Легенда о Солнце: Переплетение дорог

Пролог

Лес искрился от бликов Солнца. Оно, пробиваясь сквозь густеющий туман и тучи, золотило деревья. Что-то в солнечных лучах было тревожным, они будто дрожали, но это не пугало закатный лес. Он мерно шелестел, мягко раскидав свои крылья, словно птица. Одно крыло поднималось высоко в горы, а второе — спускалось к морскому обрыву. Вечерняя тишина обвивала лес нежными объятиями, качая, как ребенка беззвучной колыбельной. Засыпающий, он прощался с Солнцем и готовился встречать ночную хозяйку Луну.

Вдруг вечер нарушил резкий женский крик и последовавший за ним треск ветвей. В левой части леса вспыхнула яркая зарница, затем последовал новый крик, но в этот раз печальный, затихающий. Зарница, словно продолжая этот крик, плавно угасла.

Темнеющее небо прочертил яркий луч и, мягко изогнувшись, устремился к небольшой просеке среди старых дубов. Луч рассыпался сияющей пылью, которая вьюгой закружилась на месте, воплощая тонкий женский силуэт. Когда сияние схлынуло, на мягкую траву ступила золотоволосая девушка, облаченная в сияющее солнечным светом платье. Неизвестная была чем-то очень напугана, она со страхом оглядывалась, словно ожидая, что в любой миг на нее могут напасть и одновременно искала кого-то среди темной листвы:

— Талиса! Сестра, где ты?

Яростный, свистящий ветер склонил кроны деревьев и среди его голосистых разливов слышался тихий, но пронзающий шепот:

— Опоздала, глупышка. Тебе уже ее не спасти.

Девушка отшатнулась, словно от пощечины, но затем сердито тряхнула головой, сбрасывая с себя страх.

— Где ты, демон? Покажись! — все же она невольно дрожала, отчего злилась на себя.

— Неужели ты не видишь меня, Лима? — глумился над ней демон. Шипящий голос звучал со всех сторон, одновременно и близко и далеко, и нежно и грозно. — Я везде! И нигде!

С криком взмахнув рукой, словно пытаясь заставить его замолчать, девушка бросилась в лес. Она не знала, куда бежать, где искать сестру, но пыталась довериться чутью, позволяя ему управлять собой.

— Талиса! Талиса! Пожалуйста, отзовись!

Ноги несли ее к яркому сиянию Солнца, но кроме радостного тепла, девушку прожгло другое жуткое и мучительное чувство. Лима ощущала на себе ледяное, убивающее касание воды. Блеск морской волны, пробиваясь сквозь ветви, резал глаза и отуплял разум.

— Ты бежишь к смерти, Лима. Не будь так щедра. Это слишком для одного дня.

— Ты еще не победил. Пока светит Солнце, ты не можешь победить. До тех пор пока жива я, ты не способен убить Талису.

В ответ раздался громкий смех, но Лима не позволяла себе сдаваться. Она знала, что Талиса жива, девушка бы почувствовала ее смерть. Они ведь две половинки одного целого. Сила Лимы защитит Талису.

Когда впереди показался обрыв, а за ним бушующее море, Лима испуганно остановилась, но затем увидела распростертую девичью фигуру и, позабыв обо всем, бросилась к сестре:

— Талиса! Талиса, милая.

Девушка попыталась ответить, но из ее груди вырвался лишь хриплый кашель.

Прежде чем Лима успела добежать, над ее головой захлопали крылья, а затем враг поразил ее сзади, будто оглушив чем-то тяжелым и одновременно обжигающим. Девушка упала на колени, чувствуя пугающую слабость, и подняла глаза на Коршуна, что уже тенью накрыл Талису.

— Она моя! — от крика демона сотрясало землю.

— Сразись со мной! — тяжело поднялась Лима, взывая к своим силам.

— Я не глуп, промэя, — хмыкнул враг, стремительно взметнув в небо, удерживая в когтях безвольное тело Талисы. — Неужели ты думаешь, что получив такую сладкую добычу, я променяю ее на поражение? Я знаю свои силы, промэя, и умею ждать.

С горестным криком Лима рукой очертила мнимую окружность и тут же, по ее линиям, возник огненный лук.

— Я убью тебя! — натянув тетиву, девушка нацелила горящее острие стрелы в удаляющуюся черную фигуру.

— Но тогда убьешь и сестру. Солнце не может выжить в воде.

Лима в страхе опустила глаза и увидела бурлящие водяные глыбы. Волны резко наваливались на крутой берег, и ей казалось, что это смертоносные кинжалы, ищущие новую жертву. Жуткие тени заплясали в её воображении, и Лима отбросила лук.

— Защити мою сестру, солнечный луч! Защити Талису, отец, не покидай ее...

Глава 1

Предсказание шейли.

Лима со страхом следила за тем, как меркнет Солнце и вопреки мучениям, которые приносила ей близость моря, боялась покинуть обрыв, дающий пусть и болезненную, но все же безопасность, пусть и лишь с одной стороны. Девушка брела вдоль обрыва, неотрывно вглядываясь вдаль и опасаясь повернуться к лесу, теперь не ласково золотившемуся, а опасно чернеющему, предвещая все ужасы ночи.

Она несколько раз пыталась перенестись, но отец, будто не

слышал ее, и девушка не могла воспользоваться его огненным потоком, как проводником. Это пугало. Лима не понимала, почему Солнце молчит. Ее же собственная сила слабела с каждой минутой, как затухающий фитилек, чем дальше уносил колдун Талису. Она не могла создать даже невесомое послание, не то, чтобы вернуться домой.

— Отец, не уходи. Пожалуйста, останься со мной, — взмолилась девушка.

Но Солнце не отзывался на слабый зов и, провожаемый испуганным взглядом, все, же скрылся за морским горизонтом.

Стало так темно и холодно, что Лима едва не закричала, отчего поспешно зажала рот руками. Словно отвечая ее беззвучному призыву, глубоко в лесу взвыл дикий зверь. Лима задрожала от ужаса, едва сдерживаясь от того, чтобы не застучали зубы.

— Луна, тетушка, где же ты? — зашептала девушка, боясь отвести взор от темных глубин леса. — Выйди, пожалуйста, согрей меня.

Но тучи, продолжавшие наплывать с востока, огромные, гневные, похожие на воздушных хищников, поглотили в себя небо и с ним желанный свет Луны.

Где-то недалеко хрустнула ветка. Лима тихо ойкнула и невольно ускорила шаг, хотя было так темно, что она двигалась почти наугад, рискуя упасть с обрыва. Спустя несколько минут, показавшихся девушке долгими часами, уже вблизи послышался тихий треск, а затем зловещий шелест травы.

Лима упорно шагала дальше, не позволяя себе предаваться страху, но все чаще и чаще поглядывала на лес, а затем и вовсе не могла отвести взгляд от зловещей черноты, ожидая, что в любой миг из нее появится монстр.

Будто желая лишить ее остатков веры и надежды. Вблизи послышалось тяжелое дыхание, а в темноте появилась пара глаз... затем еще одна... и еще...

Они шли за ней. За ее теплом. Светом. Жизнь Лимы подарит им бесконечность. Непобедимую, великую, непостижимую бесконечность.

Ноги Лимы подогнулись, и она едва не сорвалась в морскую пучину. Она должна бежать, прятаться, спасаться!

Безнадежно взывая к небу, девушка бросилась вперед. Единственной ее надеждой были горы. Возможно пустой, глупой, но надеждой. Кроме них и моря, здесь больше не было ничего другого, только черный, пугающий лес.

В тот же миг качнулись густые ветви и будто из ниоткуда появилось пять безликих тварей, во главе с огромным вожаком. Это были тсарсы — дикие звери, похожие на оборотней, но с примесью лисьей крови. Щелкая острыми, как бритва клыками и сверкая холодными лиловыми глазами, они поспешили за Лимой.

Девушка бежала со всех ног, но как могла она быть быстрее своих преследователей. Не прошло и мгновения, как она почувствовала обжигающее дыхание на своей шее.

— Тетушка, умоляю, спаси меня! — в отчаянии закричала девушка, когда когтистые лапы толкнули ее на землю. Тсарс повернул ее лицом к себе, и Лима зажмурилась, увидев оскаленную пасть вожака в нескольких сантиметрах от своих глаз. Тварь издала пронзительный вой, возвещая весь лес о своей победе, о новом хозяине и властителе.

Четвёрка остальных — смирно ожидали поблизости. Но то, с какой жадностью они смотрели на Лиму, дало ей безумную надежду на спасение. Тсарсы испуганно переглянулись. Один из них тихо воззвал к вожаку, на что последний откликнулся взбешенным рычанием и четверо одновременно бросились на него. Не теряя ни секунды, Лима вскочила и побежала дальше, хоть и понимала, как глупа ее попытка к спасению.

За спиной слышались звуки боя, хрип, рычание и последний вскрик преданного тсарса.

— Тетушка, прошу тебя. Они ведь убьют меня!

Слабый, бледный луч Луны проник сквозь беспросветный полог туч и осветил Лиму. Ей показалось, словно все это время она задыхалась и вдруг смогла вдохнуть, пусть и затхлый, тяжелый, но несущий жизнь воздух. Лима вскрикнула от счастья, и в тот же миг когда луч стал расширяться, в небольшое окошко, выжженное в темной завесе туч, заглянула серебристая Луна.

— Спасибо. Ты спасла меня.

Ее слова перекрыл неистовый визг тварей. Запахло гарью и, обернувшись, Лима успела заметить исчезающие фигуры зверей в покрове лиственных ветвей. Свет Луны приносил им муки, хотя и не мог убить, в отличие от жаркого Солнца. Тсарсы были вынуждены оставить свою жертву.

Не веря своему счастью, Лима сделала несколько нерешительных шагов и, словно отражая ее движения, слева зашуршала листва, а вблизи блеснули голодные глаза. Они не собирались оставлять ее, ожидая очередной возможности напасть. И девушка понимала, что такая возможность вскоре наступит. Тучи сгущались, Луна не сможет долго противостоять их силе.

Но, пока у нее еще есть хоть малейший шанс спастись, девушка должна бороться до последнего. Вдруг Лиме удастся найти какое-то убежище, прежде чем лунный свет оставит ее. Девушка старалась бежать, словно, и правда, надеялась ускользнуть от тсарсов, но они неотрывно следовали за ней: шаг в шаг, дыхание в дыхание.

Прошло не более получаса, как луч лунного света в первый раз дрогнул и на мгновение погас. Тсарсы с диким визгом бросились к Лиме, но их радость была преждевременной и вскоре твари вновь скрылись в лесу. Девушка со страхом посмотрела на небо и увидела, что оконце Луны стало меньше. Горы находились еще далеко, и не оставалось ни единой надежды успеть добраться до них прежде, чем Гайэлли померкнет. Осознав все это, Лима обреченно остановилась. Ей не оставалось иного, как пойти на отчаянный шаг и потревожить древние силы.

Осторожно приблизившись к кромке леса, Лима положила ладонь на освещенный лунным светом ясеневый ствол. В тени, всего в двух шагах, блеснули глаза и скрипнули клыки.

— Шейли! — звонким уверенным голосом закричала она. — Я, дочь Солнца, вызываю вас. Неужели зря отцовские лучи растили вас и согревали в холодные зимы? И теперь, когда один из его лучей, его дочь, промэя, в опасности, вы забываете честь и свой долг! Покажитесь, шейли, защитите меня или больше никогда ни Солнце, ни Луна не заглянут в ваш лес. С вами останутся лишь вечный холод и тьма, — девушка сорвала освещенный лист ясеня и бросила в черноту.

Несколько долгих мучительных минут ничего не происходило, было неестественно тихо, лишь только волны призывно шумели, зазывая в свои объятья. Лима обреченно подошла к краю и посмотрела на темную с белыми барашками воду. Море всегда было единственной опасностью для нее, но теперь, к ужасу девушки, оно могло стать и единственным спасителем. Лучше погибнуть в его ледяных водах, чем отдать душу тсарсам.

Но в этот миг лес зашумел так громко, словно внезапный ураган обрушился на эти бренные земли. Из груди Лимы едва не вырвался радостный возглас, но она вовремя остановилась и, облачившись в маску спокойствия и осуждения, медленно обернулась.

Из непроглядной темноты леса стекались призрачные зеленые тени, невиданной и одновременно пугающей красоты. Они походили на размытые в воде акварельные краски. Черты их волевых, прекрасных лиц невозможно было разглядеть и уловить. Тени были вне пола, чем-то совершенно иным, третьим. Души деревьев — лесные шейли.

Выстроившись в неисчислимый, перетекающий ряд, шейли склонились перед Лимой в поклоне и их не то волосы, не то листья рассыпались зеленой волной по земле.

— Приветствуем, Владычица света, и просим прощения за твою обиду. Дочь Солнца для нас почетная гостья, приносящая счастье, — зашептал шелестящий голос одного шейли, эхом повторяясь в остальных тенях.

Несколько шейли остались с Лимой, чтобы сопроводить её в горы. Больше ни один из тсарсов не посмел подступить к девушке, хотя она чувствовала на себе их жадные взгляды. Лима не знала, куда именно ведут ее шейли, но покорно следовала за призрачными силуэтами, зная, что им можно верить. Когда воздух резко похолодел и в нем появился свежий запах снега, высокие шпили гор наконец-то понемногу приблизились, будто долго решали можно ли подпускать чужаков к себе.

— Война... — неожиданно нарушил молчание один из шейли. — Я чувствую дыхание войны.

Лима удивленно бросила на него свой взгляд и шейли обернулся. Она не могла разглядеть его лица, но успела уловить что-то грозное в глазах, словно виной его слов была сама девушка. Вопреки взгляду, голос шейли был спокойным, когда он повторил свои слова.

— Война? — дрожа всем телом, переспросила промэя.

— Спасая дочерей, Солнце обрушит на землю войну и дрогнет его сила, — прошелестел второй.

— О чем вы? — спросила Лима, боясь поверить услышанному. Родовая память промэи хранила ужасы прошлой войны, оставившей за собой разрушения и принесшей долгие страдания как валсам, так и людям.

Шейли вновь взглянули на девушку, но в этот раз их глаза были полны изумления, будто и не они мгновение назад шептали те странные слова.

Лима хотела снова окликнуть их, но осознав, что это ничего не даст, угрюмо умолкла.

Небо стало понемногу светлеть и, где-то в глубине леса, послышалась одинокая песнь соловья, предвещая скорый рассвет. Шейли замерли у подножья горы, разделенного на две части тонким ущельем, совершенно незаметным издалека.

— Владычица Света, — окутал ее прохладным касанием листвы голос шейли, — Это выход из нашего леса. Не бойтесь, вас никто не посмеет тронуть. По ту сторону горы, в ущелье, живет старый маг Сунар. Он поможет вам. Доверьтесь ему.

— Благодарю вас. Теперь Солнце никогда не покинет вас, готовьтесь вскоре встретить его песней.

Шейли склонились в прощальном поклоне, а затем неожиданно растворились в густой чаще. Рядом с Лимой остался лишь один, казавшийся самым древним. Его дерево, несомненно, повидало не одно столетие.

— Ваши слова, — все же набралась храбрости девушка, — о войне...

— Мертвый мир ощущает раньше живого. Именно в нем пишется история, Владычица Света.

— Но...

Шейли кивнул, от этого зашелестела листва:

— Но и живые вольны творить историю, — после этих слов, он исчез легкой дымкой, оставив Лиму в одиночестве с невеселыми мыслями.

— Война... — повторила девушка, кусая губы. — Война...

Подняв глаза к небу, все еще затянутому тяжелыми тучами, но среди которых уже проявлялись первые проблески Солнца, Лима вновь попыталась позвать отца, но и в этот раз он молчал, будто и не слышал ее зова. Хотя промэя уже и сама не знала, хочет ли она, чтобы отец откликнулся... Ее пугало предсказание шейли. Сейчас, глядя на небо, Лима не могла представить, что его может очернить война...

Неужели Алитар добивался именно этого?