Задумавшись, парень не заметил, что уже долго, не мигая, гипнотизирует взглядом маску севшего напротив Четвёртого. Зато тот это расценил как намёк и задумчиво заговорил:
— Ну что ж, в целом, неплохо... Скорость и движения для твоего возраста хороши. Только удары и атаки... Им не хватает главного — ударной силы. Этот стиль тайдзюцу ведь рассчитан на силу джинчурики? Это чувствуется... Да и дистанция атак увеличилась бы, верно?
— Нууу... Типа того... — Наруто смутился. Говорить про Расенган, пока он не готов, не хотелось — ещё расценит, как хвастовство. А режим Биджу — да, он бы действительно помог. Но, по словам Курамы, с детским неприспособленным телом можно и не замахиваться на это в ближайшие полгода минимум.
— А почему ты его не использовал? Ты же показывал — там, на поляне, — что можешь контролировать чакру Лиса. Или это был блеф?
— Да нет, — поморщился Наруто. Всё-таки спросил. Теперь ещё это объяснять... Обидно признаваться, что ты ни на что не годен. — Я могу пользоваться силой Курамы, просто это маленькое тело... Оно не привыкло к подобной чакре, потому печать пока открывать нельзя. А без открытия печати я много чакры в себе не удержу, начну трансформироваться и... Аааргх!!! — психанул парень. Неизвестно, что хуже — его беспомощность или эти объяснения! — Не могу пока, в общем!!!
— Ладно-ладно, я понял, — выставил ладони Четвёртый. — Значит, режим джинчурики для тебя сейчас недоступен... Кендзюцу?
Наруто покачал головой:
— Не-а. Только кунаи... Мне руки нужны свободные, да и не умею я.
— Для АНБУ обязательно владение клинком, обычно это короткий меч-кодати или полноразмерная катана. Так что придётся освоить... Ну, с нин понятно — контроль у тебя хороший, но арсенал техник явно мал. Ты уже знаешь свою стихию?
— Ветер... — Наруто подскочил: — Точно! Я же могу пока стихийные техники тренировать!
— Именно, — одобрительно кивнул отец. — Учителя я тебе подберу. С этим понятно, что осталось? Гендзюцу?
— Только снимать умею.
— Остановкой чакры?
— И остановкой, и Курама подсобить может... У нас обширный опыт сражений с Шаринганом, — мечтательно улыбнулся парень. А ведь в этом мире и Саске должен быть!.. Улыбка плавно перетекла в предвкушающую.
— Что ж, понятно. Ну генина тебе можно давать смело, а вот на чунина пока не тянешь... — Четвёртый хитро скосил глаза, отслеживая реакцию. Наруто попытался сдержаться, но не смог и разочарованно выдохнул. Опять он генин! Вечный генин, да сколько ж можно?! — Но через полгодика, думаю, можно будет проверить твои успехи и, если не разочаруешь, допустить до экзамена на чунина.
"Уррра!!!" — мысленно запрыгал парень. Да за полгода он и на джонина натренируется! И Расенган восстановит! И стихию освоит! И режим Биджу вернёт, как пить дать!!!
— Только тренировать в первую очередь будешь навыки АНБУ. Владение мечом, скрытность, работу в команде, ну и некоторые специфические дзюцу... — тоном провокатора продолжил отец. — И миссий это, конечно, не отменяет!
— Я же только сильнее стану, верно? — разулыбался в ответ джинчурики.
— М-да... Ну что ж, — одним слитным движением Минато поднялся и скинул маски. Внезапный порыв ветра растрепал непослушные пшеничные волосы, плащ всколыхнулся за спиной, словно флаг. Почувствовав атмосферу момента, Наруто подскочил, отряхнулся, насколько смог, и впервые в жизни попытался вытянуться в струнку.
За таким Хокаге он, пожалуй, готов идти хоть на край света. И даже вредничать и хулиганить как-то неохота. Ну, по крайней мере, в данный момент.
— Узумаки Наруто! — торжественным тоном, никак не вяжущимся с довольной улыбкой, начал мужчина. — Как Четвёртый Хокаге селения, Скрытого В Листве, я рад приветствовать тебя в качестве жителя и защитника нашей деревни! — и он извлёк из-под плаща свёрток синей ткани и протянул его сыну в обмен на крепкое пожатие рук. — Носи этот протектор с честью!.. — И тут же нарочито буднично добавил: — И выкинь старый, а ещё лучше — отдай мне на хранение.
— А?.. — уронил челюсть парень.
Четвёртый фыркнул. И рассмеялся:
— Прости! У тебя было такое лицо... — волевым усилием вернув нейтральное выражение, хотя губы так и норовили расползтись в лукавой улыбке, мужчина уточнил: — Но про протектор я серьёзно. Твой сильно отличается от принятых сейчас в Листе. Если кто увидит — могут возникнуть ненужные вопросы. Так что лучше бы тебе от него избавиться...
Наруто рефлекторно схватился за лоб. Избавиться?! От подарка Ируки-сенсея?! От, можно сказать, единственной стоящей вещи, перенесённой из прошлого мира?.. Да ни за что!
Прочитав ответ по его глазам, отец вздохнул.
— Тогда отдай мне — тебе его сейчас всё равно прятать негде. А позже, когда будет можно, я верну.
— Ладно, — недовольно пробурчал новоиспечённый генин и стянул старую повязку. Глядя на неё, столь безвольно и одиноко лежащую на руке, отчего-то захотелось расплакаться.
"Да что я за нытик тут?! — мысленно встряхнулся Наруто. — Ну и что, что теперь мелкий?.. Сопли что ли распускать по каждому поводу?!"
Быстро, пока не передумал, он протянул отцу чёрную бандану и развернул синюю. Мягкая, но крепкая, специально обработанная ткань была привычной. А вот сам протектор отличался. Нет, конечно, не знаком Листа... Скорее, металлом — он был чуть толще и в то же время легче. И отчего-то тянуло по нему постучать, что парень и проделал.
Звук был глуше и короче, чем по логике должен быть. Наруто поднял на Четвёртого вопросительный взгляд.
— Специальный металл, — одобрительно улыбнулся Хокаге, — причём, двухслойный. В центре — вкладыш с идентификационными печатями и номером.
— Идентри... печатями?
— Тебе потом всё расскажет наставник... Оденешь?
— Хай! — больше не сомневаясь, Узумаки аккуратно приложил новинку ко лбу, подтянул ткань и завязал привычным узлом. Повязка ощущалась так же, как предыдущая. Блондина так и тянуло встать в позу Гай-сенсея... Что он и проделал.
— О, нет! — простонал Четвёртый, изобразив фейспалм.
Мальчишка захихикал, почувствовав себя отмщённым, на что отец фыркнул и поинтересовался:
— Уже темнеет, а сегодня как раз первый день празднования в честь Дня Основания Конохагакуре. Скоро начнётся шествие и выступления... Не хочешь посмотреть? В толчею мы, конечно, не полезем, но на гору Хокаге я бы тебя сводил. Оттуда должен быть замечательный вид!
— Хочу! — зажёгся Наруто.
В родном мире он так и не успел толком налюбоваться на праздники. Сначала его все не любили, и стоило ему появиться, как пропадала вся атмосфера веселья и его гнали прочь. А позже, уже принятый жителями, он был всё время в разъездах или на миссиях... Война же и вовсе перечеркнула надежду на мирное существование.
И вдруг такой подарок — день его появления здесь совпал с главным праздником деревни! К тому же, прогулка с родителями была его давней и недостижимой мечтой — и сегодня он воплотит её в жизнь!
"Сегодня мой день!" — губы невольно растянулись от уха до уха. Поймав зеркальную улыбку блондина постарше, Наруто подпрыгнул, вскинув вверх руку:
— Вперёд!!! На праздник, даттебаё!!!
Глава 4. Намиказе Минато
Праздничные будни
Вообще говоря, идея с посещением праздника была полным экспромтом, оказавшимся на удивление удачным. По плану клон должен был обсудить ситуацию с мальчиком, до чего-нибудь договориться и отвести его в общежитие, но оставлять ребёнка в такой день сидеть в четырёх стенах, да ещё и одного... К тому же и сам Намиказе давно хотел посмотреть на действо со стороны и просто расслабиться, на время забыв, что это его рук детище.
Так что, совместив приятное с полезным, его "мышевидная" копия потащила мальца на гору Хокаге. От Полёта Бога Грома мелкий, как и следовало ожидать, оказался в восторге, хотя и был, видимо, заочно с ним знаком. Ну да кто сейчас не наслышан про "самую страшную технику Листа"?
Зато на самой скале их едва не повязали как нарушителей, причём с особым старанием и ехидством, спасибо маске Мыша. "Стратегически важная высота", два поста — наблюдатели от полиции и связисты АНБУ, — да ещё и пункт быстрого реагирования... В общем, много народу сбежалось позлорадствовать.
Благо, Хокаге никогда не забывал пропечатывать "Мышу" ксивы на все случаи жизни. Сколько раз это его спасало, не счесть! Вот и сейчас, к разочарованию масс, пригодилась очередная бумажка.
Кое-как отвязавшись от ворчащих и любопытствующих шиноби — причём мальчонку пришлось укутывать в свой плащ, чтоб мордашкой не светил, — приключенцы наконец прошли к лестницам и спустились на голову Хаширамы.
Вокруг сразу повисли тишина и умиротворение. В сгущающихся сумерках потерялись многочисленные крыши селения, отступила в тень громада скалы, нависающая за спиной. Осталось небо, самым краешком ещё помнившее вечернюю зарю, и прохладный, омывающий уставших людей ветер... С удовольствием растянувшись на хранящем дневное тепло камне, Мыш похлопал рядом, зовя мальчишку присоединиться, и блаженно зажмурился.
Давно надо было взять выходной. Но, как всегда, это дело он откладывал на потом до тех пор, пока любимая, уперев руки в боки, не заявляла, что вышла замуж не за каменное изваяние — а его она видит гораздо чаще, чем мужа. Обычно на этом его рабочий день заканчивался, и секретарь, благодарно улыбаясь, пачками рассылал во все стороны депеши, отменяя запланированные на вечер и следующий день мероприятия. Хокаге оставалось лишь сетовать на тиранию и произвол близких, и предаваться отдыху с теми же пылом и рвением, что до этого были нацелены на дела.
Не дождавшись от подкидыша хоть какой-нибудь реакции, он с неохотой приоткрыл один глаз и вопросительно повернулся к мальчишке. И замер. Непроизнесённый вопрос так и застыл на губах.
Мелкий стоял, натянутый, как струна, и немигающим взглядом ловил всполохи фонарей оживающих улиц. Казалось, вся жизнь для него в этот момент сосредоточилась там, внизу, и зажигающиеся огоньки, словно звёзды, мерцали в потемневших в тон небу глазах.
Четвёртый сглотнул. Почему-то показалось, что неизвестно, кто из них больше любит это странное место, ставшее по воле судьбы домом для них обоих... Без оглядки на то, что мелкий видит его впервые.
Когда мальчишка наконец расслабился и выдохнул, мужчина решился нарушить тишину:
— Хочешь, спустимся?
Он не собирался это предлагать, но... Рядом с этим глазастым недоразумением всегда почему-то хотелось идти в поводу мимолётных желаний.
К его облегчению, тот замотал головой. И правильно, нечего подкидышу там делать — в толпе, без маски и без необходимого пригляда. На него самого надёжи мало — теневые клоны хоть и сильны, как оригинал, но расправиться с ними не в пример легче. Ибо непрочные.
— Так непривычно... — подал голос мелкий.
— Ммм?..
— Видеть старую Коноху. У нас после сражения с Пейном всё перестроили, я уже и забыл, как оно было... А теперь смотрю — и вспоминается. Словно в детство вернулся... То есть, точно вернулся... Ааа, — он отмахнулся, запутавшись в словах. Минато улыбнулся. Когда мелкий включал режим "взрослого" и начинал говорить серьёзнее, он, сам того не замечая, смешно насупливал брови и полуприкрывал глаза. И выглядел при этом подражателем какого-нибудь древнего старика, вещающего правнукам очередную поучительную историю.
С протектора мелкого исчез малиновый отблеск. Наконец потухла последняя зарница! Мужчина повернулся к деревне, невольно подтягиваясь поближе к краю, и махнул рукой мальчишке:
— Смотри! Сейчас начнётся...
И правда. Внизу, лавинообразно разбегаясь от центра деревни, распространялось тёмное пятно — гасли уличные фонари. Вскоре всё поглотил мрак, но ненадолго. Над дальним краем деревни густым алым пламенем вспыхнул символ клана Учиха. Огромный, чётко видимый даже со скалы, вычерченный линиями огня знак воспарил в воздух, распространяя своё влияние на ближайшие кварталы. В ответ заполыхали факелы, замелькали огненные дорожки, фейерверком взрывались пламенные шары. Учихи ликовали, показывая свою силу.
Но на любую силу найдётся ответ — и почти под самой скалой, чуть правее головы Первого, где сидела парочка зрителей, вспыхнул вызовом экслибрис клана Сенджу. Насыщенного салатого цвета знак вызвал множество зелёных огней в округе, и хотя Хокаге знал, что в основном это члены побочных ветвей клана, смотрелось всё равно феерично.
И мощно — в эту ночь наследники Хаширамы не скупились на зрелищность техник. Тянулись к небу кроны огромных деревьев, прямо из-под ног выстреливала из земли деревянная, возносящаяся над крышами мостовая, по которой вышагивала нынешняя глава клана — Цунаде Сенджу. За ней, под дружный шелест всей зелени, что нашлась в округе, танцевали юные наследницы, и в полном облачении, изображая боевое охранение, шли их братья, ничем не выдавая, что всё это буйство мокутона — дело их неподвижных рук... Молодцы, парни, отлично сработано!
Четвёртый покосился на мелкого и счастливо улыбнулся. Мальчишка смотрел во все глаза, и восторга в них было столько, что хватило бы на целую ораву детей. Аж гордость брала — за себя и за тех, кто сейчас выступал.
Между тем внизу начался следующий акт. Красные и зелёные огни дошли друг до друга и сплелись в танце. Они налетали на противника группами, смешивались, переплетаясь, затем гасла "поверженная" часть и оставшиеся отступали к основным силам. И снова, и снова... Огней осталось меньше половины с обоих сторон, когда символ Сенджу вспыхнул ярче и глава клана, оставив охрану, вышла перед строем.
Учихи думали недолго. Смело полыхнул их веер, и Итачи шагнул навстречу сопернице.
Знаки сошлись, расписывая алыми и салатовыми тенями танец встретившихся сильнейших воинов. Фоном заплясали огонь и дерево, соревнуясь. Но противостояние внезапно кончилось, и Учиха принял предложение Сенджу, крепким пожатием закрепив судьбоносный союз.
Вновь засияли огни — и алые, и зелёные. Их было множество, и они переплетались цветами, уже не боясь обжечь друг друга. Символы кланов тоже на миг соприкоснулись, рождая новый знак — огромный белый Лист вспыхнул перед ними, и Цунаде-доно с Итачи отшагнули друг от друга, уступая место мужчине в одеянии Каге Огня.
