А сам Намиказе, сверившись с часами, тяжко вздохнул... и поплёлся умываться.
Оставшись один, Наруто мечтательно улыбнулся, а после и вовсе захихикал, откинувшись на топчан.
"Ну и что тебя так развеселило? — разбухтелся Лис. — Явление грозного папочки?"
— Ага! — выдавил парень сквозь смех. — Ты представь: такое взъерошенное, с неразлипающимися глазами, в розовой майке в сердечку — мамина она, что ли? — в бронежилете, с подсумками и расенганом наперевес — явление!
И он вновь залился смехом.
Кьюби аж подавился бухтением.
"Это безумный мир, — наконец нашёлся, что сказать, Биджу. — Смотри, заразишься, скоро сам таким будешь..."
Наруто раскинул руки, уставился в потолок и выдал:
— Хорошо бы...
Курама опять подавился: "Что?!"
— Хорошо бы, говорю, — мечтательно улыбнулся парень. — Представляешь: видеть с утра его, сонного, наощупь добирающегося до ванной, отвечать "Доброе утро!", смотреть, как он пьёт кофе и начинает улыбаться, уплетая завтрак... Это ведь называется семья, да?..
Лис промолчал. Что бы Наруто не говорил, относиться к Четвёртому с теплом или хотя бы пиететом он не мог. Не мог забыть всех тех, чьими усилиями сидел за решёткой. Но и злиться уже особо не злился. Так, хмурился разве что, давно отбросив планы мести. Теперь с его развлечением успешно справлялся один блондинистый джинчурики. И Девятихвостого, в принципе, это вполне устраивало.
Повисшее неловкое молчание прервал вернувшийся Четвёртый. Уже в нормальной футболке и шортах, с большим подносом снеди наперевес, вместо расенгана, и столовыми приборами, вместо куная, во второй руке.
Он осторожно пнул узкий высокий столик, стоявший у стены, отчего последний упал вперёд и оказался довольно большой и широкой, но невысокой столешницей.
Бутерброды, яичница, молоко, чай и пирог... Наруто едва дождался, пока отец всё расставил и пригласил к столу. С улыбкой наблюдая за уплетающим завтрак парнем, мужчина мимоходом признался:
— Я сейчас развеюсь, и мне на смену придёт Мышь. Это тоже я, как ты знаешь... Но для всех в Конохе Хокаге и этот АНБУ — два разных человека. Так что я очень надеюсь, что ты никому не скажешь и никак не выдашь мою тайну. Это, конечно, не сильно важно — но мне бывает весьма удобно походить по деревне под личиной простого шиноби...
Наруто что-то согласно промычал с набитым ртом. Яичница и бутерброды были, в приниципе, обычными, но вот от пирога оторваться оказалось выше его сил. Отец, видимо, понял и тепло улыбнулся:
— Мне он тоже очень нравится. С яблоками, лимоном и брусникой...
Наруто радостно закивал. Чувство сосущего голода постепенно притуплялось, уступая место интересу и неуёмной детской непоседливости. Четвёртый мигом это просёк и осадил:
— Нет уж, сначала доедай, потом инструктаж, и только потом пойдём оформлять тебя в АНБУ.
Когда, наконец, сытый и довольный джинчурики отодвинулся от стола, мужчина собрался, посерьёзнел и начал:
— Итак. О том, кто ты и откуда взялся, во всей Конохе знают лишь три человека — ты, я и Нара Шикаку. Эта информация засекречена и разглашению не подлежит, даже если тебе будут говорить "приказ Хокаге" или показывать всяческие разрешения. Обо всех спрашивающих сообщай либо мне лично, либо своему куратору.
Наруто кивнул. Подумал и кивнул ещё раз. Четвёртый, удовлетворясь реакцией, продолжил:
— Для всех ты будешь очередным АНБУ, о котором не полагается знать ни настоящего имени, ни силы, ни прошлого. У тебя будет "легенда" — описанное в документах "прошлое", но всё по-минимуму: родился, жил с семьёй-шиноби в захолустье, семья погибла, ты пришёл в Коноху. Я дам потом прочитать... Такая история никого не удивит, но её тоже можешь никому не рассказывать — не положено. Это просто на случай, если тобой кто-то заинтересуется. Человек без прошлого гораздо сильнее выделяется, чем такой "найдёныш"...
Он опять прервался, глядя на Наруто. Тот очень хотел возмутиться, вспылить... может, обидеться... Но героически стерпел и лишь снова кивнул. Намиказе вздохнул:
— Прости. Понимаю, тебе обидно стать фактически никем... Но это служба в АНБУ. Там у всех есть прикрытия и "легенды". И ребята знают друг о друге только то, что расскажут сами. И только если имеют право.
Наруто удручённо отвернулся и буркнул:
— Понимаю.
Четвёртый вновь вздохнул, пересел к нему поближе и взъерошил макушку:
— Не обижайся. Это на первое время, пока ты не освоишься. Позже мы тебя легализуем, станет легче. Если захочешь, уйдёшь из АНБУ... Потерпи немножко. Ладно?
— Да понял я, — вывернулся из-под его руки парень и вскинул упрямые глаза: — Так нужно, значит, я потерплю!
— Спасибо, — улыбнулся отец. — Ну, и напоследок... Самая главная тайна — твои силы Биджу. О том, что у тебя они есть, никто не должен узнать! Никто! Даже твой куратор, даже глава АНБУ! Я рассчитываю на твоё благоразумие... Тебя научат техникам АНБУ, Воздуху и другим дзюцу, какие ты сможешь освоить... Но о силах джинчурики пока забудь. Стоит тебе их применить — и половина Конохи почувствует знакомую чакру. Я поставлю тебе печать-ограничитель... Она такая только по названию, остановить ничего не сможет, но даст тебе понять, если ты попытаешься пользоваться чакрой Кьюби... Если её почувствуешь, сразу прекращай, что бы ты ни делал! Исключение только в одном случае — если ты будешь один и будет прямая угроза жизни. Договорились?
Наруто молчал, буравя взглядом стенку за плечом Четвёртого. Он не надеялся, что отец сразу всё ему позволит, но лишать его... фактически, всего, что составляет его самого... Это было слишком! Хотелось вскочить, закричать, разбить что-нибудь!
Ну неужели, неужели он настолько бесполезен?! Не нужен, стоит не больше обычного мальчишки, и даже как джинчурики его считают бездарностью?!
Он сильный! Пусть и с этим дурацким телом, но у него есть опыт! Он ветеран Четвёртой Войны! И её причина... М-да... Но и закончил её тоже он сам!
Ну ничего... Потерпи немного, отец! Я наберусь таких сил, что скрывать меня будет незачем! Я докажу, чего я стою! Я перестану быть обузой! Ты признаешь меня, вся деревня меня признает!
"О, знакомая шарманка", — захихикал Курама, мигом вернув друга с небес на землю.
Наруто встрепенулся:
— А сейчас? Сейчас чувствуется чакра Кьюби?..
Четвёртый удивился:
— А ты что, всё ещё в режиме Биджу?..
— Да нет же! — Младший блондин вскочил и заметался: — Ну? Скажи! Чувствуется?
Минато прислушался к себе и покачал головой:
— Вроде нет. Но для верности, могу прямо сейчас поставить печать. Вот и проверишь...
— Давай! — Наруто плюхнулся перед ним и зажмурил глаза. — Ставь!
Мужчина заулыбался, приложил мельком пальцы к правой ключице парня и щёлкнул по лбу:
— Готово!
— И всё? — удивился Узумаки и уставился на место касания.
Там красовался маленький непонятный узор, похожий на колючую снежинку. Линии постепенно выцветали, пока не слились с кожей, став незаметными. Вскоре о нём ничего не напоминало.
— Ну что? — уточнил Наруто. — Она молчит?
— Молчит, — кивнул отец. — Её не видно, и уколов ты не чувствуешь, верно?..
— Значит, всё нормально! — просиял парень.
— Так что ты всё-таки сейчас делаешь?.. — требовательно уставился на него Четвёртый. Похоже, мысль, что Наруто может что-то делать из арсенала Биджу, не тревожа сигналку, ничуть его не обрадовала.
— Эммм... Да ничего почти... — попытался откреститься Узумаки. Но думать об этом надо было раньше.
"Скажи уж, — недовольно буркнул Лис, — что держишь со мной мысленный контакт... Всё равно это самый безобидный из вариантов".
— Я держу с Курамой мысленный контакт, — послушно повторил парень. — Нуу... Мы слышим друг друга. Вот.
— Понятно, — вздохнул отец. Но Наруто почему-то показалось, что понял он это как-то не так. — Запрещать не буду, прошу тебя только быть осторожнее. И слушать ограничитель.
— Да понял я! Но как мне тогда тренироваться с чакрой Биджу, если её даже трогать нельзя?! — возмутился, найдя, наконец, аргументы, Узумаки. — Сейчас, когда Курама — мой друг, даже если я не справлюсь с контролем, ничего страшного не произойдёт!
Девятихвостый внутри закашлялся, но промолчал. Четвёртый справился за него. Сузив глаза, он уточнил:
— Это ты скажешь тем, кто пострадает, пытаясь ограничить и прекратить выброс чакры?.. Или тем, кто случайно попадёт под удар?!
— Эээ... — Наруто смутился, но так просто отступать не хотел: — Курама, ты ведь справишься с чакрой, если я не смогу?
"Напомнить тебе, как я сегодня "справился"? — сумрачно уточнил Лис. — Или то, что отрезанная от меня этой печатью чакра мне неподвластна, у тебя в голове не укладывается?.. Так спешу обрадовать: так было всегда. И тело твоё пытался захватить не я, запертый, а моя освобождающаяся чакра — бессознательное воплощение злобы и ярости! Обуздать её я смогу, только когда рухнет печать! Как думаешь, к этому моменту на месте твоей любимой деревни что-нибудь останется?.."
— Аааа!!! — вмазал кулаком в стену Наруто, заставив вздрогнуть Четвёртого и замолчать Лиса. — Всё! Делайте, что хотите! Мне ничего не нужно!!!
Он сложил руки на груди и отвернулся с видом "хоть пытайте, всё равно ничего не скажу".
— Я... посмотрю, что можно сделать, — вздохнул мужчина. — На этом пока закончим... Тем более, вон, Мышь уже прибыл.
Он попрощался кивком, показал близнецу-АНБУ какой-то знак и развеялся, оставив Наруто хмуро смотреть на исчезающее белое облачко.
взгляд со стороны
Закончив инструктаж команды Тэ, глава АНБУ мельком глянул на большие настенные часы и удовлетворённо кивнул. Шиноби потянулись на выход, обсуждая детали миссии с своим капитаном. Шисуи неторопливо последовал за ними, но в коридоре, едва ребята скрылись, его шаг стал твёрдым и стремительным.
В управленческом крыле как всегда было тихо. В коридор не проникал ни шелест бумаг из архивного отдела, ни несмолкающие переговоры из аналитического. Совещательный зал, как и кабинет главы, пустовали, и оттого казались какими-то эфемерными... За без малого пять лет, отданных службе в АНБУ, Учиха Шисуи так и не смог привыкнуть к бездушию и безмолвию этих стен.
Подойдя к концу коридора, он чуть приостановился и окликнул:
— Пост!
В шаге от него мгновенно проявились два охранника.
— Ближайший час я занят. Дальше — как обычно.
— Хай, — выдохнул старший в паре и АНБУ исчезли.
Шисуи подошёл к массивной двери и, игнорируя замки, привычным движением приложил руку к стене чуть правее косяка.
Под его ладонью вспыхнули узоры печатей, и, отлично видимые для Шарингана, в толще двери нарисовались линии чакры. Выбрав три пересечения, молодой человек легко пробежался по ним пальцами, пуская свою чакру, и с удовлетворением услышал, как щёлкают замки в монолите скалы и постепенно разблокируются механизмы.
Вскоре толстая металлическая плита ушла в пол, открывая виду простую деревянную дверь, не несущую в себе особого смысла, кроме, разве что, звукоизоляции.
Пройдя внутрь, Шисуи бездумно обезвредил пару мелких ловушек и приложил руку к ещё одной печати, меняя режим охранного периметра стен с "присутствия только хозяина кабинета" на "возможное появление посетителей".
После чего, вновь глянув на часы, сел на своё любимое кресло, вытянув под столом ноги, откинулся на спинку и прикрыл глаза.
Не то чтобы ему совсем нечем было заняться те минут десять, что у него остались до прихода гостей. Просто Учиха, занимавшийся последнее время сугубо серьёзными и опасными делами, иногда позволял себе маленькие слабости... Например, посидеть немного в тишине и снова попытаться разгадать, что на этот раз принесёт ему неофициальный визит Хокаге.
Со времён разрешения конфликта в клане, Шисуи уже успел понять, что забота о людях и их будущем для Намиказе Минато всегда стоит на первом месте. Работать с ним и видеть, как под напором его идеалов меняются окружающие, их взгляды и чаяния, как они встраиваются в единую систему взаимодействия — это одно сплошное удовольствие. Тем более, что личные цели и идеалы самого Учихи Шисуи недалеко ушли от официальных.
Правда, иногда Намиказе-сама перебарщивал. Разбирая всё то... безобразие, что оставил после себя Данзо, Четвёртый, конечно, особое внимание уделил людям. И хотя часть сторонников главе Корня удалось забрать с собой, оставшихся подчинённых тоже нужно было куда-то пристраивать... Среди них оказалось немало детей, не знавших жизни за пределами миссий и отношения теплее равнодушного молчания.
Поначалу юных шиноби пристроили в АНБУ, давая им привычную работу и постепенно меняя окружение. Почти всех, сначала случайно, затем целенаправленно, регистрировали под масками птиц, отчего в деревне ребятишек прозвали "птенчиками". Отношение к ним окружающих не было негативным, скорее, им сочувствовали и жалели... Но детишкам всё равно было тяжело. Менять мировоззрение, ломать привычное поведение, шаблонность действий и реакций... Тогда-то и прославился в Конохе странный АНБУ под маской Мыши. Он брал "птенцов" на парные миссии или просто тренировки, общался с ними, учил смеяться и шутить... Некоторые их развлечения до сих пор вся деревня вспоминает! Как и первые, странные и иногда разрушительные попытки его подопечных вести себя по-детски.
Шисуи невольно фыркнул. О том, кто такой Мышь, тогда не пытался узнать только ленивый. Пожалуй, лишь его самого это стремление обошло стороной... Потерявшему глаз, внезапно лишившемуся поддержки семьи, оказавшемуся в клане не у дел и едва ли не изгоем — ему было немного не до того... Отсюда и спокойное равнодушие, с каким он поздоровался со снявшим маску Мышем, когда Хокаге пришёл просвещать новоиспечённого главу АНБУ о состоянии дел в деревне. Намиказе-сама тогда сильно удивился, но, кажется, остался доволен.
