Девицы немного струхнули, но потом, видимо, вспомнили, что их много, а я — одна и приободрились.
— Претензии? О да, у меня есть претензии! — вскинула голову главная коротышка. — Я, Ванда Золотой Голос, обвиняю тебя в покушении на честь моего жениха!
Голосок-то у нее и вправду золотой: звонкий, громкий, чистый, только вот... На чью честь я успела покуситься?
— Весьма рада познакомиться с вами, Ванда. Но я по-прежнему не имею ни малейшего понятия о том, в чём вы меня обвиняете.
— Да ну? — ехидно спросила она. — То есть о своём споре с Аресом вы уже не помните? Опять с феями повстречались, Фейери?
Её свита с готовностью заржала.
Вот подстава... То есть, о пари все уже знают. Наверняка Лис рассказал, не зря же он так стремительно смотался. Только...
— Когда заключалось пари, — сладко улыбнулась я. — Я прямо спросила у Ареса, не помолвлен ли он. И он ответил, что нет, что он абсолютно свободен... Может быть, он не в курсе, что он ваш жених?
— Да об этом все знают! — топнула ножкой ведьма.
— ... Либо он посчитал эту информацию несущественной, — закончила я. — А теперь, прошу меня простить, мне нужно на урок.
Подхватив в одну руку сумку с пишущими принадлежностями, в другую — Эвелину, за локоть, я двинулась мимо них к двери.
— Стой, стерва! — послышалось сзади. — Ты, выродок, не имеешь права меня так оскорблять!
Замерев на секунду, я выпустила руку старосты и стремительно приблизилась к ведьме. Она, выкрикивая оскорбление, явно не думала, что я буду на него отвечать. А я... Я придвинулась вплотную, нависая над ней, глядя прямо в эти горящие магией глаза, впитывая её в себя.
— Очень, очень жаль, что в Академии запрещены дуэли между магами и бойцами, — зловеще-интимным шёпотом произнесла я, в контраст её выкрикам. — Иначе я бы показала тебе, кто из нас выродок и чего стоит вся твоя магия, из-за которой ты считаешь себя выше других.
— Ах ты самодовольная пацанка! — звонко воскликнула она, не отрывая от меня взгляда. Пламя разгорелось сильнее, почти ослепляя. — Думаешь, ты сможешь справиться с древним искусством?
Она прямо вся набычилась, двигая плечиками вперёд.
— С древним искусством, возможно, не справлюсь, — прошептала я, облизав губы кончиком языка. — Но вот с его неуклюжими адептами — запросто.
— Всё, хватит! — раздался сбоку приказ Ареса. Ну, ещё бы, такой скандал не мог пройти без ведома наследника. — Прекратили обе! Заря, успокойся!
— Я спокойнее полярных льдов, мой капитан, — покачала головой я, не прерывая зрительный контакт.
— Конечно, а то, что первокурсники чуть не описались, это просто так, да? — зло спросил он. — Успокойся, говорю.
— Я спокойней полярных льдов, мой капитан, — повторила я, поворачиваясь к нему. «Гнев — кинжал в моих руках», — мысленно закончила я. Судя по тому, как Арес вздрогнул, до него эта мысль долетела.
— Успокой лучше свою истеричку, — продолжила я.
— Да как ты смеешь! — взвилась она, только подтверждая диагноз. — Она первая начала!
— Всё, успокойтесь обе, — произнёс наследник, беря свою невесту под локоток. — Заря, иди, потом поговорим.
— Так точно, мой капитан, поговорим, — прищурилась я. — Ещё как поговорим.
Арес, в отличие от ведьмочек, не струхнул, но поморщился как от зубной боли. Пра-авильно, молодой человек, разговор выйдет не из приятных.
— Ты в порядке? — осторожно спросила Эвелина, когда мы были уже достаточно далеко от столовой.
— Да вот, думаю, как бы отловить Лиса, чтоб начистить ему рожу... Отдельно, — поделилась я.
— Ты что? — встрепенулась она. — Не вздумай! Он занимается боем гораздо дольше и скрутит тебя, как ребёнка!
— Что-что? — от удивления я даже остановилась. — Лис? Скрутит? Меня? Эви, ты бы хоть раз сходила на тренировку посмотрела бы, что к чему... Лис в принципе не в состоянии кого-нибудь скрутить, это не его профиль. Убежать, удрать, скрыться, ударить в спину — это да, но вот скрутить ему меня точно не под силу.
— Но ты же занимаешься боем всего два месяца... — заломила руки она.
— А откуда ты можешь это знать? — резко спросила я. — Вот-вот. Провожать не надо, спасибо, обойдусь.
Я резко ускорила шаг, оставляя недоумевающую старосту за спиной. Ярость клокотала внутри, требовала действия. При всей необычности моей психики, есть некоторые вещи, к которым у меня всегда было однозначное отношение. Я терпеть ненавижу, когда на меня наезжают и...
Когда во мне сомневаются. Особенно, не имея под этим никакого обоснования. Ну что ей стоило хоть раз прийти на тренировку, посмотреть реальный уровень, а потом уже заявлять справлюсь я или нет. Но нет, в действие вступает стереотип, я девочка? Да. Я занимаюсь всего ничего? Да. Значит, я обязательно проиграю опытному бойцу. А то, что Лис замирает, как кролик перед удавом, глядя на меня — это ничего, это мелочи... Это совершенно неважно. И да, мне уже надоело всё списывать на воспитание!
Шагов через двести, когда я почти дошла до кабинета, в котором изучается язык фей, гнев потихоньку ушёл на задворки сознания, и проснулась совесть. Ну что я, в самом деле? Воспитание действительно очень сильно влияет на поведение человека... А я набрасываюсь на неё только из-за того, что ей общество всю жизнь впаривало, что надо думать так-то и так-то. И ладно бы, если бы я при этом предложила альтернативный вариант, обосновала бы, объяснила что на самом деле всё обстоит по другому... Но нет, я же молчу, терплю и злюсь на ни в чём неповинную девушку.
Сама дура, короче.
С такими нерадостными мыслями я зашла в кабинет, надеясь проскользнуть мышкой на своё место, чтоб никто не заметил моего опоздания. Но не тут-то было. Как только я вошла в класс, грянули аплодисменты.
Я стояла, придерживая рукой дверь, и не знала, куда мне деться: то ли сквозь землю провалиться, то ли нахально раскланяться перед публикой. Кстати, почему-то я была уверена, что первый вариант прекрасно осуществим. Глядя на всех этих взрослых, сильных магов и йогов, серьёзно, без тени иронии хлопающих, глядя на меня, я впервые в жизни растерялась, не зная, какой модели поведения следовать. К счастью, всё решили за меня:
— Заря, что ты там замерла? — заботливо спросила преподавательница. — Иди сюда, не стесняйся.
А, так это стеснение... Пришлось неловко улыбнуться и пройти к ней на кафедру.
— Запомните все этот великий день! — торжественно произнесла учительница, положив ладони мне на плечи, для чего ей пришлось тянуться. — Благодаря этой девочке, несчастному созданию, встретившему на пути безумную фею. Благодаря ей мы наконец-то поймали главного врага нашего рода, лорда-вампира.
Я сглотнула, всё ещё неловко улыбаясь. Я недооценила масштаб проблемы, сильно недооценила. Все смотрели на меня серьёзно, одобрительно и... Уважительно. Как на равную.
— Поэтому, сегодняшний урок я хочу посвятить тому, почему же в нашем сердце живёт ненависть к вампирам. Сегодня мы будем читать рассказы о вероломном предательстве кровососов.
Зал одобрительно загудел. О нет, только не это... Для полного счастья мне только не хватало ненависти и неадеквата по отношению к вампирам. Всё-таки я воспитывалась в духе глобализации и считаю, и буду считать, что нельзя судить индивидуума по поступкам его народа.
Но здесь не мой мир, и не мои правила.
— И, раз выпал такой случай, — продолжала училка. — Нам их прочитает носитель языка. Заря, прошу.
Она легонько подтолкнула меня к стойке, где была целая стопка разномастных листочков. И я это всё должна прочитать? Нет, это-то как раз не проблема, но как себя при этом вести?
— Доброго утра всем, — пожелала я чуть неловко. Мой голос без труда разнёсся по всей аудитории, явно магическая штучка. — Я очень... Estic molt emocionada per l'honor que em doneu. I... — я неловко рассмеялась. — No se llegir al públic, però intentaré fer-ho millor possible. Кхм. Començo.
И начала читать по бумажке. Быстро, как на духу, но стараясь делать это с выражением. Не самым, конечно, артистичным, на которое я способна, но достаточно, чтобы поддерживать внимание слушателей.
Это были отчёты магов с последней войны с вампирами. Рассказы, сделанные не по уставу, но наполненные болью и кровью тех времен. О предательстве, о вероломных атаках, о тех, кто ушёл с кровопийцами, потеряв волю. Потери, разлуки... Однако что-то меня смущало, не давало расплакаться, хотя это было бы уместно.
Такой трагизм — это как раз продукт мирного времени, призванный всколыхнуть сердце зажравшегося читателя. На самой войне же больше пишут юмор, лихие частушки и рассказы о том, как смешно и ловко посадили противника в лужу. За такие упаднические настроения можно было и получить по сопатке. С другой стороны, это же отчёт, а не народное творчество. Да, всю кампанию этот маг мог держаться молодцом, а потом выплеснуть свою боль на бумаге. Не знаю... Слишком мало информации, чтобы судить. Да и что я знаю о местных военных? Может, у них модно культивировать в душе пиз... Э-э-э... Трагичные страдания.
К концу урока я уже почти шептала, так непривычен оказался ораторский труд. Однако слушатели ни разу не кашлянули, не пукнули и вообще вели себя на удивление тихо. Уснули они все, что ли? Или смылись под шумок? Я оторвалась от бумаг и кинула мимолётный взгляд на аудиторию. Нет, сидят, слушают аж затаив дыхание.
Видимо, чего-то я в этой жизни не понимаю.
После звонка никто расходиться не спешил, старшекурсники буквально в очередь выстроились, чтобы пожать мне руку, представиться, сообщить, как они рады, что я поймала этого монстра и наперебой предложить помочь во всём.
Хм... Ладно, это всё не так уж плохо, как ожидалось.
Хотя следующий урок меня в этом разубедил.
— Мисс Фейери, — злобным, ехидным тоном начал алхимик. — Неужели за это утро вы успели так зазнаться, что посмели опаздывать ко мне на урок?
Аудитория сотряслась от смеха. Да ё-ё-ё....
— Прошу прощения, милорд, — чуть поклонилась я.
— У тебя есть оправдание? — насмешливо приподнял брови тощий, высокий зельевар.
— Мне нет оправдания, милорд.
— Что, даже так? — наигранно удивился он. Ученики, малявки младших классов, опять рассмеялись. — Тогда, может, вас и учить ничему не надо? Всё сами можете рассказать?
— Я не...
— Молчать! Это не вопрос. Вперёд, к доске, рассказывайте все, что вы знаете по алхимии.
Они сговорились все что ли, довести меня сегодня?
— Прошу прощения, милорд, но так как я являюсь частью армейского подразделения, то приказывать мне может только мой непосредственный начальник. Но я с радостью соглашусь на вашу просьбу и расскажу всё, что знаю.
— О, да у тебя внезапно прорезались зубки! — развеселился алхимик. — Ну, давай, вещай, великая охотница. А я пока тут посижу, послушаю...
Он уселся за парту, с иронией глядя на меня. Крепко сжав зубы, я выпрямилась. Ай-яй, надо было сказать, что я ничего не знаю и не умею. Ну и что, что надо мной поржут полсотни мелких придурков. А так... Назвался груздем, полезай в кузов.
— Что там у нас? Кислоты и щелочи? Отлично, — усмехнулась я, выходя вперёд. Кажется, именно эту тему алхимик обещал начать на этом уроке. — Рональд, коль ты сегодня так настроен посмеяться, может, расскажешь, какие кислоты встречаются в обычной жизни?
— Эй! Но она же! — вскочил от возмущения мальчик, тыкая в меня пальцем глядя на учителя.
— Ничего не знаю, — ехидно ответил препод. — Меня здесь нет.
Похоже, ему понравилось, что я пародирую его манеру ведения урока.
— Итак, Рональд, можешь ли ты назвать примеры кислот в обычной жизни?
— Ну... Э... — замялся главный хохотун. — Лимон кислый, вот.
А жестокие дети не преминули рассмеяться над бывшим лидером.
— Абсолютно верно, — звонко сказала я, перебивая хохот. — Лимонная кислота, содержащаяся во фрукте, весьма важна для жизнедеятельности нашего организма. Итак, субстанции, называемые кислотами могут иметь совершенно различное происхождение... Чего сидите? Записывайте! ... но все они обладают схожими характеристиками, а именно... Вас это тоже касается, милорд!
Горло, уже натруженное часовым чтением вслух, так и норовило охрипнуть, но я упрямо продолжала вещать о щелочах и кислотах. Препод, деля вид, что что-то пишет на листочке, смотрел донельзя ехидно, но вроде как даже одобрительно.
Когда прозвенел звонок с урока, я почувствовала почти физическое облегчение. Удерживать внимание стольких людей — Детей! — одновременно всё-таки очень сложно, приходилось контролировать не только свои, но и их эмоции.
— Ну вот, всё оказалось не так уж плохо, — насмешливо сказал алхимик, когда все ученики вышли.
— Вы издеваетесь, да? — спросила я, глядя на него исподлобья.
— Есть немного. Но это же было весело, — улыбнулся он. — Неплохо же хоть раз побывать в шкуре учителя.
— Нет, — покачала головой я, опираясь руками о стол. — Нет... Тут что-то другое... Вы специально давите на психику. Готовите к допросу. Чтоб я так вымоталась, что не смогла бы себя контролировать и нечаянно что-нибудь сболтнула.
— А ты можешь? — заинтересовался алхимик.
— Милорд, я Фейери, — устало покачала головой я. — Я не понимаю и половины мотивов своих поступков. Не понимаю, почему я, будучи обычно спокойной, взъярилась на нападки Ванды. Не понимаю, откуда у меня взялись эти знания о кислотах и щелочах... И я понятия не имею, почему я решила, что тот нелепо одетый чувак — вампир. Меня саму это всё пугает до чёртиков, а вы... Вы давите, надеясь, что я сломаюсь и выдам вам что-то новое, что-то, что позволит раз и навсегда уничтожить главных врагов. А я ничего этого не знаю. Ну что же. Давите. Ломайте. Может, что и выдавите.
Оттолкнувшись руками от кафедры, я выпрямилась, чуть прикрыв глаза. Банан им кормовой, а не моё признание.
— Всего хорошего, милорд, — поклонилась я по всем правилам этикета и, подхватив сумку, вышла из аудитории.
На следующем уроке всё началось по новой.
— В этот знаменательный день...
Я, закусив губу, вошла в класс. Что ж они так, не дав ни огня, ни воды, начали бить меня медными трубами...
В надежде убежать от всеобщего внимания, в надежде взять хоть малейшую передышку, чтобы успеть проанализировать ситуацию, выработать линию поведения, найти просчёты, я скрылась в пустой раздевалке, едва прожевав обед. Сейчас здесь никого быть не должно, и прохлада утопающей в темноте комнаты навевала на меня некое спокойствие, облегчение. Пара спокойных часов мне обеспечена. Наверное. Бр-р-р, аж в дрожь бросает, как подумаю, о том, что меня бы ждало, пойди я, как обычно, в библиотеку.
Глубоко выдохнув, я позволила сумке соскользнуть с плеча, рухнула на скамейку и расслаблено оперлась спиной о шкафчик. Тишина. Полумрак... Что ещё для счастья надо?
Словно в ответ на мой безмолвный вопрос из темноты вышел Арес. Я бы обрадовалась, будь он томным няшечкой, с полурасстёгнутой рубашкой и розой в зубах. Но, увы, капитан напялил на себя кожаный доспех и с самыми серьёзными намерениями направил на меня меч. Угу, прям отважный воин... В женской раздевалке.
