Алхимик. Книга Древа

— Тише ты, а то и вправду клирики в это поверят. Обоим сторонам придется исписать груду бумаги, формальности, от них никуда не денешься. — Поморщился генерал.

— Что? — У Фредерика отвисла челюсть. — А как же наши с вами...

— Дела? Ну-ну, надо же соблюдать приличия. О некоторых вещах не принято говорить открыто. Обсуждение ингредиентов из кадавров за обеденным столом, знаешь ли, портит аппетит.

— Правильно ли я понимаю... — Медленно начал Фредерик, потирая большим пальцем средний и указательный — мематичным жестом, что в республике согласно неофициальной статистике делался в день в десять раз чаще, чем озарение себя священным символом.

— Совершенно правильно понимаешь. — Кивнул генерал. — Засиделся просто в своей лаборатории. Хотя и к благу, но реалии республики ты не понимаешь. Деньги решают все. Ну, или почти все. Нежить у нас призывать все же моветон.

Несколько минут Фредерик молчал, поглощая ароматные булочки с чаем, пока, наконец, не выдавил:

— А легионеры?..

— Морально подготовлены. — Заверил его генерал. — После той истории с первой газовой атакой, на поздних годах обучения значительны, усилен контроль над формированием мнения о ценности победы любым методами и средствами.

От этих слов Фредерик почувствовал как из его мироощущения, словно из прочно стоящей башни выдернули кусок фундамента. Образ блистательной, благородной республики затрещал по швам, благородный лик, как на вскрытии показал под мраморной кожей сплетение сырой плоти, что и создавала в действительности все эти демонстрации утонченной манерности.

Он машинально позвякивал ложечкой в почти пустой кружке, погруженный в раздумья.

— В конце концов... — Меланхолично думал он. — ...Это снимает значительную часть моральных вопросов. Что они есть, кроме как самоограничение и бессмысленные душевные терзания? Сколько можно жить предрассудками и искусственными конструкциями вроде "Чести алхимика"? Я же не собираюсь воскрешать трупы и значительно менять природу человеческого тела. Препарирование выглядит омерзительным, но дает необходимое знание, так же и трансформации моего зелья кратковременны и жизненно необходимы. Едва ли это можно назвать даже "меньшим злом"!

Едва алхимик вышел из прострации, генерал тут же подметив это, сказал:

— В общем, возвращайтесь к работе над зельем. По благополучному завершению испытания оного, я повышу вас в звании и отмечу соответствующими государственными наградами. Думаю, ваши достижения будут в повестке Верховного Совета еще долго. Ах, да — документы о переводе средств на ваш счет, за закупку "Свинцового Тумана". — Добавил Хэл, двигая к нему папку.

— Вращайся шестеренка, быстрее вращайся. — Насмешливо подумал Фредерик, открывая документы. — Зубцы тебе подточим, масла добавим, золотом покроем. Ого! Да, это не аренда патентов керамической эмали! — Отметил алхимик, пробежавшись по столбцам цифр. — Надо написать учителю, чтобы гоблинам хоть конфет купил, они там, наверное, совсем заморились.

Сложив бумаги в папку, Фредерик поднял глаза и наконец, спросил давно мучавший его вопрос, одним единственным словом:

— Потери?

— Докладывают каждый час. Двенадцать тысяч живы, четыре тысячи остались деревьями. — Тяжело вздохнул генерал. — В особом... статусе — шесть сотен. Все силы ордена Серебряных Скорпионов брошены на нейтрализацию последствий. К вечеру прибудут дирижабли и заберут пострадавших. Орден любезно предоставил нам свои крепости для сохранения мутировавших. Под контролем церкви, разумеется. — Добавил он, заметив реакцию алхимика. Тот, наклонившись к нему медленно с расстановкой произнес:

— Если вы желаете сохранить мою к вам лояльности, то пусть меня уведомляют об их дальнейшей судьбе.

Генерал, повторив движение и тон отрезал:

— Не забывайся, сынок. Позволь взрослым дядям решать свои проблемы, а ты решай свои. — Процедил он вдобавок.

— Посмотрим, что ты запоешь лет через десять, старый пердун. — Зло подумал Фредерик. — Когда меня будут деньги и влияние.

Откинувшись на спинку, генерал продолжил:

— Воздушная разведка докладывает, что сбежать противнику удалось в количестве едва ли нескольких дивизий. Враг разбит, деморализован, боится приближаться к населённым пунктам. Скрывается в лесах, двигается к границе и захваченным крепостям. С последними думаю, проблем не будет, но в Терниях Титанов... — Хэл покачал головой. — Эльфийский артефакт будет доставлен вам, когда корпус займет крепость Вилдфорд. Как без этого продираться через Тернии, я не представляю. Они рассядутся на каждом чертовом суку, у них был целый месяц!

— Есть у меня одна идея. — Кивнул Фредерик. Генерал тут же стал воплощением внимания. — Но это может вызвать, гм-гм, дипломатические проблемы.

Хэл молча кивнул.

— Южанин, который стал пиромантом, вызвал у меня живейший интерес. Он манипулирует огнем, без доступа к Силе, но благодаря изменениям эссенции плоти. Я проверял состав, что пропитал снятые с него бинты и он крайне интересен. Кажется, он вырабатывает водород при помощи водного раствора неизвестной щелочи. Нооо... они не отдадут его на опыты, ни за какие деньги. — Закончил он, многозначительно взглянув на генерала.

— Слышал такую поговорку — алхимиком может считаться тот, у которого имеется яд, от которого только он знает противоядие. — Задумчиво произнес генерал, глядя куда-то в потолок.

— Отвратительная клевета. — Поморщился Фредерик и встал, держа под мышкой папку с документами. — Мое дело предупредить.

— Идите. — Посмеиваясь, сказал Хэл.— Охрана лаборатории удвоена. Вы мне не выделяли ничего, с того праха, так что запасов я полагаю у вас должно хватать.

Фредерик метнул на него косой взгляд. — Старый пройдоха. — Подумал про себя алхимик. — Все-то он знает!

Алхимик попрощавшись, вышел в коридор. Там его ждало трое гвардейцев вооруженных до зубов. Кивнув им, они направились мимо кипевших работой кабинетов. Слышались имена — погибших, раненых, потерянных. Но они уже не так трогали Фредерика, погрузившегося в раздумья.

— С последней охоты на вампиров вышло праха всего четырнадцать порций зелий невидимости. — Считал он. — А этот черт еще и часть себе хочет! Если он такой ушлый, то пусть их вообще разводит! — Добавил его маленький внутренний капиталист.

12.Цель оправдывает средства

— О Боги, это было нечто! Двенадцать раз! Их было больше чем в двенадцать раз! — Потрясённо говорила Катарина, не находя себе место. Алхимик давил из себя кривую ухмылку, поглощая рагу с крольчатиной. Дезмонд избежал каких-либо изменений и спокойно рассказывал о реакции среди легионеров на вчерашние события. Аллесия до сих пор потрясенно молчала и странно посматривала на Фредерика.

— Но как? Как ты так до всего додумываешься? — Наконец выдохнула Катарина, прислонившись к стенке.

— Четыреста восемьдесят первый год от великого исхода. — Задумчиво начал Фредерик. — Твердыни гномов повержены десять лет назад, Реньонский Университет включен в корпус Стальных Титанов. В то время как крестьяне еще думают что болезни вызываются злыми духами, инженеры располагают знаниями о реактивных турбинах и молекулярно-атомной теорией строения веществ и элементов. Разрыв в знаниях столь высок, что наука все еще неотделима от магии. Два с половиной века бурного прогресса мы изучали похищенное знание, раздавая их всем желающим. Но что такое двести пятьдесят лет? Три-четыре поколения! Только сейчас мы входим в век открытий и свершений. Все, что вам кажется чудесными открытиями, для меня едва ли не лежит на поверхности. Мир еще не утратил той чарующей доступности изобретений, когда один может сотворить нечто такое, что для него просто, а для других невероятно сложно. Пройдет еще столетие и для открытий человеку придется учить пласт знаний, возросший в геометрической прогрессии! Так называемые гении-одиночки исчезнут как класс! — Знаменательно объявил Фредерик, потрясая ложкой.

— А пока можно творить историю единолично. — Задумчиво кивнула Катарина.

— Н-ну, единолично! — Фыркнул алхимик. — Оборудование! Книги по магическим растениям! Наконец, наша маленькая экспедиция к эльфам! И прости, ты оскорбляешь самопожертвование реньонцев. — Покачал головой Фредерик.

— На самом деле... эта жертва во имя условностей. — Начала Катарина.

Фредерик мгновенно метнул на нее такой взгляд, что она мгновенно запнулась.

— Проклятье. — Мелькнула мысль у него в голове. — И она туда же? Это что, сговор?!

— Что?— Наконец выдавил он.

— Я... я... подумала о газовой атаке...— Растеряно произнесла разведчица.

Дезмонд так же ошеломленно смотрел на нее.

— Ты лично видела, что сделал газ. — Изумленно простонал друг. — Как ты вообще можешь о таком говорить?! Да, зелье Фредерика тоже, знаешь ли, не просто нарастило на нас деревянный доспех, это было омерзительно, но мы шли в бой сами! Их было в двенадцать раз больше, но мы были сильнее в десяток раз! Мы сражались с людьми, а не безумными животными!

Он уже стоял, а его лицо перекосило от злости.

— Я не знаю, что творится в голове этих несчастных, которых гонят на войну. Им промывают мозги во имя непонятных идеалов, которые они смогут достичь, разрушив нашу прекрасную страну. — Горячо воскликнул он. — Но они люди! Они обманутые рабы баронов и императора! Блистательные доспехи, яркие знамена, еда и выпивка за счет государства! Вперед, пусть Марса впечатлят ваши победы! Вот что им дали взамен их серой жизни! Это просто несчастные дураки. — Зло прошипел он, наконец, и рухнул обратно на диван.

— Неужели это просто спектакль. — Хмуро думал алхимик. — Нет-нет, этого не может быть, это слишком сложно. — Отмел он. — Нельзя в таком возрасте изменить человека, нельзя заставить ученого изобретать противоестественные вещи. Он может просто сломаться и бросить все!

На улице послышался шум. За окнами мелькнули фигуры южан и гвардейцев. За дверью послышалась нечто произнесенное требовательным тоном, и зазвенел звонок.

— Ага, пора разыгрывать мой гамбит. — Понял Фредерик, направляясь к двери. Проверив кобуру с пневматическим пистолетом, он открыл дверь. Перед ним стояло несколько гвардейцев, приставленных к его охране, а за ними — двое южан с носилками на которых покоился приснопамятный пиромант и еще один — одетый в жреческие одежды из змеиной кожи с татуированным лицом. Едва алхимик показался на пороге, как охрана и гости прервали свой горячий спор.

— Приветствую. — Кивнул Фредерик южанам. — Что произошло? Доблестному Кэ Дэну нездоровится?

— Нездоровиться. — Прошипел жрец, обнажая заточенные зубы. — Он отравлен, чем-то сильнодействующим, которое убивает его очень медленно.

Фредерик отступил назад, делая приглашающий жест. — Прошу, я сделаю все, что смогу.

Не отрывая от него прищуренный взгляд, жрец проследовал внутрь, остальные проследовали за ним.

— В округе больше нет талантливых алхимиков, кроме вас. — Напряженным голосом начал тот. — Орки только боевых наркотики делают, так что они не в счет.

— Кто бы говорил. — Иронично подумал алхимик и деловито поинтересовался:

— Вы не справились и обратились ко мне? Я польщен. Думал ваши умельцы равны нашим. На самом деле нет, вы же даже не знаете что такое органическая химия! — Добавил он про себя, едва удерживаясь от хохота.

Фредерик указал на стол в гостиной, а сам направился в цех.

— Это не может быть следствием ваших внутренних эээ... клановых конфликтов? — Громко поинтересовался он из глубины лаборатории. — Некоторые нейротоксины, эээ... вступают в реакцию с химическими медиаторами нервных рецепторов и намертво заглушают их, вызывая паралич и прочие неприятности. Трудно будет вывести их...

— Даже не смейте такое предполагать. — Отрезал жрец, вдруг оказавшийся прямо за спиной алхимика. Он резко обернулся, прижимая к груди поднос с инъекторами, скальпелям и сжимая микроскоп под мышкой.

— Почему? Яды обычно биологического происхождения и нейротоксины...

— Я не про нейротоксины! — Прорычал южанин. — Перерождение Кэ было воспринято нами как знак свыше, и никто бы не дерзнул оскорбить дары богов таким образом! Это внешний враг!

— Имперские ассасины? — Продолжал играть Фредерик. — У вас безоары высшие гм, чины не используют? Знаете, это такой камень, нейтрализующий яды. — Продолжал тараторить он, изображая пылкую научную страсть. — Добывается из желудка козы. Надо всего-то напоить молодую козочку не в течке настоем...

— Безоар для нас — такая же элементарщина, как вытирание задницы. — Перебил его жрец, беритесь за работу, наконец!

— Ну, так не стойте посреди прохода как шкаф! — Фыркнул алхимик, обходя его.

— Я тоже алхимик. — Ощерился он. — И я хочу знать, состав яда, который непосилен мне!

— Ага, и спиритуальным спектрометром получить узор ауры того негодяя. — Кивнул Фредерик. — Жаль, что я не взял с собой эту штуку, она, знаете ли, размером с дом! — Добавил алхимик, в полной уверенности, что жрец понятия не имел о чем он.

— У нас свои методы. — Тихо сказал южанин, когда Фредерик принялся осматривать Кэ Дэна.

— Такс-с, так-с, так-с — что тут у нас? Ага нейротоксины-нейротоксинчики, наконец то, что-то интересное. — Дурачился Фредерик, пробегая пальцами по опухшей руке наемника. — Надо резать. — С притворной грустью сказал он.

Жрец сложил руки на груди и вопросительно посмотрел на него.

— Что? Морфология сего организма сильно отличается от человеческой — это, во-первых, во вторых — я же сказал, нейротоксин поразил нервные окончания. Нужно взять образцы! Так, обезболивающее...

— Не надо. — Тихо прошептал Кэ Дэн.

— О, ты в сознании? Уверен? — Поинтересовался алхимик.

— Боль для меня теперь лишь эхо воспоминаний плоти. — Прошипел он. И действительно — обожжённая и зажившая кожа напоминало теперь нечто чуждое всему, что было человеку. Она стала словно частью плоти — множества переплетающихся жил и роговых чешуек.

— Но яды так не думают. — Пробормотал алхимик. Завязав халат и одев шапочку, он надвинул на глаза широкие очки и приступил к препарированию. Он выбрал кисть. Жилы с трудом вскрывались скальпелем. Они были похожи на просмоленную ткань. Алхимик аккуратно пережимал маленькими зажимами каждый непонятный сосуд, беря образцы каждой подозрительной жидкости, что выделялась из тела мутанта. Его захватил восторг такой силы, что все моральные терзания меркли как нелепые детские обещания. Организм наемника стал чем-то столь удивительным, что приснопамятный статут "О скульптуре плоти" казался бредовым сочинением клерикалов-мракобесов. Хотя едва ли можно было назвать так значимых деятелей просвещения и образования в республики.

Алхимик носился от стола к микроскопу, зарисовывая строение клеток и выделяя состав веществ, что текли по жилам южанина. Он который раз стал ругать себя, что не купил на черном рынке фотограф, сделанный кустарно, без церковного надзора — зарисовывать клетки цветными карандашами в такие моменты было мучительно долго. Подоспела реакция по выделению той загадочной щелочки — едва он собрал ее в достаточном количестве и провел реакцию с водой в закрытой колбе, у него свело дыхание от результатов. Реакция протекла столь бурно, что от неожиданности алхимик едва не выронил колбу. С трудом скрывая восторг, он принялся носиться из цеховой лаборатории к столу, готовя вещества, что спровоцируют больше выделения этого таинственного элемента.