Легенда о Солнце: Переплетение дорог

Промэя с трудом подавила порыв гнева, и то только благодаря ладони Тамира, которую тот вовремя опустил на ее плечо. Когда случилось так, что молодой маг стал благоразумным, а она все так и не умела сдерживать свои эмоции?

Филин, громко ухнув, взмахнул крыльями над ними и уселся на ближнюю ветку. В темных глазах отражались лесные тени и, искажаясь, напоминали неземных духов. Лиме почему-то было тяжело смотреть в глаза птицы, и она поспешно отвернулась.

Великая сила жила в лесу, промэя это чувствовала каждой своей клеточкой. И давняя обида, которая поражала все вокруг, будто опухоль. Обида на Лиму, отца, их предков, которые изгнали Богинь из мира. И сейчас лес чувствовал жажду мести. Как, верно, сложно теперь ему бороться со своим желанием, когда обидчица так близко.

— Бойся, девчонка, — хохотнула узари, прочитав ее мысли. — Знай, что я едва сдерживаю себя. Твоя жизнь стала бы малой ценой, но все же сладкой местью.

— Прекратите! — разозлился Тамир, сжимая свой посох так, что побелели костяшки пальцев.

— Глупый, глупый мальчишка, — обнажила зубы Рысь. — Неужели, и правда, думаешь, что справишься со мной? Древней силой моего леса?

Злость и решимость не исчезли с лица молодого мага, но он промолчал, пусть и продолжая сжимать посох, готовый в любой момент воспользоваться им. Лима, не зная, что делать, подхватила Огненную на руки, чтобы в случае, попытаться защитить.

— Довольно! — взвыла узари, да так что листья посыпались с деревьев, а промэя и молодой маг едва удержались на ногах. Огненная на руках Лимы прижала ушки в испуге.

— Не играй со мной, мальчишка, — предупредила старуха. — Для меня ничего не стоит убить вас, не рискуй жизнью своей девчонки.

Тамир вновь ничего не ответил, оставаясь все в той же напряженной позе, но на миг склонил голову, соглашаясь со словами Рыси.

Узари фыркнула:

— А ты смелый. Слабый, но смелый. Бессмысленно это все и опасно. Когда-то твоя глупость может стоить жизни.

* * *

Филин плавно скользил по воздуху, нырял в оконца между ветками и изредка громко ухал, не позволяя лесу погрузиться в крепкий сон. Огненная ковыляла впереди, следя за птицей. Тамир пытался взять ее на руки, но лиса вырвалась и упорно брела, несмотря на слабость.

— Я сварю настой для нее, — шепнула Лима, наблюдая за лисой.

— Нужно только выбраться отсюда, — мрачно ответил юноша, с опаской оглядываясь.

— Поскорее бы, — кивнула Лима, инстинктивно хватая его за руку. — Это место пугает. Хотя оно прекрасно, должна признать. Прежде я не видела такого удивительного леса.

— Это истинное творение Богинь. Неразбавленное силой... хм...

— Солнца, — закончила за него девушка. — Оказывается и Солнце может испортить что-то... мир...

— Он не испортил мир, просто изменил его, перевернул, если можно так сказать, дал силу людям.

— Только для природы это губительно. Почему эти два мира не могут быть совместимы?

— Кто-то всегда сильнее, — пожал плечами юноша. — К сожалению, одинаково сильных никогда не бывает. Власть она более заманчива, чем уважение и справедливость. Неизменно кто-то победивший, другой — проигравший, и последний обязан мириться с этим обстоятельством, отдавать часть себя либо пытаться бороться.

Лима прерывисто вздохнула:

— Это меня и страшит. Однажды все может вновь измениться, вернуться к прежнему. И, возможно, так будет честно... кто знает, где правда.

— Правда там, где счастье — так учитель говорил, — задумчиво произнес Тамир. — Искреннее, чистое и открытое.

— Тогда ее очень мало в обоих наших мирах, — добавила девушка, когда снова ухнул филин. — Они оба лживы и, в целом, несчастны.

Молодой маг долго не отвечал, что-то обдумывая, а после тихо проговорил:

— Счастье в крупицах.

— Это тоже Сунар говорил? — хмыкнула промэя.

— Это я и сам знаю, — щелкнул ее по носу Тамир. — Крупицах жизни. Как в этом, так и в другом мирах создания радуются своей жизни, воздуху... теплу, любви, силе.

— Пусть тогда эти крупицы и решают судьбу мира.

* * *

Границы двух лесов мягко перетекали друг в друга, но все же были заметны. Лес второй узари оказался более холодным и непокорным. Лима даже не сразу решилась переступить невидимую грань, ощутив ледяное дыхание.

— Холодно, — шепнула, коснувшись руки Тамира. — Я почти чувствую узари, она очень злится. Ненавидит... меня...

— Не бойся. Если ее сестра дала обещание, она не нарушит его, — попытался заверить ее юноша, но голос прозвучал неуверенно, и промэя нахмурилась:

— Меня успокаиваешь, хотя и сам не веришь, — она попыталась улыбнуться, но губы дрожали.

— Что еще остается.

Филин ухнул и пронесся над ними, недовольно хлопнув крыльями, заставляя следовать за собой.

Лес сестры Рыси встретил их яростным шепотом, несмотря на то, что даже недавний легкий ветер утих. Деревья взбунтовались и били ветвями, где-то вдали послышался вой.

— Нам рады, — угрюмо улыбнулся Тамир. — Ну что ж, гостеприимство видимо никогда не было сильной стороной для здешних узари.

— Очень смешно, — вздохнула Лима, а Огненная потерлась о ее ногу, будто почувствовав, что девушка нуждается в поддержке.

Филин в очередной раз напомнил о себе и путники, не скрывая беспокойства, поспешили за птицей Рыси.

Лес открыто выказывал свою злость. Ветви деревьев не теряли возможности хлестнуть по лицу, а шейли не скрывали своих голосов, их слова смешивались с криками птиц и редкими животных. Кое-где в тенях леса мерещились мелькающие фигуры, будто духи леса вышли встретить нежеланных путников.

Немного погодя лес все же притих, быть может, успокоился, но это не означало, что смирился. Нет, теперь он следил за каждым шагом своих гостей, выжидая удобной минуты дабы напасть. И это ледяными мурашками отдавалось по спинам, мысли путались.

— Как же мне это не нравится, — кусая губы, прошептала промэя, обдумывая, как выбраться из леса, если на них все же нападут.

Завидев впереди неясную фигуру какого-то зверя, что стоял прямо на их пути, Лима и Тамир замерли, не зная, как себя вести, Огненная же припала к земле и принюхалась. Тихо заскулив, она стала медленно продвигаться вперед, распушив шерсть, будто пытаясь казаться больше и сильнее.

Девушка хотела окликнуть лису, не желая рисковать ею, но молодой маг остановил ее:

— Доверься Огненной.

Промэя недовольно повела головой, не отрывая взгляда от рыжего силуэта зверька.

— Мы должны быть осторожны, — напомнил Тамир. — Не позволяй чувствам превысить рассудок.

— И когда это ты стал таким мудрым? — брякнула промэя, прежде чем успела остановить себя. Осознав же сказанное, в испуге закрыла губы ладонями. — Прости, я не хотела.

— Хотела. И я не стал. Это Сунар, он был мудрым.

— Ты думаешь, она не нарушит обещание Рыси? — спросила Лима, вновь начиная злиться на всю эту ситуацию, и одновременно пытаясь увести Тамира от мыслей о ее обидных словах.

— В любом случае, я защищу тебя. Обещаю, — сжал молодой маг ее руку, показывая, что не сердится.

Девушка вздохнула, опасаясь, что Тамиру все же придется исполнить свое обещание. Промэя боялась потерять еще кого-то из своих близких.

Зверь был огромным. Его передние сильные ноги нетерпеливо переступали, взрыхливая землю большими копытами. Голову венчали загнутые, короткие рога. Он хрипел, изредка мотая большой мордой.

Филин ухнул и опустился зверю на спину. Последнему это не понравилось, и он тряхнул туловищем, отчего птице пришлось слететь. Сердито ухнув, филин пронесся над головами промэи и мага, хлопнул крыльями, и скрылся в ночи.

— Он оставил нас? — облизав сухие губы, спросила девушка.

— Тише, — шепнул Тамир и, знаком показав ей оставаться на месте, выступил вперед.

Медленно, следуя за Огненной, он приблизился к зверю и только вблизи разобрал в нем зубра. Круглые глаза под тяжелыми веками недобро блестели. Лиса преклонила голову, выставив лапку вперед, и Тамир последовал ее примеру, склонившись в низком поклоне.

У юноши даже не было сомнений, что ему не устоять, если зверь задумал что недоброе. Но он не нарушит обещание данное Сунару, Тамир будет до последнего оберегать Лиму. Именно потому, даже в поклоне он был напряжен, готовый ответить на неожиданный бросок зубра.

Деревья вновь ожили, зашумели листьями, будто подгоняя зверя. Тот мотнул головой и рявкнул, от этого Огненная дрогнула и отступила. Тамир почувствовал, сколько сил ей потребовалось, чтобы не убежать, но лисица выстояла, лишь шажком выдав свой страх. Осторожно приподняв головку, она глянула на зубра и тихо пискнула, пытаясь что-то сказать. Зверь вновь взревел, но лиса на этот раз не сдвинулась с места, терпеливо выжидая. Только когда зубр дважды стукнул копытом по земле, поднимая пыль, Огненная сошла с тропинки, открывая дорогу к молодому магу.

Зубр приблизился к юноше настолько, что маг мог слышать с каким свистом втягивает он воздух через темные, влажные ноздри. Они смотрели друг другу в глаза и Тамир понимал, что не может отвести свои, как бы ни было страшно. Зверь должен знать, что он не боится его, что они с хозяйкой не могут нарушить обещание ее сестры.

Деревья неистово вопили, часто сквозь шелест слышались резкие крики птиц. Они требовали зверя не отступать, наказать непрошенных гостей, показать через них всем людям, что значит нарушать границы Восточных лесов врагам богинь.

Но вот зубр с тяжелым хрипом взбил пыль и листья, ударив передними копытами по земле, будто из последних сил сдерживая ярость, а после едва заметно мотнул головой так, что юноша не сразу принял этот жест за согласие.

* * *

Почти у самой границы леса неожиданно на спине зубра, который, разумеется, сопровождал их, возникла угловатая фигура, увешанная рваной медвежьей шкурой. Узари была такой же старой, как и ее сестра, и все же, не смотря на седые, словно пожухлые косы, рассыпанные по спине, красивой. Но ее красота не была притягательной, скорее отталкивающей и пугающей. Неизменное выражение отвращения на лице навечно изогнуло брови и прочертило тонкие морщинки вокруг глаз, которые не разглаживались даже при ледяной улыбке дарины.

— Не обольщайтесь, дорогие, — глубоким голосом произнесла она, погладив толстую шею зубра. — Я не отпускаю вас, просто не хочу мешать сестрам. Им вы намного нужнее.

Тамир и Лима обменялись встревоженными взглядами.

— Собственно говоря, какова разница, когда это случится. Важней лишь, как сильна будет месть. Потому я и сдерживаю своих деток из последних сил.

— О чем вы? — вырвалось у промэи.

Узари хохотнула:

— Знаешь, я никогда не забуду вкус солнечной силы, — она облизнула резко очерченные губы. — Удивительная сила.

Лима споткнулась, и Тамир поспешил поддержать ее. Но девушка вырвала свою руку, сдерживая крик возмущения.

— Солнечной?

— Лучи с опаской заглядывают в наши леса... и правильно. Моим детям сложно удержать свой голод. А мы всегда голодны, с тех пор, как вы украли наш мир и изгнали Богинь.

— Дэсэй? — в страхе застыла Лима, вспомнив молодого промэя, которого видела на большом портрете в семейной галерее. Он был слишком светлым, слишком любил жизнь и слишком доверял. А после однажды исчез где-то на северо-востоке. Дэсэя долго искали лазутчики деда Лимы, Ута-Керра либо просто Льва, как его называли за грозный нрав, но так и не нашли. След утратил свою силу еще в небе.

— Золотой мальчик, — повела головой узари. — Сладкий мальчик.

— Да как вы смеете?! — глаза промэи метали молнии, огонь опалил ладони, и сила едва не сорвалась, лишь шепот молодого мага остановил девушку в последний миг.

— Хочешь поиграть? — легко спрыгнула седовласая на землю и приблизилась к девушке.

Тамир держался позади промэи, чтобы при опасности закрыть ее собой. Он старался не злиться на Лиму, но теперь это оказалось невозможно. Девушка ведь должна осознавать последствия своего поведения, помнить об осторожности. Помнить к чему в свое время привела неосмотрительность молодого мага.

— Поиграть? — прошипела Лима. — Вы считаете это игрой?

Узари хмыкнула, блеснув карими глазами.

— Веселой игрой.

Она очертила круг на щеке промэи и тот мигнул слабым зеленым свечением.

— Знаешь, как это больно медленно гибнуть, скованной корнями моих деревьев, когда из тебя понемногу пьют силу, капля за каплей, вдох за вдохом?

— Я видела творение одной из тебе подобных. Иссушенное, слабое тело, которое испивал лес, — с вызовом вскинула промэя подбородок.

ПРОДА!!!

Старая женщина довольно кивнула:

— Долгие годы мучений... я умею быть осторожной, не буду отнимать твою силу слишком быстро, буду плавно наслаждаться ею, чтобы вкусить каждый глоточек. Сомнительно, что сил твоего дружка хватит надолго, потому его смерть будет быстрой, листья окрасятся кровью, я же возьму воспоминания. Люблю читать память людей, она смешная, странная, волнующая.

Тамир все же выхватил свой посох, понимая, что больше медлить нельзя. Сережки дрожали от наполнившей их магии, как и ладони юноши.

Узари оскалилась на это, но глаз от Лимы не отвела. Маг же прекрасно видел несколько десятков светящихся точек, что появились в ночном мраке. Звери подступали медленно, тихо порыкивая и иногда даже переходя на вой, только совсем не печальный, а пьянящий... вой зверя, что долго изнывал от голода и, наконец, нашел свою добычу.

Огненная выступила вперед, готовая броситься на любого, кто посмеет приблизиться. Она обнажила мелкие клыки и искоса наблюдала за узари, напряженная до кончика хвоста.

— Лима, отойди, — приказал Тамир, пытаясь встать между девушкой и хозяйкой леса. — Держись Огненной, она защитит.

— Интересно будет увидеть, — вновь хохотнула узари, и хотела было пнуть лису ногой, но та вовремя отскочила в сторону и, по взгляду было заметно, что едва удержалась от желания вцепиться в ногу дарины.

Волк выскочил неожиданно, серой лентой пронесся в прыжке и бросился на Огненную. Она оказалась более ловкой и, извернувшись, сумела впиться клыками в шею зверя. Последний упал на нее, привалив своим весом, что вызвало визг у лисы, а после они кубарем покатились по траве.

Тамир мог представить что угодно, но только не то, как поступила Лима в следующий миг. Промэя виновато склонила голову и опустилась на колени перед узари, моля о прощении. Последняя же рассмеялась и толкнула ее ногой, отчего девушка упала на бок.

— Ты просишь, глупышка? Дочь Солнца просит меня? — фыркнула хозяйка леса. — Позор для своего отца.

Подняв Лиму на ноги, узари отвесила ей пощечину, что алая кровь выступила на губах, а молодой маг едва успел подхватить девушку, не давай вновь упасть. Еще никогда он не чувствовал себя таким слабым, даже ничтожеством, ведь не мог решиться начать бой, но и одновременно не имея сил терпеть то, как унижала промэю дарина. Что важней: вымолить жизнь и свободу или отстоять свою гордость в смерти?

ВНИМАНИЕ!!! Больше выкладки не будет, последние три главы отправляются на мейл. Пишите вашу электронку и я вышлю. ТОЛЬКО ДЛЯ ЛИЧНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ, ВЫКЛАДЫВАТЬ В СЕТЬ ЗАПРЕЩЕНО! Надеюсь на вашу честность) Рассылка концовки будет осуществляться только месяц, то есть до 16.11.17!