— Если обещаете помогать мне в дальнейшем, я вам доверюсь, с печатью молчания, естественно.
Голем хмыкнул. В отличие от него, я про 'печать молчания' ничего не слышал, поэтому, увидев моё сомнение, Оксана пояснила:
— Простенькое заклятие, не позволит Люсьену болтать о том, что я расскажу.
— А! Да, пожалуйста, — согласился я. — Всё равно не с кем делиться.
Защитница положила руку мне на лоб. Такая нежная, прохладная ладонь, что я чуть не замурчал от удовольствия. Хотя иллюзия мгновенно рассеялась, когда она неожиданно шлепнула меня по голове. Аж в ушах зазвенело.
— Ничего себе простенькое заклинание, — вытаращился голем, крутя каменной башкой. — После такой ворожбы он под пытками слова не проронит.
— Точно, — улыбнулась в ответ Оксана, словно получила долгожданный комплимент.
Меня веселиться чего-то не тянуло. Сами по себе пытки уже не приводили в восторг. А если учесть, что как бы палач ни старался, он ничего не добьется и, скорее всего, запытает меня до смерти, вообще неясно, что так радует защитницу.
— Ведите нас, Люсьен. Расскажу по дороге.
Я кивнул. Брусчатка послушно выполняла приказы Оксаны, а я только успевал показывать дорогу. Мы понеслись прочь от порта, придерживаясь набережной с длинной изгибающейся волной мраморной балюстрадой и толстыми фонарными столбами, похожими на вынырнувших из воды пучеглазых рыб.
— Меня вправду зовут Оксана Росянка, — начала она. — Я в самом деле потомственная охотница на вампиров. Когда не стало родителей. Дядя Антуан принял меня в Орден. Он заменил мне отца. Не знаю, где бы я была, и что бы делала, если бы не он. Дядя научил меня всему. Благодаря ему, я стала одной из лучших защитниц, и это не похвальба, — она улыбнулась. — Мне доверяют самые важные и секретные задания. А моя последняя миссия, сверхсекретная, поэтому я навела на вас печать молчания. О ней не должен знать никто в тридцати мирах! Даже защитники. Среди нас есть изменник!
Я громко охнул. Защитник — предатель. Это немыслимо. В Орден отбирали самых надёжных, самоотверженных и бескорыстных.
— Да. Я тоже чуть с ума не сошла, но доказательства безукоризненные. Дядя Антуан уже давно подозревал, что кто-то пытается раздобыть ключи. Около двух лет назад, на празднике урожая...
Я вздрогнул. На то торжество я впервые переступил порог академии и увидел первого защитника. Он разговаривал с деканом Ветродуев, а закатанные рукава куртки открывали знак с перекрещенными мечами. Никогда не забуду его светлых глаз без зрачков.
— Люсьен? Что с вами? — спросила Оксана.
Я понял, что замер с глупым видом и перестал показывать дорогу магической брусчатке.
— Ничего особенного. Может, глупость, — задумчиво ответил я. — Два года назад в академии побывал защитник с пустыми глазами.
— Что значит — незаполненные приспособления для глядения? — поразился Евлампий.
Я осуждающе посмотрел на голема. Как брякнет что-нибудь, ни слова не поймешь.
— У него в глазах даже зрачков не видно, только туман клубится, — пояснил я.
На этот раз посреди дороги застряла Оксана. Магическая брусчатка остановилась, ведь она слушается только волшебников. Мраморная набережная, как раз заканчивалась, переходя в широкий мост над проливом.
— Опишите поподробнее.
Я постарался припомнить детали. Одежду, волосы, выправку. Всё, что смог. Не вчера ведь встречались. Два года прошло.
— Высокий, подтянутый, около пятидесяти лет. Лицо узкое. Седые волосы назад зачесаны.
— Это кардинал Динарий, один их верховных защитников. Дядя прав, случайных встреч не бывает, — выслушав меня, заволновалась Оксана.
— Я запутался, — отчаянно закричал голем. — В чём дядя прав? Что за Динарий?
— Я бы рассказала всё по порядку, — объяснила Оксана, — но у нас мало времени.
Она права, надо спешить. Мы промчались по мосту над устало, словно сонные киты, плывущими гружёными баржами и рыболовными сейнерами. В пику им магическая брусчатка неслась галопом. Свернули на Горшечную улицу, и до площади кузнецов осталась пара кварталов. Утопающие в зелени кирпичные дома так и мелькали.
— Пожалуйста, — попросил голем. — Я не выношу беспорядка.
— Хорошо. Мой дядя Антуан Росянко — глава Ордена защитников. После войны прошло сто лет, но миры бронепояса так сильно пострадали от поглотителей, что до сих пор теряют магию и разрушаются. Колдовать там сложнее, но по иронии судьбы там живут одни чародеи. В остальных мирах энергии намного больше, но там сплошь не освещённые источником магии.
— Несправедливо, — возмутился Евлампий.
— Наш Император считает также, — надула губы защитница. — Он решил переселить колдунов из умирающих миров, а их города раздать блёклым... извините... не освещённым источником. Только не все с этим согласны! Появились изменники! Они заявляют, что миры гибнут из-за самих волшебников и поглотители тут совсем не причём. Дескать маги, тратят слишком много энергии! От того всё и рушится!
— Безумцы! — подхватил голем.
— Как ни называй, но от пустых слов, они перешли к действиям. Два года назад загадочно исчез Оберег путей.
Мы с Евлампием переглянулись, мол, что ещё за штука.
— Это тайна тайн, — понизив голос, произнесла Оксана. — Оберег хранился в мире летающих городов в резиденции Ордена. После войны с поглотителями его оставили на хранение моему деду. Мы тщательно скрывали тайник. О нём знали всего несколько приближенных защитников. Кардинал Динарий был одним из них. Как раз перед его отлучкой на праздник урожая, Оберег как сквозь землю провалился. После этого из Отдельного мира к нам полезли поглотители магии.
— Чудовища свободно разгуливают по тридцати мирам, и никто не знает? — вскрикнул Евлампий.
— Они нигде не бродят, — строго сказала Оксана. — Защитники всех переловили, ни один не ушел.
— Всё равно, — не унимался голем. — Это же ужасная опасность! Мы должны всем рассказать!
— Зачем? Чтобы поднялась паника? Кому надо, тот и так знает.
— Волшебники должны знать правду! — не слишком уверенно проскандировал Евлампий.
— Молчи, слуга, — отрезала Оксана.
— Ты ищешь Оберег путей, чтобы на место его вернуть и проход закрыть? — поинтересовался я.
— Да, — сказала Оксана. — Так и было, пока не пропал принц Благодатных земель. Король умер, и принц должен был занять трон, но его похитили. Это тоже секрет. Никто, кроме королевской семьи и приближенных не знает об исчезновении. Пока принц не вернётся в Благодатные земли, королевством будет править брат покойного короля.
— И что? — не понял я.
— Константин совершенно безумен! Он размахивает радужным скипетром, как мечом! А это тоже ключ. Он хранился в королевском дворце Благограда сто лет. Передавался от короля к королю вместе с регалиями Благодатных земель, только в тайне. А теперь Константин хочет с его помощью восстановить радужный мост.
— Кошмар, — снова подал голос Евлампий. — Радужный мост соединял Благодатные земли с Отдельным миром. Что надо этим изменникам?
— Чтобы чародеи перестали беспечно черпать из источника и уничтожать всё вокруг, они хотят открыть Отдельный мир! Они верят, что тогда энергия будет течь свободно, не нужно будет никаких переселений, и даже гибнущий бронепояс восстановится и расцветёт!
— Какая ограниченность, безумцы! Они всех нас погубят! — запричитал Евлампий.
Я тоже струхнул. Новое вторжение? Такого тридцать миров могут и не пережить.
— Сейчас важно другое! — оборвала защитница. — Если мы не вернём принца, Константин откроет ещё один путь в Отдельный мир, а император такого не потерпит. Так что хватит болтать, пора сражаться!
— Мы почти пришли, — предупредил я. — Последний вопрос можно?
— Спрашивай, — разрешила Оксана. — Только быстро.
— Это перо, которым вы стражников усыпили?
— Перо птицы Сирин погружает в сон с самыми жуткими кошмарами. Целый час ужаса, от которого нельзя проснуться!
— Понятно.
Мы остановились посреди улицы, втекающей в площадь кузнецов. Огромные палатки исторгали снопы пара и пепла. Оттуда разносился жуткий шум. Тысячи молотов одновременно падали на сотни наковален, рассеивая по округе металлический звон. Снующие между прилавков зазывалы пытались перекрыть гул работы молотобойцев и крики продавцов. Покупатели старались переорать и тех, и других. Гвалт стоял такой, что я не слышал даже голема, упорно вопящего в ухо.
Оксана взяла меня за руку и потащила к магазину в потемневшей от копоти витрине которого сверкала серебряная посуда. Прижалась губами к уху так, что меня прострелила молния, опалив сердце, и крикнула:
— Наковальня Дагара.
Я кивнул, знаю такую. Ходил по поручениям деканов. В этой лавке куют лучшие ножи в Черногорске. Одно я понять не могу, какого поглотителя здесь понадобилось вампиру. На мой взгляд, не самое удачное место. Шумно, пыльно и кушать нечего. Если только ему по вкусу вечно поддатые гномы.
Мы обогнули площадь по краю, зажимая уши и силясь не оглохнуть, и вошли в магазин 'Наковальня Дагара'. С закрытием двери на нас упала благословенная тишина.
— На магазин наложено заклинание покоя, — прошептал Евлампий.
— Спасибо, умник. Я догадался.
— Не тыкай мне, — буркнул голем.
Ответить я не успел — из-за прилавка, увешенного блестящими, инкрустированными самоцветами клинками, вышел самый настоящий гном. Невысокий, с толстой бычьей шеей и плечами шириной в его рост. Красное лицо украшала рыжая борода, заплетенная в две косички, перевитые цветными лентами.
— С новым днём! Я хозяин лавки Халгар. У нас самое лучшее оружие в Чёрной империи. Я постигал хитрости мастерства у самого великого мастера Дагара. Что желаете приобрести?
Оксана обворожительно улыбнулась и подошла к гному вплотную.
— Дорогой мастер, — проворковала она, наклоняясь к Халгару. — Фамильная реликвия, заговорённое зеркало моей бабушки.
— Что с ним? — просипел, обалдевший от такого внимания, гном, стараясь отвести взгляд от Оксаниного декольте и посмотреть в протянутое зеркало.
— Оправа, — несчастно выдала защитница. — Она треснула!
Гном наконец-то взглянул в зеркальце, и его взор застыл.
— Открой то, что скрыто. Покажи истину, око всевидящего! — протянула Оксана и хлопнула гнома по лбу.
В ответ из зеркала раздался голос:
— Повинуюсь.
Знакомая история. Меня передернуло от нахлынувших воспоминаний, но я сдержался. А вот гному я не завидую.
Защитница отошла от хозяина лавки и, глядя в зеркало, спросила:
— Вампир Эстет был здесь?
— Да.
— Где он теперь?
— Там же, где и раньше. В подвале. Ключи от дверей на гвозде у входа в мастерскую.
Оксана положила зеркало на прилавок и, замахала руками.
— Чары непроходимости, — пояснил голем. — Она заперла дверь, чтобы никто не вошёл.
Я кивнул и двинулся следом за защитницей.
Через спрятанный за полками проём мы пролезли в заднюю часть лавки. К стенам мастерской прижимались заваленные металлическими болванками верстаки. Над ними висели инструменты и заготовки для ножей. У кузнечного горна вздыбился точильный камень и примостились корыта для закалки. Я поморщился. Из печи шёл сухой жар. А между горнилом и вытяжкой начиналась ведущая, судя по всему, в подвал лестница.
Ключ висел у двери. Сняв его с гвоздя, Оксана обошла горн. Я на мгновение отвлёкся, чтобы снять зацепившийся за верстак край рубахи, а когда повернулся, аж подпрыгнул на месте. Защитница держала в руках огромный меч. Как у неё получается? Он же страшно тяжелый. Таких клинков никто не делает. Размером со столешницу, метр на два. Да им же невозможно сражаться. А она его даже из ножен не вынула. Может, это они широкие, а меч обыкновенный?
— Откуда у неё все это? Перо, зеркало. Теперь ещё меч, — пробормотал я.
— У неё невидимая бездонная сумка, — так же тихо ответил голем. — Очень дорогая вещь.
— А что за железяка у неё в руках, ты тоже знаешь? — съязвил я.
— Конечно, — ничуть не сомневаясь, отозвался Евлампий. — Самый настоящий солнечный меч. Я однажды видел его изображение на стенах чистилища.
— Всезнайка, — еле слышно проговорил я.
Голем уже подтянулся на цепочке поближе к уху, собираясь ответить, но Оксана обернулась. В её глазах сверкал пламенный багрянец закатного солнца. Я даже сощурился.
— Ждите здесь, — строго предупредила она.
— Согласен.
— А я нет, — встрял голем. — Вам понадобиться помощь, госпожа. Я обязан защищать магов, для этого я создан!
Оксана покачала головой и спустилась в подвал.
— Идём за ней, — не унимался Евлампий.
— Ты самый сумасшедший голем в тридцати мирах.
