— Да, Тору чакра ускорила ещё больше, и контроль не подкачал, позволяя быстро осваивать новые дзюцу. Но ей невдомёк, что эта разница со временем может сойти на нет. Что у клановых детей большие перспективы личного роста, а у остальных недостаток сил скомпенсируется командной работой... Она дичок, несмотря на попытки обучать её наравне с остальными. И пока она не поймёт, что один в поле — не воин, толку с неё, как с шиноби, будет немного.
— Не воин, да?.. — вздохнул Минато. В его устах это прозвучало забавно, но рассуждать он принялся всерьёз, и женщина вся как-то расслабилась, точно до этого куноичи не была уверена, что не зря столько времени перед ним распинается. — Отчасти я сам виноват — давая ей азы, я упирал на личные умения и на, как вы правильно сказали, быстроту реакций и движений. Сейчас же все, кто слабее, для неё в принципе не существуют, а кто сильнее — лишь повод чтобы улучшать свои навыки... И как её сподвигнуть работать вместе с напарником? Разве что — потренироваться с ней вдвоём против кого-то? Но разве это не усугубит ситуацию?..
— Сейчас — усугубит, — кивнула сенсей. — Это можно сделать потом, для отработки совместной работы и для демонстрации её эффективности. Но сначала она сама должна захотеть уметь так сражаться... Ей нужно показать превосходство команды. Но не над ней — а просто в различных ситуациях. Сделать её не участником, а зрителем... Ещё лучше — неудачным звеном нападения... Её нужно впечатлить чужими умениями, чтобы девочка научилась смотреть на других людей, анализировать их действия и видеть свои слабости. И плавно подвести её к мысли, что не обязательно закрывать все дыры самой.
— Зрителем... — Минато задумался. Откинулся на спину, вольготно разлёгшись на подмостках, подложил под голову руки и невидящим взглядом уставился в небо.
взгляд со стороны
Акеми Якио чуть заметно улыбнулась и присела на настил рядом с мужчиной. Её роль наставника окончена, и дальше — она уже видела это — молодой Хокаге справится и сам.
Её всегда изумляла его способность ощущать людей. Видеть их страхи, понимать чаяния, давать поддержку именно в нужный момент... То, что это чутьё не помогает при общении с дочерью, женщину ничуть не удивило. Такое часто бывает — у себя под боком трудно понять то, что со стороны прекрасно заметно. Ведь отношения с родными обычно гораздо сложнее, многослойнее и запутаннее, чем со всем остальным миром. Это лишь доказывает, что дочь для Намиказе — очень близкий и дорогой человек...
И неудивительно, что девочка так странно себя ведёт. Акеми рассказывали, что Тора с младенчества не отлипала от папы. Наверняка с малых лет она привыкла к его чуткости. К пониманию любого её порыва, вниманию к её желаниям... Она разбаловалась, хотя специально её никто не баловал. И когда встретилась со множеством людей, игнорирующих её чувства и желания — хотя о них могли просто не знать, — ей было больно, обидно и страшно... И как все дети, инстинктивно приспосабливающиеся к окружающему, она нашла для себя такой стиль поведения, при котором эта боль сводилась к минимуму... Она перестала воспринимать окружающих. Вообще. Только научилась делать вид, что присутствует, да подчиняться некоторым правилам — что позволило свести на нет любое "лишнее" общение...
В общем, подопечную куноичи было искренне жалко. Потому и смотрела она на Намиказе с такой довольной улыбкой — дело стронулось с мёртвой точки, а значит, со временем всё наладится.
А ей теперь надо думать, кого взять третьим в команду. Нехорошо так часто менять напарников, но в том, что Тора не останется под её началом, можно было больше не сомневаться...
Минато наконец отвлёкся от дум, сел и, сдерживая умиротворённую улыбку, чуть склонил голову в благодарности:
— Вы мне очень помогли, Акеми-сан!.. Я приношу свои глубочайшие извинения за неприятности, принесённые моей дочерью, и за всё причинённое беспокойство... Надеюсь, в качестве компенсации затраченных усилий, вы примете моё предложение присмотреться к подобранной мной кандидатуре на освободившееся место в вашей команде?.. Он замечательный мальчик. Добрый, умный, умелый. Сдал на чунина год назад... Бывший член Корня, он плохо представляет себе работу обычных команд, так что ему это пойдёт только на пользу...
— Как практика перед принятием командования? — подхватила куноичи и тоже переключилась на приветливо-беззаботный тон: — И как зовут это дарование?
— Шин Курокава, Акеми-сан. Вам хватит времени до конца праздников?..
— Я и так могу сказать, что они сойдутся, — она не задумалась ни на секунду. Уже где-то пересекались? Тем лучше!
— Рад за него — он очень хороший мальчик...
— Я приду за документами, — кивнула сенсей. — Завтра.
— Только познакомьте их попозже, — попросил Намиказе. — Не хочу, чтоб ребята посчитали, что всё сделали правильно.
В ответ его смерили снисходительным взглядом.
— Они успеют оценить всю степень своего заблуждения, — доброжелательно обронила женщина, лёгким кивком изображая прощание и растворяясь в тенях.
— Да уж, — тяжело выдохнул Хокаге через целую минуту молчания, — всю степень...
И невольно посочувствовал восемнадцатой команде. Он-то просто напомнил, а недовольство Акеми Якио уже ощутимо придавило к земле... И почему она не глава клана?! Неужели Хикари-доно способен с ней как-то справляться?..
Глава 5. Узумаки Наруто
Начать сначала
Подъём спозаранку всегда был для Наруто нешуточной проблемой — сотни "убитых" будильников и Ирука-сенсей тому свидетели. Но были две вещи, при мысли о которых "надежда мира шиноби" подскакивал раньше звонка полным сил и готовым к подвигам — это выполнение крутой миссии или столь же крутые тренировки. Чем Курама, недолго думая, и воспользовался.
— Наруто, проснись. Наруто, проснись. Наруто, проснись... — монотонный бубнёж заставил блондина чуть приподнять голову и попытаться нащупать стоящий на прикроватной тумбочке будильник, дабы шваркнуть его об стену. Увы, задумка оказалась обречённой на провал, ибо в доступном пространстве не было не только доставучего источника дребезжания, но и самой тумбочки.
Со стоном перевернувшись на спину, парень попытался открыть глаза, но особого успеха не достиг. Зато осознал, что будит его Курама, и что-то согласно промычал ему в ответ. Лис наконец смолк, глаза смогли открыться, и Наруто, мельком подивившись тому, что всё тело ноет, попытался понять, где это он находится и зачем его будят.
Пора собираться на миссию? Или он уже на миссии?.. Да ещё и не очень удачной, судя по самочувствию?..
Тут вспомнился похожий, но другой мир, встреча с отцом и праздничное шествие. "Какой чудесный сон", — расплылся парень в улыбке и, приподняв руки, внимательно их осмотрел.
М-да. Всё-таки не сон... Руки плюхнулись на одеяло, в глазах уже привычно по вчерашнему дню защипало.
"Э, нет уж!" — тут же встряхнулся Узумаки и порывисто сел.
"Проснулся, наконец", — заворочался внутри Курама.
— Доброе утро! Ты уже можешь со мной разговаривать?! — просиял джинчурики.
"Не особо, — вздохнул Лис, — это ты себя в зеркало сейчас не видишь... Зато я предлагаю потренироваться. Очень уж место удобное, да и вокруг пока никого нет".
Наруто вновь перевёл взгляд на руки. Когтей нет, чакра через кожу не выступает. Где тут зеркало?.. Парень мельком глянул по сторонам, да так и замер, пытаясь переварить увиденное.
Помещение оказалось довольно большим, в форме ровного восьмиугольника. Куполообразный потолок подсказывал, что оно находится под самой крышей здания. Робкий утренний свет проникал сквозь три узких высоких окошка. Удивляло полное отсутствие дверей, хотя они наверняка просто скрыты... Середина комнаты пустая, даже без ковра. Два узких топчана у стен, на одном из которых он спал, и высокий, тоже тянущийся вдоль стенки, столик совершенно непонятного назначения. В общем, всё совершенно незнакомое, но не это привлекло его внимание.
Глаза, явно трансформированные в лисьи, мгновенно выцепили из всей картины светящиеся линии разнородной чакры. Пронизывающие пол, стены и даже потолок, впаянные в сами несущие конструкции здания, они образовывали сплошную замысловатую вязь стискивающих сознание и чакру барьеров. Или это уже восприятие Девятихвостого?.. Сам Наруто вроде не чувствовал особого дискомфорта, но друга, в таком ракурсе, было даже немного жаль.
— Папа, похоже, очень любит фуиндзюцу, — примирительно пробормотал Узумаки.
"О, — ядовито отозвался Лис, — я не удивлён! Этим он грешил ещё в нашем мире".
— Но ты ведь не ради этого меня разбудил?
"Говорю же, — меланхолично повторил Хвостатый, уже привыкнувший, что объяснять всё приходится по два раза, — пока мы в барьере, можно потренироваться, и никто не почувствует моей чакры. Не факт, что потом у нас будет такая возможность..."
— Ха! — Наруто радостно слетел с кровати. — Это же супер, даттебаё! Что мне делать, Курама?!
Обнаружив наличие пары лишних конечностей, парень запнулся от удивления и ловко приземлился на пятую точку. Чакрообразования были немедленно осмотрены, ощупаны и опознаны.
— Ты зачем два хвоста выпустил?!
"Чтоб с тобой разговаривать, — тоном обиженного ребёнка буркнул Лис. — Иначе ты меня не слышал".
— Это что, мне теперь хвостатым надо становиться, чтоб с тобой поговорить?! — подскочил парень, возмущённо потрясая кулаками и явно не зная, куда бы это возмущение приложить.
Лис снова стоически вздохнул и вдруг рявкнул: "Сядь! Не мельтеши! Медитируй! А я тебе как раз пока всё расскажу".
Наруто встряхнулся, точно маленькая копия своего Биджу, и послушно плюхнулся в позу медитации. Глаза прикрыл, расслабился и всячески показал, что готов внимать.
"Чтобы ты меня слышал, достаточно присутствия небольшого количества чистой моей чакры внутри твоего тела. Но тут я столкнулся с двумя проблемами. Первая: через эту печать, которая меня почти не пропускает, приходится прорываться с боем. Это удаётся, когда напор чакры достигает примерно уровня одного хвоста. Явно больше, чем надо для простого общения... А дальше вторая проблема: опять же из-за неослабленной печати, у меня не выходит нормально управлять той чакрой, что влилась в твою чакросистему. То есть, если пустить всё на самотёк, она начнёт выступать на коже и формировать покров. А если за неё взяться... — Лис чуть притормозил и, похоже, смутился: — Я могу собрать её в одном месте, но никогда не знаю, где именно она соберётся... То хвост, то лапа, то скелет начинает расти..."
— Ты что, всю ночь экспериментировал? — удивился парень. Глаза он уже открыл, но руки, как и хвосты, до сих пор лежали неподвижно, выдавая неослабевающий контроль над чакрой, включившийся путём медитации. — Это у меня поэтому чакроканалы болят?
— А они болят?.. — удивился было Лис, но тут же поправился: — Зато быстрее растянутся! Больше чакры сможешь использовать! Это как тренировка!..
— Ааа... Ну тогда ладно, — согласился парень, и Биджу незаметно перевёл дух.
— Так что мне сейчас делать? — напомнил о цели блондин.
— Попробуй перехватить контроль над моей чакрой.
— Это как? — Наруто страдальчески наморщил лоб.
— Ну, помнишь, как ты у меня отвоевал чакру? И хранил её потом внутри себя?
Наруто кивнул, невольно потянувшись мыслью туда, где была чакра. Увы, ни её, ни барьеров для её удержания, которые он ставил, научившись управлять печатью — не было и в помине... Логично, в принципе. В таком возрасте им неоткуда было взяться... Но как же это раздражает!
— И что? — поторопил он.
— Сможешь поставить такой же барьер?
Наруто скорчил рожу, изо всех сил пытаясь воскресить в памяти, что он тогда делал. Но всё, что вспоминалось — это лишь изъявление желания и ощущение мощи печати. Он не двигал чакру сам, он не ставил барьеров и не владеет нужной техникой... В чём и пришлось признаться.
Лис распсиховался.
В следующие несколько минут Наруто узнал о себе много нового. И что джинчурики из него, как Биджу из червяка, и что тупость у него не потомственная, а собранная со всех идиотов, живущих под небом, и... впрочем, остальное нецензурное.
Всё больше и больше хмурившийся парень тоже психанул, провалился внутрь себя и, увидев скопление агрессивной чакры, со всей дури отфутболил её в стену мрачного коридора.
Чакра впиталась в затрещавший от жара камень, вода вокруг вскипела и поднялась в воздух паром. Сильно заныли чакроканалы, и Наруто почувствовал, как с пшиком развеялись лисьи хвосты.
Голос Курамы, до этого слышымый с трудом, загрохотал в сознании с яростью камнепада. Ну да, изнутри-то его воспринимать легче, как и его чакрой управлять... А что, если?!..
Джинчурики сориентировался и побежал по коридорам. Поворот, второй, третий. Наконец показался зал с клеткой, и Наруто затормозил, переводя дух и собираясь с мыслями.
Лис, замолчавший при его появлении, отвёл глаза и чуть прижал уши. Вроде как и бояться друга глупо, и сквозь печать Биджу никто не достанет, а всё равно как-то боязно... и стыдно. Раскричался тут, командир! Хотя сам ничего сделать не способен.
— Курама! — Наруто выдал счастливую улыбку, уже позабыв о размолвке. — Я придумал!
— Слушаю, — ещё чуть ворчливо отозвался Хвостатый, но уши предательски заинтересованно нацелились на парня. Зверь вздохнул и повернулся целиком, подтянувшись к решётке. Он уже и сам не злился. Просто очень страшно и обидно лишаться надежды, вот и сорвался.
— Ты можешь сейчас дать ещё чакры? — джинчурики только что не подпрыгивал.
Биджу на секунду прикрыл глаза, и решётку заволокло алой пеленой. Сила бесновалась, ища выход, разбивалась о барьер, разлетаясь брызгами, и наконец пробила брешь, густым облаком выстрелив наружу. Печать почти сразу схлопнулась, отрезая её от Лиса, и красное марево, чуть покачиваясь, спланировало к полу и начало расплываться.
Наруто мигом вызвал трёх клонов. Копии подскочили к облаку, приложили руки, и алая чакра начала собираться, образуя...
