- Спасибо, Рекс. За...
Рекс отмахнулся.
- Я тебя понял. Не надо мне пояснять очевидное. — кроган хмыкнул. — Полагаю, гребенчатые знают?
Турианцы совершенно синхронно ухмыльнулись. И ну совершенно одинаково! Рекс расплылся в усмешке.
- У меня нет тайн от тех, кто входит в мой внутренний круг. — я улыбнулась.
- Достойно. — красные глаза с легкой ехидцей смотрели на меня. — Могу понять твой выбор. Как и причину, по которой ты сбежала с "Нормандии".
Гаррус чуть заметно смутился, что не укрылось от глаз окружающих. Рекс гулко рассмеялся, а спустя мгновение смеялись мы все. Даже Лиара и Тали. Тонкий лед треснул и бесследно растаял.
Рекс — это нечто! Ни на мгновение не пожалела, что тогда согласилась взять его на борт. Умнейший разумный, хоть и пытается выглядеть как флегматичный дуболом.
Дальше разговор перешел на ничего не значащий треп, и серьезные темы мы больше не поднимали. Просто дружеские посиделки и разговоры ни о чем, которые закончились далеко за корабельную полночь, когда мы расползлись по каютам.
Глава 32: Сарен Артериус
Плоть пузырилась и текла, вздувалась валами под коричневой кожей и принимая нужную мне форму, старые шрамы рассасывались, мышцы нарастали на кости, и постепенно рука принимала тот вид, который ей положен от природы. Искореженные хитиновые пластины на груди крошились, чтобы вновь укрепиться в новом виде... Я занималась тем, что носило поэтическое название "пластика тела", но выглядело отвратительно и порой откровенно жутко.
Пластика — это не только и не столько лечение. Это, скорее, моделирование и восстановление. Одна из базовых особенностей метаморфа. Сейчас, из-за большого количества моей крови в организме Сарена, я могла взять под контроль его тело, подключившись к нервной и нейроэндокринной системе. Я развернула ауру, растянув внутренние слои на турианца, подключаясь не только к его телу, но и к ауре, порядком изодранной и истощённой Властелином. По сути, я сейчас была своеобразным симбионтом, а Сарен — продолжением моего тела, так как подключалась я физически: через вросшие руки.
Восстановление подходило к своему логическому завершению, и сейчас я заканчивала работу над выращенной за пять дней рукой. У меня есть еще около двух суток, чтобы привести Сарена в нормальное состояние. Мелочи можно долечивать уже потом, как и укреплять кости и мышцы.
За моей работой наблюдал Рекс. Он пришел на второй день и получил массу удовольствия от зрелища: таких матюгов и высокохудожественных сравнений я не слышала очень давно. Впрочем, первый ступор и охренение быстро прошли, и дальше он наблюдал с интересом, порой задавая вопросы и даже давал советы. Анатомию турианцев он знал отлично: немало их в свое время перерезал.
- Все! Готово! — я медленно поднимала руки, отсоединяясь от организма. — Теперь осталось просто укрепить тело и проследить, чтобы ничего не вылезло, пока моя кровь переработается и ассимилируется.
- Могут быть накладки?
- Могут. — пожав плечами согласилась я. — Мне пришлось увеличить мутагенные свойства крови, а контроль-то пропал.
- Не опасно?
- Нет. Мой организм и так подогнан под турианскую биохимию, так что конфликтов на почве несовместимости не будет. При изменении крови я брала за базис непосредственно ДНК Сарена и подстраивала под особенности его тела, так что никаких негативных последствий не будет. А вот что-то, идущее на благо, может и всплыть. По сути любой анализ еще дня четыре будет показывать меня как его единокровную сестру. Потом я вернусь к естественному для выбранного облика состоянию.
- Я тебе уже говорил: поразительные возможности.
- Истинный метаморф — это вершина эволюции органического существа. — я пожала плечами. — Дальше уже идет переход в чисто энергетический облик с возможностью обретения материальности.
- Встречала таких?
- Да, имела счастье. — я поморщилась. — Все это богатство завязано не на тело, а на душу и генерируемую ею ауру. Не зря практически во всех религиях говорится, что душа первична. — я встретила острый взгляд крогана. — Вот потому я и не могу принять и простить тех, кто гробит свою душу ради сомнительных ценностей тела. Деградация — она лишь развивается. От перерождения к перерождению, пока не теряется возможность возрождаться в разумных существах. А там уже — стагнация и распад. Жалкая судьба.
- Смерть — это не конец?
- Если смерть не подразумевает развоплощение и гибель души — нет. Через некоторое время душа потеряет накопленную информацию и пойдет на перерождение. Иногда возникает забавный глюк мироздания, и душа не теряет личность и память. Спасшись от очистки личности раз, ты сможешь сохранить себя и при следующей смерти. Занятный механизм, отсеивающий тех, кому недостало Силы и Воли, чтобы сохранить себя.
- А что происходит с теми, кто спасся?
- Из них получаются такие как я.
Рекс медленно кивнул, с тяжелым интересом всматриваясь в мои глаза.
- Я рад, что подошел к тебе в СБЦ.
- Только не надо считать меня чем-то вроде мудрого и древнего существа! — фыркнула я. — Ты все равно меня старше, если сложить все прожитые мною жизни. В некоторых я вообще протянула всего пару часов.
В ответ — острозубая усмешка.
- Умеешь приободрить старого воина.
- Это ты-то старый? — скептически спросила я, бесцеремонно рассматривая Рекса.
Он гулко рассмеялся.
- Мне интересно посмотреть на тебя в бою.
- Нет, не интересно. — отбрила я идею о спарринге в полный контакт.
На его глазах я отрастила длинные когти, явственно отливающие металлическим блеском, и легко, без усилий воткнула в металл койки по самые подушечки пальцев.
- Тем более интересно.
- Если не использовать возможности моего тела для прямого и быстрого убийства, а проверять только технику боя — совсем не интересно. Но вот как убийце... вряд ли мне будут равные. Слишком уж хорошо Дар метаморфа может служить для этих целей.
- Вот это — верно.
- А технически Найлус и Гаррус куда сильнее меня. — честно призналась я. — Я никудышный рукопашник. Клинком владеть пришлось научиться, как и стрелять, а вот рукопашный бой... — я пожала плечами, не слишком-то и расстраиваясь от такого моего недостатка. — Когда мне приходиться драться без оружия, я выгляжу совершенно иначе.
- У тебя есть возможность научиться.
- Есть. И я ею воспользуюсь. Но — не сейчас.
Рекс мою довольную улыбку понял вполне правильно, хмыкнул.
- Ты к ним привязалась.
- Да. — я не стала спорить с очевидным.
- Это хорошо. — Рекс прикрыл красные глаза. — Одному быть тяжело. Я знаю.
- Тяжело... — согласно кивнула я.
- Будет много проблем из-за них.
- Когда меня волновали чужие проблемы? — я усмехнулась, глядя в красные глаза.
Рекс понимающе оскалился.
- С таким отношением... я верю, что ты сможешь защитить свой маленький клан.
- О, я могу быть очень... изобретательна, когда дело доходит до защиты тех, кто мне дорог.
- А что насчет него? — короткий кивок на лежащего возле нас турианца.
- Он — дорог Найлусу. Наставник. Друг. Фактически — старший брат. У меня лично нет причин для ненависти или неприязни, не смотря на его славу.
Мой ответ удовлетворил любопытство Рекса, и кроган оборвал разговор, как обычно, просто удалившись. Лишь кивнул мне. Занятный он.
Сарен едва слышно захрипел, дернулся. Новое легкое еще не совсем справлялось со своими обязанностями, но день-другой, и оно окрепнет. Может и быстрее, а пока его ждут не самые приятные моменты. Укрыв нагого турианца тонким одеялом, я уже собралась уходить, когда в лазарет зашла Бенезия.
После окончания лечения Леди пришла в себя на следующее утро, но я уже была занята Сареном, и в лазарет никого не пускала. Кроме Найлуса и Гарруса. А потом приперся Рекс со свойственным ему нахрапом и наглостью. Ну хоть впечатлений получил, а я расширила свой запас матерного кроганского и турианского, которым, как выяснилось, виртуозно владел воин. Как результат — мы неплохо поладили, проводя долгие часы за разговорами, пока я работала над тушкой Сарена. И он стал третьим разумным, кто узнал обо мне правду.
- Я не помешаю?
Мягкий журчащий голос азари выдернул меня из мыслей.
- Уже нет. Я закончила лечение. Проходите, Леди.
Бенезия подошла и остановилась над крепко спящим Сареном, пристально всматриваясь в его лицо, все еще испещренное шрамами. После удаления штифтов, мне пришлось ему челюсть собирать из кусков. Буквально! Уж не знаю, как он так умудрился... ракету, что ли, в лицо словил? Или его кто-то так лихо отметелил, что переломал в хлам мандибулы и нижнюю челюсть? Не знаю, но собирала я его физиономию долго.
- Я не верила, что его можно спасти. — тихо прошептала азари, дотрагиваясь до жестких хитиновых пластин на лице. — Я видела: его уже затронула индокринация. Знала, насколько глубоко в его разум проник Властелин. Вы сделали невозможное, Имрир.
- Это было... сложно.
- Я не буду спрашивать, как вам это удалось.
Я благодарно кивнула.
- Вы к нему хорошо относитесь.
Леди улыбнулась.
- Я знала Сарена еще ребенком, как и его брата, Десоласа. — короткая пауза, тонкие пальчики Леди легко погладили спящего по лбу: нежный, полный заботы жест... начисто лишенный и намека на сексуальный интерес. Так может погладить мать. — В какой-то момент мне стала небезразлична их судьба.
- А потом Десолас погиб.
Бенезия кивнула.
- Вы знаете причину его гибели? Истинную, а не официальную.
- Монолиты Арка. Знаю.
Матриарх вздрогнула, пристально всматриваясь в мое лицо.
- Ваше отношение к Сарену меня... удивило. Без ненависти. Без предубеждения. Без страха.
- За что мне его ненавидеть?
- За ненависть к людям. — видя выражение моей физиономии, Бенезия поправилась: — За его попытку убить Найлуса.
- После которой он трижды сбрасывал контроль, находясь на борту этой твари? — скептически спросила я.
- Не знала.
- Властелин быстро подавлял бунт. — я встретила пристальный взгляд. — Из-за постоянного сопротивления разум Сарена изувечен куда сильнее, чем ваш.
- Целитель Душ. — прошептала азари, пристально всматриваясь в мои глаза. — Кроган не ошибся. — Леди едва заметно улыбнулась. — Благодарю.
И... ушла.
И что это было? Пришла, задала пару ничего особо не значащих вопросов, посмотрела на Сарена и свалила. Или... или ее вопросы были лишь заглавием, опорной точкой, по которой она отследила мою реакцию, мое отношение и планы. Занятная Леди. Опасная. ОЧЕНЬ опасная!
Двери распахнулись и в лазарет буквально влетел Найлус, стремительно пересек короткое помещение и замер, пристально всматриваясь в спящего Сарена.
- Я закончила. — тихо сказала я, легко дотрагиваясь до его плеча. — Он полностью здоров. Еще день-другой на восстановление и укрепление организма и все.
Найлус резко развернулся, опускаясь на колено, сгреб меня в охапку, уткнувшись лбом в ключицу.
- Рир...
- Т-ссс... Ничего не говори! — я опустила руки ему на плечи. — Я тебе обещала, что сделаю все для его спасения.
Подхватив его за руку, я вывела Найлуса из лазарета. Нечего ему сейчас там делать и медитировать над спящим.
По дороге в каюту нам встретилась Лиара. Азари только ободряюще улыбнулась сумрачному турианцу и легонько сжала его плечо.
- Он поправится.
Найлус благодарно кивнул девушке.
Отношение к Сарену за эти дни кардинально изменилось. Леди Бенезия и не думала молчать, с предельной честностью описывая Властелина и его методы воздействия, свои чувства во время контроля и всю мощь ментальных атак. А еще она рассказывала о Сарене и его срывах. В таких выражениях и так подбирая слова, что Рекс до сих пор задумчивый ходит, переваривая новости.
В каюте обнаружился Гаррус: парень вольготно развалился на кровати и что-то читал с датапада. Заметив нас, он отодвинулся, давая мне возможность усадить Найлуса и устроиться рядом с ними.
Некоторое время мы молчали. Я просто сидела рядом и гладила Найлуса по голове, а Гаррус пристально всматривался в отстраненное лицо и задумчивые зеленые глаза.
Тихий голос прозвучал внезапно:
- Сарен... мне дорог. Не смотря на то, что он пытался меня убить... — в зеленых глазах промелькнула боль, — подчиняясь приказам Жнеца.
- Я знаю. — я гладила длинный гребень, перебегая пальцами на набровные щитки, легонько, на грани чувствительности. Найлус прикрыл глаза, чуть слышно выдохнул. — Сейчас он должен набираться сил.
- Тебе удалось невозможное.
- Нет ничего невозможного. — я пересела на край кровати, легко толкнула Найлуса в грудь, вынуждая лечь. Он не стал сопротивляться и послушно завалился на спину. — Твой старший братец физически полностью здоров.
Гаррус удивленно заморгал, переводя непонимающий взгляд с меня на сородича.
- Сарен не мой брат. — тихо возразил Найлус, приподнимаясь на локте.
- Кому ты это пытаешься доказать? — я поцеловала его в нос. — А то я не чувствую твое к нему отношение? То, что он не твой кровный родственник, не мешает тебе считать его братом.
Найлус вздохнул, чуть прикрыл глаза, молча со мной соглашаясь.
- Сколько тебе было, когда он забрал тебя в ученики?
- Девятнадцать. — прошептал он. — Через год я стал Спектром. Мы работали вместе шесть лет одной командой, пока нам не начали давать разные миссии. Последние года я работал один, изредка встречаясь с Сареном на Цитадели. — краткое сожаление. — Если бы я не ушел... возможно, этого бы не случилось.
- Ты же знаешь, ЭТО случилось бы в любом случае.
Зеленые глаза резко сузились.
- Я уже и забыл...
- А зря. — я поймала его взгляд и перешла на ментальную связь. — "Возможно, тебя порадует, что теперь Сарен, как и ты, выпал из интересов реальности. Он — свободен."
- "А Гаррус?"
- "Еще не скоро. За ним надо будет присматривать. Шанс его вытащить появится только после Омеги. Боюсь, он туда попадет, независимо от того, попаду я к "Церберу" или нет... До ключевой точки еще достаточно времени, чтобы подготовиться." — я вздохнула, устало потерла переносицу и сказал уже вслух: — Сейчас меня больше волнует твой названный братец и состояние его разума.
- Насколько все плохо? — тихо спросил Гаррус.
- Как сказать... После Иден Прайм он трижды сбрасывал привязки. И дважды едва не пустил себе пулю в голову от осознания безнадежности положения, благо, Властелин успевал подавить его бунт. Пожалуй, я даже благодарна Назаре за то, что он не дал Сарену вышибить себе мозги. — я встретила пристальный и тяжелый взгляд зеленых глаз. — Вы же не думаете, что тогда, на Вермайре, это была его первая попытка?
Яркие зеленые глаза дали понять — именно так он и думал. Гаррус же только покачал головой, словно получил подтверждение своим выводам.
- Решение было принято осознанно и с хладнокровной расчетливостью, но причины, которые его приводили на грань самоубийства, были разные. После Иден Прайм — осознание сделанного. Сарен уверен, что ты, Найлус, — погиб.
