Серый бог

К вечеру я добрался до постоялого двора. Комнату себе выбрал угловую на втором этаже с одним окном, что выходило во двор и к тому же закрывалось на пару очень крепких крючков. На двери тоже был запор, осмотр пола и стены, что соединяла меня с соседней комнатой, результатов не дал. Ни пустот, ни люков, даже под лежанкой и то было пусто. Небольшой лючок был только на потолке и вёл, по всей видимости, на чердак.

Обедал я в общем зале. Моё внимание привлекла небольшая группа людей, что старательно стоили из себя простолюдинов и по моему переигрывали. Ну во-первых, у простолюдинов не может быть таких следов от колец на пальцах, во-вторых они пили дорогое вино, и один из них расплачивался за него золотом, а в-третьих, они старательно не обращали на меня ни какого внимания, в то время как другие посетители пялились на меня во все глаза, так как я был единственным на половине для благородных гостей.

После ужина я в своей комнате соорудил муляж спящего человека и уложил его на лежанку, а себе приготовил лежбище в углу, затушил свечу и приготовился ждать. Однако ничего не происходило, я даже стал дремать, как вдруг всю дрёму как рукой сняло, — по потолку кто-то шёл, доски поскрипывали в такт шагам. Однако этот кто то или был очень худым человеком, или подростком. Вскоре шум затих. Я осторожно спустил курки пистоля. До утра уже ничто не нарушало моего покоя. Как только внизу стали раздаваться голоса первых, самых ранних посетителей, я спустился в зал. Оказалась, что мои "приятели" съехали ещё затемно. Это мне совсем не понравилось. Аж дрожь по телу, — вдруг засада? Одно дело, когда встречаешь врага лицом к лицу и совсем другое дело выстрел из кустов или с дерева.

Решение пришло быстро. Ждёте? Ждите, а мы торопиться не будем. Нервишки-то у вас не выдержат, кто-нибудь да приедет проверить, что и как тут и куда я делся. Заполнив седельные сумки, оседлав Мару и проверив своё оружие, я удобно расположился на охапке сена в конюшне, дав конюху серебряную монетку, что бы он меня не замечал. Ждать мне пришлось не очень долго. Во двор въехал один из тех, кого я приметил ещё вчера, только в этот раз свою серую шляпу и потёртый камзол он сменил на богатую одежду. Под ним был породистый скакун, а его шпагу и пистоли украшали золотые насечки. Даже на кирасе были золотые вензеля. Только кираса была больше парадной, а не защитной. Да, богатый лорд. Он соскочил с коня, бросив его на дворе, и быстро пошёл в помещение. Я тут же вывел Мару из конюшни и прихватив повод гордого скакуна вывел обеих лошадей за пределы постоялого двора.

Привязав их к какому-то кусту и пока коняки знакомились, я приготовился к встрече. Ошибка моего "доброго знакомого" заключалась в том, что он оставил свои пистоли на коне, а со шпагой я не очень его опасался. Вскоре во дворе раздались рёв разъярённого человека и отборное ругательство.

— Не меня ли ищете сударь, не знаю как вас там? А где оставили своих друзей? Не ужели вы опустились до такой низости, что собрались стрелять мне в спину?

Незнакомец ничего не ответил, а обнажил шпагу и бросился на меня.

" Никогда не бросайся на противника сломя голову,— учил меня сэр Труор,— внимательно посмотри, а вдруг это красивая женщина...,такой можно и в плен сдаться."

Фехтовальщик из него был слабенький, да и шпагу, судя по всему, он давно не держал в руках. Через несколько минут мне удалось ранить его в запястье и его клинок выпал из руки. По правде говоря, рана была пустяковой, и с ней можно было продолжать поединок, но вид своей крови настолько повлиял на моего визави, что он побледнел, и чуть было не упал без чувств.

— А вы, что думали сударь, что я вот так просто подставлю свою грудь под вашу шпагу? Надо быть готовым, что и ваша грудь может попробовать вкус моего клинка.

— Ты, ты, молокосос, все равно наша месть тебя достанет, не я так сэр Траверс, не он так кто другой, ты покойник...

— Ну, это мы ещё посмотрим,— я поднял с земли его шпагу и нанёс резкий удар в область сердца. Со скрежетом пробив кирасу клинок вошёл в его тело и он как мешок рухнул к моим ногам. — Не всегда жертва ждёт, когда её убьют, иногда она не только сопротивляется, но и кусается, вот так то.

Я не стал вытаскивать его шпагу из груди. Пусть это будет предостережением остальным.

Седельные сумки на скакуне были почти пустыми, а значит, засада была где-то недалеко, вполне возможно, даже за околицей селения. Моё внимание привлекла небольшая сафьяновая сумка. В ней лежало несколько кошельков с золотыми монетами и несколько свёрнутых в свитки бумаг. Я мельком просмотрел их и улыбнулся. Это была переписка заговорщиков. В своих письмах они обсуждали планы, как и где убить меня. Высокопарные слова о священной мести соседствовали с рассуждениями о том, кого и за сколько можно будет подкупить на моем пути....

Отвязав скакуна, я хлопнул его по крупу, — Ступай дружок к своим, а я посмотрю, куда ты пойдёшь. Конь потоптался немного на месте, подошёл, обнюхал своего бывшего всадника и не спеша затрусил по дороге. На некотором удалении мы с Марой стали его сопровождать. Как я и ожидал, скакун напрямую направился к небольшой рощице, что была видна с околицы и через которую проходила дорога. Он исчез там, но из рощи с другой стороны не появился.

— Ну вот, а ты Мара беспокоилась, что мы их не найдём. Теперь бы определиться, что делать. Можно конечно самим на них напасть, но во-первых они нас увидят заранее, не смотря даже на твою скорость, а во-вторых я не знаю сколько их там и как они вооружены, так что давай объедем.

Мы выбрали менее накатанную дорогу, которая тоже вела на юг. Я рассуждал так — Пока они будут думать и рядиться, что стало с их товарищем, пока съездят или пошлют кого постороннего к постоялому двору и обнаружат там труп, пока поймут по какой дороге я поехал и бросятся в погоню, пройдёт не менее трёх часов, так что у меня будет время самому подготовиться к достойной встрече. Я внимательно осматривал окрестности в надежде на какое нибудь укрытие, уж больно не хотелось встречаться с ними в чистом поле. К тому же и Мара у меня к конному бою не приучена. Наконец мне повезло, и я увидел заброшенную воздушную мельницу.

Дверь сорвана с петель, полотна на крыльях отсутствуют, жернова вросли в землю у самого входа. Я соскочил и заглянул вовнутрь. Пахло мышами и трухлявым деревом. Осторожно топнул ногой по остаткам деревянного пола. Раздался треск. Как вы сами понимаете, деревянный пол на первом этаже мельницы говорит только о том, что под ним или что-то спрятано, или вырыт глубокий подвал или колодец. Скорее всего, нечистоплотный на руки мельник умудрялся часть помола прятать в подполье. А если так, то было бы неплохо заманить моих преследователей в эту халупу, да так, что бы под ними рухнул ненадёжный пол. У меня было достаточно времени, что бы все осмотреть и прикинуть план своих действий.

Мара мирно паслась за мельницей, с удовольствием поедая красный и белый трехлистник. Я расположился на обед у входа в мельницу, как будто прятался от "палящих" осенних лучей, и был готов к встрече, а что бы время не пропадало зря, я действительно подкрепился. Видимо меня заметили заранее и попытались приблизиться скрытно. Вы не пробовали на открытой местности приблизиться скрытно? Правильно, это не возможно, если только не ползти по земле. Я встал, как будто только заметил небольшой отряд и с показным напряжением стал всматриваться, я даже ладонь приложил ко лбу. 7-10 всадников уже не скрываясь с радостными криками неслись в мою сторону. Милости просим господа. Я нырнул в мельницу, осторожно прошёл по шатким доскам и встал за ступой так, что бы она почти полностью закрывала меня от огня из пистолей. Мои же пистоли уже лежали там.

Раздался топот, шум спешивающихся всадников, звон железа. Чей-то властный голос приказал двоим обойти мельницу с другой стороны и поймать мою лошадь. Ага, щас, так Мара вам и пойдёт в руки... В проёме мелькнула тень, затем в мельницу ворвалось сразу же несколько человек. Увидев мой камзол в углу, который повешенный на какой-то штырь изображал меня, раздались несколько выстрелов из пистолей, и помещение заволокло дымом. Я тоже выстрелил из своих пистолей, а двуствольный приберёг на потом. Раздался шум падающих тел, треск ломающихся досок и грохот обвалившегося пола. Передо мной зияла внушительная дыра, в которой копошился только один человек, а ещё трое или четверо лежали без признаков жизни. Ну ладно, двоих я поразил из пистолей, а остальные что, шеи себе сломали? Скорее всего нет, просто или ноги или руки, или испуг.

— Что там у вас Инкварт? — раздался все тот же властный голос. Ответом ему была тишина, и предводитель отряда сам вошел в помещение. Не удержавшись на краю пола он рухнул в яму. За ним в мельницу вошли ещё двое. Эти были более осторожными. В яму они не попали, вернее попали но только после того, как я выстрелил из пистоля. С такого расстояния промахнуться было невозможно. Я стал перезаряжать пистоли, памятуя о том, что пара — тройка преследователей могли остаться наружи. Ну вот, я готов к очередной встрече.

Осторожно заглянув в яму, что бы не нарваться на пулю, я увидел интересную картину: — пять человек лежали без признаков жизни в самых нелепых позах. Ещё двое пытались отползти к стенке. Один из них волочил ногу, а второй придерживал руку, которая висела у него как плеть и жалобно стонал. Только один человек стоял на ногах и держал в руках пистоль. Судя по виду, это был предводитель. Что-то в его лице мне показалось знакомым, но что, думать и разглядывать мне было некогда.

— Сударь, бросьте пистоль, и я вам обещаю честный поединок на шпагах.

Ответом мне был выстрел и пуля просвистела у меня возле уха, содрав кусок кожи с щеки. Я не такой благородный, как это может показаться с первого взгляда,— мой выстрел был точен.

Мы сдаёмся,— раздался плачущий голос того, который держал свою сломанную руку.

— Быстро говорите, кто вас послал, сколько вас и где остальные. Скажите правду, останетесь жить, нет,— я стреляю без промаха.

— Мы отряд барона Траверса, нас было 12 человек, мы должны были убить белоголового дворянина, что путешествует один на юг. Ещё два отряда по пять — семь человек перехватывают этого господина на других дорогах. Приказ о нападении на вас отдавала женщина, лица я её не видел, так как она была в маске, но судя по одежде и манере держаться,— это молодая девушка.

— Диана?— мелькнуло в голове. — Хорошо, сейчас я позову ваших оставшихся в живых товарищей и они помогут вам выбраться из каменной западни. И передайте своей хозяйке, если увидите, и всем остальным, я больше никого щадить не буду.

Сквозь вторую дверь я вышел наружу, держа в руках заряженные пистоли. Два оставшихся в живых всадника, стояли возле своих лошадей, показывая мне, что у них в руках нет ничего. Я внимательно осмотрел их — действительно простые слуги, которые обычно прислуживают знатным господам во время охоты или необременительного похода.

— Оружие есть?

Оба отрицательно замотали головами. Действительно, даже ножи валялись у их ног.

— Хорошо, зайдите внутрь и помогите раненым. Я вас не трону.

Свистнув Маре, я обошёл мельницу и подошёл к небольшому табунку лошадей, поводья от которых держал молодой мальчишка лет десяти. Увидев меня, он побледнел и даже зажмурил глаза, но поводья не бросил.

— Вот так и стой, пока я не разрешу открыть глаза. Первым делом я осмотрел боковые и седельные сумки барона Траверс, а потом и всех остальных. Собрал все бумаги, забрал приглянувшиеся мне незаряженные пистоли, а также красивый кинжал. И опять что-то мне подсказало, что этот клинок я уже где то видел, но вспомнить где, — я не смог.

Взобравшись на Мару, я разрешил открыть парню глаза и поскакал в сторону селения. Надо было прислать повозку, что бы могли забрать трупы и помогли этим олухам поднять раненых и перевезти их на постоялый двор.

Хозяин довольно равнодушно выслушал меня и посетовал, что эту проклятую мельницу, где жил мельник колдун давно пора сжечь, что он и сделает, как только они вызволят раненых и зашибленных. Естественно я сказал, что люди просто провалились в подпол. Кинув ему золотую монету в качестве предоплаты, я повернул Мару, и мы продолжили своё путешествие по наторённой дороге, не особо прячась. И хотя нас ждал ночлег под чистым небом, настроение у меня поднялось.

Ночевали мы на берегу небольшого ручейка. Правда, огонь я развёл в ямке, немного подогрел мяса и поужинал в сухомятку, запивая мясо и сыр водой из ручья. Утром я проснулся от дробного топота копыт. По дороге, что я оставил чуть в стороне, быстро проскакал одинокий всадник в плаще и накинутом капюшоне, а ещё через некоторое время я услышал выстрел, сначала один, а потом и ещё один. Весёлое утро намечается,— подумалось мне и я стал собираться. Наполнив фляги свежей водой, и наскоро перекусив, дождавшись попутчиков, я пристроился в хвост колоне. Вскоре нам попалось место, где произошла трагедия. Два коня мирно щипали траву на обочине, а прямо посредине дороги широко разбросав руки, лежали два человека. Я предположил, что всадника ждали и стреляли в него с нескольких шагов. А когда он упал, то подошли удостовериться в его смерти и получили пулю в через-чур любопытного. Судя по натоптанным следам здесь было несколько человек. Странно, что они бросили своего товарища и ускакали, не обыскав даже убитого.

На теле одного из убитых был найдена записка, в которой указывалось, что птичка выпорхнула и все, больше ни слова. Хотя приглядевшись, я заметил, что вторая часть записки была оторвана, а значит самая важная информация ушла. А убитого всё-таки обыскали....

Все так же не торопясь, мы трусили по дорогам Готии, останавливаясь на ночлег в тех местах, которые нам нравились. На постоялых дворах мы старались не ночевать, ехали, как правило, не по основным, а второстепенным дорогам, в замки и имения не заезжали. Продукты покупали в деревнях и сёлах прямо у крестьян. Вскоре стала меняться природа, небольшие леса и рощи стали сменяться безбрежными степями. Уменьшилось количество маленьких рек и ручейков, а те которые попадались нам стали более полноводными и глубокими.

На одной из остановок я стал внимательно рассматривать трофейный кинжал. В голове все крутились какие-то воспоминания, что то смутное, знакомое. И вдруг меня бросило в холодный пот. Я вспомнил. Точно такой же был направлен мне в живот рукой маркиза. Мне тогда повезло, в последний момент рука у маркиза дрогнула, и я получил удар по касательной в бок. Так кто стоит за попытками убить меня — Диана или вдова? А может быть сынок?

Некстати захромала Мара, и мне волей неволей пришлось искать какое-нибудь селение с кузнецом. Подкову надо было менять. На второй день после того, как Мара захромала, мы выехали на хорошо накатанную дорогу, а вскоре нам попалось имение какого-то знатного лорда. Громада дома высилась на небольшом холме. Дом был трёхэтажный, каменный, хотя пригодного для строительства материала я во время своего путешествия не встречал. Может быть, конечно, не там смотрел, но все равно, что бы построить такой дом в степи, требовались не малые средства.