Легенда о Солнце: Переплетение дорог

Осознав, что и с ней произошли изменения, промэя, насколько было возможно, оглядела себя и отметила, что одета так же, как и Тамир, к тому же приобрела морковный цвет волос, что доказывала коса, перекинутая через плечо. Радовало лишь одно — Лима хоть осталась девушкой.

— Побудете братом и сестрой на недолгое время, — деловито осматривая их, прошептал Сунар.

— Но зачем нам скрываться?

— Тад-Лакар полон магов, Лима. Здесь находится одна из главных магических академий. И они ищут Тамира, так просто его выходка в Веселухе не пройдет. Король не успокоится, пока мальчишка не падет перед ним на колени либо будет казнен на центральной площади столицы.

Промэя взглянула на юношу и увидела, что он совершенно не удивился словам Сунара, либо очень пытался это показать, ведь в глазах на мгновение промелькнул страх.

— Потому, мы должны быть очень осторожны, — продолжил старик, видя, как побледнела промэя.

— Но...

— Лима, сейчас не то время, чтобы говорить об этом. Сделанного не воротишь. Рано или поздно Тамиру пришлось бы столкнуться с волей короля. Маг чувствуют другого мага, когда тот входит в полную силу. Наши силы переплетены. Единственная возможность защитится, никогда не использовать силы, не пытаться покорить их...

— Но это словно отказаться от самого себя! — воскликнул ученик и Сунар согласно кивнул:

— Да, ты прав, но из-за той выходки, узнать политику короля и его ордена придется гораздо раньше, еще до твоего пика сил, когда ты в состоянии будешь сам защититься.

Девушка не знала, что сказать и только смотрела на Тамира, чувствуя, что страх сменяется злостью. Ведь из-за своей легкомысленности и самовлюбленности он теперь мог поплатиться жизнью.

— Глупый мальчишка, — прошипела она, ожидая, что юноша будет защищаться, но тот отвел глаза, и Лима осознала, что лишь утяжелила чувство его вины, от которого этой ночью пыталась избавить. А ведь на самом деле была ничем не лучше Тамира и сделала тоже много подобных ошибок, но ее не судили за детские проделки столь строго. Лима всегда знала, что жизнь принадлежит лишь ей одной, и никто, и никогда не считал иначе. Но жизнь Тамира с самого рождения была будто не его, он стал жертвой своих же сил, своего происхождения и теперь оставалось только бежать либо стать рабом чужой, безумной алчности.

— Прости, — прошептала девушка и, увидев взгляд Тамира, едва не рассмеялась, столь поражен он был переменой в ней. — Тот дурацкий поступок не означает, что ты должен стать очередной игрушкой короля.

— Идемте, дети, побудете пока моими учениками, которых я веду в академию. В городе сменим наши обличия, — поторопил их Сунар. — Жадность магов позволит нам свободно войти в город, а после нужно просто быть осторожными и мы так же беспрепятственно выйдем.

— Не слишком ли мы рискуем ради лошадей и лекарств? — вырвалось у Лимы, но одновременно она понимала, что права. — Мы могли бы обойтись без всего этого.

Старик печально посмотрел на недвижимую фигурку Огненной, лежавшую на повозке и сердце девушки сжалось.

— Она поправляется лишь благодаря зельям, сама еще слишком слаба, чтобы бороться, да и не пытается. Наверное, еще не чувствует себя. Если вечером не дать ей сыворотку эрти, боюсь, она вновь ослабнет. А корень эрти растет лишь на юге страны. К тому же это не единственное, что ведет нас в город. Нам нужна карта Восточных лесов. Они одна из наибольших загадок мира. Именно поэтому сола спрятала ритару в озерном крае, Восточные леса оберегают их с одной стороны, с другой же Лунные горы, перейти которые никому еще не удавалось. Узари Восточных лесов самые скрытные из всех сестер-хранительниц, никто и никогда не видел их. Редкому человеку и даже магу удавалось самостоятельно пересечь лес, тропки которого словно коридоры лабиринта всегда уводят от правильного пути. Карты Восточных лесов можно купить лишь в Тад-Лакаре. У Лысого Жейла. Правда, стоят они столько, что только богачу по карману. Жейл — сын мага, пусть и сам не обладающий даром, но прекрасно разбирающийся во многих заклинаниях, волшебными монетами его не проведешь. К тому же, если бы мы и имели возможность купить карту, у Жейла, а после и дознавателей могут возникнуть вопросы, зачем нам она. Что делать троим путникам в Восточных лесах, куда нечасто решается ступить самый бравый маг?

— Как же тогда мы получим карту?

Сунар бросил короткий взгляд на Тамира, Лима испуганно отступила, а юноша лишь еще ярче заулыбался.

— В городе решим, — вздохнул старый маг. — А пока нам нужно попасть туда, — взмахнул посохом и на повозке возникло несколько дорожных мешков, скрыв собой Огненную. — Ну, Тамир, впрягайся, не следует нам слишком явно пользоваться магией. Король этого не любит.

С мученическим видом, юноша потянул за собой повозку и, подмигнув промэе, Сунар последовал за ним. Нервно одернув мантию и попросив небо быть к ним милостивым, Лима выступила из-под покрова деревьев.

— Ведите себя тихо и смирно. На людей не обращайте внимания. Воспользуемся же привилегией магов.

Сказав это, старик обогнул толпу и поспешил к воротам. Поначалу люди еще не осознавали, что кто-то посмел лезть без очереди, но все изменилось, когда прозвучал громогласный рык толстой торговки, которая, потрясая руками, обвешанными связками сушеных грибов, преградила дорогу старому магу:

— Ты куда прешь, дед? Совсем обезумел? Я тут стою с ночи и должна пропустить какого-то наглеца?

Лима невольно сжалась под злым взглядом торговки, особенно, когда послышались не менее гневные возгласы других людей.

— Ты не знаешь своего места? — с незнакомым шипением протянул Сунар и стукнул посохом.

Земля сотряслась от магической силы, а торговка побледнела и, выстукивая бодрую дробь зубами, отступила, пытаясь спрятаться от потемневших глаз старого мага.

— Как смеешь ты перечить магу, жалкое существо? — голос Сунара звучал совсем по-иному: жестоко, грозно, в нем появились стальные нотки, и даже Лима почувствовала, как подгибаются колени и тайком придержалась за повозку.

— Простите, — пролепетала женщина, не зная, куда спрятаться.

Послышался цокот копыт и вскоре возле Сунара остановились две лошади, с которых легко и проворно спешились два молодых стражника.

— Что здесь происходит? — грозно спросил тот, что был постарше и лишь после заметил вышитый знак на груди старика.

— Я веду в академию Ирлисса двух своих учеников, молодых магов. Убежден магистр Эрнис будет рад нас видеть, потому никто не имеет права задерживать гостей академии, — проговорил Сунар так, словно отдавая приказ или поучая нерадивых слуг, а стражи повели себя, как и следовало: побледнели и склонили головы.

— Тад-Лакар всегда рад таким гостям, — старший стражник отдал честь и вскочил в седло. — Следуйте за мной. А вам, — обратился он к внемлющему люду, — нечего глазеть!

Провожаемые бурными обсуждениями недовольных, два стражника, маги и промэя вскоре остановились возле сотника.

— Десятник Алиф? — свел на переносице удивительно тонкие брови вышеупомянутый.

Старший стражник, видимо он и был Алифом, слегка побледнел, но голос прозвучал твердо:

— Гости академии Ирлисса. Новые ученики, сотник Васс.

— Ууу, — протянул Васс, пристально и будто бы с издёвкой, рассматривая 'гостей'.

Лима почувствовала неприятный холодок, исходящий от него, и не сдержалась от того, чтобы передернуть плечами. Тамир, будто прочитав ее мысли, коротко улыбнулся девушке. Ответив ему кивком, промэя вновь посмотрела на старшину и столкнулась с его бледно-серыми маслянистыми глазками:

— Впервые в большом городе, милочка? — манерно произнес он, обнажив слишком короткие зубы. — Того гляди, глазенки сейчас так и лопнут. Поди, и мощеных дорог никогда не видела?

Лима, не найдя, что ответить, потупилась, изобразив стеснение.

— Есть у нас! Залка, чего ты молчишь? Раскраснелась, как помидор! — тут же вклинился Тамир. — Есть у нас мощеная дорога! Дед Галт проложил к своему сараю, так девки теперь таскаются по ней, представляя себя горожанками!

— Как интересно, — остался холоден к его словам сотник, хотя остальных стражей россказни Тамира повеселили.

— Матька, доча старосты нашей Зеленихи, — вошел юноша в роль, — даже водила с собою Старого Безуха, пес ейный, на цепочке. Говорит, видел папаша, когда в Лучевое ездил, город недалеко от нашего села, там более тыщи людей живет, — развел молодой маг руками, пытаясь показать какая это великая сумма, — что местные мамзели так расхаживают.

— Вне сомнения, наш магистр будет поражен вашими познаниями, — злорадно усмехнулся Васс. — Ступайте, дражайшие гости. Добро пожаловать в город ста дорог.

Просить дважды не пришлось и Сунар, Тамир, едва не забывший повозку, за что получил затрещину от учителя, вызвав смех окружающих, и вслед за ними хихикающая Лима скользнули в ворота, что поприветствовали их мерзким скрипом.

Тад-Лакар встретил магов и промэю разбегающимися в разные стороны улицами, которые окружали невысокие, худенькие домики. На одной из них оживленно шумел рынок, вторая была спокойная и даже словно бы слегка сонная, а вот третья, более просторная и широкая, полная людей, и привлекла внимание старого мага. Качнув посохом, он заспешил по стертым временем и тысячами ног белым камням дороги.

Но путь их длился недолго, нервным смешком, переходящим в диковатый смех Тамир заставил остальных остановиться и посмотреть на молодого мага.

— Что случилось? — насупился Сунар.

— Я становлюсь знаменитым, — тихо ответил тот и, проследив за его жестом, Лима увидела пожелтевший лист бумаги, что был пришпилен к деревянной стене корчмы. Рисунок на нем изображал что-то среднее между обличьем Тамира и магистра Лутсиуса.

Виденное было так несуразно, что промэя поспешила спрятать лицо в ладонях, чтобы смехом не привлечь внимание прохожих. От Сунара это не укрылось, и он наградил ее осуждающим взглядом. Но голос старого мага, пусть как он старался это скрыть, все равно искрился веселыми нотками:

— Видимо, тот день стал самым ярким в истории Веселухи, что даже память помутилась.

— Но цена за эту чудную голову совсем неуважительна. Неужели мо...

— Мальчишка, ты еще протруби об этом всему городу, — шикнул на него учитель и зашагал вперед. Лиме и Тамиру ничего не оставалось, как, перекинувшись улыбками, поспешить за ним.

Миновав хлебную лавку и магазинчик парфюмера, что окрашивал воздух сладковатыми ароматами лилий и роз, старый маг ступил под белые своды вычурного моста, который разделял речку, шумно несущую свои воды. Любуясь милыми феями на колоннах моста, Лима оступилась, когда знакомый холод волной овеял тело, взметнув атласную бордовую юбку.

— И кто же я теперь? — прошептала девушка, оглядывая свой богатый наряд: расшитое серебряной нитью платье, золотые браслеты на руках да изумрудное ожерелье, что сверкало в ярких бликах солнца, заглядывающего в узкие оконца моста.

— Моя дочь, — улыбнулся ей высокий седой мужчина, с аккуратными усиками и очками-полумесяцами.

— О! Дорогой папочка, — склонилась перед 'родителем' в поклоне Лима, с трудом сдерживаясь от желания подергать закрученные кончики его усов.

— Купец Лартс собственной персоной. Армус Лартс.

— А я?

— Лииза Лартс. Моя обожаемая дочь, что так хотела увидеть известный город ста дорог.

— Это на меня похоже, — улыбнулась Лима. — Мне очень интересно повидать знаменитую академию. Папочка, мы ведь сходим посмотреть, ну пожалуйста?

— Вся в маму, — покачал головой 'купец'. — Разве мог я когда-нибудь отказать такой улыбке? Непременно, сходим!

— Семейная идиллия, — вклинился глубокий мужской голос и, обернувшись, Лима увидела высокого, красивого светловолосого молодого мужчину с карими глазами. В руках он держал кожаный чемодан, а у его ног лежала дорогая золотая клетка, в которой дремала белая пушистая кошка.

— Мой брат? — спросила промэя.

— Нет, довольно на сегодня братьев и сестер, — ответил Сунар и на миг задумался, будто бы решаясь продолжить. — Твой жених. Ивал Гейл.

Сказать, что Лима была шокирована этим известием, ничего не сказать. Она даже перестала дышать, и новый вдох потребовал большого усилия. В незнакомых глазах Тамира читалось такое же изумление, пусть он и пытался выглядеть спокойным.

— Целоваться я с ним не буду!

— Будто я этого хочу, — ответил молодой маг с насмешкой.

— Вот и ладно!

— Дети! — вскрикнул Сунар. — Нас могут услышать! Идемте, нам нельзя задерживаться.

Промэя молча кивнула, пряча взгляд от Тамира, и, поджав губы, гордо зашагала вслед за 'отцом'.

Глава 11

Мелкие радости, большие тревоги

Они спустились по небольшой мостовой лестнице и оказались на узкой тихой улочке, вдоль которой возвышались похожие кирпичные дома в три этажа.

Молодая молочница спешила куда-то, что-то тихо напевая себе под нос и щуря глаза от яркого солнца. Две старые женщины, сидящие на лавочке под душистой липой, бурно обсуждали сына шляпника, который захаживал к племяннице одной из них. А несколько мальчиков играли в мяч, весело крича и улюлюкая, чем каждый раз заслуживали недовольные взгляды сплетниц, рискуя оказаться жертвами их острых языков.

Сунар, постучав деревянной тростью, остановился возле играющих детей и во всеуслышание произнес:

— Невозможный город! Я, купец Лартс, должен сам нести свой багаж! Зря только карету на каретном дворе оставил. Думал, прогуляемся с вами, дорогие, Тад-Лакар посмотрим, а тут даже багаж некому понести. Позор на голову градоправителю!

Старые женщины внимали его словам с завидной жадностью.

— Эй, мальчик! — окликнул старый маг пробегавшего мимо юнца.

— Да, господин?

— Отнесешь со своими друзьями наш багаж до лучшей из ваших гостиниц, заплачу сребр.

Конопатое лицо мальчишки просияло, и он часто закивал.

— Даг, Зугар! Бросайте мяч!

— Молодцы, молодые люди, — ободрительно улыбнулся Сунар и передал мальчишке свою сумку.

Тамир, изображая скучающий вид, вручил одному из друзей мальчишки чемодан, но клетку с Огненной продолжил держать в руках.

— Наша Рия не любит чужаков, молодой человек, может поцарапать, а то и укусить, — объяснил он и взглянул на 'невесту'. — Ведь правда, любимая?

Лима не сразу осознала, что обращаются к ней, лишь увидев взгляд Сунара, который косил на Тамира, опомнилась и, секунду подумав, ответила:

— Ты прав... дорогой. Помню, как она исцарапала тебе лицо, когда ты попытался забраться через балкон ко мне в комнату.

— Ах, вот оно как! — сделал большие глаза старый маг и осуждающе покачал головой: — Ивал, как вам не стыдно?!

'Ивал' совершенно не смутился слов будущего свекра и, пожав плечами, ответил:

— Никогда не поверю, что вы, господин Армус, не совершали подобного.

Старик расплылся в мечтательной улыбке:

— Что ж, не смею отрицать. Была у наших соседей дочь, красавица редкая, а уж глазки какие... впрочем, это не разговоры для ушек Лиизы.

Лима, как и мальчишки, даже приоткрывшая рот от любопытства, недовольно нахмурилась: