Алхимик. Книга Древа

— После нападения на поезд определённо кто-то выжил и доложил. — Заявил Хэл. Вскоре алхимик увидел, отчего генерал пришел к этому выводу. Перед рассеянным строем легионеров империи катился земляной вал. Группки воинов двигались за дополнительными холмиками, что ползли перед ними живыми укрытиями.

— А вот газовая атака ничему не научила. — Добавил Хэл. — Они несут их в котле, только добавь газ и поставить на огонь!

— Нет, сэр, силы магов воздуха отчетливо ощущаются. Они готовят фронт горячего воздуха. — Отметил один из магов.

— В такую жару?! — Удивился Дэвид Хэл. — Я знал, что они садисты, но настолько! Ничего, реагент Рубинштейна только активнее сработает! Его не унесет вверх.

Фредерик тем временем поглядывал на катапульты, что отправят его зелье в тяжелых сферических баках — такая форма хуже всего контролировалась потоками воздуха.

В воздухе ощутимо дрожала Сила — тяжелые земляные волны становились все ближе и ближе. Такое количество магов легко сметет их палисады и завалит щитами и частоколом окопавшихся. На счастье республиканцы не собирались отсиживаться в окопах и не принимали зелье, замедляющее их, пусть и дающее силу. Флакон обычных стимуляторов разгоняющих кровь -вот что они приготовили на этот бой.

Взгляд Фредерик упал на одно из знамен Реньонцев — они почему-то опять держали центр, а орки и северяне в противоположность боям с нежитью переведены былина фланги.

-Сэр?.. Это новые дивизии, из города? — Спросил алхимик, пробежавшись глазами по номерам дивизий.

— Да. — Протянул Хэл. В его голосе опять послышалось то урчание, похожее на звуки, издаваемые сытым хищником. Фредерик уже начинал их ненавидеть, догадываясь, что генерал задумал очередную мерзость.

— Там много молодых ребят, которые слышали о дреднотаврах, но не о нашей газовой атаке. — Довольно протянул генерал. — Реньонские львята должны попробовать кровь.

— Мы так не договаривались! — Вскинулся Фредерик. — Мы должны взять в плен как можно больше, а не устраивать резню!

Адъютанты и гвардейцы демонстративно положили руки на пояса с оружием.

— Договариваются на форумах, а это поле битвы. Не забывайтесь, офицер! — рявкнул в ответ генерал. — Сигнальте обстрел зельем!

С обреченным лицом Фредерик приник к окулярам бинокля, вмонтированного в лицевую бронеплиту вышки. И как раз вовремя. Метровые сферы, лишь едва меняя траектории полета, падали среди групп имперской пехоты. Они все были в противогазах — но газ не предназначался для отравления человека. Латы, что блестели в лучах полуденного солнца — вот что должно обернулось против солдат. Надежная защита стала для них могилой. Едва газ касался доспехов, как те начинали стремительно чернеть. Алхимическое вещество стремительно трансмутировало благородную сталь в тяжелый и мягкий свинец. Доспехи и клинки прибавляли в весе почти наполовину. Едва газ был рассеян магами, республиканцы ринулись в атаку.

Болты с легкостью пробивали испорченные доспехи. Сотни экрионцев падали утыканные стрелами, не способными уклонится из-за алхимической обузы. Республиканцы напротив ловко перескакивал, и взбегали на магические холмы, разряжая стрелковое оружие и накидываясь на рассеянные группы противника с клинками. Гладиусы и палаши сменились на тяжелые ятаганы и хопеши, которые легко разрубили неловких легионеров в тяжелой броне. Быстрота и тяжелые удары косили врага, и никто не давал приказа сдерживаться. Это была форменная резня, как и догадался Фредерик. Фланги захлопнулись яростными орками и северянами, которым недостаток скорости тут не мешал. Фредерик в ужасе наблюдал, как зеленокожие картинно разбивались на пары и окружали имперцев, что лихорадочно пытались воссоздать подобие строя. Однако оставшиеся земляные преграды мешали им и орки с легкостью выкашивали своими чудовищными двуручниками, часто бросаясь на них с разбегу с холмиков — прямо в середину групп. Жажда мести и природная дикость не оставляли место милосердию в этот день. Армия республики была численностью едва ли в двадцать тысяч, а трупов врага было, по меньшей мере, больше в трое на вид.

Фредерик в этот раз держался стойко. Несколько раз он падал на кресло, жадно поглощая лимонад из графина, затем возвращался к окулярам. Бой длился около часа. Последняя четверть его заняло добивание противника. Этому можно было надеть маску приличия и чести — благородная месть и достаточно честный бой — орудуя тяжёлыми клинками и арбалетами, имперцы смогли забрать около полусотни республиканцев. Со сторон где наступали варвары Фредерик не нашел ни одного тела. Враг не смог применить артиллерию — пружины взвода были тут же испорчены, а несколько автоклавов с элементалями взорвались, когда их свинцовые стенки начали плавиться.

— Чистая и честная победа республиканских солдат и ученого. — Торжественно объявил генерал, поглаживая коробочку с очередным орденом. Фредерик поднял голову. Все взгляды были обращены на него. Тут был так же и церковный летописец, приготовивший светограф.

Фредерик встал, когда генерал подошел к нему.

— Я не приму это награду. — Тихо процедил он.

— Не ломай комедию, Фредерик. — Так же тихо ответил Хэл. — Ну же, нас сейчас фотографировать будут. Стране нужны и герои, и ублюдки. Ты останешься чистеньким воином света. — С этими словами он открыл коробочку. В ней лежал серебряный знак Меркурия, чей крест составлял два клинка. — А я так уж и быть останусь безумной Гончей Марса. С этими словами он поднял на него свои большие, проницательные карие глаза. — Выхлопочем тебе место в парламенте, тут я тебе зуб даю, после пары таких подвигов тебя сам народ попросит. От туда и будешь свои блистательные идеи в жизнь претворять, а?

Фредерик молчал. Генерал достал орден и закрепил его на груди.

— Воин Меркурия! Наш ученый вполне заслуживает так называться. Сегодняшний блестящий тактически ход стал доступен именно благодаря...

Фредерик его уже не слушал. Более всего сейчас он ощущал себя породистым псом на выставке "Все для охоты и рыбалки", что каждые полгода проводились в столичных павильонах. Его хозяин, вернее тот, кто, им себя воображал сейчас гордо выпятив грудь, разглагольствовал о победе прогресса и доблести над невежеством и коварством. И республиканцы, и представители наемников радостно скалились генералу, всецело выказывая почтение гениальному тактику, который сейчас отдал единственный приказ, приготовив западню чужими руками. Фредерику лишь оставалось догадываться, такой же ли ценой Хэл заработал все те золотые висюльки и побрякушки, украшавшими его широкий нагрудник. Вспоминая те бравурные истории, где он выжигал дикарей огнеметами, обрушивал дожди отравленных стрел в каньонах на деревни диких орков, алхимик понял, что генерал, по сути, был близок к его профессии.

Правильно оценить ингредиенты, сохранить их, подобрать нужный состав и извлечь из всего этого концентрат — вот лишь что мог командир. Говорить, что победа рождается в битве, так же глупо как то, что зелье появляется прямиком из котла. Сосуд в данном случае являлся лишь финальной стадией материализации того, что было приготовлено ранее.

Для Фредерика оставалось лишь загадкой такая линия поведения. Неужели ему и вправду доставляло удовольствие иметь такую репутацию? Или он ставил во главе всего лишь эффективность? Такая эффективность и вправду должна чудовищно подрывать мораль противника. — Однако, как бы мне поспевать изобретать новое оружие к каждой битве. — Саркастично подумал Фредерик. — Надо бы глянуть на сводки, что делают другие алхимики на фронте. Глядишь, вдохновение подчерпну.

— Возвращайся к работе. — Сказал ему, наконец, Хэл. Он давно окончил свою речь и, промочив горло лимонадом, направился вниз. — Надо речь ребятам произнести, они молодцы, без них ничего бы не было. — Офицер Элрой направлена к вам в лабораторию, можете продолжать вместе.

— Есть, сэр. — Ответил Фредерик. — Если чего кроме вина я заслужил, так это девушку. Благослови Венера Аллесию на хорошее настроение! — Подумал алхимик, поднимая глаза к небу.

В пивоварню Фредерик возвращался с отвратительным настроением, несмотря на то, что легионеры, возвращающиеся с поля битвы, радостно салютовали ему. В перепачканных засыхающий кровью доспехах ему встречались знакомые ровестники, которые он частенько видел в городе в лавках, на стадионах, форумах. В отличие от него, они чувствовали себя на своем месте.

— Неплохо. — Заявила Катарина, когда увидела орден на груди алхимика.

— Неплохо?! Знаешь, что Хэл устроил?! — Воскликнул Фредерик, падая на затянутый чехлом диван. Однако короткий пересказ событий не впечатлил друзей.

— Возится с пятью десятками дивизиями военнопленных? — Пожала плечами Аллесия. Девушка подсела к нему и положила голову на плечо. Когда он зашел, маг к его радости не выказала бурной реакции.

— Едва ли бы они оказали нам такую же милость. Если бы прорвали оборону — даже тебе пришлось бы браться за клинок.

— Дело в другом... — Медленно начал алхимик. — Я чувствую, что он меня использует. Пытается перекроить по-своему.

— Звучит крайне эгоистично. — Съязвила Катарина. — Ты защищаешь свою страну, делаешь, как можешь, а еще за это получаешь огромные деньги. Сколько там стоили те баки газа? Твои моральные страдания просто смешны.

— Ты права. — Вздохнул Фредерик. — Просто я ко всему этому долго еще привыкать буду.

— Просто помни, что я тебе говорила про инстинкты. — Пожала плечами Катарина. — В обычное время выбрасывай все это из головы, а потом переключайся, ощути себя зверем.

Вспомнив обстоятельства, при которых она это говорила, алхимик едва удержался, чтобы не покраснеть. К счастью Аллесия уже настойчиво тащила его за рукав.

— Присмотрим там... за оборудованием. Отдыхай. — Тут же сказал Дезмонд.

— Сколько же у тебя шрамов появилось... — Задумчиво сказала Аллесия, скользя пальцем по животу и вниз. — Будешь сводить?

— Только те, которые идут поперек мышц, что мешают двигаться. Остальные на память оставлю. — Ответил Фредерик. — Хмм, какая плотная у них ткань, не жарко под рубашкой такое носить?..

— Ах, теперь нет. — С улыбкой ответила девушка.

— Какой рельеф мышц... когда вздрагиваешь, такое чувство что в руках дикая кошка извивается, а запах... — Тихо проговорил алхимик, скользя губами и носом по животу вниз.

Девушка застонала, когда Фредерик впился губами между ее ног.

— Какой прекрасный цветочек... — Мурлыкнул он, оторвавшись от ее плоти через пару минут. Девушка метнула на него озорной взгляд и, опрокинув его на спину, села сверху. Несколько минут она страстно скакала на парне, впиваясь пальцами в шрамы на его груди. Алхимик шипел от удовольствия и боли, после чего не выдержав, поднял торс и, с силой сжав руки девушки за бицепсы, поднял их вверх. Пробежавшись цепочкой поцелуев по груди, он слегка прикусил сосок. Она вскрикнула от неожиданности, после чего Фредерик закрыл ее рот своими губами. Так, он скрыл и финальный ее стон.

Несколько минут они лежали молча, отдаваясь блаженству, что разлилось по телу. Затем уже Аллесия начала скользить вниз поцелуями по телу Фредерика.

— Ну, все, бессонная ночь, а утром у меня ведь куча работы. — Притворно посетовал алхимик, закатывая глаза от блаженства и погружая пятерню в волосы девушки.

Их разбудила настойчивая трель звонка.

Фредерик бормоча ругательства, торопливо принялся натягивать униформу. Аллесия прихватив свой мундир и брюки, спешно удалилась в соседнюю комнату, дабы не оказаться привлеченной за неуставные отношения.

— Что генерал, зелья кончились? — Буркнул себе под нос алхимик, даже не удосуживаясь прилизать волосы. К несчастью он угадал. Командир явился опять к нему со всей своей свитой.

— Плохие новости, Рубинштейн. Очень плохие. — Заявил Хэл, проходя в комнату. — Это наступление было проверкой, какие силы охраняют железнодорожный узел. К нам движется значительная группировка противника. Они стянули сюда всех, кто прошел через Тернии.

— Не готово. Даже близко. — Прямо сказал Фредерик.

— Я не спрашиваю готово ли. Меня интересует что вы сможете выжать из того что есть.

— Последствия...

— Будут не те, что при встрече с четвертью миллиона легионеров. — Резко перебил его генерал.

— Четве... что?! — Выдохнул Фредерик, падая обратно на диван.

— Империя решила, что здесь передовой технический центр армии республики. Других причин я не нахожу. Наш корпус дал три разгромные битвы, после которых выжили единицы. Кажется, мы все это время тыкали палкой в нос дракону. — Резюмировал генерал. Всем своим видом командор не подавал вида, что паникует. Глаза его переисполнялись холодной, яростной решимостью.

— С наёмниками нас тут едва пятьдесят тысяч... — Пробормотал алхимик.

— Рубинштейн! Неужели вы полагаете, что они будут стоять насмерть? Арифметика здесь вообще не нужна! Вы — наше спасение! — Отчеканил Хэл.

Это фраза. Именно ее алхимик боялся услышать больше всего.

— А другие... части армий... маги... алхимики... — Ошарашенно спросил он.

— Сынок, у меня сейчас даже на сарказм сил нет.— Выдохнул генерал, присаживаясь рядом с ним. — Они заняты. Они далеко. По республике неизвестными магико-техническими средствами разбросаны десятки диверсионных дивизий. Их бросили на смерть, но свою функцию отвлечения они выполнили прекрасно.

— Идемте. — Сказал Фредерик, резко вставая. — Прикажите принести с заднего двора трех хрюшек.

Бак, превращенный в алхимический реактор, мерно булькал, за темным стеклом вращалась густая жидкость багровых тонов.

Фредерик, одев респиратор и перчатки, принялся крутить задвижки и краны. Вскоре жидкость закипела активнее. Открыв заслонку, он вогнал туда длинный стеклянный цилиндр, наполовину скрытый металлическим кожухом. С шипением цилиндр заполнился жидкостью. Торопливо перенеся его на стол, он подключил несколько приборов к нему и зажег под ним газ. По трубкам в приборы понеслось зелье. Тем временем показались адъютанты, несшие в мешковине поросят.

— А теперь отойдите. Забрызгает. — Мрачно пояснил Фредерик.

Зафиксировав визжащее животное в специальном боксе, алхимик набрал огромным, жутковатым стеклянным инъектором жидкость из одного прибора. Затем он вогнал толстую иглу прямо в грудь свиньи и нажал на поршень. Животное завопило столь пронзительно, что все, кроме генерала невольно закрыли уши.

Захлопнув крышку, алхимик отошел и принялся ждать.

— Первая фаза эссенции. — Отметил он.

Животное мучалось не долго. Вскоре оно начало стремительно покрываться корой и узловатыми сучками. Однако дальше что-то пошло не так. Бока раздулись розовыми мембранами, которые стали быстро раздуваться. Наконец несчастное животное, издав предсмертный хрип оглушительно лопнуло, забрызгав бокс жидкостью винного цвета. Однако это было не все.

Оставшийся скелет продолжал жить. Омерзительно исковерканный кадавр извивался в баке, пока Фредерик не толкнул задвижку на баке. Существо тут же залило кислотой. Корчась и пища, тварь, наконец, издохла, растворившись в коричнево-красной пене.