Алхимик. Книга Древа

Алхимик потянулся опухшими губами к трубке регенератора. Не было пределу его счастью, когда от туда он смог высосать по ощущениям больше полулитра тепловатой воды. Затем он потянул немного питательной пасты из второй трубки и стал ждать прилива сил.

Шум песков вызвал в нем новый приступ отчаянья. Был полдень, до ночи еще далеко, а местные пески, гонимые сильными ветрами могли стереть в порошок его как наждак. Алхимик с трудом оторвал себя от бархана и приподнялся на руках. Отчаянье сменилось ужасом. Перед ним формировалась огромная фигура из вихрей и поднятого ими в воздух песка.

— Долог был твой путь, алхимик. — Зашептали пески. — И стоишь ты теперь перед одним из владык этой пустыни. Скажи же мне, стоило ли твое желание отомстить, риска всей твоей драгоценной, возвышенной жизни?

Фредерик из последних сил поднялся с колен. Не пристало ему, алхимику, склонятся перед стихией.

— Сталь или закалится, или сломается. Но спрячь ее в болото — и она точно заржавеет. — Ответил он ветру. — Я тот, кем себя творю. Что не преподносила мне Судьба — я все оборачивал в свою пользу. Это высшее мастерство жизни.

— Мне нравится твой ответ. — Ответил песок и ветер. — Я Самум, ветер Юго-Запада. Те убийцы, которым ты желаешь отомстить, были некогда моими подданными. Я и мои братья даровали им свои благословения, теперь они ушли с пути почитания первоначальных сил этих земель. Якшаются с ведьмой, что обольстила всех гордых королей.

О тебя, Фредерик я слышал. — Продолжали гудеть вихри. — Как ты освободил в ледяном океане тысячу элементалей и их патриарха. Любовь твоя, что ныне мертва, пела южным зефирам изумительные песни на языке стихий. Теперь, когда я прихожу с берега того моря, лишь горестный плач ветров с континента доносится мне.

Я помогу тебе в твоей мести. Проведу скорее к твоей цели. Когда ты проникнешь в логово Семьи Эбенового Клинка, мое благословение вырвется из их рук, едва вкусит твоей крови. Оно поможет одолеть их всех. — Закончил шептать ветер. — Теперь же — отвори свой шлем. Вдохни мою эссенцию!

Фредерик негнущимися пальцами повернул задвижки и откинул стекло. Вздох — и его легкие наполнились мощью сил, что родились до первого живого существа. Алхимик выпрямился во весь рост, взревев от переполняемой силы. Стекло захлопнулось вновь и задвижки сами повернулись, прижимая его в обод шлема.

— Беги же. — Пророкотал Самум. И алхимик побежал. Ветер дул в его спину, подгоняя как парусник. Он перестал ощущать ноги, столь легки те стали. Бронза понож мелькала как реактивные винты имперских летательных машин. На десяток метров позади Фредерик вздымался фонтан песка, что вылетал из-под его ног.

Не прошло и четверти часа, как ландшафт резко изменился. Среди песков вздымались полустёртые обелиск из песчаника, а там и тут виднелись выбеленные кости невообразимых тварей. Алхимик замедлился, увидев, что поднимается над горизонтом. Он прошел еще два десятка метров по обнажившейся из-под песков скале и стал на обрыве.

— Вот ты какой. — Выдохнул алхимик, проверяя герметичность шлема. Что-то лопнуло внутри системы переработки, и костюм стал нагреваться вновь. Но это было уже не важно. Он достиг своей цели.

* * *

Повозку медленно тащили два поджарых волов. В скрипучей телеге лежал огромный саркофаг, вырезанный из базальта и покрытый символами забытых языков, среди которых впрочем, виднелось наречие узнаваемое жителями городов, что облюбовали берег плодородной реки. Они повествовали о древнем колдуне, восставшем против своего царя, что темной магией занял его место и поднял армию мертвецов, чтобы его злая воля смогла простираться дальше на север.

— Это его план? — Фыркнул один из убийц, выглядывая из-за арок полуразрушенного храма. — И как же он решил поднять Царя-Шакала? Семенем Реки? Что умеют эти Реньонские алхимики?

— Его злого духа давно не было слышно на сотни лиг вокруг. Думаю, в саркофаге нечто иное. — Ответил другой.

— Бомба? Зачем мы тогда несем его к себе в убежище? — Хмыкнул первый.

-Нет. Это вызов. Полагаю, Фредерик спрятался там сам, приготовил пару боевых эликсиров. Думаешь, наши отцы так глупы, чтобы не обследовать его магией? Только тончайшие эликсиры способны укрыть свои свойства от нашей магии. Химическая бомба или мумия древнего некроманта легко бы ими обнаружились. Нет. Даже я почти ощущаю, как там бьется живое сердце человека.

— Я расскажи тебе, как все было. — Тихо рассмеялся первый. — Надеюсь, он хотя бы удивит нас.

Внутри саркофага Фредерик почти ничего не слышал. Слабо помогали даже техномагические приборы. Они нашли его через сутки и, конечно же, не вскрыли на месте. Иногда доносились особенно громкие реплики и, через день алхимик с облегчением понял, что его все же везут в подземелье Семьи. Не закопали. Конечно, он бы вырвался даже будучи закопанным и погребённым под тонны гранита, даже зачарованного. Но их гордость сыграла с ними злую шутку. Он пил стимулирующие зелья и не спал третьи сутки, когда, наконец, ощутил, что дрожание прекратилось, и его саркофаг со стуком стал уже основательно.

Отцы Семьи Эбенового Клинка стали полукругом вокруг саркофага. Они скрылись за колоннами, а слуги принялись крепить к выемкам крышки каменного гроба веревки и натягивать их на блок.

— Безрассудно. — Равнодушно бросил один. — Однажды к нам приходил Реньонец. Сто лет назад он вырезал одно из убежищ. И снова мы пускаем врага в свой дом?

— То был кадавр, выращенный могучим магом или алхимиком, с кипящей стихийной кровью орков и темной пневмой дроу. Он даже близко не человек, он был выращен идеальным оружием. Это лишь мальчишка. Боишься, что алхимик окажется хитрее тебя? — Хмыкнул другой.— Брось. Когда еще нам встретится достойный враг? Тем более, мы должны выполнить свой контракт.

Заскрипела лебедка, и массивная крышка саркофага со скрежетом сдвинулась. Оттуда с шипением повалил зеленый газ. Убийцы и слуги рефлекторно проверили свои маски. Внезапно стоявшие ближе всего стали глухо кашлять.

— Фильтры... разъедает... — Пробулькал один из ассасинов и рухнул на колени.

* * *

Алхимик торопливо спускался вниз ущелья по узкому проходу меж скал, не отрывая взгляда от зловещей картины, что открылась перед ним еще вверху. Среди безжизненных песков лежали руины древнего города. А в центре его, на самых крупных развалинах возвышалось чудовищное древо. Толстое и кривое, она распростерло длинные гнилостные корни на десятки метров вокруг. Здесь земля дышала алхимическим ядом невероятной мощи, что даже через зачарованную бронзу ощущалось Фредериком. Его мутило и он даже несколько раз стошнило прямо в шлем. Он падал и вновь поднимался, хватаясь за обломки колонн.

Под сень его алхимик уже полз, цепляясь за раздробленные ступени древнего не то храма, не то дворца. В глазах темнело, а голова раскалывалась.

— Вставай дружок.— Скрипящий голос вырвал его из забытья, пройдясь по нервам разрядом молнии.

Меж корней стоял высокий призрак мертвого короля древности в истлевшем саванне и окислившейся бронзовой броне .

— Ты шел ко мне из такой дали, чтобы получить частичку моей силы, так просто я не дам тебе умереть. — Прохрипел дух и сотворил жест, будто подтаскивает к себе нечто невидимое.

Алхимика подняла в воздух незримая сила и поставила на ноги. Его мышцы словно наполнились чем-то под давлением, и неестественная мощь помогла пройти ему к стволу мертвого древа. Фредерик тяжело оперся на гнилую кору, что источала ядовитые смолы мерзких цветов.

— Вот он — Анчар. — Выдохнул дух Короля-Шакала. — Так для чего тебе эта сила, смертный?

— Месть. — Донесся глухой голос из-под шлема. — Я соберу его эссенцию чтобы уничтожить логово Семьи Эбенового Клинка.

— Всего-то? Я знаю о войне твоей страны с огромной империей. Могу дать нечто большее. Силу, что сокрушит легионы... — Начал дух.

— Довольно! — Прервал его ледяной женский голос. Алхимик обернулся.

У корней стояла фигура в новой модной мантии реньонских портных. Из-под капюшона выглядывала маска с клювом, из белой кости, повторяющая череп ворона. Она была покрыта витиеватой резьбой ювелиров с восточных берегов республики, что делают украшения из кости. Глазницы закрывали бронзовые очки с большими круглыми линзами, а под клювом переплетались ребристые стальные трубки. В руках фигура сжимала изящный графин. Форма его что-то смутно напоминала из детства алхимика.

Король-Шакал издал вопль ненависти и спрятался за Анчаром, лишь немного выглядывая из-за него.

— Дважды ты нарушал мой запрет. — Прошипела Смерть. — Но ты не потерянная душа, Фредерик Рубинштейн. И я явилась тебя предупредить, что если примешь дар этого червя, то будешь проклят! И будешь обречен на бесконечные муки в подземельях моих чертогов!

Алхимик оторвался от дерева и стал на одно колено.

— Благородная дочь Змия Времени! Первый раз я преступил через запрет из глупости и страха перед тобой. Второй раз я думал, что обошел его, чтобы спасти благородного воина. — Ровным голосом произнес он.

— И обрек его на страдания! Ты не представляешь, что ощущает Кристофер!

— Я позабочусь о нем. Тернии наши. В нем нет более нужды, как страже. Я... признаю свою ошибку.

— Этого недостаточно. Плени Короля-Шакала и я дам тебе силу выйти отсюда невредимым. — Отрезала Смерть.

Мрачная тень накрыла алхимика. Он обернулся. Древний некромант взирал на него горящими глазами.

— Не слушай эту мерзость. Это чудовище! Взгляни на нее, она омерзительнее, чем я! Кому ты веришь?! Я бежал от нее всю жизнь, но она догнала меня через тебя. Через живого. Я дам тебе тайны старины. Могучей алхимии, не только некромантии! Хочешь знать, как сотворить доспехи Обсидиановой Саранчи? На его крыльях можно добраться до императора и перерезать ему глотку! Летающие машины и близко не стоят этим артефактом! — Быстро затараторил дух.

Фредерик встал.

— Нет. Я справлюсь сам. У Реньона много ученых, алхимиков и инженеров. Справимся сами. — Твердо ответил он, поднимаясь на ноги.

Король-Шакал застенал и нырнул внутрь Анчара.

Смерть подняла одну руку и стянула свою маску. С шипением гофрированные шланги опали, выпустив белый пар.

Под ней обнаружилось прекрасное юное лицо с белоснежной кожей. Их взгляды встретились. Ее глаза были похожи на два превосходных черных агата.

Смерть повесила маску на пояс и приятным голосом произнесла:

— Мудрый выбор.

— Почему он сказал, что ты омерзительна? — Поинтересовался алхимик. — Я слышал что...

— Да. — Ответила Смерть. — Для каждого я выгляжу по-своему.

Дочь Времени провела рукой по складкам мантии и подняла маску, покрутив ее в руке.

— У вас интересная мода. Мне нравится. Когда Реньон сгинет, я буду одевать это еще не одну тысячу лет на последние встречи с всякими ценителями прекрасного. Быть может, увидев во время сердечного приступа меня, какой-то творец вдохновится и, вынырнув из забытья, сотворит свой лучший шедевр...

Девушка умолкла, подняв хрустальный кувшин и вперив в него взор.

— Да. Сколько же здесь прекрасных душ. Иногда его грани сверкают, когда река времени течет сквозь него. И можно увидеть будущее. — Она резко подняла глаза на Фредерика. — Но тебя я тут не разглядела. Надеюсь, тебе недостанет глупости бегать от логического конца в гниющем трупе или телах кадавров.

Алхимик театрально развел руки.

— Мне тоже неведомо будущее. Я алхимик. Живу настоящим, планирую наперед не дальше лунного цикла.

Смерть насмешливо фыркнула.

— Собирай эту гадость скорее. Затем начерти этот круг. Ингредиенты здесь. -Дочь смерти протянула ему свиток и ларец с ручкой.

Соскоблив смолу, оторвав лист, ветвь и кусок коры, Фредерик принялся творить ритуал. Король-Шакал завывал внутри древа и молил о пощаде. Поморщившись, Смерть повела рукой, и вопли стихли, как оборвавшаяся звуковая пластинка.

— А теперь отойди. — Повелела Дочь Времени, одевая маску, и Фредерик спешно ретировался на ступени руин.

— Далеко не уходи. Увидишь, что случается с теми, кто оскорбляет меня. — Сказала Смерть. Алхимик замер у рухнувшей стены.

Девушка повернулась лицом к Анчару и распахнула плащ, разведя руки в стороны. В древе раздался вопль ужаса. Плащ прорезали костяные перья и бронзовые механизмы. Руки превратились в скелетообразные крылья, а шея вытянулась, сбрасывая капюшон. Несколько мгновений — и Смерть обернулась громадным вороном из бронзовых механизмов и резной кости, черной ткани и стальных пластин.

Издав пронзительный крик, гибельная аватара накинулась на Анчар и принялась терзать его клювом и когтями из вороненой стали. Мервый Король выл и молил о пощаде. В стороны полетели куски дерева и брызги ядовитой смолы. Древо стонало и дрожало, пока, наконец, Смерть не издала торжествующий клекот и одним движением вырвала древний дух своим громадным клювом. Король издал свой последний хрип, и Дочь Времени пожрала его. Эктоплазма закрутилась внутри механических внутренностей, медленно растворяясь среди бронзовых шестерен.

Лязгая когтями, огромная птица повернулась к Фредерику и вперила в него глазами из линз черно стекла, удерживаемого золотой проволокой.

— Дело сделано. — Проскрежетала она. — Садись мне на спину, и я унесу тебя из этого проклятого места.

Алхимик медленно приблизился к Смерти и взобрался по костяным перьям. Сидеть оказалось весьма удобно, и она взмахнула механическими крыльями. Весь путь до далёких скал он внимательно изучал чудесную механику и старательно запоминал все изгибы. Отличная память алхимика помогала ему в этом. Наконец Дочь Смерти приземлилась у крупного оазиса, и Фредерик соскользнул с ее спину в мягкую, густую траву.

— Доспех твой чист. Разденься и отдыхай. Прощай, Фредерик Рубинштейн. Не дерзай преступать вечные законы, и твоя жизнь будет долгой и славной. Надеюсь, следующая наша встреча будет последней и торжественной. — Проскрипела Смерть.

— И я на то надеюсь. Прощайте. — Раскланялся алхимик.

Смерть взмахнула своими механическими крыльями и поднялась в воздух.

Фредерик провожал ее взглядом до горизонта. Не часто людям доводилось увидеть Дочь Змия Времени и пережить ее. Когда та обернулась незримой точкой в небе, он снял шлем и сел в траву — дожидаться ночи.

— Поверить не могу! Ты вернулся и заполучил его! Абсолютный яд! — Восторженно восклицал Арчибальд, помогая укладываться Фредерику в огромный саркофаг, вырезанный из цельного куска обсидиана, покрытого надписями на забытых языках. Впрочем, хороший лингвист бы разобрал одно наречие — на подобном говорили жители далекого южных городов, среди которых был и Накратрис.

— Нуу, не абсолютный, иначе бы этот чудный скафандр бы меня не спас. — Ответил алхимик, подвигая запасы пищи дальше в бок.

— Ты только подумай, эти жадины из географического университета заставил меня выложить пять сотен тысяч залога! Сума сойти! Это дело государственной важности! Я, конечно, взял ваши триста, но это же просто грабеж! Постарайся его вернуть, хорошо? — Возмущался Арчибальд, укладывая бутылки с водой.