Легенда о Солнце: Переплетение дорог

Маг посмотрел на Лиму, и она улыбнулась, испытав надежду. Юноша не сразу, но ответил ей улыбкой. И точно продолжая его улыбку, листочки засветились ярче, мигнули и погасли. Промэя поспешила расстроиться, но Тамир нет. Твердо сжав губы, поднялся и Лима заметила, что он уже более уверенно держал посох, видимо знал и ощущал что-то большее, чем девушка.

Пока зелье силы тихо булькало в котле, Тамир и Лима напоили Огненную сывороткой. Положив лису себе на руки, девушка ласково гладила ее головку.

— Как мы, оказывается, можем быть беззащитны, — тихо прошептала она. — Хорошо, когда есть кто-то рядом, — промэя заглянула в глаза мага и только после осознала, как последний может истолковать ее слова. А в общем, пусть думает. На самом деле, Лима ведь именно это и имела в виду. Она была благодарна за то, что встретила на своем пути Тамира, Сунара и Огненную. И пусть молодой маг об этом знает.

Поспешно отвернувшись, Лима не могла увидеть, как загадочно юноша посмотрел на нее и весело мигнули листья посоха.

— Не бойся. Мы вернем Огненную, — сказал он то, что и хотела услышать промэя.

* * *

Через два часа слежки, Сунар знал уже все новости Тад-Лакара, начиная от повышения налога на ввоз шерсти и заканчивая подробностями драки двух друзей-собутыльников, не поделивших последнюю стопку. Также был посвящен в тайны плетения розочек из бисера, особый рецепт абрикосового варенья, знал, как сделать скворечник своими руками и изучил все повадки песочного геккона.

Бросив короткий взгляд на лавку, которую уже полчаса как покинул Агуст, но никак не желал его хозяин, старый маг вздохнул, отбросил прочитанную газету и взял новую с небольшой стопки, что лежала на скамье рядом. Каково было счастье мальчишки-газетчика, когда Сунар выкупил у него все газеты. А вот старик уже совсем не радовался этому, лучше бы захватил с собой какую-то книгу, что, к сожалению, имелись у него всего в двух экземплярах — не мог маг носить в поход книжное собрание. Но сейчас с большим удовольствием почитал бы дневник древнего мага Крита в сто-первый раз, чем нудную светскую хронику.

Открыв газету на первой попавшейся странице, Сунар уткнулся в 'Советы домохозяйкам' и не смог сдержать обессиленный вздох. Глаза скользнули по колонке и вспыхнули, когда он увидел предпоследний совет. В нем рассказывалось о том, как легко связать теплые зимние носки, что не могло не радовать мага, у которого вечно мерзли в ноги.

— Интересно, интересно, — улыбнулся Сунар и только удобнее расположился, чтобы внимать совету доброй старушки-домохозяйки с пятью детьми и десятью внуками, как двери лавки едва слышно скрипнули.

На этот раз маг не выбросил газету, а аккуратно сложил и спрятал во внутренний карман мантии. Еще пригодится.

Жейл выходил неспешно, сперва задержался у небольшого стеллажа, что-то проверил, после на пороге, затем оглядел лавку, и в конце постоял на лестничной площадке, на этот раз пройдясь взглядом по улице. И лишь после этих действий, закрыл двери и извлек наружу небольшой ключ.

Из беседки ключ было видно плохо, но Сунару этого и не потребовалось. По широкой синей полосе на золотистом стержне, он узнал работу одного из магов короля, с которым приходилось сталкиваться в жизни. Возможно, Рал также, как и Сунар на старости стал свободным магом и теперь изготавливал артефакты для богатых клиентов. Зная Рала, маг был уверен, что тот возьмется за работу только за большие деньги. И это знание не утешало. Ведь означало, что артефакт очень сильный и так просто его чары не обманешь. Остается только...

* * *

Город ярко светился огнями, дома подмигивали желтыми оконцами, им вторили уличные фонари, даря какое-то волшебное ощущение сказки. Но для Лимы и Тамира это было совсем не в радость, ведь означало, что то, чего они оба опасались, все-таки случилось. Сунар так и не пришел, а Огненная больше ждать не могла.

— Тамир, я знаю, что у нас все получится, — попыталась подбодрить мага промэя, видя, как он бледен. — Сунар не доверил бы нам это, если бы не был уверен.

— Это меня мало успокаивает, — честно признался юноша, но затем, видимо решив, что взболтнул лишнего, расправил плечи и еще крепче сжал посох.

— Я буду стараться заставить ее откликнуться, — осторожно проговорила Лима, — но все же попытайся сдержать силу зелья.

Тамир покосился на нее, отчего Лима пожалела, что вообще заговорила. Девушка и сама боялась предстоящего обряда, ведь многое зависело и от нее тоже. Для того, чтобы позвать Огненную промэя должна быть полностью уверенной в себе. А на самом деле у нее дрожали коленки и путались мысли.

— Не знаю, готова ли я, — забыв о гордости, сказала она.

— Главное, понимать, что мы должны это сделать. И другого не дано, — голос молодого мага звучал решительно.

Действие зелья Тамир и Лима почувствовали сразу, оно словно невидимая стена силы накрыло комнату, придавив к земле своей тяжестью. Но промэя тут же стряхнула с себя это ощущение и, бросив осторожный взгляд на мага, чуть дольше приходившего в себя, и, убедившись, что с ним все хорошо, вновь обернулась к Огненной.

Чудилось, ничего не изменилось, лиса все также неподвижно лежала на кровати, но все ее тело сотрясалось мелкой дрожью. Сила разрывала Огненную изнутри, ведь была слишком большой для такого маленького тельца.

Вздохнув, девушка попыталась очистить разум, но страх и сомнения не спешили исчезать, лишь усиливали свой натиск. Лима сердито тряхнула головой и, на миг прикрыв глаза, положила левую руку на грудку Огненной, где едва ощутимо стучало сердечко, а вторую на ее закрытые глаза. Сконцентрировавшись на лисе, попробовала позвать ее, но зов получился таким слабым и неуверенным, что промэя тут же бросила ему вдогонку новый, приложив теперь все силы.

Зов легко вошел в тело лисы и Лима позволила себе улыбку, но, словно пытаясь наказать девушку за поспешную надежду, голову пронзила яростная боль и промэя, потеряв контроль над собой, соскользнула на пол, больно ударившись плечом.

— Лима! — проник в ее разум крик Тамира. — Что с тобой?

Девушка заставила себя открыть глаза и увидела бледного мага, который едва удерживал в трясущихся руках посох. А над их головами сиял полог, сплетенный из магических нитей. Он угасал и вновь начинал сиять, картинка будто бы раздваивалась, теряя силу, а потом вновь становилась целостной.

— С тобой все хорошо? — требовательно спросил юноша, стиснув зубы. Магия приносила ему страдания.

— Д..да, — испуганно прошептала промэя, пытаясь вспомнить то, что произошло. — Я проникла в сознание Огненной, но там столкнулась с преградой... и меня отбросило... но я не зна...

— Я долго не смогу сдерживать силу, — раздраженно перебил промэю Тамир. — Она рвется наружу и мучает лису. Я чувствую ее. Огненная угасает еще сильнее, хочет спрятаться от этой боли. Не проси ее, Лима. Потребуй, прикажи! Иначе она не послушает.

Девушка послушно кивнула и, с жалостью глянув на мага, прикусившего до крови губы, кинулась к Огненной. Злясь на себя за слабость, хорошенько тряхнула лису:

— Огненная! — закричала девушка, одновременно посылая ей мысленный зов и, позабыв о страхе, скользнула сквозь преграду в сознание лисы.

Лиму будто полоснуло ледяным кинжалом, но, не обратив на это внимание, она нырнула глубже, оказавшись в черном омуте пустоты, единственным отголоском жизни в котором была сила зелья.

— Лима, скорее! — долетел до нее голос молодого мага, такой тихий и глухой, словно юноша находился где-то очень далеко. Но страдание в его голосе слышалось отчетливо и промэя вновь почувствовала страх.

Собраться в этот раз было сложнее, но, когда она вновь позвала Огненную зов был твердый, даже грозный. Как Тамир и говорил, она требовала и приказывала. Отклик послышался лишь на второй раз, слабый и нерешительный, скрытый силой зелья, пока препятствующей Лиме, ведь ею могла воспользоваться только лиса. Осталось только заставить Огненную это сделать.

Будто почувствовав, что промэе нужна его помощь, Тамир сделал что-то, что приглушило силу зелья, и ее путы отпустили девушку.

Новый зов казалось поглотил в себя всю Лиму, даже рассудок помутился, и девушка на миг потеряла себя. Но вскоре почувствовала волну тепла, отклик Огненной, а после обжигающий всплеск силы, которая жестоко вытолкнула промэю из сознания своей новой хозяйки. Приходя в себя, девушка уловила облегченный вздох Тамира и вскоре почувствовала его рядом.

— Ты как? — спросил маг, осторожно коснувшись ее руки.

— Прекрасно! — почти выкрикнула Лима. — У нас получилось! — она хотела обнять его, но в последний миг испугалась, и обернулась к лисе, что медленно открыла глаза. Взгляд ее был мутным, бессознательным и почти тут же она снова закрыла глаза, но это не могло расстроить промэю, ведь Огненная теперь была с ними.

— Ты молодец, — похвалил Тамир, и девушка лучезарно улыбнулась ему:

— Это ты молодец. Честно. Если бы не ты, я бы не смогла позвать ее. Сила зелья была очень велика.

— Это Алта. Она почувствовала меня и поняла.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга, а затем Тамир улыбнулся:

— А знаешь, я хочу мороженого. Пойду, узнаю есть ли в гостинице. Даже если найдется только лимонное, буду и ему рад.

Молодой маг поспешил к двери, толкнул ее и замер, увидев кого-то по ту сторону.

— Вы давно здесь? — после минутного молчания, спросил Тамир.

Лима встала у него за спиной и увидела Сунара. Но что он ответил не услышала.

— Это что была проверка? — вспылил ученик старого мага. — Проверка?

Сунар, совершенно не смутившись, кивнул.

— А если бы я не смог сдержать...

Старик толкнул в грудь раскричавшегося ученика и хлопнул дверью:

— Не обязательно всем знать о нашей тайне, — наставительно проговорил Сунар.

— Да мне все равно! — взбеленился Тамир и сжал руки в кулаки, что Лима побледнела, боясь, как бы тот не совершит какую-то глупость. — А если бы я не смог сдержать силу? Огненная умерла бы! Неужели это того стоило?

— Я бы не дал ей умереть, — твердо проговорил старик. — И потом ты ведь справился.

— Мне все равно! Ничего не хочу слышать! — сказав это, ученик выскочил в коридор и скрылся на лестнице.

— Обиды — это важно, но жизнь намного важнее, — задумчиво прошептал Сунар, посмотрев юноше вслед, и как-то резко сник, потерял всю свою показную строгость, что слова, едва не сорвавшиеся с губ промэи, тут же исчезли. Она почувствовала вину перед стариком.

— Он успокоится и все будет хорошо, — только и сказала промэя.

Сунар рассеяно посмотрел на девушку:

— Что?.. Ах, да. Ты права, милая, — снова прикрыл он двери. — Я кое-что узнал, что должно помочь нам с картой. Еще в гостиницу доставили лошадей, так что все готово. Если с картой получиться, завтра мы продолжим наш путь.

— Хорошо, — не менее рассеяно ответила Лима, больше думая сейчас о Тамире, чем о карте.

— С ней все хорошо?

— С ней? — удивилась промэя и лишь после догадалась, что Сунар говорил об Огненной. — Да. Она на мгновение даже открыла глаза. Но еще слабенькая. Мы сыворотку дали. Думаю, ей просто нужно поспать.

— Дорогая, — погладил ее по плечу старик и промэе почему-то стало страшно. Она попыталась стряхнуть это чувство, решив, что ведет себя глупо:

— Да?

— Но об этом завтра, — отмахнулся Сунар. — У нас еще будет время. А сейчас можно тебя попросить?

— О чем? — нахмурилась Лима.

— Побудь с Тамиром немного. Ему нужно успокоиться. А я знаю, что ты сможешь помочь мальчику.

— Разумеется, — поспешила согласиться девушка, которая и сама хотела найти молодого мага, пока тот не натворил чего.

— А я побуду с Огненной. Мне нужно подумать.

* * *

Долго Тамира, к счастью, искать не пришлось. Девушка обнаружила его сидящим на скамейке в гостиничном саду. Он был погружен в себя и даже не заметил, когда промэя присела рядом.

Некоторое время нерешительно помолчав и не дождавшись слов от Тамира, Лима прошептала:

— Может, сходим посмотреть на академию? Ведь Лиизе это обещалось.

Маг не ответил, и Лима сердито поджала губы, не зная, как разговорить Тамира и боясь затрагивать тему о Сунаре. Но вдруг юноша шелохнулся, словно ожил, и взглянул на нее:

— Ну, раз обещалось, пусть и не я, а... твой отец обещал, нужно выполнить. Идем.

Тамир поднялся и протянул ей руку. Девушка пристально посмотрела не него, но маг выглядел как обычно, ничего не указывало на недавнюю размолвку с учителем. Не зная, хорошо это или ей все-таки нужно поговорить с ним о Сунаре, девушка вложила свою руку в его и невольно вздрогнула, когда пальцы юноши мягко обхватили ее ладонь. Зажмурившись на мгновение и собравшись с мыслями, она совершенно спокойно взглянула на Тамира:

— Ты хоть представляешь, куда нам идти? И не спросишь никого, ночь то поздняя.

— Неужели ты не чувствуешь? — удивился юноша и поднял ее руку так, что она смогла ощутить касание ветра на своей ладони.

— Ветер.

— Чувствуешь легкие искорки магии?

Сосредоточившись, Лима, и правда, ощутила, как невидимые искры мягко покалывают руку.

— Да, — восхищенно воскликнула она.

— Они все сходятся к академии, ведь она средоточие магии в этих землях. Академия поглощает вольную силу, которую изливают земля, деревья, небо. Каждый, кто умеет, может воспользоваться магией. Но для этого нужно много сил, разумеется.

— Ваша магия столь необычна, совсем другая.

— Какая? — с улыбкой поинтересовался Тамир.

— Я никогда так силу не чувствовала, даже не пыталась, наша магия отзывается в сердце. Моя сила теплая, родная, а ваша слегка колкая, прохладная, но очень живая. Даже странно представить, что это тоже магия Солнца. Мы ведь с вами пользуемся разными истоками. Мы магией, что приходит извне, от создателей моих предков, что когда-то подарили этому миру первую искру, из которой возникло Солнце. Ваша же магия — это сила Солнца, что заполняет все живое и сплетается с силой природы.

Тамир задумался на мгновение и сказал:

— Нашу магию называют сплетением стихий и Солнца. Говорят, это наследие Богинь, благодаря которому они все еще живы в тех мирах, где нашли покой. Их поддерживают дарины, но и магия людей, бывших рабов, а теперь едва ли не дорогих детей, — с презрением добавил молодой маг. — Они живут и через нас, хотя прежде запрещали рабам пользоваться силой. А тех, кому сила самовольно корилась, просто убивали.

Лима потупила взгляд:

— К сожалению, мир никогда не бывает идеальным, такова суть и людей, и природы. Кто-то должен быть выше. Слишком много воли и добра должно быть в каждом из нас, чтобы ценить другого и позволять ему быть таким, какой он есть, любить его за это.

Юноша не ответил, и повел ее вниз по улице, туда, где вдали особенно ярко мерцали огни.

— Некоторые люди и себя не любят, не понимаю, как тогда они могут любить другого, — внезапно прошептал маг, и промэя не смогла понять, говорил ли он о себе или о ком-то другом.

Лима долго решалась, но, наконец, проговорила:

— Себя нужно обязательно любить. И прощать ошибки. Себя простить сложнее всего, но это очень важно.