?

— У вас ведь есть враги? Мы можем проникнуть в его сон, уничтожить за считанные секунды это ничтожество.

— Один нюанс, у меня нет врагов... среди людей, а, если бы и были, я бы быстро с ними разобралась. Впрочем, ваш рассказ меня позабавил. Вы выиграли несколько дней жизни.

— Но вы же обещали, если мы ответим, вы нас выпустите, — все же не выдержала собеседница Марвели.

— Я только сказала, что если ваши ответы мне не понравятся, вы умрете. Вы живы. Пока... — немертвая сделала прощальный жест рукой и подозвала к себе одного из подданных.

— Заприте этих двоих. Возможно, я скоро вновь захочу с ними поговорить. А, может быть, и нет...

Демонят увели, а Марвель сидела и размышляла, как ей воспользоваться даром судьбы. Вариантов было множество, но один ей понравился особенно сильно.

А затем этих иномирян можно было бы и убить. На что они ей? А о репутации нужно было заботиться...

— Что ж, мы выполнили нашу часто договора — город ваш, а мы поищем себе другую кормушку, — на Риан уже начали наступать сумерки, хотя солнце еще не успело полностью скрыться за горизонтом, даря людям (и не только) свои последние лучи.

Только сейчас, в нейтральное между днем и ночью время Демонам снов и ночным теням — неживым и немертвым, удалось встретиться. Обе стороны были уверены, что это их последняя встреча. Но на вопрос почему, они бы дали слишком разные ответы. Демонята хотели как можно скорее покинуть Риан, вырваться из смертельно опасной ловушки, у ночных теней был совершенно иной план.

— Не спешите, почему бы вам не стать первыми жертвами в нашем с Фавнов сегодняшнем рационе, — Вресий (впрочем, Демонята так и не узнали имени одного из своих убийц) начал расплываться в улыбке, обнажая клыки, — я так голоден.

— Не посмеете, ваша леди, или как вы там ее зовете... — мужчина дернул говорившую девушку за руку, заставляя ее замолчать и не ухудшать ситуацию оскорблениями.

Но это не помогло, не могло помочь. У ночных теней был приказ. Они не собирались ослушиваться. Жалость слишком часто дорого обходилась, да и не могло остаться в немертвых ни капли от нее.

Ночные тени сделали быстрый скачок вперед. Демонята синхронно вздрогнули, потеряли остатки самообладания.

— Леди Марвель поклялась!

— Как мы можем вам верить? Что помешает вам убить нас, когда мы выполним ваш задум?

— Я дам вам клятву, нерушимую для всех ночных теней. Я поклянусь своей сущностью, что вас не тронут. Согласны?

И Демонята согласились. Откуда им было знать, что эту клятву Марвель выдумала всего мгновение назад. И, естественно не собиралась ей следовать.

— У нас другие сведения!

...Боль и быстро холодеющее тело, руки уже не повинуются. Теперь черед ног, живота, шеи, сердца. Еще один удар. Он мог бы стать последним. Но нет. Душа — да, у Демонят тоже есть души, просто они не принадлежат этому миру, не подчиняются его законам — не желает расставаться с оболочкой и до последнего надеется, что...на мостовую упали два холодных обескровленных тела.

Находясь за сотни сиг от места убийства, Вердана задохнулась от внезапного приступа кашля. Магистр, как любой настоящий провидец всегда чувствовала, когда ее видения сбываются.

Вресий быстро вытер рукой рот и отправился на поиски второй жертвы, кажется, он послал ее в прибрежные трущобы. Там она и встретит смерть. Или, быть может, сделать ее одной из ночных теней? Слишком долго он жаждал ее крови, чтобы убить в одно мановение. Возможно, он так и поступит. Если жертва приберегла для него парочку сюрпризов и он не захочет прекращать их поединок.

За Вресием следовал Фавн, в душе проклиная неутомимую жажду последнего, его готовность часами, а-то и днями выслеживать выбранную жертву, не обращая внимания на сотню других прелестных шеек.

Ристер закусил губу. Он уже минут десять стоял возле Университетских ворот. Вначале маг надеялся, что ему откроют, потом просто стоял, размышлял о причинах и следствиях, о магистрах и Демонятах, ночных тенях и... кажется, пора было действовать.

Он мог определить, есть ли в городе ночные тени. Но для этого потребовалось бы время, и большая сила... хватит медлить.

Магистр закрыл глаза, пытаясь настроиться на магическое зрение, магические ощущения. Одна смерть, другая, третья... Ристер думал, что поиск дастся с трудом, но смерти вокруг, не одна, не две-три..., они давали ему силу — он все же был некромантом — силу увидеть тех, кто совершал эти преступления. Красные точки на карте — Фред мог не знать, кто это, но никак не Ристер — перед ним одна за другой возникали ночные тени, десятки ночных теней...

Вот одна из точек. Она подходила все ближе и ближе. Ристеру нужна была всего лишь секунда, чтобы точно определить ее местонахождения.

— Сейчас... сейчас, — от напряжения человек даже начал проговаривать слова про себя, — одна секунда...

Но ее у него не было. Мага резко дернули за рукав, сбивая с концентрации. А, ведь он был так близок к победе...

Джулин услышала странный шум за спиной. Девушка стремительно обернулась — к ней приближалась какая-то тень. Графиня (пока еще графиня) нахмурилась, не понимая, откуда взялось ощущение страха, дрожь в руках, биение сердца.

Что за ерунда?! К ней всего лишь подходила девушка. Довольно миловидная, надо сказать. Кукольные черты лица, очень белая кожа — наверное, потратила целую банку белил, поблескивающие в свете луны, глаза... — снова накатил беспричинный страх.

"Что со мной? Что?" — спрашивала себя девушка, неосознанно делая шаг в сторону Ристера. Это движение-то ее и спасло. Внезапно красавица... та, которая была нею мгновение назад, а сейчас... стремительно бросилась на Джулин, ее привлекательная улыбка в какую-то секунду превратилась в оскал, глаза загорелись безумной неутолимой жаждой, лоб прорезали вековые морщины.

Джулин с отчаянием сделала еще один шаг к магу и схватилась за рукав своего спутника.

— Ристер! Ристер!

К счастью, магистру хватило всего мгновения, чтобы накрыть себя и Джулин щитом, и только затем, слыша отчаянные поскуливания ночной тени (видимо, еще не успела утолить свою жажду и не могла сопротивляться, бежать, ощущая такой волнующий запах чужой крови), начал выводить заклинание, чтобы окончательно уничтожить немертвую. Это снова требовало недюжинной концентрации, но на сей раз Джулин не стала его отвлекать: просто прислонилась к плечу и мелко подрагивала всем телом.

В один момент немертвая вспыхнула. В отчаянном жесте она подняла руки к небесам, но спасения не было. Демоны бросили свою слугу, забыли о ней. Молить мага о пощаде было бесполезно, как и Джулин. Девушка ведь с не прикрытой жадностью смотрела на муки немертвой, понимая, что, если бы не Ристер, ее участь была бы не лучше.

— Кто это?

— Ночная тень, — коротко ответил магистр.

Джулин нахмурилась, собираясь уточнить, но маг властно поднял руку, призывая к тишине.

В городе находилось десятки голодных немертвых. Какие же тут вопросы-ответы?! Он должен защитить жителей, у него хватит сил... должно хватить... Но Джулин... магистры, прежде всего, должны были заботиться о студентах, а уже потом обо всех остальных.

Девушка не сможет сама защититься. Она не знает, как, а объяснять принцип заклинания, нет времени, да и сил ей может не хватить! Заботиться о студентах... Демон! Ристер вспомнил, что где-то в Риане еще двое его учеников, или один, если Фред солгал.

Элен... Элен... — Ристер совершенно не помнил, как выглядит эта девушка, кто она вообще!

— Ты знаешь, кто такая Элен, о которой говорил Фред?

— Конечно, наша однокурсница. Я ее только сегодня видела. Да и с тобой мы о ней говорили...

— Прекрасно! Дай мне руку, — Ристер сам с силой схватил руку своей спутницы, прежде чем девушка даже просто осознала его просьбу-приказ, — думай о ней, представь, как выглядит.

Джулин коротко кивнула, закрывая глаза.

Элен...

Лицо мгновенно всплыло в памяти. Странно, еще совсем недавно оно ужасно раздражало Джулин. Сейчас же в душе не рождалось никаких эмоций — просто девчонка, с которой они, наконец-то, смогли найти общий язык. Но, зачем она Ристеру?!

Есть! — Ристер крепче перехватил руку своей спутницы. Ему все-таки удалось, прорвавшись сквозь ненужные сейчас и даже мешающие мысли Джулин, и подхватить созданный образ. Теперь нужно было проверить, не в городе ли девушка. Впрочем, сейчас магистр был почти уверен, что Фред солгал, что Элен спокойно находится в Университете под надежной защитой.

Так и есть. Перед глазами мелькали улицы, но ни на одной из них маг не увидел нужную ему девушку. Наверное, следовало прекратить бесполезные поиски, заняться другими насущными делами. Ристер ведь повсюду замечал ночных теней, видел простых горожан, бегущего куда-то Фреда, но Элен... Демон! Ее фигура все-таки появилась. А рядом с ней... очень близко, в каком-то шаге, находился немертвый!

Из дома Лекс — десятилетний паренек, выбежал очень рано. На горизонте только-только начали появляться первые лучики солнца, а мальчишки уже не было в кровати. Он быстро чмокнул, едва открывшую глаза после сна, мать, скороговоркой выпалил, что вернется вечером, и громко хлопнул дверью, пока родительница не загрузила его работой. Сегодня они с ребятами с соседней улицы: Максом, Недом, Гефри и Солькой — единственной девчонкой в их компании собирались хорошенько поразвлечься, а домашние дела можно ведь выполнить и в любой другой день.

Первым он увидел Гефри. Тот стоял недалеко от своего собственного дома и разглядывал красивый особняк, на который как раз открывался прелестный вид. В руках он крутил трубку, найденную с неделю назад возле портов. Мальчишки тогда едва ли не подрались, доказывая друг другу, кому теперь принадлежит эта драгоценность. Тогда побоям помешала Солька, в которую "тайно" были влюблены трое из четырех членов их компании. Правда, идея девочки, отдать трубку ей, успехов не умела. Мальчишки решили носить ее по очереди, передавая друг другу это "сокровище" каждые два дня. Сегодня был черед Гефри.

— Чего стоишь? — весело спросил Лекс — мы же опоздаем!

— Да, так, — неопределенно махнул друг — тебя жду. Давай быстрее!

... День прошел великолепно. Дети совершили очередную вылазку в порт. Они знали несколько мест, где можно было найти множество занятных вещичек. Сегодня повезло Лексу — он увидел небольшой кусочек стекла. Сначала мальчик не мог найти применение этой штуке, и друзья едва не подняли его на смех, когда он вздумал прихвастнуть своей находкой.

На улице все изменилось. Осколок пускал такие забавные лучики, а еще он видел их пятерку и корчил им рожи.

Лекс заливался смехом и, то и дело, смотрел на Сольку, заметила ли она его победу? Дама сердца не разочаровала. Она подпрыгивала и хлопала в ладоши, а затем тоже заливалась смехом. Это был подлинный триумф!

Но день подходил к концу. Солнце спряталось за тучу. Осколок больше не слепил глаза прохожим, не веселил и друзей. Он утратил всю свою магию.

— Пора возвращаться домой, — проговорил Нед. Он был младшим из ребят. И ему нужно было быть дома до захода солнца.

Остальные тоже начали собираться. Они устали за день и проголодались, а, захваченной из дома, еды, оказалось недостаточно.

— Что со светляшкой — так мальчишки назвали, попавший им в руки, осколок — будем делать? — спросил Макс.

— Выбрось ее. Она стала совершенно бесполезной, — с деланным презрением проговорил Гефри. Он был возмущен, что Солька не обращает на него внимание. И решил хоть как-то отыграться на сопернике.

— Нет! Нет! Она магическая! Я докажу вам, — Лекс высоко поднял ладонь с осколком. Стекляшка блеснула, — видите! — в голосе мальчишки звучала безумная радость. Он и не надеялся...

— Это в последний раз, — заспорил Гефри, — она перестанет действовать через несколько минут.

Осколок вновь заблестел: солнце как раз вышло из-за туч и дарило детям свои последние лучи

— Нет! — радостно закричал Лекс

— Давайте завтра проверим, — Солька украдкой зевнула в кулачок, — возвращаемся. Лекс, ты идешь?

— Я еще прогуляюсь, — мальчик покачал головой, — идите без меня.

Друзья завернули за угол, а Лекс поспешил к порту, надеясь, что там к светляшке вернуться все ее силы.

Он забежал уже довольно далеко, когда почувствовал, что зашло солнце. И в первый раз в жизни Лекс понял, что это не хорошо. По телу пробежал озноб, мурашки под кожей участили свой бег. Все тени вокруг зашевелились. Мальчик заметил небольшую нишу в стене и спрятался в ней. С улицы его было не видно. Так что, можно было ничего не опасаться. Хотя, кого он должен бояться?

Внезапно послышался цокот. Кто-то быстро шел дорогой в сиге, или в двух от Лекса. Мальчишка осторожно выглянул из-за камней. К нему приближалась девушка.

Красивая, — успел подумать ребенок, прежде чем заметил, что за спиной у той появляется кто-то еще — мужчина с горящими глазами, и ослепительно белой кожей.

— Осторожно! — хотел крикнуть Лекс, сердцем почувствовав какую-то опасность, но девушка обернулась и без его помощи. Хотела броситься бежать, но не успела сделать и нескольких шагов перед тем, как упала.

Мальчик задрожал и даже закрыл глаза, пытаясь защититься, не видеть, что сейчас произойдет... если бы можно было еще и не слышать... но голоса, от них нельзя было укрыться, только слушать от первого до последнего слова... а затем грохот. Лекс открыл глаза. Мужчина целовал девушку.

— Всего-то, нашли время для нежностей, — пробормотал еле слышно мальчик — есть же много мест... — он не договорил. В свете луны стали отчетливо видны клыки, вонзившиеся в кожу красавицы, небольшая струйка крови, медленно стекавшая по ее шее...

Фред услышал грохот, почувствовал, как в пространстве появилась неиспользованная магическая сила, и побежал к эпицентру этой воронки, пытаясь впитать как можно больше силы. Мужчина был уверен, что она ему понадобится.

Один переулок, второй... они мелькали перед глазами, а затем Фред увидел его... их...

Существо подняло голову, так и не спрятав клыки. У него на руках лежала Элен. Она не двигалась, ее глаза были закрыты, кожа стала такой же бледной, как и у ночной тени. "Только бы Элен не была мертва..."

— Отпусти ее!

Немертвый насмешливо смотрел Фреду в глаза, затем перевел взгляд на Элен и опустил руки. Тело девушки безвольно упало на мостовую. Фред бросился вперед, сделав вид, будто попал в ловушку ночной тени. И сейчас тому достанется новая жертва. Его защиту не было видно невооруженным взглядом, а смотреть по-другому ночные тени не умели.

Вресий уже был готов вонзить клыки во второе, наверняка, не менее податливое тело, но его вместо этого его откинуло в сторону. Немертвый быстро поднялся, успев подумать, что упорство противников его порядком достало. Впрочем, еще не все было потеряно. Да и сил было предостаточно. Немертвый даже чувствовал, как она бурлила в крови.

Вначале он напился крови Демоненка — она оказалась на удивление сладкой, затем попробовал кровь второй жертвы, еще более насыщенной. Ночная тень мог бы выпить еще и убить девушку, впрочем, она и так умрет через минуту-другую от яда в его слюне, а мог превратить ее в немертвую, поделившись сейчас своей кровью...

Что ж, пускай умирает, честно говоря, спутница Вресию была не нужна. Сейчас девушка умрет, а его противник потеряет голову от горя, застать его врасплох будет легче легкого. Так уже было не раз. Да и его защиты надолго не хватит. Силы-то не безграничны, а немертвые, к тому же, так хорошо умеют убеждать.

Фред коснулся руки Элен, быстро прощупал пульс. Она все еще была жива. Надолго ли?

Мужчина тряхнул девушку, затем ударил ладонью по лицу, пытаясь хоть так привести в чувство, пытаясь сделать хоть что-то!

Я чувствовала, как через кровь по всему телу начал распространяться жар, как за одно мгновение он охватил все мое тело. Казалось, я горю, медленно сгораю в демонском огне, как тогда, в кабинете у Алехандра. Неужели прошло только три дня? Было больно, безумно больно.

Затем появился холод. Тело переставало повиноваться и медленно окаменевало, превращалось в мрамор. Я закрыла глаза. Сил ни на что не оставалось. Хотелось уйти, уйти красиво. Мысли путались, а на меня снисходило успокоение, апатия.

Кому нужна эта жизнь? За гранью ведь много лучше.

А затем снова боль, казалось даже, что я — тряпичная кукла, а вся моя жизнь — горькая иллюзия. Ее нет, не существует, как и меня, Фреда, Лиин, магистров... И вновь холод, дарящий успокоение. Я усну, не умру, просто усну, а, если даже и...

Боль, сквозь холод начинало пробираться тепло. Зачем? Я не хочу возвращаться и вновь бесконечно страдать! Не хочу, оставьте меня в покое! А затем чей-то голос:

— Приди в себя! Очнись! Элен! Элен!

Не хочу! Все еще не хочу! Зачем возвращаться?! Это бессмысленно!

Я открыла глаза.

— Фред, — было больно говорить, больно смотреть, больно существовать... — Я умираю...

— Нет, — он качал головой, убежденный, как всегда, в своей правоте, но я не верила, не могла поверить.

— Я умираю... Я не хочу умирать... не хочу! — с глаз покатились слезы, — не хочу! — в горле встал комок, а вместе с ним пришло понимание, что это мое последние мгновение. Фред ничего не изменит, никто ничего не изменит... — Я люблю тебя.

Фред не ответил. Его руки сжались в кулаки, глаза смотрели мне в глаза.

— Ты не умрешь!

Я горько улыбнулась, чувствуя, что в теле появляется легкость, понимая, что я перестаю его чувствовать, и через силу покачала головой.

— Элен, ты мне веришь?

— Да, — это ведь просто слова... — еле слышно проговорила я, а затем мир перед глазами померк.

Правой рукой Фред нащупывал у Элен пульс. Он был еле слышен и с каждым мгновением все замедлял и замедлял свой бег. Свою левую руку он выпрямил и смотрел на средний палец.

— Я наследник Киринейского престола, будущий король Серженс VIII... Серженс VIII... — пульса уже почти не было, когда на среднем пальце у мужчины материализовался перстень. Фред быстро снял его и положил на грудь Элен, — только бы помогло! Все, что угодно, любая цена!

Вресий нервничал. По его прогнозам противник уже давно должен был рвать и метать: его подруга ведь умерла, и пытаться убить того, кто это сделал — ночную тень, а вместо этого парень сидел, низко опустив голову. Немертвый быстро встретился глазами с Фавном.

— Нападем вместе!

Короткий отказ.

- Это только твои жертвы, — Фавн был очень осторожен и не собирался умирать ради утоления чьей-то безумной жажды. Лично ему хватило крови одного Демоненка.

"Ну, и ладно, обойдусь без твоей помощи", — зло подумал Вресий, прыгая на щит. Он ведь смог уничтожить предыдущий, так, что мешает... Рок, фатум, судьба... Удача, для разнообразия, решила улыбнуться людям. В момент прыжка немертвого в нескольких сигах от Фреда и Элен открылся портал.

Ристер ненавидел пользоваться порталами. Это выматывало его, да и ощущения от переноса были не лучшими. Обычно он старался не пользоваться подобными заклинаниями, предпочитая применять человеческие методы передвижения. Но порой не было выбора. Так и сейчас.

— Мы перенесемся. Не отходи от меня ни на шаг. А, когда будем на месте, накройся щитом.

Джулин коротко кивнула, даже не пытаясь спорить. А Ристер начал выплетать заклинание, понимая, что сил и времени потребуется раза в два больше, чем обычно. Ему ведь нужно было перенести еще и Джулин.

Только бы успеть!

Вресий не успел отскочить, он даже не успел долететь до земли, когда Ристер уничтожил его — просто создал огненную струю, которая превратила немертвого в пепел. Затем, убедившись, что на него больше никто не нападает, магистр подошел ближе к Элен и Фреду. Убрать щит первокурсника для него не составило труда, хотя он и отметил, что тот оказался на удивление прочным.

— Фредерик, — маг коснулся рукой плеча студента, и тот повалился на землю. Ристер вздрогнул: неужели он опоздал? И, зачем, он отпустил парня во время их предыдущей встречи этой ночью?! Ведь не хотел же!

С Элен все было понятно без слов. Рванная рана на шее не оставляла девушке никаких шансов на спасение. Магистр быстро прикоснулся к коже Фредерика, пытаясь точно проверить... — тот был жив, просто обессиленный. Ни на что особо не надеясь, Ристер коснулся и Элен ... девушка была жива.

Глаза у мага от удивления расширились. Он быстро посмотрел на ауру студентки — она осталась человеком. Укус немертвого на шее, большая потеря крови... она не могла выжить! И все же Элен осталась в живых...

Джулин смотрела живописную картину возле себя. Когда Фред упал, она коротко вскрикнула. Этот человек был для нее никем, но в последнее время смертей и так было предостаточно, и теперь еще одна... две...

— Они мертвы? — дрожащим голосом спросила девушка.

— Живы, просто без сознания.

Джулин с облегчением вздохнула, затем посмотрела вдаль. Убогие хижины перемежевывались с огромными богатыми особняками, и все это являло собой довольно унылую картину. Все эти здания были свидетелями ночного происшествия, но это все бездушный камень. Быль ли хоть один свидетель из плоти и кровы?

Девушке показалось, что она увидела какое-то движение за углом. Она начала подходить ближе, пока не услышала окрика Ристера:

— Стой!

Впрочем, он ее не остановил. Что-то тянуло девушку вперед. Графиня сделала еще несколько шагов.

Ристер поспешил к Джулин, сплетая два заклинания одновременно: первое — защитное, для Элен и Фреда (только не хватало, чтобы они сейчас, когда он рядом и может их защитить, погибли), второе — против немертвых, если кто-то из них сейчас нападет на графиню... или на него самого. Маг отстал от Джулин всего на одно мгновение... но это не имело значения — далеко девушка не отошла: перед поворотом в стене обнаружилась небольшая ниша. Сейчас Джулин стояла возле нее, с расширенными от удивления глазами — в середине сидел дрожащий мальчик. У него был затравленный взгляд:

— Пожалуйста, не убивайте меня. Я ничего не сделал, совсем ничего...

Ристер бросил короткий взгляд на ауру мальчишки — ничего особенного, обычная аура десятилетнего ребенка. Маг потянул дитя за руку.

— Пойдем отсюда. И не бойся меня. Я не наврежу тебе

Лекс еще пару раз вздохнул, а затем медленно начал протягивать свою ладонь чародею.

В стороне от Вресия, в самой тени, стоял Фавн. Его никто не заметил. А выказывать свое присутствие немертвый не собирался. Он был достаточно умен, чтобы правильно оценивать противника. И сейчас понимал, что не справится с магом в открытую. Немертвый попытался сделать это исподтишка: выманить его спутницу, выпить ее, если ее отсутствия не заметит маг, или же выпить, лежащего на мостовой, мужчину. Он ведь еще был жив. Если маг оставит того без защиты. Не повезло. Если бы Фавн раньше заметил затаившегося мальчишку, он бы убил его. Но тому несказанно повезло. Немертвому просто не пришло в голову, что кто-то прятался в нише, что кто-то был свидетелем нападения. Он даже не прислушивался. Иначе тому бы не поздоровилось.

Мужчина уже хотел скрыться, найти себе другую жертву, но бросил случайный взгляд на небо — вставало солнце. Странно, что он не почувствовал его приближения раньше, странно, что эта ночь так рано кончилась. Но так случилось, а, значит, нужно было уходить из Риана, по заранее намеченному, плану. Жаль, только не удалось отметить юбилей как следует. Что ж, когда-нибудь леди Марвель должна была потерпеть поражение, удача все же от нее отвернулась, теперь нужно было искать нового правителя. Леди... да, какая она леди, просто — Марвель и так слишком долго засиделась на троне. Двести лет... дольше, чем кто-либо до нее. А ведь в этом ей помогла фортуна и ничего более.

Фавн быстро догадался, что слова Марвели, о том, что она посланница Духов, были ложью, узнал, кто она на самом деле. Но служанка в роли королевы устраивала его больше, чем, успевший погрязть в грехах столетний немертвый. Он поддержал ее кандидатуру, убедил всех в правоте девушки. Но сейчас без своей удачи рабыня ничего не стоила.

Нужно придумать, как осторожно избавиться от нее, не выдавая себя. Впрочем, об этом он подумает потом.

Фавн быстро пошел в, условленное заранее, место встречи.

Ночным теням потребовалось еще минут пятнадцать, чтобы полностью покинуть город. Они очень спешили, опасаясь солнца и гнева магов, и обнаружили, что их надули только тогда, когда выехали в своих крытых повозках из Риана, хитро захлопнув за собой ворота: пускай маги поищут виновников внутри, они же успеют убраться прочь.

На небе светила луна, повсюду были разбросаны звезды. Восход солнца оказался простой иллюзией, которая развеялась в тот миг, когда Рианские ворота захлопнулись за спинами немертвых...

Ристер устало прислонился к засохшему стволу, который еще недавно был зеленым деревом. Но некромантия ничего не дает просто так, а своих сил Ристеру просто не хватало.

На следующий день Фред пришел в себя. Он не мог припомнить ничего из того, что произошло в Риане, как он там оказался, откуда знал, что произойдет в Университете. Первым, кто поговорил с ним, был магистр Дорин, а до этого маг перемолвился парой слов еще и с Ристером с Джулин.

В роковую ночь в Университете отсутствовали трое: двое первокурсников Элен и Фред, которых, по-видимому, выманила силы ночных теней — следовало улучшить защиту Университета: сквозь нее смогли проникнуть чары и Демонов Согна и ночных теней, и магистр Ристер, в последний момент, заподозривший неладное, и спасший, и учеников, и жителей города от ужасной участи.

На Джулин ночные тени тоже пытались воздействовать, но ей повезло. Под воздействием сил ночных теней она сбежала от Алехандро, магии которого немертвые справедливо боялись, но в последствии, девушке удалось избавиться от внушения, снова стать собой...

Быстрый взмах рукой, и бумага вспыхнула. Чернила поплыли перед глазами, бумага скукоживалась. Магистр Дириани был уверен, что в отчете, поданном Дорином, не было ни слова правды, но он только бросил колючий взгляд на помощника и разрешил тому идти. В конце концов, все закончилось наилучшим образом, а подправить защиту архимаг собирался уже давно. Оставалось только написать монарху, изложить свою версию происходящего. "Интересно — подумал архимаг — в чьем "отчете", моем, или Дорина будет больше правды. Да, какая разница. Главное, представить все в выгодном свете".

Итак...

Я был обескуражен вашим предыдущим письмом, в котором сообщалась, что сила выпускников нашего Университета уже не так велика, как раньше. Как ректор Университета я проверил эту информацию, проверил, как наши студенты смогут в одиночку справиться с несколькими противниками — ночными тенями и палачами Согна. Результаты оказались великолепными — ученики справились со всем, не получив ни одной царапины. На Фредерике и в правду не было ни следа, укус на коже Элен исчез еще до того, как девушка попала на территорию Университета. Следующее, что я планирую сделать...

Я очнулась в окружении цветов. На лице сразу же появилась улыбка. Поднялась, стараясь не обращать внимания на порядком затекшее тело, одела, лежащую на стуле, одежду.

Внезапно в дверь постучали, я быстро осмотрела себя: ничего ли не забыла, и крикнула:

— Войдите!

На пороге появился магистр Дорин. Некоторое время мы просто смотрели друг на друга.

— Рад, что ты пришла в себя, — все же начал разговор маг, — ты помнишь, что случилось десять дней назад?

— Десять дней назад? — с недоумением спросила я.

— В тот день, когда ты встретилась в городе с ночными призраками. Ты десять дней не приходила в себя. Возможно, ты потеряла память?

— Неужели прошло целых десять дней? — я усилием заставила себя успокоиться, — я помню, что тогда произошло. С моей памятью все в порядке.

— Хорошо, — магистр легко согласился, — как, и главное, зачем ты вышла в Риан?

— Я... — Джахал, я ведь солгала тогда Дорину. Он не может этого не знать, значит... — Вы правы, я действительно ничего не помню.

— Жаль, — мне показалось, или я увидела на лице у Дорина улыбку.

— Вы не помните, как оказались в Риане, а вашу встречу с ночной тенью помните? Как вы остались в живых.

— Я... — я не должна выдавать Фреда, он ведь тоже, как-то покинул Университет. Одна ложь, вторая — кто считает... — Я ничего не помню, магистр, в голове стоит туман, — я вздрогнула, вспомнив, когда последний раз видела туман — в том сне, едва не закончившийся моей смертью.

— Что с вами? — заметил мое состояние Дорин.

— Мне как-то снилось, снился туман и голос, который звал меня, а потом я едва не выпрыгнула из окна. Я боюсь, что это может повториться, — по телу прошла дрожь.

— Не стоит. Вы не одна подверглись нападению Демонов снов, но единственная, кто остался в живых. Если бы вы рассказали об этом раньше! Элен я ведь говорю вам это уже второй раз. Надеюсь, больше вы не будете пытаться самостоятельно разбираться в ситуации, а сразу же придете ко мне. Сейчас существа, которые пытались вас убить, мертвы, но мы бы покончили с ними раньше, если б вы не молчали!

— Простите, — это единственное, что я могла сказать.

Магистр хмуро кивнул и пошел к выходу.

— Я могу идти?

— Конечно же, — магистр пропустил меня вперед.

Я сделала несколько шагов, взялась за ручку.

— Скажите, с Фредом все в порядке.

— Он ждет вас в коридоре. У вас больше нет вопросов?

— Нет, — я радостно улыбнулась, — то есть, да, — я бросила прощальный взгляд на комнату, в которой пролежала десять дней, — скажите, почему здесь так много цветов?

— Магистр Вердана считает, что так вы быстрее придете в себя. У вас не было никаких повреждений, но в организме не осталось ни капли энергии. Они ее и восстанавливали. Но, почему вы не пришли в себя на следующий день, а провели без сознания десять дней, я сказать не могу, никто не может.

Первым, кого я увидела, был Фред.

— Я так за тебя переживал.

— Я за тебя тоже, прости, что...

Затем подошла Джулин.

— Рада, что ты пришла в себя, нет, честное слово... Кстати, чуть не забыла, ты в числе приглашенных на мою вечеринку, Фред, ты тоже, — Джулин кивнула Фреду, — отказов я не принимаю.

Появились Стеан, Лиин, Вельса, Фир... — мне даже в голову не могло прийти, что за меня переживало столько народу. Это было просто невероятно. Постепенно людей становилось все больше. Звучали голоса, смех. Я расточала улыбки на право и налево. Впрочем, это продлилось недолго. Вскоре рядом со мной осталась только Лиин: всем остальным было лень подниматься на десятый этаж.

Оказавшись в своей комнате, первым делом я подошла к зеркалу. В моей внешности за прошедшие дни почти ничего не изменилось, только кожа слегка побелела, но это было хорошей новостью, теперь мое отражение в зеркале мне нравилось еще больше. Я скорчила себе рожицу и посмотрела на Лиин.

— Итак, прошло десять дней. Есть какие-то новости?

Лиин с усмешкой покачала головой.

— Едва ли. Только то, что произошло с тобой и с Фредом в Риане. Все только об этом и говорили. Но, вот незадача, — Лиин хлопнула по колену ладошкой, — никто из вас ничего не помнит. Разве что магистр Ристер, но к нему ведь с расспросами не подойдешь. Так что, все события покрыты туманом.

Я рассмеялась.

— Не повезло. И больше совсем ничего?

— Ну, мой дед рассказал мне вчера кое-что об Анри...

— Дедушка, ты снова уезжаешь? — Лиин с грустью смотрела на своего родственника, безумно жалея, что он так рано покидает Риан, — но ты же только приехал!

— Я уже почти две недели в городе, — старик улыбнулся. — Дела закончились. Я возвращаюсь домой. Моим старым костям тоже нужен отдых.

— Жаль, — Лиин помолчала. — А когда ты снова приедешь?

— Точно не знаю. Возможно, через месяц, а может и через год. Ты же будешь мне писать?

— Конечно же, — Лиин улыбнулась.

— Вот, и хорошо, — аристократы помолчали, — ладно, пойду я, дел еще полно, — лорд встал и подошел к двери, — да, ты спрашивала меня об Анри Войском. С ним лучше не связываться.

— Я и не собиралась, — возмутилась Лиин, — но он с того ни сего начал мне угрожать! — слегка покривила душой она, — я просто не понимаю.

— Не обращай внимания. Твоя подруга попробовала помешать младшему Войскому, и посмотри, она до сих пор не пришла в себя.

— Элен ничего... — начала Лиин, но лорд прервал ее.

— Я не знаю, что она сделала, что сделал Анри в ответ, но результат на лицо. Держись от него подальше. За этим человеком тянется такой шлейф скандалов и пересудов. Он обесчестил множество девушек, а затем уничтожил тех, кто заступался за них. Не своими руками, естественно, но у его рода могущественные связи. В последний год он ко всему прочему начал искать любовниц своим друзьям. Находил бедных девушек и... Многих из них потом находили мертвыми. Ну, и последняя его затея — карточные игры: ставки, шулерство — все на высшем уровне, — лорд Бианим кивнул своей внучке и вышел за двери, а Лиин стала думать над тем, что только что узнала.

— Дам, — я побарабанила пальцами по столу, — мне всегда казалось, что имеет отношение к подобному. Только чего он на тебя так взъелся? Ладно, хватит о Войском. Ты сегодня идешь к Джулин на вечеринку?

— Нет, устала сильно, отдохнуть хочу. А ты, судя по всему, идешь? — я кивнула, — помнишь, чем это в прошлый раз закончилось?

— Лиин! — я ведь иду не с Войским, кстати, в прошлый раз я до самой вечеринки так и не дошла... Да ее вообще отменили!

— Я поняла, — хмыкнула Лиин, — ладно, давай подбирать тебе платье.

— Ты меня всегда выручаешь, — я расцвела в улыбке, — когда приступим?

— Сейчас, естественно. У меня есть великолепное предложение — голубой шелк. К нему подойдет еще вот эта накидка и ожерелье из сапфиров...

Я медленно спускалась вниз по лестнице. Шел девятый час, до встречи с Джулин оставалось еще около десяти минут (я немного запаздывала). По дороге мне нужно было зайти к Фреду — об этом мы договорились, перед тем, как проститься. Наконец, третий этаж. Я вежливо постучала в дверь и дождалась, пока Фред откроет.

— Прекрасно выглядишь? — проговорил мужчина, окинув меня взглядом и искренне улыбаясь.

— Спасибо. Можно войти?

— Конечно. Не думаю, что мы опоздаем.

— Я тоже, — сохраняя улыбку на лице, я зашла в комнату, затем она угасла. Меня волновал один вопрос, но задать его раньше не было никакой возможности: слишком много лишних ушей, — что произошло в Риане? Почему я осталась в живых?

— Это существенно?

— Для меня, да! Ненавижу тайны, неизвестность.

Фред кивнул, подошел к шкафу, заглянул на одну из полок и достал оттуда массивный перстень.

— У моего рода есть обычай, когда наследнику исполняется шестнадцать лет, он получает один перстень — грубое кольцо, сделанное из красного золота с белым камнем в центре. Это одно из фамильных колец, обладающее своей собственной магией. С одной стороны — следилка, по которой тебя найдут где угодно. Я не раз порывался снять его в свое время, чтобы избавиться от ощущения, что за мной наблюдают. Мерзкое ощущение, — Фред помолчал, — пару раз мои порывы оказывались удачными: о том, что я снимал перстень, никто не узнавал. В другой раз подобные манипуляции замечали, хотя это не мешало мне пробовать свои силы вновь и вновь, — Фред усмехнулся, — однажды отец не выдержал и рассказал мне о некоторых тайных свойствах "побрякушки" — защита от магического нападения, от призрачных угроз, от всех тех, кто нападает в ночи. Кольцо даже может помочь, если нападение уже совершено. Его я смог бы призвать в любое мгновение. Правда, и плата за это соответствующая.

— Какая?

— Потеря сил. Ты не могла прийти в себя десять дней, я тоже провалялся без сознания, хотя на мне не было ни царапины. Зато ты все еще жива, укус немертвого зажил за несколько часов, а ведь это в принципе невозможно.

— Но, почему магистры отдали тебе это кольцо? Это ведь огромная сила.

— Они не подозревают о его существовании: его может увидеть только тот, кому я хочу его показать. Больше никто. Да, то, что ты сейчас видишь... Это только иллюзия. Настоящее кольцо уже вернулось туда, где я его оставил в прошлый раз. Надеюсь, отец не заметил его отсутствия.

— Почему? Кто он? Кто ты?

— Сколько вопросов... Я это я. А, кто мой отец, не важно. Сейчас я здесь. И не собираюсь возвращаться, поэтому и вернул перстень, надеюсь, что никто ни о чем не узнал, все останется так, как есть. Просто доверься мне.

— Я не знаю, Фред, ты снова спас мне жизнь. Я никогда не смогу с тобой расплатиться за все, что ты сделал. Безумно тебе благодарна. Даже не знаю, что еще сказать.

— Брось, я не смог бы поступить иначе. Жизнь потеряла бы смысл, — Фред провел рукой по моей скуле, — я тебя очень сильно люблю.

— И я тебя, — его губы коснулись моих губ, руки обвились вокруг талии. Поцелуй, еще один и еще. Накидка с плеч полетела на пол, туда же отправился плащ Фред.

— А как же Стеан?

— Он на вечеринке у Джулин, и не вернется сегодня ночевать в Университет.

— Я люблю тебе, — это было последнее, что я сказала перед тем, как окончательно потерять голову, перед тем, как я почувствовала его губы на своей груди, проникающие все глубже и глубже в лиф платья... Я тяжело задышала, еще крепче прижалась к разгоряченному телу мужчины, быстро поцеловала его в расстегнутый ворот рубашки, обвив руками шею, стараясь прижать еще ближе.

Внезапно он остановился. Губы замерли, не пытаясь вновь прислониться к моему телу, подарить еще немного наслаждения. Только его горячее дыхание напоминало о последних секундах.

— Фред.

Наши глаза встретились.

Страсть и нежность, желание и страх.

— Я не хочу тебя потерять! — каким-то шестым чувством я поняла, что он еле сдерживает себя. Одно мое движение и...

— Я тоже не хочу этого! — я, не задумываясь, прикоснулась губами к его губам. Он мгновенно ответил жарким поцелуем, который вновь унес прочь все мои мысли. Остались только желание и страсть и его губы на моих губах. И горячие руки, с легкостью поднявшие меня в воздух, и новые поцелуи, дарившие неземное удовольствие, будившие все новые и новые желания...

Когда я открыла глаза, солнце еще не встало. Прямо в окно светила полная луна. Фред лежал с закрытыми глазами и, кажется, уже спал. Я осторожно встала, не забыв завернуться в одеяло, и подошла к окну, слегка приоткрыла его, чтобы почувствовать прохладу, хоть немного прийти в себя.

Сзади неслышно подошел Фред и обнял меня: толи это я его разбудила, толи он не спал. Я пожила голову ему на грудь, продолжая вглядываться в сумрак за окном.

— Элен, — Фред медленно произнес мое имя, как будто пробуя его на вкус, как при первой встрече, — все хорошо.

— Нет, — я отклонила голову назад, — все просто замечательно. Я люблю тебя. Это были самые лучшие моменты в моей жизни. Но я боюсь. Кто ты? И кто я?

— Разве это так важно? — Фред зарылся в мои волосы, нежно поцеловал в плечо.

— Не знаю, — я провела пальцем по стеклу, рисуя узор, — я боюсь, боюсь, что потеряю тебя, что скоро случиться что-то плохое.

— Я обещаю, что все будет хорошо. Веришь? В прошлый раз ты не поверила...

— Помню, — я улыбнулась, — просто все так странно. Я думала, что узнаю, почему осталась в живых, и все проясниться, но ведь еще не все ясно? Палачи Согна пытаются убивать своих жертв, но в первый раз голос только лишь звал меня домой. И откуда он знал мое имя? Почему произносил слова на староэлронском? Я не понимаю.

— Не знаю. Может, тот, первый разговор был всего лишь сном. Ты ведь хочешь вспомнить свое прошлое, вот он и появился. К тому же Демоны могут проникать в ниши мысли и во всю пользуются полученными знаниями.

— Ты уверен, что все так просто?

За тысячу сиг от Риана, от Ролерна мужчина резко встал с кровати. У ее изголовья уже стоял слуга с подносом руках. Но мужчина... Элронский аристократ... Карл Джензбург... резко взмахнул рукой, выбив поднос из рук. На пол с грохотом упали тарелки с едой.

— Поди прочь!

Слуга задрожал, но все же нашел в себе силы, чтобы ответить поклоном на слова, хозяина, подобрать, разбросанные по полу, тарелки и только после этого покинул комнату.

Карл поднялся с постели, подошел к окну, стремительно взмахнул рукой, выбивая стекла, с каким-то диким наслаждением глядя на, расплывающуюся по его руке, кровь. Мужчина был в гневе, был готов убить кого угодно. Мариусу — его слуге, еще повезло, что он служил у аристократа почти пятьдесят лет и тот по-своему привязался к нему. Иначе его бы ждала мгновенная смерть.

Уже почти две недели Джензбург пытался проникнуть в сны к своей все еще невесте, пытался хоть так вернуть ее домой. И все время натыкался на прочную стену. Дважды до этого ему удалось явиться к Элен, начать говорить с ней. Жаль, только дар убеждения не успел применить. Она бы не пошла, она бы побежала в Элрон, в его объятия.

Джензбург просто не успел: кто-то разбудил девушку в самый ответственный момент. Во второй раз все вышло еще хуже. Карл видел Элен, а она его нет, как будто между ними стояло стекло. Аристократ попытался, говорил с ней, как на киринейском, так и на элронском, а она не отзывалась, молчала. И там был кто-то еще, кто вытолкнул его из ее сна, кто-то гораздо могущественнее его...

Карл задумчиво посмотрел на разбитое стекло, затем быстро затянул рану у себя на руке. С Элен могло что-то случиться. Девчонка могла даже умереть ему назло и тогда нужно искать другую жертву. Но, где ее взять. Ему нужна была девушка, рожденная в Элроне и обладающая магической силой. И как можно скорее. Кровь ведьм, убитых в лесах призраков давала слишком мало сил. Нужна была Элен и точка. Но, где взять эту дрянную, ускользнувшую прямо перед его носом, девчонку?!

Человек глубоко вздохнул, прислонился к стене: можно было попытаться увидеть Элен. Это, конечно, заберет много сил. Придется еще с неделю не применять магии, но, по-крайней мере, он узнает, жива ли она?

— Итак, Элен, Элен Мирра... Где же ты, где?!

Свет луны на миг ослепил его. А затем две фигуры заслонили его.

— Да, я уверен. По-другому и быть не может, — Фред развернул меня к себе лицом, провел руками по волосам, плечам, затем углубился под одеяло, лаская мое тело пальцами.

— Верю, — я подняла руки и обвила его шею. Одеяло медленно падало на пол, оголяя мое тело. Только сапфиры на шее и остались. Снова захлестнуло желание. Тело пылало, а губы уже тянулись за новым поцелуем.

Нет, Фред, я не верю, что все так просто. Но это не важно. Если я попытаюсь разгадать эту тайну, то только завтра, а сейчас имеют значения только твои губы на моих губах.

Нет, Элен, я и сам не верю в то, что сказал. Где-то есть люди, желающие твоей смерти, только я не скажу тебе об этом ни сегодня, ни завтра... Никогда! Сделаю все, чтобы защитить тебя и не произнести ни слова...

Четвертая часть. Паутина судеб

Пролог

— Сир, к вам Чиерн Ливен, разрешите ему войти?

Престон устало поднял глаза от стола и множества, раскиданных по нему бумаг, втайне радуясь, что ему предстоит передышка, хотя и сомнительная. Кто такой, Демон его забери этот Чиерн Ливен?! Не иначе, какое-нибудь приближенное лицо. Но их ведь так много, что попробуй всех запомнить!

— Да, пригласи его.

Слуга кивнул, скрывая за маской учтивости свое удивление: он в первый раз видел этого Чиерна и не понимал, почему принц принял его... Или не в первый? В любом случае его держали не для того, чтобы интересоваться его собственным мнением.

Слуга быстро вышел из кабинета. Из-за двери до венценосной особы донеслось:

— Принц примет вас, прошу.

Принц... Престон еле слышно скрипнул зубами от досады. Мужчина с детства бредил короной. Порою просто долго смотрел на нее, мечтая о том дне, когда она достанется ему, и даже продумывая планы свержения своего отца с престола. В основном это были детские игры, но порой в них мелькало что-то стоящее. Тогда принц запирался в своей комнате на несколько часов и все обдумывал, а потом шел к отцу, или к главе тайной службы и рассказывал о том, каким путем неведомый злодей может захватить трон.

Поначалу те морщились и презрительно отмахивались от его речей, но на третий-четвертый раз все как-то забывали, что видят перед собой одиннадцатилетнего ребенка, и охотно прислушивались к юноше.

Престон хотел обезопасить корону от посягательств к тому времени, когда она достанется ему, а еще показать всем вокруг свою преданность. Ведь о своих самых удачных задумках он не распространялся...

Когда мальчику исполнилось двенадцать, умерла его мать. Как ни странно, это почти не повлияло на ребенка. Он и до этого редко видел королеву, проводя большую часть времени с учителями, или в одиночестве.

В первое мгновение, когда ему сообщили о ее смерти, Престон даже не понял, о ком идет речь. Затем немного всплакнул: что бы придворные видели его скорбь. Но плач продлился недолго — очередная прихоть этикета: "свои чувства люди должны хранить глубоко в душе, так, чтобы ни одна живая душа не узнала, не заподозрила даже...".

Все это произвело прекрасное впечатление. Королевский доктор решил, что у принца шок, даже порадовался, что для него есть работа. Глава тайной службы — Бьен — наоборот предположил, что голубая кровь позволила быстро отойти от впечатлений — хорошее качество для будущего короля.

Вот только главный зритель — отец мальчика — не мог оценить актерских способностей сына. В замок он вернулся лишь по прошествии нескольких месяцев, когда разыгрывать спектакль было попросту глупо.

Король по-своему был привязан к жене. Ее смерть оставила в его душе рану. Прошло довольно много времени до того, как он смог взять себя в руки и вернуться в порядком опустевший дом. Это ведь только слова, будто у королей нет души. Душа есть у всех.

Но за время отсутствия монарха кое-что изменилось. Серженс не мог принять некоторых решений, не смог написать важных писем монарху Зарии — Гедриху V. Нераскрытые, они так и пролежали на столе у монарха. Бьен, предчувствуя что-то, хотел было их просмотреть, но не осмелился.

Если бы он знал, чем обернется его малодушие!

Ответа Зария так и не дождалась, а потому посчитала себя оскорбленной. Гедрих V не был глупым человеком, пуще того — глупым монархом. Иначе он не смог бы править государством без малого сорок лет. Но один порок у него все же был — непомерное тщеславие, гордыня, высокомерие. Но только глупец не сумеет превратить недостаток в достоинство.

... Ваше молчание красноречивей слов. Я никогда не подумал бы, что вы отблагодарите за мою помощь — никакой помощи Гедрих, понятное дело, Серженсу не оказывал, но в письме можно многое написать: проверять-то никто не будет — такой черной неблагодарностью. И провернете все это в полной тайне, побоявшись написать мне хотя бы пару строк. Итак, война...

Но, и когда это письмо пришло ко двору, Серженса все еще не было в замке. Официально он находился в Риане по приглашению Университетских магистров (попробовали б они не прислать это приглашение!), на самом же деле проводил время в море на корабле. Бушующие волны, ласковое солнце, всевозможные яства, множество слуг, пытающиеся предугадать желания... Как не забыть о делах государства?

Но за удовольствия приходится платить.

Серженс вернулся ко двору в начале лестня32 (погода испортилась, на море штормило, кое-кто из слуг заболел и перестал смотреть на короля с обожанием и готовностью выполнить любой приказ), когда изменить ситуацию стало неимоверно сложно, если не выразиться острее.

Королевская карета въехала во двор замка по полудни, а уже в шесть вечера король поставил свою подпись под письмом. Всегда аккуратная и выверенная, сейчас она смотрелась едва ли не простой закорючкой. Конечно, в этом тоже можно было усмотреть некое неуважение к адресату, но сейчас выбора не оставалось, как и простого времени: зарийские войска стояли на границе с Киринеей. Пока они не пересекли ее, но, даже напав сейчас, они успевали пройти пол страны, не встретив маломальского сопротивления (крестьяне с пиками против регулярной армии ведь даже не смешно), пока Серженс, а это мог сделать только лично он, собрал бы войска.

Гонец с письмом на груди помчал быстрее ветра, повторяя про себя: "Только бы успеть!" Ему ведь тоже не хотелось войны. Если она начнется, каждому придется стать под ружье, а за время сытной жизни он уже забыл, что такое солдатская муштра. И вспоминать об этом совершенно не хотелось.

Приветствую вас, Гедрих — повелитель Зарии, страны восходящего солнца... боюсь, вы неправильно поняли мое молчание. Я глубоко ценю все, что вы для меня делали — читая письмо, Гедрих почти воочию увидел, как Серженс скрипел зубами во время написания этих строк: он ведь ничего для него не сделал, чего ради? — и хотел бы отблагодарить вас за это. Но первое ваше письмо до меня не дошло. К превеликому сожалению при моем дворе оказался человек, который сделал невозможным появления письма у меня. Пока я не могу сообщить вам его имя. Но, наберитесь терпения, дорогой друг — еще один смешок — несколько месяцев и...

Я устал ждать, - ответ был очень лаконичным. Это повергло монарха в гнев.

— Вы видите?! Я с самого начала знал, что мое письмо ничего не даст, но вы — Бьен, все же заставили меня его написать! Все эти ненавистные строки. Он хочет войны, он ее получит! Что до вас, то у меня большие сомнения, что после всего этого вы сохраните ваше место за собой.

— Ваше Величество, войска Гедриха все еще не перешли границу. Если бы он хотел войны, он бы уже напал, — попытался вставить слово Бьен и не прогадал.

Серженс хотел что-то сказать, но смолчал. Возможно, Бьен был не так уж и не прав. Он просто взмахнул рукой, отсылая его от себя. Монарху нужно было подумать.

Текли часы. Из покоев короля не доносилось ни звука. Бьен уже не находил себе места от волнения. Руки у него, понятное дело, не дрожали, да и голос не выдавал того, что творилось в душе, но все же.

Решение короля напрямую касалось его — Бьена. И, отдавая очередной приказ подчиненным, глава тайной службы с ужасом думал, что это, возможно, последнее дело в его жизни.

Когда на Киринею опустились сумерки, Серженс открыл двери, стремительным жестом (и куда делись все его размеренные движения, в которых никогда не было ни малейших следов спешки? — исчезли), подозвал к себе Бьена, что-то быстро сказал тому, взмахом головы отгоняя возникшие возражения, и вышел во двор.

Уже через пол часа его видели, несущемся во весь опор, к Зарийской границе...

С Гедрихом договориться удалось. И вместо войны на земли "дружественных" стран пришел пир. Ненавистный, навязанный пир, и все же не война.

Спастись от бойни помогла свадьба. Серженс только недавно стал вдовцом, у Гедриха была дочь на выданье — Луатен. Все было бы хорошо, если бы не одно условие, поставленное Зарийским монархом. Впервые услышав его, Серженс едва не расхохотался. Он и подумать не мог, что ему придется его выполнить, но монарх оказался почти что в плену у Гедриха и выбора не было. Наследником Серженса на престоле должен был стать не его первенец Престон, а сын от Луатен, которую король заранее возненавидел.

А затем грянул пир.

Престон отвлекся от тягостных воспоминаний, заметив, что рядом с его столом стоит... Как же его... Чиерн! Он не сразу вспомнил это имя, но вот лицо гостя было знакомо. Престон давал этому человеку кое-какое поручение.

Осознав, что принц заметил его, Чиерн сделал легкий реверанс и льстиво улыбнулся.

— Приветствую вас, сир. Всегда готов услужить.

У Престона резко дернулась щека. Чего он не любил, так это пустой лести. Демон! И он еще надеялся на передышку!

— Оставьте свои витиеватые фразы за порогом этого кабинета! — отрубил первый сын Серженса. — Ближе к делу!

— Конечно, сир, — Чиерн сделал еще один поклон, — вы приказали мне следить за некоторыми из фамильных драгоценностей из боязни, что именно их посмеют украсть, что они исчезнут...

Престон прищурил глаза и нетерпеливо провел рукой. Ему не надо было напоминать то, что он приказал Чиерну, как и объяснять, почему он этот сделал. Тем более, в такой нелепый способ, как это делал визитер — лгать, будто бы выгораживая, и делая вид, будто не знаешь правды. А Чиерн знал, Престон был в этом уверен.

— Охранный перстень пропал, — внезапно сказал Чиерн, прерывая поток всей той бессмыслицы, что он нес до этого.

— Что? — Престону показалось, что он не расслышал. От его брата не было вестей уже больше трех лет. Принцу даже почти удалось убедить отца в смерти Фредерика. Но кроме него никто не мог призвать кольцо. Магические артефакты пришлого настраивались только на одного владельца. И пока Фредерик был жив, кольцо было настроено на него.

— Сегодня, три часа назад, кольцо исчезло, — охотно объяснил мужчина.

Принц резко встал изо стола, положил ладони на бумаги, и в бешенстве посмотрел на Чиерна.

— Почему об этом я узнаю только сейчас?! Вы должны были сообщить мне об этом в тот же момент, как оно исчезло!

— Я пытался, — слуга покаянно склонил голову. Впрочем, Престон чувствовал, истинного раскаяния в человеке напротив не было ни капли. — Но мне сообщили, что вы никого не принимаете и не сделаете исключения для простого переводчика, — Чиерн, и в самом деле, был простым переводчикам. Работал в тайной службе королевства: иногда заговорщики, сохранности ради, пытались вести переписку на одном из старых языков. Где им было знать, что на службе у короля есть люди, для которых любой перевод труда не составит?

И вот — вы уже на ладони. Никто ведь не догадается шифровать и так загадочный язык. Так что, никаких разговоров о "погоде", "здоровье" и других обыденных вещах не будет — голая правда.

И, само собой, дожидаться пока вы приведете ваш план в исполнение, никто не будет. Кому сразу же достанется пеньковая колода, или пистолет, кого сошлют с каким-нибудь заданием. Что-то вроде: "Если выживешь, считай, родился в рубахе".

— К тому же, это было к лучшему.

— Не понимаю, — Престон нахмурился, стараясь понять, уж не сошел ли Чиерн с ума.

— Спустя час, перстень вернулся.

— Что? — принц не мог поверить, — вы уверены?

— Да, но я был уверен, что вы все равно захотите узнать о его исчезновении, — Чиерн сделал еще один поклон.

— Ты был прав, — Престон быстро открыл один из ящиков в столе и запустил туда руку. В следующий момент он бросил на стол небольшой мешочек. Раздался звон, из тех, что радует скряг — глаза у Чиерна алчно блеснули: он, явно, относился к людям, обладающим подобным пороком. Но Престон первым положил ладонь на мешочек. — Кто-нибудь, кроме тебя заметил исчезновение перстня? Бьен, еще кто-то?

— Нет, — Чиерн был немногословен. Впрочем, не удивительно, ведь все его внимание сконцентрировалось на руках принца.

— Я не думаю, что им стоит об этом знать. Это такая мелочь... Впрочем, держи за усердие, — Престон легко перекинул золото в руки слуги.

Чиерн расплылся в улыбке, отвесил поклон едва не до земли, зазвенев при этом монетами и спиной начал пялиться к выходу. Но дойти до двери он не успел: голос принца остановил его.

— И все же я думаю, что фамильным драгоценностям все еще угрожает опасность. Продолжай приглядывать за ними.

— Конечно, сир, — Чиерн коротко кивнул, как видно, подустав от постоянных глубоких поклонов, и вышел за двери.

Престон медленно сел за стол, но вновь перебирать бумаги не стал. Его мысли были заняты другим. Наконец, он произнес вслух:

— Значит, Фредерик все еще жив. Демон! — принц смял, подвернувшуюся под руку бумагу, и бросил ее в угол. — Неужели десятка убийц оказалось мало?! — принц снова ругнулся, затем постарался взять себя в руки и вызвал слугу.

— Позови ко мне одного из наших магов, — бросил Престон, уже начиная обдумывать новый план.

32. Лестень — ноябрь.

Глава 31

Полгода спустя

— Пожелай мне удачи!

— Удачи, удачи... — забормотала я, пытаясь вспомнить. В голове стояла такая каша, что даже мое имя припоминалось с трудом. Элен... А, может быть, и не Элен... Ладно, вернемся к удаче... — А, — я щелкнула пальцами, — заклинание Фаргоса. Сейчас, — я закрыла глаза, настраиваясь на чужую ауру и попыталась коснуться ее, усиливая удачливость... Есть!

Я снова открыла глаза, радуясь, что мне удалось применить это довольно сложное заклинание. Но на лице, стоящей напротив меня, Лиин не было улыбки. Она покачала головой.

— Элен, просто пожелай мне удачи. Все равно ведь там ни заклинания, ни амулеты не действуют.

Я хлопнула себя по лбу: вот, что значит, заучилась, потом попыталась улыбнуться.

— Удачи!

Лиин тихо хмыкнула, принимая пожелание, и со вздохом зашла в, "гостеприимно" распахнутую, дверь.

Фред тоже негромко рассмеялся, а, заметив мой злой взгляд, брошенный в его сторону, приобнял за плечи. Я с сожалением убрала его руку и склонилась над книгой. Вряд ли мне удастся выучить что-то путное за десять минут до экзамена, но все же, а вдруг!

На дворе стояло лето. Душное, жаркое. Но насладиться им в полной мере, по-крайней мере, его началом, не удавалось. В Университет Магии пришли экзамены. Для нас, первокурсников, это были первые экзамены, вот мы и дрожали от страха, стараясь выучить абсолютно все. Пускай это и невозможно!

Даже Анри в последние дни учебы начал чаще появляться на парах, а если вспомнить какие умиленные взгляды он, то и дело, бросал на преподавателей, можно и вовсе умереть со смеху.

На первых порах мне действительно было смешно. Потом пришла расплата. Первым у нас стоял экзамен по защитной магии, а ее-то преподавал Алехандро.

Так что, в первый день каникул (до экзамена оставалась еще целая неделя) вместо того, чтобы пойти на пляж, а потом на вечеринку к Джулин, как поступила половина наших однокурсников (остальных просто не пригласили), я сидела в душной башне, обложившись стопкой книг. А в окно, то и дело, пробивались лучики солнца, выманивая меня на улицу. Они словно шептали мне на ухо: "Экзамены ведь только через неделю, еще есть время отдохнуть!".

Хорошо хоть пожаловаться на несправедливость судьбы было кому: рядом сидели Фред с Лиин. Они, правда, к концу дня начинали смотреть на меня как убийцы на возможную жертву, но, кому сейчас легко!

Если бы первый экзамен принимал Дорин, Реанин, Ристер... — да, кто угодно кроме Алехандро, то мы бы все время нежились на пляже, а не занимались — я бросила взгляд на толстенный фолиант, лежащий на коленях, — Демон знает, чем! Но пожилой магистр с первого взгляда ведь невзлюбил нас с Фредом. Как он там говорил во время очередной лекции: "Простолюдинам не место в Университете Магии!" И это вместо того, что бы научить нас базовой защите от некромантии. Ристер еще потом ругался, что мы ничего не умеем.

К несчастью для нас, идти договариваться с Алехандро Ристер не стал, просто поставил дополнительную пару. Это в сем-то вечера.

Ладно, разговор-то не о Ристере (готова поспорить, я и этого магистра помяну добрым словом через пару дней, когда пойду сдавать некромантию), об Алехандро. Пожилой магистр, словно настоящая ночная тень, попил кровушки и у меня, и у Фреда. И останавливаться на достигнутом, по видимому, не собирался. Как же, экзамен — прекрасная возможность продолжить экзекуции.

Лиин же сама по себе боялась магистра, да и Джулин не пригласила ее на вечеринку. Девушки все еще недолюбливали друг друга, хотя на людях могли сыграть вполне убедительный спектакль.

Я же наоборот неожиданно нашла с Джулин общий язык. Иногда мы даже пытались выручить друг друга, вешая магистрам, или кому-нибудь из однокурсников лапшу на уши.

— Элен! — из-за двери донесся голос, что прервал мои невеселые мысли.

Я вздрогнула, отложила книгу в сторону (хоть что-то хорошее, а-то я уже устала ее держать!) и жалобно посмотрела на Фреда. Мужчина оторвался от толстого фолианта, который штудировал уже несколько дней кряду.

— Удачи! Она тебе понадобится.

— С Алехан... — начала я, но, бросив взгляд на приоткрытые двери: а вдруг нас подслушивают, поправилась, — с магистром Алехандро одной удачи будет мало.

Я кивнула Фреду: наверное, взгляд у меня был еще тот: он рассмеялся. Пришлось скорчить рожицу, а потом и вовсе махнуть на все рукой.

Я быстро зашла в кабинет: "Чему быть...".

Дверь захлопнулась, отрезая меня от того мира. Здесь царила тишина. Два человека что-то быстро и самозабвенно записывали на белых листках — Лиин и Костас. Фир в углу задумчиво смотрел на перо. Стеан сидел перед магистром Алехандро, что-то быстро рассказывая тому (что именно, я не слышала — вся комната, была накрыта щитом безмолвия — нам об этом рассказывали старшекурсники).

Магистр Алехандро отвлекся от, увлеченного своей болтовней, студента и бросил неприязненный взгляд на меня.

— Элен, чего вы стоите?! Берите билет и садитесь!

Я кивнула, и даже сделала попытку улыбнуться (не уверена, что получилось что-то получше оскала, который, если и приснится темной ночью, то и до заикания может довести), хотя сердце колотилось изо всех сил, и подошла ко второму магистру. Он показал мне на билеты — белые кусочки бумаги без единого опознавательного знака. Я слегка закусила губу, пытаясь выбрать... лучший? Потом все же коснулась рукой одного из них. Магистр кивнул, как мне показалось, несколько устало и тоже взглянул на билет, затем передал его мне.

— У вас пятнадцать минут, — маг указал мне на стол, на котором уже стояли песочные часы. Песок медленно сквозь маленькое горлышко сыпался вниз. Я быстро села, и только тогда в первый раз взглянула на билет по-настоящему: до этого вопросы плавали в беспроглядном тумане, я не могла понять, знаю, я ответ хоть на что-то, или это мне только кажется.

Итак, стихийный огненный щит, обманный щит, охранные амулеты и артефакты для простых людей.

"Какое счастье! — я облегченно вздохнула, — мне не попалось ничего из истории возникновения охранных заклинаний. Впрочем, от Алехандро... — я подавила, возникшее было, желание посмотреть на магистра, — можно ожидать всего".

Он еще успеет задать мне эти вопросы, проверяя "дополнительные" знания. Я взялась за перо. Хуже всего у меня было с третьим вопросом, первые два-то можно просто показать.

Последняя пищинка упала вниз — время вышло.

— Элен, прошу вас, — донеслось от Алехандро.

Я медленно с сожалением встала. У меня до последнего не было сомнений, кому из двух магистров я буду отвечать, но где-то в глубине души теплилась надежда: "А вдруг все же повезет, ну чего в жизни не бывает?".

Теперь она растаяла. Я подхватила листочки и отправилась на казнь.

— Что ж, — Алехандро пробежал глазами билет, — начнем с охранных заклинаний, — я ругнулась про себе, продолжая внешне сохранять вежливую улыбку: магистр просто не мог знать, как я "люблю" теорию. — Это теория, ее должны знать абсолютно все.

"Даже не маги?" — едва не вырвалось у меня, но я сдержалась. Если мне на экзамен к Алехандро идти не хотелось, то на пересдачу будут силком затаскивать?

— Вы правы, теория очень важна, чтобы не допустить ошибок. Создавая охранные заклинания, нужно правильно рассчитывать силы, чтобы в последнюю минуту ты не обнаружил, что абсолютно пуст. К несчастью, именно молодые маги совершают ошибки, но с годами приходит опыт. Только тогда...

Алехандро громко хлопнул рукой по столу.

— Ближе к делу, и не объясняйте, всем известные истины!

— Конечно, — я с улыбкой закивала, пытаясь придти в себя и собрать в некую канву все, разлетевшиеся от громкого стука, мысли. — Охранные заклинания создаются магами, как для их собратьев по ремеслу, если у последних не хватает собственных сил, так и для простых людей.

— Кого вы имеете в виду, говоря "простые люди"? Каких-нибудь крестьян, которые и с магией-то сталкивались только при общении с деревенской знахаркой, или всех этих городских ремесленников и тому подобных, которые все равно не наскребут денег на оплату магических услуг?

— Я имею в виду людей, лишенных магических сил! — внезапно мне вспомнился разговор с Фредом после одной из пар по магической географии в первые дни учебы, когда я еще делала вид, будто он мне безразличен. — Такие люди ведь часто рождаются, к примеру, на Западе.

— О, вы имеете в виду этих людей, — Алехандро свысока посмотрел на меня. — Кто они и, кто вы? — магистр едва не хмыкнул.

Я же впилась ногтями в локоть: "Конечно же, для вас, Алехандро, я в сравнении с ними никто".

— Но, оставим это, — нетерпеливо провел рукой магистр. — Только лишь на Западе рождаются люди, лишенные магических сил?

В его вопросе чувствовался подвох, только я не могла понять, в чем он заключался, но за то, что он существовал, я могла ручаться и головой и другими частями тела.

— Понятное дело, не только на Западе, но и в других частях Киринеи, к примеру, в Центральной части, но здесь...

Алехандро снова меня прервал:

— Достаточно. Что на счет Востока? И напомните мне, какие это провинции.

Экзамен по охранным заклинаниям медленно превращался в экзамен по магической географии. Вот только вести его продолжал Алехандро. К счастью, про Восток я кое-что знала — не худший регион... Впрочем, это как посмотреть.

— Традиционно восточным регионом называют Элрон. Что до магии, то в прошлом там действительно длительное время проводились кровавые ритуалы, пришедшие с соседних стран, но после войны лилий...

— Так, куда делись маги? — вкрадчиво спросил Алехандро.

Демон, да откуда же я могу знать?! Вслух же произнесла:

— Этого никто не знает.

— Что?! — все-таки взорвался Алехандро, заставив меня уткнуться взглядом в стол. — Как можно не знать таких элементарных вещей?! Как можно говорить такую ересь?! А вы еще смеете говорить про себя с апломбом. Как же, вы не простой человек, не простая...

"Если он назовет меня уличной девкой, я плюну ему в лицо, — с неожиданной ясностью подумала я. — Даже если в последствии от меня и останется горстка пепла! — я подняла глаза и встретилась взглядом с магом. — Как же я вас ненавижу! Только попробуйте..."

— Девушка, — закончил Алехандро. — Не думаю, что вы сегодня получите выше тройки, даже, если на все вопросы ответите без заминки. А теперь перейдем к щитам. Стихийный огненный щит.

— Стихийные щиты бывают четырех видов, по количеству стихий: огненный, воздушный, водный, земной. Огненный стихийный щит защищает от огня. Не только от магических заклинаний, выбранной стихии, но и от любого природного проявления. Нужно невредимым пройти сквозь огонь, выжить в грозу после удара молнией... — используется этот вид защиты. Конечно, кроме огненного щита в тех же ситуациях можно создать универсальный щит, но на него тратится очень много энергии. У многих просто может не хватить сил.

— Это все? — Алехандро выразительно поднял брови. — Неужели вам больше нечего сказать? Когда был впервые использован этот щит? Кем? С какой целью? Расскажите историю его создания.

— Стихийный огненный щит — простейшее заклинание огненной сферы. Он известен уже многие столетий. Его начали использовать еще до того, как в лексикон магов вошли сами названия: стихия, магический щит... Маги интуитивно пользовались этими знаниями, еще не зная, как их правильно назвать.

Знаний не хватало. Я говорила все, что приходило мне в голову, и...

— Кто впервые дал этому щиту название, Элен, почему я должен клещами вытягивать из вас ответы?! Мне ведь может надоесть вам помогать!

...угадывала!

Иначе Алехандро уже указал бы мне на ошибки.

Но последний вопрос... Кто же придумал название тому, что и так было прекрасно известно? Кто-то... находчивый, что ли?

— О, это достаточно известный в наше время маг, который относительно недавно, — все познается в сравнении, а недавно может быть и двести лет назад.

Алехандро внезапно скривился и поднял руку, заставляя меня замолчать: видно моя импровизация не пришлась ему по вкусу. Сейчас он вновь разразиться тирадой...

Но маг молчал, только желваки по лицу и ходили. Я нахмурилась, окончательно переставая что-либо понимать. Алехандро тем временем бросил на меня злой взгляд. У меня даже мороз по коже прошел, затем встал, что-то шепнул второму магистру. Возле того как раз сидела Лиин, и вышел за двери.

Мой рот сам собой приоткрылся от удивления, да и глаза округлились. Впрочем, не на долго. Маг, а вслед за ним и Лиин поднялись. Только подруга пошла к двери, а магистр ко мне.

— Что ж, вы говорили о стихийном огненном щите. Продолжайте.

Я кивнула.

— Стихийный огненный щит... — конечно же, я начала свой ответ с самого начала, а маг тихо кивал в такт моему голосу.

— Можете создать сам щит? — внезапно спросил он, прервав меня.

Я тряхнула головой, убирая с глаз волосы и за несколько секунд создала щит. Это ведь так просто.

Магистр слегка прищурился, разглядывая мою защиту, впрочем, сейчас она была бесполезна: вокруг ведь нет ни капли (хотя уместно ли говорить именно о капли?) огня, затем взглянул в билет.

— Хорошо, что представляет собой обманный щит?

— Это что-то среднее между охранной магией и боевой, просто некая обманка: создаешь щит, а получаешь...

— Понятно, — снова прервал меня магистр. — Вижу, с теорией у вас все в порядке, — это у меня-то?! — Что, на счет практики? Сейчас я создам заклинание, верните его мне вашим щитом. Не боитесь?

Я сглотнула, затем взглянула магу в глаза: "А какое имеет значение, боюсь я, или нет, все равно ведь придется что-то делать".

— Нет!

Магистр кивнул и рукой разрушил мой предыдущий щит.

— Итак!

Что-то вспыхнуло у меня перед глазами, а в следующее мгновение я увидела, летящее ко мне навстречу, заклинание. Руки сами собой перекрутились в замок, губы что-то тихо прошептали.

Все решали секунды. Только бы успеть!

Сердце бешено заколотилось и сжалось в комок, только усилием воли я заставила себя держать глаза открытыми. Все равно ведь закрытые, они ни в коей мере не спасли бы меня.

Только бы...

Успела! Заклинание вернулось к магу. Магистр в ответ только провел рукой в пространстве. А в мой мозг начала закрадываться мысль... Так и есть — иллюзии, но какие же правдоподобные! И как же я испугалась! Глупо!

— Третий вопрос: амулеты, заклинания?

— Я уже отвечала этот вопрос магистру Алехандро. Повторить?

Маг поморщился.

— Не нужно! — мужчина бросил еще один взгляд в билет, — четверки достаточно, или... — он прервал сам себя, — какое заклинание я только что использовал?

— Иллюзии.

Маг хмыкнул.

— Заметила... Ладно, идите, — он быстро написал что-то в, появившейся, книжечке и подал ее мне, — первый экзамен вы сдали.

"Сдала..." — я не могла в это поверить, пока не вышла из кабинета. И только там, когда на мое лицо попал лучик летнего солнца, когда я заметила однокурсников, некоторые из которых все еще продолжали корпеть над книгами, другие занимались чем угодно, помимо учебы, к примеру, в кости резались, или просто громко обсуждали что-то, наконец, осознала, что я победила, или мне просто повезло...

Первыми ко мне подошли Фред с Лиин, но тут дверь снова приоткрылась и голос, донесшийся оттуда, громко произнес:

— Фредерик!

Ми переглянулись и сочувственно пожали плечами.

— Теперь удачи тебе, — я улыбнулась. — Да, встретимся потом в городе, в том трактире, что всегда.

— А есть, что отмечать? — Фред улыбнулся мне, а потом, дождавшись моего радостного кивка, зашел в кабинет (испытывать терпение магов не стоило).

— Ну, как, сдала? — одновременно спросили мы с Лиин друг у друга и, не ответив, покатились со смеху.

Лиин первая пришла в себя:

— Да, повезло. Я даже из практических заклинаний почти ничего не успела создать. Только один щит против физической атаки. И хвала Духам, больше сил ни на что бы не хватило. А потом подошел Алехандро и Зистер меня отпустил. Даже удивительно.

— Зистер? — переспросила я. — А, понятно, так второго магистра звали. Я даже внимание на это не обратила.

— А должна была, ты же отвечала Алехандро?

— Мне тоже повезло. Посреди моего ответа он куда-то вышел, а ко мне подошел Зистер. Так что, — я развела руками. — Кстати, Алехандро обещал, что выше тройки я не получу, а Зистер... — я раскрыла небольшую книжку, в которой магистр недавно что-то вывел... — Не может быть! — на меня смотрела чуть скошенная вправо пятерка...

До трактира я не дошла, долетела. Настроение не испортил даже Анри, наступив мне на подол юбки. Не порвал ведь, а то, что он не извинился, так это и не удивительно!

Я была так счастлива, что позабыла об этом происшествии почти сразу и продолжила какой-то бессодержательный разговор с Лиин.

— Да, что ты говоришь?

— А что он...

В трактире мы заняли столик возле окна и стали рассматривать прохожих. До следующего экзамена было еще три дня, да и принимал его Ристер.

Вердана проснулась со, все усиливающейся, головной болью. Так бывало перед видениями. Женщина вздохнула. Она уже несколько месяцев ничего не видела. И в тайне начала думать, что Духи отобрали один из своих даров (сказать по-правде, она об этом совсем не жалела).

В первый месяц она все еще волновалась: "А вдруг это случится сегодня?", но приходил новый день, а видения все не было. Иногда только просыпалось дурное предчувствие, дескать, не спроста это, но под влиянием ежедневной рутины, оно уходило вглубь души и больше не тревожило Вердану.

Маг бы совсем забыла о ненависных картинах, что иной раз являлись ей, если бы не постоянные напоминания Дириани. Все остальные магистры под конец умыли руки, справедливо решив, что это не их дело. Но у Дириани были иные мысли, иные планы. Слишком много ведь на свете вещей, которые нельзя предугадать, сложить логическую цепочку от одного события к другому. Только увидеть в видении. Вот только пророческим даром Дириани, в отличие от Верданы, был обделен.

Но ректор Университета Магии слишком часто хотел знать то, что закрыто от большинства простых людей (да и от магов) паутиной судьбы. Вердана понимала его, но принять не могла. Да и отказаться от видений было вне ее сил, к сожалению... Или, к счастью.

Теперь видения явились снова. Впрочем, пока еще не видение, а так... — внезапно виски сжало от боли. Вердана через силу подошла к шкафу, полуслепыми от боли глазами начала искать нектар мизаньи33.

— Есть! — травница схватила флакон, а затем новый приступ боли сотряс ее тело. Пальцы сами собой разжались, выпуская флакон прямо на деревянный пол.

Раздался звон бьющегося стекла, и по комнате распространился удушающие сладкий, запах. Женщина вдохнула — боль в мгновение ока прошла, но перед глазами что-то ярко вспыхнуло, мысли помутнели. Вердана сделала шаг в сторону и, не удержавшись на ногах, упала на пол в шаге от осколков, только чудом не наколовшись на один из них.

Перед тем, как закрыться, зеленные глаза пробежали надпись на флаконе, которую сама Вердана когда-то и составляла: "Использовать осторожно, в больших дозах вызывает галлюцинации".

Глаза закрылись...

У тебя нет выбора, красавица...— губы Верданы дрогнули: "А у кого он есть?"

Ночь, такая же темная, как и та, когда впервые проявилась ее сила. Только молний не хватает, но если дело только за этим? — высокая фигура в длинном черном плаще резко взмахнула рукой. Что-то вспыхнуло, раскрасив пространство вокруг в золотисто-алый, а затем снова явился мрак.

— Неужели, моя дорогая, ты думала, что от меня так просто уйти?

Презрительный смех, казалось, полоснул неожиданного слушателя по ушам. И смолк, только эхо все еще доносило: "Ха-ха-ха, ха-ха...".

Снова что-то вспыхнуло и закружилось, с невероятной скоростью, все приближаясь и приближаясь к... Свет.

Женская фигура медленно шла... в пустоту. Только она этого не видела, не осознавала, что концом ее пути была бездна, пока не осознавала...

Внезапно небосвод озарился молнией. Двумя, тремя... А затем они вместе ударили в девушку. Та остановилась. Огонь на мгновение озарил ее лицо: невидящие остекленевшие глаза... — где-то Вердана уже видела его, но женщина не успела понять. — Фигура резко отдалилась, а затем и она сама, и все вокруг запылало.

Будто к листку бумаги поднесли зажженное огниво, и он вспыхнул, загорелся с середины, унося с собой все то, многое, что мог поведать, теперь оставляя позади лишь пепел.

А затем новый лист, хотя нет — стекло с разводами, за ним алтарь, покрытый едва ли не плесенью. Но, вряд ли, это смущало хозяина: слишком безумный блеск в глазах, слишком стремительны движения, особенно в сравнении с неподвижностью его жертвы. В кроваво-алом платье - и откуда только такая любовь к этому цвету? Только хорошего, что... — расстегнутом и стянутом почти до пояса, оголяя белые шею и грудь, по которым рассыпались темные, почти черные волосы жертвы.

Но картинка поблекла, сменилась другой. Яркий свет режет глаза. Повсюду блеск и бесполезная мишура. И снежно-белое платье до пола. Но губы все те же — яркие, манящие взгляд.

И снова прошлая картина — с алтарем. Только в этот раз в его руке кинжал с непонятными надписями, рисунками — нет, только не это, она ошибается, она...— И резкое движение к жертве. Удар. Захлестала кровь по мраморной коже, по платью... — хорошего, что пятна крови не заметны... — по стеклу...

Бал.

Две картины. Они сменяли одна другую, накладывались и растворялись. Но победителя в этой схватке не было. Удар молнии и тьма, и львиный трон, и темная фигура в короне. Только зубцов на последней не двенадцать, как принято в Кирине, а три. Или это только кажется?

Вердана закашлялась и кое-как встала на ноги, держась рукой за пол.

— А! — рука поехала в сторону, напоровшись на один из осколков. Женщина вскрикнула, заметив на руке кровь, и таки поднявшись на ноги, вновь подошла к злополучному шкафу. Достала еще один флакон, перевязанный на этот раз зеленой лентой, и вылила его содержимое на рану.

В первое мгновение кожу прожгло с такой силой, что целительница снова едва не вскрикнула, но уже через несколько секунд боль прошла, рубец затянуло. Все было, как прежде.

Первой из наших знакомых в трактире появилась Джулин. Она подсела к нам, радостно улыбаясь. Вопросы по поводу сдачи защитных заклинаний были излишними.

— Хорошо, что я еще не написала отцу. Алехандро мне четверку поставил, — радостно заявила она.

— Может, ты правильно ответила? — тихо предположила Лиин. — А что ты должна написать отцу?

— Да, где там! — Джулин махнула рукой, не обращая внимания на второй вопрос, а Лиин не стала настаивать на ответе, позволив графине подозвать девушку-разносчицу. — Я же почти ничего не знала. Так некоторые мелочи мне Ри... мне рассказывали, — быстро поправилась она.

О том, что Джулин встречается с одним из наших магистров, Лиин не знала, а графиня не горела желанием ей об этом сообщать. Да и вообще, мало, кто был в курсе: я, Фред, Костас, который клятвенно пообещал не говорить ни о чем Анри, да еще парочка наших однокурсников.

Граф Риани был щедр со своей дочерью, но только до тех пор, пока она оставалась невестой Анри и собственно его дочерью. А посещать балы под его кровом нравилось всем.

Но Джулин все равно не хотела рисковать, и рассказывала правду только тем, кто и сам начинал о чем-то догадываться. А постоянные участники ее балов видели многое, к счастью, об этом предпочитали умалчивать из боязни, что и о их проделках, о которых они сами под влиянием вина забыли, напомнят. Но Лиин слишком редко была у Джулин. Раз, или два — точно не вспомню. А за такое время сложно запомнить что-то по-настоящему интересное и сложить из разрозненных кусочков подлинную картину.

Разносчица поставила перед нами три бокала с вином, взамен нашего сока. Лиин сразу же нахмурилась, не очень-то желая пить (у нее остался в памяти одна из вечеринок, на которой она забыла об этом правиле, а повторения она не хотела). Так что, подруга уже хотела отказаться от щедрого предложения Джулин (за напитки-то заплатила графиня), но та ее опередила, подняв свой бокал.

— За первую победу?! Чтобы остальные дались еще легче!

— Давай, просто легче, — я со смехом поднял и свой бокал, — вторую подготовку длинной в неделю я просто не выдержу. Лиин?

Девушка тоже подняла руку с напитком.

— Следующий экзамен должен быть еще сложнее. Некромантия все-таки.

Мы с Джулин переглянулись и зашлись от хохота.

— Да, ну, все не так плохо. Мне наоборот кажется, что этот экзамен будет легче легкого, — графиня снова подняла свой бокал.

— Для кого как, — я подмигнула Джулин.

Мы чокнулись и выпили. Даже Лиин пригубила. Потом встала, так и оставив почти полный бокал на столе.

— Я, наверное, уже пойду. Все-таки три ночи не спала. Отдохнуть хочу.

— Точно? — я заметно огорчилась: Лиин ведь не так часто выходит вместе с нами в город, и уж, тем более, не сидит часами в трактире, обсуждая чье-то платье, или игру, — мы же только что пришли?

— Все равно. Вот закончатся все экзамены, — Лиин выдержала многозначительную паузу, — вот, тогда-то!

Подруга еще раз махнула нам рукой и вышла во двор. Я провожала ее взглядом, потом вновь обратила свое внимание на Джулин, которая как раз качала головой.

— Дам, — глубокомысленно заявила девушка, — вот, кто совсем не умеет развлекаться. Даже жаль как-то.

— Это точно, — я задумчиво отхлебнула еще немного вина. — Ладно, у меня к тебе вопрос. Мне нужно готовиться к экзамену по некромантии?

— Ну, ты и нахалка! — Джулин рассмеялась и быстро допила, оставшееся в бокале, вино, затем жестом подозвала девчонку, прося ее налить еще.

Я хотела отказаться, даже отставила в сторону бокал, но Джулин насмешливо посмотрела мне в глаза.

— А как же экзамен, некромантия?

— Шантажистка! — я хмыкнула, — ладно уж, давай! Все равно до завтра готовиться точно не буду, а завтра...

Разносчица отошла, Джулин подняла второй бокал.

— А на счет завтра спросишь сама у Ристера. Он как раз должен подойти через минуту-другую.

— И кто из нас после этого нахалка? — я тряхнула волосами. — Ладно, посмотрим. Кстати, — я щелкнула пальцами. — Ты сегодня вечеринку устраиваешь?

— Конечно, только позже обычного, — Джулин взглянула на небольшие часики на руке — подарок ее отца. Они были предметом зависти почти всех однокурсниц. Я сама, чего греха таить, поглядывала на них с вожделением. Мало того, что они были безумно красивыми, усыпанные блестящими илламами с самого Элрона, так теперь Джулин еще и не нужно было узнавать время по солнцу. В общем, красота, да и только. — Сегодня вечеринка начнется только в десять. Просто слуги не успевают все сделать вовремя. Будет много сюрпризов, — девушка улыбнулась, вспомнив, как видно, про один из них, — к тому же ведь самое интересное всегда начинается с наступлением темноты.

— Слышала б тебя Лиин! — я тихо хмыкнула, представив реакцию подруги, Джулин только безразлично повела плечами, затем бросила взгляд во окно и поднялась.

— Ладно, пойду я.

— Подожди! — я поднялась вслед за девушкой. — Ты же Ристера ждала, да и мне одной скучно.

— Почему же одной? — девушка подмигнула мне, — а я Ристера на улице подожду, он почему-то сегодня запаздывает, — она развернулась и, покачивая бедрами, пошла к выходу, потом на мгновение остановилась и обернулась. — Не забудь, в десять.

Я кивнула и отхлебнула еще один глоточек, глядя на улицу, затем перевела взгляд на появившегося соседа. В его глазах блестели смешинки, когда он преувеличено серьезно спросил:

— Напиваешься в одиночестве?

— Конечно же, — я капризно выпятила нижнюю губу, — никто ведь не хочет составить мне компанию.

Фред засмеялся.

— Да, задержался немного: вопрос дурацкий попался, пока ответил... Впрочем, это не оправдание.

— Не оправдание, — я с улыбкой покачала головой. Фред тем временем поднял мою руку и поднес к губам. — Это тоже, — медленно проговорила я, делая еще один глоток, но не вырывая руку.

— Знаю, но я что-нибудь придумаю, — сказал он ласково-предвкушающим тоном, а затем другим голосом добавил, — тебе что-нибудь еще заказать? Мне ведь тоже есть, что отметить.

Я перевела взгляд на бокал: вина оставалось только на донышке. Дам... Что-то я сегодня увлеклась, а ведь вечером... Даже скорее, ночью, еще к Джулин идти.

— А это того стоит? — я как раз решала, чего хочу сама, так что, в моем голосе звучало сомнение.

Но Фред не дал этому чувству разрасти, искушающее заявив:

— Конечно.

И вот передо мной уже стоит третий за этот вечер бокал с, искрящейся от огня свеч, жидкостью. На губах появляется кислинка, и они сами собой расплываются в улыбке.

— Ну, и что тебе поставил Алехандро? Неужели расщедрился?

Фред покачал головой.

— Не Алехандро. Он вышел из аудитории, еще когда ты там сидела, да так и не вернулся. Так что, отвечать пришлось Зистеру. Не представляешь, как я рад!

— Не меньше меня, — я еще сильнее улыбнулась. — Мне ведь тоже повезло.

И снова бокалы взмываются в воздух.

— За удачу?!

— За нас!

Алехандро быстро прошел между фигур свих учеников и скрылся в длинном коридоре. Кое-кто посмотрел ему в след, а потом ослеп, озаренный вспышкой открываемого телепорта, другие предпочли не обращать внимания на магистра, продолжая листать многочисленные книги, лежащие возле них.

Магу не было до них, да и до тех, других — любопытных, никакого дела. Он слишком спешил, хотя в другое время не преминул бы укоротить чей-то длинный и любопытный нос. Но не сейчас. Студентам повезло. Дело в том, что Дириани зачем-то срочно вызвал к себе магистра, а опаздывать на эту встречу Алехандро не собирался. Вот и пришлось уходить с так и незавершенного экзамена, оставив одну из самых ненавистных учениц без заслуженной тройки, или даже двойки, если ему повезет.

— Магистр Дириани? — Алехандро перенесся к двери кабинета архимага: телепортироваться внутрь ему не хватило силы, да и Дириани это не понравилось бы. Затем постучал и, только лишь дождавшись ответного оклика, вошел.

В середине уже сидели сам хозяин кабинета, Вердана, Дорин и даже Ристер.

"Этому-то, что здесь понадобилось?" — с недоумением подумал Алехандро. Он сам, Дорин (как бы это магистра не раздражало) и Вердана были частыми гостями в кабинете архимага, но Ристер?

Дириани кивнул новоприбывшему магу.

— Рад, что экзамен в этот раз так рано закончился, и вы здесь.

— Закончился? — Алехандро в недоумении приподнял брови, — перед аудиторией еще больше половины студентов, но вы сказали, чтобы я срочно пришел сюда.

— Это не настолько срочно, — Дириани задумчиво прищурился, — кто-то остался продолжать проводить экзамен?

— Да, Зистер.

— Но он один провозиться до ночи, — влез Дорин.

Алехандро хотел сообщить своему коллеге, что он думает о его привычке лезть не в свое дело, в данном случае, в чужой разговор. Пусть и сделать это в самых корректных выражениях (рядом ведь находился Дириани), но архимаг кивнул, соглашаясь с помощником. Так что, Алехандро пришлось держать свои мысли при себе.

— Думаю, кто-то из ваших коллег смог бы вас заменить, или даже кто-то из аспирантов. Это ведь первый курс? — Алехандро кивнул, хотя его ответ был не нужен: своим вопросом Дириани проявлял банальную вежливость. — Программа там не очень сложная. Так что... Алехандро, кого вы посоветуете?

— Аспиранта... можно Бристия, к примеру, впрочем, на ваш выбор, магистр.

Дириани кивнул.

— Значит, Бристий, — он мысленно передал просьбу-приказ нужному человеку. Тот как раз был на месте — в Университете.

Архимаг еще немного помолчал, потом все же начал разговор, из-за которого он все это затеял:

— Вердана, повторите сейчас все то, что вы рассказали мне.

— Конечно, магистр, — голос целительницы резко изменил тональность. С привычного нежного и мягкого до звонкого, выговаривающего слова с ошеломляющей четкостью. — Сегодня ночью у меня было видение. Дело, по-видимому, касается Элрона. Я видела кровавый ритуал. Вы помните из тех, что проводились во времена войны лилий и задолго до нее? — понятное дело магистры не могли этого помнить: возраст не позволял, разве что Дириани... — Если хотите, могу напомнить, — внезапно все же спохватилась Вердана, — для ритуала нужна молодая девушка до тридцати лет. После этого возраста сила окончательно срастается с человеком, и не может ни возрасти, ни внезапно исчезнуть, перейти к другому носителю. Но обычно используют совсем молоденьких девушек. Часто невинных: считается, что в этом случае у них сил больше, но это не обязательное условие. Так что, жертвой может стать даже блудница. Хотя это и не приветствуется.

Дириани мягко прервал магистра:

— Достаточно подробностей. Мне кажется, Ристер сможет объяснить все более... тщательно. Это все же его профиль.

Молодой маг кивнул, добавив про себя: "Один из".

Вердана подчинилась, заговорив о другом.

— Ритуал проводит маг, отбирая силу у жертвы, либо для себя, либо для другого человека. Присутствие обоих людей на обряде обязательно. Но все же последнее (передача сила другому) возможно лишь в теории. Мало кто решается провести ритуал крови: слишком много перепон, слишком велика опасность, как и кара за содеянное — смерть, не смотря на титулы и злотые. Само имя мага предается забвению. А в тех, кто все же решается на ритуал, слишком мало остается человеческого в душе. Он может совершить хладнокровное убийство и упиваться им, но подарить силу другому... О, нет!

— Что вы видели, Вердана? — прервал целительницу архимаг, посчитав, видимо, что она вновь слишком увлеклась.

— Я видела жертву на алтаре, видела, как нож с древнеэлронскими надписями на рукоятке, входит в ее тело. Видела, наконец, полоумного мага, решившегося на это, и кровь, море крови, — почти беззвучно закончила Вердана.

Целительница не могла не знать, как мала граница между жизнью и смертью. Но даже ее, ежегодно видящую десятки видений, проняло до костей.

— Что за нож, о котором вы сказали? Он обязательный атрибут данного обряда? — спросил Дорин.

Магистр на минуту замешкалась с ответом, засмотревшись на лицо своего коллеги, попытавшись разгадать его загадку.

Поначалу в глазах у Дорина мелькало сопереживание рассказчице. Он, будто бы воочию, видел то, что так недавно Высшие силы показывали Вердане. И это не смотря на то, что между магами стоял барьер, а, значит, передача происходила безо всякой магии, на одних эмоциях, человеческих эмоциях... Или нет?

Правда, когда их глаза пересеклись, на лице у Дорина тотчас появилась полуироничная усмешка. Появилась и тотчас исчезла. А глаза стали спокойными, бесстрастными, будто на них натянули очередную личину. Маска... Но, что из проявленного истинный лик: сочувствие, или безразличие?

Вердана не доверяла Дрину. Не потому что он боролся за власть с Алехандро, а потому что не верила в саму личность молодого мага. Порой она казалась слишком наигранной, какой-то почти детской забавой, какими некогда ценился бедный студент — сын ремесленников.

Но это были только предположения, ничем не подкрепленные догадки. Иди с ними к Дириани, было нельзя. Архимаг слишком прикипел к помощнику и не отправил бы того в опалу из-за пустопорожних высказываний целительницы. Да и сама Вердана пока не хотела ни о чем говорить, просто присмотреться внимательнее.

— И все же, что вы, Вердана, скажите о кинжале? — решил повторить свой вопрос Дорин, видя, что целительница ушла в себя и попросту забыла о его предыдущем вопросе.

— Это ритуальный кинжал, — Вердана вернулась в бренную реальность, — без него не возможен обряд крови.

— Но как же, — вмешался Ристер, — для ритуала передачи силы не нужно какое-то особенное орудие. Достаточно, чтобы оно было острым, способным убить жертву, если потребуется, за один удар.

Вердана поморщилась, едва не сказав: "Довольно подробностей!". Но про себя подумала, что Дириани не зря позвал некроманта. Даже она, целительница, не смогла бы рассуждать о смерти с таким цинизмом. Для Ристера же не существовало табу.

И все же его слова не могли быть верными. Магистр решила высказаться:

— В свое время я изучала кровавые ритуалы Элрона. В каждом из них присутствует данный кинжал.

— Подождите! — Дириани властно поднял руку, — кровавые ритуалы совершались во многих местах, просто Элрон их последнее прибежище. Именно в двенадцатой провинции34 особенностью ритуала стало наличие одного кинжала, сделанного из простой стали, с вкраплениями серебра. По рассказам, а как вы понимаете, найти хроники того времени очень сложно: их мало, да и те, что существуют, тщательно оберегаются, чтобы кто-то ненароком в них не заглянул, не прочел кое-чего из государственных секретов... Данный кинжал начали использовать в пятьсот девятом году, за пять лет до начала войны лилий. За год до этого на нем выжгли надписи на староэлронском языке. В них говорилось о том, как правильно совершать обряд, чтобы будущие поколения не погрязли в невежестве. Главное знание, так сказать, — архимаг поморщился.

— Неужели за столько лет нож не потерялся? Ведь прошло более пятисот лет, — Дорин прищурил глаза, пытаясь понять, как такое могло произойти.

Но Алехандро не интересовали причины. Он резко высказался:

— Дорин, вы не доверяете видением Верданы, или, быть может, ей самой?!

— Я не недоверяю, я просто пытаюсь понять, — Дорин посмотрел Алехандро в глаза, тот лишь презрительно усмехнулся: "Щенок!".

— Нож могли спрятать, а сейчас найти, — отмахнулся Дириани. — Не о том вы думаете. Нужно решить, что делать дальше.

— Ехать в Элрон, проверять, действительно ли там кто-то исчез в последнее время, возможно, таких людей уже больше десятка, — высказался Ристер.

— У тебя есть какие-то предположения? — архимаг, да и остальные маги в комнате посмотрели на некроманта.

Тот пожал плечами.

— Магистр Дириани, вы были правы, когда сказали, что ритуалы крови, или ритуалы силы, как их еще называют, мой профиль. То, о чем рассказала магистр Вердана, — Ристер сделал небольшой кивок в сторону целительницы, — действительно похоже на один из них. Но, дело в том, что существует две разновидности ритуала силы. В одном жертвой должен быть очень сильный маг, девушка, понятное дело. И еще одно — силу она должна отдать добровольно, а, впрочем, и обмануть можно каждую. Такие обряды проводят очень редко. Если все сделать правильно, то магу достанется много, ОЧЕНЬ МНОГО силы. В другом виде ритуалов, количество переходит в качество. Жертвой может стать любая природная ведьма, обладающая даже не силой, а ее зачатками. От нее согласие не требуется, просто смерть. Но в данном случае жрецу достанется немного мощи. Только на первое время и хватит.

Несколько секунд в комнате царила тишина. Потом Алехандро задал вопрос, который волновал всех:

— Так все же, какой это из двух обрядов?

— Откуда же я могу знать? — некромант развел руками. — Хотя... — около минуты он просидел, задумавшись, — я собирался написать книгу о ритуалах силы, подбирал источники. Возможно, есть еще какое-то внешнее различие, которое позволит точно определить, что за ритуал мы, точнее Вердана, видела, а я о нем просто позабыл.

— Прекрасно! Еще раз изучите все источники и как можно скорее. Как быстро вы сможете справиться? — начал отдавать приказы и одновременно задавать вопросы Дириани.

— Дня три, как минимум, хотя нет, больше. У меня два экзамена на носу — у первых двух курсов. Буду отвлекаться.

Найди себе замену, — предложил Алехандро. — Я ведь как-то справился.

— Но я не вы, магистр, — прищурив глаза, ответил Ристер: магу это предложение не сильно приглянулось. Была одна причина, из-за которой он хотел сам принимать экзамен, по-крайней мере, у первого курса.

— А, если перенести экзамен, поменять с каким-нибудь другим местами? — снова высказался Алехандро.

Это ведь только экзамены по его предмету традиционно шли первыми у всех курсов. Сначала студентов нужно было научить защите, а уже потом бросаться на них с атакующими заклинаниями, или отправлять на "переговоры" с зомби.

— Возможно, но не хотелось бы, — на этот раз ответил ректор. — Ристер, вы точно не успеете?

— Я не уверен. Просто не хотелось бы сейчас что-то пообещать, а, конец-концом, вас подвести.

— А, если вам кто-то будет помогать с вашими источниками?

— Это ускорит дело.

Дириани секунду помедлил, глядя на собравшихся. Можно было бы, конечно же, доверить эту работу кому-то помимо четверых присутствующих, но архимаг предпочитал ограничивать круг людей, которым доверял ту, или иную информацию. Сейчас он и так превысил лимит на двух человек.

— Дорин, возможно ты? — наконец, сделал свой выбор архимаг.

— Вполне. Это ведь только на несколько дней.

Дириани уже хотел сказать: "Тогда договорились" и отпустить магистров, но выступил Алехандро. Маг был очень недоволен внезапным решением ректора: "И почему снова Дорин?!". Внешне его слова выглядели очень благородно. Бескорыстная помощь... Но всегда есть другая сторона медали.

— Мне кажется, я тоже смогу оказать помощь магистрам. Не хотелось бы пускать дело о ритуалах крови на самотек.

У Дорина дернулась щека: как же ему надоели намеки Алехандро на то, что он бездарь! Маг ведь еще с первого курса пытался внушить студенту эту мысль, поэтому так часто и становился объектом его розыгрышей: надо же как-то отыграться.

— У тебя ведь все эти дни экзамены? — решил вмешаться Дириани, до того, как его помощники устроили словесную дуэль. Хорошо хоть взаправду меряться силами им пока в голову не приходило. Всегда может случиться какая-то неожиданность. Кто-то погибнет, а, кто бы не остался в живых, двое магов все равно лучше одного. Пускай сильнейшего из них.

— Но мне ведь не сдавать их, а принимать, — не согласился магистр. — А программу за столько лет я выучил досконально. Так что...

— Хорошо, — Дириани с деланным безразличием пожал плечами, хотя в глубине души был рад, что результаты будут известны так скоро.

— Магистр Вердана, — внезапно начал Ристер. Он был единственным из присутствующих, кто подумал об еще одной возможности, — а вы уверены, что в вашем видении было будущие, а не прошлое?

— Да, вполне. Последняя часть, та, в которой был показан сам обряд, точно произойдет в будущем.

— А вы видели что-то еще? — хором спросили Ристер с Дорином.

Алехандро обошелся без слов, так ничем и не выразив своего удивления.

— Остальная часть видения была мало понятной. Гроза, спешащая девушка, смех... Да и к тому же это мог быть только сон. Они часто неотличимы от видений. "А в особенности после целого флакона нектара мизаньи!"

— Это ничего не дает. Ничего не меняет. Алехандро, Дорин, Ристер, я думаю, вам пора приступить к поискам. Никто знает, сколько у нас времени на самом деле.

Магистры кивнули. На лице у Ристера, правда, мелькнуло что-то похожее на досаду, но Дириани не очень-то волновали мысли и чувства молодого мага. Из четверки, которая собралась в его кабинете, он был наименее важен. Всего лишь человек, у которого волею случая мог оказаться ключ к разгадке тайны, а мог и не оказаться. Кто знает.

А вот Вердана видела правду всегда, хотя в последние полгода маг начал в этом сомневаться. Целительница, точнее, ее сила (архимаг не обольщался на счет истинного ее отношения к себе и знал, что, кому-кому, а Вердане доверять во всем нельзя — предаст, если усмотрит выгоду) не подвела.

Три магистра вышли, а Дириани и Вердана остались одни.

— Вы не вспомнили чего-то еще? Возможно, у вас есть какое-то предчувствие?

Вердана медленно покачала головой.

— Нет, что вы. Я и этим видением удивлена. Думала, больше никогда ничего не увижу.

В голосе у целительницы сквозила усталость, смертельная усталость. Хотя женщина и выглядела на тридцать с хвостиком, видения постепенно подкашивали ее, пытались сломить. Как морская вода, казалось бы, уступчивая и мягкая, но способная сточить камень, превратить острый край в гладкий бок. Да и не стоило забывать, что на самом деле Вердане было далеко не тридцать. Омолаживающие отвары и магия делали свое дело, латая тело. Но залатать душу было невозможно.

Дириани бросил короткий взгляд на свою коллегу и отвернулся, боясь, что на его лице отразиться то, что он испытывал к ней: жалость и даже презрение. Целительница в последнее время сильно сдала. Это было видно невооруженным взглядом.

— Мы все думали, — солгал архимаг. — Ладно, Вердана, идите. Я признателен вам, что вы сразу же все мне рассказали.

Целительница холодно кивнула, затем, уже пройдя несколько шагов к двери, обернулась, спросила:

— А существует ли трезубая корона?

Дириани слегка безразлично пожал плечами.

— Почему бы и нет. Чего в мире не встретишь. Это ведь только у нашего монарха в короне двенадцать зубцов, — архимаг позволил себе несколько секунд молчания, а потом еще более безразлично спросил, — к чему этот вопрос?

— Мне казалось, что я недавно видела нечто подобное, или слышала... — Вердана задумалась, прикрыв глаза, затем покачала головой, — сейчас точно не вспомню, где я слышала о чем-то подобном. Возможно, это простое любопытства, — женщина кивнула Дириани и вышла из комнаты. Архимаг не стал препятствовать ей, хотя его холодный взгляд следил за ней, даже после того, как дверь захлопнулась.

— Так, что ты думаешь, об этих людях?

— О тех троих в углу? С косматыми бородами?

Фред легко пожал мне руку в знак согласия. Мы оба знали, что можем разговаривать мысленно, не касаясь друг друга. Но некоторые знания, однозначно, лишние, и о них хочется забыть, сыграть безобидный спектакль.

— Какие-нибудь наемники, первый раз приехавшие в Риан.

— А я готов поспорить, они уже бывали здесь не раз.

До вечеринки у Джулин еще оставалась уйма времени. Возвращаться в Университет не хотелось, как и начинать что-то отмечать прямо сейчас — не дойдем ведь до дома Риани. Я так точно. Была, конечно, мысль, что меня до туда донесут... Но мне же этого Джулин в жизни не забудет!

Пришлось оставить этот план, и тянуть время по-другому. Вот мы с Фредом развлекали себя тем, что рассматривали завсегдателей трактира, порой начиная спорить, кто есть кто.

— Спорим? — глаза у Фреда насмешливо заблестели.

— На то, были ли эти люди раньше в Риане? — я сморщила носик, — неинтересно.

— На что тогда?

— Может, они какие-нибудь убийцы. Сейчас в бегах, прячутся. Вот и скрывают лица в бородах.

— Хочешь на это поставить? — помимо блеска в глазах у него была еще и искушающая улыбка, но я не попалась на уловку. Хотя...

— Вот еще! — я мысленно возмутилась. — Тебе предлагаю.

— А на что тогда ты поставишь?

— На то, что они добропорядочные граждане. Много работают, вот и не успевают, — я залилась хохотом, потом сквозь смех проговорила, — за своей внешностью присмотреть.

— Идет!

Мы пожали друг другу руки. И я, наконец, спохватилась:

— Подожди, а какой приз?

— Я тебе потом сообщу, — на этот раз Фред решил обойтись от мыслеречи и просто прошептал мне на ухо.

— А если выиграю я?

— Любой каприз, но выиграю я!

— И не надейся! — я насмешливо улыбнулась и разбила рукопожатие.

Фред встал и сделал шаг в сторону. У меня округлились глаза.

— Ты куда?

— Проверять наши догадки.

— Ты просто подойдешь и спросишь их? И ты рассчитываешь, что они ответят правду?

— Иногда можно заставить человека сказать правду, — мужчина больше не смеялся, только его и без того темные глаза внезапно потемнели еще сильнее, — особенно, если он не маг.

— Этот спор... Фред, что ты загадал?

— Да так... кое-что, — мужчина сделал еще шаг в строну, а я как раз пыталась понять, почему у меня так сильно заколотилось сердце. Даже, если эти люди — маги (что очень маловероятно), они не станут убивать Фреда, а от простого заклинания он защититься. Если же это простые люди... — но додумать я не успела: в трактир зашел наш однокурсник Стеан — сосед Фреда. Он быстро подошел к нам и только после этого заметил кое-что странное:

— Что случилось? Вы поссорились? Перед вечеринкой?

— А почему нельзя сориться именно перед вечеринкой? — я нахмурилась.

— Наоборот, — Стеан хмыкнул, — быстрее найдешь нового друга.

Я глубокомысленно покачала головой, а Фред легко толкнул Стеана в бок.

— Просто поспорили!

— На что?

— Не важно. Кстати, как там с экзаменом?

— Пара пустяков, я и ни минуты не волновался, — радостно отмахнулся Стеан, а мы закивали головами, делая вид, что забыли, как он четыре дня перед "казнью" готовился вместе с нами, порой так и засыпая с книгой в обнимку. — Кстати, — внезапно вспомнил Стеан, — почему вы еще не у Джулин. Сегодня будет такая ночь...— однокурсник причмокнул, — надолго не забудем.

— Вечеринка только в десять.

— А вы на часы давно смотрели? Уже почти половина. Пока дойдем... Идемте, а-то еще опоздаем! — Стеан, а вслед за ним и мы с Фредом поднялись. Мужчина бросил на стол мелкую монетку для разносчицы.

Затем мы вышли на улицу, вдохнули чистого воздуха, почувствовав, что вечерняя прохлада приятно ласкает кожу. И углубились в переулки. Чего-чего, а опаздывать не хотелось никому!

Магистры вышли из кабинета Дириани и медленно пошли длинным, освещенным магическими огнями, коридором.

— Может, завтра начнем разбираться с данными? — предложил Ристер, — сейчас ведь уже поздно.

Конечно, оправдание было донельзя глупым, но у некроманта были планы на этот вечер, а свои обещания он привык выполнять.

— У нас и так мало времени, начнем сейчас, — отказался Алехандро, Дорин просто кивнул, соглашаясь со старшим магом.

Ристеру пришлось ограничиться вздохом и открыть свой кабинет.

Некромант подошел к шкафу и начал его открывать, Дорин тем временем предложил:

— Давайте, разделим данные. Каждый прочтет свою часть, потом обменяемся мнениями.

Ристер растеряно кивнул. Он сейчас как раз просматривал бумаги в шкафу и с ужасом понимал, что нужных нигде нет. Молодой маг открыл еще один шкаф, перелистал то, что лежало в нем, затем открыл еще один... Занимаясь поисками, он делал вид, будто все в порядке, будто ничего не случилось.

"Где же они?" — маг замер, даже выпустил из рук одну из бумаг. Он быстро поднял ту, даже не заметив, что на ней. До него только что дошло, ГДЕ он оставил бумаги.

33. Мизанья — редкая трава, растущая в предгорных районах. В малых дозах используется во многих лекарственных настойках, дает успокаивающий эффект. В больших вызывает галлюцинации.

34. Двенадцатая провинция — одно из названий Элрона.

Глава 32

Дириани отвернулся от двери, устав следить за Верданой. Все равно ведь ничего интересного не происходило. Да и с самого начала было ясно, что банальной слежкой многого не узнаешь, как бы этого не хотелось!

Архимага интересовали не видения Верданы, о них-то она ему поведала. Умолчав, правда, кое о чем. В последствии-то выяснилось, что она видела не только сам ритуал, но еще несколько картин, к сожалению, малопонятных.

Вот только, если бы это действительно, по мнению Верданы, было важно, она бы ни за что не проговорилась. Целительница в любой ситуации будет защищать свои интересы до последнего, к счастью, не пытаясь при этом лгать. Так что, все было не так уж и плохо. Архимагу, по крайней мере, не нужно было опасаться ножа, воткнутого в спину.

Алехндро, Дорин... — те могли бы, но не Вердана.

Впрочем, то, что сама целительница считала некоторые части своих видений пустопорожним сном, вовсе не означало, что они были им. Целители, особенно с таким провидческим даром, как у Верданы, часто моли прозревать будущие и прошлое, но не видеть того, что находится у них под носом. Конечно, это не касается чьего-то лечения. Там они виртуозы.

А вот видения... Слишком сложно, непонятно. Не так-то просто разглядеть все эти причины и следствия, которыми полнится будущие. Увидеть события, они увидят, а вот понять... Здесь потребуется кто-то иной!

Ладно, довольно о пророках! Архимага больше интересовал вопрос о трезубой короне. Почему он возник? И почему Вердана ушла от ответа, да еще и начала юлить?

Сейчас точно не вспомню, где я слышала о чем-то подобном...

Такие люди, как Вердана, ничего не забывают. Они слишком хорошо знают, как дорого это может обойтись. Целительница солгала. Почему?

А почему солгал сам архимаг? Разве так сложно сказать правду? Сложно и... опасно.

Трезубая корона действительно когда-то существовала. Более того, существует до сих пор. Долговечный символ Элрона. Пусть само королевство стерто с лица земли несколько веков назад, его главный артефакт существует.

Он лежит в руках, сморщенного от груза прошедших веков, старика. Человека, который должен был превратится в труху — прах и пепел — многие века назад, даже не смотря на свою почти поистине безграничную магию.

Он все еще был жив и корона была у него.

...До того, как Киринея коварно напала на Элрон.

Без коварства, внезапности и предательства не обходиться ни одна битва. Какими бы красками не описывали ее историки через века, и какими бы лозунгами не прокрывались.

Вот и эта война не стала исключением.

Для многих именно ее окончание дало отсчет нового времени: первый год, второй, триста четырнадцатый, триста...

Но и до этой войны была жизнь. Для Элрона то были лучшие годы.

Небольшое королевство, условно разделенное на три части: "Эльфийская роза" — северная часть королевства, так поэтично названая из-за близости к Эльте. "Южные когти" — юго-западная граница королевства была невероятно извилиста, особенно, если смотреть на нее с высоты птичьего полета. "Сердце" — центр Элрона, место, где жила правящая линия, наибольшие богачи королевства. Именно туда стремились все. Считалось, что если ты и был кем-то в Элроне, то жил в "Сердце".

Королевство процветало. Во дворце устраивались постоянные балы. Монарх сорил деньгами, приглашая в свои владения талантливых чужеземцев: магов, колдунов, менестрелей — всех, кто мог внести в их жизнь еще больше праздности, веселья. Да и подданные старались не отстать от своего государя, перещеголять друг друга, как в количестве балов, так и в дороговизне подарков своему монарху.

Самый щедрый подарок преподнес род Мирра.

Это случилось более тысячи лет назад. Несколько месяцев в Гореславских ковальных — у подножья гор Ветров, ковали корону, затем ее украсили золотом и илламими, и подарили правителю.

Трезубая, она символизировала все три части королевства, которые в скором времени должны были стать одним целым. Они и стали, но слишком поздно: началась война.

Два года длилась бойня. Кто может сказать: много это, или мало? Просто одна из страниц истории, которую рука хрониста вскоре перевернула.

Элрон проиграл, но не смирился. В душе у людей тлела искра патриотизма, воли, да и влечение к наживе не оставляло. Сейчас ведь приходилось делиться богатством с Киринеей, платить ненавистные налоги людям, которые в недалеком прошлом убивали их сыновей, насиловали дочерей... Чего только не случается во время войны. Грязное время... Насколько интересно слушать рассказы о героических деяниях предков, настолько же страшно самому жить в то время и самому становиться героем этих легенд.

Элрон исправно платил подати. И ждал удобного случая. Ведь месть — это блюдо, которое подают холодным.

Потянулось тягостное ожидание. Один век сменял другой. Менялись поколения, люди. Но память, казалось, жила вечно. В конце концов, огонь вспыхнул. Искры выжгли пламя. Людям надоело ждать. Они все чаще начали находить "пустые" породы. Поток илламов в казну уменьшился. Это просто не могло устроить Серженса, и новая война не заставила себя ждать.

Поначалу маги не принимали участия в битвах, сохраняя красивый нейтралитет. Ведь все преимущества и так были на стороне Киринеи, никто не сомневался в ее победе. Огромное количество людей, большая территория, вековая военная мощь, которой всегда гордилось королевство, и множество восхитительных легенд, что показывали всю Элронскую знать ужасными монстрами. Последнее не мало важно. Это ведь мощный рычаг давления на простых людей. А мятежники, что ж, они были и будут всегда. Корона должна подавить их твердой рукой.

Но что-то пошло не так...

Тот вечер Дириани проводил в обществе своей подруги — ведьмы. Ему льстило восхищение в ее глазах, когда он произносил, то или иное заклинание, нравилась ее влюбленность в него, нравилось ее тело. В те годы он был никем. Внебрачный сын эльфийки, которая умерла сразу же после рождения ребенка, и человека. Отец любил его. Дириани был его единственным чадом, а то, что аристократ так и не успел (да и не собирался) жениться на его матери не так уж его и волновало.

На шестнадцатом году жизни юноша поступил в Магический Университет, с блеском закончил его через пять лет. Даже остался преподавать. Ничего выдающегося в пареньке не было. Силы не больше, чем у других его коллег. Да и с могущественных родственников остался один отец. Но и тому пару лет назад законная жена подарила наследника — поздний сын, но еще более желанный.

Теперь аристократа больше всего заботила именно его судьба. Он искал лучших учителей, приглашал магов, исполнял любую прихоть. И не только сына, но и своей жены, все же ставшей любимой женщиной.

Дириани остался один. Без перспектив и надежд на будущие. Пройдет еще год, и еще два... Единственное, что радовало — эльфийское долголетие — последний и единственный подарок матери, кроме, конечно, самой жизни.

В последнюю весну магу минуло пятьдесят лет, а он все еще выглядел двадцатилетним, и, понятное дел, использовал это.

Подруга Дириани сидела и расчесывала свои длинные русые волосы. Из открытого окна на них падало сияние луны, отчего они становились почти белыми.

"Лунная красавица" — именно так порой называл ведьму Дириани. Сейчас она как никогда оправдывала это имя.

Лицо женщины было умиротворенным, движения неспешны. Она не знала о том, что случится уже через минуту. И не могла ничего изменить. Даже лучшие из гадалок не могут прочесть свою судьбу. Что уж говорить обо всех остальных.

Дириани растянулся на кровати, покуривая трубку. Его нагое тело было едва прикрыто простыней, глаза следили за неспешными движениями женщины. Ведьма заметила это и улыбнулась ему, аккуратно переложила волосы на другое плечо, осторожно провела рукой по светлым, казалось, напоенными лунным светом, локонам. Еще раз улыбнулась, собираясь продолжить свое занятие. Но не смогла.

В ее глазах в какой-то миг блеснуло сияние месяца. Женщина вздрогнула. Гребень выпал из ее рук. Глаза остекленели. Срывающимся голосом она заговорила:

— Музыка, она повсюду, бой барабанов, звон шпаг, крики, удар, еще один, взрыв... — О, Духи, — она быстро посмотрела на любовника. — Заставь их замолчать! Я не могу слышать, не могу чувствовать это... Меч вонзается в горло... Боль, кровь... Много крови, нет спасенья, только сила тает, — женщина протянула вперед руки, — дай мне сил, дай! Я не хочу умирать! Не так... Не сегодня, не...

— Как же так, почему? Я же обещал...

— Дорогая мамочка, я вернусь. Пройдет несколько месяцев. Война окончится, мы победим. Я вернусь домой.

Удар о землю. Нет, не хочу, Жизнь... — смешок, куда уж тебе? — Смерть...

Дириани уже был готов броситься к ведьме, но ее последующие слова пригвоздили его к месту:

— Все говорили о том, что эта битва станет последней. Элрон упадет на колени и больше не поднимет головы. Но в паутину судьбы вплелась еще одна нить — лишняя, та, которую никто не мог предвидеть.

— Вы уверены, что хотите это сделать?— голос ведьмы поменял окраску. Стал ниже, охрип, как от долгого крика.

— Уверена!

— Но ведь вы погибните! — в явно мужском голосе звучало отчаянье.

— Знаю! Но я буду умирать, зная, что мы победим! Зная, что моя смерть не прошла даром! Я буду отомщена! И уже завтра, нет, сегодня, — ее голос дрогнул. — Они ответят за все!— ведьма закашлялась, на миг прижала руку к горлу, но тут же отдернула ее.

— Вы... Я не могу вас об этом просить, принуждать.

— Вы и не принуждаете. Это мой, только мой выбор. Ваш выбор только в том, как использовать эту силу.

— Во благо Элрона!

— Во благо Элрона.

— В ночь летнего солнцестояния — в самую короткую ночь в году, — на землях

Элрона будет впервые за несколько тысячелетий проведен кровавый ритуал. Он поможет выиграть битву, войну. Добровольно отданная сила свершит чудо. Но девушка не знала, какого джина она выпустила из бутылки, согласившись лечь на алтарь, принеся себя в жертву победе. Откуда Габриель Мирра знать, что человека, попробовавшего вкус крови уже не остановить? Он будет купаться в смертях и жить вечно, пока...

Ведьма снова закашлялась, схватилась за горло и упала на пол. Дириани подскочил к ней.

— Пока что?

— Пока еще одна жертва не отправиться добровольно на смерть.

— Какая жертва. Когда? — выкрикнул маг.

Но женщина его уже не слышала. Остеклянелые широко открытые глаза, короткая струйка крови, что медленно лилась с алых губ. Ведьма была мертва.

— Что вы копаетесь, Ристер? — не вытерпел Алехандро, — неужели вы думаете, у нас много времени?

— Нет, что вы, — Ристер быстро поднялся на ноги. — Я просто забыл, что оставил бумаги в другой башне. Изучал их там перед одной из пар, — решил объяснить он, — вот и не успел забрать. Сейчас я схожу за ними.

— Вы оставили неизвестно где бумаги? А если бы их прочел кто-то из студентов, кто-то чужой. Да вы хоть понимаете, что натворили?! — еще больше вспылил Алехандро.

— Вы прекрасно знаете, что в башню некромантии, — Ристер поймал себя на мысли, что едва не сказал "в черную башню" — слишком часто в последнее время он общался с первокурсниками, точнее с одной из них... Не важно! — Посторонние не войдут. Да и ни они, ни студенты не найдут бумаг. Только я знаю, где они, — решительно ответил молодой маг, радуясь, что ему удалось солгать относительно месторасположения фолиантов.

Если бы Алехандро узнал правду... Нет, Ристеру не хотелось об этом и думать, как и о том, что будет, если в бумаги заглянет кто-то из учеников! Там ведь описывается, как проводить кровавый ритуал и, на что он нужен. Многие не откажутся от подобного лакомого кусочка силы. Тем более, еще ничего толком не понимающие первокурсники! Как же он мог их там забыть?!

— Сходите за ними, мы подождем вас здесь, или у себя в кабинетах, — предложил Дорин.

Ристер мгновенно ухватился за эту идею. Эх, если бы еще можно было переговорить с Дорином несколько минут наедине, упросить того потянуть время, пока он сходит за бумагами!

— Мне кажется, будет лучше, если мы пойдем с вами, — бросив слегка насмешливый взгляд на своего коллегу, заявил Алехандро и первым создал портал — перенесся в соседнюю башню.

Дорин пожал плечами и хотел последовать за предыдущим магом, но Ристер остановил его:

— Магистр, постойте. Дело в том, что я забыл бумаги не в башне некромантии.

— Где же? — Дорин прищурился, уже жалея, что задержался.

Несколько минут длилось молчание. Ристер придумывал ответ, резонно понимая, что правду лучше не говорить. "Пусть думают, что угодно. Все равно это лучше. Любая ложь...".

— Вы помните сами, где они? — уточнил Дорин, видя, что его коллега не торопится с ответом.

— Да, — маг рискнул ответить правду.

— Что вы хотите от меня?

— Задержите Алехандро хоть ненадолго.

— Сколько времени вам нужно? Бумаги вообще в Университете?

Ристер не хотел отвечать, но понимал, если он выйдет в город, и Алехандро и Дорин заметят это. Лгать было нельзя.

— Они в городе.

— Демон вас подери! — тут уже и Дорин вспылил, — вы хоть понимаете, к чему это может привести?! Вы хоть...

— Магистр, мне нужно всего пол часа. Прошу вас, задержите магистра Алехандро. Я просто... просто... Я оставил их там, где никто кроме меня не найдет. Это невозможно. Бумаги в безопасности, — эх, если бы некромант действительно был уверен в том, что говорил! Ристер попросту блефовал.

А затем в воздухе начали появляться очертания Алехандро. Магистры переглянулись. Дорин все же сказал:

— Ладно, попробую вам помочь.

В следующий миг в комнате стало на одного магистра больше. Хмурый Алехандро вышел из портала.

— В чем дело? Мы же договорились с вами идти за бумагами. Почему вы остались здесь?!

— Простите, магистр, — начал Дорин, — это моя вина. Только что пришли письма, касательно нового набора. Они адресованы мне. И я право не знаю, как ответить на одно из них. Оно от барона Ксанского.

— Но почему они пришли на ваше имя? — на лице у Алехандро появилось удивление. — Я ведь курирую поступающих!

— Возможно, это ошибка, — безразличным голосом проговорил Дорин.

Знали бы и Алехандро и, стоящий рядом, Ристер (впрочем, некроманту было не до подобных нюансов) какой борьбы стоил магистру этот тон, эти слова! Алехандро действительно всегда курировал поступающих, но в этот раз Дириани решил кое-что изменить.

Архимагу не понравилось одно имя в предыдущем списке поступивших. Не понравилось не только потому, что силы в ней было, кот наплакал (это-то можно было сказать еще человек про сорок с набора, если не про большее количество), а потому, что вокруг нее постоянно что-то происходило, потому, что казалось, будто и ей самой эта учеба ничуть не нужна.

Была и еще одна причина — главная, но о ней архимаг не упоминал, даже вскользь. Дело было в том, что род Риани в свое время его изрядно допек. Можно было отыграться теперь:

— Простите, но в вашей дочери нет магической силы.

Архимаг мог отказать графу, не принять в Университет Джулин Риани — это не выглядело бы местью. "Чем же я виноват, что ваша дочь не способна к магии?" А вот, если он потом выгнал бы ее с Университета... О, да! Правда выплыла бы наружу. Приходилось мириться с ненавистью и дальше ждать подходящего случая.

А ждать полуэльф умел.

Этих подводных камней Дорин не видел. Он видел только результат: Алехандро теряет свои позиции, его фигура, наоборот, набирает вес. Это был успех. Вот только сейчас магистру пришлось отдать коллеге письмо. Сказать прямо о решении ректора он не мог. Пока Дириани просил Дорина заняться этим неофициально. А, значит, ему нужно было молчать. Приходилось отдавать Алехандро козыри, не проронив ни звука. Ничего другого магистр просто не успел придумать. Алехандро нужно было заинтересовать. А имя барона Ксанского именно это и сделало. Оно ведь в последнее время волновало Алехандро. Дорин как никто другой знал об этом.

— Что ж, рад, что вы мне сообщили о письме, — Алехандро протянул руку и Дорин вручил ему конверт.

Пожилой магистр несколько минут смотрел на слегка пожелтевшую бумагу, на герб с лилией и боролся с искушением вскрыть письмо. Его сдерживало только присутствие двух других магистров. Некоторое время Алехандро раздумывал над тем, что для него важнее: письмо, или бумаги по ритуалам крови. Одержал верх таинственный конверт.

— Ристер, вы уже нашли нужные книги?

— Нет, но я сейчас... — некромант замолчал, видя, что Алехандро властно поднимает руку.

— Неужели вы думаете, что у меня найдется время, чтобы подождать, пока вы найдете бумаги?! Что вы о себе возомнили?! Мы займемся бумагами завтра. Надеюсь, к этому времени вы их найдете!

Ристер молча кивнул, а Алехандро вышел из комнаты, громко стукнув за собой дверью. Дорин остался с Ристером наедине.

— Итак, где вы оставили фолианты?

— В городе... В одном месте. Спасибо за помощь.

— Не за что. Впрочем, есть за что. Где вы оставили бумаги, Ристер?

— Магистр, понимаете, — начал юлить некромант, — я оставил их у одного человека, просто забыл их там. Думал, позже изучить и забыл. Но я не хочу выдавать его. Он даже не знал, что я что-то забыл у него...

— Это человек — женщина?

Ристер молчал. Но его молчание было красноречивей слов.

— Завтра бумаги должны быть у нас, — сверкнул глазами Дорин, поняв, что некромант больше не произнесет ни слова. Затем распрощался с ним и быстро, как прежде Алехандро, вышел за дверь.

Да, это было подло — то, что он задумал, но иного пути Дорин не видел. Ристер будет молчать, но ему нужно было точно знать, кто видел, или мог видеть нужные сведенья, хотя бы для того, что стереть сами воспоминания о фолиантах, о содержащихся в них тайнах. Так будет лучше для всех.

Мы с Фредом и Стеаном подошли к самому началу празднества. До десяти еще было пару минут, а сад уже полнился людьми. У однокурсников было две темы для разговоров: сданный экзамен и последующая вечеринка. О том, что сессия еще не закончена, никто не вспоминал. Мы готовились к празднеству, и Джулин нас не разочаровала.

Часы на башне — она стояла на площади возле Университета, но была до того высокой, что ее можно было заметить отовсюду в городе, как и услышать — это уже было заслугой магии — пробили десять. С последним ударом замок вспыхнул. Множество огней, цветов, нам даже удалось заметить, что возле самой крыши неведомый скульптор наваял фигуры животных, боюсь, неизвестных ни людям, ни магам.

С когтистыми лапами, крыльями и наполовину человеческими лицами они выглядели несколько устрашающе. Но времени, чтобы рассмотреть их пристальнее не было: дверь распахнулась, и в сад полилась музыка.

В дверном проеме показалась Джулин. Зеленное платье, оставляющее открытыми плечи и часть груди, с тонкой кольчатой бахромой на талии и длинным шлейфом. На ее шее, на руках, в ушах сверкали блестящие зеленные илламы. Девушка улыбнулась.

— Прошу вас, входите.

Мы потянулись в зал, кто стремительно, найдя время только для того, чтобы кивнуть графине, благодаря за ее гостеприимство, кто оказался многословней.

Джулин лишь отмахнулась ото всех:

— Моя скромная обитель не заслуживает таких помпезных слов, — она всегда умела произвести впечатление.

Поэтому я ограничилась одним словом:

— Спасибо.

И зазвучала музыка. Легкая, как полет бабочки, тихая, как ветер в поле.

Первой на паркет ступила хозяйка дома. Она шла под руку с Анри. Я нахмурилась, не понимая, что произошло. Меньше часу назад Джулин с предвкушением ждала Ристера, даже не думая о бароне, а сейчас...

Пара как раз проходила возле меня, и я задала Джулин немой вопрос. Девушка на мгновение скривилась и закатила глаза, затем улыбнулась и посмотрела на другого гостя.

— Не могу же я сидеть без дела, пока этот ... — графиня не нашла слов-мыслей, но суть ее ответа была ясной — Ристер отсутствовал, и Джулин не собиралась скучать.

Пара закончила танец. Партнеры легко улыбнулись друг другу. Джулин щелкнула пальцами. Музыка на миг исчезла, а затем заиграла с невиданной силой.

— Это бал, бал нашей победы, — громко с улыбкой произнесла она.

Десятки башмачков тотчас ступили на паркет, закружились в быстром, бурлящем кровь, танце.

— Как же я люблю танцевать, — мы двигались по полу в такт музыке. Мое тело совершало все движения, не задумываясь. Фреда тоже больше интересовал разговор, а не, оставленные без присмотра, ноги.

— Именно этот танец?

— Любой! — я откинула голову, любуясь сотней свечей на потолке, тем, как они раскачиваются в такт танцу и отражаются в глазах присутствующих. — Скоро в Риане состоится бал. Слышал, через пару недель? Может, даже король приедет.

— Слышал, конечно, но вряд ли Серженс почтит нас свом присутствием. Обычно он игнорирует подобные развлечения.

— Обычно это когда? — я быстро перевела взгляд на Фреда, надеясь, что он еще чем-то себя выдаст. Я, к примеру, ничего не знала о привычках монарха.

— Никогда. Не надейся, — Фред улыбнулся, второй фразой, явно, показывая, что он так просто не раскроет свое инкогнито.

— Жаль, — я помолчала, — потом снова встретилась взглядом с партнером. — А еще жаль, что мы туда не попадем.

— Ну, — Фред задумался, затем махнул рукой. — Последнее можно устроить.

— Как? — мои глаза против воли загорелись. — Туда ведь попадают только самые... — я задумалась, подбирая слова. — Вот Джулин с Анри попадут. А больше даже из наших никто!

Фред наклонился ко мне и прошептал в самое ухо:

— Всегда можно что-то придумать, выиграть партию у судьбы.

— Смошенничать, нарушить закон, — со смехом продолжила я. — Если ты обещаешь, что я не проведу ночь за решеткой, вместо бала, я согласна на все.

— А как же риск? — Фред придвинулся ко мне ближе (хотя наши тела и без того соприкасались), соблазняя меня принять его предложение, каким бы оно не было.

— В разумных пределах, — прошептала я ему на ухо, будучи не прочь сыграть в эту увлекательную игру. — Так что?

— Обещаю...

Музыка смолкла. По залу начали сновать слуги с подносами в руках. Мы подхватили коктейли в высоких полупрозрачных бокалах. Джулин медленно прошла в центр зала, приковывая к себе все взгляды.

— За первую победу, — она высоко подняла свой бокал. — Пусть все остальные тоже не заставят себя ждать!

И началась кутерьма. Звоны бокалов, смех. Особенно сильно досталось Джулин: все стремились чокнуться своим бокалом, о ее. А затем новый танец, прикосновения, легкие касания губ и все новые, новые коктейли.

Когда музыка в очередной раз смолкла, Фред что-то тихо шепнул мне (из-за гомона, царившего вокруг, я не услышала, что именно) и исчез — буквально растворился в воздухе. Мы стояли посреди зала, и его маневр приковал всеобщее внимание.

Алкоголь ударил в голову. Люди и сами стали использовать магию: создавали иллюзии, кидались огненными шарами — едва не спалив ковер на стене и до ужаса, напугав не вовремя зашедших служанок. Они едва подносы на пол не уронили от испуга. Нас это не волновало. Мы в шутку накрывались щитами, разбив при этом несколько ваз — кого волнуют подобные мелочи?! Очередное разрушение только забавляло. Мы смеялись и придумывали новые развлечения.

Внезапно ко мне подошел Анри.

— Это действительно смешно. Ты настолько скучна, что тебя бросают посреди бала. Хочешь, я развею печаль твоего сердца?

— Нет! — прилагая огромные усилия, чтобы не отвесить Войскому пощечину, я сжала руки в кулаки. — Ты последний, чьей компании я жажду! — я оттолкнула его в сторону и пошла вперед, резко выпрямив спину.

По-крайней мере, мне показалось, что я ее выпрямила, но, если учесть, что ноги у меня заплетались, а в голове стоял туман... Я вышла из зала и медленно пошла по длинному коридору. Слова Анри породили злость. И, даже зная, что это не правда, я не могла успокоиться. Просто не могла и точка!

Я шла все дальше и дальше, рассматривая картины на стенах: пейзажи, чьи-то портреты. За следующим поворотом показалась лестница. От нечего делать, я пошла наверх. Второй этаж тоже был освещен свечами, но сюда почти не доносилась музыка — только ее отголоски. Я шла вперед, минуя одну комнату за другой, когда за приоткрытой дверью увидела Джулин.

Девушка сидела в кресле, а перед ней на небольшом столике лежала стопка книг, с пожелтевшими от времени, страницами. Она медленно переворачивала одну за другой, иногда прерываясь, чтобы выпить глоток, из, стоящего рядом, бокала.

— Привет, почему не в зале со всеми? — я медленно зашла в комнату.

Джулин подняла на меня глаза. Даже приглушенный свет не мог скрыть их красноту. Я подошла ближе к девушке.

— Что случилось?

Джулин безразлично повела плечом.

— Ничего, насколько я знаю. Или внизу уже что-то произошло? Я ведь там давно не появлялась. Книга интересная попалась, — графина провела ладонью по обороту. — А шум мне мешал.

— Внизу... — я сделала вид, будто замялась. — Надеюсь, ты не будешь очень страдать о вазе на каминной полке, — лицо Джулин не выражало ничего, она, явно, не понимала, какую из ваз я имею в виду. В доме их было такое огромное количество. — Ну, хрустальную, с золотым вкраплениями по бокам. Она еще слегка расширяется к верху.

— А, нет, не переживай, с кем не бывает. Знала бы ты, сколько я здесь ваз перебила! Никто и не заметит отсутствие одной из них, а слугам, вообще, нет до этого никакого дела, — Джулин вновь посмотрела на книгу.

— Так, — я присела на соседнее кресло. — Ваза тебя не интересует, ее, кстати, разбила не я. Книга тоже. Что случилось?

Девушка отбросила фолиант в сторону.

— А сама не видишь, Ристер не пришел?!

— Ну и? — я решительно не понимала, в чем дело. — Задержался, не смог. Он ведь магистр.

— Ну и что? У него сегодня ни экзаменов, ничего. Мы должны были еще в трактире встретиться. Вместо этого я мерзла на улице, ждала его!

— Сейчас лето. Как ты могла замерзнуть? — я скептически приподняла правую бровь.

— Я преувеличила, — буркнула Джулин, поднимая с пола книгу, которую только что туда бросила. — Просто... Ну что могло его задержать?! Даже когда в Риане орудовали демоны сна и ночные тени, у него все равно находилось время. А сейчас... Он нашел себе кого-то еще!

— Прекрати! — я досадливо поморщилась, затем через пару секунд продолжила,— кстати, не знала, что магистры в курсе, что вы с Ристером встречаетесь.

— С чего ты взяла. Они понятия не имеют...

— Тогда чего ты переживаешь? Сегодня даже Алехандро с экзамена вызвали. Я как раз отвечала ему. Ты же знаешь, как он ко мне относится. Никогда бы так не поступил, если бы это не было настолько срочно. Вот и Ристера так же вызвали. Уйти, или отказаться он не мог. Ну, как ты себе это представляешь: "Извините, меня ждет девушка, мне нужно идти"?

Джулин хихикнула.

— Приблизительно, — графиня немного помолчала. — Не хочешь вина?

— Ты точно хочешь меня сегодня споить! Ладно, давай! Все равно завтра можно подольше поспать.

Джулин кивнула, бросила быстрый взгляд на столик, заметив там только один бокал, скривила губы, переложила книгу с колен на стол и поднялась, подошла к бару.

От любопытства я подняла книгу, посмотрела на переплет. Алые буквы сообщили мне: "Ритуалы". Я быстро перелистала несколько страниц, не вникая в текст, затем подняла глаза на Джулин (девушка как раз вынимала два одинаковых бокала, сделанных из розового стекла на высоких длинных ножках):

— Что за книга? — я покрутила в руках фолиант, едва не уронив его на пол: толи он действительно был таким тяжелым, толи я уже была изрядно пьяна, а возможно меня просто утомили магические игры с иллюзиями и щитами. Но я ведь вышла победителем из них, а, значит, это стоило того.

Девушка махнула рукой, легко ударив бокал о стену. К счастью, он не пострадал.

— Ристер в прошлый раз оставил, — Джулин посмотрела на стопку книг на столике. — Их все. Он здесь их просматривал, говорил, что они ему для работы нужны. Ну, и оставил.

— А ты решила продолжить его дело? — с иронией в голосе уточнила я.

— Нет, конечно! Куда уж мне?! — Джулин хохотнула. — Просто сидела, вспоминала, как мы здесь были... Ладно! — девушка беспечно махнула рукой, и разлила вино по бокалам. Мы пригубили. Несколько минут посидели в тишине. Я уже хотела встать и уйти, чтобы не мешать графине, но она меня опередила:

— Пойду, посмотрю, что там внизу происходит. Какую ты говорила, вазу разбили, с позолотой?

— Тебя ведь это не интересовало? — втайне я порадовалась, что не сказала Джулин, кто это сделал. Впрочем... Я и сама не знала. Только осколки и заметила.

— Меня нет, а вот нашего дворецкого, — графиня закатила глаза, — он постоянно действует мне на нервы, да еще и ежечасно ноет, что напишет отцу какие... как же он сказал... "бесчестия" мы здесь творим, ну, или что-то в этом роде. В общем, ваза может быть последней каплей. А у меня нет желания... Ну, ты понимаешь? Впрочем, нет, — внезапно передумала она, — тебя ведь отпустили одну так далеко. Ты не пишешь длинные письма, свободна от...

— Хватит! — резко прервала я девушку, поставив бокал с вином на стол.

Джулин все еще хотела вырваться на свободу. А я? Чего хотела я? Прошлым летом, когда я еще не поступила в Университет Магии, больше всего — вернуться домой, где бы он ни был. В клетку, по словам Джулин.

Но сейчас... сейчас я была счастлива, была влюблена. Весело проводила время, но где-то в глубине души то и дело возникала мысль: "Это не надолго". Скоро все закончится: праздники, веселье, поцелуи. А все из-за моего прошлого. Вот только, из-за того, что его у меня нет, или все же, из-за того, что есть?

Джулин молчала, потом медленно кивнула мне и вышла в коридор. Я осталась в одиночестве, со всеми своими предчувствиями, о которых хотелось забыть. В руках поблескивал от свеч на стене бокал, переливалось вино. Я залпом выпила все, что осталось, налила себе еще. От нечего делать взяла в руки книгу. Узкий, но разборчивый почерк, аккуратные буквы, переходящие со страницы на страницу. Итак...

Что такое сила? Это власть, а власти без крови не бывает...

Старый белый алтарь, в некоторых местах уже успевший порасти мхом, смертельный холод и страх. Но ты все еще жива. Надолго ли? Сомнительно. Старик с бледно-голубыми глазами. Как будто на тебя смотрит сама смерть. И нож. Полосы, знаки создающие текст. Они сжимались и переплетались. Но я не понимала, что это значит. Что-то знакомое и далекое...

Я отбросила книгу в сторону, быстро налила себе еще один бокал вина, едва не разлив половину жидкости на столик, или на пол — как повезет. Выпила — снова залпом. Только бы не думать, не вспоминать... И еще вина. Мои руки дрожали, когда я вновь потянулась к книге, но остановиться я уже не могла.

Кровавый ритуал, ритуал крови, ритуал силы... Зачем я взяла в руки эту Джахалову книгу?! Зачем начала ее читать?! Почему тогда — год назад, выбрали меня? Не было ответов. Только воспоминания о тех, кого уже не вернуть, только ненависть, которая рождается, когда смотришь в его безумные глаза. Ни милосердия, ни сожаления, только бесконечная мощь.

Впрочем, так только казалось. Конец есть у всего...

Но новая сила вновь и вновь придет к нему, когда нож вонзается в тело несчастной, когда...

... В крови начнется бурление силы. Кончиками пальцев пробегут искры. Всесильность, мощь, которой нет равных. Весь мир у твоих ног. А нужно только одно — ее согласие. Но разве это так сложно — заставить невинную душу поверить, будто ее поступок во благо...

У меня по лицу уже давно текли слезы, руки дрожали. Я даже пролила на ковер немного вина. И снова судорога сводит все тело. От ненависти, от страха, от боли. Я отхлебнула вина, пытаясь сдержаться, не заорать на весь дом. Все, чтобы забыть те страшные часы, когда я считала, будто умерла.

— Вот ты где, а я никак не мог тебя найти, — позади послышался голос Фреда. Я быстро обернулась. Наши глаза встретились. Шутливый тон мгновенно исчез из его голоса, глаза сверкнули. — Что случилось?

Ничего не ответила. Только покачала головой, поднялась на ноги и, пошатываясь, приблизилась к Фреду. От выпитого вина ноги заплетались. Я вся дрожала, но продолжала идти, не смотря ни на что. Внезапно левая нога зацепилась за ножку столика. Я вскрикнула и начала падать. Фред подхватил меня, сжал в объятиях, осторожно прикоснулся губами к виску.

— Что с тобой?

Я лишь покачала головой. Затем подняла на него глаза.

— Обними меня, пожалуйста, — с глаз текли слезы, голова кружилась, все тело ломило. — Просто обними.

Я живая, живая. Там, в лесах призраков, погибла не я. Я жива, я никогда туда не вернусь, никогда... Если бы только я могла в это поверить!

Фред еще крепче прижал меня к себе, начал нашептывать что-то на ухо. Я не слышала его слов, не понимала. Все было как в тумане. Но этот шепот успокаивал меня. Я больше не была одна. Холод, воспоминания начали отступать.

Мужчина поднял меня на руки, и сделал несколько шагов, затем поставил на ноги и взял что-то в руки, все еще продолжая меня обнимать. Послышался шелест страниц, а в спину мне уткнулся твердый переплет.

— Не надо, пожалуйста, — тихо прошептала я, но Фред меня не услышал, или не захотел услышать.

Он обнимал меня, переворачивая вместе с тем страницы, углубляясь в каждую строчку. И вот я почувствовала, что и его руки начинают дрожать. Мужчина быстро, как прежде я, отбросил книгу.

— Ты ее читала?

— Да.

Он поцеловал меня. Раз, другой, третий. Я тянулась к нему, пыталась прижаться еще сильнее, почувствовать сквозь одежду его тело, поцеловать, почувствовать, что страх смерти отступает.

— Все хорошо. Ты жива. Это никогда не произойдет. Забудь. Фолиант... Ему пятьсот, тысячу лет. Сейчас невозможно все, что там описано. Это часть древней истории. У каждого в роду свои скелеты. Это было слишком давно, чтобы сейчас иметь значение, чтобы...

Я оттолкнула Фреда, желая заглянуть в его глаза.

Ведь это все ложь, это...

— Это моя история, не древняя — моя! И я не могу забыть лица девушек, которые погибли! Их черты, то, что я видела на этом обряде. Ты знаешь, что значит находиться с жертвой, когда ее убивают?! Чувствовать боль каждой точкой своего тела, понимать, что ты умерла, а затем ожить! — я осознавала, что кричу, но не могла остановиться. Было слишком страшно, больно.

— О чем ты? — голос Фреда звучал как-то отчужденно, но мне было все равно.

— Леса Духов. До того, как появились вы с Грегом. Селестин, Шер, Виера... — они все погибли. Пятнадцать девушек были заколоты только для того, чтобы какой-то старик получил лишних пару лет жизни. Это несправедливо, это безумно, это...

Фред резко отошел от меня. Я чувствовала, что он уходит куда-то, а потом новая дрожь сотрясла мое тело. Я до боли прикусила палец, пытаясь прийти в себе, но не могла. В какой-то момент появился Фред с бокалом в руке.

— Пей!

— За сегодняшний день я и так...

Он прервал меня:

— Пей!

Дрожащими руками я схватилась за бокал. Глотнула жидкость. Горло обожгло. Я закашлялась, схватилась руками за шею, чувствуя удушье, затем, наконец, смогла вздохнуть свободно и снова упала Фреду на руки.

— Успокоилась?

— Да, почти, — туман в голове усилился, да и в теле чувствовалась подозрительная слабость, но, по крайней мере, исчезли, причиняющие боль, воспоминания. — Что это было?

— Ром.

— Никогда раньше не пробовала.

— Догадался, — Фред легко улыбнулся и поцеловал меня в лоб, но я потянула его губы ниже.

— Я еще не до конца пришла в себя.

Наши улыбки встретились и сомкнулись, тела тянулись друг к другу, а руки касались оголенной кожи, продвигаясь все дальше.

Замок Риани обычно возвышался над улицей темным монстром. Огромный — хотя Риани и считали его небольшим домиком, в котором можно провести день-другой, только если придет острая нужда. В любом другом случае рианского замка для них как будто не существовало. Они не любили его, как, впрочем, и многие горожане.

Последних он пугал темными окнами, своей излишней громоздкостью и величиной. А в сумерках, вообще, казался притаившемся зверем, который нападет на тебя в любое мгновение.

Но в этот вечер все изменилось. И, если люди с криками разбегались кто куда, то не от страха тьмой. Скорее были виноваты шутки студентов Университета Магии. Откуда простым прохожим знать, что все те диковинные звери, которые то пропадали, то вновь возникали из ниоткуда — простые иллюзии?

Их научились создавать все студенты. Проблемы возникали только с долговечностью. Вот зверушки и пропадали, едва ли ни ежесекундно. А юные недоучки спорили, кто из них победил, чье творение долговечней.

А когда из окон, да и из сада начали доноситься громкие звуки, которые пугали и завораживали одновременно, перехожие стали обходить широким кругом не только эту улицу, но и десяток соседних.

Жителям ближайших домов скрыться было негде. Только и оставалось, что наглухо закрывать все окна и прятать головы под подушки, надеясь хотя бы так заснуть.

Магам не было до этого дела, не было дела вообще ни до чего такого. Они праздновали первую победу, и не собирались ограничивать себя ни в чем. А простые люди? Да кого они интересуют?!

Ристер быстро шел улицами ночного города, ни минуты не сомневаясь, что крики и визг, которые постоянно долетали до него, доносятся из замка Джулин. Только маги-недоучки могли так пренебрегать спокойствием горожан. В столь юном возрасте они не осознавали полностью своих сил и могли... Ох, сколько всего они могли сделать!

Магистр гнал от себя мысли о том, что вел бы себя так же, если бы сейчас находился в замке Риани. Его присутствие, или же отсутствие совершенно не имело значения. Дети будут веселиться, да и он сам... Ристер ускорил шаг.

Наконец за очередным поворотом показался замок. Не успев перейти улицу, маг остановился, с восхищением глядя на него. Залитый светом сотни свечей он выглядел великолепно. В небеса взмывались три остроконечные башни, на землю опускались две колоны по обе стороны от парадной лестницы. На втором этаже радовала глаз арка, увитая плюющем, медленно переходящая в небольшую веранду.

Внезапно позади послышался знакомый голос:

— Довольно ждать! Я уже понял, где вы оставили книги. Что вы там говорили на счет того, что бумаг никто не найдет, что они в безопасности, в надежном месте?! — голос быстро поменял окраску, стал с насмешливого, злым, наполнился нешуточной яростью. — В этом доме, здесь и сейчас, сотня юных недоучек! В отличие от простых людей сила благоволит им, но что, если они решат, будто ее не достаточно, будто им нужно больше?! Магистр, да вы хоть понимаете, что натворили?!

Ристер смотрел на землю, даже не пытаясь поднять глаза и встретиться глазами с Дорином. Он понимал, что его ошибка будет дорого стоить. Но откуда же ему был знать, что... что так сложится судьба, что Дириани потребуются бумаги именно сегодня, что Вердану посетит видение именно сейчас, что сегодня первокурсники устроят здесь вечеринку такого размаха, что Дорин проследит за ним?!

Он не мог знать!

— Идемте! — резко прервал невеселые мысли своего коллеги Дорин, — возможно, мы еще успеем.

Магистры перешли улицу, зашли в сад, окружавший дом, затем внутрь. Поначалу их ничего не отвлекало от цели, но всему свое время. Слишком многие в кругу друзей-приятелей Джулин знали Ристера, но не как своего магистра, а как ровню. И, понятное дело, ожидали его сегодня.

— О, магистр, — пьяно воскликнул один из трех игроков в кости, что развалились на креслах, заблаговременно поставив между ними игральный столик. Сейчас юные аристократы были настолько пьяны, настолько вымотанные от созидание множества иллюзий и других чар, что даже сделать шаг было в тягость, не то, что мебель передвигать (а слуги заперлись на кухне, боясь попасться на глаза недоучкам, и дозваться их не было никакой возможности). Единственное, что оставалось — сыграть.

— И вы здесь. А наша графиня вас уже заждалась, — Костас пригрозил вошедшему пальцем. Единственное, что утешало некроманта, так это обращение на "вы", а не на панибратское "ты". И, тем не менее, он чувствовал, что список вопросов к нему у Дорина все растет.

Но ни Костас ни другие игроки не замечали последнего. Анри даже пьяно расхохотался. Барон выпил больше других. Он не видел не то что Дорина, даже Ристера.

— Джулин? А зачем ей этот... — аристократ развел руки в сторону, не находя нужных слов. — Она ведь вроде бы моя невеста, или нет? — он с сомнением посмотрел вверх и, заметив там горящие свечи, провозгласил, — о, солнышко...

Ристер уже не находил себе места от стыда. И Дорин его понял без слов. Пускай некромант и был виноват, но не перед учениками. Так что, оскорблять его теперь... К тому, же Дорин сам крепко недолюбливал Анри, а приказ Дириани не ставить ему ниже четырех на экзамене его еще сильнее раздосадовал.

— Анриан Войский, Фирианисит, Костас Дэрабле, — магистр добавил к своим словам немного магии, — что здесь происходит?!

Эффект получился потрясающий. Учеников встряхнуло, едва не ударило об стену и повалило на пол. Когда они подняли головы, то были уже почти трезвы и не могли не заметить магистров.

— Потрудитесь-ка объяснить ваше поведение! — громовым голосом начал Дорин. А магистр потрудился, чтобы заклинание не стерло память ученикам. Иначе слишком уж легко те отделались бы.

Студенты молчали. Они уже протрезвели и начинали понимать, ЧТО натворили.

— Простите, магистры, — первым на ноги поднялся Костас, — этого больше не повторится.

— Не сомневаюсь, но чем вы расплатитесь за этот?

— Мы в вашей воле, — наконец все трое игроков поднялись и легко поклонились магистрам (наклониться сильнее они не могли: опьянение прошло, и теперь наступила отдача, так что всех троих безумно мутило).

Магистр помолчал несколько секунд, до предела накаляя обстановку.

— Завтра я сообщу вам о своем решении, — наконец, все же сказал Дорин и пошел к лестнице, надеясь, что на этот раз архимаг не будет заступаться за Анри, а вместе с ним за остальных. Слишком большой промах допустили аристократы. На такое глаза не закрывают.

Ристер шел следом за Дорином, и только на втором этаже позволил себе обогнать коллегу, показывая правильный путь. Некромант, к счастью, хорошо запомнил, в какой комнате оставил книги, иначе пришлось бы провести в замке всю ночь, обыскивая все апартаменты. Риани любили гостей, и покоев во всех их замках было предостаточно.

Маги шли длинным коридором. То и дело до них доносились не совсем приличные звуки из комнат: крики, стоны, пьяный смех. Дорин все больше мрачнел. В свое время он тоже весело проводил время. Наверное, не было в те годы в Университете более веселого студента, который бы ежечасно не придумывал бы новые розыгрыши. Но то, что происходило в доме у Джулин... Это слишком! Или магистру так только казалось из-за пролетевших лет?

Ристер резко остановился и без стука вошел в одну из дверей. Книги он оставлял в небольшом тайнике за картиной. Ее нужно было слегка отодвинуть в сторону, потом нажать на один из выступов в стене...

Впрочем, сейчас эти знания магистру оказались ни к чему. Дорогостоящие вековые фолианты валялись разбросанными по комнате: на столе, на полу, в кресле. А в центре комнаты стояла целующаяся парочка, которая явно не собиралась ограничиваться одними поцелуями.

— Кхм-кхм, — прокашлялся Ристер, но пара его не услышала, тогда Дорин просто ударил кулаком о стену. Целующиеся отпрянули друг от друга и воззрились на вошедших.

— А, магистр Ристер, вас... — начала было девушка, но парень прервал ее:

— И Магистр Дорин, мы рады приветствовать вас.

Магистры смотрели на нас с Фредом очень нехорошим взглядом. У меня даже появилось желание стать невидимой, но, увы! Я пыталась не отвести взгляда, смотреть с искренностью, с невинностью. В конце-то концов, сейчас я точно ни в чем не была виновата! Если только книга...

Фред сжал мои плечи, заставляя забыть о ней на случай, если моя догадка верна, а магистры читают наши мысли.

— Что вы здесь делаете? — все же спросил Ристер.

Я едва не рассмеялась: "Как будто он сам не знает", но в последний момент сдержалась. Не Ристеру мы должны были ответить — Дорину.

— Нас Джулин пригласила на вечеринку. Но внизу слишком шумно. Захотелось побыть в одиночестве.

— Почему именно здесь? — не отставал маг.

Я пожала плечами.

— Тут была Джулин, я хотела ее поблагодарить за чудесный вечер. Затем она пошла вниз, встречать запоздавших гостей, — я слегка приподняла бровь, намекая, кого именно хотела встретить девушка.

На намек Ристер не отреагировал, а вот мои слова, что здесь была Джулин, привели его в замешательство. Магистр побледнел и сжал зубы.

Я перевела взгляд на Дорина и поняла, что маг, как и я, заметил: с некромантом что-то происходит. Дорин быстро обвел комнату взглядом и остановился на книге на полу.

— Ристер, это ваши книги?

— Да, — некромант отвел глаза.

Мы с Фредом молчали, не желая попадать под чужую раздачу. Но Дорин, видимо, решил, что для разговора с Ристером ему свидетели не нужны. Поэтому и сказал нам:

— Можете спускаться вниз, там уже не так шумно.

Мы с Фредом понимающе кивнули и пошли к двери, но дойти до нее нам не удалось. Магистр Дорин снова окликнул нас:

— Вы читали книги?

Я вздрогнула и медленно начала оборачиваться, думая, как скрыть от магистра правду. Фред казался абсолютно спокойным. Его голос тоже ничем не выдавал ложь:

— Нет, магистр. Книги нас мало интересовали, — Фред смотрел Дорину прямо в глаза. Со стороны это смотрелось вполне обыденно: честный человек пытается доказать свою невиновность. Вот только Фред лгал, а поединок взглядов между учителем и учеником не мог долго продолжаться.

Я взглянула на Ристера.

— Да, мы читали книгу, как и Джулин.

Некромант побледнел, что-то тихо пробормотал сквозь зубы, и посмотрел на своего коллегу:

— Думаю, они говорят правду.

Дорин переводил взгляд с Ристера на Фреда, на меня. Наш заговор, определенно, по душе ему не пришелся.

— Я очень на это надеюсь! — тихо произнес магистр, нарочно выделив "очень". Несколько секунд он молчал, затем, покачал головой и, повысив голос, продолжил, — идите отсюда, пока я не передумал!

Мы кивнули и хлопнули дверью. Не сговариваясь, спустились вниз и дальше вышли в сад. Но и здесь не почувствовали себя в безопасности. Окно из комнаты выходило на другую сторону, да и магистров поблизости не было заметно, но все равно вслух обсуждать происшедшее не хватило решимости. Фред быстро создал щит безмолвия.

— Спасибо за помощь. Но, ты знаешь, что угрожать магистру опасно? — спросил мужчина, а его глаза в этот момент блеснули.

— Догадываюсь, — я прищурилась, — как и лгать.

Мы улыбнулись друг другу, затем и вовсе обнялись, как и до этого наверху.

— Кстати, я не угрожала магистру.

— А кому? — Фред снова посмотрел мне в глаза.

Впрочем, отвечать мне не пришлось: на дорожке появилась Джулин.

Она подходила все ближе к нам, и по мере ее приближения выражение лица девушки становилось все более мрачным.

— Да что сегодня происходит?! Вы ведь не собираетесь так рано уходить?

Я нерешительно пожала плечами: после прихода магистров продолжать праздновать не очень-то и хотелось. Да и книга...

— Что происходит? Только сейчас человек двадцать ушло. Извинились передо мной, дела у них, видите ли. А кое-кто сбежал, даже не прощаясь через черный ход.

— А у тебя в замке такой есть? — заинтересовалась я.

— Конечно, куда же без него? — Джулин удивленно пожала плечами и начала загибать пальцы, подсчитывая, — парадный вход, вход для слуг, чтобы они с нами не пересекались и гостям не мешали, и небольшой выход на боковую улочку. Так, на всякий случай. О нем мало кто знает, иначе какой в нем толк?

— Как же гости через него вышли? Только не говори, что случайно нашли. Сейчас ведь многие своих теней не обнаружат.

Джулин тихо хихикнула.

— Да уж, заметила! Анри знал, где он. Он слишком часто у меня бывал, чтобы не узнать о нем. Но почему он сейчас ушел я в толк не возьму! Это бессмысленно!

— А я, кажется, догадываюсь, — Фред посмотрел куда-то позади меня. Мы с Джулин синхронно обернулись. К нам приближались двое магистров.

Джулин мгновенно расцвела улыбкой. Она смотрела на Ристера, не замечая никого больше. Я только хотела указать Джулин на Дорина, но девушка уже сорвалась с места.

— Ристер... — начала она и замолчала, попыталась сделать хоть шаг в сторону, но не смогла сделать ни одного движения. Ноги как будто приросли к земле и отказывались повиноваться. Она еще раз вскрикнула — Ристер!

Но маг не замечал ничего. Он прошел мимо, глядя сквозь Джулин, сквозь нас троих. Маг не слышал графиню, а она не могла подойти ближе к нему. Я в недоумении посмотрела на Фреда, он только пожал плечами, тихо шепнув мне:

— Это не мой щит.

— Магистр Дорин?

— Или Ристер.

— Но зачем ему это?!

— Пути магов неисповедимы, — ответил мужчина известной поговоркой.

Некромант так и не обернулся, пока совсем не скрылся из виду. Дорин наоборот сделал шаг назад:

— Праздник окончен!

Как будто мы сами этого не заметили!

Магистры уходили, но Джулин продолжала смотреть им вслед. Наконец она обернулась.

— Джулин, может... — начала я, но девушка, властно подняв руку, прервала меня:

— Не может, все кончено! — она подняла юбки и направилась к дому. Шлейф стелился у нее за спиной.

Глава 33

— Джахал! Видела расписание? — Фред быстро пробегал глазами по висящему на стене стенду.

— Нет еще, — я нахмурилась. — А что, есть какие-то изменения?

— Еще и какие! Нам поставили на послезавтра ментальную магию у Дорина.

— Ну и что? — я решительно не понимала, чем это так плохо. — Мысленные разговоры, чтение мыслей, иллюзии — это ведь так легко. Да и Дорин не Алехандро!

— А после вчерашнего?

— Думаешь, он...

— Он будет злой, как собака, — перебил меня Фред. — Большинству-то все равно: не выгонят.

— А нас могут, — закончила я за Фреда. — Придется готовиться. Еще два дня штудировать книги. Но, — я провокационно улыбнулась. — Может, обойдется?

— А если нет? — с долей пессимизма предположил Фред.

— А если да, но мы потеряем два дня веселой жизни. Жизнь так коротка, — я умоляюще посмотрела на парня.

Мужчина приобнял меня.

— Ладно, убедила, но вся вина, если что на тебе.

— Вот еще! — я насмешливо отмахнулась. — Ты ведь согласилась, да сам этого хочешь! — я легко поцеловала его в щеку. — Пошли на пляж! У меня такая белая кожа... Еще немного и с привидениями будут путать!

— Тебе это не светит, не надейся! — Фред отошел от меня на несколько шагов, видя, что один из неизвестных нам магистров смотрит с неодобрением. — Но все равно пляж чудесная идея. Кстати, ты плавать-то умеешь?

— Понятия не имею! — я пожала плечами. — Но думаю, да. Иначе тебе придется меня спасать. Опять, — через секунду-другую с усмешкой закончила я.

— Мне это пока не надоело, — Фред ответил на улыбку.

— Не сомневаюсь. Ладно, — я взяла мужчину за руку и сделала шаг к двери. — Пошли уже! А-то на самый солнцепек придем.

— Это не самое страшное. Будет стимул быстрее собираться, — Фред подмигнул мне, напоминая об одной из вечеринок, на которую я собиралась несколько часов: то платье не так сидит, то волосы запутались, то украшения слишком яркие... И множество других придирок. Кто же их все считает? Хорошо хоть в результате мы не опоздали. Джулин тоже любит повозиться с туалетом. Это только вчера все началось во время. Да не принесло успеха!

— Для начала надо бы с одеждой разобраться! — на сей раз пессимизм прозвучал в моих словах. Впрочем, я тут же заменила его улыбкой. — Пойдем уже!

Купальный костюм я недавно приобрела в одной из местных лавок. Но все не было случая его примерить. То экзамены, то просто пары, после которых не было сил никуда идти. Порой казалось, магистры проверяют нас на прочность. Сломаемся, или словно молодые деревья, поначалу склоним ветви, а как ветер переменится, так разогнемся, словно и не было ничего?

Кое-кто из студентов действительно ломался, другие приспосабливались и жили дальше. Не умирать ведь из-за крика-другого. Лучше уж еще подоводить магистров! Держу пари, наши выходки обходятся магам не дешевле, чем их нам!

Купальник шел мне. Более того, золотистый цвет ярким пятном выделялся и привлекал к себе, то есть, ко мне, внимание. Порой я чувствовала на себе чужие взгляды. Это льстило и надолго поднимало настроение.

Еще лет двести назад появится на пляже в купальном костюме, могла только весьма смелая девушка. Да и про подобную особу затем еще несколько недель сплетничал бы весь город.

А уж чтобы заманить кого-то из этих неженок в воду, нужно было поистине совершить грандиозный поступок. Но время сделало свое дело. Сейчас солнечные ванны и долгие заплывы к самому горизонту не считаются чем-то неприличным. Можно наслаждаться жизнью, не думая о правилах приличий. И это весьма радует!

Новое расписание экзаменов мы просмотрели еще в десять. Но на пляже оказались гораздо позднее. Пока покинули территорию Университета, пока прошли центральную часть города и часть прибрежной линии (вблизи порта не хотелось плавать никому, да, и запрещено это было, а ну как покалечишься!).

К сожалению, Лиин не смогла к нам присоединится. К девушке как раз приехал ее дед. И подруга была полностью увлечена разговором с ним. Я едва успела перекинуться с ней парой слов.

— Извини не могу, — соседка извиняющее улыбнулась, продолжая что-то выискивать на одной из полок. — Джулин пригласите. Ей уж точно будет не до смущения.

— Не спорю, — я улыбнулась в ответ. В обществе Лиин просто невозможно было долго грустить. — Но она еще от вчерашнего не отошла. Не захочет.

— Да, точно! — Лиин щелкнула пальцами. И все же подняла на меня глаза. — Совсем забыла спросить, как вчера погуляли? Снова всю ночь веселились?

Я смутилась и закусила губу.

— Нет, вечеринка не удалась. Магистры заявились. Я даже натанцеваться не успела.

— А что им понадобилось? — Лиин недоуменно нахмурилась. — Никогда ведь проблем не возникало. Да и с чего Джулин сильно расстраиваться? Не вышло вчера, выйдет сегодня. Кто ей может помешать?

— Магистры, — я цокнула языком. — Кто же еще? Вчера прямо кипели от гнева. Еще, наверно, с неделю не отойдут. Я даже начинаю за ментальную магию волноваться. За экзамен, — уточнила через мгновение. — Это я-то! Самой смешно.

Лиин улыбнулась и погрозила мне пальцем.

Кому, как не ей было известно о моем мастерском умении увиливать от учебы, конечно, если дело не касалось пар Алехандро.

— Но на что они разозлились? Алехандро ведь вроде нормально к Джулин относится. И уж точно не станет наказывать. Вспомни все ее выходки у него на паре!

— Это не Алехандро — Дорин.

— Как так? — Лиин опешила, с недоумением посмотрела на меня. — Он же никогда...

— Не выходит из себя? — я хмыкнула. — Все случается... Но на самом деле странно... — Я замолчала, пытаясь восстановить в памяти вчерашнюю ночь.

Головоломка не складывалась. Дорин определенно был зол. Но на что? Зачем он вообще там появился? Да еще и с Ристером, который просто не мог не знать...

Может, дело в книгах? Но, если они запрещены, почему были у Джулин? Почему графиня беззаботно листала пожелтевшие страницы, ни на минуту не задумываясь о последствиях?

Впрочем, откуда мне знать, что она действительно ни о чем не думала? Мысли-то я ее не читала.

— Элен! Элен!! — Лиин провела ладонью перед моими глазами. — Что с тобой? Ты будто бы не здесь. Совсем меня не слушаешь!

— Прости. Все о Дорине думала. Не представляю, что с ним вчера произошло. Да и о Ристере...

— А он тоже был на вечеринке? Ты об этом не говорила.

— Забыла, наверно, — я с деланным безразличием пожала плечами. Но внутренне была напряжена: "Ненавижу лгать! Но обещала ведь!".

Впрочем, Лиин ничего не заметила. Она бросила взгляд на массивные часы в углу и поспешила уйти.

— Ладно, ты мне потом все расскажешь. Я побегу, — соседка кивнула мне на прощание и поспешила в коридор.

А я осталась стоять, прислонившись к столу, раздумывая обо всех странностях. Ничего путного в голову не приходило. Вино, долгое блуждание городом: кто же ночью впустит учеников в Университет? Это только магам все дозволено. Уж никак не недоучкам. Воспоминания уже почти стерлись из памяти, а я, честно говоря, не хотела, чтобы они вернулись. Без них много проще!

Солнце стояло высоко в зените. Так что на пляже пришлось почти все время сидеть в тени. Золотистый песок манил, но мы ограничились небольшими креслами, эдакими деревянными чайзам35, что за небольшую плату на день сдавали предприимчивые дельцы. Это было не так уж и плохо. Сидя в тени, можно было не опасаться, что сгоришь. А-то потом пришлось бы бегать по многочисленным лавкам, выискивать зелья, или даже просить помощи у Верданы. Если, конечно, она согласиться ее оказать. В последние дни я несколько раз видела целительницу. Мельком, правда, но это не столь важно. Маг постоянно была чем-то озабочена, и порой даже казалось, не замечала ничего вокруг.

Что за думы ее беспокоили, я понятное дело, не знала. Виданное ли дело — попытаться прочесть мысли магистра. Затем проблем не оберешься. Пожалуй, даже выгнать могут. И не посмотрят, что это простое любопытство, которое и навредить никому не может.

К тому же, у меня и своих дел было полно. Так что, я почти сразу забывала о раздумьях Верданы. Экзамены, да и вполне понятное желание повеселиться отбивали охоту выискивать неведомые тайны. Два раза я уже обожглась. Какой смысл вновь искушать судьбу?

В ночь накануне...

— Итак, Ристер, что же вы решили? — Дорин прищурил глаза и посмотрел на своего коллегу.

Магистры уже давно дошли (скорее — перенеслись: Дорину не было ни малейшего дела до того, любит Ристер телепортацию, или нет, молодой магистр за сегодня успел достаточно натворить дел, чтобы о его вкусах забыли надолго) до Университета. Более того, зашли в центральную башню — в кабинет Дорина, и расположились в удобных мягких креслах.

Впрочем, Ристеру было так же "удобно", как и на каменных плитах! Он прокручивал в голове то, что произошло в эту ночь, пытался продумать линию поведения, а заодно защищал мысли от ментала. Дорину-то ничего не стоило прочесть его. И сил и опыта, определенно, хватит. Даже с лихвой будет!

Но Ристер не был первокурсником, опыта и ему было не занимать. А значит, некромант мог добиться хотя бы того, чтобы бесцеремонное проникновение в мысли не осталось незамеченным. Нужно было только оставаться начеку.

— Что я должен решить, магистр? — через несколько секунд, видя, что Дорин не собирается продолжать, уточнил некромант. — Вы не предложили мне никаких вариантов.

— Здесь и думать нечего! — резко ответствовал Дорин, махнув рукой, будто бы отметая любое непонимание, или даже возражение. — Вы можете рассказать только правду. Просто попытайтесь объяснить то, чему я стал свидетелем!

— Я оставил бумаги в доме у Риани, — после нескольких минут молчания ответил маг. — Не представляю, как их могли обнаружить. Что до панибратского тона, — голос Ристера стал жестче. — То первокурсники просто напились и не думали, что делают. Это не моя вина!

— Да неужто? — Дорин на мгновение прищурился. — А как вы объясните реакцию хозяйки дома — Риани. Как же имя этой девушки... — магистр сделал вид, будто задумался, провоцируя коллегу. Но Ристер молчал. Пришлось Дорину самому ответить. — Джулин!

Ристер на мгновение отвернулся, не желая лгать. Но и говорить правду было никак нельзя.

Вновь повторялась та же ситуация, что и несколькими часами ранее: лгать рискованно, сказать правду просто невозможно. Дело даже не в том, что Ристера выгнали бы с Университета — год-два, вернется обратно. Дело было в Джулин. В одном единственном слове — репутация, что слишком дорого ценится в нашем черством мире.

Правда, сокрытая альковом тайны, никого не волнует... До поры до времени. Но если только возникает малейший слух, на человеке, а в особенности на молодой девушке, что еще даже не связана узами брака, на будущем можно было ставить крест.

— Не смешите, Ристер! — вновь взорвался Дорин. — Ваше молчание ничего не меняет. Думаете, я идиот?! Не понимаю, что к чему! Джулин ваша любовница!

Ристер сорвался с места. Его лицо пылало жаром, глаза метали молнии, как у простой ведьмы, что бахвалиться своими "невиданными" силами на привале. Правда, Ристер, в отличие от последней, не пытался играть на публику. Чистая сила вырывалась наружу.

Но громкий окрик Дорина: "Стойте, вы же не хотите ухудшить свое положение?!" заставил Ристера замереть на месте. И даже опуститься назад в кресло.

Вместо него на ноги поднялся Дорин.

— Я сказал, у вас есть выбор. Он действительно есть. Итак, — Дорин сделал небольшую паузу, чтобы привлечь внимание собеседника к своим последующим словам. — Вы можете остаться в Университете. Сделать вид, будто ничего не произошло. Но кота в мешке не утаишь. Я бы смог смолчать. Мне ни к чему рассказывать всем и каждому о сегодняшней пирушке. Но студенты, к примеру, барон Войский, — Дорин покачал головой. — Молчать не будут. Он оскорбил магистров: вас, меня. Мы-то с вами понимаем, что гордиться здесь нечем, но Анри — ребенок. Избалованный ребенок! — уточнил маг секундой позднее. — День-два начнет бахвалиться! — Дорин знал, о чем говорил, в свое время он именно так бы и поступил! А за прошедшие годы студенты уж точно не стали щепетильней. Скорее — наоборот! — Все дойдет до Алехандро, а вместе с ним и до Дириани. А если они в придачу узнают о бумагах, земля под ногами завертится со страшной силой. Все пойдет кувырком. Здесь уж будет не до вас, не до меня, и даже не до одной Риани! Я бы может, и хотел все это наблюдать со стороны, — маг насмешливо улыбнулся. — Но уж точно не быть в эпицентре. Такой ураган поднимется. Кого угодно снесет.

— Вы сказали о выборе, — перебил Дорина Ристер. — Я все еще его не вижу.

— Что ж, — магистр хмыкнул, а затем прищурил глаза. — Не забывайте только об одном, все, что я вам сейчас предложу — чистой воды авантюра. Вам нужно время. Оно нужно всем, чтобы остыть. И оправдание не помешает. Какая-никакая заслуга...

— Ну что, наперегонки? — я подошла к прозрачной воде и обернулась, призывно глядя на Фреда, что все еще стоял возле чайзов.

Мужчина широко улыбнулся и провел рукой по волосам.

— Ты ведь даже не знаешь, умеешь ли плавать.

— Будет замечательный способ проверить, — я пожала плечами и сделала несколько шагов вперед.

Новый окрик Фреда застал меня в сиге от воды.

— Значит, на перегонки?

Ничего не ответила. Только быстро улыбнулась и стрельнула глазами в его сторону. А в следующий миг мужчина уже пронесся мимо меня, "ненароком" обдав водой.

— Холодно! — я взвизгнула.

Но, не смотря на свои же слова, тотчас бросилась в море.

В первое мгновение вода и в правду выдалась едва не ледяной, но уже в следующее я позабыла об этом, с радостным, по-настоящему беззаботным смехом отплатила Фреду его же монетой. Еще минут пять, словно малые дети, мы брызгались водой и смеялись. А затем поплыли вперед, то и дело, обмениваясь улыбками.

Не думаю, что я когда-то уже плавала. Иначе не забыла бы. Вода дарила невероятное наслаждение, забыть которое было попросту невозможно. Нет, не так: "НЕ-ВО-ЗМО-ЖНО!". Волны легко держали наши тела. Почти и вовсе не нужно было прилагать усилий, чтобы продвигаться вперед. Только слегка шевелить ногами, будто рыба плавником, да и руки не держать на одном месте.

Вскоре, правда, усталость взяла свое. Мы легли на воду в нескольких десятков сиг от берега, щурили глаза, когда в них попадали лучики солнца и беззаботно болтали, словно стояли на берегу.

— Нет, ты как хочешь, а я уверена, что Дорин отходчивый человек! Главное — отходчивый магистр!

— Почему бы и нет!

— Ты со мной согласен?! — я подплыла ближе к Фреду. — Нет, правда, я просто не верю! Еще недавно ты говорил...

— Это было давно! — перебил меня Фред и легко поцеловал меня. Я ответила, затем отстранилась, убрав, упавшие на лицо пряди волос.

— Может, отплывем подальше?

— Уверена, что достаточно хорошо плаваешь?

— Нет, — я пожала плечами. — Но я уверена в тебе!

Когда мы все же выбралась на берег, мои губы были уже синими, все тело била дрожь от холода, прическа растрепалась и длинными мокрыми прядями лежала на плечах, но я ни о чем не жалела. Все это было безумно весело!

Фред донес меня до чайзы, бережно укрыл сухим полотенцем и легко поцеловал в нос. Затем расположился по соседству.

— Давно ведь предлагал выходить. Еще немного и в морскую деву превратилась бы.

— Брось! — я беззаботно болтала босыми ногами по песку, глядя на обнаженный торс Фреда. — Ты ведь не меньше в воде сидел.

— Но я ведь не дрожу от холода, — мужчина осторожно провел рукой по моему плечу.

Я только пожала печами, сбрасывая его руку. Затем закрыла глаза, подставляя лицо, да и все тело летнему солнцу.

Пока мы плавали, день пошел на убыль. Солнце уже давно не стояло в зените. Теперь его лучи были безопасными. Так что, сидеть в тени стало необязательным, чем мы с радостью и воспользовались.

За несколько месяцев до...

Молодой мужчина со злостью отбросил письмо в сторону, и устало положил голову на скрещенные в замок руки. Глубоко вздохнул и даже протер глаза, надеясь, что письмо, словно простое видение, исчезнет. Но чуда не произошло. На столе все также лежала белая бумага, в правом углу у которой был расчеркнут золотистый вензель — что-то вроде незаконченного рисунка трезубой короны.

Но впечатление было обманчивым. Это не брошенный рисунок бездарного художника, совсем наоборот — вытертый наполовину символ, что когда-то был единой властью в этих землях.

Юноша не застал тех времен. Ему только недавно исполнилось двадцать два года. И о том, что происходило за тысячу лет до его рождения, он мог только догадываться.

А догадки заведомо отличаются от правды! К сожалению, или к счастью... Кто знает.

Неслышно отворилась дверь. Послышался шорох от приближающегося платья. Владелица туалета медленно подошла к мужчине и осторожно присела подле него.

— Тирин, что произошло? — в тихом голосе сквозило участие, нежность.

Мужчина поднял глаза на гостью, вздохнул.

— Да так, привычные дела, — человек поменял бумаги, что в страшном беспорядке лежали на столе, местами, будто бы ненароком положив на недавно отброшенное письмо, изрядно потертые листы с какими-то цифрами. — Не волнуйся, он бережно погладил начавший округляться живот собеседницы. — Катрин, сейчас тебе это вредно. Да и не стоит это того.

— Стоит! Я знаю! — девушка топнула ногой, что еще недавно сотни раз проделывала на балах, желая привлечь к себе внимание. Сейчас это было ей ни к чему. Вот уже почти полгода, как она вышла замуж. Девичьи развлечения остались в прошлом. Катрин Мирра — в девичестве Стефаль, ждала ребенка.

Еще несколько месяцев назад, до того, как молодые люди поженились, одна гадалка предсказала, что ее первым ребенком будет мальчик. В ту ночь аристократка пришла в бешенство оттого, что колдунья больше ничего ей не сказала. Она едва не начала ее оскорблять. Девушке хотелось знать, с кем она свяжет свою судьбу, а вовсе не пол будущего младенца. Но сейчас именно этот ребенок стал самым главным для нее. И Катрин только и могла удивляться самой себе. До чего же она была слепа!

— Брось! — Тирин еще пытался возражать.

Но, если Катрин что-то решала, ей мало кто мог помешать. В этом они были похожи с сестрой самого графа.

Она поглядела в глаза мужу.

— Я знаю, что-то происходит. И это началось не сегодня. Если ты действительно хочешь, чтобы я не волновалась, расскажи мне все! Это по-крайней мере, — ее голос на мгновение дрогнул. — Избавит от мучительной неизвестности. Она-то хуже всего!

Тирин бережно провел ладонью по щеке жены и действительно заговорил:

— Помнишь мою сестру... Помнишь Элен?

На земли Риана медленно опускалась тьма. Обычно мир вокруг освещало сияние месяца и звезд. Но в этот раз еще в сумерках небо заволокло тучами. Они и скрыли все. Ни одного лучика надежды в небе и не осталось.

Город освещала лишь магия — небольшие огоньки, что были раскиданы по всему Риану. Но если в центре на каждой улице было не меньше пяти огоньков, то на окраинах дела обстояли много хуже. Обывателям приходилось плутать в потемках, каждую секунду рискуя сломать шею. Но добрые люди ведь не бродят по ночам. Да еще и в злачных местах. А о безопасности нищих, воров всех мастей и убийц никто не волновался.

Если бы поутру их всех нашли мертвыми, большинство бы только обрадовалось. Несколько месяцев спокойствия дорого стоит. Это потом-то на место прежних воротил придут новые. Свято место пустым никогда не останется! Да и в любом случае...

Да и в любом случае, это только мечты. И они не осуществимы!

Спал Риан, спал Университет Магии: черная башня, белая башня, огненная... Спали все. Быть может только кроме одной целительницы, которой Духи не поскупились на дары. Но порой дары превращаются в проклятия...

Маг стояла возле окна, подставляя лицо и наполовину обнаженные плечи прохладному ветру. Была уже середина ночи, а Вердане никак не удавалось уснуть. Женщина долго ворочалась в кровати, пытаясь призвать сон. Пить успокоительные зелья ей не хотелось. У нее еще осталось несколько флакончиков, но после того, что ей привиделось после нектара мизаньи, она не хотела искушать судьбу. Уж лучше прободрствовать одну ночь (в конце-то концов, усталость возьмет свое), чем вновь увидеть какое-то видение.

Но судьбу не перепишешь. Пейзаж перед глазами поблек, отдельные фрагменты наоборот приобрели пугающую яркость. Они завораживали, манили в свой мир. И Вердана попалась на удочку.

А, возможно, у нее просто не было выбора. Ведь если высшие силы — те, кто управляют нашим миром — бестелесные духи и демоны, Боги... — желают чего-то — луну с небес... — они ее получают. А жизнь человека, пусть целителя, пусть мага — дешевка, разменная карта, которой пожертвуют во имя "великой цели".

Целительница только и успела дойти до кровати, спиною упасть на белое одеяло, забывая о болях в спине, что в последнее время мучили ее, забывая обо всем на свете.

А затем мир вокруг изменился.

Поначалу было трудно понять, что происходит перед глазами. Все помещение полнилось дымом. Он-то и мешал. Но глаза привыкают ко всему. Постепенно начали проявляться очертания людей. Лица, покрытые у большинства слоем грязи, что появляется только после тяжелой ежедневной работы, в которой и не видно просвета. Из отдыха разве что поход в кабак, поближе к горячительным напиткам.

Одежда тоже не отличалась чистотой, а порой ее и назвать так было сложно — обыкновенные лохмотья, которые пригодятся лишь нищему, что собирает мелкие монеты на паперти.

Только один человек отличался от всех остальных. Впрочем, человеком он не был...

Вердана затаила дыхание: сейчас на стуле перед нею сидел Дириани, помолодевший на несколько сот лет.

— Итак, сколько ставишь? На что? — полный бородач, чье лицо из-за шрамов на лбу и подбородке вызывало отвращение, обратился к соседу — к Дириани.

— На войну. На эту битву, — Дириани прищурился. — Пятьсот злотых, что у озер победит Элрон.

— Неожиданно, — бородач тоже прищурился. — Знаешь ставки?

— Один к тридцати!

— Верно! Если выиграешь, станешь настоящим богачом.

— Знаю. Осталось выиграть! — полуэльф бросил на стол мелкую монету за наполовину выпитую кружку пива и поднялся.

Часы пробили четыре утра. Вердана поднялась на локтях и вздохнула.

Сегодняшнее видение было коротким, но на диво понятным. Целительница хорошо помнила историю. Она знала — в битве при кровавых озерах победил Элрон. И эта победа была на руку Дириани. Маг выиграл в пари целое состояние. Но неужели он смог повлиять на исход бойни?

За несколько часов до...

Джулин хотела спать. У нее просто закрывались глаза. Она боялась, что еще немного и голова, что с каждой секундой становилась все тяжелее, просто упадет на колени. Она пропустит то, чего ждала весь долгий день. Того, кого ждала...

Но девушке повезло.Упорным всегда везет!

В момент очередного пробуждения, она увидела мага. На ее лице мгновенно появилась улыбка, в глазах зажглись искорки, а сонливость, как рукой сняло.

Быстрым шагом графиня направилась к воротам — туда, где уже стоял некромант.

— Ристер, я... — начала Джулин.

Но маг даже не повернулся в ее сторону. Просто стоял, будто и не слышал ее, не видел приближения девушки.

Графиня побледнела. Подошла еще ближе и схватила Ристера за мантию.

— Что случилось?!

И вновь магистр не ответил, только лишь повернулся в сторону графини и беззвучно вырвал из ее пальцев свой плащ.

Джулин никак не ожидала подобного, а потому в первое мгновение не предприняла никаких действий. Стояла окаменев, как ранее магистр. Затем еще раз вздрогнула и тихо повторила:

— Ристер.

Маг и плечом не повел, будто Джулин и в природе-то не существовало. Он вскочил на коня, кивнул человеку на воротах и ускакал прочь.

А у Джулин не осталось сил даже на слезы. Только боль, что со страшной силой щемила грудь, но не могла вырваться наружу.

Была еще одна мысль. Быть может, глупая, но на диво навязчивая. Все это напоминало ей сцену в спектакле с дрянными актеришками в главных ролях!

35. Чайзы — нечто вроде наших лежаков, но с приподнятой спинкой.

Глава 34

Хлопнула дверь. Небольшая таверна распахнула гостеприимные объятия для двоих усталых путников. На лице трактирщицы сразу появилась доброжелательная улыбка. Это перед местными она могла не притворяться. К чему, если в маленьких городках, а Резвый был именно таковым, все знакомы с детства и, вряд ли, найдется хоть кто-то, кто не заметит приторной слащавости?

Но парочка, что только что уселась за боковой столик, была никому не известна. Приходилось натягивать маску.

Владелица махнула рукой девчонке, и та быстрым шагом направилась к гостям.

— Чего желаете?

— Два пива, — не сговариваясь, бросили незнакомцы, а один из них сразу кинул серебряную монету подавальщице на поднос.

На мгновение глаза у девчонки алчно блеснули: не часто ей доводилось видеть серебро. Большинство клиентов отделывались медяшками. Служанка бросила на посетителей более внимательный взгляд. В отличие от владелицы, до этого путники ее не интересовали, как и вся эта работа. Маврите было шестнадцать, и единственное, о чем она волновалась, находилось за пределами этого зала.

Как там говорят, каждый сам кузнец своему счастью. Так вот девушка уже нашла своего кузнеца. Он вскоре собирался послать к ней сватов, а, значит, окончится эта постылая работа, крики, грубые руки, так и норовившие залезть под передник.

Но... Счастье всегда можно было отложить на день-два, а сегодня просто поразвлечься, тем более, если за это заплатят звонкой монетой.

Маврите стрельнула глазами в сторону посетителей и медленно проговорила:

— Всего одно мгновение, — так всегда говорила ее сменщица. А той ведь удалось подцепить богатого женишка. И он был далеко не кузнецом. Чем она хуже?

Но гостям было не до ужимок неизвестно что вообразившей девчонки. В обычной жизни они, конечно, могли с ней поразвлечься разок-другой...

Хотя нет, разка хватило бы!

Но сейчас оба были слишком усталые, чтобы замечать хоть что-то. Они уже проехали с десяток подобных городков, как Резвый. А сегодня к тому же пришлось заглянуть в леса Духов. Это не могло радовать. Но выбора не было. Хотя...

— Слушай, никогда не понимал, почему ты поехал со мной. Зачем тебе все это? — мужчина устало облокотился о спинку стула и с сомнением посмотрел на спутника. — Мы не кровные братья, ты и Катрин никогда не жаловал.

— Она же моя сестра. Будто бы ты всегда поддерживал безумные идеи Кресты, или даже, — мужчина на мгновение замешкался, — Элен.

Его собеседник не заметил паузы, ему и с собственным ответом пришлось повременить. Девчонка принесла поднос с хмельными напитками, медленно начала ставить кружки на стол, не забывая при этом соблазнительно покачиваться и с деланным смущениям прикрывать ресницами глаза. Но посетителям все еще не было до нее дела. Их мысли были заняты совсем иным...

За месяц до...

— Милорд, я получил ваше послание и решил лично приехать с ответом. Ни одно письмо не может выразить всю скорбь, которую я ощущаю. Но, к сожалению, от моей сестры нет вестей. Я, да и не только я, весь наш род бесконечно горд тем, что вы сочли Элен достойной того, чтобы взять себе в жены. И теперь... — ворох пустопорожних фраз, набор слов, которыми всегда мог похвалиться любой этикет.

Словами жонглировали, переставляли с мета на место, дополняли паузами и интонацией. Сложно поверить, но и презрение, и благоговение, и банальный страх можно было выразить одними словами. Только интонация и имела значение. Она добавляла смысл, суть. Главное — правильно угадать, что скрывается за вежливостью дворянина.

Потому-то все эти разговоры и напоминали бои на шпагах. Такие же опасные и разящие порой в самое сердце. Только в пылу схватки не всегда можно заметить удар, что уже пронзил сердце. Слишком много обмана, показного изящества.

Обычно Карл и сам был не прочь сыграть. Вряд ли у кого-нибудь хватило бы опыта и мастерства для того, чтобы соревноваться с пятисотлетним интриганом. Но не сейчас. Вот уже неделю груз прожитых веков как никогда давил на герцога. Потому-то игры с самоуверенным мальчишкой и не входили в его планы.

Сейчас он даже не мог, как прежде, просто помучить щенка от скуки, забавы ради. Приходилось полагаться только на свою репутацию. И это в прошлом королю, который слишком горд, чтобы блефовать!

Но обряды крови сорвались. И во второй раз аристократ просто не решил искушать судьбу. Еще один амулет ему не уничтожить. Но кто мог знать, что крестьянка окажется отмеченной силой Богини, кто мог знать, что та — вторая отдаст свою жизнь Моргане, а не ему? Кто мог знать, что и сама Элен свяжется с колдуном? Она должна быть благодарна за то, что он счел ее достойной, а не пытаться улизнуть. Он оказал ей часть, а девчонка посмела отказаться, избавиться от его власти, да еще и забыть о том, кто она: отдаться неизвестно кому!

Хотя последнее волновало Карла меньше всего. На алтарь можно было положить и блудницу. Это не важно!

Джензбург так увлекся своими мыслями, что не заметил, как его собеседник умолк. Но вскоре пауза слишком затянулась, к тому же его глаза поймали непонимающий и слегка боязливый взгляд Тирина.

Герцог усмехнулся.

— Вы горды своим положением. Думаете Мирра позволено все.

— Нет, вы неправильно поняли. Я лишь хотел сказать... — тяжелый и хриплый — недостаток сил, идущая по следам старость, но едва ли Тирин мог знать истинную причину — голос Джензбурга заставил ребенка (а кем в сравнении с пятисотлетним демоном мог быть не перешагнувший даже за тридцатилетие мужчина?) вздрогнуть и начать оправдываться.

— Не важно! — отрезал герцог. — Я прекрасно знаю, что вы имели в виду. Но послушай теперь меня, если до последнего дня лета, вы не отыщете Элен, можете считать, что вашего рода не существует. А ведь, как я слышал, через несколько месяцев у вас должен родиться сын.

— Вы не... — Тирин с силой сжал зубы, стараясь не вылить весь гнев на собеседника.

Но Карл лишь рассмеялся.

— Советую вам вспомнить, с кем вы говорите! И что в моей власти! У вас срок до конца лета.

Тирин поклонился и вышел с покоев будущего тестя, мечтая о том дне, когда герцога со всеми почестями отправят на тот свет.

Мужчина и не представлял, насколько близки его мечты, не знал, что с каждым днем сила утекала с немощного тела, а ведь Джензбургу постоянно приходилось держать на себе иллюзию. Тирин не знал, что не получив силу в первый день осени Карл сначала уничтожит весь его род, чтобы добыть хоть каплю магии, а затем погибнет сам, ибо силы окажется недостаточно.

— Понятное дело, не поддерживал. Они обе дети. Чего стоит затея Элен о бале близ замка Стефана. Ты тогда, кстати, снова мне помог.

— Не только тебе, — Олин позволил себе легкую улыбку. — Катрин ведь тоже собиралась туда идти, как и еще четверть Элрона.

— Помню! — Тирин, не смотря на усталость, ответил на улыбку. — Но здесь и сейчас Катрин нет.

— Я просто хочу помочь тебе... Элен. Или ты не рад моей компании?

— Определенно рад и благодарен, — Тирин медленно отпил хмельную жидкость, совершенно не ощущая вкуса и стараясь не думать о том, что помочь Элен можно было только не найдя ее.

Пытаясь забыться, Тирин сделал еще один большой глоток и поднялся.

— Пойду, поговорю с хозяйкой. Может, она вспомнит Элен.

— Не хочешь сегодня сходить на вечеринку к Джулин? — спросил Фред, когда мы медленно шли к Университету Магии.

— Но ведь сегодня Джулин не устраивает вечеринки. После вчерашнего ей на месяц хватит! Довеселились мы все.

— Джулин без вечеринок? — Фред скептически поднял брови. — Да ее и на неделю не хватит. Пару дней — это все.

— Но уж точно сегодня она ничего устраивать не будет!

— Я знаю, — мужчина соблазнительно улыбнулся.

Я только рассмеялась.

— Надо подумать. Но две "вечеринки" подряд в преддверии экзамена Лиин не поймет. Ты же сам говорил, нужно учиться. Следи за своими советами.

— У меня их столько... За всеми не уследишь!

Так, обмениваясь, намеками мы добрались до ворот. Охранник со скрипом впустил нас, что-то бурча себе под нос о том, что раз уж нам выпала честь здесь учится, надо этим и заниматься, а не бесконечно развлекаться.

Может, я что-то и ответила бы (он же не маг, а, значит, его можно было позлить), но в нескольких шагах от себя я заметила Джулин со странным выражением лица. Казалось, девушка сейчас заплачет. У нее в глазах была такая боль, растерянность. Риани была похожа на потерянного ребенка, у которого, к тому же, отобрали последнюю игрушку. Я тихо шепнула Фреду: "Встретимся позже" и подошла к Джулин.

— Что случилось?

Графиня молчала, но по ее телу прошла судорога, и она прислонила руку ко рту. Я тряхнула Джулин.

— Что с тобой?!

— Ристер.

Дорин задумчиво прикусил кончик пера, собираясь с мыслями. Отвечать желающим поступить в Университет Магии было для него в новинку, и он точно не знал с чего начать. Кому можно, не раздумывая, написать: "Вы приняты, приезжайте в Риан в конце лета", перед кем извиниться за невозможность принять его чада, кого пригласить на экзамен.

— Джарен, Аквистия — вслух произнес одно из имен и место отправки письма Дорин, не зная, что с ним делать. Род был не на слуху, но Дорин не особо следил за придворными склоками, вот и не мог знать, кто на вершине, а кто в опале. Аквистия находилась слишком близко от королевского двора. Вся знать этой провинции принадлежала двору Серженса. А значит, все решала благосклонность монарха.

"Да уж, это определенно мне поможет!" — Дорин позволил себе легкую саркастическую улыбку, которая, впрочем, почти сразу сменилась отвращением.

Все же в возвышении Алехандро была своя прелесть. Можно было проводить эксперименты в сумеречном мире, а не пытаться на свой страх и риск определить к кому благоговеет монарх. Простой-то логикой не отделаешься, тем более, находясь не только от королевского двора, но и от всей Аквистии на добрую тысячу миль.

Еще несколько раз повертя письмо в руках Дорин отложил его в сторону и даже накрыл бумагами, чтобы не думать о нем. В конце-то концов, Дириани дал ему еще одно задание — помочь Ристеру с бумагами о ритуалах. Так почему бы не заняться ими? Тем более сам некромант на пути на восток, а Алехандро свою часть бумаг так и не получил.

Маг подошел к шкафу, в котором запер бумаги, провел перед ним рукой, снимая охранное заклинание, а затем достал из кармана ключ и отпер появившийся на гладкой поверхности замок. В Университете, где пребывали одни из самых сильных магов Киринеи, нельзя было рисковать. Да и любопытство студентов (мало ли, что им в голову взбредет, да и найти ящик они смогут — детям часто везет, если, конечно, умение влезать в неприятности считать везением!) ни в коем случае не должно было быть вознаграждено.

Древние книги охотно дались в руки. Дорин несколько минут постоял в раздумьях: вековых фолиантов было достаточно много, и маг не знал, с чего начать. Наконец он все же взял черную книгу Кренского с выведенной кроваво-красной краской надписью "Ритуалы". Кажется, именно эта книга лежала открытой перед целующейся парочкой в доме графини. Магу нужно было знать, о чем могли прочесть дети.

"Возможно, здесь одни легенды", — Дорин покачал головой. Он и не заметил, как начал сам себя успокаивать.

Но слова Ристера о невиновности парочки ничуть не убедили магистра. Кто знает, какие резоны были у некроманта, когда он произносил свою речь. Недавние события хорошо показали: у его коллеги под длинной черной мантией было спрятано чрезмерное количество тайн.

— Демон! — сутулый человек с бешеным блеском в угольно-черных глазах со злостью разорвал бумагу и отбросил в сторону.

Вот уже несколько часов он не мог думать о делах. Всегда, даже в минуты фиаско, когда рушились блестящие планы, он оставался спокойным. Но только не сейчас!

В голове крутился разговор с магами. Бесконечные "прошу прощения", "боюсь, ничем не смог вам помочь", "это оказалось не в моей власти", "я бессилен"... и прочие заверения. Один чародей так и вовсе не явился. Но и всех остальных оказалось превеликое множество. В эту минуту все их пустопорожние заверения, будто бы куча надоедливых жужжащих мух вертелись в голове.

Престон не понимал, где он ошибся. Он ведь собрал лучших королевских чародеев. Сумел сделать это в обход отца, в обход Бьена. Тот в последнее время сильно сдал, так что, это не оставило труда. А отец всегда доверял своему первенцу.

Престон уговорил магов, пусть некоторым из них — действительно, лучшим — пришлось пообещать горы золота. Ладно! В сравнении с целым королевством, с властью, что даруется, когда тебе на голову опускается золотая корона, а люди вокруг склоняются, признавая твое величие, эти деньги ничто!

И все равно поражение. Не исчезни кольцо, Престон бы не сомневался, что тело его брата уже изглодано червями. С тем, с чем не справились наемники, могла справиться сама жизнь вдали от двора. Доверчивость Фредерика порой не знала границ. Так почему бы ему не попасться на уловку мошенников, готовых поживиться злотым-другим?!

Но кольцо исчезло. А если его брат не погиб в первые четыре года странствий в этом опасном мире, то вряд ли это произойдет сейчас. Фредерик был жив, но кучке магов не хватило силы, или ума... найти его.

"Что ж, — Престон медленно поднялся с кресла. — Тогда я найду того, кому хватит!"

— Что Ристер? — я попыталась придать голосу как можно больше участия. У Джулин-то явно началась черная полоса в жизни: сначала испорченный бал, теперь Ристер. Не хватало только проблем с Анри! К чему мне-то усугублять?

Но графиня удивила меня. Она внезапно выпрямила спину и смахнула с глаз, так и не потекшие слезы.

— С ним покончено! Я просто...просто, — она на мгновение замолчала. — Хотела выйти в город. Тьма и яркий свет от фонарей, — ее лицо на мгновение затуманилось. — Иллюзии, забытье... развлечения... Составишь мне компанию?

Я действительно хотела отказаться, но странный блеск, появившийся в глазах Джулин напугал меня. "Лучше уж присмотрю за ней, а-то как бы ничего не случилось!"

— Давай.

Джулин кивнула и, чеканя шаг, будто заправский военный, направилась к воротам. Я философски пожала плечами и пошла за ней вслед. Предстоящая ночь не будила во мне никаких желаний.

Дорин отложил книгу в сторону и с силой ударил по столу. Как он и подозревал, трактат Кренского был опасен. Слишком много подробностей. К тому же автор не просто описывал события, а едва ли не аплодировал смельчаку, решившемуся на ритуал силы. Он ведь приносил власть, а она, на взгляд летописца, стоила больше простой человеческой жизни, которой вполне можно было пожертвовать ради великой цели.

Магистр поморщился. Его лично никогда не волновала власть. Слишком много ответственности. Он и с Алехандро сцепился только потому, что не видел другого выхода. Старый маг ненавидел молодого колегу и старался унизить его, оскорбить при любом удобном случае. Даже сталь порой не выдерживает. Что уж говорить о простом человеке, пусть и обладающем магией! Вот молодой магистр, хотя в те годы еще только простой студент, и не выдержал.

Дорин встал изо стола. Захлопнул книгу и положил ее в шкаф. Звякнул замок, когда маг повернул ключ. Когда он накладывал иллюзии, наоборот стояла тишина. Все это Дорин делал почти автоматически. Он думал о книге, жалел, что взял ее в руки... Нет, жалел не о том... Жалел, что она попала в руки двух детей, жалел, что узнал об этом.

Теперь нужно было что-то предпринять. Не знай он, все было бы проще. Он, Ристер, Алехандро занялись бы поиском ответов. А волновала Дириани не предыстория — ее он знал гораздо лучше их. Волновало будущее, будет ли повторен ритуал крови. И сейчас Дорин мучительно рассуждал, возможно ли, что он будет повторен не из-за тщеславия древних магов, а из-за глупости Ристера и его — Дорина — нерешительности. Новых рек крови магу хотелось меньше всего, но и наказывать детей за невнимательность коллеги было глупо и нечестно!

Так и не продумав свои действия, Дорин решил выйти в Риан: развеется. Тем более о стольких вещах нужно было подумать. Маг уже сейчас не сомневался: любые принятые решения будут неправильны. Что с этим Джареном с Аквистии, что с Фредом и Элен. Про одного он ничего толком не знает, про других наоборот — знает слишком много...

Рианские ворота привычно распахнулись, открывая выход в город. Так же через несколько минут распахнулись деревянные двери таверны "Вкуснотище". Дорин кивнул человеку за стойкой и сел за столик возле окна. Почти сразу подошла девушка с подносом в руках.

— Вам как всегда?

— Да, — маг рассеяно кивнул, затем обратил внимание девчушку. — Ба, да ты совсем выросла! А расцвела... — Дорин улыбнулся. — Давненько я сюда не захаживал.

— Уже несколько месяцев. Папа говорит, вы совсем о нас забыли...

— Сколько раз тебе говорил, — магистр с деланной суровостью потряс пальцем. — Просто "ты". Мы же кузены.

— Марьша, не заставляй посетителей ждать. Неси уже заказ, — донеслось со стороны стойки.

Девушка быстро обернулась, затем подмигнула Дорину и медленно степенно направилась в сторону кухни.

Дорин и сам улыбнулся. В питейной его дяди у мага всегда поднималось настроение. Да и с Марьшей они всегда были хорошими друзьями, особенно, когда девчонка забывала, что он "вселяющий ужас всесильный" магистр.

Марьша принесла кубок с легкой травяной настойкой, еще раз подмигнула родственнику и отправилась обратно на кухню. Маг пригубил напиток, подумав, что, наконец, избавился от черных мыслей, а принимать решение он будет потом.

— Дорин! Неужто, ты?

Магистр обернулся, несколько секунд вглядывался в черты бородача, что обратился к нему. Внезапно его глаза расширились.

— Замир?! Не верю!

— Я это, я, не привидение, — бородач подошел и с улыбкой пожал руку Дорину.

Тот поддержал рукопожатие, не переставая качать головой.

— Вот уж не думал тебя увидеть. Ты же уже лет пять при короле служишь!

— Я и подумал, — Замир подмигнул. — Пора отпуск брать.

Дорин рассмеялся, затем предложил другу стул.

— Садись, давай, рассказывай. Вижу, решил бороду отрастить. Во время учебы-то ходил гладко выбритый.

— Так Алехандро же чуть что как коршун бросался. Мстил за наши, — Замир улыбнулся. — Совершенно невинные проделки. Вот и приходилось приспосабливаться.

— Давай, что ли за встречу вина выпьем. Давно ведь не виделись.

— После последнего экзамена. Ты сразу на практику уехал. Даже отметить, как следует, не успели. Давай хоть сейчас наверстаем. У тебя, помниться, связи здесь были.

Дорин кивнул и подозвал Марьшу, улыбаясь, сделал заказ. Молодой маг совершенно не замечал странного блеска в глазах старого друга, змеиной улыбки, на мгновение пробежавшей губами.

Приспать бдительность Дорина всегда было очень легко. Да и друзьям он верил чрезмерно.

— Что же вы предлагаете, Дорин?

— Съездите на восток, Ристер. Если не в сам Элрон, то, хотя бы, в Сиеру, в восточно-северный Дион. В книгах много рассказов о ритуалах. Но они посвящены прошлому. Узнайте, что творится сейчас в реальном мире. Восток Киринеи — последнее прибежище древней кровавой магии. Вот и поиски нужно начать оттуда...

— Да не, у нас вроде все спокойно. Время мирное, но то, что год назад. Вот тогда, я вам скажу...

Ристер задумчиво прикусил верхнюю губу. Ему уже не в первый раз в этом захолустье рассказывали о прошлых годах. До этого он махал рукой: ему-то нужно было настоящее, а не старые легенды времен прадеда короля. Но, когда тридцатилетний парень говорит о прошлом годе, к этому стоило прислушаться.

— Расскажите поподробнее, — попросил Ристер, надеясь, что не потеряет зря время. Не для того он перенесся на тысячи миль, в самое сердце Сиеры, в маленький городок Резвый, что лежал возле самой опушки лесов Духов, едва не потратив на это все свои силы, чтобы выслушивать чушь.

— О, это холодеющая дух история, — начал рассказчик. — Хорошо хоть приезжие помогли. Богиня за что-то ополчилась на нас...

— Выпьете? — какой-то незнакомец поставил возле Джулин кружку с вином.

— С удовольствием! — подружка поднесла вино к губам, одарив многообещающей улыбкой неожиданного дарителя. — Это именно то, что мне нужно!

— Несомненно, — мужчина расплылся в улыбке и поднял руку, собираясь, по-видимому, заказать еще напиток.

Но я опередила его, отобрав кружку у Джулин.

— Может, достаточно на сегодня?

Джулин зло прищурилась.

— Ты обещала развлечься вместе со мной. А вместо этого... Если тебе самой не весело. Хотя бы не мешай мне!

— Вот-вот! — даритель напитков уже начал осторожно перемещать свою ладонь на спину Джулин. — Если тебе не повезло, не мешай подруге.

Я окинула его насмешливым взглядом.

— Да что ты знаешь о везении?

— Предостаточно. Сегодня мне повезло вдвойне. Сначала выигрыш в карты, теперь с тобой, — незнакомец потряс у меня перед носом колодой карт и перевел взгляд на Джулин.

— Может кидалы? Вот на крючок тебя и сажают... до следующей игры. Там и отыграются.

— Ни демона ты не понимаешь! — сказал незнакомец уже с большой озлобленностью, но меня было не остановить.

Еще до его прихода мы с Джулин уже успели выпить вина. Сейчас оно давало о себе знать.

Одним движением я схватила колоду из его рук и показала несколько фокусов. "Лесенка" получилась без осечек, а вот с "Розочкой" начались проблемы. Одна из карт выпала из колоды и полетела на пол. Впрочем, я накрыла ее невидимостью, а от отсутствия одной карты колода не стала тоньше на вид. Так что, впечатление я произвела.

— Вижу, ты что-то в этом понимаешь, — задумчиво протянул незнакомец. Когда я, незаметно подняв упавшую карту, отдала ему всю колоду.

— Немного, но порой этого хватает.

— Не сомневаюсь... — задумчиво протянул незнакомец, окидывая меня тем же взглядом, что несколько минут ранее достался Джулин. — Почему бы вам обеим не сыграть со мной? Это было бы забавно.

— Боюсь... — вежливо начала я, но Джулин меня перебила:

— Мы согласны! Найдите столик.

Мужчина улыбнулся.

— Разве я могу противиться желаниям прелестных дам? Прошу, — он указал рукой куда-то вглубь зала.

Джулин поставила бокал на стойку и встала на ноги. Затем сделала шаг вперед, рывком поднимая со стула и меня.

— Ты вообще умеешь играть, — мысленно спросила я у графини.

— Нет. Я даже правил не знаю. Но я выбрала и завтра... — девушка внезапно замолчала. Мне даже показалось, ей не хватает сил продолжить. Но вот тихий голос вновь возник в моей голове. — Не важно, что будет завтра! Я Риани! Денег у меня полно. Вот только больше ничего и нет! А деньги — ничто! Почему бы их не потратить?!

Джулин отодвинула стул и села за стол. Мне не осталось ничего другого, как присесть рядом.

— Ты, кажется, говорила что-то об удаче, девочка? — несколько фамильярно обратился ко мне противник, поглаживая спинку моего стула. — Она вам понадобится!

Карты рубашкой к низу упали на стол. Мне не осталось ничего другого, как поднять ту, что лежала ближе ко мне. Противники повторили незамысловатый жест.

Игра началась.

С первых слов крестьянина о гневе Богини, Ристер понял, что история не стоит и медянки. Но маг заставил себя ее выслушать, даже не пытаясь прервать собеседника. Не то, чтобы он ожидал услышать нечто полезное, просто думал, о чем бы еще спросить.

Наконец крестьянин замолчал. Дорин, воспользовавшись неожиданной паузой, спросил:

— А маги не беспокоят? Колдуны, шарлатаны всякие?

— Да, нет, если только эта полоумная...

— Какая полоумная? — заинтересовался некромант.

— Почитай год назад, как раз денька через два после той истории с Морганой, девочка на окраине города появилась. Главное стоит, трусится, а сказать ни слова не может. Бабы по ягоды ходили, вот и привили ее с собой. Худющая, страх как была и лицо черное, будто бы в саже. А глаза так и бегают. Чушь какую-то болтала про амулет, других девок, да ритуал странный. Наших мужиков подбивала в леса Духов, но те после того случая дальше опушки ни ногой. Баба Нюра ее вроде как пожалела, к себе в дом взяла, вымыла девчонку, накормила. Так ниче, вроде, успокоилась. Знахаркой оказалась. Знай себе травы собирает, да хвори у скотины лечит, а иногда и люди к ней ходят, девчонки за зельями всякими приворотными. Так-то и живем, — неожиданно закончил мужик.

— А где ее найти? — мельком спросил Ристер, настороженный словами крестьянина о ритуале.

— Недалеко тут, — мужчина вышел на середину улицы. — По этой улице до трактира, потом направо сверните и так до пустошей и идите. Вам предпоследний дом нужен. Нюрка-то давно померла, а девчонка эта в ее доме осталась.

— А зовут ее как? — уточнил Ристер.

— Кто ее знает. Наши по-простому знахаркой кликают. А раньше малохольной, или полоумной звали.

Ристер благодарно кивнул и направился в указанном направлении. Быстро дошел до трактира, свернул на маленькую улочку и дошел до пустошей.

Домик у знахарки оказался небольшим, уютным. Да цветов в огороде было превеликое множество. А вот животинки не было, даже кошки и той не сыскалось.

Ристер осторожно зашел во двор и постучал в деревянную дверь.

— Открыто! — крикнул звонкий девичий голос.

Ристер отворил двери и зашел внутрь. За столом сидела худенькая миловидная девочка лет двадцати. Тонкие белесые пальцы что-то быстро перемешивали в желтой с яркими маками на боках миске, непокорная золотистая прядь выбилась из прически и так и норовила залезть в глаза. Девочка, то и дело, поправляла ее локтем.

— Ой! — знахарка перевела взгляд на гостя. — Я думала, это Мирана. Подождите немного.

Девушка встала и перенесла миску со стола на полку, подошла к ведру в углу, быстро вымыла руки, взяла с полки кувшин и отлила в чашку немного жидкости оттуда. Подошла к гостю.

— Держите. Вы с дороги. Устали, как видно.

— С чего ты взяла? — Ристер прищурился, но все же взял чашку и поднес ко рту: отравы в ней не было, это он, как некромант, чувствовал.

— Всех местных я знаю, — простодушно ответила девушка. — Да и одеты вы по-другому. Садитесь, — гостеприимно предложила она. — Вы по какому делу? Скотина заболела, или человек какой?

— Я хотел задать вам несколько вопросов, — маг сел на предложенный стул и отпил воды. Она оказалось холодной и на удивление чистой — видно из родника какого. Подождал, пока девушка не присядет напротив него, и начал разговор. — Это касается вашего появления здесь. Мне рассказывали, вы были напуганы.

— Напугана? — знахарка удивленно подняла брови. — Я думала, вам скажут, что я была не в себе. Рассудок на какое-то время помутился, — девушка помолчала, затем, опустив глаза, продолжила. — Да я была напугана.

— Чем? Расскажите, — Ристер сложил руки в замок. — Меня особо интересует ритуал, о котором вы упоминали.

Знахарка вздрогнула и поднялась на ноги, быстро подошла к стене и начала рыться на полках.

— А, кто вы? Почему это вас интересует? — долетел до некроманта ее дрожащий голосок.

— У одной целительницы было видение, что здесь творится что-то неладное, — слегка покривил душой маг.

На пол внезапно упала тарелка. Девчонка нагнулась и начала собирать отвалившиеся кусочки.

— Опоздала ваша целительница. На целый год опоздала, больше даже, — девушка украдкой вытерла лицо. — Какой теперь смысл говорить?

— Она видела не прошлое, будущее, — Ристер подошел к девушке и поднял один из осколков, который она не заметила. — Чего вы боитесь? Расскажите, что с вами тогда произошло, чтобы оно еще с кем не приключилось.

Девушка села. Отпила немного воды с кружки, заправила локон за ухо.

— Это долгая, мутная история. До сих пор не верю, что осталась жива. Как вспоминаю, так удивляюсь. Может, и впрямь, рассудок на время помутился. Такое бывает, я знаю. Вот и привиделось мне.

— Давайте я сам решу, а там и ваши подозрения развею. Рассказывайте, хуже не будет.

— С чего начать не знаю, — девочка прикусила нижнюю губу. — Не хочется снова все это пережить.

— Вы должны. Это важно. Начните со своего имени. Не полоумной же мне вас называть, — Ристер улыбнулся.

— Значит, не про то, что я напугана была, вам рассказали, — знахарка ответила на улыбку. — А зовут меня Селестин...

Протяжность Киринеи с востока на запад равняется ровно десяти тысячам миль. Впрочем, редкий путник проделывал такой путь. И не только потому, что мало кому хватало сил на это, главным образом потому, что жители крайних провинций относились друг к другу с большим подозрением, порой даже ненавистью.

Но бывают ситуации, когда приходится забывать про старые распри, про море лжи, произнесенное ораторами в преддверии очередной битвы, про собственную гордыню и еще недавно казавшиеся нерушимыми принципы.

В старом элронском замке встретились носители древней крови. Дорого заплатила бы, и тайная служба королевства, и маги, чтобы узнать, какие причины побудили двух непримиримых врагов встретиться, что бы услышать их разговор.

Но каменные стены молчат, а слуги: и дворецкий, и доверенный слуга, и садовник и даже повариха... — единственные уши, которые знали эти стены, на целый день были высланы с замка. Мариусу удалось только заметить черный плащ гостя. А больше ничего: ни лица, ни имени, ни титула...

А затем кованые железом решетки на воротах захлопнулись, отрезая замок от всего мира.

— Не думал, что когда-нибудь увижу здесь кого-то из вас. Вы не робкого десятка.

— Отчаянные времена требуют отчаянных решений.

— Заговорили цитатами, — раздался тихий смешок. — Виаран ливес черс эндар мире k'эcт.

— Я думаю, нас двое! И мы вполне можем договориться.

— Знаете элронский... Что ж, я вновь впечатлен... Чего вы хотите? — без перехода спросил аристократ.

— Вы даже не предложите мне вина?

— Не боитесь, что отравлено? — мужчина взмахнул рукой. На столе отчетливо проявились очертания двух черных бокалов. — Прошу, если так.

— Вам нет нужды меня убивать. Мое предложение невероятно щедро. У вас на кону Элрон. Такого вам никто не предложит. А всего-то и нужно убить одного щенка.

— Кто он?

— У вас на кону Элрон. У меня Киринея.

— Значит, ваш брат. Наслышан, — мужчина сделал глоток из бокала. — А прежде найти его. Ведь правда?

— Будь все иначе, цена не была бы столь высока.

— Будь все иначе, сделки бы не было.

— А так?

— Предложение принято.

А затем звон бокалов и холодные, словно шпаги, взгляды.

Первый договор между двумя будущими монархами был заключен. Но сможет ли быть долговечным мир, заключенный на крови?

Кто знает?

Он вздохнул полной грудью и на мгновение закрыл глаза, когда оказался по ту сторону от ворот. Разговор потребовал недюжинной силы, да и нервы все еще были напряжены, словно натянутые стрелы. А потом, сама атмосфера старого замка. Затхлость. Увядание. Смертельный ужас, будто бы от могильных плит на старом кладбище.

Жизнь обмануть можно. Смерть — никогда.

Но договор был заключен. Если кому-то и хватит сил найти принца, то этот кто-то определенно Джензбург. А все остальное не имеет ровно никакого значения.

Смерть мальчишки, так и не ставшего королем, как и судьба всей Киринеи, наконец-то была предрешена!

Герцог устало опустился на мягкое сидение. Его руки дрожали, будто бы в ознобе, а порой и по всему телу проходила дрожь. Бокал вина не слишком-то помог. Вот уже второй день Карла мучила жажда. Но утолить ее, что водой, что вином было невозможно.

Зараза, день и ночь снедавшая ночных теней — немертвых — перешла на аристократа.

— Но я ведь еще жив! — мужчина со злостью ударил кулаком по столу.

Был ли по-настоящему жив герцог в свои пятьсот с лишним лет, или нет, а непреодолимую вампирью жажду крови и силы Элен Мирра он ощущал. Будто бы Духи соединили их невидимой нитью, пружиной, которая все сжималась и сжималась.

Карл усмехнулся: этому мальчишке даже в голову не могло прийти, что "его союзнику" сейчас не хватает сил даже на себя, не то, что на поиски еще одного неведомого юнца.

Но вот если он найдет Элен... Тогда это станет сущим пустяком!

— Поднимаю! — на середину стола упало пять злотых.

Джулин кивнула и тоже бросила на стол монеты. Я перевела взгляд на карты: Богиня любви, перевертыш злата... У меня был второй выигрыш. Если у соперников не первый, я выиграла. Один шанс на миллион, что первый выигрыш на руках, но денег поднять ставку у меня не было. Рука в кармане нащупывала пустоту. Последнюю монету я отдала на предыдущем круге: не очень много у меня их и было. Это для Джулин-то, деньги — песок под ногами. Но не для меня!

— Пас, — я отбросила карты в сторону. — Я выхожу из игры.

— Так быстро? — мужчина обнажил зубы в улыбке, становясь похожим на хорька. — А как же твои рассуждения об удаче, которая скоро меня покинет?

— Кажется, я говорила, что твоя удача лишь часть чьей-то игры. Посмотрим, как через неделю-другую ты будешь вспоминать сегодняшнюю удачу, — я помолчала. — К тому же ты еще не победил.

— Если я не победил, отчего ты вышла с игры?

— Злотые закончились.

— Всего-то, — насмешливо протянул собеседник. — Что я за кавалер, если не пойду на уступку даме. Откроемся сейчас... Взамен на уступку с твоей стороны.

— Что за уступка? — я прищурилась.

— Еще одна игра. Открываемся! — не дав мне согласиться, или хотя бы подумать над его предложением, бросил противник.

Я перевернула карты, Джулин осторожно выложила свои. Я мельком посмотрела на них: дама любви, менестрель злата и две восьмерки: боли и любви — ничего особенного. Теперь мы ждали только третьего игрока. Он улыбнулся и эффектно бросил на стол веер карт.

— Первый выигрыш.

— Поздравляю. Но мне больше нечем ставить, а играть за просто так ты не захочешь. Так что, нам пора, — я потянула Джулин за руку.

— Но ты же хотела остаться, — мужчина мягко коснулся губами тыльной стороны ладони Джулин.

— Я и остаюсь, — Джулин подняла карты и начала медленно их тасовать.

— Джулин! — я едва не сорвалась на крик.

Девушка повернула ко мне голову.

— Иди. Я же говорила, что хочу развлечься, — Джулин повернулась к соседу. — И я развлекусь!

— Рад помочь. Может, и ты останешься? — мужчина посмотрел на меня.

Я скрипнула зубами. Но все же вернулась на свое место.

Хочешь сыграть, изволь! Мошенничать я, конечно, не умею, но иллюзии создам с легкостью!

— Джулин, одолжи несколько монет для ставки.

Графиня потянулась за деньгами, но наш противник перехватил ее руку.

— Каждый играет сам за себя.

— И что же мне тогда поставить?

— Тебе давно следовало укротить язык. Станешь ... моей рабой

— Джулин, сдавай карты! — резко сказала я: "Кажется, кто-то перегнул палку!"

— Ты уверена? — рука девушки нерешительно потянулась к колоде.

— Абсолютно! У тебя хватит денег на такую же ставку, как сделал наш противник? — я кивнула на стол, где лежал весь предыдущий выигрыш.

— Конечно, — Джулин достала деньги и раздала карты.

Я подняла свои и улыбнулась, даже не замечая, что попало ко мне в руки. Какая разница?! Ведь в глубине души уже рождалась магия, готовая заменить любую масть любой карты.

Эту партию мне не проиграть!

— Неужели он с ними в кости играет? С такими-то цыпочками, — внезапно произнесли за моей спиной.

Я обернулась.

Дорин и Замир медленно шли от питейной к Университету. То и дело доносилось: "А ты помнишь?!", "Никогда не забуду выражение его лица!", "Нет, подожди, а тогда на экзамене: "Милостивый господин, позвольте..." — Алехандро едва в осадок не впал. Веселые все-таки были деньки!"...

— Зачем в Риане? Поручение какое-то? — отсмеявшись, спросил Дорин.

— Да, не особо. Мальца одного поручили найти по слепку ауры, будто бы портретов с него никогда не писали. Да не получается никак. Толи сил не хватает, толи в земле давно малец лежит. Вот и решил отдохнуть немного, все равно дело с мертвой точки не сдвигается. Главное, почти уверен, мертв он!

— Ну, с этим могу помочь. Не сложно определить по ауре, мертв ли человек. Нашему некроманту это всегда удается.

— Я об этом даже и не подумал. А тебе не сложно будет его попросить?

— Нет, конечно, тем более, должен он мне за... Демон! — внезапно ругнулся Дорин. — Его же сейчас нет в Университете. Не знаю даже, когда вернется. А, справится ли кто-то другой, не уверен. Может, вдвоем живого мальца попробуем поискать.

— Бесполезно! — Замир разочаровано покачал головой. — Мы даже втроем с другими магами объединялись: мертв он. Просто его отец не верит в очевидное.

— Тогда подожди приезда Ристера. Может, он за пару дней все успеет. Вернется в Риан. Ты же хотел отдохнуть. Вот и будет время.

— Это точно. Посмотрю, как Университет изменился. Ты же не против устроить мне экскурсию?

— Туда тебя и веду. У меня переночуешь. А завтра займемся воспоминаниями.

— Может, давай сегодня? Вспомним студенческое время, бессонные ночи.

— Давай! Все равно лето на дворе. У меня ни пар завтра, ни экзаменов. Потом отоспимся!

Маги зашли в Университет. Одна алея сменяла другую, да и истории не заканчивались. Постепенно начинало светать. Небосвод порозовел. Сквозь ветки даже начали проглядывать первые лучи солнца. Оживились птицы и затянули свою трель. Дорин с Замиром все чаще зевали, да и языки от непрекращающегося ни на минуту разговора заплетались.

Друзья уже решили пойти в башню, но внезапно на Дорина налетела какая-то тень.

— Вердана?! — маг отодвинул от себя целительницу, собираясь привычно раскланяться с ней.

Они ведь друг друга не сильно жаловали, обычно едва обменивались двумя-тремя короткими фразами. Но сегодня у Верданы были другие планы.

— Мне нужно с вами поговорить, — заявила она Дорину, не замечая Замира. — Мне было видение.

— Второе видение за два дня? — Дорин удивленно поднял брови. — Но, какое я имею к этому отношение? Видения волнуют Дириани.

— Но не это! — отрезала целительница. — Он знает, что произошло, лучше меня. Ведь именно его я видела.

— Тем более, если есть способ изменить будущее. Но сейчас уже поздно, — Дорин бросил взгляд на восток. — Точнее, рано. Утром Дириани с удовольствием выслушает вас. А сейчас успокойтесь... Да у меня же и нужное зелье есть, — магистр порылся в карманах. — Вот возьмите. Оно поможет вам успокоиться.

— Принимаешь меня за сумасшедшую? — Вердана выпрямилась и прищурила глаза.

— Нет, что вы?! — Дорин очень решительно покачал головой, про себя подумав, что видения, и впрямь, очень часто сводят в могилу. — Кстати, — решил он отвлечь целительницу. — Вы помните Замира? Еще недавно мы вместе у вас учились.

— Возможно... — Вердана бросила короткий взгляд на Замира. — Но вы правы, Дорин. Утром я поговорю с архимагом. А сейчас мне нужно вернуться к себе.

— Рад, что помог... Вердана, — окликнул Дорин целительницу. — Возьмите же зелье!

Маг хмыкнула, но все же подошла ближе и взяла с рук Дорина флакончик.

— Благодарю вас, — тихо произнесла она и исчезла за ближайшими деревьями.

Когда шаги женщины окончательно стихли, Замир спросил:

— Что за зелье ты ей хотя бы дал?

— Да, обыкновенное снотворное. Пусть выспится, в себя, может, придет, — он хлопнул друга по плечу. — Пошли и мы вздремнем. Уже светает.

Вердана открыла дверь своей комнаты, подошла к шкафу и закинула на одну из полок Дорино зелье. Затем медленно разделась и легла в кровать.

Это видение совсем свело ее с ума. Как можно было бросаться за помощью?! Да и кому сейчас нужна была помощь? Все увиденное происходило много веков назад. Конечно, Дириани не может остаться безнаказанным, но, если он убегал от кары почти пять веков, несколько дней роли не сыграют. Главное не наломать дров, как сегодня, не начать рассказывать то, что было тайной несколько столетий, первому встречному. Этому, как его... — Вердана задумалась — Замиру. Целительница едва не открыла незнакомцу всей правды. Хорошо хоть Дорин ее остановил. Иногда и от него бывает польза.

Но больше она такой ошибки не совершит!

Целительница закрыла глаза, обдумывая увиденное, едва ли не впервые надеясь, что Духи пошлют ей еще какой-то знак. Потому что пока головоломка не складывалась. Слишком многое было покрыто альковом тайны.

Ристер вышел от Селестин со смешанными чувствами. С одной стороны, задание Дорина он выполнил. За год, конечно, многое могло измениться. Но, вряд ли, ритуалы, не умершие за несколько столетий, исчезнут за год.

Видение Верданы подтвердилось.

Но... Лучше бы целительница ошиблась! Ведь за ее словами стояла одна смерть. Точнее, десятки, сотни смертей.

Что бы полностью убедить в этом и Дорина, и Алехандро, и Дириани Ристер попросил Селестин поехать с ним в Риан. Девушка долго молчала, затем нерешительно кивнула, спросив только, когда они выезжают.

Дорин и сам не знал. Он чувствовал, что еще не все выяснил, потому-то и ответил:

— Через несколько дней. У тебя как раз будет время закончить свои дела.

Знахарка кивнула, а Ристер вышел из маленького домика, думая, какие улики ему бы еще не помешали.

Было бы неплохо найти доказательства того, что девушки продолжают исчезать и по сей день. Это вместе с рассказом Селестин было бы железным аргументом.

Ристер немного подумал над тем, где бы разжиться необходимыми сведеньями. Не приставать же к людям на улице с расспросами. На дворе стояла середина дня36 и все были в работе.

Внезапно на горизонте появился трактир. Ристер направился к нему: "Почему бы не совместить приятное с полезным!".

Он присел у стойки и заказал кружку пива, сделал глоток, затем приступил к расспросам:

— Давно здесь работаете?

Клиянна положила руки на бока.

— Работаю? Да это мое заведение. А вам-то что?

— Хотел расспросить об исчезновениях... Даже не знаю, как спросить, — замялся Ристер. — Об исчезновениях девушек...

— Вы тоже сестру ищите? — перебила трактирщица мага.

Ристер нахмурился.

— Не совсем. А что, у кого-то пропала сестра?

— Да вон, — Клиянна показала на боковой столик. — Те двое только утром расспрашивали. Много же у девчонки родственничков!

Ристер благодарно кивнул трактирщице и бросил ей серебряную монету. Сам же поднялся и пошел к названному столику.

— Здесь свободно? — осведомился он у будущих соседей.

Один из них покачал головой. Другой ответил:

— Нет. Поищите себе другой столик, — мужчина окинул взглядом зал. — Здесь таких полно!

— Возможно, — Ристер не обратил внимания на протест мужчин и присел на свободный стул. — Я слышал, вы ищите сестру. Это так?

— Вы что-то знаете об Элен? — напряглись незнакомцы.

— Не совсем, — Ристер немного помолчал, раздумывая над тем, что сказать, затем начал разговор. — Я знаю, что в этих краях порой пропадают девушки. Молодые, незамужние. Ваша сестра, вероятно, одна из них.

— Но мы не с этих краев, мы с Элрона.

Ристер прищурился: это было плохим знаком. Двенадцатая провинция была не тем местом, где следовало искать свидетелей, но, пожалуй, выбора у мага не было.

— Элрон близок к лесам Духов. Все идет оттуда.

— Мы прочесали эти леса насквозь, — один из мужчин пожал плечами. — Там ничего нет.

— Если в дело вступает магия, следы можно скрыть в мановение ока, не согласился с мнением собеседников магистр.

— Откуда вы знаете? — незнакомцы напряглись.

— Я и сам маг, — Ристер поднял руку, и тотчас на ладони загорелось черное пламя. — Общая магия не мой конек, — скривился некромант. Он затушил шар, что должен был получится огнем. — Но архимаг отлично справляется со всем.

— Если вы маг, помогите найти мою сестру! — лицо у одного из мужчин посветлело, и он с мольбой глянул на Ристера.

— Я некромант, — развел руками в стороны Ристер. — Я смогу ее найти, только если она мертва. Вы этого хотите? Пока-то у вас еще есть надежда.

Ристер не солгал. Если бы он мог помочь, так бы так и поступил, не смотря на то, что Дорину требовались свидетели. Но магистр мог осуществлять поиск живых только на площади в несколько тысяч сиг, не больше, как он и делал во время нашествия на Риан ночных теней. Искал тезку пропавшей элронской Элен. Понятное дело, сейчас такого расстояния не хватило бы. Да и слишком много на подобный поиск тратилось магических сил.

— Что же вы предлагаете?

— Я еду в Риан. Предлагаю вам поехать со мной. Расскажите тамошним магам свою историю. Они помогут вам в поисках. Если, конечно, ваша Элен еще жива.

— Зачем это вам?

— Хочу узнать, что здесь происходит. Мне уже рассказали леденящую кровь историю. Хочу проверить, правдива ли она. Итак, вы едите?

Мужчины переглянулись, затем синхронно кивнули.

— А неплохо мы сегодня сыграли, — мужчина подкинул небольшой мешочек. В воздухе приятно зазвенели злотые, наочно подтверждая мысль игрока.

— Карта шла. Такое везение не всегда бывает, — Фред немного философски пожал плечами.

— Да брось ты! — его спутник презрительно махнул рукой. — Те трое, явно, были полными профанами... Рха'л, — неожиданно закончил мужчина, не успевая поймать, летящие на землю, деньги.

Мешочек упал. Ленточка развязалась, злотые покатились по мостовой.

Мужчина еще раз ругнулся и кинулся поднимать монеты, затем под светом магического огня попытался подсчитать их количество. Фред уже собрался двигаться дальше, но его спутник властно поднял руку.

— Стой, пяти злотых не хватает, — мужчина нагнулся, но мостовая была пуста. Ни низин, ни пригорков не наблюдалось. До самого горизонта тянулась ровная, освещенная магическими огнями, дорога.

— Пусто.

— Подожди-ка... Каренс монеты взял, а я все думал, куда он руку тянет. Пошли, в трактир вернемся. Ты свидетелем будешь.

— Свидетелем чего? — Фред поморщился: он терпеть не мог тех, кто возвращается и пытается стребовать свои деньги еще с тех пор, как путешествовал с Грегом. — Я же ничего не видел.

— И что? Мне поможешь. Пошли! — мужчина развернулся и направился назад. Фред ругнулся, но все же догнал компаньона.

В таверне, как обычно, стоял шум. Кто-то кричал что-то подавальщице, кто-то громко смеялся, обсуждая чью-то историю, или с кружкой в руках провозглашал новый тост.

Вошедшие подошли к стойке и кликнули хозяина:

— Эй, Каренса не видел?

— Да был он здесь, — трактирщик задумчиво почесал лысину на затылке. — Тут две богачки сидели, деньгами сорили. Он к ним и подкатил

— Каренс своего не упустит, — игрок слегка презрительно усмехнулся и подкинул трактирщику медную монету. — Где они сейчас?

Трактирщик кивнул куда-то вправо.

— Да вон, в углу сидят.

Протиснувшись между двумя столиками, мужчины прошли в нужный угол. Теперь и насмешливое лицо Каренса и спины его соседок были видны.

— Неужели он с ними в кости играет? — удивленно протянул спутник Фреда. — С такими-то цыпочками.

Одна из девушек обернулась.

Два удивленных возгласа слились в один:

— Элен?!

— Фред?!

— Что ты здесь делаешь? — Фред нахмурился. Я лишь пожала плечами, но ответить не успела: Джулин меня опередила:

— Всего лишь весело проводим время. А ты?

— Тоже, — Фред наклонился и заглянул в мои карты. — И с этим ты собираешься выиграть?

Я провела над картами рукой, накладывая иллюзии.

— Да.

— С ума сошла?!

— С чего бы? Разве ты так не делаешь?

— Нет!

— Как делаешь? — внезапно заинтересовался спутник Фреда, но я лишь пожала плечами. — Не твое дело!

Отреагировать он не успел: снова влезла Джулин.

— Не знала, что ты умеешь играть в карты. Да еще и правила знаешь! Чего тогда с Анри не сыграешь? Сейчас-то он чувствует себя победителем. Отхватил у отца какой-то паршивый амулет, после того, как проиграл горы злотых — Костас рассказывал — вот теперь и выигрывает, отыгрывается, точнее. Нашим сил не хватает перебить его. У тебя, пожалуй, хватило бы. Если уж после ночных теней выжил, то такая мелочь...

— О чем это она? — в мужском голосе появилась сталь.

Почувствовав: "Что-то неладно", я быстро накрылась щитом. Затем встретилась глазами с Фредом. Мужчина еле заметно кивнул и накрыл щитами себя и Джулин.

Вовремя. Спутник Фреда молниеносным жестом вытянул нож и приставил к моей шее.

— Итак, о чем вы втроем говорили?

— Тебе не понять, — насмешливо протянула я.

Его ножа я не боялась. Щит надежно защищал меня и от более серьезной угрозы.

— Замолчи хоть на секунду! — пронеслось в моей голове.

Я сжала зубы от внезапно нахлынувшей злости и посмотрела на Фреда. Будущий маг тем временем пытался решить дело "миром":

— Отпусти ее! Тебе нужен я.

— А по мне эта девка отличная мишень, раз она тебе так дорога.

Злость снова ударила мне в голову, но на сей раз я не стала с ней бороться. В глазах вспыхнули искры. В голове едва слышно пронеслось: "не смей!", но это только раззадорило меня. На ладони зажглось пламя.

— Уверен? — я оттолкнула его руку, почувствовав, как ломается нож, встречаясь со щитом, и поднялась на ноги.

Но страх не успел появится в глазах этого невежи. Я почувствовала, как меня накрыло иллюзией. Никто не видел горящего на моей ладони шара. Никто, кроме меня и Фреда. А тягаться с ним силой не хотелось.

Какой смысл? Только вымотаются оба.

Я затушила шарик и посмотрела в его глаза.

— Знаешь, я думала, ты будешь на моей стороне.

Фред молчал, даже слова-мысли до меня не долетали.

Я развернулась и пошла к выходу, спиной чувствуя неуверенность, сквозившую в душах игроков. Огня на моей руке они благодаря Фреду не заметили, но сломанный нож был хорошим доказательством того, что со мной лучше не связываться.

— Что это было? — Каренс ошеломленно смотрел девчонке вслед, да и его бывший противник выглядел шокированным, переводя взгляд то на удаляющуюся спину, то на свой нож.

— Не твое дело! Это касается только меня и Элен! — отрезал Фред.

— Да неужто? — протянул Каренс. — Твоя подружка мне взятку задолжала. Обещала стать моей рабой. Из нее бы хорошая получилась...

Фред резко ударил Каренса по лицу и, двигаясь к выходу, бросил компаньону:

— Разбирайся со своими злотыми сам!

Джулин подкинула одну из монет в воздух, вздохнула и поднялась на ноги.

— Веселье закончилось, — меланхолично произнесла она. — Счастливо оставаться.

Каренс быстро сунув шесть монет (те, что стянул после предыдущей партии, да проценты) в руки, лишившегося этим вечером ножа, игрока, и перехватил руку графини.

— Веселье еще не закончено. Мы так и не доиграли партию. Я попрошу принести еще вина. Вечер долог, да и ночь... Оставайся!

Джулин долго смотрела ему в глаза, затем вновь присела и произнесла деревянным голосом:

— Давай, развлечемся!

Мерзкое солнце совершенно не давало спать. То один лучик нахально слепит глаза, то другой. А третий так вообще, норовит залезть в нос! Барон чихнул.

Никакого покоя!

Внезапно лучи исчезли.

"Туча, видно какая на небе", — отстраненно подумал Анри, собираясь вновь предаться благотворному сну.

Но барону не дали: раздался громкий стук в дверь, затем еще один и еще. Непрошенный гость совершенно не собирался убираться восвояси.

— Да кого там еще принесло?! — Анри с сожалением поднялся с кровати, убрав со своей груди руку какой-то брюнетки. Как же там ее звали? Вчера, их, кажется, представляли друг другу...

Да, Демон с ней!

Нащупав на спинке стула халат, Анри накинул его на голое тело, быстро затянул пояс и направился к двери, краем глаза замечая, что "ночная подруга" с его уходом перевернулась на другой бок и сладко посапывает.

— Джулин?! — Анри без смущения отворил настежь двери, но, заметив, кого именно принесла к нему нелегкая, быстро притворил ее за своей спиной. — Чему обязан такой чести?

— Я хочу, чтобы наша свадьба прошла как можно скорее, — у Джулин был холодный, прямо ледяной голос, да и глаза уж больно колючи.

Анри удивленно приподнял брови.

— Я думал, она отложена года на четыре. До окончания Университета Магии.

— Вот я и хочу это изменить. На что магия владельцам наибольшего порта в стране? А потребуется, наймем кого-то. Среди магов ведь полно бедняков, для которых злотый-другой — целое состояние. Такие есть даже среди наших однокурсников.

— Зачем тебе это? Разве ты не хотела, — Анри с любопытством окинул фигуру невесты. — Развлечься?

— Я передумала! — Джулин уставилась в какую-то точку за спиной Анри. Тот обернулся, надеясь, что от сквозняка не открылась дверь, и его суженая не заметила слишком многое. Но все было в порядке.

Тем временем Джулин вновь посмотрела Анри в глаза и продолжила.

— К тому же я слышала у тебя проблемы. Проигрался недавно вчистую. Встреча с отцом будет кстати.

— С чего это тебя волнуют мои проблемы. Они не по твой умишко!

— Готовлюсь стать хорошей женой. Забочусь о муже, — скрыть насмешливую улыбку со своих губ Джулин и не пыталась.

— Полезное качество, — Анри помолчал. — Что на счет следующего месяца. Числа десятого-двадцатого. Обручены мы давно. Проблем возникнуть не должно.

— Договорились. Я напишу отцу, — Джулин медленно повернулась, сохраняя свою королевскую осанку, и сделала шаг.

— Как на счет прощального поцелуя? — долетело до графини от Анри.

— Наши судьбы свяжут навек. О каком прощании может идти речь?! — девушка так и не обернулась.

Меня разбудил крик Лиин:

— Элен, к тебе Фред. Вставай, давай!

Я поднялась, затем тщательно вымыла лицо, расчесала волосы. Вчерашнее платье так и осталось висеть на стуле. Так что, я быстро надела его и вышла в коридор.

— Ну, привет.

— Привет, — Фред окинул меня насмешливым взглядом. — Долго же тебя ждать.

— Какая есть!

— Что это вчера было? — мужчина прищурился.

— Ты об игре? — я пожала плечами. — Захотела развлечься. Не все ж тебе.

— И ставка под стать, — "охотно" согласился Фред.

— Я бы выиграла! — я со злостью сжала зубы. — И ты об этом знаешь. Если бы я захотела, то и твою иллюзию перебила бы.

— Сомневаюсь!

— Я нет! Но знаешь, я уступила. Для тебя ведь важнее друзья-приятели, не знающие о твоих способностях, а я не люблю быть на втором месте.

— Как и я. Когда минутная прихоть развлечься, ответить на ставку, сыграть еще один круг пересиливает чувства. Что-то я сомневаюсь, что они вообще есть.

— Значит, мы поняли друг друга.

— Без сомнений! — Фред развернулся и быстро пошел к лестнице. Я вошла к себе и с силой захлопнула за спиной дверь, а затем опустилась на пол, размазывая по лицу слезы, зажимая рот рукой, чтобы не зарыдать.

Обратно в Риан пришлось добираться верхом. Сил, чтобы перенести четырех человек, включая себя у Ристера просто не было. К тому же Риан был надежно защищен от телепортации. В ту же Сиеру некромант перенесся с маленького поселка, что находился вблизи от магической столицы. Теперь сил не хватало даже на перенос туда.

Впрочем, Ристер вполне мог потерять несколько дней на дорогу. Спешить особо было некуда. Вот путники и наслаждались неспешной рысцой. К тому же за время путешествия странники сблизились, узнали имена друг у друга. Селестин так вообще почти все время проводила с Олином, иногда что-то весело рассказывая ему, иногда внимательно слушая.

Часто на небе уже появлялись звезды, а эти двое продолжали болтать, сидя возле костра.

— Ты всегда такой грустный. Не нужно. Уверена, твоя подруга жива.

— Если бы я мог в это поверить! — Олин осторожно бросил в костер маленькую веточку. — Нет, я хочу верить, но иногда накатывает отчаяние, приходят мысли, что она давно предана земле.

— Любишь ты ее сильно, вот и мысли приходят такие невеселые.

— А что ты посоветуешь? — Олин улыбнулся. — Отворотное зелье какое? Ты ведь в этом мастерица.

— Отворотные зелья помогают при желании, не при любви, — Селестин вздохнула. — Если видишь ты ее постоянно, говоришь с ней наяву. Но, если она приходит к тебе в снах, тут ничего не поможет.

— У тебя тоже такая история есть? — Олин приобнял девушку. — Думаешь о ком-то? Поэтому также грустишь, как и я?

— Был один человек, — Селестин покачала головой. — Но дело не в нем. Я уже почти забыла его. Я думаю о том, что осталась жива. Ты ведь знаешь мою историю?

Олин кивнул.

— Так вот, я жива. А те девушки погибли. Если бы я не оказалась такой трусихой, они бы спаслись. Но я предпочла спасти свою шкуру. Амулет этот, — Селестин поднесла к глазам маленький черно-белый кулон. — Он вернулся ко мне уже к концу того дня. Чтобы вечно напоминать... Я помню, как у меня был выбор — одно желание. Я могла уничтожить полоумного мага — силы бы в амулете хватило, я знаю, я могла спасти девушек. Но я выбрала бегство. Просто исчезнуть с той пещеры, оставить их погибать. Никогда себе не прощу!

Селестин заплакала и уткнулась Олину в грудь. Он начал нежно гладить девушку по волосам, тихо шепча на ухо:

— Ты не виновата. Ни в чем не виновата...

— Зачем вы пожаловали в Риан, — задал Трин привычный для него вопрос.

Он задавал его множеству путников, что решились посетить Риан. Но в этот раз вопрос остался без ответа. Из-под темного плаща странника показались глаза незнакомца. Его рука быстро начертила в воздухе неведомый Рианскому стражнику знак.

Трин безвольно кивнул.

— Добро пожаловать в город.

Незнакомец благосклонно улыбнулся и пришпорил коня. Еще мгновение, и он был по эту сторону ворот магической столицы.

С каждым шагом, который приближал его к Элен, Карл чувствовал, что силы возвращаются к нему. Сейчас он был куда сильнее, чем в последние месяцы. А куда легкой защитной магии города было тягаться с его древней, замешанной на крови, силе? Пусть она и была крохами былого могущества!

Ничего, есть способ вернуть свое. А количество, пролитой ради этого крови, герцога не волнует!

Ристер с попутчиками поздно ночью въехали в город. За весь день они устали, так что, сообщить Дорину о прибытии не было сил. Некромант просто снял на ночь несколько комнат в трактире. Усталые путники быстро уснули. Никто из них не слышал стон, что раздался из амулета Селестин, никто не видел странного свечения и глубокой трещины, что на миг прорезала гладкую поверхность, а потом исчезла. Никто, даже его владелица...

— Осторожно! Тебе что, неймется?!

— А ты что думаешь?! До конца дежурства полчаса. А какому-то идиоту мертвые тела мерещатся.

— Лучше уж так, чем найти его разложившемся недельки через две. Тогда такой аромат будет стоять!

— Если оно еще есть тут. Сотый раз уже крюк опускаю, и ничего.

Внезапно на поверхности показались светлые волосы.

— Что там еще? — стражник усилил напор. С воды вынырнуло тело.

— Демон! А паренек-то прав был, — мужчина потянул за собой крюк и крикнул напарнику. — Эй, помоги! А-то ненароком лицо "красавице" испорчу. Хотя какая ей теперь разница?

Через несколько минут тело девушки было вытащено из воды.

— А ты гляди, и впрямь, красавица. Видно, не долго тело-то плавало, — стражник убрал с лица светлые кудрявые волосы и коротко хохотнул. — Да не помогло это ей... Демон! Теперь тащить его в участок.

— А ее тебе совсем не жаль?

— Утопленницу? Ничуть. Сама виновата. Сначала собой кончают, а ты их потом жалей!

Второй стражник присел и убрал волосы с шеи девушки. Затем, мгновение поколебавшись, расстегнул крючок на лифе и обнажил грудь.

— Думаешь?

Его напарник громко ругнулся, увидев колотую рану на шее, шрамы и порезы, испещрявшие тело.

— Знал-то ты откуда? — с неким уважением спросил он.

— Это уже пятая девушка за последнее время. И, боюсь, не последняя.

36. В Сиере и в Риане довольно велика разница в часах, из-за огромного количества магии в последнем.

Глава 35

Дорин медленно шел по извилистым улочкам Риана. В последние дни он был безумно занят. С одной стороны Замир и его постоянные предложения поразвлечься. Его друг заявлял, что раз он устроил себе отпуск, то Дорину необходимо сделать то же самое.

Магистр не хотел обижать друга, да и когда еще выдастся время побездельничать?! Но и совсем забрасывать работу было нельзя. Едва не ежедневно он принимал экзамены. У первого, второго, третьего, четвертого, пятого курсов. И конца этому в ближайшие дни не предвиделось.

А тут еще Ристер начинал действовать на нервы постоянными призывами. Дорин не верил, что некромант так быстро смог разгадать кровавые ритуалы, найти правду о них. Простые люди редко замечают что-то путное. Скорее пугаются собственной тени, да древних легенд, а не настоящей некромантии. Вот обычно и не сообщают ничего важного. Потому-то Дорин постоянно и откладывал встречу с некромантом.

Но больше тянуть было нельзя.

Маг безошибочным чутьем ощущал: еще немного и Ристер пойдет в Университет. Вот только не для разговора с ним. Некроманта больше интересовала его ученица. Не раз магистр с удивлением качал головой, поражаясь, как это Ристера угораздило в нее влюбится! Это казалось непостежимым. Ну, и глупым к тому же. Но факт оставался фактом.

"Ристер и Джулин, Джулин и Ристер — прокручивал в голове маг и не мог найти разумного объяснения. — Вряд ли Ристеру нужны деньги Риани. Есть более простые пути заработать оные. Риани всегда отличались завидной мстительностью, а про старого графа тайком поговаривали, что он съехал с катушек еще после смерти горячо любимой жены. Теперь мстит за любой промах, даже за несколько украденных колосков с его полей". Что уж говорить про тысячи злотых, оставленные в приданное Джулин!

Вот и пришлось магистру выйти в Риан, поговорить с Ристером. Встретиться договорились в трактире "Ваэлье". Дорин уже прошел полпути, когда заметил двух стражников, тащащих куда-то, завернутое в покрывало, тело.

— Приказываю, остановится! — громко сказал Дорин.

— Кого там еще... А это вы, магистр, — поспешно поправился стражник, увидев мантию Дорина, и даже снял шляпу в знак уважения. — Да вот, — он быстрым жестом развернул покрывало. — Утопленницу нашли. Почитай несколько часов в воде пробыла.

Маг бросил немного безразличный взгляд на тело.

— Расследовать будете, или сама она?

— Да кто ее знает. Может, сама по бабьей дурости в воду полезет, а может, помогли. Как капитан решит.

— Только это не первый случай, — внезапно добавил второй стражник.

— Молчи! Что ты городишь?! Да еще и перед магистром! — заорал на него напарник.

Но Дорин уже напал на след. Теперь магистра было не остановить. Он ненавидел недомолвки и всегда пытался выяснить правду, даже если она ему ничуть не нужна.

— Продолжай, раз начал, — маг вгляделся в лицо более молодого стражника. — Не первое убийство, говоришь?

— Позавчера снова моя смена была. Мы с Рованом патрулировали. Так двух девчонок нашли. Одна со вспоротым брюхом. Зрелище еще то, скажу вам! — стражник поморщился от неприятных воспоминаний. — У второй просто тело изрезано. Обе недалеко от самой Рианской стены лежали. На Западной окраине, недалеко от причала. Видно, хотели в воду выкинуть да не успели.

— Жаль, что не успели. Меньше мороки было бы, — еле слышно пробормотал второй стражник, пытаясь не рассердить мага.

— Да и до этого несколько случаев было, — не обращая внимание на недовольство напарника, закончил молодой стражник.

— Ладно, благодарю, — маг бросил разговорчивому юнцу мелкую монету. — Будем надеяться, это последнее убийство. Причин для вмешательства магов я пока не вижу.

Дорин кивнул сам себе и продолжил свой путь, пытаясь выбросить из головы в недалеком прошлом прекрасное лицо убитой. Сейчас слишком много всего происходило в самом Университете, чтобы маги обратили внимания на, особо ничем не примечательные, убийства в Риане.

В них же ничего особенного. Хотя попробуй это скажи родным убитых! Заклюют. Дорин покачал головой и завернул за угол, пропадая с поля зрения стражников.

На Риан медленно опускались сумерки.

Бария устало складывала товары с прилавков в большую сумку. Торговля сегодня прошла не слишком удачно. Всего-то пару серебрушек и удалось выручить. Покупателей не было, а те, что все же подходили к небольшому прилавку со всякими безделицами, уходили с пустыми руками. Только и заставляли Барию бесконечно перекладывать товар с места на место.

Под конец дня торговка порядочно устала. Впрочем, как всегда. Но нужно было еще дойти до дома, покормить сынишку. Явно, ведь дочь не сподобится. Та еще лентяйка! Как ее Бария розгами не била, у девчонки все равно одни развлечения с мальчишками на уме. А ведь взрослая, должна понимать.

Бария медленно шла в тени огромных деревьев. Из-за них торговке проходилось делать порядочный крюк. Вот женщина почти ежедневно и ругала их про себя.

— Чтоб вас всех! — Бария зацепилась за какой-то корень и, не сдержавшись, произнесла вслух несколько крепких словечек. — Понасаживали гигантов всяких. Магия эта, чтобы ее!

Торговка была безграмотной. Вот понятия и не имела, что магия не имеет к росту деревьев никакого отношения. Лавандры37 и без магии могли расти несколько тысячелетий. И за это время, понятное дело, успевали достичь и тридцати, и сорока сиг в высоту. Те ливандры, что попадались на пути Барии, едва достигли возраста в пятьсот лет. Но вырасти на десять сиг, они уже успели.

Женщина дошла до поворота, осторожно переложила сумку с правого, на менее усталое, левое плечо, затем вздохнула и хотела продолжить свой путь, но дорогу загородила какая-то тень. Торговка подняла глаза, готовая обругать нежданного путника, и едва не подавилась собственными речами.

Перед ней стояла девушка в ярко красном платье. Ее кожа была бела, словно первый снег, что выпадал в начале зимы в этих краях.

Не это напугало Барию. Глаза...

-А-а! — заорала торговка, тщетно пытаясь огреть незнакомку сумкой. — Катись отсюда Демонское отродье!

Глаз у девчонки не было. Пустые глазницы, с которых смотрела сама бездна, обитель Демонов.

Бария замахнулась раз-другой. Но все было без толку. Сумка не причиняла ни малейшего вреда девушке. Та даже с места не сдвинулась. Так и стояла, глядя на Барию. А, когда женщина, отбросив, оказавшуюся бесполезной, сумку в сторону, ударила ту ногой, усмехнулась.

Грязная, с прилипшей к колену от пота после дневной жары юбкой, нога прошла сквозь тело незнакомки, не встретив преграды. Не ожидая ничего подобного, Бария упала на землю. Подняться она не успела: незрячая склонилась над ней и, словно гадюка, прошипела:

— Отомсти! Пусть рука палача свершит дело. Смерть за смерть. Грех за грех. А если нет, придем мы... — она неестественно выгнула шею и прокричала. — Моргана, твой дар принят!

А затем исчезла, будто и не было ее вовсе. На память о страхе лишь две поломанные безделушки на самом дне сумке Барии и остались. Но об этом женщина пока не знала. Она, тяжело дыша, лежала на земле, боясь подняться на ноги.

Дорин дошел до трактира, когда на небе уже взошла луна. Быстро зашел в середину и сел за угловой столик, где его уже дожидался Ристер.

— Итак, что у вас? Вы так быстро нашли ответы?

— Сам не верю. Но в первом же городке, с которого я начал поиски, мне улыбнулась удача. Либо дела хуже, чем мы думали. И прямо под нашим носом уже давно неладно. Либо мне просто повезло.

— Что же вы нашли? Очевидцев? Бумаги? Или, быть может, видели сам ритуал? — голос у Дорина был скептичен. Маг склонялся ко второму предложенному варианту. Думал, что Ристер нашел очередные книги, или хуже того, выдал и без того имеющиеся в его расположении фолианты за находку.

— Очевидицу, — на удивление Дорина ответил Ристер. — Девушку, которой довелось пережить кровавый ритуал.

— Как? — от удивления только и смог вымолвить Дорин.

— Как мне удалось найти ее, или ей — выжить?

— Вы сами сказали, что вам повезло. Меня интересует, как она выжила.

— Она поведала занятную историю, — начал рассказ некромант...

От постоянного сидения страшно болели ноги. Да и все тело, казалось, онемело. Поэтому, когда ее выволокли наружу — в большую пещеру, и положили на камень, Селестин почувствовала облегчение. Страх на какое-то мгновение исчез. Накрыло странное безразличие и к своей судьбе, и к тем, кто остался там — в маленькой пещерке.

Селестин вздрогнула. Нет, она не может забыть о тех людях! Пускай она умрет, пусть...

Она отомстит, во что бы то ни стало. Заберет с собой в могилу этого полоумного колдуна, спасет...

Но почему умирать должна именно она? Почему те двое спасутся, а она... Почему?! Это ведь нечестно!

"Я не должна так думать, — убеждала себя Селестин. — Они поступили бы также. Я уверена, уверена..."

Девушка схватила амулет, висящий среди других кулонов на шее, и начала произносить, пришедшие во сне слова:

Призываю тебя, о Моргана

Здесь и сейчас ты долгожданна

Приди!

Ответь на отчаянные мольбы!

Мой амулет — твоя суть

Моя душа — твой путь

Приди!

И жизнь мою смертную забери!

Моргана не откликнулась.

Нежели Богам нет дела до смертных?! — по щекам Селестин покатились слезы. — Нет, не верю! Но почему же. Почему ничего не происходит?!

Все та же тишина. Мнимый покой. Только туман вокруг уплотнился, стал густым, как дым...

А затем показались его глаза... глаза убийцы!

Селестин завертелась, попыталась закрыть глаза, чтобы не видеть их. Но они стояли перед ней, а затем сверкнуло лезвие ножа.

— Спаси! Молю! — ни к кому конкретно не обращаясь, простонала Селестин, но пришедшая Моргана ее все же услышала.

Все завертелось перед глазами, стало на мгновение золотым, а затем поблекло.

Последнее, что почувствовала девушка перед тем, как провалится в небытие, был нестерпимый жар кулона. Селестин вскрикнула и отбросила его подальше в угол.

— Она до сих пор винит себя в смерти подруг, — продолжил Ристер. — Всю дорогу до Риана пришлось успокаивать. Как думаете, пойдет такая свидетельница Совету?

— Не думаю, что Дириани решиться рассказать все Совету. А если бы и решился, — Дорин задумчиво покачал головой. — Нет! Особенно, если найдутся приверженцы Восточных территорий. Они мигом объявят эту Селестин сумасшедшей. И только посмеются над ней. Слишком уж повезло девчонке с этим амулетом. Не поверят, что рассказ правдив, — маг помолчал, затем на его губах появилось подобие улыбки. — Но для Дириани этого, скорее всего, хватит!

— Я также привез двоих, которые утверждают, что пропала их сестра. Хотя нет, сестра она только одному. Второму — невеста. Думаю, таких пропаж в тех местах можно еще с сотню найти. Просто не хотелось возиться с таким количеством людей. Но девушки там точно пропадают.

— Там, это где? Все пропажи близ Резвого? В Сиере?

— Пропажи близ Лесов Духов. В Сиере, Ниане... Элроне, — совсем тихо произнес Ристер.

Но Дорин все равно услышал, насторожился:

— При чем здесь Элрон? Их дела нас не касаются.

Ристер молчал.

— Договаривайте, раз начали, — медленно произнес маг. — Что вам до Элрона?

— Те двое ищущих, что приехали со мной, оттуда.

— Великолепно! Вы не перестаете меня удивлять, Ристер. Ну, как вам могло прийти в голову... — внезапно Дорин замолчал, что-то подсчитывая в уме, затем медленно продолжил. — Вы приехали в Риан три дня назад, не так ли?

Ристер осторожно кивнул.

— Да, третьего вечером.

— А на следующий день в городе начались убийства, — закончил Дорин.

— Но вы же не думаете... Какое это вообще имеет отношение к...

— Вы же знаете, как здесь любят элронцев. Вы ведь, наверняка, оставляли их хоть на минуту наедине. Их могут обвинить в этих убийствах, а вместе с ними вас, за то, что привезли их сюда. Демон! — магистр ударил кулаком по столу. — С каждым мгновением ситуация становится все хуже.

За столом воцарилось молчание. Затем Дорин медленно поднялся.

— Я попробую что-то решить. А вы сидите тихо. Особенно это касается наших элронских "друзей". Пусть ни одна собака не заметит их присутствия в этом городе! Иначе вам, да и мне... конец!

Вердану что-то беспокоило. Какая-та навязчивая мысль, увиденная картина, лицо... то и дело возникало в голове. Но, как ни пыталась целительница поймать ее, та постоянно выскальзывала с пальцев. Будь Вердана немного младше, она бы расплакалась от отчаяния.

Лет в двадцать она плакала после каждого видения и молила Духов забрать назад ненавистный дар. Она рыдала, когда чувствовала боль, свою, чужую — не важно, рыдала, когда не могла справиться с недугом, и ее беспомощность отправляла несчастного на встречу с Морганой.

Сейчас слезы высохли. Даже в уголках миндалевидных глаз не было ни капли. Сердце огрубело и больше не истекало кровью.

Слез не было, но и сон не шел. Вердана уже несколько часов ворочалась в кровати, а все не могла уснуть. Такое бывало, когда ждешь видений, или, просто когда день выдался неспокойным, когда в мозгу крутится шальная мысль. И в этот раз Высшие силы явно испытывали терпение целительницы. Час сплывал за часом, а изменений не было.

В конце концов, это безумно надоело Вердане. Она подошла к шкафу, выискивая успокоительные травы, но на верхней полке лежал только один желтый флакончик, переданный Дорином несколько дней назад — в ту ночь, когда она увидела часть прошлого Дириани.

Вердана хлопнула себя по лбу, с опозданием вспоминая, что забыла пополнить запасы своих трав. Тогда целительница осторожно взяла в руки дар Дорина. Вряд ли магистр задумал ее отравить, несмотря нам неприязнь между ними. Дорин не настолько глуп! Дураки не забираются так высоко, не имея в подспорье голубой крови. А Дорин забрался! Как только остальные не понимают его скрытых мотивов?! Разве только Алехандро...

Вердана отмахнулась от навязчивых мыслей и вновь посмотрела на зелье.

Что там говорил магистр? — целительница задумалась. — Успокоительное зелье. Что ж, — Вердана, поддавшись минутному желанию, вытащила пробку. — Поверим!

Густая светло розовая жидкость полилась в горло. Вердана ощутила на языке сладковатый вкус грешны38 и небольшую кислинку от микосты39.

А затем, и впрямь, пришел долгожданный покой.

Экзамены пролетали, не успеешь и обернуться, словно дикие птицы, что внезапно обрели свободу. Казалось, только сегодня я создавала иллюзии перед Дорином и рассказывала Вердане о свойствах бельвацера, а сейчас пришел черед последнего экзамена. Некромантия...

Древние толстые фолианты лежали везде: на широком подоконнике, на стульях, на кровати... Они были повсюду. Еще один был у меня на руках. Я медленно переворачивала страницу за страницей.

— Итак, зомби... Поднятие тела требует огромных затрат силы. Нужно пропустить через себя тьму, изгнать из тела жизнь. Стать одной из них. Пусть на короткий, неуловимый миг...

— Элен? Элен?! Да убери ты книгу. Скоро, не на мгновение — навсегда, зомби станешь!

— Для этого надо умереть, а потом еще под руку некроманту попасться. Так что, сомневаюсь, — отмахнулась я от Лиин и перевернула очередную страничку.

Средства устрашения зомби можно разделить на два класса: магические и немагическим. Среди немагических известен только один — огонь. Больше ничего не спасет, ни молитвы Духам, ни призывы к Демонам...

— Да что с тобой?! — Лиин подошла и отобрала у меня книгу. — Ты и так все знаешь, а не знаешь, простым огнем ударишь. Сил-то тебе, наверняка, хватит.

— Думаешь, Ристер такой дурак? Он барьер поставит. Так что, не выйдет, — я попыталась забрать у соседки книгу. — Дай сюда! Мне еще столько всего учить.

— Ты просто пытаешься себя отвлечь, — покачала головой Лиин. — От Фреда. Из-за чего вы расстались?

— Да так, — я опустила глаза, — ерунда. Не сошлись во мнениях. И ты не права, это не из-за Фреда.

— Из-за чего тогда? Еще пару недель назад ты сама говорила, что этот экзамен будет легче легкого.

— За пару недель многое изменилось, — я бросила прищуренный взгляд на соседку и, поняв, что книгу без боя, или хотя бы устного порицания она не отдаст, взяла с подоконника другую.

В чем-то Лиин была права. Я действительно многое знала. А самое главное — знала, что у меня хватит сил воспользоваться своими знаниями. А то, чего не знала... вряд ли успею выучить. И, если Ристер захочет меня завалить, он это сделает. Мои знания — не знания будут не при чем!

— Эй! Ты смеешься надо мной? — Лиин потянулась за другой книгой. — Это не поможет. Отвлечешься на день-два. Когда там у нас экзамен? — она на мгновение задумалась. — Послезавтра. Значит на два.

Несколько минут я молчала, раздумывая над тем, кто быстрее отправит меня навстречу к Духам: Риани, когда я выдам тайну Джулин, или Ристер, когда явлюсь не подготовленной навстречу к зомби и другим "друзьям" некромантов? Затем поднялась, отбросив очередную книгу в сторону.

— Мы расстались. Возможно, мне не хватает Фреда. Его насмешливо взгляда, который меня так часто раздражал, теплых рук, мягких губ... — я запнулась, понимая, что повела разговор немного не туда, затем продолжила. — Я справлюсь. Он был не прав, и... Дело не во Фреде, дело в Ристере. Сейчас он не тот человек, который закроет глаза на мой промах, забудет о нем. Сейчас у него нет слабости, на которую можно нажать.

— Ты собиралась шантажировать магистра? — у Лиин от удивления приоткрылся рот, и она с жадностью стала ждать моего ответа.

— Не стоит это так воспринимать, — отмахнулась я. — Мы бы заключили сотрудничество, выгодное обеим сторонам. Он бы не был в обиде. Да и не шантаж это вовсе.

— Давай я сама решу! — Лиин все еще выглядела удивленной, но постепенно девушка брала себя в руки. — В чем его слабость?

— Ее больше нет. А что это была за слабость? — я устало покачала головой. — Это не моя тайна. Извини.

Я медленно вышла из комнаты и направилась к лестнице. Все же я выбрала Риани. Больше шансов, что меня пожалеет Ристер, а не эти, закованные в железные латы, люди, у которых вместо сердца кусок гранита. Видела я их во время приезда в Риан. В самом деле, королевского приезда. Те еще скорпионы. Не удивительно, что они одни из самых богатых людей в Терре, если не во всей Кирине. У таких глупо просить пощады. У них ее просто нет.

Да и Джулин было искренне жаль.

Барон Войский и граф Риани въехали в Риан в один день — через двадцать дней после того, как дети написали им, моля о скорой свадьбе. Ни один, ни второй не знали, что было причиной такой поспешности. Это-то после обоюдного желания чад повеселится. Но оба аристократа были рады этому решению.

А причины? Позвольте умолчать о них...

Барон с графом встретились еще возле Рианских ворот. Риани подъехал немного позднее и услышал, как Войский отчитывает стражников за то, что его не встретили "хлебом и солью". Он, дескать, им писал и рассчитывал именно на такой прием.

После щедрой порции золота стражники были готовы слушать его причитания хоть целые сутки, поэтому молча внимали "раздосадованному" аристократу.

Только приезд Риани остановил поток слов, выливавшийся изо рта барона. Аристократы решили въехать в город вместе, в одной карете, в которой можно было обсудить предстоящую церемонию.

Гостей с Терры ждали. Точнее... ждали одного из них. Письмо Войского до магической столицы не дошло, зато письмо Риани прибыло в срок.

Давно город не видел ничего подобного. Риани встречали с размахом: с диковинными цветами, магическими огнями в руках его слуг. Кое-где даже поблескивали илламы, добавляя работы ворам, что неплохо поживились в тот день.

Но для Риани репутация значила много больше, чем пара тройка сверкающих камней. Деньги мало, что значили для аристократа, в отличие от чести и репутации. Именно поэтому Джулин все еще оставалась его дочерью. Риани надеялся, что ее тайна... его тайна никогда не будет раскрыта.

— Я хочу с тобой поговорить, — Джулин перехватила меня, когда я спускалась с лестницы и потащила к себе.

После смерти Милины у Джулин не было соседки. Риани часто позволяли то, что было строжайше запрещено всем остальным. Впрочем, ее имя помогало не только в этом, но и во многом другом. Жаль только Джулин его не особо жаловала и с радостью поменяла бы на другое — понезначительней.

Графиня закрыла дверь. Теперь мы могли спокойно говорить, не беспокоясь о сторонних слушателях, которые могут не вовремя заглянуть.

— О чем? — я облокотилась о дверь, не желая заходить в середину комнаты и терять на это время.

— Я хочу, чтобы ты мне помогла, — быстро произнесла графиня.

— Я?! Тебе?! — я и в правду была шокирована: Чем я вообще могла помочь графине?

— Одни восклицательные знаки, — девушка цокнула языком. — Что тебя так удивило в моем предложении? Разве мы не подруги и ты не можешь оказать мне услугу?

— Я просто удивилась... С чем я могу тебе помочь? С Ристером — сомнительно, с Анри — тем более. Мы ведь с ним ненавидим друг друга. С родными, если тебе вообще нужна помощь с ними... — глупо. Кто я вообще такая? Вот мне о ничего и не приходит в голову. Да и ты никогда не просила о помощи. Я и удивилась.

— Ты можешь мне помочь! — Джулин отвернулась и подошла к окну. — Я должна выйти замуж за Анри. И я не буду с этим бороться. Раньше могла. Было ради кого. Теперь нет. Значит, это случится. Не настояла бы я на свадьбе сейчас, она бы произошла через год, через два. Все то же самое, только время другое. Пока Анри ничего не стоит, как маг. Он не причинит мне боль магически. Но через год он смог бы овладеть подобными умениями. Я не хочу жить на пороховой бочке, поэтому до нашей свадьбы меньше месяца. Это пока он такой обходительный, — Джулин, опережая мой возглас, подняла руку. — Я имею в виду со мной. С другими-то он и сейчас не больно соблюдает маломальские приличия, распускает руки. Я не хочу оказаться на их... на вашем, — поправилась девушка, — месте.

— При чем здесь я?

— Я к этому веду, — графиня помолчала. — Он мог чему-то научиться. Какой-то малости... опасной малости, которая поставит меня на колони. Я слишком горда для этого, да и жить в вечном страхе не хочу. Помоги мне! Научи хоть чему-то, из того, что я должна была выучить за этот год! Защитной магии, боевой, любым фокусам... Просто, чтобы напугать его раз-другой. Сил у меня должно хватить. Мне часто во время объяснений магистров казалось: я справлю! Я смогу! Но мне это было ни к чему. Я и не пробовала. Сейчас смысл есть!

— Неожиданное предложение, — Джулин снова удалось меня удивить. — Можно попробовать. Не хочешь начать с некроман... — я зажала рот рукой, осознав, что это последнее, чего хочет графиня. — Тогда с охранной магии, — я сокрушенно вздохнула, второй раз за день отметая мысли о скором экзамене и мести Ристера. Джулин в случае неудачи придется гораздо хуже, чем мне. Ей и так досталось — провести жизнь с мерзкой гадюкой... Без противоядия от ее яда не выжить. — Попробуй вот этот щит.

В этот день Вердана проснулась достаточно поздно. Солнце уже давно встало, луна, наоборот, спряталась за горизонт, а целительница все еще пребывала в царстве Морфея. Но ничто не длиться вечно. Зеленные глаза открылись, на щеках появился румянец, а во взгляде решимость. Духи прислали целительнице ответ на, мучавшую ее, головоломку. Теперь она знала, кто рассказал Дириани об исходе кровавой битвы. Сам бывший король Элрона, представитель одного из кровавых родов и прочее, прочее, прочее... — Карл Джензбург. Это его лицо преследовало Вердану уже несколько дней кряду. Оно являлось ей в кошмарах, оно пришло и в видении, наступившем после отвара Дорина.

Она — Вердана с самого начала была права: Дорин не тот за кого себя выдает. Личина веселого, способного на сочувствие, порой излишне доброго мага была всего лишь личиной. Зелье его выдало. Но, с другой стороны, слишком многое сейчас на весах. Дорину можно, нет, нужно было рискнуть!

Маг встала. Она должна была рассказать коллеге все, что знала. Теперь она не сомневалась, он с радостью свергнет Дириани. А маска была создана для того, чтобы пудрить архимагу мозги в ожидании своего часа.

Еще вечером Дорин узнал, кого Ристер привез в город. Сейчас за окном была середина следующего дня, а он так и не придумал, что делать дальше. Вывезти элронцев, а вдруг убийства прекратятся? На что это будет похожим? На заметание следов, вот на что!

А оставишь здесь... Если убийства прекратятся, да и не так много их и было, может, вообще, все это совпадение, скажут за гостями теперь хорошо следят, или монстры насытились. Если преступления продолжаться, скажут, плохо следят, или хорошо, но у монстров есть сообщник.

Выдумать можно много чего, особенно, если изнутри подогревает ненависть к чужакам с Востока. А она была у многих. Дорин и сам относился к элронцам с подозрительностью. Не считал, конечно, что всю двенадцатую провинцию следует вырезать под корень, но и доверять им считал излишним.

Что делать, маг не представлял. Нет, в голове крутились десятки разных планов. Но они все казались ненадежными и очень рискованными.

Ристер медленно подходил к своему кабинету, почти решившись на один из планов — привезти к Дириани одну лишь Селестин, а тех двоих еще на время оставить в трактире. Проследить за ними день-другой, но только тайно, будто бы предоставляя им свободу действий.

Маг уже открывал кабинет, когда его окликнули. Магистр обернулся и заметил Вердану, что приближалась к нему с видом довольной кошки, только что объевшейся сметаны.

— Мне нужно с вами поговорить, — протянула целительница своим мелодичным голосом.

Дорин открыл двери и сделал приглашающий жест, мельком заметив насколько сильно отличается сейчас голос Верданы, да и весь ее вид от того, что он видел ночью несколько недель назад.

Тогда-то Вердана казалась почти сумасшедшей. Сейчас это едва ли могло прийти в голову.

— Я внимательно вас слушаю.

Вердана несколько секунд молчала, затем подошла к столику в середине комнаты и поставила на него небольшой желтый флакончик и снова отошла в сторону, будто все уже сказала.

Глаза у Дорина округлились. Маг понял, что поторопился с выводом, будто с целительницей все в порядке.

Ничего было не в порядке!

— Что это? — решил начать разговор Дорин, кивнув на флакончик.

— Неужели не помните? — в глазах у Верданы промелькнула насмешка. — Вы же сами дали мне его пару неделей назад. Вы, вероятно, думали, что я воспользуюсь им сразу, но я решила подождать.

— Ах, да! — Дорин хлопнул себя по лбу. — Благодарю, что вернули мне зелье. Хотя я, признаться, уже совсем позабыл о нем, — маг подошел к столу, взял флакон и закинул его в один из карманов своей мантии.

— Хватит играть Дорин! — внезапно сказала Вердана. — Я видела то, что вы хотели мне показать. Не знаю, ваше ли зелье разбудило дар, не знаю, как это вышло. Но теперь я точно осознала, что среди нас предатель, человек, который уже долгое время находится в сговоре с элронцами. Осталось отправить его на плаху. Я помогу вам сделать это!

Пока Вердана говорила, Дорин пытался понять, как она узнала о Ристере? Неужели некромант не выполнил его указаний, явился в Университет, поведал все целительнице. Но зачем?

"Хотя нет — сам себя прервал магистр. — Она что-то сказала о видении. Она видела его встречу с Ристера, слышала разговор, возможно, видела элронцев..."

— Вам не кажется, что вы слегка преувеличиваете? — начал маг. — Выдаете желаемое за действительное...

— О чем вы? Я никогда не желала ему неприятностей. Знаю, как это опасно. Но сейчас он переступил границу. Точнее, он сделал это давно. Просто я только сейчас об этом узнала.

"Неужели она знает про Джулин? — пронеслось в мыслях у Дорина. — Все это плохо, очень плохо..."

— Я не думаю, что это то, что вам кажется. Может же быть сотни объяснений, а не только предательство.

— Каких? Не смешите! Да и для вас все складывается удачно. Может, его место займете.

— О чем вы говорите? — Дорин едва не покрутил пальцем у виска, но вовремя сдержался, опасаясь обидеть Вердану. У него никогда не было способностей к некромантии, да и на что она ему? Жизнь всегда влекла магистра, а не Смерть. — У меня силы не те.

— Хватит притворяться, Дорин! Это ваш шанс подняться.

"За счет Ристера, которому я обещал помочь? За счет элронцев, которых некромант привес в город в угоду моим желаниям? Не совсем в угоду, но выполняя одно из..."

— Вердана, я не с вами, — только и сказал Дорин, а затем быстро вышел из кабинета, опасаясь, что целительна будет настойчивей и сможет его переубедить. Становиться предателем Дорин не желал. Но и терять всего, чего он добился, было безумно жаль.

— Давай, мы почти пришли.

— Думаешь, здесь получится лучше? — Джулин с сомнением оглядела, открывшуюся перед нами, поляну.

— Конечно! Здесь ты никакой книги не спалишь. Как тебя только в комнате угораздило?

— Это была некромантия, — сказала Джулин таким тоном, будто это все объясняет.

— Все равно магам возвращать, — не согласилась я. — А они не любят испорченные вещи. Даже если им двух минут хватит, чтобы вернуть книге первозданный вид. Это же не древние фолианты, на которые не действует магия.

— Элен, — Джулин с насмешкой покачала головой. — Ты все время забываешь, что я -Риани. Это самое важное. Я хотела бы отомстить Ристеру за все то, что он говорил. За всю ту ложь... — у нее на глазах выступили слезы. — Но я не могу. Он гораздо сильнее меня. Не выйдет отыграться на нем. Жаль... Так пусть хоть его книга пострадает! А маги не будут мстить. Слишком большой будет цена, если они поддадутся чувствам. Они знают об этом, вот и не рискнут.

— Ты так уверена?

Джулин улыбнулась. Только ее глаза остались холодными.

Да, она была уверена! Джулин было лет семь, когда ее отец схватился с Дириани. Но она помнила тот день, будто он был вчера...

— Алиас, где моя лошадь, — маленькая девочка быстро сбежала вниз по лестнице и достигла конюшни. — Давай же! Вчера у меня почти получилось допрыгнуть. Сегодня точно получится! Папа будет гордиться мной.

Конюх отложил, скрученную из листьев ливандра папироску и поднялся. Подошел к одному из коней — Вереску, и взял того за поводья, довел до хозяйской дочери и помог той сесть верхом. Легонько хлопнул Вереска по крупу. Джулин взвизгнула, когда лошадь пошла вскачь. Конюх на мгновение подобрался, но, заметив хитрый взгляд девчонки, сплюнул в сторону.

Молодая графиня уже сейчас была прекрасной наездницей, но порой любила попугать своих учителей, хотела привлечь внимание. Правда, ее в основном волновали не конюхи, да остальные слуги, а собственный отец. Но он по большей части не обращал на нее внимания и предоставлял дочери полную свободу. Те же скачки. Порой даже конюхам приходило в голову, что девочка может погибнуть (но Джулин всегда везло), а ее собственному отцу, казалось, было все равно.

Он разрешал ей почти все, давал едва ли не абсолютную свободу. Либо любил так сильно — порой украдкой шептались слуги — либо дело тут не чисто!

Но это были лишь перешепки. Точно никто ничего не знал. Все это просто было. Потому-то и сейчас конюх спокойно отдал девочке коня и забыл о ней. Не в первый ведь раз!

Джулин быстро ехала в сторону леса. Девочка очень хотела впечатлить отца, вот и хотела научиться прыгать через барьеры.

"Я ему покажу! Он будет гордиться мною", — звучало в ее мыслях, пока Джулин приближалась к опушке.

Девочка уже две недели пыталась научиться "брать барьеры" — как говорили ее старшие братья. И сегодня она решила испытать себя: "Сейчас, или никогда!"

Итак, заблаговременно натянутая веревка. Джулин провела по гриве коня, шепнув ему: "Давай!" и стиснула колени, посылая Вереска вскачь.

Двенадцать сиг, Десять... Джулин прекрасно знала, какое расстояние ей нужно преодолеть. Семь. Шесть... Еще немного и... Веревка исчезла.

От неожиданности девочка едва не упала на землю, но успела придержать коня. А из-за деревьев выехал мужчина.

— Кто вы? Что вам здесь нужно? Зачем вы помешали мне?! — забросала графиня вопросами незнакомца.

— Сколько вопросов сразу? — мужчина улыбнулся. — Я спас тебе жизнь. Тут кто-то натянул веревку. Ты бы расшиблась, может, погибла.

— Нет! Не погибла бы! Как вы смеете смеяться надо мной?! Вы знаете, кто мой отец?!

— А что, от того, кто твой отец, зависит, погибла б ты, или нет?

— Конечно! Я ведь Риани. Эту веревку сама натянула. Я учусь брать барьеры. А вы мне мешаете!

— Что ж, отведи меня к своему отцу. У меня к нему разговор. Кстати, он знает, чем ты здесь занимаешься?

— Я хочу сделать сюрприз. Он обрадуется! Обязательно обрадуется! — на мгновение глаза у Джулин заблестели. — Хорошо, я отведу вас к нему. Только не говорите ему ничего. А-то он поймет, что пока у меня ничего не выходит. А все из-за вас! Теперь нужно новую веревку натягивать.

— Отведи меня к отцу. Может и не понадобится заново натягивать.

Девочка вздернула подбородок.

— Это я уже сама решу!

Уже через какие-то полчаса мужчина встретился с графом Риани, а еще через несколько минут незнакомец выехал из замка с пылающим лицом.

Джулин тихо хохотнула, когда увидела это, и поспешила к отцу.

— Па, а чего он хотел?

— Маг, — граф хохотнул, наливая себе в бокал вино. — Думает, что таким, как он позволено все. Хотел, чтобы часть товаров шла не через наш порт, а через Рианский. Денег решил подзаработать. Но я ему не дался. Обещал королю пожаловаться. Пусть только попробует!

— А больше он ничего не говорил? — Джулин затаила дыхание.

— Да твою смелость порицал. Запомни, — граф внимательно посмотрел на дочь. — Риани не такие, как все. Мы можем и делаем то, о чем большинство людей только мечтает. Не забывай об этом. Мы выше всех остальных. И так должно остаться, — он сделал глоток из высокого вокала и бросил дочери. — Оставь меня.

Девочка кивнула и выбежала из кабинета. Она не видела, как ее отец залпом осушил оставшееся вино в бокале, потом налил еще один бокал, снова выпил. Не слышала мыслей, что пронеслись в голове: "Ах ты, бестия, вздумал учить меня! Сначала деньги отобрать, а потом и в семью залезьте. А если я хочу, чтобы она подохла! Ничего, найдется на тебя управа..."

Джулин и вовсе забыла бы о странном госте. Но... вначале девочка и, вправду, упала с коня — после того, как второй раз натянула веревку — ударилась, не на смерть, конечно, но коленки расшибла. Прав был гость. Больно было. Затем полдня старалась не расплакаться.

А потом и от короля пришло письмо. Серженс стал на сторону Риани.

Маг проиграл. Маг... В те годы Джулин не знала его имени. Сейчас, спустя больше, чем десять лет, оно ей открылось: Дириани — ректор Университета Магии.

Наверное, он думал, она его не узнала. Но у Джулин всегда была хорошая память на лица. Единственное, она так и не поблагодарила его за заботу о ней. И жалела об этом, но найти слов благодарности никак не могла.

Отец давал ей свободу не потому, что любил, а потому, что ненавидел. Просто восьмилетняя девочка этого не знала. В те годы, она просто радовалась этой свободе, сейчас — скорее печалилась...

— Я знаю, о чем говорю! — Джулин разметала по плечам свои длинные волосы, избавляясь от воспоминаний. — Давай продолжим занятие.

— Все так же, взаперти?! Сколько вы еще собираетесь нас так держать?! — в голосе, что разносился на всю комнату, чувствовалась нешуточная ярость. — Вы хоть понимаете, кто мы?!

— К сожалению, да, — Ристер со смешком отошел от двери и сел в кресло.

Некромант и сам был не рад решению, принятому Дорином, тем более, ему и самому приходилось сидеть взаперти, чтобы кто-то из его подопечных не сбежал.

Он ведь хотел встретиться с Джулин, объяснить графине свое проведение, узнать, как она. Но в ближайшее время путь в Университет Магии ему был заказан. За то, что он самолично привез смерть в город магов, по головке его не погладят. В сравнении с этим происшествие в замке Риани выглядит мелочью, на которую можно поглядеть сквозь пальцы.

— Что вы имеете в виду? — от слов Ристера Олин на мгновение потерял дар речи, поэтому спрашивать пришлось флегматичному Тирину.

— Вы элронцы. А, значит, в глазах магов — убийцы.

— А они, в наших глазах — безмозглые идиоты! — вскричал Олин.

— Не советую повторять это при других магах. У них может быть меньше выдержки, чем у меня.

— Но, неужели вы и вправду думаете, будто мы убийцы? — задала вопрос, молчавшая до этого Селестин.

— На вас никто не подумает. Вы не элронка. Женщина, к тому же. Да и магии в вас не очень много, только для целителя из маленького городка и хватит. Спросят с них, — некромант кивнул на Олина и Тирина.

— Но вы ведь все время были рядом с нами. Как мы могли кого-то убить?! — снова поднял голос Олин.

— Были моменты, когда я не видел вас. Это сейчас я слежу за вами, но раньше вы были предоставлены самим себе. Поверьте, тому же Алехандро этого хватит!

Ристер покачал и тяжко вздохнул. В глубине души он не верил, что эти двое способны на убийство...

— Попытайся совместить огонь с воздухом, — я прошептала несколько слов и взмахнула рукой — знаю, что это не обязательно, но такие жесты помогают концентрироваться. Вокруг меня вспыхнул огненный щит, о нем в свое время я рассказывала Алехадро. — Давай, попробуй.

Джулин нелепо взмахнула рукой, повторяя мой жест. Я едва не расхохоталась и перехватила ее руку.

— Нет, не так. Не думай о движениях, не думай ни о чем. Представь, что внутри тебя огонь и повсюду огонь. И попробуй их отделить один от одного. Создай между ними преграду, барьер.

— Не получается! Не знаю, как! — графиня ударила кулаком в ни в чем не повинное дерево. — Не могу я! Давай что-то другое. Огни-то у меня получались!

— Ты в суженного своего собралась огнями кидать? А, если переборщишь? Ты ведь не убить его хочешь, только защитится.

— Ну, не получается у меня!

— Попробуй еще раз. Принцип я тебе объяснила. Осталось только захотеть. Ты просто не хочешь. Знаешь, — я улыбнулась. — А ведь я знаю, как заставить тебя, — я зажгла на руке огонек. — Отбей его!

Я бросила огонек в Джулин.

— Что? Да как ты...

Джулин резко выбросила руку вперед. Огонек не долетел до ее фигуры какую-то сигу, натолкнулся на невидимую стену и рассыпался на искры.

Где-то совсем рядом раздались хлопки. Я обернулась и столкнулась взглядом с Фредом. Он стоял в шаге от меня (и как это я не заметила его приближения?!) — возле микосты.

Мужчина подмигнул мне.

— Браво! Из тебя вышел бы хороший учитель. Вот только ученика в один прекрасный день пришлось бы собирать с веником с пола. Пепел ведь там остается? — насмешливо спросил он.

— Если я надумаю кого-то превратить в пепел, это будешь ты! — я чувствовала, как на моих губах появляется улыбка, а руки начинают дрожать от его близости.

— Думаешь, получится? — Фред подмигнул мне, приводя меня в бешенство.

— А ты так жаждешь проверить. Можем попробовать устроить. Я-то в своих силах уверена!

— От чего тогда только попробовать, а, Элен? — глаза у Фреда блеснули. — Нужно не пробовать, нужно делать.

Я ненавидела его! Ненавидела насмешку на его наглых губах, ненавидела его тело, когда оно приводило меня в экстаз, ненавидела... Ненавидела уже потому, что поняла, как сильно мне его не хватало! Несколько дней мы не пересекались в коридорах, не болтали о всяких пустяках, не касались друг друга...

Я безумно скучала, но побери меня Демоны, если я в этом признаюсь!

— Нет проблем, давай завтра? — предложила я.

— Нет уж! — решительно отмела мое предложение Джулин. — Вы мне оба пока нужны. Я вам говорила, что вы оба приглашены на мою свадьбу? А мертвые мне на церемонии не нужны. Отец не поймет выбора гостей. Так что, давайте я выйду сначала замуж, а потом вы проверите шкуру друг у друга на прочность?

— Желание дамы — закон, — протянул Фред.

— Тогда, исполни еще и мое, — насмешливо протянула я. — Не мешай нам заниматься. Я думаю, тебя давно ждет карточный стол. Как же там все без тебя произойдет? Поди дождались уже друзья.

— Не сомневаюсь в этом! — Фред махнул нам рукой и пошел по дорожке.

— Я тоже, — тихо проронила я и повернулась к Джулин, попыталась улыбнуться. — Продолжим?

— Почему ты его не догонишь? Ты ведь этого хочешь.

— Вы с Лиин как сговорились, — всплеснула я руками. — Я сама знаю, чего хочу — тебе помочь! Так что, замолчи, и продолжим!

— Глупо, — Джулин покачала головой, затем прищурилась — Кидай свой шарик. Кажется, у меня получилось. Проверим еще раз.

Вердана смотрела уходящему Дорину вслед. И после каждого шага надеялась, что он остановится, оглянется и, наконец, покажет свое настоящее я. Но ничего не происходило.

"Вот сейчас он оберется, прищурит глаза..." — но Дорин не обернулся. Вместо этого магистр открыл двери и вышел из кабинета. Только стихавшие шаги в коридоре напоминали о недавнем разговоре. Но вскоре исчезли и они. Целительница глубоко вздохнула и последовала за магистром.

Целительницу обуревала нешуточная злость: "Чего же ты хочешь, Дорин?!"

Впрочем, вскоре злость ушла. Осталась только жажда мести. До этого целительница сомневалась, стоит ли идти к Алехандро. Тот всегда поддерживал Дириани. Мог и сейчас остаться на его стороне. Но тут роль играл Дорин, точнее ненависть, которую к нему испытывал Алехандро. Магистр ведь пойдет на все, чтобы уничтожить того. Если он получит власть, то сможет это сделать!

Вердана медленно шла по восточному коридору башни, а в ее голове рождался план: "Если правильно разложить карты, все получится!"

До кабинета Алехандро она не дошла: заметила магистра возле лестницы и поспешила к нему.

— Магистр, я хотела бы с вами поговорить. Это очень, — она специально подчеркнула это слово. — Важно.

— Давно мы с вами не беседовали. Думаете, мысль удачная? — Алехандро скептически поднял брови. Еще с тех пор, как полгода назад целительница вместе с Дорином покинули Университет в ту ночь, когда Демоны Снов забрали очередную жертву, отношения между магистрами подпортились. Старый союз затрещал по швам.

— Уверена! Она на руку нам обоим.

— Что ж, тогда прошу в мой кабинет, — Алехандро сделал приглашающий жест.

Вердана не мешкая, пошла вперед.

— Итак, о чем вы хотели со мной поговорить? — магистры зашли в кабинет и присели на, имеющихся в нем, креслах. Алехандро всегда превыше всего любил комфорт, роскошь. Поэтому и кабинет свой обставил со вкусом.

— О Дириани. Несколько недель назад мне было видение. Старая история времен Войны Лилий. Дириани тогда поставил все свое тогдашнее состояние на победу Элрона у Кровавых озер. И Элрон победил. Я все думала, как он узнал о грядущем... поражении наших солдат. Ведь у Дириани нет дара предвиденья. И сегодня мне было второе видение. Ему рассказал Карл Джензбург. Я видела их встречу, будто бы сама присутствовала там. Помните это имя, Алехандро?

— Помню, — маг прищурился. Да и вся его поза давно перестала быть расслабленной. Маг подобрался, будто бы решаясь на прыжок. — Чего вы хотите?

— Справедливости. Наказания за его грехи. Нет, — Вердана улыбнулась одними губами, — не для себя. Для Дириани. Почему бы не сейчас?

— Действительно, почему? — послышался незнакомый голос.

Магистры повернули головы, готовясь к худшему, к тому, что здесь и сейчас появится Дириани... Но возле двери всего лишь стоял ухмыляющийся граф Риани.

Свыше десяти лет назад Дириани и Риани начали схватку за доступ к торговым путям, за доступ товаров в Рианский порт. Начало этой схватки когда-то видела Джулин. Но, чем она закончилась, девочка не знала. Она видела только первую схватку. О продолжении битвы даже не представляла. А знать было о чем. Раунд за раундом выигрывал Риани. У него были связи при дворе. Он знал, как заключить новые.

У Дириани была лишь магия. Больше ему никто не мог помочь. Даже у Верданы никогда не было видений о конце этой схватки, да целительница о ней и не подозревала. Никто не знал. Никто из магов и не узнал о ее окончании.

Риани выиграл, но ненависть к Дириани у него осталась.

— Напишите королю, оповестите Совет о поступке Дириани. Только втайне и побыстрее. Хоть это вы можете? Будьте уверены, ему не выкарабкаться. А я помогу вам закопать Дириани поглубже!

Тирин и Дорин уже давно спали, а Олин все продолжал бесконечно ворочаться в кровати. В мозгу, то и дело, проносились мысли, что Элен прямо сейчас угрожает опасность, а он здесь протирает штаны!

Наконец мужчина встал и подошел к окну. Долго стоял и смотрел на спящий город.

— Я найду тебя! Я клянусь, найду! — тихо прошептал он в пустоту.

Внезапно мягкая рука легла к нему на плечо.

— Конечно, найдешь. Сыграете свадьбу, детишки будут.

Олин улыбнулся и поцеловал руку девушке.

— Свадьба, дети — это все потом. Главное, чтобы она была жива. Но... спасибо, что помогаешь мне. Не знаю, что бы я делал без тебя. Ты самая добрая из тех, кого я встречал в своей жизни.

— А как же Элен?

— Она самая яркая, самая веселая, самая беззаботная из тех, кого я знаю. Я люблю ее... Но даже она никогда не делала для меня всего того, что делаешь ты.

37. Ливандр — высокое вечнозеленое дерево. В жаркую пору на ветках появляются сначала цветы, а потом и зеленные листочки. В холодную же пору и столб и ветви покрывались небольшими, но невероятно острыми сине-зеленными иголками.

38. Грешна — трава со сладким соком, растущая в землях лучезарных.

39. Микоста — небольшая ягода, спеющая в начале лета. Имеет очень кислый вкус.

Глава 36

Когда в замке Риани мы с Фредом столкнулись с Дорином, я думала хуже быть не может. Когда я учила Джулин защите от Анри, вместо того, чтобы готовится к некромантии, тоже думала, это самое худшее.

Я ошибалась. И в первый раз, и во второй. Самое худшее время настало сейчас, когда Алехандро получил в свои сморщенные пальцы почти безграничную власть. Все изменилось за какие-то сутки. Я даже обернуться не успела, как все случилось. Впрочем, куда уж мне, простой студентке.

Сначала я увидела, скачущих во весь опор, стражников. Их было человек тридцать. Высоких, статных. Никаких привычных в городе толстяков в узких кольчугах, никаких безусых юнцов. Опытные, побывавшие в боях воины. Казалось, они составляют единое целое с лошадьми. Еще увидев их, я почувствовала, как что-то кольнуло в сердце.

"Беда" — пронеслось, в уже охваченном паникой, мозгу.

Я сжала кулаки, стараясь успокоиться.

И чего я вообще разволновалась? — Непонятно. Глупость какая-то!

А затем голоса:

— Смотри, куда идешь! — раздался из-за кустов знакомый баритон.

"Да уж, — подумала я. — Анри вежливости не научится никогда! Разве что после замужества. Не зря же Джулин начала упражняться в магии. Может, чего и получится у нее".

Впрочем, услышав второй голос, я поняла, что Анри ... мгм... представилась "уникальная" возможность научится чему-то прямо сейчас.

— Ага, делать мне больше нечего. Не стой столбом, не будешь по шее получать.

Барона-то явно простой вежливостью не научишь. Только грубой силой. Так что, Фред выбрал правильную стратегию.

— Еще пару дней, и ты у меня так получишь!

— Ты сначала проживи эти дни-то.

Голоса затихли. Я ухмыльнулась и продолжила создавать щит, от которого меня отвлекли сначала неожиданные всадники, а потом перепалка.

Щит тьмы не был заклинанием охранной магии. Он принадлежал некромантии. И для его создания требовалась чистая тьма и маленькая толика света. Или же его можно было заплести на магию огня.

Поскольку Джулин сейчас была занята с отцом. Он увел ее с Университета в город. Хотел что-то обсудить. Я так и не поняла, зачем для этого выходить в Риан. Но возражать, понятное дело, не стала. Мало того, что мое мнение мало кого волновало, так уход подруги был мне даже на руку. Можно было хоть немного подготовиться к экзамену.

— Создать образ огня, не давая ему жизни, а затем окружить тьмой. Один слой, второй, — тихо шептала я сама себе, пока в голове создавались необходимые образы. — Итак...

— Что ты тут делаешь? — знакомый голос отвлек меня в самый ответственный момент.

Я на мгновение растерялась и утратила нужную концентрацию. Сила ушла в пустоту.

— Демон! — выругалась я и посмотрела на Фреда. — Из-за тебя я силу потеряла. Не мог молча постоять пару минут, раз уж так хотелось меня увидеть?

— Делать мне больше нечего. У меня совершенно другие желания. Не выдавай желаемое за действительное.

— Тогда иди, куда шел. А-то еще один щит мне испортишь. Не сильно-то мне хочется терять из-за тебя силу!

— Боишься, ни капли не останется? — насмешливо спросил он.

— Вот еще! Скорее, с тебя чуток вытяну. У меня, помниться, получалась с полгодика назад. Хорошее умение! Так что, практика в нем не помешает!

— Не думаешь, что это запрещено? За монстра какого тебя примут? — Фред отодвинул одну из веток и приблизился ко мне. — Как наших многоликих, помнишь? Им ни деньги, ни титулы не помогли. А у тебя ни того, ни того нет.

— А ты заяви на меня, раз боишься. Тот же Алехандро с удовольствием тебя выслушает, похвалит за старательность, может, грамотку какую выдаст.

— Боюсь, говоришь? — его губы расплылись в улыбке, а глаза опасно блеснули. — Ну, давай, попробуй, если сама не боишься.

Я потянула Фреда за руку и прищурилась.

— С удовольствием...

Я понятия не имела, как вытягивать силу. Тогда получилось само собой: слишком слабой была, но сейчас отступать не хотелось.

Мои глаза закрылись. В прошлый раз были цвета: желтый, красный. Из них медленно создавалась картина. Будто бы простой узор, что выходил из рук мастерицы. Сейчас цветов не было. Только тепло его рук, а еще сила...

Я чувствовала его приближение, чувствовала, как его руки медленно обхватывают меня за талию, как его губы приближаются к моим губам...

— Ну, и где твоя хваленная сила? — тихо прошептал Фред мне на ухо, едва касаясь губами мочки моего уха.

— Со мной! — я открыла глаза. Хотела сбросить его руки, но вместо этого прижалась еще сильнее.

Я чувствовала жар, его губы были так близко... А затем что-то грохотнуло, и воздухе появился холод. Я задрожала и глубоко вдохнула. Тотчас настигла боль.

Сквозь одежду я почувствовала, как внезапно задрожало тело Фреда. Он прошипел что-то сквозь зубы. И внезапно я поняла: сила... Ее было так много, что она уничтожала нас. Воздух был пронизан магией так, что становилось тяжело дышать.

Внезапно комар впился в мою кожу на шее. Я повернула голову, чтобы убить его, и замерла. Все небо было алым, а верхушки у нескольких деревьев горели.

— Что это? — я не могла оторвать от этого пламени глаз. Оно манило меня, звало к себе.

Фред что-то тихо сказал, но я не услышала. Я растворялась в этом пламени, ставала его частью... или оно ставало частью меня...

По наитию я подняла руки и почувствовала, как приближается жар. Он опалил меня, взял в свой кокон и вошел меня.

Я вздохнула и, наконец, смогла разглядеть, что происходит вокруг. Пожар уже потух, да и зарево погасло. Но теперь повсюду доносились какие-то крики. Я стряхнула с себя оцепенение, пришедшее вместе с пожаром, с магией, и посмотрела на Фреда.

— Я же говорила, что у меня получится вытянуть силу!

— Лучше бы ты ошиблась, — мужчина резко притянул меня к себе. — И, знаешь, для твоего же блага, помалкивай о том, что здесь произошло!

— А то, что? — захотелось мне подразнить его.

— Всего ничего. На одного человека в этом мире станет меньше, — Фред махнул мне рукой. — Нужно узнать у магов, что произошло. Но лучше бы им не знать, что произошло здесь!

В свое время, перерывая сотни книг в библиотеке, Фред все-таки нашел ответ на вопрос о том, кто мог поглощать силу и делиться своей. И этот ответ ему совершенно не понравился!

В тот день я так и не узнала, что произошло. Ни одного мага в поле зрения не наблюдалось. Коридоры башен были пусты. А однокурсники знали не больше моего. Кое-кто из них, как и мы с Фредом, видел зарево. Кто-то слышал крики и призывы о помощи. Но точно никто ничего не знал, и уже к вечеру все произошедшее обросло такими слухами, что можно было начинать смеяться.

— Это нападение. Элрон решил отыграться за прошлое поражение. Всем магам наказали взяться за работу. Теперь их перебросили к границе, и они там сражаются с порождением черной магии. А некромантов всех перебили. Они ведь с самого начала переметнулись на сторону Элрона, — с умным видом разглагольствовал Фир.

Джонс сказывал, что лучезарные сошли с ума пошли на нас бойней. А Костасу по душе была байка о том, маги задумали заговор против короля и сейчас приводят свой план в исполнение. В конце-концов, мне надоела вся эта неизвестность, и я легла спать.

Утром все решилось. Наш Университет лишился своего ректора. В словах Костаса оказалась толика правды. Магистры рассказали нам о том, что произошло...

За спинами других магов Дириани договорился с Карлом Джензбургом, желая уничтожить наше королевство. Последнего теперь усиленно искали, но безуспешно. Герцог, предчувствуя беду, удрал со своего замка еще несколько недель назад. Да и Дириани подготовился. Потребовалось несколько десятков магов, чтобы его успокоить, отрезать от собственных сил. Именно во время этой бойни возникло зарево, которое мы видели. Дириани пытался вырваться, защититься. Но даже древняя элронская магия не помогла. Полуэльф был повержен. Тут и солдаты понадобились.

Я не знала, что из рассказанного — правда. Могло быть, что и ничего. Маги не первый раз лгали, да и отсутствие в Университете Джулин с Анри удивляло. Откуда они могли узнать о том, что произойдет?

А их действия говорили о том, что они-то знали!

Не было ответа. Но он был мне и не особо нужен. До Элрона было далеко, да и вообще... Единственное, что имело значение, так это то, что новым ректором Университета Магии стал Алехандро.

Риан не был похож на другие города. Это все-таки была магическая столица. В ее стенах было столько магии, что большинство городов могли только чернеть от зависти. Впрочем, они и так чернели. По стенах тянулись трещины, часовые на воротах спали, постоянно что-то выходило из строя. Не миновала эта горесть и родной город Анри — Говерлиц, расположенный в самой южной точке Терры.

Впрочем, молодой барон уже довольно давно покинул родное гнездо и не особо задумывался о Говерлице. Сейчас, к примеру, они вместе с отцом сидели в небольшой пивнушке в Риане и ожидали заказ.

— Демон, какая грязь! — внезапно выругался молодой барон. — Неужели мы не могли найти места почище?!

— Заткнись! — сквозь зубы проронил его отец.

Старику, а Войский уже сейчас, в сорок лет, выглядел стариком, тоже было гадко. Но в последние дни дела шли так ужасно, что надеяться на что-то лучше грязной обшарпанной пивнушки он не мог. Едва ли не последние деньги были потрачены, чтобы пустить пыль в глаза Риани — заплатить стражникам на Рианских воротах, дескать, он слал письмо в Риан.

Кому, интересно? Кто мог устроить ему королевский въезд, такой, как был у Риани? Нет, людей найти можно было. Но, где взять злотые на все это? Хорошо хоть на стражников хватило! Пусть они и пожадничали! Но вовсе без этого было нельзя. Барон шел по очень узкой дорожке. Шаг в сторону — пропасть.

Единственный шанс для спасения — брак его сына с дочерью Риани. Главное, чтобы ее отец раньше времени не узнал о бедственном положении их семьи. После свадьбы-то уже все равно. За графиню было обещано хорошее приданое, оно достанется ее мужу, а также тестю. А, если девка начнет перечить, на нее легко найдется управа — его сын! Анри всегда умел подчинять людей, если не уговорами и хитростью, то силой.

Сейчас это было ой как на руку!

Когда-то Войские имели столько же денег, как Риани. А кроме них, еще и плодоносные земли, великолепные заливные луга, вышколенных слуг, что повиновались каждому слову... Где это все? Куда делось?

В отличие от своего отца, который приумножал состояние их рода, от своего собственного компаньона — Риани, Войский не обладал деловой хваткой и часто тратил деньги впустую. К тому же, аристократ не мог жить без азартных игр. Спускал на них кучу денег. Да и развлекаться любил, прихвастнуть своим богатством.

Долго это продолжаться не могло. Последнее происшествие случилось чуть больше полугода назад. Это окончательно забило гвозди в гроб Войского. На одном из кораблей, что плыл к ним в порт, охрана нашла пыльцу солнца40, привезенную с Вахты41 — последнее увлечение старика.

Сволочь-капитан назвал его имя. Охрана и пришла к барону. Хитрые псы (Риани всегда подбирали помощников себе под стать), служили графу, а не ему — барону. Пришлось Войскому отстегивать им за молчание. И не малую суму! Но узнай Риани, было бы хуже — пропала бы надежда на брак их детей, на приданое Джулин.

Пока-то Риани верит ему. Даже сообщил о том, что будет происходить сегодня в Университете — маленький переворот, как говорят шахматисты, с поля уберут лишнюю фигуру. Впрочем, Дириани стал "лишним" недавно. И, как это случилось, Войский не знал. Не подозревал он и о том, откуда сам граф узнал о предстоящем. Но это не особо удивляло Войского: Риани всегда удавалось узнавать все важное в срок. Важнее то, что аристократ дал возможность увести его сынка от греха подальше. Кто знает, как там дело повернется. Может, останься Анри в Университете, уже завтра Джулин было бы не за кого выходить замуж. Это было бы катастрофой!

Барон пригубил вино, которое девчонка в грязном замызганном переднике все же соизволила принести.

Все же Анри прав, это место просто кошмарное!

— Итак, как продвигается дело? — сделав пару глотков, барон завязал разговор, ради которого они явился в это Духами забытое место.

— Ты был прав, мою удачливость в игре записали на твой амулет. Никому и невдомек, что это пустышка, а дело в опыте, да наколотой колоде!

— Плевать мне на эти медяки! — барон звонко поставил кружку на стол. — Как на счет товара? Хорошо пошла новая партия?

— Ах, ты об этом, — Анри растянул губы в улыбке. — Все просто отлично! Безнаказанность обрадовала клиентов. Спрос с каждым днем продолжает расти.

Очередной экзамен. Те же лица, что я видела ежедневно, а еще десятки старых книг. Ну, подумаешь, некромантия, могло быть и хуже! К примеру, некромантия у Алехандро, или экзамен по ненавистной магической географии... — убеждала я себя, бормоча под нос всевозможные аргументы.

Аутотренинг не удался. Заходить в черную дверь по-прежнему не хотелось. А ведь могла уже сейчас быть свободной!

Ристер не составлял списки входящих. Мы сами занимали очередь, могли войти хоть первыми, хоть последними. Я не особо рвалась вперед, но и засиживаться надолго не хотелось. Сегодня Джулин не устраивала вечеринок. Присутствие ее отца, да двух старших братьев в Риане отбивало у девушки всякую охоту повеселится. Даже перед свадьбой.

Неожиданно для себя самой я поднялась и пошла к двери. Оттуда как раз вышел, покачивавшийся от недостатка сил, Фир. Других желающих не наблюдалось, поэтому я осторожно потянула на себя толстую дверь, а затем зашла внутрь.

Некромантию у нас принимал один магистр — Ристер. Ходили слухи, что недавно он покинул Университет, даже с Риана исчез. Но к нашему экзамену явился.

К сожалению!

Привычные белые листы на столе — билеты. Я потянулась к одному из них, но Ристер перехватил мою руку.

— Вы уже вытянули билет, — он показал мне одну из бумажек. — Задание идеально вам подходит. Вы же любите загадки? Разгадайте эту — победите неизвестного противника. Но не в этом зале, — Ристер подкинул в воздух, непонятно как, появившийся в его руке светящийся шар. — В сумеречном. Магистр Дорин создал его специально для вас. Он, знаете ли, тоже считает, что за чтение древних книг. И за угрозы магистрам, — тихо пронеслось у меня в голове. — Должна быть соответствующая плата.

Магистр резко бросил шар мне под ноги. От неожиданности я чихнула, на мгновение прикрыв глаза рукой. А затем в меня посыпались заклятия.

— Не может быть, контур исчез! — раздался донельзя удивленный голос Тирина.

— О чем ты? — спросил его друг, зевая.

Перед своим уходом Ристер наложил небольшое заклинание на Олина (он показался некроманту гораздо более опасным, чем Тирин), так что, тому безумно хотелось спать.

— Ну, не знаю, какое заклятие этот маг наложил. Помнишь, я вчера пытался выйти из комнаты, так у меня не вышло? Дверь-то открылась, а выйти самому не получилось.

— Ну, да, и что? — все-таки оторвал голову от подушки Олин.

— А то, что сейчас все в порядке. Мы можем, — Тирин переступил через порог комнаты, — выйти.

— Чудесно, — вяло протянул Олин, затем махнул головой и встал на ноги. — Да, что это я? Это просто великолепно! Выйдем, наконец, на волю, город глянем.

Мужчина сделал шаг к двери, затем обратил внимание на Селестин, что тоже поднялась с кресла.

— Тебе лучше остаться. Пусть, если что, только нас наказывают.

— Но я не хочу... — договорить девушка не успела. К ней приблизился Олин и легко подтолкнул назад в кресло.

— Поверь, так будет лучше. Не хочу втравлять тебя в очередные неприятности, — он осторожно поцеловал девушку в лоб. — Тебе и так от жизни досталось!

Аристократ подхватил свою сумку с несколькими злотыми и вышел за другом. Селестин молча, с непонятной тоской в глазах смотрела ему вслед, затем медленно поднялась и подошла к окну. Вечер обещал быть долгим.

Я уже устала отражать атаки. На смену щиту тьмы пришел общемагический щит, затем я попыталась пойти в контрнаступление. Черное копье, заплетенное на огне (огонь у меня всегда выходил лучше чистого света: видно, последнего во мне ни капли нет, вот и не получается создавать). Но противник с легкостью отбил его и послал свое заклинание. Оно ударилось в мой щит и рассыпалось на искры.

Жаль, только и сам щит не устоял. Я спряталась за какую-то кучу мусора, создавая новый. Из горла вырывалось заклятие пополам с руганью. Мне ведь так и не удалось вычислить противника. Я бросала в него все общенекромантские заклятия, которые знала, вместо того, чтобы использовать узкоспецифическое, направленное на конкретного противника.

Враг все время исчезал из-под моего взгляда, да и под градом, ссыпающихся заклятий было не до игры в гляделки. Единственное, что я заметила — длинная мантия, такая же, как у меня (пришлось надеть перед экзаменом — традиция).

Мне нужно было время. И неожиданно я его получила (летящие навстречу заклятия прекратились). Еще миг и щит надо мной был сплетен. Противник затаился. Я отдышалась и быстро сплела двойника. Вблизи он напоминал тупого зомби (отличие некроманской проекции от обычных иллюзий). Но издалека мог обмануть противника. Да и не знает ведь он меня. Правда же?

Есть! Двойник появился на дороге. Я ждала, откуда ударит противник, но он не спешил.

— Чего же ты ждешь? — теряя терпение прошипела я, на мгновение забывая, что у мертвяков преотличниший слух.

Секунда, и это пронеслось в моей голове. Я вскочила и поставила щит на отражение42. Справа ударило заклятие. В моего противника — в черную фигуру с лицом, то бишь мордой, которую мне до сих пор не удалось полностью рассмотреть, полетела сила. Впрочем, не впервые за этот поединок. Он должен был ее отбить.

Я усмехнулась, кровоточащей после последнего, зацепившего меня удара, губой. И сплела особое заклятие. Смесь Смерти и Жизни, как бы я ненавидела использовать последнюю. Сил обычно не хватало, но на такой подлый удар...

Тучи мух взвились в воздух. На мгновение они исчезли, покрытые невидимостью, а в следующее — пронзили цель, обхватили ее словно кокон и... В глазах потемнело. Шею пронзила адская боль. Из последних сил я повернула голову и увидела свою собственную, только что сотворенную проекцию. Жесткие пальцы сдавливали мне шею изо всех своих сил... изо всех моих сил...

Я в последний раз вздохнула и...

— Браво! Необычные решения. Что эти смертоносные насекомые — созидательная некромантия, что подчинение чужой проекции. Интересно, но вы настолько увлеклись нападением, что забыли о защите. Так что, в реальной жизни, погибли бы оба, — наставительно комментировал наши с Фредом действия Ристер.

Я молча внимала ему, продолжая массировать пострадавшую шею рукой. Фред — мой недавний противник (кто бы мог подумать!) тоже не прерывал магистра. Только, когда он закончил, спросил.

— Так, когда нам на пересдачу?

— Никогда, — магистр потряс нашими книжками с поставленными балами. — Экзамен вы сдали. Но если еще раз прикоснетесь к книгам по древней некромантии, так легко вы не отделаетесь!

Дорога до жилой башни была недолгой, но запоминающейся. Каждый комар так и норовил укусить мою, и без того истерзанную, шею. А, когда мы дошли до ливандра, листья которого, по непонятной до конца причине, всегда привлекали этих кровопийц, стало хуже всего.

— Дай, посмотрю, — Фред остановился и потянулся убрать волосы с моей шеи.

Я перехватила его руку.

— Не нужно! Сама справлюсь. Тебя тоже мухи потрепали. Так что, следи за собой!

— Как знаешь, — Фред прощально махнул рукой. — Раз справишься сама, мне пора.

Я не стала смотреть ему вслед. Развернулась и пошла к себе. Шея продолжала ныть, а, дойдя до своей комнаты и поглядев в зеркало, я заметила широкую красную полосу от уха до уха.

Вот же повезло, так повезло!

— Итак, принципы поисков мертвецов по слепку ауры, отвечайте, Джонс.

Студент начал что-то говорить, явно волнуясь. Некромант кивал в нужных местах, не особо вникая в суть. Все равно этот студент должен сдать экзамен. По-другому и быть не может. Сейчас нужно только сделать вид, будто этот экзамен не простой фарс.

Настоящие испытания сегодня ждали только пятерых: тройка парней, что оскорбили их с магистром Дорином у Риани, а также двое любителей почитать старинные фолианты, или попросту сующие свои любопытные носы, куда не нужно. Трое уже ответили: Фир, Элен, Фред. Осталось двое: Анри и Костас.

— Магистр, мне отвечать следующий вопрос? — внезапно долетел до Ристера вопрос Джонса.

— Нет. Вижу, что знаете, — магистр быстро написал что-то в книжке студента. — Пригласите следующего.

Джонс кивнул и вышел из кабинета, оставляя Ристера наедине с его мыслями.

Фреда и Элен можно было бы оставить в покое. Ристер сам виноват, что оставил книги у Джулин. Кто угодно мог найти их. Не говоря уже о том, что графиня и без того знала, где они. Но Дорин хотел проверить не нашли ли дети в книги нечто такое, что в критический момент могут использовать — проклятую магию крови. К всеобщему счастью, студенты обошлись своими силами.

Да и не один Дорин хотел этого боя. Неожиданно просьбу младшего коллеги поддержал Алехандро. Правда, по совершенно иной причине. После отстранения Дириани именно Алехандро стал Ректором Университета Магии, и сейчас ему не нужны были простые убийства, нужно было...

Внезапно дверь отворилась, и в аудиторию зашел новый студент. Все мысли Ристера тотчас вылетели с головы.

Перед ним стояла Джулин.

Фред вышел за территорию Университета, и только сейчас обнаружил, что наступил вечер. На Риан медленно опускались сумерки. Уличные огни еще не зажгли, поэтому казалось, что скоро наступит ночь. Фред дошел до одного бара, заказал стакан виски, слегка поморщившись, выпил.

Подготовка к экзамену заняла несколько дней, так что, хотелось отдохнуть, выпить, тем более, и до подготовки несколько дней нельзя было покидать территорию Университетов. Хотя после последнего экзамена и прошло почти десять дней (некромантию несколько раз переносили из-за дрязг волшебников). Среди магов ведь разгорелась настоящая бойня за теплое местечко. К сожалению, основные силы были на стороне Алехандро, так что вскоре он надел на палец зеленное кольцо.

Символ магической власти на вид был достаточно простеньким, но внешность обманчива. Фред не раз в этом убеждался. Перстень обладал властью и силой... Почти, как мое кольцо, — мужчина усмехнулся и заказал еще горячительного напитка, вспоминая перстень рода, который последний раз видел с полгода назад.

Тело слегка чесалось после поединка с Элен и ее мух. Фред как-то не предположил, что противница создаст нечто подобное, как-то сразу настоился на то, что ему придется сражаться с существом, пробужденным от смерти некромантией Ристера. А они ведь не способны ничего создавать (проекцию он вообще вначале принял за второго противника!). Потому и не смог защититься.

Фред хотел заказать еще виски, но при взгляде на весьма колоритную парочку передумал. Двое парней его возраста, что во все глаза рассматривали зал.

Нет, поглядеть, и впрямь, было на что. Трактирщик не поскупился на убранство зала и прикупил у магов некоторые магические штучки. Так что, под потолком летали золотистые мотыльки, а на стенах горели огни в воздушных сферах. Пол частично был покрыт преломляющей иллюзией.

В общем, определенно в зале было на что посмотреть. Просто Фред так часто был здесь, что перестал замечать магию. Да ему ее и в Университете хватало!

А вот незнакомцы стояли, открыв рты.

"Чужаки, видно", — подумал Фред, приближаясь к их столику, на который только что сели парни. Из всей Киринеи только в Риане магию могли тратить с таким расточительством (ну, исключая, пожалуй, только сам королевский дворец). Рианцев же давно перестала удивлять магия. Они привыкли к ней и не стояли бы, с выпученными глазами глядя на, в общем-то, обыденные для них вещи.

А парни были поглощены залом. Этим можно было воспользоваться!

— Здесь свободно? — с улыбкой спросил Фред, подойдя к столику незнакомцев.

Парни переглянулись, будто бы его слова навеяли им неприятные воспоминания, но трактир, и впрямь, был переполнен, в чем незнакомцы смогли убедиться, обведя глазами зал. Так что, одному из них пришлось кивнуть.

Фред присел и заказал себе выпить, затем попытался завязать разговор.

— Недавно в Риане?

— Так заметно? — один из мужчин — более высокий и плотный с голубыми пронзительными глазами, досадливо поморщился.

— Есть немного. Да и я здешних хорошо знаю, — покривил душой Фред.

— Даже магов?

— Не имел особой чести, да и желания, если честно, — привычно солгал будущий маг (если, конечно, он еще им станет!). Фред делал это так часто (лгал), что почти не задумывался над тем, о чем он говорил. Просто в какой-то момент ложь стала частью правды.

Ответ Фреда пришелся по душе соседям, они взглянули на него с большим удовольствием. А тут и разносчица принесла напитки, причем всем троим.

Мужчины чокнулись.

— За встречу!

Спиртное полилось в горло, затем Фред достал из кармана карты и начал их тасовать.

— Зачем в Риане? — безо всякого интереса спросил он.

— По делам, — голубоглазый слегка вздрогнул от вопроса, давая понять, что дело не чисто.

Этот ответ, в общем-то, не интересовал Фреда. Он снова поиграл колодой. Его сосед — второй, тот, что посмуглее, да с опасным блеском в глазах и не выдержал:

— А сыграть не хочешь? Все лучше, чем пустая беседа.

— Почему бы и нет, — будущий маг привычно раздал карты.

На мошенников Фред нарваться не боялся. Те очень не любили играть чужими колодами. В крайнем случае, просили новую у трактирщика (не было случая, чтобы у того ее не оказалось). Да и по виду ребята совсем не смахивали на ловцов удачи. Не в том дело, что мошенники выглядят, как мошенники. Но свои своих всегда видят!

Впрочем, сегодня у Фреда не было никакого желания мошенничать. Хотелось проверить свою удачу, да отвлечься от Университета. Что поможет, как ни риск? Да и слова Элен, после которых они поссорились, о том, чтобы смошенничать с помощью магии, не лезли из головы, и были достаточно оскорбительны!

Игра... Три мелкие монеты довольно быстро сменились десятью, затем несколькими злотыми. По мере того, как поднималась ставка, Фред начал понимать, что перед ним не простые наемники (на крестьян, или купцов, простите, ребята совсем не смахивали). Слишком просто они вытягивали очередную монету из кармана. Будто пустышку какую!

Первый раунд был за голубоглазым, второй за Фредом. Более смуглый противник пока проигрывал. Но карта пошла и ему. Богиня злато, менестрель боли, перевертыш...

— Еще меняю одну, — сказал он.

Фред бросил ему одну из карт и заглянул в свои. Карты, прямо скажем, были не очень. Все какая-то мелочь попадалась. Не его сегодня день, не иначе! Может бросить гиблое дело? — мужчина отмахнулся от своих мыслей, стараясь, как бы противники ничего не почувствовали.

— А зовут-то вас как? Уже почти час играем, а так и не познакомились.

— Ол...— начал голубоглазый, но закашлялся, затем закончил. — Олсен.

— Джон, — представился второй противник. — Наемники с Диона. Обещали нам хорошие деньги здесь. Купец один. А сейчас пропал он.

— Жаль. Но, если человек хорош, еще объявится, — Фред поменял одну карту, подумав про себя, что противники держат его за идиота. Из другого теста обычно наемники сделаны, да и лгут поудачнее!

— Третий выигрыш, — внезапно бросил тот, кто назвался Джоном.

Фред цокнул языком и отбросил карты. У него даже до десятого не дотягивало, да и у Олсена на руках оказалась мелочь.

За три круга Фред уже порядком проиграл. Бывает же, что карта не идет. Если так пойдет дальше, то злотых на следующий вечер не останется. Не бездонные у него же карманы. Но вставать не хотелось.

— Как на счет еще одной партии? — предложил, порядком повеселевший после выигрыша, Джон.

— Давай!

И снова карты упали рубашками на стол. Очередная партия началась.

"Есть!" — у Фреда заблестели глаза. Ему уже с первыми картами пришел первый выигрыш. Теперь главным было не показать свою радость.

Противники два раза поменяли карты. Фред покачал головой в ответ на немой вопрос. Затем, сделав сначала вид, будто сомневается, поднял ставку. Противники повторили, затем еще раз. Игра набирала оборотов.

— Нет, выхожу, — Джон потянул руку в карман, затем одернул ее и отбросил карты. — Я в не игры.

Глаза Олсена и Фреда встретились. Оба подняли, затем еще раз. Открыли только на восьмом круге. У обоих уже ни медянке в кармане не осталось. Рискнули всем.

— Демонское отродье! — заметив карты противника, крепко ругнулся Олсен. Затем тряхнул волосами, немного успокаиваясь. — Что ж, поздравляю. Были рады сыграть.

Олсен с Джоном поднялись, но отойти от стола не успели. К ним уже приближалась разносчица.

— Дэнги заплать, — на ломаном киринейском сказала она. По виду в девушке было намешано порядочное количество крови. И заостренные ушки от лучезарных, и широкий тролий нос и смуглость кожи, привезенная откуда-то с юга — поэтому ее ломаный язык никого не удивил. — Трий медяка.

Олсен полез в карман, затем с видимым неудовольствие развел руками, Джон повторил его жест. В "Ваэлье", где "наемники" остановились, денег, понятно, было еще вдосталь. Но с собой ни медянки.

Фред кинул девчонке требуемые монеты и объяснил бывшим противникам:

— Я сегодня достаточно выиграл. Медянки — мелочь.

Девчонка юркнула обратно за стойку. А парни остановились.

— Мы тебе обязаны, — тихо проговорил Джон.

— Бросьте, чепуха, — попытался отмахнуться Фред, уже зная, что ни к чему это не приведет.

— И все же, — мужчины прощально приподняли шляпы, и вышли из трактира.

Простые наемники?! — Забавно. Фред едва не рассмеялся. А он еще удивлялся, как Элен вычислила, что он аристократ. На лбу это не написано, но в манерах ой как проскальзывает!

— Довольно часто в обрядах некромантии используются амулеты. В них может храниться огромная сила и довольно длительное время. Когда нужно ее использовать: поднять зомби, уничтожить ночную тень, создать проекцию...

— Джулин...

— Создать проекцию, щит тьмы, сплести Свет и Тьму... их разбивают и выпускают силу...

— Джулин...

— Я прекрасно знаю, как меня зовут! Вовсе не обязательно каждый раз повторять одно и то же! Иногда амулет не уничтожается. Некромант может вытянуть из него силу, не уничтожая оболочку, но у остальных магов не получится...

— Я скучал...

— Что бы ты, вы...— сбилась девушка. — Не важно. Амулеты — это...

— К Демону амулеты! Я просто хотел объяснить...

— Замолчите! Не хочу слышать! Это не имеет значения, — только сейчас Джулин осмелилась поднять глаза на Ристера. — Через неделю у меня свадьба. Вы не приглашены. Все кончено!

— Так скоро... свадьба?

— Да! Это мое решение. Только попробуйте сказать что-то отцу. Он убьет... тебя. Амулеты — это...

Больше Ристер не проронил ни слова. Быстро расписался в книжке у Джулин и отвернулся. Графиня выпрямилась и пошла к двери. У нее на глазах стояли слезы, губы тряслись от внутренних рыданий.

Только ничего не говори! Молчи... Молчи, прошу тебя.

Ристер молчал. Джулин открыла дверь и вышла наружу.

Маг в бешенстве сбросил со стола какие-то бумаги, потоптался на них, спалил одну. Ярость требовала выхода, но в двери кабинета уже стучался очередной студент. Анри...

— А этот бокал мы поднимаем за человека, который первый разглядел червоточину в Дириани. Граф Риани. За вас! — бокалы чокнулись. Присутствующие сделали несколько глотков, не особо, впрочем, налегая на вино. Потерять голову не хотелось никому.

Когда главой Университета был Дириани, всем все было понятно. Роли, посты уже давно были распределены. Теперь все изменилось. Никто не знал, что будет завтра.

Вердана первой отставила кубок в сторону и отошла к стене. Если кто первым и разглядел в Дириани червоточину, то этим человеком определенно была она. Но Алехандро захотелось польстить Риани, и вот этот тост, да и весь этот вечер в целом.

Все маги были приглашены, Разве что Дорин не явился. Впрочем, ничего удивительного. Его и не пригласили-то. Хотя... Вердана внезапно вспомнила, что Алехандро приглашал Дорина. Зачем он это сделал, она особо не задумывалась. Но все равно запомнила.

"Так, где же Дорин?" — Вердана покачала головой. С каждым прожитым днем она все меньше и меньше понимала молодого магистра. И это совершенно не радовало! Вердана никогда не жаждала узнать все, но это знание было необходимостью!

В какой-то момент целительница задремала, уйдя с головой в свои мысли. Последние дни совершенно вымотали мага. А в особенности — неизвестность, которая не могла не пугать. Так и вышло, что Вердана пропустила приход Дорина. Целительницу с дремы вывел только громкий смех.

— И что? Мало ли чего кому почудилось. Да и люди испокон веков мерли, как мухи. Какой смысл поднимать панику?!

— А если в этот раз все серьезней? — голос Дорина, и впрямь, не подразумевал ничего смешного, зато Алехандро отдувался за двоих.

— Докажите! Пока я вижу только слова нескольких помешанных. И где вы их выкопали?

— Я просто, в отличие от вас, частенько бываю в Риане и слышу, о чем люди говорят.

— Готов поспорить, они утверждают, что на них напали Демоны, не иначе! — голос Алехандро становился все громче. И сейчас за перебранкой магистров наблюдали все присутствующие.

— Они мертвы и не могут ничего утверждать. Все остальные просто напуганы.

— Вот и разберитесь сами! Чему-то вы ведь должны были научиться! Если вам кажется, — магистр коротко хохотнул, — будто что-то не так. Действуйте! Лично вас, Дорин, Дириани разбаловал. Но теперь вам придется работать со мной. А я подобного не потерплю!

Дорин молча отвесил магистру поклон и пошел к двери. Вердана глядела ему вслед, раздумывая над тем, сколько правды было в словах мага. Она не видела в видениях того, что происходит в Риане. Но в последние дни целительница была слишком увлечена Дириани. Могла и не почувствовать новой силы.

Было и другое объяснение — Дорин солгал. Причину найти не сложно. Та же власть, к примеру. Убийствами можно было попытаться отвлечь Алехандро на день-другой, а там и привести в исполнение другой план — по захвату перстня.

Какая из версий правдива, целительница не знала. Только Риан мог дать правдивые ответы. Нужно было появиться в городе во что бы то ни стало!

Алехандро, как обычно, сделал выводы, не подумав прислушаться к тому, что ему говорят. Дорин ударил ни в чем не повинное дерево. А в Риане-то действительно творились странные вещи. Алехандро прав, убийства — дело привычное, а вот призраки, бормочущие что-то про Богиню — это, и впрямь, нечто новенькое!

Дорин сам не видел "девок с пустыми глазищами", но слышал о них предостоточно! Сначала одна торговка в панике прибежала к капитану, потом еще двое матросов. Правда, от последних весьма ощутимо попахивало алкоголем. Но они и не отрицали, что "приняли чуток для храбрости. А то после такого мерцом себя начинаешь чувствовать".

От этих трех свидетелей можно было отмахнуться, как и от троих ребятишек, что уцепились в мантию Дорина, как только он покинул участок. А вот от одного из стражников отмахнуться было куда как сложнее. Парень признал в одной из "слепух", как окрестили их люди, убитую накануне девушку. А это уже попахивало серьезными неприятностями.

Дорину нужна была помощь. О Дириани можно было забыть, а Алехандро упивался новым постом, мечтая только о том, чтобы удержать его до конца своих дней. Все остальные слишком боялись последовать за Дириани и молча шли за новым лидером. Хотя, как это все?! — Дорин даже остановился от внезапно нахлынувшей мысли. Ристер пока оставался в стороне.

Следуя приказу Дорина некромант ни на минуту не оставлял элронских гостей, а если и уходил куда, то ставил запрет на выход. Правда сил на это тратилось уймы, как и внимания — ни на минуту не отвлечься — Дорин по себе знал. Так что, Ристер предпочитал проводить все свое время в трактире, наблюдая за происходящем лично.

В принципе, слежку можно было оставить. В городе произошло два новых убийства. За элронцами в это время следили. Так что, они были не виновны.

Дорин прибавил шаг, покидая Университет и приближаясь к "Ваэлье". Он только что нашел человека, который поможет ему разобраться с призраками. Ристер был не в том положении, чтобы отказываться.

Глупый, глупый Дорин! Он так и не понял, что люди лгут. Солгал и Ристер. В ночь, когда были совершены убийства, за его подопечными никто не наблюдал. Сначала Ристер отвлекся на экзамен. А после разговора с Джулин магу хотелось одного — забыться. Ближайшая пивнушка помогла сделать это. В себя он пришел только утром, так и не заметив, что элронцы на время покинули уютный трактир.

Наконец по-настоящему настало лето. Мы вместе с Лиин лежали на пляже и пытались впитать в себя солнечные лучи. Хотя нет, Лиин уже сейчас спряталась в тенек, боясь, что ее светлая кожа покраснеет от солнца. Как-никак она в первый раз в этом году появилась на пляже. До этого все время отнимала подготовка к экзаменам. Но сейчас мы, наконец, стали свободными. Ненадолго, конечно, скоро придет черед практики. Лиин уже сейчас предупредила, что ее на это время забирает дед. Он нашел "работу для мага" и сразу подумал о своей внучке.

В принципе, приблизительно так поступило большинство наших однокурсников. Для них практика будет заключаться в том, чтобы посетить родителей на каникулах.

Я в это большинство не попала и сейчас раздумывала над тем, куда меня отправят. Хотя нет, в данную минуту больше раздумывала над тем, покупаться мне сейчас, или на десять минут позже.

Холодная вода победила. Я махнула рукой Лиин и припустилась в воду.

Вода, возлагаемые на нее, надежды, оправдала. Хотя далеко я не заплывала. Особо рисковать не хотелось. В прошлый раз меня ведь страховал Фред. А сейчас... Впрочем, о Фреде думать тоже не хотелось. Я поплескалась возле бережка и вышла обратно на берег.

— Не хочешь тоже искупаться? — предложила я Лиин.

— Нет, я совсем не умею плавать. Да и воды боюсь. Тетя за то время, что я жила у нее, успела привить мне страх к воде. Она сама боялась эту стихию, вот и не хотела, чтобы я однажды уплыла от нее.

— Но в воде ведь ничего страшного. Давай я научу тебя плавать?

— Разве не ты говорила, что сама не умеешь? Как же меня будешь учить? Мне и тут хорошо. А если скучно, надо было Джулин пригласить. Она бы точно не отказалась от купания.

— Ты так говоришь, будто в купание есть что-то дурное. Но это ведь прекрасное занятие, — я легла на свободную чайзу и прикрыла, недавно купленной в лавке, шляпой глаза от солнца. — Джулин занята. Ты же сама знаешь, у нее свадьба. Всего несколько дней и осталось до церемонии. А она еще до сих пор не выбрала цветы, не поговорила со священником... Еще там чего-то не сделала... А, — я махнула рукой. — Бегает, будто белка в колесе. Хочет самую роскошную свадьбу в городе. Чтобы хоть как-то уравновесить. Жених-то ей достался самый худший...

— Это ты так думаешь, или она сказала? — поинтересовалась Лиин.

— Джулин, конечно. Не в таких, правда, выражениях. Но это пустяк. Или ты не согласна с нашим общим мнением об Анри?

Подружка ничего не ответила, только на мгновение прикрыла свои голубые глаза ресницами.

— Лиин?

— Что, — девушка вздрогнула. — Ах, да, Анри... Конечно, думаю. Тут и думать нечего! Мерзавец, каких мало.

— Ты еще не забыла о том случае?

— Издеваешься? — соседка даже привстала. — Да, если бы не ты, он бы убил меня. До сих пор не понимаю, что его так взбесило?

— А, не бери в голову, — попыталась я отвлечь Лиин от тягостных воспоминаний. — Давай лучше отвлечемся. В чем ты, к примеру, на свадьбу пойдешь?

— Перед вами тело, Ристер. Что вы можете сказать?

— Пока ничего, — некромант дотронулся до лица девушки. — Сейчас прочитаю заклятие, и увижу ее прошлое. Быть может, убийцу. Но шанс небольшой. Если проводилось что-то вроде ритуалов крови, не увижу ничего.

Ристер прошептал заклятие и склонился над телом. Его глаза затуманились. Вот сейчас... Но ничего не произошло. Девушка так и лежала, не двигаясь с места. Даже туман не заклубился. А хоть что-то должно было произойти! Но нет.

— Не вышло! — заявил Ристер после нескольких минут молчания.

— Что это значит? Магия крови? Но вы ведь уверяли, что постоянно следите за элронцами.

— Слежу. Даже сейчас, — Ристер осторожно проверил щит в "Ваэлье". Он был на месте. Рисковать, как в день экзаменов у мага не было ни малейшего желания. Он так и не узнал, покидали ли его подопечные комнату. И, пожалуй, не хотел этого знать. — Но причина может быть иной. К примеру, связанная с этими призраками. Я никогда не сталкивался с подобным. Или же, если вам нравится версия о кровавых ритуалах, то провести их мог кто-то другой. Но, давайте я попробую с другими жертвами. А вдруг получится! А мы уже догадки строим.

Когда Ристер сказал, что кровавый ритуал могли провести не только элронцы, Дорин бросил на некроманта злой взгляд. Магистр ни на мгновение не забывал, что двое его студентов прочли древний фолиант со страшными знаниями. Фред и Элен. В день их принятия в Университет Дорин и подумать не мог, что с этой парочкой будет связано столько проблем (знал бы, не стал связываться с Алехандро!). Сначала многоликие, затем Демоны снов и Ночные тени. Они, казалось, притягивают неприятности. Теперь еще и кровавые ритуалы. На экзамене студенты, по словам Ристера, ими не воспользовались. Но дети могли оказаться умнее, чем о них думали магистры, и просто не стали кичиться новыми умениями.

Дорин зло прищурился, а затем снова поглядел на действия некроманта. Сейчас-то маг понял, не о Ристере говорила Вердана несколько дней назад. Она ничего о нем не знала. О Дириани. Но... даже если тогда Дорин понял, о ком целительница, он бы все равно не стал бы ей помогать. В Дорине не было ни капли древней крови, но предателей он, тем не менее, люто ненавидел.

Еще одна девушка, как и предыдущая, после заклинания Ристера так и осталась лежать, ничего не прояснив, а вот третья...

Ристер внезапно отшатнулся и тяжело задышал.

— Вы что-то видели?

— Видел! — со злостью сказал маг и едва не пнул тело ногой. — Ритуалы здесь не при чем. Видел я лицо убийцы. С девчонкой просто развлекались. Весьма специфическим образом, надо сказать.

— То есть? — недоуменно нахмурился Дорин.

— Помните, давно еще, лет десять назад в замке некоторых дворян, того же Саада были распространены весьма специфические забавы? И я говорю не о вызовах Демонов, тоже весьма кровавых. О том, как развлекались некоторые аристократы с подвернувшимися девушками, порой с детьми.

— Слышал что-то...

— Вам повезло, что не видели. Та еще мерзость! — Ристер сделал шаг в сторону. — Пойду хоть воды выпью. — Но лицо этого ублюдка я запомнил. Как увижу... Не долго ему жить, в общем, осталось! Это я вам обещаю.

Дорин стоял и с удивлением смотрел на коллегу.

— Это настолько ужасно? — спросил он, когда Ристер справился с эмоциями и выпил в ближайшем трактире кружку пива.

— Просто мерзко. Никогда не понимал убийств ради развлечения!

— Я тоже, — Дорин заказал и себе кружку со светло-желтым хмельным напитком. — Вы говорили о Сааде? Что-то я о нем слышал совсем недавно.

— Вполне возможно. О нем любят поговорить. Кое-кто вспоминает времена существования его замка с улыбкой. Считает, то были лучшие годы.

— А ведь вы правы, — Дорин как-то странно покосился на Ристера. — Я вспомнил. О замке Саада говорили в связи с пирушками у Джулин. Мы ведь с вами побывали на одной из них.

— Джулин здесь ни при чем! — резко ударил некромант кулаком о стол. — Дети не знают, о чем говорят!

— Возможно, — недоверчиво протянул Дорин. — Возможно.

— Ну, как тебе платье? Я же говорила, что оно лучше того, что ты себе подобрала. Погляди, как блестит лиф. Ни у кого такого не будет! — несколько дней назад с Терры приехала подруга детства Джулин Виаска. Сейчас девушки ходили по лавкам, готовились к свадьбе.

— Подумаешь! — Джулин пренебрежительно махнула головой и провела над лифом рукой. Материя тотчас засверкала еще сильнее. — Магия может и не такое. Никаким камням и не снилось!

— Почему же ты не сделала так раньше? — Виаска удивленно подняла брови. — Так же намного лучше.

— Какая разница? Меня и так все устраивает.

— Можно подумать, ты свадьбе не рада. Ты же год назад мечтала об этом дне. И об Анри, — подруга подмигнула. — Что же сейчас случилось? Или переживаешь перед первой брачной ночью-то?

— Я просто... — Джулин быстро поправила выбившуюся прядь. — Я рада. Волнуюсь немного. Но рада. Это будет самый счастливый день в моей жизни. Поскорей бы!

— Вот такой настрой мне нравится! — поддержала Виаска подругу. — А-то я уж думала Анри что-то не так сделал.

— Анри... — медленно протянула графиня. Анри сделал все не так! Но год назад она его совсем не знала. Так, видела пару раз в год. Вот и влюбилась в саму тайну. Столько потом глупостей наделала! Но Виаске об этом знать вовсе не обязательно. — Его ни в чем нельзя упрекнуть. Я так счастлива, что стану его женой. Просто... жаль покидать школу. Мы же больше не вернемся. Так и останемся недоучками. А так, в целом, все просто отлично! И, пожалуй, я последую твоему совету — одену это платье!

Это случилось на пятый день после того, как Ристер прочел память убитой. Некромант увидел подонка. Надо бы, конечно, сразу с ним покончить. Но, а вдруг, с другими девчонками развлекался другая сволочь? Больше убийств в Риане не происходило, так что прочитать память очередной жертвы не представлялось возможным. А вот призраки вновь и вновь появлялись на улицах города, даже после того, как несчастных предали земле. Они молили о мести, звали Моргану и просто пугали прохожих. В их поведении и была странность. Так что, нужно было все выяснить до конца.

— Вот мы и встретились! — Ристер с легкость перенесся в карету, в которую только что уселся убийца и зажег на ладони черное пламя. — Давно хотел с вами увидиться.

— Кто вы?! — словно испуганное животное, которого ведут на бойню, завизжал убийца. — Что вам нужно?!

— Остановите карету! Вы обвиняетесь в убийстве человека.

— В каком убийстве? Вы полоумный! — завопил мужчина. — Никого я не убивал!

— Неужто? — Ристер криво усмехнулся и создал шар, в котором лежала жертва. — Ее тоже?

— Разве ж это человек? — мужчина вытаращил глаза. — И ради этого вы на меня набросились?! Она ведь раба. Моя собственность. Что хочу, то и делаю.

— Раба? В Риане отменено рабство.

— Это здесь-то, — проворчал "рабовладелец", начиная успокаиваться. — В Зарии разрешено. Мне ее оттуда и доставили. Так что, выметайтесь с моей кареты!

"В Зарии рабство тоже запрещено", — про себя подумал Ристер, а вслух спросил:

— Кто ж продал вам такое сокровище?

— Да есть тут один. Правда, имечко я его подзабыл.

— Обойдемся без имени! — взгляды мужчин встретились. — Сам все узнаю.

Имя магу не понадобилось. Он и лицо, выплывшее из памяти первым, знал прекрасно.

— Но ведь это невозможно! Просто не мыслимо! — через минуту растерянно протянул маг, падая на роскошные сидения кареты. — Или возможно?

40. Пыльца солнца — очень дорогой и очень сильный наркотик.

41. Вахта — страна, граничащая с Киринеей через Белое море.

42. Щит на отражение — щит, возвращающий заклятия, которые в него посылают, иногда трансформирует полученную силу, создавая более мощное заклятие.

Глава 37

Свадьба... Сколько всего в этом слове. Мечта каждой девушки, порой недостижимая, лучший день на всю жизнь.

— Я его ненавижу! — тихо, чтобы не услышала Виаска, прошептала Джулин, поправляя сетку для волос, украшенную иламами.

— Тогда откажись. Расскажи все отцу, — также тихо предложила я.

— Что рассказать-то? — Джулин коротко хохотнула. — Что я его ненавижу. Что он само зло, которое до сих пор ходит по земле только лишь из-за странного попустительства Духов?

— Может из-за благосклонности Демонов? — предположила я, одергивая лиф платья подруги.

Как ни странно, но Джулин давно стала моей подругой. Сказал бы мне это кто-то с полгода назад, я рассмеялась бы в лицо. Причем, совершенно искренне. А сейчас...

— Это многое меняет! — фыркнула графиня. — Да только я заикнусь о подобном, меня отец сам придушит!

— За что? Что-нибудь случилось? — из соседней комнаты выглянуло любопытное лицо Виаски. Точнее, не все лицо, а лишь маленький курносый носик с веснушками на нем, да левый голубой глаз (надо отметить, правый глаз у Виаски тоже был голубым, но сейчас он не попадал в поле нашего зрения).

— Нет, я просто продолжаю волноваться. Буду ведь вспоминать об этом дне всю свою жизнь. Вот и хочу, чтобы все было идеально, — ответила Джулин, бросив на меня предостерегающий взгляд.

Как Джулин скрывала от большинства свои чувства к Ристеру, так сейчас скрывала свои чувства к Анри. Но я даже не пыталась поколебать ее решение. Это ведь была ее жизнь, и только графиня могла решать, что с ней делать.

— Я тебе даже немного завидую, — Виаска снова исчезла с нашего поля зрения. До нас доносился только ее высокий (на мой взгляд, даже чересчур) голос. — До моей-то свадьбы еще долго. Папа все никак не может решить вопрос о моем приданом. Вот и мучаюсь. А ведь могла бы уже год, как выйти замуж!

— Сочувствую, — насмешливо протянула Джулин, не сумев скрыть свое истинное отношения к этому бракосочетанию, затем исправилась. Ее, внезапно прорезавшийся, веселый голос удивил даже меня. — Но, надеюсь, когда этот день настанет, ты пригласишь меня подружкой невесты?

— Конечно! Ты же про меня не забыла!

Джулин еще раз поглядела в зеркало, горделиво выпрямила спину и по-королевски улыбнулась, тряхнула сережками, одаривая комнату веселым звоном и схватилась за мою руку.

— Ты уверена, что хочешь это сделать? — попыталась, как можно мягче, спросить я.

— Уверена... что не хочу. Но должна! И, Элен, — Джулин посмотрела на меня холодным взглядом. — Не спрашивай меня больше о таком, вообще, не напоминай, что у меня был выбор. Я приняла решение. Да и на самом деле, — ее губы затряслись. — У меня не было выбора!

Церемония шла с поистине королевским размахом. Кортеж проезжал улица за улицей, а всевозможные зеваки высунулись из окон домов, чтобы поглазеть на это. Бедняки, да всякие предприимчивые людишки тоже не оставили свадьбу без присмотра. Карета ведь неслась, осыпая улицу за спиной не только лепестками роз, но и мелкими монетами, порой мелькало даже серебро.

Правда, так делали только люди Риани. Войские отделывались одними лепестками. Да и с теми порой халтурили.

К храму Митоски — понятное дело, самому роскошному в городе, кареты приехали одновременно. Войский с улыбкой кивнул Риани.

— Брак-то значит будет удачным!

— А разве могло быть иначе? — не дожидаясь ответа будущего свекра, Риани подошел к карете и подал руку дочери — что поделаешь, традиция. Граф должен был делать все точно по обычаям, не давая никому понять, какие чувства его обуревают.

За почти год, который аристократ не видел "дочь", ненависть к ней не прошла, скорее, увеличилась. Граф по минутам считал время, когда избавится от нее навсегда. А нет-нет, что-то вновь кололо в сердце, заставляя думать, будто долгожданный миг никогда не наступит.

Собор был весь в цветах, да сверкающих камнях на шеях гостей. Маги тоже не поскупились на дары. Вокруг что-то сверкало, и переливалось всеми цветами радуги, заставляя глаза невесты слезиться. На невысоком помосте стояли музыканты и играли положенную случаем мелодию. Что-то невыносимо прекрасное. Именно, что невыносимо!

Джулин медленно шла к священнику, к Анри, который уже поджидал ее там.

"Будто паук, что вот-вот утянет в свое логово", — подумала девушка, продолжая через силу улыбаться. Позади нее шла Виаска — подружка невесты, держа в руках букет цветов невероятной величины.

Зал полнился гостями: родственниками, что ее, что Анри, магистрами с Университета ("интересно, Ристер здесь? — пронеслось в мыслях Джулин. — Только бы он не сделал глупости! Только бы он ее сделал..."), уже бывшие однокурсники. Еще какие-то люди.

Казалось, такая толпа поможет, а в действительности огромное полчище людей лишь заставляло нервничать Джулин и улыбаться. Все время улыбаться.

Скоро ее губы онемеют, а чувства притупятся настолько, что поцелуй с Анри не вызовет никаких эмоций. Холод и влажные губы... Нет, не думать! До ночи еще так долго. Первая брачная ночь... Зря Виаска напомнила ей об этом!

— Дети мои... — начал священник.

"Улыбайся, просто улыбайся! — приказывала себе Джулин, даже не пытаясь вслушаться в то, что говорил священник. Сначала все равно до нее донесется голос Анри. Только потом придет черед ее согласия, начала ее смерти... — Улыбайся!"

А затем внезапно дверь распахнулась.

— Да, есть! — прозвучал неестественно громкий голос. — Я готов возразить!

А больше девушка ничего не слышала. Осталась одна радость, что он пришел. Только несколько минут назад она молила Духов, чтобы его здесь не было. Но высшие силы знают желания смертных лучше их самих.

— Как это Джулин не сделала тебя подружкой невесты? — тихо прошептал мне на ухо Костас.

— Переживаешь, что Анри не сделал тебя своим "другом", а выбрал графа Мериконе? — вопросом на вопрос ответила я.

— Всего лишь пекусь о тебе. Ты ведь мне как сестра, порой неразумная... — пакостно заявил однокурсник. — А с Мери мы старые друзья!

— Неужели? — я скептически подняла брови. — И вам не мешает то, что вы живете в разных частях Киринеи?

— С чего бы это? Быстрых скакунов у нас достаточно, как и свободного времени. Это ведь только у бедняков нелады и с тем, и с другим.

— И кто к кому приезжал? Ты к Мериконе, или он к тебе?

— Да, бывало по-разному. В последний раз, как раз перед моим поступлением, помню, он заехал. Мы хорошо повеселились, в картишки тогда еще перекинулись. Веселое было время!

— Забавно, — насмешливо протянула я. — А, на сколько я знаю, Мериконе впервые покинул свое поместье. Он ведь страшный домосед. Неужели ты никогда не слышал об этом?

— Да, что ты вообще знаешь?! — лицо Ксавиана перекосилось от гнева, что я, будто несмышленыша, провела его, и, если бы не люди вокруг, он бы, пожалуй, даже зарычал. — Кто я и кто ты?! Это просто смешно! Твое место на полу, где-то там в грязи!

— Хочешь проверить, кто там окажется первым? — я про себя проговорила одно заклятие. Снова ненавистная смесь магии Жизни и магии Смерти. Но для демонстрации своих сил это заклятие подходило великолепно!

Моя кожа на мгновение покрылась иголками, будто была сделана из коры ливандра. Костас вскрикнул и одернул руку.

— Думаешь, мир клином сошелся на магии? Когда-нибудь ты истратишь все свои силы и тогда...

— И тогда ты встретишься со мной, — с нешуточной угрозой в голосе проговорил, подошедший Фред. — Можем хоть сейчас это проверить. И не обязательно сыпать заклятиями. В этом-то случае ты, наверняка, проиграешь. Можно и на мечах.

Костас сверкнул глазами и сжал от злости зубы. Но ни я, ни Фред не превратились в пыль, что упала бы к нему под ноги. Будущему магу пришлось уйти, не солоно хлебавши.

— Неужто, Костас решил занять место Анри? — предположил Фред. — А я-то надеялся хоть на месяц спокойствия!

— Зря! Свято место пустым не бывает, — я повернулась к Фреду спиной. — И ты зря пришел меня спасать. Сама бы справилась!

— Костас прав, магия когда-нибудь может быть недоступной.

— А меча и вовсе никогда нет под рукой, — я пожала плечами. — Кстати, не знала, что ты умеешь фехтовать.

— Ты многого обо мне не знала.

— Я не уверена, что хочу знать! Какой смысл ограничиваться полумерами? Всего-то ты мне не скажешь, — я помолчала. — Зачем подошел?

— Может, просто хотел тебя увидеть? Соскучился. Ты так не думаешь?

— Я не знаю, о чем мне думать. Вообще. Сейчас вот смотрю на брачующихся... Эта свадьба, — я помолчала. — Джулин ведь любит другого, а от Анри мечтает избавиться больше всего на свете. Да и Анри Джулин не интересует. Абсурд какой-то! Чем закончится такой союз? Смертью? Только не, как там говорит священник: "Пусть и смерть вас не разлучит". Глупость! Если оставить двух пауков в банке, кто-то один из них обязательно погибнет. Но только один.

— Считаешь Джулин пауком?

— Нет. Но загнанный в угол человек ведет себя так же, как любители паутины.

— Если в этом зале у кого-то есть возражения против данного союза, — долетел до нас, усиленный магией, голос священника. — Скажите их сейчас, а коль нет, храните до самой смерти.

— Кто ж возразит? — мой вопрос потонул во всеобщем шуме.

Резко отворилась дверь и в храм проникли возгласы толпы с улицы, а на пороге храма появился Ристер.

— Да, есть! — прозвучал неестественно громкий голос. — Я готов возразить! Барон Анриан Войский обвиняется в нарушении законов Киринеи, что карается смертной казнью. Перед вами убийца.

На мгновение зал окутала тишина. Джулин, как прежде, стояла неестественно выпрямив спину. Только ее улыбка слегка померкла, а в глазах отражалась не сталь, а простая печаль. Расталкивая гостей, к Ристеру приближался Дорин. Он что-то тихо сказал магистру на ухо. Мы с Фредом, не сговариваясь, переплели пальцы и прошептали заклинание, многократно усиливающее слуг.

Слов Дорина мы так и не услышали, а вот речи Ристера прозвучали ясно.

— Вы приказывали мне найти убийцу. Я его нашел. Анри продавал убитых девушек, как рабынь для развлечений.

— Вы знаете, кто такой Войский, кто такой Риани? — устало спросил Дорин.

— А вы знаете, сколько убитых? Знаете, сколько девушек стали призраками после смерти? Знаете, сколько их еще может быть?

— Знаю!

Магистры молчали. Так и не дождавшись продолжения, священник проговорил.

— Дочь моя, готова ли ты связать судьбу с человеком, над которым висит страшное обвинение? Знай, Духи не скупятся на дары для тех, кто принимает правильные решения.

— Я знаю об этом, отец, — отрезала девушка. — И я знаю, что мое решение правильно!

Графиня вырвала свою руку из рук Анри и пошла прочь.

— Джулин, остановись! — на весь зал крикнул ее отец. — Эти обвинения абсурдны. Я принял решение вверить заботу о тебе Анри. Ты должна подчинится!

— Но не подчинюсь! — Джулин так и не обернулась. Дойдя до конца зала, она взяла Ристера за руку.

— Вы справитесь без меня, Дорин? — долетел до нас с Фредом вопрос Ристера.

— Я и вместе с тобой не справлюсь! — зло прошипел маг. — Но лучше убирайся отсюда. Меньше всего мне хочется отвечать за твою смерть... Убирайтесь оба!

Анри со злостью смотрел на исчезающую спину невесты. Какая же Джулин дрянь! Как и ее любовник! Барон давно знал о связи графини с магистром. Ему рассказала об этом Милина за день до того, как погибла, еще до того, как об этом "по секрету" поведал Костас. Но Анри мало волновало, с кем проводит ночи Джулин. Ему нужны были деньги Риани, а избавиться от жены всегда можно с легкостью!

Но как же они узнали о его делишках? Кто мог рассказать? Анри незаметно переводил взгляд с Костаса на Бриана. Только они знали о рабынях. Кто же из них проговорился?

Девушек с Горлица (их отправлял старший Войский), да и самого Ролерна доставляли в Риан. Красотки быстро покупались на россказни о красивой жизни, о любви барона — самого Анри, о будущем браке после знакомства с отцом Анри.

Казалось бы, только полная дура может поверить в это. Но таких, на удивление, было не мало. Чем Анри с удовольствием пользовался! А смерти дурех его не волновали!

Друзья, судя по выпяченным глазам, были ошарашены не меньше Анри. Кто же? Внезапно Анри вспомнил, как один из разговоров подслушала эта Лиин. Он тогда едва не убил ее от злости, что она все узнала. Пусть, еще тогда-то клиенты не могли безнаказанно убивать рабынь. Но начало работорговли, безусловно, было положено!

"Где же эта маленькая болтушка? — Анри обвел глазами храм. — Есть! Взгляд зацепился за невысокую светловолосую фигуру. Она и ответит!"

Не слушая дальнейшие разглагольствования священника, шепот своего отца, возгласы гостей и оправдания Дорина, барон двинулся к девушке. Он не уничтожил ее тогда, подарил полгода жизни. Зря! Сейчас она ответит!

Девушка не слышала его приближения, и вовсе не видела Анри, но почувствовала, когда он схватил ее за руку.

— Больно? — злорадно зашептал он. — Сейчас будет еще больнее!

Но водворить свою угрозу в жизнь не удалось. Кто-то сильный перехватил его руку и сжал. Анри вскрикнул и поднял глаза на силача.

— Что вы себе позволяете? — завопил он.

— Это вы возьмите себя в руки и держитесь подальше от моей внучки!

— Из-за этой дряни, — начал Анри, но лорд Бианим заставил его замолчать, ударив по лицу.

— А вот за это вы ответите!

Зарождающуюся схватку прервал возглас старшего Войсского.

— Как вы смеете поднимать руку на моего сына?!

— Он смел поднять руку на мою внучку, — веско ответил лорд.

— Потому что она оболгала меня. Сегодняшнее обвинение — ее вина! — закричал Анри.

— Я клянусь, я ничего подобного не делала, — со слезами на глазах залепетала девушка.

— Вот видите, она уже оправдывается. Я был прав, — только лишь услышав голос Лиин, победно заорал Анри. — Она оболгала меня. И должна ответить!

— Я поддерживаю моего сына, — бросил Войский.

— Я тоже на вашей стороне, — веско уронил Риани, стараясь не думать о сомнениях, закрадывающихся в сердце. — И дочь моя одумается. Это я вам обещаю!

Свадьба представителей родов Риани и Войских взбудоражила весь город. Особенно ее финал. Еще, наверное, с неделю, после того, как Джулин вышла из церкви, кумушки обмусовывали события в храме Митоски. Потом это, правда, всем поднадоело. Джулин с Ристером оставили в покое. А вот Анри все еще оставался в центре внимания. На сей раз вместе с Лиин. Барон Войский против лорда Бианима. Риани-то, не смотря на свое обещание, был слишком занят поисками Джулин, чтобы отвлечься на помощь Войским. Но Джулин, как сквозь землю провалилась! Что не могло не беспокоить ее отца. Нашла время в прятки играть!

Я не знала, где Джулин, но почему-то не волновалась за нее. Ристер ведь тоже пропал. А некромант может и за себя, и за любимую постоять. Получается, подруга была в безопасности.

О ком я волновалась, так это о Лиин. Род Бианимов был гораздо слабее рода Войских. И гораздо беднее. Странно, что их схватка длится так долго. Если честно, никто из наших однокурсников не думал, что она так затянется. Мы были уверены, день-два Бианим признает поражение, но вместо этого он упрямо продолжал бороться.

По Университету даже поползли слухи, что с Войским что-то случилось, он потерял свое влияние, деньги. Но день-другой слухи замолкали. Алехандро давил всех недовольных.

Впрочем, вскоре все это отошло для меня на второй план. Несколько дней назад я встретила в городе Джулин. Графиня выглядела абсолютно счастливой. Вот, по ее словам, решила поделиться этим самым счастьем со мной.

— Держи, — Джулин протянула мне какую-то картонку.

Я с сомнением взяла ее, повертела в руках, затем вчиталась в золотые буквы и радостно вскрикнула.

— Неужели, это... это...

— Да, это приглашение на бал. Мне сейчас туда путь заказан (отец чего доброго найдет, а я пока не готова к разговору с ним), а ты давно об этом мечтала. Так что, бери, пока я не передумала! Здесь ведь имя приглашенного не указано.

— Спасибо. Я, в самом деле так хотела туда попасть. Но как же я пойду одна?

— Ничего. Найдешь там себе кого-нибудь. И еще, — Джулин уже хотела попрощаться, но внезапно остановилась. — Платье возьмешь в моей комнате. И украшения тоже. Специально для этого бала покупала. Держи, — девушка протянула мне ключ. Соседей у меня нет, так что, вопросов никто задавать не будет.

— Не нужно. У меня есть злотые. Подберу себе что-нибудь.

— У тебя есть тысяча злотых? — ухмыльнулась Риани. — Мое платье ведь столько и стоит. Если твой наряд не будет стоить, по крайней мере, пятьсот злотых, тебя, даже не смотря на приглашение, на бал не пустят. Так что, бери, — Джулин все-таки всунула мне ключ. — Платье из красной чейдены — знаешь ведь, эту ткань лучезарные в своих лесах делают, обшитое мелкими иламами. Да, у него очень глубокий вырез, захвати и шаль, чтобы не замерзнуть. Весело проведи время!

— Ты тоже. Как ты вообще?

— Жалею... — видя, как округляются от удивления мои глаза, Джулин рассмеялась. — Жалею, что не ушла раньше. Это стоит того, какую бы цену не пришлось бы мне платить!

Платье я достала без особых проблем, как и шаль. И вот теперь принаряжалась, стоя у зеркала и слушая восторженные восклицания Лиин.

— Великолепно! Изумительно! Роскошно!

— Хватит уже! А-то захвалишь! А уже сейчас почти чувствую себя неземным существом.

— Толи еще будет! — подмигнула мне подруга. — Но я не лукавлю, да и зеркало не умеет лгать. Ты потрясающе выглядишь.

Пожалуй, Лиин была права. Да, что это я?! Она определенно была права! Платье смотрелось божественно. Красная — как там сказала Джулин — чайдена, сидела на мне будто была второй кожей. Загорелое до шоколадного цвета тело плавно переходило в красный цвет платья. Золотые иламы на корсаже и юбке переливались в глазах, когда я делала шаг. В уши были вдеты огромные красно-золотые серьги. На шее сверкало колье. Шаль, подумав, я решила не брать. Я редко мерзну, а потому, посчитала ее излишней.

— Мне пора! — я кивнула соседке на прощание и вышла из комнаты. Платье было довольно тяжелым, а потому путь мне предстоял длинный. В Риане я хотела нанять карету — только на это лично моих злотых и хватило. Но ведь до ворот нужно было еще дойти.

Бал... Самый большой Рианский бал. Я едва не подпрыгнула в предвкушении. Я все-таки попаду на него!

Этот рассвет целительница встретила не в своих покоях, а на обширных просторах Рианского кладбища. По традиции магов хоронили отдельно от простых жителей. Всегда находилось место рядом с могилой какого-то аристократа: не то графа, не то барона, или лорда.

Но Дириани не повезло. Его соседями оказались простые крестьяне. Вердана пробежалась взглядом по соседним надгробным плитам: Паст Диронский, да Костль Беручи.

Имена ничего не сказали женщины. А вот сам вид их могил показывал многое. Простой камень, с еле видимыми надписями на нем. Пару лет и от них не останется ни следа. Видно, монет, чтобы заплатить магу, не хватило, а вырезбленные ножом имена на камне недолговечны и совсем ненадежны.

Архимагу довелось попасть в их компанию. Величайший волшебник в прошлом, после смерти он не удостоился даже малого. Одно слово, предатель.

Вердана покачала головой и тяжело вздохнула, ведь, если бы не она, Дириани остался бы жив. Две недели назад ее переполняло чувство справедливости, мести. Вердана едва не вообразила себя Богиней мести, самой Морганой. А теперь экстаз прошел. Она сделала выбор, и все вокруг изменилось. Алехандро — новый ректор Университета Магии. Само по себе это было не так уж и плохо. После свержения Дириани отношения между магами потеплели. Но положение Риани Вердану откровенно бесило.

Иногда появлялось нерадостное чувство, что главой Университета стал не Алехандро, а Риани. Вот это-то и было проблемой. И как ее решить целительница не знала. А решить хотелось до ломоты в зубах. Риани стоял Вердане, как кость в горле, да и не только ей.

Целительница положила на могилу цветы. Недорогой букет (обыкновенные полевые цветы) — всего-то за пару медяшек у уличной торговки и купила. Но Вердане казалось, что нужно сделать хоть что-то, отдать дань уважения полуэльфу, которого она знала много лет.

Слез не было, как всегда. Так точно, как и простых слов. Вердана молча просидела у могилы, а затем медленно поднялась и пошла к выходу. Возле ограды она обернулась, но могилу Дириани уже давно заслонили другие. Жаль, она хотела бросить на нее последний взгляд. Но, наверное, так даже лучше.

За два квартала от Университета Вердана встретила Дорина. "Мальчишка" как обычно спешил, потому едва раскланялся с целительницей. Но Вердана своими цепкими пальцами схватила его за локоть.

— Мне нужно с вами поговорить.

— Уже не в первый раз. Вы знаете, Вердана, — Дорин слегка насмешливо улыбнулся. — В последнее время мы говорили больше, чем за весь предыдущий год.

Целительница не обратила внимания на усмешку на его лице, поблескивающие глаза.

— Вы ведь знаете, где Ристер? — просто спросила она его.

— Нет! — коротко отрезал Дорин.

— А я думаю, что знаете. И поверьте, я не одна такая.

— Простите, — Дорин попытался вырваться из цепких пальцев Верданы. — У вас все?

— Откройте, где Ристер, где Джулин. Риани уедут обратно в свое поместье, прихватив с собой заодно и Войских. Нужно исправлять свои ошибки.

— Мои ошибки? — переспросил молодой маг. — Это ведь вы понеслись докладывать все Алехандро, а вместе с ним и Риани!

— Сначала, как вы помните, я пришла к вам. И что же вы мне ответили: "Я не предатель!" Если уж всунули мне зелье, вызывающее видение, будьте добры быть готовыми отвечать за столь щедрый подарок. Или вы хотели, чтобы я закрыла глаза на проступок Дириани? Не знаю, что обещал ему Джензбург за предательство. Может поделиться знаниями, силой от кровавых ритуалов. Ведь Дириани, как и Карл, определенно владеет элронской магией. Помните, как архимаг поглотил силу. Нет, признаю, он сделал доброе дело. Не то наши ученики погибли бы. Слишком много силы убивают, уж лучше б ее вообще не было ни капли в воздухе. Не то студенты могут просто захлебнуться. И Дириани раскрылся.

— О каком зелье вы говорите?! Вызывающее видения? Я о таком даже не слышал, что же вы его не пили в те месяцы, когда не видели будущего?

— Видения — не дар, а проклятие, на что мне кликать беду? — поразилась Вердана. — А на счет того, будто вы мне ничего не давали, то вспомните желтый флакон. В прошлый раз вы тоже долго прикидывались.

— Не мудрено забыть. Это простое сонное зелье. Вам должны были сниться сны, а не являться видения.

— Ты ври, но не завирайся, мальчик!

— Ну, я ведь не называю вас старухой! — вспылили маг. — Я сказал правду, а верить, или не верить — это ваше дело! А если хотите, проверите, держите вот снова зелье, — Дорин, точно так же, как недели назад достал из-под полы плаща зелье и вручил его целительнице.

Затем маг быстро, опасаясь новых возражений коллеги, щелкнул пальцами и исчез, а Вердана смотрела на то место, где он еще недавно стоял, и раздумывала над тем, можно ли так убедительно лгать?

— Ваше приглашение.

Я дала приглашение стоящему возле кованой решетки стражнику, подождала, пока он ее поднял, и зашла в середину.

Первое, что я услышала, была чарующая музыка. Нежная, невыносимо прекрасная. А еще блеск — сотни платьев, что в свете магических огней, раскиданных по всему небу, переливались подобно настоящей радуге. И стук туфелек по полу. Я стояла зачарованная, пока новые гости не оттеснили меня в сторону в самый угол. Оттуда я и наблюдала за танцем. Кусала губы и чувствовала, как ноги сами собой начинают танцевать

Если бы я знала здесь хоть кого-то... Если бы меня хоть кто-нибудь знал, я бы не стояла здесь никому не нужная. И зачем я вообще пришла?

Внезапно музыка оборвалась, пары раскланялись друг другу и разошлись в стороны. А затем новая музыка. Внезапно кто-то приблизился ко мне.

— Позвольте пригласить вас на танец?

Я улыбнулась, ничего не ответив, и подала незнакомцу руку.

Новая музыка, блеск в глазах темноволосого кавалера и растворяющиеся в музыке движения.

— Позвольте представиться, — внезапно сказал мой кавалер. — Барон Гастон.

— Позволяю, — я тихо рассмеялась. — А я Элен. Просто Элен, — опережая его следующий вопрос уточнила я.

— Я никогда не слышал о вас. Кто вы?

— А это так важно? Я — Золушка. Только лишь пробьет двенадцать ударов, исчезну.

— И никаких подсказок, чтобы я вас нашел? — он улыбнулся, воспринимая мои слова в шутку.

— А вы уверены, что хотите этого? — я флиртовала, одни Духи знают, зачем, затем смеялась и делала новое па.

А затем музыка стихла, но обратно в угол я не вернулась. Новый кавалер, новый танец, новое знакомство, слова...

И снова:

— Позвольте пригласить вас на танец? — голос за спиной показался мне отдаленно знакомым. Я обернулась и... Этого просто не может быть!

Селестин медленно шла по сумрачным улицам города. Кое-где путь освещали огни, в других местах приходилось ориентироваться исключительно на слух. Но провести еще одну ночь в трактире девушка не могла. Олин и Тирин в очередной раз ушли, бросив ее в одиночестве. В Риане проводился большой бал. Олин и Тирин решили его посетить. Приглашения у них были, чай не простые крестьяне с пустыми карманами. Вот парни и подумали — довольно затворничества!

Маг, что еще недавно ни на шаг не выпускал их с трактира, в последнее время не появлялся, а его барьер, толи был снят, толи потерял силу. Вот друзья и решили пройтись. Селестин осталась одна. Перед своим уходом Олин уже привычно поцеловал ее в щеку, но с ними развеяться не взял, и Селестин не знала, что и думать.

К тому же что-то тянуло ее за ним. Девушке казалось, будто именно на балу она узнает, поймет нечто важное. В конце концов, она не выдержала, одела платье поприличней и вышла во двор, медленно пошла туда, куда направлялись все встречные кареты.

Предчувствия не обманули сельскую знахарку. Вот и кованные ворота, и стражники и сотни блестящих, баснословно дорогих платьев. Никогда у нее не будет ничего такого, никогда она не попадет на подобный бал. Нечего было и мечтать, такой долгий путь делать.

На глаза Селестин накатились слезы. Но девушка не обращала на них внимания. Она просто стояла и смотрела, как через решетку проходят все новые пары.

— Эй, чего здесь стоишь? — внезапно окликнул Селестин незнакомый голос.

Девушка ничего не ответила, только по щекам с глаз потекли слезы. Голос незнакомки, что окликнула ее, смягчился, даже глаза как-то подобрели.

— Хочешь на бал попасть, или хоть глазочком глянуть?

— Да, больше всего на свете. Но это...

— Невозможно? — предположила незнакомка. — А вот и нет! Пошли, покажу. Внутрь я не проведу, но одним глазком увидеть получится!

— Спасибо, — Селестин несмело подошла к незнакомке. — А вы точно можете?

— Пошли. Меня кстати Риана зовут, я служанка у графини Мадейской. А ты кто такая будешь?

— Селестин.

— Приятно. Да, иди ты сюда, не бойся, — Риана провела Селестин к деревьям и показала на решетку. — На балу нам не побывать, но хоть, как господа веселятся, заметим.

Знахарка прильнула к решетке, пытаясь за яркими одеяниями рассмотреть Олина и Тирина. Вот они! Девушка смотрела на знакомую фигуру, на ставшее за прожитие дни родным лицо и улыбалась. А затем она заметила его взгляд. Олин с восхищением смотрел на фигуру в ярком платье. Селестин никогда не видела этой девушки, но подсознательно узнала ее — та, кого разыскивали аристократы — сестра Тирина и любимая Олина — Элен. Сердце защемило. Никогда и никто не смотрел на нее так, никогда и никто не любил ее так сильно. Она увидела, что любимая Олина поворачивает голову, даря возможность Селестин рассмотреть свое лицо, и отвернулась. Она не могла сейчас видеть лик незнакомки, отобравшей у нее надежду.

Олин никогда не говорил Селестин ничего такого, не признавался в любви, не говорил, что ради нее он может забыть свою Элен, но Селестин все равно верила в это. Воображала — вот она кто! Простая воображала! Селестин отвернулась и отошла от решетки. Она и так увидела больше, чем хотела!

— Фред?! Что ты здесь делаешь?

— Приглашаю тебя на танец, — мужчина не дал мне возразить и повел на паркет, на танец.

— Но откуда у тебя приглашение? Я, конечно, помню, ты говорил, что сюда можно проникнуть. Но... ты здесь, как кто? Под чьей маской прячешься?

— Под своей, — он улыбнулся. — Мне дал приглашение Ристер. Мы встретились в городе.

— А откуда он у него?

— Все маги получают приглашения. Но не все ими пользуются.

— Так значит... — я замолчала. — Джулин! Это она все подстроила!

— Возможно. Тебя это так беспокоит?

— Но мы ведь еще не помирились. Я еще не простила тебя, — я уже даже забыла, из-за чего мы поссорились, но так просто соглашаться с Фредом не хотелось. — Но я подумаю над этим, — тихо соблазнительно прошептала я ему на ухо. И закрутилась в одном из па, не слыша ответа.

Музыка не успела стихнуть. Кто-то положил руку мне на плечо и едва слышно прошептал.

— Элен...

Я обернулась и увидела двух парней с полудикими взглядами.

— Простите, мы знакомы? — я в недоумении прикусила нижнюю губу.

— Ты смеешься? — едва ли не начал заикаться парень, что положил мне руку на плечо. — Мы не просто знакомы. Мы ищем тебя вот уже больше года. Но и подумать не могли, что ты здесь.

— Зачем вы ее ищете? — внезапно спросил Фред.

Незнакомцы подняли на него свои взгляды.

— Это вы?! Но что вы здесь делаете?! Неужели вы знакомы?

— Мы-то знакомы. Но вот кто вы такие? — я выразительно подняла брови. — Может, представитесь?

— Элен, неужели ты не узнаешь меня? — высокий голубоглазый блондин посмотрел на меня с каким-то странным исступлением. Его глаза лихорадочно блестели, но губы не дрожали, были упрямо сжаты.

— Я... — внезапно перед глазами потемнело. Я крепче схватилась за сильную руку Фреда и мелко задрожала. Казалось, сознание покидает меня. Перед глазами все крутилось, и со всех сторон обступала тьма. А затем воспоминания. Они явились из небытия...

— Олин, я обещала Катрин, что ничего тебе не скажу, но это выше моих сил, понимаешь. Я беспокоюсь за нее, волнуюсь. Но, нет, я обещала, а потому не могу...

— Да, что случилось, Элен, не молчи! — Олин со всей силы тормошит меня. И я сдаюсь. — Ладно, только не говори ей, что это я проговорилась. Катрин собирается сбежать с Джианом, выйти за него замуж. Она влюблена в него и не хочет слышать доводов разума. Но я, правда, беспокоюсь за нее. И не думаю, что это лучший выход. Вот я и говорю. Ты ведь позаботишься о ней? Они собираются сбежать следующей ночью. Пообещай, что остановишь ее, хотя бы поговоришь...

— Конечно, я рад, что у Катрин такая замечательная подруга, как ты, которая заботится о ней, не побоялась рассказать мне. И я рад... что ты и мой друг. Надеюсь, для меня ты тоже сделаешь что-то подобное, поможешь мне.

— Ты больше, чем друг. Поверь, будь моя воля... — и снова показное смущение, фривольные разговоры на грани фола и ложь.

— Элен, ты скоро?! — брат ворвался в комнату. — Давай быстрее, все уже одеты. Карета не будет ждать!

— Да подожди! Как же ты не понимаешь! — я едва не плачу. — Сегодня мой первый бал. Все должно быть идеально. А эти сережки, они ведь не идут к этому платью! Зеленый вообще не мой цвет, толи дело алый, — в голосе появляется мечтательность. — И почему сейчас в моде именно зеленый?! Нежно голубой с прошлого сезона мне нравился гораздо больше! И почему мне не разрешили выйти в свет еще тогда?! Я бы не волновалась так сейчас!

— Так может, останешься дома? — в голосе Тирина отчетливо проскальзывает ехидство. — И волноваться не придется. Мне идти к отцу, сказать, что ты остаешься? — брат делает шаг к двери.

— Нет! — молниеносным жестом я хватаю сережки и кое-как вставляю их в уши, еле слышно вскрикиваю, когда случайно колю мочку уха швензой, и вскакиваю с кресла. — Я готова!

— Это было нечто потрясающее, волшебное, великолепное...

— Да, хватит тебе! — прерывает мои восклицания брат. — Обыкновенный бал. Хотя, надо признать, ты была в центре внимания. Вокруг тебя вились все кавалеры. Пожалела бы Клавдию. У нее ведь тоже сегодня был первый бал.

— Клавдию? Это кого? — я недоуменно хмурю брови. — А, ту невысокую брюнетку, которая все болтала о том, как хочет выйти замуж. Глупышка! Она только всех отпугивала своими разговорами. Даже тот голубоглазый блондин не выдержал, бросил ее, едва ли не посреди танца.

— А по мне, он бросил ее, потому что моя сестричка строила ему глазки. Скажешь, неправда?

— Ну, я всего и не упомню, — отмахиваюсь я. — Может, и делала я чего такого. А-то как же, такой красавчик и не со мной?!

— Собственница! — хихикает Тирин. — Ну, да, может, оно и хорошо, быстрее мужа себе найдешь.

— Какого-нибудь красавца, — поддержала я. — И умного, а не как тот Михель, что все смеялся, да руки ко мне тянул, а еще лакал вино, не останавливаясь. Может, даже того блондина — Олин, кажется, красавчик...

Вердана долго смотрела на желтый флакончик. Дорин мог солгать, на этот раз действительно вручить ей простое сонное зелье, но тогда она вообще переставала понимать мотивы его поступков. А вот если это с самого начала было сонным зельем... Хотя нет, все равно не сходится! Вердана ведь пришла к нему и назвала имя Дириани. Магистр в любом случае должен был ее выслушать, а не убраться восвояси.

Целительница задумалась. В мыслях даже промелькнуло, а называла ли она на самом деле имя архимага, может, забыла, понадеялась, что Дорин и так поймет, о ком она. Как бы там ни было, память спрятала подробности этого разговора. Понять хоть что-то, можно было лишь выпив зелья.

А стоит ли?

Целительница покачала головой, открыла флакон, поднесла ко рту уже привычное кисло-сладкое зелье. Что ж, по крайней мере, вкус был похожим. Затем отставила флакон в сторону и легла на кровать.

Определенно стоит!

— Элен, неужели ты меня не узнаешь? — снова повторил Олин.

— Узнаю, — мои губы задрожали. — Теперь узнаю, — повторила я уже тише и вырвала свою руку из рук Фреда.

— Что случилось? — он хотел приобнять меня, но я вырвалась из его объятий.

— Теперь все хорошо! Уходи, пожалуйста.

— Что ты имеешь в виду? Что случилось? Неужели ты...

Олин не дал Фреду договорить.

— Вы же слышали, что она сказала. Уходите. Простому игроку в карты, мошеннику, к тому же не гоже танцевать, да даже стоять рядом с аристократкой!

— С чего вы взяли, что я мошенничал при нашей с вами игре? И с кем мне не гоже рядом стоять?

Отвечать на первый поставленный вопрос ни Олин, ни Тирин не пожелали, а вот на второй...

— С Элен Мирра!

Фред даже не пошевелился, не отшатнулся, с испугом глядя на меня, только крепче сжал зубы.

— А это уже мне решать!

— Нет, мне! Знаешь. Я удивленна, что с твоим знанием языков, истории, географии ты еще не понял. Джензбург, Мирра, Элрон, кровавые рода. А еще та Джахалова книга в доме у Риани, угораздило же Дорина с Ристером тогда зайти! Поразмышляй на досуге, может, поймешь, что и как. Я вот уже поняла. Ученик победил учителя. Смешно, я ведь не хотела этой победы, чтобы я там не говорила, — по моему лицу покатились слезы.

Фред потянулся вытереть их, но я снова его оттолкнула.

— Это конец, и, если пораскинешь мозгами, поймешь почему! — я отошла от Фреда и приблизилась к Олину и Тирину. — Я рада, что вы меня нашли. Но мне расхотелось танцевать. Пойдемте отсюда!

Я знала, что он смотрит мне вслед, знала, что должна быть сильной, что не должна плакать. Жаль, что Фред не понял, кто такие Мирра — те, кто проводили кровавые ритуалы, те, кто, возможно, проводят их и по сей день. Пускай, я не разу не видела ничего подобного пока жила в нашем замке. Была ребенком, которого интересовали только балы и украшения, поклонники и признания в любви.

Если бы он понял, было бы легче проститься, а не отталкивать его изо всех сил, когда хотелось прижаться к груди. Меньше всего я хотела увидеть презрение в его глазах, ненависть. Жаль, что Олин вообще проговорился, кто я. Жаль, что я тянула с примерением, Жаль...

— Тебе холодно? — внезапно спросил Олин, укрывая меня своим плащом. — Ты вся дрожишь.

Сказать правду?

— Да, вечер холодный. Спасибо тебе, — я с благодарностью посмотрела на парня. — Это именно то, что мне нужно.

Уж лучше солгать.

Селестин рыдала, горько, навзрыд, как в далеком детстве. Только вот теперь никто не мог ее утешить. Вокруг попросту не было ни одной живой души. А ведь раньше всегда рядом была мать, которая обнимет, скажет, что все будет хорошо. Солжет.

Девушка уже давно поняла: в мире гораздо больше зла, несправедливости, жестокости чем добра, всепрощения, любви. Впрочем, нет, любовь есть. Только безответная, горько-сладкая. Но сладость быстро уходит, а горечь остается, да и куда ей деться, если в очередной раз выбирают не тебя! Что с нею такое? Чем она хуже этой Элен?

Селестин глубоко вздохнула и вытерла слезы с лица, но не встала. Так и сидела возле поваленного дерева, сквозь зеленую листву глядя на звезды. Сил, чтобы встать и идти, не было. Да и куда ей идти? За комнату в трактире уже давно платил не Ристер, а Олин с Тирином, а жить за их счет девушке не хотелось. Раньше-то она думала...

Дурой была, вот и мечтала о несбыточном! Теперь будет умнее.

Знахарка уже хотела подняться, но внезапно за деревьями послышался разговор.

— Не думал, вас здесь встретить.

— Взаимно. Неожиданная встреча.

— Это уж точно! Помните о нашем уговоре?

— Вам голову брата на блюде, мне Элрон. Как же забыть об этом? — в тихом голосе послышался смешок.

— Тогда что вы здесь делаете? Неужто, мой брат в Риане, под самым носом у магов? — во втором голосе появились донельзя скептические нотки.

— Не сомневайтесь. Меня привела сюда сила. — Селестин не знала, о ком говорили незнакомцы, не знала, кто они. Но девушке показалось, что обладатель тихого голоса лжет.

— Вы еще скажите, что он на этом балу! — хохотнул незнакомец. — Меня отец попросил на нем поприсутствовать. Так, может, мы вообще с ним столкнемся нос к носу, как с вами сейчас. Я надеюсь, вы не пойдете на бал?

— Меня забыли пригласить, — человек рассмеялся. — Как, впрочем, всегда. Представителей родов Мирра, Стефаль, Заиров, Эсперансей — те, которые, как и мой род называли кровавым, пригласили. Для Джензбурга приглашения не нашлось.

— Вам в любом случае, не стоит там появляться, даже если бы приглашение лежало бы у вас в камзоле. Но, если там Фредерик, я сам его найду. А, впрочем, это можно проверить и сейчас.

Селестин видела, как две тени прошли мимо нее и приблизились к ограде.

— Ну, и где... — начал один из голосов и замолчал. — А ведь вы были правы. Вот он!

Второй голос молчал. Селестин не могла видеть, на что он смотрит, но углядела, как он вздрогнул и тихо прошептал.

— Элен Мирра.

"Снова, снова эта Элен Мирра!" — Селестин едва не закричала. Она уже ненавидела это имя, девушку, носившую его. Она скрипнула зубами и бросилась прочь.

Темные фигуры ее шагов так и не услышали. Один из них во все глаза смотрел на своего брата — наследного принца Киринеи Фредерика Серженского, второй на свою невесту, чья смерть была ему необходима для собственной жизни — Элен Мирра.

— Что ж, — Престон наконец отвел взгляд от фигуры брата. — Теперь осталось только упокоить его.

Джензбург промолчал, добавив про себя: "И ее".

Глава 38

Раннее утро постепенно начало предъявлять свои права на землю Киринеи. По одному гасли магические огни. Но на смену им являлось солнце. Яркое, слепящее глаза. Неизменный вестник, что несет новый день, а вместе с ним добро, новые столкновения с судьбой, новые победы...

И поражения...

Вердана глубоко вздохнула, стоя на балконе. Ее лица касались горячие лучи солнца. Они грели замершую, как у любых стариков, кожу.

"И поражения, — целительница вздохнула. — Да, она проиграла. Проиграла Дорину".

Настойка ничего не дала. Видения не было. Но, это не означало, что целительница поняла, что произошло в прошлый раз. Дорин мог солгать, дать другую настойку с тем же запахом и вкусом, или же дело было не в настойке. В прошлый раз сами Духи послали ей видения. Вполне вероятно.

Но...

Действительно, было одно "но". После сонных зелий редко бывают видения. А значит, в прошлый раз она видела не видение, а простой сон. Нелепо? Невозможно?

К сожалению, это единственная возможность, если в оба раза Вердана пила сонное зелье. Дириани пострадал зря. Погиб зря. Или не зря? Целительница сама видела, как он использовал элронскую магию. Впрочем, нет, не видела. Она видела лишь ее последствия. Но кто, кроме него мог ею воспользоваться? Да кто угодно! У Дириани столько же шансов, как у остальных. Ни больше, ни меньше.

Вердана вздохнула. Дириани мог погибнуть из-за ее глупости, будучи при этом невиновным... Нет, она не будет об этом думать, винить себя. Что сделано, то сделано. Теперь бы разобраться с последствиями. Она поступила так, как должна была. И хватит об этом!

Я лежала, будто бы спала, но сквозь опущенные ресницы глядела на Тирина. Он должен был охранять мой сон, следить, чтобы меня вновь не похитили. Мужчины думали, я не слышала, как они договаривались о почетном карауле. Глупые. Я бы и раньше нашла возможность узнать, что они скрывают (а как еще назвать тихие перешепки, то и дело, возникавшие между ними?). Правда, раньше я бы выведала все у Олина. Он никогда не умел хранить секреты. Не то, что Тирин. К тому же братишка никогда не попадался на мои уловки: слезы, мнимый страх, печаль. Олина же ничего не стоит провести.

Конечно, он мог измениться, наконец-то увидеть меня настоящую. Но, не все ли равно? Магия. Она позволяла узнать то, что простым смертным не ведано. А Тирин с Олином ни о чем не догадаются. Не верят они в магию. Думают, нет ее вовсе. Я и сама раньше так думала. В Элроне-то ее нет. Сейчас-то я понимаю: возможно, она и есть, но под строжайшим запретом, невидима тем, кто не хочет видеть.

Итак, разговор...

— Надо бы узнать, что с ней приключилось. Почему она нас не узнала, почему...

— Тирин, да какое это имеет значение? Элен вернулась. Все остальное не важно! — громкий голос Олина долетел бы до меня, даже если бы я не воспользовалась магией.

— Как же, не важно! А вдруг она снова исчезнет? — в том, что брат умеет здраво мыслить, я никогда не сомневалась. И там, где Олину будет достаточно взмаха ресниц, Тирину потребуется много больше.

— О, Духи! Я и предположить не мог... — "ты никогда не мог видеть дальше своего носа!" — Тогда надо узнать, расспросить ее. Но Элен сейчас в таком состоянии... Разве ты не видишь? — конечно, брат не видел. Тем более, со мной было все в порядке! А то, что я несколько раз припала к "надежному" плечу Олину, покраснела в ответ на его расспросы и даже расплакалась — мелочи. Притворство и только. Но граф хотел увидеть от меня именно это. Зачем разочаровывать человека, который "спас мне жизнь"?

— Вижу, вижу, — тихо хмыкнул Тирин. — Мы будем ее охранять. Я ночью глаз не сомкну. А ты будь в соседней комнате, если что, я тебя позову. Будь начеку!

Как же, не заснул Тирин! Глаза его были закрыты, до меня доносилось тихое сопение родственника. Я расслабилась. Во всю ширь открыла глаза и поглядела на солнце за окном. Красивое. Но обычно у меня нет времени, чтобы наблюдать за небесным огнем. Столько дел.

Сейчас время появилось. Теперь у меня его будет много. А что еще делать в Элроне? Раньше-то я думала, дел много, но сейчас понимаю, все это пустота. Каждый день одно и тоже. Может, просто выросла я из всего этого. Балы больше не горячат кровь. Смешно, мне ведь всего семнадцать, а рассуждаю, как древняя старуха!

Слишком многое произошло за прошедший год и сделать вид, будто я просто отлучилась с Элрона на месяц-другой (в гости к кузине наведалась, или побывала на королевском дворе — многое можно придумать, да матушка так и поступит), не получится.

Я вздохнула.

— Проснулась? — вопрос брата, уже открывшего глаза, застал меня врасплох.

— Да... Пожалуй — смущение, неуверенность, по-детски наивный взгляд — вся та призма чувств, которую я демонстрировала вчера. — Я так и не поблагодарила вас с Олином, что вы спасли мне жизнь. Я... я даже словами не могу выразить, насколько я вам обоим благодарна.

— Хватит! — Олин резко повел в воздухе рукой. — Не пытайся меня обмануть. Вчера ты не больно была рада, так что, оставь восторженные восклицания, вкупе с наивными глазами для Олина. Поговорим серьезно!

— Ну, давай серьезно, — я села на кровать, с прищуром глядя на брата. — О чем поговорим?

— Для начала о твоем исчезновении. Что произошло?

— Меня похитили, — пожала плечами я.

— Вот так просто: подошли и...

— Прежде, чем я отвечу, — я задумалась, подбирая слова. — Тирин, расскажи, что ты знаешь о кровавых ритуалах.

— О чем?! — брат подавился воздухом. — Ты смеешься надо мной?! Тебя всего год не было в Элроне, а ты уже начала верить во всякие глупости.

— В какие именно?

— В кровавые ритуалы, в то, что наши рода прокляты, в то, что мы предатели, в то, что королевская лилия святые. Ты еще скажи, что магия существует!

— А разве нет? — я зажгла на ладони огненный шар. — Скажешь, это обман зрения?

Тирин вздрогнул, с диким выражением, долго не сходившим с лица, смотрел на меня, потом прищурился.

— Иллюзия!

— Да, нет, это настоящий огонь, — я щелкнула пальцами, заставляя огонь пропасть. Кстати, ты знаешь, что иллюзии — это тоже магия?

— Это ложь, обман, дешевые деревенские фокусы, что показывают фокусники!

— То, действительно обман. Но то, что я делаю сейчас — реальность. Я могу спрыгнуть с сотого этажа и не пострадать, могу стать невидимой, могу выжить после удара кинжалом. Впрочем, последнее не всегда. Только если подготовлюсь к нему, охранный щит создам. Магия существует, Тирин, что бы ты о ней не думал! Поэтому расскажи все, что ты знаешь о кровавых ритуалах, а я расскажу, как меня похитили.

— Ты ответишь на все мои вопросы, — не согласился Тирин. — А у меня их много накопилось.

— Согласна, — а про себя подумала, в отличие от меня, ты не можешь читать мысли (правда, если перед тобою не маг, с которым ты просто мысленно общаешься, это отнимает много сил, но я готова в случае чего их потратить), а, значит, не сможешь отличить правду от лжи.

— Значит кровавые ритуалы, — заметив мой кивок, Тирин продолжил. — Когда на нас напала королевская лилия, они обвинила нас в том, что мы пользовались кровавыми ритуалами, уничтожали деревню за деревней. Вот они и решили спасти несчастных. Глупость все это! Король просто нашел повод на нас напасть. А потом...

— Меня не интересуют дела пятисотлетней давности! — отмахнулась от рассказа

Тирина я. — Я хочу знать, что происходит сейчас.

— А что происходит? Элен, пойми, чем бы тебе здесь не задурили голову, кровавых ритуалов не существует. Мы никогда ни пятьсот лет назад, ни сейчас не занимались ничем подобным!

— Меня похитили, чтобы принести в жертву, воспроизвести этот Джахалов кровавый ритуал. Ты можешь верить в то, что кровавых жертв никто не приносит, можешь верить в то, что этого никогда и не было. Я никогда не забуду ту пещеру, безразличие в глазах тюремщиков и обреченность, что сквозила в сердцах их жертв. Не забуду лицо полоумного мага, старика, что решил поживиться силой. Я выжила, но, знаешь, я никогда не забуду те недели, когда моя жизнь висела на волоске, когда один неверный шаг в сторону мог отправить меня в бездну. Часть моей души осталась в том мраке, кажется, я еще целую вечность после этого ритуала, после того, как спаслась от него, не могла смеяться. Больно было, какой уж тут смех?!

— Твоя история напоминает мне историю той девчонки, что прибыла с нами в Риан. И, знаешь, Олин ей поверил. Я нет. Твоя история годится для брата Катрин, но не для меня.

— Другой правды у меня для тебя нет. Можешь верить в то, что хочешь. Но, сам подумай, зачем мне исчезать? У меня было все, о чем я мечтала.

— А как же женитьба? Джензбург? Я думал, ты не хочешь выходить за него замуж, боишься его, вот и сбежала.

— Джензбург Карл... — это имя, его владелец казались выходцами из иного мира. Я вовсе позабыла его. И не вспомнила бы сейчас, если бы не Тирин... — Я не выйду за него замуж, — просто ответила я.

— И что же тебе помешает? Это твой долг. К тому же, если ты боишься, что тебя снова похитят, пойми, он единственный, кто сможет тебя защитить!

— Теперь я и сама смогу защитится, — на сей раз я создала черный вихрь — иллюзию. Настоящий черный вихрь создавать нас пока не научили.

— Элен, ты обязана. Это он отправил меня на твои поиски. Ты должна через это пройти.

— Я никому ничего не должна. Только пару дней назад я видела как двое, что не любят друг друга, пуще того — ненавидят, посетили храм Митоски. Я видела, чем закончилась эта свадьба — ничем. Так будет и с моей. Год назад я не сбежала со свадьбы. Да, я не любила Джензбурга. В конце-то-концов, смогла бы выйти за кого-то другого, — я подняла руку, видя, что Тирин собирается возразить. — Вышла бы. Если бы вы мне не позволили, вышла бы тайно. К примеру, за Олина.

Тирин долго со странной смесью жалости и отчаяния смотрел на меня, а потом проговорил:

— Ты могла б выйти за Олина. Он тебя спас и...

— И он не Джензбург, будет любить меня, пылинки с меня сдувать...

— Элен!

— Хватит! Я уже семнадцать лет Элен. Но я уже не твоя маленькая сестренка. И мне все равно поднимешь ли ты на меня голос, или нет, выдашь ли матери, или застанешь с очередным поклонником в укромном уголку сада!

— Неужели?

Я не ответила, поднялась с кровати и бросила Тирину:

— Выйди. Я хочу одеться.

— Чтобы ты снова пропала?

— И чем же ты мне можешь помешать? — я щелкнула пальцами, накладывая на себя иллюзию пустоты. — Думаешь, если я захочу исчезнуть, не исчезну? — я снова щелкнула пальцами, появляясь с другой стороны от Тирина. — Успокойся! Сегодня я не намерена исчезать.

Тирин покачал головой, но все же вышел в коридор. Я медленно надела платье — все то же, что и вчера, красная чайдена. И украшения. Для студентки Университета Магии девушки без рода-племени эта одежда была недозволенной роскошью, но для элронской аристократки Элен Мирра — в самый раз. Что Олин, что Тирин удивились бы много больше, если бы увидели меня в привычном для Университета Магии одеянии.

В зеркале на стене отразилась красивая девушка с грустным выражением лица. А как я могу веселиться? Если Тирин думал, что меня обрадует возможность выйти замуж за Олина, он ошибся. Ошибся на целый год!

Я вышла из комнаты, спустилась в холл и подошла к центральному столику, за которым сидели мои "спасатели".

— Олин, я так рада видеть вас. Вчера мне так и не удалось вдоволь насладиться твоим обществом.

— Элен, — он поднялся, медленно поцеловал мне руку. — Я и не надеялся...

— Ты спас мне жизнь. Это самое меньшее, что я могу для тебя сделать.

А затем разговоры, взгляды, полные надежды, насмешливая улыбка Тирина и злость на саму себя, что медленно росла в сердце. Зачем я лгу? Все равно ничего хорошего из этого не выйдет, да и обманывать человека, что вознес тебя на пьедестал, как какую-то Богиню, не хорошо. Что я там говорила о браках без любви? Я не любила Олина, да и он любил не меня, а того человека, что создал в своем сознании. Веселую, легкомысленную, всегда нарядно одетую хохотушку, со сверкающими толи от гнева, толи от насмешки глазами. Вот только Олин не знал причину этого блеска. Думал, истинные чувства, что я вынуждена скрывать, томить в клетке своей души. Он ведь поет в душе.

— Олин, мне кажется, что с тобой что-то не в порядке.

— Ты права, я просто волнуюсь за девушку, что приехала с нами в Риан. Она пропала.

— Да, Тирин мне что-то о ней рассказывал, — безразлично сказала я. — Что с ней может случиться?

— Сам не знаю. Потому и переживаю! Может, ее магистр забрал?

— Магистр? — все же заинтересовалась я. — Какой магистр?

— Вместе с ним мы приехали в Риан. Подумать только, если бы не он, мы бы не встретились! — он снова посмотрел на меня с безграничным восторгом в глазах. Я еле удержалась, чтобы не одернуть руку. Да что это со мной? Раньше ведь это мне нравилось, иначе Олин еще года два назад женился бы на Клавдии Шлиан. Его мать так ждала этого события. Но Олин ее неизменно разочаровывал.

— Как его имя?

— Ристер, кажется, — бросил Тирин. — А зачем тебе?

— Любопытство. Нужно же знать, кто способствовал моему спасению. Хотя главный герой, разумеется, не он, — я снова посмотрела на Олина. — А как получилось, что вы встретились?

— Мы в трактире сидели, он к нам и подошел. Рассказал, что в округе часто девушки пропадают, предположил, что ты одна из них.

— Правильно предположил, — еле слышно произнесла я, не желая пугать Олина. Брата-то так просто не напугаешь. — Но неужели магистр приехал с самого Университета из-за пропажи нескольких девушек? — уже громче спросила я.

— Он сказал, что их целительница видела в своих видениях нечто ужасное. И это ужасное происходит в Лесах Духов.

— Леса Духов, — я глубоко вздохнула, отмахиваясь от страшных воспоминаний. Затем выскользнула изо стола. — Простите, мне что-то не очень хорошо. Я зайду на несколько минут к себе.

Я заспешила по лестнице, не слушая возражений мужчин, затем отперла дверь в комнату и зашла в середину, захлопнула за своей спиной дверь, и облокотилось о стену. Нужно было успокоиться. Но мне не дали!

— Долго же тебя ждать, — со стула поднялся Фред.

— Мог бы не ждать. Кажется, вчера я обо всем тебе сказала.

— До меня долго доходит, — он приблизился ко мне.

Я выставила вперед руку, создавая на его пути щит.

— Хватит! Уходи. Уже ничего изменить нельзя. Завтра я уеду. Далеко уеду... — мои глаза затуманились. На память пришло воспоминание о родном крае, старом замке, величественной матери, задорной улыбке Катрин, с которой мы вместе готовили очередной розыгрыш, а потом изо всех сил боролись за нового поклонника. Мы постоянно выбирали одних и тех же. Одна разница, за ней увивался мой брат, а за мной — ее.

Я не видела, как он подошел, мгновенно преодолев мой щит. Все же он был гораздо лучшим магом, чем я. Почувствовала только прикосновение его тела к моему.

— Прекрати!

— Зачем? Ты же хочешь, чтобы я остался.

— Откуда тебе знать мои желания? — спросила я с насмешкой, с вызовом.

Вот только Фред не Тирин, не Олин. Так просто от него не избавиться. К сожалению... Или, к счастью...

— Я просто знаю тебя, — он нежно провел тыльной стороной ладони по моей щеке. Я увернулась от его ласки.

— Ничего ты не знаешь! Ни кто я, ни мои желания, ни мысли. Я, конечно, не ты, но тоже кое-чего смыслю в магии! А закрыть свои мысли не так сложно.

— Они написаны у тебя на лице. А насчет того, кто ты. То ты ведь уже рассказала, не так ли, — его лицо приблизилось, а мягкие так часто дарящие наслаждение губы тихо прошептали на ухо. — Элен Мирра. Ты еще сказала о том, что ученик превзошел мастера. Только вот этих слов я и не понял.

— Ты — учитель, я — ученица, — я отстранилась, заглянула ему глаза в глаза. — Но, если ты не понял, в чем я превзошла тебя, то и не понял, кто я.

— Элронская аристократка, что ж тут не понять?

— И ты не боишься? Не ненавидишь меня? — я и впрямь не понимала. Элронцы — монстры, наихудшие из проклятых, а в глазах у Фреда между тем стояла насмешка.

— За что? — он опешил. — То, что ты с Элрона я уже давно догадался.

— Откуда?

— Потом скажу, — его губы снова приблизились ко мне. Сильные руки обвились вокруг моей талии. Накатила слабость, а еще желание прижаться к нему покрепче, губами, языком почувствовать вкус его тела.

— Сейчас! — я повысила голос и снова оттолкнула его от себя. Но добавить что-то еще не успела. В двери постучали, а затем, не дожидаясь моего приглашения, зашли внутрь. Тирин и Олин.

— Что вы здесь делаете?! — разом бросили они Фреду.

— Я пришел не к вам.

— И все же ответьте!

— Делать мне больше нечего, — он снова повернулся ко мне. — Хочешь ответ?

— Хочу!

— В полночь на пляже возле пирса.

— Идет!

Он исчез. Щелкнул пальцами для большего эффекта (не на меня, на Олина с Тирином). Я-то знаю его способности, всю эту силу и заклятие, с помощью которого он перенесся.

— Какой ответ ты хочешь получить? — вопрос Тирина помог мне вернуться в реальность — перестать рассматривать стену, что напротив меня.

— Когда он наконец-то уберется, оставит меня в покое.

— А он преследует тебя? Чего хочет? — забросал меня вопросами Олин.

— Не важно. Тебе с ним не справится. Он сильный маг.

— А ты сама? — я нахмурилась, не понимая, чего Тирин хочет. — Сможешь с ним справиться?

— Нет. Он сильнее меня, — дорого бы дал Фред, чтобы услышать эти слова. В глубине души я признавала он сильнее магически, нежели я. Возможно, даже не сильнее, просто опытнее, умнее, отдает магии всего себя. А я просто забавляюсь. Но никогда я не признаюсь в этом Фреду. Не дождется!

— Но, подожди. Мы уже встречались с ним как-то, — начал Олин. — Он сказал, что терпеть не может магов.

— Солгал. Он часто лжет.

— Ты так хорошо его знаешь? — глаза у Тирина насмешливо и опасно блеснули.

— Слышала от других. Мир тесен. В Риане у всех есть общие знакомые. И хватит о нем! Фред в прошлом. Для меня, по крайней мере. Советую последовать моему примеру. Забыть о нем. Навсегда!

Полуденное солнце грело во всю. Люди пытались укрыться в тени деревьев, даже не помышляли о том, чтобы пойти на пляж. Солнце нестерпимо жарило. Немудрено, что многие уже получили ожоги.

Старики даже поговаривали, такого жаркого лета уже лет пятьдесят не было. Так может, Демоны за грехи тяжкие их покарали, наслали засуху, жару, с которой даже маги не справятся. Впрочем, мало ли о чем вековые старцы болтают. Кто их слушает. Молодым, с бурлящей кровью в жилах не до них.

Каждый был занят своим делом. Анри торопливо раздевал очередную подружку. Отец попросил его удержаться в ближайшее время от развлечений, но "что он понимает! Чего ждать-то?".

Ристер перебирал бумаги, надеясь вскоре увидеть Дорина с сообщением, что все благополучно разрешилось, а еще удивлялся про себя, что его бывший учитель стал почтовым. Раньше ведь как было, это он добывал для Дорина информацию. Та же поездка к лесам духов это подтверждает. А сейчас все было наоборот.

Впрочем, это не единственные перемены. Джулин выскользнула из небольшой кухоньки.

— Да, хватит тебе читать! Весь вечер, да все утро читаешь. Только проснулся и сразу к бумагам. Что в них такого интересного? Не понимаю. Держи лучше чай, я сделала. Впервые, между прочим. Раньше все служанки, поварихи. Так что, только попробуй сказать, что он плохой!

— Не скажу, не скажу, — Ристер с улыбкой поднял глаза от бумаг. — Я уже сейчас понимаю, что он прелестный...

Отец Войского бегал по ростовщикам, пытался одолжить пару монет. Да только "честному" слову аристократа плохо верили. А чего-то повесомее у него не было. Не на земли свои ведь купчую писать, а ну, как и впрямь лишится.

Лорд Бианим пытался защитить свою дочь, поднял все свои связи. Многие, конечно, отказались выступать против Войского. К некоторым даже в дом не пустили. Но парочка его приняла. Двое из них даже нашептало несколько любопытных слов о Войском. Даже очень любопытных...

Элен же ждала, упрямо ждала ночи и не могла думать ни о чем ином. Она говорила сама себе, что не пойдет на встречу, что все напрасно. Бессмысленно ходила из угла в угол. А потом садилась на кушетку и упрямо глядела на стену. Тирин уже не раз порывался спросить, что с ней. Хотя, был ли в этом смысл? Он и так знал ответ, даже если бы сестра все не прояснила бы. А она бы не стала этого делать.

Дело было в этом парне. Тирин забыл его имя. Но виноват определенно он. С его уходом с Элен и начало все происходить. Будь здесь Олин, даже он понял бы, что с его возлюбленной (Тирин никогда не был настолько слепым, чтобы не замечать очевидного) не все в порядке. Но друг пошел искать Селестин. И куда она запропастилась?

Нашелся вечный рыцарь.

— Может, хватит! — все не выдержал брат Элен. — Ты меня выводишь из себя!

— Выйди из комнаты. Посиди в зале, может, еще с каким мошенником в картишки перекинешься?

— То есть, ты признаешь, что твой друг мошенник?

— Он мне не друг. И я этого никогда не отрицала.

— А кто же он? Мы заходим, а вы здесь. Ты вообще помнишь о том, кто ты?

— К сожалению, помню. Не помнила бы, осталась бы здесь, в Риане, а не ехала бы через всю страну, не выходила бы замуж, — я поднялась. — Мне нужно пройтись. Я выйду. Хочу побыть в одиночестве.

— Сиди! — Тирин властно поднял руку. — Я сам схожу, прогуляюсь. А ты оставайся. Скоро Олин придет. И не смей думать об этом парне, кем бы он ни был!

У всех были дела. Только Вердана не знала, что ей делать. Сегодня она проснулась рано, а за всеми своими волнениями, подозрениями на счет Дорина, Дириани совсем выбилась из сил. Потому-то и решила днем подремать.

Глупая это была идея! И как она сразу об этом не догадалась?!

Обычно видения приходят с наступлением сумерек, редко являются днем. Так было и в этот день. Видения не было. Пришел простой сон. Впрочем, так целительница думала поначалу. Потом-то поняла, а сон-то с червоточиной. Лицо. Страшное лицо. Оно уже являлось ей однажды. И сейчас, сейчас этот лик преследовал ее. Появлялся снова и снова. Нет! Только не это!

Вердана тяжело дыша, подняла голову от подушки. Целительница никак не могла прийти в себя после кошмара. Отдышаться, успокоится. Она так и поднялась на ноги, все еще не зная до конца, в каком мире находится. Зато Судьба, наконец-то, послала ей ответ на мучавший женщину вопрос. Дорин не солгал. В прошлый раз целительница видела сон, хотя и приняла его за видение.

Но не это было самым главным открытием. Вердана поняла, почему в прошлом сне видела Карла Джензбурга. Почему видела его сегодня. Дело было не в сделке, что много веков назад заключили Джензбург и Дириани. Эту сделку придумало ее воображение.

Дело было в том, что Вердана совсем недавно видела мятежного герцога. Видела точно таким, как на пятисотлетних портретах. Но видела не в какой-то книге, а в городе, в Риане. Глазами отметила, но не вдумалась, хорошо хоть эти сны-подсказки явились. Без них присутствие Джензбурга в магической столице осталось бы тайной.

Его нужно было остановить. Здесь и сейчас. Вот только сама она не справится. Целительница задумалась. К Алехандрро идти было нельзя. У магистра связаны руки. Правду говоря, покончить с герцогом можно было много веков назад, но договор, заключенный после войны лилий сковывал руки. Никаких претензий к предкам. Король тогда проиграл и был вынужден идти на уступки.

Сейчас Алехандро стал ректором. От его шагов зависит репутация Университета. Он не пойдет на подобную авантюру. Тем более, это не надо Риани. Холодный делец, меньше всего он захочет связываться с магом, посвященным в тайну ритуалов крови. А в том, что Джензбург посвящен в эту тайну не было сомнений. Иначе бы сто раз умер бы за прошедшее с войны лилий время. Больше того, превратился бы в труху. Он ведь простой человек, не обладающий эльфийским долголетием.

К Алехандро идти было нельзя. Значит, оставался один только Дорин. Он единственный, обладающий силами все изменить. Да и извиниться перед магистром за свою недоверчивость было бы не лишним.

Приближался вечер, а Олин все никак не мог отыскать Селестин, казалось, он побывал везде, а никакого намека на девушку не появлялось. Где же она? Почему исчезла? Олин, вообще, любил задавать вопросы. Вот только не всегда на них удавалось найти ответ. Так и сейчас. Где же ты?

— Катись отсюда, попрошайка! Не дам я тебе ни одного злотого!

— Не думайте, я не попрошайка. Я... — такой знакомый голос. Олин вздрогнул и забежал за переулок, в котором услышал голос Селестин.

— Ты?! — он подбежал к девушке, порывисто обнял ее, не думая, что делает. — Почему ты исчезла?

— Это ваша знакомая? — снова завопила женщина неопределенного возраста, что до того кричала на Селестин. Только на этот раз объектом ее крика была не деревенская знахарка, а граф.

— Моя! — Олин обнял Селестин и, не обращая больше внимания на возгласы незнакомки, вывел девушку из переулка. — Что случилось? Куда ты исчезла? Зачем?

— Дело, дело в Элен...

Дорин медленно шел по извилистым улочкам магической столицы. Было столько дел, и он просто не знал, с чего начать. Нужно было помочь Ристеру с Джулин. Какими бы словами не костерил Дорин некроманта (да и графине доставалось не меньше: испокон веков аристократы выходили замуж без любви, порой даже в глаза не видя будущего супруга, но как же Риани это не по душе, она должна выделится!), но своих маги никогда не бросают. А значит, бывшему ученику нужно помочь!

Был бы жив Дириани, все было бы проще! Но он был мертв, и это было еще одной проблемой. Алехандро, который спал и видел Дорина, если не мертвым, то лишенным магических сил и положения в обществе, которому эти силы способствовали. Вердана, с ее не то видениями, не то медленным помешательством. Целительница набросилась на него с совершенно безумными претензиями. Чего она вообще хотела?!

Что еще? Элронцы, которых так и не выпроводили с Риана, обвинение Войского в убийстве, требование Бианима защитить его дочь (а лорд пошел с этим не к Алехандро, знал, видимо, что ректор сейчас не человек — кукла, которую дергают за веревочки, он пошел к Дорину).

А в придачу призраки, что так и не исчезли с улиц Риана. Больше их, к счастью, не становилось. Убийства окончились. Больше стража не находила красавиц, измученных до смерти. Но и старые призраки доставляли не мало хлопот. Наученные горьким опытом люди, бросались наутек, едва завидев пышные юбки. Иногда они даже принимали за призраков живых людей. У страха, поистине, велики глаза.

Дорину хотелось отдохнуть. Пообщаться с Замиром, который в ближайшее время, собирался вернуться ко двору. Как в университетские годы отдаться беззаботному веселью, что всегда владело им в каникулы. Особенно, в летние. Солнце, пляж, розыгрыши с магией... — что может быть лучше? Уж точно не все эти многочисленные проблемы, что сейчас, будто ушат помоев, свалились на голову!

— Дорин, как я рада, что встретила вас, — маг за раздумьями пропустил момент, когда за очередным переулком показалась фигура Верданы. — У меня к вам срочное дело.

— Опять? — горестно вздохнул Дорин.

— И оно будет появляться постоянно до тех пор, пока мы с ним не разберемся.

— Я вас слушаю. Но надеюсь, оно не связано с той, "настойкой для видений", что будто бы я вам дал.

— Связано. Косвенно.

— Вердана, — Дорин устало покачал головой. — Я ведь уже говорил вам...

— И я тебе услышала, будь уверен, — перебила целительница коллегу. — Я знаю, что это было простое сонное зелье, но ведь еще вчера я думала совсем иначе. Оттого-то и беды все. Но это слишком серьезный разговор, чтобы вести его в переулке. Пойдем где-то посидим, поговорим.

— Я надеюсь, это того стоит!

На мгновение лицо Верданы осветила насмешливая улыбка.

— О, поверь мне, стоит.

Я лежала и смотрела в одну точку — на затылок Тирина. Братец не двигался, не перекачивался с бока на бок. До меня доносилось только его тихое дыхание.

Спит, или нет?

Я слегка приподнялась, затем даже села на кровать. Ничего. В смысле, ничего не изменилось. Я решила рискнуть. Когда-нибудь же надо было начинать. Поднялась с кровати, затем начала быстро одевать одежду. Джулинино платье было искренне жаль. Его покупали только для одного вечера, а я носила уже два дня кряду. Но больше надеть было нечего. Не голой же мне ходить.

Я затянула шнуровку, еще раз взглянула на брата и вышла из комнаты, медленно спустилась по скрипящей от каждого моего шага лестнице и вышла из трактира. На улице пришлось прибавить шаг. До полуночи оставалось мало времени, а путь был неблизким.

Тирин открыл глаза и долго смотрел на захлопнувшуюся дверь, скрипнул зубами и поднялся на ноги. На ночь он не раздевался. Подозревал, что придется быстро собираться, каждая минута будет на счету. Так и оказалось. Интуиция в который раз не обманула. Тирин скрипнул зубами, припоминая тот день, когда не прислушался к кричащему внутри него голосу. Сидел в каком-то баре...

— Эй, плесни мне еще! Хорошая в этом году смородиновка. Но такую только здесь подают!

— Для вас, господин, и стараемся, — девчонка в переднике угодливо улыбнулась, за что удостоилась шлепка по мягкому месту.

— А ведь ты права, душа моя. Может, с нами сядешь, выпьешь, на игру посмотришь, может, мне подскажешь чего.

— Я бы рада, господин, — подавальщица легко увернулась от рук клиента. — Но правил-то я совсем не знаю, да и работать мне нужно.

— Да, оставь ее, Тирин! — подал голос бородач, сидевший в углу. — Бабы только несчастья приносят. Давай, лучше откроемся!

— Изволь, — Тирин перевернул карты рубашками кверху. — Что ты там о несчастьях болтал? Мне девчонка эта удачу принесла. Первый выигрыш.

Бородач сокрушенно поцокал языком, завистливо поглядел, как Тирин сгребает весь кон себе, и неожиданно предложил:

— А давай еще, отыграться хочу?

На мгновение в голове у Тирина прозвучал голос: "Не делай этого! Иди домой". Но граф отмахнулся от напутствия. Удача ему улыбалась, зачем оставлять ее, не воспользовавшись ее дарами по полной?

Воспользовался, как же! В следующей игре противник выиграл, затем еще раз и еще. Денег становилось все меньше. Но не может же он — Мирра, остановится! Никогда!

— Еще!

В ту ночь он проиграл последний злотый, даже остался должен. Пришлось писать расписку, и это в их, бедственном положении. Но есть долг чести и слово дворянина. Тирин не забыл об этом и спустя год после той игры. Точнее, не то, чтобы забыл — снова повторил свою ошибку. Сказал, что обязан тому игроку. Фреду, или как его там. Но ведь он не знал, что это знакомый сестры, не знал, что они так скоро после злополучной игры ее отыщут.

Тирин запер за собой дверь и пошел по лестнице вслед за Элен. Интуиция... В ту ночь он не просто проиграл последний грош, в ту ночь исчезла сестра. Пришел бы он во время домой, помешал бы ее исчезновению.

Но прошлое не перепишешь, а будущее — можно. Потому-то сейчас Тирин и крался вслед за "горячо любимой" сестрицей.

— Нет, вот ты скажи, маги — нормальные люди? — монотонно бубнил себе под нос полноватый стражник, поминутно сплевывая в сторону. — Отдохнуть ни дня не дадут.

— Лучше, чтобы в нашем городе мразь какая появилась? — все же услышал причитание стражника его напарник.

— Не лучше, но с их-то силой можно самим все сделать, а не нас припрягать!

— С их силой можно и твои причитания услышать. Не больно-то в голосе у тебя почтения. А они этого, знаешь, страх, как не любят. Так что, заткнись!

— Да прав ты, прав, но все равно чудно это как-то. По прошлому разу, с полгода назад это было. Да ты, наверно, не помнишь, не служил еще у нас. Молодой слишком.

— Я уже год эти улочки патрулирую. Помню ту паутинку, как они ее называли, как все огни в городе погасли, помню. А чего сейчас так не сделали, да откуда мне знать? Может, слишком крупная рыба в сети должна попасть. Много магии на нее надо угробить.

— А мы значит пышечное мясо?! — разъярился полноватый стражник. — Коли помрем, не страшно!

— Да может, еще другая причина есть. Был я у капитана, когда к нему этот маг пожаловал. Молодой еще. Видел я его пару раз в городе, в таверну "Вкуснотище" он часто заглядывает. Подавальщица тамошняя — Марьша, вроде, говорила он ее родственник. Так вот, может, маг этот просто козырь хотел себе заработать. Слышал, что люди поговаривают, в Университете этом в последнее время странные дела творятся?

— Да люди всегда о чем-то бают.

— Не скажи, — человек заспорил. — Сейчас совсем что-то странное. Вот и нет между магистрами веры, грызутся они. Маг этот и пришел к нашему капитану, а не к своим. Не доверяет, значит. Просил он найти еще какого-то мага. Кто знает зачем. Какое же у имя, у того, кого нам искать? Джасс? Джесбург? Не вспомнить. Ну да ладно, думаю ничего особенного. Одна бессонная ночь нам, да остальным ребятам, которых город патрулировать послали, а потом и премиальные будут.

— Ага, жди от них. Еще и ворота невесть зачем приказали закрыть. Ни въехать в Риан, ни выехать. Ладно, выбора-то нет, против магов не попрешь, пошли патрулировать!

— Привет!

Я не ответила. Слова ведь только мешали. Да и не было на них времени. Не важно, что хотел мне сказать Фред. Слова ничего не изменят. Я уеду уже завтра. Просто сегодня ночью хотелось его увидеть, быть с ним, принадлежать ему до конца.

Прочь слезы, мысли, чувства. Только безумное наслаждение, горячая волна, что поднималась с глубины души, его губы на моем теле, опасное безумие, страсть, руки, что бережно и крепко прижимали меня к себе. Шум прибоя, что заглушал мой стон и горячий песок, на который мы опустились.

Я чувствовала, что он хочет что-то сказать, но не давала ему это сделать, закрывала его губы своими губами. Тихо шептала: "Молчи!" и "Я люблю тебя", а потом уткнулась носом ему в шею, в который раз за этот нестерпимо долгий день делая вид, будто заснула.

Вставало солнце. Оно делало это сотни раз до этого дня, я и не обращала на него внимание. Просто медленно встала, снова завязала шнуровку на платье, последний раз взглянула на спящее, умиротворенное лицо Фреда, вытерла, неизвестно откуда взявшуюся на лице слезу и медленно пошла вперед.

Еще долго за моей спиной слышался шум прибоя, впереди же царило безмолвие, да и пейзаж был обыденным — песок, и начавшие появляться на горизонте одноэтажные строения. Пригород Риана не отличался изяществом, роскошью, обыкновенные лачуги, в которые еще год назад я бы побрезговала зайти.

Чуть слева виднелось высокое, ветвистое дерево. Я глядела на его листья, стараясь утонуть в их зелени, не позволяя себе обернуться и насладиться более приятным пейзажем. Морем, чайками, а еще телом Фреда, с которым я больше никогда не увижусь. Он и был той причиной, по которой мне так нестерпимо хотелось обернуться, а вовсе не голый песок и вода, как ни убеждала я себя!

Но оборачиваться нельзя, не уйду ведь потом. А вернуться в трактир надо до того, как проснется Тирин, как заметит мое отсутствие. Брат не тот человек, что поверит в мои отговорки, будто я просто пошла прогуляться!

— Интересное ты себе нашла занятие на ночь! — внезапно от ствола дерева отклонилась высокая фигура.

— Ты тоже, — я кивнула Тирину. — Не думала, что ты такой любопытный. Ведь матушка меня всегда наказывала за чрезмерное любопытство. А ты не удел.

— Мое любопытство оправдано! — он попытался схватить меня за руку, но я успела создать щит. Не то, чтобы я до смерти боялась брата, но и выносить рукоприкладство, чтобы доказать, как там писали в романе, что я читала как раз перед своим исчезновением с Элрона (название фолианта, не смотря на возвратившиеся воспоминания, я так и не вспомнила), силу своего духа, не собиралась.

— Пусть так. То, что ты увидел... то, что увидел, что-то меняет? Удовлетвори мое любопытство, скажи, что?

Он долго смотрел на меня тем взглядом, которого за время нашего пребывания в Риане я уже не раз удостаивалась. Потом с грустью произнес:

— Иногда мне кажется, что ты не моя сестра. Моя Элен умерла больше года назад — в ту ночь, когда исчезла.

— Она и впрямь умерла. Не знаю, в ту ли ночь, или на следующую, когда моя душа соединилась с очередной жертвой безумного колдуна, или, когда пришли за мной. Не знаю. Но ответь мне на один вопрос, такая Элен тебе нужна?

— Она нужна мне! — прерывая голос Тирина, произнес незнакомец за моей спиной. Или... Я обернулась, чтобы подтвердить свою догадку. Черные волосы, костлявое лицо. Это был он и не он одновременно. Как будто два человека стали одним. Мой жених элронский аристократ Карл Джензбург и старик с полубезумным взглядом, что отнимал самое дорогое — жизнь.

Я попыталась выставить щит, переместиться, но не успела. Его рука, не встретив ни малейшего сопротивления от моего щита, схватила мою руку. Дернула на себя. А затем свет померк.

— Нет! Только не это! Я не верю! — Тирин бил по дереву кулаком, пока не стесал до крови костяшки. Он нашел Элен. Только Демоны знают, сколь сил на это потребовалось. Он нашел ее! Не для того, чтобы выдать за Джензбурга, не для того, чтобы выдать за Олина. Она была его сестрой. Веселой, смешной, подчас отчаянной, или бесстрашной. Это все не имело значения. Она была его сестрой. Он должен был ее уберечь! А вместо этого...

Когда она год назад исчезла, он места себе не находил. Был злой, на всех срывался. Катрин, пожалуй, была единственной, кто его успокаивал. Главная соперница его сестры, та, кого Катрин сто раз клялась сжить со свету, или просто подставляла самому Тирину, всему высшему обществу Элрона. Теперь ей стало скучно.

Не поклонники волновали младшую Стефаль — соперничество, победы и поражения... Но победы все же больше! Куда ж без них? Элен говорила, что все это: танцы, признания в любви (каждый день от новых кавалеров), игривый смех, обмахивание веерами, и сплетни, слухи, которые от скуки придумывает кто-то из завсегдателей балов. Ты знаешь, что они — глупость, но должна им верить.

Тирин не удивился, когда об этом сказала сестра, когда попыталась стать выше этого. Год назад точно об этом говорила Катрин. У них даже слова были схожи, только жена не бахвалилась магией. Да, тогда, в конце прошлого лета, уже никто не сомневался, что их свадьба дело решенное. Никто только не думал, что они поженятся тайно.

Но Катрин захотела загадок, некого ореола таинственности, почему бы ей их не получить? Тирин был не против такой уступки. Да и разве ж это уступка? Ему и самому не хотелось роскошей. Род Мирра обеднел. Еще, когда Элен была рядом, в упадке никто не сомневался, а уж потом...

Хотел, или нет Тирин найти сестру (зачем, чтобы она досталась Джензбургу?), Нелин Мирра требовалось ее возвращение. Она и потратила на это тысячи злотых, но не добилась ничего. Ее дочь растворилась в воздухе. Когда те, кого Нелин отправила на поиски, вернулись ни с чем, Тирин возблагодарил Духов. Он-то думал, что Элен сбежала сама. Вот и радовался ее победе, даже не смотря, что на бесплотные поиски ушли горы золота... последнего золота, что было у их рода.

Но Стефали все равно были рады браку их дочери с Тирином. Деньги у них были. Чего не было, так это такой длинной, как у Мирра, родословной. Тем более, тогда все еще верили, что Элен найдется, что выйдет замуж за Карла. А породниться с Джензбургами стоит много больше того, что Катрин дали в приданое. И не важно умрет, или исчезнет Элен во время первой брачной ночи, как делали предыдущие жены герцога. Кровная связь между родами не исчезнет.

Но Элен так и не появилась, а потом Джензбург приказал найти ее, угрожал Тирину смертью сына, и, в конце-концов, сам пришел за девушкой, когда она была у Тирина в руках. Да, граф узнал его, не смотря на усилившуюся с их встречи худобу, злой блеск в глазах и магию, которой у Карла просто не могло быть, как и у всех живущих в Элроне. Но сначала магом оказалась Элен. Теперь Тирина уже ничего не могло удивить.

Он снова ударил по ничем не повинному дереву.

— Она была у меня в руках. Но, Джахал, почему я снова ее потерял?

— Тирин! Тирин! Вот ты где! — внезапно послышался голос Олина. — Куда это вы с Элен запропастились?! Нам нужно сказать тебе нечто важное. Элен волновать нельзя, но ты...

Тирин позволил себе саркастическую улыбку. Ну, вот опять! Олин думает, будто Элен несмышленый котенок, который не может о себе позаботиться. Когда уже он поймет? Верно, никогда. Элен и до своего исчезновения не была беззащитной, а уж теперь...

— О чем ты?

— Селестин кое-что услышала. Но почему-то боялась рассказать, не хотела рассказывать. Весь вечер пытался у тебя выспросить, а ты умалчивала! — Олин повернулся к Селестин. — Сначала сбежала, а потом...

— Я не сбежала, — девушка разглядывала свою юбку, боясь поднять на Тирина глаза. — Просто на бал хотела посмотреть, вот и ушла из трактира. Там я и услышала. Кто-то искал эту Элен Мирра. Высокий, темноволосый, роскошно одетый. Я видела его всего ничего, но он успел напугать меня. Какой-то силой, блеском в глазах.

— Видишь, это он! — Олин и сам с полубезумным блеском в глазах посмотрел на Тирина. Мы должны спешить. Если тот, о ком мы оба думаем...

— Под это описание подходит еще сотня людей, — Тирин рукой отвел возражения Олина. — Но ты прав. Это Карл. Вот только ты опоздал. Элен уже у него.

— У кого Элен? — в разговор вмешался четвертый, до толи молчавший, но внимательно слушавший участник. — Где она?

— А тебе какое дело? — взорвался Олин. — Она ведь просила оставить ее в покое!

— Не просила. Делала вид. Маги, знаешь ли, умеют разговаривать мысленно.

— Договариваются о встречах? — Тирин с насмешкой поглядел на Фреда.

— О них тоже. Скажите мне, где Элен. У меня больше шансов спасти ее. Только ведь я могу применить столь ненавистную вами магию!

— Мы ее не ненавидим. Мы в нее не верим, — Олин ругнулся про себя, видя, как на ладони у Фреда зажегся огонь. — Не верили до того, как приехали в Риан, до того, как в одном селении встретили того магистра. Ристера, кажется. Но мы все равно не знаем, где Элен! Тирин?

Тирин долго смотрел на Фреда. Он не знал, где его сестра, но знал, с кем она.

— Ее похитил Карл Джензбург. Она его невеста. Год назад должна была состояться их свадьба.

— Где она? Я не могу ее почувствовать, как раньше.

Тирин скрипнул зубами, "понимая", на что намекает Фред.

— Не знаю я! Мы стояли здесь, затем появился он и унес ее куда-то. Я и подумать не мог, что он маг!

— А следовало думать! Вас сотни раз предупреждали об этом. Но вы на него едва не молились. Ладно, к Демонам все! Надеюсь, этот ваш Джензбург и впрямь перенес ее отсюда, а не накрыл иллюзией пустоты. Попробую поймать след.

Он замолчал. Три взгляда, что впились в него, выражали разные чувства. Глаза Тирина холодную злость, Олина — недоверие, Селестин... Она надеялась. В эту ночь, поднося к губам очередную кружку с вином, что заказал ей Олин, она поняла, что не сможет жить, если из-за нее погибнет незнакомка. Слишком высокая эта цена за собственное счастье, которого она, все равно, может не получить.

Фред исчез.

— Дорин, может, хоть ты мне объяснишь, что происходит?! — магистр поднял усталые глаза на, казалось, появившегося из ниоткуда, собеседника.

— А, это ты, Замир. В чем дело?

— В чем дело?! Меня не выпускают из Риана. Говорят твой приказ. Мне надоело здесь сидеть. Твой некромант не появляется, а затянувшиеся каникулы мне надоели! Пойми, мне нужно уехать! На кой Демон ты дал этот приказ стражникам?

— Садись, объясню, — Дорин кивнул на свободный стул, напротив себя. Затем пригубил вина. — Дело слишком серьезное, ну, или у кого-то начался маразм.

— У кого-то, это у Верданы? Дириани вы уже лишились. Она следующая?

— Если бы! — Дорин хохотнул. — Она пришла ко мне с сообщением, что в городе Карл Джензбург. Приснился он ей, видите ли. Помнишь ведь это имя? Как бы глупо не звучало, не отреагировать я не могу. Слишком большая за ним стоит сила. Да и подозрений море. Особенно в связи с ее видениями.

— Бред! — коротко отрезал Замир. — Ладно. Это все твое дело. Выпусти меня из Риана. Мне во дворец нужно. Некромант ведь твой не появится. Доходили до меня слухи о нем.

— Что я могу поделать, любовь. Да и тебя выпустить не против, жаль только, что не помог. Давай хоть я посмотрю, кого ты ищешь, может, знаю его, или видел когда. Портрета, ты говорил, его не существует. Ауру покажи. Большого круга не обещаю, но Риан захвачу.

— Попробуй. Я сам уже сотни раз пытался, но ты же вроде сильнее всегда меня был. Дерзай!

Дорин закрыл глаза, погружаясь в память Замира. Поиск произвести не успел, как есть, замер.

— А ведь я его знаю, аура уж больно знакомая!

Как когда-то я лежала на холодном камне, на алтаре. Только страха в этот раз не было. Была холодная ненависть. Умереть, но не отдать ему силу, сделать все, чтобы помешать древнему как мир (впрочем, преувеличиваю, как всегда) старику еще раз вступить на дорогу убийств.

— Элен, — он приблизился, окинул меня предвкушающим взглядом. — Я бы хотел, чтобы все сталось по-другому.

— Что бы я осталась жива?

— Нет, — он провел ладонью по моему лбу. — Это было предрешено задолго до твоего рождения. Сила... Силу, которую у Элрона отобрали, которую хотели уничтожить. Они ошиблись в расчетах. Остался я. И раз в поколение рождается девушка, в которой сосредотачивается та сила, что могли бы получить сотни людей. В этом поколении эта девушка ты. В прошлом Валин.

— Твоя предыдущая жена. Ты убил ее!

— Она сама отдала мне свою силу. Во благо Элрона. Не помнишь. Я расскажу тебе занятную историю. Она произошла много-много лет назад в разгар войны лилий. Мы проигрывали. Сторонников короля было слишком много. Они хотели уничтожить нас всех. Мы не могли защищаться. И тогда ко мне пришла твоя прародительница. Габриель... Она добровольно отдала мне свою силу, чтобы спасти наши земли. Теперь твоя очередь. Новая война не за горами. Король не успокоится, до того, как сотрет нас в порошок. Если ты сейчас не отдашь силу, вырежут весь Элрон. И тебя в том числе, — он снова провел морщинистой рукой по моему лбу. — Бедное дитя. Но ты должна. Это твоя судьба. Поверь, я не хотел проводить ритуал в спешке. Ты достойна большего. Но...

— Я не отдам силу, какой бы чушью ты не заговаривал мне зубы!

Он встал.

— А ты сильнее предыдущих жертв. Знаешь, я рад. Так надоело довольствоваться малым. Что от предыдущих жен. Толку от их сил! Что от ведьм. Последнее даже не сила — ее обрывки! Но ты... Честно говоря твое согласие сейчас не так уж и важно. Ты уже согласилась. Помнишь:

Виаран ливес черс эндар мире k'эcт

Есть раб, есть господин

Эндер мирем. Эн эмбер джест

Отдам все, что бы будущему послужить...

Не зря я внушил тебе прочесть ту книгу. Теперь ты все равно моя!

— Если она твоя, то заканчивай с ней! — прозвучал хриплый голос позади Джензбурга. — Мне надоело ждать!

— Мне тоже, — Карл отошел от меня. — Осталось сделать последние приготовления.

Ждать, снова ждать! Теперь смерти. Я злилась, не на то, что жду, на то, что не могу вырваться. Джензбург застал меня врасплох. Если бы не это, так просто я бы не далась! Я едва не заорала от отчаянья, но внезапно в сиге от меня начала проявляться фигура Фреда.

— Ты здесь! Хвала Духам! — он бросился ко мне. — Что происходит?

— Джензбург, кровавый ритуал... Освободи меня!

— Как интересно, — недалеко от меня прозвучал голос Джензбурга. — Знакомый колдун. Ты вечно мне мешаешь!

Карл поднял руки, но Фред оказался быстрее: нас накрыл щит.

— Он не колдун, — в хриплом голосе незнакомца прозвучала ненависть. — Это Фредерик. Он твоя цель!

— Престон?! — Фред, как на видение, смотрел на незнакомого мне человека.

— А кто же еще, братишка?

— Тогда совместим приятное с полезным! — Джензбург усмехнулся, поднял руки и ударил по щиту. Раз, другой. Фред еле слышно скрипнул зубами от боли.

— Уменьши щит и бери мою силу! — я протянула Фреду руку.

— Не могу, что-то глушит силы, боюсь, и второй щит не создам, и контроль над этим потеряю.

— Все равно бери мою силу, может, получится! Бери, не хватит тебе сил, мне все одно умирать!

Наши пальцы сомкнулись. Усталость... Фреду и впрямь приходилось тяжело, если на меня навалилась Такая усталость. Я впивалась зубами в губы, чтобы не потерять сознание. А потом в уголку губ Фреда появилась струйка крови. Он все-таки щадил меня. А Джензбург, казалось, не терял силу. Наоборот, он выпрямил плечи, стал выше.

И новый удар.

Я застонала, а затем последним, полуобморочным взглядом окинула комнату, в которой находилась. Взгляд зацепился за... нож!

...В крови начнется бурление силы. Кончиками пальцев пробегут искры. Всесильность, мощь, которой нет равных. Весь мир у твоих ног. А нужно только одно — ее согласие...

Мне все равно умирать! Пусть хоть он выживет. Я выдернула руку из руки Фреда и призвала нож. На телепортацию предмета силы требовалось ничтожно мало. Она еще у меня осталась.

Есть! Нож возник в мох руках. Красивый... Я едва удержалась, чтобы не рассмотреть надписи, выкарбленные на нем. Нет времени!

— Фред, нам не хватит силы.

— Предлагаешь сдаться? — он криво улыбнулся.

— Нет. Пожертвовать малым — мной.

Он скосил взгляд на нож в моей руке.

— Нет!

— Это единственный выход. Это мой выбор. Я добровольно отдаю силу... тебе, — я вдавила нож в ладонь...

Я не видела, что было дальше. Только слышала голос, слова, что напугали меня год назад. Они звучали ото всюду:

Ты просишь рассказать о судьбе,

Что ж, поведаю тебе.

Поклонники, встречи, балы...

Ты забудешь кто ты.

Он начнет с насилия, обмана,

Но имеешь ли ты право

Осуждать его за этот шаг?

Ведь он твой враг.

Поцелуи, боль и стоны.

Маг отведает твоей крови.

И ты навсегда потеряешь покой,

Но некому будет крикнуть: "Стой!"

Тогда сила твоя проявится,

И, быть может, душа живой останется.

Но подожди, подумай об одном:

Не лучше ли, если это все будет сном?

Вот только... будущие предрешено:

Чудовище ожило.

В его сердце одна месть,

Для тебя же: белое — весть

Красное — твой крест...

— Зачем ты ему все рассказал? — Олин набросился на Тирина. — Какой в этом смысл?

— Он может ее спасти, он хотя бы попытается!

— А потом Элен придется спасать уже от него?

Тирин скосил на Олина взгляд: "Дурачок!" Но облечь свои мысли в слова не успел. Селестин застонала. Упала на землю. Кулон на ее груди загорелся, а затем исчез. Землю на мгновение озарила вспышка. Раздался раскат грома.

А потом белый свет, и платья, множество платьев. Алое, голубое, с золотистым отливом. Меня окружали призраки, раздался крик, и сила полилась назад в тело.

— Элен!

— А предсказание-то сбылось. Все от первого до последнего слова!

Эпилог

Несколько дней спустя...

Прекрасной музыка была...

Еще душа душой не искушалась,

Слова, как храмов купола,

Над сердцем детским гордо возвышались.

Святая музыка плыла.

Держась за вечные канаты,

Все били мы в колокола

Своих восторженных понятий.

Попробуй нас останови!

Полутонов еще не различая,

Стучал ты в колокол Любви,

И лишь Любовь, одна Любовь звучала.

Ударишь в боль — взрезала боль

До сумасшествия, до корчи,

И робко бился над судьбой

Надежды хрупкий колокольчик.

Казалось, нет вокруг беды,

И фальши нет вокруг ни на полтона,

Вся жажда жизни и мечты

В твоей душе гудела многотонно43...

Тихо в углу зала над гитарой склонился мальчишка. Еще совсем ребенок, а голос вон какой звучный. Монеты, в лежащую рядом с ним шапку так и сыпались. Трактирщик тоже радостно поглядывал на мальчишку. Его выступление собрало много народу. А под красивую песню не грех и чарку вина выпить, а-то, и еще парочку заказать.

Только один стол — в самом углу зала и обходился без выпивки. На него трактирщик поглядывал без удовольствия. Порой на гладком, не смотря на пятидесятилетний возраст, лбу пробегали морщины. Просто так сидеть, ни в одной пивнушки было не принято. Вот только для магов законы не писаны, а кого они притаскивают с собой, только их дела.

Менестрель уже давно затянул новую песню, и еще одну, а стол так и не освободили. Маги сидели насупленные, словно сычи. Ни одного слова до, проходящих мимо их столика, девчонок не долетало. А трактирщик пытался полюбопытствовать.

Ладно, дела магов его совершенно не касаются. Лучше музыку послушать. Бед, знамо, будет меньше.

Любовь стараясь удержать,

Как саблю тянем мы ее:

Один — к себе — за рукоять,

Другой — к себе — за острие44...

— Значит, говоришь, эти двое искали тебя? — Дорин с прищуром глядел на меня.

— Да, — я не видела причин, чтобы скрывать правду. Впрочем, нет, причины у меня были. Хоть список составляй. Но Дорин знал правду и без меня (сама удивляюсь, что до сих пор за решетку не бросили). А все эти вопросы-ответы нужны не более, чем для отчетности.

— Элен Мирра?

Я кивнула.

— Тогда какого... — магистр резко повысил тон и, если бы, не щит безмолвия, что окружал нас, его голос бы разнесся по всему залу. А так никто, даже девчонка, что как раз проходила мимо нашего стола, ничего не услышала. — Какого ты поступила в этот Университет?

— А вы представьте, что значит оказаться одной в целом мире?! — взорвалась я. -Потерять все воспоминания, не помнить даже собственного имени. Вы представьте, что значит оказаться запертой в неведомом подвале, среди еще десятки девушек. Таких же обреченных, как и ты сама. И каждый день читать Духам молитвы, что сегодня пришли не за тобой?! Вы не знаете, вы этого не переживали. Для вас кровавые ритуалы навсегда останутся записями в вековых книгах с пожелтевшими от времени страницами. Мало ли чего происходило в прошлом. Слишком много пролилось крови с тех пор, как род людской появился на наших землях, с тех пор, как маги впервые осознали свои силы. Кого волнуют несколько убитых девушек?! Счет уже давно идет на тысячи, не на десятки!

Я отвернулась от Дорина, не желая, чтобы он видел слезы, мгновенно покатившиеся по моим щекам. Год... прошел целый год, а мне до сих пор больно вспоминать леса Духов. Такое не возможно забыть, остаться такой, какой была прежде.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, — снова начал Дорин.

Но ответить я не успела. Фред успокаивающе положил руку на мое плечо.

— Да хватит вам ее изводить! — на мгновение их с магистром глаза встретились. У обоих на лице была написана решимость, готовность идти до конца. Еще один маг, которого прежде я не встречала ни в Университете, ни в Риане, — Замир, кажется (нас представлял друг другу Дорин), прервал молчание, настойчиво поглядев на Дорина.

— Хватит!

— Ты прав, — Дорин зло усмехнулся. — Я забыл, с кем разговариваю. Но разве меня можно судить? Я ведь только недавно услышал один занимательный факт из вашей биографии, — он кивнул Фреду.

— Я же просил! — однокурсник посмотрел на Замира.

— Вы просили об отце. Но не могу же я допустить, чтобы здесь остались в неведенье. Теперь я отвечаю за вас головой. И я не позволю, чтобы с этой головы упал хотя бы волос!

— Я сам могу о себе позаботиться!

— Кольца на вас нет. Значит, не можете! — его слова породили в моей душе воспоминания. Я попыталась ухватится за них, но они, словно вода, вытекли сквозь пальцы. Не осталось ничего, только разочарование.

— Я четыре года заботился о себе сам. Разве этого не достаточно?! — тем временем продолжал настаивать Фред.

— Для человека вашего положения нет! — отрезал Замир. — Ко многому вы не готовы. К примеру, к встрече с братом, с его посланниками. Он ведь не найти вас хотел.

— Я догадался. С этой целью он вас всех и рассылал. Но на моего отца работать выгодней, не так ли? Я не запомнил, как вас зовут. Да и плевать я хотел на ваше имя. Я не интересуюсь перебежчиками, что меняют стороны, быстрее, чем сменится ветер.

— Не быстрее. Они меняются вместе с ним. Держат нос по ветру. Но я не из таких. С самого начала работаю на Бьена. Надеюсь, это имя вы не забыли?

— Не забыл. Пожалуй, я ошибся. Но и вы не правы. Я встречался с братом. Его прах лежит в земле.

— Не боитесь признаться в этом?

— Мои руки чисты, — отрезал Фред.

— И я могу подтвердить это, — влезла я. — На нас налетели какие-то тени, призраки. Я даже не знала, что такое существует. Что это вообще было?

— Понятия не имею, — пожал плечами Замир, хотел добавить что-то еще, но Дорин его опередил.

— У меня есть кое-какие подозрение, но я предпочту их сначала проверить.

— Я так понимаю, здесь мы, — я показала на себя и Фреда, — ни при чем?

— Он в любом случае ни при чем, — Замир сложил руки в замок и кивнул на Фреда. — Но вот вы...

— Прекратите! — Фред сильнее сжал мое плечо.

— Но вот я, — повторила, ожидая продолжения, я.

Новая борьба взглядов длилась недолго. Замир расплылся в улыбке.

— Вы тоже ни при чем, раз будущий повелитель этих земель так желает.

— Будущий повелитель? — я нахмурилась. — Но ведь Риан не может принадлежать ни одному землевладельцу. Он принадлежит только...

— Его Величеству Серженсу. Королю всея Киринеи. Или в вашем, Фредерик, случае, будущему королю. Но вы ведь все равно будете им, смените, как принято, при коронации имя и станете очередным Серженсом

На мгновение над столиком воцарилась тишина, я отбросила руку Фреда, что вольготно расположилась на моем плече, поспешно встала и, не говоря ни слова, отошла от стола. Проходя мимо мальчишки-певчего, кинула тому монету. Красиво ведь поет, соловей прям! А затем вышла из трактира. На мгновение сжала кулаки, не владея своими чувствами, а затем бросилась бежать.

— Вот видите, Ваше Величество, — Замир сделал глоток из только что заказанного кубка с вином. — Одну вашу проблему я уже решил. Не гоже королю знаться с Мирра. Но ничего, скоро эта история забудется. Про смерть Джензбурга сложат легенду, от которой в жилах будет стыть кровь. Вашему бегству из дворца найдут причину.

— Я по горло сыт вашей помощью! Не лезьте больше в мои дела. Я надеюсь, хоть ваше обещание вы сдержите! — Фред встал и вышел вслед за Элен, кивнув на прощание Дорину. На магистра студент (впрочем, зачем лгать, бывший студент, ведь как не повернется дело, студентом Университета Магии ему больше не быть!) не держал зла. Узнать, что тебя год водили за нос, при чем человек, которому ты помогал, дорого стоит. А Дорин даже в зубы ему не врезал.

Магам не лгут. Дорого обходится. Даже если сразу на лжи не поймают, потом отомстят. Впрочем, это смотря кому. Королям позволено все!

— Ты действительно не сообщил его отцу? — спросил Дорин, не глядя на друга, делая вид, будто и ответ его не интересует.

Бывший однокурсник усмехнулся. Он слишком хорошо знал, что кроется за безразличием магистра.

— Не будь идиотом! Сообщил в тот же день. Завтра король будет в Риане, — Замир осушил до дна кубок, поднялся, бросив на стол монету и дошел до конца щита, когда до него долетели слова Дорина:

— А ты изменился.

Замир хмыкнул, хотел продолжить путь, но все же обернулся уже после того, как занес ногу для нового шага.

— А ты нет. Все такой же идеалист, каким был раньше. Да только мир изменился, нужно было под него подстраиваться.

Дорин остался в одиночестве. Затем поднялся, разрушил уже не нужный щит и тихо прошептал себе под нос:

— Ничто не меняется без причины. Мир не изменился. Его изменили. Мы.

— Что у тебя с лицом? — кто-то схватил меня за руку и задал совершенно идиотский вопрос, если учесть, что я только что услышала. Я подумала, это Фред. Резко повернулась, чтобы сказать все, что я думаю о нем, о его лжи... И встретилась взглядом с Джулин. — Так, — задумчиво протянула она, не дождавшись моей реакции. — Все еще хуже, чем я думала. Что произошло?

Я молчала.

— Все равно ведь скажешь! — она упрямо дернула меня за руку. Затем на ее лице появилось понимание. — Ладно. Судя по твоему взгляду, что-то совсем из ряда вон выходящее, а я на улице тебя расспрашиваю. Пойдем в дом, я недалеко здесь живу.

Я махнула головой, не говоря ни "да", ни "нет". Но графиню мой ответ не интересовал. Для себя она уже все решила. Потому-то и потащила меня вперед.

Переулки. Мы сворачивали, то в одном месте, то в другом. Я уже успела запутаться, даже не понимала, в какой части Риана нахожусь, но Джулин просто великолепно знала дорогу. Внезапно она все же остановилась перед небольшим, но чистым и светлым домиком. Построенный из белого кирпича и покрытый золотистой крошкой, весело поблескивающей на солнце, он не имел ничего общего с замком рода Риани. Никакой вычурности, подчеркнутого богатства.

Джулин быстро отперла дверь ключом и пригласила меня в середину. Завела на кухню, споро, видно, с помощью уже на память выученных жестов, поставила на печку чайник и посмотрела на меня. Кивнула на стул.

— Садись, поговорим. Спорю, тебе есть что рассказать!

— Да тебе тоже, — я кивнула на чайник. — Не ожидала от тебя.

— Представь, я сама была удивлена. Раньше-то я к кухне даже подходить не осмеливалась.

— Нужды не было, — вставила я.

— Это точно. Ну, что ж, нужда появилась. Но это все мелочи. Ты меня с мысли не собьешь, даже у Ристера не выходит! Так что, рассказывай, что там у тебя происходит.

— Не самая удачная идея. После моего рассказа ты меня выпрешь взашей, а-то и Ристера кликнешь.

— Ты кого-то убила? — поинтересовалась графиня.

— Своими руками нет.

— Тогда все в порядке, рассказывай, давай.

— Ладно, я предупреждала, — сдаваясь, я подняла руки. — Все началось год назад, впрочем, нет, раньше. Все началось семнадцать лет назад, в день моего рождения. Меня обручили.

— Знакомая история, — меня тоже обручили с Анри в день моего рождения. Кстати, извини, что перебиваю, просто забыла сообщить тебе благую весть: Войские нищие. У них почти ничего за душой не осталось. Это дед Лиин раскопал. Кто-то из его должников поведал эту занятную историю. В счет долга. Но теперь Лиин спасена, а вместе с ней и я. До моего отца слухи уже дошли. Теперь он счастлив, что я не вышла за Анри. На меня ему наплевать, но выйди я за Войского, это нанесло бы урон престижу рода.

— Но почему ты думаешь, что ты настолько безразлична отцу? Неужели ты сделала нечто такое...

— Я родилась, — Джулин встала, налила в чашки кипяток из успевшего закипеть чайника, добавила заварки. — Я не Риани, кстати, ты вторая, кому я об этом говорю. Не смей кому еще рассказывать! Моя мать изменяла моему отца. Я не Риани, не графиня. Я никто! Ну, что, — она глотнула чаю, мгновенно обожгла горло и язык, но даже не вскрикнула. Истинная аристократка, что бы там Джулин не говорила. — Твоя правда шокирует больше моей?

— Мое настоящее имя Элен Мирра. Уже год я должна быть замужем за Карлом Джензбургом.

— И что здесь такого, — Джулин округлила глаза, — страшного? Я вот тоже сбежала из-под венца.

— Наши рода: Джензбурги, Мирра, — пояснила я.

— Это должно мне о чем-то сказать? — Джулин скептически подняла брови.

— Нам рассказывали об этих родах на истории, не помнишь? — удивилась я.

— Нет, конечно! — фыркнула Джулин. — Когда это я слушала магистров? Ладно, я поняла, что ты, ну, или твои предки (порой это одно и тоже), знаменита, дальше-то что? Кстати, мне казалось, ты поступила благодаря своим силам. Или ты не рассказывала, кто ты?

— Я сама не знала. Год назад меня похитили. Не знаю, толи слишком сильно приложили по голове, толи магию, какую наложили. Я забыла все: кто я, откуда. Только сейчас вспомнила. Мой брат и Олин приехали в Риан, нашли меня. Нашли совершенно случайно на Рианском балу.

— Значит, ты не зря туда пошла. Кстати, ты вроде говорила, что твоего жениха Карлом зовут, а не Олином?

— Тебе ли не знать! — я подмигнула Джулин. — Обручена я была с одним, а встречалась с половиной графства.

— Ну, не ждать же принца на белом коне! — согласилась Джулин. — А чем так знамениты твой род и род твоего жениха? Джензбург, кажется? — она вопросительно на меня посмотрела.

— В войне лилий мы были не на стороне короля. Точнее, — я вспомнила, чему меня учили в детстве. — Официально король не учувствовал в той войне, даже в последствии предал рода лилий анафеме.

— Разве? — Джулин нахмурила брови. — Мне казалось, они весьма почитаемы.

— Сейчас. Прошло пятьсот лет. Историю переписать не сложно.

— Возможно, не хочу думать об этом, — отмахнулась Джулин. — Твой род известен только благодаря этой войне?

— Говорят, Мирра проводят ритуалы крови. Но это только слухи, — поспешила опровергнуть свои же слова я, — предания старины. Я никогда не участвовала ни в чем подобном, не слышала даже ни о чем таком, пока не попала в Университет.

— Да верю я тебе, успокойся, — Джулин махнула рукой. — Давай лучше чай пить. Ты, вижу, еще ни глотка не сделала.

— Ждала, пока остынет, — я глотнула душистый напиток, пытаясь забыть обо всем. Главного-то, что меня беспокоило, я Джулин не рассказала. С мыслями, кто я такая, я уже примирилась. Но никак не с мыслями, кто такой Фред.

Дальше разговор не выходил за пределы этикета. Просьбы подать печенья, благодарности за чай. Только возле двери Джулин спросила:

— Ну, и что ты будешь делать дальше?

— Еще не решила. Время пока не вышло, — я лгала. Решение-то я приняла, гораздо сложнее было смириться с ним. — А ты?

— Сейчас самое время поговорить с отцом.

Замир ошибся, полагая, что завтра в Риан прибудет Его Величество король Серженс. Монарх прибыл уже сегодня. В этом месяце магической столице везло (или наоборот, не везло — это уж как посмотреть!) на могущественных гостей. Впрочем, последний гость не шел ни в какое сравнение с первыми двумя. Ведь нет в этом мире никого, равного королю.

Алехандро был, мягко говоря, удивлен визиту монарха. Ни Дорин, ни Замир не потрудились предупредить ректора. У обоих были к Алехандро старые счеты, а маги всегда отдают долги.

Так и вышло, что оба, как Алехандро, так и Серженс остались недовольны встречей. Поначалу маг даже не понял, чего монарх от него хочет. Но вот когда понял, когда в полной мере осознал, кто под маской сына простого Рианского ремесленника цельный год проучился в Университете Магии... В тот момент многим захотелось поглядеть на отвисшую челюсть Алехандро. Но встреча проходила наедине. Даже Риани на нее не попал. Впрочем, граф на нее особо не стремился. Это в Терре, да в Ролерне его род был популярен, но не при дворе.

Замир, и тот, остался перед ректорским кабинетом, а Дорина в то время даже не было в Университете. Маг знал, что король, а пуще того, тайная служба, ее глава Бьен захотят полного отчета о том, что случилось с Джензбургом, со вторым сыном Серженса. Фред с Элен (хотя второй лучше было бы вообще на глаза монарху не показываться) могли красочно описать все, что видели, но не объяснить, как это все произошло, почему. Студенты сами терялись в догадках.

Догадки теперь не могли помочь. Некоторые люди должны знать правду. Пускай, для простого народа сочинят бесхитростную сказочку. Сегодняшним Рианским визитерам нужна не она, нужна истина.

Дорин постучал в дубовую дверь, увидев на пороге мужчину, спросил:

— Я могу поговорить с Селестин?

Я поднесла руку к двери. Хотела постучать, но замерла. Из глубины души пришел вопрос: "А правильно ли я поступаю?". Я ведь лишаю себя пути назад, но... Я сжала зубы и все же коснулась костяшками дубовой двери.

— Можно войти?

— Заходите, — знакомый голос. Только не Тириа с Олином. Додумать я не успела. Вместо этого открыла двери.

— Магистр Дорин?

— Он самый, не стойте на пороге, заходите. Я хочу, чтобы вы кое-кого увидели.

Спросить кого, я не увидела. Лишь только за моей спиной захлопнулась дверь, я увидела...

— Не может быть! Ты ведь призрак, правда?

Серженсу хотелось кого-то убить. Лучше всего этого идиота Алехандро. И кто позволил ему занять пост ректора? Какой-то недалекий кретин, не иначе!

— Как можно не признать в своем студенте принца? — еле слышно прошептал он.

— Но я и подумать не мог... — передразнил монарх мага. — А о чем ты вообще думаешь?!

Нет, судьба Алехандро была решена. Ректором ему не быть.

На пороге он столкнулся еще с кем-то, хотел наорать на не вовремя появившееся существо, но оно и так отскочило в сторону, отвесило поклон.

— Повелитель, я безумно счастлив нашей встрече. И подумать не мог, что простой визит к дочери, подарит мне возможность лицезреть вашу особу...

Лесть... Серженс не особо любил льстецов. Но встреча с этим человеком в данный момент была даром. Аристократ, склонившийся перед ним, по крайней мере, не был таким глупцом, каким был Алехандро.

— Что ж, вам повезло. А кто ваша дочь? Возможно, она знакома с моим сыном. Он одарен поистине безграничным даром.

На мгновение в глазах собеседника проскользнуло непонимание, но тотчас исчезло. Как уже успел догадоться Серженс, граф Риани был не глуп. Он знал, когда следует сделать умное лицо.

— Вполне допускаю. Моя дочь ни за что не упустила бы возможность, познакомиться с принцем.

— С крон-принцем, — уточнил Серженс.

— Именно, — Риани отвесил еще один поклон, пытаясь скрыть все возрастающее удивление.

— Тогда, возможно, она знает, где он сейчас. А-то нынешний ректор не знает ничего!

— На меня он тоже произвел неблагоприятное впечатление, — угодливо заявил Риани, скрывая то, что самолично сделал из Алехандро ректора. — Но моя дочь... — граф, хотел сказать, что понятия не имеет, где девчонка, что он ищет ее уже несколько недель.

Слова не потребовались.

Из-за поворота показалась знакомая фигура.

— Отец, нам нужно поговорить, — быстро произнесла Джулин.

— Значит, вы знакомы, — резюмировал Дорин, — но обе делали вид, что единственные выжившие после того обряда. Если это не так, возможно, то были вовсе не кровавые ритуалы?

— Мы, вместе, с непонятно каким чудом (поведать свою историю она мне не успела), выжившей Селестин, со злостью посмотрели на Дорина. Он лишь поморщился.

— Да, я помню вашу, Элен, тираду, о том, что вам довелось пережить. Но вам могло почудиться.

— Вы смеетесь? Я ведь рассказала вам, как выжила.

— Да и я, — Селестин поднесла руку к груди, но тотчас опустила ее. — С помощью амулета. Вы ведь видели его. Только сейчас его нет. Он исчез, хотя я не знаю, почему.

— Зато знаю я! — отрезал Дорин. — Но неужели вы не понимаете, что я пытаюсь помочь вам выбраться из этой истории с найменьшими потерями?! Для вас всех было бы лучше, если бы кровавые ритуалы остались в прошлом.

— Они и так в прошлом. Джензбург мертв. А ведь это был именно он, что в лесах Духов, что здесь, прямо под боком у магов. Я узнала его.

— Вы думаете, это исправит ситуацию? Усугубит, особенно, если учесть, кто его убил!

— Я? — внезапно в сиге от меня засветились огни — верный признак заклятия-телепортации, а еще через мгновение появился Фред.

Я впилась ногтями в кожу ладони и отвернулась, вот и заметила отрицательное качание головы Дорина.

— Нет. Его убила Селестин, — вслух произнес Дорин, видя, что его кивок заметила только я. Все остальные таращились на Фреда. — Кстати, впредь не подслушивайте чужих разговоров.

Фред кивнул. Впрочем, не больно-то в его жесте было покорности.

— Я? Да я даже в глаза не видела этого вашего Джензбурга! — вскричала Селестин.

Олин мгновенно приблизился к девушке, успокаивающе приобнял ее.

— Потрудитесь-ка объяснить ваше обвинение? Я слышал, что маги защищают своих до конца, но не думал, что на этом пути они пожертвуют невинным человеком.

— Знаете, будь на моем месте Алехандро, после вашей тирады от вас бы и горстки пепла не осталось, — спокойно ответствовал Дорин. — Вам повезло, что здесь я. Ладно, признаю, Джензбурга убила не она, ее амулет. Моргана — Богиня мести. Она никогда не оставляет преступника безнаказанным, а убиенных неотомщенными. Так и сейчас. В последнее время в городе была совершенна серия зверских убийств.

— В этом еще обвинили Анри, — влезла я.

— Обвинил Ристер, — кивнул Дорин. — Но дело в том, что Анри убивал девушек не своими руками. Это делали разные люди. Но первопричиной был Анри. Он продавал богачам красавиц для забав. Вот только забавы выходили кровавыми. Не знаю, зачем ему это было нужно.

— Деньги, наверное. Войские разорены, — подсказала я.

— Это все объясняет. Деньги... — Дорин ударил кулаком по столу. — Мразь! Как бы то ни было, — продолжил он, пытаясь успокоиться, — призраки не знали, кому мстить: Анри, или тому, кто перерезал им горла. А сил хватило бы только на одно убийство. А потом появился Джензбург. Он уже давно убегал от Морганы, руки его по локоть в крови, а он до сих пор безнаказанный. Вот ваш амулет и показал призракам цель. Но он смог это сделать только после того, как ритуал начали воспроизводить. Призраки отомстили, но не за себя. За девушек, который убили в лесах Духов. И Моргана отпустила их души, сама ненадолго ушла из нашего мира. Потому-то амулет к вам не вернулся.

— Значит, я не виновата? — пролепетала Селестин.

— Нет.

— Тогда зачем вы ее пугали, пугали всех нас?! — вскричал Олин.

— Потому что в эту правду никто не поверит! Ваш род Стефалей никогда не был близок к Джензбургам, а вот Мирра, Эсперансы, Заиры. Им по душе будет версия, что с их сиром разобрался король.

— Но это ведь глупо, Тирин? — Олин посмотрел на моего брата, на меня.

Мы молчали. Я не полезу никого обвинять, это понятно. Знаю ведь правду. Но наша с Тирином мать, отец Лисы Эсперансы. Они так и поступят, а за ними последуют и другие. Людям всегда нужно за кем-то следовать. Сложно только сделать первый шаг, дальше все просто. С гор полетят камни, уламки которых зацепят и нас.

— Вот видите, Олин, — Дорин показал на нас с братом. — Они понимают, что я прав. А Киринее не нужна новая гражданская война.

— Но ведь есть очевидцы, — внезапно сказал Тирин. — Моя сестра и...

— Неужто вы еще не знаете? — Дорин хмыкнул. — Я-то думал, все давно в курсе. Перед вами крон-принц Фредерик Серженский.

В одно мгновение Олин и Тирин оцепенели. Затем брат посмотрел мне в глаза. Не спросил, всего лишь подумал: "Ты знала?". Я и не стала отвечать, просто отвела взгляд.

— Рад, что теперь все осознали всю серьезность дела. Нужно решить, что произошло несколько дней назад. — продолжил Дорин.

— Значит, больше всего будут недовольны Мирра? — внезапно спросил Фред.

Мы кивнули. На лице у Фреда появилась улыбка.

— Дорин, обвините во всем меня.

— Ты с ума сошел? — раздалось несколько громких восклицаний. — Хочешь войны. Ты так уверен, что одержишь победу?

— Нет. Один кровавый ритуал, и в руках огромная сила. Возможно ведь, что в их тайну был посвящен не один Джензбург.

— Да среди нас и магов нет. Джензбург был последним, а Элен, — Тирин бросил на меня косой взгляд. — Исключение!

— Об этом знаете вы, — Фред хитро прищурился. — Знаю я. Но не мой отец. Дорин, обвините во всем меня. У меня возник один план. Войны не будет, клянусь вам.

За дверью раздалось:

— Его величество...

— Хорошо бы ты был прав, — прошептал Дорин. — Если все сорвется...

Двери распахнулись. Голоса за дверью не солгали. Нас почтил своим присутствием отец Фреда. А еще Замир, граф Риани, Джулин, несколько незнакомых мне толстяков и с десяток солдат.

Не зря мы штудировали этикет с самого детства. Головы всех присутствующих мгновенно опустились вниз. Только Селестин немного замешкалась. Но ее ведь в детстве не били розгами за медлительность при поклоне.

— Сын мой, — долетело до нас.

И еще одно:

— Отец.

Потом, подчиняясь злому взгляду Фреда, Дорин проговорил:

— Сир, дозволено ли мне сказать, что Фредерик одержал славетную победу над монстром, что уже несколько столетий убивал ни в чем не повинных людей. Я говорю о элронском герцоге Карле Джензбурге.

Серженс замер.

— Он мертв? — спросил он упавшим до шепота голосом.

— Да. Но чудовище едва не погубило нас всех. Меня, наших магов и собственных вассалов. Отец, — Фред поднялся и предложил мне руку. — Позволь представить тебе одну из его жертв Элен Мирра...

А затем разговоры. Бесконечные вопросы, поклоны, от которых начинало ломить спину, мысленные разговоры:

— Неужели нельзя было меня предупредить?!

И балы. Неужели я действительно говорила, что люблю танцевать? Лгала. От вечной пляски, новых знакомств, встреч со "старыми друзьями", которых на самом деле я видела впервые, тихому шепоту за твой спиной... хотелось сбежать даже в бездну.

Дни превратились в туман. Были расписаны по часам. Я медленно сходила с ума. А ведь это было тем, о чем еще недавно я мечтала. Серженс нашел один единственный способ избежать "проигрышной" войны (представляю, какими красками Фред расписал отцу кровавые ритуалы). Я выходила замуж.

— Элен, ты не должна выходить за него только из боязни войны, — Олин все же нашел возможность поговорить со мной.

— Прости, я должна была сказать тебе об этом давно. В тот день я пришла, чтобы объяснится: я люблю его. Это правда. Я никогда тебя не любила, а ты никогда не любил меня. Молчи! — я приложила руку к его губам. — Ты совсем меня не знал. Думал, что знаешь, но не знал. Ты обязательно найдешь кого-то, кого полюбишь. Ты поймешь ее, будешь принимать, такой, какой она есть. Или уже нашел?

— Селестин...

Пригласительную открытку на свадьбу мне прислали через два месяца...

— Вот видишь, а ты страдала, из-за того, что ты Мирра! Все получилось как нельзя лучше, хотя, когда мне впервые сообщили, что Фред — крон-принц, я подумала, что схожу с ума!

— А я совсем не удивилась. Не знаю почему, — я подмигнула Джулин. — Но не только ведь у меня все хорошо. Ты выходишь замуж за Ристера. Отец не отрекается от тебя.

— Я ведь целый год проучилась вместе с будущим королем и королевой Киринеи. Мой отец знает, когда нужно отступить. Я теперь хожу в его любимицах.

— А что там, в Университете?

— Прознав, кто там целый год учился, все Киринейские аристократы решили отправить туда своих чад. Так что, Университет с лихвой возместит потерю в пять учеников: Фреда, тебя, меня (ну, не может же одна из студенток выйти замуж за преподавателя), Лиин (она все-таки уговорила деда ее оттуда забрать, все равно говорит, нет в ней магии, а становится целителем она не хочет), Анри. По поводу последнего Дорин просто счастлив. Да, Дорин стал новым ректором. Алехандро решил отправиться в путешествие в Зарию. Ристер говорит, он не скоро вернется, если вообще вернется. Дорин и вышиб Анри из Университета. За решетку барона не бросили, но кое-кто узнал, что он мошенничал в карты. В одну из ночей его не стало. Аристократы не прощают мошенников, что надувают их. Имя Дириани предано анафеме. Его признали преступником, который угрожал королевской семье. Ристер мне рассказывал, — Джулин на мгновение замолчала. — Дириани ведь не владел элронской магией, это была ты?

— Но никто не обвинит в чем-то запрещенном будущую королеву, — я с грустью кивнула. — Если бы он был жив! Но он мертв. Родственников у него не было. Историю все время переписывают. Когда-нибудь из него сделают героя.

— Но не сейчас.

— Ты вся светишься от радости, — мать не преминула испортить мне настроение. — Влюблена, видно с первого взгляда. Но помни, для него это только способ избежать войны.

— Ты многого не знаешь, не видишь...

— Я вижу там, где ты слепа. Он убийца!

А затем священник. Вечный вопрос: "Согласна ли ты..." и безлунная ночь...

— Выпьешь вина? — Фред подал мне бокал с темно-красной жидкостью.

— С удовольствием.

Мы чокнулись и выпили по глотку.

— Итак, твой план был в том, чтобы напугать отца?

— Признай, он удался, — Фред подмигнул мне. — Я во всех подробностях описал кровавые ритуалы, намекнул, что Джензбург оставил приемника. Но если этот приемник не получит поддержку Мирра, то останется ни с чем, не будет подбивать народ на восстание. В общем, как и мои предки, придумал несколько легенд об Элронцах. Только выдумки Серженса II закончились войной, мои же — миром.

— Политика. Как сказала моя мать, очередной брак по расчету.

— Конечно, — легко согласился Фреда, целуя меня за ухом. — Я люблю тебя, вот и рассчитал все так, чтобы заполучить тебя в свои руки.

— Напоминай мне об этом почаще, — я коснулась его губ своими губами. — Я ведь Мирра. Все мои предки выходили замуж по расчету. Красное, кровь всегда будет моим крестом.

— Не понимаю, — Фред посмотрел мне в глаза.

Я улыбнулась, немного грустно, затем сделала шаг в сторону, отворила двери на балкон и почувствовала ночную прохладу, а вмести с ней горячие руки Фреда на своих плечах.

— Однажды гадалка предсказала мою судьбу. Помню, я испугалась. Попыталась убежать от судьбы. Не вышло.

— Что же такого она сказала?

— Правду, только правду.

Ты просишь рассказать о судьбе,

Что ж, поведаю тебе.

Поклонники, встречи, балы...

Ты забудешь кто ты.

Я действительно забыла, кто я...

Он начнет с насилия, обмана,

Но имеешь ли ты право

Осуждать его за этот шаг?

Ведь он твой враг.

При нашем знакомстве мы часто сорились, ты мне даже угрожал. Но разве я могу тебя винить? Наши рода, как и говорила гадалка, враждовали испокон веков.

Поцелуи, боль и стоны.

Скажешь, не было?

Маг отведает твоей крови.

Тогда во время ритуала крови я пролила свою кровь, отдала тебе часть своей силы. Ты, можно сказать, попробовал ее на вкус.

И ты навсегда потеряешь покой,

Теряла... от любви...

Но некому будет крикнуть: "Стой!"

Ты кричал, говорил, чтобы я не делала этого. Но никого другого не было.

Тогда сила твоя проявится,

Сила, которая должна была достаться всему моему поколению, а досталась мне одной. Эту силу, что я тебе добровольно отдавала, амулет Селестин и почуял.

И, быть может, душа живой останется.

Но подожди, подумай об одном:

Не лучше ли, если это все будет сном?

Вот уж точно, подумала. Нет, не хочу!

Вот только... будущие предрешено:

Чудовище ожило.

Джензбург...

В его сердце одна месть,

Для тебя же: белое — весть

Свадьба. Я вышла за тебя замуж, предотвратила войну. Какая я молодец. Но...

Красное — твой крест.

...Я навсегда останусь Мирра. Плоть от плоти, кровь от крови.

— Считаешь, я об этом не знаю? — он снова меня поцеловал.

— Знаешь, мы оба об этом знаем. Я рассказала об этом лишь затем, чтобы сказать, я больше не буду бежать от судьбы, боятся неизбежного. Я не хочу знать своего будущего. Я хочу жить настоящим. Быть настоящей с тобой.

— Замечательный план, — Фред повернул мое лицо к своему. — Меня он вполне устраивает!

43. Сергей Минин Романс ЗВОНАРЬ

44. Евгений Агранович САБЛЯ — ЛЮБОВЬ.