Серый бог

Все друзья в замке обращались ко мне по простому, или Арт, или Белый,— это моё прозвище. Дело в том, что где-то в пять лет я вдруг стал стремительно седеть. Нет, брови и начавшая только недавно пробиваться бородка были черными, а вот волосы стали пепельно белыми, хотя и матушка и отец были черными как вороное крыло. В своё время это послужило поводом для серьёзного беспокойства, и даже был заказан мой гороскоп у авгура серого бога. К счастью ничего серьёзного со мной не должно было произойти в ближайшие десять лет, и теперь по истечению этого срока, матушка настаивала, что бы я сам отправился к авгуру и получил от него предсказание о своей дальнейшей судьбе на ещё ближайшие десять лет.

Надо сказать, что к авгурам обращались не так часто из-за того, что их услуги стоили дорого, а их предсказания были зачастую невнятными и могли трактоваться по-всякому. В нашем королевстве своего авгура не было, и наши дворяне пользовались услугами авгура, что находился в королевстве Готия в трёх днях конного пути. Вот к нему то, после того, как мне исполнится 18 лет мне и предстояло отправиться. Но это будет только летом, а пока мы готовились к празднованию дня чествования серого бога и прихода весны.

Подготовка к празднику заключалась в приготовлении жертвоприношений серому богу, что бы задобрить его. Для этого на дворе перед входом в донжон готовилась поленница дров, и сооружалось чучело Зимы, одетое в старые одежды и с обязательным венком из цветных ленточек. Причём свою ленточку в венок должен был вплести каждый обитатель замка. Венок нашего замка был как обычно самой необычной формы, и состоял почти из сотни разукрашенных ленточек. Приношение считалось принятым с благосклонностью, если чучело сгорало полностью только после того, как сгорал венок и последняя ленточка на нем. Я подозревал и не без основания, что золотая молодёжь, которая и готовила этот венок, чем-то его пропитывала, и он горел ярко, жадно и прогорал очень быстро.

Как бы там не было, но все было готово к празднику, и мы только ждали сигнала зажечь жертвенный огонь. А сигнал должен был появиться на небе. Не знаю, кому пришла в голову эта мысль, но сигналом служил запуск огненной ракеты, что разрывалась высоко в небе на много мелких огоньков. Видно это действо было с любого уголка нашего королевства, так что и костры зажигались почти одновременно. А после этого начинались гуляния. Как правило, почти все жители собирались на площади перед королевским дворцом, где накрывались столы и была строгая иерархия размещения прибывших. Гуляния длились всю ночь и часто заканчивались только к следующему вечеру.

Я с нетерпением ждал этого события, ведь мне впервые предстояло принять в нем участие как сэру Арту, рыцарю Удачи, а это означало, что я могу поухаживать за какой-нибудь симпатичной девицей и даже потанцевать с ней задорный контрданс, а если повезёт то и чопорную павану, которой, как правило, заканчивался праздник. До этого я такой возможности был лишён.

(Павана — придворный танец, в народе его не танцевали. Кавалеры исполняли павану при шпаге, в богатых плащах, дамы были в парадных платьях со шлейфами. Танец давал возможность показать изящество манер и движений. Павану танцевали одновременно одна или две пары. Бал открывался исполнением паваны королём и королевой, затем танцевал дофин, вслед за ним другие знатные особы.

На протяжении всего танца используется только одно па — шаг паваны, который может быть простым или двойным и делаться вперёд, назад или в сторону. Простой шаг паваны — это скользящий шаг с переносом веса на шагающую ногу (свободная нога приставляется или заносится перед шагающей с поворотом корпуса). Двойной шаг паваны — шагающая нога скользит вперёд, тяжесть переносится на неё; свободная нога подтягивается; шагающая нога снова скользит вперёд, вес переносится на неё; свободная нога заносится перед ней с поворотом корпуса. Комбинацию составляют два одинарных и один двойной шаг. Композиция состоит из шагов паваны вперёд-назад, обходов партнёрами друг друга и поклонов. В паване, в отличие от бранлей, где только темп объединял танцующих, фигуры соответствуют музыкальным фразам.)

И вот наступил тот момент, когда высоко в небе с шипением разорвалась огненно красная ракета и десятки красных, зелёных и синих точек замерцали на небе. Тут же вспыхнул наш костер и языки пламени стали жадно лизать чучело Зимы. Огонь ещё не достиг и пояса фигуры , а венок уже вспыхнул жарким и ярким огнём. Все присутствующие радостно закричали и захлопали в ладоши. Жертва принята, теперь можно будет запрягать лошадей, и отправляться на праздник ко дворцу. Леди Мила с Элизой ехали в парадной карете, остальные дамы нашего замка в простых. Сопровождали их верховые непризнанные гении палитры и скребка. Одетые в парадные одежды ( чуть чище чем повседневные — не так заляпаны краской) они представляли из себя внушительное зрелище. У каждого длиннющая шпага и пара пистолей за поясом, у многих, правда, не заряженных, длиннополые шляпы с перьями у пряжек, богатые плащи, разрисованные диковинными зверями, цветами, а у некоторых и полуголыми грациями. Весёлый смех, задорные шутки, а зачастую и фривольные песенки, все это было непременным атрибутом нашей кавалькады. И впервые я скакал рядом с отцом, как равноправный член отряда, а не как его сын.

Перед королевским дворцом было уже многолюдно. Распорядитель праздника подошёл к нам и показал место, где мы можем оставить своих коней и кареты, а потом проводил нас к нашим местам. Длинный стол, накрытый скатертями с нашим фамильным гербом, у моих родителей кресла в соответствии с их положением при дворе, а у остальных обыкновенные скамейки. В таком же порядке примерно расположились и остальные знатные синьоры нашего королевства. Наш стол стоял третьим слева от королевского стола, что подчёркивало наше высокое положение, ведь ближе нас стояли только столы герцогов Бухалова и Ухалова (это тоже одна из шуток первого короля Кайя 1). К тому же моя матушка была близкой приятельницей её королевского высочества и крестной матерью принцессы Фелии.

Я то знал, что как только закончится официальная часть праздника, то мой отец уйдёт с его королевским величеством или в конюшни, или на псарню, или в оружейную. Молодая леди Элиза вцепится в принцессу и начнётся допрос с пристрастием, а вернее леди Фелия будет учить мою сестру как строить глазки, как и кому улыбаться, а так же другим тонкостям флирта. При этом сэр Вопед будет сидеть с грустной миной и ждать, когда я приду его выручать и заберу на прогулку. А нечего было так рано женихаться к принцессе, хотя сэру Вопед уже 24 года, а Фелия моя ровесница.

Её королевское высочество с матушкой усядутся вместе и начнут сплетничать и делиться новостями, перемывая косточки всем придворным, своим мужьям и детям. А для меня и таких же молодых шалопаев наступало самое раздолье. Мы будем ходить между столами, подмигивать незнакомым и знакомым благородным девицам, сговариваться о танцах, а может быть и последующих встречах без свидетелей и посторонних глаз.

Праздник шёл по накатанной колее, произносились многословные тосты во здравие серого бога, его королевского величества и всех членов его семьи, за процветание королевства и мудрое руководство.... Свою порцию заздравиц произнёс и мой отец. Молодёжь уже нетерпеливо ёрзала на своих местах, ожидая сигнала к началу гуляний, когда можно будет забыть о этикете и оторваться по полной....

За моей спиной остановился один их зажиточных, судя по одежде, городских дворян.

— Сэр, Арт, некая знатная и молодая особа желает перемолвиться с вами несколькими словами в обстановке строжайшей секретности.

От неожиданности я даже поперхнулся, так как в это время смотрел на жалостливую мину сэра Вопеда, который скорчил её для меня за спиной леди Фелии.

— Сударь, я смогу принять предложения вашей подопечной, но только после того, как исполню свой долг в отношении сэра Вопеда и не раньше. Дело чести, понимаете ли.

К тому же ко мне впервые обращались с такой просьбой, и она меня немного ошарашила и я хотел получить хоть какой-нибудь совет от своего старшего товарища. Наконец-то дали сигнал к массовым гуляниям и окончанию официальной части. Я тут же встал и подошёл к Фелии, даже раньше, чем моя вредная сестричка, поцеловал ей руку и спросил позволения на некоторое время увести у неё её жениха. Принцесса, уже готовая к такому повороту событий, благосклонно кивнула головой, но предупредила, что бы к началу танцев сэр Вопед был возле неё как часовой на посту.

Отойдя в сторону, буквально за спинами молодых леди я рассказал своему товарищу о необычной просьбе, что поступила мне. Он задумался, а затем без всяких колебаний заявил, что это ловушка, так как встретиться и переговорить можно и во время гуляний и это не вызовет ни каких подозрений. А в этом предложении встретиться в обстановке строжайшей тайны есть что то мрачное и кровавое. В общем, мы пришли к выводу, что мне на этом свидании может угрожать опасность и что я должен быть готов к нему во все оружие. Ну, оружие то у меня и так было готово. В отличии от большинства присутствующих мои пистоли были заряжены, а шпага всегда при мне. Сэр Вопед предупредил, что постарается незаметно проследовать за мной и оказать мне помощь в случае необходимости. Я с радостью согласился принять его помощь. На этом мы расстались, что бы не привлекать внимание того таинственного дворянина, лица которого я так и не смог как следует рассмотреть.

Я отошёл чуть в сторону, оглядываясь по сторонам. А молодёжь уже сбивалась в кучки и начинала передвигаться от одного стола к другому, внимательно рассматривая и даже разглядывая молодых девиц, что скромно, потупив глазки, сидели ещё за столами. Но скоро настанет время, и они тоже собьются в стайки и вот тогда начнётся веселье.

— Барон, — услышал я за спиной,— не оборачивайтесь, не надо привлекать лишнего внимания, следуйте к воротам в королевский замок, вас там ждут.

Я пожал плечами, замок я знал неплохо, за то время, что я готовился к состязанию, успел его немного изучить. Вот только к каким воротам,— южным или северным? Я обернулся, желая уточнить, но за моей спиной никого не было. Опять пожав плечами, а про себя подумав, что если это чья то шутка, что бы лишить меня возможности участвовать в танцах, то шутнику не поздоровиться, я направился в сторону громады королевского замка.

Вот и ворота, которые по случаю праздника были раскрыты нараспашку, но возле них стояла усиленная стража, которая с завистью следила за весельем и, наверное, считала минуты когда и они смогут присоединиться к веселью. На меня не обратили никакого внимания,— может быть по тому, что были уже предупреждены, а может быть узнали. Как бы там не было, я вошёл в тёмную громаду башенного коридора. Тут же от стены отклеилась явно девичья фигура, торопливо подошла ко мне и схватила за руку. Лицо её было закрыто капюшоном и разглядеть, кто это был, мне не представлялось возможным.

Не говоря ни слова, она подвела меня к калитке в стене, что вела на самый верх башни, туда, где находился тревожный колокол, открыла её и подтолкнула к лестнице, что вела наверх. Шепнув ,— Вас там ждут, — она тут же проворно захлопнула передо мной дверь и я даже услышал, как щёлкнул засов.

Мне ничего не оставалось, как начать подниматься по лестнице. Я ещё слышал, как в дверь кто-то попытался вломиться ,— наверное Вопед, но любопытство гнало меня наверх. Перед самой колокольней была небольшая каморка, в которой горел огарок свечи, и сидела за столом закутанная в плотную накидку фигура.

— Входите барон,— услышал я мелодичный девичий голос. И я этот голос уже где-то слышал.

Я уж было собирался переступить порог, как вдруг заметил тень за приоткрытой дверью. За ней кто то прятался. Вся моя подозрительность тут же вернулась ко мне. Я вытащил пистоли из-за пояса и взвёл курки.

— Они у меня заряжены. Пусть тот, кто спрятан за дверью, выйдет, что бы я мог его увидеть, и никаких резких движений. На таком расстоянии я не промахнусь.

Наступила пауза.

— Я же вас предупреждала, ваше высочество, что он не так прост, как кажется.

Ваше высочество? Это кто же, принцесса Азалия, младшая дочь короля и подруга моей сестрички? Из-за двери действительно показалась младшая принцесса. Спокойно она сказала, обращаясь к своей подружке: — Ты права и в этот раз, Нади. Оставь нас и спустись к двери, если что, ты знаешь, как поступить.

— Да, ваше высочество.

Мы остались вдвоём. Согласитесь, стоять напротив молодой девушки с взведёнными пистолями не самое разумное, и я осторожно спустил курки.

— Арт, они и вправду у тебя заряжены?

— Да, ваше высочество.

— Зови меня просто Азалией.

— Хорошо ваше высочество.

Она откинула такой же капюшон, как и у её наперсницы и скинула свою накидку на стол, чуть было не задев и не затушив свечу. Передо мной стояла принцесса Азалия, пятнадцатилетняя младшая дочь короля Кайя 4. Невысокая, мне по плечо, стройная, с уже развитой грудью она внимательно рассматривала меня. Молчание затягивалось. Очень спокойно, взвешивая каждое слово, она произнесла:

— Сэр Арт, я хочу, что бы вы стали моим рыцарем, принесли мне клятву верности и объявили меня своей дамой сердца. Я так же хочу, что бы вы сегодня танцевали только со мной и не только павану. Отец заявил, что до тех пор, пока у меня не появится своего рыцаря, как у Фелии, никакие праздники я посещать не буду. (Тут надо уточнить, что полноправным участником праздника можно было стать только с пятнадцатилетнего возраста, да и то были некоторые ограничения. )

Вот это да, вот это влип. Не то что бы Азалия мне не нравилась, очень даже симпатичная девушка, но она принцесса, к тому же насколько мне известно, её собирались посватать за какого-то принца, а тут я.

— Азалия, — в затруднении я подбирал слова, — вы очень славная и красивая девушка, но я люблю другую. ( надо срочно придумать — кого)

— Да ради бога, люби. Я что, против?

— Но как же, клятва верности, ...дама сердца....

— Это только на сегодня, повяжете мой шлейф себе на плечо и будете сегодня весь вечер и ночь танцевать только со мной и везде сопровождать только меня, а ваша девушка немного потерпит.

У меня отлегло от сердца.

— Миледи, для вас хоть два вечера и две ночи.

Она радостно захлопала в ладоши, — Я знала, что ты согласишься, я знала, — и с этими словами она бросилась ко мне, собираясь поцеловать в щеку. Я повернулся и... наши губы встретились. Молния, раскат грома у меня над головой, землетрясение и то, наверное, не произвели бы на меня такого впечатления. Это был мой первый взрослый поцелуй. У неё, наверное, тоже. Она отстранилась от меня, посмотрела испугано, а потом с какой-то обречённостью прильнула ко мне и уже сама впилась в мои губы. Мы целовались долго и жарко.

— Всё, все, хватит, а то у меня губы распухнут,— наконец-то она оторвалась от меня. — Возьми мой шлейф и повяжи его на левое плечо. Да не так, давай я сама повяжу. Вот так будет красиво. Пошли, а то скоро танцы начнутся.