Серый бог

Она потянулась, легко вскочила с кровати, быстро натянула на себя ночную сорочку, в которой она якобы спала и неумело покачивая бёдрами пошла в дамскую комнату, что служила буфером между нашими покоями.

Из за двери послышался её голос, — А через сколько мы выезжаем?

— Сразу же после завтрака, а он уже ждёт нас.

— И что, даже во дворец не заедем?

— Нет, иначе нас оттуда сегодня не выпустят. Все, что тебе надо будет забрать из своей комнаты, скажи служанке, Они потом все это отправят нарочным, и он нас догонит. Только я надеюсь, что это будет не очень большой тюк или сундук.

Изабелл мне не ответила.

Пока она приводила себя в порядок, я спустился в оружейную, которая стала теперь и казнохранилищем и отобрал подарки, а так же камни и золото, так как предполагал, что наша свадьба потребует значительных расходов. Ведь по традиции на неё может прийти любой житель королевства. Иза была готова приблизительно через полчаса. Дорожный костюм чем-то напоминал мне её одежды для походов в подземелья. Я встретил её уже за столом, проводил к своему месту, не удержался и поцеловал в щечку: — Миледи, а вам говорили, что вы очень красивая?

— Ну что вы милорд, кто бы мне это говорил? Я порядочная девушка..... Была.... И вела замкнутый образ жизни, пока не появился один очень нагло настырный молодой человек и не соблазнил меня....

Наша дорожная карета представляла собой нечто среднее между мезондором и простой каретой. То есть при желании в ней можно было даже спать, так как сидения чудесным образом раскладывались и превращались в ложе. Багажа у нас было немного: 2 шкатулки с подарками и деньгами, два дорожных сундучка со сменой белья и необходимыми в дороге мелочами, дорожные приборы и ещё что то, что укладывали слуги в багажный отсек. До границы с Удачей нас сопровождала ещё одна карета, в которой ехали две служанки и двое слуг. От границы они должны будут повернуть назад по причине своего неблагородного происхождения, дорога в наше королевство им была заказана.

Мягкие рессоры кареты плавно покачивали нас и вскоре мы заснули. Проснулись уже почти под вечер, когда въезжали на постоялый двор. Мы сняли целое крыло, дабы нам не мешали постояльцы, благо, что народу было мало. По просьбе Изабелл мы ужинали в общем зале на половине для благородных. Она с любопытством все осматривала и постоянно меня расспрашивала. Оказывается, она ни разу не ночевала на постоялых дворах или в гостиницах и теперь ей все было в новинку.

Так как мы выспались днём в карете, то ночью занимались более приятными делами, чем просто и банально спать. Так и повелось. Все четверо суток, что мы ехали до Удачи, днём мы отсыпались в карете, а по ночам занимались любовью. Причём я уже перестал поражаться той страсти и ненасытности Изабелл, которая поразила меня в первую ночь. Как она мне призналась, она старалась наверстать все радости жизни, которых я её так долго лишал, развлекаясь в своём замке целых два года.

На границе с Удачей мы тепло распрощались с нашими слугами, мне тут же удалось нанять какого то благородного сборщика хвороста, который согласился управлять нашей каретой до моего родового гнезда, но с условием, что мы завезём его хворост, и только потом поедем в замок к графу Спешащему на помощь. Я уж было хотел сам сесть на облучок, но увидев умоляющий взгляд Изабелл, вынужден был согласиться с предложением нашего новоявленного кучера. Изабелл отчаянно трусила и по этому все оставшееся время не выпускала мою руку из своей.

Вот и наш замок. Как только мы подъехали, так сразу же возникла суматоха. Ну, во-первых, нас не ждали, во-вторых, в замке продолжался ремонт и доделка всяких недоделок. Интересно, этот ремонт когда-нибудь прекратиться, или это хроническое заболевание и наша семейная традиция?

Мы вышли из кареты, я кинул возчику монетку, он сдержано поклонился и был таков. Иза испугано осматривалась. А народ все прибывал и прибывал. Вот и новоявленные гении кисточки и мастерка появились, среди них я заметил даже несколько старичков, которые были в замке ещё тогда, когда я уезжал из него. Вскоре на крыльцо вышли мой отец и мать. Я взял трясущуюся Изабелл за руку и подвёл к ним.

— Сэр Влад, леди Мила, позвольте представить вам леди Изабелл, графиню Дор Нуар и будущую герцогиню Дальних рубежей. Обряд помолвки и обручения мы уже провели в Венсусе.

Матушка всплеснула руками, — Бедная девочка, да на тебе лица нет. Вон синяки под глазами. Это великовозрастное дитя, наверное, тебе по ночам и спать не давал.

Она осуждающе посмотрела на меня, покачала головой, обхватила молодую леди за плечи и повела в замок. Только после этого мы смогли обняться с отцом. Его левая рука была к счастью целой, но почти не двигалась.

— Во время нападения мне зацепили какие-то сухожилия и рука теперь действует очень плохо. Красивая девушка, где нашёл?

— Лет пять назад, когда она ещё была почти ребёнком, в Скимере, это развалины мерсисайского города, её отец там был начальником гарнизона, а сейчас он начальник королевской стражи. Уже тогда я провозгласил ей своей дамой сердца, а она меня своим рыцарем.

Отец тоже покачал головой и пригласил меня следовать за ним. Не оборачиваясь, он бросил через плечо, — Распорядитесь насчёт пира, все вещи герцога в его покои.

Мы прошли в рабочий кабинет и сели друг возле друга.

— Сначала я коротко расскажу тебе о наших новостях, их меньше. Элиза вышла замуж два года назад. Живёт у мужа в Галисии. Помнишь, у нас тут был один из её постоянных вздыхателей неплохой художник и поэт сэр Олаф? Так вот он добился своего и завоевал её сердце. Так что с её отъездом замок как бы немного опустел и вдохновение покинуло нашу золотую молодёжь. Сэр Вопед и леди Фелия поженились. Теперь она герцогиня Трех озер, у них родилась дочка.

Сейчас у нас дела идут не сказать что очень хорошо, но и не плохо.

Я перебил его: — Отец, я привёз в нашу казну около пяти тысяч золотых монет и несколько сотен драгоценных камней, а также подарки. Прошу распределите их среди тех, кого сочтёте достойными. Он довольный кивнул головой, и спросил: — Когда свадьба?

— Мне не хотелось бы откладывать все это в долгий ящик, через месяц я вынужден буду уехать по весьма важным делам и скорее всего надолго. Думаю, что сегодня на пиру составим свадебный уговор, а через два дня совершим обряд создания семьи. Родители Изабелл нам уже дали добро.

— Тогда надо уже начать подготовку немедленно...

Вечерний пир получился несколько скомканный. Все уже знали, что через два дня свадьба и что молодая герцогиня останется погостить в замке. Непризнанные гении, по всей видимости, обрели утраченное вдохновение, так как некоторые явились на пир с мольбертами и кусками картона. Изабелл мило краснела под их взглядами, смущалась, пыталась спрятаться за моё плечо, но разве от этих монстров изящного искусства можно скрыться?

— Привыкай, — шепнул я ей,— теперь ты их муза. Готовься принимать кучу картин, статуэток и выслушивать стихи, песни и поэмы.

В самом конце пира в зал вошёл.... раскрасневшийся сэр де При. Сердце у меня тревожно ёкнуло. Я быстро встал: — Что-то случилось, мне надо срочно во дворец?

— Все в порядке ваша светлость, просто его величество как бы случайно вспомнил, что не передал вам свадебных подарков, вот я и устраняю эту досадную королевскую оплошность. Когда у вас намечена свадьба?

— Через два дня.

— Вот и прекрасно, там и вручу. А теперь что нибудь поесть и попить.

— Господа, позвольте представить вам,— сказал я ни к кому не обращаясь,— лейтенанта королевской гвардии короля Фредерика, сэра де При. Кто нибудь позаботьтесь о нем.

Сразу несколько представителей "золотой и очень талантливой молодёжи" буквально под руки подхватили де При и отвели за свой стол. Что там происходило я в начале не обращал внимания, но по мере того, как там все чаще и чаще стал раздаваться восторженный гул, и все больше и больше пирующих перемещалось за тот стол, а вокруг нас образовалась пустота, я понял, что де При рассказывает или о моих приключениях или очередную легенду о неземной любви прекрасной девы и отважного воина. В любом случае следовало бежать, пока эта орава не набросилась на меня с расспросами, да и молодую леди следовало оградить от дотошных "гениев и мастеров своего дела".

Испросив разрешения и сославшись на дорожную усталость, мы отправились в отведённые нам покои. По дороге я заранее предупредил Изабелл, что все, даже последние и самые бедные жители нашего королевства являются людьми благородного происхождения, по этому к служанкам надо обращаться как леди..., а к слугам как господин....

Она округлила глаза, — Что, ни одного простолюдина нет?

— Нет,— подтвердил я.

То ли действительно накопилась дорожная усталость, то ли смена впечатлений и обстановки сделали своё дело, но заснули мы довольно таки быстро и спали крепко. А утром началась суматоха. Меня сразу же вытолкали взашей, когда я попытался принять участие в обсуждении свадебного платья молодой леди. В зал, где продолжалась пирушка мне посоветовали не ходить, так как уже охрипший де При в который раз рассказывал о моих подвигах и о верности леди Изабелл своему рыцарю чуть ли не с младенческих лет.

По поручению отца я стал разъезжать по усадьбам и имениям, закупая продукты и нанимая дополнительную прислугу, а заодно приглашая всех соседей на торжество. За шумихой я как-то забыл о свадебном уговоре, благо сэр Влад мне передал для подписи уже исполненный документ, который содержал стандартный набор положений.

Вместе с отцом мы отправились в королевский дворец, где лично пригласили королевскую чету на свадьбу. Его величество обещал быть непременно, а её высочество пообещало быть, если недомогание дофина позволит ей отлучиться из дворца.

С молодой леди в течение всего дня мы виделись только урывками, а вечером, когда я уже собирался просто сесть в кресло и вытянуть ноги, меня взяли в плен "кудесники ниток и иголок". Оказывается мои камзолы никуда не годятся, я отстал от моды, по крайней мере, лет на десять, а тем более свадебный наряд должен быть праздничным и запоминающимся. Прерывая их словоблудие я рявкнул, — Мне плевать на фасоне ваших тряпок, но камзол должен быть темного цвета с серебряными галунами и позументом. Самый лучший вариант,— черный с серебром. Это мой фамильный цвет. Справитесь, получите по золотому, не справитесь, на месяц в конюшни убирать навоз.

Только вечером в нашей спальне мы смогли встретиться в спокойной обстановке.

Глаза Изабелл светились радостью:— Я так много узнала, мне так интересно разговаривать с леди Милой, она такая внимательная собеседница. Я даже перестала её побаиваться.

— Иза, моя матушка, это мама всех находящихся в замке. Она привыкла обо всех заботиться, знает всех по именам, привычки, слабости, наклонности. Наши великовозрастные оболтусы её боготворят....

— А ещё она сказала, что не смотря на мою молодость, я не должна затягивать с рождением первенца. А сколько она знает лекарственных трав. О некоторых я даже никогда не слышала.

Она лежала на моей груди, удобно устроившись, — А у тебя сердце стало биться чаще. Это ты волнуешься перед свадьбой?

— Это я чувствую в себе нарастающее желание подмять под себя некую молодую особу,— буркнул я, которая разлеглась на мне как на подушке ни мало не заботясь о том, что она во-первых очень красивая и привлекательная леди, во-вторых, лежит обнажённой, и в третьих, я её люблю. Ну и напоследок. Я всегда серьёзно относился к словам своей матушки, так что она там сказала насчёт нашего первенца? Нам надо поторопиться?

— Ну вот всегда так, только я с тобой собираюсь о чем-нибудь поговорить, как в тебе просыпается "хош", а потом ты усталый и быстро засыпаешь.

— А ты попробуй сама, сверху, а я просто полежу....

— Нет, у меня ничего не получается и ноги сильно устают, так что давай по человечески, как все. А потом ты немного отдохнёшь, и мы с тобой поговорим. Обещаешь?

Своё обещание надо держать. Отдышавшись и немного отдохнув, я спросил, — Так о чем мы с тобой должны поговорить?

Иза встала, одела на себя ночную сорочку, — Это что бы тебя не дразнить,— и опять устроилась у меня на груди. — Ну вот, я и забыла, о чем мы собирались поговорить. Ты это специально сделал, сначала отвлёк меня своими поцелуями и "хошем", а теперь предлагаешь поговорить.

Она так и заснула, не вспомнив, о чем же собиралась мне рассказать. А я лежал и думал, до моего отъезда осталось чуть меньше месяца. Сколько мне придётся добираться до Крыши Мира, я понятия не имел. Мару я твёрдо решил с собой не брать, она заслужила хороший отдых, да и к Изабелл она уже успела привыкнуть, и позволяет себя гладить....

Утром я узнал, что ночь перед свадьбой мы проведём раздельно и что свою невесту до совершения обряда я больше не увижу. Весь день опять прошёл в хлопотах. Расставляли мебель по залам, готовили бочки с вином, для не очень знатных гостей ставили столы прямо во дворе. Его королевское величество прислал своего феервейкера, что бы он подготовил все для запуска нескольких огненных ракет в честь такого события. В общем, хлопот был полон рот. А тут ещё примерки и подгонки... Пару раз мельком видел де При. Он весь светился от радости и удовольствия. Ну ещё бы, попасть в такую компанию выпивох и балагуров...

Время пролетело так незаметно, что я даже удивился, когда сэр Влад потребовал от меня привести себя в порядок и подготовиться к совершению обряда создания семьи. Новый камзол сидел на мне как литой, и портные честно заработали свою награду. Клинок, пистоль заняли свои места. Правда, пистоль был не за поясом, как было принято, а в специальной кобуре у меня на поясе с правой стороны. Он как бы уравновешивал шпагу, очень удобно.

В связи с тем, что народу собралось великое множество, обряд решили проводить прямо во дворе. На специальный постамент установили фигуру серого, в которой я, к своему удивлению, узнал увеличенную фигуру хранителя. Мы появились с разных сторон и почти одновременно подошли к статуе. Меня сопровождал отец, а леди Изабелл матушка.

Изабелл была настолько восхитительна в своём воздушном платье, что не только я уставился на неё...

К действительности меня вернул голос жреца серого. Это был его королевское величество король Кай 4

— Сэр Арт, берёшь ли ты в жены леди Изабелл по доброй воле и без всякого принуждения?

— Да беру!

— Леди Изабелл берете ли вы в мужья сэра Арта по доброй воле и без всякого принуждения?

— Да беру.

— Да будет так, перед лицом серого бога объявляю вас мужем и женой. Пусть ваш брак будет крепким и нерушимым, как эти кольца, что вы носите на своих руках...

Раздались приветственные здравицы и крики. Нас осыпали зерном, мелкими серебряными и золотыми монетами ( то-то детворе радость), и мы прошли через ряды дворян, которые сомкнули над нашими головами свои шпаги. Свадебный пир начался....

Он продолжался три дня и три ночи. Мы уходили в свои покои только для того, что бы отдохнуть пару-тройку часов и опять вернуться за стол. Наши обычаи и традиции требовали того, что мы, как молодожёны, обошли каждый зал и каждый стол, где сидели пирующие, а так как они постоянно менялись за столами,— одни приходили, других уносили отдыхать, то этот ритуал обхода нам приходилось повторять почти каждые три часа.