Алхимик. Книга Древа

Щупальца актинической энергий хлестнули первого энта, что приблизился к сердцу крепости. На его броне тут же возникли десятки борозд оранжевого цвета — броню мгновенно прожгло. Облака сизого тумана, что кружили венцом вокруг элементаля, полоснули другого сотнями молний, от чего тот задымился и медленно стал заваливаться на бок.

Выжившие титаны атаковали конструкцию всеми конечностями. Большая часть мгновенно испарилась во вспышах взрывов, но Реньонские титаны все же повредили эфирную ловушку. Щупальца энергий отсекали их ветви десятками, но энты упорно рвали серебряные кольца и пластины. Око бури начало стягивать всю силу океана, что разразилась вокруг Аквадриса, пожравшее флот республики.

Все на шлюпке с благоговением затихли, глядя как новые энты наползали на вершину крепости, раздирая ядро, сдерживающее элементаля.

Среди атакующих Фредерик наконец заметил того, что нес в себе реакторную бомбу. Его чрево разверзлось, едва он приблизился и металлическая сфера усеянная полукольцами, за которые ухватился энт, нырнула в техномагический конструкт, что дрожал и разваливался на сотни деталей. Энты развернулись к нему спинами и плотно обхватили ветвями, почти скрыв происходящее внутри. Один за другим их люки раскрывались и из них вылетали кабины, скатываясь по крыше в океан

— Двое. Двое остались! — простонал один из моряков. — Неполадка...

— Или жертва. — Тихо ответил другой.

Фредерик, затаив дыхание наблюдал за тухнувшим сиянием в середине твердыни. Секунды складывались в минуту, другую. И наконец, ослепительный свет сжег все черные облака, светофильтр в шлеме алхимика не выдержал, и глаза закрыло полностью непрозрачная пластина.

За мгновение до этого Фредерик увидел, как силуэт Аквадрис испаряется в невообразимо чудовищной вспышке взрыва, взметнувшегося огненным грибом, испаряющим все облака на сотни километров вокруг. Через мгновение, когда его глаза закрыла спасительная темнота, на шлюпку обрушилась сокрушительная ударная волна и Фредерик отключился.

Когда он очнулся, то сразу же застонал. Тело ломило от боли, его мутило а в закрытых глазах бешено носились какие-то светящиеся точки.

— Я на суше. — С облегчением подумал Фредерик. Под головой лежал какой-то сверток, а вокруг слышались голоса без акцента — реньонцы были рядом. Однако он вспомнил взрыв и попытался рывком подняться. От этого его стало мутить сильнее. Алхимик медленно повернул голову в бок.

Неподалеку стояло несколько кораблей. Накренившийся дредноут плотно сел на скалу неподалеку. Вокруг сновали моряки с раненными, бочонками и ящиками.

— Рубинштейн очнулся! Скажи Фолкнеру! — Услышал алхимик позади.

— Что? Где мы? — Пробормотал он оборачиваясь. — Аквадрис захвачен?

У моряка, что охранял его, от этого названия побледнело лицо.

— Не знаю, сэр, какую вы там земную ось столкнули с их небесной вертикалью. — Прошептал он с тихим ужасом в голосе. — Но от Аквадриса остались лишь волны и ветер. Да эта скала, спасибо Меркурию, что поднялась из пучины от землетрясения.

Несколько секунд алхимик ошалело осматривал лагерь, ломая голову, что произошло. А потом он увидел — сначала у одного, потом другого моряка, что занимался с ранеными — кровь из носа. Из ушей. Как все они, явно не от обычной усталости шатались. И его пробрал животный ужас. Быстро найдя свой шлем, он быстро одел его и загерметизировал. Затем принялся обшаривать подсумки — благо их положили рядом.

Вколов себе через прорезиненный поддоспешник несколько ампул, он без сил рухнул на камень.

— Вот так поделил неделимое. — Пробормотал он. — Теперь меня точно сожгут на костре!

Затем он обратился к охраннику:

— Скорее. Мы должны бежать отсюда. Воздух, камень, вода — здесь все отравлено энтропией.

— Но... выжившие... образцы техники...

— Мы все умрем, если немедленно не начнем убираться отсюда, идиот! Как далеко мы от взрыва?! — Отчаянно воскликнул Фредерик.

Новость об облучении разнеслась по островку молниеносно. Уже через несколько минут, Фредерик с помощью офицера вступивший на борт уцелевшего судна, наблюдал как испуганные моряки, бегом хватали вещи и выстраивались у трапов.

Нельзя было сказать, что алхимик был полностью не готов к этому. С собой он носил экстренный набор, включающих эликсиры поглощающие частицы энтропии и нейтрализующие последствия зелья. Он рассчитывал, что может быть незначительный фон, из-за реактивной трансмутации элемента, который взрывом будет практически равномерно распространен по всей крепости. Но не на распад ядер атома! Как сильно он облучен? Конечно, раз он еще жив — не смертельно, к тому же алхимики были более устойчивы к подобным воздействиям. — Но моряки... — С ужасом подумал алхимик. Об их дальнейшей судьбе он попытался не думать. Но злой рок начал преследовать его через день после отбытия.

Сначала начали умирать раненные и те, которых выловили после кораблекрушений. Старший из выживший офицеров знаю, чем это может обернуться, приказал сбросить тела в воду. Пронаблюдав за угрюмыми матросами, привязывавшими груз к телам трупов, алхимик заперся в дальней каюте, обработав стены специальным составом. Сэр Фолкнер — капитан уцелевшего судна, лично пришел к нему узнать о возможных потерях.

— Мы движемся напрямую к суше, к специально предусмотренной точке эвакуации. — Коротко бросил он, не показывая никакой эмоциональной реакции. — И да поможет нам Меркурий!

С каждым днем Фредерик чувствовал себя все отвратительнее. Шла кровь носом, ломило суставы, болели виски. Однако когда он вышел на палубу подышать, он понял, что ему еще сильно повезло. Несколько матросов лежало прямо на палубе. У них появились проплешины в волосах, кто-то тихо жаловался на начинающуюся слепоту.

Через четыре дня капитан вызвал его на палубу. Там стояли выжившие моряки, а перед ними — открытые ящики с трансмутирующими эликсирами.

Фолкнер побрился на лысо и был бледен.

— Слушайте мой приказ! Корабли вышли в воды Реньона. Теперь нам ничего не угрожает. До земли еще два дня, но эти два дня на корабле нас убьют. Мы ушли от очага заражения, течение унесло его на север. Документы уничтожены, а корабли готовы к потоплению. Дальше мы поплывем благодаря этим зельям. Сэр Рубинштейн! Прошу продемонстрировать!

— Жалко латы. — Апатично подумал Фредерик, раздеваясь. Он достал из подсумка флакон и подошел к борту, повернувшись лицом к морякам. С остальных кораблей все пристально наблюдали за ним. Он проглотил содержимое пузырька и принялся ждать. Прохладный ветер, что уже уже вызывал у него дрожь наконец стал меньше ощущаться. На шее начали набухать узлы плоти, суставы начало ломить еще сильнее. Обессиленный лучевой болезнью он рухнул на колени. От макушки головы до копчика его пронзила боль, пульсируя десятком точек. Наконец плоть на шее разошлась, а в легких вспыхнул огонь. Он моргнул — и все окружающее вокруг расплылось.

Издав хриплый вздох через открывшиеся жабры, он кулем перевалился через борт. Вздох, еще один — и океаническая вода придала ему сил. Алхимик повел головой, разминая шею и выросшие ряды плавников, что шли от затылка до конца позвоночника. Повел руками, разминая пару гребней из лопаток, и сделал пробный нырок в глубину. Тело еще плохо его слушалось, но эссенция придала ему сил.

— Хорошо, что экранированы сосуды, а то превратился бы в черт знает что. — Подумал алхимик, проплывая мимо борта судна. Рядом бухнуло в воду еще несколько тел. Похоже, они его разглядели и через несколько метров воды. — А может и реформы в образовании изгнали последнее мракобесие. — Насмешливо подумал алхимик, наблюдая за судорожными движениями явно изумленного моряка.

Фредерик висел в бездне чуть поодаль от остальных, равнодушно наблюдая как реньонцы крутились вокруг друг друга, хватая за плавники и ласты, изучая измененные тела. Техники возились на кораблях еще треть часа, и алхимик успел найти и атаковать косяк рыб, ухватив парочку ладонями с новоявленными грубыми буграми и когтями.

Эссенция нага изменила и его вкусовые ощущения — сырая плоть имела приятный, хоть и специфичный сладко-соленый привкус.

Наконец над водой он увидел огненные шары взрывов, что отдались вводу глухими толчками. Фредерик вернулся к группе, где его перехватил Фолкнер.

— Сколько у нас времени? — Глухо булькнул он.

— Три дня и есть. Надо есть больше рыбы и водорослей, так можем накинуть еще день. — Ответил алхимик, приспосабливаясь к речи под водой.

— Я ощущаю магнитные поля и... еще что-то... течения, потоки Силы. Мы найдем путь. — Кивнул капитан.

Они выстроились редким косяком в сотню метров длинной и отправились в путь. Путь сквозь бездну был мрачен. Часто они сближались друг с другом, подбадривая и завязывая разговор, что эхом носился между ними всеми. Обрывки фраз накладывались друг на друга, превращая диалоги в какофонию. Но военные быстро решили эту проблему, затянув песню о возвращении домой из далекого плавания. Реньонцы перебирали их все, замолкая менее чем на час. А еще они охотились. К вечеру они уже как матерые хищники охватывали крупные косяки рыб, пожирая их на ходу, чтобы не замедлятся. Ночевать они смогли лишь по земной привычке — спустившись к рифами скрывшись между скал. На следующий день их попытались атаковать акулы. Они попытали счастья у отставших, пробуя выхватить моряков с края. Нескольких морские хищники и вправду разорвали, но яростная ответная атака сделала из самих акул обед. Обглоданные кости медленно канули в пучину. Мрачно проводив взглядами и останки соратников, реньонцы двинулись дальше. Еще ни разу они не проводили перекличку, и алхимик понимал почему. Искать отставших в этой темной бездне было бессмысленно.

18. Контрнаступление по всем фронтам

Они успели. К вечеру четвертого дня реньонцы уже плескались у берегов небольшой бухты, на которой в лесу висели дирижабли, ожидая обратного превращения.

Не все вернулись к человеческому обличью. Фредерик на всю жизнь запомнил мрачный взгляд капитана, смотревшего на него из-под воды, когда моряки вышли на скалы, проводить два десятка своих менее удачных соратников.

— До конца лунной фазы, мы будем здесь. — Показал Фолкнер ему кусок доски с выцарапанными словами. Алхимик, передавший ее ему от разобранного ящика воздухоплавателей, взял деревяшку обратно и написал:

— Дар-Ар-Аддан пал. Реньон начал блицкриг на земли империи. Вы выполнили свой долг, и республика вас не забудет.

Фолкнер кивнул и вместе с прочими скрылся в глубине.

Бронированный тягач самоходки перестал трястись по разбитой грунтовой дороге и вывернул на асфальтированную, что вела к богатому замку. Громоздкую систему взвода огромных пружин сняли, и вместо катапульты теперь стояла десятидюймовая гаубица, а свободное место заняла бронированная кабина. За рулем сидел сам генерал Хэл, алхимику досталось место стрелка, а несколько гвардейцев сидело у автомата подачи боеприпасов.

— Ты не представляешь, каково это — обрушить град стали и огня на ничего не подозревающего противника. — Довольно протянул Хэл, проводя рукой по казеннику пушки.

Алхимик представлял. Он видел раздробленные стены гномьей твердыни, колыбели Реньонской республики.

Город-крепость был высечен из целой горы, но теперь он не имел ничего общего с той величественной твердыней с картин прошлого. Теперь Дар-Ар-Аддан напоминал гигантский трухлявый пень — усеянный сотнями труб, башен очистных сооружений в грязных и ржавых подтеках, основание которого было облеплено как древесными грибами — лачугами рабочих из листов металла и потемневших досок.

Фредерик был и внутри. Дороги улочек оказались грубо залиты асфальтом пополам с булыжниками и бетонными кляксами. Изредка виднелись гранитные плиты с резьбой подземного народа, где-то из колонн и балок склеили подобие фундаментов и мостков. Стоки давно забили промышленные отходы бурых и оранжевых цветов, цеха внутри покрывали толстые слои жирной копоти.

Гномы с отвращением шли через их оскверненную столицу. Дар-Ар-Аддан был передан им обратно, в знак союза с Реньоном, но это походило на издевку. Опустошенный и изуродованный город походил на выброшенный огрызок.

Седовласый король подгорного народа в походных доспехах встал на постамент, откуда сбросили статую императора и произнес краткую речь. Алхимик разобрал чуть больше половины:

— Сородичи! Через три столетия мы вернулись на родину. Вы видите, что с ней стало. Но прошу вас помнить! Те люди, что сотворили это — давно сгинули. Реньон — наследник высоких идеалов таких же тружеников как мы. Если бы их предки были такими же выродками как имперцы, нас бы тут не было. Нас бы вытравили бы как крыс к самому южном морю и пришлось бы бежать дальше через воды Рифлетса.

Но у них есть благородство. Они знают, что для нас значит возвращение Дар-Ар-Аддана. Они отдают всю его мощь нам как знак дружбы. Прошу вас! Помните об этом и не держите зла на республику. Они тоже люди — но они не связаны родами как мы с истинным врагом. Империя и Реньон — как вода и огонь!

На его речь послышались редкие восклицания энтузиастов и гному принялись расходиться.

Алхимик поторопился покинуть это место. Рабочие в грязной спецодежде торопливо разбегались по лачугам, напоминая крыс. На несчастных лицах виднелась глубокая печаль. Они понимали, что означало для них возвращение настоящих хозяев этого места. Появление республиканцев на улицах, однако, они воспринимали с благоговением.

Теперь они с командованием выдвигались к другой захваченной крепости, где должен был расквартироваться корпус Титанов. Это были баронские земли, поставляющие провизию производству. Сам замок был небольшой, но имел солидное кольцо укреплений, предназначенный для канцелярии и инженеров — жить в такой промышленной помойке, в которую превратили крепость гномов, высшие чины не желали. Как и говорил генерал, захват произошел быстро — тут не было развороченных снарядами и пулями стен.

Монтажные големы устанавливали укрепленные сталью артиллерийские гнезда, меняли ворота и заливали бетоном ДОТЫ. Множество легионеров было занято разоружением пленных легионеров — те сбрасывали кучи бесполезные доспехи и клинки с арбалетами. Знамена дивизий и баронства лежали у них под ногами в грязи неразличимыми цветными тряпками.

— Первый раз за войну вижу их герб. — Отметил про себя алхимик, разглядев имперского грифона с молотом и наковальней на грязном стяге.

Алхимик снова пробежался пальцами по своей новенькой винтовке. Полуавтомат, пятнадцать патронов, прицельная дальность — километр. Доспехи приказал одеть Хэл — стальные, легионерские. Награды, отложенные в сейф в лаборатории, покоились теперь в рюкзаке. Револьвер был все тот же — подарок от отца, модифицированный для стрельбы щелочными боеприпасами.

— Тут развернем мою лабораторию? — поинтересовался Фредерик у Хэла.

— Да. Уже заканчивают зачистку наши ребята. Через пару дней выдвигаемся к плотине, которая на десятки километров вокруг все водой снабжает. Серьезная тактическая позиция, там какие-то укрепления и лаборатории. Фермеры сказали что-то ценное. Скорпионы упрашивали меня, чтобы хоть одним глазком взглянуть, но по слухам — что-то по твоей части. — Ухмыльнулся генерал. — Похоже, не ты один хотел поднять Тернии.